Тебя ждёт наказание

Глава 4

Филипп

Пять месяцев спустя

– Ты уверен, что людей хватит? – отец никак не уймётся.

Мы сидим в его кабинете в нашем загородном особняке, и он всеми методами пытается убедить меня не сделать того, что задумал. Не сделать самому, а послать проверенных людей. Но я должен сам с этим разобраться, к тому же, отец не знает весь мой план.

– Уверен, – киваю и наблюдаю, как рассеивается выпущенный отцом сигаретный дым.

Больше полугода не прикасался к сигаретам, алкоголю и тем более наркотикам, и никогда больше не прикоснусь.

Полученная пуля на парковке клуба чуть не отправила меня на тот свет, но благодаря связям отца и его деньгам я выжил. Правда пришлось пройти долгое лечение, а потом ещё и реабилитацию в приватной клинике для наркозависимых.

После первой операций я пролежал в коме, и мне снилась только она – Анна. Такая, какой я отвёз домой – растрёпанная, бледная и со счастливым лицом. Но чаще всего мне снились её слёзы, которые она попыталась скрыть после моих слов.

У меня было много времени наедине с самим собой, чтобы осмыслить всё. Я видел смерть своими глазами, пережил три операции, боролся с ломкой, но ничего из выше перечисленного не терзало так, как девушка с запахом ягод.

Она мне снится почти каждую ночь, мерещится где-то в толпе, а милый голосок до сих пор звенит в ушах.

И всё, что я сейчас хочу – это найти её. Братец её, конечно, заслуживает мести, но и я заслужил, и даже не виню его.

О том, кто меня в больницу отправил, как оказалось, знал только я. В клубе нет камер, как внутри, так и снаружи. Слишком важные люди туда ходят, чтобы подставлять их репутацию под удар. И как только я пришёл в себя, на меня накинулись с вопросами. Отец с его начальником службы безопасности и бравые полицейские, что поспешили на помощь мэру города.

Пришлось рассказать отцу о случившемся, тогда он избавился от ментов, дабы не поднять ещё больше шума. Естественно, пресса несколько месяцев писала о том, что сын мэра подвергся нападению. Первые недели отцу вообще прохода не давали, всё пытались разузнать о моём состоянии. Более смелые писали, что я и вовсе подох уже, или что не было никакого покушения, и я лежу с передозом. А если пойдёт слух о том, что я сделал, отец век не отмоется.

Возможно, я когда-нибудь и попал бы в больницу с таким диагнозом, потому что сам вряд ли бы перестал принимать эту дрянь. И в каком-то смысле брат Анны спас мне жизнь, выпустив в меня пулю. Вот такой парадокс.

– Я его на куски порву! – процедил сквозь зубы отец после того, как я выложил ему на блюдечке какой его сын подонок.

– Я сам разберусь…

– Разберёшься, – фыркнул он. – Ты не самый лучший сын, но ты мой сын, и в независимости от того, что ты сделал, наказать тебя имею право только я. А девка эта сама ноги раздвинула и придумала всё, чтобы денег с тебя стрясти.

Его слова больно резанули, и на миг я подумал, что, может, он прав, но, вспомнив глаза девушки, тут же отогнал эти мысли.

– Нет, я так не думаю, – сказал я, мотая головой.

– Думать – это не твоё! – повысил голос отец. – А я не сомневаюсь, что так и было, только, судя по всему, этот сукин сын – брат этой шлюхи, был не в курсе планов сестрицы. Ну ничего, я с ними разберусь. Ещё не родился тот человек, что посмеет встать на пути у Горюновых.

Меня чуть на стошнило от услышанного, он слишком высокого мнения о себе. Да, есть связи, высокопоставленные люди, которым он лижет задницу, те, кто помогли ему сесть на должность мэра. Но ведь всё купленное, всем что-то надо, а иметь своего человека в администрации очень выгодно.

– Я сам разберусь, – сказал я. – Это моё дело.

Нет, он меня не слышал и не раз начинал этот разговор, но мне всё же удалось убедить его не лезть.

Как только я окончательно встал на ноги и покинул реабилитационную клинику, задействовал все связи и начал поиски Анны и её бесстрашного братца. Прошаривали весь город и его окрестности долго, но не нашли ничего, и пришлось расширить поиски.

