Талисманы Шаннары

Глава 16

Когда Большой Совет эльфов принял решение не ждать приближения вражеской армии, а выйти ей навстречу, Барсиммон Оридио заявил Рен, что на сбор Эльфийской армии и заготовку провизии уйдет не меньше недели. Тогда королева эльфов пожелала выйти в поход с тем количеством воинов, какое главнокомандующий сможет собрать для нее за два дня, чтобы действовать в качестве авангарда. Как и следовало ожидать, старый вояка заупрямился, высмеял саму мысль выступить небольшими силами против такого могучего врага и полюбопытствовал, что произойдет, если отряд Рен попадет в ловушку и будет вынужден принять бой. Она терпеливо выслушала все его возражения, а затем объяснила, что авангард предназначен не для того, чтобы сражаться с врагом, а чтобы следить за его продвижением и, если удастся, замедлить его, продемонстрировав, что в чистом поле помимо него находится и эльфийская армия. Нет никаких причин волноваться, уверяла она. Бар сам выберет командира авангарда, и она будет подчиняться его приказам. Барсиммон метал громы и молнии, но в конце концов уступил, удовольствовавшись ее обещанием, что, прежде чем попытаться наступать, она подождет его появления с основным ядром армии.

Эльфам, поселившимся в окрестных землях, были посланы предупреждения о нашествии федератов и об опасности, которой они подвергаются. Желающие обрести убежище могли укрыться в Арборлоне. Тем же, кто предпочтет остаться в своем жилище, предлагалось готовиться к бегству, если нагрянут федераты. Самые дальние районы, в том числе Взмах Крыла, были оповещены с помощью Крылатых Всадников. В прочие места отправили скороходов. Жители ближайших поселений сразу же стали стекаться в город. Рен разбила для них лагерь на площадке за возведенными укреплениями. На этот раз нельзя было просто отсидеться под защитой прочных городских стен. Эльфитч был разрушен при нападении демонов во времена Эвентина Элессдила, а Кил остался на Морроуиндле. Можно было, конечно, построить защитные валы, но их не сделаешь ни особенно высокими, ни совершенно неприступными. Утес Каролан и воды Поющего Родника представляли собой некую естественную защиту от нападения с запада, а на севере и юге простирались высокие хребты, но федераты скорее всего должны были атаковать с востока, появившись из долины Ринн, поэтому все защитные укрепления следовало соорудить именно там.

Рен долго совещалась со своими министрами и военачальниками о способах обороны. С востока подступы к городу преграждали дремучие леса, непроходимые для армии, подобной той, что ныне приближалась к Арборлону. Все были согласны, что силы Федерации постараются употребить свою военную мощь на то, чтобы единым ударом сокрушить эльфов. Поэтому перспектива пробираться через леса разрозненными группками вряд ли покажется заманчивой их предводителям. Значит, им придется выбрать главную дорогу на запад через Ринн, где можно идти развернутым строем. Однако и такой путь не очень-то легок. Прошло уже много лет с тех пор, как этой дорогой регулярно пользовались, — фактически она была заброшена со времен исчезновения эльфов. Большая ее часть поросла теперь лесом, так что этот некогда широкий тракт ныне более походил на тропинку. Она была узкой, сильно петляла, и в некоторых местах даже небольшой отряд мог надолго задержать значительно превосходящие силы противника. За оставшийся короткий срок надо было построить как можно больше укреплений, а также ям и ловушек, чтобы воспрепятствовать продвижению врага. Тем временем главные силы эльфов попытаются остановить войска Федерации; объединенных сил кавалерии, лучников и Крылатых Всадников должно хватить на то, чтобы справиться с превосходящим числом вражеских пехотинцев. Если же этот замысел не увенчается успехом, главное сражение произойдет у долины Ринн.

Одна бригада строителей была отправлена на восток для возведения защитных сооружений, тогда как другая принялась укреплять Каролан.

Нападения с запада никто не ожидал, но все же нельзя было пренебрегать случайностью.

Тем временем под предводительством Барсиммона Оридио развернулись грандиозные работы по снабжению эльфийской армии провиантом и необходимым снаряжением. Рен не вмешивалась в дела старого солдата, довольная уже тем, что он нашел себе занятие и больше не докучает ей своими сомнениями. Потихоньку, чтобы никто не слышал, она уведомила Трисса, что хочет взять с собой как можно больше воинов Придворной Гвардии, а Тигра Тэя — что ей понадобится дюжина Крылатых Всадников. И те и другие будут находиться под ее личным командованием. Тактику военных действий на поле сражения можно смело доверить такому человеку, как Барсиммон, но девушка меньше всего стремилась к открытому столкновению с врагами. Она тщательно обдумала этот вопрос.

