Тайна каньона шакалов

ЧЕТЫРЕХЛАПЫЙ УЖАС

— Что это за звуки? — воскликнула Джессика. — Они приближаются!

Ник, вытаращив глаза, смотрел в окно. Он явно нервничал.

— Ни разу в Нью-Йорке не слышал койотов, — сказал он, сглотнув от волнения слюну.

Остальные ребята с беспокойством уставились на Майка.

Тот вскочил на ноги.

— Схожу за ружьем, — сказал он. — Несколько выстрелов в воздух спугнут их, и они удерут. Не хватало еще, чтобы они напугали моих лошадей.

— Койоты никогда не подходят так близко к жилищу человека, — сказал Том. — Тут что-то не так.

— А что еще это может быть? — с дрожью в голосе спросил Алекс. Его светло-голубые глаза не отрываясь смотрели в окно.

— Не знаю, — ответил Том, поднимаясь на ноги. — Действительно, похоже на вой койотов, но…

— Мне кажется, я знаю что это, — сказал Фрэнк. Он вскочил со своего места на полу и быстро направился к окну. Когда он встал у подоконника, звуки стали стихать, а поток я совсем прекратились. Фрэнк внимательно осмотрел все рамы, прощупал сверху донизу занавески и отступил на шаг назад. Панели, спускавшиеся вниз от подоконников, были испещрены небольшими круглыми отверстиями.

— А что там за панелями? — спросил Фрэнк Майка.

— Сейчас ничего, — ответил Майк. — А раньше стояла батарея, но мы ее давно сняли, когда убрали старый котел, работающий на угле. А почему ты спросил?

В ответ Фрэнк приподнял доску подоконника, которая держалась на уголках. Наклонившись, он пошарил рукой за панелью, а когда выпрямился, в руке его был плейер.

— Это твой, Том? — спросил он, показывал свою добычу. — Совсем необязательно было нагнетать атмосферу ужаса. Твои рассказы и без того были страшными.

— Я этой штуки никогда не видел, — холодно сказал Том. — И я не занимаюсь розыгрышами.

Фрэнк нажал кнопку «перемотка», потом «воспроизведение». И вдруг комната наполнилась воем и криками стаи шакалов. Фрэнк нажал кнопку «стоп».

— Кто-то решил нас разыграть, — заметил он. — И я не думаю, что у того койота из легенды был свой собственный плейер.

— Это мой плейер, — послышался из глубины комнаты голос Билли Боба. — Я положил его туда перед тем, как вы пришли послушать сказки Тома.

— Ты? — удивился Майк. — Зачем? Чего ты хотел этим добиться, Билли Боб?

— Подумал, так будет интересней, — пожав плечами, признался возница я повар походной кухни. — Я знал, что, когда все сядут у огня, Том, как всегда, начнет рассказывать про шакалов. И тут мне пришло в голову, что вой шакалов сделает его рассказ более правдивым. Наверное, это была глупая затея. Прошу прощения, если кого напугал.

Когда все разошлись и братья Харди остались в гостиной наедине, Джо спросил Фрэнка:

— А как ты догадался, что это был розыгрыш? Я сразу купился на него.

— Сначала я тоже, — признался Фрэнк. — Но потом заметил, что все звуки идут из одного и того же места. Значит, у них был общий источник, например громкоговоритель. Другим разумным объяснением было бы то, что койоты присоединились к студенческому оркестру, идущему торжественным маршем на параде, да еще научились шагать в одну шеренгу. Джо расхохотался.

— Да, нам повезло, — произнес, наконец, он. — Подумать только, что было бы, если бы у Билли Боба был стереопроигрыватель!

Но пока они шли к своему домику, выражение лица Фрэнка изменилось.

— А если серьезно, Джо: таким ли уж невинным был этот маленький розыгрыш Билли Боба?

Где-то рядом забили в колокол, Фрэнк перевернулся, сел на кровати и протер глаза. Окно их домика выходило на восток, где на фоне розового неба выступали темные силуэты гор. Фрэнк зевнул и потянулся. «Интересно, который час?» — подумал он.

Дверь с шумом распахнулась.

