Тара

...Наш мир. Наше время. Москва...

Проказник-июль размышлял - что бы такое учудить завтра, высчитывая вероятность каждого события на подручном калькуляторе. Калькулятором служило высокое здание напротив. Кнопочки-окна зажигались и гасли от прикосновения лучей краснолицего солнца, отчего на небе над указанным зданием выкладывался ответный узор из облаков. И с каждой комбинацией небесного рисунка в жизнях людей, прячущихся за стёклами, развязывались и сплетались новые узлы судьбы. Июль довольно жмурился и вдыхал витающий в воздухе аромат шоколада с коньяком, стараясь не замечать привычного московского смога, задумывался над результатами расчётов и вновь принимался за вычисления, абсолютно уверенный - нет предела совершенству.

Тара Владленовна, опытная ведьма, к концу рабочего дня украдкой поглядывала то в окно, то на часы, и так зная - сейчас придёт Серёжа, и пусть вся лаборатория в очередной раз удавится от зависти. Знаем мы эти шепотки, мол, старухе за шестьдесят, а она завела себе тридцатилетнего кавалера. Приворожила, как без этого в её возрасте. Бессовестная, на "сынка" позарилась! Хорохорится, мымра, ловит упорхнувшую молодость в дырявый сачок...

Пусть их. Ещё больше уважать будут.

Её Серёжа - настоящий черноглазый ангел. Хорош паршивец - глаз не отвести. Примесь армянской крови по материнской линии наградила его гордым профилем и не менее гордым нравом. А Тара сочла возможным посвятить понравившегося ей мужчину в частицу своей тайны. Теперь есть под этим небом человек, знающий, что безумная комета судьбы, прорезав хрустальную синеву небосвода, принесла чужую душу в мир людей, наградив русскую сироту Вечностью.

Она, Тара, осколок чужих миров, смутно припоминающая обрывки прошлой жизни, но при этом знающая и умеющая невероятно много даже для очень сильного экстрасенса. Во всяком случае, ни один известный ей человек даже с помощью Запредельного не мог по своему желанию становиться то юным, то древним, залихватски переводя стрелки биологических часов в обе стороны.

Ага, началось! Распахнулась дверь. Подняла голову, не скрывая завистливого блеска в глазах, лаборантка Людочка. Скорчила кислую рожу Алевтина Васильевна - математик, трудолюбиво обрабатывавшая результаты утренних опытов. Сочувственно покосился на вошедшего Вадик - психотерапевт, въедливо шлифовавший и без того безнадёжно заумный текст отчёта в министерство.

- Добрый вечер, - одарил кабинетных работников улыбкой жгучий брюнет с букетом лилий - высокий, надёжный, самостоятельный, подстать самой начальнице лаборатории Таре Тихоновой.

Тара Владленовна, точно семнадцатилетняя девчонка, впервые ощутившая любовное головокружение, выскочила из-за стола, подхватила сумочку, приняла из рук Серёжи букетик и, помахав ручкой ошалевшим подчинённым, увлекла за собой кавалера. Пусть теперь обсуждают. У них хобби такое - увлекаться чужими костями, точно у археологов, совершивших находку века, откапавших доисторического ящера. Будут теперь каждую косточку под микроскопом рассматривать, обсуждать взахлёб... Если надобность возникнет, их сплетни Тара узнает дословно - не проблема.

Московский вечер, московский ветер растрепал седое каре, позолотил пряди, бережно разгладил тонкие морщинки на и так неестественно молодой для столь почтенного возраста коже, звякнул длинными серьгами. Из сверкающего новенького бизнес-центра, на верхних этажах которого и ютилось одно из многочисленных помещений лаборатории, Тара вышла уже ровесницей своего любимого.

Лисье-рыжее платье заиграло всеми возможными огненными оттенками, "воспламенило" вышивку - начертанные замысловатой извилистой вязью слова древнего языка. Ни названия самого языка, ни имени народа, им владевшего, Тара не ведала, но смело использовала в заклинаниях и обучала немногочисленных достойных. Надо сказать, весьма эффективно обучала. Она, врач психиатр по образованию, уже много-много лет стремилась разобраться со своими способностями, но с каждым днём понимала - время течёт, а тайн становится гораздо больше, чем приходит ответов. Кто она? Зачем здесь? Только ветер летит вдоль проводов, обнимая машины и прохожих...

То, что что-то не так, она поняла не сразу, увлечённая рассказами Серёжи о сегодняшних сделках. Очнулась только у его авто, замерла, оглянулась назад - резко, точно бросающаяся на добычу змея, успела отскочить от пошедшего рябью асфальта, запрыгнула на бордюр, чуть не увязнув в серой массе пятнадцатисантиметровой шпилькой...

Разгаданная уловка реальности была опасной и банальной до неприличия. Ведьма привычно пожала плечами и позволила Серёже усадить себя в машину. Что же, они и так слишком долго ждали. Сезон игры с Запредельным открыт. И она давно подготовилась к нему...

1.

...Наш мир. Наше время. Городишко в одной из Российских областей...

Ленивое летнее солнце уже клонило круглую голову к дальним многоэтажкам. Город, словно измятая бумага, лежал внизу, в дрожащем воздухе расплываясь, теряя четкость очертаний. Из заводских труб силикатного комбината, вольготно расположившегося в самом сердце разросшегося провинциального поселения, ручными кобрами вытягивались белёсые ленты дыма, стремясь коснуться пухлых облаков. Даже с экрана, собиравшего записи многочисленных в здании банка камер наблюдения, казалось, струится запах гари, машинных выхлопов и перегретого асфальта.

Художник-урбанист, наверняка залюбовался бы подобным пейзажем, как романтик с радостью созерцает морской простор или живописные долины. Но Василию Ивановичу Позвонкову по прозвищу Чапай было не до смеха. Он в сто пятый раз просматривал плёнку с камеры видеонаблюдения. Сегодня он это делал напару с бывшим одноклассником Богданом в надежде отыскать ответ, какая же напасть подобралась к его мирному, никому не мешавшему банку. Бурные годы рэкета, бандитских разборок благополучно обошли его стороной, чтобы в мирное время одарить столь неприятным сюрпризом.

- Смотри-смотри, сейчас появятся, - не обращая внимания, что уже пять минут держит в руке остывший кофе, он ткнул коротким тощим пальцем в экран.

Богдан, крепкий симпатичный мужчина чуть за тридцать, судя по одежде способный оказаться и простым охранником, заглянувшим на работу не в свою смену, и состоятельным коллегой Чапая, с нетерпением припал к экрану. Первое необычное дело для его фирмы. Облажаешься, навеки потеряешь уважение в глазах Арины.

В поле обзора камеры, находящейся, между прочим, на крыше восемнадцатиэтажного жилого дома, в котором и квартировал банк Чапая, попали двое. Первым был полный одышливый мужичок, похожий на колобка-переростка, в мокрой от пота белой рубашке. Движения его казались неестественными, дёрганными, словно был он жертвой начинающего кукловода.

- Семён Макарович Попугаев, финансовый директор, - пояснил Чапай. - Семь лет у нас проработал. Нареканий не знал. И тут такое!

Колобок-переросток тяжело плюхнулся на вытащенную кем-то на крышу табуретку, и поднял безумные глаза на второго участника разворачивающейся драмы. Вернее, участницу. Она впорхнула в обзор объектива, продемонстрировала идеальную фигуру в цветастом облегающем платье. Чёрные волосы, забраны в тугой пучок на затылке. В ушах поблескивают маленькие серёжки. Лица не видно.

- И всё время спиной стояла, гадина! - словно выплюнул Василий Иванович.

- Значит, знала о камере, - Богдан снова сосредоточился на происходящем.

Женщина, наверняка что-то говорила, так как колобок кивал, потел, вытирал обильный пот белым рукавом и в то же время неотрывно смотрел на женщину. Во взгляде узких маленьких глазок читались и ненависть, замешанная на безграничном обожании, и панический страх, безысходность.

Внезапно что-то неуловимо изменилось на картинке. Богдан даже ощутил неприятный холодок, резво пробежавший вниз по позвоночнику. Женщина выпрямилась в струну, приподняла голову, и, продолжая следить за жертвой, заговорила. Камера наблюдения не была снабжена микрофоном, поэтому слов слушатели к счастью не услышали. Вполне хватило понаблюдать, что происходило с финансовым директором злосчастного банка. Его словно раздирали на части две разнонаправленные силы. Одна приказывала ему сидеть. Другая - вскочить и сделать нечто противоестественное. Семён Макарович то приподнимался, то заставлял себя снова сесть на спасительную табуретку. Женщина подошла вплотную, склонилась над жертвой, чтобы её глаза оказались на уровне колобковых и, вероятно, продолжала говорить.

После двух минут сопротивления, бедняга не выдержал, вскочил и подбежал к краю крыши. От гибельной бездны его отделял металлический заборчик, поставленный кем-то из предусмотрительных местных жителей, а может и на удивление заботливыми коммунальщиками, чтобы любопытные подростки, иногда взламывающие ход на крышу, ненароком не свалились.

Вцепившись в заборчик, он замер, но женщина призраком отца Гамлета шла следом, что-то без остановки долдоня. Бедняга, дрожа всем телом, перелез через либезную оградку, и теперь, вцепившись белыми пальцами в металл, развернувшись к ведьме сморщенным от страха лицом, закричал.

- Не хочу! - прочел по губам Богдан.

Она что-то ответила, и колобок разжал пальцы. Женщина сделала грациозное движение и пропала из объектива.

- И всё? - Богдан бы слегка разочарован. Кто поручится, что за оградой не висела платформа строителей?

- Тебе мало!? - в голосе Чапая прозвучало плохо скрываемое раздражение. - Эта гадина через Сёмку увела со счетов сорок шесть миллионов, потом расправилась с дураком у нас на виду и ещё емейл издевательский прислала, мол, ваш Сёма на небесах чаёк за ваше здоровье попивает, вам привет передаёт, а я в его память баксы трачу. С емейлом был вирус. Когда милиция нагрянула, читать было нечего. Вся бухгалтерия под ноль вычищена! Диски с резервными копиями из сейфа исчезли.

Бывший школьный товарищ покрылся красными пятнами, стукнул кулаком по столу, отчего чашечка с остатками кофе возмущённо подпрыгнула на блюдце.

- Так ты же сказал, Семён Макарович пропал без вести.

- Как же пропал. Двое наших сотрудников видели, как он с крыши летел, благим матом орал, и растаял в воздухе на подлёте к земле. Ещё трое свидетелей во дворе было. Правда, один ребенок. Другая - бабуля не слишком в своём уме, и третий - пьянчуга. Ещё с десяток крик слышали, но не видели ничего. Менты потоптались, послушали, решили их показания в расчёт не принимать, сотрудников наших к врачу отправили с проверкой на нормальность. Как-никак конец рабочего дня был.

- И что?

- И ничего. Предусмотрительная гадина с крыши ещё какой-то мешок сбросила. И всё, почудилось, видите ли. Мешок за человека приняли. Жара, усталость... Плёнку объявили неумелым спектаклем. Попугаев в розыске за хищение. Только не найдут его. Не найдут и всё. У меня нюх на такое. Чертовщина тут, Богдан. Исчез человек на подлёте к земле. Ни пуговиц, ни зубных коронок. Со всеми потрохами!

Васька почесал лысеющую макушку с реденькими короткими волосиками и обречённо вздохнул. Богдан поёжился. В охранке было неуютно. Обшитые белым пластиком стены напоминали больничный кабинет. Пять мониторов, куда транслировалась картинка не только из банковских помещений, но и с прилегающих территорий, включая входы в подъезды и крышу, холодно светились.

- Родственники у Попугаева есть?

- Любовница Лариска ничего не знает. Попугаев поссорился с ней неделю назад и больше не навещал. Старушку мать похоронил ещё прошлой зимой. Бывшая жена только перекрестилась, неприличным словом помянула, - перечислил Чапай.

- Вижу, вы уже сами расследование проводили, - Богдан не видел перспектив у дела, но, может, ребята что подскажут. - Хорошо, "Протуберанец" за это возьмётся. Жалко, что ты мне сразу не позвонил. Сразу такие вещи раскрываются быстрее.

- А что, были случаи? - заинтересовался Василий Иванович.

- Всякое происходило, - многозначительно отозвался Богдан.

Не то, чтобы он напускал на себя важности. Просто он немного стеснялся признаться бывшему однокласснику, что работает обычным бухгалтером в магической фирме. Попав под влияние Арины и её помощников, выделяющихся из толпы обывателей, ему хотелось выглядеть значимым и необычным.

- Сделай мне копию видеозаписи, - попросил он Чапая.

Только покинув офис банка, он выключил спрятанный в кармане диктофон.

Ваську Чапая, Ваську Второгодника он знал с третьего класса. Всякий раз, когда Богдан ссорился с Наташей, своей первой любовью и соседкой по парте, он отсаживался к хулигану Ваське. Возможно, именно благодаря этому Васька закончил школу, потом поступил в университет. Но вместо того, чтобы изучать станки, гулял напропалую. За что из университета полетел после первой же сессии. Спасибо связям папочки, Васька через полгода восстановился на экономическом отделении и уже к пятому курсу ворочал такими суммами денег, которые трудолюбивый разум Богдана не мог представить.

В отличие от судьбы более удачливого приятеля, жизнь Богдана сложилась куда менее интересно. Институт с красным дипломом, армия, работа инженером на загибающемся заводе. После сокращения пробовал заниматься бизнесом, не вышло. Подался в охрану. Не его. От безысходности пошел учиться, перебивался случайными заработками и подачками матери. И тут в беспросветной и бесперспективной жизни среднестатистического неудачника зажглась звезда.

Звезду звали Арина, и мнила она себя (не подумайте чего нехорошего), потомственным уфологом. Дело в том, что и дед академик, и отец кандидат наук, всю жизнь отсиживававшиеся на бумажной работе, коллекционировали вырезки из газет про летающие тарелочки. Отец мечтал в один прекрасный день собрать экспедицию, отправиться в тайгу, лично исследовать место падения Тунгусского метеорита, с его точки зрения - корабля пришельцев. Но дальше родного НИИ никогда в жизни не забирался.

Все мечты отца и деда воплотила в себе неугомонная Арина. Не обременённая учеными степенями, с группой энтузиастов она исколесила не только близлежащие леса, но и облазила Уральские горы, добралась даже до Байкала, и любила хвастаться, что пару раз даже видела в небе нечто похожее на это самое НЛО.

Ища работу, по примеру более удачливого приятеля закончив заочно финансовый институт, и успев поучаствовать в доведении до банкротства небольшого консервного цеха, Богдан пришел на собеседование в только создающуюся фирму "организации магической помощи населению "Протуберанец", директором которой и была Арина Вязова...

От банка до фирмы было всего четверть часа езды. И бухгалтер не особо торопился. Всё равно ребята соберутся к вечеру. Арины точно не будет.

Остановившись у самой вывески "Магического агентства "Протуберанец" и поставив серые жигули на сигнализацию (хотя кто на такую развалюху покусится?), Богдан залюбовался синим ягуаром, затормозившем рядом. Надеяться, что это будет клиент, не приходилось. К чему человеку, способному приобрести такую тачку, маяться со снятием порчи/сглаза, заботиться о любовном привороте?

И верно, сориентировавшись, куда ехать дальше, машина тронулась медленно, грациозно, точно твой волшебный сон, воплотившийся в жизнь у кого-то другого. Зачарованно наблюдая за ней, бухгалтер не обратил внимания, как тонированное боковое стекло приспустилось, и раздался едва слышный щелчок, какой бывает, когда фотографируют на мобильный телефон.

Насвистывая популярный этим летом эстрадный мотивчик, Богдан в один прыжок преодолел три ступеньки "Протуберанца", хлопнул ярко-бордовой дверью, и из летней жары погрузился в сумрак родной фирмы. Из компьютерных колонок звенели хрустальные голоса Il Divo. Под потолком позвякивали полые трубочки "музыки ветра", дрожа от мощных потоков щедро охлаждённого кондиционером воздуха.

Само помещение было выполнено в ярко-бордовых тонах. Африканские маски на стенах соседствовали с чучелом лося на деревянном постаменте, шаманским бубном, свисающим с потолка, черепом из нефрита на хрустальной подставке...

Едва Богдан вошел внутрь, дверь кабинета астрологии с шумом распахнулась и ощетинившейся кошкой оттуда выскочила красавица Алёна. И не подумав поздороваться с коллегой, она оттеснила Богдана к стене и вылетела из офиса. В кабинете громко чертыхнулся Саня.

- Чего это ними? - пробормотал бухгалтер, обращаясь к столу уволенной неделю назад секретарши.

- Милые бранятся, - ядовито буркнул незаметный из-за мониторов Олег. Облюбовав угловое местечко, он теперь мог не только отвечать на письма клиентов, совершенствовать и без того нехилый сайт агентства, но и безнаказанно резаться в стрелялки.

- Опять разошлись в методике? - хмыкнул Богдан.

- Угу, - из-за мониторов послышалось сосредоточенное щёлканье мышкой. Ясно, клиентуры сегодня с кошачьи слёзы, вот и бесятся ребята.

Повздоривший с Алёной Саня трудился в должности оракула. В совершенстве владея немецким, полгода назад он выловил на просторах интернета пиратскую программу на этом звонком языке. По дате и часу рождения программа достаточно точно описывала характер человека, делала прогноз, что с ним случиться в ближайшей перспективе. Теперь вычисления положения светил давались Сане гораздо легче, что несказанно бесило Алёну, некогда учительницу математики, а теперь потомственную волшебницу и целительницу (слово "ведьма" девушка считала вульгарным). На почве астрологии у неё с Саней, с регулярностью одного-двух раз в неделю, вспыхивали нешуточные перебранки.

Алёну единственную Богдан не считал шарлатанкой. Во всяком случае, последствия корпоративных вечеринок русоволосая длиннокосая волшебница, словно сошедшая со страниц русских народных сказок, снимала одним легким прикосновением пальцев ко лбу. И клиентуры у неё было не в пример больше.

- Арька на месте? - спросил он автоматически. И без того зная ответ. Раз Олежка играется, значит нет.

Из-за мониторов ехидно хихикнули.

- Дамы тебя сегодня не сильно доставали? - попытался разговорить молчаливого коллегу Богдан.

- Не-а, не мешай, - ответил Олег, гордо именовавший себя ведуном.

Кому ещё, как не дважды дипломированному специалисту, вначале в области филологии, а затем психологии разбираться во взаимоотношениях прекрасного пола, давать платные консультации, на ходу придумывая живописные обряды, якобы способные помочь клиенткам оплатившим на месяц магическую помощь онлайн. И ведь помогало же! За год существования "Протуберанца" ни единого недовольного возгласа слышно не было. Вот уж действительно специалист по связям с общественностью.

- Что нарыл?

Из мрака кабинета любовной магии материализовалась демоническая фигура Ромки. Чёрные, стриженные ёжиком волосы, благородная бородка, тонкие усы. Старинного покроя чёрный камзол, полукилограммовая серебряная цепь до пупа с ощетинившейся волчьей мордой, перстни на холёных руках, за плечами чёрный, как глаза Сатаны, плащ. Врач по образованию, специалист по любовной магии одновременно походил и на Мефистофеля, и на заплутавшего в веках конкистадора. Оставив медицинскую практику и сейчас являясь владельцем нескольких торговых точек модной одежды, здесь он просто проводил свободное время, получая немалое удовольствие от хобби.

И каждому из них Богдан в чём-то завидовал. До сих пор он считал себя здесь не на своём месте. Вот ребята делают настоящее дело! Даже шутя, развлекаясь, они умудряются помогать людям. А он... Он ведёт их бухгалтерию на дому, лишь изредка соприкасаясь с таинственным и абсолютно непонятным ему миром.

И вот он принёс первое крупное (по обещанному гонорару) дело для фирмы. Первое настоящее его дело!

- Да так, - внезапно застеснялся бухгалтер. - Школьный приятель помочь попросил. Мистикой попахивает.

- Надеюсь, не воняет?

Наконец-то вернулась Арина, злая, раскрасневшаяся. За ней вошла Алёна, стала за чучелом лося, скрестила руки на груди, недовольно зыркая зелёными глазами на окружающих. Похоже, Саше сегодня снова не поздоровится.

Но Богдан смотрел только на Арину. Высокая, полноватая, с причёской а-ля звезда французской эстрады семидесятых Мирей Матье, она не была красавицей, и на фоне ослепительной Алёны могла потеряться, если бы не феноменальная энергия, бившая из неё с упорством Ниагарского водопада. Казалось, к директору "Протуберанца" можно подключать провода и освещать города.

- Вот что, давай показывай свои проделки. Есть аудиоматериал?

- Да... - не привыкший быть в центре внимания Богдан растерялся окончательно. - Он не очень хороший. Диктофон в кармане был, - принялся он оправдываться, вытаскивая из плейера наушники и протягивая его Олегу. Тот быстро подключил к компьютеру и запустил файл. Сашка тем временем обеспечил всех стульями.

Прослушав разговор с Васькой-Чапаем и просмотрев видеозапись, Арина привычно обвела сотрудников цепким взглядом, и ни к кому не обращаясь, поинтересовалась:

- Видео может быть не инсценировкой?

- Да, если мадам владеет гипнозом. А на это очень похоже, - сверкнул синими глазами психолог. - Можно порыться в сети. Мадам умело позировала на камеру. Опыт, судя по всему, у неё имеется. Такие любят хвастаться достижениями.

- Ройся в своём интернете. К завтрашнему утру хочу увидеть хоть какой-нибудь результат. Постараешься? - гнев начальницы прошел, и Аринка превратилась в милейшее на свете создание.

- Всё, что в моих силах, - отсалютовал Олег.

- Его убили, - вдруг заявила Алёна, всматриваясь в застывшее на экране лицо Попугаева. - По записи трудно определить, что именно она сделала. Одно скажу - я так не могу и не хочу. За такое строго наказывают.

Кто наказывает, даже не стали уточнять. Естественно, не милиция имелась в виду, а какие-то высшие, недоступные Богдану силы. Космический разум, духи, демоны... Со скрипом осилив первый том Кастанеды из внушительного собрания, красующегося на полках в Аринином кабинете, бухгалтер понял - рождённый думать на ринг не выйдет.

Вслушиваясь в общее обсуждение, бухгалтер чувствовал себя именно боксёром, а не мыслителем, пока произнесённая Ромкиным баритоном фраза не заставила его вздрогнуть.

- Ребята, как вам не стыдно! Богдик дело раздобыл, старался целый день, а мы его хлеб отбираем. Пусть и ведёт сам.

- Точно, - поддержал Саня, скрещивая на груди руки. - Что там бухгалтерию нашу разбирать? Для такого спеца раз плюнуть. Пусть воздухом подышит.

"Ну, погоди, предсказатель бритоголовый, я тебе так зарплату начислю!" - воспылал праведным гневом Богдан.

- Это идея, - порадовалась Арина. - Сам не сам, помогать мы ему будем. А лениться не дадим.

Всё ясно. Накрылась ржавым тазом мечта вести бухгалтерию ещё одной фирмы. Богдан даже о собеседовании вчера договорился. Придётся отказываться.

- Я постараюсь, - он хотел сказать что-то ещё, но слова забывались, будто родной язык вдруг стал иностранным. Ведь это шанс обратить на себя внимание Арины, а поэтому он будет ОЧЕНЬ стараться.

2.

Холостяцкая квартирка бухгалтера Исакова, вопреки общепринятым представлениям о холостяцких квартирах, была аккуратной, уютной. Всё потому, что Богдана воспитывала мама, одна, без отца. Едва сынок научился ходить, она принялась приучать Богдана к взрослой жизни, только результат почему-то выходил обратным.

Научившись всё делать по дому, за его порогом сын боялся что-то предпринять самостоятельно, без маминого одобрения. Кончилось всё тем, что мама настояла - пошел в институт - изволь начать самостоятельную жизнь. Но и из общежития, и из съёмных квартир сын каждый раз возвращался под крылышко к родительнице. Так проще.

Метания продолжались до тех пор, пока мать не привела в дом некого Андрея Максимовича, вальяжного старика с тяжелым лицом и внушительным брюшком, зато директора обувной фабрики. Только тогда Богдан осознал - детство закончилось, и окончательно перебрался на доставшуюся от бабки квартиру, завёл подругу...

В квартире было прохладно и одиноко. Положив стопку купленных в киоске газет на системный блок компьютера, вытащив из пакета пару ледяных баночек "Балтики" на десерт, Исаков направился переодеваться, мыть руки и готовить нехитрый обед. Разогреть куриную лапку, порезать помидоры с майонезом и укропом, заварить ароматный зелёный чай... Как раз и пиво согреется до нужной температуры. Не обжигающе ледяное, не приторно тёплое, а именно такое, каким и положено быть пиву. Холодным...

Есть не хотелось. Готовил Богдан скорее по инерции. Кухня показалась слишком большой. И не спасала иллюзия уюта. Бывшая пассия Маргарита развесила на дверцах висячих шкафов, на плафоне разноцветные колокольчики, у плиты - вышитые варежки-прихватки. На подоконник посадила куклу в украинском народном наряде. От этого кухня казалась игрушечной, детской.

Немного жаль, что после устройства Богдана в "Протуберанец" черноглазая Маргарита похныкала о неперспективности конторы, о низком заработке, о неспособности вывезти её, красивую, даже на отдых в Турцию, собрала вещи и ушла к владельцу казино. Маргаритка увяла, весёлые игрушки остались.

О нежданно-негаданно свалившемся деле думать не хотелось. По дороге домой бухгалтер струсил. "Я? Я не справлюсь. Вот Ромка или Саня... У них мозги под это заточены. У них опыт. А я кто?"

Солнце укуталось тучами, вдалеке заворочался, забурчал гром. Или это на стройке за домами загрохотало? Мелодией из индийского фильма запел мобильник. В трубке зазвучал вкрадчивый голос Олега.

- Я тут кое-что нарыл. Проверь почту.

- Что именно? - вытирая пальцы о салфетку, осведомился Богдан, отодвинув остывающий ужин.

- Увидишь. Мы с Алёной в шоке.

"Мы с Алёной". Видать, выгорело у парня. Смягчилась великая волшебница.

В почтовом ящике среди гор спама отыскалось олегово письмо с одной единственной ссылкой на "Всемирную ассоциацию прыгунов". Логотип в виде чайки с парашютом настораживал. Над колонкой новостей была изображена картинка с парашютистом.

"Если вы молоды душой и инициативны. Если хотите добиться от жизни большего. Если любые трудности для вас - повод к дальнейшему самосовершенствованию. Тогда дорога вашей жизни непременно ведёт к нам.

Мы поможем вашим талантам раскрыться. Совершите прыжок в своё будущее!"

В колонке новостей как раз под парашютистом красовалась надпись:

"В июле к нам уже присоединились Семён Макарович Попугаев и Кристина Афанасьевна Тутохина. Их первый прыжок в успех завершился. Прочите отчёт об их достижениях"

Кликнув по ссылке, Богдан попал на страничку, где красовался портрет Попугаева в цветастой рубахе, улыбающегося, ещё более округлившегося, и дамы, чьё вытянутое лицо рождало ассоциации с грустной овцой. Впечатление усиливали белокурые локоны а-ля дочь провинциальной помещицы восемнадцатого века. Далее следовали пространные фразы о том, насколько "прыгнувшим" сейчас здорово.

Едва Богдан закончил чтение, вновь затрезвонил Олежка.

- Я пробил мадам Тутохину по адресной базе. Это жена местного депутата. Его посадили месяц назад за то, что крупной взяткой не поделился.

- Как связаться с этой Ассоциацией? Ни адреса, ни мейла, - в ответ пробормотал Богдан.

- Что же ты так невнимательно читаешь! Они просят в полночь стать нагишом на холодильник и выкрикнуть "Припрыгайте ко мне прыгуны".

- Идиотизм.

Богдан почему-то не удивился. Внутренне он настроился на восприятие чудес.

- Шучу, - пошел на попятную психолог. - Емейл прописан в гостевой книге на первой странице. Но проситься в гости к ним пока не советую.

- Что так? - приготовившись к очередной шуточке коллеги, Богдан внутренне собрался.

- Сильно смахивает на секту. Завлекли, одурманили, денежки отобрали и шлёпнули. Только целевая аудитория у них резко ограничена доверчивыми богатеями.

- Сам додумался, или Алёна подсказала? - не удержался от мести бухгалтер.

Он тут же мысленно обругал себя за длинный язык. Ссориться не хотелось. Хороший парень, только посмеивается над ним, Богданом. Словечки свои заумные психологические вворачивает. "Интроверт ты, Богдаша, законченный, - говорит, - инфантилист пролонгированный". Противно.

- У меня хоть подсказать есть кому, - парировал собеседник.

Богдан закусил губу. Так и хотелось, чтобы в голове сложилось готовое решение поставленной задачи. Щёлк пальцами - и вот оно тёпленькое гениальное. Но на чердаке сознания качались на пыльных паутинах сонные пауки.

- Эй, заснул, инспектор Мегре? - в трубке зазвенел голосок Алёны. - Обдумывай ситуацию, копи предположения. Завтра поутру с тобой в гости в депутатский дом поедем. До обеда надо управиться, а то потом с абитуриентами работы выше проводов будет.

- Угу, - мысленно кляня собственную непроходимую тупость, выдохнул Богдан. И поскорее отделавшись коротким "Пока" оборвал связь. Настроение испортилось окончательно. Ужин остыл. Пиво перегрелось.

Включив музыку в случайном порядке воспроизведения, Исаков уселся в кресле, водрузил ноги на стол в полной решимости обдумать сложившуюся ситуацию и... уснул. Во сне ему явилась femme fatal, скинувшая с крыши Попугаева. Вот только лицо у неё было Аринино.

Проснулся он в пять с небольшим утра, когда бушевавшая всю ночь гроза улеглась, тело окончательно задубело от неудобной позы, а в голове отбойным молотком завибрировала тупая боль. Даже выпив две таблетки обезболивающего и перебравшись в кровать, уснуть он так и не сумел. Мысли тяжелые, как бомбовозы, неуклюже кружились в сомнамбулическом вальсе.

...Утро босыми ногами прошлёпало по лужам, таща за собою упирающегося Богдана. Бухгалтер оказался в офисе "Протуберанца" непростительно рано для себя. В половине девятого. Внутри царило оживление. Как всегда в горячее время контора по оказанию магических услуг населению работала без выходных и перерывов на обед с восьми до восьми. Только отшумели выпускные экзамены и защиты дипломных проектов в местных учебных заведениях, как начались вступительные испытания.

Уйма желающих за умеренную (и не очень) плату вырвать перо из пёстрого хвоста птицы-удачи толпилась в приёмной. Приём до обеда вёл Ромка. Словно кошки на недостижимую птицу на ветке, смотрели затуманенными взглядами на дверь его кабинета взволнованные мамочки. Верили они или не верили в магию, но для устройства жизни обожаемых чад были готовы использовать все доступные кошельку способы, "лишь бы детям хорошо было"! Чада скептически ёрзали на стульях, рассматривали маски, косились в строну следящего за порядком Сани.

Дверь Ромкиного кабинета распахнулась. Родительница с фигурой воздушного шара, ещё находясь во власти мрачного обаяния конкистадора-Мефистофеля, щуря и без того узкие глазки, визгливо выспрашивала:

- Так мой оболтус поступит, Роман Гидеонович? Хотя бы на платное. Может, его в университете человеком сделают.

На Ромкином лице отразилась вымученная улыбка, мол, сделают, почтенная, если он сам того захочет. А не захочет, тут и магия бессильна.

Шелестя квиточками об оплате и шумно сопя, мамаша направилась к выходу, едва не сметя при этом Богдана.

- Так он поступит? - обернулась она на пороге. - У него ЕГЭ не безнадёжное...

- Конечно. Даю слово мага, - ответил Ромик и скрылся успокаивать очередную клиентку.

Конечно, поступит, раз на платное. Списки прошедших "магический обряд" уже у Сани. Сейчас он позвонит нужным людям, и гарантия поступления вышеперечисленных абитуриентов станет если не стопроцентной, то весьма ощутимой. Тем более на платное. Туда и с нулевым ЕГЭ возьмут.

- Кто ещё не успел заключить договор и оплатить наши услуги? - напомнил присутствующим Саша. - Проходите, не стесняйтесь. Иногородним без очереди.

На кассе, естественно, сегодня Арина. Столь важные обязанности ему, Богдану, не доверяли.

Вот и вся романтика. Магия большого города. Девяносто процентов прибыли фирмы составляла такая халтура, воспринимая сотрудниками как весьма невесёлая повинность. Зато оставшиеся десять процентов компенсировали все нервные затраты. В практике "Протуберанца" действительно были дела, заставляющие поверить, что окружающий тебя мир не наделён прямолинейностью асфальтоукладчика на боевом задании, а чарующе таинственен.

- Подежуришь за меня? - лениво потянулся Саня. - Вчера до двух шли, а потом ни души.

Богдан отрицательно мотнул головой и прошмыгнул в их общий с Ариной кабинет.

- Есть результат?

Вязова не сочла нужным поздороваться. Только кивнула, пересчитывая деньги и оформляя договор на оказание консультационных услуг.

- Работаем, - уселся за свой стол Богдан.

- Кто? Ты или Олег с Алёной? Нам позарез нужен ещё один полноценный сотрудник. Вливайся, или дам объявление в газету, - произнеся эти безжалостные слова, она переключилась на мамашу. - Вот здесь подпишите, пожалуйста. И сюда паспортные данные. А теперь на приём к магу Роману. Удача с вами. Приглашайте следующего.

Богдан несколько минут сидел, переваривая обиду. Она готова найти ему замену. Как же он без... без... без неё?! Без энергичной яркой Арины, его музы, его электростанции? Опять серые будни? Ни за что!

- У меня почти готово заключение по ситуации... - пробормотал он. - Только уточню некоторые детали...

Арина вопросительно приподняла одну бровь, но ничего не сказала. Ясно, сегодня ей не до него. Придёт Алёна, тогда...

Алёна не пришла. Её старинная клиентка затеяла переезд. И потомственная ведьма помчалась помогать с дизайном новой квартиры. Чтобы всё было по правилам феншуя и старорусским обычаям. Взамен её прибыл Олег. В потёртом джинсовом костюме, с плейером в ушах, нарисовался он в дверях и подмигнул из-под длиной светлой челки.

- Поехали, о, наследник блистательного Шерлока и добрейшей мисс Марпл, почти брат великого и ужасного сэра Макса, плюющегося ядом на преступников.

- Я Богдан Мстиславович Исаков, собственной персоной. Мне чужая слава ни к чему, я свою завоюю, - рядом с насмешливым коллегой чувствовал он себя не лучшим образом. Но всё лучше, чем со строгой Алёной.

- Растёшь, приятель, - похвалил его Олег. - Уже осознание собственного я появилось.

Богдан стиснул зубы, но промолчал.

Добравшись до депутатского жилища в новом микрорайоне, поплутав среди похожих на перекормленных инкубаторских цыплят многоэтажек, Богдан наконец вырулил к нужному дому N17.

От шедших всю прошлую неделю дождей свежая синеватая штукатурка вклинившегося в ряды квартир магазина вспучилась, потрескалась, хоть ещё не обнажила серое тело кирпичей. Из окон первого этажа тянуло жареной рыбой и подгоревшими блинами. Где-то вверху на балконе заходилась в бессильном лае позабытая хозяевами собачонка. Ещё выше музицировали на расстроенном пианино. Богдан, когда-то отмотавший срок в музыкальной школе, брезгливо поморщился и, оглянувшись, понял - Олег уже вовсю переговаривается по домофону.

- ... не журналисты... Нет, к прессе отношения не имеем. И к милиции тоже. Мы по поводу Кристины Афанасьевны. Да, у нас есть информация про неё. Всего пять минут уделите, будьте так добры.

Олежкино красноречие возобладало. Пискнул замок, и довольный переговорщик потянул ручку металлической двери на себя.

Проигнорировав лифт, психолог взбежал на третий этаж, требовательно потыкал в белую кнопку звонка, пока дверь не открыла худая женщина очень преклонного возраста с ввалившимися рыбьими глазами на морщинистом смуглом лице и родинкой посреди невысокого лба.

- Я всё равно не верю, что вы не из газеты! - прокаркала она и вороной полетела в сумрачную глубину квартиры.

Олег только пожал плечами и нырнул следом. Богдану ничего не оставалось, как присоединиться. Странное волнение пополам со страхом охватило его. Почему-то вспомнилось, как его в школе на спор подбили проколоть шилом подошву завучевых сапог. "Слабак, трус, боишься!" - подначивали двое старшеклассников, верховодившие малышнёй. Выглядеть трусом было страшно. Засмеют, запинают... Как его тогда не поймали в методическом кабинете, остаётся загадкой. Сейчас чувство было похожим, будто из-за двери следят наглые физиономии приятелей, а по коридору, пока ещё за поворотом, идёт Виктория Альбертовна, физичка, классуха и по совместительству завуч.

В квартире пахло касторовым маслом. Сквозь задёрнутые на всех окнах тяжелые шторы робко пробивались тонкие лучики света, в которых плясали пылинки. На диване в большой комнате, куда привела гостей старуха, дрых чёрный нестриженый пудель. Нисколько не боясь чужих, он приоткрыл один глаз, зевнул и отвернулся к спинке. Гостям пришлось удовлетвориться не вписывающимися в интерьер табуретками. Бабка и вовсе выбрала диванный пуфик.

- Спрашивайте, - проскрипела она. - Только я сразу предупреждаю, мой Федя честно служил Родине.

- Уважаемая, - Олег решил прояснить ситуацию. - Мы верим в кристальную честность вашего Федора. Нам интересна Кристина Афанасьевна, его супруга. Мы проводим частное расследование исчезновения финансового директора одного крупного банка, и подозреваем, что мадам Тутохина может быть в курсе его местонахождения.

Бабка скуксилась, будто проглотила бочку лимонного сока. Узловатые пальцы комкали подол клетчатой юбки.

- Умотала, мегера! - изрекла она наконец. - Так вот на кого она моего Феденьку променяла. А я к ней, как к дочери, со всей добротой!

Бабка поджала губы и отвернулась. Богдану стало её нестерпимо жалко. Сын непутёвый, невестка - не подарок. Измотали старуху.

- Мы сочувствуем вашему горю, но скажите, когда именно она исчезла? И как она себя вела перед этим? - не отставал Олег.

- Она всегда была ненормальной! - фыркнула бабка. Пудель аж вздрогнул, заворочался, недовольно урча. - Детей ей, видите ли, рано было заводить. Учиться, работать не хотела. Мужа заимела, можно на шею сесть! Охламонка! По парикмахерским и обувным магазинам бродила, по дому ничего делать не хотела! И зачем Феденька ради неё Свету бросил! Детишек даже сюда привозить перестал.

Бабка всплакнула.

