Тайна фамильного портрета

ОСНОВНОЙ ПОДОЗРЕВАЕМЫЙ

Уоррен Тайлер бросился к камину, как будто исчезнувшее полотно чудесным образом могло возникнуть из пепла. Полицейские тем временем занимались обычной работой: снимали отпечатки пальцев, разыскивали улики, фотографировали место преступления. Поначалу они не обратили внимания на то, с каким отчаянием мистер Тайлер реагировал на утрату картины. Но, наконец, к нему приблизился молодой офицер полиции, одетый в гражданское.

— Извините, сэр, вы не Уоррен Тайлер? — спросил он вежливо.

— Кто же я, по-вашему, если не Уоррен Тайлер? Стал бы кто другой так волноваться из-за кражи картины! — Тайлер бешено жестикулировал, указывая на пустое место над камином.

— Успокойтесь, мистер Тайлер, — сказал полицейский. — Я уверен, мы найдем преступника.

— Легко сказать — успокойтесь! — закричал Тайлер. — Да знаете ли вы, что у меня украли?! Известно ли вам, что значит для меня эта картина?! И что случилось с сигнализацией, почему она молчала в момент кражи? Где была охрана?

Вместо того чтобы успокоиться, мистер Тайлер все больше и больше распалялся. Молодой полицейский на время оставил его в покое. Он обратился к Нэнси и Неду, которые, как он заметил, тихонько вошли в гостиную вслед за Тайлером.

— Вы приехали вместе с мистером Тайлером? — спросил он.

— В некотором роде, — ответила Нэнси. — Мы гостим в доме его троюродного брата, Бартоломью Ситона. Сын мистера Ситона — наш хороший приятель. Он подвез мистера Тайлера домой, а мы вдвоем решили просто присоединиться. Меня зовут Нэнси Дру, а это мой друг, Нед Никерсон. Брайен сейчас в холле, он пытается дозвониться отцу.

— Лейтенант Марк Дюфор, — представился молодой полицейский и энергично пожал им руки. Видно было, что лейтенант рад был переключить внимание на молодых людей. Ведь в отличие от Тайлера, который метался по комнате и бушевал, они могли спокойно с ним разговаривать.

— Вам что-нибудь известно о картине, которая была похищена?

— Немножко, — ответила Нэнси и рассказала полицейскому поведанную Брайеном историю портрета, названного художником «Грезы Даниэль».

— Портрет был очень дорог Тайлеру по личным причинам, — добавил Нед ко всему сказанному.

Лейтенант скептически приподнял брови и посмотрел на пустое место над камином.

— И не только. Если это действительно работы Болье, то картина должна стоить больших денег.

Тайлер все еще метался по гостиной, не находя себе места, поэтому лейтенант снова обратился к Нэнси и Неду.

— Как вам стала известна история портрета? — спросил он.

— Мы приехали в Новый Орлеан только сегодня, — ответила Нэнси. — Нас встретил Брайен Ситон. По дороге из аэропорта он должен был заехать сюда за отцом. Тут мы и познакомились с мистером Тайлером, а заодно посмотрели портрет.

— Значит, вы видели картину?

— Да, и она произвела на нас сильное впечатление, хотя я не могу сказать, что очень разбираюсь в искусстве, — ответила ему Нэнси.

— Вы и ваш друг приехали сюда с целью…

— Да просто на каникулы, — вмешался Нед. — Посмотреть карнавал.

Лейтенант Дюфор удовлетворенно кивнул головой.

— Ну что же, попробую еще раз побеседовать с мистером Тайлером.

К этому времени Тайлер, набегавшись, рухнул в изнеможении в кресло и лежал в нем неподвижно, сжимая правой рукой лоб. Похоже было, что последние силы оставили его. Но едва к нему подошел лейтенант Дюфор, он тут же сел и выпрямился.

— Как могло такое случиться? — обратился он к Дюфору на этот раз гораздо спокойнее.

— Тот, кто совершил это преступление, или очень ловкий, или везучий, — ответил Дюфор. — Картина была похищена между десятью и одиннадцатью часами вечера. Вполне вероятно, что вор — будь то мужчина или женщина, неважно, — сумел перехитрить систему сигнализации на входе, а потом оглушил сторожа. Я полагаю, сигнализация сработала, когда он уже выходил из дома, но это его не обеспокоило, дело было сделано. Сторож ничего не мог видеть. Он еле ворочал языком, когда его нашли, и успел произнести всего два слова, прежде чем окончательно потерять сознание. Сейчас он на пути в больницу. Эти два слова: «Летучая мышь». Вам ни о чем это не говорит, мистер Тайлер? Тайлер рванулся, как будто хотел вскочить с кресла.

— Еще как говорит! — взволнованно произнес он. — Да я вам сразу могу сказать, кто украл мою картину! Бартоломью Ситон, вот кто!

Неожиданный вердикт, казалось, не вызвал никакого удивления у лейтенанта Дюфора. Он лишь чуть приподнял брови. Нед и Нэнси насторожились. Нэнси на всякий случай оглянулась, чтобы убедиться в том, что Брайена нет в комнате, но было уже поздно. Он стоял на пороге, его лицо выражало гнев и удивление.

— Мой отец не способен на такое, — очень тихо произнес Брайен.

— Нет? Не способен? — рявкнул Тайлер, впившись в Брайена глазами. — Твой отец был в костюме летучей мыши на балу, разве нет?! Ты сам дважды спрашивал у меня, где он, видел ли я его. После десяти он исчез, и его нигде не могли найти. И эти ребята тоже не знали, куда он делся. — Он показал на Нэнси и Неда, и те молча кивнули, подтверждая его слова.

