Танки в современных конфликтах

1. Причины и сущность кризиса концепции основного боевого танка

С конца 80-х годов XX века не стихает широкая дискуссия о судьбе танков как класса вооружений и рода войск. Многие военные эксперты на протяжении вот уже более двух десятилетий предрекают уход с ТВД танковых войск, как ушли когда-то кавалерия или линкоры.

Эта дискуссия является частью большой теоретической и реальной проблемы «кризиса подвижных платформ» — общей уязвимости носителей вооружений перед средствами поражения. «Меч оказался сильнее щита».

Кризис танков как класса вооружений вызван не чьей-либо прихотью, а рядом объективных причин:

1. Массовыми поставками в войска нового поколения переносных артиллерийских систем как специфически противотанкового, так и универсального действия. Управляемые снаряды противотанковых комплексов оснащены боевой частью, как правило, тандемного типа, способной преодолевать динамическую защиту танков. После развала СССР новым государствам досталось большое количество вооружений новейших разработок, на легальный и нелегальный международный рынок вооружений стали поступать советские средства ПТО, а также более поздние варианты производства многих стран.

2. Развитием систем спутникового слежения, способных в режиме реального времени обнаруживать БТ и отслеживать ее перемещение. Поставки в армии БПЛА, малозаметных и трудно уязвимых для средств ПВО, приданных танковым частям. Беспилотники могут не только вести разведку, осуществлять подсветку целей и корректировку огня, но способны нести ракеты, в том числе ПТО.

3. Увеличением дальности, точности и огневой мощи средств поражения авиации поля боя, ростом возможностей уничтожения бронетехники боевыми вертолетами, штурмовиками, истребителями-бомбардировщиками и др. Даже танки современных типов оказались уязвимы для скорострельных пушек штурмовиков, оснащенных современными твёрдосплавными снарядами.

4. Широким распространением нового вида боеприпасов с «активным ядром», поражающих танк сверху или в борт. Различные виды таких боеприпасов оснащены системами наведения на бронированные цели, могут быть доставлены к месту применения как авиацией, так и РСЗО различных калибров и радиусов действия.

5. Появлением новых типов противотанковых кумулятивных мин мгновенной установки. С помощью систем залпового огня или авиации можно быстро перекрывать танкоопасные направления обширными минными полями. Развился класс легко маскируемых и трудных в обнаружении и разминировании «умных мин», реагирующих только на прохождение отдельных видов бронетехники.

6. В стадии окончательной разработки или испытаний находятся образцы вооружений, способных «ослепить» танки лазерным или инфракрасным излучением, вывести из строя его электронику сверхмощным электромагнитным импульсом или иным способом. На подходе образцы быстро передвигающихся мини-роботов и прочей военной техники будущего.

Даже оснащенный ДЗ и прочими современными комплексами защиты, танк оказывается легко обнаруживаемой и поражаемой целью. В то время как огневая мощь, точность и дальность поражения танкового вооружения оказывается явно недостаточной.

Еще одним немаловажным фактором «кризиса платформ» и танков в частности стала непомерно возросшая цена нового поколения техники. Для создания полностью превосходящего противника образца требуются огромные затраты на НИОКР. В итоге даже самые богатые страны не могут позволить себе закупку достаточного количества образцов новой ВТ.

Последние четверть века показали, что крупномасштабные войны, для которых создавался основной боевой танк (ОБТ), сегодня относительно редки. Угроза глобального конфликта, в первую очередь в Европе, исчезла. А ведь именно для этого ТВД и для полномасштабной войны строились десятки тысяч ОБТ как в странах ОВД, так и НАТО. Огромный дорогостоящий парк современных танков к концу 80-х оказался избыточным.

За этот период возникли десятки локальных конфликтов, в которых применялись танки. Они развивались по сценариям «малых войн» или «мятежвойны» партизанского или диверсионного типа. На этих ТВД свой боевой потенциал ОБТ смогли реализовать лишь частично. Этот опыт будет рассмотрен в следующих главах.

Для блокирования новых угроз танк должен был превратиться в принципиально новый аппарат, несущий на себе новые технологии защиты и нападения. Однако при создании такого танка приходится учитывать существенные ограничения по габаритам и весу, что, в свою очередь, ограничивает возможности размещения на нем брони, силовой установки, вооружения, аппаратуры.

Танки предназначены для действий группами — подразделениями от взвода и более. Для их дальней переброски наиболее подходит железнодорожный транспорт. Под эти стандарты созданы и другие средства транспортировки танков: автомобильные платформы, трапы и внутренняя планировка военно-транспортных кораблей, даже грузоподъемность и размеры транспортных отсеков больших транспортных самолетов. Увеличение весогабаритных характеристик потянет за собой затратную перестройку всей инфраструктуры. Даже при модернизации имеющихся образцов транспортных средств это выльется в огромные расходы.

Увеличение веса таит несколько опасностей потери тактических качеств, прежде всего — проходимости по пересеченной местности. Достижение опасного порога в 70 тонн сделает опасным преодоление значительной части автомобильных мостов, вплоть до их разрушения, особенно при использовании больших подразделений.

Большинство современных танков, особенно новейших модификаций, находятся близко к весогабаритному пределу или уже достигли его. Так, французский «Леклерк» имеет ширину 3710 мм при массе 54 тонны, вес последней модификации «Абрамса» — 63,1 тонны, а «Меркава-4» с динамической защитой — практически 70 тонн[1].