- Феденьку пилила, чтобы в столицу рвался. Я терпела, надеялась, одумается. Мол, молодая ещё, дура набитая! Перед самым судом присмирела, а потом как заявит мне: "Теперь, тёть Маруся, я новую жизнь начну. Не держите зла за прошлое". Мне казалось, переживает за мужа. А она сгинула, нечистая! Исчезла, даже туфли свои не забрала! Целая комната обуви! Вот оторва!

Бабке хотелось выговориться. Наболело, накипело.

- Действительно, оторва, - встрял Олег. - А перед исчезновением она стала больше общаться по интернету? Переписку там вести, в "Одноклассниках" сидеть?

- Одноклассниц я её не знаю. Она после училища сразу за Федю вышла, - всхлипнула старуха.

М-да, слово "интернет" бабуся то ли проигнорировала, то ли вовсе не знала.

- Компьютер у вас где? - впервые решил подать голос Богдан.

- Нет у нас такого. У Феди моего горемычного на работе был. И маленький, который в сумке помещался. Тоже на работе остался...

Бабка снова захныкала, запричитала. Пришлось подождать. Помочь - не поможешь, а лишние утешения вызовут новый ливень слёз.

- Из дома она надолго отлучалась? Подруг, друзей водила? - продолжать наседать Олег.

- Не-е-е, Феденька ревновал.

- А как он отнёсся к тому, что...

- Кристя ушла? - закончила за него бабка. - Плюнул и назвал так, как эта мегера называется!

Как именно, старуха уточнять не стала, и так было понятно. Знала бы ты, баб, что Кристя твоя нелюбимая, наверняка, так же с крыши сиганула...

- Выходит, девка с богатеем сбежала! - сделала нехитрый вывод свекровь. - Вот шлюха!

- Нет, уважаемая, - вновь взял бразды управления беседой Олег. - Банкира обокрали и, как мы полагаем, похитили или убили какие-то маньяки. В интернете его имя упоминается вместе с именем вашей невестки. Может быть, и Кристю вашу...

- Куда же милиция смотрит?! - свекровь уже была готова разрыдаться от жалости к исчезнувшей невестке. - А Феденька не знает, что его Кристя...

- Думаю, следует заявить о её исчезновении, - предположил Богдан.

- Я сейчас, сынки, сейчас!

Бабка схватилась с пуфика, довольно резво выбежала из комнаты. Олег тем временем прошелся по затемненному помещению, подсвечивая себе мобильным телефоном, осторожно заглянул в приоткрытую дверь в соседнюю комнату.

Богдан же не мог избавиться от чувства, что за ним следят. Оно возникло ещё в подъезде. Или на улице? Стоит выйти за порог этой квартиры и в спину упрётся прожигающий душу насквозь чей-то злой тяжелый взгляд.

Боязливо оглянувшись, бухгалтер обнаружил только пыльный журнальный столик и занавешенный кружевной салфеткой старый телевизор в деревянном корпусе. Похоже, эта часть внушительной депутатской квартиры принадлежала бабке.

Чтобы хоть как-то успокоиться, бухгалтер протянул руку погладить вытянувшегося во весь диван пуделя. Тот неожиданно резко повернулся и клацнул зубами в сантиметре от богдановых пальцев.

- Я готова, - заявила старуха минут через десять, явившись в выцветшем платье времён юности Надежды Константиновны Крупской, и в деревенском зелёном платке с кистями. Новенькая молодёжная сумочка с кисточками и стразами, доставшаяся в наследство от сгинувшей невестки, дополняла портрет.

- Отвезёте меня! - бабка уже не просила, приказывала. - И подождёте, пока заявление примут.

Богдан отчего-то сразу засомневался в том, что Фёдор Тутохин верно и бескорыстно служил Родине.

На удивление, Олег согласился. И всю дорогу туда и обратно, сидя рядом с бабкой, терпеливо выбалтывал у неё семейные секреты. Богдан следил за дорогой, слушал в пол уха, и пропустил момент, когда психолог, уже ставший для бабы Маруси вторым по значимости после сына человеком, получил право порыться в Кристиных вещах.

- Учись, стажер! - подмигнул довольный собой Олежек, когда они возвращались в "Протуберанец". В пакете на коленях психолога лежала записная книжка, мобильный телефон и маечка мадам Тутохиной.

- А майка тебе зачем, фетишист? - Богдан не желал упускать такой случай. - На стену повесишь, или по запаху беглянку искать собрался?

- Не-е-ет, - довольно промурлыкал Олег. - Алёне или Ромке дам. Они поколдуют над ней куда точнее меня. Саня гороскоп пропавшей составит.

- И это поможет? - скептически хмыкнул Богдан, едва успев затормозить на светофоре и не въехать в хвост и без того потрёпанной жизнью грязно-серой иномарки.

- Когда на рынке привидение ловили, помог. Во всяком случае, не помешал, - здраво рассудил психолог.

Воспоминание об этом деле заставило Богдана улыбнуться. Весть о том, что ночью по крытым рядам гуляет шайтан с помощниками-демонами и портит продукты, докатилась до "Протуберанца" в первый месяц после открытия. На тот момент несчастным торговцам не смог помочь ни специально привезённый мулла, ни православный батюшка. Белые фигуры в светящихся зелёным пятнах продолжали разгуливать по рядам, надкусывать овощи, заливать краской ягоды. Не спасало и ночное дежурство. Фигуры бродили вокруг рядов, без зазрения совести резали полотняные палатки не нашедших место под рыночной крышей торговцев. Охраняющие территорию собаки никак не реагировали на пришельцев. Вскоре дошло до порчи продуктов на рыночных складах.

Разгадка оказалась проста. Развлекались дети четверых сторожей. Верную догадку, как ни странно, высказал Саня. Он не поленился "прогороскопить" весь персонал. У кого-то из сотрудников Чёрная Луна оказалась то ли в Козероге, то ли в Скорпионе, то ли ещё пробралась куда не следует и наследила. Два дня проверки, и полная победа магии над рыночными шайтанятами.

Конфликт быстро замяли. Обошлось парой синяков и сломанным пальцем. Даже милицию привлекать не стали. Но и без того имидж "Протуберанца" взлетел до небес. Именно после этого случая и пошла клиентура в фирму Вязовой.

3.

Кристине Тутохиной на момент исчезновения было двадцать четыре года, семь месяцев и шестнадцать дней. Чёрная и Белая Луна у неё в гороскопе грызлись похлеще двух голодных собак за мозговую кость. К июлю у депутатской супруги назрела такая необходимость перемен, что хоть подкоп делай из прошлой жизни.

Алёна, поводив руками над трофейной маечкой, подтолкнула к ней Ромку. Тот долго возился с маятником, бормотал непонятные заклинения, брызгал наговоренной водичкой, катал гематитовый шарик по тонкой ткани.

Переглянувшись с ним, Алёна вынесла свой вердикт:

- Ни жива, ни мертва. В этом мире среди живых не числится.

- Среди мёртвых тоже на перекличку не пришла, - попытался пошутить Ромик. Он стоял у самой стены, и из-за плеч у него выглядывали косо ухмыляющиеся страхолюдные маски, точно демоны ночи, следящие за людьми и подсчитывающие все их ошибки.

- А Попугаев? - Богдан чувствовал себя слепым и глухонемым в компании магов-провидцев-целителей.

- Аналогично, - Ромка нервно потрогал серебряную волчью морду на цепи.

Бухгалтеру показалось, что маски на стенах ухмыльнулись ещё более злорадно. Даже еле слышная музыка из компьютерных колонок стала надрывно печальной, подавляющей любые светлые мысли.

- Итак, что мы имеем? - Арина собрала всех в приёмной, когда поток посетителей сошел на нет. - Двух выпавших из реальности человек с непохожей биографией, но сходными переменами в гороскопе, и непонятную контору, вербующую себе жертв.

- Как туда попала Тутохина, если не пользовалась интернетом? - вырвалось у Богдана.

- Ты судишь по словам бабуси, год назад перебравшейся из села в город? - удивился Олег. - Сама хвасталась - у неё целых четыре класса образования и ударный труд в колхозе. У Кристи записная книжка пестрит адресами сайтов косметических и модных фирм.

- Принимается, - кивнула Арина. Взгляд зелёных глаз сосредоточился на Богдане.

- Я напишу им. Скажу, заинтересовался, - выдавил из себя Богдан.

- Не выйдет. Ты неискушенный в психотехнологиях домашний мальчик. Они тобой даже не подавятся. Или вообще не пожелают иметь дело с таким бедным.

Арина обвела задумчивым взглядом подчинённых, словно выспрашивая: кто смелый? Все резко замаскировались под трусливых.

- А что сразу Роман?! - забеспокоился маг, в строну которого повернулась директор. - У меня ребёнок маленький. Двое. Случись что, кто семью прокормит?

- Сиди тихо, - Вязова улыбнулась. Роману она симпатизировала больше других. - Что за гадостная привычка ныть. Не о тебе речь. Я сама с ними потолкую. Попозже.

- Ты? - Богдан чуть не свалился со стула. Его Арина готова рисковать жизнью из-за какого-то сомнительного дельца?

- Больше некому. Судя по материалам сайта, им нужен человек придавленный жизнью, либо изнывающий от скуки. Причём, не бедный, - принялась рассуждать Вязова. - Ромку с Саней не трогаем. У них семьи. Олег с Алёной? Так на них даже смотреть противно, такие весёлые. У Алёны нашей ещё и характер со школьных времён - не мармелад.

- На мармелад, так шоколад, - хихикнула Алёна. - А лучше творожный торт.

- Молчи, Елена Александровна, а то снова математику пойдёшь преподавать, - отмахнулась от неё Арина. - Тебе ещё предстоит мне дорогу разминировать к прыгунам. Завтра хватай Богдашу и айда к банкиру на крышу. Может, в квартиру Попугаева попасть удастся. Помедитируешь там, посмотришь. Ты почувствительнее Ромки. Если посетителей утром будет не слишком много, отпустим с вами Олега. Для психологической поддержки. После обеда навестите старушку-депутатшу. Народ в окрестностях порасспрашивайте.

На том и порешили. Вердикт директора обжалованию не подлежит. Все остались довольны, кроме Богдана. Куда его Арина лезет, во что ввязывается? Его? Эка, он размахнулся...

... Ночь рухнула на землю театральным занавесом, щедро побитым молью. Воздух горячий и пыльный стоял в квартире киселём. Закрыть окна, так ещё хлеще станет. Вентилятор скончался в далёком мае, таинственным образом намотав на себя тюлевую штору. Теперь починить недосуг. На кухне звякнули колокольчики. Странно там окно закрыто, сквозняка нет...

Богдан потянулся к компьютеру, но передумал. Ни играться, ни бездумно листать интернет-страницы не тянуло. Даже переживать по поводу Арининого решения не хотелось. В конце концов, у неё опыт - всю Россию и прилегающие страны исколесила. И с этим справится. Никто её не тянул.

Развалившись в кресле, заложив руки за голову, он прислушался к своим чувствам. Беспокойство грызло изнутри некормленым волчонком. Чувство, что за ним следят не оставляло бухгалтера с момента визита к депутатской матери.

"Стой, не впадай в паранойю. Мания преследования не по твоей части!"

И всё же за ним следили.

Полистав книгу при неярком свете спрятанной под абажур лампы, он не выдержал, подбежал к окну и замер. Внизу стояла женщина и смотрела на Богдана. Лицо незнакомки оставалось в тени, но Исаков мог поклясться - это та самая, которая угробила Попугаева. Роковая женщина пришла по его душу. Длинное платье, расширяющееся книзу, тонкая гибкая фигура. И глаза... женщина так смотрела на Богдана, что отдавалось в пятках.

"Я следующий", - пришло отчётливое осознание. Срочно позвонить Сане, выпросить гороскоп.

Сил закрыть окно не хватало. Даже пошевелиться сил не было. Пальцы точно приросли к раме. Бездна, раскрывшаяся с пятого этажа, притягивала. И женщина... Она что-то говорила. Слова на неведомом языке плясали в мозгу точно... точно отблески далёкого пожара.

Сознание мутилось и таяло, оплывая бесформенными сгустками идиотских мыслей. Ноги наоборот стали лёгкими. Пятки жаждали оторваться от пола. Вылететь бы в ночную мглу, будто Питер Пен. Когда-то прочитанная в детстве сказка обрела притягательность и глубину. Один шаг. Всего один - на подоконник. Дальше можно просто падать, чтобы взлететь, перейти в парение...

Богдан был готов. Женщина, словно мифическая Сирена, звала корабль его жизни на свои рифы.

- Дззззззззззззззззз! - ворвалось что-то в его сознание.

Вниз, к неведомым берегам. Один шаг и прыжок. Это страшно только в первый раз. Потом легко.

- Дззззззззззз!

Ты мой. Соверши это. Ты способен. Ты можешь. Ну, давай...

Дзззззззззззззззззззз!

Да что же такое! Очарование рассеялось. Магия перестала существовать, обратившись пахнущей плесенью присказкой беззубых стариков и бульварных писак. Бухгалтер Исаков с шумом захлопнул окно и пошел открывать. На пороге стоял Саня и обмахивался пластиковой папкой с бумагами.

- Вот, думаю, тебе это будет интересно, - изрёк он, с любопытством заглядывая через плечо к коллеге. В квартире бухгалтера "Протуберанца" астролог ещё не был. - Арина, между прочим, категорически запретила тебе заниматься этим делом. Звёзды тебя предали, дружок.

- Уже, - вяло ответил Богдан, сторонясь, чтобы пропустить гостя. Голова закружилась, ноги подогнулись. Взмахнув рукой, но так и не сумев ухватиться за вешалку, он начал оседать на пол. Лицо Саши расползлось, потемнело, истаяло.

Пришел Богдан в себя, когда в квартире прибавилось народа. Роман и Арина, вызванные Саней, хлопотали возле болезного. Скосив глаза, Богдан рассмотрел - рукав его рубашки задран, а на столе лежат ампула со шприцом. Ромка, как ни в чём не бывало, убирал спирт в аптечку.

- Очнулся! Ромик, ты гений! - обрадовалась Арина, восхищённо поглядывая на доктора. - Скажи спасибо Роману. Он ближе всех к тебе живёт. А я как раз была на дне рождения Сони, его жены! Успели, не смотря на градус веселья!

- Обижаешь, - фыркнул богданов спаситель. - Шесть лет в реанимации проработал, пока семьёй не обзавёлся. И не к таким успевал!

От Романа веяло дорогим коньяком. Арина, похоже, вообще не пила. Руки её, трогавшие его лоб, пахли ванилью и апельсинами.

- Богдаша, что случилось-то? - Сашка ещё не оправился от произошедшего, нервно вертел головой, топтался на одном месте, не решаясь присесть.

- Там, - Богдан ткнул пальцем в сторону окна. От этого вроде бы простого жеста мир снова пришел в движение, закружился, отдался болью в висках.

- Где? - Арина постояла у окна, даже выглянула вниз. - Я ничего не нахожу.

- На улице. Под фонарём. Та девица, что мужика с крыши сбросила.

- Нет там никого, - Арина даже растерялась. - Ты уверен, что это она была?

- Да.

Роман молча встал с кресла и вышел вон. Сашка зашелестел гороскопом, не представляя, что сказать.

- Когда ты понял, что это она? - не отставала Вязова.

Богдан рассказал, как всё было. На несколько минут в комнате повисла тяжелая тишина. Наконец Сашка бросил папку с распечатками гороскопа на стол.

- Держись, друг. Чем можем, поможем. Звёзды сулили тебе гибельную встречу с женщиной-огонь. А после ты надолго выпадаешь из-под звёздного покровительства, и с тобой может произойти всё, что угодно. Не хочу пугать, но в таких случаях люди иногда не доживают до возобновления звёздной помощи.

- Сколько мне осталось? - с обречённостью ребёнка, больного ветрянкой, спросил Богдан, ещё до конца не веря словам астролога.

- Под покровительством - от силы два дня. А потом посмотрим. Поверь, это не приговор, - запоздало попытался успокоить его Сашка.

- Весело, - Арина поёжилась.

Часы на стене отметили половину первого. В прихожей хлопнула дверь, вернулся Ромка. Его фигура в тёмно-зелёном костюме показалась всё ещё нехорошо себя чувствующему Богдану лесным духом, колдуном или даже самим Обероном из легенд.

- Не догнал, - выдал маг, пытаясь отдышаться. - Уехала. Даже номера не разглядел. Машина чёрная или какая-то очень тёмная. Иномарка. Мерс, вроде бы.

- А след нащупал? - приступила к расспросам Арина.

- След у неё, что у целой толпы воинствующей молодёжи. После рок- концертов или футбольных матчей такой остаётся. Меня аж подташнивает от проверки.

- Вампирша, - предположил Саня, разглядывая корешки книг на полках, лишь бы не встречаться взглядом с Богданом.

- Почему-то я не удивлюсь, если узнаю, что подобные твари существуют.

Впервые бухгалтер видел мага таким растерянным. Поглаживая конкистадорскую бородку, Роман то и дело посматривал в окно. Бледный свет лампы не был способен добраться до его лица, лишь блестели в полумраке чёрные глаза и крупные камни в перстнях на левой руке. И Богдан окончательно уверовал, что перед ним существо не из провинциального городка в самом центре России, а из средневековой Англии или Ирландии. Даже Арина казалась нездешней, сошедшей со старинных гравюр. Исаков вдруг решил, что так могла бы выглядеть родная сестра Жанны д`Арк... Но Вязова не позволила долго предаваться фантазиям.

- Что с Богдашей делать будем? - строго спросила она. - Будем оставлять его одного, или кому-то поручим дежурить возле кровати?

- Нет-нет, - почему-то ещё больше перепугался Богдан. - Ни в коем случае. Она уехала и не вернётся. Вы её прогнали. А я посплю спокойно. Спасибо.

Переубедить потерпевшего не удалось. Впрочем, уставшие сотрудники магического агентства не очень-то и старались. Последовали недолгие прощения, и за тремя спасителями сомкнулись двери тёплой июльской ночи, пахнущей цветущей липой.

Богдан завесил окно. Подумав, он примотал ручку рамы к батарее и карнизу. Ещё подумав, рассыпал по подоконникам коробку канцелярских кнопок. Если вновь потянет на прогулки по подоконнику, будет шанс отрезветь.

Сделанный бывшим реаниматологом укол, наконец, подействовал полностью. Головокружение пропало, ноги-руки перестали дрожать. Зато спать расхотелось точно после литра крепкого кофе. Оставалось до утра читать, разгадывать кроссворды, пытаясь не думать о мрачной участи, ожидающей его через два дня. Только к шести его снова сморило в кресле.

Следующее утро началось в половине десятого с контрольного визита Олега и Алёны. Эта парочка мало того, что разбудила его двойным звонком - одновременно и на мобильный, и в дверь квартиры, так и умудрилась высмеять его вчерашнее состояние.

- На тебя, гляжу, мадам запала, уже под окнами дежурит, серенады поёт. После такого ты просто обязан на ней жениться. А ты в обморок, как барышня чувствительная.

Олег отдёрнул штору, распутал верёвку, распахнул окно, впуская в комнату стайку солнечных зайчиков и прохладный, ещё чистый воздух. Разглядев кнопки, захихикал, подозвал Алёну. Похихикали вместе.

- Ого, он "Оракул" читает, к чудесам приобщается. И фантастику покупает? Прогресс! - Алёна уже успела "просканировать" комнату на предмет интересного, и теперь листала стопку газет на столике, скользнула взглядом по полкам. - Колдуй баба, колдуй дед...

- Растёшь, друг, - долетел с кухни голос Олега. - Ещё духов не вызываешь, кактусы не ешь?

Звякнули колокольчики на шкафах, задребезжали тарелки.

- Почему у тебя в холодильнике нет свежих коготков летучей мыши? Одно пиво, сыр и колбаса? Фу, с чесноком! О, грибочки! Надеюсь, галлюциногенные.

Успевший умыться Богдан прошлёпал на кухню.

- Обижаешь, опята, - попытался он прекратить насмешки в свой адрес.

- Ложные? - с надеждой в голосе переспросил Олежка.

- Обойдёшься. Съедобные.

- Жаль, - почти искренне вздохнул психолог, возвращаясь к приготовлению завтрака.

Богдан уселся на табурет, поджав одну ногу под себя. Алёна тем временем принялась протирать стол. Такая забота о его состоянии льстила бухгалтеру. Раз беспокоятся, значит, ценят. От нечего делать Богдан принялся разглядывать узоры на розово-алом платье волшебницы.

Расставив тарелки, Алёна потрогала его лоб, поводила красивой ручкой над макушкой и грудью. На пальце вспыхнул радугой опаловый перстень.

- Твой гороскоп настораживает, - вновь нагнала она туч. - Если выдержишь следующие две недели - будет тебе счастье. Нет, - извини.

На сковороде жарилось нечто душистое. Психолог колдовал над чашками, рассыпая по ним порошок, отдалённо напоминающий кофе. Богдан потянулся к пакетику. Цикорий. Чародеи, блин, всё у них не по-людски!

- Тут Ромка до работы заезжал, показывал, где мадам стояла, - подал голос Олежка. - До сих пор мороз по коже идёт. Ну, и энергетика!

- Сам почувствовал, или Алёна подсказала? - предпринял вялую попытку уколоть коллегу Богдан.

- Пошел бы я в магическую фирму, если бы не... - он хмыкнул. - Прабабка у меня была ведьмой. Настоящей. После революции её всем селом судили, как антикоммунистический пережиток прошлого. Раскулачили. А потом в хате заживо сожгли, за то, что на колхозных коров порчу напустила. В семье о ней почти не вспоминали. А она мне в двенадцать лет приснилась. Во сне учила. До восемнадцати. Искусство передала.

Олег замолчал, залил смесь цикория с сахаром кипятком. Вскрыл банку сгущёнки, нацедил вязкой белой массы в свою чашку, уселся на стул рядом.

- Ты ешь, омлет остывает. Нас твой банкир в одиннадцать ждёт. Сам позвонил.

Находясь под впечатлением от услышанного, Богдан подчинился. Он считал Олежку единственным нормальным парнем в компании магов-паропсихов. А психолог оказался самым, что ни наесть... Вот жизнь!

"Выходит, я один тут остался адекватный. Хотя, после вчерашнего..." Исаков в который раз ощутил сожаление от того, что не наделён чудесными талантами.

Уже на пороге банка он задал спутникам целый год терзавший его вопрос:

- А Арина тоже ведьма?

- Как тебе сказать... - Алёна улыбнулась. - Человек она неординарный. Сильный медиум. Духов вызывать умеет, хоть и не любит. Иногда сны толкует. Больше ни в чём компрометирующем не замечена.

- А я? - вырвалось у Богдана. - Есть у меня паранормальные таланты?

- На этот вопрос, прежде всего, каждый отвечает себе сам, - волшебница потянула стеклянную дверь банковского офиса.

Внутри пахло так, как пахнет пачка только что вскрытой бумаги. У окошка валютного обменника стояли трое человек. В дверях сонно моргал охранник.

- К Василию Ивановичу? - спросил он, узнав Богдана. - Вас проводят.

Он коротко сообщил об их прибытии по рации, и через две минуты из подсобного помещения вышел сотрудник, провёл гостей к директору.

Кабинет Чапая, по размеру сравнимый со школьным спортзалом, оказался шикарным, выполненным в желто-коричневых тонах. Даже корпус компьютера на столе был цвета майских одуванчиков.

Не гармонировал с интерьером только сам хозяин. Был он хмур, бледен, "с чёрной думой на челе".

- Что же ты, Богдик, ту тварь не поймал? - укоризненно произнёс он.

- Работаем, - уклончиво ответил бухгалтер. - Какая-то новая информация появилась?

- Как же! Вчера коммерческий директор силикатного завода, нашего главного клиента, на глазах у жены в окно шагнул. И пропал. Восьмой этаж.

- Во сколько это произошло? - подалась вперёд Алёна.

- Около часа ночи. Говорят, встал покурить, на балкон вышел. Жена видела, как он через перила перелезал. До земли не долетел, растаял.

- Интернет есть? - Олег, не дожидаясь согласия Чапая, молниеносно оказался у него за спиной, протянул руки к клавиатуре, как ребёнок тянется к яркой погремушке. Щёлк-щёлк по клавишам.

- Вот! Они уже похвастались!

Оставив Чапая изучать сайт "Всемирной ассоциации прыгунов" он, как ни в чём не бывало, вернулся на место в кожаное кресло.

- Нам бы осмотреть крышу, - когда озадаченный директор банка поднял глаза, попросила Алёна. - И адрес квартиры свежевыпрыгнувшего коммерческого директора. Ромку направим, - сказала она чуть тише.

- У вас есть версии, что тут за чума? - Чапай ткнул пальцев в монитор. Богдан отметил, с какой опаской бывший одноклассник посматривал в сторону окна. Первый этаж, чего бояться? Или к нему тоже уже приходила гостья?

- Версии есть, - ответил Олег, одарив банкира лучезарной улыбкой. - Но нуждаются в тщательной проверке. И нам требуется ваше содействие, плюс ключ от чердака.

... Открывшаяся им с крыши восемнадцатиэтажки картина впечатлила Богдана ещё больше, чем на видеозаписи. Город, самые высокие дома которого не превышали девяти этажей, а чаще довольствовались всего пятью, нисколько не напоминал о том, что на дворе двадцать первый век. Рекламных билбордров и модных вывесок с такой высоты было не разглядеть. Крыши и улицы неровно тянулись в разные стороны. Посеревшие от выхлопов, поблекшие от времени, выцветшие на солнце здания затерялись где-то в середине двадцатого столетья, запутались в клубке времени. Несколько восемнадцатиэтажных гигантов, выросших на месте частного сектора, смотрелись на их фоне этакими пугалами прогресса.

- У меня ещё дела срочные есть, - Чапаю было неуютно. - Я, пожалуй, вас внизу подожду.

И он скрылся на пыльном чердаке, успевшем обрасти никому ненужным хламом, украситься гирляндами паутины. Пока Богдан осматривался да провожал банкира, его спутники уже во всю "работали".

Будто Кейт Уинслет и Леонардо Ди Каприо на носу "Титаника", или нет, скорее как капитан Грей и Ассоль, они стояли совсем рядом с краем крыши и...

Богдан впервые видел Алёну в деле. Словно не человеком исторгнутые звуки вырывались из груди волшебницы. Голос её погрубел. Странное эхо вторило каждому слову или всхлипу, точно подтверждая их правдивость. Глаза закатились, в горле клокотало и хрипело. Олег держал девушку сзади за плечи, сконцентрировавшись на том, чтобы не дать ей вырваться, вспорхнуть белой птицей с крыши ввысь.

Богдан хотел помочь им, сделал шаг навстречу и словно натолкнулся на невидимую границу. Меловой круг на крыше, как в гоголевском "Вие", не подпускал к оградившимся от мира и чистое, и нечистое.

Бормотанье волшебницы завораживало и одновременно беспокоило. Богдану то хотелось броситься наутёк, подальше от этой зачарованной крыши, то подпрыгивать на месте резиновым мячиком. Противоречивые чувства и ощущения множились, раздирали тело и душу на части. И в тот момент, когда стало совсем уже невтерпёж, Алёна умолкла, повисла на руках коллеги, но Олег не расслабился, наоборот, перехватил девушку посильнее, встал поустойчивей. И было от чего. Волшебница изогнулась, рванулась вперёд и зашептала зло, надрывно, яростно.

Богдан не выдержал. Подгоняемый новой волной страха, он выскочил на чердак, чтобы потом оказаться на лестничной клетке. Там он смог перевести дух. Спокойствие длилось недолго. Зазудела, зачесалась тыльная сторона левой руки. Бросив взгляд на неё, бухгалтер скривился от отвращения. Из-под рукава рубашки ровной струйкой сочились муравьи. Вернее, муравьихи. Крылатые, толстые, тяжелые. Добравшись до безымянного пальца, они срывались и взлетали, чтобы через миг шлёпнуться на чей-то полосатый коврик у двери.

- Что за гадство!

Стянув рубаху, он с ужасом увидел - вся спина рубашки покрыта чёрным слоем копошащихся тварей. Давить такое бесполезно. Отряхнувшись, как мог, он побежал по лестнице вниз, пренебрегая лифтом. Покрытая тварями рубаха так и осталась лежать на площадке последнего этажа.

В кабинете у Чапая, ещё не справившись с внутренней дрожью и периодически продолжая отлавливать муравьёв то на голове, то на штанах, он дождался спутников. Те вернулись через четверть часа и выглядели усталыми, но вполне довольными.

- Эй, красавчик, ты уже стриптизом подрабатываешь? И много дают? - удивлённо поинтересовался Олег, демонстрируя хозяйственно поднятую рубашку. - Кому телеса показывал, не признаешься?

Выражение лица Богдана, по-видимому, было таким, что словоохотливый психолог не стал предлагать коллеге одеться, только кивнул на дверь.

- С выводами повременим, - Олег остановил открывшего, было, рот банкира. - Богдик, пошли, нам ещё бабусю навестить надо. Дело попахивает нехорошей магией. Мы тут своими чарами некстати спугнули чужую порчу, а ты её и зацепил, - он встряхнул рубашкой. - Хороша материализация наговора, а?

Богдан недоверчиво покосился на ведуна. О чём это она? Какая чужая порча? Кого-то из местных жителей извести пытались? "Чушь всё это!" - не очень уверенно подумал он. Раскрутив Чапая на старую куртку охранника, бухгалтер поплёлся вслед коллегам, недоумевая, откуда на восемнадцатом этаже мог завестись муравейник?

... Взобраться на крышу дома, где когда-то проживала депутатская семья Тутохиных, оказалось проще, чем купить семечек. Не потребовалось даже беспокоить старушку. Стоило дождаться, пока кто-то откроет подъезд, прошмыгнуть внутрь, подняться наверх, вылезти через незапертый люк на крышу. Горка окурков в консервной банке и пустая пиво- водочная тара возле невысокой, но довольно длинной скамьи, указывали на наличие любителей созерцать красоты родного микрорайона с высоты.

На этот раз Богдан дал себе зарок присутствовать при процедуре дознания полностью, опасаясь снова вляпаться во что-нибудь гадкое.

Думать о чём-нибудь не хотелось, как не хотелось смотреть на коллег за волошбой. Но любопытные глаза всё равно следили за парочкой: беснующейся в круге Алёной и терпеливым Олегом.

Когда изо рта девушки повалил чёрный дым, а глаза закатились, первым порывом было вызвать неотложку. Но психолог наоборот расслабился, даже вытер со лба пот. А потом Алёна очнулась, заплакала, задрожала.

- Всё хорошо, я рядом. Я всё слышал и запомнил. Отпусти кошмар прочь. Он чужой. Пошли вниз, милая, - утешал её помощник.

Минут пять ждали, пока Алёна успокоится. Потом молча ехали в "Протуберанец", где ещё час ожидали Ромку. Всё это время Богдан мучился миллионом вопросов, то и дело осматривал себя на предмет насекомых, и пил кофе чашку за чашкой в кабинете у Сани. Астролог единственный хранил спокойствие. Ещё бы, нагадал порядочным людям всякой гадости, теперь наслаждается произведённым эффектом.

Маски на стенах кабинета в ожидании бури насупились, наморщились. Жар-птицы на картинах хищно щурили глазки-бусинки, багрово сияя перьями. Модели самолётов, составлявшие большую коллекцию, расправляли крылья, словно жаждали взлететь. Даже висящая над Сашкиной головой балалайка, подаренная кем-то из благодарных клиентов, казалось, была готова заиграть сама по себе. В её расположении и натяжении струн копилась тревога всех, собравшихся в офисе.

Да что там все? Достаточно было бросить взгляд на молчаливую Алёну. Та сидела за своим столом напротив Богдана и сосредоточено раскладывала на компьютере пасьянс, словно от её выигрыша или проигрыша зависело - настанет ли завтра Армагеддон, или снова пронесёт.

Наконец долгожданный Роман соизволил явиться. На двери тут же вывесили табличку "закрыто". Арина даже предложила опустить ролл-ставни, чтобы особо настырные посетители не беспокоили. Но предложение большинством голосов отклонили. И так мрачно.

Совещание устроили в просторной приёмной. Алёна, не позволив сказать ни слова даже Арине, первая начала речь.

- Это самое странное и страшное дело в нашей практике. Действительно, страшное. Я не сумела проследить убийцу, зато прошла путь жертвы. Дважды. И дважды убийца оказывался хорошо знакомым. Кстати, Тутохину убил мужчина, её любовник. Но это не главное.

- Это как раз важно, - заметила Арина. Алёна аж притопнула ногой: не перебивай.

- Палач накачивает жертву энергией под завязку, затем сбрасывает с крыши. В момент падения до жертвы, наконец, доходит вся глубина предательства. Когда это происходит, накопленная в ней сила приходит в действие. Жертва не погибает. Её словно выталкивают куда-то далеко. Не в параллельный мир, о котором пишут фантасты. Это нечто иное, тёмное, первобытное, злое.

Она замолчала, нахмурилась, словно пытаясь вспомнить что-то очень важное.

- Там очень холодно, - из своего угла добавил Олег. - И оттуда нельзя вернуться не изменившись. Капут, ребята. Эти странные покемоны не успокоятся. И пока мы не поймём, что им нужно, мы их не завалим.

Волшебница только кивнула и села на стул, не намеренная больше предаваться воспоминаниям.

- Роман, что у тебя? - озадаченная Арина обернулась к магу.

- Несколько иное видение картины.

Маг не стал вставать. Развалившись на гостевом кресле, закинув ногу на ногу, поблескивая золотой булавкой на галстуке, сейчас он напоминал породистого дворянина из иностранных фильмов...

- Я встретил её, - начал он неторопливо. - Красивая женщина, умная. Она беседовала с вдовой, когда я пришел, утешала её. Увидев меня, постаралась убраться. Вряд ли узнала, я бы почувствовал.

- Запал на вампиршу, - фыркнул Саня.

Богдан покрылся холодным потом. Это они про ту гадину, которая его едва не выманила из окна?

- Нет, но узнал много интересного про неё. Зовут вашу роковую даму Варварой. Трудится она то ли в архиве, то ли в библиотеке. С женой жертвы знакома больше года по фитнес-клубу. Вдова поведала, кстати, что год назад эта Варя попала в автокатастрофу, два месяца провалялась в больнице. И с тех пор в голове у неё замкнуло. Поменялась до неузнаваемости. И внешне, за проведённое в больнице время уменьшив себя со ста пятидесяти килограмм до нынешних габаритов. И внутренне. Её даже коллеги по первости не узнавали.

- И где мадам обитает, выяснил? - поинтересовался Олег.

- Не знаю. Настя, вдова силикатного директора, её к себе приглашала всё время.

- Будет толк, если вызвать её на разговор? - вдруг спросила Алёна.

- А она выдержит? - поинтересовался Саня.

Свет в лампах дрогнул. За окнами прогрохотал грузовик. Волна холода прошла по позвоночнику Богдана нехорошим предчувствием.

- Правильнее спросить, подействуем ли мы на неё хоть как-нибудь? - осмотрительно поправил Роман. - У нас нет вещи-проводника.

- А что если вызвать Тутохину? У нас её маечка есть. На кружевных бретельках, - из полутёмного угла донеслось предложение Олега.

- Не надо, - попыталась возразить Алёна. - Не тот день.

- Самое то. Совсем про маечку запамятовали! - Арина аж встала, прошлась по приёмной, потрогала за рога лося (на удачу). - Где бы не была эта пропащая барышня, она перед нашим вызовом не устоит.

Вязова обвела изучающим взглядом коллег и принялась распоряжаться.

- Готовьте инвентарь. Богдан, закрывай ставни, отключай технику, вплоть до мобильных телефонов. Олег, сегодня ты на вызове. Я как всегда буду говорить.

- Ариш, я не готов, - попытался отказаться психолог. - Мы с Алёной вымотаны до предела. И вообще это не моё. Вот Ромка...

- Отмазки не работают. Это пустяк. Причём, для твоего же блага. За полчаса управимся.

... От свечей ползли по стенам, кривлялись и паясничали кривобокие тени. Поверх ковра в приёмной раскатали кусок вонючего бежевого линолеума. Сразу видно - дешевого. По его однотонной поверхности принялся ползать Саня, вооруженный линейкой, циркулем и транспортиром. Чёрным маркером он вычерчивал "колючую" многоугольную фигуру, то и дело сверяясь с потрёпанной книгой, пестрящей буржуйскими символами.

Недовольный психолог потоптался за спиной астролога, вяло попытался пошутить про олимпиаду по геометрии для детсадовцев и удалился в их с Ромкой кабинет готовиться к обряду. Сам Роман разливал по маленьким пиалам свежекупленную водку, подкладывал под них лоскуты от тутохинской майки и расставлял на краях звезды. Алёна "чистила" помещение от ненужных энергий, обмахивая все вещи пучком тлеющей травы, отчего в приёмной запахло гарью.

- Ни яви, ни нави, ни незваной твари, ни ветру, ни воде, ни земле, ни огню, ни боли, ни крови, никому. Дом закрыт, порог очерчен. Нет пути сюда без приказа, без вызова, без дыма сизого. Ни живому, ни мёртвому, ни ночному, ни дневному, - твердила она по кругу заговор.

И вот всё готово. На серебряных блюдах курятся пучки трав. Цветные свечи в тяжелых подсвечниках по три в каждом расставлены особым образом в узловых точках фигуры. В центре восседает Арина в просторном наряде очень смахивающим на ночную рубаху, только без кружевных рюшечек. На шее у неё висит лист с фотографией Кристины Тутохиной.

Олег тоже в одних просторных шароварах, босой сидит на корточках пред кособокой звездой. Остальные участники действа стоят в тёмных одеждах, сориентировавшись по четырём сторонам света. У Богдана в руках красная свеча. Он на юге.

Арина уже вошла в транс, раскачивается, бормочет невнятицу. Голова её наклонилась на бок, глаза полуприкрыты, взгляд расфокусирован. Из угла рта вытекает струйка слюны.

Психолог тоже в полутрансе. Спина натерта чем-то жирным и в свете свечей блестит. На плечи и предплечья нанесён узор из переплетающихся букв и символов. Вот Олег раскидывает в разные стороны руки, точно желая поймать кого-то невидимого, и начинает читать вызов слишком низким для него голосом.

- Семь ветров с семи сторон. Семь рек с семи краёв. Семь звёзд с семи небес. С семи земель семь чудес. Найдите мне Кристину. Из яви, из нави, из земли небывалой, из беды нежданной, из дали дальней, из тоски осенней, из любви весенней, отыщите мне Кристину Тутохину, сюда приведите, водкой напоите, травой окурите. Пусть она мне всю правду расскажет, ничего не утаит...

Богдану вдруг стало смешно. Очень уж театрально выглядела эта процедура. Как на новогоднем утреннике в ТЮЗе. Не так он представлял себе настоящую магию. А отрепетированный до мельчайших деталей спектакль, хоть и мог произвести впечатление на неподготовленных клиентов, вряд ли был способен принести пользу...

Травы на блюдах догорели. Арина словно парила в душистом дыму.

- Кристина Тутохина, где бы ты ни была, явись передо мной! - трижды повторил Олег, как вдруг Арина вздрогнула, открыла глаза и ответила:

- Здесь я, что раскричался!

