Темная лошадка

22

В денниках у Джейда вовсю шла генеральная уборка. Пэрис надзирала за гватемальцем, который выносил из стойла одежду и сваливал ее на тележку с мусором. Погоняя его, она одновременно ругалась с кем-то по мобильному телефону.

– Как это костюмы не застрахованы? Да вы знаете, сколько они стоят?

Я взглянула на кучу в тележке. Белые парадные галифе, оливково-зеленый суконный пиджак, вероятно сшитый на заказ; дорогие, на заказ же сшитые рубашки. Стоит все это кучу денег. И все заляпано навозом.

– Что случилось? – спросила я.

Пэрис в бешенстве захлопнула телефон. Ее черные глаза метали злобные искры.

– Эта жирная, тупая мерзавка…

– Ваш конюх?

– Мало того, что она до сих пор не на работе и не вычистила вчера денники после ухода Хавьера, вот что еще она натворила. – Пэрис ткнула пальцем в кучу испорченной одежды. – Злобная, гадкая, маленькая…

– Она мертва, – перебила я.

Пэрис осеклась, не закончив тираду, и посмотрела на меня так, будто у меня выросла вторая голова.

– Что? О чем вы говорите?

– А вы не слышали? В выгребной яме у конюшни номер сорок нашли тело. Это тело Джилл.

Она снова посмотрела на меня, потом вокруг, как будто где-нибудь могла быть спрятана видеокамера.

– Вы шутите?

– Нет. Я проехала в задние ворота. Полиция до сих пор там. Уверена, скоро они окажутся здесь. Им известно, что она работала у Дона.

– Какое безобразие! – машинально воскликнула Пэрис, думая о собственных неудобствах, однако вовремя спохватилась и придала лицу приличествующее случаю выражение тревоги. – Мертва… Ужас какой! В голове не укладывается. Как это произошло? Несчастный случай?

– Вряд ли она случайно сама себя зарыла в конский навоз, – заметила я. – Вероятнее всего, ее убили. На вашем месте я бы тут ничего не трогала. Иначе следователи бог знает что подумают.

– Ну, не подумают же они, что это мы ее убили! – запальчиво возразила Пэрис. – Наш единственный конюх…

Как будто других причин оставлять Джилл в живых не было.

– Почему вы решили, что это сделала она? – спросила я, кивнув на кучу испорченной одежды.

– По злобе, я уверена. Дон говорил, что накануне встретил ее в клубе и за что-то отчитал. О боже, – расширив глаза, ахнула она, – ведь не здесь же ее убили, правда?

Я пожала плечами.

– А где еще?

– Ну не знаю… Может, пошла к кому-нибудь на свидание в другую конюшню…

– У нее был парень?

Пэрис скорчила гримаску.

– О парнях она говорила, будто деревенская шлюха. Но я никогда не верила, чтобы у нее был хоть один.

– Похоже, как раз вчера вечером один случился, – пробормотала я.

Хавьер по-испански спросил, продолжать ли ему убирать в деннике. Пэрис заглянула за загородку. Я тоже. Комья навоза вперемешку с сосновыми опилками, тряпки, лужи касторового масла…

– Это кровь? – спросила я, показывая на забрызганные чем-то темным светлые стружки, и подумала, что из денника могли успеть убрать и выбросить в помойку все, что угодно.

Пэрис потрясенно смотрела на меня.

– Не знаю. Возможно.

– Где Дон?

– Уехал покупать костюм. Ему сегодня выступать.

– Вот на это я бы упирать не стала. Джилл, вероятно, хотела ему за что-то отомстить, пришла сюда и сделала все это. А теперь она мертва. Думаю, полицейские захотят побеседовать с ним.

Пэрис пробралась к парусиновому креслу с вышитым на спинке словом ДЖЕЙД и опустилась на него, словно у нее вдруг не стало сил держаться на ногах.

– Элль, это просто ужасно. Не думаете же вы, что Дон мог?..

– Неважно, что думаю я. Я вообще с ним едва знакома. Вы-то что думаете? Способен он на такое?

Пэрис смотрела прямо перед собой.

– Очень хочется сказать «нет». Я никогда не видела, чтобы он был груб или жесток. Он всегда так держит себя в руках…

– Я слышала, у него были неприятности из-за убийств лошадей ради страховых выплат.

