Ташкент - Москва 2016-1939

Глава 13. Продолжение банкета на аэродроме.

- Да, нет, Климент Ефремович. Нельзя солдата оставлять в «окопчике для стрельбы сидя», один на один с противником. Насчет этого даже Рокоссовский высказался в ноябре 1941, вернее выскажется, тьфу ты, забылся, какой нынче год, какое время. Рокоссовский еще сидит, наверное, - это Владимир Иванович горячился, объясняя Ворошилову, зачем нужны окопы полного профиля и ходы сообщения.

- А немец в это время как врежет из ста пяти миллиметрового легко гаубичного калибра, отец мне говорил, что и пятидесяти миллиметрового ротного миномета хватало, чтобы за полчаса от роты половина оставалась, а у них еще и 7,5 см пушки в полку стреляли навесными. Обороняться надо в подготовленных, как под Курском, полевых укреплениях. Папа говорил: «Земля не блин, копай глубже, насквозь не порвется».

Вот в таком духе продолжалась застольная беседа, хотя время было ближе к полночи. Климент Ефремович, так получилось, поговорил уже почти со всеми гостями и каждый делился своими взглядами на будущую войну. Темы были разными, и чем больше он беседовал, тем тяжелее был груз невыполненных еще дел по подготовке к великой войне. А, ведь, казалось еще немного и как говорят французы «последняя пуговица к гетрам последнего солдата будет пришита, и айда в поход, к последнему морю». «Тяжко, братцы, тяжко. Тяжко братцы жить, С нашими атаманами…», а я сам кто? сам и есть один из атаманов».

Важные, но не очень веселые разговоры на время прервались, когда в комнату, где проходило так затянувшееся застолье, открылась дверь, и вошел, не очень высокий, но крупный, весь такой «монолитный» военный в форме комбрига и орденом Ленина, блестевшим на груди гимнастерки, и на всю комнату смачным баритоном с узнаваемым волжским оканьем:

- Здравствуйте, товарищ Ворошилов! Здравствуйте, товарищи. А мне говорят, что на мой аэродром прилетел какой-то большой самолет, даже два. Иностранцы что ли? Вот решил своими глазами посмотреть, разрешите присутствовать, товарищ маршал Советского Союза.

- Проходи, проходи, Валерий Павлович.Тебе всегда рад. Это товарищ Чкалов, кто не узнал, а это товарищи из Ташкента. Ну, вот и познакомились. Присаживайся, Валерий Павлович. Хоть и поздно, но давай по маленькой, а, то товарищи, вот, приезд отмечают, и день рождения справляют.

- Извините, товарищ маршал, мне сейчас даже кофе нельзя. До сих пор с палочкой хожу - отказался Чкалов.

Пришельцы, вернее, попаданцы, замолчали, не веря своим глазам. «Чкалов живой, как же так, он же…?» пронеслось в головах у многих.

- Спасибо, товарищ маршал, но я лучше, как врачи велят. Ведь чудом остался жив, только неделю как на ноги встал, но ничего, я еще полетаю. А на самолеты – посмотрю.

И, обалдевший от неожиданности, Абдурахман Даниярович, на ходу надевая летное (без погон) пальто, почти побежал вслед за легендарным летчиком.

Много чего узнал за этот вечер Климент Ефремович о предстоящей войне, о той силе, которая вот-вот обрушится на нашу страну, не только по рассказам гостей из будущего, но и по коротким фильмам, которые успел посмотреть на экранах чудных устройств – компьютеров, вспомнил он название приборов, которые стояли на столах, в этой же комнате. И стопка распечаток с изложением основных эпизодов начала, трагического начала Великой войны, с картами сражений, котлов и поражений РККА в 1941 году лежала перед маршалом.

И с трагической силой вставал перед наркомом вечно русский вопрос: «Что делать?».

- Да, много чего надо поменять, много что успеть сделать, - произнес Ворошилов, отвечая на какие-то свои мысли. – Как хорошо, товарищи, что вы появились. Эх, пораньше бы.

-Ничего, товарищ маршал, успеем, надо успеть - ответил за всех старший по команде специалистов из Ташкента, и все, присутствующие,молча, согласились.

Ворошилов так же, молча, оглядел присутствующих, и негромкосказал:

- Хорошо, товарищи, будем стараться.

Передав стопку бумаг ординарцу, он вышел из-за стола и направился к телефону. Со Сталиным соединили быстро:

- Товарищ Сталин, я тут много чего узнал у товарищей специалистов, нужно срочно доложить.

-Мы здесь тоже много чего узнали, товарищ Ворошилов. Но время позднее, завтра, вернее, сегодня позднее доложишь, часам к 12 заходи, поговорим.

«Устал Коба, даже акцент стал прорезаться», - подумал Климент Ефремович, и добавил в трубку, - Слушаюсь, товарищ Сталин.

- До свидания, товарищ Ворошилов. Отдыхайте.

- До свидания. Товарищ Сталин.

- Вот что, товарищи. Давайте заканчивать посиделки, спасибо вам за угощение, за праздничное застолье, совершенно неожиданное, но впереди трудная работа у всех нас, поэтому надо отдохнуть.

-Товарищ Ворошилов, мы тут собрали вам гостинцы в дорогу, угостите Голду Давыдовну и остальных, не побрезгайте, - и красивый пакет с дыней, хурмой и прочими ташкентскими угощениями перешел в руки ординарца (его, кстати, тоже не обидели).

Тепло попрощавшись с пришельцами, нарком ушел в сопровождении ординарца. Валерий Павлович Чкалов, присутствовавший во время проводов наркома, тоже засобирался домой, выполнять назначение врачей, но пообещал, что обязательно встретится со всеми и поговорит о будущем авиации.

После того как все официальные гости разъехались, быстренько наведя порядок за столами, пришельцы отправились по своим спальным местам. Уснули все без снотворного.