Дразнить, мешать и задерживать, заявила она на Большом Совете, — это было как раз то, что эльфы с успехом могли выполнить. Гарт научил ее, насколько этому можно научить, подобной тактике ведения войны. Рен ничего не сказала членам Совета, но неделя на сборы эльфийской армии была чрезмерной задержкой. Авангард на самом деле был не более чем предлог, позволяющий действовать быстрее. Нужно было немедленно, прямо сейчас, подорвать силы армии федератов. Поэтому требовалась необычная тактика, и Придворная Гвардия вкупе с Крылатыми Всадниками как нельзя более подходили для выполнения такой задачи.

Утром третьего дня Рем выступила с отрядом в тысячу с небольшим человек — восемьсот пехотинцев, по большей части лучников, триста верховых, сотня бойцов из числа Придворной Гвардии и дюжина Крылатых Всадников, присланных Тигром Тэем. Командовал Крылатыми Всадниками бывалый ветеран по имени Эрринг Рифт, но в состав их входил и Тигр Тэй, настоявший на том, что никому, кроме него, не будет позволено поднимать королеву в воздух в том случае, если она захочет самолично лететь на разведку. Возглавить экспедицию Барсиммон Оридио поручил Десидио, суровому худощавому воину, испытанному во многих боях. Рен знала его как решительного и образованного командира, на которого можно полностью положиться.

Десидио имел достаточно опыта, чтобы точно и четко выполнить поставленную перед ним задачу, но не более. Рен это вполне устраивало. Придворная Гвардия подчиняется только ей, а Крылатые Всадники независимы в своих решениях и могут следовать за тем, за кем сами пожелают.

Таким образом создастся равновесие сил.

Вопрос, стоит ли ей самой идти с авангардом, был предметом долгих споров и обсуждений среди министров, но на первом же Совете Рен дала ясно понять, что королева эльфов всегда должна сама вести свой народ, если хочет увлечь его за собой. Она с самого начала собиралась идти вместе с армией, напомнила она советникам, и нет смысла выжидать слишком долго. Рен немало преуспела в искусстве самосохранения и, кроме того, владеет эльфийскими камнями, которые способны защитить ее. Так что причин тревожиться за нее меньше, чем за всех остальных. Она не намерена отсиживаться в безопасности.

В результате Рен удалось настоять на своем, потому что никто не посмел открыто выступить против нее. Некоторые, безжалостно думала она, глядя на мрачные физиономии Джаллена Рула и Перека Арундела, даже надеялись на то, что ее настойчивость обернется против нее же самой.

Управлять Советом и городом в свое отсутствие она поручила Этому Шарту. Министры не будут перечить ему, а остальные эльфы хорошо его знают и уважают. Рен твердо верила: что бы ни случилось, он поступит так, как надо. Ее первый министр еще не окончательно убедился в том, что она именно та королева, которая нужна народу, но дал клятву верности, и она надеялась, что он не нарушит обещания. В остальных девушка была уверена меньше, хотя Фруарен Лаурел, казалось, полностью предана ей. Но все они будут поддерживать Этона Шарта.

Барсиммон Оридио вышел проводить ее, в очередной раз заявив, что выступит следом через несколько дней, и напомнив о данном ею обещании выжидать. Улыбнувшись, Рен подмигнула; это его более или менее успокоило, и он наконец повернул лошадь к городу. С одной стороны девушки гарцевал теперь на горячем коне Трисс с каменным выражением лица, а с другой — украдкой наблюдавший за ней Десидио. Тигр Тэй вылетел на рассвете — разведать, далеко ли продвинулись федераты. Остальные Крылатые Всадники должны были подняться в воздух вечером и присоединиться к отряду, который встанет лагерем неподалеку от долины Ринн. Эльфийские стрелки бодро шагали вперед под восторженные крики и рукоплескания городского люда, все — и стар и млад — высыпали на улицы, чтобы полюбоваться на них. Горожане размахивали знаменами и лентами, желая воинам удачи. Рен взирала на эту кутерьму с недоумением. Происходящее казалось ей странным и непонятным. Проводы на войну отмечались так весело и празднично, словно сулили вечное веселье, а не горе и утраты.

