Тайна Адомаса Брунзы

Авторизованный перевод Н. Оттена.

Б е а т р и ч е (Б е т а).

А н д р ю с.

Ю л ю с.

Л у к а с.

О т е ц А н д р ю с а.

О т е ц Ю л ю с а.

Д у б а й т е.

А л ь г и с.

К о с т а с.

В и т а с.

З и н а.

В р а ч.

С а н и т а р.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Чердак, приспособленный под некое подобие мансарды художника. Мебели мало. На стенах рисунки, изображающие музыкальные инструменты. Б е а т р и ч е играет на рояле вальс Шопена. Стук в дверь. Беатриче осторожно подходит к двери, прислушивается. За дверью голоса: «Открой!» «Беатриче!», «Пусти!», «Человек умирает!» «Скорей!» Беатриче отпирает дверь. К о с т а с и В и т а с вносят на носилках А л ь г и с а.

К о с т а с. Альгис ранен!

Б е а т р и ч е. Боже мой! Как?

В и т а с. В сердце.

Альгис на носилках прикладывает руку к сердцу.

Б е а т р и ч е. Шутка?

К о с т а с. Разве можно шутить такими вещами?

А л ь г и с (еле слышно). Ты разбила мне сердце…

К о с т а с. Он это… из-за любви.

Б е а т р и ч е. Что? Что он сделал?

В и т а с. Сама видишь — глупость.

К о с т а с. Разыгрывает трагедию.

В и т а с. И выглядит очень комично…

К о с т а с. Повсюду слышит голос возлюбленной…

В и т а с. Вместо голоса лектора…

К о с т а с. Видит ангелов…

В и т а с. Даже в анатомичке.

К о с т а с. Но когда он видит тебя… воочию…

А л ь г и с (вскакивая). Он воскресает из мертвых!

Б е а т р и ч е. Ну вас… Вы меня напугали.

А л ь г и с. Почему ты от меня бегаешь?

Б е а т р и ч е. А зачем я тебе? У тебя и так все хорошо.

А л ь г и с. Что же хорошего? Я тебя люблю.

Б е а т р и ч е. Нет, я тебе не нужна. Ты и без меня…

А л ь г и с. Как ты можешь так говорить! Без тебя мне нельзя! Ты знаешь.

Б е а т р и ч е. Мальчики, уйдите.

К о с т а с. Ну нет, и не подумаем.

В и т а с. Какая ты красивая… И я, и Костас — мы тебя тоже любим. Не так, как Альгис… Он тебя любит больше всех.

А л ь г и с. Зачем ты связалась… с этими трубачами?

К о с т а с. С этими длинноволосыми?

В и т а с. Они же звери!

Б е а т р и ч е. Неправда. Они просто потерялись.

А л ь г и с. Слушай, Бета, ради твоего счастья… если было бы надо… я бы ушел. Забыл тебя. Но не ради них. Этих пьянчужек. Бездушных кривляк.

Б е а т р и ч е (подумав). Нет, у них есть душа. Она только спит.

А л ь г и с. У мертвецов она не просыпается.

Б е а т р и ч е. Неправда! Она живая! Уходите! Они сейчас придут.

В и т а с (сжимая кулаки). Что ж, давайте встретимся! Поговорим…

Б е а т р и ч е (посмотрев на него). Ты слишком сильный. Тебе нельзя драться.

В и т а с (смущенно). Вот это правда.

Б е а т р и ч е. Забирайте носилки и уходите.

К о с т а с. Мы их нашли за дверями. Видно, для тебя приготовили.

В и т а с. «Скорая помощь». Тебе она необходима.

Б е а т р и ч е. Неправда, ты взял их в больнице, где работает твой отец.

К о с т а с (подражая реву сирены). У-у-у!.. У-у-у!.. Летит! Все расступаются. Машины, люди… Иду на красный свет. Везу раненого. Человека надо спасать. Твое сердце еще бьется, Бета! Ты жива! Скорей, скорей! Надо не опоздать. Потерпи немножко. Мы с тобой. Хочешь, отдадим тебе свою кровь? Беатриче! Ты ранена!

А л ь г и с. Ты ранена!

Они поднимают Беатриче и кладут на носилки.

Б е а т р и ч е. Мальчики! Мальчики! Что вы делаете?

Дверь мансарды распахивается; вбегают А н д р ю с, Л у к а с и Ю л ю с с трубой, барабаном и гитарой.

А н д р ю с. Что случилось?! (Бросается к носилкам.) Бета! Бета!

Б е а т р и ч е. Ничего, ничего.

А н д р ю с. Вы что, шпана, хотели ее утащить?

А л ь г и с. Мы не шпана.

А н д р ю с. А зачем носилки?

К о с т а с. Хотели оказать помощь.

Ю л ю с. Она больна?

К о с т а с. Ну да, вы ее заразили.

В и т а с. А мы ее вылечим. Пошли, ребята!

Ю л ю с. Сейчас вам самим нужна будет помощь.

А н д р ю с. Врежем этим лопухам?

Андрюс, Юлюс и Лукас кладут музыкальные инструменты.

Ю л ю с. Бета, отойди-ка в сторонку. Сейчас мы покажем этим…

А л ь г и с. Давайте лучше поговорим.

А н д р ю с. Ну да, конечно, поговорим…

Бьет Альгиса. Тот отвечает. Завязывается драка. Дерутся молча, умело, точно фехтуют.

В и т а с (Лукасу). Не подходи! Мне драться нельзя.

Л у к а с (отступая). Нельзя, так не надо.

Б е а т р и ч е. Мальчики! Мальчики! Что вы делаете?

А л ь г и с (нанося удар). Может, хватит?

А н д р ю с (нанося удар). Нет!

А л ь г и с. Мало? (Бьет Андрюса так, что тот, подскочив, делает сальто.)

А н д р ю с. Гад!

Б е а т р и ч е. Мальчики! С ума сошли! Одноклассники, называется!

А н д р ю с. Ну и что? Гусь свинье не товарищ.

Л у к а с. Что им здесь надо?

Ю л ю с. Сопляки!

Б е а т р и ч е. Вы ведь все хорошие… Не деритесь!

Ю л ю с. В гробу я их видел, этих хороших. В белых тапочках.

К о с т а с. Вот это настоящая шпана!

Б е а т р и ч е. Мальчики! Не надо! Лучше я вам спою.

Все охотно прекращают драку: хоть и трое против двоих, но силы равные, все устали.

Л у к а с (живо). Спой, Бета, спой!

Б е а т р и ч е (поет).

А л ь г и с. Здорово поешь, девочка.

Л у к а с. Она не тебе поет.

А н д р ю с. Скукота. Лучше станцуй. Танцуй, Бета. Покажи этим лопухам, что ты можешь.

А л ь г и с. Эй, ты, помолчи!

Ю л ю с. Танцуй, козочка!

Б е а т р и ч е. Играйте!

Андрюс, Юлюс и Лукас хватают свои инструменты и начинают играть. Беатриче танцует. Танцует лихо, темпераментно, все убыстряя и убыстряя темп.

В и т а с. Браво! Браво! Вот молодец!

Ю л ю с. Штучная девчонка! Хочу потанцевать с тобой!

А н д р ю с. Кочегарь! Кочегарь!

Л у к а с. Включай ускоритель.

Ю л ю с. Прибавь в коленях!

А н д р ю с. Бета! Чертовка!.. (Хочет ее схватить.)

А л ь г и с (отталкивая его). Не тронь!

А н д р ю с. А тебе что? Завидки берут?

А л ь г и с. Беатриче! Слышала, что он говорит?

Б е а т р и ч е. Ну, слышала, и что?

А л ь г и с. Ты себя хоть на грамм уважаешь? Говори!

Беатриче молчит.

К о с т а с. Скажи, что от них уходишь.

В и т а с. Только кивни. Мы тебя на руках унесем!

Андрюс, Юлюс и Лукас идут на них стенкой.

А н д р ю с. Сейчас мы вам морды расквасим.

А л ь г и с. Попробуй, голу́ба!

Б е а т р и ч е. Дайте слово, что драки не будет, тогда я вам что-то скажу.

А л ь г и с. Ладно.

А н д р ю с. Говори.

Б е а т р и ч е. Альгис! Ты видишь, как им плохо? Сам видишь… Оттого они такие и злые. Я им нужней, чем вам. Вы меня не спасайте. Не надо меня спасать, поняли?

А л ь г и с. Надо! От них же трупным ядом воняет.

Андрюс, Юлюс и Лукас опять угрожающе приближаются к Альгису.

В и т а с (заслоняя Альгиса). А ну-ка, притормози!

Альгис и Костас нехотя уходят. Витас, прикрывая отступление, следует за ними.

А н д р ю с. Кто их пустил?

Б е а т р и ч е. Я.

А н д р ю с. Зачем?

Б е а т р и ч е. Они сказали, что Альгис ранен.

А н д р ю с. Шпана.

Ю л ю с. И носилки бросили, сопляки.

А н д р ю с. Бета, когда приходишь играть, запирайся на ключ. Сто раз тебе говорили, чтобы ты сюда никого не пускала, пусть хоть дверь ломают! Это — наша…

Ю л ю с. Святая святых!

Л у к а с. Они хотят тебя от нас увести.

Ю л ю с. Черта лысого мы тебя отдадим!

Б е а т р и ч е. Я не вещь. Ладно. Давайте играть.

А н д р ю с. Не могу! На душе тошно. (Показывает пустую бутылку.) Лукас! Принеси чего-нибудь выпить. Старик, умоляю. Руки дрожат.

Л у к а с (вывернув карманы). Хоть шаром покати…

А н д р ю с. А дядя?

Л у к а с. Какой дядя?

Ю л ю с. У него не дядя, а тетя. Тетя Идея Фикс.

Л у к а с. Дядя уже спит.

А н д р ю с. А у тебя, Юлюс?

Ю л ю с (вывернув карманы). Пусто.

А н д р ю с. Осатанеть можно. Пошли на улицу, ребята, давайте кого-нибудь кокнем…

Ю л ю с. Кого?

А н д р ю с. Да хоть собаку…

Л у к а с. Дурак. Что это даст?

А н д р ю с. Давайте затащим какую-нибудь деваху.

Ю л ю с. Брось трепаться.

А н д р ю с. Не могу, понятно? Надо что-то сделать. Подождите, я сейчас вернусь.

Б е а т р и ч е (хватая его за руку). Куда ты? Что ты выдумал?

А н д р ю с (щелкая ее по носу). Не твое дело, пташка.

Б е а т р и ч е. Я пойду с тобой.

А н д р ю с. Сиди, понятно?

Б е а т р и ч е (упрямо). Я пойду с тобой!

А н д р ю с (ребятам). Подержите вы эту… (Быстро уходит.)

Б е а т р и ч е. У него тоже нет денег.

Ю л ю с. Там, куда он пошел, денег не надо.

Б е а т р и ч е (рванувшись к двери). Он что-нибудь натворит! Попадется…

Ю л ю с (хватает ее). Ну-ну! Лукас, постереги дверь. Папаша вытащит его хоть из преисподней. Не впервой. И ни лучше, ни хуже он не станет. А без выпивки тоже нельзя. Плесенью зарастешь. Помню, как мы с ним познакомились. Сижу в «Охотничьем кафе», пью. На стене ружье висит.

Б е а т р и ч е. Зачем?

Ю л ю с. А вдруг захочется застрелиться? Смотрю — рядом парень, — шикарно пьет. «Выпьем еще», говорит. Ну, и так далее. Выяснилось, оба любим джаз, оба учились в вузе, бросили… или вуз нас бросил. Теперь всю эту муру презираем.

Б е а т р и ч е. Андрюс рассказывал.

Ю л ю с. У Андрюса нет философского подхода. Он прагматист. В Америке он бы стал боссом. А здесь глотает архивную пыль. Зря…

Б е а т р и ч е. Он говорит, что ему это нравится.

Ю л ю с. Врет. Теперь послушай: ирония судьбы. Отец Андрюса — прокурор. Мой — доктор философии. Один карает, другой проповедует любовь… Ничего не поделаешь.

Л у к а с. Ну, а зато мы, их детки, — кореши. Настоящие кореши, до гроба…

Б е а т р и ч е. Я многого не понимаю.

Ю л ю с. А и не надо понимать. Слабеет вера.

Б е а т р и ч е. Во что?

Ю л ю с. Лукаса спроси. Он верующий.

Б е а т р и ч е. Во что? В бога?

Ю л ю с. В черта.

Б е а т р и ч е. Ну?!

Ю л ю с. У него комплекс неполноценности. Потому и верит.

Л у к а с. Не трепись.

Ю л ю с. Одно слово — безотцовщина. Слепая ошибка природы. Бывает. Что было делать мамаше? Зато у Лукаса богатый дядя. Хотя, скорее всего, это фантом.

Б е а т р и ч е. Что значит фантом?

Ю л ю с. Мнимость. Мираж в пустыне, из-за которого можно потонуть в слезах.

Б е а т р и ч е. Правда, Лукас?

Л у к а с. Этот фантом может купить со всеми потрохами и прокурора и его философа!

Ю л ю с. Видишь?

Б е а т р и ч е. Что такое философ, — я знаю, а что такое прокурор — не очень.

Ю л ю с. И дай тебе бог никогда не знать.

Входит А н д р ю с, стоит понуро у двери, в руках по бутылке.

Ю л ю с. Что у тебя? Коньяк? Две бутылки? Ура!

Л у к а с. Армянский! Да здравствует солнечная Армения! Юлюс, свинг!

Юлюс берет трубу, Лукас — ударник, играют бешеный свинг.

А н д р ю с. Тише, ребята, я кокнул буфетчицу…

Тишина.

Б е а т р и ч е. Неправда!

А н д р ю с. Я не хотел…

Л у к а с. Брось трепаться!