Хотя работы над концептуально новыми моделями не прекращались, устраивающий военных танк нового поколения в войсках пока не появился.

Медленный ход работ объясняется, в том числе, и неопределенностью будущего бронетанковых войск. Очевидно, что новый танк должен строиться на основе самых передовых технологий, то есть будет стоить довольно дорого. Предполагаемая цена окажется сравнима с ценой истребителя четвертого поколения. Но экономически целесообразно производство довольно крупных серий танков, поскольку надо создать новейшие производственные линии, которые как минимум должны окупиться. Например, разработанный в омском ОКБ танк Т-95, по имеющимся сведеньям, показал на испытаниях хорошие результаты, но был отвергнут именно по экономическим показателям.

Пойти на риск создания крупных партий военной техники, возможность применения которой в будущей войне сомнительна, не могут ни политики, ни военные. Такое возможно, если танки найдут новую нишу в предстоящей войне.

Например, массовое производство танков «Абрамс» свернуто к 1989 году. В настоящее время в сухопутных войсках США находятся 4,5 тысячи «Абрамсов», еще около 500 в Корпусе морской пехоты. На резервное хранение выведено до 3 тысяч «Абрамсов». Военное ведомство, считая такое количество ОБТ избыточным (запаса хватит как минимум на ближайшие десятилетие), отказывается закупать «Абрамсы» до появления новой модификации танка, прошедшего коренную модернизацию. Появление такой модели планируется только к 2017 году. Пока же в Пентагоне считают наиболее целесообразным модернизацию имеющегося парка.

РИСУНОК 1. Основной боевой танк Abrams M1A2

Конгресс США ежегодно выделяет средства на поддержание минимального уровня производства 50–70 танков в год. Во времена массовых серий выпуск танков был в 10–12 раз выше.

За этим стоит нежелание закрывать производство, тем самым потерять целую отрасль. Консервация завода Lima Tank Plant (штат Огайо) и подержание его в годном состоянии обойдется в 3 миллиарда долларов, — что не гарантирует возобновления работы из-за потери специалистов. Закрытие завода чувствительно отразится на состоянии рынка труда и финансировании этого автостроительного региона, прилегающего к Детройту, в настоящий момент переживающего упадок, граничащий с бедствием.

Учитывается и экспортный потенциал. В настоящее время «Абрамс» эксплуатируют еще 5 стран — около 1800 единиц. Последняя крупная поставка — 140 штук армии Ирака осуществлена в 2011 году. Американский ВПК старательно «пропихивает» этот танк на рынки вооружений.

Не последнюю роль в сохранении производства «Абрамсов» играет неопределенность будущего танков как вида вооружений, что означает возможную потребность возобновления массового производства. Политики не хотят оказываться от проверенного почти за целый век надежного «средства стратегического сдерживания» и «большой дубинки», не получая адекватного средства взамен.

РИСУНОК 2. Производство танков Abrams на заводе Lima Tank Plant, штат Огайо (www.courierpress.com)

Руководство США буквально навязывает Пентагону закупку «Абрамса», цена которого на сегодняшний день достигла 7,5 миллиона долларов. Политические игры вокруг этого танка длятся более 20 лет, что сказывается и на освещении в СМИ информации о его боевом применении. В частности, искажаются или скрываются данные о реальных потерях «Абрамсов» в Ираке. Практически безнадежно поврежденные танки восстанавливаются, в том числе по соображениям престижа. Разумеется, здесь движут не только соображения имиджа, стремления «подправить статистику», но и сугубо экономические расчеты.

В нормальной ситуации сильно поврежденный танк подлежит списанию и замене на новый из армейского резерва. При этом движение финансовых средств минимально, производственные мощности не задействуются. При восстановлении сильно поврежденной машины загружаются работой и получают дополнительное финансирование танкоремонтные заводы и частично основное производство. Происходит скрытая дополнительная закупка «Абрамсов». В пересчете к статистике потерь за время боевых действий в Ираке это добавляет еще минимум 10 единиц в год. Эксплуатационные и боевые качества таких машин после капитального восстановления очевидно более низкие по сравнению с новыми ОБТ. Но и полная утилизация «Абрамса» требует разукомплектования (или полного захоронения в специальных хранилищах) многослойной брони, с включением пластин с обедненным ураном, что тоже складывается в немалые затраты.

Падение имиджа «лучшего в мире танка» отрицательно сказывается как на экспортных возможностях, так и на настроениях избирателей, чье мнение конгрессменам приходится учитывать. Поэтому ежегодно на покупку «Абрамсов» расходуется в среднем по 500 миллионов долларов, что, по мнению американских военных экспертов, является бесполезной тратой средств.

В соседней Канаде в начале ХХI века приняли решение о постепенном отказе от ОБТ, заменив их на колесную технику. Следуя логике — «раз любая бронеплатформа уязвима, то лучше использовать дешевую слабобронированную». Подобную логику разделяли и военные Италии, сохраняя небольшой парк ОБТ и развивая класс колесных танков. А до недавнего времени — и руководство Минобороны России.

РИСУНОК 3. Уничтоженный Abrams, Ирак 2003 г.

Столкнувшись в Афганистане с изменившимся характером ведения современных войн, Министерство обороны Канады вновь вернулось к гусеничным танкам. Пришлось заново возрождать целый род войск.

Поскольку новое поколение танков пока не появилось, остается несколько путей повышения боеспособности бронетанковых войск — модернизация уже имеющихся образцов и создание специальной техники сопровождения танков. Оба пути не дают качественного прорыва.