– Ничего не доказано, – быстро сказала она.

– А Звездный?

– Несчастный случай.

– Вы уверены? А что сказал следователь страховой компании?

Пэрис на мгновение закрыла лицо ладонями, потом пригладила длинные золотистые волосы. На правой руке я заметила старинное кольцо с изумрудом и бриллиантами, по виду баснословно дорогое.

– Компания будет цепляться к любой мелочи, лишь бы не платить, – поморщилась она. – Собирать тысячные взносы с владельцев – это они с удовольствием, а если кто-то начинает претендовать на страховку – сохрани господи.

– Но если это был несчастный случай…

– Сегодня утром звонил их следователь, утверждал, что вскрытие выявило присутствие в крови Звездного седативных препаратов. Это просто нелепо, но если они могут к чему-то придраться, чтобы сэкономить, то так и сделают. Трей придет в бешенство, когда узнает.

«Вот тебе и конюшня за миллион долларов! – подумала я. – Даже если Хьюз и хотел, чтобы конь погиб, быть схваченным на обмане страховой компании ему точно не хотелось. Разумеется, он все свалит на Джейда и уволит его».

– Могло ли у Звездного быть что-нибудь не так со здоровьем? – спросила я.

Пэрис покачала головой.

– Нет. За нашими лошадьми постоянно наблюдает врач. У Звездного со здоровьем все было в порядке.

– Как вы думаете, Джилл могла что-нибудь об этом знать?

– Что знать? Представления не имею. Она работала спустя рукава. И уж конечно, в ту ночь, когда погиб Звездный, в конюшне ее не было.

– Но ведь вчера ночью она там была, – заметила я.

Пэрис повернула голову к проходу. В палатку входил Джейд.

– Ну… Чужая душа – потемки. И души тех, с кем работаешь, тоже.

Джейд нес в обеих руках сумки. Пэрис вскочила с кресла и пошла следом за ним в кладовку, поделиться новостью о Джилл. Я навострила уши, но ничего не услышала, кроме напряженного голоса Пэрис, отдельных слов да просьбы Джейда успокоиться.

Хавьер по-прежнему стоял у калитки денника в ожидании распоряжений. Я по-испански спросила его, всегда ли тут такой дурдом или как. «Намного хуже, чем вы видите, сеньора», – ответил он и поплелся с вилами в следующий по ряду денник.

У входа в палатку остановился автомобиль Лэндри. Он как раз входил в палатку вдвоем с другим полицейским в штатском, когда с другого конца ворвался совершенно багровый Майкл Берн. Он остановился у двери в кладовку, отдернул занавеску и звенящим от возбуждения голосом заявил на всю конюшню:

– Все, Джейд, тебе крышка! Я расскажу легавым, что видел вчера вечером. Тебе многое сходит с рук, но убийство не сойдет!

Мысль о том, что кто-то погиб, как будто радовала его.

– И что же ты такое видел, Майкл? – раздраженно спросил Джейд. – Как я говорил со своей работницей?

– Я видел, как ты ругался с этой девушкой, а теперь она мертва!

В этот момент подошли Лэндри и второй следователь. Лэндри сунул под нос Берну свой служебный жетон.

– Отлично, – сказал Берн, – я как раз хотел поговорить с вами.

– Поговорить можете с детективом Вайсом, – бросил Лэндри, проходя мимо него в кладовку. – Мистер Джейд, мне нужно, чтобы вы поехали со мной.

– Я арестован? – спокойно поинтересовался Джейд.

– Нет. А по-вашему, должны?

– Он уже давным-давно должен быть арестован! – вставил Берн.

Лэндри будто не услышал.

– Нам стало известно, что ваша подчиненная найдена мертвой. Прошу вас поехать со мной, опознать тело и ответить на несколько формальных вопросов.

– Спросите его, что он делал с нею вчера вечером в «Игроках», – посоветовал Берн.

– Мисс Монтгомери, нам надо побеседовать и с вами тоже, – игнорируя его, продолжал Лэндри. – Думаю, в отделении нам всем будет намного удобнее.

– Я не могу никуда ехать, – заявил Джейд. – У меня слишком много дел.