Ю л ю с. Зачем ты ее убил?

А н д р ю с. Знакомая. Донесла бы… А теперь меня расстреляют! (Кричит.) Не боюсь! Никого не боюсь! Все надоело! (Вдруг.) Бета! Вот тебе шоколад.

Беатриче, не двигаясь, с ужасом на него смотрит.

Ю л ю с. Как ты ее убил?

А н д р ю с (приплясывая). Окно во двор… раму без шума снял… Беру с полки коньяк… две бутылки… шоколад; оборачиваюсь — в дверях буфетчица! Со счетами в руке. Черт ее там держал, полуношницу… А вы на моем месте что бы делали? Я ее бутылкой раз… по голове… Даже не крякнула. Только падая, за ноги зацепилась. Цепкая! Привыкла хватать.

Пауза.

Ю л ю с. Вот черт!

А н д р ю с. Черт? (Хохочет.) Ну да, я — черт! А черти ни за что не отвечают.

Ю л ю с. Прямо Раскольников.

А н д р ю с. Какой еще там Раскольников?

Ю л ю с. У Достоевского. Только совесть тебя не замучит.

А н д р ю с. Меня? Да плевал я…

Б е а т р и ч е (подбежав к нему). Врешь! Неправда! Разве ты мог убить человека? Я знаю, что не мог! Не мог! Знаю!

А н д р ю с. Не мог? А ты посмотри на мои руки. В крови, да?

Б е а т р и ч е (закрыв лицо руками). Не в крови! Не в крови!..

А н д р ю с. Что же ты не смотришь?

Б е а т р и ч е. Нет! Нет! (Оттолкнув Лукаса, выбегает из комнаты.)

Пауза. Андрюс, Юлюс и Лукас хохочут.

Ю л ю с. Ну и напугал девку! Смотри, еще в милицию побежит.

А н д р ю с. Вот будет номер! Здорово!

Ю л ю с. А где же ты взял коньяк?

Стук в дверь.

А н д р ю с. Тс-с-с!

Л у к а с (шепотом). Это они!

Ю л ю с. Кто?

Л у к а с. Лопухи.

Ю л ю с. Нет.

Л у к а с. Тогда милиция.

Ю л ю с. Уже?

Л у к а с (с тревогой). Предки?

Ю л ю с (тихо смеясь). Да что ты!

А н д р ю с (злобно). Молчи!

Стучат громче. Голоса: «Откройте!», «Откройте!»

А н д р ю с. Тс-с-с… (Шепотом). Не откроем! Никому не откроем…

Кабинет отца Андрюса.

Пустая комната. Две большие табуретки. На одной стене ружье и чучело орла, на другой — аккуратно расставлены на стеллажах бесчисленные папки. Настойчивый звонок в дверь. Из соседней комнаты появляется полуодетый о т е ц А н д р ю с а, идет к входной двери, отпирает. Вбегает Б е а т р и ч е.

О т е ц А н д р ю с а. Кто вы? Что вам надо?

Б е а т р и ч е. Простите…

О т е ц А н д р ю с а. Вы меня разбудили.

Б е а т р и ч е. Мне очень жалко… но я…

О т е ц А н д р ю с а (ищет очки, надевает). Кто вы такая?

Б е а т р и ч е. Беатриче.

О т е ц А н д р ю с а. Какая Беатриче? Понятия не имею.

Б е а т р и ч е. Мне надо узнать…

О т е ц А н д р ю с а. Но ведь сейчас ночь! Я спал.

Б е а т р и ч е. Я так и думала, что вы спите. Поэтому долго звонила.

О т е ц А н д р ю с а. Вы сумасшедшая! Врываетесь ночью к посторонним людям. Убирайтесь. Я хочу спать.

Б е а т р и ч е. Андрюс зовет меня Бетой.

О т е ц А н д р ю с а. Какой Андрюс?

Б е а т р и ч е. Ваш сын.

О т е ц А н д р ю с а (молча разглядывает Беатриче). Ага… понятно. (Сердито.) А вы ему кто?

Б е а т р и ч е. Невеста.

О т е ц А н д р ю с а. Невеста?..

Б е а т р и ч е. Ну да, Андрюс иногда меня так называет. И потом я еще учусь в школе.

О т е ц А н д р ю с а. А-а… Где вы с ним познакомились?

Б е а т р и ч е. На танцах.

О т е ц А н д р ю с а. Ну конечно!.. Давно?

Б е а т р и ч е. Давно. Уже скоро полгода.

О т е ц А н д р ю с а. А потом?

Б е а т р и ч е. Потом? Мы играем в джазе.

О т е ц А н д р ю с а. Ага, значит, из тех… И зачем ты сюда явилась посреди ночи?

Б е а т р и ч е. Скажите, Андрюс был дома? Недавно? Ну, с полчаса назад?

О т е ц А н д р ю с а (с беспокойством). Кажется, был, а что?

Б е а т р и ч е. Это очень важно. Вы уверены, что был?

О т е ц А н д р ю с а. По-моему, да. Я слышал, как хлопнула дверь… А потом под окном запустили мотор у машины. Его я не видел.

Б е а т р и ч е. Ну, слава богу! Какое счастье!

О т е ц А н д р ю с а. Почему? В чем дело?

Б е а т р и ч е. Откуда же он взял деньги на такси? У него не было ни копейки.

О т е ц А н д р ю с а. А ты почем знаешь?

Б е а т р и ч е. У вас был коньяк? Две бутылки?

О т е ц А н д р ю с а. Наверно… Подожди! (Выходит и возвращается.) Вот именно был! Ах ты черт! Видно, ключ подобрал… Ах ты черт!

Б е а т р и ч е. Слава богу! Какое счастье!

О т е ц А н д р ю с а. Счастье? Нашла чему радоваться!

Б е а т р и ч е. Но Андрюс сказал, что украл коньяк в кафе и убил буфетчицу. Другие поверили. А я сразу не поверила.

О т е ц А н д р ю с а. Какой бред! Вы там, вижу, черт знает до чего допились!

Б е а т р и ч е. Да нет же. Ни у кого денег не было.

О т е ц А н д р ю с а. Значит, завтра и верно зарежете буфетчицу. Тебе не стыдно?

Б е а т р и ч е. Нет.

О т е ц А н д р ю с а. Думаешь, ты первая, кого Андрюс зовет невестой?

Б е а т р и ч е. Нет, не первая.

О т е ц А н д р ю с а. Кто твои родители?

Б е а т р и ч е. Отец маму бросил. Потом мама полюбила другого и уехала с ним в Сибирь. Я живу у бабушки.

О т е ц А н д р ю с а. Сколько тебе лет?

Б е а т р и ч е. Семнадцать.

О т е ц А н д р ю с а. В каком ты классе?

Б е а т р и ч е. В десятом.

О т е ц А н д р ю с а. А бабушка тебе разрешает играть в джазе?

Б е а т р и ч е. У бабушки пенсия маленькая. Я зарабатываю.

О т е ц А н д р ю с а. А когда тебя нет по ночам, она не сердится?

Б е а т р и ч е. Очень сердится. Даже домой не пускает. Правда, только летом. Зимой пускает. Она добрая.

О т е ц А н д р ю с а. Где же ты тогда ночуешь? Летом?

Б е а т р и ч е. Во дворе. Там хорошо очень. Тихо. И звезды кругом.

О т е ц А н д р ю с а. Была бы тут мать, ты бы не шлялась.

Б е а т р и ч е. Была бы тут мать, я бы не шлялась.

О т е ц А н д р ю с а. Взять бы палку да поучить тебя как следует.

Б е а т р и ч е. Чему?

О т е ц А н д р ю с а. Чтобы бросила всю эту шайку… И Андрюса.

Б е а т р и ч е. А ему от этого будет лучше?

О т е ц А н д р ю с а. Тебе будет лучше.

Б е а т р и ч е. Разве Андрюса вам не жалко?

О т е ц А н д р ю с а. Ты глупая или притворяешься?

Б е а т р и ч е. Я не притворяюсь. Он, я знаю, и без меня может… Но мне за него страшно… Скажите вот: о чем, например, вы с Андрюсом разговариваете? Ну, когда вы вдвоем, только отец с сыном? Почему он всегда говорит про плохое? Почему у него в голове только всякие пакости? Это ведь ужасно! Как вы думаете, это просто так? Одни фантазии? Вам, наверно, смешно?..

О т е ц А н д р ю с а. Нет. Не смешно.

Б е а т р и ч е. Я его никак не могу понять. Иногда понимаю, а иногда — ну никак! И еще вот это…

О т е ц А н д р ю с а. Что?

Б е а т р и ч е. Ну… женщины… насильно…

О т е ц А н д р ю с а. То есть как — насильно?

Б е а т р и ч е. Ну, например, идем по улице, вдруг… Но вы на меня не смотрите так, а то мне трудно. Вот идем по улице, вдруг он как-то странно заулыбается и говорит: «Аппетитная!.. Не я буду, если…»

О т е ц А н д р ю с а. Это он т е б е говорит?

Б е а т р и ч е. Ну да, мне, а кому же еще? Потом молчит. Насвистывает. И думает о чем-то нехорошем.

О т е ц А н д р ю с а. Ты сумасшедшая! Почему ты его не прогонишь?

Б е а т р и ч е. А иногда разговаривает очень серьезно. Совсем про другое… про очень важное. Не смейтесь!

О т е ц А н д р ю с а. Я не смеюсь.

Б е а т р и ч е. Очень важное для всех. Раньше он надо мной смеялся. А теперь нет. И глаза у него бывают совсем другие, ясные…

О т е ц А н д р ю с а (задумчиво). Да…

Б е а т р и ч е. Понимаете, его мне судьба послала. Он ведь хороший, правда? Только ему надо все время всех удивлять. Чтобы думали, какой он необыкновенный. Жестокий. И пьет… Он ведь никому не кажется необыкновенным… его даже презирают. Поэтому он и пьет. Будто всех ненавидит. А за что? Сам не знает, за что. Слишком много думает о себе. И о том, как к нему относятся. А вот я… он знает, что я к нему не так отношусь. Поэтому я ему нужна. Не то ой может дойти до того…

О т е ц А н д р ю с а. До чего? До чего он может дойти?

Б е а т р и ч е. Ну… как вам объяснить. Говорить, говорить, а потом вдруг сделать то, что говорил… И даже не понять, что он сделал. Правда?

О т е ц А н д р ю с а. Да, правда.

Б е а т р и ч е. Я вижу, как они пьянеют. И не только от водки. От слов, от джаза. Хотят опьянеть.

О т е ц А н д р ю с а. А ты им мешаешь?

Б е а т р и ч е. Как же я могу им помешать?

О т е ц А н д р ю с а. Потому что и сама пьянеешь?

Б е а т р и ч е (с испугом). Я? Что вы! (Помолчав.) Может, и я. Но я… иначе… Вы надо мной смеетесь?

О т е ц А н д р ю с а. Нет.

Б е а т р и ч е (взволнованно). Все равно. Андрюс когда-нибудь поймет!

О т е ц А н д р ю с а. Что?

Б е а т р и ч е. Ну, про все. И про людей. Что такое любовь. Не к кому-нибудь, а вообще. Ко всем. Вы любите Андрюса?

О т е ц А н д р ю с а. Не знаю… Наверно… У меня же никого больше нет. Я на него надеялся. Черт! Видишь, даже поседел. Мне некогда было как следует подумать… и о нем, и о себе. Все думал о будущем. Для всех. А сам не жил. Только работал, чтобы другим было хорошо жить. Теперь себя спрашиваю: как же так получилось, что вот сын мой… такой? Я ему говорил-говорил, а потом уже больше не мог, бывало, стисну зубы и молчу… Откуда они такие? Почему? Ну, скажи! Господи, что это я? Тебе ведь только семнадцать…

Б е а т р и ч е. Я поняла, все поняла. Не расстраивайтесь. Обещаю вам, все будет хорошо. Не надо только его ругать. Я так рада… Ладно, я пошла, правда? Мне ведь надо.

О т е ц А н д р ю с а (вдруг обнимает ее). Девочка… Девочка… Кто ты такая?

Б е а т р и ч е. Я же вам говорю, я — Беатриче! Ну, пока! (Уходит.)

З а т е м н е н и е.

Там же. Утро. О т е ц А н д р ю с а и А н д р ю с.

О т е ц А н д р ю с а. Я хочу с тобой поговорить. Не торчи там. У окна. Ступай сюда!

А н д р ю с (спиной к отцу). Мне и тут хорошо.

О т е ц А н д р ю с а. Подойди сейчас же!

Андрюс делает к нему несколько шагов.

Откуда взял деньги на такси? Я уже не говорю о коньяке! У тебя не было ни копейки.

А н д р ю с. А откуда у тебя такая информация? Эта девка настучала?

О т е ц А н д р ю с а. Не смей ее так называть!

А н д р ю с. Понравилась?.. Люкс, а не девка, верно? Могу уступить.

О т е ц А н д р ю с а. Подлец! (Строго.) Где взял деньги на такси?

А н д р ю с. Подкинул на машине приятель.

О т е ц А н д р ю с а. Врешь!

А н д р ю с. Повезло. Попался знакомый таксист.

О т е ц А н д р ю с а. Врешь!

А н д р ю с. Кончал смену…

О т е ц А н д р ю с а. Опять угнал машину?

А н д р ю с. А что ей сделалось? Через полчаса поставил на место.

О т е ц А н д р ю с а. В прошлом году я замял дело…

А н д р ю с. Тогда не я угонял…

О т е ц А н д р ю с а, Но ты избил шофера.

А н д р ю с. Сам, подлец, напросился.

О т е ц А н д р ю с а. Чем же он подлец? Что вы украли у него машину? Надо было вас тогда засадить. У меня до сих пор совесть нечиста. А сейчас пятнадцать суток хватит?

