Таракашка в моей голове

Глава 10

– Им не нравится, что мы общаемся, – как можно спокойнее проговорил Серый.

– Им никто не нравится, с кем я общаюсь! – пожаловалась она со слезами в голосе, – А ты вот так возьмешь и просто их послушаешься, да?

Бедная таракашка. Серый прикрыл глаза, вздохнул:

– Я хотел кофе выпить, будешь со мной?

Тайка расплылась в совершенно очаровательной детской улыбке:

– Я лучше чай! С молоком! Есть молоко?

– Не знаю, сейчас посмотрю, – Серый тоже улыбался. Рядом с ней улыбаться было очень легко. – Футболку сама разрисовывала?

Он обратил внимание на ее одежду – вычерченные черным маркером пары глаз: взгляды – этот кокетливый, этот расстроенный, вот тут слезинка в углу.

– Ага! – она гордо расправила ткань, чтобы лучше было видно. – Нравится?

– Нравится! – на ней все нравится.

– Хочешь, тебе раскрашу? Рубаху однотонную? – глаза азартно загорелись.

– Не мой стиль, – засмеялся Серый в ответ. – Но могу пару светлых тебе отдать. В качестве холста.

– Давай, – протянула Тая, хитро прищурившись.

Серый вскинул брови в шутливом удивлении.

– Пошли посмотрим, – открыл шкаф. – Вот эту можешь взять, – достал кремовую рубашку. – Пойдет? – она была с шелковым отливом. Серому казалось, что рисовать лучше на простых.

– Пойдет! Тут классно ляжет глубина, – ее глаза блестели, пальцы блуждали по ткани, будто обводя еще не существующий рисунок.

– Еще эту… – Серый вытащил из шкафа светлую серо-голубую рубашку. Очень светлую. Покупал ее под какой-то пиджак, надел два раза в прошлом году и больше не хотел.

– Ага, – Тая сняла рубашку с вешалки, прижала к себе, а взгляд ее алчно блуждал по шкафу.

Сережка не любил костюмов, поэтому рубашки чаще брал с рисунком – мелкий крап или полоска. Пара была в турецкий огурчик и с цветочным орнаментом. Рубах у него было до черта, про многие он даже уже и забыл.

– Ух ты! – Тайка просияла, руки потянулись к вешалке с переливающейся розовой тканью на ней. Эту рубашку Серый помнил. Купил недавно. Итальянская. Приглушенный розовый с перламутровым отливом. – А эту можно?

Серый вскинул брови, помедлил секунду, сразу выдав свои сомнения. Таракашка моментально повесила вешалку назад.

– Хотя нет, – отдернула руку от шкафа. – Ты смуглый, тебе такой оттенок идет больше, чем мне.

– Забирай, – улыбнулся Серый. Не мог уже не отдать. – Разрисуешь ее цветами.

– Клево! – она не стала ломаться и отказываться. – Ее расписывать не буду, – она приложила к себе розовую ткань, провела рукой по груди, по животу, разглаживая. – Она прекрасна сама по себе!

Сережка на мгновение позавидовал этой рубашке, тут же отвернулся. Все сожаления как рукой сняло.

– Мы вроде собирались кофе пить? – он отошел от шкафа. – Если ты набрала себе достаточно вещей, – ухмыльнулся.

– Да! – она подпрыгнула, прокрутилась на носках. – Только мы собирались пить чай, – ускакала на кухню, оставив в комнате довольно улыбающегося Серегу.

***

– Ты прикинь, он двадцать лет ее писал!!! – в голосе Тайки слышалось неподдельное восхищение.

Они с Сережкой стояли в Третьяковской галерее перед полотном «Явление Христа народу». Смотались гулять в город вдвоем. Никому ничего не сказали. Обрастали секретами.

– Ну да, я слышал, что она была делом всей его жизни, – Серый покрутил головой, рассматривая картину. – Написал и умер.

– Ой, ну это преувеличение. Он же умер от холеры, а не от нервного срыва или сердечного приступа, – отмахнулась Тайка.

– Он начал ее писать без согласования с Обществом художников, – Серега пытался вспомнить все, что читал о картине. – Тогда же платили пансион только за заказанные работы.

– Да, я читала, что ему холстов не хватало, чтобы эскизы делать.