Модернизация имеет свои ограничения: невозможно до бесконечности увеличивать калибр установленных на танках орудий или радикально поднять углы возвышения. Невозможно постоянно наращивать слои дополнительных элементов защиты, начинять танк новыми приборами. Сама философия конструкции ограничивает такие возможности.

Второй путь — создание специальных средств сопровождения танков, раз танк оказался слишком уязвим и сам нуждается в защите. Для ее обеспечения в состав танковых подразделений на разных этапах были введены: мобильные комплексы ПВО различных радиусов действия, разведывательные машины, бронемашины пехотного прикрытия, артиллерийские установки, машины разминирования, машины боепитания, БРЭМы, гусеничные разградители, передвижные командные пункты, машины обеспечения связи, мобильные понтоны, мостоукладчики и прочие гусеничные и колесные машины. Все они должны иметь высокие ходовые качества и достаточную броневую защиту.

Значительная часть этих технических средств обеспечения должна действовать в передовых порядках рядом с танками, следовательно — бронирована не хуже ОБТ. В противном случае менее защищенные единицы бронетехники будут быстро выбиты, боеспособность танкового подразделения резко понизится или вовсе будет сведена на нет.

В свою очередь весь этот обширный парк бронетехники нуждается в технических средствах обеспечения: тягачах, транспортных платформах, автоцистернах с горючим и прочих средствах. В итоге удельный вес собственно танков ко всему парку техники в танковых частях сокращается, а само подразделение становится довольно громоздким, что сказывается на его оперативно-тактических характеристиках. Становится большой проблемой применение и обслуживание парка столь разнотипной техники.

В состав современного танкового соединения (постоянного или в виде временно созданной группировки из отдельных частей различных видов войск) включается множество тактических единиц, ранее относившихся к другим видам войск: ПВО, инженерным и саперным войскам, мотопехоты, артиллерии, РЭБ и прочих. Что требует включения в штат большого числа различных специалистов, а это, в свою очередь, создает сверхсложную многоуровневую систему управления, требуя от штаба соединения обработки и анализа больших потоков сложной информации. А сложные системы гораздо более уязвимы. Ведущее боевые действия соединение изначально подвержено риску потерь — утраты важных своих частей, что в сверхсложной системе неизбежно приведет к сбоям в управлении военными действиями.

Противник наносит удары в самые уязвимые точки подразделения. Гораздо проще уничтожить несколько слабо защищенных специализированных машин во второй линии или в тылу, чем выбивать десятки танков в передовых порядках.

Таким образом, очевидным становился не только кризис в развития танка, но и организационный кризис самого рода войск.

Возможными путями выхода из кризиса считается унификация — использование танковых платформ со сменным вооружением, которое комплектуется исходя из конкретных задач военной кампании, что позволит унифицировать ходовую часть, элементы управления и связи, значительно упростить обслуживание парка и подготовку экипажей.

Этот путь давно освоен мировым танкостроением. Особенно широко он применялся во Второй мировой войне, когда не было времени, ресурсов и производственных мощностей для создания и массового производства новых танковых платформ. Поэтому использовали уже хорошо себя зарекомендовавшие старые. Путем не слишком значительных переделок из башенных танков создавались САУ и прочий разнообразный ряд специализированной бронетехники.

В советской, а позже и российской армии, а также в странах, где данный тип танка производился по лицензии или поставлялся для сборки, такой унифицированной платформой стал танк третьего поколения Т-72. Возник целый класс «производных», среди которых самоходная гаубица «Мста-С», ТОС «Буратино» и «Солнцепек» и прочие.

Из недавних российских разработок можно выделить боевую машину огнеметчиков БМО-Т, предназначенную, в том числе, для зачистки перевозимым десантом пути перед танками от пехоты, вооруженной переносным противотанковым оружием. Качественно новым видом бронетехники стала созданная на платформе Т-72 БМПТ, о которой речь пойдет чуть позже. Всего на базе Т-72 только советскими и российскими разработчиками было создано более 10 типов разнообразных специализированных машин.

Хотя унификация позволила создать целое семейство техники, у нее есть сильные ограничивающие факторы. Первоначально бронеплатформа создавалась именно для танка как боевого комплекса, и её параметры определялись именно компоновкой узлов, агрегатов и вооружений именно танка. Его «философия» (в данном случае — технический термин) не предполагает концептуальную возможность использования в виде универсальной танковой платформы. Поэтому всякий вариант монтажа иных боевых систем — вынужденный паллиатив, приспособление систем к уже имеющейся базе. К тому же подобные варианты требуют долгой и затратной конструкторской разработки, а полученный вариант всегда будет компромиссом между желаемыми характеристиками и возможностями исходной базы.

К примеру, на базе Т-72 создана боевая машина разминирования БМР-3, по основному функциональному предназначению — минный трал. Хотя машина неплохо показала себя в разминировании минных полей в Чечне и прочих горячих точках, современная тенденция создания БМР принципиально иная — исходящая из защиты днища машин разминирования. Кроме того, по современным стандартам БМРы должны иметь электронное оборудование дистанционного подрыва взрывателей мин и системы глушения радиосигналов на подрыв взрывных устройств с радиоуправляемыми взрывателями. Возможности для такого размещения на БМР-3 сильно ограничены.

