Танцующая на волнах

Глава 19

Два месяца прошли с тех самых пор, как она стояла вот здесь же, возле арки Строгановского дворца, и сердце ее при этом учащенно билось. Она находилась в совершенно незнакомом городе, и каждое действие извне воспринималось ею как знак свыше. Маша и теперь не могла сказать, что Петербург стал ей ближе и роднее, нет, он по-прежнему оставался для нее таким же холодноватым, несмотря на август, слегка высокомерным, и словно бы оценивал ее уже сегодняшнюю, изменившуюся, повзрослевшую… Ей казалось, что в ее жизни ничего не произошло, она просто пережила приключение, пусть и опасное, которое если и обогатило ее, то внутри сохранило в ней все ту же тихую провинциальную, но склонную к авантюрам девчонку; голова ее, однако, по-прежнему была забита бессмысленными мечтами о неслыханном богатстве, а значит, и о счастье…

История с Шеховым подошла к логическому концу. Все вздохнули с облегчением. В финале быстро, как если бы кто-то невидимый бешено крутил ручку киноаппарата, замелькали титры: Семен, Лена, Женя, Шехов…. И лишь в самом конце она, Маша Игонина. Столько переживаний, чтобы оказаться в самом конце истории. Ну да бог с ними со всеми… Она уже собралась было брать билет до Саратова, как ожил и зазвонил ее телефон. Она была очень удивлена, когда оказалось, что звонил Миша. Тот самый сбежавший из дома музыкант, саксофонист, который первый объяснил ей, дурочке, довольно популярно, кто кого убил. Он первый произнес резанувшее слух слово «алиби». И хотя Миша слегка промахнулся, все равно он был недалек от истины…

Он позвонил и спросил у Машы, где она, и, когда узнал, что в Москве, сказал, что это очень плохо, что он хотел бы увидеть ее, что постоянно думает о ней, что нельзя вот так сразу исчезать, что он скучает… По шуму, доносящемуся из трубки, Маша подумала, что Миша звонит из того самого клуба, в котором они были вместе и пили сбивающий с ног коктейль. Поэтому он был таким смелым и даже немного развязным. Но он вспомнил о ней, позвонил, это ли не знак? Причем позвонил как раз тогда, когда Маша должна была решить для себя, оставаться ли с Шеховым в Москве или же возвращаться домой. Понятное дело, что о Питере она и не помышляла. И вдруг этот звонок… Она сказала, что приедет. Вот прямо сейчас отправится на вокзал, возьмет билет до Питера и приедет. Это не проблема. Он же сказал ей, что будет ждать ее. Еще он добавил зачем-то, что родители его уехали, что квартира свободна и что она может пожить у него. Она и это сообщение восприняла как знак. Миша – это не Шехов, у него нет скелета в шкафу… Значит, с ним будет куда более спокойно, свободно… Он же почти мальчишка. Теперь, после общения с Шеховым, Маша решила, что научилась общаться с мужчинами на равных. Что уж говорить о таких молокососах, как Миша…

И вот она на Невском. Налегке – вещи она оставила в камере хранения на вокзале. Немного утомленная поездкой, но все равно чувствующая себя какой-то обновленной, посвежевшей. Или это влажный воздух с Мойки так холодит щеки?

Ее состояние сейчас можно было назвать предвкушением. Она уже видела себя рядом с Мишей за столиком какого-нибудь тихого кафе за чашкой кофе, где она рассказывает ему обо всем, что произошло с ней в последнее время…

Чтобы получше себе это представить, она зашла в кондитерскую Смирдина, заняла самый дальний столик во втором зальчике, взяла себе кофе, печенье и принялась мысленно рассказывать Мише о том, что же произошло тогда, в тот роковой день, в номере отеля «Стравинский», где Шехов поведал ей всю правду об убийстве своей жены, то есть о самой настоящей дуэли, происшедшей между его женой и любовницей.

