Тайна фанатки

Глава 8 Мэдди

Должно быть, ад замерз, поскольку другого объяснения, почему Нова Даркмор в эту самую секунду провожает меня домой, просто не существует. Я прокручиваю в голове последние двадцать минут, и сколько бы раз я это ни делала, все равно не могу понять, как мы оказались в такой ситуации. Сегодня мы общались больше, чем за те два года, что вместе учились в колледже, и я, например, нахожу это чертовски странным. Он вовсе не скрывал свою ненависть ко мне и моей семье, но вот они мы, прогуливаемся наедине, сопровождаемые самым неловким молчанием в мире.

Я продолжаю оглядываться через плечо в надежде, что Хэлли и ее компаньон догонят нас, но мне не везет. У меня даже нет с собой телефона, чтобы написать ей – она заставила меня оставить его дома в попытке забыть о Брэде и моем очаровательном сталкере, и посмотрите, как все обернулось. Мало того, что Брэд появился на вечеринке и испортил мне отдых, так теперь мне еще и приходится иметь дело с новым совсем не очаровательным сталкером.

Я перевожу взгляд на Нову и внимательно изучаю его, пока он пристально следит за нашим окружением. Наверное, мне стоит быть ему благодарной за то, что он повел себя как джентльмен этим вечером после того, как сказал, что я выгляжу как шлюха, что почему-то не задело меня так сильно, как когда я услышала это от Брэда. В любом случае, мне приятно, что он хочет убедиться, что я доберусь домой без происшествий. О чем я вообще думала, когда решила сбежать с вечеринки одна, посреди ночи, да еще и без телефона? Наверное, уже почти полночь. И пусть я знаю, что Гектор непременно где-то поблизости и наблюдает за мной, приятно иметь рядом с собой того, кто сможет защитить, если вдруг что-то случится.

Хотя я бы скорее умерла, чем призналась в подобной мысли этому придурку. Некоторые тайны лучше унести с собой в могилу.

Тишина между нами, наверное, самый громкий звук в мире. А еще мне кажется, что я никогда не ощущала в воздухе настолько сильную концентрацию ненависти. Обычно мне комфортно в тишине. Мой психотерапевт говорит, что это связано с тем, что я научилась игнорировать те вещи, которые не могу контролировать, и сосредоточилась на том, что могу. Однако после того как я снова увидела Брэда, у меня возникло чувство, будто я ничего не могу контролировать. Нова, наверное, почувствовал напряжение, ведь теперь он смотрит на меня так, словно я вот-вот взорвусь.

Я думала, он лучше справится с напряжением, учитывая его вид спорта, но через пять минут он, наконец, сдается.

– Хочешь поговорить об этом?

Из горла вырывается стон, но мне удается подавить его, и я отвечаю:

– Поговорить о чем?

Он усмехается, качая головой, будто удивляясь, почему вообще здесь торчит. Что ж, мы оба удивлены, приятель.

– О тебе и том куске дерьма? – его оценка Брэда пугающе точна, но я не собираюсь ему этого говорить.

– Нет, – огрызаюсь я. – Я абсолютно не хочу говорить об этом.

С чего бы, черт возьми, вообще начать? «Что ж, мой смертельный враг номер один, тот кусок дерьма, на самом деле мой парень, хотя он мне и не нравится, и я застукала его трахающимся с официанткой. О, а еще он собирается вскоре стать моим женихом, потому что так сказал мой папа». Да уж, тот еще разговорчик вышел бы.

– Он твой парень или как? – видимо, мой отказ прозвучал недостаточно громко, потому что он продолжает.

– Ага, или как, – с невеселым смешком я бормочу себе под нос.

Мимо нас проносится холодный ветер, и, учитывая мой наряд, я не могу сдержать дрожь, пробегающую по телу. Нова видит это и, ничего не говоря, снимает свою хоккейную куртку и протягивает ее мне. Я начинаю протестовать, но он мгновенно останавливает меня.

– Просто надень эту чертову куртку, Мэдди, – раздраженно вздыхает он, как будто так же, как и я, устал от сегодняшнего дерьма.