А н д р ю с. Не стесняйся, подкинь еще.

О т е ц А н д р ю с а. И второй вопрос: эта Беатриче твоя невеста?

А н д р ю с. Почему моя, а не великого князя Гедимина?

О т е ц А н д р ю с а. Не паясничай… Жениться обещал?

А н д р ю с. Да ты что, смеешься? Мало их, таких, ходит… Ну как, кончил допрос?

О т е ц А н д р ю с а. Помолчи! Она хорошая девочка. Смотри, бабушка ее из-за тебя из дома выгонит.

А н д р ю с. Не таковские теперь времена.

О т е ц А н д р ю с а. Зачем ты ее свел с этими джазистами?

А н д р ю с. Надо же было ей подработать на жизнь.

О т е ц А н д р ю с а. А тебе? Ты обеспечен. На пропой?

А н д р ю с. Предположим, что да. Ты же не даешь.

О т е ц А н д р ю с а. Где ты шляешься? Почему два дня домой не приходил?

А н д р ю с. Общественная работа, репетиции…

О т е ц А н д р ю с а. Будешь отвечать серьезно?

А н д р ю с. Как умею.

О т е ц А н д р ю с а. Ты кто, бродячий пес? Дома у тебя нет?

А н д р ю с. Нет.

О т е ц А н д р ю с а. Кто его у тебя отнял?

А н д р ю с. Ладно, надоело. Я пошел.

О т е ц А н д р ю с а. Никуда ты не пойдешь! Почему у тебя нет дома?

А н д р ю с. Хочешь знать? Пожалуйста. Из-за тебя.

О т е ц А н д р ю с а. Ах, из-за меня? Ну и сынок! Сперва учителя тебя обижали, а теперь отец? Зато мать у тебя была добрая, помню, как она учительницу обругала за то, что та заставляла тебя учиться…

А н д р ю с (сжав кулаки, подскакивает к отцу). Не смей оскорблять память матери.

О т е ц А н д р ю с а. А ну-ка, убери руки! Двинуть бы тебе… Но молодец, что не даешь мать в обиду…

А н д р ю с. Руки распускать ты всегда любил. Со мной особенно. Привычка…

О т е ц А н д р ю с а. Если бы хоть раз хорошенько тебя отдубасил, может, ты бы сегодня был человеком.

А н д р ю с. Ну да — мы не люди. Не то что вы. Мы хотя бы бьем только со злости.

О т е ц А н д р ю с а. Кто это «мы»?

А н д р ю с. Я. Молодые. Те, кто хотят жить, понятно?

О т е ц А н д р ю с а. Жить? Это называется жить? Вы же паразиты, гангрена на теле настоящей молодежи. Вы ее отравляете!

А н д р ю с. Я пока еще никого не отравил. Будь спок.

О т е ц А н д р ю с а (с болью). И я должен на это смотреть. На своего собственного сына…

А н д р ю с. А чем уж я так плох? Чего ты расстраиваешься? Ну, выпиваю, для тебя это не новость. Кто теперь не пьет? Зато — не ворую. Это пошло.

О т е ц А н д р ю с а. Воруешь! Хорошо, что я тебя устроил в архив, где украсть нечего. А из дома тянешь, угоняешь чужие машины.

А н д р ю с. А ты купи мне свою. Давно прошу.

О т е ц А н д р ю с а. Сам на нее заработай.

А н д р ю с. Не могут же все быть космонавтами. Или прокурорами…

О т е ц А н д р ю с а. Но хоть кем-то надо быть! А ты кем хочешь быть? Не ухмыляйся! Кем?

А н д р ю с. Молодость дается один раз. Да и то не всем. У тебя, кстати, ее не было. Я просто хочу жить. И все. Не беспокойся, мы знаем, что с собой делать…

О т е ц А н д р ю с а. Слышал. Только и разговоров, что «убью». Уроды!

А н д р ю с. Это для сильных ощущений. Нам так нравится. Никто теперь не хочет скучать на подножном корму.

О т е ц А н д р ю с а. Нам скучно не было.

А н д р ю с. Ну да, у вас же была классовая борьба.

О т е ц А н д р ю с а. А что, теперь ее нет?

А н д р ю с. В Литве не наблюдается. А в Париж почему-то меня не шлют.

О т е ц А н д р ю с а. Значит, мы же и виноваты в том, что вы такие? Тем, что победили в классовой борьбе? Что уничтожили нищету и неравенство? Вам, видите ли, стало скучно жить. Ну, спасибо, уважили…

А н д р ю с. На здоровье. Это мы вам должны спасибо сказать. За то, что вы нам создали условия, перебили врагов, для нас на совесть поработали. Дайте ж нам, так сказать, пожать плоды… насладиться мирной жизнью.

О т е ц А н д р ю с а. Втоптать ее в грязь? Превратить в навозную кучу? Не позволим! Нет!

А н д р ю с. Не ори. Мы по крайней мере не хвастаем, что нам все ясно и вокруг не жизнь, а цветущий сад, по которому одни только ангелочки летают.

О т е ц А н д р ю с а. Никто не говорит, что кругом уже цветущий сад. Но голода вы не знали, крыс вам жрать не приходилось. А это уже кое-что. И страха за завтрашний день у вас тоже нет.

А н д р ю с. Зато другой страх остался.

О т е ц А н д р ю с а. Врешь, ничего вы не боитесь. К великому сожалению.

А н д р ю с. Боимся. Одиночества, скуки, серых будней. Ваших так называемых «трудовых будней».

О т е ц А н д р ю с а. Ах, так? (У него падают очки.) Найди очки! (Кричит.) Слышишь, подними очки!

Андрюс подает отцу очки.

(Берет телефонную трубку, набирает номер.) Мой сын ночью угнал чужую машину. Арестуйте его…

А н д р ю с. Ах ты… (Ударяет отца кулаком по голове.)

О т е ц А н д р ю с а. Щенок! И бить еще не умеешь. (Бьет Андрюса с такой силой, что тот падает. Взглянув на лежащего сына, снова берет трубку.) Нас прервали. Вы меня поняли? Арестуйте его и строго накажите…

З а т е м н е н и е.

Обстановка первой картины. А н д р ю с , Ю л ю с и Л у к а с с хохотом читают дневник Беатриче.

Ю л ю с. Вот это девка! Огонь!

Л у к а с. Как ты его стащил?

А н д р ю с. Долго ли умеючи… (Читает.) «Как мне пришло в голову побежать к его дому! В полночь. Посмотреть, какой он, когда бывает один. Что делает? Он, верно, как раз умывался. Был виден в окно только до пояса. И до чего красивый. Не может в таком прекрасном теле жить душа калеки! Мне стало стыдно, что я подглядываю, и я убежала. Сторож уже запер ворота, кричит: «Прыгай!» Как я перелетела через ограду, сама не знаю. А сторож мне вслед: «Эй, девка, куда ты? Согрей старика, косуля!» Бегу и плачу! Пускай, пускай все надо мной смеются. Косуля!»

Л у к а с. Она тебя любит. Вот подфартило!

Ю л ю с. Ну, давай дальше!

А н д р ю с (читает). «Пьяный Рукас избил жену. У них семеро детей. Шеи тоненькие… Кто-то сказал: «Нечего рожать как щенят…» Господи, как страшно!»

Андрюс, Лукас и Юлюс хохочут.

Между прочим, вчера я утопил трех щенков нашей Дианки. Вот визжали… (Читает про себя, хихикает, потом читает вслух.) «Я спросила у Ниёле, — мы с ней решили писать друг другу в классе письма, и кто напишет самое глупое, покупает булку, — можно ли родить ребенка от черта? Она спрашивает: «От какого черта?» Я ей ответила: «От самого красивого». Записки перехватила завуч Дубайте. Что тут было! Старая дева чуть не лопнула от злости. А сама красит волосы и вихляет задом, как обезьяна!»

Ю л ю с. Вот дает! Дуба просто взбесится, если прочтет.

Андрюс читает про себя. Другие заглядывают ему через плечо в дневник, смеются.

А н д р ю с. Прекрасная мысль. Дам-ка я ей почитать этот дневничок…

Ю л ю с. С ума сошел! Бете голову снимут!

А н д р ю с. Мне же сняли? (Мотает бритой головой.) Из-за нее.

Ю л ю с. Это подлость!

А н д р ю с. То, что я сделаю, — подлость, а то, что она меня заложила, не подлость?

Л у к а с (показывая ему кулак). Смотри, дам в харю.

А н д р ю с. Не лезь в бутылку. Я должен с ней расквитаться. Законно. Я же ей прямо сказал: «Убить тебя мало!» А тут — великое дело! Покудахчут… А потом отряхнутся как ни в чем не бывало. (Громко хохочет.) Цирк!

З а т е м н е н и е.

Учительская. З а в у ч Д у б а й т е пришпиливает кнопками к доске листок из дневника Беатриче.

З а в у ч (сквозь зубы). «Старая дева… Вихляет задом, как обезьяна…» Я тебе покажу обезьяну… Ты у меня еще не так завихляешь… (Отворив дверь.) Беатриче Визгирдайте! Войди!

Входит Б е а т р и ч е.

Сама знаешь, зачем тебя вызвали. К нам не раз поступали сигналы о твоем неблаговидном поведении. А вот теперь нам прислали твой дневник. Я его прочитала, как твой педагог, с большим интересом, поскольку в дневнике отражается личность ученика. Не знаю, в своем ли ты уме. Конечно, о любви мечтают все девушки. И никто им это запретить не может. Но у тебя грязное воображение. Вот возьмем хоть эту страницу. А ну-ка, прочти вслух и скажи, что ты сама об этом думаешь. Читай!

Б е а т р и ч е (дрожащим голосом читает). «Я его буду искать повсюду. На улицах, в толпе, в темном лесу. Где ты? Где ты, тот, кого я люблю? Ведь я нужна тебе так же, как ты нужен мне, как солнце — земле, как дождик — траве и листьям. Ты мой, разве ты сам этого не видишь? Любимый, открой глаза и протяни ко мне руки, — ведь я твоя, так же твоя, как свет летнего дня, как прохладный дождь, упавший на усталые веки. Возьми меня, и ты будешь счастлив…»

З а в у ч. Хватит. Говори, как ты могла это написать? Стыда у тебя нет? Что же ты молчишь? Боишься рот раскрыть? Ладно, тогда скажу я. И это любовь? Так вы теперь понимаете любовь? «Возьми меня…» И это пишет семнадцатилетняя девушка? Ученица десятого класса? Предлагать себя мужчине? Просить, чтобы тебя положили в постель? Это же бесстыдство! Разврат! Вы теперь считаете, что вам все дозволено?

Б е а т р и ч е (кричит). Нет! Нет!

З а в у ч. Нет? Ну-ка, прочти еще раз. (Властно.) Слышишь? Читай! (Топает ногой.) Читай!

Б е а т р и ч е (задыхаясь, читает). «Ты мой, разве ты сам этого не видишь? Любимый, открой глаза и протяни ко мне руки, — ведь я твоя, так же твоя, как свет летнего дня, как прохладный дождь, упавший на усталые веки. Возьми меня, и ты будешь счастлив…»

З а в у ч. Дошло? Поняла? Говори!

Беатриче молчит. В глазах ее ужас.

Девчонки шляются ночью по улицам и ресторанам. Лезут к мужикам в окна… Свальный грех… Новое поколение! А нам прикажете молчать? Говорить, что так и надо? Таскаются, пьют, дерутся… Сходятся, расходятся… И это любовь? Говори: это любовь? (Кричит.) Читай снова! Читай, пока не осознаешь всю эту грязь!

Б е а т р и ч е (еле слышно). «Ты мой, разве ты сам этого не видишь?..» (Делает шаг и падает.)

З а в у ч (с испугом). Что с тобой? Тебе плохо? Девочка, что с тобой? Может, ты уже…

Беатриче приподнимается и садится.

На, выпей воды… (Наливает и протягивает ей стакан.) Выпей! (Та не берет.) Я же тебе хочу только добра. Спасти тебя, пока еще не поздно…

Беатриче молча встает, подходит к столу и протягивает руку за дневником.

(Отталкивая ее руку.) Нет. Дневник ты прочитаешь на классном собрании. Пусть твои товарищи его обсудят.

Беатриче вдруг размахивается и бьет Дубайте по щеке.

(Минуту стоит, окаменев, потом кричит.) Ты сошла с ума! Ты сошла с ума!

З а т е м н е н и е.

Кабинет врача психиатрической больницы. З а в у ч Д у б а й т е сидит за столом, напротив в р а ч а.

З а в у ч (взволнованно). Ну да, я вела себя глупо, непедагогично. Обиделась. А теперь казню себя. Что нам делать, доктор?

В р а ч. Понимаете, мы теперь столкнулись с формальностями…

З а в у ч. Я бы с радостью взяла свои слова обратно. Готова даже сказать, что никакой пощечины не было…

В р а ч. То есть как не было?

З а в у ч. Ну, что мне только показалось… будто она собирается меня ударить. Хотя я понимаю, это невозможно. Скандал на всю школу, да об этом знают не только у нас… Помогите ей. Может, она была чем-нибудь больна: температура, нервный криз, — словом, потеряла самообладание? Вы подержите ее пока у себя, подлечите и верните в школу… А к тому времени все забудется. Я очень вас прошу. Я потом перечла ее дневник — там нет ничего такого особенного…

В р а ч. Хорошо, я с ней поговорю. Посмотрим.

З а в у ч. Спасибо. (Уходит.)

В р а ч (приоткрыв дверь). Вызовите ко мне больную Визгирдайте.

Входит Б е а т р и ч е.

На что жалуетесь?

Б е а т р и ч е. Ни на что.

В р а ч. Другие на тебя жалуются?

Б е а т р и ч е. Да.

В р а ч. Учишься хорошо?

Б е а т р и ч е. Плохо.

