Тайна пиратских сокровищ

Глава XVIII Как все это было

На следующий день, после полудня, Петя выскочил из гимназии, сдав последний экзамен — по английскому.

Все, теперь свободен на целое лето! Он услышал автомобильный гудок и поглядел вперед.

Перед воротами школьного двора стоял джип «Чероки» его отца. Кроме Котельникова-старшего в машине в тесноте да не в обиде сидели все Петины друзья. Петя подбежал к джипу и открыл дверцу.

— Ну как, Петруха? — спросил отец.

— Все отлично! — доложил Петя. — Мне здорово помогло то, что вчера я кучу времени провел над английскими книжками, да еще почти час слушал Би-би-си! Оказалось лучшей подготовкой, о которой можно только мечтать! Надо будет обязательно зайти к сотрудникам библиотеки и поблагодарить их!

— Надо понимать, твердая пятерка? — усмехнулся отец.

— Тверже не бывает! А куда мы теперь поедем? — спросил Петя, устраиваясь на переднем сиденье. — В больницу, к господину Чангу?

Еще вчера, возвращаясь домой, друзья поведали друг другу о своих приключениях. Теперь Сережа, Миша и Петя знали, кто такой господин Чанг, а Саша и Оса — про приключения друзей в подземельях. Вопросов оставалось еще много, и ребята знали, что господин Чанг теперь готов ответить на большинство из них.

— В больницу, — кивнул отец. — Но в другую. В ту, куда сегодня утром перевезли и Митрофанова, и господина Чанга. На удивление крепким оказался старик! Еще позавчера считали, что он не жилец, а сегодня с утра он ворчал, ругался и даже собирался своими ногами спуститься в больничную перевозку. Но его все-таки заставили лечь на носилки. Хотя тревожить его все равно пока что нельзя, и мы наведаемся к нему только на пять минут. Вместе с господином Чангом. Подробных рассказов надо ждать от старика недели через две…

— Это та ведомственная больница, куда его собирались забрать? — спросила Оса.

— Именно, — кивнул Котельников-старший. — Там им будет обеспечен лучший уход… и полная безопасность. Хотя, — добавил он, — вопросы безопасности уже не актуальны.

— А папа представлен к отличию! — сообщил Пете Саша. Всем друзьям он успел уже рассказать эту новость раз десять, не меньше, и теперь его распирало от нетерпения поделиться ей с тем, кто еще не знает. — Представляешь, как перетрусил Голяк, когда папа опознал пулю и обвинил его, что это он в нас стрелял! Голяк сразу рассказал, откуда у него пистолет, и своих дружков разом заложил! Их уже покрутили. Они оказались опасными рецидивистами.

Саша был безумно горд и счастлив. Сбылось то, о чем он давно мечтал: его отец совершил нечто выдающееся, и теперь никто не посмеет снисходительно поглядывать на него, как на неудачника, засидевшегося в участковых! И ведь мало того, что капитан Мякин помог поймать опасных преступников, — благодаря его догадливости и четким действиям, к Сашиным друзьям вовремя пришли на выручку, да и бесценные сокровища оказались спасены. Одно только огорчало Сашу, и он решил пока не делиться этим с друзьями. На прямой вопрос отцу, пойдет ли он теперь на повышение, в угрозыск, если его туда пригласят, Мякин-старший иронически усмехнулся:

— Да кто ж меня туда пригласит?

— А если все-таки? — настаивал Саша.

— Да ну! — отец махнул рукой. — Куда мне на старости лет в угрозыск? Мое дело — пьяные мужья, драчуны-соседи и украденные детские коляски. Здесь народ меня знает и доверяет мне… От добра добра не ищут!

Вполне возможно, он был прав, но Саша все равно немножко расстроился.

— Да, твой отец здорово поработал! — сказал Котельников-старший. — Когда он понял, что тебе, его сыну, угрожает опасность… Меня восхитило, как он ринулся в бой и как разумно и четко он действовал!

