Тайна замка ужасов

Роковой шаг

— Юп! — Матильда Джонс стояла на солнце и раздавала указания. — Сложи металлические прутья вот здесь, у забора! Пит! Помоги Юпу снести их туда. Боб, ты следишь за поступлением товара?

В этот день на фирме Джонса было много работы. Боб сидел на перевёрнутой ванне и контролировал по накладным каждую новую партию. Он всё спрашивал себя, когда же они наконец смогут собраться в своей штаб-квартире? Прошло уже целых два дня, как Юп с Питом побывали у Шептало и «проинтервьюировали» его, а они никак не могли без помех собраться и всё обсудить. Мистер Джонс по-настоящему запряг их. А когда у них бывал простой на фирме. Бобу нужно было бежать в библиотеку, а Питу помогать с делами по дому.

Мистер Джонс совершал турне, делая оптовые покупки, и новым поступлениям не было конца. Если так и дальше пойдёт, пройдёт неделя, прежде чем у них выкроится время для решения свалившихся на них новых задач.

Ближе к полудню наступила пауза в работе, но тут миссис Джонс подняла глаза и увидела, как в ворота въезжает их собственный огромный грузовик. Дядя Юпа, Титус Джонс, маленький человек с длинным носом и пышными чёрными усами, восседал, как король на троне, поверх привезённого груза: он сидел на старинном стуле шикарной вычурной резьбы. Когда мистер Джонс отправлялся в коммерческий вояж, он скупал всё, что ему нравилось. Миссис Джонс невольно вскрикнула, когда огромный грузовик остановился.

— Боже праведный! — воскликнула она. — Титус Андроникус Джонс, что ты купил на сей раз? Ты нас всех просто разоришь!

Мистер Джонс, помахал им своей трубкой. Другой рукой он придерживал разъезжающуюся веером связку металлических труб — составную часть двухметрового домашнего органа.

— Я купил орган, Матильда, — крикнул мистер Джонс сверху. У него был густой бас. — Я хочу научиться играть на органе. Патрик, Кеннет, идите сюда, мы должны очень осторожно сгрузить этот ценнейший старинный музыкальный инструмент.

Мистер Джонс спрыгнул вниз, как мальчик. Патрик пошёл за ним, а Кеннет стал сдвигать орган на подъёмник, смонтированный в конце кузова. Когда орган встал устойчиво, Патрик взялся за управление, и подъёмник плавно, как на лифте, опустил инструмент на землю.

— Орган! — Матильда Джонс была настолько поражена, что совсем забыла загрузить мальчиков новой работой. — Святые духи, что ты собираешься с ним делать?

Мистер Джонс потягивал трубку.

— Буду учиться играть, моя дорогая, — сказал он. — В конце концов, я когда-то играл в цирке на шарманке.

Он отдал распоряжение, и Патрик с Кеннетом сгрузили с машины остальные части органа. Они оба были такие силачи, что им даже подъёмник не понадобился. А потом мистер Джонс решил, что орган нужно поставить у забора, рядом с домом. Патрик с Кеннетом усердно поднимали, перетаскивали, подтягивали, и наконец все части инструмента оказались в одном месте и ждали только того, чтобы их собрали как нужно.

— Это настоящий орган с воздухопроводами, — гордо объявил мальчикам мистер Джонс. — Этот великолепный инструмент я нашёл в одном маленьком театре неподалёку от Лос-Анджелеса, театр должны были снести.

— Силы небесные, — вздыхала миссис Джонс. — Я радуюсь только, что ближайшие соседи живут от нас далеко.

— А представляете, что такое настоящий большой орган? — сказал мистер Джонс. — В нём могут быть трубы такой величины, что человеческое ухо даже не может слышать эти звуки.

— А можно ли то, что вообще нельзя услышать, назвать звуками, дядя Титус? — спросил Юп.

— Но другие живые существа могут их слышать — например, слоны. У них такие большие уши, — сказала миссис Джонс с ухмылкой.

— Что толку от такого органа, звука которого нельзя слышать? — спросил Пит. — Я имею в виду — вряд ли слоны будут слушать органную музыку.

— Не знаю, мой мальчик, не знаю, — сказал Титус Джонс. — Я только могу себе представить, что наука найдёт тому применение, если серьёзно займётся этим.

— Впрочем, — заметил Боб, — есть такие свистки для собак, которые мы не слышим. Их звук слишком высок для нас.

— Правильно, мой мальчик, — сказал мистер Джонс. — Может, в цирке придумают свистки для слонов, которые окажутся полной противоположностью свисткам для собак, — они будут издавать не слишком высокие, а слишком низкие звуки.

— Некоторым образом инфразвук, — вставил Юп. — Звуки, или, вернее, колебания, слишком медленные, чтобы мы могли услышать, лежат ниже порога слышимости или нижней границы инфразвукового диапазона. А те звуки, частота колебаний которых слишком высока для человеческого уха, называются ультразвуком.

В высшей степени интересна эта маленькая лекция по вопросам акустики… Я не могу отказать Юпу Джонсу в довольно высокой степени образованности в области естественных наук. Судя по всему, он познал цену индивидуальных сверхобязательных занятий и полученных таким путём знаний и начинает понимать, что профессиональный сыщик сталкивается время от времени с феноменами, которые с лёгкостью могут загнать блуждающего в потёмках невежду-любителя в угол.

Все так были заняты органом, что никто не заметил голубой спортивной машины, которая влетела в открытые ворота и резко затормозила у них за спиной. Водитель, рослый худой малый с бледным лицом, с силой надавил на грушу. Трое мальчиков в испуге обернулись. Парень за рулём и оба его спутника ответили на это громким ржанием.

