Темная для господина следователя (СИ)

Глава 22 или каждый раз, делая выбор, оглянись по сторонам

Под маской доброй мне не спрятать

Как ночь безлунная нутро

Во мне темнеет я несу же

Добро

Уснуть после такого поведения мужчины было очень тяжело. Одна часть меня порывалась пойти-таки к нему и затребовать или продолжения банкета, или выяснения отношений. А другая всеми силами пыталась удержать в собственной постели, говоря, что так у местных точно не принято, и он скорее напугается моего порыва. Вот и металась я в сомнениях, пока не заглянула ко мне Мартина и, не добившись внятного ответа, не вызвала Саймона. Тот примчался с кружкой чая с молоком. И какой-то установкой похожей на радиомагнитолу… Ну даже не знаю, начала прошлого века, наверное. Я такие только в фильмах видела. Но звук из нее лился на удивление чистый, и под что-то вроде Шнитке я в итоге отключилась.

А утром… Утром было очень неловко, что мне, что Нейтону, и, глядя на то, как ухмылялся Дэвон, наше смущение было явно заметно невооруженным взглядом. И друг точно о чем-то догадывался. Я же тихо пообещала себе поговорить с Нейтоном и расставить все точки над «и». Вообще, как он посмел, поцеловать меня и сбежать? А ведь именно из-за этих мыслей я сегодня надела максимально откровенное платье. Если его можно было так назвать, конечно. Но Элвин моему выбору очень порадовался, и унесся из моей спальни, приговаривая: «Наконец-то я сделал из нее настоящую женщину». Вот если бы он был человеком, а не скелетом, его слова можно было бы понять превратно.

– Ты сегодня замечательно выглядишь, Яра. Кого собираешься поразить?

– Пока не решила, Белчера или Тейта, или обоих, но не знаю в какой очередности, – хмыкнула я и искоса посмотрела на Нейтона, тот невозмутимо пил чай. Вот же… Аристократ несчастный! – Думаю, посоветуюсь с Либремом. Все же в интригах он больший мастер, чем я.

– Но идея накрутить Тейта пришла тебе, а не ему, – подал голос Нейтон. Он был одет во вчерашнее, но заботливо очищенное и выглаженное костлявыми, поэтому вряд ли кто-нибудь в Бюро смог бы предположить, что Эттвуд ночевал не дома.

Вот только не думаю, что это кого-то вообще волновало, ведь мы приехали раньше, чем все остальные. И если о похождениях Авеля мы хотя бы предполагали, то отсутствие двух наших «подозреваемых» напрягало. Броу позвонил через час, после того, как мы пришли в Бюро. Коротко сказал, что ночью случился инцидент, и пообещал, что они оба вернуться до обеда. Мужчина сказал, мужчина сделал. Вернулись.

Оказалось, что они уже за полночь «провожали» Эмили Тейлор до дома, и к ней начал приставать какой-то мужик. Когда он стал слишком активным, они его скрутили, но притащили в отделение Бернса. Мужик оказался племянником кого-то из городского совета, и поэтому парни чуть сами не оказались за решеткой. До Эттвуда никто дозвониться не смог, поэтому разбирались своими силами. Ладно, дядя оказался в курсе не очень хороших привычек своего младшего родственника и коллеги отделались легким испугом.

– Этот гад, пока его старший не слышал, пообещал, что мы еще пожалеем, что так его подставили перед дядей. Представляете? – пожаловался Сток. – Типа, «телочка бы поломалась, а потом бы ей понравилось. И вообще бы он ее побрякушкой какой-нибудь отблагодарил. И все были бы без претензий. А теперь его ждут семейные проблемы из-за нас», гаденыш! – передразнил он представителя местной золотой молодежи. И если честно, в данном случае с Локуэлом я была согласна.

– Копии всех своих объяснительных сняли? – тяжело вздохнул Нейтон. – Давайте. Он посмотрел на фамилию. – А дядю его зовут не Грегори Фойерстин? – парни синхронно кивнули. – Тьма. Ладно, я сам с этим разберусь. А вы проверьте алиби этого любителя приключений на моменты смерти всех трех жертв. Вряд ли, конечно, он имеет к этому отношение, но все же убедиться нужно.

