Танец богов

Глава 18

Свернувшись калачиком на черном кожаном диване, Мередит склонила голову на плечо Александра. Они вместе просматривали смонтированное интервью. Мередит уже видела эту пленку, поэтому её больше интересовало, как отнесется к готовому интервью Александр. Вот и сейчас он задумчиво смотрел на экран телевизора, а Мередит пыталась определить, какие мысли бродят у него в голове. Александр не воспользовался своим правом вносить изменения в отснятый материал; он полностью положился на Мередит.

— Итак, что скажешь? — спросила Мередит, устав ждать.

— Ты, как всегда, попала в точку, — сказал Александр. — В чем я и не сомневался. Иными словами, я в тебе не разочаровался. — Александр и вправду казался довольным. И само интервью, и избранные кадры хроники, запечатлевшие отдельные фрагменты его жизни, и врезки из блистательного матча в поло, и экскурсия по Саутгемптоновскому поместью, и материалы, отснятые в офисах «Корпорации Киракиса» в здании Мирового Торгового Центра — все это умело и последовательно создавало портрет Александра, который совершенно разительно отличался от легкомысленного образа, к которому общественное мнение было приучено со времен окончания Александром Гарвардского университета. Контраст с обликом печально известного плейбоя был весьма впечатляющим.

— Значит — только не разочаровался? — уязвленно переспросила Мередит. — И это все, что ты можешь мне сказать? А я, признаться, рассчитывала услышать нечто большее, нежели…

Александр рассмеялся.

— Ты замечательно потрудилась, любовь моя, — сказал он. — Даже мой отец порадовался бы, доведись ему увидеть этот фильм.

— Значит ты и в самом деле считаешь, что интервью позволит изменить твой имидж? — спросила Мередит, несколько заинтригованная его ответом.

— Если оно его не исправит, то тогда вообще пиши пропало, — вздохнул Александр. — В таком случае мне ничто уже не поможет. Кроме, разве что, нашего бракосочетания.

Мередит прикинулась разгневанной.

— Вот значит как? — воскликнула она. — Выходит, ты собрался на мне жениться лишь ради того, чтобы улучшить свой имидж? Значит ты собираешься воспользоваться мной лишь как средством для придания респектабельности собственной персоне? Чтобы спасти свою подмоченную репутацию?

Однако, закончив свою гневную тираду, Мередит не выдержала и прыснула.

— Не говори ерунду! — с притворным гневом напустился на неё Александр. В следующее мгновение он сграбастал Мередит в объятия и пылко поцеловал. — Я хочу на тебе жениться исключительно по той причине, что люблю тебя! Заруби это на своем хорошеньком носике! — И его губы жадно сомкнулись на её губах. Мередит в свою очередь поцеловала Александра, обвив его шею руками. И тут в глаза Александру снова бросился портрет Элизабет Уэлдон-Райан.

«Ну кого же мне все-таки напоминает эта женщина?» — подумал он.

— На три недели? — изумленно переспросила Мередит — Но что мне делать в Париже целых три недели?

Гарв Петерсен откинулся на спинку кресла и задымил сигарой.

— А разве не ты задумала новую программу о современном мире моды? — напомнил он. — И возможно ли по-настоящему вникнуть в этот мир и раскрыть его зрителям, не побывав самой в Париже, где можно не только познакомиться со всеми восходящими звездами из мира высокой моды, но и снять их новые осенние коллекции?

Мередит закивала. Она поняла, что имел в виду Петерсен. Разумеется, он был прав, и успех подобной программе был обеспечен заранее. Она была просто обречена на него. В самом деле, часто ли американскому обывателю выпадала удача окунуться в мир знаменитой парижской моды? Познакомиться с высказываниями и взглядами на жизнь крупнейших кутюрье? Да и как иначе можно увидеть новинки мировой моды?

— На какое время намечена моя поездка? — осторожно спросила она, уже заранее прокручивая в голове варианты.

