Танго для двоих

Глава восьмая

— Как ваша подружка? — спросила Патрис в понедельник утром слонявшегося по редакции Джей Пи.

— Прекрасно. — Тряхнув головой, он вскинул бровь. — Лучше, чем я. Мне кажется, я люблю ее.

Патрис упала в кресло.

— Ну, Харрингтон, вы быстро продвигаетесь. Что не характерно для вас.

— Я сказал, мне кажется, что люблю ее, — возразил Джей Пи. — Может быть, это просто запоздалая реакция на ее черное платье.

— Я подумаю, не купить ли и мне такое же, — пробормотала Патрис себе под нос. Потом вымученно улыбнулась. — Что ж, друг, желаю удачи. Что-то говорит мне, что вы в ней нуждаетесь. Скажу вам только, что ваш с ней роман ни на что не похож.

Джей Пи был согласен. Интересно, где сейчас Кэт? Не рискует ли жизнью? Но больше всего его интересовало, думает ли она о нем так же, как он о ней.

За полмира от Харрингтона Кэт думала о нем. И проклинала его. Она бросила трубку на рычаг.

Пролетело уже десять дней — вполне достаточно, чтобы обо всем забыть. Но эти десять дней оказались полны тоски по нему.

Ничего подобного с ней раньше не случалось, и это смущало ее почти так же, как приключившаяся болезнь. У нее всегда было хорошее здоровье, а теперь этому, похоже, пришел конец.

Проклятый вирус, который она подхватила в пресс-клубе, упорствовал. Скажем, еще минуту назад она чувствовала себя великолепно, и вдруг накатывала тошнота. И еще она все время очень уставала.

А ведь раньше у нее даже насморк бывал редко.

Это результат стресса. Из-за Джей Пи. Скорее всего. Ей нужно внимательнее относиться к себе. Нет, в чем она нуждается, так это в работе. Она схватила камеру и скатилась с лестницы.

Едва она появилась в коридоре, как услышала свое имя.

Даже не в Центральной Америке, а в Восточной Европе, где она сейчас находилась, она узнала бы этот голос с характерным акцентом.

— Пол Коллинз! — Она с улыбкой обернулась.

Австралиец широко улыбался.

— Я вижу, Кэт Кайли все еще жива. Это чудо.

— Я могу сказать то же самое. — Все еще улыбаясь, Кэт покачала головой. — Вы так внезапно появились в этом проклятом месте.

— Чугунный горшок тоже обзывал чайник черным. А? Я как раз направляюсь в бар. Присоединитесь ко мне?

— Ох, нет, спасибо. Я собиралась…

Схватив ее за руку, Пол потащил ее за собой, и не успела она опомниться, как они уже устраивались за уютным столиком.

— Я действительно должна работать, — бормотала она.

Сняв с нее камеру, австралиец положил аппарат на стол, а ее толкнул в кресло. До нее начало доходить, почему он и Джей Пи Харрингтон были друзьями.

Передвинув кресло так, чтобы быть против нее, Пол улыбнулся при виде ее смятения.

— Разве так не лучше? Мы можем поговорить. — Его невозмутимые голубые глаза, из тех, которые никогда не обманывают, медленно скользили по ее лицу. — Ну, и как вы, Кэт?

Она смутилась и испугалась.

— А вы?

— О, до сих пор от пуль уворачивался.

Кажется, и она тоже.

К их столу подошел американский репортер.

— Эй, Коллинз, Кэт. — Его хитрые глаза остановились на Кэт. — А как ваш дружок, Кайли?

Среди присутствующих начались подмигивания и подталкивания — история с Кэт в вечер банкета и роль некоего джентльмена в этом деле с невероятной скоростью облетела замкнутое сообщество журналистов.

Глаза Кэт опасно сощурились.

— Я так и не обзавелась дружком, Малдун.

— Да? — Все еще ухмыляясь, Малдун развалился в кресле напротив. — И Харрингтону об этом известно? Наверно, он должен позволять вам больше спать. Вы выглядите немного усталой, Кэт.