– Дон, ради бога, девушка погибла! – вспылила Пэрис. – Насколько нам известно, ее могли убить прямо здесь, в нашей конюшне. Ты знаешь, что вчера ночью она пришла сюда воевать с твоим гардеробом, и вот…

– Что она делала вчера ночью? – переспросил Лэндри.

Джейд не ответил. Пэрис скорчила досадливую гримаску и крепко сжала губы.

Лэндри перевел взгляд на нее.

– Мисс Монтгомери?

– Ммм… ну… поздно ночью кто-то зашел сюда и испортил несколько вещей. Мы подумали на Джилл, потому что она знает код замка на двери в кладовку.

Лэндри многозначительно посмотрел на Вайса, и тот сразу вышел на улицу, к машине. Вероятно, позвонить следственной группе, чтобы ехали к конюшне Джейда, когда управятся у выгребной ямы. И охране, чтобы поставили вокруг палатки оцепление до приезда следственной группы.

Берн снова выступил вперед.

– Почему вы меня не слушаете? Вчера ночью, в «Игроках», я видел, как Джейд ссорился с убитой.

Лэндри вскинул руку.

– Сэр, вам еще дадут высказаться.

– Но почему не сейчас? – Он повернулся к Джейду.

– Теперь тебе так просто не выкрутиться! Я слышал, как девушка сказала, что знает про Звездного. Ты убил ее, чтобы заставить молчать!

– Нелепость какая-то. Я ничего подобного не делал.

– Идемте, мистер Джейд, – сказал Лэндри. – Вы ответите на несколько вопросов, а потом подъедем прямо в морг.

– А нельзя попозже? Когда у меня закончится рабочий день?

– Мистер Джейд, девушка мертва. Ее убили. Думаю, это несколько важнее, чем ваши обычные дела, – сказал Лэндри. – Вы поедете с нами сейчас, хотите вы того или нет. Как, по-вашему, отразится на вашей репутации прилюдное появление в наручниках?

Джейд тяжело вздохнул:

– Пэрис, позвони клиентам и расскажи им, что тут творится. Не хочу, чтобы они узнали обо всем из ненадежных источников, – добавил он, бросив взгляд на Майкла Берна. – А потом забеги в контору и вычеркни наши заезды на сегодня.

– А еще лучше – до конца жизни! – хохотнул Берн.

Джейд и Пэрис Монтгомери вслед за Лэндри вышли из палатки. Замыкал шествие Майкл Берн с ни на минуту не закрывающимся ртом. Я вспомнила, что еще вчера узнавала его подноготную, думая, что он сам мог убить Звездного, чтобы свалить Джейда. Возможно, что-то тут есть. По мнению Берна, Джейд лишил его всех радостей жизни, сманив такого клиента, как Трей Хьюз. Какую цену готов он заплатить, чтобы вернуть украденное, отомстить обидчику? Жизнь коня? Человеческую жизнь? Зависть – мощная мотивация…

В крови Звездного при вскрытии обнаружили седативный препарат. Такие лекарства есть в аптечке любой конюшни – и конюшни Берна, конечно, тоже. А Джейд, если верны слухи о его прошлом, просто не мог совершить такую чудовищную оплошность. Если б коня убивал он, то никогда не дал бы животному препарат, который потом обнаружится при анализе.

Конь погиб от удара током – излюбленный прием коновалов, потому что не оставляет никаких очевидных следов и легко маскируется под смерть от колики. Убийство можно совершить в одиночку – всего-то и нужно, что пара проводов да источник тока. При аккуратном исполнении трудно доказать, что смерть наступила не естественным путем. Но если Звездного убил Джейд, не проще ли было ему сразу заявить, что конь погиб от колики? Или просто сказать, что ничего не знал о случившемся? Зачем тогда байка о случайном ударе током?

Непременно должны были быть какие-нибудь улики. Но Джилл Морон, которая нашла коня мертвым, уже не сможет рассказать нам, какие это были улики.

Я слышал, как она сказала, что знает про Звездного.

Берн сказал так, чтоб еще сильнее насолить Джейду. Но если коня убил Берн и Джилл Морон знала об этом и собиралась рассказать Джейду… Мотив!

Берн видел девушку в «Игроках». Мог видеть, как она уходила. Мог следом за нею приехать сюда… Возможность.