— Он не говорил, что будет с Голяком? — спросил Петя.

— Говорил, — ответил Саша. — Он считает, что Голяка вполне могут посадить. Соучастие в ограблении, незаконное владение огнестрельным оружием — и применение этого оружия… Но он будет хлопотать, чтобы Голяку дали условный срок. Во-первых, чистосердечное раскаяние и помощь следствию, во-вторых, пистолет он стянул, когда у него с перепугу крыша поехала… Отец говорит, Голяк сам наказал себя за все свои делишки, угодив в итоге между своими дружками и китайскими бандитами как между молотом и наковальней. Вон как ему досталось! Отец говорит, у Голяка в голове что-то, кажется, сдвинулось после всех этих потрясений, и он не совсем пропащий. А если его сейчас посадить, то из тюрьмы он почти наверняка выйдет законченным бандитом!

— Чтобы Голяк исправился? — скептически хмыкнул Миша. — Хотя кто знает… Вдруг эта история действительно вправит ему мозги?

— Ага! — сказал Котельников-старший. — Теперь нам главное — не пропустить нужный поворот!

Они выехали за пределы Москвы и катили по тихому шоссе, проходящему через лесопарковую зону.

— Похоже, сюда! — водитель джипа повернул, и метров через двести машина остановилась перед воротами больницы, больше похожей на санаторий.

Из будки возле ворот вышел охранник в форме.

— На нас должен быть заказан пропуск! — сообщил Котельников-старший, протягивая паспорт.

Охранник тщательно изучил документ, несколько раз переводя взгляд с фотографии в паспорте на лицо Петиного отца, потом посмотрел на номера машины и сличил их с указанными в выписанном пропуске.

— Все в порядке! — сказал он. — Проезжайте. Вам к пятому корпусу.

Затормозив возле пятого корпуса, ребята и Петин отец сразу увидели господина Чанга, которого прогуливал в инвалидной коляске верный Ван Ли.

Когда друзья вышли из машины, раненый китаец помахал им рукой.

— Привет, сыщики! Мы как раз собрались на небольшую прогулку. Врачи сказали, уже можно. Составьте нам компанию, вам будет интересно.

Сережа, Миша и Петя с любопытством разглядывали господина Чанга. Теперь, когда они знали, что незнакомец в темных очках оказался представителем Интерпола, он им виделся совсем другим!

— Я, кажется, точно догадываюсь, куда мы пойдем, — негромко сказал Котельников-старший, обмениваясь с господином Чангом крепким рукопожатием.

— Вот и отлично! — откликнулся господин Чанг и что-то бросил по-китайски своему дядьке.

Тот толкнул кресло-каталку, и маленькая процессия направилась к соседнему корпусу. Чуть в отдалении за ними последовали два охранника господина Чанга, стараясь держаться как можно незаметней.

Дядька-китаец вкатил коляску по пандусу в холл соседнего корпуса, а потом на лифте поднял господина Чанга на третий этаж. Ребята и Котельников-старший поднялись на третий этаж по лестнице.

В холле третьего этажа они увидели Бориса Александровича. Он сидел в кресле перед телевизором и читал газету.

— Ага, добрались! — сказал он, вставая и складывая газету. — Я вас жду. Мне самому интересно… Врачи говорят, что можно! — сообщил он господину Чангу.

Раненый китаец благодарно кивнул, и дядька покатил его по коридору. Возле одной из дверей они остановились. Борис Александрович распахнул дверь, чтобы господин Чанг мог проехать.

В отлично оборудованной, чистой и уютной одноместной палате на кровати лежал человек и смотрел телевизор. Услышав, что кто-то вошел, он повернул голову, и ребята узнали Митрофанова, скандального старика.