РИСУНОК 4. Боевая машина огнеметчиков БМО-Т (www.vitalykuzmin.net)

Поэтому во многих странах ведутся разработки универсальных подвижных бронеплатформ, изначально предназначенных для размещения самых разнообразных систем вооружений.

В России таковой должен стать объект «Армата», уже воплощаемый «в металл». Хотя практически вся информация по проекту засекречена, из заявлений ответственных правительственных лиц и представителей «Уралвагонзавода» известно, что в нем реализованы следующие инженерные конструкционные решения: бронекапсула для экипажа, необитаемая башня, вынесение из зоны экипажа боекомплекта, автоматизация управления и ведения боя и целый ряд различных решений. На основе унифицированной тяжелой платформы шифра «Армата» путем установки различных модулей планируется создать: основной боевой танк, боевую машину пехоты, тяжелый бронетранспортер, боевую машину поддержки танков, бронированную ремонтно-эвакуационную машину, шасси для самоходных артиллерийских установок и другие модели БТ.

РИСУНОК 5. Танк на базе боевой платформы «Армата»

Упомянутая выше БМПТ является не только удачным образцом унификации Т-72, но и обозначает новое направление в развитии машин сопровождения танков — универсализация. Первоначально БМПТ предназначалась для действий в боевых порядках танков для уничтожения расчетов ПТУР и самих комплексов, в том числе укрытых в различных оборонительных сооружениях. Экипаж размещен в бронекорпусе, танковую башню заменяет подвижная турель, на которой смонтированы две скорострельных 30-мм пушки и 4 пусковые установки для ракет «Атака». На бортах БМПТ установлены два гранатомета «Пламя». Заряжание ПУ происходит автоматически из отделенного от экипажа бронированного отсека внутри бронекорпуса. Благодаря размещенному комплексу УР и автоматических пушек боевые возможности машины значительно расширились по сравнению с первоначальной задачей защиты танков от ПТРК. БМПТ может на ходу поражать бронецели — танки и БМП — то есть является хорошо защищенным комплексом ПТУР. Другая возможность — уничтожение на ходу вертолетов противника, в том числе специализированных бронированных противотанковых типа «Апач» или «Аугуста», а также низколетящих самолетов. «Ночной кошмар» танкистов — вертолеты поля боя и штурмовики, против которых современные танки имеют довольно слабые средства поражения, теперь вполне досягаемые цели. БМПТ становится универсальным комплексом защиты танковых соединений от нескольких угроз, заменяя сразу несколько машин сопровождения разных типов.

РИСУНОК 6. Боевая машина поддержки танков, БМПТ (bastion-karpenko.narod.ru)

Полевые испытания БМПТ выявили его новые возможности в качестве разведывательной машины. Большое количество приборов наблюдения и средств обнаружения целей в сочетании с хорошим мощным противопехотным вооружением, имеющие высокие углы возвышения, делают БМПТ перспективной машиной для ведения боев в городских условиях. Универсальность этого класса бронетехники может существенно потеснить на поле боя и сами танки, поскольку решает значительную часть стоящих перед танками задач.

Хотя Минобороны России не выказывает активного желания закупать БМПТ и ставить машину на вооружение, уже заключен первый контракт — ВС Казахстана заказали партию в 10 машин, предполагая использовать в качестве разведывательных машин для степей и пустынь.

Специфической проблемой российских танковых войск является наличие на вооружении сразу трех типов ОБТ: Т-64, Т-80, Т-72 и его современный вариант Т-90. Внешне очень похожие (неспециалисту их сложно различить), внутри они имеют разные конструкции, соответственно — несовместимые узлы и запасные части.

РИСУНОК 7. Советский основной боевой танк Т-64

Появление Т-64 произошло в условиях, типологически очень схожих с современным «кризисом танков». В конце 50-х — начале 60-х годов военным специалистам стало ясно, что танки второго послевоенного поколения не отвечают современным требованиям. В условиях тотальной войны будет массово применяться ОМП, прежде всего ЯО. Даже выжив после ядерного удара, экипаж танка, пользуясь только индивидуальными средствами защиты, сможет вести боевые действия всего несколько часов, поле чего погибнет от воздействия радиации или ОВ. Следовательно — современные танки для такой войны непригодны. Нужен принципиально новый танк, защищающий экипаж на уровне конструкции.

Для современного боя (без применения ОМП) второе поколение танков тоже явно устарело: появился новый тип подкалиберного снаряда из карбида вольфрама; войска были насыщены РПГ высокой бронепробиваемости; разработаны ПТУР типа «Малютка»; активно НИОКР по созданию вертолетов поля боя (типа «Кобра») с установленными на них ПТУРСами и НУРами; появились кумулятивные противотанковые мины и средства быстрого минирования.

РИСУНОК 8. Основные боевые танки Т-72 на марше, Южная Осетия, 2008 г.

Ответом на вызовы стал первый танк третьего поколения — Т-64, полностью защищенный от действия ОМП (в том числе прямых излучений ядерного взрыва), проникающей радиации, радиоактивной пыли и ОВ. Толстая многослойная броня в лобовой проекции и низкий силуэт делали его малоуязвимым для противотанковых боеприпасов. Мощная гладкоствольная пушка не оставляла шансов танкам второго поколения. Надежность ее работы обеспечивала СУО с лазерным дальномером и прицелом ночного виденья, а также механизм заряжания.

«Кризис танков» был разрешен. Страны НАТО по мере получения информации о Т-64 начали разворачивать собственные программы строительства ОБТ третьего поколения.