Никогда бы не подумал, что они так далеко заберутся, но для меня нет ничего невозможного, и пропажа в виде братца нашлась в Москве, и не один, а с охранной в виде сынка влиятельного человека. К сожаленью, Анну не нашли, но я выбью её место нахождения у смелого Артура. Территория не моя, так что придётся действовать осторожно, и большого вреда наносить не собираюсь, хоть отец другого мнения. Но мне нужно получить прощение у этой девочки, а если я не оставлю и мокрого места от её брата, то вряд ли получу его.

– Машины будут готовы к утру, – говорит отец и тушит сигарету. – В Москве вас встретит проверенный человек и поможет.

– Ясно, – кивнув, я встаю с кресла. – Спасибо, – говорю и покидаю отцовский кабинет.

Завтра важный день, долгожданный даже, можно сказать, я готовился больше морально, чем физически. Этот парень, Артур, он мне не соперник. Пулю выпустить каждый сможет, но не каждый сможет с этим жить. Я разговорю его в два счёта.

Так думал, но как же ошибался.

Приехав в Москву, где нас встретил человек отца, я не стал затягивать, а, получив адрес, взял двух амбалов и поехал к дому Ковалёва. Живёт он в хорошем районе и, в принципе, неплохо, судя по полученным данным. Охмурил богатого мужика и теперь купается в роскоши и достатке. И слова отца о том, что всё было подстроено, чтобы вытрясти из меня денег, опять заставляют сомневаться.

Поднявшись на нужный этаж, нахожу дверь квартиры и, как воспитанный человек, нажимаю на звонок. Щелчок замка, и добротная дверь распахивается.

– Забыл что-то? – спрашивает парень, толком не рассмотрев, кто к нему в гости зашёл.

– Нет, не забыл, – с довольной улыбкой говорю я и впиваюсь взглядом в растерянное лицо. – Пришло время отдать долги, – киваю своим людям, и те скручивают парня.

Видимо, не до конца осознаёт, что происходит, так как, пока мы не доходим до припаркованной тачки во дворе, он даже не сопротивляется. И только перед тем, как его сажают в тачку, пытается вырваться, за что получает два мощных удара.

– Лучше быть послушным, – небрежно бросаю я и сажусь на пассажирское сиденье.

Мы поехали за город в какое-то заброшенное здание, обо всём позаботился человек отца. Заехали внутрь подальше от посторонних глаз, Артура пристегнули наручниками к трубе на другом конце здания.

– Что прикажете? – спрашивает один из охранников.

– Ждать здесь, – сухо отвечаю я.

Разворачиваюсь и иду в другую сторону, там, где меня ждёт… пленник. Телефон, что я отобрал у Артура, в который раз вибрирует в моём кармане. Некий «Глеб», полагаю Сабуров, очень сильно пытается дозвонится до Ковалёва, и меня начинает раздражать его настырность. Достаю его как раз в тот момент, когда захожу в комнату с обшарпанными стенами, и, приковывая взгляд к парню на полу, отвечаю на звонок.

– Да ты достал уже, – устало говорю в трубке.

– Ты кто? – спрашивает хриплый мужской голос.

– Неважно. Ты что трезвонишь? Потерял кого-то? – усмехаюсь и сажусь на старый стул прямо перед Артуром.

– Артур где? – рычит мужик по ту сторону.

– Пока здесь, у моих ног, – заявляю я, смотря с презрением на парня, что сверлит меня гневным взглядом.

– Какого чёрта тебе надо? – спрашивает мой собеседник, и по голосу я понимаю, что он зол. Но разве меня это волнует? Нет, ни капельки.

– То, что мне надо, я уже нашёл…

– Деньги? – перебивает он.

– За кого ты меня держишь? Насрать мне на твои деньги. Я ведь только что сказал, ты чем слушаешь?! – повышаю голос, оскорблённый его вопросом.

– Задницей! Что тебе надо?! И где Артур?! – не сдерживает себя этот Глеб и орёт на меня так, что мне приходится оторвать телефон от уха.

– Полегче, – веселюсь я. – Твой… Артур плохо поступил, очень плохо. А за плохие поступки надо отвечать.

– Если с его головы хоть один волос упадёт, я тебя на куски порву…

Наступаю «пленнику» на ногу, и тот вскрикивает от боли.