«Представь, он все рассказал мне. Зачем он это сделал, не знаю, видимо, ему просто необходимо было с кем-то поделиться, но мне-то это зачем? Зачем, я спрашиваю? Да и что теперь говорить, если за несколько минут я оказалась посвященной в эту ужасную кровавую историю… – Она взяла себе еще одну чашку кофе и большое пирожное. – Дело было так. Жил-был молодой банкир. Сказка, а не мужчина. У него была жена Лена. У Лены была подруга Женя. Одновременно Женя являлась любовницей Шехова, мужа Лены. И при всем при этом женщины дружили, были настоящими подругами. Хотя отношения их, быть может, слегка и испортились, когда Лена узнала о том, что ее муж изменяет ей с ее лучшей подругой (знаешь, это очень часто бывает в жизни!), но потом все как-то утряслось. Наверно, оттого, что Лена не любила своего мужа, она часто уезжала за границу, путешествовала, но в основном на деньги своего любовника, которого звали Семеном. Вот он был значительно старше Шехова, очень богатый и сильный человек, он держал в своих руках банковскую систему, в которой работал Шехов, этакий спрут, паук, называй как хочешь. Может, тебе покажется это странным, но я с первой минуты, как только услышала о Семене Смушкине, была почти влюблена в него. Он представлялся мне красивым худощавым мужчиной с очень умными и выразительными глазами, волосы у него почему-то должны были быть коротко пострижены, ежиком… Впрочем, это не имеет значения. Просто на фоне перепуганного насмерть, растерянного Шехова Семен казался настоящим мужчиной, ты понимаешь меня? – Глядя на пустую чашку с кофейными разводами по стенкам, Маша спросила себя, не унизит ли она этой пусть и простой характеристикой Семена самого Мишу. Но вопрос остался открытым – ей почему-то показалось бессмысленным даже думать об этом. – Здесь следует немного остановиться на прошлом Лены. Когда она была еще совсем девчонкой, Семен, тогда уже благополучный, преуспевающий бизнесмен, совратил ее. Сделал своей любовницей. Она не смогла устоять перед напором Семена, стала, можно сказать, его второй женой. Ведь у Семена была своя семья: жена, двое детей… А вот теперь я подхожу к самому главному, к тому, что так нетипично для нашего времени… Семен, этот монстр, этот делец, этот циник, как могло показаться всем, кто его знал в течение многих лет, любил Лену. Вот, собственно, ради чего и были убиты все те, о ком речь пойдет дальше…»

Официантка подошла и убрала чашки, спросила, понравилось ли Маше в кондитерской. Но Маша не слышала ее. Она вертела в пальцах пакетики с сахаром с видами Петербурга и словно разговаривала с сидящим напротив невидимым Мишей. «Ты можешь меня спросить, откуда мне все известно? От Шехова, конечно. Знаешь, мы с ним так сблизились в последнее время. Он очень доверял мне, делился со мной самым сокровенным; у него были виды на меня, разве мог он предположить, что я все-таки брошу его… Ты не веришь? Напрасно. Подумай сам, ну зачем мне мужчина, у которого есть и жена, и любовница… Я не боец по натуре. Я никогда не буду биться за мужчину. Мужчина или мой, или не мой. Но это я так, к слову… Так вот. У Лены была природная склонность к мужчинам. Понимаешь, есть такие женщины, для которых секс – тяжкая повинность. Но Лена была не из их числа. Мужчины служили для нее источником удовольствия, и Семен, и Шехов знали эту ее слабость. Ей нравилось испытывать свою силу на мужчинах, это придавало ей энергии, она просто питалась этим… этой энергией… Для того же, чтобы как-то оправдать себя в глазах мужа и покровителя (я имею в виду Семена, с которым она так и продолжала, можно сказать, жить, даже находясь в браке с Шеховым), она постоянно обвиняла и того и другого в том, что они якобы используют ее, заставляя спать со своими партнерами по бизнесу… Конечно, я понимаю, что всей правды мы никогда не узнаем, но это не принципиально, потому что сексуальные связи Лены имеют самое отдаленное отношение к тем событиям, о которых я собираюсь тебе рассказать. Хотя, может, я и ошибаюсь. Вот представь себе. Лена, живя с Семеном, влюбляется в Шехова и говорит, что хочет выйти за него замуж. Семен идет ей навстречу, отпускает ее на какое-то время и даже дает возможность Шехову встать на ноги и занять пост директора банка. Разве это не проявление любви? На мой взгляд, это и есть любовь. Думаю, что и Лена это понимала. И что же происходит потом? Со временем Лена понимает, что уже не любит Шехова, не любит и Семена, но она по жизни связана с ними. Теперь, когда благодаря этим двум мужчинам у нее есть все, она теряет интерес к ним. У нее появляется новая страсть – путешествия. Она очень часто отлучается из дома, ей хочется посмотреть мир. Что ж, пусть, никто из ее мужчин не препятствует этому. Но если Семен ждет ее возвращения, мучается ревностью, переживает в ее отсутствие, то Шехов переносит разлуку иначе – он проводит время с ее лучшей подругой, Женей Алехнович. Любовники не особенно-то и скрываются… Понятное дело, что Лена об этом узнает. Скорее всего, между подругами происходит серьезный разговор, а мы можем только догадываться о том, что в конечном счете женщины находят компромисс и договариваются между собой. Я даже полагаю, они становятся как бы ближе друг другу. Они безраздельно доверяют друг другу. И так длится до тех пор, пока в один прекрасный день, точнее, в одну прекрасную ночь в одном из ночных клубов они не знакомятся с молодым человеком по имени Саша. Очень красивый мальчик, ничего не скажешь…»