В р а ч. Трудно или ленишься?

Б е а т р и ч е. Трудно.

В р а ч. А в джазе играть легко?

Б е а т р и ч е. Играть легко.

В р а ч. Когда же ты готовишь уроки?

Б е а т р и ч е. Ночью, если бабушка не гасит свет и я не засыпаю.

В р а ч. Понятно. На чем ты играешь?

Б е а т р и ч е. На рояле, бабушка научила.

В р а ч. Значит, могла бы и дома играть?

Б е а т р и ч е. Нет, бабушка рояль продала. Еще когда я была в восьмом классе. Надо было мне пальто на зиму купить.

В р а ч. Какое сегодня число.

Б е а т р и ч е. Восемнадцатое?

В р а ч. Нет, семнадцатое. А день?

Б е а т р и ч е. Что — день?

В р а ч. Какой день недели?

Б е а т р и ч е. Вторник?

В р а ч. Нет, среда. Баха любишь?

Б е а т р и ч е. Баха?

В р а ч. Композитора. Жил в семнадцатом… нет, в восемнадцатом веке.

Б е а т р и ч е. Ах, Баха! Конечно, люблю. Я о другом подумала.

В р а ч. А кто написал «Маленького принца»?

Беатриче нежно смеется.

Почему ты смеешься?

Беатриче молчит, улыбается, смотрит в окно.

Тебе смешно, что я тебя расспрашиваю?

Б е а т р и ч е. Прекрасная книга!

В р а ч. Ты ее читала? Кто ее написал?

Б е а т р и ч е. Прекрасный человек. Антуан де Сент-Экзюпери.

В р а ч. Какие книги ты больше всего любишь?

Б е а т р и ч е. Про добрых людей. Про несчастных. «Дон-Кихота», например, «Давида Копперфильда».

Пауза.

В р а ч. Почему ты ударила завуча?

Б е а т р и ч е. Это не я ударила.

В р а ч. Как не ты? А кто?

Б е а т р и ч е. Не знаю.

В р а ч. Зачем ты отпираешься?

Б е а т р и ч е. Я не отпираюсь.

В р а ч. Но ты же ее ударила?

Б е а т р и ч е. Это была не я.

В р а ч. Нет, ты. Не помнишь?

Б е а т р и ч е. Помню.

В р а ч. Значит, ты?

Б е а т р и ч е. Нет, не я.

В р а ч. Ну, хорошо… Ты ее не любишь?

Б е а т р и ч е. Нет.

В р а ч. За что?

Б е а т р и ч е (помолчав). Не знаю.

В р а ч. Я, например, всегда знаю, за что кого-нибудь не люблю.

Б е а т р и ч е. Она ничего не понимает.

В р а ч. В чем?

Б е а т р и ч е. В самом главном.

В р а ч. А ты понимаешь?

Б е а т р и ч е. Да.

В р а ч. А я?

Б е а т р и ч е (внимательно на него смотрит). Не знаю…

В р а ч. Кто еще не понимает?

Б е а т р и ч е. Бабушка. Она уже старенькая.

В р а ч. А мальчики, с которыми ты дружишь, понимают?

Б е а т р и ч е. Нет. Они еще маленькие.

В р а ч. А что, по-твоему, самое главное?

Б е а т р и ч е. Что, когда любишь, можно даже умереть. Ради кого-нибудь.

В р а ч. Но стоит ли?

Б е а т р и ч е. Что вы сказали?

В р а ч. Стоит ли ради кого-то умирать?

Беатриче молчит, закрыв лицо руками.

Ты плачешь?

Б е а т р и ч е. Если не стоит, то как тогда жить?

В р а ч. Ты странная девушка. Правды ищешь?

Б е а т р и ч е. Что? Нет, я ничего не ищу.

В р а ч. Может, поэтому в мире все больше и больше сумасшедших?

Б е а т р и ч е. А умных разве мало?

В р а ч. Ты несчастна?

Б е а т р и ч е. Нет, что вы! Только…

В р а ч. Что?

Б е а т р и ч е. Только иногда кажется, что жить очень страшно. С ума сойти можно…

В р а ч. А! Да-да, понятно.

Пауза.

Б е а т р и ч е. Вот и вы меня допрашиваете. Почему все друг у друга выпытывают?

В р а ч (задумчиво, он не слышал вопроса). Да… (Ласково.) Тебе здесь будет хорошо, девочка. Отдохнешь. Наберешься сил.

Б е а т р и ч е. Вы хотите меня запереть?

В р а ч. У нас здесь так полагается. Но это ничего. Ты просто будешь отдыхать. У тебя истощение нервной системы, поняла? От неправильного образа жизни… От недосыпания… В семнадцать лет организм хрупкий, а ты себя не щадила.

Б е а т р и ч е (с ужасом). Вы думаете, что я сумасшедшая, да? Как завуч? Она также хотела меня запереть.

В р а ч. Не волнуйся, ты не сумасшедшая. Но человеку надо время от времени побыть одному, в спокойной обстановке. Дать нервам окрепнуть. А потом ты вернешься в школу.

Б е а т р и ч е (горько, убежденно). Я никогда не вернусь в школу.

Врач звонит. Входит великан с а н и т а р.

В р а ч. Отведите больную в санаторное отделение.

Б е а т р и ч е (дико кричит, пятясь). А-а-а!..

З а т е м н е н и е.

Палата в психиатрическом санатории. Комфортабельно, гигиенично. Во всю заднюю часть сцены толстенное зеркальное окно, по которому стелются ветви большого дерева. Широкий подоконник переходит в стол, образуя помост, на котором появляются видения Б е а т р и ч е.

Г о л о с а (за сценой):

— Почему здесь чужие люди?

— Какие люди?

— Где люди?

Б е а т р и ч е. Доктор! Я ничем не больна! Я здорова, доктор!

На помосте появляется с а н и т а р.

Кто ты?

С а н и т а р. Я — твой страх. Страх за всех людей… (Исчезает.)

На помосте появляется А н д р ю с.

Б е а т р и ч е. Андрюс! Что ты наделал? Зачем ты меня сюда привел?

Андрюс молчит.

Б е а т р и ч е. Ты мне снишься? Или это правда ты?

На помосте появляется з а в у ч Д у б а й т е. Она в белом платье.

Вы? А вы почему здесь?

З а в у ч. Я ничего не поняла. Не сумела… Но ведь, дети, у меня нет никого, кроме вас. И каждый ваш проступок — это пощечина мне. Почему я все время получаю пощечины?

Рядом с Андрюсом появляется Ю л ю с.

Еще одна пощечина.

Затем — Л у к а с.

И еще… Помогите!

Б е а т р и ч е. Почему вы в белом? Как невеста?

З а в у ч. А я ведь могла быть невестой. Ты мне об этом напомнила. Разве ты не знаешь, что в твоем дневнике мои слова, только я их так и не успела произнести.

Б е а т р и ч е. Но мне семнадцать, а вам…

З а в у ч. Мне тоже семнадцать. Остальные годы — не мои, я их отдала вам, школе.

Б е а т р и ч е. И это нам помогало?

З а в у ч. В чем?

Б е а т р и ч е. Стать счастливее. Стать людьми.

З а в у ч. Но я же отдала вам все — молодость, свою женскую жизнь… Ты не зря назвала меня в дневнике старой девой. Какая ты злая… Какие вы все злые. Неблагодарные!

Б е а т р и ч е. Сухое зерно не дает ростков. И душа, которая очерствела, не дает тепла. Вы так долго вынашивали в себе самопожертвование, что оно превратилось в гордыню и уже никого не могло спасти.

З а в у ч. Ты права. Я гордилась тем, что я — садовник, а вы — газон, который надо подстригать, чтобы он рос ровно и послушно. Но ты ветка, которая тянулась в свою сторону. К свету. Прости меня. (Исчезает.)

Ю л ю с. Сыграем?

Ю л ю с, А н д р ю с и Л у к а с, кривляясь, играют оглушительный рок. На другой стороне помоста появляются А л ь г и с, К о с т а с и В и т а с.

А н д р ю с (опуская инструмент). Не хлопают…

Ю л ю с. Здесь у них не принято…

А н д р ю с. Эй, вы, вам не нравится музыка?

А л ь г и с. Разве нормальным такая музыка нравится?

А н д р ю с. Мы плохо играем?

К о с т а с. Какая музыка, такие и музыканты.

Ю л ю с, Л у к а с. Ого!

В и т а с. Но для сумасшедшего дома подходит.

А н д р ю с. А кто из нас сумасшедший?

Ю л ю с. Мы или вы?

Андрюс, Юлюс и Лукас громко хохочут. Вдруг смех подхватывает Альгис, Костас и Витас. Первые трое растерянно умолкают.

А н д р ю с. А вы над кем смеетесь? Над нами или над собой? Бета, ты почему не смеешься?

Б е а т р и ч е. Мне хочется плакать…

А л ь г и с. Почему же ты их не гонишь?

К о с т а с. Вы играете эту пошлятину…

А н д р ю с. А ты что в ней понимаешь, отец?

А л ь г и с. Да еще и фальшивите.

А н д р ю с. Правильно. Фальшивая нота бьет по нервам.

Ю л ю с. Мы не исполнители. Мы — творцы. Импровизаторы. Играем по вдохновению.

Л у к а с. А вы оловянные солдатики.

Ю л ю с. Головастики.

А л ь г и с. Вам-то головы ни к чему.

А н д р ю с. Нет, я им вмажу!

Б е а т р и ч е. Не надо! Не надо!

К о с т а с. Фашист!

Ю л ю с (выступая вперед). Мы свободные люди, и вы нам просто завидуете.

А л ь г и с. Свободные? В чем? А что такое она, ваша свобода?

А н д р ю с. Долой все запреты! Все можно! Поступай, как хочешь. И пусть, как говорится, неудачник плачет.

А л ь г и с. Значит, плюй друг на друга?

К о с т а с. Стреляй голубей и мочись среди дороги?

В и т а с. Обижай слабых, грабь и убивай?

А н д р ю с. А вы — слабаки — даже придумать чего-нибудь поинтереснее не сможете.

А л ь г и с. Почему же? Давай, отменяй таблицу умножения.

В и т а с. Шашлычок сотвори из человечины.

Ю л ю с. Наконец-то вы постигли нашу мечту.

А л ь г и с. Стоило только поглядеть на ваши красные носы!..

Ю л ю с. Они у нас вместо пионерских галстуков.

К о с т а с. Водрузили знамя бессмыслицы?

Л у к а с. Почему бессмыслицы? Безнадёги.

Ю л ю с. Это вас кормят надеждами, как бобами. И рост ваших надежд изображают в диаграммах. А мы обманывать себя не желаем.

Б е а т р и ч е. Замолчите! (Поет.)

На помосте появляется в р а ч в белом халате, с бокалом в руках.

В р а ч. А вот я хочу поднять тост за надежду! Есть люди, которые думают, что надежду можно взять в руки. Это — ошибка. Надежду, которую можно пощупать, сожрет любая свинья. А надежду нельзя съесть, нельзя и предать. Да, дорогие друзья, она неуловима. Разум можно поймать в силки, затоптать, променять на чечевичную похлебку, а вот надежду — шиш!

Страх ощутим, его умеют взвесить, уплотнить, превратить в дубинку… А надежда в руки не дается. Страх гуляет по миру: он вездесущий пролаза с вылупленными глазами и отвисшей губой. Стоит на него взглянуть, и вам хочется дать дёру хоть на другую планету; от него сердце дрожит даже у мраморных статуй.

Одна лишь надежда — крепость человека, ее никто не может взять. И горе тому, кто покинет эту крепость!

Сорвем же с нашей земли вывеску: «Оставь надежду, всяк сюда входящий» и напишем: «Да здравствует надежда!»

Б е а т р и ч е (тихо). Да здравствует надежда!

Все исчезают. Помост пуст. Она одна.

И любовь… любовь…

З а т е м н е н и е.

Улица перед входом в психиатрическую больницу. Калитка в сад с вывеской. А л ь г и с, К о с т а с и В и т а с.

К о с т а с (смотрит сквозь решетку). Идет! Идет!

Все трое отбегают в сторону. Альгис взбирается на плечи Витаса, который берет, как младенца, на руки Костаса. Костас играет на гитаре. Из калитки выходит Б е а т р и ч е.

А л ь г и с (поет).

А л ь г и с, К о с т а с, В и т а с (вместе).

Б е а т р и ч е. Ну зачем вы пришли…

В и т а с. Лови!

Витас, как фокусник, вытаскивает неизвестно откуда большой букет цветов и бросает Беатриче.

А л ь г и с (поет).

А л ь г и с, К о с т а с, В и т а с (вместе).

Витас спускает на землю Костаса, Альгис спрыгивает с его плеч.

Б е а т р и ч е. Здравствуйте!.. Спасибо вам… Но… зачем вы?

А л ь г и с. Пришли тебя встретить.

К о с т а с. Проводить к бабушке.

Б е а т р и ч е. Я и сама дойду. Я здорова. Понятно?

А л ь г и с. Конечно, здорова. Просто бабушка тебя очень ждет.

К о с т а с. И в школе ждут.

Б е а т р и ч е. Я больше не пойду в школу. Никогда!

А л ь г и с. Что же ты будешь делать?

Б е а т р и ч е. Не знаю. Еще не знаю. Будто что-то потеряла. Очень важное.

А л ь г и с. Только не ходи туда… в этот притон.

Б е а т р и ч е. Там рояль.

К о с т а с. У тебя теперь дома рояль.

Б е а т р и ч е (недоверчиво). Дома?.. Откуда?..

В и т а с. Я сам наверх втащил. Из проката.

Б е а т р и ч е. Нет, нет! Бабушке и так трудно, а ни папа, ни мама давно денег не шлют.