— Подъем, баккарузы![3] — крикнул с порога Майк. — Одеваться, умываться!

Джо, лежавший на верхней полке, громко застонал:

— Это невероятно! Будят в три часа ночи, да еще называют баккарузами…

— Уже полчетвертого, и завтрак готов, — ответил Майк. — Идите ешьте, пока мы его не выбросили.

— Это что, обещание? — еле проговорил спросонья Ник. Он лежал на верхней полке в другом конце комнаты.

В ответ Майк подошел к нему и сорвал одеяло. Потом сделал то же самое с Алексом, который спал на нижней полке под Ником, и уже направился было к Грегу, но тот сел, поднял руки кверху и крикнул: «Сдаюсь!»

Майк засмеялся и вышел из комнаты, бросив через плечо:

— Даю вам три минуты, после чего приду сюда с ведром холодной воды.

Фрэнк и остальные ребята встали с постелей и, преодолевая желание снова завалиться спать, начали одеваться. Наконец, когда все были готовы, они двинулись в столовую.

Дотти в это время как раз поставила большую сковородку с яичницей и сосисками на буфетную стойку рядом с подносом, на котором лежали поджаренные куски хлеба.

— Угощайтесь, — сказала она. — Вот тут в банках джемы и варенье из наших ягод и фруктов. А здесь домашний йогурт и овсянка с орехами и другими вкусностями. Все приготовлено по рецепту, который я держу в секрете.

Фрэнк наложил себе полную тарелку и пошел к столу. Ближайшее свободное место оказалось между Алексом и Кариной.

— Привет, — поздоровался он, присаживаясь. — Похоже, вы, как и я, предвкушаете массу удовольствий от нашего путешествия?

Алекс сделал гримасу и ответил:

— Это будет зависеть от того, как рано нас будут поднимать по утрам.

— Но мы ведь и ложиться спать будем рано, — возразила Карина. — Просидев шесть, а то и восемь часов в седле, мы просто сразу же отключимся.

— А вы с братом из каких мест? — спросил Фрэнк Карину, хотя по ее акценту он об этом уже догадался.

— Из Луизианы, — ответила она. — Из самой «гаторной»[4] части. Но мы с Гретом просто пара болотных крыс. Так что можешь себе представить, какое впечатление произвели на нас эти высоченные горы. Ничего подобного мы в жизни своей не видели.

— А я из Сент-Луиса, — не дожидаясь вопроса, сказал Алекс. — Прямо вверх по Миссисипи от ваших болот. У нас тоже довольно плоская местность.

— Мы с братом из Бейпорта, штат Нью-Йорк, — сказал Фрэнк. — И у нас тоже нет гор. Выходит, в нашей группе пять человек из восьми гор не знают. А если считать Ника, который живет в Нью-Йорк-Сити, то получается уже шесть из восьми. Наверное, люди, привыкшие жить в горах, не поймут, почему нас так волнует это путешествие.

В разговор включилась сидевшая напротив Лайза.

— Считай, семь из восьми. Кливленду тоже никак не сравниться со здешними местами.

— Кто же тогда остается? — спросил Алекс, оглядывая комнату. — Ах да! — коротко произнес он, увидев Джессику, которая, стоя у буфета, выражала Долги свое недовольство выбором еды на завтрак.

— Она из Беверли-Хиллз, и у ее родителей есть вилла в горах Сьерры, — наклонившись вперед, тихим голосом сказала Карина. — Это мы услышали от нее вчера ночью, когда уже глаза слипались. Так что теория Фрэнка, будто в горы рвутся только те, кто живет на равнинах, в случае с Джессикой не срабатывает.

— Дело не в этом, — шепотом возразила Лайза. — Из того, что я услышала вчера ночью, я поняла, что Джесси вовсе не рвалась в горы. Кто-то другой отправил ее сюда. Скорее всего, родители.

Карина в удивлении подняла брови.

— Ты имеешь в виду, для ее же блага?

— Ну, это они все так говорят, — проворчал Алекс. — Я только хотел бы. Майк постучал вилкой по стакану. За столом наступила тишина.