В первый день отряд продвигался очень быстро, растянувшись на узкой дороге, дабы избежать заторов. Разведчики рассеялись по лесу на равном расстоянии друг от друга, чтобы предупредить о возможной опасности. Пока что это была эльфийская земля, поэтому эльфы не слишком остерегались. Рен скакала рядом с Триссом, в окружении Придворной Гвардии и под прикрытием шеренг стрелков, надежно защищенная от опасности. Мысль о переменах, происшедших с тех пор, когда она была обыкновенной девчонкой, каких много, заставила ее вздохнуть. Время от времени в ней поднималось неодолимое желание спрыгнуть с коня и углубиться в прохладную зеленую тишину леса, вернуться к безмятежности прежней жизни.

Рен оставила Фаун дома, заперев ее у себя в спальне на втором этаже дворца Элессдилов.

«Стреллихейм не место для лесного существа», — рассудила она. Но у лесной скрипелочки были на этот счет свои соображения, и она не всегда соглашалась с тем, что Рен полагала лучшим. Когда в полдень авангард остановился передохнуть и напоить лошадей, Фаун темным комочком вынырнула из листвы и одним прыжком оказалась на плече ошеломленной хозяйки. Миг — и маленькое существо зарылось в складки дорожного плаща Рен и привычно свернулось клубочком.

Рен оставалось только пожать плечами и смириться с тем, чего она не могла изменить.

Зной позднего лета был несносен, в воздух поднимались удушливые испарения. К концу дня люди и лошади выглядели мокрыми и обессиленными. Лагерь разбили под сводом дубовых ветвей и орешин в нескольких милях от Ринн, близ пруда и речки. Десидио выслал вперед конный дозор, чтобы убедиться в безопасности, а затем принялся обсуждать с Рен и Триссом характер последующих действий. Тигр Тэй должен был, вернувшись, сообщить новости о расположении армии федератов. Предполагая, что вражеское войско все еще продвигается на север, эльфы могли либо направиться на юг по открытой равнине, положившись на хорошую разведку, или же двигаться краем леса, где их не так легко заметить. Рен внимательно выслушала все соображения, взглянула на Трисса и сказала, что предпочла бы идти по равнине, чтобы выиграть время. Если они столкнутся с армией федератов, то успеют спрятаться в лесу и будут укрываться там, пока не решат, что делать дальше. При словах «решат, что делать дальше», Десидио бросил на нее проницательный взгляд, но все же кивнул в знак согласия, после чего покинул Совет.

Они заканчивали ужинать, когда над деревьями промчался Тигр Тэй, усталый, разгоряченный и запыленный. Он приземлился чуть позади отряда, там, где гигантская птица рок не могла напугать лошадей, а затем решительно зашагал к лагерю, Рен и Трисс вышли ему навстречу, вскоре к ним присоединился и Десидио. Крылатый Всадник был краток и точен. Армия федератов достигла Мермидона и начала переправу. Завтра утром они снова двинутся на север — темп у них неплохой.

Выслушав эти донесения, Рен нахмурилась.

Она надеялась настигнуть противника на той стороне реки и задержать его там. Эта мысль была весьма заманчивой. Но события развивались быстрее, чем ей хотелось.

Поблагодарив Тигра Тэя за новости, девушка отправила его ужинать.

— Ты думаешь о том, что эльфийская армия слишком отстала от нас? — тихо произнес Десидио; лицо его, изборожденное морщинами, напряглось.

Рен кивнула:

— Им потребуется неделя на то, чтобы добраться сюда. — Зеленые глаза в упор смотрели на старого воина. — Я не думаю, что мы можем позволить армии федератов приблизиться к Арборлону, не сделав хотя бы попытки остановить их.

Они посмотрели друг на друга.

— Ты слышала приказ главнокомандующего, — сказал наконец Десидио. — Нам нужно дожидаться, пока подойдут основные силы. — Лицо его ничего не выражало.

Она пожала плечами:

— Я-то слышала. Но генерала Оридио здесь нет. А ты здесь.

Черные брови вопросительно поднялись.

— Ты что-то задумала, повелительница?

Девушка выдержала его взгляд.

— Да. Согласен ли ты слушаться меня, когда настанет время?

Десидио поднялся:

— Ты — королева. Мне надлежит слушаться тебя.