К о с т а с. Твой завуч устроила его бесплатно. Она молодец! Оказывается, для способных детей так полагается!

А л ь г и с. Она говорит, что тебе нужно поступать в музыкальное училище.

Б е а т р и ч е. Я так хотела поступить в музыкальное училище! Так хотела… А сейчас не знаю. Только помню, что хотела.

А л ь г и с. Пошли. Мы проводим тебя домой.

Б е а т р и ч е. Провожают больных, а я здорова. Вы, может, не верите, что я здорова?

К о с т а с. Что ты? Мы думали, что тебе будет приятно…

Б е а т р и ч е. Идите, идите, не тратьте на меня время.

Альгис, Костас и Витас не двигаются с места.

Я здорова! Понимаете, здорова! И домой приду сама! И что мне делать, тоже буду решать сама. Уходите! Уходите! Мне сейчас все надо самой!

А л ь г и с. Хорошо. Но обещай, что больше не пойдешь к тем!

К о с т а с. Они тебя искалечат.

В и т а с. Не пощадят.

А л ь г и с. Обещай!

Б е а т р и ч е. Я ничего не знаю… Может, просто не понимаю?.. А я должна понять. Но говорят: понять — значит простить, это правда?.. Что мне делать? Может, я и вовсе никому не нужна.

З а т е м н е н и е.

Обстановка первой картины.

А н д р ю с и Л у к а с за столом пьют.

А н д р ю с. Черт-те что! Пью-пью, а напиться не могу.

Л у к а с. Да уж который день над собой работаешь.

А н д р ю с. На душе помойка.

Л у к а с. Свинья ты! Из-за тебя не играем. Без нее-то ничего не выходит.

А н д р ю с. Так ей и надо!

Л у к а с (хватая Андрюса за грудь). Ну, ты, потише!

А н д р ю с (со злобным высокомерием). А ты при чем?

Л у к а с. Это не ты завучу дневник подсунул?

А н д р ю с. Я. Она же на меня настучала?

Л у к а с. Эх ты, дерьмо собачье…

А н д р ю с (схватив стул, замахивается). Что ты сказал?!..

Л у к а с. Поставь стул. (Кричит.) Поставь стул!

А н д р ю с (ставя стул). Приперлась к отцу. А тот слюни распустил… И меня с глаз долой на пятнадцать суток. (Кричит, как безумный.) Убить их обоих мало!

Л у к а с. Не ори.

А н д р ю с (тихо). Хотя бы напиться как следует. Не могу я без нее, понимаешь?

Л у к а с. Молчи!

Ю л ю с на руках вносит Б е а т р и ч е.

Ю л ю с. Вот она, наша Жар-птица!

Л у к а с. Беатриче!

А н д р ю с. Где ты ее?

Ю л ю с. С неба свалилась… (Ставит ее на ноги.) Не хотела к нам идти. А мы, Бета, без тебя совсем прогорели. Ну-ка, Андрюс, становись на колени! (Строго.) Слышишь! На колени, и проси прощенья!

Андрюс шутовски падает перед Беатриче на колени, она пятится.

А н д р ю с. Дева святая, помилуй нас! Видишь горе мое, видишь слезы мои, покаяние мое? Я пес, шелудивый пес, припадаю к стопам твоим…

Л у к а с (сердито). Не болтай, чего не надо… Пес, это верно, исподтишка кусает…

А н д р ю с (вскочив, подбегает к нему). Молчи! Убью! (Возвращается и снова падает на колени.) А хочешь, о стенку головой буду биться, только прости…

Ю л ю с. Хватит…

Б е а т р и ч е. Зачем ты отдал ей мой дневник?

А н д р ю с (пожав плечами). Подумаешь!.. Отдал — и все.

Б е а т р и ч е. А ты его прочел?

А н д р ю с. Неужели же нет?

Б е а т р и ч е (тихо). И понял, что там все о тебе? Даже там, где я пишу о себе, это тоже о тебе. Как же ты мог?..

А н д р ю с. Сам не знаю… Черт попутал…

Б е а т р и ч е. Но ведь там было то, что боишься сказать даже шепотом. Самое тайное. А ты… в чужие руки, на улицу, в грязь… Ах ты господи… Что же теперь делать? Я все время хотела тебя спросить… И не знала, какими словами об этом спросить… (Задыхаясь.) Как это называется?

А н д р ю с. Ну да, я поступил глупо. Я — свинья.

Б е а т р и ч е. Глупо?.. Думаешь, это было просто глупо? Маленькая промашка, да? А вот я на десять лет постарела. Я ведь верила, что ты хороший… Хороший. Только представляешься… таким. А я знаю тебя настоящего… Это было такое счастье в это верить!

Пауза.

Отец бросил мою мать. Мать бросила меня. Мне казалось, что я умру, так все это страшно. Но я решила, что сама буду другой… верной. И что люди — добрые, им нужно только верить… Неправда! Ничего этого нет. (Кричит.) Ничего! (Помолчав, ровно.) А ты сделал, видишь ли,«глупость».

А н д р ю с (с нетерпением). Что ты строишь из мухи слона? Велика важность! Ну, пошутил со злости. Видела бы ты, как эта старая мымра распалилась!

Беатриче плачет.

Ю л ю с. Брось, не стоит он твоих слез, сама не видишь?

Л у к а с. Подлец он! Бешеный!

Б е а т р и ч е. Ну да, ну да, сумасшедший дом здесь, а не там… А я все-таки сюда пришла. Что же мне теперь делать?

А н д р ю с. Выпить! (Подает ей рюмку.) Давай лучше выпьем за твое здоровье.

Б е а т р и ч е. Ты не человек, Андрюс. Как я этого не замечала?

А н д р ю с. Шлюха.

З а т е м н е н и е.

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Городской сквер. На скамейке сидит Б е а т р и ч е. Появляется Ю л ю с.

Ю л ю с. Приветик. Наконец я тебя нашел.

Б е а т р и ч е. Садись. Осень, а дышать трудно. Ах, господи…

Ю л ю с. Где ты была?

Б е а т р и ч е. Заблудилась среди… этих сумасшедших домов. Скажи, что мне делать?

Ю л ю с. Выходи за меня замуж.

Б е а т р и ч е. Брось дурацкие шутки. Мне не до того…

Ю л ю с (нежно). Тебе не холодно?

Б е а т р и ч е. Ничего…

Ю л ю с. Возьми мой пиджак.

Б е а т р и ч е. Не надо… Как ты думаешь, Андрюс — совсем плохой?

Ю л ю с. Без всякой примеси.

Б е а т р и ч е. Неисправимый?

Ю л ю с. Почему? Смерть все исправит. Зато красивый.

Б е а т р и ч е. А ты?

Ю л ю с. Что я?

Б е а т р и ч е. Ты тоже плохой?

Ю л ю с. Да есть… Все в общем негодяи: каждый по-своему. Даже так называемые святые. Им только потом придумывают красивые биографии. Например, одиннадцати апостолам. Двенадцатому, правда, не повезло. Его сразу вывели на чистую воду. Но в это лучше не вдаваться, погибнешь. Слишком много понимать — опасно. А действовать — и того хуже. Жизнь — это огонь, нечего туда соваться.

Б е а т р и ч е. А зачем тогда ты родился?

Ю л ю с. Странная ты девчонка. Какого черта тебе надо? Исправить божий порядок? Крылышки обожжешь — и вся недолга.

Б е а т р и ч е. А ты бы мог броситься в огонь?

Ю л ю с (подумав). Нет. У меня аналитический склад ума. Я все сначала взвешиваю, все меряю и прихожу к неизбежному выводу, что лучше отступить. Перейти, так сказать, к активной обороне. Если уж тебе не повезло и ты родился, привыкай к мысли, что несправедливость — основной закон бытия. И всеобщее взаимоистребление. Изучай метафизику.

Б е а т р и ч е. А это что такое?

Ю л ю с (смеется). Тоже, в общем, один туман… Смешно, а? Вокруг сплошной туман. А чем больше ты думаешь, тем он становится гуще.

Пауза.

Б е а т р и ч е. Иногда мне кажется, что я косуля, ненароком забежавшая из леса. Город, огни, и я бегу на них и боюсь… А кругом несутся машины, чужие лица.

Ю л ю с. Серьезно, Бета, давай выходи за меня. Для тебя это самый лучший выход.

Б е а т р и ч е. Не болтай ерунду… (И все же смущаясь.) Скажи… тебе трудно живется?

Ю л ю с. Почему? (Вдруг.) Смотри, звезда падает. Загадай желание.

Б е а т р и ч е. Я давно загадала.

Ю л ю с. Заранее нельзя. Только когда падает.

Б е а т р и ч е. Осенью много падает звезд. Видишь, вон другая! Прямо мне на ладонь. Значит, у меня будет ребенок. Помнишь сказку про Звездного Мальчика?

Ю л ю с. Ты про него задумала?

Б е а т р и ч е. Понимаешь, родить человека — это ведь чудо! (Взволнованно.) Нет, ты понимаешь?..

Ю л ю с. Ты просто сама чудик. Таких на всем свете нет. Когда мы поженимся…

Б е а т р и ч е. Брось.

Ю л ю с. Я никогда тебя не брошу. Ты пойдешь в вечернюю школу, мы оба будем работать. И если у нас будет ребенок, мы его тоже ни за что не бросим.

Б е а т р и ч е. Ну да, как мои отец и мать. А ведь женились по любви. Господи! Что же такое тогда любовь?

Пауза.

Юлюс обнимает ее, пытаясь поцеловать. Беатриче отстраняется.

Ю л ю с. Ну, дай, дай поцеловать!

Б е а т р и ч е. С ума сошел.

Ю л ю с (целуя ее). Ты же видишь… как я… что ты со мной делаешь… Я же тебя люблю… ты такая красивая…

Б е а т р и ч е. Ничего ты меня не любишь! Это от скуки, от пустоты. А я так не хочу. Это нехорошо.

Ю л ю с. Неправда, я уже давно… Меня к тебе давно тянет… как жаром обдает, когда смотрю…

Б е а т р и ч е. У тебя уже есть жена.

Ю л ю с. Я развелся… Вчера получил решение суда. Все в порядке, поняла? Отвалил от нее насовсем. Мы теперь можем с тобой…

Беатриче встает и не оборачиваясь убегает.

Бета! Бета! Куда же ты?.. Постой!

З а т е м н е н и е.

Тот же городской сквер. Б е а т р и ч е сидит на скамейке. Сзади подкрадывается З и н а.

З и н а. Ждешь? (Становится перед Беатриче, молча разглядывает ее.) Длинноногая пташка… Небось он тебе уже сказал, что развелся? Руки себе развязал?

Беатриче молча встает, хочет уйти.

(Хватает ее за руку.) Нет, погоди! Давай-ка все выясним. А хочешь, с ним вместе. Пока что познакомимся. Меня Зиной зовут. Он тебе говорил?

Б е а т р и ч е. Чего тебе от меня надо?

З и н а. Чтобы ты от него отцепилась. Оставила его в покое. Слышишь?

Б е а т р и ч е. А тебе он зачем? Деньги с него тянуть? Знаю я вас, таких!

З и н а. А ты какая? Птичка-невеличка… Тебе-то чего от него надо? В люди вывести хочешь? А может, в святые? Провожатого в рай ищешь?

Б е а т р и ч е. Хотя бы и так, что ты понимаешь?

З и н а. А мне святой не нужен. Мне он хорош, как есть! Какой уж есть! И моему ребенку тоже. Ребенок мой не щенок приблудный. У него есть отец. Если его в ясли приняли, значит, отца признали, он не какой-нибудь подзаборный. (Кричит.) Слышишь? Да я за свое дитя горло тебе перекушу. (Хватает Беатриче за волосы.)

Б е а т р и ч е. Пусти! Пусти! (Вырывается, бросается бежать, налетает на Юлюса.)

Ю л ю с. Ого, да тут, кажется, уже второй раунд пошел? Чего это вы обе взъелись?

З и н а. Не успел развестись, как снова спутался? А я как? А Гинтас? Подхожу к вашей двери, отец не пускает. Дырку просверлил, чтобы подглядывать, кто идет, не ошибиться…

Ю л ю с. Отец тебя на фабрику устроил. Общежитие дали, ребенка в ясли приняли, чего тебе еще надо?

З и н а. Как привезу его в субботу, все семь девок орут: «Навязала на шею!», «Заткни ему глотку, спать не дает!», «Рожают, малолетки несознательные…»

Ю л ю с. Вот это правильно!

З и н а. Правильно? Будто сам ни при чем! Ты с твоим папашей… (Захлебывается от злости.)

Б е а т р и ч е. Юлюс! Это твой ребенок? Говори!

Ю л ю с. Ну, мой. Я же не отрицаю, что мой. Что с того?

Б е а т р и ч е. Женись на ней.

Ю л ю с. Так я ж с ней только что развелся! Ты видишь, какая это ведьма!

Б е а т р и ч е. Раньше ведьмой не была? Женись снова.

Ю л ю с. Легко тебе говорить…

Б е а т р и ч е. А ребенка заиметь тебе было трудно? Ты же ей небось златые горы сулил.

З и н а. Разве нет…

Ю л ю с. Мало ли что! А потом понял, что это ошибка. Мы друг другу не подходим. Люди из разных миров. Понимаешь, Бета, вот однажды утром проснешься и поймешь: надо что-то другое. Изменить свою жизнь. Не то совсем себя потеряешь. Водка, джаз, суета, погоня за ничем… Пустота. (Зине.) А ты тоже пустое место. Никто. С тобой я никуда не приду, так и буду петлять по всяким закоулкам. Мне нужна ты, Бета, твоя рука. А Зинка не пропадет, она крепкая, с детства прошла огонь и воду…

Б е а т р и ч е. Замолчи! Не смей так говорить! Посмотри, как она на тебя смотрит… Страшно тебя слушать…

Ю л ю с. А мне, думаешь, не страшно? Кому на этом свете не страшно?