Я молча принимаю ее, не зная, как вообще вести себя в этом новом странном сценарии, где мы не вцепляемся друг другу в глотки, и просовываю руки в рукава, утопая в материале. В нос мне сразу же ударяет его мужской пряный аромат. Сильный и опьяняющий, и, вероятно, вызывающий привыкание. Внезапно по всему телу распространяется жар, и не только от куртки. Господи, неужели я настолько изголодалась по нежности, что готова принять ее даже от такого мудака, как он?

Неудивительно, что я с радостью переписываюсь с незнакомцем, который может оказаться настоящим сталкером. У меня явно проблемы. Я знаю это и определенно не стану обсуждать эту тему со своим психотерапевтом на нашем следующем сеансе. Она, скорее всего, сказала бы мне, что это не совсем то, что она имела в виду, когда советовала мне наслаждаться новыми впечатлениями.

Не в силах больше выносить тишину, я произношу первые слова, которые приходят на ум:

– Я и не знала, что ты такой джентльмен, – игнорируя аромат, выдыхаю я, в попытке избавиться от ощущения жжения, которое теперь охватывает мою кожу в его присутствии.

– Не-а, – весело произносит он. – Просто мама правильно меня воспитала, вот и все.

Упоминание его матери оказывает на меня эффект ведра со льдом, вылитого на голову, и молчаливое напряжение, возникшее ранее, накатывает на нас новой волной, однако я все равно изо всех сил стараюсь его не замечать.

– Как она? – тихо спрашиваю я. – Твоя мама, то есть.

Это простой вопрос, но, по-видимому, ответ не подлежит обсуждению.

– Я не собираюсь обсуждать с тобой свою мать, Мэдди, – огрызается он, и сердитый тон его голоса окончательно затыкает меня.

Ладно, на этом, похоже, все.

Я могу понять его сомнения, учитывая историю нашей семьи, но мой вопрос был по-настоящему искренним. Когда я была младше, то проводила много времени, общаясь с Дианой Даркмор. Она была секретарем моего отца почти пять лет. Черт, в большинстве случаев я общалась с ней больше, чем с кем-либо из своих родителей. Она была милой и доброй женщиной, и когда отец уволил ее, он разбил сердце не только ей, но и мне.

Диана всегда находила время, чтобы поболтать со мной и узнать обо мне побольше. Она знала, что мой любимый цвет – зеленый, и что я предпочитаю китайскую кухню всей остальной. Она помогала мне с домашним заданием по математике всякий раз, когда отец задерживался на совещании, и всегда напоминала ему, чтобы он не забывал о наших с Джошем днях рождения. Я не совсем понимаю, как такая удивительная женщина родила отродье сатаны, идущее сейчас рядом со мной, но, черт возьми, что я вообще знаю? Было приятно просто иметь в своей жизни взрослого человека, который проявлял ко мне интерес просто ради меня самой, а не из-за того, что я могла сделать для идеального семейного образа.

Остальная часть пути до моего дома проходит в молчании. Нова позволяет мне идти впереди, а его пристальный взгляд продолжает оставаться настороженным. К тому времени, как мы добираемся до моей улицы, холод между нами окончательно укореняет свои позиции, и мне кажется, что даже если бы я прыгнула сейчас в озеро, то замерзла бы не так сильно. Я бы даже решилась на это, если бы не было так темно.

Когда мы, наконец, подходим к дому, я практически бегу к нему, громко объявляя:

– Ну, мы пришли.

Я поворачиваюсь к Нове и вижу, как он с отвращением оглядывает мой дом. Я почти знаю, о чем он думает, но выяснять отношения не собираюсь. Вместо этого я выбираюсь из его куртки и замечаю Гектора, который останавливается на другой стороне улицы. Я знала, что он где-то поблизости. Передаю куртку обратно Нове, он принимает ее, не говоря ни слова, и я сразу же чувствую озноб.

Когда молчание снова становится неловким, я просто киваю и поворачиваюсь, подхожу к своей двери и отпираю ключом. Открыв ее, собираюсь проскользнуть внутрь, но замечаю, что Нова отходит только сейчас, когда понимает, что я в безопасности, и я не могу удержаться, чтобы не окликнуть его по имени.