В любое другое время Кэт перенесла бы все это спокойнее. А может быть, и нет. Но в нынешнем состоянии подобные шутки привели ее в ярость, особенно когда Пол ринулся на ее защиту.

— Ну хватит, друзья… — начал он.

— Я могу и сама, Коллинз. — Она гневно поднялась на ноги.

Возможно, Малдун получил бы достойный отпор, если бы не приступ тошноты, вдруг накатившей на нее. Черт возьми, только не сейчас!

— Кэт!

Пронесясь мимо Пола, Кэт влетела в дамскую комнату и вышла из нее очень не скоро.

Что за черт? — удивлялась она, тяжело привалившись к стене. Кишечные паразиты, что ли? Наверное, от некачественной воды. Если вспомнить, в каких странах она побывала, это вполне вероятно.

Когда она отважилась выйти в коридор, то обнаружила Пола Коллинза, ожидающего ее.

— Вы в порядке?

— Прекрасно. — Она уже собралась рассказать австралийцу о загадочных симптомах, но остановилась, увидев странное выражение в его ярко-голубых глазах. А она никогда не любила жалости.

— Вы уверены?

— Да. — Теперь ясно, почему он и Джей Пи Харрингтон были такими добрыми друзьями — оба жаждали кого-нибудь спасать.

— Просто немного устала, вот и все. А теперь, если позволите…

Но когда она хотела пройти мимо него, Пол Коллинз преградил ей дорогу.

— Кэт, мы с Джей Пи прошли вместе большой путь. Возможно, это не мое дело, но вы не беспокойтесь, он прекрасный человек.

— Я знаю. — Ей уже оскомину набили их назойливые советы. Она начала подниматься по лестнице. — Это тоже часть проблемы.

Выполнить задание и благополучно завершить командировку ей удалось благодаря твердости характера. Летя назад в самолете, она размышляла над ситуацией, сложившейся между нею и Джей Пи.

Невозможная ситуация. Пол прав — Джей Пи прекрасный человек. Слишком прекрасен, чтобы причинять ему боль.

Целые тома написаны о детях, выросших в семьях алкоголиков, о том, как они боятся близости. Кэт не нужно было прочитывать все эти тома, чтобы знать, насколько это верно. Часть ее души навсегда заблокирована. Было бы непорядочно затягивать это дело. Несправедливо по отношению к нему.

Будучи человеком действия, Кэт прямо из аэропорта направилась к Джей Пи.

Едва она захлопнула дверцу такси, швейцар вышел ей навстречу. Кэт заморгала, увидев его широкую улыбку.

— Привет, мисс Кайли. Мы надеялись, что вы вернетесь. Мы вас ждали.

— Простите?

— О, я — Чарли Риддик, мэм. Вы, возможно, не помните меня. Я был здесь, когда мистер Харрингтон принес вас сюда.

Свет начал неприятно меркнуть в ее глазах.

— О, — продолжал швейцар, не обращая внимания на ее смущение, — это было так волнующе, так романтично. Он перенес вас через порог прямо как невесту, мэм.

— Вот как?

— Ну, если не считать того, что вы были нездоровы. Сейчас вы чувствуете себя лучше, мэм?

— Нет, не совсем.

Чарли сиял безыскусной улыбкой.

— Все хотят встретиться с вами. У нас, видите ли, не было такого волнения с тех самых пор, как старый мистер Уилбур прыгнул с пентхауса, когда рухнули его дела на фондовой бирже. Подождите, я расскажу всем, что вы вернулись.

— Послушайте, Чарли, — убитым голосом окликнула его Кэт. — Мне бы хотелось сделать мистеру Харрингтону сюрприз. Как вы думаете, я могу просто подняться?

На мгновение швейцар заколебался.

— Вообще это против всех правил, но… я уверен, что он будет рад вас увидеть.

Кэт почему-то сомневалась. Очень сомневалась.

По мере того как поднимался лифт, настроение Кэт накалялось. Коллеги, швейцар — это уже слишком. Что случилось с Кэт Кайли — женщиной, которая всегда держала под контролем и свою жизнь, и свою судьбу?