Голос был чужим, не Аринкиным, девчоночьим. В нём слышались непокорные и жеманные нотки.

- Ты зачем меня сюда зовёшь? - недовольно спросила она, завертела Арькиной головой, осматриваясь. - А ты хорошенький, - повернулась она к вызывателю. - Я что, вернулась что ли?

- Где ты, Кристина? - повторил Олег.

- К тебе пришла. Пустишь?

- Где ты была до этого?

- Там меня больше не будет. Я сюда насовсем.

- Опиши мне место, откуда я тебя призвал, я приказываю.

- Там холодно, одиноко, много таких, как я. Я туда не хочу-у-у-у! - слова перешли в стон, от которого Богдана охватил страх.

- Кто тебя туда отправил?

- Антон. Редкий козёл!

- Почему? - допытывался Олег.

- Жмот, - лаконично заключила мадам Тутохина.

Богдан осторожно скосил глаза на замерших коллег. Саня грыз ногти. Ромик сосредоточенно следил за происходящим, и его, казалось, не отвлекло бы от этого процесса даже падение метеорита или визит делегации с Марса. Алёна нервничала. Пламя белой свечи в её руках дрожало, грозило погаснуть. А на лице читался ужас. Что волшебница разглядела непредвиденного? Неведомо.

- Почему отправил? - продолжался допрос.

- Надоела.

- Как вы познакомились? - пытался разговорить дух Тутохиной психолог.

- В магазине его корова себе тряпки покупала, а он ко мне приставать начал. Телефон попросил.

Арина пересела, поджала под себя ноги, встряхнула головой, словно откидывая назад длинные пряди.

- Кто он? Где живёт? Кем работает? - настаивал Олег.

- На силикатном заводе какая-то шишка. Директор что ли коммерческий, - Аринка глупо хихикнула.

Ромка не удержался, хмыкнул:

- Ать-два, попал в ямку солдатик.

- Как ты задолжала "Ассоциации прыгунов"? - в голосе Олега чувствовались усталость и раздражение. Свечи уменьшились наполовину, закапав линолеум воском.

- Я никому ничего не должна! Это мой лопух, что ли, вляпался? Говорила я ему - проси больше. За большие взятки не садят! Ты на меня его долги не вешай! - вдруг разозлилась Тутохина. - Скучно у вас, жарко и дрянью всякой воняет!

И к ужасу всех собравшихся Арина, пленённая духом, встала и вышла из границ звезды, словно той и не было.

Олег, было, кинулся её удержать, но Тутохина его отшвырнула, как котёнка прямо на Богдана с Алёной. Саню просто оттолкнула, но тот упал, обжег руку о свечу и застонал, сквозь зубы матерясь. Ромке досталось сильнее. Он вообще врезался в стенку, да так и остался лежать. А завладевшая Арининым телом тварь отперла дверь, схватила со столика сумочку Вязовой, села в машину и укатила.

Пришедший в себя Ромка, пошатываясь, кинулся за ней. Дрожащими руками отпер дверь своего джипа и, не слушая предостережений коллег, полетел вслед за красной тойотой.

- Доколдовались! - Саня сплюнул под ноги, поглаживая прижженную ладонь. - Надо ехать и к ней домой, и к бабке вашей безумной. Этой крысе некуда больше деваться.

Он включил свет, задул оставшиеся свечи и вопросительно посмотрел на Олега.

- Я виноват, я и поеду, - психолог в спешке натягивал на себя одежду.

- Не пущу! Спугнёшь! И эта Мара с Аринкой что-нибудь сделает! - Алёна, повисла у него на шее и запричитала. - Не пущу! Мара, Мара, гадюка из мёртвого царства! А ты не виноват, ты ни причём. Я предупреждала! Побесится, сама уйдёт. Не пущу!

Богдан не мог оправиться от шока. Его обожаемая Арина... Как она, такая умная и знающая могла попасться в плен к нежити?

- Вы двое, - принялся распоряжаться Саня. - Вы двое катитесь по домам. И так вымотаны сверх меры. А мы с Богдашей поедем на проверку. Богдан, давай к бабке, а я сейчас всё закрою и к Аринке на квартиру.

Подчиняясь его приказу, бухгалтер вышел на улицу, открыл дверь машины и в нерешительности замер, ибо вслед за ним на улицу выбралась скинувшая маскарадные костюмы парочка.

- Мы тоже поедем, - Алёна уже не желала слушать возражений, плюхнулась на сидение богданова жигулёнка, потянула за собой Олега, чёрного, как сажа от переживаний.

Богдану ничего не оставалось, как согласиться. Уж лучше парочка горе-чародеев побудет у него под контролем, авось, глупостей не наделает.

- Я бы на месте нежити схватил бы документы и рванул из города, - поделился он с коллегами, выруливая на широкую улицу. - Нас, то есть свидетелей, слишком много. Рано или поздно найдём.

Алёна всхлипнула, обеими руками вцепившись в руку Олега, точно боясь его отпускать.

- Я же просил её, - тихо вздохнул он. - Я предупреждал, не моё это. Впрочем, сам виноват, что согласился.

- Это не ты. Это Мара хитрая виновата, она оказалась сильнее Арины, - упорно успокаивала его волшебница.

Богдан вдруг затормозил, направил машину на тихую улочку, где резко развернулся.

- Ты куда? - ахнула девушка.

- Поедем-ка к Арине. Что-то я астрологу нашему не доверяю! Он эту гадостную пентаграмму чертил. Он значки рисовал. Он напутал, и от этого дух пересилил Арину. Кто знает, вдруг нарочно напутал.

- Саша не причём! Это я виноват! - вяло запротестовал Олежка.

- Ещё самобичеванием займись. Тебе хлыст на день рождения подарить?

Психолог промолчал. А Богдан расстроился окончательно. Арина! Красивая энергичная Арина попала в переделку и её срочно надо вытаскивать!

Скажи кто Богдану ещё вчера, что он будет так серьёзно рассуждать о всякой мистике, не удивляясь ни результатам обряда, ни муравьям на рубашке, он бы поднял на смех шутника. А сегодня, уйдя с головой в новую реальность, он уже принял её как данность и вполне комфортно ориентировался в изменившемся мире. Поскорее бы Арину вытащить из передряги и поделиться с ней этим открытием!

Город заливало вечернее солнце, делая провинциальный пейзаж ещё более убогим, демонстрируя все несовершенства. Но люди на тротуарах, люди в машинах словно не замечали этого. Привыкли, поглощённые мелкими заботами. Никто бы из них и не поверил, что в теле директора "Протуберанца" борются две сущности.

Проскользнув за возвращающимся с прогулки малышом в Аринин подъезд, потоптавшись на лестничной площадке и убедившись, что квартира Вязовой пуста, троица вышла в перегретый двор.

У песочницы ссорились две соседки. Одной из них поддтявкивала мелкая тупоносая собачонка, из-за которой, собственно всё и началось. Сейчас разъярённые женщины перешли на генеалогическое исследование происхождения друг друга, да так подробно, что Дарвин бы заплакал от умиления, проследив по их словам всю эволюцию человечества. Правда, Дарвин никогда не владел русским, тем более разговорным...

Под цветущей липой на скамейке обнималась парочка. На качелях компания подростков попивала пиво. В общем, жизнь текла как обычно.

- Она не придёт сюда, - вздохнула Алёна через пять минут. - Давно бы приехала, если бы хотела. И Сашка не приедет. У него, наверняка, появились другие версии произошедшего. Тоже, небось, помчался перепроверять.

- Ты чувствуешь это? - насторожено спросил бухгалтер. - Тогда поехали к бабке.

- Ничего я не чувствую, - отмахнулась Алёна. - Я после крыши ещё в себя не пришла. Тут дай бог помнить собственное имя. Не обращай внимания на мою панику. Может, ты один сейчас и прав.

Бухгалтер вздохнул. Золотистая тонкая стрелка на его часах пожирала секунды со скоростью гусеницы-дауна, вяло переползая по чёрному циферблату. Эти часы он купил с первой зарплаты в "Протуберанце", как символ своего восхищения Ариной. Только не впадать в панику. Всё образуется. На стороне Арины целая фирма колдунов-чародеев. Они справятся!

Чтобы отвлечься, он принялся глазеть по сторонам. На дереве над их лавкой без устали шуровали и сплетничали воробьи. Посреди клумбы прямо на заботливо кем-то взращиваемых анютиных глазках развалился жирный пятнистых котяра, подставив солнышку лохматый бок...

- Не знаю, - вновь заговорила волшебница, ёрзая на скамейке. - Не могу представить, где искать эту Мару.

- Кто это, Мара? - запоздало поинтересовался незнакомым словом Богдан.

- Богиня смерти у славян. Призрак, тварь с того света. Оборотень, - словно очнулся от забыться психолог. - В буддизме вообще - повелитель зла.

- Ясно. Чёрный властелин!

- И от этого ещё обидней, - парень отвернулся, уставившись на играющихся детей невидящим взглядом. - Уж кто-кто, а я должен был её одолеть.

- Ты? - заинтересовался Богдан, поглядывая на часы. Он дал себе зарок ждать ещё десять минут, а потом ехать к бабке.

- Я ведун. И сила моя вовсе не от света, а скорее от тени. Не от тьмы, не бойся. Я очень редко своими способностями пользуюсь. Это мой выбор. Но периодически должен "спускать пар", иначе зачахну.

- А что ты умеешь? - Богдан заинтересовался. Вот так, живёт на свете простой парень, на вид из толпы не выделяется. А оказывается ведун.

- Сглазить могу, порчу наслать. Скот, а то и человека извести. Проклясть могу. Ту же Мару вызвать. Но не так, как сегодня. Иначе. Это Ромик с Саней книгам на буржуйском верят. Я так не люблю, - он помолчал, подбирая слова. - Ты не думай, что я такой плохой. Лечить и спасать я тоже могу. Но не бесплатно. Тогда дар против меня повернуться может. Моя помощь забирает у человека один шанс. Кто знает, может быть, этот шанс самый главный. Встреча с единственной любовью, спасение жизни, предотвращение ссоры... Да, мало ли что! Уж лучше быть простым психологом, чем таким! Ставить такое на поток слишком опасно. Сегодня Арина как раз дала мне шанс пар спустить, а я облажался.

Он встряхнул светлой головой и встал.

- Я понял, я вызову её сюда. Хоть это не лучший выход, зато ни у кого шансов не отберёт.

Этот вызов не походил ни на один из предыдущих обрядов, виденных Богданом. Олег просто вытащил из кармана джинсов перочинный ножик, уколол указательный палец, словно на сдаче крови в поликлинике, выдавил пару капель на лезвие, и принялся нашептывать заговор. Затем достал зажигалку и держал пламя под лепестком стали до тех пор, пока кровь не засохла.

- В течение получаса дороги её приведут сюда, - заявил ведун и улыбнулся светлой солнечной улыбкой, словно и не вызывал потустороннюю тварь.

- И всё? - удивился Богдан.

- Ну, извини, чертей в кустах не держим, чёрные крылья под футболкой не прячем, в шаманский бубен не бьём.

Олег потянулся, поводя плечами, и Богдан обратил внимание, что нанесённые перед обрядом знаки не стёрлись. Наоборот, налились синевой. Кожа вокруг покраснела, припухла, словно вопрошая любопытного зрителя: "А так ли всё просто даётся?" Ведун проследил его взгляд, но ничего не ответил, отвернулся к своей спутнице.

- Почему ты Мару в офисе не остановил? - решил выяснить для себя бухгалтер.

- Подобные вызовы опасны для Арины. И время должно пройти, пока тварь в захваченном теле освоится, - нехотя ответил Олег. - Иначе не подчинится.

Богдан вдруг обратил внимание, что двор опустел. Тёток у песочницы не наблюдалось. Подростки, побросав пустые бутылки, незаметно удалились. Смолкли, умчались воробьи. Котяра вальяжно потянулся, отряхнулся и вразвалочку отправился искать тенёк. Бухгалтер понял - сейчас начнется.

И верно, Мара, нежить, завладевшая телом Арины, направляется к ним. Глазищи на лице горят. Движения не Аринины, более мягкие, и в то же время настораживающие. За спиной её точно тянется шлейф еле заметной дымки, искажающей очертания предметов. Или это только кажется...

Машину она бросила в другом конце двора возле арки, и сейчас спешит к вызвавшему, не шибко радуясь встрече.

Олег с Алёной настороженные, собранные, медленно встали со скамьи, готовые в любой момент колдануть. Богдан последовал их примеру просто потому, что бездействовать было страшно. От близости потусторонней твари мутило.

- Арина, - позвал он. - Арина, очнись.

Тутохина его проигнорировала. Её цель стояла по правую руку от Богдана и, похоже, пыталась решиться на какое-нибудь определённое действие.

- Ты звал меня. Я нужна тебе?

Богдану показалось, или в её голосе действительно мелькнула нотка надежды? Арина выглядела сейчас иначе, чем два часа назад, былая уверенность испарилась. Наглое поведение Тутохиной тоже не бросалось в глаза. Перед ними стояла потерявшаяся женщина.

- Кристина, - заговорил Олег. - Ты нужна нам. Нужна мне.

Он осторожно шагнул к ней. Так приближаются к пугливому зверьку. Тихим, вкрадчивым голосом, словно напевая колыбельную, он принялся её приручать.

- Тебе некуда идти. Тебя не узнают и боятся близкие. Скажи, это так?

- Да, - согласилась Мара. - Тётя Маруся меня не пустила.

- Тебе плохо в чужом теле.

- Очень. Эта жирная мымра мне противна! - обозвала она Арину.

Психолог сделал ещё один крошечный шаг к ней. Алёна напряглась, точно львица перед прыжком. Знать бы, что они задумали.

- Мы попробуем вернуть тебя в прежнее тело. Хочешь?

Тутохина проблеяла нечто нечленораздельное, но по-прежнему не сопротивлялась.

- Поехали туда, где ты вернулась в этот мир. Поехали. Мы выясним, что произошло и...

- Так вы ещё не знаете ничего?! - сорвалась с крючка Мара, истерично взвизгнув и затопотав ногами. - Не знаете! Заманиваете!

- Кристина, мы хотим тебе добра! - ведун протянул ей руку.

- А потом бросите, как он! Снова туда, во тьму! Не желаю!

Метнувшаяся к ней Алёна отлетела на клумбу. Олег завалился навзничь. Зато стоявший чуть дальше них Богдан не пострадал. Поэтому и бросился следом за убегающей Тутохиной.

- Ари...Тьфу, Кристина, стой! Пожалуйста!

Он успел прыгнуть в её машину, прежде чем та сорвалась с места. Олег с Алёной опоздали совсем чуть-чуть.

"Они не умеют водить! - запоздалая мысль обожгла сознание. - Моя машина для них бесполезна".

Возбуждённая Мара крутила руль. Бухгалтер терялся, что сказать ей, как остановить, образумить. Пока через несколько кварталов она не прижала тойоту к бордюру и не рявкнула:

- Проваливай!

- Езжай, видишь, стоянка запрещена! - взбеленился он. - Думаешь, я позволю тебе причинить ЕЙ вред? Кто ты такая? Покойница! Панночка! Думаешь, зацепиться в этом мире? Поздно! Раньше надо было думать, до того, как мужа на преступление толкнула, как с любовником на крышу полезла!

- Да что ты знаешь о моей жизни?! - она словно съёжилась от Богдновых слов. - Что ты себе позволяешь?

Кристина вдавила педаль газа.

- То же самое я у тебя хочу спросить! - Богдан почти кричал. - Какое право у тебя влезать в чужую жизнь? Это Аринино тело. Аринина машина. Аринино место. Не твоё! Пошла прочь, Мара!

- Что же ты своей Арине в Запредельное соваться разрешил?

Тутохина почти не смотрела на дорогу. Раскрасневшаяся, разъяренная, она гнала по улице, при этом умудряясь не столкнуться, не выехать на встречную.

- У неё работа такая, лезть, куда попросят, и за что заплатят, - уже тише отозвался бухгалтер. Он видел, Кристина спешит прочь из города. Что ей там надо? И что будет делать он? Мобильник остался в машине. Основная часть денег тоже. Ни сигнал подать, ничего...

- Куда мы?

Вопрос прозвучал на удивление буднично. Таким же будничным был и ответ.

- К маме в деревню. Она не выгонит. Не сумеет.

Вот оно что! Додумаются ли ребята? Алёна должна. И Ромка с Олегом тоже. И Саня... Думать о нём плохо уже не хотелось. Всякое может случиться. Но богатая фантазия продолжала рисовать разные нехорошие картины.

За окнами теперь мелькали одноэтажные постройки окраины, окруженные садами. Редкие машины спешили за город. Пятница. Кто может, по дачам расползается.

В облаке пыли протарахтел навстречу убитый жизнью и поверхностным техосмотром древний желтый автобус, накреняясь на левый бок. Из-под множества наложенных друг на друга слоёв краски по-партизански поглядывала ржавчина, особенно ярко расцветая вокруг фар и над колёсами. Из окон невидяще пялились в пространство ничего не выражающие лица пассажиров, загипнотизированные однообразностью пейзажа.

Несколько раз Тутохина притормаживала, пропуская то стадо гусей, то корову, то жеребёнка. Город плавно превратился в деревню. Потом и вовсе исчез за кукурузными полями и рощами.

Богдан периодически посматривал на Арину, то есть теперь Кристину. Куда подевалась целая электростанция энергии? Загнанная в угол женщина всё ещё стремилась бороться, держалась за руль машины, как за последнюю соломинку, связывающую её с прежней жизнью. Заходящее солнце гладило уже негреющими лучами упрямо поджатые губы, осунувшееся лицо. Отросшая тёмная челка опустилась почти до глаз, потухших, нечеловеческих. От Арины в сидящей рядом женщине осталось только имя в паспорте и водительских правах.

Страшная мысль озарила смущённый разум Богдана: вдруг это навсегда? Сейчас Мара увезёт его в глушь, и ребята их не найдут. Он даже номеров телефонов коллег наизусть не помнит. Даже материн номер не помнит. Всё в мобильнике осталось. И Арининого мобильника нет. Она оставила его на своём столе, готовясь к обряду...

Арины больше никогда не будет! Будет бродить по земле, смотреть из-под тёмной челки диким взглядом непостижимое существо, вернувшееся из царства мёртвых.

От этих дум стало ещё гаже. И удлинившиеся тени вечера казались зловещими когтистыми лапами, протянувшимися к его сердцу. И разрушенные, опустевшие деревеньки, проносящиеся мимо них, бесстыдно демонстрировали наготу стен и провалившихся крыш...

Богдан так расчувствовался, что пропустил свой шанс связаться с городом, когда Кристина заехала на заправку.

Уже совсем стемнело, когда Тутохина соблаговолила остановить машину в крошечной деревеньке. Запахи навоза и свежескошенной травы перемешались в прохладном воздухе. Бревенчатые домики лепились друг к другу, словно устрашившись окружающего их пустынного поля и угадывавшегося невдалеке леска. Обрадовавшись чужакам, бодро забрехали собаки. Жалостливо им в ответ откликнулась невидимая во мраке корова.

Кристина бросила машину и широко зашагала к одному из домиков. Тот оказался маленьким, в два окна, с невысоким крылечком. В какой цвет выкрашены стены в полумраке определить было сложно. И Богдан решил, что они зелёные.

Под ногами скрипнула ступенька, прогнулся под весом пол крыльца.

Тутохина забарабанила в дверь с упорством стенобитного тарана.

- Ма! Открывай! Ма! Оглохла, что ли? Открывай!

Защёлкали щеколды, дверь дрогнула и провалилась в полутьму коридора. Пахнуло солёными помидорами. В проёме появилась седая невысокая женщина.

- Чего кричишь, горластая! То полгода нет, то открывай ей дверь среди ночи! Кто это с тобой?

- Потом, ма. Домой пусти.

- Да входи, крикуха. Соседей переполошишь! - соблаговолила их впустить женщина.

Тутохина прошмыгнула внутрь. Решивший идти до конца, Богдан последовал за ней.

- Свет не включай, - остановила она мать. - Тебе не понравится, как я выгляжу.

- Да уж, всякую тебя видела, - мать оттеснила дочь и щёлкнула выключателем. - Боже ж ты мой! Что же ты с собой сделала, доча?

- Пластический хирург как сапер, ошибается лишь раз. И тоже навсегда, - попыталась отшутиться Кристина.

- Но что бы так! Путного в тебе была одна мордашка. Тебя теперь муж из дома выгонит! - безжалостно заключила мамаша.

Богдан с интересом рассматривал её. На вид обычная деревенская баба, не блещущая красотой. Крикливая, наглая, как и дочь. В застиранном халате, в серых шерстяных носках, причём совсем без тапок или ботинок. На шее крестик. И Мара совсем его не боится.

- Нет у меня больше мужа, мама! - выдохнула Кристина, присаживаясь на недавно выкрашенный в желтую краску табурет. - В тюрьме он. Надолго. Пятнадцать лет дали.

- Ой, беда! Как же мы теперь... - бабка прикусила язык и с недоверием уставилась на Богдана.

- Так кто это? - спросила она дочь.

- Просто попутчик. Утром уйдёт, - небрежно бросила Тутохина.

- Ар... Кристина, я тебя не брошу, - Богдан встал и слегка поклонился старухе. - Я Богдан Исаков, бухгалтер. Друг вашей дочери.

- Друг, съел двух мух! - Тутохина вышла из комнаты, хлопнув дверью. Под потолком закачалась лампа в простеньком абажуре, кидая оранжевый свет на покрытый цветастой скатертью стол, цветастые обои и полосатые дорожки, шкурой разноцветной зебры протянувшиеся от двери к двери.

- Хорошая работа, денежная? - заинтересовалась Кристинина мать.

"Она что, уже готова устраивать судьбу дочери с первым встречным?" - поразился такой незатейливой простоте бухгалтер.

- Мне хватает, - осторожно ответил он.

- А если семью заведешь? - допытывалась бабка.

- И семье тоже хватит, - решил ей понравиться Богдан.

- Это хорошо, - бабка хотела ещё что-то спросить, как в комнату ворвалась Кристина.

- Ма, как тебе не стыдно! Федьке меня подсунула, теперь этому!

- Молчи, дура! Ничего в жизни не понимаешь! - одёрнула её мать. - А ты, мил человек, не стесняйся. Сейчас я на стол накрою. Ужинать будем. Голодные, небось.

- Давно бы так, - отозвалась Кристина. - С самого обеда ничего не ела.

А если быть справедливой, то Арина и не обедала. Не успела... Теперь тело требовало у Мары должного ухода.

Богдану кусок не лез в горло. Но под взглядом двух женщин пришлось давиться холодной крольчатиной и недоразогретой картошкой.

Вспомнились зачитанные в детстве до дыр рассказы Гоголя. Какой сюжет пропадает: панночка восстала из мёртвых и пришла в родную хату! Вот ведьма, оборотничиха! Бледный свет лампы усиливал впечатление. Мать и дочь молча жевали. Мерно стучали вилки о тарелки. Вязкая, напряженная тоска, граничащая с безысходностью, окутывала два женских силуэта.

Богдану до одури захотелось убежать в ночь, во тьму, подальше от этого места, от нежити. В присутствии Мары страх только усиливался. Черты Арины почти не угадывались в новой владелице тела, и от этого становилось ещё страшнее. Её белые зубы вгрызались в мясо точно в беззащитную шею жертвы. И Богдан, борясь с накатившим приступом дурноты, выскочил из-за стола в огород.

Только там, при свете бусинок-звёзд, в трескотне цикад его разум немного прояснился.

"Я вытащу тебя, чего бы мне это не стоило, Аря", - сказал он себе.

Скрипнула дверь, заставив его вздрогнуть. Тутохина тёмной тенью спустилась к нему, оперлась о палисадник и уставилась на светлое пятно далёкого окна.

Всхлипнула и завыла собака. Ей хором откликнулись товарки. Богдан поёжился. Но как-то сразу сбегать было неудобно, и бухгалтер приказал себе терпеть.

- Мне было семнадцать. Я заканчивала культпросвет училище и мнила себя знаменитой художницей. Дура! - тихо начала она нежданную исповедь, торопливо, словно боясь, что слушатель перебьет, а то и вовсе остановит. - Влюбчивой была, как кошка, пока его не встретила. Виолончелист в доме культуры. Красив был, благородный на вид. Ему бы в кино сниматься, дворян играть. Я его Графом завала. Следы его целовать была согласна. В Москву на конкурс уехал, победить не победил, а там остался, в оркестре играет. Я к нему помчалась, чуть из училища не вылетела. А он заявил - зачем мне девка деревенская. Мне с московской пропиской нужна. Думала, повешусь, да мать жаль было. Вернулась, кое-как доучилась.

Она всхлипнула, утёрла глаза рукавом и продолжала.

- Мать меня тогда под Федьку подсунула. Он уже в город переехал, чем-то руководил. А мне всё равно было. Хоть Федька, хоть Петька, хоть чёрт рогатый. Учиться мне дальше не дал, работать тоже. Дома усадил. Я на стены от тоски бросаться стала. В столицу его толкала. Думала, хоть глазком на своего Графа взглянуть. Если очень повезёт, ребёнка от него хотела.

Вой собак стал совсем громким, замогильным. У соседнего дома показался чёрный силуэт, обматерил несчастных дворняг, запустил палкой во тьму и удалился обратно в тепло дома. По проселочной дороге громыхая и светя фарами проехала фура.

- Потом появился Антон. Тот самый, что с крыши меня... - голос Тутохиной стал вовсе безжизненным, далёким. - Он чем-то походил на Графа. Я почти поверила, что смогу хоть чуть-чуть урвать своего счастья. А оно вот как вышло. Козёл!

Она снова всхлипнула и вдруг прижалась к Богдану. Тот оторопело обнял её. Спроси Богдана, кого он обнимал в тот момент: Тутохину, которую ему в тот момент было жалко, или Арину, которую было жалко ещё больше, он бы не ответил, а скорее бы смутился и отвернулся.

- Меня никто не понимал, никогда. Старший брат насмехался над моей тягой к рисованию. Мать, едва я из дома съехала, все рисунки в печь на растопку пустила. У Феди вообще аллергия была на запах краски. Твердил мне: "Все бабы как бабы, а ты ненормальная". Так я и забросила это дело. Скажи, что я никчемная. Впрочем, молчи. Я ведь отняла у тебя Арину. Ты должен меня ненавидеть. А кто я? Дура, болонка комнатная, жена взяточника!

Кристинина мать выглянула в окно, разглядела идиллическую картину и со спокойной совестью отправилась спать. Непутёвая дочь отыскала нового кавалера.

- Может быть, ребята найдут выход, - предположил Богдан. Прижавшаяся Мара была вполне тёплой, пахнущей корицей, и по-прежнему пугающей. - Надо только попросить их.

Тутохина отстранилась от него, отвернулась, зябко обняла себя за плечи.

- Разве они будут разговаривать с мёртвой? - от её слов веяло полынной горечью. - Твой белобрысый друг снова пытался меня вызвать. Только кишка тонка. Далеко я от него.

- Как ты из пентаграммы вызова вырвалась? - поинтересовался он, расстроенный. Выходит, у Олега не получилось.

- Жить хотела, вот и вырвалась, - она подняла голову. Её профиль на фоне тёмного неба почти не напоминал Аринин.

Слабый ветер легонько качал верхушки трав, взъёрошивал волосы на её затылке. Собаки утомились, охрипли и теперь вяло потявкивали. На другом конце деревни жалобно затянули: "Вот кто-то с горочки спустился...".

- Что за место, откуда тебя вызвали? - пытался прояснить для себя Богдан.

- Плохо помню. Могу сказать, называется оно Запредельное. Где-то между миром живых и миром мёртвых. Там неуютно.

Она замолчала, сорвала соцветье укропа и принялась мять длинными пальцами. Бухгалтер не посмел её тревожить. Дальняя песня стихла. Собаки наконец-то успокоились. Деревня погрузилась в темноту и тишину. Цикады не в счет.

- Ты сильно любишь её? - вдруг спросила Кристина.

- Арину? Люблю и восхищаюсь. Рядом с ней мне светло.

Это был вечер откровений. И Богдан считал себя обязанным поделиться сокровенным в ответ.

- Почему не признался?

- Я недостоин её. Она... Она живая, яркая, сильная. Я же тряпка, - он впервые осмелился сказать это вслух. Странно, кажется, в груди стало легче. - Я хочу, чтобы мне постоянно разъясняли, как жить, что делать. Так проще. Нет ответственности. Всегда можно обвинить других в собственных неудачах.

- Ты не тряпка, - по её голосу он понял - она улыбается. - Ты бросился её спасать от меня, не остался за спинами друзей. Это меня подкупило.

Она вздохнула.

- Твоя Арина меня изменила. За те годы, что я прожила с Федей, я отупела что ли, забыла, что я художник, что имею право чувствовать и любить. Стала вульгарной, гадкой.

- Кристина, - как можно ласковей произнёс Богдан. - Наверняка есть какой-то путь, чтобы и ты, и она жили в этом мире...

- А мне нравится быть такой, - она топнула ногой и пошла в дом. - Да, - обернулась она на пороге, - мать тебе на лавке в кухне постелила.

Отдохнув, вновь затянули скорбную песнь собаки. Богдан ещё пять минут постоял, вдыхая тёплый воздух, и только тогда направился в домик искать лавку. Странные, смешанные чувства овладели его сердцем. Дать какие-то вразумительные объяснения им он не мог.

... Он поймал её утром у машины. Зло ругаясь, она запихивала на заднее сиденье вещи. Взъерошенная, растрёпанная, в узком ей халате, застёгнутым через пуговицу. На ярком солнце блестели серёжки-розочки. Не Аринины. Значит, у матери взяла.

- Ари... Кристина, что случилось? - спросил он как можно спокойнее.

Хмурая мать молча взирала на них с крыльца. За утро дочь уже успела с ней раза три поругаться.

- Белобрысый твой меня отыскал, - заслонив ладонью от солнца глаза, Мара глянула на дорогу. - Ма, - тут же повернулась она. - Где моя еда? Чего встала, как памятник Ильичу? Тащи жратву, если хочешь свою дочь живой видеть!

Мать скривилась, но ушла готовить.

- Кристина, погоди, наверняка всё можно миром решить.

- Как же ты меня достал своим мирным решением! Своей драгоценной Ариной, с которой ни разу... Тьфу на тебя! - окрысилась она. - Как ты себе это представляешь? Свою Арину ты спасать готов, а кого-то ещё подставить сумеешь, чтобы этот кто-то свою шкуру мне на прокат предоставил? Нашел идиотку!

- А твоё прежнее тело? - смутился Богдан. - Что с ним?

- Растаяло! Нет его.

Из-за заборов за ними наблюдали пару бабулек, но вряд ли они что-то поняли из разговора. Шедшей по деревенской улице кот затормозил при виде Мары, ощетинился, зашипел и задал стрекача обратно, высоко задрав пышный рыжий хвост.

Проводив его ненавидящим взглядом, Тутохина захлопнула дверцу тойоты, так же от души хлопнула калиткой и поднялась в домик.

- Ма, чего копаешься, как коза беременная? - донеслось до него. - Дай я сама всё сделаю, иди погуляй! Погуляй, кому сказала! Убивать меня едут, а ты...

Богдан вздохнул и сел на соседнее с водителем сидение. Через минуту, закинув пакет за его спину, плюхнулась рядом Тутохина.

- Шпионишь, да? И дальше хвостом ходить собрался? Проваливай! - она ткнула кулаком ему в плечо.

- Ар... Кристина, я никуда не уйду! И ты меня не заставишь...

Напрасно он это сказал. Глаза Мары полыхнули алым. Недобрая усмешка исказила красивый рот.

- Это мы ещё посмотрим.

Она выскочила, распахнула дверцу с его стороны и принялась вытягивать попутчика за руку. Богдану показалось, что его зацепило бульдозером. Рывок. Ещё рывок. Ткань на рубашке затрещала. От плеча поползла внушительная дырка. Вновь вернулся страх. Из последних сил цепляясь за кресло, бухгалтер сопротивлялся. Пальцы скользили по песочной обивке. В ушах шумело, пульсировало напряжение.

Но Мара всегда сильнее любого человека, будь у того хоть олимпийская медаль по подъему тяжестей. Рывок... И она повалилась в густые заросли календулы у палисадника. Богдан вылетел вслед за ней, ткнулся лицом в проржавевший чайник, некстати притаившийся в цветах. Щёку резануло погнутым носиком.

- Пошел вон! - она даже не запыхалась, встала, отряхнулась. - Шпион! Иуда!

- Кристя, вы же вчера миловались! - попыталась вступиться за него с крыльца тутохинская мать.

- Заткнись, ма!

Она села за руль и, чуть не наехав на поверженного Богдана, развернулась и помчалась к дороге.

- Ведьма! - плюнул он ей вслед.

Щека болела. Хоть крови не было. Царапина - не страшно. Лишь бы грязь не занести.

- Чего вылупились, любопытные? - тем временем разорялась с крыльца мать этой фурии. - Языки длинные дёгтем намажу!

Бабки принялись прятаться по домам, опасаясь громогласного голоса Кристининой матери.

- Иди, бедолага, хоть молочка попей, - смилостивилась старуха к Богдану. - Скажи, чем ей не полюбился?

- Храплю во сне, - огрызнулся Богдан и направился к дороге ловить попутку. Оставаться здесь не хотелось ни минуты.

Не дойдя и десятка метров до асфальтового полотна, он замер. Подпрыгивая на ухабах с уверенностью молодого быка на корриде летел чёрный джип, сильно смахивающий на Ромкин. Круто обогнув некстати вышедшую на дорогу козу, он рванул вслед красной тойоте. Богдан облегченно вздохнул. Догонят. Догонят, а что дальше? Этой гадости сбежать - раз плюнуть.

Прихрамывая, он побрёл по дороге в сторону города. Подберут на обратном пути. На душе было пусто. Пиная выкинутую кем-то бутылку из-под пепси-колы, он прошел довольно много, успел устать и перегреться под солнцем.

Мимо промчался джип. Сердце ёкнуло. Не подобрали? Не разглядели? Но вот затормозила тойота. Аринина. За рулём сидел Саня. На заднем сидении, поджав ноги, устроилась Алёна. Значит, поймали!

- Поехали, хватить любоваться сельскими пейзажами! - поторопил его астролог.

Богдан не заставил себя просить дважды. Устроился на сидение, с которого его недавно так усердно стаскивали, и все три часа до города промолчал. Да и его коллеги не спешили делиться впечатлениями. Из приёмника на уши давила неинтеллектуальная попса, сыпали пошловатыми шуточками ведущие... Жизнь возвращалась на круги своя.

4.

В офисе уже гудел кондиционер. Привязанная к стулу Тутохина заинтересованно рассматривала рисунок на бордовом ковре. Ромка широкими шагами ходил из угла в угол, заложив руки за спину, точно узник в темнице. И действительно, рол-ставни опущены, дверь открыли только после Алёнкиного звонка на мобильный Олега. Включена одна настольная лампа. Конспирация...

- Что-нибудь прояснилось, - спросил Саня, вытирая платком бритую голову. - Когда будем обряд проводить?

- Вас ждём, - Ромка не останавливался, мотался маятником неустанных часов.

- Да не мельтеши ты! - одёрнул его Богдан.

- Вообще-то мадам утверждает, что чувствует ловцов. Говорит, их шестеро, - Олег уселся на стол и принялся болтать ногами. Былая весёлость постепенно возвращалась к нему. - А знаешь, как её поймали, Богдаша? Совсем не так, как бы ты представил, видя нашу за ней погоню. Поняла, мадам, что не уйдёт, выскочила из машины, подняла руки вверх, точно раскаявшаяся девочка в голливудском фильме, и затараторила: не убивайте меня, я вам ещё пригожусь.

- И тут же открыла часть козырей, - добавил Ромка, вытянувшийся теперь по стойке смирно рядом с психологом. - Уверен, у неё ещё припрятано.

Богдан смотрел на Тутохину. Внешне пленницу нисколько не волновало, что её обсуждают в её же присутствии. Завитки, круги и ромбы ковра под ногами не теряли свою привлекательность в её глазах.

- Кристина, - он присел на корточки рядом, коснулся плеча. - Кристина кто та женщина, худощавая, высокая, черноволосая... Варвара.

- Она звала тебя, - Мара подняла на него глаза. В глубине зрачков блеснули красные искры. - Она из Запредельного. Посланница.

- Зачем ей жертвы, Кристина?

- Не знаю. Но хорошо, что на прощание ты, наконец, выучил моё имя.

Олег многозначительно хмыкнул.

Кто-то зажег остальные лампы. От неожиданности Богдан вздрогнул и ухватился за ножку стула. Тени напряжения, ожидания испуганными птицами рванулись прочь из красного интерьера приёмной. Но пятеро людей до сих пор не могли решить, что им делать с пленницей. С одной стороны процедура обратного вызова Арины представлялась не слишком четко. Да и предложение помощи было заманчивым...

- Как правило, Мара уходит сама, когда её миссия будет выполнена, - в который раз авторитетно заявил ведун-психолог. - Память моей прабабки и всех, носивших этот дар до неё, говорит об этом.

- Она должна была уйти после разговора, - возразил Роман. - Мы бы её допросили и всё...

- Мальчики, вы хоть понимаете, - попыталась встрять в их разговор Алёна, - чем дольше эта тварь будет сидеть в Арине, тем сложнее её будет выдворить обратно! Вы пробовали посмотреть, где теперь сущность Ари? Наверняка в этом самом Запредельном!

- Кристина, - Богдан снова опустился на корточки. - Где теперь Арина?

- Ушла на пятнадцать минут, будет через три дня, - встрял Олег.

- Не перебивай. Где она, Кристина?

- Там. Отвяжите меня, - попросила она. - У меня руки-ноги затекли.

- Ещё чего! - фыркнул Саша.

- Не сбегу. Надо. Не далеко, - упорствовала Тутохина.

- Я посмотрю за ней, - вызвалась Алёна.

Когда за ними захлопнулась дверь подсобки, Роман подхватил со стола бутылку минералки, налил в пригоршню воды и взъерошил ею ёжик волос на голове.

- Алёна права. А мы уже размечтались, как нечистая сила на нашей стороне сражаться будет! Что делать будем?

Только тиканье часов да гул начавшего от жары подтекать кондиционера укоризненно торопили их с ответом.

- А нельзя сделать так, чтобы обе были в этом мире? - робко заикнулся Богдан. - И Арина, и эта...

- Да что ты говоришь! Рыцарь изменил даме своего сердца? - искренне ахнул Саня. - Погулял ночку и запал?

- Она тоже человек, - Богдан вздохнул. - Но прежде всего Арина, вы правы.

- Значит, обряд, - спрыгнул со стола Олег. - Чур, по моим правилам.

Как всё быстро приготовили, Богдан даже удивился. Ведун-психолог, гремя стопками компакт-дисков, рассыпая на пол скрепки, рылся в своём столе, поочередно извлекая белые баночки из-под витаминов, пузырёчки с ароматическими маслами и прочее полезное при "правильном" обряде.