Т-64 оказался дорог в производстве и сложен в эксплуатации. Поэтому уже в конце 1960-х в нижнетагильском КБ был разработан гораздо более дешевый и технологичный Т-72, предназначавшийся так же для вооружения стран ОВД. А в ленинградском «Кировском» КБ создали «танк прорыва» Т-80 с усиленным бронированием и газотурбинным двигателем. Поскольку СССР располагал мощностями для производства всех трех типов ОБТ и все типы соответствовали определенным частям советской военной доктрины, то производство всех трех ОБТ велось параллельно.

Для Российской армии такое разнообразие оказалось чрезмерным. Их эксплуатация в течение более 20 лет обусловлена наличием огромных запасов. Немалую роль сыграла и конкуренция российских КБ, отстаивавших свой тип танка. Выпуск Т-64 прекратился еще в 1987 году, поэтому главная борьба разгорелась между сторонниками Т-72 и Т-80. В аргументации «за» каждая сторона настаивала на достоинствах своего танка и недостатках конкурентов. В частности, указывалось на лучшее бронирование Т-80 и мощь его газотурбинного двигателя. Представители Нижнего Тагила указывали, что газотурбинная установка Т-80 имеет высокий расход горючего, а само горючее дорого и со строгими параметрами качества. Тогда как дизель Т-72-го многотопливный, что немаловажно в условиях реальных боевых действий, и расходует вдвое меньше горючего.

Пока шли споры, танки морально устаревали. Обострилась и конкурентная борьба на внешних рынках. Необходима была глубокая модернизация. Украинское КБ в Харькове предложило свой вариант Т-80УД, сменив газотурбинный двигатель на дизель. В Нижнем Тагиле разработали Т-90 с расчетом его реализации как на российском, так и на индийском рынках. Варианты российских газотурбинных моделей Т-80 имели ограниченный успех — удалось продать Кипру 82 штуки (из них половину из резерва ВС) и Южной Корее 35 штук Т-80У/УК.

РИСУНОК 9. Основной боевой танк Т-90

Тогда как поставки только в Индию Т-9 °C составили 657 единиц (включая комплекты для сборки). Всего же «Уралвагонзавод» за 20 лет поставил за рубеж более 1300 единиц Т-9 °C и Т-72Б/С, что способствовало выживанию предприятия. Высокий показатель продаж достигнут в суровой борьбе с конкурентами: модели собственного производства Т-72 предлагают Польша, Словакия, Чехия, а также многие страны реализуют из армейских запасов с глубокой модернизацией — Украина, Беларусь, даже Израиль. Свои варианты Т-72 (значительно измененных конструкций) строят КНР и Иран под марками Тип 99 и «Зульфикар».

В условиях рыночных отношений победил производитель товара, пользующегося наибольшим спросом на рынке. Российская армия не нуждалась в закупках новых танков, а только в модернизации имеющегося огромного танка. Несмотря на государственные субсидии, Омский танкостроительный завод (ОЗТМ), производивший Т-80, оказался на грани краха. Чтобы избежать банкротства, сегодня он превращен в филиал Нижнетагильского объединения.

В сентябре 2013 года Минообороны России приняло решение отказаться от трех типов ОБТ, отдав предпочтение модернизации Т-72 и закупкам Т-90. Это здравое решение рассчитано на ближайшее десятилетие, пока не пройдет войсковые испытания комплекс «Армата». 2013 год может стать дебютным для танков четвертого поколения: помимо «Арматы» в России, в Южной Корее к концу года ожидается запуск в производство танка К-2 «Черная пантера».

Совершенно особо стоит Китай, который ныне располагает бронетанковыми войсками, с которыми могут сравниться танковые войска только России и США. В 1957 г. Китай получил лицензию на производство советского танка Т-54 и производил его вплоть до 1987 г. В 1961 г. танк получил обозначение Тип 59. В процессе выпуска танки Tип 59 (7–8 тыс.) часто модернизировались с оснащением их 105-мм пушкой, СУО, лазерным дальномером и динамической защитой. Так появились танки Тип 59-I, модернизированные фирмой Royal Ordnance (новая 100-мм пушка и СУО), Тип 59-IIА (новая 105-мм пушка) и его экспортная модель BW-120K со 120-мм пушкой.

Затем на базе танка Tип 59 был создан танк Тип 69 со 100 миллиметровой пушкой модификаций Тип 69-I и Тип 69-II, причем танк Тип 69-II производился по лицензии в Ираке, где его оснастили 125-мм пушкой.

Усовершенствованная модификация китайского танка 69-II — танк Tип 79, созданный в 1983 году, имел новую 105-мм нарезную пушку L7 и СУО British Marconi. Созданный в 80-х годах на базе танков Тип 69 и Тип 79, танк Тип 80 был вооружен 105-мм нарезной пушкой, двигателем VR-36 с турбонаддувом, мощностью 730 л.с. и измененной ходовой частью. Была разработана и его модификация Тип 80-II, правда, так и не поступившая на вооружение.

Новый танк, появившийся в 1986 году, Тип 85, был действительно новым танком, отличавшимся в корне от танков серии Тип 59. При его создании был использован опыт создания экспортного танка Storm. Он имеет сварную башню, комбинированное многослойное бронирование, которое может дополняться динамической защитой. Броневая защита выполнена модульной, что облегчает ее замену. Танки были вооружены стандартной 105-мм нарезной пушкой. Позже появилась новая модификация Тип 85-I, а затем Тип 85-II. Затем после новой модификации Тип 85-III на ее базе было начато производство танка Тип 88. В Китае на танковом заводе «617» в Баотоу (Внутренняя Монголия) было организованно производство двух типов танков: Тип 88В с 105-мм пушкой и Тип 88С, позднее переименованный в Тип 96 с 125-мм пушкой 2А46. Существуют программы модернизации танков Tип 85/2-M с 125-мм пушкой 2А26.