– Упс, волосик упал, – кривлю голос, откровенно забавляясь.

– Тебе кранты!

– Мне очень надо найти Ягодку, – проигнорировал я его угрозу. – А твой Артурчик говорить не хочет. Может, ты его убедишь? Я уверен, ты сможешь.

– Адрес говори, и я приеду, – проговорил парень.

– Ну-ну, ты ж мужик при связях, сам найдёшь, – говорю я, отключаю звонок и возвращаю внимание к пленнику.

– Ты всем облегчишь задачу, если скажешь, где она, – стараясь держаться спокойно, в который раз говорю я сидящему парню на пыльном полу.

– Перебьёшься, – фыркает и отворачивается.

– Тебе же хуже, – поднимаюсь на ноги и, приблизившись к нему, опускаюсь на корточки.

Больше для эффекта, потому что мои угрозы в его сторону пустой звук, просто способ получить от него ответы.

– Знаешь, твоя пуля оказалась в нескольких сантиметров от моего сердца. Теперь я всю жизнь на колёсах сидеть буду, и это не те колёса, которые мне хотелось бы, – угрожающе спокойно говорю я.

– Одни плюсы, – усмехается он. – Может, меньше людей из-за тебя пострадает.

– А ты уверен, что она пострадала? – спрашиваю я, вспоминая её стоны на капоте машины и тонкие следы ногтей на своих плечах.

Воспоминания того вечера всегда были со мной. И, по сути, прощение мне просить незачем, оба получили, что хотели, не без слёз, конечно, но, как говорится: важен результат.

А вот почему меня так тянет её найти и всё же поговорить, сказать чёртову фразу «прости меня», я не понимаю. Но это мне жизненно необходимо.

– А по-твоему…

– По-моему, её никто не заставлял, она сама в тачку села, – ставлю парня в известность.

– Да пошёл ты! – огрызается он в ответ, явно задетый моими словами. – Что, никто не посмел идти против тебя и твоего папаши? Тебя это бесит?

– Меня бесит, что ты молчишь. Я ведь найду её, как нашёл тебя, это вопрос времени, – развожу руками.

– Зря время потратишь, – отворачивается и всем своим видом показывает, что он в меня не верит.

– Я её найду, Артур, в любом случае, а ты… Сам выбрал этот путь. Я не по этим делам. Но человека, который может выбить из тебя всё, что мне нужно, и даже больше, я нашёл, – шепотом угрожаю.

– Угу, давай, думаешь, я боюсь? Я видел, в каком состоянии ты выбросил её у нашего дома. Вот тогда я боялся. Боялся, что она не живая уже и что не выберется из того состояния, в которое ты, сукин сын, её вогнал.

От услышанного у меня учащается пульс, смотрю на него во все глаза, не понимая, о чём он говорит и в чём ещё пытается меня обвинить.

– Ты пошёл на меня с пистолетом, даже не зная всех подробностей? – удивлённо спрашиваю я.

– Я видел её, и этого было достаточно, знать все подробности мне и не нужно было.

– А стоило бы поинтересоваться. Не строй из своей сестры святую, ты, судя по всему, ничего о ней не знаешь, – встаю на ноги и возвращаюсь на стул.

Чёрт! Это что ещё за игры? Она была на своих двоих, да, не в лучшем состоянии, но… ночка бурная выдалась. Неужели отец прав, и она планировала меня шантажировать, а брат не в курсе был?

– А ты знаешь? Ты хоть имени её знаешь?! – повышает голос и дёргается, чем громко шумит, царапая старую трубу цепями от наручников. – Всех девушек, которых насилуешь, запомнил?

– Я никого не насиловал, идиот! – рычу на него, уже начиная злиться.

Она не совсем дура, знала, к кому в машину садится. И что может хотеть от неё парень на ночь глядя. Я вины с себя не снимаю, перегнул палку, со всеми бывает, но и она сама того хотела, и она точно не такая, какой её считает брат.

– Папаше своему лапшу эту вешай, – фыркает он. – Я сделал то, что надо было, и, если бы у меня была такая возможность, с удовольствием повторил и на этот раз не промахнулся бы.

– Что ж, – устало выдыхаю. – Я тебя разочарую, прострелить меня возможности у тебя больше не будет, и если твой ё*арь не явится в следующие полчаса, то с тобой поработает человечек, и будь уверен – ты заговоришь.

