Тайна пиратских сокровищ

Глава XII Голос из темноты

Сереже с Мишей удалось отправиться в путь еще до обеда, в начале второго. Мишин отец получил точный адрес фирмы с самого утра, так что мальчикам не пришлось маяться в ожидании. Они заглянули в свой подвал, забрали оттуда часы и все остальное, не предназначенное для чужих глаз либо представлявшее ценность для ребят, и перетащили домой к Сереже. После этого они спустились к метро «Таганская»-кольцевая и через десять минут были на «Новослободской». Им понадобилось еще минут пятнадцать, чтобы после недолгих расспросов оказаться на углу улицы Фадеева и нужного им переулка, оказавшегося совсем маленьким и узким.

— Итак, нам надо искать строение пять, — объявил Миша. — То есть пятое по счету здание в глубь дворов под одним и тем же номером дома.

Строение один под тем же номером они нашли быстро. Это был большой представительный дом. Ребята обошли его с угла и углубились во дворы.

Они сделали несколько кругов, нашли строения два, три, четыре, и даже семь, но почему-то строения пять и шесть им не попадались.

После сорока минут бесплодных поисков мальчики вернулись к строению один.

— Послушай, — сказал Миша, — а если адрес фиктивный? По-моему, уже ясно, что эта фирма запутана в темных делишках, и…

— Я понимаю одно, — перебил друга Сережа. — Если есть строение семь, то должно быть и строение пять, пропуска в нумерации домов не бывает. Другое дело, что все сотрудники могут сидеть совсем в другом месте. А само здание может быть с какой-то, так сказать, подковыркой… Такое незаметное, что мы глядим на него — и не видим!

— Остается сделать еще один заход, — вздохнул Миша. — И осматривать все здания подряд, даже если в них явно не может быть помещения фирмы!

— Да, иначе никак, — согласился Сережа.

И друзья опять пустились на поиски. Они внимательно осматривали каждый дом — как он пронумерован. Вот строение два, три, четыре…

— Погоди-ка! — Сережа вдруг остановился. — А почему мы обходим вот эти два дома, слева от нас?

— Но ведь это выселенные развалины! — возразил Миша. — Видишь, у одного только половина крыши, а у другого ее и вовсе нет. Какая уж тут фирма!

— Мы ведь решили, что будем осматривать ВСЕ дома, неважно, может в них находиться фирма или нет, — напомнил Сережа. — На случай, если они зарегистрировались по подставному адресу — просто чтобы получить лицензию.

— Давай проверим! — пожал плечами Миша. — Но, по-моему, дохлый номер. Эти дома слишком сдвинуты в сторону от той линии домов, которая нам нужна. Их нумерация должна вестись совсем от другого дома по этому переулку, если вообще не по улице Фадеева!

— Все так, — согласился Сережа. — Но ты ведь знаешь, какие они путаные, эти старые московские дворы. И потом полуразрушенное здание — это как раз такое здание, которое видишь и не видишь… Ну, то есть по которому скользишь взглядом, не обращая на него внимания.

Ребята перешли по мосткам через траншею, мимо передвижной бытовки строителей. Судя по всему, вот-вот должна была начаться реконструкция домов. Видимо, как уже бывало, решили сохранить прежние красивые фасады, а внутри все сделать по-суперсовременному.

Лазить вокруг дома оказалось не так просто. Сережа один раз чуть не сорвался в траншею, когда у него под ногами поехала груда кирпичей, через которую он перебирался, опираясь для подстраховки на стену.

Но их усилия стоили того!

— Смотри! — с торжеством провозгласил Сережа.

Он держал в руках большой лист жести — табличку с номером дома, оторванную кем-то из рабочих со стены и брошенную в грязь.

— Да, строение пять! — изумился Миша. — И номер дома совпадает! Значит, следующие развалины — строение шесть! Не зря ты потащил меня сюда!

— Фирма здесь располагаться не может, — констатировал Сережа. — Но ведь почему-то они выбрали для своей регистрации именно этот адрес! Предлагаю осмотреть дом!

— Вреда не будет! — живо согласился Миша, и друзья пролезли внутрь дома через оконный проем. Из-под ног у них с визгом бросились врассыпную несколько кошек. Это было так неожиданно, что мальчики вздрогнули от испуга.

Они стали осторожно пробираться вперед, обходя всякий хлам.

— Тут недолго и ногу сломать… — проворчал Миша.

— Эх, знал бы, взял бы с собой фонарик, — вздохнул Сережа. — Тут есть несколько очень темных помещений, а нам надо оглядеть все. Неизвестно, где может подвернуться что-нибудь интересное!