Впервые публично эти танки были показаны на военном параде в Пекине в октябре 1999 года, и ныне ведется его производство для замены танков Тип 59, Тип 69 и Тип 80, так что к 2005 году было произведено уже свыше 1500 таких танков.

В 1991 года Китай и Пакистан впервые продемонстрировали танк Тип 90-II, вооруженный советской 125-мм пушкой 2А46 и новой автоматизированной СУО с баллистическим вычислителем. В создании танка Тип 90-II принимали участие французские и английские фирмы, а сборка велась в Пакистане и Китае.

В Китае, на основании полученного в ходе создания Тип 90-II опыта и после создания опытныго образца Тип 98 производятся вполне современные танки Tип 99 с 125-мм гладкоствольной пушкой (китайская модификация российского орудия 2А46), способной вести огонь управляемыми боеприпасами 9К119. Как основное средство борьбы с танками противника в состав вооружения танка входят бронебойные снаряды с сердечниками из обедненного урана. СУО танка Тип 99 выполнена по западным технологиям. Танк Тип 99 защищен броней «сэндвич» с промежуточным слоем из керамики и навесными многослойными модулями динамической защиты, лазерной системой активной защиты танка. Дизельный двигатель мощностью 1200 л.с. является китайской модификацией германского WD396.

Танк Тип 99 (ZTZ-99) был показан компанией НОРИНКО в 2000 году и после выпуска 40 танков Тип 99 их производство было продолжено. И ими вооружены только подразделения НОАК, дислоцированные в Пекинском и Шэньяньском военных округах.

Все это достигнуто китайцами за пару десятков лет, причем все данные основываются на той скудной информации, которую китайцы сами добровольно дают в прессу. В то же время очевидно, что участие компаний из Украины, Израиля, Франции, Великобритании и России вывело не только Китай, но и Пакистан в число ведущих танковых держав. В Пакистане производство танков началось с производства китайского Тип 59-I, который был модернизирован Пакистаном и производился как Al Zarrar, затем начал производится китайский танк Тип 69-IIMP (пакистанский вариант 69-II). После создания совместно с Китаем танка Тип 90-II, который в Пакистане получил обозначение Р-90 Al Khalid (Аль Халид), он вместе с закупленными на Украине танками Т-80У составил главную ударную силу армии Пакистана.

Немаловажную роль в дискуссии о танках вносят отношения на рынках вооружений. В целом в мире наблюдается тенденция снижения закупок импортных ОБТ и организация собственного производства. От лицензионного производства к собственному танкостроению перешли Индия, Пакистан, Северная и Южные Кореи, Иран. Их танки третьего поколения в основном заполняют внутренний рынок (в Индии и Пакистане — частично) и даже поставляются на экспорт. Рывок совершила Турция, выйдя в число лидеров «второго ряда», закупившая у Южной Кореи технологии, используемые в ОБТ К-2. Турция создала на их основе собственный вариант ОБТ «Altay».

Танк (без электронной «начинки») не требует от страны супертехнологий, для его создания необходимо существование только тяжелого машиностроения. Все это отвечает состоянию промышленности многих стран, лежащих по уровню промышленного развития ниже стран «топ десять». Танк относительно дешев в эксплуатации, может длительно храниться на складах без ежедневного обслуживания и быстро вводиться в строй. Уровень подготовки танкистов также может быть относительно невысоким, что актуально при длительных конфликтах, когда нет времени на подготовку классных экипажей. Все это не скажешь ни о ядерном оружии, ни об авиации и др.

Рынок сужается, спрос на ОБТ падает — соответственно падает серийный выпуск, отчего возрастает себестоимость. Чтобы выставить на рынок «новейшую модель», ее оснащают большим количеством современных вооружений, приборов и оснащения — рыночные цены на ОБТ растут. Поскольку перспективы боевого применения неясны, танки закупают партиями до 100, максимум 200 штук, при сложных условиях сопровождения контрактов.

Всего за восемь лет с 2006 по 2013 гг. в мире будет продано не менее 4515 танков на сумму, превышающую $16,54 млрд. Из этого количества объем рынка новых ОБТ составит не менее 2478 машин на сумму $14,75 млрд, или 55 % от общего количества, и 90 % от стоимости общемировых поставок ОБТ.

Средняя емкость мирового рынка ОБТ составляет примерно 550 танков из них новых — 300 штук. По сравнению с периодом холодной войны (1950–1987 гг.) емкость рынка упала в 4–5 раз.

Указанные факторы приводят к обострению конкуренции между танкостроителями, в свою очередь, влияя на позиционирование товара в продвижении его на рынки. Логика конкуренции выдвигает на первый план выбор между существующими ОБТ, противопоставление их боевых, эксплуатационных и ценовых характеристик. Основные рейтинги основываются на четырех параметрах: огневая мощь — защищенность — показатель подвижности (скорость, маневренность) — эксплуатационные качества.

В предшествующих демонстрациям образцов техники на выставках вооружениях или перед тендерами на закупку военной техники рекламных кампаниях на первое место выходит вероятная встреча с конкурирующим образцом на поле боя, то есть действия в условиях широкомасштабной войны.