– Нова! – кричу я. Одно слово, его имя, которое я произношу не так, как обычно, и он замирает. Оборачивается и смотрит через плечо. У меня внезапно пересыхает во рту, и я-таки выдавливаю из себя «спасибо». Он смотрит на меня в замешательстве, а затем я добавляю: – Я правда ценю, что ты проводил меня домой.

Он кивает, а потом вздыхает.

– Да ерунда, – я открываю рот, чтобы сказать ему, что вовсе и не ерунда, но он меня опережает. – Спокойной ночи, Мэдди.

Эти три слова сбивают меня с толку. Я смотрю ему вслед, и все, о чем могу думать, – он не понимает, что это было самое приятное, что кто-либо делал для меня за долгое время. Насколько это жалко?

Покачав головой, закрываю за собой дверь и сразу же бегу наверх за телефоном, чтобы позвонить Хэлли. Не то чтобы я не доверяла Нове или его друзьям, но я все еще беспокоюсь о подруге, и мне нужно проверить, все ли с ней хорошо. Я быстро включаю телефон и, прежде чем успеваю открыть переписку с ней, сразу же получаю другое сообщение. Оно было отправлено несколько часов назад, и только сейчас я вспоминаю о фото, которое отправила своему, возможно, сталкеру, и о том, что выключила телефон, прежде чем он смог ответить.

От этой угрозы по телу мгновенно разливается жар. Не думаю, что смогу вспомнить время, когда чувствовала себя такой желанной. И не то чтобы у меня раньше не было парней. В старших классах у меня их было несколько. С ними я встречалась совсем немного, когда только поступила сюда, но все они использовали меня точно так же, как это делает мой отец. Как пешку, которой можно манипулировать ради личной выгоды. Никто никогда не ценил меня такой, какая я есть.

Отношения со мной всегда были лишь уловкой, дабы подобраться к моим отцу и брату. Эти парни никогда не хотели меня. Я думала, что справилась с чувством отчуждения и одиночества, но теперь, когда это ощущение – будто я недостаточно хороша, – начинает подкатывать к горлу, я изо всех сил пытаюсь вспомнить, как это преодолеть. Пытаюсь глубоко дышать, повторять про себя мантры, но это не помогает. Однако потом мои глаза снова опускаются к телефону, к тексту на экране, и я перечитываю его снова и снова.

В каждую дверь в этом чертовом городе, пока не найду тебя.

В каждую дверь в этом чертовом городе, пока не найду тебя.

В каждую дверь в этом чертовом городе, пока не найду тебя.

Я читаю их до тех пор, пока глаза не затуманиваются и я больше не могу видеть буквы. Делаю глубокий вдох и замечаю, что пульс нормализовался, и я снова могу дышать легко. Это сработало, действительно сработало. Я бы рассмеялась, если бы мне так сильно не хотелось плакать. Это всепоглощающее чувство грусти должно прекратиться, я не могу с ним справиться. Поэтому я отбрасываю его в сторону и выхожу из диалога, чтобы поискать имя Хэлли.

Когда я нажимаю на ее имя, чтобы позвонить, звонок длится в течение двух секунд, а затем отключается. Какого черта? Я повторяю, и происходит то же самое. Тревога скручивает меня изнутри. Спешу вниз, чтобы выйти на улицу, но, достигнув нижней ступеньки, слышу приглушенный смех. Входная дверь открывается, и я вижу Хэлли с Арчером Греем, которые смеются над какой-то историей, которую он рассказывает, и мне ничего не остается, кроме как стоять и пялиться на них.

– И что же ты сделал потом? – взволнованно спрашивает Хэлли.

– Я сделал то, что сделал бы любой на моем месте: я выломал дверь и вылил на него ведро с рыбьими потрохами, – Арчер пожимает плечами.

Хэлли тут же хихикает, держась за живот, как будто ей трудно дышать.

– Боже, нет, ты не мог, – выдыхает она в перерывах между смехом.

– Само собой я это сделал. Этот ублюдок сам все начал. Он испортил мне прическу, Сандерс, – драматично восклицает он, используя ее фамилию, и я не уверена, чему сейчас стала свидетелем, но Хэлли никогда по-настоящему не разговаривает с парнями, да и вообще с кем бы то ни было, если уж на то пошло.

Арчер, наконец, замечает меня и шутливо отдает честь.