— Ближайший понедельник тебя устраивает?

У Мередит оборвалось сердце.

— Как — уже в понедельник? — упавшим голосом переспросила она.

Петерсен поморщился.

— Послушай, я уже обо всем договорился, — сказал он. — Билеты, визы, номера в отелях и так далее. — Он порылся на столе и придвинул к себе стопку отпечатанных листов бумаги. — Вот твое расписание. — По словам Берри, между некоторыми показами коллекций промежуток почти в неделю. Первый и ближайший из них состоится ровно через неделю. Если ты не сумеешь вылететь в понедельник, то пропустишь его.

Мередит, скрепя сердце, кивнула. — Вы и в самом деле считаете, что все эти дела — демонстрации, встречи, интервью и тому подобное — займут три недели? — спросила она, нервно просматривая бумаги. — На душе у неё уже скребли кошки.

— Если повезет, то да, — ухмыльнулся Петерсен. — Помнишь, как звучит закон Мерфи в приложении к телесъемкам?

— Нет, — Мередит закатила глаза к потолку. — Расскажите.

Но продюсер только махнул рукой.

— Ты, по-моему, совсем не рвешься лететь, — промолвил он, чувствуя её неохоту. — Да?

— Нет, что вы, я очень даже хочу, — поспешно возразила Мередит. — Все дело только в сроке. Просто у меня тут ещё много чего запланировано.

— Насчет «Мира в фокусе» можешь не беспокоиться, — сказал Петерсен.

— Я не это имела в виду, — призналась Мередит

Петерсен понимающе кивнул и, притушив окурок, сказал:

— Вашу свадьбу, конечно.

Мередит смерила его озабоченным взглядом.

— Дело в том, — сказала она, что мы с Александром оба страшно заняты и до сих пор сумели выкроить время лишь на то, чтобы сделать заявление для прессы.

Петерсен улыбнулся.

— Да, в последнее время мне не попадались ни одна газета или журнал, где не смаковалась бы эта новость. Ты у нас уже стала настоящей знаменитостью. — Выжидательно помолчав, он добавил: — Я прекрасно тебя понимаю, Мередит, но, признаться, никакого выхода не вижу. Либо ты делаешь эту программу, либо…

Мередит кивнула.

— Хорошо, — вздохнула она. — В понедельник так в понедельник.

Возвращаясь к себе, она мучительно раздумывала. Замысел программы про новейшие веяния в мире парижской моды и вправду был её детищем — план её зародился в голове Мередит ещё три месяца назад. Но вот как теперь объяснить Александру, что ближайшие три недели ей придется провести в Париже?

— Я и сама ужаснулась, когда это услышала, — сказала Мередит, когда они с Александром медленно брели по оживленному залу вылета в аэропорту Кеннеди. — До сих пор в себя не пришла. Однако выхода у меня нет. В конце концов я сама ведь все это придумала.

— Понимаю, — сухо произнес Александр, угрюмо глядя перед собой. Гнев его бросался в глаза. — Одно только не пойму: почему тебе надо ехать прямо сейчас? И так надолго?

— Но ведь я уже все тебе объяснила, — устало промолвила Мередит. — Я лечу в Париж, чтобы заснять демонстрации лучших в мире новых коллекций высокой моды. Повстречаться с кутюрье. И сделать это можно только сейчас.

— Но почему на целых три недели? — возмутился Александр. — Это немыслимо долгий срок.

— Многие показы разнесены во времени, — терпеливо пояснила Мередит. — Кстати, на съемки всех фрагментов передачи о тебе ушло куда больше времени.

— Это совершенно иное дело, — возразил Александр. — Меня ты снимала в разное время и в разных местах. Ни за несколько дней, ни даже за неделю весь этот материал было бы не отснять.