Маша вышла из кондитерской, позвонила Мише, договорилась встретиться с ним через два часа и направилась куда глаза глядят. Небо над головой прояснилось, выглянуло солнце, и даже стало припекать. Маша сняла свитер, обвязала им бедра и зашагала в сторону Зимнего дворца.

«Значит, Саша. Обе влюбились в него. Хотя мне думается, что любила его одна только Лена, Женя лишь подыгрывала ей, не желая отдавать подруге такое сокровище. Видимо, Саша был из числа мужчин, за любовь которого стоило побороться. И вот бывшие – снова бывшие, заметь! – подруги превратились в соперниц. Я забыла сказать, что они проводили время втроем… Затем решили определиться. Но не стали разыгрывать его подкидыванием монеты. Орел или решка – им показалось это слишком примитивным. Женя страдала от мысли, что у Лены много денег, ведь это она купила их общему любовнику квартиру, и потому у нее было куда больше шансов прибрать к рукам мальчишку. Они обе страдали, но Лена – от любви, Женя – от зависти. Саша, понятное дело, любил только себя. Ведь, если бы он сам отдал предпочтение той иди другой женщине, ничего бы и не случилось, все бы мирно разошлись… Так вот. Лена решила, что наилучший и самый справедливый способ заполучить Сашу – это дуэль! Лишь пуля, выпущенная из пистолета, решит исход дела. Кто из подруг останется в живых, той и достанется мальчик. А мальчик этот… Господи… Но об этом позже. Это я к тому, что дама, на которую равнялась в дуэли Лена, была не кто иная, как маркиза де Нель, та самая, которая в Булонском лесу стрелялась на дуэли с графиней де Полиньяк из-за мужчины, но из-за какого? Того, кто впоследствии станет кардиналом Ришелье – ни больше, ни меньше! А тут дуэль из-за мальчика-проститутки… Я хочу сказать, было бы из-за кого стреляться! Вот она где, страсть-то! Имея самое смутное представление о дуэлях, соперницы договорились стрелять на счет „три“ одновременно… – Маша перевела дух и перешла на другую сторону, свернула на какую-то узкую улочку и углубилась в каменные трущобы старинных, тронутых тленом и плесенью домов… – Понятное дело, что им понадобился секундант. К кому можно было обратиться за помощью, как не к Семену? Они обе понимали, что секундант должен быть лицом заинтересованным в том, чтобы они остались в живых. Это он должен будет сделать все для того, чтобы в случае, если кого-то ранят или убьют, никто ничего не узнал… Что касается Семена, то когда он узнал о готовящейся дуэли, то понял, что это просто счастье, что Лена рассказала ему об этом. Куда хуже было бы, если бы они совершили это без него, неизвестно где, тогда бы он не смог уже им ничем помочь… Это был тот редкий случай, когда Лена доверилась ему полностью, разве что не рассказала, из-за кого дуэль. Но Семен и сам вычислил Сашу. Его люди разыскали мальчика, собрали о нем информацию, от которой у бедного Семена последние волосы встали дыбом! Студент-театрал, Саша был настоящим жиголо, кроме того, он оказался бисексуалом и занимался самой настоящей проституцией. Его можно было снять как женщине, так и мужчине. Вот Семен его и снял. Его люди привезли Сашу к нему на дачу. Он должен был играть роль женщины. Прямо в присутствии нанятого Семеном оператора Саша переодевался в женское, попугаечной окраски платье, гримировался, надевал парик, красил губы, душился духами… И представился Наташей. Когда Семен своими глазами увидел, из-за кого его любимая женщина решила драться на дуэли, из-за кого могла быть убита, он побелел от ярости… Саша же, то бишь Наташа, принялся раздеваться… Все это тоже записывалось на пленку, но