- Смотрите, что у меня есть, Ромка с гордостью продемонстрировал извлечённую из недр кабинета смирительную рубашку, пахнущую сыростью и пылью. - Так и знал, что когда-нибудь пригодиться.

- Чёрные свечи есть? - закончив рыться в столе, поинтересовался Олег.

- Целых четыре с половиной штуки, - сообщил Саня. Богдан вспомнил, что тот заодно выполнял и обязанности завхоза.

- Сойдёт, - ведун развинтил одну из баночек и сунул в неё свой острый нос. - Жаль, чёрного петуха нет... - с сожалением заключил он.

Когда вошла Тутохина в сопровождении Алёны, всё поняла сразу. Обведя взглядом четырёх мужчин, задержавшись на подготовленной смирительной рубашке, она заплакала. Слёзы брызнули из её глаз ливнем. Так плачут малые дети, полностью отдаваясь процессу, беззастенчиво, с упоением. Тутохина безропотно дала себя запеленать, усадить на стул, даже привязать к нему (на этом настоял Роман).

- Я на практике в психушке работал, - коротко пояснил он. - Этой дуре нечего терять. Ещё Аришу покалечит.

Ведун тем временем включил музыку на максимальную громкость, на разных компьютерных проигрывателях запустив несколько тяжело-металлических мелодий. От такого музыкального гамбургера выворачивало наизнанку. Но раз так надо, придётся терпеть.

Тутохина рыдала в голос. Олег, поджав губы, готовился к ритуалу экзорцизма. Он смешивал ингредиенты из баночек и пузырьков в чайном блюдце, нюхал, размешивал колпачком от ручки. Запах эвкалипта главенствовал в ароматической какофонии. Олег морщился, снова нюхал, досыпал, капал... Затем помусолил носовым платком по лицу жертвы, вытирая слёзы. Мара извернулась, схватила зубами его за запястье. Психолог даже не попытался вырваться, просто передал блюдце Алёне и зажал Тутохиной нос. Несколько секунд, и челюсти разжались, оставив на светлой коже запястья глубокие красные следы.

Смочив край платка в получившемся буром месиве, Олег помазал Маре виски. Тутохина подпрыгнула вместе со стулом, завизжала, как поросёнок на убое. Хорошо, что кроме "музыки" никакие звуки пробиться на улицу не могли. Ведун уже тёр ей уши и за ушами. Мара перешла на ультразвук.

Бросив платок в угол, Олег ухватил Арину за голову, склонился к ней и принялся что-то шептать на ухо. Мара подёргалась и затихла, изредка поскуливая. Алёна, верная помощница, встала сзади ведуна, положив руки на плечи, и замерла, закрыв глаза. Остальным выпала участь быть свидетелями странного ритуала.

Сквозь хрипение компьютерных колонок пробилась барабанная дробь в дверь. Приникший к дверному глазку Саня потыкал пальцем вверх, подёргал себя за мочку уха, затем показал многозначительный кулак. На первобытном языке жестов сие гласило: пришли соседи, если не отрубим столь экзотическую музыку, поколотят.

Раз Тутохина больше не орала, сжалились, убавили звук, оставили одну мелодию, оказавшуюся вполне приятной.

Ожидание томило. Богдан вдруг понял, что со вчерашнего вечера он ничего не ел и не пил. Впрочем, ужин в родительском гнезде Тутохиной тоже не в счет. Живот подводило от голода.

К своему стыду Богдан не выдержал, сбежал в Сашкин кабинет - единственный, где за ширмой стоял холодильник. Кульминация чуда затягивалась, а голод терпеть не желал. Воровато раздобыв кусок сыра, вскрыв нарезку колбасы, в отсутствие хлеба сложив это всё бутербродом, он едва приступил к трапезе, как очарование уединения разрушил Саня.

- Вот это ты молодец. Ну их, баб вздорных. Давай я кофейку поставлю. Олежка Аришу вытащит, зуб даю. Уж слишком старается. А мы люди простые. В Алёнином понимании вообще пропащие бездарности. Нам бы брюхо набить...

Есть почему-то сразу расхотелось. Оставив недоеденный бутерброд на пластиковой тарелке, бухгалтер вылетел из приёмной, чтобы убедиться - мало что изменилось за пять минут его отсутствия. Разве что бледного ведуна уже пошатывало. Ромка сидел по-турецки на полу у стены и с меланхоличным видом наблюдал за происходящим. Богдан, не долго думая, присел рядом.

Голова Тутохиной стремилась выскользнуть из рук Олега. Лицо ничего не выражало. Вспомнился вчерашний разговор, рассказ о лишенной радости жизни, отвергнутой любви, забытом призвании, слепой покорности судьбе. "Многие так живут, - прозвучал в мозгу Богдана оправдательный голос. - Ты разве не так же существуешь? Завидуешь другим, мечешься, а сам ни на что не способен?" "Я не такой, она сама это признала вчера", - возразил сам себе Богдан.

- И Кристина была другой. Она цеплялась за жизнь, не смотря на все подножки действительности...

Он сам не уловил, что пробормотал эту фразу вслух. Понял только тогда, когда Ромка взял его за руку и потянул прочь, мол, не мешай.

Пришлось вернуться в Сашкин кабинет к недоеденному бутерброду. Ромка плотно затворил дверь и сел рядом.

- А теперь рассказывай, - врач упёрся в Богдана цепким взглядом конкистадора, разглядевшего золотую цацку на шее краснокожего.

- Что именно? - не понял Богдан.

Сашка, до этого доедавший колбасную нарезку и запивавший её кефиром, тоже перестал работать челюстями, вытер губы тыльной стороной руки и уставился на бухгалтера. Тот чувствовал себя раскрытым разведчиком на допросе.

- Всё, что ты узнал о Тутохиной. Это поможет нам понять, чем именно она привлекла охотников. Хоть какую-нибудь бы зацепку, - терпеливо объяснил конкистадор.

- Хорошо, - нехотя согласился бухгалтер.

Он не любил разбазаривать чужие секреты. Но если это спасёт чью-нибудь жизнь...

- Это больше по профессии нашего психолога, задумчиво протянул Ромка, едва Богдан закончил изложение. - Но он после подобных упражнений неделю будет отлеживаться под присмотром Алёны.

- Ключевая фраза - "под присмотром Алёны", - подмигнул Саня, возвращаясь к колбасе и кефиру.

- Вот что, не теряй времени, - Ромка схватил со стола астролога блокнот, безжалостно вырвал первые несколько страниц, посвященных стратегии морского боя (когда с клиентами не густо, чем ещё заняться?) и передал бухгалтеру. - Запишешь мне её исповедь во всех подробностях.

- Прямо как в прокуратуре. Подсудимый, вы согласны со стенограммой допроса? Подпишите показания! - в дверь просунулась светлая голова ведуна-психолога.

- Всё? Готово? - в едином порыве вскочили истомлённые ожиданием.

- Могу обратно вернуть. А то меня успели обвинить во всех смертных грехах, - пожаловался Олег.

- Чем ты меня намазал, живодёр? - знакомый голос долетел до Богдана, заставив его сердце биться сильнее. - Все уши выжгло!

Аринка! Живая! Аринка!

Алёна, сияющая как новогодняя ёлка, развязывала рукава смирительной рубашки.

Внутренне Богдан напрягся, ожидая, что всё это обман, что сейчас по лицу директора "Протуберанца" проскользнёт Тутохинская ухмылочка. Но Вязова высвободилась, взглянула на идиотский халатик, пробормотала не лестную фразу в адрес изгнанной Кристины и поспешила в свой кабинет переодеваться.

- А теперь рассказывайте, что я творила, пока во мне гостила эта страхолюдина? - поинтересовалась она, выйдя к коллегам через пару минут. Теперь на ней был серый брючный костюм - не очень по погоде, зато куда больше подходящей Арине. - Никого не покалечила?

- Почти, - капнул ложку дёгтя на её душу Саня. - Расшвыряла ты нас как супермен новой версии.

- Ясно. Годзилла в городе - сотая серия.

Обеими руками она отвела назад густую челку, но непослушные пряди опять упали на глаза. Типичный её жест. У Богдана отлегло от сердца.

- Давайте по очереди выкладывайте правду, - скомандовала она.

Один за другим они не скупились на краски, излагали историю Тутохинских похождений. Богдан тоже слушал с интересом. Только сейчас он узнал, что Ромку, кинувшегося вслед Маре, на светофоре тормознул гаишник. Что Ромка вернулся и остановил готового отправиться в погоню Саню. Вместе они подумали и поехали к бабусе, ведь Кристя двигалась именно в этом направлении. Но опоздали совсем чуть-чуть.

Самым пугающим было, что вчерашним вечером на емейл фирмы пришло письмо: "Хотите жить, не лезьте в это дело".

- Занимательно, - пробормотала Вязова. - Что ж, я вернулась. Теперь вплотную займёмся этими самыми зас... посланцами...

Она поднялась со стула и принялась осматриваться в поисках сумочки.

- Домой, в душ, - мечтательно проворковала Арина. - Даже не знаю, как вас благодарить, ребята!

- Погоди! - в один голос остановили её Олег с Ромкой.

Арина удивлённо воззрилась на них.

- Что такое?

- Ты никуда не выйдешь отсюда, - произнёс маг, предупреждающе кладя руку на плечо начальнице. - Никуда, пока не расскажешь, где обреталась твоя душа всё это время, и тем более, кем к нам вернулась. Если надо, мы тебя разговорим сами. Но лучше, чтобы ты нам помогла.

- Ромка, уж от тебя-то я ожидала такого в последнюю очередь! - нервно усмехнулась она. - Но, вы молодцы. Правильно поступаете. Хотя, я хотела отложить откровения до следующего дня, обдумать всё, переосмыслить.

- Погоди, - Олег включил диктофон и положил его на пол рядом с Ариной. - Теперь мы тебя внима-а-ательно слушаем.

Богдану стало неприятно. Они не доверяют Арине? Хотя, он сам минуту назад не доверял. А они куда более опытные....

Было тихо. Шум машин, уличная болтовня не долетали в офис. Рассевшиеся вокруг рассказчицы коллеги напоминали пионеров вокруг костра, или нет, первачков вокруг трудовика, наряженного Дедом Морозом. "Вот сейчас я вам тако-о-ого нарассказываю! Жуть!" - читалась в глазах Арины. Богдан мотнул головой, чтобы избавиться от не совсем удачного на его взгляд сравнения. Не вышло.

- Сказать честно, я так и не поняла, где это место. Начало моего путешествия чем-то напоминало рассказ переживших клиническую смерть... - произнесла она тихо.

Вместо привычного забытья, когда часть сознания контролирует вхождение в транс и выход из него, обрывочно сохраняет воспоминания о сеансах, на этот раз она ощутила падение.

Чувствуя себя листом, гонимым ветром, она летела куда-то в сторону и вниз, кружась, цепляясь за стены лабиринта... Тела больше не существовало. Осталась кляксоподобная субстанция, наделённая способностью ощущать. Лабиринт озарялся всполохами света. И там не было тишины. В какофонии звуков слышались вопли, просьбы, шепотки и угрозы, рёв моторов и тиканье часов, крики птиц и песни цикад... А потом она во что-то вляпалась. Скорее не паутину, а кокон, комок ваты напоминала эта вещь. И она двигалась, сворачивая не туда, куда так хотелось лететь. Сущность Арины попыталась вырваться, но ещё больше запуталась... Дальше в воспоминаниях зияла дыра.

Так или иначе, существо привело её на пляж. Арина вновь в человеческом обличье очутилась на берегу океана под синим солнцем. То, что это именно океан, а на море или огромное озеро, она откуда-то твёрдо знала. По лилово-фиолетовым водам плавали черно-белые неповоротливые лодки, похожие на вынырнувших на поверхность морских скатов. Подчиняясь нежданному порыву, Вязова помахала им рукой.

- Странно, мне совсем не было страшно. Только очень холодно. И мне там понравилось. Вначале.

В неподвижном воздухе, тем не менее, чувствовалась легкость. Пахло мятой и мёдом. Песок под ногами шуршал, мгновенно засыпая, заглаживая оставленные следы. Волны тоже шуршали. Только звук был металлическим, как от работы небольшого бытового прибора.

У моря лежал город. Высокие дома, словно собранные ребёнком из разных конструкторов, лишенные каких-либо пропорций, соседствовали с бутылкоподобными строениями. По цвету они странным образом вписывались в гамму местности: коричневатый песок, серое высокое небо, лиловый океан... и лилово-розово-синие постройки. Только людей там почти не было. Разные твари: ушастые, многолапые, многоглазые, покрытые шерстью или щупальцами, лазили, ползали, прыгали, ходили по улицам, закручивающимся в тугую спираль. Чей-то материализовавшийся кошмар, на вид оказавшийся совсем не страшным... Твари спокойно отнеслись к появлению человеческой женщины.

- Я брела по улицам, подныривала под арки, слишком для меня низкие и узкие, смотрела на вывески и не разбирала букв. Мостовые под ногами чуть заметно пружинили. Они были выложены тёмным камнем - серо-зелёным, точно болотный мох. Неровные карая идеально соприкасались друг с другом, но ни один узор не повторялся. Я задумалась - как их подгоняли друг к другу...

Она вздохнула, попросила попить. Саня принёс ей клюквенный морс из своих запасов. Арина быстро выпила и торопливо продолжила рассказ, точно боясь упустить самое важное.

- Люди попадались мне редко. Я окликала их, но не получала ответа. Одного схватила за руку, он молча высвободился и пошел прочь, точно я была пустым местом. Мне стало обидно. Я накричала ему вслед, высказала всё, что думаю.

К ней подошла крапчатая малиновая многоножка с четырьмя ушами, сочувствующе потрогала щупальцем локоть и попросила: "Не зовите их впредь. Зря потратите время и силы. Они вас всё равно не слышат и не видят. Для них и города нет".

"Как это?" - удивилась Арина.

"Скоро увидите", - ответили другие, такие же непостижимые существа, выступившие из-за зданий. Арина мысленно стала называть их чудиками.

- Я спросила, почему здесь так мало людей. Мне ответили, их намного больше. Просто они заняты. По городу бродят те, у которых нет какой-нибудь цели. Вообще. Остальным пришлось принять условия чудиков.

"Не думай о них. Они того не достойны. Ты теперь одна из нас".

- "Как это?" - изумилась я, на всякий случай проверив, не выросли ли у меня рога или третья рука.

"Пошли с нами. Скоро поднимется ветер, а в это время лучше быть в укрытии".

- Меня отвели в нечто похожее на бомбоубежище, но со смотровыми площадками, в виде пирамид и полусфер выступающими над брусчаткой. Как новенькой мне отвели самое лучшее место.

И точно, над нами вскоре полетела пыль, песок, начали рушиться здания, сминаемые, точно бумажная салфетка. Потом опустился тёмный хобот смерча и довершил своё чёрное дело.

- "И часто это у вас?" - спросила я. Мне ответили: "Каждый раз, как приносит нового работника. Тогда всё окружающее ненадолго начинает меняться в соответствии с его видением мира".

Стало абсолютно темно. Чудики с любопытством всматривались в беснующуюся стихию, наступали друг другу на лапы, карабкались на спины, отдавливали хвосты и лапы, пищали и верещали. Вроде бы мелкие, смешные тварюжки, но во всех их движениях была скрыта грация диких зверей, хищников.

- Они очень опасны, это я поняла сразу, - поделилась своим выводом Арина. - Небо очистилось довольно быстро, но окружающего нас города уже не было. Когда мы вышли, обнаружили скалистую местность, изрытую трещинами и пропастями. На краю одной такой подле полуразвалившейся хижины стоял мужчина в набедренной повязке. Фигуру он имел кряжистую, ноги кривоватые. Он оглядывался по сторонам, не замечая приближающейся процессии, и повторял: "Пить. Пить!" Губы его растрескались, на них засохла кровь...

"Плохо дело, - сказал один из чудиков, обладатель чешуйчатого зелёного хвоста с кисточкой на конце. - Наверняка он из безнадёжных. Если и заставить работать, толка будет мало".

Они подошли к мужчине вплотную. Искаженное от ужаса лицо покрывали морщины, хоть он и выглядел ещё молодым.

Чудик бесцеремонно развернул человека спиной к зрителям. Оказалось, между лопатками красовалась табличка "Сергей Петрович Рыжонов. Город N-ск. Токарь. Последняя стадия алкоголизма".

Едва надпись прочли, табличка осыпалась вниз прахом.

"Пить, значит, хочешь, - протянул чудик. - К океану его! Пусть пьёт океан! Надо же его кому-нибудь пить. А то обидится за невнимание".

Остальные захлопали, затопотали, радостно скандируя "К океану! К океану!"

Тут же земля под ногами пришла в движение. Закипела, заклубила пыль вокруг собравшихся. Целый пласт почвы задрожал, пошел трещинами, и делегация вместе с новоприбывшим и его хижиной поползла к берегу. Вначале медленно, затем всё ускоряясь. Остановилась у самой кромки лиловой воды.

- Странно, та пахла плохим самогоном. В первый раз я этого не заметила.

Одной из многочисленных своих ног чудик поддал пинка жертве, и та полетела к воде. Волны брезгливо отодвинулись от шлёпнувшегося лицом вниз Рыжонова. Почуяв знакомый запах, тот кинулся к воде, и океан вновь отступил. Через несколько минут вкруг жертвы было кольцо воды, а Рыжонов бегал по сухому песчаному дну, словно шарик под стаканом у шулера. Брызги не долетали до него. Отчаявшись, он наклонился, зачерпнул песок, поднёс ко рту в надежде извлечь хотя бы каплю влаги... Но тут же выплюнул. Песок был сух, точно его прокаливали на сковородке много часов.

- Я спросила, зачем бедняги такие мучения? - глухо произнесла Арина.

"Он пил всю жизнь, - безразлично отозвался чудик. - По его вине на заводе погиб человек. От него ушла жена. Когда ей не на что стало кормить ребёнка, она подбросила его в приют. А сама повесилась. Теперь она у нас работает, рубит деревья на виселицы..."

"Но это ужасно", - возмутилась Арина.

"А жить так, как они жили, не ужасно? - возразил винторогий. - Учись. Ты теперь одна из нас".

- "Не хочу!" - ответила я, отвернувшись от них и замерла. За спиной моей, как ни в чём не бывало, высился город. Синее солнце щедро сыпало лучи на розово-фиолетовые и грязно-голубые строения.

"Он изменился. Приобрёл новые конструкции с твоим появлением. Значит, принял тебя", - сообщили ей. И тогда она испугалась. По настоящему.

- Я побежала прочь. Я бежала до изнеможения. Пот застилал мне глаза. Каждая мышца тела ныла и просила пощады. Я мчалась, не разбирая дороги, прочь, прочь из этого страшного места.

Но всякий раз, когда она оборачивалась, он, ГОРОД, был рядом. Они тоже разноликой толпой уродцев, бредом переусердствовавшего с зельем наркомана стояли и ждали, пока ей надоест.

- Тогда я заключила с ними соглашение. Я выжидаю, осматриваюсь, изучаю ритм их жизни, и только тогда говорю своё решение. Они согласились.

За это время она многое повидала и уверилась: это не ад и не чистилище. Это скорее складка во времени и пространстве, "карман бытия", куда затягивает пропащие души. Местные звали его Хааа или Запредельное. И там не действовали законы нашего мира. Идти можно было и по вертикальной стене, и по потолку. Стоило только пожелать этого.

- Летать я не пыталась. Даже крылатые чудики не летали. Или не додумались? До сих пор жалею, что не попробовала.

Обитатели Запредельного не ограничивались чудиками и их жертвами. Но с другими Арина почти не пересекалась. Сами чудики существовали за счет бесцельных, бездумных, безыдейных людишек, лишившихся веры в себя и в жизнь.

- Скорее всего, именно оттуда мы и забрали Тутохину. Я попыталась выяснить, были ли случаи побега, чудики только злорадно усмехались в ответ.

На следующий день цвет окружающего пейзажа сменился на песочно-желтый и тёмно-коричневый. Причём, океан стал желтым. По берегам выросли "соборы" - нагромождения ракушек и водорослей, издали напоминающие шедевры готической архитектуры.

- Я отправилась посмотреть на них поближе, ведь мне сказали - это очень редкое явление. С моим приближением из песка поднимались призраки.

Они были не в силах причинить ей какой-нибудь вред. Просто поднимались, смотрели, вращая песочными глазами, тянули руки, чтобы коснуться её колен, и рассыпались, тотчас убегая песчаной позёмкой и вновь ненадолго обретая форму поодаль.

Арина подошла к "собору". Вблизи он оказался не таким красивым и пах гвоздикой. Подчиняясь ритму волн, он легонько раскачивался из стороны в сторону и стонал. "Почему ты плачешь?" - спросила она. Сверху слетела ракушка и упала к её ногам, не разбившись.

"Ты за что-то наказан? - продолжала она расспросы? - Кем ты был до этого?"

В ответ он ныл, как прогнивший зуб под сверлом дантиста.

"Они оплакивают несбывшиеся мечты", - сказал за него крошечный чудик, отдалённо напоминавший перекормленную чайку, только с чешуйчатым гребнем вдоль спины. Арина хотела его расспросить поподробней, но он приподнял край волны и поднырнул под неё, как под одеяло. Вязова попыталась повторить его действие, но только зря намочила руки и подол платья.

К обеду "соборы" потеряли свою форму, оплыли. К вечеру их смыло волнами.

Следующий день принёс ещё больше открытий. За короткие сумерки, именуемые здесь ночью, пришел ветер, принёс Горы, полукольцом обступившие город и протянувшиеся вдоль побережья.

Они казались ещё выше, чем были на самом деле, эти Горы, беременные кладами и гордые оттого, что в них столько обрывов, готовых обрушиться лавин, ледяных водопадов, проложивших путь с вершин и теряющихся в песках у подножия.

Обрадовавшись неожиданному приобретению, чудики устроили праздник, украсили себя бумажными цветами, ленточками, засохшими огрызками и обглоданными костями. Они танцевали по улицам, приближаясь постепенно к таким дорогим каменным гостям.

- Я пошла за ними следом, ибо в городе было нечего делать.

Чудики вооружились стеклянными клетками и, соблюдая ими же придуманные правила, послушно карабкались по крутым склонам "дабы не обидеть Горы".

- Вы спросите, что они искали? Они выискивали водопады, открывали клетки, и струйка воды послушно перепрыгивала из каменного гнезда в стеклянное.

Когда в округе не осталось ни единого звонкоголосого источника, чудики поднялись на самую высокую вершину. Они смеялись там, плясали, поливались водой из этих водопадов. А потом все вместе раскрыли дверцы клеток, выпуская пленников наружу, слагая в один мощный поток...

- Поток устремился вниз, двумя рукавами обтекая город, но не щадя поселений тружеников. Многих из них унесло в море. Мне не было их жаль. Наоборот. Я знала, сегодня прекратились их мучения в Запредельном.

Оставшиеся пытались броситься в воду, но та избегала их, уносилась прочь, не приняв. Они не были до конца опустошены своей бесцельностью, не изжили её, превратившись в лёгкую скорлупу. Им предстоит ещё долго трудиться на чудиков.

- Обратно я попала быстрее, чем сюда. Поднялся ветер слишком быстро и неожиданно. Чудики ринулись в укрытия. Меня же подхватило щупальце смерча и утащило вверх. Дальше я увидела вас.

Что рассказала Арина? Неужели подобное может случиться в действительности? Богдану и верилось, и не верилось. Лица его коллег были серьёзны. Улыбался только ведун.

- Тебя не Аришкой надо было назвать, а Алиской, - произнёс он, первый нарушив воцарившуюся тишину. - То белое и пушистое, поймавшее тебя в лабиринте, случайно не кроликом было?

- Нет. И Чеширского кота, и Шахматную Королеву я тоже не встречала, - губы начальницы тронула мимолётная улыбка. - Самое страшное, я не всегда себя помнила. Сознание было ясным с момента попадания в "карман бытия". Прошлое возвращалось проблесками. Минуту назад я знала, что меня зовут Ариной Вязовой, а потом - чистый лист. Смешно, это меня даже не пугало. Забавляло, да. Наверно, так превращаются в чудиков...

- За всё Богдашу благодари, - встрял Саня, как всегда некстати. - Его приятель банкир подбросил задачку.

Богдан был готов поколотить вредителя, но Саня сидел слишком далеко. Что с ним поделать? Провокатор - это навсегда. Вот ему, простому бухгалтеру, куда деваться от взглядов коллег, разом обратившихся в его сторону?

- Арина, - попытался он перевести стрелку. - А эти ловцы, ты их не встречала?

- Если и встречала, не знала, ловцы ли они. И зачем они ловят, тоже пока непонятно. Работники попадают к ним сами. Что может заинтересовать в живых людях? Над этим стоит подумать. Ваша Тутохина знала, но торговалась.

В голосе Арины прозвучало сожаление. Но она встряхнула темноволосой головой, встала и, указав на диктофон, произнесла:

- Всё, сеанс окончен. Нам всем необходим отдых.

Она собралась и, повернувшись к Ромику, попросила:

- Подвези меня. Я сегодня не в том состоянии, чтобы сидеть за рулём.

Маг кивнул, отпер дверь. Арина повернулась, помахала на прощание... И Богдану на миг почудилось, что в глубине её зрачков мелькнули красные искры. Или это только отблеск от красного покрытия стен?

5.

Оставив ребят закрывать и ставить на сигнализацию офис, бухгалтер пошел пешком во двор начальницы забирать свою машину. Был уже вечер, разгорячённую тревожными мыслями голову приятно холодил ветерок. Почему-то подумалось: не за горами осень. Будет сыро, холодно, возвращаться в пустой дом не захочется. Прошлый закат года чувствовался менее остро. Грела влюблённость в Арину. А сейчас? Чувства остались, только их обогревательная способность резко упала. Пришло чёткое осознание - они никогда не будут вместе. Он ей не ровня. Неуютные мысли словно приближали начало холодов.

Забежав в здание институтской столовой, по какой-то причине работавшей всё лето, он успел поесть до закрытия. Хмурая продавщица, с плохо скрываемой неприязнью пробила чек чересчур позднему клиенту. Богдану было плевать на её заморочки. Готовить дома душа не лежала. Поэтому он был согласен терпеть свисающие с потолка липкие ленты, утыканные гроздями мух. Некоторые насекомые ещё были живы и дрыгали лапами в тщетной попытке освободиться.

Суп оказался недосолен, картошка остывшей, котлета жесткой... В компоте плавала единственная вишня. Честно пообещав себе пива в ближайшем киоске, он залпом осушил стакан. Вредная вишня осталась на дне. Богдан махнул на неё рукой.

Принципиально не торопясь, он соорудил на подносе пирамидку из тарелок и только тогда позволил себе встать. Хмурая кассирша уже стояла в дверях, руки в боки, из-под чепчика выбилась пережженная гидроперитом прядь.

"Ещё меню почитаю. А ты постой у меня!" - мстительно подумал он, но приглядевшись к внушительным габаритом работницы общепита, решил не нарываться.

Забрав машину, так и не решившись зайти к Арине поинтересоваться её самочувствием, он нехотя поехал домой. На душе выли дворняги. Не хотелось вообще ничего.

С порога он понял - побывали. На первый взгляд всё лежало, где лежало. И в то же время не так. Пробежался по денежным тайникам. На месте. Но... Занавеска отдёрнута не по-его. Верёвка на окне не его узлом перевязана. Музыкальные диски на полочке над компьютером расставлены не в том порядке... Звонить ребятам? Пожалуй, стоит.

Он потянулся к телефону. Даже имея под рукой домашний, он предпочитал звонить по мобильному.

И тут телефон сам напомнил о себе. Надрывно, тяжело, словно предупреждая хозяина - не бери. На экране высветился номер офиса.

- Слушаю? - борясь с необъяснимой тревогой, спросил Богдан.

В трубке молчали. Не сопели, не шелестели. Абсолютная тишина гигантским медведем наступила на ухо.

- Ало? Что за тупые шутки? Сашка, это ты?

Тишина. Впрочем, нет. Появилось еле слышное гудение. Оно нарастало, постепенно набирая мощь Ниагарского водопада. Через минуту трубка в руке Богдана завибрировала от напора звука. Богдан, морщась, потянулся пальцем, чтобы прервать чей-то неумелый розыгрыш. Но сквозь шум и гул из непомерного далёка долетел голос Тутохиной:

- Богдан, мне плохо! Если бы ты знак, как! Ты в их списке! Берегись!

На отбой нажали с той стороны, и в трубке противно запикало.

Трубка едва не выскользнула из мгновенно вспотевших ладоней. Какое-то время он боялся пошевелиться. Потом ме-е-едленно, боязливо оглянулся. Тишина комнаты, мебель, сиротливо жавшаяся к стенам... Больше ни-че-го! Ах да, его одиночество таким вот пугающе-справедливым чудиком свернулось в груди. Через приоткрытое им же окно ветер робко трогал тюлевую занавеску.

Кому звонить? У кого просить помощи? Сашке он не доверял. Арине следовало отдохнуть после всего пережитого. Ромку он отчего-то стеснялся. Оставались двое. К тому же один из них психолог. Если это начинающаяся паранойя, он распознает, поможет...

Он потянулся к телефону, сам удивляясь, как дрожат пальцы. Торопливо, всем естеством содрогаясь, что кто-то его опередит, позвонит первым, он выбрал из далеко не обширного списка номер Олега.

- Вас внима-а-ательно слушают, - словно насмешкой прозвучал из трубки голос психолога.

- Извини у меня тут такое... - он вдруг застеснялся, что просит помощи, но вовремя убедил себя - не позвонит, плохо может быть всем. - У меня были!

- То есть?

- В квартире были. Что-то искали. Но, вроде, всё на месте. И ещё... - он собрался с силами и был благодарен собеседнику, что тот придержал обычные шуточки. - Мне только что звонили из офиса. Голос был Тутохинский.

- Что?

На другом конце раздалось невнятное бормотанье. Подруге пересказывает, понял Богдан.

- Сиди в квартире, никому не открывай, - приказал психолог. - Мы к тебе. Только в офис заскочим.

Сидеть просто так и ждать было страшно. Чтобы отвлечься, бухгалтер включил компьютер, проверил почту. Ничего. Ни угроз, ни предупреждений. Ни следа от таинственной Варвары и её сообщников.

Закадычная парочка прибыла минут через пять. Значит, с офисом решили повременить. С первого взгляда было понятно - им обоим надоело играть во всемогущих чародеев, но они держались.

- Так и не оставляют тебя роковые дамы без внимания, - подмигнул Олег, плечом отстраняя Богдана в прихожей, без раздумий проходя в комнату. - Сейчас проверим, кто здесь гостил, - долетел его звонкий голос.

Алёна поприветствовала хозяина кивком и прошествовала следом, разулась на краю ковра и босой медленно закружилась, выставив вперёд руки. Длинные распущенные волосы блестели в последних лучах солнца. Алое с желтым платье невероятно ей шло, подчеркивая красоту фигуры, не стесняя грацию движений. Запястье обхватывал массивный золотой браслет. Такие же массивные броские серьги покачивались в ушах. Прямо любимая жена восточного султана...

Олег застыл над телефоном. В руке ведуна на тонкой цепочке покачивалось колечко. "Маятник", - догадался Богдан. Странно, с ним обычно Ромка любил работать. Олежка над такими вещами посмеивался... Впрочем, этот над всем посмеивается. Всегда.

Усевшись в кресло, наблюдая за действиями чародейской парочки, Богдан в который раз пообещал себе, что это было его первое и последнее дело в "Протуберанце". "Был простым бухгалтером, им и останусь. Ещё две фирмы возьмусь вести. Поднаторел уже в отчетности. Справлюсь. А в чудеса - ни-ни!"

Пока подруга исполняла танец вокруг несуществующей ёлочки, психолог подошел к Богдану, уселся на подлокотник и принялся шепотом рассказывать:

- Полюбился ты этим покемонам, друг. Здесь они были, колдовали, но в чём именно заключались их чары - не знаю. Давай-ка, пока мы не переловим всю эту потрясающую шпану, перебирайся ко мне жить. В мою берлогу ни одна ведьма не сунется.

- А ты у Алёны будешь? - задал глупый вопрос Богдан. Олег кивнул.

Алёна завершила кружение и бесцеремонно присела на другой подлокотник. Богдан почувствовал себя в западне.

- Что за неведомые враги покушались на нашего доблестного рыцаря, милая? - не сводя серьёзных светлых глаз с Богдана, поинтересовался психолог.

- Всё те же, милый, - в тон ему ответила волшебница. - Чувствую, нас ждёт свидание с загадочной девушкой по имени Варвара и её очаровательными помощниками. Есть подозрение, - изящная ладошка потрепала бухгалтера по волосам, - что она от тебя голову теряет.

- Уж кто без головы, так это Кристина. За астропрогнозом не ходи, и так готовый к использованию факт истины - одна штука. Раз уж она к тебе с того света дозвонилась...

- А если это розыгрыш? - неуверенно спросил Богдан.

- Скорее, умелая переадресация вызовов, чтобы тебя напугать, - высказала здравое предположение Алёна. - Бегом собирай вещи и поехали. Отвезём тебя к нам, а сами сходим в офис проверим.

Богдан кивнул. Да, конечно, это переадресация. Тем более, Саня в своё время перенастроил офисный телефон так, что если никто не берёт трубки, достаточно донабрать одну дополнительную цифру и связаться с любым из сотрудников. Точно. Кому-то хочется поиздеваться над ним. А он сразу раскис, перепугался.

Вещи он собрал довольно быстро. Надолго задерживаться у Олега он не собирался, не любил стеснять людей.

- Пошли, - надев рюкзак за плечи, вышел он из спальни.

Пока он закрывал дверь, Олег ни с того, ни с сего признался:

- Знаешь, Богдаша, ты не только боишься. Ты ещё боишься от того, что боишься. Этот страх в тебе закольцован, как лента Мёбиуса. Ты считаешь нас такими великими колдунами, что Гарри Потер отдыхает. Подумай сам, для нас это первое серьёзное дело. И мы сами ещё не готовы. Тут надобен талант и опыт сыщика, а мы таковой ещё не наработали. Даже не знаем, в какую сторону думать, чтобы додуматься.

У выхода из подъезда пахло кошками и сигаретным дымом. Опять кто-то курил и не затушил бычок. Единственная на два лестничных пролёта лампа сиротливо покачивалась на тонком проводе, как сдувшийся шарик на ниточке.

В таком замечательном месте у Олега некстати развязался шнурок на ботинке. Оставив ведуна возиться в полутьме, Богдан с Алёной вышли на свежий воздух. И тут же подверглись ренгеносканированию со стороны четырёх старушек на облупленной лавке. Не найдя парочку примечательной, бабки вернулись к своим разговорам. Богдан с удивлением прислушался.

- Давеча передачу по телевизору показывали. Про инопланетян. Якобы они тут всех нас исследуют втихаря. Эти... Имплантаты, датчики ихние нам под кожу вшивают. А мы и не знаем, - сообщила одна из бабок, беззубая, морщинистая, но ухоженная, в аккуратном светленьком платье.

- И ты в эту чепуху веришь? - удивилась другая, менее опрятная, в не раз заштопанной, очевидно дочкиной кофте.

- Внук верит. И я за ним. Чего ж от молодёжи отставать, - сообщила первая.

- Во-во, и мой тоже. И я эту передачу видела. Как раз после сериала была, - вступила третья, совсем седая бабуля. - Дед мой вчера пришел - вытащи занозу, говорит, на даче копался - поранился. Я глядь - та большая, палец распух, гноиться начал... Что ты, старый, говорю, в поликлинику к хирургу топай. Вдруг у тебя инопланетные пометки. Пошел сегодня утром...

- И что? - ахнула четвёртая заинтересовавшаяся соседка, злобно зыркнув на один из верхних балконов, где во всю громкость включили иностранную музыку.

- Заноза оказалась, - разочарованно вымолвила седая старушка и грустно уставилась на соседа, несущего в прозрачном полиэтиленовом пакете аппетитный батон докторской колбасы. - Эх, а был бы инопланетный... как его...

- Имплантант, - подсказала первая, более продвинутая бабулька.

- Да, он самый, может, пенсию бы прибавили... компенсацию бы какую дали...

Все четыре старушки синхронно вздохнули...

Алёна прыснула в кулак. Из подъезда вынырнул Олег. Он тоже, оказывается, слышал разговор, и теперь его распирало пошутить на эту тему.

- Обалдеть! - озвучил он свои эмоции. - Вот бабки! Сразу видно, интеллигенция городская. Какие разговоры ведут!

- Богдаша, бабули случайно не доктора наук на пенсии, не в курсе? - встряла Алёна, беря бухгалтера под руку и направляя его к автобусной остановке. Ехать на машине им почему-то не захотелось.

- Представь, Богдан, - голос Олега изменился. Подражая диктору, делавшему по телевизору анонсы западных фильмов, он прогнусавил. - А над городом, окруженная защитной завесой, невидимая для земных радаров, висела летающая тарелка. И рядовой инопланетный пилот со звезды Ыгыфы четырнадцатой системы Межгалактического Союза почёсывал лиловой псевдоподией роговые наросты вокруг светочувствительных пятен и недовольно думал: "Глупые, какую шумиху затеяли! Чести много: напридумывали инопланетное вторжение!... А я всего-навсего о них батарейки для передатчика заряжаю..."

Отсмеявшись, Богдан сбился с шага, притормозив Алёну. На другой стороне улицы стояла Варвара и неотрывно смотрела на него. Черноволосая женщина в синем облегающем платье возле синего ягуара.

- Опа, Богдусик, тебя встречают с оркестром и цветами!

Глаза ловца сверкали чёрными бриллиантами. Никак не прореагировав на факт раскрытия, она продолжала пялиться на Богдана.

- Пошли познакомимся. Невежливо заставлять мадам ждать, - вдруг подмигнул психолог. - Тем более, я с дамой, а ты один.

Богдан попытался запротестовать. Нечего к этой сумасшедшей соваться. Ещё спугнуть можно. Или лучше вместе...

Олег подхватил его под свободную руку и чуть ли не волоком потащил через улицу. В сердце бухгалтера зашевелились неприятные предчувствия.

"Вот и всё! Я подозревал Сашку, а эти двое всё время были рядом, "занимались делом", были в курсе происходящего!"

Едва его перевели через дорогу, Варвара распахнула дверцу ягуара, и Богдана втолкнули вовнутрь. Он попытался сопротивляться, но никогда не служивший в армии психолог вдруг так ему выкрутил руку, что позавидовал бы, пожалуй, любой спецназовец.

- Сиди тихо, заморыш, - шикнул Олег, устраиваясь рядом.

Алёна запрыгнула на место водителя. По соседству с ней устроилась Варвара.

- Предатели! - Богдана переполняла злость. - Вы! Я верил вам! Единственным вам верил!

- Спасибо, - шутовски поклонилась Алёна и... сняла парик. Под ним оказались каштановые вьющиеся короткие волосы, сейчас слипшиеся от пота. - Вот жарень в этой шапке!

