— Привет, мам! — звоню ей утром.
— Судя по тому, что ты мне звонишь с ранья, у тебя что-то архи важное, — сразу включает язву.
В этом они с отцом очень похожи.
— Помощь твоя нужна, — включаю хитрую лису.
— Если очередная твоя пассия залетела и хочет сделать аборт, то сразу — нет! Женитесь и рожайте! Мы внуков хотим.
— Что? Какая пассия, какой залёт? Мам, я не о том!
— А что тогда?
— Можешь подтвердить, если у тебя спросят — была ли у тебя на приёме Розалия Волошина, — что была? — умоляющим голосом.
— Кто это? — серьёзный голос.
— Знакомая одна…
— И кто должен про неё спросить? — допрашивает с пристрастием.
— Не важно… Хоть кто… Просто скажи, что она у тебя была во второй половине дня. И что ей нужно будет приехать ещё несколько раз на приём.
— Почему я должна врать? — подозрительно.
— Ты нам очень поможешь, мам.
— Вам? Тебе и Розалии?
— Нет. Мне, ещё одному твоему сыну и отцу.
— А Розалии? — умеет она выдавливать информацию, у бати научилась.
— Ну, и ей тоже…
— Господи! Шипы и Роза! Прямо название для какого-нибудь женского романа или мыльной оперы, — представляю, как она в этот момент глаза закатывает.
Да, немного смешно…
— Поможешь, мам?
— А у меня есть выход? Ссориться с твоим отцом я не хочу. А тебе не мешает перед ним реабилитироваться. Он до сих пор на тебя зуб точит, после твоего увольнения из конторы, — меняет гнев на милость.
— Вот и ситуация подходящая.
— Розалия, твоя, хоть хорошая? — слышатся тёплые нотки в голосе.
— Очень…
— Познакомишь семью?
— Как мужа её посажу, так сразу, — зажмуриваюсь.
Сейчас бабахнет.
— Мужа? Она замужем? Тарас, ты там охренел? Связался с замужней!
— Пока, мам! — сбрасываю вызов.
Немного покипятится и утихнет. Она быстро вспыхивает и так же быстро остывает. А на работе у неё вообще времени на раздражение не будет после того, как пациентки пойдут.
Отец наоборот долго держит в себе обиду. Сквозь зубы разговаривает из-за моего ухода со службы. Даже уговаривал меня подменить Дэна не сам, а именно брат. Но уверен на все сто, что мысль эту первым кинул именно он.
Роза отлично вживается в роль — завтракать отказывается, сославшись на плохое самочувствие. Лена, пришедшая от неё, причитает, что девочка бледненькая и у неё живот болит.
Но домработница и вписаться может в этот спектакль по доброте душевной. Напрасно она, что ли бегает в спальню к Розе каждые полчаса.
После обеда Цветочек чуть ли не на карачках выползает из комнаты, скрючившись якобы от боли.
Да по тебе МХАТ плачет, девочка! Даже я на секунду поверил.
Волошин настаивает на враче на дом, но Елена убеждает его везти Розу прямо в больницу.
— Шип! Отвезёшь мою жену в клинику. И присмотри там… Чтобы всё ровно было… — я даже верю в его заботу.
Но только чего сам-то тогда жену к врачу не везёшь, а на охранника скидываешь проблему?
— Хорошо.
Внутри ликование, что обвели его вокруг пальца.
— Ты гений, Тарас! — радостно ликует Роза, когда выезжаем из дома.
— Элементарно, Ватсон! — подставляю ей руку, она бьёт своей ладошкой.
— Можно на переднее? — смотрит умоляюще.
— За КПП выедем. А то тут камеры кругом. Срисуют.
— Хорошо, — довольная откидывается назад. — И что мне дальше ему врать?
— Про выкидыш…
— Чего⁈ С ума сошёл! — подаётся вперёд между кресел.
— Во-первых, это защитит тебя от избиений. Надавим ему на жалость. Ударил жену, стресс, выкидыш — лишился ещё одного наследника. Ну, и спать с ним не придётся минимум месяц… — тут я осекаюсь.