Ладно, сейчас она все возвратит сторицей, понравится это Джей Пи Харрингтону или нет.

Отыскав квартиру, Кэт нажала на звонок, потом еще и еще. Когда дверь наконец открылась, она была уже вне себя от ярости.

Даже не глядя на него, Кэт метнула свой первый реактивный снаряд.

— Так, Харрингтон, осторожнее. Мы накануне войны. Большой.

— Кэт! — Джей Пи сонно мигал.

— Ох. — Только в этот момент Кэт осознала, что сейчас два часа ночи. — Ох, я разбудила тебя, — глупо пробормотала она.

— Нет-нет. — Джей Пи героически силился открыть глаза. — Я просто читал.

Эти жалкие попытки спасти ее от неловкости вызвали в ее душе прилив нежности, которая сразу погасила весь гнев. Она покачала головой.

— Ты ужасный лгун, Джексон Пирс Харрингтон. Должно быть, это плоды твоей учебы в привилегированных заведениях.

Он сонно улыбнулся в ответ.

— Что, Кайли, ты пришла только для того, чтобы оскорблять меня?

— Разумеется. — Она откинула волосы. — Как еще ты разглядел бы, что это я?

Джей Пи смотрел на ее тяжелую куртку, поношенные джинсы и все те же армейские ботинки и знал, что любит ее. Действительно любит.

В настроении она или нет. В болезни и здравии. Он вздохнул.

— Как ты себя чувствуешь?

Ужасно.

— Прекрасно.

— Скучала по мне?

Очень.

— Конечно, нет.

Улыбаясь, Джей Пи покачал головой.

— Почему ты не звонила?

— Потому что ты мне не хозяин.

Но когда он раскрыл объятья, Кэт устремилась прямо в них: она ничего не могла с собой поделать. Все ее планы, весь гнев улетучились.

Он крепко держал ее.

— Я соскучился. — Он стянул с нее куртку, и она стала еще ближе.

— Догадываюсь. — Кэт усмехнулась и скользнула руками под его свитер, по теплому, согретому сном и уютом телу. Ее пальцы легко пробежались по его спине, потом спустились ниже. Под этими легкими касаниями мышцы его живота сжались.

Джей Пи выгнул бровь, хотя и не остановил эти лукавые руки:

— Я думал, мы собирались воевать.

— Потом, — выдохнула Кэт, — пусть будет потом.

Когда они опустились на пол, Джей Пи нашел единственное средство борьбы.

Прикрытый лишь улыбкой удовлетворения, Джей Пи огляделся — весь холл был усеян одеждой.

— В следующий раз, Кайли, попытаемся сделать это в постели, ладно?

Кэт зевнула.

— Почему?

Ей было хорошо и здесь. Освободив ее от тяжести своего тела, он любовался ею.

— Не то чтобы я был недоволен, но как все-таки ты миновала швейцара?

И с удовольствием наблюдал, как румянец смущения покрывает ее лицо.

— Он запомнил меня, — пробормотала она.

— Ах, Чарли.

Джей Пи думал, что за это маленькое приключение его могут вышибить из дома, а в результате его акции резко пошли вверх.

Один стареющий мальчик даже поинтересовался, нет ли у Кэт сестры.

Она исподлобья глянула на него.

— Хватит ухмыляться, Харрингтон, это не смешно. Ты бы слышал, что болтают журналисты. Я едва не изуродовала Мулдону физиономию.

Однако Джей Пи продолжал усмехаться, и глаза Кэт сощурились, превратившись в щелочки.

— А не придется ли заняться и твоей тоже, Джексон? — Она подняла руку.

— Нет. — Перехватив ее руку, он поцеловал тонкие пальчики. — Я сдаюсь. — Поднявшись с пола, он отыскал свои брюки. — Что ж, Кэтлин, это был прекрасный сюрприз.

— Для нас обоих. — Все еще распростертая на полу, она неуверенно засмеялась. — Ведь я пришла сюда затем, чтобы сказать, что мы не сможем больше встречаться.