Варвара бросила на неё укоризненный взгляд.

Богдан непонимающе наблюдал за своими врагами. Так кто они такие? Других перемен в паре не наблюдалась. И родинка на подбородке Алёны та же. И брови так же выщипаны. И Олег как Олег. Длинный нос с чуть заметной горбинкой, подбородок острый, шевелюра светлая на прямой пробор, чёртики в глазах. Значит, всё-таки они.

- Телефон у него отобрал? - спросила Алёна, заводя мотор.

- Уже.

Руку Богдана вновь вывернули, отчего по плечу и через всю спину прошел разряд боли. Но Богдан её почти не ощутил. Внутренне он замер, увидев, как Ромкина машина заезжает в его двор. Джип проехал рядом, но о том, чтобы позвать на помощь не могло быть и речи.

Сидящий рядом Олег тем временем открыл заднюю панель его мобильного, вынул симкарту и бесцеремонно выкинул в окно.

- Эй, - попытался запротестовать Богдан.

- Он тебе больше не понадобится, - усмехнулся психолог, вышвырнул за симкой аккумулятор и протянул оставшееся от мобильника Богдану.

- На, играйся. Не хнычь, детка.

Только сейчас до Богдана по-настоящему дошло: шутки закончились. ОН ВЛИП. Влип по самое-самое. И прикидывавшийся другом монстр рядом, и два миловидных чудовища впереди - они тащат его к неизбежному финалу, от которого не сбежать, не спрятаться.

- Зачем я вам? Чем я интересней какого-нибудь Васи Пупкина из другого района?

Голос некстати дрогнул. Получилось очень даже жалобно.

- А сам не догадался ещё? - впервые заговорила Варвара. Её голос был высокий с приятной хрипотцой.

- Гороскоп? - предположил бухгалтер.

- Он самый, - она повернулась к Олегу. - Закурить дай.

- Держи, труба заводская. Лёгкие у тебя, наверно, железные.

- Лучше. Титановые.

Она едва ли не вырвала из рук сообщника помятую пачку, вытащила сигарету, прикурила от олеговой зажигалки. Психолог тоже закурил, хотя раньше утверждал, что на дух не переносит запах табака, и зажигалку таскал с собой исключительно для обрядов. "Кстати, - подметил Богдан, - вчера у ведуна была другая зажигалка. У меня, наверно, паранойя, но разве можно так искусно подражать голосу, манерам, жестам, не говоря уже о внешности?"

Он переводил взгляд с Олега на Алёну и обратно, не находя больше подвохов. Что-то в глубине души подсказывало: или их заколдовали, или это двойники. Со вчерашнего дня он верил и в превращения, и в прочие чудеса.

Машина легко обгоняла медлительные легковушки, проскакивала светофоры, словно их не существовало в природе. Куда его везут? Неужели, снова на окраину?

За окном грязно-красным полотном промелькнула стена силикатного завода, обшарпанное, несмотря на ремонт, трёхэтажное здание заводской поликлиники, решетка заброшенного детского садика, баня... За баней ягуар свернул в проулок, уже куда медленней проехал мимо длинных приземистых складов. Неблагополучный район, где и днём-то народа немного. В сумерках здесь и вовсе царило запустение. Разросшаяся сирень скрывала большую часть построек. Стихийная свалка делала эту улочку ещё более непривлекательной.

Но ягуар проехал чуть дальше, медленно обогнул склад и остановился у одноэтажного деревянного строения, длинного, как список человеческих грехов и рождающего в душе такие же неприятные ощущения, как и перечень наказаний за эти грехи. Наверняка, барак для рабочих, сохранившийся со времён ударной постройки завода где-то в тридцатых годах прошлого века.

Богдана вытащили из машины, привычно скрутили руку и повели к одному из нескольких входов. Пока Варвара стучала, затем искала в сумочке ключи, а Алёна подсвечивала ей мобильником, Богдан рассмотрел только кусок размноженного на копировальном аппарате объявления "пропала соба...". Вот ключи нашлись, дверь открылась. В тёмном коридоре чувствовалась обжитость, пахло жаренной картошкой и котлетами, в какой-то из соседних комнат работал приёмник или телевизор.

- Эй! - позвала Варвара. - Игорь! Ты что, опять уснул? Эй!

За спиной щёлкнул выключатель. Коридор осветился дрожащим светом допотопной лампы дневного света. С обеих сторон проявились по четыре двери. Из мрака соткалась фигура так ожидаемого похитителями Игоря. Шаркая по неопределённого цвета дорожке, растрепавшейся по краям, появился низкорослый, похожий на вышедшего из запоя гнома, человечек с грубыми чертами лица, в грязной рубашке, закатанных до колен спортивных штанах.

- Ещё привела? - широко зевнув, спросил он. - Я сторожем не нанимался сидеть в этой халупе, - он поскрёб давно не бритую физиономию. - Могу посадить к тому первому. Больше ключей у меня нет.

- Бездельник, - беззлобно обругала его Варвара. - Давай хоть туда. Но хозяину это не понравится.

- Нет у меня хозяев. Крепостное право отменили в позапрошлом веке, - огрызнулся Игорь.

Он отпер вторую левую дверь. Туда запихнули Богдана. Олег продолжал выворачивать его правую руку, левую приковывала наручниками к батарее Алёна. С другого конца трубы на груде грязного тряпья лежал его товарищ по несчастью. Он даже не повернул лица, только свернулся поплотней. Правая рука оставалась поднятой вверх, прикованная таким же образом.

Богдан изо всех сил пытался осмотреться, пока горит свет. Комната небольшая. Одно окно, заколоченное на две третьих снизу. Выкрашенные серебрянкой батареи местами расцвели ржавчиной. Это хорошо.

Стены покрывали посеревшие, утратившие первоначальный цвет обои, кое-где ободранные. Под ними торчали клочья газет, а то и вовсе плохо подогнанные друг к другу тонкие доски перегородок. У правой стены чучелом заморенного голодом чудовища стояла железная кровать, на которой горкой было навалено тряпьё.

- За что? - в который раз попытался выяснить он. - Неужели не было других кандидатур?

- Не хнычь, Богдусик, - Алёна похлопала его по плечу, - завтра вечером тебе будет хорошо, как никогда раньше.

Она послала ему воздушный поцелуй.

- Лика, пошли, меня в этом клоповнике уже тошнит! - окликнул её Олег. Или уже не Олег. Наваждение потеряло актуальность и растаяло. Волосы мужчины потемнели, лицо округлилось, нос укоротился, глаза ввалились.

- Оборотень!- вслед им прошипел Богдан.

Свет погас. Дверь захлопнулась, шаги за ней затихли.

Срочно нужно было что-нибудь придумывать. Более светлый на фоне общей темноты незаколоченный прямоугольник окна манил своей недостижимостью.

Кричать бесполезно. Проверить на прочность батарею? Стоящая мысль. Вот только бы разбудить соседа по несчастью. Вдвоём шансов больше.

- Эй, друг. Эй! - шепотом позвал он. - Эй...

В углу завозились и только.

"Одурманили его, что ли? Или поколотили?"

Махнув рукой на бедолагу, Богдан начал трясти трубу. Она чуть ощутимо поддавалась, но не больше. Несмотря на кажущуюся хрупкость и ненадёжность постройки, систему отопления здесь делали на совесть. Богдан не оставлял попыток, дёргал, стучал ногой, налегал всем весом, но только натёр наручником руку. Страж никак не отреагировал на эти жалкие попытки освободиться. Даже громкость телевизора увеличил.

От отчаянья захотелось выть. Финал! Завтра его скинут с крыши, а то и что-нибудь похуже учинят. И никто не узнает! Одно грело душу - друзья не предали. Он дурак, повёлся на уловку. Неужели не показалось странным, что они примчались через пять минут, тогда как живут почти на другом конце города? Наверняка гости, похозяйничавшие в его квартире, установили микрофоны, и как только он попросил помощи, отправили двойников.

Утомившись, он сел на пол. Рассмотреть бы батарею получше, где тут ржавчины больше? Он, было, потянулся к мобильнику, подсветить, но тут вспомнил, что его аккумулятор улетел вместе с симкой под колёса машин.

В сердце шевельнулась слабая надежда на ребят. Они же как-то ищут пропавших людей. Алёну даже не раз благодарить приходили за возвращённых домой непоседливых детей и неверных жен/мужей. Вот только волшебнице требовалось поспать ночь на вещи или фотографии пропавшего, чтобы начать видеть его местоположение и с безошибочной точностью указать на карте. А к утру многое в жизни Богдана может измениться.

На куче тряпья заворочались, звякнули наручниками. Тёмный силуэт сел, засопел, захлюпал носом.

- Друг, давно ты здесь? - оживился Богдан.

Его снова проигнорировали. Человек устроился поудобней и затих.

"Глухой, наверно", - сделал вывод Богдан. На душе окончательно поплохело.

Дав себе пять минут отдыха, он с новой силой принялся терзать трубу. Она откликалась, поддавалась, но туго. Наконец из-за расшатавшейся батареи посыпалась штукатурка. Это обнадёжило. Вот послышался треск. Проржавевший металл сдавал позиции. На богдановы ботинки полилась холодная вода. Впрочем, это даже радовало, ибо наручники соскользнули с покореженной трубы.

Что дальше? С одной стороны нехорошо оставлять в плену человека. С другой - проще самому освободиться, сообщить ребятам и в милицию. Тем более прикованный человек никак не отреагировал на освобождение соседа по заключению.

Оконная рама открылась легко. Подоконник зашатался под ногами Богдана, но выдержал. Бухгалтер изо всех сил принялся пинать закрывшие выход доски. Они поддались гораздо легче трубы. Пленник оцарапал локоть, но времени жалеть себя не было.

Выбив четыре доски, Богдан решил, что этого вполне достаточно, чтобы выбраться на свободу. Разодрав на спине рубашку, он вывалился в щедро разросшуюся вокруг барака крапиву и... И встретился глазами со своим тюремщиком - Игорем. Оказывается, он всё это время стоял под окном и наблюдал за активными попытками побега. В руках коротышки было ружьё.

Маленькие глубокие глазки человека с ружьём поблескивали в свете вылезшей на небосвод луны. Бегал Богдан плохо. Дрался ещё хуже. Приняв условия поединка, так же играя с врагом в гляделки, бухгалтер встал, не разгибаясь, чтобы не оказаться выше него, и сделал осторожный шаг в сторону. Игорь шагнул следом. Только шаг у него оказался куда более смелым, и двустволка упёрлась в Богданову грудь.

- Полезай обратно, - произнёс человек с фигурой гнома. - Поспеши, пока я не выпустил его.

Кого "его", Игорь не уточнил, но Богдану стало не по себе. Ничем хорошим это не грозило. Понимая, что пути к отступлению отрезаны, Богдан начал медленно поднимать руки вверх. Хрустальный замок Надежды на Спасение со звоном осыпался, превращаясь в груду битого стекла, которым так легко порезаться.

И тут у Богдана зазвонил телефон. Он сам не сразу сообразил, что было в этом звонке неправильным больше всего. То, что без аккумулятора и симки ни по одному телефону никто не дозвонится, или странная мелодия звонка. Такой (Богдан помнил точно) у него никогда не было. Какой-то военный марш...

Звонок вывел его из состояния столбняка, неожиданно придал сил. Тело начало действовать независимо от разума. Правая рука резко отбила в сторону смертоносное дуло, грянувший выстрел отправил пулю в сторону. В следующую секунду Богдан ударил противника под подбородок. Не достаточно сильно, чтобы вырубить врага, как это делали крутые парни в кино, но достаточно, чтобы вывести из равновесия. Гномоподобный сторож начал заваливаться на спину. Разъярённый Богдан пинком ноги выбил из его рук ружьё, и оно полетело в крапиву.

Какая злость охватила бухгалтера, позднее он не смог осмыслить это в полной мере. Налетевшее вихрем остервенение заставило его от души отпинать надзирателя и только тогда помчаться прочь. А телефон на поясе всё звонил и звонил, хрипло и надрывно.

В борьбе страха с усталостью победило любопытство. Выбравшись на освещённую редкими фонарями Заводскую улицу, Богдан остановился и вытащил мобильный. Номер не определялся. Экран озарялся не привычной голубой подсветкой, а ядовитой желто-зелёной. Недолго думая, Богдан решился ответить.

- Беги, прячься! - издалека раздался вопль Тутохиной. - ЕГО отправят за тобой, и ОН найдёт! ОН всегда находит!

- Кто, Кристина? - он даже не удивился. Не до того было.

- Тот, кто ищет. Он был рядом с тобой.

- Это тот... - он хотел выяснить, кто именно будет его преследовать, но трубка погасла, умолкла, как ей и полагается в таком раскуроченном состоянии.

Спрятав оказавшийся столь полезным телефон, он осмотрелся. Шоссе было пустынным, хотя часы едва отсчитали полночь. Отбросив мечты о попутке, Богдан поспешил в сторону центра.

Бежать оказалось тяжело. Какой марафонец из офисной крысы? Одышка дала о себе знать через квартал, ещё через полтора в боку заныло. Ботинки показались неудобными, тяжелыми, начали тереть мизинцы. "Только закончится эта передряга, срочно в спортзал!" - разозлился он на себя.

Из головы не выходило предупреждение Тутохиной. Что за тварь на службе у оборотней? И что за оборотни? Мир, ещё позавчера казавшийся простым и понятным, окончательно перестал существовать. Теперь в каждой подворотне таились опасности. Любой встречный мог оказаться врагом...

Тяжело ковыляя по тротуару, он прикидывал - у кого можно укрыться. Просто приятели не подходят. Только коллеги. И ближе всех отсюда - до Арины. Заявиться к ней посреди ночи казалось неслыханным святотатством. Но сзади подгоняла раскрывшаяся чёрная пасть угрозы.

Кажется этот поворот. Шелестя шинами по асфальту, одна за другой пронеслись две легковушки, вынудив Богдана отвернуться и вжаться лицом в пыльную витрину. Бомжеватого вида мужичишка, неуверенной походкой бредущий в ночи, заставил его сердце перепуганной птицей замирать в груди. Только прогрохотавшая мимо команда байкеров не внушала опасений. В целом же улицы точно вымерли. "Убивать будут, никто не выйдет спасать, даже к окну не подойдёт!"

Фонари светились через один, а то и через два. Под ногами ветер гнал яркую обёртку от шоколадного батончика. Возле автобусной остановки в мусорном бачке рылась дворняга...

Изнурённый бегом, Богдан отыскал Аринин дом и подъезд. Квартира, кажется, семьдесят вторая... Дрожащими от волнения пальцами он набрал номер на домофоне. Минуты через три заспанный голос Арины поинтересовался:

- Кто?

- Я, Богдан. За мной гонятся, помоги.

- Поднимайся.

Незамысловатая писклявая мелодия возвестила - путь свободен. Богдан не мог себе позволить расслабиться. Боязливо оглянувшись, он просочился в подъезд, убедился, что дверь захлопнулась и, кряхтя, как немощный старец, пополз вверх по лестнице. И всё рано он не мог избавиться от ощущения, что на пятки ему наступают все всадники Апокалипсиса, надрывно трубя в трубы. Кровь стучала в голове, бухгалтера трясло.

Едва он дотащился до заветной лестничной площадки, дверь семьдесят второй квартиры отворилась и с порога ему дежурно улыбнулась Арина. Уставшая, в коротеньком полосатом платьице, она щурилась от яркого света. Из квартиры несло восточными благовониями, слышалась тихая музыка. Богдан открыл, было, рот сказать приветственное слово, как из-за спины Вязовой возникла демоническая фигура Романа. Сердце Богдана оборвалось. Вот, значит, как... Сомнений, чем занимались эти двое, не возникало. Маг босой, в одних брюках, приобнял Арину за плечи.

- Я не во время... - неуклюже попятился бухгалтер. - Но мне некуда идти... Если вы вызовете такси, буду очень благодарен... Мне, право, так не ловко...

Ромка заржал, Арина прикрыла рот ладонью, пряча улыбку.

- Ну, ты и придумал. Идём, горе моё! Мы уже из сил выбились тебя искать.

Начальница ухватила его под руку и втащила в квартиру, оказавшуюся на удивление многолюдной. Все работники "Протуберанца", плюс старушенция, сильно смахивающая на незлую Бабу Ягу, сидели за столом, уставленным свечами, курильницами, усыпанным гадальными картами.

Сам того не желая, Богдан опасливо покосился на Олега с Алёной. Волшебница помахала ему рукой.

- Рассказывай, где тебя носило? - Ромка подвинул ему стул. Сейчас Богдан рассмотрел на его теле рисунок, подобный тому, что был на Олеге в момент вызова Тутохиной. - Мы примчались, побились о закрытую дверь и поехали по городу кататься, искать тебя. Всех обзвонили, кого знали.

- Что рассказывать? - Богдан пожал плечами. - Провели меня эти оборотни.

Его выслушали молча. Иногда возмущённый Олег отпускал фразы, типа "попадитесь вы мне!...", но этим дело и заканчивалось. Внимательнее всех слушала Баба Яга, как про себя прозвал старушенцию Богдан. Сцепив руки домиком, уткнувшись в них тяжелым подбородком, она не сводила с рассказчика узких раскосых глаз. Зачёсанные назад седые волосы выбивались из-под платка. Но якобы деревенский вид гостьи нисколько не гармонировал с тяжелым яшмовым перстнем на среднем пальце правой руки и наманикюренными длинными ногтями.

- Вам очень не повезло, юноша, - вынесла она вердикт в конце повествования. - Хуже того, вам не хватит знаний понять, как глубоко вы вляпались.

Голос её был звучным. Такой бывает у певиц или актрис со стажем. И бухгалтер поверил голосу. Ему некуда было деваться.

- Богдан, извини, это Тара Владленовна Тихонова, Эксперт по аномальным явлениям, - запоздало представила ему Арина гостью. Яга сухо кивнула. Но Арине не терпелось отрекомендовать старуху как можно лучшим образом. - Тара Владленовна когда-то порекомендовала меня в экспедицию на Урал. Это её идея была открыть агентство...

- Не надо о прошлом, Арина. Я всегда помогаю талантливым людям, ты знаешь, - отмахнулась Яга. - Тем более сейчас, когда дело дошло до Запредельного.

"Настоящая ведьма! - уважительно подумал Богдан. Мои только начинают с этими вещами разбираться, а она уже так серьёзно о Запредельном, точно сама побывала! Хотя, могла и побывать..." Авторитет Тары Владленовны взлетел до неизмеримых высот.

Яга извлекла из кармана старушечьей кофты зелёный бархатный мешочек. При этом выражение на её лице явно демонстрировало, что делает она это без всякого удовольствия.

Мешочек лёг на стол. Блеснули бусинки по краю и на концах завязок перед пышной кисточкой. Рука с перстнем легла на неё и замерла. Бухгалтер поразился длине и изяществу пальцев. Даже в столь преклонном возрасте форма кисти Яги могла вызвать жгучую зависть у любой молодой красотки. "А она в юности была фантастически прекрасна", - подумалось Богдану. Старуха точно прочла его мысли и горделиво улыбнулась.

- За тобой идут, - произнесла она. - И идёт тот, кто обычно не оставляет в покое. Потому я вижу только один выход: спрятаться не прячась. То есть измениться. Не внешне, внутренне. Этим ищейкам плевать на твой прикид, парень.

"Странная бабуля", - в который раз подивился Богдан.

- Мы вывернем тебя наизнанку. Ненадолго, не бойся. Три дня - твой предел. После - будь, кем захочешь.

- Кто же ищет Богдана? - не утерпел, опередил с вопросом бухгалтера Олег.

- Один из "чудиков", как мило обозвала их Арина. На самом деле - жуткая тварь, демон, подсевший в человеческое тело. В вашем мире имя такому явлению - Мара. Такие же Мары - существа, поймавшие тебя, - Яга нахмурилась. - Когда человек находится на пороге гибели, его душа может испугаться, отлететь в иной мир. И тогда тело беззащитно. Оно открыто для мар. Мары нашли друг друга, объединили усилия и выживают, губя других, тем самым питая себя.

- Убивают, - пробормотала Алёна.

- Не только, - возразила Тара Владленовна. - Им интересны несбывшиеся мечты, разрушенные надежды, страхи, сомнения. Глядя на тебя, парень, - она обернулась к Богдану, - вижу, ты для них как пломбир в шоколаде.

Она взяла в руки свой зелёный мешочек, помяла в пальцах и положила обратно. Пламя свечей сыпало блики на её продолговатое лицо. Цвет глаз казался то серебристым, то небесно-голубым, то гибельно-зелёным.

Большая часть комнаты тонула в темноте, отчего Богдану казалось, людей здесь ещё больше. Их просто не видно. Массивный силуэт книжного шкафа представлялся старинным замком на скале, статуэтка на нём - сторожевым драконом...

- Для начала я по-старушечьи дам тебе несколько советов, - уголки тонких губ Тары Владленовны чуть улыбнулись. - Старухи вроде меня любят поучать молодёжь. Совет первый - никогда ни о чём не жалей. Сделанного не воротишь, к чему множить в душе тоску. Совет второй - думай, что все всегда во всём тебе помогают. Это облегчает жизнь. Даже если кто сделал западло, махни рукой. Это его проблема. Ему за неё платить, не тебе. А ты поищи выгоду. И третий совет - жизнь - это захватывающая игра. Никак не иначе. К сожалению, я слишком поздно поняла это, когда лишила себя и любимого, и выгодной должности, и богатого дома, и много-много чего ещё. Мораль: измени отношение к себе и к миру, и твоя жизнь изменится.

Вот так! Старуха, оказывается, ещё круче, чем кажется.

- И главное, парень, - она вдруг подмигнула. - Каждый раз, когда у тебя возникнет желание поступить по-старому, сделай всё наоборот.

Она встала, оказавшись необычно высокой и тощей. Из-под старушечьей кофты виднелись идеально отутюженные чёрные брюки. Из-под них - туфли-лодочки.

"Наверняка, в органах когда-то работала штатной провидицей", - подумалось бухгалтеру. И Яга почти подтвердила его догадку, прихрамывая, выйдя из-за стола.

- Арина, потом подскажешь, где в вашем городишке можно разжиться нормальной обувью. Не дороги у вас - а фантастика. После машины с шофёром ходить по ним пешком - экстрим покруче восхождения в горы без страховки.

"Машина с шофёром... Чьи ты тайны выведывала, ведьма? В каком звании ходила?"

Из зелёного бархатного мешочка появилась подвеска из горного хрусталя на нитке.

- Пошли-ка уединимся, - Яга усмехнулась. - Не бойся, на честь твою покушаться не буду. И в зомби не превращу. Только настрою тебя на правильный лад, чтобы враги не нашли и не съели. Всего на три дня. А дальше, глядишь, - тебе и самому понравится.

"Как всё банально", - подумалось ему, когда уложив его на кровать, бабуся принялась над глазами раскачивать маятником кусочек хрусталя. Беспамятство накрыло бухгалтера крыльями исполинской птицы, унося в мир грёз.

Он наблюдал за собой как бы со стороны, вновь переживая похищение, подмечая упущенные тогда мелочи. Но сейчас эти мелочи ясно говорили о подлоге. Тогда в двух гостях он увидел друзей, доверился. Небрежный маскарад, чуть-чуть внушения, и Богдан был готов идти за парочкой хоть на край света.

Затем он вновь был прикован к батарее, отчаянно освобождался, и всё это время из-под кучи тряпья в углу за ним наблюдали нечеловеческие глаза.

Когда побег увенчался успехом, в комнату в смятении прибежал гономоподобный охранник и пинком ноги разбудил "сокамерника" Богдана.

- Ищи! Ищи, пока хозяин не прознал, - приговаривал Игорь, раскрывая наручники.

Сокамерник, сопя, неспешно поднялся, хрипя, как порванная гармонь. Кудлатая голова и заросшая шерстью морда имели слабое сходство с человеческими. Впрочем, недолго. Скинув остатки тряпья, существо быстро-быстро замотало головой, а когда успокоилось, замерло, взору Богдана открылось вполне заурядное лицо - круглое, одутловатое, с веснушчатым носом-картошкой, небольшими глазёнками. На вид существу было лет под пятьдесят.

- Толку от тебя как от рваной калоши, - недовольно пробурчал Игорь. - Упустил!

- Так не приказывали стеречь, - оправдываясь, пробасил оборотень. - В полчаса разыщу.

- Тогда чего стоишь, ворон считаешь? Вперёд, отродье! И не тронь мирных, не шляйся по кабакам.

Существо взлетело на подоконник, выпрыгнуло в окно с лёгкостью безумной белки и потрусило на поиски беглеца. Сердце Богдана сжалось от страха. Вот чудище уже у Аринкиного подъезда, топчется, втягивает носом воздух, чахоточно кашляет, вертит головой. Но не смеет переступить порог, выжидает.

"Изменись, и оно тебя не настигнет никогда", - прошептал кто-то на ухо. В своём сне-трансе бухгалтер распахнул глаза и на месте старухи увидел молодую женщину с восточными чертами лица, светлыми короткими волосами. Женщину в форме полковника... "Это проще, чем тебе кажется", - продолжала она увещевания...

Потом, после сеанса гипноза, Богдана вели домой, как пьяного "на автопилоте", дежурившая у подъезда тварь возбуждённо втянула носом воздух. Ноздри раздулись, блеснули дикие глаза, но качающийся на ходу бухгалтер "Протуберанца", повисший на Ромкином плече, не вызвал его подозрений, и существо опять тоскливо уставилось на подъезд.

... Богдан очнулся на рассвете в собственной постели. Одежда аккуратно висела на стуле. В распахнутое окно влетела бабочка павлиногоазка и теперь сидя на подоконнике кокетливо демонстрировала узор на крыльях. И никого больше в комнате. Разве что там в кресле у компьютера... Нет, показалось на миг, будто спиной к нему сидит вчерашняя старуха...

Тщательно присушившись к ощущениям, точно через микроскоп выискивая в себе перемены и не находя, он прошелся по комнате, заглянул в пустоту холодильника, приветственно пробормотал "Что за гадость!" куску заплесневевшего сыра и банке кабачковой икры, а так же жидкости для мытья раковин, ни с того, ни с сего вздумавшей охладиться.

- Тоска! - пробормотал он.

Богдан оделся и вышел из дома. Привычный маршрут лежал к круглосуточному продуктовому, но ноги сами пронесли мимо, прошагали два квартала и вывели к "Маргаритке", кафе, уже распахнувшему двери в столь ранний час. "Маргаритку" Богдан обходил за версту, всегда считая чересчур дорогой. Да и название навевало воспоминания о бывшей подруге. Но сегодня из-за стеклянных дверей просачивался столь вкусный аромат свежих булочек и кофе, что он не удержался.

Внутри оказалось светло, уютно и малолюдно. Бежевые шторы на окнах были перетянуты книзу ярко-оранжевыми ленточками. Стойка тоже была оранжево-бежевой, впрочем, как и столики, на каждом из которых стояло по маленькой вазочке со свежесрезанными маргаритками.

Заказав завтрак, Богдан принялся осматриваться. У самого окна, забыв про дымящуюся чашку, работала за ноутбуком юная девушка. Пожилой барин в центре зала (именно барин, если судить по его позе и одежде) читал газету, не выпуская из левой руки мобильник. В самом дальнем углу больше целовалась, чем завтракала парочка молодых людей, одетых в чёрное. Она стриженная под мальчика, вся в пирсингах, он с косичкой...

Едва бухгалтер закончил обзор, принесли завтрак. Дойдя до кофе с булочками, Богдан поймал себя на том, что постоянно посматривал в сторону незнакомки с ноутбуком. А посмотреть было на что: красоту фигуры подчёркивала белая блузка с глубоким вырезом, в котором поблескивал массивный кулон из розового кошачьего глаза. Юбка цвета шампанского казалась бы чересчур длинной, если бы не роскошный разрез до середины бедра. Черные, мелко вьющиеся волосы обрамляли худое миловидное лицо с высоким красивым лбом. Девушка совсем не напоминала Арину, но что-то в облике, в позе незнакомки казалось Богдану невероятно важным.

Недолго думая, он схватил чашку с блюдцем и пересел к незнакомке. Та еле заметно улыбнулась и тут же нарочито нахмурилась.

- Привет, меня в детстве Богданом назвали, - он осторожно попытался заглянуть на экран - чем она там занимается. Не получилось.

- Сочувствую, - она продемонстрировала очаровательные ямочки на щеках, но от работы не оторвалась, продолжала дёргать мышку. Яркие лучи утреннего солнца освещали лицо девушки, подчеркивали гладкость кожи, блестели на маленьких аккуратных серёжках...

- Хотите - закажу вам мороженное?

- Не выйдет. У меня через полтора часа фитнес, - она начинала оттаивать, хотя продолжала мучить мышку с клавиатурой. Что-то у неё не заладилось, она нахмурилась, поджала губы, сосредоточенно следя за получающимся / не получающимся результатом.

Богдан прикидывал, за что бы зацепиться, чтобы разговорить молчунью. В этот момент во вселенной не было дела более важного. Чем она занимается? Экзамены уже закончились, летняя практика, вроде, тоже. Журналист? Сочиняет статью? Возможно.

- Я вот в детстве тоже мечтал работать в газете, делать репортажи...

- Что вам помешало воплотить столь прозаическую мечту? - она злилась, не отрывая взгляд от монитора.

"Промахнулся!" - расстроился Богдан.

- Я, конечно, зануда...

- Бросается в глаза.

Она не была предрасположена к беседам. Но, не успевая дивиться собственно наглости, бухгалтер пёр вперед с уверенностью торпеды.

- Знаете, мне очень хотелось бы узнать, на что такая красивая девушка тратит столь восхитительное утро?

- Работаю, хотя вы всячески мне мешаете! - несмотря на жесткость фразы, тон её потеплел. "У меня есть шанс!" - поздравил себя Богдан.

Она потянулась к чашке и с сожалением обнаружила, что та пуста.

- Официант, - подозвал Богдан. - Два кофе. Вы ведь кофе пьёте? - уточнил он.

- Чай. Зелёный. И ничего больше.

- Официант, мы передумали. Два зелёных чая.

Она улыбнулась. Богдан с удивлением отловил в потоке своих мыслей одну чересчур откровенную. И не Арина была её главной героиней.

- Вы всегда такой настырный? - поинтересовалась незнакомка.

- Нет, только сегодня. Меня, знаете ли, заговорили на смелость, - вдохновенно придумал он и тут же поверил. Как ещё могла его заколдовать вчерашняя Баба Яга? - Результат должен был проявиться исключительно в обществе прекраснейшей из дам, - продолжал он. - И вот я встретил вас. Скажите же мне, наконец, как вас зовут.

- Юля, - она отодвинула ноутбук в сторону, подперла кулаком щёку и принялась рассматривать наглого ухажера. - И я не журналист, как вы решили, а программист. Занимаюсь разработкой сайтов. Как выяснилось, совсем прозаическое дело.

- Отчего же. Давайте я помогу отыскать поэзию в поставках шарикоподшипников, производстве кефира или скупке металлолома у населения. И вы создадите креативный сайт.

- Ни то, ни другое, не третье. Сейчас обновляю сайт Всемирной ассоциации прыгунов.

Сердце в груди Богдана подпрыгнуло и замерло. Вот почему его так тянуло к этой девице! Или не только поэтому? То есть совсем не поэтому. Всячески стараясь скрыть своё удивление, он невинно поинтересовался:

- Парашютный клуб?

- Хуже. Курсы карьерного роста. Бла-бла-бла... Очередной мастер-класс по подсиживанию начальства и спуске конкурентов вниз по карьерной лестнице. В столицах таких пруд пруди. Вот и до нас добрались.

- И как вам организаторы? Честные люди?

- Понятия не имею, - Юля пожала худыми плечами. - Они обратились ко мне через Варю, нашу общую знакомую. Это она им меня разрекламировала.

- Знаете, - он принялся вертеть на блюдце чашку, - я давно ищу подобные курсы. В столицу ехать некогда. Работа не позволяет. А засиживаться на одном месте простым бухгалтером тоже не по мне. Сведёте с этой... как её?

- Варей, - подсказала Юля.

- Именно. Хочу разузнать из первых уст - что да как.

- Легко, - Юля снова продемонстрировала хорошенькие ямочки на щеках. - Она как раз в клубе будет. Через час уже.

- Тогда давайте пока погуляем. Ваш клуб, ведь, не далеко.

... Хрупкая Юля оказалась петербурженкой, приехавшей на лето погостить к тёте. Удивительно, но замылившие глаза улицы, вяло шелестящие запылённой листвой скверы в присутствии черноглазой программистки выглядели совсем иначе. Она явно развлекалась, показывая Богдану его родной город.

- Не скучаете в нашей глуши? - удивлялся ей Богдан.

- Я в Питере тоже далеко не в центре живу и работаю. А здесь родина моего отца, и мой долг навещать эти края.

Она остановилась на пороге фитнес-клуба, ютившегося по соседству с магазином автозапчастей в полуподвальном помещении пятиэтажки. Богдан поймал себя на том, что улыбается во весь рот, не сводя глаз с новой знакомой. Отвлёкся он только тогда, как рядом мягко затормозил сапфирово-синий ягуар. Варвара, цветущая, неотразимая, но не менее хищная, чем в предыдущие встречи, грациозно шагнула на растрескавшийся асфальт. То, что она оценила ситуацию ещё в машине, Богдан не сомневался. Было даже интересно, как эта хищница себя поведёт.

- Кого я вижу! - она наигранно раскрыла руки, словно желая обнять Богдана. Крошечная дамская сумочка бирюзового цвета взметнулась на ремешке-цепочке следом. - Господин бухгалтер, вы намерены заняться улучшением фигуры?

- Да нет, я больше по вечерам предпочитаю тренироваться. Вечерние пробежки, знаете ли, укрепляют иммунитет, не так ли, Варвара? - парировал он.

Юля удивлённо уставилась на Богдана.

- Вы, оказывается, знакомы...

- Ага, городок маленький, - пожал плечами Богдан. - Уважаемая Варвара, я намерен заняться выяснением обстоятельств карьерного роста лиц, прошедших ваши курсы, - он сверлил противницу взглядом. Казалось, та вот-вот задымиться от его внимания, как журнальная страница под лучами солнца, пойманными лупой.

- С чего ты решил, будто мы будем тебе рады после стольких отказов? - она презрительно фыркнула и тут же потеряла к Богдану интерес. - Юленька, заказчики уже видели результат вашей работы. Они очень довольны...

За ними захлопнулась железная дверь клуба. И Богдан только тогда понял, что не обменялся с хорошенькой девушкой адресами или хотя бы номерами телефонов, не назначил свидание. Но ничего, отыщет её через этот клуб.

Борясь с желанием раздобыть гвоздь поржавей и оставить автограф на сапфировой синеве Варвариного ягуара, он направился покупать на телефон новую симку и аккумулятор. А после можно и в офис к ребятам - посоветоваться...

6.

Арина была по-настоящему растеряна. До своего "выпадения из реальности" она хоть и верила в потустороннее, умело извлекала из чужой веры в чудеса прибыль, считала - её это никогда не коснётся. Да, у неё был талант медиума. Открыл его Ромка, давний друг Арины, сам по молодости лет участвовавший в экспедициях по поиску зелёных человечков, заодно пытавшийся разобраться в собственных силах. Но всеми своими нынешними достижениями она была обязана Таре. Таинственной Таре Тихоновой...

Тогда Арина только-только закончила третий курс педагогического университета, на историческое отделение которого отправил её отец. Отправил, чтобы девочка хоть как-то утихомирилась. В то время Арина грезила космосом, вместе с группой единомышленников (и как такие нашлись в провинциальной глуши?) облазила окрестные леса, объездила деревни, донимая аборигенов вопросами о таинственных происшествиях, шарах в небе и кругах на полях (которых, к слову сказать, отродясь не было в её области). Выросшая на дедовых и отцовских увлечениях она была абсолютно уверена - люди произошли от инопланетян, и мудрые создатели до сих пор контролируют потомков.

На кафедре истории работал друг отца, такой же "чокнутый на тарелочках" Геннадий Михайлович. Он даже выпустил за свой счёт книжицу о палеоконтакте, после чего стал в глазах Арины главным авторитетом в этой области. Этот самый Геннадий Михайлович организовал молодёжный туристический клуб, где Арина и познакомилась с Романом, тогда ещё студентом мединститута, приезжавшим на каникулы в родной город...

В начале июля Геннадий Михайлович позвонил отцу Арины и упросил отпустить девушку с ним в Москву на конференцию (не подумайте чего плохого, спутников профессора было ещё трое). А поскольку конференция была посвящена уфологии, удержать Арину дома не представлялось возможным.

По прибытию в столицу выяснилось, что слёт "борцов за историческую правду" проходил далеко не в центре. И число последователей профессора поредело до одной Арины. Остальные отправились знакомиться с достопримечательностями в виде магазинов и кафе. Зато Вязова стоически тряслась в тесном автобусе до ДК имени Не Помню Кого на окраине спального района.

Угловатое неказистое здание ДК землисто-оранжевого цвета каким-то чудом избегало участи быть снесённым, хотя уродовало современной пейзаж своей незатейливой архитектурой. Сероватые прямоугольные колонны и изувеченные временем и вандалами скульптуры рабочих "украшали" фасад, на котором висела узкая чёрно-белая вывеска "слёта уфологов".

В фойе всё говорило о скромности мероприятия, проводимого одной из многочисленных стаек энтузиастов, и отсутствии приличных спонсоров. Под искусственными пальмами протянулись стенды, повествующие об истории уфологического движения России, жесткой критике других групп уфологов, разоблачении их "ненаучного подхода". Венчал экспозицию макет летающей тарелки из желто-синего, как флаг Украины, пластика.

На стенды внимание обращали только новички, вроде Арины. Старожилы, убелённые сединами и пылью знаний аксакалы резво двигались в направлении буфета, где и зависали надолго. Манили гениев от науки и правдоборцев бутерброды с сёмгой и форелью, ароматы колбасных нарезок и красное вино, которое можно было дегустировать до начала выступлений.

Геннадий Михайлович тоже двинулся в известном направлении "пообщаться с коллегами", оставив Арину сидеть под пыльной пальмой и листать двенадцатистраничную брошюрку, которую ей всучили при входе. Брошюрка на газетной бумаге повествовала, как и стенды, о трудной истории становления уфологии на постсоветском пространстве, обвиняла спецслужбы в сокрытии фактов посещения Земли пришельцами, а в конце содержала подробную программу конференции.

Девушка с нетерпением ждала начала выступлений, но... Уже после первого часа поняла - ничего стоящего здесь не расскажут, тайн Вселенной не раскроют, и вообще, лучше бы она тоже пошла по магазинам с однокурсниками. Толку было бы больше.

В зале пахло пылью, табаком и средством от моли. Геннадий Михайлович, выступавший в конце первой десятки, сидел внизу, нервно теребил листочки с докладом. Сама Арина, решив, что там ей будет лучше видно и слышно, устроилась в шестом ряду в центре на потёртом кресле, обтянутым тёмно-коричневым дерматином. Под ногами валялась пустая пачка из-под сигарет и обёртка от жвачки.

