Тайна Белого камня

Что было дальше

Проснулся Мишка потому, что услышал взволнованные голоса товарищей. Над бором уже пылало солнце. Мишка хоть и чувствовал себя разбитым, однако что-то новое, радостное наполняло его.

Мишка вскочил на ноги, подошел к ребятам. Их лица были хмурыми. Вася тяжело взглянул на Мишку.

— Ты не брал хлеб?

— А что? — произнес тот, чувствуя, как прилила кровь к лицу.

— Хлеб пропал, вот что.

— Я не брал… Разве его нет в рюкзаке?

Вася молча открыл рюкзак: хлеба там не было, а тряпка, в которой он был завернут, валялась рядом. Поспешно, словно боясь, что его перебьют, Мишка залепетал:

— Я не брал… Я… Поверьте…

Он умолк, встретив холодный, презрительный взгляд Левки.

— Врешь! Ты съел!

— Я не съел…

Мишка только сейчас понял, какое тяжелое подозрение пало на него. Он не знал, как ему оправдаться, как доказать свою невиновность. «А может, и взаправду я хлеб съел, — с ужасом подумал он. — Во сне, нечаянно…» Но нет! Мишка хорошо помнил, что положил краюшку обратно в рюкзак. И больше не брал.

— Не я… — повторил он.

И тогда Левка, словно камень, бросил ему в лицо:

— Трус ты! Даже признаться не можешь.

У Мишки мелко затряслись губы, он еле сдерживал себя, чтобы не разреветься.

— Не брал я хлеб, ребята…

— Врешь! — закричал Лепка. — Врешь! Больше некому! Больше у нас здесь такой дряни, как ты, нет!

Вася хмуро остановил Левку.

— Не обижай человека! Не обижай, когда не знаешь.

Эта поддержка вызвала жалкое подобие улыбки на Мишкином лице. Он так и подался к Васе, прижав руки к груди.

— Не съел я, Василь, хлеб…

— Не съел, так и разговор кончим!..

В это время подбежал Кузька. Он, повиливая хвостом, сунул голову в рюкзак, жадно обнюхал его нутро.

— Стой! — крикнул Вася. — А не Кузька ли нашкодил?

Вася присел над тем местом, где спал пес, и осторожно разгреб траву. На земле валились крошки.

— Он! — твердо проговорил Вася.

— Утопить его, мерзавца! — бешено крикнул Левка. — В болото!

И если бы не Мишкино заступничество, нашел бы корабельный пес Кузька свой бесчестный конец в болоте. Когда, получив несколько оплеух, он убежал в кусты, Левка, смущенно поправляя очки, подошел к Мишке.

— Извини… Сгоряча…

Мишка, взволнованный и тоже смущенный, пробормотал:

— Ну, что ты!.. Брось, Левка…

Вася, по-прежнему хмурый, неразговорчивый, надел на плечи рюкзак, глянул на товарищей, бросил:

— Собирайтесь, ребята. Домой решили идти, Михаил…

Мишка опустил глаза, нервно закусил нижнюю губу.

— Не пойду назад… — глухо проговорил он. — Я слышал, как вы вчера у костра разговаривали… Я не слабый… Я не трус… Я, ребята, постараюсь… Я должен…

У Левки от неожиданности и удивления открылся рот. Он так и застыл, глядя на Мишку.

— Ущипни меня, капитан: я, кажется, еще не проснулся… Пантагрюэша — вы ли это?

Вася резко оборвал Левку.

— Брось. Не зубоскаль. Михаил правильно решил, и тебе нечего глупить. Хорошо, Михаил, — идем вперед. Молодец!

Простое слово — «молодец», а сколько радости, сколько тепла в нем! В иное время оно, может, и не тронуло бы Мишку, но сегодня, сейчас, особенно из уст Василя, оно прозвучало, как самая дорогая награда.

Утро, которое и без того было солнечное, ясное, показалось всем еще светлее и прекраснее. Увидя, что путешественники повеселели, из кустов выскочил Кузька. Он громко лаял, прыгал возле ребят, стараясь загладить свою вину.