Миша с этим согласился. Друзья осматривали комнату за комнатой, лестничную клетку за лестничной клеткой. Чего только им не попадалось! Начиная от поломанных кукол и кончая резными дубовыми стойками от старинных сервантов.

— Не понимаю, как люди могут выкидывать такие вещи, — пожал плечами Сережа, вертя в руках очередную стойку, украшенную затейливой резьбой. По всей ее длине вился узор из листьев, увенчанных птичьей головой. Нижний конец стойки был выточен в виде львиной лапы. — Я бы из одних этих обломков соорудил такую феньку, что все закачались бы! — Он опять задумчиво повертел стойку в руках. — Не могу я оставлять ее здесь, жалко!

И, пристроив деревяшку на плече на манер ружья, он отправился дальше.

— Разве из одной-единственной стойки можно сделать что-нибудь толковое? — недоверчиво спросил Миша.

— Она сама по себе хороша и очень украсит наш подвал, — ответил Сережа. — И потом мы можем забрать остальные, когда закончим разведку и будем возвращаться домой. Заберем, сколько будем в силах унести… Эй, а это что?

Он нагнулся и что-то поднял с пола. Миша с интересом оглядел находку. Это была пачка из-под китайских сигарет, выкинутая совсем недавно.

— Значит, наши фирмачи все-таки здесь бывают, — заключил Сережа. — Теперь надо выяснить, случайно они сюда заходят или у них есть в доме свое особое место… Ага! Смотри, — он ткнул пальцем под ноги. — Совсем свежие следы на пыльном и грязном полу. — Сережа присел на корточки. — Угу, шли двое и вместе тащили что-то тяжелое, а за ними шел третий… Видишь? Две пары следов и между ними полоса, как будто что-то тащили волоком… А поверх полосы — третья пара следов!

— Ну ты прямо Шерлок Холмс! — восхитился Миша. — Тебе только трубки не хватает!

— Элементарно, дорогой Ватсон! — рассмеялся Сережа. — Мы пойдем по этим следам и посмотрим, куда они нас приведут!

Друзья пошли по следам, и следы привели их к двери в полуподвал. На ней висел замок.

— Ура! — вырвалось у Миши. — Мы нашли, что искали! Одно из их логовищ!

— Судя по тому, что дверь на замке, хозяев дома нет, — заметил Сережа. — Попробуем проникнуть вовнутрь?

— Как? — спросил Миша.

— Ты же знаешь, в замках я спец. — Сережа огляделся. — Пожалуй, вот это подойдет, — сказал он, подбирая с пола большой кривой гвоздь. Он ввел гвоздь в отверстие замка и чуть-чуть повозился, прислушиваясь к тому, как в замке что-то поскрипывает и пощелкивает. — Ага! Вот так и вот сюда! — Он еще раз повернул гвоздь под определенным углом, раздался совсем громкий щелчок — и замок отворился.

— Добро пожаловать! — провозгласил Сережа, распахивая дверь.

Миша опасливо заглянул внутрь.

— Ну и темень! — сказал он.

Его возглас гулким эхом разнесся по полуподвалу. Эхо еще отдавалось, когда ребята услышали ответный оклик из темноты.

— Эй! — позвал жалобный голос. — Эй!

— Что это? — отпрянул Миша.

— Не знаю, — пожал плечами Сережа. — Сперва я решил, что это твое эхо продолжает звучать. Но, похоже, там кто-то есть!

— Эй! — опять позвал голос. — Это наши? Я слышу, что русские! На помощь!

— Так-та-а-к… — многозначительно протянул Сережа. — И на лице его появилась веселая недоверчивая улыбка. — Голосок-то вроде знакомый!

— То есть? — не понял Миша.

Вместо того чтобы ответить приятелю, Сережа крикнул в темноту:

— Голяк, это ты?

— Это вы, пацаны? — ответил обрадованный голос. — Ну дела… Вот не думал, что буду так рад вас услышать! Освободите меня отсюда!

— В такой темноте мы и тебя не найдем, и сами руки-ноги переломаем! — отозвался Сережа.

— Тут ровный пол, — заверил Голяк. — Только несколько ящиков, и на том, который справа от меня — большой фонарь! То есть слева от вас! Метра два в сторону от моего голоса! Честное слово, вы его быстро нащупаете!

— Хорошо, попробуем, — согласился Сережа. — Пошли, Мишка!

Ориентируясь по голосу Голяка и забирая левее, мальчики и впрямь скоро нащупали перевернутый ящик, на котором лежал фонарь. Сережа щелкнул выключателем, и в желтоватом свете фонаря друзья увидели Голяка.