Выступления тянулись как последние дни семестра. Все докладчики мнили о себе много, и поэтому старались говорить как можно дольше. Девушка пообещала себе выдержать до перерыва и сбежать, но не досидела даже до выступления своего профессора. Пристроившийся слева от неё плешивый доцент n-ского института лёгкой промышленности, отчего-то тоже свято уверовавший в существование инопланетного разума, вначале приставал к ней рассказами о том, какой он умный, потом и вовсе положил потную ладонь на колено девушке. Арина не выдержала и, отдавливая ноги соседям, выбежала прочь из зала с твёрдой уверенностью - здесь ей делать больше нечего.

Умыв раскрасневшееся от возмущения лицо, она направилась в холл, как её окликнул женский голос. Нехотя Арина остановилась, медленно обернулась.

Женщина высокая, худощавая, если не сказать костлявая, седая, со стрижкой-каре, как и сама Арина... Женщина лет под шестьдесят, решительная и властная в каждом жесте, остановила её. Девушке почему-то захотелось сравнить её с Александром Македонским и Наполеоном вместе взятыми, такую энергетику излучала незнакомка.

- Ты Вязова Арина.

Она не спрашивала, утверждала. Её раскосые восточные глаза смотрели жестко и серьёзно.

- Да, - девушка была не в том настроении, чтобы удивляться. - Вы тоже по тарелочкам пришли?

- Точно, - женщина улыбнулась одними губами. - Зови меня Тара. Ты мне симпатична, поэтому я приглашаю тебя не плесневеть в этом гадком обществе пустобрёхов, а отправиться в НАСТОЯЩУЮ экспедицию на Урал, в места, где летающие тарелки такая же обыденность, как в Москве машины.

Скажи эту фразу кто-нибудь другой, Арина бы рассмеялась ему в лицо и послала бы подальше. Но Таре нельзя было не верить. Каждое её слово звучало, как истина в последней инстанции.

- Ты можешь с собой взять ещё несколько стоящих людей, чтобы чувствовать себя защищённой. Уверена, ты уже знаешь, кого позовёшь, - Тара приобняла Арину за плечи, точно любящая бабушка, и повела по коридору ДК. - А я сейчас познакомлю тебя с руководителем экспедиции.

В дальнем углу холла в окружении ещё нескольких последователей стоял высокий некрасивый человек лет сорока с аккуратно подстриженными бакенбардами, в прямоугольных очках на курносом носу.

- Вот ещё один доброволец, - сказала ему Тара. - Я ручаюсь за эту девочку и всех, кого она с собой приведёт.

- Но вы меня совсем не знаете, - растерялась Арина.

- Её служба и опасна и трудна, поэтому она знает всё. А о тебе даже больше, чем ты сама, - произнёс руководитель, поздоровавшись кивком головы.

Вот оно как, оказывается. А говорили, спецслужбы скрывают от людей факты...

- Про университет не переживай, - тем временем продолжала таинственная дама. - Ректору позвонят, он закроет глаза на пропуск первой половины семестра, и оценки в конце первой сессии будут зависеть от твоей работы в экспедиции. Отправляетесь восьмого августа.

Тогда Арина не смогла найти ответ, чем она уникальна, если из общей массы прибывших на конференцию выбрали именно её. Не находила она и сейчас. Тара Владленовна, демонстрировавшая настоящие чудеса экстрасенсорики и дипломатии, возникала в её жизни (в переломные моменты) ещё несколько раз, либо приезжая на несколько дней в лагерь экспедиции, либо просто звоня и давая советы.

Позвонила она и на этот раз, когда директор "Протуберанца" вернулась в собственное тело. Тихонова поинтересовалась: "Что произошло. Я чувствую, ты изменилась". Арина без стеснения повторила весь рассказ о Запредельном. "Это серьёзно", - только и ответила Тара, и на следующий день уже звонила в дверь квартиры Вязовой.

Войдя внутрь, изучающее осмотрев чуть ли не каждый квадратный сантиметр гостиной, она уселась за овальный стол, отказалась от угощения и потребовала заново пересказать историю "путешествия" в Запредельное. Выслушав, она почесала кончик носа, прикрыла глаза, размышляя. Но куда там. Истошно заверещал телефон Вязовой. Алёна сообщала о пропаже Богдана.

- Ещё чего не хватало! Во что этот тюфяк вляпался?! - расстроилась директор "Протуберанца".

Она дала Алёне целый ворох указаний, сообщив, что если пропавший до десяти вечера не объявится, придётся предпринимать меры, то есть организовывать поиск.

Тара Владленовна тем временем включила свет, и замерла, рассматривая массивную хрустальную люстру, которую Арина когда-то привезла с Урала.

- Нравится? - спросила Арина.

- У меня была подобная. Когда-то очень давно...

Она вновь уселась, принялась крутить на пальце кольцо.

- Я подозревала, что такое когда-нибудь случится, и опыты приведут тебя за грань. Вовремя. У меня хватит времени с тобой поработать, ученица, - вымолвила она.

Ученица? Впрочем, да, Тихонова как-то обмолвилась, что в Союзе руководила одной из секретных лабораторий по изучению экстрасенсов. Хотя Арина ни разу не была свидетелем демонстраций её способностей, о Тихоновой среди исследователей ходили легенды. Выходит, перед уходом на покой великая готовит себе преемницу. Но не может же ею быть Арина. Она обычный медиум. Медиумов в России много, и гораздо более сильных...

Лицо Тихоновой при электрическом свете выглядело ещё старше. Сколько ей лет? Сейчас казалось, что за восемьдесят. Хотя час назад ей нельзя было дать больше шестидесяти пяти. Не менялись только раскосые странные глаза, серебристо-серые с зелёными искорками, казалось, выворачивающие тебя наизнанку и рассматривающие в микроскоп. От этого взгляда хотелось спрятаться, укрыться, сбежать. Но они пригвождали к месту, как пригвождает булавка бабочку к доске коллекционера.

Из соседней комнаты влетела муха, жужжа рванулась к люстре, принялась наматывать круги. Один единственный взмах длинных ресниц гостьи, и безжизненный трупик насекомого шлёпнулся на желтую лакированную поверхность стола, рассыпаясь щепоткой праха.

Арина сглотнула слюну, стиснула до боли пальцы рук и уставилась на Тару. Та молчала, решив играть в гляделки, и Вязова не выдержала.

- Если вы хотели меня поразить, вам это удалось. Теперь скажите, как мне жить дальше, после всего, что случилось? Как остановить банду, бесчинствующую в городе? Вы ведь наверняка сталкивались с Марами в своей лаборатории!

Старуха хищно улыбнулась, кивнула ей, отчего массивные яшмовые серьги в ушах закачались.

- Для начала я скажу тебе одну вещь. До многого в жизни следует доходить самостоятельно, без чужой помощи и подсказки. Пока сама не переживёшь и не осмыслишь, толку не будет, - она протянула руку к Арине, положила горячую ладонь на её сцепленные пальцы. - Считай пережитое испытанием, посвящением. Ты вернулась, значит сама теперь немного потустороннее существо. Запредельное откладывает отпечаток на душу, душа - на тело. Скоро ты начнёшь замечать в себе перемены. Не пугайся ничего. Ни небывалым желаниям, ни поступкам. Это нормально, я ручаюсь.

Она отпустила руки ученицы. Теперь её длинные пальцы принялись отбивать чечётку на столе. Раз-два, раз-два-три...

- А если мне свежей крови захочется или по крышам побегать? - с вызовом в голосе поинтересовалась Арина, разозлившись, что Тара проигнорировала её вопрос. - Или соседям сверху, без конца меня заливающим, физиономию начистить?

- Не стесняйся, начисти, - гостья улыбнулась.

Вязова не сразу поняла, что старуха шутит.

- Хорошо, что меня ещё ждёт?

- Визит твоих друзей, - сообщила Тихонова. - Они решили здесь поискать парня, заварившего эту кашу. Он, кажется, к тебе неравнодушен.

- Богдан? - Арина фыркнула. - Хронический неудачник. Порой я жалею, что взяла его. Алёна уверяла, что у него есть способности, которые в последствие раскроются. И где они?

- Ты его недооцениваешь. А, судя по твоему рассказу, парень старается. Ты подавляешь его инициативу, бедняга закомлексован...

- Вы сейчас прямо как Олег, когда тот вспоминает о своей профессии и начинает всех донимать психоанализом.

Старуха рассмеялась, но тут же попросила у Арины принести ей "прикид по возрасту", дабы не смущать молодёжь ультрамодным костюмом. Порывшись в вещах, Вязова отыскала латанную-перелатанную кофту, оставшейся после визита бабули из Кишинева. Кофта была ядовито-розового цвета, длинная, с медными пуговицами, с аляпистой вышивкой на воротнике. Самый раз. Зелёный с длинными кистями платок, сохранившийся со времён участия Вязовой в художественной самодеятельности, дополнял наряд.

- Подойдёт? - спросила она гостью. Та кивнула.

Арина вынырнула из воспоминаний. Старуха напустила пыли в глаза, запутала её и слиняла провожать Богдана, чтобы потом отправиться в гостиницу. Сколько Тихонова намерена пробыть в городе, она не сочла нужным сообщить.

Подойдя к окну, прижавшись лбом к прохладному стеклу, она посмотрела во двор, освещённый тусклым светом фонарей над подъездами. Богданов преследователь по-прежнему сидел на скамейке и пялился на входную дверь.

На кухне разговаривала по телефону Алёна.

- да, вещь... любая, хоть недокуренная сигарета. А ты сумей. Олежка его выгонит. Во всяком случае, попытается.

Молодцы ребята, собрались изгнать этого...

Арина отпрянула от окна и потянулась к телевизионному пульту. По всем каналам, кроме двух, её встретили помехи. Подавали признаки жизни только новостной и ночной каналы. Вязова выключила телевизор и незаметно для себя прикорнула на диване. Разбудил её Саня, громогласно возвестив, что разжился клочком газеты, на которой восседает незваный гость.

- Сигарету у него стрельнуть не получилось, хоть это урвал...

Вышедшие на балкон Олег с Алёной после недолгой подготовки начали процедуру экзорцизма. Обошлось всё без свечей, пентаграмм и прочего показушества, так нелюбимого ведуном. Он предпочитал тёмные древние чары, простые, но действенные. Десятка минут ему хватило. Существо внизу вздрогнуло всем телом, резко встало, сделало пару шагов к подъезду и мешком плюхнулось на землю, ударившись головой о мусорку.

Арина вернулась в квартиру. Её трясло от холода, несмотря на довольно тёплую ночь. Многозначительные фразы Тары, её эффектные паузы между фразами взволновали директора "Протуберанца". Вязова впервые почувствовала себя беспомощной.

Закончив невеселый обряд ведун, шмыгая носом, пошел умываться. Арина видела - парень выжат до последнего. Ей даже стало его жалко (хотя она редко жалела людей), но ничего поделать не могла. Романа пришлось отпустить к семье. В который раз отпустить. Почему тогда, много лет назад, в звенящей комарами палатке так и не осмелилась ему сказать самого главного? Они не виделись потом лет семь, пока Вязовой не взбрела в голову идея создать фирму. Эти семь лет все её мужчины чем-то напоминали Ромку, но так и не смогли до него дотянуться даже наполовину. Глупо. Как всё глупо!

Арина встряхнула головой и обернулась к Сане.

- Так мы поехали? - неуверенно спросил он.

- Ну да, езжайте...

Ещё бы им не поехать - половина пятого утра. Небо светлеет. Завтра "Протуберанец" откроется в лучшем случае после полудня.

Закрыв за ними дверь, Арина поняла насколько сильно вымотана. Машинально задержавшись у зеркала в прихожей, она заглянула в его блестящую гладь и... Всех соседей разбудил её вопль, полный ужаса...

7.

Лето, почти дотянув до августа, медленно умирало. Признаки увядания ещё слабо угадывались, но наблюдательный горожанин упустить их не мог. Отблагоухала, отцвела липа. Клумбы украсились бархатцами. В причёсках берёз появились первые желтые пряди.

Город был готов шагнуть в осень, которая, как известно, в этих краях начиналась не по календарю, а в конце первой недели августа. Точной даты для этого события не было. Просто вдруг встаёшь и окунаешься в холодное-холодное утро, а кусты жасмина (или сирени), растущие у твоего подъезда, оплела густая паутина. Такая же паутина летает по воздуху задолго до начала бабьего лета, липнет к лицу, волосам...

В магазинах ещё распродают летние коллекции одежды. Отъезжающие на юг скупают сарафаны, шорты, купальники, тёмные очки и пляжные зонтики. Но в город всё чаще залетают ветры с севера.

Богдан, возвращаясь к себе домой, подмечал эти самые знаки, параллельно прикидывая - всё ли у него есть из одежды на этот сезон.

Потоптавшись под дверью запертого офиса, он сделал одно важное для себя открытие. Он больше не боится ни Варвары, ни её друзей. Таинственная Баба Яга действительно отключила у него страх! Жаль, что только на три дня. Попросить бы насовсем... И ещё он вспомнил, что ночью он ни словом не обмолвился про звонки Тутохинй. Как она вообще могла дозвониться? С этим следовало разобраться.

По возвращении домой он засел за компьютер, задавшись целью отыскать сходные случаи. В первое время ничего, кроме ссылок на фантастические сочинения и фильмы поисковик не выдавал. Зато потом...

Прочитанное ошеломляло, и в то же время не приносило искомых ответов. Узнав об опытах Фридриха Юргенсона в пятьдесят девятом году прошлого века и современных свидетельствах контактёров с загробным миром, Богдан слегка успокоился. Его крыша ещё на месте. Он не одинок в общении с мертвецами.

Он отодвинул клавиатуру, уронил голову на руки, отгородившись от мира, чтобы ничего не мешало думать. Стремление Тутохиной помогать ему он понять не мог, но о преследователях поразмышлять стоило. Какова их цель? Не просто же подпитка жизненной энергией, это и драному коту ясно. Тогда бы не было такого тщательного отбора жертв. На сайте, обновлённом Юлей, значились имена уже восьми человек. Самой бездарной на первый взгляд казалась Тутохина. Что же они почерпнули от неё?

Первый, Колобок, из-за которого Чапай и обратился к Богдану, дал денег. Хотя бы на ягуар для Варвары. Коммерческий директор силикатного завода, до этого скинувший Тутохину с крыши, наверняка, чем-то поделился. Или проштрафился. Далее следовали два крупных чиновника из администрации, писатель, главный инженер, начальник коммунальной службы (А этот чем мог поделиться? Ржавыми трубами?)...

Богдан задумался. Если интерес ловцов - не только материальные вещи, а ещё и личные качества жертвы? Гонялись же они за ничего не знающей, ничего своего не имеющей Тутохтиной. Гонялись за ним, у которого, кроме тёткиной квартиры, вообще дохлый таракан в кармане. Неужели дело в общей бесцельности их существования, как утверждала Арина. "Но тогда же мы всё равно стали бы их жертвами! И вообще, я не бесцельный, не никчемный..." - пытался он самооправдаться.

Решение головоломки мелькало, вертелось на грани сознания, но не давалось, дразнило из-за угла и издевательски таяло, едва Богдан пытался собраться с мыслями. Какие качества жертв могли быть полезны Марам? За какие грехи людские души заставляют делать первую остановку в Запредельном?

Подняв голову, он посмотрел на часы. Половина четвёртого. Даже странно, что Варвара и Ко не попытались с ним связаться. Возможно ли, что он действительно утратил для них ценность, перестав бояться? Тогда кто тот несчастный, которому не повезло стать его дублёром?

Комната вдруг показалась ему такой неуютной, одинокой. Захотелось идти к людям, в общество, почувствовать текущую сквозь каменно-асфальтовый лабиринт жизнь....

"Складно у тебя всё получается, Богдаша", - сказал он себе, поднявшись из-за стола и потянувшись к телефону. В офисе ответил Саня.

- Проснулся, Богдусик! Отдыхай дальше, мы вчера твоего провожатого уделали. Менты утром весь Аринкин двор подняли, выясняли, что произошло, - довольно выпалил он.

- А что произошло, Сашусик? - Богдан терпеть не мог, когда его имя коверкал Саня. Другим он это просить мог. Богдашей или Богдусиком его звали с детства. Но астролог, этот бритоголовый бездельник, его раздражал с первого дня работы в "Протуберанце". И планы невоплощённой мести зрели в голове бухгалтера не один месяц.

- Арька звонила, сообщила - перекрутило твоего преследователя - мама родная! Мы уходили - он просто лежал у подъезда. А потом, видать, колбасить его стало, когда сила нечистая уходила.

- Молодцы. Шеф на месте? - переспросил бухгалтер.

- Не-е-е, - задумчиво протянули в трубке. - Впечатлилась от произошедшего. Но обещала приехать через полчасика. О, ребята пришли. Перезвони минут через пять - семь. Думаю, уже Аринку застанешь.

Богдан решил не сидеть дома. Быстро собравшись и примчавшись в офис, в их общем с директором кабинете он застал Арину. Бледная, будто с неделю отмыкавшая в бочке с белой краской, она сидела за столом и ничего не выражающими глазами смотрела на компьютерную заставку - летающие по чёрному монитору разноцветные треугольники. Тёмно фиолетового цвета костюм директора только подчёркивал её пасмурное настроение.

Рядом с ней на богдановом стуле сидел Олег и тоже молчал, теребил пуговицу на белой рубашке, вертелся в кресле, будто норовя его сломать. Он не поздоровался, кивнул и отвернулся, словно желая посмотреть в окно. Куда там смотреть? Плотно закрытые розовые жалюзи погружали комнату в полумрак, отчего казалось, будто сейчас поздний вечер. Было душно, но никто из собравшихся не подумал включить кондиционер.

- Что-то произошло? - Богдан испугался. Кто обидел его Арю?

За неимением лучшего варианта, он пристроился на жестком стуле для посетителей. Арина поморщилась, сцепила руки на коленях, вздохнула.

- Всё просто замечательно! - она изобразила улыбку, более похожую на оскал. - Идите, гуляйте! - приказала она. - Я даю вам выходной! Видите, клиентов нет!

- Хватит! - ни с того, ни с сего закипел психолог. Он стукнул ладонью по столу, отчего зазвенели две хрустальных статуэтки возле монитора. Толи кошечки, толи собачки, Богдан так и не мог понять, что за прозрачных зверух притащила на свой стол начальница.

- Хватит! - повторил уже тише Олег. - Или ты прекращаешь выворачиваться, как мокрая селёдка, и рассказываешь о случившемся сама, или я принимаю меры. И тогда ты всё равно расскажешь.

Ведуна сейчас нельзя было узнать. Вместо хохмача и весельчака рядом с директором сидел настоящий вояка. Брови сведены, растрёпанные волосы закрыли пол лица. Весь он напряжен, словно сжатая пружина. Коснись - растерзает любого в радиусе десяти метров.

- Я же уже сказала, всё в порядке, - отмахнулась она. Вышло неубедительно.

- Дубль девятый. Во что ты вляпалась? Что такое случилось после нашего отъезда? - не отставал ведун.

- Думаешь, я знаю, что ты натворил, халтурщик?! - буркнула Арина, и Богдан с удивлением понял - она вот-вот расплачется. - Оно всю ночь меня доставало! А потом и наши бравые стражи порядка вывели меня из себя! Вот на кого Мар натравить не мешало бы! - проговорилась директор.

- Это уже интересно. Кто тебя донимал? - Олег, стараясь казаться спокойным, подъехал на стуле вплотную, наклонился к начальнице и заглянул ей в глаза.

- Всякая потусторонняя хренотень, - Арина ещё держалась, но было видно - ей жалко себя, хочется бросить безнадёжное дело, в которое её фирму затащил бездарный бухгалтер. Но потраченных сил и нервов жалко ещё больше.

- Ари... - начал было Богдан, но ведун показал ему кулак. Пришлось умолкнуть. Хорошо хоть не гонят.

- Аря, давай по делу, - Олег взял Вязову за руки, сжал её ладони в своих. - Мы ушли в половине пятого. Что было потом? Пожалуйста, ответь.

Богдан затаил дыхание, стараясь выглядеть как можно более незаметным. Ему казалось - Арине известно нечто такое, что поможет распутать это странное дело.

Вязова подозрительно шмыгнула носом, но удержалась на грани истерики. Приоткрылась дверь, просунулась бритая голова Сашки. Но ведун бросил на него такой красноречивый взгляд, что казалось, в двери останется прожженная дыра. Обошлось. Удивлённый Саня поспешил убраться по добру, по здорову.

Сам Олежка дёрнул Богдана за рукав.

- Воды дай!

Бухгалтер неуклюже встал, чуть не свалив свешивающиеся со стола бумаги, обойдя перекочевавший из Ромкиного кабинета фикус, отодвинул жалюзи, вытащил из коробки Аринину чашку, нацедил воды из фильтра. Все эти простые действия казались ему сейчас такими долгими, что он непроизвольно втянул голову в плечи, опасаясь едкого замечания Олега. Тот промолчал.

- Ну же, Аринушка, не томи, - напоив её водой, продолжал допытываться ведун-психолог. - Представь, что мы с Богданом - два огромных уха, сбежавших от слона тебя послушать. Раз-два, поехали!

- Хорошо, - сдалась Вязова. - Только я хотела вначале всё обсудить с Тарой Владленовной...

- Ещё чего! Ты нам доверяй, а не этой старой перечнице, - обиделся ведун.

- Но двадцать четыре года руководства специальной лабораторией не вычеркнешь. Она куда осведомлённей об этой чертовщине, - попыталась защитить наставницу Арина. Потом махнула рукой, окончательно капитулируя. - Хорошо, только потом не думай, будто в моей голове завелись тараканы.

- О, ты не видела моих таракашек-букашек. Давай ими померяемся. Чур, ты первая, - не выдержал Олежка.

Арина вымученно улыбнулась и начала рассказ.

Закрыв дверь за коллегами, она задержалась в прихожей поправить сохнущий на вешалке свитер. Пристроив рядом забытую Ромкой жилетку, она хотела было отправиться в ванную, но задержалась у висящего в прихожей зеркала, большого, в деревянной песочно-коричневой раме. Его заказывала в тон прочей мебели, дабы не портить композицию.

Итак, Арина взглянула в зеркало и вначале увидела за своей спиной расплывчатую женскую фигуру, не узнать которую не могла. Тутохина! Собственной персоной пожаловала! Арина машинально отступила к зеркалу, ещё не осознавая всей серьёзности происходящего.

Словно старый телевизор, у которого сбилась антенна, зеркало покрылось рябью, мигнуло, и из полумрака на Вязову взглянул человек. Тот самый, что должен был сейчас лежать у подъезда. Он и лежал там, неестественно вывернув шею. Большое, полупрозрачное тело никуда не делось. А вот сама сущность Мары, парящая над телом, казалась вполне осязаемой, реальной, готовой шагнуть в квартиру своей убийцы.

Злобно зыркая на Арину красными глазами, он нехорошо ухмыльнулся и протянул руку-лапу, словно пробуя на прочность разделяющее их зеркало. Внутри Вязовой всё похолодело. Она поняла - ничто его не остановит, и ничто её не спасёт. Порождение Запредельного оскорблений не прощает.

Руки-ноги не слушались. В позвоночник вонзались острые иглы холода, в груди жгло и горело. Во рту сделалось сухо и больно. Казалось, язык сейчас растрескается. Как она нашла в себе силы закричать, она не представляла и сейчас. Тогда из горла вначале вырвался хрип, сипение хронического астматика, и только потом голос набрал силу, завибрировал в предметах, разнёсся по сонному дому.

Одеревеневшее со страха тело накрыла волна холода, и вот уже белёсая тень Тутохиной проскользнула сквозь Вязову, растворяясь в зеркальной глади. Холод отрезвил Арину. Та попятилась, споткнулась, осела на обувную тумбочку.

А в зеркале боролись двое. Тутохина побеждала. Её удлинившиеся белые пальцы буквально рвали голодную Мару на части, и из ран струился грязно-серый дым... Отчего-то Вязова знала - не её, горемычную, защищает призрак. За себя мстит.

Расправившись с Марой, призрак облаком вылетел из зеркала и скрылся в Арининой гостиной, как ни в чём не бывало. Сама Арина ошеломлённая, опешившая, перепуганная до полуобморочного состояния, так и сидела на тумбочке, пока в дверь не позвонили.

Трясущимися руками, ожидая от жизни очередного подлого пинка, Арина отперла замки, оставив только цепочку, осторожно открыла дверь. Сосед с соседкой из квартиры напротив пожаловали. Он - в цветастых трусах, зато с молотком в руке. Она, в ночной рубашке, осторожно выглядывая из-за его плеча, сжимала в костлявой ручонке нож.

- Эй, соседка, всё в порядке? - поинтересовался мужчина.

Арина кивнула головой.

- К-крыса и-или м-мышь! По столу бегала! Пр-р-реогромная! - быстро соврала она. Кажется, её нежданные защитники поверили. Во всяком случае, мужчина пообещал:

- Завтра отравы дам. Спи спокойно, соседка, а то с тобой инфаркт получить можно!

Арина виновато опустила голову и закрыла дверь у них перед носом. Нечего нормальных людей в чертовщину втравливать! Она оперлась спиной на дверь и перевела дух. Только сейчас до неё дошло - сосед же священник! Пусть не православный. Католик или баптист, какая сейчас разница. Обошел бы квартиру с крестом и молитвой, авось бы нежить и попряталась. Нет, нельзя. Иначе и к нему Мары прицепятся. А с делом этим самой предстоит разбираться. Вот только как?

- Эй, лахудра прозрачная, что тебе от меня нужно? - негромко поинтересовалась она у стеклянной двери в гостиную. За матовыми белыми стёклами, покрытыми золотистым узором, было тихо.

Не смотря на то, что приступ ужаса сменила нервная бравада, соваться к призраку Арину не тянуло. Вдруг Тутохина только и ждёт этого, чтобы снова разжиться чужим телом. Возможно ли такое без специализированного обряда, Вязова не знала, а проверять экспериментально не спешила.

Позвонить бы ребятам. А лучше Таре. Но телефон в гостиной. Придётся ждать...

Опасаясь приближаться к зеркалу, она присела на корточки у двери и просидела с полчаса, пока не начала клевать носом, к тому же и ноги замлели. "Что это я в своей квартире, как сирота на милости у хозяев?!" - разозлилась она, когда привстав, чуть не упала.

Растерев ногу, она быстро, как могла, проскочила мимо зеркала, распахнула стеклянную дверь и почувствовала, как её ноги вновь подгибаются. Новенькие, долго разыскиваемые и подбираемые к новой мебели обои в японском стиле были обрисованы помадой. Надписи, "украсившие" их, всячески оскорбляли хозяйку квартиры и чаще сводились к тому, что она недостойна Богдана, "единственного настоящего мужчины" в жизни Тутохиной.

Самой "художницы" нигде видно не было. Зато окно на балкон покрывала мелкая сеть трещин. В узкую точно от пули дырку, была просунута тюлевая штора, тоже безнадёжно перепачканная помадой. А на самом балконе на бельевой верёвке висел удавленный шарфиком плюшевый заяц...

- Вот какие у меня гости были!

Арина договорила, встала, потягиваясь, взяла со стола кружку и, у порога обернувшись, грустно улыбнулась.

- Спасибо, что выслушали. Мне действительно было страшно этой ночью. Но, думаю, такое больше не повторится.

И она ушла. Наверняка, повторять рассказ Ромке с Саней. Не пожелав слушать ни их утешений, ни заверений срочно помочь.

- Обалдеть! - только и вымолвил Олег, задумчиво глядя на закрывшуюся дверь. - Эта красотуля, Богдаша, втюхалась в тебя по самые кудряшки. Нашел бы ты себе даму среди живых. Насколько бы спокойнее всем было!

- Завидуешь? - Богдан усмехнулся. - А она мне, между прочим, жизнь спасла.

Он рассказал про звонки. Олег взъерошил соломенные волосы на голове и шумно вздохнул.

- Выходит, я её не вытолкнул отсюда... Мне важнее было Аринку вернуть, чем эту кикимору выгонять. М-да. Прабабушка поставила бы незачет.

Он беззлобно пнул ногой край стола, отталкиваясь, и волчком завертелся в кресле

Богдан не нашел, что сказать. Чужие промахи ему сыграли на руку. Чего же винить друга? Сейчас он безразлично смотрел на то место, где только что сидела Арина и думал о Юле. Почему он не попросил хотя бы телефонный номер? С этой петербурженкой надо поторопиться, пока действуют чары старой ведьмы, пока у него есть смелость.

- Слушай, камарад, я придумал, - таким же пинком ноги о ящик стола притормозил кружащееся кресло ведун и наклонился через стол к Богдану. - Мы должны её вызвать. Где-нибудь подальше от людского жилья, чтобы она ещё чего не учудила. Мара, лишенная тела, может много бед наделать. Можно сегодня попытаться. А то с завтрашнего вечера дожди зарядят.

Дожди? Интернет обещал переменную облачность до конца недели. Впрочем, спорить с ведуном бухгалтер не собирался. Ему самому хотелось побеседовать с Тутохиной на предмет личности его похитителей.

Вернулась Арина в обществе мага и астролога. Алёна сегодня на работе не появлялась. Умчалась с очередной богатой клиенткой помогать выбирать машину. Тоже ещё эксперт, не знает, в какую строну руль крутить, а туда же!

Олег поспешил донести до товарищей свою идею.

- Не время, - обломала его благородный порыв Арина. - Ромка мне оберег даст. В конце концов, сосед священник поможет, я ему потом денег на церковь пожертвую. Нам сейчас другое важно, чтобы Варварины слуги не разбежались. Следует их гнездом заняться.

Роман энергично закивал головой. Цепь с волчьей мордой зазвенела о металлические нашивки камзола. Сашка за спиной мага передразнил его движения. Астролога веселило задавачество коллеги, его маскарад. Сам Ромка считал, что клиенты приходят в "Протуберанец" за чудом. Поэтому следует это чудо дать. И тут мелочей быть не может. К счастью, маг не агитировал остальных за столь полнее вживание в образ средневекового колдуна и алхимика, ужаса святой инквизиции.

- Значит так, - принялась распоряжаться Арина, воодушевлённая предложением мага. - У нас есть адрес Варвары и одного из её помощников. Роман раздобыл. Сегодня мы поедем к роковой даме в гости. Её следует допросить и изгнать как можно скорее.

- Я был лучшего о тебе мнения, - Олег опять закружился в кресле. - Мы её выкинем отсюда и потеряем ниточки к другим. Ты можешь быть уверенной, сколько их на самом деле? Я считаю - надо ждать, отлавливать по одному, оставляя эту куклу Барби до последнего. Иначе распугаем осятник, а люди будут гибнуть и дальше.

- Но если лишить их руководителя... - начала было Вязова. Олег её перебил.

- Сегодня сайт Ассоциации обновили. Я прошерстил остальных "счастливчиков". К одному даже в гости съездил.

- К коммунальщику? - не удержался Богдан.

- Не угадал. К писателю. Крупная, кстати, шишка был. Газеты по первому требованию готовы выпустить некрологи. Я представился страстным фанатом, у сестрицы в гостях побывал. Презабавная у него родня. Душевная. На второй день передрались из-за трёхкомнатной квартиры в элитном доме.

Олег выдержал паузу, наслаждаясь заинтересованностью слушателей.

- Умудрился же писака прыгнуть с моста в реку на глазах у родной сестрицы и доброго десятка свидетелей, - продолжил он. - То, что он даже ботинок не замочил, исчез, я уверен. А вот родня вой подняла - мол, впечатлительная натура классика не выдержала груза нравственной ответственности перед обществом, свела счеты с жизнью. Поэтому признайте его поскорее утопшим и позвольте поделить имущество. Сестра, дочь с зятем и престарелая мать вмиг стали злейшими врагами на почве квартирного вопроса. Всем не терпится.

- Сдаётся мне, я знаю, где они все окажутся после смерти, - пробормотала Арина.

- Жуть! - поддакнул ей Сашка.

- Я считаю... - продолжил было Олег, но его прервал робкий голос из-за двери.

- Уважаемые маги, есть кто-нибудь здесь?

- Клиенты! - Арина всплеснула руками. - Брысь работать, совсем обленились. Который день без выручки! После шести поговорим.

Первым вылетел из кабинета Ромка, как главный утешитель женского клиентского большинства. И встретился с восторженными глазами девушки, очень подходящей ему по манере одежды.

Волосы гостьи были угольно-чёрными, с редкими малиновыми прядями. Одежда тоже чёрной с бело-алыми орнаментами на рукавах. Не шее на не менее массивной, чем у Романа цепи висела бляха со странными значками, вроде со скандинавскими рунами. Большие, подведённые серебристым карандашом и густо подкрашенные тенями глаза, фиолетовые губы... Девица, казалось, сбежала из малобюджетного фильма ужасов начинающего режиссера. Сколько лет было незнакомке, из-за обилия макияжа сказать было трудно. Но никак не больше шестнадцати.

- Ромашка нашел себе достойную клиентку, - скептически хмыкнул Саня, скрываясь в своём кабинете. Арина тоже потеряла интерес к столь экзотическому существу, вернулась к себе. А вот Олегу с Богданом было интересно. Пристроившись за секретарским столом, они приготовились получать удовольствие от бесплатного зрелища.

- Что вам угодно? - сориентировался тем временем Роман.

- Ты маг? - только и спросила девица. Ромка кивнул. - Настоящий? - тут же недоверчиво переспросила гостья.

- Самый-самый! - честно ответил Роман.

Олежка прикрыл ладонью рот, чтобы не прыснуть. Богдан взял огрызок карандаша и нацарапал на бумаге: "Это по твоей части". Психолог-ведун кивнул, довольно улыбаясь.

Девица растеряно топталась у входа, не в силах решиться на разговор.

- Пройдёмте в кабинет, - Роман галантно протянул ей руку.

От бархатного баритона мага любая другая особа женского пола растаяла бы. А этой хоть бы что. Девица отшатнулась, словно ей только что сделали непристойное предложение, попятилась назад.

- Хорошо, - сдался маг. - Давайте беседовать здесь. Так даже лучше. Мои коллеги помогут мне разобраться в вашей ситуации. Итак, что вам угодно.

- Найдите мне вампира, - попросила она.

Роман разочаровано скуксился. Всё с ней ясно. Начиталась фентази, а то и обкурилась чего. Столь впечатлительные натуры представляли угрозу для репутации "Протуберанца". Не дашь ей того, сама не ведает чего, на весь интернет ославит, среди друзей контр-рекламу проведёт. Не отмоешься потом.

Была уже в истории фирмы безумная клиентка. Умоляла извести соседку. Та, видите ли, мысли её читает, даже когда на работе, а не дома прибывает. Выставили дамочку, аккуратно объяснили, что ей к психиатру надо. Так обиженная клиентка до местной газетёнки дошла, заявление в милицию написала. Благо, у Романа там бывший пациент работал. Обошлось без скандала.

- Милая девушка, - осторожно начал Ромка. - Вы знаете, что вампиры - существа скрытные. Они не любят, когда их беспокоят без особой надобности. Давайте вы мне изложите вашу просьбу, а я передам её им. Если их Вампирское Величество сочтёт её достойной своего внимания, он сам свяжется с вами.

- Мне лично надо, - на полном серьёзе продолжала упорствовать гостья. - Я заплачу, сколько скажете. Я не стеснена в средствах.

Психолог не выдержал такой откровенности, встал из-за стола, осторожно отодвинул мага в сторону и с милой улыбочкой, не предвещающей клиентке ничего хорошего, произнёс:

- Вы, гражданочка, не по адресу. Роман больше на любовной магии специализируется. А с вампирами и прочей чертовщиной ко мне, пожалуйста.

Девица был готова сбежать, но разве сбежишь от кота, почуявшего мышь? Олег бесцеремонно взял её под руку и потянул в сторону кабинета.

- Знаете, милая, один местный вампир был очень любопытным. Представляешь, увязался за моим другом, Богданом, - он кивнул в сторону бухгалтера. - Но разве я мог не спасти собственного друга? Я прогнал вампира.

- Ты его поймал? - оживилась девица.

- Зачем он нам? - искренне удивился Олег.

- Развоплотил? - продолжала допытываться клиентка. Сейчас она казалась не старше тринадцати лет.

- Что вы, милая, про это только в книжках пишут. Мы попытались его изгнать. Тогда он попробовал напасть на нашу общую подругу. Но её спасло одно знакомое всей нашей конторе приведение. Представляешь, какая фигня!

- Я думала, вы настоящие маги! - девица едва не плакала. Она попыталась вырваться, но ведун держал крепко.

- Стоять!

Он уже распахнул дверь Ромкиного кабинета. Оттуда пахнуло благовониями, приобретёнными в близлежащем магазинчике индийских диковинок. Ровными рядами вдоль стен горели свечи. Окно было плотно закрыто несколькими слоями тяжелых штор так, что ни единый солнечный луч не пробивался в этот приют высшей магии.

- Я вам как настоящий тёмный ведун говорю, мы сейчас всё выясним, - заверил её психолог.

- Тёмный? - девица даже перестала бояться. - Да ты же блондин.

- Он блондинка, - позволил себе шуточку Ромка. Психолог показал ему кулак, закрывая за собой дверь.

- Ты в клубе Тутогара тусишь, жертва ненаучной фантастики? - грозным голосом спросил он клиентку.

Дабы им не мешать, Богдан прикрыл дверь поплотнее. Всё ясно с этой девочкой. Как-то Олежка обмолвился, что во время учёбы на психолога тесно общался с толкинутыми - клубом поклонников творчества Толкиена и фентази в целом. Интерес был чисто научным. Олег и дипломную работу писал по психологии неформальных сообществ.

С тех пор в офис иногда забредали странного вида подростки, безоговорочно поверившие в реальность того, другого мира, где обитают гномы и эльфы, где магия - обыденность, где всё решается честными поединками, а зло непременно наказывается. Глава фан-клуба лично направлял заигравшихся бедняг за психологической помощью к единственному специалисту, которому доверял, и к которому были готовы пойти сами пациенты. Репутация отважного рыцаря тёмных эльфов у психолога по-прежнему была сильна среди игроков.

Минут через двадцать девица появилась снова, утирая слёзы, покорно направилась в Аринкин кабинет, честно заплатила за консультационные услуги и убралась восвояси.

- Что с ней? - первым не выдержал Ромка.

- Банально до икоты, - даже расстроился психолог. - Познакомилась с парнем на тусовке. Тот наврал, что он вампир, что днём ему выходить опасно, если специальным кремом не намажется. Погулял, сделал впечатлительной девочке в четырнадцать лет ребёночка и сбежал. На тусовке не появлялся, адреса не дал. Девочка подумала-подумала и решила - взаправду вампир. Родителям рассказать боязно. На аборт решиться - ещё страшней. Вампирёныша рожать - вообще жуть. Кто-то ей посоветовал через нас папашу искать. Некому было дуре мозги прочистить!

Психолога аж передёрнуло от возмущения.

