Тело для попаданцев (СИ)

Глава 6. В очках

Эю держали на стабилизаторах. Самый мощный из них — артефакт, висящий на шее в виде кулона: хитроумное сплетение трубочек, тянущих из девушки излишки магической энергии. Я его воздействия не ощущала, телу требовалась энергия биологическая, и на нее никто не покушался. Но что-то смущало: почему-то казалось, что «стабилизатор» только усиливает депрессию Эи.

— Не снимай! — девушка в ужасе перехватывает управление телом и цепляется за кулон, будто за спасательный круг. Вообще, когда «за рулем» она, постоянно его нащупывает, пробегая по трубочкам пальцами снова и снова.

Чаще Эя предпочитала отдавать управление физической жизнью нам с Бабой Шу, впадая в полудремотное состояние сознания. Паучиха довязала оба волана и заявила, что требуются еще, а я обошла-таки сад, не вляпавшись более в неприятности, но безопасного укрытия не отыскала. В мрачных предчувствиях ждала возвращения профессора Грана. Кир рассказал, что тот уехал ко двору императора: отчитаться по делам своего ведомства, обсудить доклады других членов Большой Пятерки, составить план развития государства на ближайшее полугодие и — самое сложное — получить на него высочайшую резолюцию. Хоть бы император уперся и не пожелал ничего одобрять…

Эя дядюшку уважала безмерно. Любила? Не думаю; но была ему благодарна за то, что с ней возится, несмотря на… А вот тут начинались рыдания, и мы с Бабой Шу подключали свои методы «стабилизации». Эя полюбила Шопена! Еще слушала Листа и Моцарта; топ-лист паучихи возглавлял Дебюсси. Как-то попробовала сыграть им Шостаковича. Баба Шу оживилась, Эя схватилась руками за голову, а потом за свой амулет. Вернулись к Шопену.

— Твоя магия лечит Эю, — удивлялся Кир. — Она стала спокойнее и общительнее, ее дядя будет доволен.

Но оставит ли он двух «нянек» в ее голове, вот вопрос...

— Это не магия, — в сотый раз возражала я. — А если и магия, то не моя, а Шопена.

Кир моих аргументов не слушал.

Музыка у щелкающих зеленых была, но представляли ее лишь ударные. Эя сумела сосредоточиться (впервые на памяти Бабы Шу!) и показать мне картинку какого-то шествия. В этом мире столько вариантов перкуссии… Ритмы сложные, а мелодии нет.

Очки я почти не снимала. Для паучихи из подземелий не было разницы, какие цвета видеть вокруг; Эю вид внешнего мир не волновал, она его не замечала. Артефакт часто «одалживал» Кир. Вот кто готов перекрасить не только небо и землю, но и сам воздух вокруг! Неиссякаемый энтузиазм ученого:

— Диана, тебе не надоели зеленые листья? Может, попробуем фиолетовые? Вернется профессор, попрошу разрешения оформить патент. Представляю, какой популярностью будут пользоваться эти очки! Пилотный экземпляр на аукционе за десятку тысяч уйдет.

Хм, да в нем и коммерческая жилка прослеживается.

— Диана…

— Простите, любезный, это госпожа Шу.

Смеется:

— Нет, точно Диана! Когда это ты, выражение лица меняется. Никогда не видел такой ни Эю, ни Бабу Шу. Госпожу Шу, — исправляется вежливо Кир, ведь паучиха все слышит.

— Убедил, это я. Полезли на крышу? Ты обещал.

Я надеюсь увидеть окрестности. «Институт магически исследований» располагается в личном имении профессора Грана, и, кроме Кира, научных сотрудников в нем не имеется, штат прислуги не в счет. Очень похоже на западню. Эя за пределы имения не рвется, а я хотела бы выйти — да только нельзя.

Крыша плоская и пустая, архитектурный минимализм. А вокруг простор! Сады, укрывающие еще пару имений; лес, а за ним, на пригорке, небольшой городишко. Далеко…

— Я приближу, — вызывается Кир и конструирует из пальцев рогатый узелок с дырочкой. — У профессора Грана талант к магии жестов, а мне приходится их запитывать из артефакта копирования. Хватит минуты на три. Смотри!

Гляжу в дырочку на городок, поворачивая руку Кира за запястье. Не проще было бы обзавестись подзорной трубой? Но я молчу, не то господин артефактор станет требовать объяснений ее устройства, а физику с оптикой я не учила. Неподвластная моему уму магия.

Городишко вполне земной. Дома ровные, крыши плоские, этажа два-три. А уж как там живут, под этими крышами, сквозь Кировы пальцы не разглядишь. Тем более, заряд магии в них закончился.

Лес хорош. Густой, и теперь для меня зеленый. Кто в нем водится, тоже не ясно. Кир говорит, опасностей много. Можно представить; я и в саду-то на них нарвалась. Ворота имения расположены с другой стороны, охраняются. Проще попробовать перелезть через забор, видела удобное место за безобидным кустом безбрежника. Жаль, о сигнализации Кира не спросишь, будет выглядеть подозрительно.

А над головой красота! Небо пронзительно-голубое, облака почти белые… Не дотянул Кир немного оттенок, остались слегка золотистыми. Но мне это даже нравится, поэтому ему не говорю.