– Специальная доставка для малышки Питерс.

Он пьян, это очевидно, но я все равно благодарна ему за то, что он проводил Хэлли домой. Я не очень хорошо его знаю: он ближе с Новой, чем с моим братом. Но из всех тех хоккеистов, которых я знаю по команде «Флайерз», он, пожалуй, самый адекватный.

– Спасибо, Грей, – отвечаю я с улыбкой и киваю, переключая внимание на свою лучшую подругу. – У тебя все хорошо, Хэлс?

– Я в порядке, – улыбается она, и по выражению ее лица я понимаю, что она говорит правду. Ловлю себя на том, что мой взгляд возвращается к хоккеисту, все еще стоящему тенью у нашего порога, и Хэлли тоже поворачивается к нему. – Спасибо, что проводил меня домой, Арч, ты просто прелесть.

У меня глаза на лоб лезут, но он, кажется, этого не замечает, так как сосредоточен на Хэлли.

– В любое время, Сандерс, и не забудь про игру на следующей неделе, – он подмигивает, кивает мне и добавляет: – Спокойной ночи, дамы.

Хэлли смотрит ему вслед, прежде чем захлопнуть дверь и прислониться к ней спиной.

– Ну что, интересная была ночь. Унылый Брэд и печально известный Нова, да? – она приподнимает брови, глядя на меня, и я бросаюсь к ней.

– О, нет, мы определенно начнем с тебя, – требую я, хватая ее за руку и уводя на кухню. – Срочный брифинг!

Я лезу в морозилку и достаю упаковку мороженого, пока она берет две ложки, а потом мы садимся бок о бок на барную стойку и поглощаем его. Каждая из нас съедает по паре ложек, прежде чем она открывает рот, чтобы заговорить, но я обрываю ее.

– Ни за что, – ругаюсь я. – Ты точно будешь первой.

– Мне нечего рассказывать, Венди. Арчер подошел ко мне, объяснил ситуацию и проводил домой, вот и все, – она со вздохом смеется.

Хэлли тянется за очередной порцией мороженого, но я выхватываю у нее баночку.

– Да конечно, ври больше, вы двое вели себя как лучшие друзья.

Она пожимает плечами.

– Он учится на моем экономическом факультете. Может, он и выглядит мрачным и угрюмым, но это только видимость, на самом деле он хороший парень, – ее слова кажутся вполне искренними, но я все равно не могу не обратить внимание на очевидное.

– И супер секси, – говорю я с ухмылкой, но она только закатывает глаза, будто и не замечала. Полная чушь. Каждая девчонка в нашем чертовом кампусе это заметила.

Я чуть не свалилась со стула, когда в первый раз пришла на тренировку Джоша и увидела Арчера в действии. Готова поклясться – существует некое правило, по которому все хоккеисты, желающие заслужить место в команде, должны быть выше двух метров роста и чертовски горячими. Мне пришлось сдерживать слюни на протяжении всей игры, и я почти не обращала внимания на брата. Черт, даже сам дьявол Даркмор не остался незамеченным. Он так же привлекателен, как и все остальные, если не больше, но этого парня подводит только его придурковатый характер.

Хэлли прерывает мои размышления прежде, чем я углубляюсь в тему под названием «Поверь мне, я не в твоем вкусе». Она загадочно улыбается про себя, но я не допрашиваю ее. Мой разум и так затуманен собственными секретами.

Теперь я не так наивна. Я знаю, что у каждого есть свои секреты, шрамы, которые они никому не хотят показывать, но в этом-то и проблема. Единственный способ по-настоящему узнать человека – это увидеть его шрамы, но никто никогда не захочет срывать повязки и показывать другому человеку, как они кровоточат. Так что в итоге ты либо останешься одиноким и несчастным, либо, что еще хуже, будешь с кем-то, кто не способен тебя исцелить.

Я вспоминаю сообщение на телефоне и не могу избавиться от желания подразнить таинственного незнакомца, который, кажется, понимает меня лучше, чем любой другой мужчина, которого я когда-либо встречала. Может, мой реальный мир и катится ко всем чертям, но это не значит, что я не могу немного пофантазировать, и мой одинокий очаровашка – идеальный кандидат.