Митрофанов с минуту смотрел на господина Чанга, потом перевел взгляд на Вана Ли, и ребятам показалось, будто лицо старого скандалиста на миг просветлело — казалось, он узнал дядьку-китайца и сообразил что к чему. Затем Митрофанов скорчил обычную брюзгливую гримасу и сурово воззрился на господина Чанга.

— Ну? — вопросил он. — Где пулю словил? Тоже мне…

— Отец! — выдохнул господин Чанг.

— Добрался, значит? — Митрофанов протянул руку. — Ну, подъезжай сюда. Меня врачи уже готовили, и я не такой дурак, чтобы не понять по их намекам… — он с неожиданной нежностью похлопал господина Чанга по щеке. — Ишь, косоглазый! Мать-то жива?

— Нет, умерла семь лет назад, — ответил господин Чанг.

— Своей смертью? — встревоженно спросил Митрофанов.

— Да. Мы ее очень берегли. Особенно Ван Ли.

— Ну, Ванюшу я сразу признал! Молодо выглядишь, — заметил он сыну. — А ведь тебе уже под сорок! — он вновь недовольно нахмурился. — Что ты сделал с сокровищами?

— Мы их нашли, — ответил господин Чанг. — Сокровища будут возвращены законным владельцам.

— Ну и дурак! — в сердцах бросил старик. — Я ж для тебя старался! Сколько людей головы сложили… Ладно, хозяин — барин. Они были твои, так что ты мог поступить с ними как знаешь. И все равно зря, ой зря! Ведь ты мог бы стать одним из самых богатых людей планеты!

— Я офицер Интерпола, — коротко сообщил господин Чанг.

— Ну да, разумеется! По родительским стопам пошел… — Митрофанов опять состроил кислую мину. — А эти что здесь делают? — спросил он, взглянув на ребят.

Первым нашелся Сережа, уже оправившийся от шока.

— Мы ведь обещали вам, что найдем родственников, чтобы они в ваше отсутствие присмотрели за квартирой. Вот мы и нашли!

— Ушлые молодчики! — проворчал старик. — Но все равно спасибо вам. А что с этими фирмачами, которые в наш дом хотели въехать?

— Все они уже в наручниках, — сообщил господин Чанг.

— Значит, не зря я их подозревал. У меня за столько лет нюх выработался… А тебя они подстрелили?

— Они, — кивнул господин Чанг.

— Что же ты не доглядел, Ванюша? — Митрофанов укоризненно посмотрел на дядьку.

— Плостите… — развел руками Ван Ли.

— Прощаю, чего уж там, раз все хорошо кончилось… А я-то как ждал, когда получил весточку…

Но тут в палату заглянул врач.

— Простите, пожалуйста, — сказал он, — но визит окончен. Мы и так позволили вам быть здесь подольше, чем следовало. Я сейчас позову медсестру, — обратился он к Митрофанову, — мы вас осмотрим и дадим лекарства или поставим капельницу. Всякое волнение сейчас для вас…

— Да бросьте вы нудеть, от радости не умирают! — буркнул Митрофанов. Но, подчиняясь врачу, еще раз похлопал господина Чанга по щеке и покорно вздохнул: — Ладно, ступай. Навести опять, как только позволят. Мы теперь рядом…

Подоспела медсестра, и все посетители, включая господина Чанга, были вежливо, но твердо выдворены в коридор.

— Ну и ну… — пробормотал Миша.

— Вот это да! — тряхнула головой потрясенная Оса.

А Саша только подумал, что это было получше, чем в любом приключенческом романе.

— Давайте спустимся в парк, — предложил Борис Александрович. — Погуляем по аллеям, там мы и расскажем вам о том, что нам известно… И о чем мы можем рассказать!