– Зачем она тебе? – вдруг спрашивает он.

– Это тебя не касается, – сухо отвечаю и встаю со стула.

Это наше дело, я должен с ней поговорить, и всё.

Выйти из комнаты я не успеваю, раздаётся оглушительный взрыв, и меня волной отбрасывает на пару метров. Падаю на пол, больно ударившись затылком, кажется, даже отключился на несколько секунд. На фоне слышу голоса, но разобрать, о чём говорят, мне не удаётся.

Пытаюсь встать, но затылок пронзает болью, как только я пошевелился. Стон вырывается на автомате, и, подняв руку, прощупываю голову на предмет ранения.

– Ключи, – пинает меня кто-то.

– Иди в задницу! – выплёвываю я и снова делаю попытку встать.

– Я сейчас эти наручники в задницу тебе засуну. Не с тем связался, идиот, – шипит, судя по всему, Глеб, наклонившись надо мной.

Без стеснения он наглым образом обыскивает мои карманы и находит ключи от наручников.

– В следующий раз, – хватает меня за шиворот рубашки. – Наведи справки, перед тем как сунуться к кому-то, – замахивается и со всей силы впечатывает кулаком мне по лицу.

Он отходит и освобождает Артура, а я сплёвываю кровь на пол и, встав, наконец, на ноги, достаю спрятанный за поясом брюк пистолет.

– А я навёл, Сабуров, – говорю и направляю оружие на него. – И, знаешь, что выяснил? – наклоняю голову на бок и выдерживаю паузу.

– И что же?

– Что ты такой же, как и я.

– Я никого не насиловал…

– Я тоже, представь себе, – развожу руками.

– Ага, я слышал…

– Смелости не хватит признаться? – выглядывает из-за спины Сабурова Артур.

– Было бы в чём… – хмыкаю я.

– Сейчас сюда зайдут мои люди, и тебе снесут башку. Тебе это надо? – пытается напугать меня Сабуров и прячет своего неугомонного за спину.

– Мне нужна она! – ору, уже не сдерживая себя.

– Зачем? Потому что сдала? Так, а ты думал, что молчать будет? – продолжает выступать Ковалёв.

Его… партнёр пытается заткнуть ему рот, но тот словно ничего не слышит, отталкивает его и делает шаг в мою сторону.

– На ней живого места не было, что ты с ней сделал, скотина?! – орёт, вперёд рвётся, но Сабуров удерживает. – Она ребёнок ещё, совесть не мучает? Шлюхи надоели, так на детей потянуло?

– Во-первых, ей на тот момент уже восемнадцать исполнилось, а во-вторых, я не делал с ней ничего из того, что ей не понравилось, – говорю чистую правду.

– Козёл! Придурок! – не унимается парень.

– И монстра из меня делать не надо, домой я её привёз на своих двоих, и всё с ней было в порядке, – не обращаю внимание на него. – Ну разве что немного растрёпанная после бурной ночи…

– Я тебя прикончу! – рычит Ковалёв и вырывается из рук Сабурова.

Поднимаю руку и стреляю в потолок, Артур застывает на месте и бледнеет на глазах, а вместе с ним и Сабуров, что облегчённо выдыхает, когда понимает, что выстрел был в воздух.

– Я оставляю тебя в живых по своим причинам, – говорю я. – Но запомни: мы ещё встретимся!

– Никто не сказал, что ты просто так уйдёшь, – фыркает Сабуров.

– Пусть свалит, – шепчет Артур. – Анну ему всё равно не найти, а нам говорить больше не о чём.

– Арт?

– Оставь, его жизнь и так наказала уже, – разворачивается и направляется на выход.

– Увижу тебя ближе, чем на пять километров от Артура или его сестры, – шипит на меня Сабуров. – Сделаю из тебя маринованный овощ, и будешь ходить под себя всю оставшуюся жизнь.

Меня пробирает на смех, но это скорее нервное. Не сомневаюсь, что этот в силах воплотить в жизнь свои угрозы, о нём я ничего хорошего не слышал. Но и я в долгу не останусь, если он посмеет меня тронуть. А вот слушать его я не собираюсь, мне нужна Анна, и я её найду. А судя по входящему звонку на мой телефон, я уже нашёл.