За всеми этими перипетиями я не успела заметить, как наступил обед, а следом за ним пришло время ехать в Алькарик. И новости о возможных связях банды через брата Джулиана Либрема не порадовали.

– Как хорошо, что вы держали в тайне, что владеете этой информацией. К сожалению, в подобных случаях мы обязаны доложить отделу внутренней безопасности, – куратор завис на секунду, а потом продолжил. – Но их присутствие может испортить нам всю игру… Так что, давайте попробуем придержать информацию, пока не продвинемся в своем деле?

Он, конечно, не столько спрашивал у меня, сколько ставил перед фактом, но я в любом случае была согласна. Внутренники перевернули бы все с ног на голову и вывернули бы наизнанку, оставив нас без ниточек, которые либо привели бы к убийце, либо к тем, кто покрывает банду. И зачем это нам? Вот вообще не нужно. Тем более мы уже в Алькарике и можем воспользоваться информацией в своих интересах.

Все же, мы решили вызвать первым Тейта, вдруг он что-нибудь про своего соратника поведает, а может вообще сдаст и подельников из стражи.

Охранники, услышав, кого мы требуем, сердито разворчались, что снова будем их гонять просто так. Но выбора у них не было. Тейта привели. Что же, выглядел он почти так, как на картинке в деле, хотя харизмы бумага не передает, а ему в ней не откажешь. Есть такие мужчины, и вроде знаешь, что он гад с мерзким характером и большим послужным списком, отрицательным, естественно, но все равно в его компании спина автоматически выпрямляется, а взгляд становится томным. Правда, когда он открывает рот, возникает еще желание свернуть ему шею. Но это все лирика. Тейт обладал яркой внешностью, плавными широкими жестами, невероятно заразительной улыбкой и тем самым тембром с хрипотцой, заводящим толпу фанаток у певцов и актеров. И все это вкупе с невероятной наглостью раньше помогало ему избегать наказания. Но не сейчас.

– Здравствуйте, – чего не отнять у Либрема, даже давя на преступника при допросе, он оставался невероятно вежливым. Вот его бы никогда, наверное, в превышении полномочий не могли обвинить. С другой стороны, это как в том анекдоте про «тыжедевочка», улыбку и розовый топор. – У нас есть к вам несколько вопросов. Вас зовут Горацио Тейт?

– А то ты не знаешь, друг, – ухмыльнулся тот и уставился на меня. – А ты та деваха, что спит со своим начальником? Хорошенькая, я бы тоже от такой не отказался. Удачно ты пристроился, друг. И почет, и телочка.

– Во-первых, я вам не друг, во-вторых это не «телочка», а префект, – спокойно заметил куратор и продолжил. – Какими работами вы занимались на складе, где вас взяли?

– Да ты о чем, друг? – проигнорировал его первые слова Тейт. – Я там случайно оказался! Шел мимо, слышу кто-то кричит, зашел, а там мужики телок в клетках держат, а тут магопредставление, ваши набежали. А я чего, сказали лежать, я и лег. А надо было бежать, домой.

– А лучше вообще в малознакомые места не заходить, не правда ли? – иронично произнес Либрем. – Можете не отпираться, вас опознали пострадавшие, как одного из тех, кто имел отношение к их похищению. Часть девушек попала в клетки именно благодаря вам.

– Да что же они… Я ничего не делал, они шли со мной добровольно!

– Конечно-конечно, а потом так же добровольно накачивались пыльцой, сидели в клетках и давали себя… Не при женщине будет сказано.

– Да ладно, чего ты ее не берешь иногда пожестче? – усмехнулся допрашиваемый. – Знаешь, чего стоят стоны, когда она отказывает, а ты все равно берешь то, что твое по праву? Как она сладко хрипит, когда ты сжимаешь ее горло или визжит, стоит ей пустить кровь? – говоря это, он смотрел не на Либрема, а мне в глаза.