— И все же, мистер Тайлер, — сказал лейтенант Дюфор. — Это уж слишком очевидная улика, не правда ли? В конце концов, сотни людей видели Ситона на балу в костюме летучей мыши. Согласитесь, глупо заниматься саморекламой, готовясь совершить преступление.

— Мне плевать, очевидная это улика или нет. Знаю, что Бартоломью Ситон совсем не так глуп. У него были причины.

— Что вы имеете в виду? — спросил лейтенант.

— Мне не хотелось бы говорить об этом именно сейчас, — ответил Тайлер. — Ваше дело — найти Ситона, и тогда отыщется картина. Даю голову на отсечение.

Оставив подчиненных заниматься поисками следов преступления, лейтенант Дюфор решил отправиться в дом к Ситонам. Он предложил Уоррену Тайлеру поехать с ним.

— Это меня устраивает, — сказал Брайен, метнув горящий гневом взгляд на дядю. — Хочется посмотреть тебе в глаза, когда ты осознаешь свою ошибку. Мой отец — не вор!

Когда они приехали в усадьбу Ситонов, особняк не был освещен. В тот вечер слуг отпустили на праздник. Брайен провел всех в дом.

— Ну что, я не прав? — злобно сказал Уоррен Тайлер. — Его и тут нет. Прячет где-то свою добычу.

— Успокойтесь, мистер Тайлер, — остановил его лейтенант Дюфор. — Вспомните лучше, что вам еще известно о картине, я должен располагать большими сведениями о ней. Любая, на первый взгляд малозначительная деталь может оказаться полезной для расследования.

Несмотря на то что Тайлер все еще не пришел в себя от потрясения, он сообщил известные ему факты из истории картины «Грезы Даниэль». Он, в сущности, повторил Дюфору все то, что друзья уже слышали от Брайена: как он нашел картину на старой, заброшенной ферме за городом, которую купил, и что ферма эта давным-давно принадлежала Люсьену Болье. Вообще-то, сказал он, в старом коровнике им были найдены четыре картины самого Болье. Три из них он продал в местную картинную галерею, а портрет оставил себе.

— Вы хотите сказать, что далеко не все знали о существовании картины «Грезы Даниэль»? — спросил лейтенант Дюфор.

— Вот именно. Потому я и убежден в том, что картину выкрал Бартоломью Ситон. Он — вор!

— Кто, я, Уоррен?

Под сводами огромной гостиной раздался раскатистый бас Бартоломью Ситона. Стоя в дверях, мистер Ситон, казалось, заполнял собой все пространство. На нем все еще был маскарадный костюм летучей мыши, и он даже не потрудился снять с лица маску.

— Ты — вор! — не задумываясь, выпалил Тайлер.

— Что за чушь ты несешь, Уоррен? — спросил мистер Ситон, снимая с лица маску. — Ты, верно, обезумел? — В этот момент он заметил лейтенанта Дюфора. — А вы кто такой? — спросил он надменно.

— Лейтенант Дюфор из полиции Нового Орлеана. Хотелось бы задать вам вопрос: где вы были сегодня вечером?

— На балу в «Серебряном парусе». Но в какой-то момент ко мне подошел официант и сказал, что звонил мой сын, просил меня приехать домой.

— В десять часов вечера вас не было на балу. Могу я вас спросить: где вы в это время были, мистер Ситон? Ситон пожал плечами.

— Ну хорошо, я действительно на некоторое время отлучался с бала, — признался он. — Но ничего необычного в этом нет. Я часто отлучаюсь с приемов по разным поводам.

— Меня не интересуют разные поводы, — уточнил лейтенант. — Я только хочу знать, где вы были сегодня вечером.

— Этого я не могу вам сказать. Я был занят личными делами, связанными с семейным бизнесом. Среди моих клиентов есть такие, которые требуют соблюдения анонимности.

Нэнси заметила, что лейтенанту не понравилось то, что мистер Ситон отказался отвечать на его вопросы. Но не успел он возразить мистеру Ситону, как на того снова налетел Тайлер.

— Твое личное дело, как ты это называешь, заключалось в том, что ты как раз в это время выкрал мою картину!

— Что за чепуху ты несешь, Уоррен?

— Чепуху?! Ты считаешь, что кража «Грез Даниэль» — чепуха, да?!

Наконец-то Бартоломью Ситон все понял. Он медленно приблизился к Уоррену Тайлеру и встал перед ним, подавляя его своей устрашающе-монументальной фигурой.

— Ты хочешь сказать, что кто-то украл портрет?

— Брось притворяться, Бартоломью. Ты знаешь, кто его украл.

— Не может быть, нет, — вдруг простонал мистер Ситон. — Только не «Грезы Даниэль»!

— Именно так, мистер Ситон, — подтвердил лейтенант Дюфор. — Возможно, теперь вам ясно, почему я так хочу знать, где вы находились после десяти часов вечера до того момента, когда вернулись на бал.

— Это мне ясно, лейтенант, — сказал мистер Ситон. — Мне не понятно другое: почему я являюсь основным подозреваемым лицом.

— А я тебе скажу, почему! — заорал Тайлер. — Потому что этот портрет мне дороже всего на свете! Потому что я отказался тебе его продать окончательно и бесповоротно!

— Да, это правда, — медленно и тихо проговорил мистер Ситон.

— Вот и получается, — продолжал Тайлер. — Что для того, чтобы вернуть «Грезы Даниэль», тебе оставалось только одно — выкрасть картину!