— Мы отправляемся на целую неделю в чудесное путешествие, — начал Майк. — Сейчас я расскажу вам в общих чертах, что вас ожидает. Мы двинемся отсюда на запад и совершим круговой маршрут по горам и плоскогорьям. Там нет жилья, там трудные тропы, но считаю, что таких красивых мест вы не найдете нигде в наших Штатах.

— И нигде в мире, — добавила Дотай. Майк улыбнулся.

Все, что нам понадобится в дороге, мы упакуем и возьмем с собой, а все, что нам надо будет выбрасывать, мы., тоже упакуем и привезем назад, «Молодежная тропа на Запад» гордится тем, что — кто бы ни прошел по нашим тропам через неделю или через месяц — никто даже не догадается, что мы здесь уже проходили.

— Если ему вообще это будет интересно, — проговорила Джессика как бы про себя, но достаточно громко, чтобы ее услышали и Майк и все остальные.

— Начнем мы наш первый день с того, что поучимся, как оседлать, как обуздать лошадь и как ею управлять, — продолжал Майк, не обратив никакого внимания на слова Джессики. — Вы очень скоро почувствуете, как близки стали вам ваши лошади, они будут как бы частью вас самих, поэтому вам надо заранее знать, чем можно им помочь, как с ними обходиться. После этих занятий мы отправимся в путь. Есть вопросы? — закончит Майк и отпил глоток кофе.

— Как насчет индейских руин? — спросила Карина. — Мы сегодня хоть что-нибудь из этого увидим?

— Весьма возможно, — ответил Майк. — Но позвольте мне сделать некоторые разъяснения по этому поводу. Большая часть нашего маршрута проходит по общенациональной территории, находящейся в ведении Земельного управления. И существуют очень строгие законы о неприкосновенности археологических и исторических ценностей на таких территориях. Вы можете осматривать эти места, но не имеете права ничего там делать — ни копать, ни передвигать, нельзя даже камень трогать с места.

После завтрака Майк и Том привели всех на конюшню и начали подбирать каждому лошадь. Главным здесь был опыт верховой езды и уровень мастерства наездника.

Фрэнк и Джо получили резвых молодых коней. Фрэнку достался крупный вороной жеребец по имени Звездочет. У него на лбу было белое пятно. Коня Джо звали Магистр. Он был весь белый — от шелковистой гривы до кончика хвоста.

Когда с помощью морковок и кусочков сахара все познакомились со своими лошадками, путешественники сели на них верхом и тронулись в путь. Дотти, выйдя на веранду, помахала им рукой. В туристском бизнесе мужа она отвечала за дела на самом ранчо.

Фрэнк ехал ближе к концу процессии и, когда не смотрел на окружающие пейзажи, изучал по очереди членов группы. Ник и Джессика были хорошими наездниками, хотя Ник выглядел увереннее и явно испытывал радость от езды верхом, а Джессика, казалось, была чем-то озабочена. Лайза и Алекс тоже свободно чувствовали себя в седле.

А вот Грег и Карина были совсем неопытными ездоками, но Майк дал им таких спокойных и хорошо обученных лошадей, что тем, кто сидел на них верхом, вообще не обязательно было знать, где у лошади хвост, а где голова.

Через час после отъезда с ранчо Майк объявил, что они остановятся на пятнадцать минут.

— Расслабьте ноги, — посоветовал он, когда ребята слезли с лошадей. — И лучше не сидите все время в одной позе, выпрямляйте иногда колени, а то мышцы онемеют.

Том натянул веревку между двумя хвойными деревьями и привязал к ней всех лошадей.

— По-моему, я уже готов, — простонал Джо, расслабляя мышцы. — Это что, мы целый день будем так ехать?

— Ага, — весело ответил Майк. — И каждый день до конца недели. Да не волнуйся, как только привыкнете, станет легче.

Фрэнк отступил в сторону, чтобы Лайза могла снять Майка крупным планом. Потом она отошла подальше, чтобы сделать снимок всей группы.

— Улыбнитесь! — скомандовала она. Щелкнув затвором, Лайза с возмущением обратилась к Нику: — Что ты наделал? Все мне испортил! Зачем ты именно в этот момент стаскивал свой свитер?

— Твоего лица не будет видно на снимке.