— Вот именно, — заметила Мередит. — Те же проблемы стоят передо мной и сейчас. Одни показы идут едва ли не друг за другом, а между некоторыми едва ли не недельный промежуток. — Внезапно она схватила Александра за руку и остановилась. — Послушай, мне и самой даже думать страшно, что мы с тобой столько времени не увидимся. Если мне удастся хоть как-то свернуть съемку, то я сделаю все от меня зависящее, чтобы закончить её побыстрее. Надеюсь, ты и сам это понимаешь.

Александр пристально посмотрел на нее, затем медленно кивнул и, достав из кармана какой-то ключ, вложил его в ладонь Мередит.

— Пусть я и не смогу быть с тобой, — сказал он, глядя ей в глаза, — но я хочу хотя бы проследить, чтобы в Париже о тебе заботились как следует.

Мередит посмотрела на ключ, затем недоуменно возвела глаза на Александра. Тот улыбнулся.

— Это ключ от моей квартиры на авеню Фош, — пояснил он.

— Но, Александр…

— Никаких «но», matia mou, — отрезал он. — Не знаю, как ты, но я уже давно считаю, что мы с тобой — муж и жена. Парижская квартира поэтому принадлежит тебе в той же степени, что и мне.

Мередит ответила не сразу, понимая, что возражать бесполезно.

— Ну что ж, — сказала она наконец. — Поскольку отказаться ты мне все равно не позволишь, то я, наверно, вынуждена принять твое предложение.

— Да, боюсь, что выбирать тебе не приходится, — усмехнулся Александр и, взяв Мередит за руку, легонько пожал её. — Я уже договорился, чтобы у тебя была своя машина с водителем. Он встретит тебя в аэропорту Шарля де Голля и поступит в твое полное распоряжение на все время твоего пребывания в Париже.

— Но руководство студии уже все для нас организовало, — возразила Мередит — В том числе и транспорт.

— Пусть всеми этими благами пользуются остальные, — сказал Александр. Мягко, но настойчиво. — Тебя будет возить мой человек — я должен знать, что ты в надежных руках.

Мередит улыбнулась и нежно поцеловала Александра.

— Ты даже не представляешь, насколько сложно мне тебе отказать, — сказала она, увлекая его за собой к стойке паспортного контроля. — В чем бы то ни было.

— А я хочу, чтобы ты даже не смела помышлять об этом, — с усмешкой сказал Александр и обнял Мередит за талию.

Мередит тоже рассмеялась.

— Что ж, похоже, ты двигаешься в верном направлении, — сказала она, вынимая из сумочки паспорт. — Ну ладно, давай прощаться.

Александр покачал головой.

— Я провожу тебя до самолета, — сказал он.

Мередит озадаченно посмотрела на него. Она уже открыла было рот, чтобы возразить, но затем, спохватившись, передумала. Она ведь знала Александра — он всегда умел добиться желаемого, в нужное время потянуть за нужные ниточки. Его связи и возможности до сих пор поражали Мередит.

— Твой отказ лететь на моем личном самолете вовсе не должен означать, что мы с тобой должны испытывать хоть какие-то неудобства, — пояснил Александр.

— Ты, по-моему, никогда не перестанешь удивлять меня, — сказала Мередит, предъявляя паспорт таможеннику, который тут же вернул ей документ, удостоив его лишь мимолетным взглядом.

Александр улыбнулся.

— Главное у нас ещё впереди, matia mou, — пообещал он.

Нью-Йорк.

Сидя в своем кабинете в здании Мирового Торгового Центра, Александр рассеянно взирал на разложенные веером отчеты. Мысли его витали в облаках. Мередит отсутствовала уже почти три недели. Вчера вечером, когда он позвонил ей, она пообещала прилететь в пятницу.

— Я встречу тебя в аэропорту, — сказал ей Александр, — и увезу в какую-нибудь крохотную церквушку в самой глуши, где мы сразу же обвенчаемся. — Мередит лишь рассмеялась, подумав, что он шутит, но Александр был настроен серьезно. Он хотел жениться на ней как можно скорее, не собираясь больше тратить зря ни единого дня.