Парень снова застыл в позе мыслителя, оттопырив коленку. Забавный. А загар ему очень идет... С ним я много смеюсь, даже странно. Баба Шу привечает Кира, охотно уступая мне управление телом на время его визитов. А у парня мечта: тоже хочет послушать Шопена. Но в маго-машину я не пойду, слишком личные вещи она «проецирует».

— Диана, тот человек со зкырпкой… — слово «скрипка» выходит у Кира с тем же успехом, что у меня его «трублы» и «груцы».

— А вот этого мы обсуждать не будем.

И нечего тут сопеть. Подсадили меня в чужую голову, но это не значит, что можно лезть в душу. Видно, что Кир обижается, но я непреклонна: никаких больше мыслетрансляций и мозговых импульсов:

— Ты артефактор, хочешь послушать музыку — поставь мне рояль в кустах.

— Почему в кустах? — тут же интересуется Кир. Что такое рояль, он видел. И как объяснить иномирцу идиоматическое выражение?

— Так говорят, когда персонажу истории вдруг невероятно везет, и его проблемы мгновенно решаются.

— Какая могучая магия! — восхищается Кир. Кто о чем, а этому лишь бы магию где-нибудь углядеть. В миндалевидных глазищах азарт, золотистые искорки так и сверкают: — Покажи мне еще раз тр-рояль. Я смогу его смастерить!

А вот схему рояля я бы запросто могла начертить, это не подзорная труба с оптикой. В голове всплывет картинка. Баба Шу задумчиво хмыкает: «Не так уж и сложно сплести эти струны…»

«Не будем подсказывать», — решаем мы дружно. Зачем лишать изобретателя радости открытий? Пусть гордится собою! Соорудит мне рояль — и до того полюбит Шопена… Эя идеи не понимает, а умудренная аж до пяти тысяч правнуков паучиха хитренько похихикивает.

Кир меня все-таки уговорил. Уверял клятвенно, что смогу контролировать содержание проекции и остановиться в любой момент. А мне так захотелось коснуться клавиш по-настоящему… Снова услышать музыку — и не только в своей голове. Покажу ему изнутри мое старенькое пианино, столько раз наблюдала, как мастер его настраивает. А то ведь соорудит какой-нибудь «тр-рояль», и еще неизвестно, что за звуки из него польются.

Баба Шу добродушно подтрунивала, пока я шагала за Киром к лаборатории.

С первого взгляда на помещение было заметно, что босс долго отсутствует. Металлический стол завален мензурками и уже не сияет девственной чистотой, посреди него — жбан с подозрительной жидкостью. Опустевшие колбы валяются под переставшим бурлить агрегатом, инструменты уложены кучкой в мягкое кресло с шикарной обивкой, придвинутое Киром поближе. И лишь сундуки, к моему облегчению, остались стоять рядком у стены: не забыть мне, кого поднимал из них добрый дядюшка Эи.

Кир деловито закопошился возле своей маго-машины. Руки с двойными локтями, извернувшись, ощупали ложе, ловко протиснулись под крышку какого-то бака:

— Маго-проводящей массы достаточно, — приговаривал Кир. — Аккумулятор заряжен. О, подожди минутку, нужно сменить кристалл, это носитель некротической магии. Я тут немного экспериментировал.

Он подковырнул матово-черную «лампочку», извлекая ее из гнезда.

— Кто же нам подойдет сегодня? — в глубокой задумчивости Кир потер кристалл о штаны и направился к двери в подсобку. Я последовала за ним.

Подсобка запиралась, как сейф: Кир использовал и амулет, и волшебное слово, и отпечаток носа. Когда дверь открылась, я увидела небольшую темную комнату. Абсолютно пустую, лишь в воздухе, в сплетении тонких нитей белого света, застыли кристаллы разных цветов и размеров.

— Клетка Парадея, — пояснил мимоходом Кир, быстро щелкая пальцами возле пустого отсека. Нити света на мгновение померкли, и он вложил туда принесенный кристалл.

Кир взъерошил свою шевелюру, обводя взглядом коллекцию:

— Вот, стихийник воды, будет легче создать отражение в проекции. Очень много энергии! — проведя манипуляции в другой части «клетки», он подбросил крупный кристалл на ладони.

Я стояла, хватая ртом воздух — было трудно дышать:

— Это и есть попаданцы? Те, которых вы извлекли из тела Эи?

— Правда, великолепны? — Кир подправил угловой луч, сделав его чуть ярче.

— Ты используешь их как… батарейки в своей маго-машине? Но ведь это живые личности!

— Диана, ну что ты, вы все уже умерли, — рассудительно возразил Кир. — Но ваша магия продолжает жить даже после физической смерти носителя. Это так интересно!

Миндалевидные глазищи глядят с незамутненной непосредственностью. Это не лучики, это радары… Сканируют меня на предмет маго-полезности.

— Вы маго-вымогатели… Зачем тебе строить рояль? Засунешь меня в кристалл и подсоединишь к музыкальной шкатулке. Не забудь оформить патент, прежде чем начинать трансляции, станешь самым богатым чудовищем в своем мире!

Сорвав с головы очки, я швырнула их ему под ноги. Разноцветные стекла брызнули, рассыпаясь по полу лаборатории.