Даже представлять не хочу, что она с ним… У меня рвотный рефлекс сразу срабатывает.
— Я таблетки пью…
— Это которые — витамины?
— Тебя вообще обмануть можно?
— Не советую, — предостерегаю.
— С маячком что?
— С ним всё нормально, — достаю маленькую коробочку из кармана с кнопкой. Нажимаю. — Работает, — жму ещё раз. — А теперь нет.
— Откуда у тебя это? — смотрит на чудо-вещицу.
— С прежней работы осталось. Можешь перелезать, — мы отъехали от КПП.
Роза перебирается на переднее сиденье. Столько радости в глазах.
— Куда мы едем? — пристёгивается.
— Учить тебя давать сдачи.
— Я не в форме, — осматривает себя.
На ней простой спортивный костюм из худи и штанов.
— Сойдёт. Футболку там одолжим.
— Там — это где?
— Увидишь, — смотрю на неё и улыбаюсь.
Всё-таки девчонка ещё, а уже столько хлебнула. Хорошо не забилась на дно, а бултыхается, пытаясь выбраться. Характер всё же сильный, так что бойца я из тебя сделаю.
Заезжаем во дворы, и я паркую машину подальше от камер. Тут стоят ещё несколько тачек, значит ребята на месте. Достаю из багажника спортивную сумку со своей формой.
— Вперёд, — показываю кивком головы Розе в направлении двери. — Грызть гранит самозащиты.
Мы спускаемся в подвал.
— Осторожно, — подаю ей руку. — Ступеньки крутые.
— Я заметила, — вцепляется пальцами мне в предплечье.
Потихоньку спускаемся вниз. Я-то здесь всё знаю, а Цветочек новичок, ноги переломать на этой лестнице — раз плюнуть.
За тяжёлой железной дверью находится тренировочный зал для бойцов. Мы с братом сюда ещё со школы ходим, отец водил. После увольнения меня никто не выгнал, наоборот, всегда рады видеть. Как у нас говорят — бывших не бывает.
На матах пара ребят отрабатывает приёмы, в углу лупит грушу Соболев, старлей из группы отца. Ещё пара парней сидят обтекают потом после спарринга.
— Кто к нам пришёл! — откуда-то из-за спины раздаётся громкий голос Тони Полищук, здешнего инструктора по рукопашке. — Тасс уполномочен заявиться! — прикалывается. — Добрый день! — обращается к Розе.
— Добрый! — немного теряется Цветочек, цепляясь за мой локоть.
Тоня ловит этот момент и в глазах скользит секундная неприязнь, вперемешку с ревностью.
Несколько лет назад у нас с ней были неуставные отношения.
Да какие отношения⁈ Потрахались пару месяцев и разбежались. Тоня грубая и мужловатая, а я нежных фей люблю.
— Тебя давно не было, — упрекает.
— Некогда, — осматриваюсь. — У тебя малый зал свободен?
— Да…
— Одолжишь на пару часиков?
Тоня оценивающе ведёт глазами по Розе, фыркает и ведёт брезгливо носом.
— Бери.
— Футболку и перчатки женские одолжишь? А то мы неподготовленные приехали.
Цокает языком и делает знак головой, чтобы шли за ней.
Малый зал предназначен для боксёров. Груши, болван для битья, ринг.
— Держите! — кидает мне перчатки, а Розе майку цвета хаки. — Вас запереть, чтобы никто не мешал? — скабрёзно лыбится.
— Обойдемся!
— Ну как хотите.
— Она думала, мы сюда пришли… — провожает её взглядом Роза.
— То самое, — снимаю пиджак и расстегиваю рубашку.
Цветочек зависает, глядя на меня. Часто-часто моргает. Грудь высоко поднимается от глубоких вдохов.
— Переодевайся! — киваю на майку в её руке.
Она судорожно сглатывает.
Что ж ты впечатлительная-то такая⁈ Вот буду брюки снимать, тогда и разглядывай.
— Роза…
— Да… Ага… — тянет вверх толстовку.