Господи, в каком он был виде!

Дворовый атаман лежал на полу, крепко связанный по рукам и ногам, его распухшее лицо сплошь покрывали ссадины, синяки и кровоподтеки, правая скула была разбита, а правая бровь рассечена, так что на лице темнели два пятна запекшейся крови, от рубашки и одной брючины остались лишь клочья. Голяк застонал, когда Сережа включил фонарик. Видно, от внезапного света его глазам стало больно.

— Развяжите меня поскорей и выпустите отсюда! — взмолился пленник.

— Это за какие ж такие заслуги? — язвительно усмехнулся Миша. — За то, что ты нас подставил?

— Я вас не подставлял, гадом буду, не подставлял! Если вы о том, что мне пришлось рассказать им о нашей встрече, то они бы вообще меня убили, если бы я не рассказал… Я так надеялся, что вы выкрутитесь, а потом выручите меня! Я ведь знал, что вы хитрые! — последнее слово Голяк произнес не без раздражения, даже в такой ситуации не сумев справиться со своими чувствами.

— Погоди, — Сережа сел на перевернутый ящик и пристально поглядел на короля шпаны. — Ты хочешь сказать, что не заманивал нас в ловушку по поручению китайцев, когда назначал нам встречу на сегодня на десять утра?

— Конечно, нет! — с жаром заверил Голяк. — Я думал сторговаться с вами. Деньгами взять или плеер хороший и вернуть вам дубликат ключей. Он бы мне уже был не нужен. Но, когда я нарвался в квартире старика на этих китаез…

— Стоп, стоп, стоп! — перебил его Сережа. — Расскажи нам все по порядку. Нам ведь надо знать, можно ли тебе доверять, прежде чем тебя развязывать!

— Какие же вы зануды! — проскрипел Голяк. — Ладно, постараюсь побыстрее, а то эти косые могут вернуться в любой момент, и вам тоже будет крышка! В общем, недели три назад познакомился я с двумя парнями…

— С теми, с которыми мы тебя видели? — подхватил Сережа.

— И которые тебя сейчас ищут? — добавил Миша.

Голяк глухо простонал.

— Ну вот, и они меня ищут! Спрашивали у вас, где я?

— Да, — ответил Миша. — И еще просили передать, если мы тебя увидим, что с ними шутки плохи!

— Теперь еще и от них отмазываться! — с отчаянием в голосе проговорил Голяк. — И зачем я только ввязался во всю эту историю?

— Ну так ты с ними познакомился, — напомнил Сережа.

— Да, да… — Голяк попытался пошевелиться. — Эти желтые связали меня так крепко, что веревки в тело впиваются… Так вот, познакомился я с этими парнями… Крутые парни, оба успели побывать на зоне… И спросили они у меня, не клал ли я глаз на одного старика в нашем квартале, в такой-то квартире живет, Митрофанов фамилия… Они его давно заприметили и стали пасти. Понимаете, они отслеживают посетителей ломбарда, кто что закладывает, с какой частотой появляется…

— И потом грабят их? — спросил Миша.

— Разумеется! — ответил Голяк, явно удивленный тем, что его собеседник не понимает таких простых вещей. — Но делают это очень аккуратно: второй срок получать им не в дугу! Выясняют привычки намеченных клиентов, их распорядок дня… Словом, стараются сделать все без шума и пыли. Так вот, они засекли старика, потому что он несколько раз сдавал в ломбард золотые монеты… Приблизительно одну монету в две-три недели. И они поняли, что Митрофанов на эти монеты живет и что их у него завались! А может, и еще что-нибудь имеется!

— Странно, что Митрофанов так засветился, — заметил Сережа. — Он был очень осторожный старик.

— Он и оставался осторожным! — сообщил Голяк. — Ходил не в один ломбард, а в разные. Иногда шел не в ломбард, а в скупку драгметаллов или к этим, которые сидят в машинах возле вокзалов с плакатиком «куплю золото». И всегда держал себя так, будто он бедный пенсионер, и эта золотая монета у него — последняя, прибереженная на черный день! Отлично роль играл! Если бы мои дружки не объезжали разные ломбарды и не засекли дедулю раза три, они бы даже не заподозрили, что это за птица! В общем, им нужен был человек из квартала, которому они могли бы доверять — чтобы собрать сведения о старике, порасспрашивать соседей, дать все наводки… Этот человек должен был получить свою долю…

— И ты согласился стать таким человеком? — с презрением бросил Миша.