– Вас это возбуждает, Тейт? – если честно, мне хотелось ему крепко вмазать, а не ласково улыбаться. – Даже то, что вы представляете меня распластанной здесь, на этом столе, под вами, приносит вам удовлетворение?

– А тебя, куколка, нет? Зачем тебе этот слюнтяй? Тебе нужен настоящий мужик, такой, который укажет где твое место.

– И где же мое место, по твоему мнению? – я посмотрела на него, не скрывая презрения.

– У ног мужчины, естественно, – закатил он глаза. – Каждая телка должна знать свое место и молчать. А ты, видно, говорливая, поэтому тебя ломать будет еще приятнее.

– Он никого не сдаст, – откинулась я на спинку стула и посмотрела на куратора. – Не потому что у него есть какое-то извращенное понятие чести или не потому, что боится своих же. Нет. Он просто самовлюбленный дурак, который ничего не знает. Ни один адекватный человек не доверит ему не то что рабыню или пыльцу, а даже толчок сторожить.

– Да что ты знаешь, бюрошная подстилка! – взорвался Тейт, хотя я думала, что он будет намного крепче. Да даже шестерки были умнее и молчаливее его. – Я всех знаю, и меня все знают!

– Да-да, самый крутой парень на районе, – хмыкнула я. – Ты сам-то в это веришь? Тебе ведь даже не сказали, что брат Белчера пытался пролезть в стражу. На курсы ходил. Только его вычислили. И где он сейчас? Даже ты не знаешь.

– Да конечно! Все знают, что Кларк провалился! Хотя, знакомства-то нужные он все равно завел, не все хотят остаться чистенькими, некоторые любят развлекаться, а на это нужны средства. А он теперь магазинчик держит, ну очень удобно расположенный, только вы к нему не подкопаетесь, у него все как надо, можете даже не соваться. И друганов его вам не вычислить, – он, вскинув подбородок, уставился на Либрема. – Так что можешь хватать свою девку, и валить отсюда, – я смотрела на него, но краем глаза видела, как приоткрылась дверь, и один охранник что-то шепнул другому. Это не было не обычным, но в этот раз почему-то напрягло. А Тейт резко повернулся ко мне. – И знаешь, что, куколка? Я рано или поздно выйду отсюда и найду тебя.

– О, буду с нетерпением ждать того момента, когда смогу указать тебе твое место, – ухмыльнулась я и махнула. – Уводите. Приведите Белчера.

Тейта уволокли, а через несколько мину в коридоре послышались крики. Охранник, который сменил двоих, что повели заключенного, с подозрением посмотрел на дверь. Та резко распахнулась, вбежал еще один.

– Драка, наши разнимают Белчера с Тейтом, на сегодня допрос окончен, велено гостей проводить на волю. Сейчас здесь опасно находиться не сотрудникам.

– Да, – парнишка, что был с нами, кивнул. – Эти двое могут всю тюрьму на уши поднять. Проще разбираться с волнениями без посторонних, – он говорил, а в его глазах стоял испуг. Совсем молоденький, ему не было и двадцати пяти, боюсь, сейчас он больше всего хотел убраться отсюда вместе с нами. Мы вчетвером вышли в коридор, там стояло несколько охранников. Вот только почему-то я была уверена, что они пришли за нами совсем не в том смысле, в котором мне хотелось.

Один из вновь прибывших насвистел ту мелодию, которую я слышала от Либрема, волосы у меня на затылке в прямом смысле встали дыбом, а я медленно повернула голову к куратору.

– То же прилипла? – как ни в чем не бывало спросил он. – Не сказал бы, что отличный мотив, но сам уже несколько дней не могу от него отвязаться. Как думаете, когда можно будет вернуться? – он спросил сразу у всех.

– Никогда, – ухмыльнулся свистун и парень, который вышел с нами из кабинета, с криком упал на пол. – Кабинетный червь и новенькая девчонка, везучая, но такая хрупкая, даже стыдно.