Выдвинув ящик стола, Александр достал из него темно-синюю бархатную коробочку. Раскрыл её, и задумчиво уставился на два колечка. Обручальные кольца. Мередит сама выбрала их: два незатейливых платиновых обруча, на которых были выгравированы инициалы — её и Александра. Кольца ему доставили вчера. Александр не стал говорить о них по телефону. Лучше сделает Мередит сюрприз, показав их ей в аэропорту.

Он улыбнулся, припомнив утреннюю беседу с Джорджем. В течение последней недели Александр не раз ловил себя на мысли, что излишне резок и суров в разговорах с подчиненными, а Джордж, заметив его состояние, подсказал выход.

— Послушай, старина, — сказал он. — Почему бы тебе не бросить все дела и не махнуть в Париж? Там умыкнешь Мередит в какое-нибудь укромное местечко, где вы обвенчаетесь без помех. Она будет на седьмом небе от счастья — женщины ведь обожают такие романтические выходки. — Александр тогда лишь рассмеялся в ответ, однако слова друга запали ему в душу, и потом, чем больше он размышлял, тем более привлекательным казалось ему предложение Джорджа. Он уже всерьез размечтался о том, как прямо посреди ночи увезет Мередит в какой-нибудь очаровательный сокровенный уголок, где они тайком, но непременно красиво, обвенчаются. Но только где? Чем больше ломал голову Александр, тем более неразрешимой представлялась задача. Устраивало его одно-единственное место на Земле — лишь там он мог быть уверен, что никто им с Мередит не помешает. Наконец, решившись, он снял трубку и вызвал Джорджа.

— Подойди, пожалуйста, ко мне, — попросил он. — Прямо сейчас, не откладывая.

Джордж появился в кабинете пять минут спустя. Выглядел он встревоженным.

— Что случилось? Неужели сделка с «Хэммонд транскон» сорвалась? Я ведь только сегодня утром разговаривал с Чаком Хэммондом, и он…

Александр оборвал его нетерпеливым жестом.

— Речь идет не о бизнесе, — пояснил он. — По крайней мере — в твоем понимании. Просто я собираюсь на время оставить вас, а в мое отсутствие заправлять всем будешь ты. Время от времени я буду звонить и проверять, как идут дела. Но связаться со мной будет невозможно. — И он надел пиджак.

Джордж с озадаченным видом уставился на него.

— Я не совсем понимаю, — начал он. — Куда… и сколько же ты собираешься отсутствовать?

— Месяц, — беззаботно ответил Александр. — Возможно — дольше. — Достав из выдвижного ящика коробочку с обручальными кольцами, он упрятал её в карман.

Джордж переменился в лице.

— Господи — целый месяц! Куда же ты намылился?

— На свадьбу, — небрежно бросил через плечо Александр, направляясь к двери.

— На свадьбу, — эхом откликнулся Джордж, словно не веря своим ушам. — Чью?

— Мою собственную, — усмехнулся Александр. — И спасибо тебе, друг, за то, что ты меня надоумил.

И он покинул кабинет, оставив Джорджа взирать ему вслед с разинутым ртом.

Когда личный самолет Александра приземлился в аэропорту имени Шарля де Голля, было почти два часа пополуночи. У трапа его встретил представительного вида француз, который проследил, чтобы Александр без помех прошел таможню и паспортный контроль, а затем проводил его к поджидавшему лимузину. Тридцатиминутный путь до Парижа показался Александру целой вечностью, хотя раньше ему не раз приходилось преодолевать это же расстояние значительно дольше из-за перегруженных дорог и уличных пробок. Свободно раскинувшись на заднем сиденье лимузина, он задумчиво смотрел по сторонам. Вот удивится Мередит, когда его увидит! Александр не стал предупреждать её о своем приезде. Специально — пусть его появление станет для Мередит приятной неожиданностью. Он в очередной раз нетерпеливо посмотрел на часы. Четверть четвертого. Александр улыбнулся, представив, как обрадуется Мередит. Он сунул руку в карман и извлек крохотную, обтянутую бархатом коробочку. В течение всего перелета из Нью-Йорка в Париж он беспрестанно размышлял. Он уже точно знал, что собирается делать — куда увезет Мередит. Знал, где именно и когда они обвенчаются. Свадьба станет незабываемым событием для них обоих. Столь же незабываемым должен стать и медовый месяц.