Когда он ушел, Рен улыбнулась Триссу, но улыбка вышла неуверенной.

— Он знает, как я собираюсь поступить, тебе не кажется?

Трисс приподнял забинтованную руку и снова уронил ее на грудь. На следующий день ему должны были снять повязку, и Трисс с нетерпением ждал этого момента. Услышав вопрос девушки, он покачал головой:

— Я не думаю, что хоть кто-нибудь догадывается, что ты замышляешь, повелительница, — тихо произнес он. — Вот почему они и боятся тебя.

Девушка приняла его ответ без комментариев. Трисс мог говорить ей все что угодно. Право на это ему давало пребывание в Морроуиндле.

Она подняла голову к верхушкам деревьев. Под сплетением ветвей сумерки уже разлились плотными заводями теней, поглощавшими последние дневные лучи. После смерти Гарта девушка иногда ловила себя на мысли о том, что тени стремятся поглотить и ее.

Спустя несколько минут топот лошадиных копыт вновь привлек ее внимание к лагерю. Возвращались отправленные в сторону Ринн разведчики, захватив с собой какого-то чужака. Они с шумом остановились, натягивая поводья храпящих скакунов. Видно было, что в этой вылазке коням сильно досталось.

Трисс мигом вскочил на ноги, Рен поднялась вслед за ним. Всадники и тот, кого они привезли — всего один человек, — спешились и направились сквозь любопытствующую толпу эльфийских стрелков туда, где их ждал Десидио, чья неясная тень вырисовывалась на фоне костра.

В содержании долетавшей от костра беседы разобраться было нельзя. Наконец Десидио вместе с незнакомцем, повернувшись, зашагали к Рен.

Приглядевшись, девушка поняла, что рядом с Десидио шагает вовсе не взрослый воин, а мальчик.

— Повелительница, — начал, приблизившись, командир отряда, — вот посланец свободнорожденных.

Мальчик был белокур и голубоглаз, его тонкую нежную кожу покрывал густой загар. Невысокий и очень проворный с виду, он казался достаточно сильным и выносливым, хотя и не мог похвастать особой мускулатурой. Он улыбнулся и неловко поклонился девушке.

— Меня зовут Тиб Арне, — представился он. — Падишар Крил и свободнорожденные передают приветствия эльфийскому народу и предлагают поддержку в борьбе против Федерации. — Речь его казалась заученной наизусть.

— А я Рен Элессдил, — отозвалась она и протянула руку.

Он неуверенно взял ее ладонь, несколько мгновений подержал в своей и выпустил.

— Как ты отыскал нас, Тиб?

Он засмеялся.

— Это вы отыскали меня. Я шел от Каллахорна на запад в поисках эльфов, но вы изрядно облегчили мне задачу. Ваши разведчики перехватили меня в устье долины, едва я успел войти туда. — Он огляделся по сторонам. — Сдается мне, я пришел вовремя.

— Какого рода помощь предлагают нам свободнорожденные? — осведомилась Рен, игнорируя его замечание. Уж слишком он боек.

— Для начала — меня. Я буду тебе послушным и верным слугой, твоим связным с остальными, пока они не появятся. Свободнорожденные собираются у Зубов Дракона для похода на запад. Они подойдут сюда примерно через неделю. Пять тысяч или около того вместе со всеми союзниками, о моя королева.

Рен увидела, как Трисс удивленно поднял брови.

— Пять тысяч? — переспросила она.

Тиб пожал плечами:

— Так мне сказали. Я всего лишь гонец.

— И слишком молод для этого, — заметила девушка.

Мальчик широко и доверчиво улыбнулся.

— О, я не так молод, как выгляжу. И странствую не один. У меня есть Глун, он меня защищает.

Рен вопросительно улыбнулась:

— Глун?

Он кивнул, засунул пальцы в уголки рта, издал пронзительный, перекрывающий все остальные звуки свист и поднял правую руку. Рен только теперь заметила, что мальчик носит прочную кожаную перчатку до самого локтя.

Раздался шум, яростный клекот, и тень, чернее ночной, обрушилась на руку мальчика. Громко хлопали крылья, и перья ощетинились стальным частоколом. Рен невольно отшатнулась. Птица, не похожая ни на одну из тех, которых доводилось видеть девушке. Огромная, больше сокола и даже совы, с пепельно-серым оперением, она угрожающе топорщила свой гребешок. Острый желтый клюв круто загибался вниз. Когти были в два раза больше всего тела, сильного, короткого, состоящего из одних мускулов и сухожилий, едва прикрытых редкими стальными перьями. Втянув по-бойцовски голову в плечи, птица уставилась на Рен злобным немигающим взглядом.