Я плюхнулась в кресло, где раньше сидела Пэрис, и задумалась, как может быть связано со всем этим похищение Эрин Сибрайт.

– С шикарной компанией вы связались, – буркнул, входя в палатку, Лэндри. – Человека убили, а все эти людишки только и думают, что о своих неудобствах.

– Присмотритесь к Берну, – негромко сказала я, когда он остановился рядом. – Если смерть девушки связана со смертью коня, он ничуть не менее Джейда подпадает под подозрение. Он много потерял, когда владелец коня променял его на Джейда.

– Ладно, потом объясните. Я и десяти минут этих людей не знаю, но, кажется, они способны на все. А что тот бельгиец?

– Его пока не видела, но наверняка скоро объявится. В этом деннике, кажется, пятна крови, – продолжала я. – Вы пришлите следователей, пусть покопаются.

Он кивнул.

– Пришлю. Ладно, я повез Джейда на допрос. Берном займется Вайс. Технические эксперты и мой лейтенант у Сибрайтов, ставят телефоны на прослушивание.

– Дай бог, чтоб не было поздно.

Мне вдруг стало как-то не по себе, я покосилась на дверь и увидела Ван Зандта. Сколько он там простоял, неизвестно.

– Право же, детектив, я ничем не могу вам помочь. Девушку я знала только в лицо, – сказала я и обернулась к Ван Зандту: – З., вы видели вчера вечером Джилл?

Он поморщился, словно от изжоги.

– Джилл?..

– Джилл Морон. Она конюх Дона.

– Зачем мне ее видеть? – раздраженно буркнул он. – Давно пора ее уволить. Никудышная девка.

– Она умерла, – вмешался Лэндри.

Ван Зандт растерялся.

– Умерла? Как умерла?

– Это выяснит судмедэксперт. А моя задача – выяснить, почему она умерла и кто ее убил. Вы ее видели вчера вечером?

– Я на конюхов мало смотрю, – отмахнулся Ван Зандт и пошел в кладовку.

– Сэр, я вынужден просить вас ни к чему здесь не прикасаться, – сказал Лэндри.

Ван Зандт уже успел открыть мини-холодильник. Захлопнув дверцу, он надменно взглянул на Лэндри.

– А кто вы такой, чтобы о чем-либо меня просить?

– Детектив Лэндри. Полиция округа. А вы?

– Томас Ван Зандт.

– Каковы ваши отношения с Доном Джейдом?

– Мы деловые партнеры.

– И вы ничего не знаете об этой девушке, Джилл? Кроме того, что она «никудышная девка»?

– Нет.

Пришли полицейские, установили оцепление и выгнали нас из палатки на улицу. Вечерело. Лэндри посадил Джейда к себе в машину и укатил.

– Они арестовали Джейда? – спросил Ван Зандт. При дневном свете он выглядел бледным и нездоровым. На нем была синяя выходная сорочка с тугим красно-синим галстуком. Возможно, галстук мешал притоку крови к голове.

– Нет. Просто формальный допрос, – ответила я. – Ведь убита его работница. Правда, какой ужас? Из моих знакомых никогда никого не убивали.

Ван Зандт пожал плечами. Казалось, он ничуть не взволнован.

– Девчонка была та еще шлюшка, вечно говорила то об одном парне, то о другом, и одевалась соответственно. Ничего удивительного, что кончила плохо.

– То есть, по-вашему, сама напросилась?

Ван Зандт снова пожал плечами и надел очки.

– Чертово солнце, – пожаловался он. Сменил тему, как будто страшная смерть девушки имеет последствий не больше, чем плохое выступление на скачках. Даже меньше.

– А с вами что приключилось, З.? – спросила я. – Вид у вас – краше в гроб кладут. Веселились всю ночь без меня?

– Съел что-то не то. А похмелья у меня не бывает, – упрямо возразил он. – Я никогда не напиваюсь.

– Не пробовали? Или вы и в этом выше нас всех, простых смертных?

Он вымучил бледную улыбку:

– Второе, Элль Стивенс.

– Неужели? А я думала, высшая раса – немцы.

– Так только сами немцы думают.

– Ну вот, З., мы все и выяснили. Идемте, – сказала я, беря его под локоть. – Угощу вас Бромо-зельтцером и посмотрим какие-нибудь выступления. Нам обоим надо развеяться.