В половине четвертого лимузин наконец въехал в подземный гараж дома на авеню Фош, в котором располагались апартаменты Александра. Не дожидаясь, пока водитель откроет его дверцу, Александр выбрался из машины и поспешил к лифтам. Поднялся в одиночестве на нужный этаж, заранее нащупывая в кармане ключ. Когда он отомкнул дверь и вошел, квартира была погружена в темноту. Не помня себя от волнения, Александр на цыпочках прокрался в спальню, где спала Мередит. Избавившись от пиджака, он повесил его на спинку изящного, в стиле Людовика XIV, стула, после чего опустился на колени перед кроватью и нежно поцеловал спящую в губы. В следующее мгновение веки Мередит затрепетали, огромные синие глаза открылись, и она, испуганно вскрикнув, приподнялась на локте.

— Александр! Как ты сюда…

— Тсс! Не задавай лишних вопросов, любовь моя, — прошептал он и снова поцеловал её. — Только покажи, как рада меня видеть!

— Господи, какое счастье! — вне себя от радости воскликнула Мередит, обнимая его. — Я просто глазам своим не верю. Это правда ты?

— Да, — засмеялся Александр, откидывая прочь укрывавшую её простыню. — Если бы ты только знала, как я соскучился! — Их тела соприкоснулись, и — словно проскочившая искра воспламенила в них неистовую страсть. Руки Александра, шарившие по её прекрасному обнаженному телу, будили в Мередит неодолимое желание. Пытаясь скорее раздеть Александра, она оторвала несколько пуговиц с его рубашки. Александр со смехом попятился и одним движением стянул с Мередит ночную рубашку, оставив свою возлюбленную полностью обнаженной. Затем, не теряя ни секунды, разделся сам. Любовь, которой они предались, была бурной и страстной, перемежаемой самыми изощренными ласками.

Позже оба лежали в кромешной тьме в полном изнеможении, сжимая друг друга в объятиях и тяжело дыша.

Первой молчание нарушила Мередит.

— Я просто не представляю, что побудило тебя бросить все дела и очертя голову примчаться сюда, — сказала она. — Но я безумно рада тебя видеть.

— Я больше не мог вынести разлуку, — чистосердечно признался Александр. — Каждый новый день без тебя казался пыткой. Каждая клеточка моего тела стремилась к тебе.

— Но ведь уже в эту пятницу я собиралась прилететь сама, — напомнила растроганная до глубины души Мередит, прижимаясь к нему теснее.

— Ни ты, ни я никуда в пятницу не летим, — торжественно провозгласил Александр.

Мередит недоуменно возвела на него глаза.

— Что ты хочешь этим сказать? — спросила она, нахмурясь. — Я что-то не поняла…

— Только ничего не говори, — перебил её Александр. — Выслушай меня внимательно. — В его голосе послышались повелительные нотки. — Я долго думал и решил, что больше нам ждать нельзя.

Мередит улыбнулась.

— Я все понимаю, родной мой, но сейчас у нас ничего не получится. Я по горло…

Он приложил палец к губам.

— Ничего ты не понимаешь, matia mou, — мягко сказал он. — Дело в том, что у тебя нет выбора. Тебя похитили. Умыкнули, понимаешь? — И он легонько погладил её по щеке кончиками пальцев.

— Что? — переспросила Мередит, смеясь.

— Завтра мы покидаем Париж, — твердо, голосом, не допускающим возражений, заявил Александр. — Но только в Нью-Йорк мы не летим. Мы отбываем в Грецию.