- И что ты сделал? - Роману не терпелось разузнать подробности уведённого у него заработка.

- Пообещал, что проведу обряд, и у девицы родится нормальный человек, а не порождение тьмы. Сам уже Славику звякнул, то есть Тутогару, многомудрому орку - предводителю чудного народа. Пусть отыщет героя, воспитает по-своему. И с родителями дурочки свяжется.

- А деньги зачем взял? Ты же у нас альтруист в таких случаях, - удивился Богдан.

- Чтобы ума набралась. Не хочет сама доходить, нужно учить. И вообще, - Олежка смутился, - нужны мне деньги.

Часы на системном блоке показывали десять минут седьмого. Рабочий день закончился. Чувствовала это и Арина. Она выжидающе стояла, скрестив на груди руки и смотрела на подчинённых красными от недосыпа глазами.

- Аринушка, у тебя относительно моей скромной персоны есть планы на вечер? - поторопился выяснить Олежка.

- Гуляй, - отмахнулась от него начальница. - А то твоя Алёна мне и так выговаривает, я, дескать, на тебе езжу и не краснею. Завтра поговорим.

- Аринчик, я тебя люблю! - Олежка схватил со стула сумку, послал начальнице воздушный поцелуй и выскочил за дверь, пока Вязова не одумалась.

- Гляди, что молодёжь творит! - проворчал ему вслед Саня.

- Завидуй, дедуля, - Ромик покровительственно похлопал рукой по плечу астролога. - А теперь либо едем на разборки, только быстро. Либо до завтра. Меня скоро за непосещаемость из дома выгонят. Выговор уже объявили, - он вздохнул. - И вообще, я уже неделю не в курсе, как у меня с бизнесом дела обстоят. Обворуют, как липку разденут, а я знать не буду!

Ромик любил иногда поныть, выбить скупую слезу у слушателей. Обычно обострения у него случались к перемене погоды. Поэтому Богдан окончательно уверовал - интернет-прогноз врёт, завтра действительно будет дождь.

- И Соня моя ругается, - продолжал жаловаться маг. - Говорит, поехали к морю, как все нормальные люди, или какой из тебя муж!

По плотно сжатым губам Вязовой было ясно - слушать про Соню, якобы лучшую подругу, было неприятно.

Богдан смотрел на барахтающихся в киселе сомнений коллег и всё больше удивлялся. Это дело подкосило всю команду. Арина никогда не была такой нерешительной и медлительной.

Но бухгалтер ошибался. Вязова думала. На выработку стратегии действий у неё ушло чуть больше минуты.

- Слишком много чудес, - пробормотала она. - Мы отклонились от главного из-за злоключений Богдана. Итак, действовать будем завтра. А пока ты - её указательный палец, украшенный лазуритовым перстнем, упёрся Сашке в грудь. - Ты сделаешь новый гороскоп на всех нас. Подробный. К завтрашнему утру. Ты, Рома, постарайся выяснить всё о Варваре и её помощниках. У тебя раньше здорово получались такие медитации.

Она повернулась к бухгалтеру, долго буравила его взглядом, наконец изрекла:

- Ты запрись в квартире и будь добр, не вляпайся ни во что! Только не вляпайся, умоляю. Сразу домой. Доедешь - позвонишь, сообщишь - ты в добром здравии и трезвом рассудке. А я попробую побеседовать с Тарой Владленовной. Она должна знать хоть что-нибудь о том, как уничтожить свалившуюся на наши головы нечисть.

...Как ни странно, вечер и ночь для Богдана Исакова выдались спокойными и даже скучными, если не считать приснившейся Юли. Приснившейся абсолютно бесстыдным образом, но это было ещё более интересно. Так что проснувшийся бухгалтер "Протуберанца" поспешил не на работу, а в то самое кафе, где встретил прекрасную дизайнершу сайтов.

Столик у окна был пуст. Белой фарфоровой вазочке на светлой столешнице скучали махровые маргаритки. Пахло шоколадом и ванилью. Из колонок на барной стойке неслась греческая музыка, не по погоде весёлая. В хмурое утро пятницы посетителей в кафе было немного. Две парочки, несколько не торопящихся на работу дядечек в строгих костюмах. И всё. И ни одного напоминания о Юле.

Богдан заказал котлету с салатом и зелёный чай, приготовился ждать. В глубине души притаился на время прежний, старый Богдан, трус, с замиранием сердца ждущий грозного звонка от Арины и её длинной проповеди за опоздание. Но новый, усовершенствованный старухой-гипнотизёршей, спокойно потягивал обжигающий напиток, радуясь своей выдержке.

Когда первая чашка чая подошла к концу, энтузиазм испарился, точно капля воды с раскаленной сковородки, с ехидным шипением. Оказывается, Богдан, дрянная башка, забыл дать коллегам свой новый номер! Арина, небось, весь офис на уши поставила. Стало мучительно стыдно.

Он потянулся, было, к телефону, как в уютный мирок кафешки впорхнула Юля. Сегодня на ней были обтягивающие светло-голубые джинсы и белая маечка с надписью "Я твоё солнце". Как в тему! Телефон тут же был забыт. Едва не перевернув стул, Богдан подскочил, помахал девушке рукой, подзывая к себе. Та удивлённо чуть приподняла бровь, но подошла, присела рядом.

- Как здорово, что ты пришла, - честно признался бухгалтер. - Варвара про меня, наверняка, всяких гадостей нарассказывала.

- Ничего она мне не рассказала, - пожала плечами Юля. - Просто предостерегла, чтобы я тебе не доверяла.

- Отчего? Что я ей сделал?

- Тебе лучше знать, - пожала плечами Юля.

Подошел официант, и пару минут девушка обсуждала с ним блюда из меню. Богдан же погрузился в раздумья, как получше познакомиться с понравившейся особой, а заодно и принести пользу общему делу.

- Послушай, - обратился он к ней, когда официант ушел. - У моего друга дело к Варваре. А я с ней не очень лажу. Поможешь устроить встречу?

Девушка задумалась.

- Номер её я не дам. Ей, наверняка, это не понравится. Лично встречаюсь с ней я только на фитнесе. Во вторник, четверг и субботу. Завтра как раз и можно будет побеседовать.

- Подходит.

Завтра последний день его смелости. Должно хватить сил. Он уже представлял себе победу над тёмными силами. Почти самостоятельную. Подумаешь, Олежка немного поможет.

Подождав, пока Юля позавтракает лёгким салатом и рогаликом с кофе, он повёл её гулять по городу. Но с каждой минутой удовольствия от прогулки он испытывал всё меньше. Каким-то всё было неестественным, фальшивым. Девушка искренне заинтересовалась Богданом, смеялась над его шутками (вместе со смелостью в бухгалтере проснулось и остроумие), что-то рассказывала сама.

Богдан же пытался понять, что он к ней чувствует. Она не разонравилась ему. Скорее наоборот. Подвижная, весёлая, притягательная. Особенно сегодня, в таком обтягивающем наряде. Сам того не замечая, Богдан вёл Юлю по широкой дуге к своему дому...

Но шутил он через силу, темы для разговора подбирал с трудом, трезво осознавая - надолго его красноречия не хватит. Он слишком долго варился в котле саможаления, чтобы быть интересным и современным для молоденькой девушки. Читал он мало, музыку знал только ту, что слушали ребята в офисе, а вкусы у тех были весьма специфическими. И сейчас он понимал всю свою недалёкость.

Не о работе же беседовать? Он-то там кто? Бумажная крыса, не больше. К тому же Юля не поверила, когда он похвастался, что работает в магическом агентстве. Долго смеялась, а потом заявила:

- Фантазия у тебя богатая. Тебе бы сказки писать.

Богдан нахмурился. Сама того не зная, Юля сейчас его сравнила со вчерашней клиенткой истеричкой, искавшей вампира. И тему про работу он закрыл.

К обеду в бухгалтере взыграла совесть, и он, купив Юле мороженого, набрал номер офиса. Ответил Саня. И тут же поспешил заверить:

- Наши работают, я дежурю. По инициативе знаешь кого? А тебе дали выходной.

Ясно, чья инициатива. Алёна настояла. Что у них за военные действия?

- Аря не ругалась? - осторожно поинтересовался прогульщик.

- При мне нет. Они всей компанией следят за куклой Барби, Варварой твоей. Наша Премудрая и Прекрасная заверила, что у тебя всё в порядке, и ты только под ногами будешь болтаться, в неприятности влипать, - не применил поднять настроение коллеге астролог.

- Ясно.

Богдан спрятал телефон. Юля прикончила мороженное и сейчас пыталась стереть с губ остатки шоколада. Богдан не позволил ей это сделать, поцеловал, и вдруг почувствовал, всё, что он сейчас пожелает, непременно сбудется.

Он смело повёл Юлю к себе. Она не думала сопротивляться. В лифте он осмелел окончательно, поглаживая горячую спину девушки, залез под футболку, расстегнул ей лифчик, потом торопливо отпер дверь в квартиру, на ходу стягивая с себя рубашку и джинсы, провёл девушку в спальню, опасаясь, что Юля вдруг очнётся от странной покорности, залепит ему пощёчину и уйдёт.

Он освободил её от тесной футболки, когда гостья покачнулась и стала безвольно оседать на пол.

- Юля, Юленька! - перепугался Богдан.

Он попытался привести её в чувство - сделал искусственное дыхание, пощупал пульс, послушал сердце. Вроде, бьётся. Уложив девушку на кровать, он кинулся к телефону, но за спиной застонала Юля.

Она встала с кровати и сделала неуверенный шаг в его строну.

- Юленька, что с тобой? Врача вызвать? - ещё не отошедший от шока Богдан подскочил к своей гостье.

Юля, не отвечая ничего, обняла его за шею и поцеловала, так, что бухгалтер испугался задохнуться, а потом взглянула в глаза. И ощутил, как каменеет от страха. Зрачки милой девушки стали красными. В них вспыхивали и гасли искры Запредельного. Черты лица неуловимо и в то же время очень узнаваемо изменились.

- Что же ты утратил пыл? - поинтересовалась Мара, до обидного насмешливо. - От Аринки своей гуляешь, девку молодую тискаешь? Всё расскажу, ничего не утаю! Ты такой же, как и все!

- Чур меня! - Богдан попятился. Будь на нём хоть что-то посущественней плавок, задал бы стрекоча через три ступеньки, и поминай, как звали.

- Жаль, что я разучилась чувствовать.

Мара расхохоталась, продемонстрировала неприличный жест и вылетела из груди Юли белым облаком. Девушка во второй раз плюхнулась на пол, раскинув руки. А призрак, приобретя полное сходство с Кристиной Тутохиной, проплыл сквозь стенку в направление кухни.

- Ты у меня поразвлекаешься, гадость потусторонняя! - бессильно пробормотал Богдан, перетащил девушку на кровать, стыдливо прикрыл её обнаженную грудь одеялом.

Какая тут страсть, после сушившегося. Он поспешно оделся, с содроганием ожидая какой-либо новой гадости от Мары.

Когда последняя пуговица на рубашке была застёгнута, на кровати очнулась Юля, приподнялась на локте и удивлённо захлопала глазами, озираясь вокруг.

- Г-г-где оно? - промямлила она.

- Что? - Богдан присел рядом.

- П-п-приведение, - девушка натянула одеяло чуть ли не до глаз, трясясь от страха.

- А, это, - как можно более беззаботно ответил Богдан, следя, чтобы его голос не дрожал. - Я же говорил тебе, я работаю в магическом агентстве. Вот и привязалась потусторонняя нечисть. Недосуг обряд провести, изгнать.

В кухне что-то с грохотом упало. Исаков вздрогнул, но памятуя о рассказе Арины, пообещал держать себя в руках. Кто гарантировал, что расшалившаяся Тутохина успокоится прямо сейчас?

- Вот что, тебе сейчас лучше одеться и уйти, - сказал он Юле. - Извини, - он вздохнул. - Я не гоню. Ты мне действительно нравишься, и при первой удобной возможности ещё раз извинюсь. Но Кристина... Сейчас она нам не даст и двумя словами перекинуться.

С кухни в подтверждение, долетел звук бьющихся тарелок. Потом включился магнитофон.

Перепуганная Юля энергично закивала головой. От кавалера, у которого такая ревнивая воздыхательница, как Тутохина, лучше держаться подальше.

- Отвернись, а лучше выйди, - замахала рукой девушка. Богдан с сожалением подчинился.

8.

Погода портилась. Это осень заявилась вначале августа, точно пожилая учительница в тяжелых очках. Август - пора знакомая и нелюбимая Арине с детства. Пора, когда родители покупают тетрадки, заставляют читать вслух, проверяя, не забыла ли их дочь буквы за время каникул. Из вредности хочется читать через слово, перевирать предложения. Это кажется смешным, пока не получаешь от отца затрещину.

Предгрозовой ветер наигрывает странные марши. У школы, что через два квартала от дома на клумбе зацветают желто-оранжевые цветочки, мелкие, точно пуговки. Как они называются, не важно. Главное, они первый показатель окончания лета...

Не у одной Арины такое настроение, и это радует. На лицах встречных прохожих тоже читается тоска и сосредоточенность. Глядя на них, хочется напялить маску со стены офиса - самую страшную и нелепую, украсить себя перьями и лампочками и отправиться пугать плохое настроение. Только прохожие не отреагируют. В лучшем случае покрутят пальцем у виска, стыдливо отведут глаза, и позабудут через минуту. Они все поглощены своими заботами, и в то же время не живут настоящей жизнью. Переживают о героях сериала, о наводнении где-нибудь в Парагвае, и ничего не предпринимают, чтобы сделать лучше свою собственную жизнь. Они безразличны, смирились с судьбой, как издыхающая в закупоренной банке муха.

Так думала Арина, следуя за Романом. Вдвоём они сегодня посетили дома трёх пропавших (выпрыгнувших), опросили родственников. Везде одно и то же. Разуверившиеся в себе и в окружающих люди, потерявшие в жизни цель, живущие по инерции. Прямые клиенты Запредельного. И таких гораздо больше семи, указанных на сайте. От осознания этого становилось страшно.

Хорошо, что хоть сегодня Сашка её предупредил - не влезать ни в какие дела с Варварой. Звёзды сыпали туманными предупреждениями, и даже опытный астролог не мог дать внятных комментариев и прогнозов, кроме скомканных предупреждений. А жаль, можно было бы попробовать... Ромка не нащупал путей проследить за Варварой. Эта участь досталась Олегу с Алёной. Интересно, что у них вышло?

Сожалея, что за день мало успели, Арина остановила машину у офиса. Выпрыгнувший чуть ли не на ходу Роман помчался к своему джипу. Только что позвонила его благоверная, потребовала немедленного присутствия, пока ремонтная бригада что-то будет чинить в их квартире. Вязовой осталось только проводить грустным взглядом чёрный джип. Но ничего, она привыкла. У неё получается, почти получается забыть его. Вот-вот она освободится от этого наваждения!

Начал накрапывать мелкий дождь, грязно-серое небо вальяжно развалилось на крышах домов, почти пригибая их к земле. Стало трудно дышать. Постояв с минуту у машины, прочувствовав всю тяжесть непогоды, Вязова поспешила в офис, не дойдя до своего кабинета, уселась в гостевое кресло, поджав под себя ноги, уставшие от высоких каблуков.

На олеговом месте восседала Алёна и листала дамский журнал.

- Что нового? - миролюбиво поинтересовалась Арина.

- Прогулялись по улице, полакомились мороженным, побеседовали с умными и не очень людьми, - волшебница пожала плечами, развернула журнал, показывая фото модно наряженной манекенщицы. - Мне пойдёт такая шляпка? Только не настолько яркая. Чуть посветлее, понежнее цветом. Не находишь?

Прозвучало это вполне буднично, но волнение, подкравшееся на бархатных лапках, впилось в грудь Арины острыми когтями.

- Алён, что случилось?

- Ничего особенного. Все здоровы как в фильме ужасов. В нашем засиженном мухами городе ради разнообразия завелись четыре оборотня. Боюсь, на подходе пятый. Плюс нелюдь с большими амбициями и немерянным влиянием и одно вполне "доброе" привидение, влюблённое в нашего бухгалтера. А так всё хорошо, прекрасная Маркиза, готичненько.

- Поясни! - Арина качнулась вперёд, отчего чуть не навернулась со стула.

- Вначале вам с Романом придётся постараться, - Алёна захлопнула журнал. - А шляпку я, наверно, закажу. И ещё платье с ирландским клевером. Мне на осень зелёный цвет пойдёт.

- Елена Александровна, я пока твоя начальница! - Арину охватило раздражение. Эта девочка, пусть и наделённая чудесными способностями, слишком обнаглела сегодня.

- Останешься ли ты ею, решать тебе, - Алёна отчего-то старалась не встречаться с ней взглядом. То ли ей было стыдно. То ли страшно. - Мы сегодня с Олежиком сделали невозможное даже для нас. Зато знаем, с какой стороны открывается дверь в Запредельное и куда может привести.

- Алёна, рассказывай немедленно! - Арина подсела к ней, но волшебница только развела руками.

- Пусть все соберутся. Без них не буду. Чур мы с Олежкой самые последние.

Не переупрямишь! Когда захочет, камазом не сдвинуть. Арина сдалась.

- Хорошо, последней, так последней.

Дзинькнул колокольчик на двери, офис вбежал Богдан, отряхиваясь, как мокрый пёс. Никого не замечая, повесил за воротник куртку на вешалку за дверью, взъерошил короткие волосы. Арина поморщилась. Когда он перестанет вести себя как неудачник: виновато улыбаться, втягивать голову в плечи под её взглядом, точно лично виновен в перемене погоды? Умный же мужик, талантливый, не урод, а самооценка у него даже после вмешательства Тары Владленовны ниже плинтуса.

- Ариша, Алёнка, добрый вечер. Погодка пакостная сегодня, правда?

- Ага, герой. Ноги вытирать о коврик надо. Хотя бы в такую погодку, - поучительно проворчала Вязова. - И вешалку на куртку пришить.

- Хозяйки нет. И завести не получается. Кристина не позволяет. Требует тебе верность хранить, - бухгалтер неожиданно ей подмигнул и скрылся в кабинете астропрогнозов.

За окнами танцевали, переплетались в объятьях, обнимали прохожих феи дождя. Недолгое лето северных широт рыдало о завершении своей власти. Август - уже не летний месяц, но и не осенний. Безвременье, межсезонье. Как говорит астролог - время, когда возможно всё.

Тёмным духом непогоды, роняя с плаща тяжелые капли, вошел Ромка, поставил сушиться возле вешалки зонт, пристроился с другой стороны компьютерного стола напротив Арины. Тут же, заслышав оживлённые голоса в приёмной, из кабинета, точно медведь из берлоги, выбрался Саня, ведя за собой Богдана. Минутой позже из индийского магазинчика неподалёку со стратегическим запасом благовоний и свечей (нужно же соблюдать антураж для впечатлительных клиентов) и целым пакетом минералки прибежал Олег. Самое время начинать совещание.

Арина ощущала себя на редкость неуютно. Всё тело ломило как перед началом гриппа, на душе скреблись голодные кошки. Чувствуя, как на неё все выжидающе смотрят, она перевела их внимание на Саню вопросом

- Что тут в офисе днём было?

Астролог почесал через ворот колючего свитера тонкую шею.

- Двое моих клиентов были - за гороскопом. Дама к Ромке приходила. Я её завтра на десять записал. Вчерашняя истеричка являлась, которая от вампира беременная. Олежку отблагодарить хотела. Нашли её совратителя. Как я понял, отметилили, день свадьбы назначили, - Саня нехорошо хихикнул. - Учеником ПТУ оказался сыночек Дракулы. Тоже несовершеннолетний. Только она, девица эта, с радостью бы его на своего спасителя променяла бы, - он кивнул на психолога.

Олег мстительно кинул в астролога колпачок от ручки. Саня с лёгкостью поймал его и отправил обратно.

- Прекратить детский сад, - скомандовала Вязова. - Ромка, расскажи ты о наших изысканиях.

Не то, что ей самой не хотелось похвастаться результатами. Но послушать бархатный, будоражащий женский слух голос Романа тянуло ещё больше.

По-барски развалившись на стуле, закинув ногу на ногу, маг царственно кивнул. Пригладив идеально-острую бородку, полуприкрыв чёрные глаза, он начал повествование, словно заговаривая, заколдовывая - монотонно и размеренно. Рассказчиком Роман был превосходным, впрочем, как и магом. Даже заскорузлые скептики, видевшие его во всей красе, тут же уверовали в экстрасенсорику, ибо властвовать над душами маг умел мастерски.

Арина не вслушивалась в его слова, потому что знала - дополнять не придётся. Под звуки любимого голоса она вновь переживала события дня, оплаканного дождём.

Эту ночь спала она плохо, тяжело. Снились чудики, снился поток воды, подхватывающий её и несущий по трубе гигантского аквапарка. Арина захлёбывалась, тщетно хваталась за скользкие стены, потом падала, но не вниз, а вверх, туда, где пристрастным судьёй парил призрак Тутохиной.

На рассвете из тяжелого плена сновидений её вырвал звонок Тихоновой. Звонок непонятный и оттого пугающий. Тара Владленовна интересовалась самочувствием подопечной, точно доподлинно знала, что та пережила ночью.

В комнате было прохладно. Провод телефона едва доставал до кровати, сердито натянулся, примял кремовую шелковую простыню. Вставать не хотелось. Сквозь тонкие, розово-карамельного цвета шторы просвечивало хмурое утро. Где-то далеко ругались, собираясь на работу соседи. А Вязовой вдруг захотелось всё бросить, продать бизнес тому же Роману и уехать далеко-далеко, в тёплые края. Например, в Австралию к институтской подруге. Навсегда. Или в Испанию, страну ёе детской мечты. Да всё дела, дела...

- Тара Владленовна, что мне дальше делать? Я завязла в этой чертовщине, - пожаловалась она наставнице.

- Искать и думать. Надеяться на свою команду. Это проверка вашей работоспособности, - ответила хитрая старуха. - Ты справишься, Арина. Я же не зря поверила в тебя.

И Тихонова положила трубку.

- Вот драная калоша! - проворчала Вязова и, потянувшись, вылезла из-под одеяла. В Австралию она всегда успеет. А с задачкой этой разобраться - дело чести. Хотя бы потому, что заглянув в Запредельное, она убедилась - окружающий мир намного сложнее, чем казалось с детства.

Потом была встреча с Романом, поход в гости к потерпевшим, во время которого Арина убедилась - она кто угодно, только не сыщик. Она администратор. Он спец по любовной магии, врач, предприниматель, просто замечательный человек, но тоже не Шерлок Холмс.

Родственники пропавших не торопились делиться важной информацией. И вообще они оказались людьми тихими, вялыми, не ловились даже на Ромкино обаяние, хотя под напором Вязовой пасовали, виновато рассказывали о предшествовавших исчезновению событиях, лишь бы неудобные гости поскорее убрались куда подальше из их привычного законсервированного мирка.

Ничего толком они не выяснили. В поведении жертв не было странностей. Жили как жили, не особо счастливо. Коптили небо своими проблемами, жаловались на непонимание окружающих, кто-то даже прикладывался к бутылке, но родне это опасений не внушало: кто сейчас не пьёт? Они и исчезли-то буднично, незаметно. Свидетелей шага в бездну не нашлось. Жили бедняги в разных концах города, меж собой знакомы не были, общностью интересов не страдали. Суждено им числиться в списках пропавших без вести, проходить безымянными цифрами в статистических сводках. Их и помнить-то будут недолго...

Она чуть не подпрыгнула на стуле, пораженная своим открытием. Помнить! Вот оно что! Души пребывают в Запредельном до тех пор, пока о них кто-нибудь помнит на земле. Кто-нибудь из знавших лично! А потом... Потом их уносит очистительный поток. Куда, она не знала. Да и не имеет это сейчас смысла. Разобраться бы, связано ли это с деятельностью Варвары?

Она не сразу поняла - Ромка дорассказал, и все выжидающе смотрят на неё: что скажет шеф. Но Арина промолчала, кивнула в строну Богдана, и тот сбивчиво поведал о своей неудачной любовной интрижке.

"Вот мерзавец! - некстати промелькнула в голове начальницы вредная мыслишка. - Ты на меня пялился, вздыхал вслед. Ребятам в жилетку плакался о своей безответной любви ко мне. А тут... Молодец, Мара, так и надо было тебя проучить!"

Терять вроде ненужного, но приятного самолюбию ухажёра очень не хотелось. И не стесняется же в её присутствии, и искренне сожалеет, что не вышло с девицей. И на неё не оглядывается, что самое обидное. Вот уж действительно, как все!

На душе Арины сделалось гаденько. Именно гаденько. Так бывает, когда, например, застаёшь лучшую подругу выбалтывающую твои сокровенные тайны первой встречной сплетнице.

"Погоди же у меня, мокрица бумажная, я на тебе ещё отыграюсь!" - мстительно решила она, и только тогда успокоилась.

Исаков закончил рассказ. Саня ему "искренне" посочувствовал. Олежка на удивление промолчал, не вставил острую шпильку, молча теребил золотую цепочку браслета на запястье. Только переглянулся с Алёной. "Что же у этих за секреты?" - заволновалась Арина.

- Заинтриговали вы меня, - обратилась она к сидящей в стороне парочке. - Теперь только вас ждём. Рассказывайте!

Она постаралась произнести это легко и весело. Вышло фальшиво, наигранно.

Ведун, по совместительству числящийся психологом, нехотя приступил к рассказу.

- Значит так. В нашем распоряжении была прекрасная мадам с преступными наклонностями и её сногсшибательное окружение, не менее милое и приятное. Было занимательно познакомиться с собственными двойниками. Но обо всём по порядку, - заинтриговал слушателей Олежка. - Слушайте сюда. Ничего не утаим, как бы ни хотелось, - он подмигнул Арине.

В отличие от прочих участников действа утро у него выдалось просто потрясающим. Разбудила его мелодичная трель будильника, голосом Сары Брайтман пропевшего что-то радостное. Рядом заворочалась, натягивая одеяло на голову Алёна. Отключив музыку, ведун не удержался, заглянул под полог сновидений своей любимой. И улыбнулся, довольный. Ей снится тот же сон, что ему только что. Его любимый сон, прилетающий в моменты особой внутренней силы. Золотящийся под солнцем город. Такой, каких не строят в этом мире. Город-сказка, разделяемый на две половины широкой жемчужно-серой рекой, по которой плавают корабли с парусами нежно-персикового цвета. Город, где розовые сады на крышах высоких зданий, где площади широки и просторны. Где удивительные фонтаны, резные арки, весёлые парки развлечений. А главное, люди там умеют летать... И он с Алёной сегодня летал. Значит, сегодня всё получится. И у него, и у любимой.

Он встал, прошествовал мимо помуркивающих во сне мохнатых песочно-желтых кошек на кухню, и через десять минут на запах травяного чая пришла Алёна, села рядом в плетёное кресло и тихо сказала:

- Сегодня с этим делом мы должны покончить. На завтра рисунок звёзд изменится.

Он только кивнул. Он знал - так и будет. Он же ведун.

Около десяти утра могущественная пара влюблённых подошла к дому Варвары. Длинное кирпичное здание, построенное в разгар восьмидесятых прошлого века, напоминало небоскрёб, построенный нетрезвым архитектором, развернувшим чертёж не той стороной. В длину оно занимало целых два квартала, зато вверх поднимаясь всего на шесть этажей. Квартира Варвары, если верить данным разведки, носила номер 136 и располагалась где-то в недрах этого П-образного монстра.

У нужного подъезда их встретил ссутулившийся мужичёк в защитного цвета ветровке и с зонтиком-тростью. Злобно зыркнув на решившую пробраться внутрь в обход домофона парочку, он после некоторых колебаний отступил, пропуская их в подъезд. Видно, решил, что эти двое никак не могут быть террористами.

За спиной человека невидимыми амбарными книгами висели надуманные проблемы. Нижние уже начали темнеть, тяжелеть, клоня их носителя к земле. Ведь, если постоянно придумывать себе что-то и очень-очень в это верить, рано или поздно оно станет реальностью.

Квартиру Варвары даже не надо было искать. Тёмная энергетика Мары чувствовалась за два квартала, отравляя пространство, точно контейнер с ураном.

Железная дверь, выкрашенная в неприглядный чёрно-коричневый цвет, словно сигнализировала - не влезай, убьёт. Но ведуна это не смутило. Внутрь он пока не собирался. Олег вырвал из светлой шевелюры золотистый волосок, поплевал на него, завязал узлом и, присев на корточки, осторожно запихнул его в замочную скважину Варвариной квартиры.

После он взял Алёну за руку и повёл на улицу. Пока можно было расслабиться и отдохнуть. Простейшее подслушивающе-подглядывающее устройство со времён царя Гороха было готово к сбору информации. Сами "шпионы" обосновались неподалёку в уютном кафе "Чайная роза".

Ведуну достаточно было дождаться заказа, бросить в одну из трёх чашек кофе ещё один волосок, пошептать над ним, поводить рукой. После всех этих ненаучных действий в чашке можно было наблюдать, что же творилось в квартире Варвары.

Чтобы тоже следить за происходящим, Алёна опустила голову Олегу на плечо.

- Её мы сможем изгнать? - спросила волшебница.

- Может быть позже. Сейчас к ней придут гости. Я чувствую, - он пододвинул к подруге вазочку с шариками мороженого, посыпанными шоколадной крошкой. - Я скажу тебе, когда будет интересно. А пока лакомься. Растает.

Гости пришли около одиннадцати. Варвара не запирала дверь с тех самых пор, как стала Марой. Чуждая энергетика отгонит любого вора сильнее стаи разъярённых собак, сильнее любых замков и систем сигнализации.

Без стука, без звонка трое: женщина и двое мужчин переступили порог квартиры femme fatal. Женщина была невысокой, субтильной, с резковатыми движениями. Мужчина, держащий её под руку, оказался повыше, фигурой походил на Олега. Третьим зашел тот самый гномоподобный мужичишка, присматривавший за Богданом в заводском бараке. В отличие от парочки, он то и дело настороженно озирался, точно чувствуя слежку, но не в силах определить источник чужого внимания.

Гостиная Варвары, где обосновалась компания, была чистенькой, просторной, вполне мещанской. На окне за полосатой лиловой шторой цвели фиалки. На тумбочке выстроились по росту фарфоровые котята. Вдоль стены на шкафу-стенке притаился телевизор старой модели. Напротив него ждал гостей коричневато-серый полосатый диван и четыре кресла... Но гости и не подумали присесть, замерли посреди комнаты в ожидании хозяйки.

- Впечатляющая стая товарищей, - прошептала Алёна, склоняясь над чашкой. - Это те двое?

Ведун кивнул.

- Для простых людей они не запоминающиеся силуэты, выхваченные случаем из безликой толпы. Пока им от тебя ничего не нужно, ты пройдёшь мимо, не заметишь, - пояснил он. - Это не оборотни в обычном смысле этого слова. Они не превращаются сами. Они заставляют жертву видеть в них друга, близкого человека. Бедняга сам додумывает диалоги, слышит узнаваемые словечки. Им остаётся только находиться рядом. Так попался наш Богдаша.

Алёна сжала его руку. Ей было неприятно, что одна из мар притворялась ею.

Ожидавшая своих помощников Варвара шагнула из погруженной во мрак комнаты в освещённую гостиную, точно птица, вылетевшая из темноты чердака в сияние солнечного дня. Чёрные волосы прилизаны и заложены за уши. Шелковый восточный халат подвязан широким поясом. На ногах тапочки с помпонами. Обычная домохозяйка, слишком рано разбуженная в выходной день. Ничего в ней демонического не было. Или картинка на поверхности кофе не была достаточно яркой?

Варвара не пригласила гостей присесть, даже не поприветствовала. Вместо этого она включила стоящий на журнальном столике ноутбук и опустилась на пол, где по ковру были в беспорядке раскиданы многочисленные диванные подушки крикливых павлиньих расцветок.

Гости синхронно присели рядом, точно подчиняясь невысказанной команде, уставились на монитор, где высветилась загруженная Варварой карта города. Варвара потёрла ладони, прикрыла глаза, поднесла к экрану левую руку и принялась водить ею.

- Ищет кого-то, - прошептала Алёна. Ведун приложил палец к губам, точно собравшиеся в квартире N136 их могли услышать.

Наконец Варвара ткнула пальцем в точку на карте, и гном, пробравшийся к мышке, увеличил интересующий квадрат. Поиск повторился и длился до тех пор, пока Мара не определилась с домом.

- Тут, - произнесла она первое слово с момента прихода гостей. - Третий этаж. Мария Антоновна. Половина десятого.

Выйдя из транса, Варвара встала и удалилась во тьму, позволив гостям самостоятельно выключить ноутбук и покинуть квартиру.

- А вот теперь, милая, наш ход, - Олег дунул на остывший кофе, и картина исчезла.

Наспех расплатившись с официантом, они поспешили к подъезду, где перехватили троицу и пошли следом за ними на почтительном расстоянии.

На небе уплотнялись тучи. На улицах редел народ, не смотря на самый разгар рабочего дня. Кварталы словно удлинились, вытянулись. Повеяло прохладой. Поднимающийся предгрозовой ветер нёс пыль, запах масляной краски и ванили, а на губах оставлял солоновато-горький привкус опасности.

Хотя ведун с волшебницей шли довольно быстро, неспешно ковылявшее трио удалялось от них с каждой минутой всё дальше и дальше. Впереди выглянуло солнце, протиснувшись сквозь тяжелую массу облаков. Озаренные его светом твари из Запредельного, завладевшие человеческими телами, на миг словно вернули себе прежний безобразный облик. Но солнце стыдливо спряталось, наваждение схлынуло.

Алёне стало жутковато, и она вцепилась в руку Олега как в последний оплот реальности изменяющегося мира. В тему вспомнилась страшная сказка Кинга о томминокерах, где люди тоже превращались в нечто пугающее, оживляли своей волей бытовые приборы, превращая тех в убийц... Казалось и их город, околдованный марами, готов превратиться в нечто ужасающее.

- Мы накроем всех у этой самой Марии Антоновны, - точно не замечая состояния подруги, говорил тем временем Олег. Алёна только утвердительно качала головой. От близости мар ей становилось дурно.

Вот гном прыгнул в троллейбус, а парочка их "двойников" свернула в один из старых дворов и скрылась в подъезде. Преследование больше не имело смысла. И так ясно - их осталось четверо - Мар-оборотней. Из шести. Вернее из семи. Один - коммерческий директор силикатного завода, шагнувший из окна на глазах у жены. Другой - оборотень, преследовавший Богдана вчерашней ночью. Третий - тот самый писатель, за квартиру которого развернулась драка среди родственников. Про писателя Олег понял вчера, ощутив энергетику в квартире. Творец бессмертных шедевров местного значения либо проштрафился перед остальными Марами, либо выполнил свою миссию и был отправлен домой.

- Что делать будем, Олежка?

Алёна тоже понимала - начни они уничтожать гостей из Запредельного по одному, остальные попрячутся, либо ополчатся против "Протуберанца". Как они простили изгнание одного из своих до сих пор непонятно.

- Я бы понаблюдал за куклой Барби, - задумчиво вымолвил Ведун. - Но ещё больше меня интересует покровительница нашей Арины. Вот уж Мара, всем марам Мара! От неё разит инаковостью, как от моего соседа водкой с чесноком!

- Она другая, Олежик, - согласилась Алёна. - Но нашу слежку она просечёт тут же. Такая силища...

- Мне главное убедиться, что она не играет за сборную Варвары, а там посмотрим, - он усмехнулся. - Мы соберём цвета в этом кубике Рубика по порядку, милая, и никто нам не помешает.

...Он умолк, откинул с глаз светлую чёлку, потянулся, словно возвращаясь из вновь пережитого путешествия в уютную приёмную магического агентства. Только с Ариной взглядом встречаться не хотел. Вместо этого он принялся складывать самолётик из листка, на котором рисовал всё своё повествование геометрические фигурки, достойные Казимира Малевича.

- Богдаша, - произнёс он, когда запущенный самолётик глухо стукнулся о маску и бессильно плюхнулся на пол за спиной у Сани. - Богдаша, ты спрашивал, чем ведун отличается от мага? Так вот, если маг воздействует на мир силой своей воли, то ведун с этим миром договаривается. Я договорился. Сегодня мы их изгоним.

- Каким образом, открой нам, о, великий, не сочти за скромность? - поинтересовался Саня. - Звёзды запрещают какие-то крупные действия...

- Элементарно. И звёзды нам не помеха. Мы навестили Марию Антоновну, премилую старушенцию, одинокую и по-своему несчастную. Она замечательно вяжет. И она любезно согласилась продать нам свитерочки, жилеточки, шапочки-руковички и прочую милую чушь по рыночным ценам. Её многочисленное рукоделие мы с Алёной оценили в семь тысяч. Но узнав, что мы скупаем шерстяные изделия у населения с благой целью - помощи сиротам, она чуть ли не за спасибо была готова их отдать. Но я-то убедил её в выгодности Нашего предложения. К девяти вечера заедем за товаром. Так что ваша цель сейчас - скинуться на эту благотворительную акцию.

- Что за глупости, - махнул рукой Роман. - Это совсем копейки. Я оплачу.

- О, Рома, да у тебя меценатские замашки! - улыбнулся ведун. - Мария Антоновна порекомендовала мне ещё с десяток своих приятельниц-рукодельниц. Когда разберёмся с нежитью, могу дать адреса.

- Мне уже страшно, что мы будем делать с такой грудой тряпья! - ужаснулся Саня. - Разве что на лося повестим, - он кивнул в сторону чучела.

- Ты что? Реально детям отдадим, - удивился Олег. - Нафига лосю свитера. Он всё равно уже дохлый, не простудится.

Арина подняла руку, призывая к порядку.

- Что ты разузнал про Тихонову? - спросила она ведуна. Тот поморщился, но решил не скрытничать.

- Приятель у меня есть по психологическому. Я тут дурака валяю, а он карьеру делает. Папа-полковник в органы пристроил. А приятель, не будь ослом, в Москву пролез. Теперь тоже барабашек исследует. Мы с ним иногда общаемся по аське. Так вот, когда в моей жизни возникла очаровательная старушенция по имени Тара Владленовна, я ещё до рассвета накатал ему письмо с просьбой просветить меня насчёт новой знакомой. Сегодня я получил ответ.

- И что? - Арина насторожилась.

- Возникла эта красотка в стольном городе где-то шестидесятых годах прошлого века. Приехала она с Урала, быстро нашла влиятельных покровителей. Шла по головам. Вскоре руководила вначале отделом, а потом и целой научной лабораторией. Сейчас ей лет под семьдесят, но своего былого влияния полковник в отставке Тихонова не растратила, наоборот преумножила. Тоже чем-то руководит, ещё более секретным. О способностях её, как экстрасенса, ходят легенды. Думаю, если собрать всю нашу силу, помножить её на миллион, всё равно мало будет. За глаза старуху зовут марсианкой. Не удивлюсь, если оно так и окажется. На первый взгляд, бабка, не желающая стареть, а присмотришься - оторопь берёт. Ты, Аря, с ней поосторожней.