— Извини? — вдевший только одну штанину, Джей Пи застыл на другой ноге.

Увидев выражение его лица, Кэт вздохнула.

— Ну вот, теперь я тебя обидела.

— Кайли, в большинстве социальных кругов, когда женщина говорит мужчине, что собирается бросить его, это всегда считается обидным.

— Мне кажется, мы вращаемся в разных социальных кругах, что, может быть, и лучше для тебя.

— Ох, как очаровательно, что ты так заботишься о моих чувствах, даже когда перешагиваешь через них.

Он поспешно натянул брюки.

Кэт откинулась назад — и стукнулась головой об пол. Этот разговор вообще шел не так, как она его себе представляла.

— Мне тоже надоело воевать с тобой, иначе я не пришла бы сегодня сюда.

Выражение его лица стало заинтересованным:

— Ты уверена, что с тобой все в порядке?

— Да. — Она ответила так твердо, что вызвала у него большое недоверие.

Джей Пи покачал головой.

— Когда ты последний раз ела?

— Не помню. — Она лениво пожала плечами. — Думаю, в самолете. — Нет, в самолете она была слишком занята составлением речи в честь разрыва. — Может быть, утром.

— Кайли, — сухо сказал Джей Пи и протянул ей руку, — пойдем, я накормлю тебя, а потом ты меня бросишь.

— Ты всегда так любезен в подобных делах? — не удержалась она.

— Извини, врожденный порок.

Он опять протянул ей руку, она вложила в нее свою. Он понравился бы маме, подумала она. Даже рассердившись, Джей Пи Харрингтон, оставался истинным джентльменом.

Ее мама. Она помедлила.

— Мне нужно рассказать тебе историю. Длинную, жестокую.

Он холодно протянул ей джинсы.

— Хорошо.

Неожиданно задрожавшими руками она вертела джинсы в руках.

Он сразу пришел ей на помощь.

— Может, ты сначала поешь?

Кэт кивнула. Эта история была не из тех, которую рассказывают на пустой желудок. Которую вообще нужно кому-нибудь рассказывать. Кроме него.

Повернувшись, Джей Пи направился на кухню. Она потащилась за ним.

— Яйца? Я делаю недурной омлет.

Кэт не колебалась ни минуты.

— Прекрасно. — Она смотрела, как он ловко держал невысокую кастрюльку с длинной ручкой. — А я совсем не умею готовить. Хотя все-таки смогу налить две кружки.

— Сиди. — Он толкнул ее в кресло. — И ешь, пока не остыло.

— Спасибо, выглядит аппетитно. — Она ткнула вилкой, но вдруг обнаружила, что не может съесть ни кусочка.

— Я думал, ты голодна.

Она отвела взгляд в сторону от этих вопросительных серых глаз.

— Спасибо, просто я немного нервничаю.

Он глядел на нее долгие секунды, потом медленно кивнул.

— Хочешь перейти в гостиную?

— Да, пожалуй.

Джей Пи занял место на диване, а Кэт потянулась к каминной полке, на которой стояло несколько семейных фотографий.

— Кэт?

— Я уже говорила тебе, что мой отец алкоголик, — неуверенно начала она. — Но не сказала, что он ненавидит нас. Всех ненавидит.

Кажется, он хотел что-то сказать, но передумал.

— Его бешенство бывало чудовищно. — Она вспомнила, как все ее детство дом сотрясало насилие. Битая посуда, громкий плач детей, разбуженных среди ночи подкрадывающимся сумасшедшим. — Просто чудовищно. И моя мать никогда не давала ему отпора. Никогда. И чем более терпеливой была она, тем более невыносимым становился он. Я видела, как однажды он поднял на нее руку. Помню, я просила ее позвать полицию. И знаете, что она сказала? «Кэтлин Мойра, подставь другую щеку». Можешь ты представить себе, Харрингтон, как больно видеть страдания того, кого любишь, и быть не в состоянии ничем помочь?