Я потянулась за Лебедем, а потом вспомнила, что все же оставила его дома, чтобы не препираться с охраной. А он бы мне сейчас пригодился… Хотя о чем я? В голове отчаянно билась мысль, что если я захочу, отсюда вообще никто живым не выйдет. Кроме меня. Ну и того человека, что сейчас прикрывает меня тонкой прозрачной стенкой и отплевывается в нападающих огнем, не давая им подойти ближе. Мысли стали отстраненными, как тогда, когда на меня напал Гунс.

– Темная! Мне не продержаться против них долго, их все же больше и они одарены каждый, примерно, как я! – Либрем тряс меня как куклу, пытаясь вернуть мой разум на место. А я видела перед собой не его, а себя, только полностью сотканную из тьмы.

– Я это ты, а ты это я, – прошептала она. – Примешь себя?

– Уже приняла, – с улыбкой ответила я и вместо нее, наконец, увидела реальность. Точнее, прижавшихся к стенам двух напавших. И третьего, того самого, что свистел, стоящим на коленях у моих ног.

Черная лента, вытянувшаяся из левой ладони, связала его по рукам и ногам, а та, что струилась из правой, держала за горло. Но она не сдавливала. Нет. Она медленно наползала на его лицо, отчего он и сам переставал дышать. За дверью на другом конце коридора нарастал шум. Словно к нам приближалась толпа. И это оказалось правдой. Навстречу к нам волной катились мужчины в робах, какие были у вызываемых на допрос. Увидев меня, они сначала радостно ломанулись в нашу сторону, а потом замигал свет. И кому-то хватило ума разглядеть, что же происходит на самом деле.

– Некромант! – чей-то визг перекрыл все звуки и прокатился по коридору эхом.

Воцарилась звенящая тишина. Моя же тьма тем временем туманом стелилась по полу, уже практически полностью скрыв под собой свистуна. Сидельцы расступились, выпустив перед собой невысокого седого мужчину.

– Как тебя звать и чего ты хочешь, некромант? – он говорил как человек, привыкший вести дела. Знающий толк в переговорах.

– Я? Ничего. Вопрос в том, что хотели они, – я указала на напавших. – Ведь это они подстроили бунт. Для того, чтобы прикончить нас и свалить на вас.

– Да? – мужчина заинтересовано поглядел на охранников. Один из них даже громко сглотнул, и нервно замотал головой, точно решая, кого из нас он боится больше.

– Не волнуйся, кто бы из нас тебя не убил, это будет долго и мучительно, тебе понравится, – рассмеялась я.

– Они убили младшего заточкой, – заговорил Либрем. – Думаю, это прямое доказательство, что парни играли и против нас, и против вас. Предлагаю договориться. Вы пропускаете нас с этими тремя, а мы не вмешиваемся в ваши отношения с администрацией тюрьмы.

– Младшего? – в толпе прокатилось возмущение. – Да он же совсем пацан зеленый. Сын Эллы-поварихи! Да за такое…

Дальше я услышала вопли и угрозы, спокойными оставались лишь я, Либрем и глава этой толпы.

– А что будет, если мы вас не выпустим? – спросил последний.

– Мы все умрем, – ответил Либрем. – Кроме нее. Причем кого-то убьет тьма, а кого-то те, кого она убила. Только их тела станут ее марионетками.

– Неужели и ты тоже, бюрошник? – усмехнулся мужчина.

– Сомневаюсь, что темный, поддавшийся своему дару сохранит жизнь хоть кому-то. Как зовут тебя?

– Я, Арлен Эджкомб. Местный смотрящий. А про тебя мне уже доложили, куратор Либрем, – мужчина так интересно растягивал слова и старался не показывать страха, но я отчетливо видела, чего ему стоило не отпрянуть от надвигающейся темной пелены. – А вот деву нам не представляли.

– Меня зовут Яромира Темная, и я клянусь сохранить вам жизнь, если вы, прямо сейчас вернетесь в свои камеры. А если нет… То это первое и последнее предупреждение, – я взмахнула рукой и тьма накатила на ближайших заключенных. А когда она откатилась, они уже лежали бездыханными.