- Да знаю я, - отмахнулась Вязова. - Вы что-то про меня обещали рассказать, - перевела она разговор на другую тему. Про Тихонову отчего-то слушать не хотелось.

Парочка переглянулась, и Алёна, набрав в лёгкие воздуха, кивнула. Но начала издалека, пугающе для Арины.

- Ариша, у тебя после посещения Запредельного ничего в самочувствии не изменилось? Сны там странные не снятся? Тёмные тени за плечами людей не мерещатся? За мной, например, ничего не видишь? Нет? Голоса, когда ты наедине с собой, не слышатся? Новые свойства знакомых предметов не открываются?

Вязова отрицательно мотала головой, с каждым моментом ощущая всё усиливающуюся неприятную тяжесть в пояснице и внизу живота.

- А должна была слышать и открывать? - осторожно спросила она.

- Знаешь что, Аришенька, - Олег подошел к ней и присел на корточки, глядя в глаза начальницы. - Столкнувшись с другой стихией, ты не могла не измениться. Ты не стала Марой, так как осталась в своём теле. Но душа твоя испытала шок. И перемены не замедлят проявиться. Мы с Алёной думаем, что это нестрашно. Ну, получишь ты талант видеть скрытое, научишься наводить морок, как авантюристы, облапошившие нашего Богдана. И всё. Только бизнесу помощь. Мы не скрываем это, ибо обнаружь ты странности самостоятельно, шок может оказаться слишком велик. Прости, что-то исправить мы бессильны.

Арина резко встала, метнулась из угла в угол, порывисто обняла рогатую голову лося, подошла к окну, рывком отдёрнула жалюзи, уставилась на ровные потоки дождя.

- Как мне теперь жить? - спросила она тихо?

- С оптимизмом, - в тон ответил ей Олег, подходя и мягко обнимая за плечи. - Тебе повезло. Я развивал в себе это больше десяти лет, не без труда. Ты получила в один день. Это подарок, а не проклятье. Ты светлый человек, и используешь правильно полученный дар. Ты же руководишь магическим агентством! А начальнице стоит быть на голову выше своих подчинённых.

- А раньше я, выходит, не была? - возмутилась Арина.

Хитрый психолог усмехнулся. Добился своего, успокоил, перевёл стрелку.

- Да как тебе сказать... - многозначительно вымолвил он. Вязова бросила на него гневный взгляд.

- Смотреть на тебя тошно! - фыркнула она. - Кстати, Тара знала, что я изменилась. Сразу.

- И почему я не удивлён? - пробормотал Олег.

Вязова вернулась на место, успокоившись, приготовившись и дальше руководить делами "Протуберанца".

- Предлагайте, кто отправится за кофточками, и что возьмём для ловли потусторонних блох.

9.

Богдан совсем иначе представлял себе завершение этой операции. Во всяком случае, ливня он не предвидел точно. И теперь остался дежурить под козырьком подъезда. Сейчас позвонит Олег, и придётся играть роль водителя, готового отнести купленные свитера в машину. Аря с Ромой караулят этажом выше. Саня, как наименее засвеченный, дежурит у единственного въезда во двор. Он поклялся, что тоже, видите ли, чувствует энергетику Мары и узнает Варвару с подпевалами в любой личине.

Замерзая в тонкой рубашке, Богдан топтался на одном месте, глядя, как ветер безжалостно шмутует, длинные ветви ив, высаженных по периметру двора. Ветви заплетались в косы, метались, точно прибрежные водоросли при шторме. Да и сам двор напоминал гигантский залив. Иногда по нему проплывали торопящиеся с работы люди, разнообразя картину яркими зонтами.

Богдан то и дело утирал холодные капли, бросаемые в лицо ветром, но терпел. Не додумался, не захотел ожидать в неуютном подъезде, захлопнул дверь, теперь расплачивается. Впрочем, погода соответствует его настроению. Его потрясла перемена, произошедшая с Ариной. Она теперь тоже одна из них! Одна из тех, кто видят жизнь иначе, кто вырвался из серой череды будней. Она всегда была другой, отличной от серой массы. А теперь случившееся отдалило её ещё больше. Осознание перемен сверлом вертелось в груди, не давало покоя. И Богдан не мог решить, что это за чувство: банальная зависть, страх окончательно потерять свою музу, или нечто иное.

Возле подъезда притормозило такси. Богдан напрягся. Вдруг Варвара? Нет, всего лишь простенько одетая девушка под жёлтым зонтиком. Ой, это же Юля! Не обращая на него внимания, она подбежала к подъезду, потянулась к кодовому замку.

- Юленька, вы... ты? - не удержался Богдан, ещё не понимая, что губит задание.

Она замерла, подняла голову. В чёрных выразительных глазах отразились все оттенки удивления. На мелких завитках волос блестели капельки дождя. Кулон на шее зацепился за пуговицу на кофточке...

- Откуда ты знаешь, где я живу? - искренне удивилась она.

- Я не знал... Я хотел... Я не к тебе, я по работе. Честно, - сбивчиво забормотал он, пока не вспомнил, что сегодня он ещё смелый. - Наша фирма здесь проводит операцию, - отчеканил он. - На третьем этаже одной из жительниц понадобилась магическая помощь.

Юля подозрительно прищурилась, пытаясь понять, издевается он, вдохновенно врёт, или на самом деле и думать о ней не думал.

- Но я рад, что ты тут живёшь. Только сейчас я звонка жду, с минуты на минуту.

Девушка недоверчиво тряхнула головой, но решила на первый раз простить наглеца.

- Тебе обязательно здесь ждать? - наконец спросила она.

- Вообще-то, неверно нет. А ты где живёшь?

Вдруг подумалось, а не у её ли тёти проблемы? Но нет.

- На втором, - ответил она. - А твои к кому пошли? Случаем не к Иде Константиновне? Она вечно на голоса жалуется? - спросила она, жестом приглашая его войти в подъезд.

- Нет, у Марии Антоновны.

Брови Юли удивлённо изогнулись. "Не врал, выходит? Или у него тут уже всё разведано?" - выражало её лицо.

- Это невысокая такая старушенция, с вечно грустным лицом? У неё ещё сын в Афгане погиб.

- Понятия не имею. Вот Олежик знает. Его звонка жду.

- Ясно, растеряно промолвила Юля, останавливаясь у тёткиной квартиры.

Квартира была уютной, маленькой, миленькой. Гостя, помимо пятидесятилетней тётки встречали два шарпея в красных ошейниках, тут же деловито обнюхавших Богдановы туфли. В гостиной, по совместительству являвшейся столовой и спальней, чужака обозвал "лентяем" желто-зелёный попугай, по-барски разгуливавший по спинке кресла.

- Ну вот, здесь я обитаю, - обвела рукой помещение девушка. Тётка деликатно удалилась на кухоньку. - Надеюсь, твоя секьюрити сюда не просочится, - шепотом добавила Юля. - А то у тёти сердце слабое.

- Я тоже надеюсь, - пробормотал Богдан. Напоминание о Тутохтиной оптимизма не прибавило.

И тут зазвонил телефон. "Не она! Только не она!", - промелькнуло в голове бухгалтера, несмотря на то, что мелодия ригтона была вполне привычной - протяжно-весёлой песенкой из индийского кинофильма. К счастью, это Олег вызывал его на подмогу.

- Извини, дела, - виновато пробормотал Юле бухгалтер, попятился к выходу, едва не споткнувшись о шарпея.

- Удачи, охотник за приведениями, - помахала ему рукой девушка.

А Богдан уже был у квартиры предполагаемой жертвы мар. То, что бабка жертва, сомнений у бухгалтера не возникло. Скорбное лицо, похожее на залежавшийся сухофрукт, отпущенные вниз уголки беззубого рта. Вот только глаза живые, бегающие, оценивающие. Они-то и сбивали общее скорбное впечатление от знакомства.

Олег вручил ему два пакета с вязанными кофточками, ухватил его за локоть, оттащил обратно на лестничную площадку и зашептал:

- Сашка звонил. Приехала. Я бабку загипнотизировал чуток, чтобы не окочурилась от нашего нашествия. Бегом наверх, Аришу с Ромкой сюда, а ты затаись мышкой, не шурши. Когда всё уляжется, позовём. Are you understood?

- Ага.

- Бегом! - ведун хлопнул приятеля по плечу, и Богдан побежал вверх по лестнице. Двумя этажами выше, у самого выхода на чердак он нашел начальницу с магом. Те всё поняли до того, как он открыл рот.

- Жди, - кивнул ему Рома и съехал по перилам вниз. Арина просто побежала через две ступеньки.

Как всегда его участь ждать в стороне. Впрочем, с этим делом он успел натерпеться как никогда в жизни. И всё равно разглядывать выкрашенные синей краской стены и железные двери было обидно. Бухгалтер осторожно спустился до четвёртого этажа и присел на корточки у перил.

На лестничной площадке внизу послышались голоса. Богдан затаил дыхание. Судя по всему, дверь открыла бабка, впустила мар внутрь.

На какое-то время в подъезде воцарилась тишина. А потом послышались голоса Юли и Варвары. Они шли вместе в квартиру. В ловушку. Понимая, что ребята ничего не сделают девушке, Богдан, тем не менее, напрягся, борясь желанием, как в приключенческих фильмах, выскочить наперерез врагу с криком: "Юля, беги!".

Может быть, он зашуршал пакетом. А, может, Мара просто учуяла его. Не важно. Варвара остановилась, наклонилась к Юлиному уху и что-то зашептала. Странно, но бухгалтер слышал эти слова так же отчётливо, как и она. И понимал - это финал. Это то самое заклинание, подавляющее волю людей, заставляющее прыгать с крыш, мостов и прочих высоких точек.

Он попытался сопротивляться, зажать уши, вспомнить какую-нибудь глупую детскую считалочку или популярную песенку, засоряющую мозги наподобие подсолнечной шелухи. Какое-то время ему это даже удавалось, потому как Варвара схватила Юлю за волосы и потащила за собой наверх, не переставая бубнить заклинание. Только поднявшись к Богдану, она уставилась на него холодными злыми глазами, в которых вспыхивали и гасли искры нездешнего пламени. Только тогда воля Богдана растворилась в её воле.

- Вверх! - скомандовала Варвара. И бухгалтер побрёл по ступенькам.

Два желания: бежать, куда глаза глядят прочь от ведьмы, и выслужиться перед ней боролись в его душе. Но последнее побеждало, ведь слова заклинания проникали всё глубже, отравляя его. Богдан преданной собакой ринулся исполнять приказ. Вскарабкавшись по железной ржавой лесенке, он принялся дубасить кулаком о запертую металлическую дверку, точно надеялся выбить её. Замки были хоть и не новыми, но крепкими и, естественно, поддаваться не собирались.

Полюбовавшись на его усилия, Варвара взмахнула рукой, и дверь осыпалась ржавой пылью на бетонный пол. Путь наверх был открыт.

На крыше дождь пополам с ветром исхлестали Богдана в считанные секунды, но не отрезвили от зависимости. И всё же Исаков отыскал в себе силы выкрикнуть:

- Зачем? Ты же отступилась от меня!

Губы еле двигались, точно он только что лечил зубы под наркозом. Картинка перед глазами двоилась. Что бы хоть как-то сосредоточился, он принялся считать.

А Варвара, видя его жалкие потуги прийти в себя, рассмеялась. Дождь тёк по её лицу, смывая косметику. Чёрные полосы на щеках и на шее, чёрные круги вокруг глаз... И всё же она нисколько не походила на Мару. Её спутники - да. Она - нет.

- Я жду Хозяина. Моего Хозяина. Он... или она? Не важно. Он здесь. Рядом. И на тебе его печать, - она ткнула пальцем в Богдана.

Бухгалтер покачнулся, стараясь отстраниться от неё, но устоял на ногах. Зато обнаружил, что может повернуть головой по своей воле. Тогда он принялся осматриваться. Сил сопротивляться не было. Прикажи ему ведьма сигануть с крыши - не ослушается. Вон Юля стоит, точно манекен, забытый у переезжающего в новое помещение магазина. Одежда облепила хрупкую фигуру. Мокрые кудри спутались, прилипли к лицу, закрыв левый глаз.

- Я дождусь его здесь. Вы уничтожили моих слуг. Всех! Вы нарушили очерёдность жертвоприношения. Вы все умрёте за это. Но вначале явится он. Ему нужны будут ваши силы.

Сверкнула молния. Точёный профиль Варвары в этот момент показался сошедшим с древней монеты.

Что делать? Тварь из Запредельного ожидает пришествия Тёмного Властелина. "Это не правда. Слишком заезженный киношниками сюжет!" - повторял про себя Богдан. Его била дрожь, но сдвинуться с места он не мог. Ведьма словно наслаждалась его беспомощностью, и дождь её нисколько не смущал.

"Арина! Аришенька! Приди, спаси! Я жить хочу! Приведи ребят!" - мысленно взывал Богдан. Но всё было бесполезно. И тут зазвонил телефон. Исаков был готов расцеловать звонившую, если бы у той было тело. Кристина! Эта надрывная, напряженная мелодия из мобильника - её позывной.

Звонок злил Варвару. Бросив раздраженный взгляд на Богдана, она фыркнула:

- Ты так не выкинул свою звонилку? Ответь. Только быстро!

Правая рука вновь подчинялась Богдану. Вытащив мокрый телефон, у которого уже, наверняка сел аккумулятор и погорели все микросхемы, он поднёс его к уху.

- Где ты? - взывала Тутохина из невообразимой дали. - Сажи что-нибудь!

- Помоги мне, пожалуйста! - только и произнёс он. Варвара резко развернулась в его сторону, сверкнув глазищами.

- Иду! - отозвалось привидение. А трубка уже падала из обессиливших пальцев Богдана.

Серо-зелёное небо всё чаще пересекали белые щупальца молний. Тучи, казалось, провисли под собственной тяжестью. Гнулись, норовя переломиться верхушки тополей. В дальних высотках новостройки загорались и гасли прямоугольники окон. Богдану начало казаться, что время замедляет свой бег, точно пересёкший финишную прямую спринтер. Оно тяжелеет, превращается в нечто вязкое, неповоротливое.

Люк на крышу беззвучно распахнулся. Появилась выбритая голова Сашки. Он-то и принял на себя главный удар, отскочил, завалился во тьму чердака. Следующим выбрался Роман. Быстрый, гибкий, пригнувшись, он в два прыжка оказался подле Мары, делая четкие пасы руками.

Варвара только снисходительно улыбнулась ему. Так улыбаются гадкие воспитательницы детского сада, ощущающие своё многократное превосходство над малышами. Она только чуть склонила голову в сторону мага, и прежде неподвижная Юля ринулась на Ромку.

Шипя, рыча, царапаясь наманикюренными ногтями, девушка повалила мага на крышу, одной рукой впилась ему в грудь, другой силилась добраться до глаз. Закрывая лицо от разъярённой кошки, он пытался что-то наворожить. Но куда там. А рабыня ведьмы уже вцепилась ему в плечи и принялась трясти. На белой рубашке расползались кровавые пятна, разбавленные водой. Производивший впечатление не слабого мужчины Роман ничего не мог сделать. Богдан с ужасом видел, сцепившаяся парочка скатывается всё ближе к краю крыши. Но как им помочь? Как отвлечь волю ведьмы от Романа?

И тут началось самое интересное. Из люка вылетела расплывчатая фигура Тутохиной. Но не накинулась на Варвару, как ожидал Богдан, а потекла к Юле, втянулась в неё и затихла, предварительно приложив Романа затылком об основание антенны.

Драка прекратилась. Но обессиливший Ромка то ли не мог сдвинуться, то ли потерял сознание. А Тутохина-Юля лежала на нём неподвижная и, казалось, бездыханная.

- Что, убедился? Даже она тебя предала, погнавшись за новым телом, - не поленилась съязвить Варвара. - А Хозяин уже идёт. Он вошел в дом.

Странно, от этих слов Богдан почувствовал облегчение. Скорей бы всё закончилось! Как же холодно. Он решил, что уже заработал себе если не пневмонию, так гайморит.

Варвара обняла себя тонкими руками за плечи, подошла к люку и уставилась в его темноту. На худом точёном лице промелькнуло мечтательное выражение.

- Вот ты какая! А я и не думала! - воскликнула она вскоре.

- Зачем ты добивалась встречи? - знакомый глубокий голос прозвучал из мрака.

- Ты мой Хозяин.

- Не понимаю, - отозвалась Тара Владленовна и, раскрыв синий зонт-трость, вышла на крышу. - Но мы связаны. Что-то очень важное нас объединяет, - задумчиво произнесла она, осматриваясь. - Хотя я тебя не помню.

- Ты вспомнишь, - вкрадчиво произнесла Варвара. - Только нам надо прыгнуть вниз. Я помогу. Я послана за тобой Запредельным. Мы заждались тебя там!

- Нет! - Тихонова отпрянула от неё с ужасом. - Ни за что я туда не вернусь! Изыди, тварь!

- Так надо, - отозвалась Варвара и монотонно забормотала уже знакомое Богдану заклинание.

К великому разочарованию и удивлению Богдана, Тара Владленовна сделала к ней первый шаг. Несчастный бухгалтер оказался в самом эпицентре чар. Его тоже влекло к краю крыши. Шаг. Ещё один. Вот уже ведьма стоит в трёх шагах от бездны, точно крысолов из Гаммельна подзывая жертв. Богдан видел - он шагнёт вниз первым. Он ближе к краю...

- Стой! Богдан, стоять!

Кто кричит? Алёна или Арина?

- Стой! Остановись!

Тут его что-то толкнуло. Он пошатнулся, упал на колени и, почувствовав, что способность самостоятельно двигаться вернулась к нему, пополз на четвереньках в сторону люка. Отодвинувшись от края крыши, он поднял голову.

Обе ведьмы замерли, едва не касаясь друг друга лбами, глядя глаза в глаза. По обе стороны от них высились фигуры Олега с Алёной. Только сейчас Богдан осознал - они куда более могущественные существа, чем он мог представить себе в самых смелых фантазиях. Сейчас их сила подхлестывала и без того колоссальную волю к жизни Тары Владленовны.

Старуха экстрасенс сделала крошечный шаг вперёд. Варвара отступила. Вся белая, трясясь от холода и злости, она неумолимо двигалась к краю.

Неожиданно ведун метнулся к подруге, схватил её за руку и отволок в сторону, заставил нагнуться. И во время. Небо раскололось напополам, и указующим перстом Провидения в зонтик Тихоновой ударила молния. Белое сияние охватило и старуху, и Варвару. Глазам стало больно на них смотреть, и Богдан отвернулся. Всего на один миг, но пропустил самое интересное. Как потом рассказывала Алёна, тело Варвары просто испарилось серовато-желтым дымом, который тут же прибил к крыше дождь.

Тара стояла неподвижно. Только тонкие пальцы дрожали, выпуская опалённый скелет зонта, чьи оголённые спицы и деревянная ручка дымились. Воняло так, точно рядом жгли дохлых кур в разгар их очередной эпидемии.

Первой среагировала Алёна. Она побежала к Роману. За ней из люка вылезла Арина и тоже кинулась к Роману. Впрочем, Богдан другого и не ожидал.

Тара тем временем оправилась от шока, пошатнувшись, сделала два неуверенных шага и начала заваливаться, смешно размахивая руками, ловя ускользающее равновесие. Богдан кинулся к старухе, но Олег успел первым.

- Благодарю, - ответила Тихонова безжизненным голосом.

Из тьмы люка возникло последнее действующее лицо разыгравшейся драмы. Выглядело это лицо неважно. Сказывалось действие чар испепелённой ведьмы.

- Я как всегда - самое занимательное пропустил, - высказался Саня, поглаживая поцарапанную лысину.

Дождь почти прекратился. Над новостройками в облаках образовался просвет, открывая розовый лоскуток вечернего неба. Жерлами потухших вулканов высились трубы силикатного завода. Ветер улёгся. Буря взяла свою жертву и успокоилась.

Богдан, ещё ощущая дрожь в коленях, подошел к недвижимой Юле, которую уже во всю реанимировал пришедший в себя Роман. Голова его была разбита, волосы на затылке слиплись от крови. Но врач останется врачом, даже отойдя от дел.

- Она жива? - спросил бухгалтер, отрешенно глядя на хрупкую фигурку.

- А куда она денется? - удивился Ромка. - Вырубила она меня конкретно и сама успокоилась. Только дёргалась в конвульсиях, пока мегера не изжарилась.

- Не успокоилась, - за спиной бухгалтера отозвался ведун. - Девушки больше нет. Тело теперь принадлежит известной нам всем особе, мадам Тутохиной, Кристине Афанасьевне.

- Как?! Юли больше нет?! - Богдану показалось, что он кричит.

- Прости, Богдаша. Издержки волшебства, крепись, - ведун положил руку ему на плечо. Рука показалась тяжелее бетонной плиты. - У меня не было выбора.

- Ты? Как ты связан с этим? - развернулся в его сторону Богдан, схватил Олега за локоть. - Отвечай, каким образом?!

Ведун натянуто улыбнулся, высвободил руку и, отведя Богдана в сторону, тихо принялся пояснять.

- Это только в сказках, когда ведьма гибнет, чары безболезненно спадают с жертв. А в жизни часто гибель ведьмы влечет за собой и гибель зависимых от неё людей. Видя, чем может закончиться поединок двух могущественных мадам, я сделал всё возможное, чтобы вытащить из этой заварушки тебя. На девочку сил мне не хватило. Может быть, она бы и выкарабкалась, но, во-первых, её дух был ослаблен вторжением Мары. А во- вторых, она была твоим шансом.

- А за спасибо ты не спасаешь никого, - вспомнил Богдан.

- Увы. Таков мой дар, - развёл руками Олег. - Крепись, мне жаль. Но я рад, что ты жив.

Он повернулся и пошел вниз, не оглядываясь.

Богдану захотелось поднять лицо ко всё ещё тёмному небу и взвыть от тоски и безысходности. Но разве это что-нибудь изменило? Жизнь продолжалась. За зарослями антенн отряхивалась от грязи разжившаяся чужим телом счастливая Тутохина, убеждая Романа, что с ней всё хорошо, и она в состоянии дойти до тётиной квартиры.

... Спал Богдан эту ночь от силы часа полтора. Почти до рассвета он ворочался, вспоминая Юлю - навеки потерянную фею его не сложившейся сказки. Вспоминал приставания Тутохиной, поначалу решившей, что он ничего не знает о её перевоплощении.

Потом вспомнился сбивчивый рассказ ребят о приведении, заявившемся в квартиру к спасаемой бабке. Мадам Тутохина почтила своим присутствием их в тот момент, когда все трое из приспешников Варвары были изгнаны в мир иной, а их бездушные оболочки, подчиняясь волшебству, выходили под дождь, чтобы разбрестись в разные стороны и завалиться (уже навсегда) подальше от места экзорцизма.

Призрак Тутохиной, не обращая внимания на растерянность работников "Протуберанца", упорно звал наверх. Пойти смогли только не занятый в этот момент Ромка с Саней...

Всё кончено. Завтра могущественная старуха Тара Владленовна обещала зайти в офис, рассказать, что знает про историю о Хозяине. А после жизнь потечёт по-прежнему. Хотя, нет, прежним не будет никто.

В темноте комнаты мысли Богдана плавно перетекли к Арине. Почему-то любимая начальница сегодня ассоциировалась у него с запахом корицы, тёмно-красным шелком и южным ветром. Ощущения были столь необычными, что Исаков сел на кровати.

Глухо тикали часы на столе. Где-то на улице заливалась сигнализация. Темнота в комнате казалась не сплошной, а слоистой, как торт Наполеон, такой же хрупкой. "Ушел шанс, и ушел", - вдруг подумалось Богдану. Хотя в Юлю он влюбиться не успел, девушку было очень жалко. Но и Кристину, не раз спасавшую его, тоже. Как странно, он искренне привязался к Маре!

Что ж, оболочка красивой компьютерщицы вернётся в Санкт-Петербург к родителям Юли. Может, даже будет играть роль примерной дочери. Тутохина быстро приспособится, особа она артистичная. В конце концов, она этого всегда хотела. Кто знает, вдруг Кристина даже станет счастливой. Богдану казалось, что так оно и будет. Одна из них должна была уйти. Это оказалась Юля, его неразделённая страсть.

Богдан уснул на рассвете, а проснувшись хмурым утром, поспешил в офис, на ходу по привычке перекусив в институтской столовой.

В "Протуберанце" жизнь протекала по-прежнему. В приёмной из компьютерных колонок лилось волшебное пение "Хора Турецкого". За компьютером раскладывала пасьянс и жевала чипсы Алёна.

У кабинета астрологии, прислонившись плечом к стене, сложив руки на объёмном пузе, стоял босс. Именно таким в советские времена изображали капиталистов: брюшко и кошелёк. Только высокой шляпы не хватало. Раздуваясь от чувства собственной важности, он в который раз выпытывал у застывшего в дверях Сани:

- Так я точно могу доверять этим людям?

- Безусловно, звёзды на их стороне, - вяло кивал астролог, утомлённый приставучим клиентом. - Я уже говорил, знак Тельца у них сильно выражен, особенно у последних двух девушек. Розничная торговля их призвание. Товароведы у вас будут отменные. И продавцы тоже.

- Спасибо, Александр Иванович, - буржуй царственно кивнул и уже на пороге, стоя вполоборота, спросил. - Так вы точно согласны?

- Не имею привычки отказываться от данного слова, - заверил его Саня. И толстяк вышел.

- Наконец-то! - вздохнула с облегчением Алёна, делая звук из колонок потише. - Я думала, он здесь заночует!

- Не надейся, - неожиданно добродушно ответил ей Саня. - Он, может, и зануда, зато уважает мой талант звездочета, и платит не скупясь. И вообще, я ухожу к нему. Он открывает сеть торговых центров в городе и зовёт меня руководить одним из них. Работа, может, не такая экстремальная, как здесь, зато спокойная, стабильная и хорошо оплачиваемая, - он подмигнул волшебнице. - Арина меня отпустила.

Богдан удивленно захлопал глазами. Алёна поджала губки, не зная, как отреагировать на новость. С кем ей теперь воевать? Над кем подшучивать и самоутверждаться?

Богдан хотел что-то сказать, попробовать отговорить Саню, но из своего кабинета вышла Арина в сопровождении Олега и Романа и объявила:

- Звонила Тара Владленовна. Она подъезжает.

... Она явилась минут через пять сгустком пасмурного дня, холодным северным ветром, несущим дыхание полярных морей. Седые волосы растрепались. Воротник плаща поднят. Серьги из чёрного жемчуга тяжелыми гроздями свисают почти до плеч. Серебряная цепочка в палец толщиной два раза оплетает тонкую длинную шею. В глазах серых... нет, в серебристых, отражаются чужие звёзды - звёзды Запредельного.

Она вошла, и в магическом агентстве по-настоящему повеяло инаковостью. Повеяло позабытыми легендами, рассказанными когда-то на древних языках у давным-давно потухших костров. В след ей струились горечь полыни, шум ветра в бескрайних лугах, шелест листвы в ещё не увядших лесах... Она вошла: хрупкая, высокая, властная, и умудрилась наполнить собой всё помещение, как наполняет банку светом пойманный ночью светляк.

- Я пришла попрощаться. Навсегда, - произнесла она, нерешительно присаживаясь в предложенное Романом кресло. - Признаться, у меня были другие планы относительно вас. Только всё переменилось. Более пятидесяти лет и до вчерашнего дня я бежала от Запредельного. Но оно меня настигло. Благодаря вам не окончательно.

Она с любопытством разглядывала помещение, заглянула в глаза каждому из присутствующих.

- Знаете, - неожиданно сказала она. - Я разрешаю задать интересующие вас вопросы. На что смогу, отвечу. По-возможности честно.

Арина подалась вперёд, сцепила в замок и снова расцепила пальцы.

- Что есть Запредельное? - собралась она с силами. - Почему вы его боялись?

- Девочка моя, это одно из тех мест, откуда вы все черпаете магию. Запредельное - пространство во Вселенной, которое питает и питается из десятка с лишним миров. Некоторые ваши ученые и писатели назвали бы это место другим изменением. Это не совсем так, но остановимся на такой формулировке. Там другие законы и мораль. И некоторые маги, при жизни любившие заигрывать с потусторонними силами, становятся его пленниками, со временем перерождаясь в нечто невообразимое, могущественное, чуждое обывателям.

- Вы боитесь там оказаться? - ляпнул Богдан.

- Я там была. Я слишком часто заключала сделки с силами Запредельного, иногда выигрывая, иногда терпя поражение. Игра с ним губительна. Но последней каплей стала не моя сделка. Однажды я посчитала себя слишком важной и неуязвимой, угодила в чужую ловушку. Тварь, именующая себя Морским Королём, зашвырнула меня туда.

Я не ведаю, как долго я прозябала там. Время этой реальности то стремительно обгоняет наше, то ползёт медленнее капли смолы с вершины сосны. Я сбежала, я нашла лазейку. Для этого мне пришлось расщепить собственную душу, оставив тварям часть моей памяти, беспощадности, тщеславия и решимости.

Я сбежала, очутилась здесь, в чуждом мне мире, в теле девочки-подростка, жалкой сиротки. Я многого натерпелась, но выстояла, выкарабкалась, возвысилась. Я день и ночь ждала - за мной придут. Запредельное хитро. Оно редко отпускает приглянувшихся ему существ.

Она умолкла, внимательно глядя на Арину.

- Мне теперь тоже ждать их? - спросила начальница "Протуберанца".

- Не могу сказать. Но, по-моему, нет. Твои чудики не так сильны, как пленившие меня твари, - обнадёжила она воспитанницу. - И ты для них - не слишком важная птица.

- А кем была Варвара? - поинтересовалась Алёна.

- А ты не догадалась, волшебница? - брови старухи удивлённо изогнулись. - Варвара - лучшая ищейка Запредельного. Она - часть моей души. Не самая лучшая. Чтобы стать полноценной личностью, ей пришлось подпитываться от других мар. Для этого она их объединила и по одному уничтожала. Я не узнала её. Я вообще плохо помнила свою прежнюю жизнь, прежнее я. Это сейчас после случившегося...

Она помолчала. Никто не перебивал её, ждали, пока Тихонова подберёт нужные слова.

- Ей приказали подчинить меня, - продолжала она после минутной паузы. - Поэтому она специальным образом отбирала людей для жертвоприношений. Уничтожать их надо было в определённом порядке, в заданный день и час. Жизненная сила погибших в конце концов сделала бы мою душу вновь единой и зашвырнула бы обратно в Запредельное.

Я узнала о происходящем раньше благодаря своему чутью и Арине, которую я планировала взять в ученицы и поэтому поддерживала с ней связь. Я приехала. Я спутала планы Варвары, зачаровав Богдана. Она заторопилась, сделала ошибку. А вы помогли её уничтожить.

Впрочем, это хорошо, что так получилось. Молния спаяла мою душу воедино, но выжгла энергию, предназначенную для обряда. Я осталась здесь, обрела частично потерянную память. Я знаю, кем я была, чего добилась.

Богдан смотрел на неё и боялся пошевелиться, рассеять странные чары этой немолодой женщины. Кем ты была до Запредельного? Водила в бой армии или жгла на кострах себе подобных. Последнее казалось более правдоподобным. Ты никогда не смогла бы быть простой смертной.

- Прошу не обижаться на мой вопрос, - вдруг не удержался Олег, спрятавший руки в рукава свитера и, словно большой белый кот, усевшийся в кресле подле Алёны. - Ваша энергетика слишком необычна... Вы человек? Точнее, вы инопланетянка?

Богдан, да и все остальные напряглись, но старуха только чуть улыбнулась, понимающе кивнула.

- Не инопланетянка. Мои предки тысячелетиями жили на этой планете. Не человек. Впрочем, любой, побывавший ТАМ никогда собой уже не будет. Ещё вопросы есть? - её голос зазвучал насмешливо, словно провоцируя: "Спрашивайте свои глупости, пока я добрая".

Решайся, Богдан, сейчас или никогда! Исаков только открыл рот, чтоб прояснить, то, что его волновало, но дзинькнул колокольчик входной двери. Пришла клиентка Романа, и доверительная атмосфера рассеялась безвозвратно. В коричневом дерматиновом кресле сидела чужая женщина восточной внешности.

- Раз вопросов нет...

Тихонова грациозно поднялась с кресла. Расторопный Олег подал ей белый плащ.

- Кстати, хотя я и говорю прощай, - на её лице вновь промелькнула тень улыбки, - не могу гарантировать, что судьба не переплетёт линии наших жизней. Это к тебе относится, бывшая ученица. Ты теперь сама ведьма. И рядом с тобой те, кто поможет эту силу осознать и развить.

Она вышла из офиса. Богдан, словно очнувшись от летаргического сна, кинулся следом, боясь, что за дверью уже никого не будет. Но Тара Владленовна стояла у ступенек, скрестив руки на груди.

- Молодой человек, ты хотел отвезти старую женщину на вокзал?

- Я... Да, отвезу, если надо, - пробормотал бухгалтер.

- То есть ты соглашаешься, что я старая женщина? - усмехнулась она.

- Нет, - Богдан почувствовал, что краснеет.

- И не боишься, что преследовавшая тебя Варвара - часть меня? - продолжала допытываться Тихонова.

- Я сегодня ещё смелый, благодаря вам, - ответил он, отпирая машину и помогая ведьме сесть. - И хотел бы... Хотел быть таким всегда.

- Смелый? - ведьма снова усмехнулась и отвернулась к окну. - Я тебе открою тайну. Только не врежься в столб от неожиданности. Я не делала тебя смелым, а просто привесила маячок для Варвары, мол, не тронь. А смелость ты придумал сам, мой милый мальчик. Это всего лишь твой выбор - прятаться от собственной тени, или смело смотреть в синие глаза сегодняшнего дня.

Всю дорогу до вокзала Богдан вёл молча, следя за дорогой. Старуха смотрела в окно, словно прощаясь с городом. Исаков даже не спросил, стоит ли заезжать в гостиницу за багажом Тихоновой. Да и нужен ли он ей?

Когда у малиново-розового здания вокзала её встретили трое людей в форме, почтительно отдали честь и застыли в ожидании в стороне, бухгалтер "Протуберанца" не удивился. Привык.

- Кстати, - Тара Владленовна склонила голову на бок, разглядывая своего водителя так, точно видела его впервые. - Арине сейчас как никогда нужна поддержка. Не оставляй её. Не только ради неё, ради себя.

Она не попрощалась. Она ничего не любила делать дважды. Просто оперлась на руку высокого черноглазого сержанта и направилась в здание вокзала.

Вот и всё. Осталось поговорить с ребятами, исповедоваться Чапаю о том, что его денежки скорее всего канули в небытиё, а банковскую документацию стоит поискать в квартире Варвары. Заплатит или нет бывший школьный товарищ за раскрытое дело, Богдану было не важно.

Исаков вернулся в офис. Ребята занимались решением текущих вопросов. Сашка освобождал кабинет, складывая вещи в коробки из-под ксероксной бумаги. Олег самозабвенно отвечал на письма клиенток, успевая в силу имеющегося таланта подпевать Саре Брайтман, ни сколько не заботясь о музыкальных вкусах окружающих.

Алёна по телефону утешала клиентку, обещая "через двадцать минут быть у неё в квартире и проверить следы дурного глаза".

- Ничего после празднования не убирайте! - вспомнив, что по первой профессии она учительница, назидательно тараторила волшебница. - Я должна всё посмотреть. И если на вас и ваш бизнес наведена порча, я это вычислю!

Роман со спокойствием мудреца, досконально изучившего жизнь, готовился к обряду приворота для дамочки в годах. Дамочка стеснялась, ёрзала на краешке стула и боялась поднять глаза на красавца-мага. Сразу видно сразу - без вмешательства потусторонних сил такая личную жизнь явно не устроит.

Дверь в кабинет Арины была приоткрыта, и Богдан поспешил туда. Вязова сидела на своём месте, вертя в руках хрустальную фигурку собаки. Или всё-таки кошки? На лице начальницы читалось: "Как вы все меня достали!"

Плотно прикрыв дверь и пододвинув стул к начальственному столу, Богдан присел напротив Арины и просто сказал:

- Я тебя слушаю.

- А зачем? Уже всё услышал. Она уехала, бросила в самый ответственный момент! Я только сейчас поняла, что значила для меня её редкая поддержка!

Поставив статуэтку на стол, Вязова потёрла кончиками пальцев виски, отвела назад пряди волос. - Талант этот странный... Я не просила его. Что мне теперь делать? Как жить?

- Знаешь, Богдан пододвинул стул вплотную к столу. - Может это часть твоего испытания - показать, что ты способна справляться с трудностями сама? Я не маг и не ведун, но ты всегда можешь на меня рассчитывать.

- Знаю. Спасибо, - её тон потеплел.

Он ошибается, или она впервые посмотрела на него заинтересованно?

- Мне, наверно, следует взять отпуск, - вдруг произнесла она. - Я с детства мечтала съездить в Испанию. Знаешь, Средиземное море, жаркий ветер, жгучие песни, сиеста, коррида и прочая туристическая чушь... Две недели ребята обойдутся без меня. И без тебя. Ты тоже отпуск не брал со дня основания фирмы...

10.

Тара Владленовна, всемогущая Тара наблюдала, как за окнами поезда медленно растворяются последние намёки на город. И вот уже по обе стороны от извивающегося длинной железной лентой состава бегут бескрайние луга и леса с редкими станциями, а чаще просто платформами посреди нетронутой природы. Тихонова улыбалась. Она в который раз обманула и жизнь, и смерть, и Запредельное. Она свободна. За ней, без сомнения, вышлют очередной отряд охотников. Но не скоро. И в который раз безуспешно.

Пустое купе до Москвы не радовало. Пожалуй, стоит привлечь собеседника. В последние годы могущественная ведьма стала замечать за собой склонность к общению. Сказывается возраст или она обжилась в этом мире людей и в конец очеловечилась? Но ничего плохого Тихонова в этом не видела. Наоборот, людей надо изучать. Некоторые из них слишком талантливы и сильны, чтобы с ними не считаться.

А ещё Тихонова поняла, что только здесь она была по-настоящему счастлива. Ведь в не безграничной власти счастье. Хотя, эта сторона жизни тоже не лишена приятных моментов, и отказываться от неё не стоит. Счастье - это когда рядом есть любящие и уважающие тебя существа (а не трепещущие со страха). Счастье, если ты можешь передать другим частицу своих знаний и умений, и видеть, что эти знания приносят твоим ученикам пользу.

Но какова была выдумка её второго Я! Сайт по ловле жертв! Тут стоит подумать. Идея хороша. Не жертв, но последователей, учеников... Из той же Арины со временем выйдет неплохая соратница. Пусть только подрастёт и поумнеет. Лет так через пять - десять Тихонова дала зарок ей позвонить, проведать. А память у начальницы секретной лаборатории изучения сверхспособностей человека была отменной, нечеловеческой...

Ларичева Елена.

Февраль 2009 - июль 2010 г.