— Ну да! И начал потихоньку разнюхивать. Мы уже более-менее знали распорядок дня старика. Осторожненько так его пасли. Он иногда делал странные вещи. Сходил разок в Библиотеку иностранной литературы…

— Что? — вырвалось одновременно у Миши и Сережи.

— Ну да! Вышел оттуда злой как черт! Видно, чем-то там ему не угодили… В общем, короче, мы видели, как вы его подобрали на улице, доставили домой, и как за ним приехала «Скорая»… Потом мы видим, как вы заказываете дубликат ключей. Мои дружки сразу догадались, что вам нужны вторые ключи от квартиры старика, чтобы шуровать там тайком… Ну, я и наехал на вашу Аньку, отобрал у нее дубликат и вас всех припугнул… Назначил вам встречу… Мои дружки сразу стали закидывать, что, мол, давай сегодня же ночью залезем в квартиру. А я им говорю, что подождите чуток, я утром потолкую с малолетками и узнаю, что они видели у деда, стоит ли овчинка выделки. Сказал, что к вам подход нужен, потому что вы ребята с норовом… И потом, говорю, если я завтра перед встречей сделаю еще одни ключи, а ихний дубликат им верну, то потом ограбление можно будет на них — на вас, то есть — свалить. Убедил их, они согласились. А у меня у самого такая мыслишка: зачем мне чего-то ждать и с кем-то делиться? Залезу ночью в квартиру — и дело с концом! Вот я и полез, когда было уже три часа ночи… Спокойненько отпер дверь, нашел шкатулку с золотыми монетами и только начал эти монеты себе в карманы выгребать — бац, фонарик зажгли и вроде как взрыв какой! Это, как я потом понял, меня те китаезы шандарахнули, они там в засаде сидели. Очнулся я уже здесь, весь связанный. И эти косые меня допрашивают. Так и так, говорят, мы знаем, что ты уже не первый раз в квартире, куда часы девал? Очень их какие-то часы интересовали. Я им стал объяснять, что никаких часов в жизни не видел, а они вот… — Голяк повернул к ребятам избитое лицо. — По-моему, — жалобно добавил он, — у меня еще и ребро сломано… В общем, я сообразил, что эти часы, наверно, вы взяли, и говорю, что я, мол, часов не брал, но знаю ребят, которые их взяли, и у меня с этими ребятами назначена встреча там-то и там-то, в десять утра… Ну, иначе бы они меня ва-аще убили… Ну а тут, ну… — Голяк непрестанно «нукал», собираясь с мыслями. — Они меня оставили в покое и отправились на место моей встречи с вами. Сказали, что будет очень плохо, если я им соврал. Все ушли, заперли меня в темноте, а я лежу и прямо молюсь, чтобы вы, ребята, оказались такими же хитрыми, как всегда, раскусили подвох, разобрались с этими китайцами и пришли мне на выручку… Я так обрадовался, когда услышал ваши голоса! Значит, вы выпутались?

— Не совсем, — ответил Сережа. Голяк вызывал у него самые смешанные чувства: и противен он был, и жалость вызывал, и смешно делалось при мысли о том, как крепко король шпаны попал в собственные сети. — И я вот думаю…

— Что? — с тревогой спросил Голяк.

— Развязать тебя или оставить здесь.

— Да ты что? Да как ты!.. — Голяк задергался всем телом и сразу застонал, потому что веревки впились в него еще глубже. — Ты не можешь так…

— Ты пойми правильно, — перебил его Сережа. — Мы оставим тебя и уйдем, как будто нас здесь и не было. А когда они вернутся и станут тебя допрашивать, где нас можно найти, ты назовешь им место, о котором мы заранее договоримся. Мы устроим им там засаду, а потом приедем и освободим тебя. Понимаешь? Ты нам больше поможешь, если они не будут знать, что мы тебя нашли!

— Нет, ребята, только не это! — взвыл Голяк. — Может, оно и правильно, но… Но я больше не выдержу! А потом, — с испугом добавил он, — вдруг они убьют меня перед тем, как отправляться на встречу с вами? Вы их повяжете с ментами, приедете меня освобождать, а тут — мой труп!.. Тогда моя смерть на вашей совести будет!

Сережа задумался. Он вынужден был признаться себе, что страхи Голяка совсем не лишены оснований. Китайцы и впрямь могут его убить! Ребята уже убедились, какова для этих головорезов цена человеческой жизни. И стоит ли подвергать Голяка неоправданному риску ради того, чтобы заманить бандитов в ловушку, которая еще сработает ли?

Неизвестно, какое бы Сережа принял решение, но тут вмешалась сама судьба. В пустом доме раздались приближающиеся к подвалу шаги!