— Вы правильно догадались, что вся эта история связана с Белым Пиратом, — начал Борис Александрович, когда они оказались на тенистой аллее и побрели по ней прогулочным шагом. Ван Ли аккуратно катил кресло-коляску господина Чанга. Метрах в двадцати позади них следовали охранники офицера Интерпола. — Белый Пират играл слишком большую роль в стратегически важном для нас районе, чтобы советские спецслужбы могли оставить его без внимания. В его окружение был внедрен наш человек — якобы бежавший из японского лагеря для военнопленных и боящийся возвращаться на родину.

— Это был Митрофанов? — догадался Петя.

— Тот, кто позднее стал Митрофановым. Ему тем легче оказалось войти в доверие к Белому Пирату, что тот действительно был русских корней — из уссурийских казаков, насколько можно судить по некоторым обмолвкам. И все равно нашему человеку пришлось пройти ряд испытаний и довольно сложный обряд посвящения. Всякий, входивший в ближайшее окружение Белого Пирата, обязан был носить особую татуировку…

— Вот откуда татуировка Митрофанова! — вырвалось у Саши.

— Да. Приблизительно в пятьдесят шестом году наш человек получил задание ликвидировать Белого Пирата…

— После того, как Белый Пират ограбил советский транспорт? — спросил Петя.

— Надо понимать, что так. В общем, наш человек выполнил задание. Его удалось перевезти в Хабаровск, а там, чтобы замести следы — ведь подручные Белого Пирата поклялись ему отомстить и готовы были искать его повсюду! — ему выдали паспорт без вести пропавшего в то время человека, некоего Василия Евсеевича Митрофанова. А дальше была разыграна несложная комбинация с «обнаружением» Митрофанова в московской больнице, с устройством его на работу в Москве и с последующей быстрой отправкой на пенсию. Иностранцы, не знающие, как трудно было в то время получить московскую прописку, в жизни бы не заподозрили подвоха. «Митрофанов» вернул все ценности, похищенные Белым Пиратом. Уже тогда у начальства возникло подозрение, что он что-то скрывает и что он привез больше, чем сдал властям. Но подловить его ни на чем не удалось. Никто не знает, где он спрятал золотые монеты. Единственно, что известно — что он начал тратить их лишь в последние два года, когда вся жизнь в стране переменилась, а до того к ним не прикасался… А потом произошла вся эта история. Его все-таки выследили… Но тут, конечно, намного больше знает господин Чанг.

— Да, я знаю намного больше, хотя и не все, — кивнул офицер Интерпола. — Начнем с того, что задача состояла не только в том, чтобы ликвидировать Белого Пирата. Белый Пират был очень хитер и осторожен, он даже самым близким людям не доверял до конца, однако улучить момент, чтобы пристрелить его, в сущности, не представляло большого труда. Но ведь после этого надо было уйти живым! И, кроме того, следовало заранее выяснить, где Белый Пират хранит основные награбленные ценности и как до них добраться, чтобы, выполнив задание, уйти вместе с ними! Одному человеку такое было не под силу.

— В то время, когда моему отцу поручили задание уничтожить Белого Пирата, — чуть помолчав, продолжил господин Чанг, — он как раз женился на моей матери и ждал моего появления на свет. Нечего и говорить, как он расстроился! Ведь это означало, что сразу после выполнения задания ему придется бесследно исчезнуть и больше никогда не увидеть ни жену, ни сына! Однако долг был превыше всего. Ему удалось наладить отношения с четырьмя людьми, готовыми помочь ликвидировать Белого Пирата. Одним из них был брат его жены, Ван Ли, мой будущий опекун. Он беззаветно любил свою сестру и взялся помочь ее мужу, когда тот раскрыл перед ним все карты. Уже тогда мой отец задумал утаить те сокровища, которые ему бы удалось захватить сверх похищенных у Советского Союза — тех, что ему обязательно надо было вернуть, — чтобы обеспечить мне и моей матери достойную жизнь. Трое остальных его помощников, как выяснилось позднее, были агентами других контрразведок — два англичанина и сингапурец. Они работали в одной упряжке и тоже искали союзников в деле уничтожения Белого Пирата. Кроме того, их целью было возвращение золотого запаса Сингапурского национального банка — того золотого запаса, который через столько лет был обнаружен вчера…

— Что?! — поразились ребята. — Неужели в этих двух шкатулках помещался весь золотой запас?