— Кто это? — спросила Рен мальчика, пытаясь догадаться, куда скрылась Фаун, и надеясь, что зверюшка спряталась хорошо.

— Глун? Ловчий сорокопут, из породы охотничьих птиц, выведенных в стране троллей. Я нашел его еще птенцом и сам выходил. И всему обучил. — Тиб гордился собой. — Когда он рядом со мной, мне нечего бояться.

Рен охотно поверила этому утверждению. Ей не слишком-то понравился облик птички. Заставив себя оторвать от нее взгляд, девушка перевела его на мальчика.

— Ты можешь поужинать и переночевать здесь, Тиб, — предложила она. — Но разве ты не отправишься поутру назад передать свободнорожденным, где мы? Нам нужно, чтобы они как можно быстрее оказались здесь.

Он покачал головой:

— Они уже в пути. И от меня теперь ничего не зависит. Когда они приблизятся, пришлют сообщение с другой птицей. Тогда я отправлю в ответ Глуна. — Мальчик улыбнулся. — Они найдут нас, не беспокойся. Но я останусь с тобой, моя королева. И буду служить тебе.

— Ты лучше послужишь королеве, если отправишься назад, — безапелляционно оборвал его Десидио.

Тиб растерянно заморгал, вконец смутившись.

— Но.., но я не хочу идти назад! — выпалил он. Сейчас он выглядел совсем ребенком. — Я хочу остаться здесь. Должно произойти что-то важное, не так ли? Я хочу участвовать в этом. — Он бросил быстрый взгляд на Рен. — Вы ведь эльфы, моя королева, а до сих пор еще никто не видел эльфов, никто, никогда! Я.., ведь сначала не меня собирались отправить с этим поручением.

Я так старался заслужить это право… Не заставляйте меня сразу же идти назад. Я могу вам чем-нибудь помочь, право же, могу. Пожалуйста, моя госпожа! Я проделал такой путь, чтобы отыскать вас. Позвольте мне остаться хоть ненадолго.

— А заодно и Глуну, не так ли? — улыбнулась Рен.

Мальчик тут же откликнулся улыбкой:

— О, Глун будет сидеть поодаль, пока я не позову его. — Он тряхнул рукой, и боевой сорокопут, мгновенно сорвавшись с перчатки, исчез в вышине. Наблюдая за его полетом, Тиб сообщил:

— Вообще-то он сам о себе заботится.

Рен взглянула на Десидио, но тот с сомнением покачал головой. Тиб сделал вид, что не заметил этого жеста, глаза его по-прежнему были устремлены в небо.

— Тиб, почему бы тебе не пойти и не съесть чего-нибудь, а потом поспать, — посоветовала девушка. — Утром у нас найдется время обо всем поговорить.

Мальчик, прищурившись, поглядел на нее, кивнул и послушно пошел вслед за Десидио. Возвращающийся от костров с полной тарелкой всякой снеди Тигр Тэй бросил на мальчика проницательный взгляд и повернулся к Рен.

— Уж не боевого ли сорокопута я видел? — пробурчал он. — Ну и мерзкие птицы! Трудно поверить, что этот мальчишка ухитрился выдрессировать такую. С ними гляди в оба, а не то сами усядутся тебе на шею и давай командовать.

— Они очень опасны? — поинтересовалась Рен.

— Убийцы, — кратко ответил Крылатый Всадник. — В клочья могут разодрать любую добычу, даже болотного кота. Если примутся за кого, то не остановятся. Говорят, в старину их использовали для охоты на людей. Они ловки и беспощадны. — Он тряхнул головой. — Поганые твари, я же говорю.

Девушка поглядела на Трисса:

— Думаю, небольшое удовольствие видеть ее в окрестностях лагеря.

Тигр Тэй встрепенулся:

— Уж это точно. — Он потянулся. — Пора спать. Наши прилетели час назад, если вы не видели. Завтра утром мы снова отправимся на разведку. Доброй ночи.

Сутулый и кривоногий, ковыляя, он скрылся во тьме, раскачиваясь из стороны в сторону, словно случайно задетое кресло-качалка. Рен и Трисс безмолвно смотрели ему вслед. Когда Крылатый Всадник скрылся из виду, они переглянулись.