— Все, хана нам, ребята… — побелевшими от ужаса губами прошептал Голяк.

— Еще нет! — возразил Сережа, поспешно выключая фонарик. — Идет кто-то один… Тихо, замерли!

Все замолкли. В полной тишине они услышали, как кто-то подходит к двери полуподвала. Этот кто-то потоптался возле нее, удивившись, видимо, что она отперта, потом весело крикнул что-то по-китайски в полуподвал. Вероятно, он решил, что дверь отпер один из его подручных, который теперь отдыхает, погасив свет. Не в силах сдержать ужаса, Голяк застонал, и подошедший с коротким смешком добавил еще что-то веселым тоном. Потом он шагнул в полуподвал и включил маленький фонарик…

Неизвестно, успел ли он сообразить еще что-нибудь — Сережа, неслышно прокравшийся в темноте через помещение и затаившийся возле двери, со всей мочи опустил на затылок вошедшему увесистую стойку из резного дуба!

Удар получился что надо. Китаец коротко охнул и рухнул на пол.

— Живо! — скомандовал Сережа. — Мишка, развязывай Голяка и давай сюда веревки! Надо связать этого типа, пока он не очнулся!

Миша не стал распутывать узлы веревок, стянувших Голяка, а просто перерезал их карманным ножом. Через две минуты Голяк был свободен от пут. Сережа в это время стоял над китайцем с дубовой стойкой над головой, готовый ударить еще раз, если враг пошевелится.

Но китаец не пошевелился до тех пор, пока не оказался связан по рукам и ногам — тут самую активную помощь друзьям оказал Голяк. Лишь тогда глаза китайца приоткрылись и он слабо застонал.

— У, косоглазый! — Голяк замахнулся ногой, чтобы поддать своему мучителю под ребра. Но глаза китайца полыхнули таким свирепым огнем, что, хоть пленник и был крепко связан, Голяк не решился нанести удар и аккуратно опустил ногу на пол.

— Надо линять отсюда, ребята! — сказал он.

— Сейчас, одну секунду… — проговорил Сережа и сунул руку китайцу под пиджак. — Так я и думал. Нагрудная кобура, а в ней вот что… — и он извлек небольшой автоматический пистолет.

Миша был готов к этому, но даже у него округлились глаза. А Голяк так тот просто застыл ни жив ни мертв. Наступила минутная пауза. Китаец злобно зыркал глазами с одного мальчишки на другого, и таким лютым был его взгляд, что все трое невольно поеживались и прикидывали в уме, настолько ли крепко связан бандит, как им кажется.

И вдруг Голяк словно обезумел. Он подскочил к Сереже, вырвал у него из рук пистолет и кинулся прочь. Секунда — и он уже взлетел вверх по лестнице…

— Стой! — заорали ему вслед друзья. — Стой! Дурак! Куда ты?!

Но топот дворового атамана уже смолкал вдали. Видно, Голяк столько натерпелся за эти часы, что уже не мог с собой совладать.

— С катушек сорвался, — констатировал Миша. — Вот болван! Но и нам пора отсюда уходить, а то если нагрянут остальные…

— Уходим, — отрывисто бросил Сережа. Друзья вышли из полуподвала, Сережа защелкнул дужку навесного замка.

— Сейчас, еще одно… — он взял ржавый гвоздь, кусок кирпича и несколькими ударами вогнал гвоздь в замочную скважину. В замке что-то жалобно пискнуло и тренькнуло.

— Что ты делаешь? — изумился Миша.

— Сломал замок. Теперь его заклинило и открыть дверь можно, только выдрав скобы замка или перепилив дужку. И на то, и на другое понадобится немало времени. Да еще перед этим надо твердо убедиться, что замок сломан. Словом, если нам повезет, они затратят на возню с замком часа полтора, и эти полтора часа — наш выигрыш во времени!

— Здорово! — восхитился Миша. — Это ты ловко придумал. Куда теперь? Домой?

— Нет. Сперва заглянем в здешнее РЭУ, выясним, были ли у них официальные переговоры с какой-нибудь китайской фирмой об аренде помещения. Вдруг найдутся какие-нибудь зацепки?

— Тогда вперед! — воскликнул Миша, вдохновленный первыми успехами. — Как ты думаешь, — спросил он озабоченно, — Голяк не наделает глупостей с этим пистолетом?

— С него станется! — с досадой бросил Сережа. — Будем надеяться, что нет. Сам видишь, у него после всего пережитого крыша поехала…

Да, пистолет в руках Голяка — это было хуже, чем можно вообразить! Что-то способен натворить Голяк в его нынешнем состоянии?