От воплей и ощутимого кожей чужого страха меня отделяла стена странного холода. Она легкой дымкой обволакивала тело, и дарила спокойствие. А так же знание, что эти люди не мертвы, всего лишь без сознания. Белый, как снег, смотрящий сделал пару шагов вперед. Его смелости и самообладанию оставалось лишь позавидовать. Не знаю, как бы я вела себя, оказавшись на месте этого человека.

– Мы дадим выйти, и вывести этих людей, если ты обещаешь, что поступишь с ними не мягче, чем с нами, – он даже условия ставить пытается, какой молодец. Но правильно, если уронит свой авторитет сейчас, то потом будет за едой последний в очереди стоять.

– Обещаю, – кивнула я, и сделала шаг вперед. За мной тьма поволокла три почти бездыханных тела. – В свою очередь прошу сделать счастливой жизнь членов банды Тейта и Белчера. Настолько счастливой, чтобы они сами рассказали, кто их покрывает.

– Ты просишь сломать своих, чтобы они настучали? – он смотрел с ужасом, но пока держался, остальные, даже самые крупные представители, оказывались в предобморочном состоянии, стоило только тьме подобраться к ним.

– Они не твои и не мои, они просто… Никто, – пожала я плечами, подумав, что не так уж и сложно разыграть из себя поехавшую некромантку. Особенно, если ты в своем уме. – Ни тебе, ни мне. Пыль… Грязь… Но грязь тоже может хранить много интересных знаний. Нужных… Вот только я не думаю, что кто-то обрадуется, если я вернусь сюда снова. Куратор Либрем, будьте добры, поднимите мальчика, нам нужно передать его тем, кто сможет о нем позаботиться, а заодно предупредить кого-то из старших, что заключенные не виновны в его смерти. И что они вообще сладкие булочки, – хихикнула я. – Спокойно разошлись по своим камерам. И даже пострадавших товарищей с собой забрали.

Эджкомб скрутил какую-то фигу рукой, и тут же всех заключенных унесло прочь, правда, прежде, чем исчезнуть, они подтянули вырубленных мной сокамерников и уволокли их. С нами остался только смотрящий.

– Я думаю, вам нужен проводник.

– Как приятно, что хоть один мужчина в этом заведении решил проявить гостеприимство и показать гостям, где выход, – захохотала я. – Ведите.

У пропускного пункта, заметив странное шествие во главе с Эджкомбом, из смотровой вылетела охрана, наставив на нас оружие. Я же повернулась к нему и благодарно кивнула.

– С вами приятно иметь дело, смотрящий. Надеюсь, в скором времени получить от вас весточку. А сейчас, думаю, самый подходящий момент, чтобы вам вернуться туда, где вам сейчас положено быть. Я похлопочу, чтобы к вам проявили снисхождение. Вы помогли избежать лишних жертв

– Благодарю, префект Темная. Всего хорошего, – заключенный, достаточно быстро перебирая ногами, ушел в обратном направлении, вообще не обращая внимания на охрану.

А Либрем занес в смотровую тело молодого охранника. Взял телпон и набрал начальнику тюрьмы. Они достаточно быстро обговорили произошедшее, и спустя несколько минут нас проводили на выход. Там вернули оружие и посадили, в ожидающий все это время у входа, движ, следом за которым ехал еще один, где находился мой «улов».

– Вы как, префект?

– Неожиданно нормально, не смотря на ситуацию. А вам бы неплохо переодеться, – я посмотрела на куратора.

Его костюм был залит кровью, а он сам с синяками под глазами, взъерошенный, чем-то сейчас мне напомнил Дэвона после того, как я поднимала Гунса, или Нейтона, после пары бессонных ночей. Так некстати я вспомнила Нейтона, и захотелось уткнуться к нему в плечо и просто выдохнуть. Пожаловаться на то, что я устала от покушений. Но рядом был лишь Либрем, и он, конечно, мужчина относительно привлекательный, но вряд ли оценит мою минутную слабость.

– Зато вы сногсшибательны в любой одежде, и в любой роли. Если бы я не боялся вас до тьмы, то обязательно бы влюбился, – пошутил куратор, и мы с ним заржали, как кони, высвобождая перенесенный стресс.