Господин Чанг усмехнулся.

— Разумеется, он был не в виде чистого золота. Даже у маленькой страны золотой запас потянет на несколько тонн! Белый Пират перевел это золото в ценные бумаги, в банковские вклады, в долгосрочные страховки и в тому подобное. Все документы были оформлены на предъявителя. По предварительным подсчетам, только в банке и в страховой компании «Ллойд» находится около миллиарда долларов по нынешним ценам. А ведь есть еще акции крупнейших американских компаний, дивиденды по которым не выплачивались много лет… Словом, тот, кто получал в руки эти бумаги, становился одним из самых богатых людей планеты. Только малую часть золота, существовавшую в виде монетной чеканки, Белый Пират сохранил в неприкосновенности. Видно, чтобы на всякий случай иметь собственный золотой запасец: ведь золото всегда было идеальной международной валютой…

— Пятерым заговорщикам, — продолжил офицер Интерпола, — удалось установить, где находятся тайники Белого Пирата и кто отвечает за их безопасность. После ликвидации Белого Пирата они добрались до тайников, перебив при этом еще несколько человек из ближайшего окружения разбойника. Только один из них, самый хитрый, умный и жестокий, прозвище которого переводится как Пожирающий Дракон, сумел уйти. И с этого момента он начал многолетнюю охоту за охотниками и за утраченными сокровищами…

В силу обстоятельств для пятерых заговорщиков оставался единственный путь бегства — на советском военном вертолете до Хабаровска… Вообще, в этой операции было много интересного и, если рассказывать о ней во всех подробностях, то можно было бы целую книгу написать… Улетели четверо. Ван Ли, мой опекун, предпочел вернуться, чтобы охранять сестру — мою мать. Она к тому времени уже родила. И получилось так, что мой отец видел меня единственный раз в жизни. Ван Ли получил запас золотых монет, добрался до сестры и увез ее через Таиланд в Гонконг, запутав следы так, что найти беглецов было невозможно.

Я должен упомянуть еще об одном. Каждому из пятерых достались карманные часы, которыми некогда англичане наградили Белого Пирата и его ближайших помощников. Это была инициатива английских агентов, которые считали, так сказать, нравственно важным произвести изъятие незаслуженных наград…

— Я не знаю, — продолжил господин Чанг, — как четырем беглецам удалось утаить часть документов и золота от советских властей, когда они приземлились в Хабаровске. Возможно, мой отец попозже объяснит… Суть в том, что отец твердо заявил трем остальным: он считает, что золото принадлежит его сыну, и ни Сингапур, ни кто другой не имеет на него никакого права! Остальным оставалось принять условия игры, если они хотели благополучно вернуться домой.

В Хабаровске мой отец исчез. Трех других спецрейсом доставили в Москву, где продержали некоторое время, постоянно допрашивая, а потом отпустили. Они представили доклады правительствам своих стран. После долгих обсуждений было решено пока что оставить все как есть. Ведь если бы Англия и Сингапур предъявили претензии, то советские власти отреклись бы от всего, а отца заставили бы выдать ценности. И, может быть, расстреляли бы его за измену родине, разозлившись, какие сокровища он утаил.