Б е а т р и ч е. Ты можешь себя найти с ней. Надо только захотеть. И ведь идти легче, когда кого-то поддерживаешь под локоть…

Ю л ю с. Но ведь она только случайность, приключение, игра обстоятельств. Как-то это само собой получилось. Помимо моей воли. Я вот даже и не помню, как она очутилась в моем доме.

З и н а. Не помнишь? Могу рассказать. Хочешь?

Б е а т р и ч е (обнимает ее, усаживает на скамейку). Ну, расскажи. Пожалуйста.

Ю л ю с. Нет, увольте. Вечер воспоминаний проводите без меня. (Быстро уходит.)

З и н а. Мы встретились три года назад. На этой самой скамейке. Я убежала из детского дома. А Юлюс был пьяный… и очень добрый… такой пьяный и такой добрый, каких я еще никогда не видела… (Смеется.) Помню, он меня спрашивает: «Тебя как зовут — Соната или Сюита?» А я ему: «Зина меня зовут… Напился?» Он говорит: «Что же еще на этой планете делать, как не пить? Отведи меня, Соната, домой… А то я совсем заблудился. И адрес забыл…»

З а т е м н е н и е.

З и н а. Вот так мы и познакомились. Мне тогда уже пятнадцать лет минуло. А что было дальше, и врагу не пожелаю. Снег черным казался.

Б е а т р и ч е. Но почему? Почему люди так поступают? (Вдруг.) Пошли.

З и н а. Куда?

Б е а т р и ч е. К его отцу.

З и н а. Но он ведь сам выбросил меня с ребенком на улицу.

Б е а т р и ч е. Теперь не выбросит.

З и н а. Дверь не отопрет.

Б е а т р и ч е. Только не бойся!

З а т е м н е н и е.

Квартира отца Юлюса. Книги. На каждой стене по огромной книге. На одной заголовок по-французски, на другой — по-русски, на третьей — по-литовски. Все это книги по истории философии.

Б е а т р и ч е и З и н а за дверью.

Б е а т р и ч е. Отойди. Пусти меня вперед. (Звонит раз, потом еще раз.)

О т е ц Ю л ю с а (глядя в глазок). Кто там?

Б е а т р и ч е. Вам подарок.

О т е ц Ю л ю с а. Что?

Б е а т р и ч е (кричит). Подарок!

О т е ц Ю л ю с а. От профессора Даумантаса? Входите, входите. (Отпирает дверь.) Передайте профессору мою благодарность. Крайне признателен. Я даже не решался просить такое редкое издание Сенеки. А он говорит: «С удовольствием, сегодня пришлю». Вот что значит старый интеллигент. Спасибо, спасибо… Понимаете, мою библиотеку в свое время сильно потрепали…

Б е а т р и ч е. Нет, я привела вам живой подарок. (Выталкивает вперед Зину.)

О т е ц Ю л ю с а (растерянно). Это какой-то обман?.. Зачем вы пришли? Уходите! Скорей!

Б е а т р и ч е. Мы не можем уйти.

О т е ц Ю л ю с а. Почему?

Б е а т р и ч е. Я-то уйду, а Зина останется.

О т е ц Ю л ю с а. Останется? Зачем?

Б е а т р и ч е. Это ее дело.

О т е ц Ю л ю с а. Почему?

Б е а т р и ч е. Это — дом вашего внука.

О т е ц Ю л ю с а. Не доказано. Дом — понятие сложное. Нельзя просто войти и сказать: это мой дом. Его надо уметь обжить. А она превращала его в ад. Дом — душа человека. Я вовсе не уверен, что у этой девицы есть душа.

Б е а т р и ч е. А у вас она есть? Поэтому вы ее с ребенком вышвырнули на улицу?

О т е ц Ю л ю с а. Другого выхода у меня не было. Она мешала моей работе.

Б е а т р и ч е. Какой?

О т е ц Ю л ю с а. Я пишу книгу…

Б е а т р и ч е. О чем?..

О т е ц Ю л ю с а. Как вам объяснить? Ну, попросту говоря, о человеколюбии. Я занимаюсь этой проблемой всю жизнь.

Б е а т р и ч е. Значит, пишете одно, а делаете другое?

О т е ц Ю л ю с а (помолчав, горько). Вот ты попала в самую точку. Определила основное трагическое противоречие нашего существования. На протяжении всей нашей истории человек проповедовал одно, а делал другое. Вот смотри, Платон. (Показывает мраморный бюст на столе.) Начиная с золотого века античности, философы утверждали высокие идеи добра и духовного совершенства, а люди мучали и унижали друг друга, заливая землю кровью…

Б е а т р и ч е. Всегда?

О т е ц Ю л ю с а. Всегда. Поэтому любовь к ближнему — трагическая категория, путь на Голгофу… Она разрушает мир, построенный на жестокости, и, вызывая катарсис, лишает человека воли к жизни, к деянию. Понимаешь? Это противоречие! А деяние — единственный способ сделать мир менее жестоким, более человечным, или, как мы выражаемся, гуманным.

Б е а т р и ч е. И для того, чтобы это доказать, вы вышвырнули своего внука на улицу?

О т е ц Ю л ю с а. Что?..

Б е а т р и ч е. Не «что», а своего внука.

О т е ц Ю л ю с а. Ты ничего не понимаешь. Конечно, надо прочесть гору книг, прожить не одну, а десять жизней, чтобы хоть в чем-то разобраться…

З и н а. Я больше не буду.

О т е ц Ю л ю с а. Чего ты больше не будешь?

З и н а. А окно выбила не я, это бывшая его подружка. Она и милицию вызывала…

О т е ц Ю л ю с а. Вот видишь, мы как глухие. Наши мысли не соприкасаются.

Б е а т р и ч е. Она думает о своем горе. Не сердитесь, о чем же еще ей думать?

О т е ц Ю л ю с а. У каждого свое горе. Оттого, что его свалишь на другого, сумма человеческого горя не станет меньше.

З и н а. Я больше не буду.

Б е а т р и ч е. Мальчику уже третий год. Он все понимает. И такой красивый ребенок! Кудрявый. Синеглазый.

О т е ц Ю л ю с а (растерянно вытирая платком лысину). Уже третий год? Не может быть!

Б е а т р и ч е. И очень похож на покойную бабушку.

О т е ц Ю л ю с а (кричит). Что ты меня терзаешь? Разве дело во мне? Ведь это же Юлюс! Он не хотел с ними жить! Тут был такой ад…

З и н а. Я больше не буду.

Б е а т р и ч е. Юлюс должен на ней жениться.

О т е ц Ю л ю с а. Опять? В который раз? По привычке?

Б е а т р и ч е. У них есть ребенок. Юлюс соблазнил Зину, когда она была еще совсем маленькая.

О т е ц Ю л ю с а. Но ведь вы только и ищете новых соблазнов! Ребенок… Чего ты от меня хочешь, — чтобы я взял этого ребенка и ушел с ним из этого ада? А мои книги? Я не знаю, что делать с сыном, не только с внуком…

З и н а. Дедушка! Позвольте мне вернуться! Я буду готовить вам омлет, ваш любимый…

О т е ц Ю л ю с а. Не надо!

З и н а. Подавать шлепанцы… Вытирать пыль… Дедушка!.. (Плачет.)

Беатриче вдруг подбегает к столу, хватает мраморный бюст Платона и швыряет об пол. Пауза.

О т е ц Ю л ю с а (беспомощно опускаясь в кресло). Пусть возвращается… Пускай… Только не кричите…

З а т е м н е н и е.

О т е ц Ю л ю с а один, в той же комнате, все так же сидит в кресле. Входит Ю л ю с.

Ю л ю с. Ну как, шеф? Обвели тебя, как маленького?

О т е ц Ю л ю с а. Да, я принял Зину обратно. Меня давно мучила совесть.

Ю л ю с. Ты же ее как огня боялся? Знал, что она сюда рвется. Интеллигент…

О т е ц Ю л ю с а. Ничего ты все равно не поймешь. Для этого у тебя самого должна быть хоть капля совести.

Ю л ю с. Надо было все же меня спросить!

О т е ц Ю л ю с а. Тебя? А ты меня спрашивал, когда привел сюда эту девчонку? Спрашивал? Сказал: «Вот она будет здесь жить. В доме нужна женщина». И когда ребенка с ней прижил — спрашивал? А потом спрашивал, когда ту, другую девку привел с толпой пьяных дружков? И обе они подрались… А потом потребовал, чтобы я эту выгнал. Ты ведь думаешь только о том, что тебе надо. Сейчас, сию минуту…

Ю л ю с. Чего бы ты хотел, чтобы я жил так, как мне не надо? Сейчас, сию минуту? Я не могу… Не желаю. Но дело не в этом. Как мне прикажешь теперь быть? Жениться на ней опять? А потом опять просить, чтобы ты ее выгнал?

О т е ц Ю л ю с а. Как ты смеешь?.. Как у тебя язык поворачивается? (Страдальчески.) На что вы нас толкаете?

Ю л ю с. Вас? А при чем тут вы? Я, я хочу жить, как мне нравится. Вот и все.

О т е ц Ю л ю с а. От одной попойки до другой? От одной женщины к другой? Никаких обязательств? Никаких идеалов? До чего ты дойдешь от такой жизни, какая тебе нравится?

Ю л ю с. А ты, шеф, до чего дошел?

О т е ц Ю л ю с а (растерянно). Остался самим собой… Несмотря ни на что. А это уже кое-чего стоит.

Пауза.

Живи с Зиной. Пусть у мальчика будет семья. Она ведь, в сущности, добрая девушка. Из нее может выйти человек. Пошлем ее учиться. Она сообразительная.

Ю л ю с. Но если я ее не люблю? Если она мне противна?

О т е ц Ю л ю с а. Уж больно у вас это скоро — сегодня мила, а завтра противна. Но ведь есть еще и обязанности. Перед человеком, которому ты искалечил жизнь. Перед собственным ребенком.

Ю л ю с. Любви по обязанности не бывает. С этим предрассудком мы покончили.

О т е ц Ю л ю с а. Для вас и любовь — предрассудок. И честь, долг, истина — все предрассудки? Что же у вас осталось? Ничего. Пустота. Погоня за ощущением! Nihil est in intellectu… quod non prius fuerit in sensu…[1] Вы стали по ту сторону добра и зла.

Ю л ю с. Ладно, не пудри мозги своей философией! Кругом сумасшедший дом! Но вам в нем все равно не управиться. Да и кому он мешает? Словом, на Зинке я не женюсь. Об этом не может быть и речи. Если желаешь знать, я полюбил другую. Хочу с ней начать все сначала. Поэтому прямой тебе смысл мне не мешать.

О т е ц Ю л ю с а. Слышал. Не раз. Изучал французский язык. Бросил. «Хочу начать все сначала!» Стал работать в газете. Бросил. Бредил о машине — божестве наших дней! Курсов не кончил. И опять все сначала… А потом этот джаз. Чего ж ты, в конце концов, хочешь?

Ю л ю с. Я слишком все хорошо понимаю, отец. Может, даже лучше, чем надо для здоровья. Про эту вашу петрушку… которую вы громко зовете жизнью. Только то, что здесь, на земле, имеет цену. И только сегодня. Ничего нет там (делает жест вверх) и ничего не будет завтра. Мне надо самому взять все, что смогу и успею. Чистоганом.

О т е ц Ю л ю с а. Гнусное словечко «чистоган». Я-то думал, что оно вышло из обихода.

Ю л ю с. Вы только и умеете, что хоронить слова. И выдумывать новые. А суть все та же.

О т е ц Ю л ю с а. Суть? Что ты о ней знаешь?

Ю л ю с. В том-то и дело, что уж больше вашего.

О т е ц Ю л ю с а. Разве ты старался до нее добраться? Что ты за это отдал? Ты и верно всегда умел только брать. Хватать то, что плохо лежит.

Ю л ю с (немного смутившись). Я просто хочу жить. Чего тут зазорного?

О т е ц Ю л ю с а (горько). Кто же не хочет?

Ю л ю с. Не смейте. Кругом одни красивые слова, от которых дышать нельзя. Вот и бежишь, куда глаза глядят. Хочется сунуть голову куда-нибудь поглубже, лишь бы ничего не видеть, ни к чему не иметь отношения. Разве я виноват?

О т е ц Ю л ю с а. А кто виноват? Кто? Кто? (Кричит.) Кто виноват?

Ю л ю с. Не знаю.

О т е ц Ю л ю с а. Конечно, не знаешь. Разве мы вас обманывали? Рай земной вам сулили? На готовенькое звали, а? Чтобы не жизнь, а квартира со всеми удобствами и мягкой мебелью? Жрать и валяться? Видите фальшь, а пальцем не двинете, чтобы ее не было.

Ю л ю с. А как сделать, чтобы ее не было, ты, отец, знаешь? Если знаешь, скажи.

О т е ц Ю л ю с а. Кричи! Кричи во всю глотку: «Люди! У вас же есть хлеб! Почему вам все мало? Не укради! Не лги! Не завидуй! Не убивай! Не души друг друга ненавистью!» (Пауза. Отец Юлюса долго молчит, вытирая со лба пот. Потом другим тоном.) Женись на Зине.

Ю л ю с. Я же сказал, отец.

О т е ц Ю л ю с а. А кто она… которую ты любишь?

Ю л ю с. Зачем тебе? Ну ладно, это Беатриче. Та, что приводила сюда Зинку. Тоже требует, чтобы я к ней вернулся.

О т е ц Ю л ю с а. Ах, эта? Гм… Она…

Ю л ю с. Она-то поступает, как тебе нравится… Кричит. Требует правды. Себя убивает и меня, между прочим. А зря. Дон-Кихот! Христос в юбке! Орлеанская дева! Смешно.