Ник виновато посмотрел на нее, потом на свой свитер в руках.

— Прости, Лайза, но мне было в нем так жарко. Пойду положу его в сумку. — Он направился к крытому фургону, где лежали все их вещи. Через пару минут он вернулся чем-то встревоженный.

— Моей сумки там нет, — объявил он. — И нет спального мешка.

Фрэнк поймал взгляд Джо и шагнул вперед.

— Ты в этом уверен?

— Конечно, — ответил Ник. — Я же помогал грузить вещи. Моя сумка была почти на самом верху. А сейчас вся гора вещей стала ниже. Мне кажется, там еще много чего не хватает.

Майк бросился к фургону, за ним по пятам Фрэнк и Джо, а следом и все остальные. Произведя быстрый подсчет, Майк сказал:

— Ник прав. Здесь должно быть около двенадцати мест, а я вижу всего девять. Остальные, должно быть, остались на ранчо.

— А где мой чемодан с одеждой? — требовательным тоном спросила Джессика. — Неужели вы думаете, я целую неделю буду ходить в одном и том же?

— Твои вещи как раз на месте, — сухо ответил Майк. — Единственный чемодан нельзя не заметить.

— Я точно знаю, мы все погрузили, — настаивал Ник.

— Ладно, не беспокойтесь, — быстро произнес Том. — Я вернусь на ранчо и по дороге осмотрю все вокруг. — Он повернулся и пошел к своему гнедому жеребцу.

Через час, когда группа вворачивала на тропу, ведущую вниз, к узкой долине между двумя плоскогорьями, Том их догнал. Фрэнк увидел, что к спине его лошади были привязаны пропавшие мешки.

— Все в порядке, — крикнул, подъезжая, Том. — Нашлись ваши вещи.

Билли Боб остановил свой фургон, и Том стал перекладывать мешки. А потом, пока Ник и другие ребята, столпившись вокруг фургона проверяли, здесь ли их вещи. Том, Майк, Фрэнк и Джо отъехали на своих лошадях в сторону.

— Где ты их нашел? — спросил Майк. — Как получилось, что их не уложили?

— Ума не приложу, — тихим голосом ответил Том. — Они лежали в кустах, рядом с тем местом, где утром грузили фургон.

— В кустах или под кустами? — требовательно спросил Фрэнк.

Том бросил на него злой взгляд и вопросительно посмотрел на Майка.

— Фрэнк и Джо наши друзья, — сказал Майк. — Можешь говорить при них все.

— Что ж, хорошо. Тогда… под кустами, — признал Том, медленно кивая головой. — Они не просто сами свалились, если ты это хочешь знать. Как я себе представляю, кто-то умышленно засунул их туда.

— Когда грузили вещи, Билли Бобу помогали Ник и Лайза, — заметил Джо. — Любой из них мог засунуть часть мешков под кусты.

— А другие этого бы не увидели? — скептически спросил Майк.

— Вполне вероятно, — пришел на помощь брату Фрэнк. — Допустим, я швыряю мешок в фургон, но при этом держу в руке веревку от него. И как только ты поворачиваешься ко мне спиной, я дергаю за веревку, выхватываю назад мешок и бросаю его под кусты. А ты можешь этого и не заметить.

— Один раз не замечу, — настаивал Майк, — но три раза? Нет, не пойдет.

— Вообще не обязательно, чтобы это произошло во время погрузки, — сказал Том. — Фургон стоял так близко к кустам, что любой человек мог подойти к нему с той стороны и сделать свое дело, не боясь, что его кто-то увидит.

Фрэнк задумался.

— Ты считаешь, что после того, как Лайза, Ник и Билли Боб загрузили фургон, но до того, как мы все сели на лошадей, именно в этот промежуток времени кто-то подкрался к фургону с того конца, вытащил несколько мешков и спрятал их под кустами? — «Кто-то вроде Рамиреса», — добавил он мысленно.

— Именно, — согласился Том. — Хотя это не снимает подозрений и с Лайзы, Ника и Билли Боба.

— Значит, вообще никого конкретно подозревать нельзя, — тихо произнес Майк. Видно было, что он просто подавлен всей этой ситуацией.