Оставалось только ждать и быть начеку. Английские спецслужбы решили разыскать мою мать и меня: поскольку отец провозгласил меня наследником сокровищ, то уж с моей матерью или с Ван Ли он обязательно должен был выйти на связь! И он вышел на связь скорее, чем мы думали! По условленному паролю — объявлению в газете — на Вана Ли вышел китаец, недавно приехавший из Москвы. Он сообщил, что повстречал в Москве своего друга, работающего поваром в «Пекине», и этот друг дал ему странное поручение: попросил доставить в Гонконг серебряные часы-«луковки», четыре штуки, с тем, чтобы Ван Ли одни часы оставил себе, а остальные разослал трем людям, которых знает. Кроме того, этот друг попросил передать на словах: сигналом к обратной связи должно быть объявление в газете, начинающееся словами «Часы у наследника». Это будет означать, что наследник в безопасности и может получить то, что ему причитается. И еще, добавил этот китаец, в объявлении надо как-нибудь зашифровать фразу «Четвертая колонна справа», намеком указав ключ к шифру… Разглядывая часы, Ван Ли обнаружил на них особые метки над словами и по циферблату. Слова явно должны были складываться в четкое указание, но без пятых часов это указание оставалось неполным. А метки по циферблату означали скорее всего направления и стороны света от какой-то точки, и, следуя им, надо было ориентироваться по компасу.

Ван Ли честно отправил часы трем соратникам по уничтожению Белого Пирата. Спецслужбы опять взялись за работу. Удалось установить, что этот повар «Пекина» Линь Дзы — вы, кажется, зовете его Леонидом Дасаевичем — находился в Хабаровске в то время, когда там приземлился самолет и когда исчез мой отец. Выдвинули версию, что мой отец, который не в состоянии был забрать ценности с собой, каким-то образом сумел передать их Леониду Дасаевичу, чтобы тот отвез их в Москву и спрятал в надежном месте.

Что же за человек был этот Леонид Дасаевич? Что связывало его с моим отцом? Почему мой отец доверял ему настолько, что отважился отдать колоссальные ценности в его руки? Вот вопросы, на которые надо было найти ответ.

Нашему человеку удалось в начале шестидесятых найти в Москве Леонида Дасаевича. Догадки, в общем, подтвердились. Когда-то, состоя при Белом Пирате, мой отец спас Леонида Дасаевича от смерти. И вот они неожиданно столкнулись в Хабаровске! Отец совсем пропадал: ему надо было срочно избавиться от ценностей, которые он мог скрывать еще максимум полчаса, а потом их бы обнаружили! И он, при всей подозрительности, решил довериться знакомому, который некогда поклялся ему, что сделает для него все в благодарность за спасенную жизнь! Отец не знал, что ждет его дальше, поэтому решил подстраховаться. Сделать так, чтобы сокровища могли достать только все пятеро, собравшись вместе, и никто не мог присвоить его себе! Он отдал Леониду Дасаевичу все ценности — и часы, которые в тот момент находились при нем. Они условились, что при первом удобном случае Ван Ли получит через надежного посредника четверо часов с нанесенным на них ключом к тайнику с кладом — и с пожеланием отправить по штуке всем участникам дела. Пятые часы и часть золотых монет Леонид Дасаевич должен был через месяц после возвращения в Москву положить в определенную камеру хранения на определенном вокзале, набрав определенный шифр. Если бы отделение под нужным номером оказалось занятым, Леониду Дасаевичу следовало подождать, пока оно освободится. Он все выполнил в точности. Явившись через двое суток проверить камеру хранения, он обнаружил, что часов и большей части золотых монет там нет, а на обувной картонке с оставшимися монетами написано: «Твоя доля. С благодарностью».

Да, Леонид Дасаевич оказался очень надежным и верным человеком! Его попросили помочь извлечь клад, но он ответил, что укажет, где сокровища, только с разрешения своего спасителя или после соблюдения необходимых условий: когда ему предъявят доказательства, что ценности достанутся наследнику, то есть мне!