О т е ц Ю л ю с а. Что же тут смешного?

Юлюс не отвечает. Пауза.

Ну да… Твою мать звали Региной. Это значит — королева. Она и вела себя как королева, грязь к ней не прилипала. И была по-королевски щедра на чудеса. Да… душевная щедрость, вот чего она тебе не оставила…

Ю л ю с. Не сердись, отец. Вы, старые люди, обожаете высокие материи. А нам бы попроще… Беатриче — красивая девка, люкс, в ней черт сидит, а все остальное!.. Смешно.

О т е ц Ю л ю с а (оскорбленно). Вы — варвары! Хотите снова встать на четвереньки?!

Входит З и н а, убирает со стола, прислушивается.

Ю л ю с. А чем вы доказали свое право нас учить? Дайте же нам дожить так, как нам нравится! (Помолчав.) Я ухожу. Больше не вернусь.

О т е ц Ю л ю с а (растерянно). То есть как это не вернешься?

Ю л ю с. Я не желаю жить с этой женщиной. (Уходит.)

О т е ц Ю л ю с а. Не плачь, Зина… Не плачь… У ребенка все же есть дом… И дед. Ей-богу, это не так уж мало…

З а т е м н е н и е.

Обстановка первой картины. Л у к а с и Б е а т р и ч е.

Л у к а с. Да, ты права, я никого не уважаю. И Андрюс никого не уважает. И Юлюс. Но у меня есть свой идеал. А у них нет. Андрюс все превращает в помои.

Б е а т р и ч е. Еще слово — и я уйду.

Л у к а с. Не уйдешь. Только пугаешь. Знала ведь, что они сегодня играют, когда сюда шла. Что я один.

Б е а т р и ч е. Не знала! Не знала!

Л у к а с. Не сердись. Ну, понимаешь, я тебя люблю. С первого взгляда. Сразу, как увидел, уже больше ни о ком думать не мог. Глаз оторвать…

Б е а т р и ч е. Замолчишь ты или нет?

Л у к а с (сжав голову руками). Ох, Бета, Бета…

Б е а т р и ч е (смягчившись). Скажи, а дядя у тебя есть?

Л у к а с. Какой дядя?

Б е а т р и ч е. Ты же говорил… ну, тот, что учит тебя жить и деньги дает?

Л у к а с. Да, есть. То есть, в сущности, его уже больше нет. Пропал.

Б е а т р и ч е (смеется). Пропал!.. А может, никогда и не было?

Л у к а с. Был. Когда меня нашли в подворотне, то принесли к нему. Говорят, будто он мне дядя. А может, и не родной. Кто его знает? Может, просто тамошний дворник. Растил меня вместе со своим сыном, постарше. Кормил на деньги, которые я выручал, сдавая пустые бутылки. Сами пили, и другие приходили пить. Потом сынок его попал в тюрьму, а меня отдали в детдом.

Б е а т р и ч е. И это он-то учил тебя жить?

Л у к а с. Кому-то надо было учить… А никого другого не было. Когда он меня лупил, я думал, что за дело. А за какое дело — не знал. В детдоме стало легче. Хотя порядка и там не было. Сразу после войны… Там тоже били — ребята постарше. Ну, и еще… разное. Понимаешь? Но все же выросли, в конце концов.

Б е а т р и ч е (в ужасе). И ты… тоже?

Л у к а с (поколебавшись). И я.

Пауза.

Б е а т р и ч е. Как все это страшно! Давай убежим!

Л у к а с. Куда?

Б е а т р и ч е. Не знаю. Куда-нибудь!

Л у к а с. Тут ведь не детдом. Отсюда не убежишь.

Б е а т р и ч е. Но ведь так нельзя!

Л у к а с. Зря я тебе рассказал. Не все можно рассказывать.

Б е а т р и ч е. И как ты после этого можешь говорить о любви?

Л у к а с. А что еще остается? Чего ты испугалась? Ну, жили как стая зверят. Предоставленные сами себе. Пока человек созреет, он не раз сталкивается со слепой силой, с жестокостью…

Б е а т р и ч е. Лукас, если бы у тебя была мать, ты очень бы ее любил?

Л у к а с. Что ты понимаешь, если можешь спрашивать?

Б е а т р и ч е. Меня тоже бросила мать. Мне она даже снится.

Л у к а с. Но она все же была! Была! Хоть и бросила. Ты знаешь, как она выглядит. А вот совсем ее не иметь… даже не представлять себе, какая она… Круглая сирота. В детдоме я вставал ночью, прижимался к стеклу, смотрел на улицу. Может, эта? Может, та? И тихонько кричал, чтобы других не разбудить: «Мама! Мама!»

Пауза.

Мудрого дядю я выдумал, чтобы хоть кто-нибудь у меня был. Я же знаю, что тот, настоящий, спьяну подох под забором.

Б е а т р и ч е. Если бы я могла тебе помочь…

Л у к а с. Можешь, — скажи: «Я тебя люблю».

Б е а т р и ч е. Но ведь это будет неправда!

Л у к а с. Пусть неправда. А ты все-таки скажи. Может, тогда и станет правдой.

Б е а т р и ч е (нежно). Я тебя люблю.

Л у к а с. Еще! Скажи еще!

Б е а т р и ч е. Люблю! Люблю! (Качает головой.) Но все равно это неправда… (Поспешно встает и направляется к двери.)

Л у к а с. Подожди. Хоть еще минуточку!

Но Беатриче уходит, не оборачиваясь, и он идет за ней.

З а т е м н е н и е.

Городской сквер. Скамья. Появляется Б е а т р и ч е, за ней идет Л у к а с.

Л у к а с. Бета!

Б е а т р и ч е. Что?

Л у к а с. Давай сядем.

Б е а т р и ч е. Ты же полезешь целоваться?

Л у к а с (неуверенно). Ну… нет.

Б е а т р и ч е (сердясь). Лучше помолчим. Иногда у меня так больно жмет сердце, а на душе почему-то светло. Вот как сейчас.

Л у к а с. Да?.. Почему ты дрожишь?

Б е а т р и ч е. Наверно, озябла. А то чего мне дрожать… Мне совсем не страшно. Люди приходят и уходят… Ссорятся, врут, потом ужинают и ложатся спать. Все спят — и бабушка, и завуч. Чего же тут бояться?

Л у к а с. Жаждущий не будет спать у источника… Сначала напьется… (Вдруг обнимает Беатриче и начинает ее целовать.)

Б е а т р и ч е. Пусти!.. Пусти!

Лукас ее отпускает.

Я пошла. А то бабушка меня не впустит.

Л у к а с. Знаешь, Бета, меня повысили, назначили старшим техником. Зарплата теперь сто с лишним. И еще играю.

Б е а т р и ч е. Зачем ты это мне говоришь?

Л у к а с. Учти.

Б е а т р и ч е. Раньше ты мне больше нравился… когда еще не был старшим техником. Когда был в детдоме. Знаешь, за нашим двором — пруд. Когда бабушка меня не пускает, я всю ночь слушаю, как квакают лягушки. Но это хорошо летом. А если она меня сегодня не впустит, наверно, замерзну.

Л у к а с. Я тебя согрею.

Б е а т р и ч е (не обращая внимания на его слова). Но она впустит. Я буду долго ей объяснять через окно. Целый час. Так, чтобы она не могла разобрать ни слова. Бабушка очень уважает то, чего не может понять. Ты меня слышишь?

Л у к а с. Я ничего не слышу… Бета! Бета! Не мучь меня… (Хватает ее и начинает целовать.)

Б е а т р и ч е (кричит). Лукас! Пусти! Пусти!

Вбегают А л ь г и с, К о с т а с и В и т а с.

А л ь г и с. Беатриче! Это ты? (Бросается на Лукаса.) Подлец! А ну-ка, оставь! (Отрывает Лукаса.)

Л у к а с (плаксиво). Бета…

А л ь г и с. Я тебе покажу Бету!

Л у к а с. Не бей!

К о с т а с. Больно? Еще добавлю.

Л у к а с. Я же честно… Я на ней жениться хочу. Я теперь хорошо зарабатываю…

А л ь г и с. А сколько пропиваешь?

К о с т а с. Если бы она хотела за тебя замуж, не стала бы кричать.

Л у к а с. Бета, скажи, разве я пьяница?

Б е а т р и ч е. Пьешь.

Л у к а с. Но я же могу бросить?

Б е а т р и ч е. Можешь.

А л ь г и с. Тем хуже для тебя. Значит, можешь, но не хочешь. Тоже нашелся жених!

Б е а т р и ч е. Не обижай его.

А л ь г и с. Раз прикидывается святым, пусть потерпит. Бог терпел и ему велел.

Б е а т р и ч е. Если бы я могла поверить, что он из-за меня станет человеком, я бы, кажется…

В и т а с. Ну, это уж языческие пережитки — на костер лезть! Да еще и за такого плюгавого.

А л ь г и с (обнимая Беатриче). Мы тебя не отдадим.

Входят А н д р ю с и Ю л ю с. Они сильно навеселе. В руках у них труба, саксофон и гитара.

Ю л ю с. Кого я вижу? Все в сборе.

А н д р ю с. Вот ты с кем обжимаешься, милашка!

А л ь г и с. Замолчи.

А н д р ю с. Это ты кому, овечий хвост, мне?

В и т а с (расталкивая их). Поаккуратнее, лорды!

А н д р ю с. Смотри, и тебе попадет, лучше не лезь!

В и т а с. Не раздражай меня. Мне драться нельзя: насмерть покалечу.

А н д р ю с (Беатриче). Теперь с ними котуешь? Что, больше башлей посулили? Или так, для интересу? Пожалуйста! Берите ее!.. Можете пользоваться… Все равно назад приползет.

Ю л ю с (подхватывая). Берите!.. Мы люди щедрые, всегда готовы поделиться.

А н д р ю с. Катись к ним…

Беатриче садится на скамейку и закрывает лицо руками.

А л ь г и с. Не мучай себя, не унижайся перед этим дерьмом.

Б е а т р и ч е. Ты не понимаешь… Я же не из-за себя…

Где-то кричит сова. Слышится смех. Беатриче смотрит в пространство, по лицу ее текут слезы. Окружающие исчезают, она слышит только голоса, отрывочные фразы.

Г о л о с А л ь г и с а. …Почему ты плачешь?

Г о л о с В и т а с а. …Где твое место?

Г о л о с А н д р ю с а. …Ты будешь королевой шлюх!

Г о л о с А л ь г и с а. …Ты возомнила себя посредницей между небом и землей. А они втопчут тебя в грязь.

Г о л о с В и т а с а. …Добро должно быть сильным, а сила доброй, только тогда можно достойно жить.

Пауза. Снова кричит сова.

Б е а т р и ч е. Почему? Почему? Чудо не совершилось. Нельзя любить человека, рассчитывая только на чудо.

Г о л о с А н д р ю с а. Танцуй, Бета! Включай ускоритель! Танцуй! Топчи! (Смеется. Смех становится все громче, все ужаснее, отдается лающим эхом то в одном, то в другом крыле сцены, а потом сливается в рев.)

Б е а т р и ч е. Замолчи! Замолчи!

Смех сразу стихает.

Г о л о с В и т а с а. Очистимся!

Слышен удар, падение тела.

Мимо Беатриче Альгис и Костас проносят Андрюса на носилках.

Г о л о с Ю л ю с а. Я ничему не хочу верить! Я не хочу быть среднеарифметическим, добродетельным гражданином!

Г о л о с В и т а с а. Очистимся!

Удар, падение тела.

Мимо Беатриче Альгис и Костас проносят Юлюса на носилках.

Г о л о с Л у к а с а. Все обман. Сколько ни придумывай, нет ни мудрости, ни чистоты. Как пес ты родился, как пес и подохнешь.

Г о л о с В и т а с а. Очистимся!

Удар, падение тела.

Альгис и Костас проносят на носилках Лукаса.

Б е а т р и ч е (тихо поет).

Словно отражение в зеркале появляется м а т ь. Голос ее — голос той же Б е а т р и ч е.

Беатриче: Мама!

— Я, доченька.

— Как я счастлива, что ты наконец пришла.

— Ты думала, что меня уже не дождешься?

— Я ждала чуда, мама. Всю жизнь.

— Прости меня.

— Но ведь я дождалась!

— Радуга, как мост, перекинута через всю твою короткую жизнь. Я бежала по ней к тебе всю свою долгую жизнь. Но мост сломался.

— Нет, мама, нет!

З а т е м н е н и е.

Обстановка первой картины. А н д р ю с, Ю л ю с и Л у к а с. Сидят и пьют.

Ю л ю с. Лукас! Выбрось окурки. Смотри, в ведре уж через край. Неужели нельзя их куда-нибудь выбросить? Слышишь, Лукас?

Лукас молчит.

Жуткая вонь… Дышать нечем.

Пауза.

А я, знаете, устал. Устал от всего. И от шума.

Л у к а с. Чего же ты хочешь?

Ю л ю с. Ничего.

Пауза.

Все перепробовал. (Подумав.) Почти все. И что? Ради чего? Странно… И страшновато. Да что с вами говорить, все равно не поймете.

А н д р ю с. Замолчи! Без тебя тошно.

Ю л ю с (не обращая на него внимания). Сбежать бы куда-нибудь. Но куда? И от кого? Разве от себя сбежишь? (Кричит.) Тоска! Старичок прав: рефлекторное варварство. Превращаемся в скотов. Жалко старичка. Он слишком трезво смотрит на вещи. И на своего сынка, между прочим…

Л у к а с. Твой отец?