Классической оппозицией стало противопоставление модернизированных Т-72 и «Абрамсов». Последние по уровню защищенности в лобовой проекции превосходят даже Т-90А, а более мощная СУО дает «Абрамсу М1А2 SEP» преимущество в дистанции обнаружения противника вдвое, а ночном бою более чем в четыре раза. Это превосходство дополняют «эксклюзивные» американские подкалиберные снаряды с урановым сердечником высокой бронепробиваемости.

Но установленная на Т-90 КУВ «Свирь» превращает танковую пушку в пусковую установку ПТУР, что значительно усиливает огневую мощь и вероятность поражения «Абрамса», в том числе в уязвимые проекции. Бронепробиваемость ракеты-снаряда «Рефлекс» примерно равна толщине (эквивалент гомогенной) брони в лобовых проекциях «Абрамса М1А2».

«Абрамс» КУВ не имеет, установленная на нем пушка стандартна для танков НАТО — лицензионный вариант «Рейнметалл 120», устанавливаемая и на «Леопард-2», и на «Меркаву IV», и на многие другие модели ОБТ.

Подобное приведение аргументов «за» и «против» происходит многократно — постоянно проигрывая виртуальные дуэли Т-90 и «Абрамса». В зависимости от участников тендеров на закупку ОБТ в подобные «схватки» включаются «Леопард-2» и прочие типы.

Почти за полвека существования ОБТ третьего поколения «встреча» между ними состоялась лишь трижды. Все случаи связаны с Ираком. В ирано-иракской войне Т-72 продемонстрировали полное превосходство над «Чифтенами» (один из лучших танков 2-го поколения). В войнах 1991 и 2003 гг. иракская сторона выступала в очевидно неравных условиях, особенно во второй войне, когда модификации иракских Т-72 отстали на десятилетия от новейших на тот момент моделей «Абрамсов» и «Челенжеров».

К войнам средней интенсивности и малой продолжительности можно отнести вторжение в Ливан 1982 г. года и войну в Южной Осетии 2008 года. В 1982-м Израиль и Сирия применили ОБТ третьего поколения, которые показали свое превосходство над танками второго поколения. Но «Меркавы» и Т-72 на поле боя так и не встретились. В конфликте в Южной Осетии участвовали танки одного типа примерно в равном количестве, поэтому при техническом равенстве победу принесли иные факторы, прежде всего боевые качества личного состава и умелое руководство.

При позиционировании ОБТ практически не учитывается изменившийся характер военных конфликтов. Сегодня наиболее актуален локальный конфликт в форме «мятежвойны». Для подобной роли ОБТ изначально не предназначены, и чаще всего их боевые качества в таких войнах не анализируются. Покупатели попадают в патовую ситуацию: ОБТ приобретается как «оружие сдерживания» в противостоянии с соседями — в перспективе могут быть применены по прямому назначению только гипотетически, аналогично СЯО. В реальных малых конфликтах боевая эффективность ОБТ оказывается низкой.

При покупке современных ОБТ одним из решающих факторов становятся эксплуатационные качества — экономические показатели. Здесь российская техника вне конкуренции: цена Т-90А в три раза ниже «Абрамса М1А2 SEP»: 2,5 млн долларов против 7 млн долларов. Эксплуатационные расходы (в том числе расход горючего) ниже примерно вдвое. Поэтому Россия удерживает лидерство по числу проданных новых ОБТ (период 2007–2014 по числу проданных или строящихся по твердым контрактам) — 1291 единица против 491 штуки у США. Американцы лидируют по финансовому объему продаж: 4971 млн долларов против 3858 млн долларов за тот же период.

Выбор и покупка того или иного типа танков в значительной степени зависит от внеэкономических показателей. Не случайно «пропихиванием» на рынки стран-экспортеров занимаются не столько представители концернов, сколько военные структуры государств-производителей.

Здесь тенденции развития бронетехники попадают в зависимость от обратной связи: ситуация на внешних рынках влияет на ситуацию с производством танков и закупкой внутри страны по принципу «раз товар пользуется спросом — значит, техника актуальна». Постоянные PR-кампании создают ОБТ имидж очень актуальной техники, что в свою очередь формирует отношение к ним гражданских политиков, менее военных сведущих в вопросах современной стратегии и вооружений, зато руководящих распределением бюджетных средств.

Хотя экспортная закупка военной техники в значительной мере зависит от политических усилий страны-экспортера, чем от реальных потребностей покупателей, у которых конечные финансовые решения тоже принимают не столько военные, сколько гражданские чиновники. То есть военные могут повлиять на выбор типа танков и то не всегда, конечное решение остается за высшими чиновниками.

Например, половина проданных Россией ОБТ приходится на Индию — давнего союзника в регионе. Чтобы не зависеть от одного производителя, Индия традиционно диверсифицирует закупки ВТ. Высокий показатель приобретения Т-90, а также развертывание его лицензионного производства в Индии (1000 штук) объясняется неудачей проекта индийского танка «Аржун-1», боевые и эксплуатационные качества которого оказались значительно ниже ожидаемых. Тем не менее Индия намерена развивать этот проект и преодолеть большинство недостатков в модели «Аржун-2». Индия нуждается в многочисленных современных танковых войсках, именно как в «оружии сдерживания» Пакистана, который тоже оснащает свои армии большим количеством современных ОБТ как китайского (тип 85) и совместного с ним производства (танк «эль Халид»), так и украинского Т-80УД.