— Я отошлю Тиба назад, — произнесла девушка.

Трисс кивнул.

Больше они не перемолвились ни словом.

Рен, завернувшись в легкое шерстяное одеяло, спала у костра. Ей что-то снилось, но сны сразу забывались. Дважды она просыпалась от ночных звуков — тонкого попискивания и гудения, легкого шороха кустов, шевеления каких-то незримых созданий высоко в ветвях. Было тепло, в воздухе — ни ветерка, в безмятежной тишине все звуки и шумы разносились особенна отчетливо. Вокруг девушки расположилась Придворная Гвардия; в дюжине футов от нее спал Трисс. В поле зрения девушки попадали смутно вырисовывающиеся во тьме силуэты дозорных. Под мышкой у нее, уютно свернувшись, посапывала Фаун. Медленно тянулась ночь, и девушка тихо покачивалась на волнах дремоты, на грани сна и бодрствования.

Наступил самый темный и глухой час ночи;

Рен в очередной раз открыла глаза: из тьмы, прямо перед ее носом, вынырнула остренькая мордочка. Девушка испуганно подскочила.

— Тес! Потише, Рен Элессдил! — произнес у нее над ухом знакомый голос.

Она поспешно приподнялась на локте:

— Стреса!

Фаун обрадованно заверещала, и иглокот резко зашипел на нее. Подобравшись поближе, он уселся на задние лапы и уставился на девушку своими странными голубыми глазами.

— Мне что-то не захотелось отпускать тебя одну, пфф.

Сама того не желая, она улыбнулась:

— Ты напугал меня чуть не до смерти! Как ты сумел пробраться мимо стражи?

Иглокот облизнулся длинным тонким языком, и Рен могла поклясться, что он ухмыляется.

— И в самом деле, эльфийка, как я сумел?

Они всего лишь люди. Сссст! Если сомневаешься, пошли меня обратно в Морроуиндл. — Глазки его сверкнули, потом хитро сощурились. — Хотя, если подумать, пожалуй, не стоит. Мне нравится и здесь, в твоем мире.

Рен ухватила удиравшую в кусты Фаун поперек животика.

— Я рада, что ты здесь, — сообщила она иглокоту. — Иногда я волнуюсь за тебя.

— Волнуешься за меня. Пфф! Чего-чего? После Морроуиндла меня ничего не пугает. Это славный мир, в нем можно жить, Рен из семейства эльфов.

— Но там, куда мы идем, он не очень-то славный. Ты знаешь это?

— Хссст. Слышал. Куча мерзких тварей, как в Морроуиндле. Но насколько они страшны, эльфийка? Такие же мерзкие, как гнусные вистероны?

Влажный нос иглокота поблескивал в свете звезд.

— Нет, — ответила Рен. — По крайней мере, насколько мне известно. Там люди, но их гораздо больше, чем нас, и они твердо решили нас уничтожить.

Стреса несколько секунд обдумывал это сообщение.

— Ну, это лучше, чем чудовища.

— Да, лучше. — Она вдохнула теплый воздух. — Но некоторые из них способны стать чудовищами.

— Так, значит, ничего не изменилось? — Иглокот встопорщил усы и поднялся. — Хсст, я буду неподалеку от тебя, но ты меня не увидишь.

Если я тебе понадоблюсь, только позови, пфф!

— Можешь остаться, — предложила Рен.

Стреса фыркнул:

— В лесу у меня безмятежное состояние. Да и безопаснее там. Ррроу! Там и тебе безопаснее, да ведь ты не пойдешь. Я буду твоими глазами.

Хсст! Что бы я ни увидел, ты первой узнаешь об этом. — Он снова облизнулся. — Приглядывай-ка за собой, Рен Элессдил. Не забывай Морроуиндл.

Она кивнула:

— Не забуду.

Стреса повернулся и двинулся прочь.

— Пошли за мной скрипелку, если я тебе понадоблюсь, — прошептал он напоследок и растаял во тьме.

Некоторое время девушка смотрела ему вслед, покачивая на руках маленькую теплую Фаун.

Наконец она снова легла, улыбнулась и закрыла глаза. Поняв, что иглокот пришел сюда ради нее, она почувствовала себя много лучше.

Через несколько секунд она погрузилась в сон и больше не просыпалась до самого утра.