потом, судя по всему, Семен отпустил оператора, и они остались с Сашей вдвоем на даче. Между ними произошла беседа. Семен, надо полагать, попытался уговорить Сашу оставить в покое Лену, быть может, даже предложил ему деньги за то, чтобы тот уехал. Как можно дальше от Москвы. Но Саша (о его характере следователю прокуратуры уже расскажет его друг Дима, расскажет, что при всей своей продажности Саша был очень ядовитым на язык и не терпел, когда на него давили) отказал ему в грубой форме. Как скажет потом Дмитрий, скорее всего, Саша сослался на более могущественных покровителей и попытался оскорбить Семена. И Семен его убил. Взял пистолет и убил молодого любовника своей обожаемой Елены. Труп спрятал в погребе. Между тем дуэль была на носу. Семен зарядил пистолеты холостыми патронами, привел двух ненормальных баб в лес, неподалеку от своей дачи, и, поставив дуэлянток на определенное растояние друг от друга, отошел в сторону… Он принялся считать: раз, два, три… На счет „три“ раздались выстрелы. Но не два, как предполагалось, а три. Ты понимаешь? Думаю, что ты ничего не понял. Еще один пистолет, только заряженный боевыми патронами, был у самого Семена. Он претворял в жизнь один из своих самых, пожалуй, опаснейших планов. Словом, когда женщины пальнули друг в друга (причем Лена стреляла явно мимо, не смогла выстрелить в подругу, в то время как Алехнович целилась прямо в грудь сопернице), одновременно с ними выстрелил Семен. Он должен был слегка ранить Лену, чтобы потом сказать Жене, что Лена мертва, то есть представить все таким образом, будто это Женя Алехнович убила на дуэли свою подругу Лену Шехову. Семен в прошлом врач. Потрясенная видом рухнувшей на землю Лены, Женя поверила ему, что она мертва. Теперь Алехнович превратилась в убийцу. Семен сказал, что поможет ей. Но для этого нужно убедить Шехова отвезти труп жены в Питер, подальше от Москвы… Понятное дело, что он собирался запихнуть в спальный мешок труп убитого им Саши. Женя, благодарная Семену за то, что тот не бросил ее в трудную минуту, звонит Шехову и назначает ему встречу неподалеку от места „убийства“. А в это время Семен вносит раненую Лену (рука его дрогнула, и он довольно серьезно ранил ее в грудь) в дом, где их уже ждет доктор Шостак, который и оказывает ей помощь. Сам же Семен выносит из погреба упакованный в оранжевый спальник труп Саши и укладывает под елью, где только что лежала Лена… А перед этим, чтобы спальный мешок выглядел более натурально (ведь труп Саши уже не может пропитать ткань кровью, прошло достаточно времени, чтобы кровь из пулевого отверстия не сочилась), Семен возит его по земле, испачканной кровью Лены… Шостак случайно видит это. Мало того, что по тому, под каким углом пуля вошла в грудь Лены, он понимает, что в нее стреляли со стороны, да еще эти манипуляции Семена со спальным мешком… Шостак нервничает, он понимает, что невольно разгадал хитрость Семена… Он не знает только, для чего ему понадобилось стрелять в Лену и размазывать кровь по спальнику… Как не знает и того, что стал одним из самых опасных свидетелей…

Шехов и Женя встречаются в придорожном кафе, где Женя рассказывает ему о том, что пристрелила его жену. Рассказывает о дуэли, представляя все так, будто они стрелялись из-за него… Льстит ему таким образом. Грубо. Просит у него помощи. Предлагает ему план, уже давно придуманный и разработанный Семеном: Шехов должен отвезти труп Лены в Питер, а себе должен обеспечить алиби с помощью девушки, похожей на Лену… Ты хочешь меня, наверное, спросить, зачем Семен ранил Лену?»