Довольно высокие показатели продаж «Абрамсов» также объясняются политическими причинами. Например, «продажа» иракской армии 140 «Абрамсов» (четверть всего экспорта 2007–2014 гг.) устаревших модификаций произошла в условиях фактической оккупации Ирака.

После ухода американцев Ирак планирует приобрести до 2000 (!) Т-72 у стран-членов НАТО, бывших участников ОВД, и провести их модернизацию по стандартам НАТО с участием американцев. Высокие качества и низкие цены российской военной техники заставили правительство Ирака разместить в конце 2012 года предварительных военных заказов на 4,2 млрд долларов.

Характерно, что значительная часть этих закупок приходится на не самую современную технику, что далеко не случайно. Обычно от внимания аналитиков ускользает наличие устойчивого спроса на мировом рынке на ОВТ устаревших типов и средние танки второго поколения. Он составляет около 250 танков в год. Примерно 50 из них приобретается на запчасти, для музеев и частных коллекций, для установки в качестве монументов. Остальные — для вооружения «слаборазвитых стран» из резервов ВС России, США и прочих эксплуатантов.

Цены на такие танки колеблется от нескольких десятков тысяч до сотен тысяч долларов — финансовой «погоды» на танковом рынке они не делают, серьезной угрозы современным ОБТ не представляют. Это «оружие бедных».

Обилие танков второго послевоенного поколения на складах стран НАТО и бывших участников СВД позволяет покупать их по ценам, близким к цене металлолома. Общий уровень военной техники многих африканских стран приводит конфликты к уровню военного противостояния 50–40-летней давности.

В некоторых странах Африки до сих пор применяются Т-34-85 и «Шерманы» и довольно часто Т-54/55. Для уровня текущих и вероятных конфликтов с соседями более совершенной техники и не нужно. Уровень бронетехники, как и всей ВТ, напрямую зависит и от уровня конфликта — нет необходимости поставлять сложную технику туда, где она не будет полноценно использована. Мало того что она дорогостоящая, вместо одного «Абрамса» можно купить целый полк Т-55, она требует соответствующей инфраструктуры эксплуатации, боеприпасов, вспомогательной техники. Огромная проблема — комплектация экипажей и обслуживающего персонала, особенно в Африке, где для обслуживания всякого сколь-нибудь сложного комплекса (заурядного для армий Европы или Америки — вертолета, самолета, комплекса ПВО) привлекаются европейские наемники.

Есть проблемы с применением современных боеприпасов. Тем более что зачастую необходимых боеприпасов вообще не производится. Например, в арсенале современных ОБТ США нет осколочно-фугасного снаряда — самого востребованного в локальных конфликтах.

За подобными фигурами умолчания скрывается и иная проблема. Более универсальные танки поколений 1 и 2 более подходят как для ТВД, так и для характера «малых войн». Зачастую это горная или лесистая местность, где танки используются единично или малыми группами, как средство поддержки пехоты. Где низко или вовсе отсутствует противодействие артиллерии и авиации. Воевать приходится против небольших групп пехоты противника, как правило, вооруженных «африканскими танками» — джипами или пикапами с установленными на них крупнокалиберными пулеметами или базуками. В борьбе с ними средний танк на пересеченной местности обладает достаточной мобильностью, высокой защищенностью и огневой мощью. Он эффективен в горных условиях и в джунглях, зачастую показывая большую эффективность, чем применяемые там же ОМТ третьего поколения. В силу простоты конструкции «старые» танки более надежны и ремонтопригодны. Потеря такого танка не обрушит военный бюджет страны — он легко заменим дешевым аналогом, а гибель экипажа при низкой ценности человеческой жизни в подобных странах не вызывает серьезных гуманитарных последствий, как, например, в Израиле или ФРГ.

Потребность в такой боевой технике есть не только у африканских стран. Афганистан, у которого нет проблем с комплектацией экипажей своих истребителей и вертолетов афганскими пилотами, тем не менее постоянно предъявляет спрос на Т-55 и Т-62 из резерва Минобороны России. Причем оплачивает эти поставки американская администрация. Поэтому при желании правительство Карзая могло бы закупать Т-72 и даже более дорогие «Абрамсы» и «Леопарды», но, тем не менее, этого не делает. Им нужна ВТ, эффективно работающая в местных условиях. И если отказ от приобретения американских вертолетов в пользу современных российских модификаций МИ-8 (опять же за счет «средств американских налогоплательщиков») вызывает всеамериканский скандал, то закупка сотни устаревших советских танков проходит незаметно в силу относительно малой суммы контракта.

Сосед Афганистана Пакистан также содержит значительное число танков второго поколения в частях (до 2000 Т-55 различных модификаций, в основном китайские Тип 59) и в резерве (1200 Т-55 и 300 М-48), в том числе по описанным выше причинам. Имея обширную мятежную «зону племен» на севере страны и приграничных с Индией горных районов пакистанские военные держат там части, вооруженные Т-55. Для возможного конфликта с Индией (а также с Ираном) на пустынных равнинах имеется более 650 ОБТ третьего поколения последних модификаций — как «оружие сдерживания».

Показательно, что Пакистан — главный геополитический союзник США в регионе — не закупает американские «Абрамсы», отдавая предпочтение украинскому Т-80УД и китайскому Тип 85 II / III, создавая на основе последнего собственную модификацию «аль Халид».