Ю л ю с (не отвечая). Из кожи вон лезет. А это болезненная операция. Чудик думает, что можно что-то исправить. Или хотя бы искупить…

А н д р ю с. Замолчи! Замолчи! Голова раскалывается…

Ю л ю с. Дать пирамидончик? (Шарит в карманах.) Все слишком много говорят. Слова, одни слова. Осталась одна шелуха. Еще Гамлет возмущался: «Слова, слова, слова…» (Глотает таблетку, забыв, для кого ее искал.) Даже вода кончилась, запить нечем…

Пауза. Лукас, вдруг упав головой на стол, начинает беззвучно плакать. Молчание.

А н д р ю с. Трясет меня чего-то. Наверно, жар.

Ю л ю с (Лукасу). Ну, чего нюни распустил? Себя жалко или человечество?

А н д р ю с. В жизни голова так не болела!

Ю л ю с (беззлобно). А на черта сдалась тебе голова?

А н д р ю с. Дай же таблетку.

Ю л ю с. Последнюю сжевал.

А н д р ю с. А чего эти носилки здесь торчат? Лукас, сходи за пол-литром.

Лукас молчит.

Надо же человеку опохмелиться…

Лукас молчит.

Юлюс, смотай хоть ты, даром я твой бред слушал?

Ю л ю с (нежно). Андрюкас, миленький, понимаю, как тебе тяжело. Даже головка трещит. Ты ведь глуп, как чучело осла!

А н д р ю с. Начхал я на твою философию. Тоже мне идеалист! Теперь у нас практический век. Башли нужны — и все. Тогда ты кум королю.

Ю л ю с. Деньги?.. (Смеется.) С собой в могилу возьмешь? Жлоб ты…

Кто-то тихо стучит в дверь.

Л у к а с (обрадованно поднимает голову). Она! (Стук становится громче.) Нет, не она!

А н д р ю с (с тревогой, шепотом). Может, шофер? Или та рыжая дура из парка? Официант?

Ю л ю с. Поди погляди.

А н д р ю с. Молчи.

Стук повторяется уже громче.

Ю л ю с. Может, это те лопухи? Все же когда-нибудь дверь придется открыть…

Пауза.

А н д р ю с (прислушиваясь). Пронесло.

Ю л ю с. Ну да, каждый привод в милицию — это важная веха на жизненном пути. Сыграем, что ли?

Андрюс, Лукас и Юлюс берут свои инструменты и начинают играть. Постепенно убыстряют темп, играют все громче, словно желая излить свою тоску и беспредметную ярость. Лукас вдруг бросает свои ударные, подбегает к Андрюсу и бьет его. Андрюс, отшвырнув гитару, молча дает сдачи.

А н д р ю с. Дрянь!

Ю л ю с (кричит). Сейчас трубу о ваши головы поломаю! Спятили из-за девки!

Драка прекращается. Все трое снова берут инструменты.

А н д р ю с. Ладно, давайте играть, а то еще перекалечим друг друга.

Л у к а с. Так бы тебе и надо!

Ю л ю с. Ша! Порезвились, и хватит.

Л у к а с (более миролюбиво). Слушай, Андрюс, тебе же на нее наплевать?

А н д р ю с. А тебе какое дело?

Л у к а с. Злишься, что она со мной?..

А н д р ю с. С тобой?

Л у к а с (кивает на Юлюса). Ну, с ним…

А н д р ю с. И не с ним. В том-то и соль, что она крутит, а мы все остаемся с носом.

Ю л ю с. А ты, вижу, кое-что смыслишь…

А н д р ю с. Если бы она принадлежала всем нам, чего ради стали бы мы драться?

Л у к а с. Она не из таких.

А н д р ю с. А из каких?

Л у к а с. Сам знаешь. Это тебя и заело.

А н д р ю с. Что же она за цаца? Ларчик без ключа. Может, ничего внутри и нет. А вы беситесь. Тоже мне святая невинность. На каждого мужика кидается…

Л у к а с. Врешь!

А н д р ю с. На меня кидалась? Дневник читал? Тебя за нос водила? А Юлюса? Потом всех по шапке, теперь вон тех лопухов ублажает… (Смеется.)

Юлюс начинает ему вторить, потом втягивается и Лукас. Все трое смеются неестественно громко, почти истерически.

Пауза.

Ю л ю с. Да, спутала она мне все карты. В последнюю минуту Зинку вместо себя подставила. Теперь из-за нее у меня даже дома нет. Тошно смотреть, как папаша в маразм впал и с Зинкиным ублюдком тетешкается… (Вынимает из внутреннего кармана пальто бутылку.) Ладно уж, так и быть, выпьем. (Разливает водку.)

Л у к а с (пьет). Я и раньше от одиночества был готов выть. А уж после того, как она у меня надежду отняла, хоть в петлю лезь…

Ю л ю с (пьет). Ты когда-нибудь ночью сидел один в лесу у костра? Жуть. Кругом темнота, будто на всем свете черно. Волки воют. А твой жалкий огонь затерянный скоро тоже погаснет. И тебя не спасет.

А н д р ю с (пьет). Была у нас у троих хотя бы дружба. Никого не боялись. Модерно жили. Всегда было некогда. Все было нормально. А теперь не знаем, куда себя деть. Мой отец говорит: видно, тут черт хвост всунул… Так и есть, черт. Чертовка нас попутала. (Подходит к барабану, бьет в тарелки.) Ребята, давайте силой возьмем, а?

Короткая пауза.

Л у к а с. Ты что, спятил?

А н д р ю с. Ведь не видать тебе ее иначе как своих ушей…

Ю л ю с. Но это же святотатство!..

Л у к а с. С ума сойдешь!

А н д р ю с. Святотатство?.. Тем лучше. Это придает особый вкус. Остроту. Ты меня уговорил.

Ю л ю с. Но ведь это же… перешагнуть порог? А что за ним?.. Кошмар!

Л у к а с. Лучше убейте меня!

А н д р ю с. Кому ты нужен? Ты же для нее половая тряпка. Поиздевалась и мотнула хвостом.

Лукас испуганно и однообразно бьет в барабан.

Ю л ю с. Но это же чистое скотство…

А н д р ю с. Ну и что? Превратиться на часок в скота, без мыслей, без всяких там правил, с одними рефлексами. — прекрасное ощущение! Ну как, договорились?

Ю л ю с. Она больше не придет. Она на нас плюнула. И растерла ногой, как плевок.

А н д р ю с. Потом сама будет нам благодарна, станет легче относиться к вещам. Играйте! Играйте, чертовы дети!

Играют в яростном темпе как одержимые. Вдруг Лукас перестает бить в барабан, хватает бутылку и запускает в окно. Звон разбитого стекла. Андрюс хватает стакан и тоже швыряет. Юлюс следует их примеру. Словно обезумев, они швыряют в окно все, что попадает под руку. Грохот нарастает, переходит в раскаты грома За окном начинается гроза.

Входит Б е а т р и ч е. Трое парней, окаменев, молча на нее смотрят. Сразу воцаряется тишина.

Пауза.

А н д р ю с (кричит). На колени!

Все трое падают перед ней на колени.

Б е а т р и ч е (испуганно пятясь). Вы сошли с ума!

А н д р ю с (ёрничая). От любви к тебе, святейшая!

Б е а т р и ч е. Вы пьяны.

А н д р ю с (так же). Любовью к тебе, святейшая!

Л у к а с. Только выпивши…

Ю л ю с. Даже не навеселе… Мы не верили, что ты придешь, Бета.

Л у к а с. Но так тебя ждали!

Б е а т р и ч е. Я пришла в последний раз. Попрощаться.

Ю л ю с. А может, начнем сначала?

А н д р ю с. Лучше начнем с конца!

Л у к а с. Не надо, не надо ничего начинать!

Б е а т р и ч е. Вы сами не знаете, что говорите…

А н д р ю с. Зато знаем, что будем делать.

Б е а т р и ч е. Ну да, ну да… Понимаете, я ждала чуда, но оно не произошло. Думала, что сумею хоть что-то для вас сделать. А потом решила, что раз нет, лучше мне умереть… чем разрываться. Была такая минута… Но когда вернулась мама и сказала мне…

Л у к а с. Твоя мама вернулась?

Б е а т р и ч е. …и сказала мне: «Мне ведь просто хотелось жить, я не думала, что причиню тебе такую боль!» — я все поняла.

Л у к а с. Ты выдумываешь! Твоя мать не вернулась! Не могла вернуться! Матери не возвращаются. Ты просто бросила нас и ушла.

Б е а т р и ч е. Нет!

А н д р ю с. А вот мы хотим причинить тебе боль. Посмотри, у меня руки уже в крови.

Б е а т р и ч е. Неправда! Неправда!

Л у к а с. Ты и раньше говорила эти слова. Но сама стала другая.

Б е а т р и ч е. Я — та же самая, Лукас. Вспомни, как ты тихо кричал в окно, чтобы никого не разбудить: «Мама!»

Л у к а с. Не ври! Ничего я не кричал!

Пауза.

Б е а т р и ч е. Она целовала мои руки и плакала: «Прости меня. Мне так хотелось жить! Я не понимала, что заставляла тебя страдать!» Потом она сыграла мне на рояле и спела песню. Такую прекрасную песню. Ее сочинил Чайковский.

А н д р ю с (достает из угла бутылку). Выпей-ка лучше.

Б е а т р и ч е (резко). Не хочу!

А н д р ю с. Пей! (Сует ей водку.) Ну, прошу тебя… Хоть глоток.

Б е а т р и ч е. Не хочу!

А н д р ю с. Тогда танцуй…

Б е а т р и ч е. Почему ты хочешь быть хуже всех, Андрюс?

Ю л ю с. Почему хуже всех? Мы от него не очень отстали.

Б е а т р и ч е. А еще она мне сказала: «Если бы ты знала, дочка, через какую грязь я прошла… ты, может, и не захотела бы об меня пачкаться! С твоей чистотой…»

Л у к а с. Молчи!

Ю л ю с. Всякое превосходство унижает другого… Ты об этом не пожалела?

А н д р ю с. Давайте же потанцуем с Бетой по-королевски! Хочешь быть королевой?

Ю л ю с. Тут где-то валяются наши маскарадные костюмы. Давайте устроим настоящее торжество!

Л у к а с. Беги, Беатриче, беги!

А н д р ю с. Убью!

Сбивает Лукаса с ног.

Б е а т р и ч е. А!.. Андрюс!

А н д р ю с. Еще слово… Понимаешь, Бета, он совсем помешался. Бредит своим дядей, говорит, будто его причислили к святым и у него теперь нимб.

Ю л ю с. Вот твой плащ. Он золотой, но бойся огня; бумага быстро горит.

Беатриче смеется.

Чего тут смешного?

Б е а т р и ч е. Я ухожу. Хотите, я на прощанье спою вам песню, которую пела мама? В ней такие слова…

Ю л ю с. Спой, спой. А мы тебя коронуем.

Беатриче садится за рояль. Юлюс достает золоченую картонную корону и надевает ей на голову, а на плечи накидывает плащ из сусальной бумаги. Она этого даже не замечает. Аккомпанируя себе, поет.

Беатриче:

Долгая пауза.

Ну как, понравилось? Правда, чудо? Я плохо пою, но вы поняли, что это чудо?

Они молчат.

Мне так жалко от вас уходить. Я знаю, сердце у меня будет разрываться, когда я буду о вас думать. А не думать я не могу. Ах, мальчики! Я ведь иногда бывала с вами так счастлива… Особенно когда мы играли. Вы и музыка для меня всегда вместе. Но мне надо теперь пожить с мамой, пока она не забудет о той жизни… Почему вы молчите? Ну, скажите на прощанье что-нибудь очень хорошее…

Пауза. Они молчат.

Бабушка говорит, что в каждом человеке есть что-то святое. Наверно, это правда. Я иногда слышу это в музыке… вижу в любимом лице…

Пауза.

А н д р ю с. Что ж, пускай сама выбирает, с кем первым она хочет проститься…

Ю л ю с. Кто первый снимет с нее корону…

Молчание.

Б е а т р и ч е (почувствовав недоброе). Вы это о чем? Не понимаю. Ну, я пошла…

А н д р ю с. Сначала попрощайся с каждым из нас.

Б е а т р и ч е. Прощай, Андрюс.

Л у к а с (кричит с ужасом). Беги! Беги! Беги!

Беатриче бросается к двери. Юлюс преграждает ей дорогу и срывает с нее корону. Андрюс хватает Беатриче. Она вырывается и прыгает в разбитое окно. В руках у Андрюса и Юлюса остаются только обрывки ее золотого плаща.

Ю л ю с. Сумасшедшая! С пятого этажа…

Дверь распахивается, и в комнату врываются А л ь г и с, К о с т а с и В и т а с.

А л ь г и с (кричит). Где она?

Пауза. Лукас молча показывает на окно. Альгис, Костас и Витас бросаются туда и свешиваются с подоконника вниз. Оттуда доносится приближающийся вой сирены «скорой помощи». Скрип тормозов. Тишина.

А н д р ю с (испуганно). Шутка… Это была шутка… Она не поняла…

Витас молча подходит к двери и угрожающе заслоняет телом выход.

Ю л ю с (приближаясь к двери). Кто же мог подумать, что она так испугается?..

Л у к а с. Они ее держали… Она вырвалась… Только куски плаща остались…

Хочет подойти к окну, но Альгис и Костас преграждают ему путь, закрывая окно спинами.

А н д р ю с (глядя себе на руки, которые машинально продолжают сжимать обрывки золоченой бумаги). Она псих… Недаром ее в больнице держали…

Молчание. Витас, Костас и Альгис грозно стоят, как каменные изваяния. Внизу заработал мотор и снова завыла сирена. Потом звуки, удаляясь, смолкают.

Л у к а с (бормочет). Теперь только в петлю… в петлю…

Ю л ю с. Не спеши. Нас все равно четвертуют…

А н д р ю с. Но за что? За что?

Сурово, неумолимо загораживают свет и выход из комнаты Альгис, Костас и Витас.

З а т е м н е н и е.