Это был довольно значительный сдвиг в поисках, чтобы назначить общую встречу. Готовили ее очень осторожно, потому что люди Пожирающего Дракона из кожи вон лезли, чтобы найти убийц своего бывшего хозяина и путеводную ниточку к сокровищам. Несколько раз они подходили к нам настолько близко, что мы, образно говоря, чувствовали их дыхание. Они каким-то образом пронюхали, что я назначен наследником сокровищ — и убили бы меня, если бы нашли! Только потом я понял, в каком состоянии постоянной тревоги многие годы жили Ван Ли и моя мать. И это при том, что я находился под защитой международных полицейских сил…

— Встреча не состоялась, — после паузы продолжил господин Чанг. — Один из пятерых попал в лапы Пожирающего Дракона и погиб. Его похитили прямо из номера люкс лучшего отеля Сингапура. Пожирающий Дракон завладел его часами — и, кажется, догадался, что в нанесенных на них метках таится особый смысл… Он с удвоенной энергией стал нас разыскивать. Мы не знали, сколько ему удалось вытрясти из погибшего — надеялись, что ничего, — но стало ясно, что лучше опять залечь на дно на несколько лет.

— За последующие годы погибли еще двое из тех, кто участвовал в уничтожении Белого Пирата. Да, Пожирающий Дракон был очень умен и беспощаден. К счастью, как удалось установить, часы, принадлежавшие убитым, не попали в его лапы. Один из них успел выкинуть свои часы в море, другой — швырнуть в пламя камина, где они обуглились так, что метки исчезли.

— Мы сочли нужным предупредить Леонида Дасаевича, что одни часы попали к беспощадному убийце и чтобы он был очень осторожен с незнакомцами, которые вздумают предъявить ему часы.

— Вот почему он говорил, что боится «человека с часами»! — воскликнул Миша.

— Да, пожалуй, поэтому, — кивнул господин Чанг. — Полиция многих стран гонялась за Пожирающим Драконом, но он все время ускользал. Только в прошлом году его наконец удалось захватить. Он был уже при смерти, умирал от желтой лихорадки. Часы оказались при нем. Теперь двое часов были у нас на руках, и одни часы находились у моего отца… И вот тут-то привлекли меня. Я к тому времени давно служил в Интерполе, Возможно, на мой выбор профессии повлияло то, что я был с малых лет окружен полицейской охраной. И эти бесконечные переезды с места на место при малейшем намеке, что Пожирающий Дракон вышел на мой след… Они продолжались до тех пор, пока мне не исполнилось восемнадцать лет и я не начал самостоятельную жизнь. Ван Ли постоянно при мне.

Мы знали, что Пожирающий Дракон оставил свой «бизнес» определенному преемнику. Тот тоже был кровав и беспощаден, но не так хитер и изворотлив. Было решено, что настало время попробовать еще раз найти сокровища. Кроме того, нас вдохновляли перемены, произошедшие в вашей стране. Раньше, в годы «железного занавеса», мы никак не могли рассчитывать на помощь ваших спецслужб. Они бы просто прикарманили ценности, а нас бы скорее всего элементарно убрали! Но теперь времена изменились, тем более, ваша страна уже несколько лет как вступила в Интерпол. Мы знали, что новая Россия признает законные права истинных владельцев ценностей.

Мы поставили в известность о готовящейся операции российские правоохранительные органы и получили «добро» и заверения, что нас всегда прикроют. После этого я, Ван Ли и несколько моих сослуживцев выехали в Россию под видом мелких торговцев — «челноков», как их у вас называют.

Я навестил Леонида Дасаевича и показал ему не только часы, но и объявление, которое мы дали заранее в одной из сингапурских газет, предварительно убедившись, что экземпляры этого якобы «подарочного издания» имеются в крупнейших московских библиотеках. Леонид Дасаевич забрал у меня газету…

— И она попала к вашему отцу! — провозгласил Петя. — Значит, он втречался с Леонидом Дасаевичем?