– Тем не менее, он сделал их почти шестьсот! – вскинул брови Серега.

– И даже написал мини-версию! – Тайка тоже восхищалась этапами работы художника. – Ты, кстати, про красную повязку знаешь? – она показала в угол картины, на старика, выходящего из воды.

– Которая белая?

– Ага, – Тая рассмеялась. – В воде красная, а на старике белая.

– На эскизах красная.

– Ага, – кивнула. – Не поправил.

– Думаешь, просто забыл?

– Скорее всего, упустил, ага…

Глаза у нее блестели от восхищения, лицо было восторженное, и все внимание сейчас доставалось картине. Серый об этом не жалел. Ему нравилось.

– Ты, кстати, знаешь, что ее предшественницей считают «Явление Христа Марии Магдалине»? Именно за нее ему нормально так заплатили, чтобы он смог остаться в Риме и работать над … – Серый кивнул в сторону гигантского полотна.

– Да! «Явление Христа Марии Магдалине после воскресения». Про нее говорили, что она действительно показала умение художника изображать наготу и драпировки.

– Ну да… И в «Явлении народу» он это только оттачивал.

– Да… Хотела бы я ее увидеть… – протянула Тая.

– Кого? – Серый не понял. Они и так стояли перед «Явлением Христа народу».

– Магдалину! Ну, «Явление Магдалине».

– Так она вроде в Питере, – пожал плечами. – Можно посмотреть.

Тайка расхохоталась:

– Где я и где Питер?! – оглянулась. – Может быть, когда-нибудь! На целый день в Эрмитаж!

– На целый день в Эрмитаж с ума сойдешь, – проворчал Сергей. – А ты что, никогда не была в Петербурге? – они отвернулись от картины, пошли в другой зал.

– Была, еще маленькой. Пока папа был жив, – отмахнулась. – Но помню мало. Жутко помпезную гостиницу, мосты меня поразили. Но картины ни одной не видела – моя мама предпочитала рестораны музеям!

– Тебе должно было понравиться, ты же любишь поесть!

Тая расхохоталась, чем вызвала гневный взгляд смотрительницы зала.

– Ой, – смешно прикрыла рот ладошкой. – Пошли к Айвазовскому. И Куинджи. И больше никого сегодня не хочу.

– Пошли, – улыбнулся. – Будем у Айвазовского считать мазки на картинах!

– А! Бесполезно! – она снова громко хохотнула, ойкнула, втянула голову в плечи. Сережка взял ее за руку, притянул к себе, прикрывая от взглядов смотрителей, и улыбнулся.

***

– Серый? – Леха аккуратно постучал в дверь его комнаты, замер на пороге. – К тебе можно?

– Можно, – Серега только что вернулся с заказа, собирался сполоснуться. – Но лучше кофе завари, а я на пять минут в душ.

– Ага, – Лешка качнулся с носка на пятку и умотал на кухню.

Сережка вышел, растирая волосы полотенцем.

– Чего стряслось? – он подтянул к себе чашку.

– Да я это, – Леха замялся, – спросить хотел…

Серый испытывающе на него смотрел, ждал. Лешка залез в карман брюк, достал смартфон, показал Сережке чат:

– Знаешь такой адрес? Оператор намекнул, что ты знаешь.

– А… Лилька. Да! Хорошая тетка. В отличной форме и без закидонов, – Серый отхлебнул кофе из чашки.

– Бывал у нее? – Лешка выглядел озадаченным.

– Да, раза три… – Сергей поднял взгляд на потолок, вспоминая. – Не, четыре.

– Четыре? Это ж, считай, уже почти постоянная! – изумился Леха.

– Не-е, – Серега, не вставая из-за стола, открыл холодильник, достал нарезку сыра, ветчины. – Она разнообразие любит. Свежее мясцо, – ухмыльнулся. – Но заказывает часто. Мы с ней на игрушках неплохо сошлись, вот она меня и брала несколько раз, – поднял глаза на друга. – Поиграться.

– На игрушках? – уточнил Леха прищурившись.

– Ну да! – Серый поморщился. – Но она без изврата, никаких тебе плеток или стеков. Так, пингвинчик, бусики…

Леха замер, нахмурился. Серый перестал жевать и удивленно посмотрел на приятеля.

– Лех, ты вообще в секс-шоп хоть раз заходил?