— Можно попробовать сократить число подозреваемых, — предложил Джо. — Вот мы, например, разговариваем уже минут пятнадцать. Так же могли разговаривать в тот момент несколько человек из группы, то есть они были на виду друг у друга. Поэтому всех их можно исключить из списка подозреваемых.

— А если кто-то из них сообщник? — возразил Том.

Майк поднял руки.

— Хватит с меня всех этих «можно» и «если». Я предпочитаю иметь дело с наводнением или обвалом в любой день недели, а по воскресеньям и с тем и с другим, чем с такой вот… — Он подтянул уздечку и пришпорил своего коня. — Поехали дальше. Скоро полдень, а нам еще больше часа добираться до места стоянки, где мы обычно едим.

Когда группа двинулась дальше, Фрэнк стал внимательно разглядывать все вокруг. Тропа продолжала вести их по долине между двумя горами, которые почти отвесно спускались вниз. Они были разных оттенков желтого, оранжевого и красного цвета. Кое-где между камней росли кусты неприхотливых пород.

Впереди долина расширялась и открывала вид на другие горы, которые называли «столовыми» Фрэнк вспомнил, как накануне кто-то объясняли откуда взялось такое название. Его дали этим горам испанцы: ведь «меса»[5] по-испански — «стол». И теперь Фрэнк видел, почему они так их назвали. Почти вертикальные склоны высоких гор были каменистые и неровные, а верхняя часть — совершенно плоская, поросшая зеленым кустарником и низкими деревьями. Кроме того, все столовые горы были одинаковой высоты. Он представил себе гиганта, прорезавшего острым копьем глубокие щели в равнине, которые со временем стали шире, а нетронутые куски равнины превратились в столовые горы. Он тут же сообразил, что все это не так уж далеко от истины. Когда-то мощные реки размыли равнину, прорезав в ней глубокие щели, и получились плоские горы с почти вертикальными склонами.

Только после полудня группа дошла до места стоянки. Это была ровная треугольная поляна на изгибе горы, спускающейся в узкую долину красной каменной стеной. С одной стороны изгиба склон был покрыт мелким гравием и круто уходил вниз. С другой стороны был просто каменный обрыв.

— Если бы это была Европа, держу пари, здесь стоял бы старинный замок, — сказала Карина, помогая Фрэнку расстелить пластиковую скатерть для пикника. — Представляете, как бы романтично все выглядело!

— Ха! Надо совсем спятить, чтобы захотеть жить здесь, даже в замке, — возразила Джессика. — Да отсюда надо проехать сотню миль, чтоб только подстричь и уложить волосы.

— Ну, человек быстро приспосабливается, — сказал Майк, подмигнув Фрэнку. — Дотти научилась сама ухаживать за своими волосами и даже меня стрижет.

Джессика, молча рассмотрев стрижку Майка, презрительно фыркнула.

— Я, как видно, не соответствую ее стандартам, — шутливо заметил Майк, повернувшись к Фрэнку. — Значит, не получу ту роль, на которую надеялся, в одном из фильмов ее папочки.

Ленч состоял из бутербродов и фруктов. После короткого отдыха, использованного для фотографирования и тщательной уборки поляны, Майк отдал команду:

— По коням!

Фрэнк и Джо отвязали своих лошадей и первыми оседлали их. Вскочив на своего Звездочета, Фрэнк увидел, что у Джо возникли какие-то проблемы. Он никак не мог взобраться на Магистра; тот все время уворачивался или пятился назад. Наконец, Джо удалось схватиться за уздечку у самого мундштука и продержать коня в неподвижном состоянии достаточно долго, чтобы успеть сунуть левую ногу в стремя.

— Спокойно, дружище, — уговаривал он Магистра, закидывая правую ногу и опускаясь в седло.

И тут вдруг лошадь громко заржала и понесла. Джо схватился за луку, но при этом выпустил уздечку.

— А-а-а! А-а-а! — кричал Джо. Он с ужасом увидел, что конь несется к краю поляны, где начинается крутой склон. Если они не удержатся на краю, если скатятся вниз, и ему, и лошади грозит смертельная опасность!