— Неизвестно, — ответил господин Чанг. — Они вполне могли поддерживать связь по-другому, не встречаясь друг с другом. Не исключено, что в тот день, когда мой отец шел к Леониду Дасаевичу — в назначенный Леонидом Дасаевичем день нашей общей встречи, — они должны были увидеться впервые за много лет. В этой истории еще много неясного. Кое-что сумеет объяснить мой отец, когда поокрепнет, кое-что так и останется загадкой… В общем, я недооценил противника. Они сумели сесть нам на «хвост», как это у вас говорят.

Возможно, смерть Леонида Дасаевича на моей совести — мне думается, что это я засветил его перед ними. Они сумели выследить моего отца, несмотря на все его предосторожности, они и меня выследили… Но, как это по-русски… все хорошо, что хорошо кончается!

Господин Чанг примолк, потом опять заговорил:

— Вы нам очень помогли! И, конечно, нам очень повезло, что за прошедшие годы человечество изобрело такие компьютеры! Загадка, которую без компьютера было бы почти невозможно решить, не имея на руках все пять часов и подсказок Леонида Дасаевича, с компьютером оказалась разрешимой за две минуты! Вот и все, пожалуй, что я могу вам рассказать. И что я имею право вам рассказать, потому что кое-какие сведения все еще должны оставаться в тайне.

— Вы очень хорошо говорите по-русски, — заметил Сережа. — Где вы так научились?

— Я учил его очень старательно, ведь это мой второй родной язык! А совершенствовал я его на практике во время совместных операций с российскими службами — на Дальнем Востоке, где мы ловили торговцев наркотиками. Вообще я много языков знаю. Видно, от рождения способности.

Ван Ли что-то произнес по-китайски.

— Да, конечно, — кивнул господин Чанг. — Мне пора на перевязку и на процедуры. Буду рад снова с вами увидеться, ребята!

— И все-таки я не понимаю, — сказал Миша, когда друзья возвращались домой. — Этот Митрофанов… его настоящего имени мы не знаем и никогда не узнаем, да? Он столько пережил, столько повидал, попадал в такие переделки… Как же он мог быть таким мелочным и злым?

— Он долго прожил с пиратами, — ответил Котельников-старший. — А пираты очень часто бывают мелочными и злыми, как и всякие бандиты, и это заразно. В убийцах нет ничего романтического. Любое убийство говорит только о мелочности и злости, возведенных в квадрат. А вы не забывайте, что Митрофанов был, как ни крути, профессиональным убийцей… Исполнителем особых дел… В каждом человеке намешано очень много! Как он любил сына и жену, как хотел обеспечить их будущее! Может быть, насильственная разлука с ними тоже повлияла на него в дурную сторону… Но сейчас я думаю о другом. Когда вы хотите отправиться в плавание с грузом бигмаков и мороженого из «Баскин-Роббинса»?

— Вы что, взаправду собираетесь арендовать теплоход? — испугался Сережа. — Это ведь такая уйма денег… Мы же понимаем, что это вы тогда просто так сказали…

— Я обещал, — хмыкнул Котельников-старший. — А уговор дороже денег! Но в одном я слукавлю. На прогулочный теплоход я действительно тратиться не буду. Уже вчера вечером, поняв, что проиграл, я позвонил одному моему другу. У него большая яхта, своими руками построил. Он готов провести нас на ней по Москва-реке и по Волге, хоть до Астрахани, если у нас будет время! Так что вперед, на яхте под белоснежными парусами!

«Вот это да! — подумали ребята. — Конечно, вперед! Под белоснежными парусами! Да это получше любого теплохода!»

— Ура!.. — дружно закричали они.

Впереди их ждет лето, и яхта, и, наверное, привалы на суше с ночными кострами… А Саша подумал, что он будет видеть Осу дни напролет и, может быть, спасет ее или… Или просто будет здорово постоять с ней на носу яхты, взявшись за руки для устойчивости и глядя на реку, на облака, на проплывающие мимо деревья…

Да, все это их ждет — и яхта, и река, и новые приключения. Но все это — уже другая история. А пока что простимся с отважными следопытами и пожелаем им счастливого плавания!