Маша увидела знакомую вывеску «Макдоналдс» и улыбнулась. Устроившись за столиком с рыбным бутербродом и вишневым пирожком, она сделала несколько глотков колы и вздохнула. Оставалось рассказать еще совсем немного…

«…Он хотел, чтобы все думали, будто ее уже нет в живых. Пропала Лена Шехова. Семен мечтал переправить ее по чужим документам за границу, чтобы потом и самому уехать туда. Он собирался жениться на ней, представляешь? У Лены же были совершенно другие планы. Услышав от него, что и Шехов, и Женя предали ее, по сути, отказавшись даже похоронить и согласившись на то, чтобы закопать ее где-то под Питером, Лена решает для себя, что если и надо бежать, то только одной, без Семена… Но деньги, которые она копила все эти годы, спрятаны у Жени дома. С одной стороны, она понимает, что ее никто не предавал, что она сама провоцировала к себе такое отношение… С другой стороны, она продолжала страдать ревностью – ведь Семен внушал ей мысль, что Женя развлекается с Сашей на той самой квартире, которую Лена купила молодому любовнику… Она живет на даче Семена, приходит в себя после ранения. А однажды ночью Лена видит Семена, волокущего по саду тело… Она определяет по валявшимся очкам, что это труп Шостака, потом из телефонного звонка узнает, что его разыскивает семья… Она начинает бояться Семена, человека, которому всю жизнь доверяла… И тогда она делает свой выбор в пользу Жени. Звонит ей и просит забрать ее. Женя, понятное дело, в шоке, но все же верит, что это не подстава, что она разговаривает по телефону с настоящей Леной. Она едет в тот самый „Булонский“ лес, где подбирает ослабевшую Лену и привозит к себе, вызывает частного врача… Затем Женя звонит Шехову, чтобы обрадовать его, чтобы снять с него груз… Шехов в это время находится уже в Москве, это я уговорила его уехать из Питера и вернуться домой, мы с ним тоже разработали определенный план, да только он не пригодился… Я отговорила его встречаться с Женей, потому что не поверила ей, думала, что ему готовят новую ловушку. Хотя сама же утром я отправляюсь по адресу Жени, который нашла в записной книжке Шехова. Обнаруживаю, что квартира Алехнович открыта, хозяйки нет, даже сумочка с деньгами и телефон брошены… Я сразу поняла, что квартиру Женя покинула не по своей воле. Тогда я с Жениного телефона позвонила Лене. И не сразу, но все равно она откликнулась, сказала, что Семен привез их к себе на дачу, что держит взаперти… Еще сказала, чтобы Шехов позвонил в милицию и заявил, что Семен Смушкин убил Ефима Шостака, доктора… Мы и в милицию позвонили, и сами на дачу поехали… Но Семен успел сбежать. Женю с Леной выпустили, а в доме нашли кассеты с видеозаписью тех самых событий, которые предшествовали убийству Саши… Показали Лене то, что должен был показать ей Семен перед дуэлью… И тогда дуэли, может, и не было бы. Но он не мог показать, потому что так случилось, что он убил Сашу. Ему было уже не до розыгрышей… В погребе нашли следы крови Саши… В саду обнаружили слегка присыпанный землей труп Шостака, завернутый в полиэтилен. Словом, ужас! Лена после всего этого уехала лечиться в Германию, отлично зная, что за ней следят… Потом переехала в Голландию и, как ей показалось, оторвалась от тех, кто пытался с ее помощью выйти на Семена. А через полтора месяца во Франции на нее вышел родной брат Шостака, он попросил ее, чтобы она помогла ему найти Семена, чтобы отомстить за смерть брата. Лена, которая сама мечтала избавиться от такого опасного покровителя, пошла ему навстречу… Конечно, она знала, что Семен в Гренобле. А дальше все произошло очень просто. Марк Шостак, назвавшийся русским эмигрантом Романом Ария, вошел в доверие к поселившемуся в Гренобле Семену и тщательно спланировал убийство. Вывел из строя тормоза в машине Семена, напоил его, после чего Семену позвонила Лена и сказала, что ждет его в аэропорту Гренобля… Он и без того маялся почти два месяца в ожидании своей возлюбленной Лены, а тут вдруг она уже в аэропорту… Понятное дело, что он сел в машину и помчался в аэропорт. По дороге, когда тормоза отказали, врезался в дерево или столб, не знаю точно… Сразу погиб. В его доме, кстати, нашли платье, то самое, которое когда-то надевал для Семена Саша, когда представлялся Наташей, и парик… Так брат Шостака напомнил Семену еще об одном убийстве, о котором сам узнал, конечно, от Лены…»