Отряд, не мешкая, тронулся в путь. Ребята быстро обогнули болото и вступили на его противоположный берег. Идти было легко. Все пришли к полному согласию, и это вселяло бодрость.

— Одного я не пойму, хлопцы, — вдруг заявил Левка, размашисто шагая за Васей, — как Кузька смог расстегнуть рюкзак?

— О чем ты?

— Да о хлебе. Как он ухитрился вытащить из закрытого рюкзака хлеб?

У Мишки екнуло сердце: он все понял. Ну, конечно, он положил хлеб, а рюкзак не застегнул. Кузьке не составило никакого труда схватить хлеб и съесть его. Но Мишка промолчал. Так он и сохранил навсегда в тайне поступок, совершенный в момент слабости.

По краю болота снова появились густые заросли влаголюбивых растений. Однажды на пути попался обширный ежевичник. Левка не мог пройти мимо — заскочил в ягодник и закричал, будто в испуге.

— Ребята, сюда!

Мишка и Вася глянули и оторопели: кусты были черны от крупных ягод. Еще никогда и никому из них не доводилось видеть столько ежевики. Ребята, забыв на время обо всем на свете, набросились на ягоду; наелись до отвала, стали собирать в котелок, в шляпу, в бескозырку… Лишь спустя час двинулись дальше.

Солнце палило все сильнее. Жара стояла невыносимая. У Мишки снова заныли ноги. Он было заохал по старой привычке, однако сразу осекся и, сжав челюсти, упрямо шагал за Левкой, стараясь не отставать.

— Смотрите, смотрите! — вдруг раздался Васин возглас.

Левка и Мишка оглянулись: над болотом шла битва.

На поднявшуюся с болота утку, как стрела, упал стремительный ястреб. Утка с криком заметалась из стороны в сторону, но хищник висел над ней. Утка, обезумев от смертельной опасности, ринулась вниз, к спасительному болоту. Но в это мгновение когти ястреба впились в ее спину. Он ударил утку по голове клювом, рванул шею. На болото, кружась, посыпались перья.

Ястреб со своей добычей медленно развернулся и полетел прямо на ребят, не заметив их среди кустов. Летел низко: утка была тяжелая.

Мишка выхватил из кармана рогатку, но Вася опередил его: поднял попавший под руку увесистый сучок и, когда хищник оказался над головой, сильно швырнул его вверх.

Ястреб испуганно шарахнулся в сторону и выпустил из когтей жертву. Утка упала. Вася поднял ее.

Левка качнул головой.

— Как он ее… Вот подлец!

— И спасибо ему! На обед жаркое приготовим, — и засунул утку в рюкзак.

Левка засмеялся:

— Все у тебя к месту, капитан…

Чем дальше ребята шли, тем беспокойней становился Вася. Он то и дело поглядывал назад.

— Не видать что-то нашей сосны с флагом.

— Может быть, проглядели?..

Прошли дальше — ориентира все не было. Небо, как назло, начало хмуриться; откуда и когда наползли тучи, никто не заметил. Теперь они уже медленно подбирались к солнцу, готовые вот-вот закрыть его.

— Я, пожалуй, вернусь назад, — сказал Вася.

Левка и Мишка медленно продвигались вперед, внимательно рассматривая деревья па том берегу. Но как они ни напрягали зрение, однобокой сосны с белой тряпкой найти не могли. У Левки заслезились глаза.

А тучи уже закрыли солнце. Все вокруг потускнело, поблекло.

Левка торопливо протер очки, проговорил с тревогой:

— Неужели не отыщем?

В это время донесся крик:

— Сюда-а!

Ребята побежали к Васе. Левка еще издали спросил:

— Нашел?

— Нашел! Вон она стоит.

Нужно было иметь острое прение, чтобы увидеть отсюда сосну с маленькой белой тряпочкой. Когда ребята забрасывали свой вымпел, им казалось, что дерево очень приметное. Однако отсюда, с противоположного берега, сосна была самой обыкновенной, как сотни других.

Вася вынул из кармана компас, встал строго против сосны с вымпелом и наметил ближайший ориентир па тридцатом градусе.