Да, подумал он. Да, может.

— Я никогда не понимала, почему она не оставит его. Нет… — Кэт спохватилась. — Нет, как раз понимала. Она чувствовала себя виноватой, виноватой в первой беременности. Беременности мною. Ей пришлось просить его жениться на ней. А что еще оставалось делать?.. Ей было семнадцать, и она была из бедной католической семьи. Что ж, Джейк Кайли женился на ней и за это всю жизнь сводил с ней счеты. Она очень любила рисовать акварели, прекрасные вещи. Она никогда больше не рисовала. Ни разу.

— Кэт… — Джей Пи хотел подойти к ней, но она остановила его.

— Нет, не надо сейчас твоей вежливости. Пожалуйста. — Она нарочно смотрела в сторону. — Понимаешь ли ты теперь, Харрингтон, почему мы не можем позволить себе слишком увлечься друг другом?

— Я понимаю, — сказал он ласково. — Ты опасаешься, что я встану на твоем пути.

Он произнес это и умолк, ожидая очередного выпада.

Но она вяло помотала головой.

— Я боюсь не просто этого, Джей Пи. Дело в том, что я ожесточилась. Есть часть меня, которая может причинить тебе боль и уйти. Часть меня, которая будет делать это снова, ни о чем не заботясь.

— Поэтому ты даешь своей матери деньги? Потому что ни о чем не заботишься? Поэтому ты все время предостерегаешь меня? Поэтому ты сейчас плачешь?

— Я не плачу. — Она вскинула голову. — Я никогда не плачу.

— Ох, я верю. — Он пересек комнату, подошел к ней и вытер слезы на ее лице.

Проблема не в том, хотел сказать ей Джей Пи, что она не умеет ни о ком заботиться; беда в том, что она тревожится слишком о многом. Но сейчас она его не услышит. Чересчур упряма, нежно подумал он.

Однако есть то, чему даже Кэт Кайли не может сопротивляться. Не обращая внимания на ее упрямо вздернутый подбородок, он крепко обнял ее.

На несколько долгих мгновений она прижалась к нему, чувствуя странное умиротворение.

— Ты слишком хорош для меня, Джексон. Слишком хорош даже для самого себя.

— Тогда оставайся сегодня со мной. — Джей Пи ласково взял ее лицо в свои ладони. — Может быть, ты не нуждаешься сегодня в любовнике, Кэт, но тебе нужен друг. Каждый нуждается в друге.

— Я не могу. Мне нужно побыть одной.

Что ее удивило, так это собственная реакция. Вдруг ей невероятно захотелось сделать для него что-нибудь хорошее.

— Послушай, — торопливо сказала она, боясь, что переменит решение, — послушай, почему бы тебе не приехать ко мне завтра вечером?

Он поморгал.

— Я думал, что ты никому не позволяешь видеть свои работы.

— Да. — На этот раз ее зеленые глаза не дрогнули под взглядом его спокойных серых глаз. — Далеко не всякому.

И прежде чем Джей Пи успел ответить, Кэт повернулась на каблуках.

— Ну, — сказала она живо, — я думаю, для одного вечера довольно мелодрам.

Она сконфуженно схватила пальто и фотоаппаратуру: как получилось, что, приехав, чтобы разорвать отношения, она пригласила его посмотреть ее работы?

Об этом же подумал и Джей Пи.

— Во сколько завтра? — кивнул он, когда она прошагала мимо к двери.

Кэт заколебалась.

— Я позвоню.

— Договоримся на семь. Я принесу пиццу. И не смей передумать, Кайли. Я знаю, где ты живешь.

Вместо ответа Кэт хлопнула дверью так, что Джей Пи Харрингтон улыбнулся. Еще одна ночь с ней. Да, с такой женщиной не соскучишься! Теперь к Кэт Кайли, купающейся в лунном свете, получающей свою первую награду, он мог прибавить слезы Кэт, рассказывающей ему о своей семье.

И если эта взбалмошная особа думает, что он откажется от нее теперь, то она действительно сошла с ума.