Маша вздохнула и с какой-то тоской уставилась на шумно переговаривающихся рядом с ней японцев.

«Я не утомила тебя, Миша? Так вот. Лена осталась жить в Гренобле, оказывается, дом он оформил на ее имя. Женя живет в Москве, Шехов вернулся к своей обычной жизни. История закончилась…» Она не была уверена, что Мише стоит рассказывать о том, что Шехов дал ей денег и даже предложил остаться в Москве, устроиться на работу к нему в банк и одновременно поступить в какой-нибудь финансовый вуз… Это касалось уже лично ее. Еще он предложил ей пожить у него… Но до этого он встретился с Женей и провел с ней ночь. Он даже успел сказать ей, Маше, что Женя вроде бы ждет ребенка… Может, солгал, а может, и нет… В любом случае это их дело.

…Она шла по улице и смотрела по сторонам. Все куда-то спешили, город жил своей обычной жизнью. Где-то совсем близко она услышала звуки саксофона. Такой же, наверно, музыкант, как Миша, подумала она. Играет себе на улице, деньги зарабатывает, чтобы вечером спустить их в каком-нибудь ночном клубе, глотая бешеные коктейли и покуривая марихуану. Она представила себе, что вот сейчас встретится с Мишей, он обнимет ее, поцелует в щеку, потом поведет куда-нибудь, в родительскую квартиру, к примеру. Там и полы не вымыты, и в раковине гора грязных тарелок, в холодильнике – пусто… Попытается затащить в постель. Совсем как Шехов. Но только это будут не апартаменты «Стравинский», а убогая старая петербургская квартира с линялыми обоями и ржавым сливным бачком в туалете…

Нет уж, ее больше никто никуда не затащит. Хватит… Она раскрыла телефон и выбросила оттуда сим-карту – теперь ей вообще никто не позвонит – ни Шехов, обещавший проводить ее в Москве, но почему-то не успевший к поезду, ни Миша, никто… Даже Леша! Леша?! Щеки ее запылали… Она уехала и сразу же забыла о нем. И он, жених… Тоже ни разу не позвонил. Хорошая вышла бы пара, ничего не скажешь…

Она вдохнула побольше свежего воздуха, с шумом выдохнула и бодро зашагала в сторону набережной. Ей вдруг захотелось еще раз прокатиться на катере и насладиться видом старинных дворцов и домов. Рассказав невидимому Мише все то, что произошло с ее случайным знакомым Шеховым, она словно оторвалась от этой истории, закинула ее куда подальше и сразу же забыла о ней. Какое ей дело до чужих проблем? У нее своя жизнь – с этим вот покачивающимся на темной воде катером, с этой молоденькой девушкой-экскурсоводом, кутающейся в красный шарф, с этими облаками, плывущими над головой и бросающими тени на Невский, и с этим вот красивым шатеном, нахально разглядывающим ее и как бы приглашающим ее сесть с ним рядом…

Спустя полчаса он уже держал ее ладонь в своей и делал вид, что внимательно слушает экскурсовода.

– Вот только не надо звать меня Мари… – говорила своему новому знакомому Маша спустя полтора часа, когда они покупали фигурный шоколад в музее и непонятно над чем хохотали. – У меня не очень-то приятные ассоциации с этим именем… Так-то вот. Мне еще две розовые фигурки из марципана и апельсиновые шарики… Девушка, запакуйте все в коробку… Ну, хорошо, как вас там… Владимир… если не жалко денег, купите мне еще шоколадного зайца…