Время остановилось, когда к сообщению с координатами места нахождения Анны была прикреплена фотография. Не сразу понял, что на изображении, и кто вообще эта женщина с огромным животом. А потом вгляделся и завис, выпал из реальности.

Она беременна.

Не знаю почему, но я уверен, что она носит моего ребёнка, и это меняет всё. Никогда не видел себя в роли отца, но, взглянув на фото, почувствовал незнакомое тепло в груди, желание сорваться с места и в сию же минуту поехать к ней.

Но что-то останавливает.

Я искал её, чтобы извиниться, и что теперь?! Просить прощение, однозначно, нужно, и она наверняка простит. Ребёнку нужен отец, даже такой непутёвый, как я. А я готов измениться, я уже изменился.

– Филипп Антонович, – зовёт кто-то, и я возвращаюсь в реальность.

Я ведь так и стою в комнате с обшарпанными стенами и телефоном в руках, где на весь экран фотография Анны. Она стала ещё красивее, волосы длиннее и румянец на щеках ей идёт больше, чем слёзы.

– У нас раненные и трупы, – ставит в известность человек отца.

Так и не запомнил его имя, да и зачем забивать голову ненужной информаций?..

– Скорую вызвать нельзя…

– Нам придётся объясниться, – мотает головой он. – Я могу убрать всё по-тихому, но для этого придётся удвоить гонорар. Мы не договаривались, что…

– Разберись! – обрубаю его и иду на выход. – Деньги будут, – бросаю через плечо.

Так и думал! Нет у отца друзей, таких, что с тобой и в огонь, и в воду, вся дружба за гонорары. В этом весь Антон Горюнов, покупает даже то, что не продаётся.

Выйдя на улицу через вонь гари и чёрного дыма, я понял, что добраться до города мне не на чем – весь транспорт в огне. Только собираюсь развернуться и найти этого «я всё могу», чтобы он достал мне тачку, как телефон в кармане снова ожил, а на экране засветился номер отца.

– Алло! – бодро отвечаю я.

– Как всё прошло? По голосу понимаю, что хорошо, – довольным тоном говорит отец.

– Нет, – мотаю головой я. – Прошло… провал, в общем. Но я нашёл Анну и собираюсь ехать к ней…

– Зачем? – возмущённо спрашивает он.

– Она беременна, и я больше чем уверен, что это мой ребёнок, – радостно говорю.

Я на самом деле очень рад, и хочется поделиться хорошими новостями с родным человеком, даже если он такой, как мой отец. Да и к тому же, это его внук, наследник, разве можно не обрадоваться этой новости?

Какой же я тупой, раз решил, что он будет рад.

– Откуда ты можешь быть уверен? – вопрос задан спокойно, но недовольство в его голосе трудно не заметить.

– Чутьё подсказывает, – в тон ему отвечаю я.

– Бред какой-то, – тяжело вздыхает. – Это не так работает, нужно сделать тест на отцовство…

– Я сам разберусь, – обрываю его, уже жалея, что сказал ему на эмоциях. – Сейчас же поеду к ней и всё решу, – твёрдо говорю, и на том конце становится тихо.

Когда вышел из комы, он мне так красиво в уши заливал, как он волновался, и что теперь всё будет по-другому. Добьётся для меня высокой должности или фирму подарит, жить начну, женюсь и внуков ему подарю. Правда я больше этого не слышал, даже вскользь, да и ничего из обещанного не делалось.

– Сынок, – после долгой паузы начал говорить. – Ты сейчас не готов ко встрече с девушкой, – его мягкий голос для меня уже подозрительно, но слушаю и не перебиваю. – Я предлагаю тебе приехать домой, подготовиться, как следует, организуем комнату, врача хорошего найдём. Пойдёшь сейчас и что ты ей скажешь, а так подготовишься, как следует, цветы там купишь, подарок какой-то.

Я даже опешил от его предложения, но и задумался, ведь он прав. Выгляжу я сейчас как шахтёр и на эмоциях могу её напугать своим напором.

– Да, ты, наверное, прав, – киваю больше себе. – Сейчас же поеду в аэропорт и вернусь через два дня.

– Это правильное решение, – довольный результатом, отец тут же сменил свой тон. – А я начну подготовку.

Я поверил в его искренность. Поверил единственному родному человеку, о чём сильно пожалел. Эти два дня стоили мне многого.