— Скинни Норрис! — крикнул Пит, когда увидел вылезающего из машины длинного парня.

— Что ему здесь надо? — произнес Боб. Семья Скинни ежегодно проводила в Роки-Бич лишь небольшую часть года, но для Пита, Боба и Юпа это время каждый раз тянулось бесконечно долго. Скинни Норрис был весьма высокого мнения о своих умственных способностях и, естественно, испытывал наслаждение от своего превосходства над другими, поскольку имел собственную машину, — он придавал большое значение тому, чтобы во всём играть первую скрипку. Однако большинство девчонок и мальчишек в городе вовсе не хотели его признавать. Но ему удалось сколотить вокруг себя группку преданных ему людей, ценивших его финансовое покровительство и не гнушавшихся его компанией.

Скинни шёл с закрытой обувной коробкой, направляясь к Трём Сыщикам, в то время как его дружки с гогочущими физиономиями смотрели на них. Остановившись в нескольких шагах, он вытащил из кармана брюк толстое увеличительное стекло и сделал вид, словно разглядывает территорию склада. Мистер Джонс и оба ирландца по-прежнему занимались органом.

— Смотри-ка, — сказал он, предпринимая неудачную попытку выражаться изысканно. — Это, по-видимому, здесь. Признаки налицо: кругом старая-престарая рухлядь, какую только и можно найти у Джонса на помойке.

В ответ на эту клоунаду из машины раздались одобрительные смешки.

Пит сжал кулаки.

— Тебе что надо, Скинни? — спросил он. Скинни Норрис сделал вид, что не слышит. Он направил лупу на Юпа и, казалось, внимательно разглядывал его, потом он убрал лупу в карман.

— Поистине вы не кто иной, как Юп Макшерлок, всемирно известный сыщик, — произнёс он, ломая комедию. — Я хочу предложить вам дело, перед которым капитулировал сам Скотланд-Ярд: гнусное убийство невинной жертвы — наверняка вам захочется раскрыть его.

Ещё до того, как он передал коробку Юпу, Трое Сыщиков поняли, что в ней лежит. Вонь выдавала её тайну. Тем не менее Юп открыл коробку и осмотрел содержимое, а Скинни стоял рядом с издёвкой на лице.

В коробке лежала здоровенная, давно издохшая белая крыса.

— Как вы думаете, смогли бы вы, Макшерлок, раскрыть это чудовищное преступление? — спросил Скинни Норрис. — Я готов дать вполне приличное вознаграждение за то, чтобы виновного задержали, — пятьдесят марок из моей коллекции.

Его друзьям в машине представлялось это всё, по-видимому, ужасно смешным. Юп даже бровью не повёл. Он только кивнул — степенно и с достоинством.

— Я могу понять твоё желание видеть преступника понесшим справедливое наказание, Скинни, — сказал он. — Поскольку жертва принадлежала, судя по всему, к твоему ближайшему окружению.

Смех в машине прекратился, а лицо тощего мальчишки налилось кровью.

— Насколько можно судить, — продолжал Юп, — жертва умерла от несварения желудка, причиной которого, возможно, явилось то, что она не смогла переварить непомерное хвастовство некоей особы — обозначим её предварительно инициалами С.Н.

— Ты думаешь, ты очень остроумен? — с раздражением спросил Скинни Норрис. Его самым большим несчастьем было, что его зловредный язык всегда подводил его, когда он нуждался в нём больше всего.

— Мне пришло в голову, что у меня для тебя тоже кое-что есть, — сказал Юп и положил коробочку на кучу мусора. До конторы мистера Джонса было всего несколько шагов. Юп быстро сходил туда и вернулся с карманным фонариком в руках, который они с Питом нашли в Чёрном каньоне.

— Здесь стоит монограмма — С.Н., — сказал он. — Может, это означает Скинни Норрис?

— А может, просто бледный от Страха комок Нервов, — хмыкнул Пит. — Может, ты тренировался в беге на короткие дистанции, Скинни?

— Давай сюда! — огрызнулся парень и вырвал у Юпа фонарик. Он повернулся и побежал к машине. — Сыщики! Ха! — крикнул он с насмешкой в сторону троих друзей. — Ой, умираю! Да это же просто клад для сплетен во всём городе!

Тормоза взвизгнули, и машина задним ходом пулей вылетела из ворот. Юп, Пит и Боб посмотрели ей вслед.

— Он всё же спёр нашу визитную карточку в библиотеке, — сказал Боб. — И значит, он знает, что мы Три Сыщика.

— Пусть каждый об этом знает! — возразил ему Юп. — Теперь для нас только важно не провалить наше первое дело.

Он оглянулся. Его дядя, Патрик и Кеннет всё ещё были там, у стены дома, где они возились с органом. А тётя ушла в дом готовить еду.

— Сейчас нас никто не видит, — сказал он. — Если мы поспешим, то успеем провести короткое совещание по сложившейся ситуации ещё до того, как тётя Матильда позовёт нас обедать.

Он пошёл вперёд, к Туннелю II.

Вот тут-то оно и случилось.

Погружённый в свои мысли, Юп наступил на обломок трубы, которая вывернулась из-под ноги. Он упал и сильно ударился. Когда он с трудом встал, Боб с Питом увидели, как он стиснул зубы.

— Я вывихнул лодыжку, — сказал он и поднял штанину, чтобы поглядеть на ушиб. Все увидели, что нога уже начала распухать. — Я предполагаю, — сказал Юп с внутренним сопротивлением, — что мне придётся обратиться к врачу.