Темная лошадка

23

– Итак, вы видели ее вчера вечером в «Игроках», – начал Лэндри. – И вы с ней ссорились.

– Это была не ссора, – спокойно возразил Джейд. – Она была неподобающе одета…

– А вам что? Разве она туда с вами пришла?

– Нет, но она у меня работает. То, как она себя ведет при посторонних, отражается на мне.

– Значит, вы там не ее ждали?

– Разумеется, нет. Она просто у меня работала. Помимо этого я с нею не общался.

Лэндри поднял брови.

– Неужели? Странно, а она вчера поведала мне, что вы с ней спали.

– Я – с ней?! Ложь!

Наконец-то человеческая реакция. Лэндри уже начало казаться, что зацепить Джейда нечем. Они сидели друг против друга в комнате для допросов. Джейд до сих пор проявлял идеальную собранность и выглядел соответственно: прическа волосок к волоску, крахмальная белизна рубашки с монограммой на манжете оттеняет легкий загар.

В соседней комнате уединились Вайс и Майкл Берн. Блондинка маялась в приемной. Джилл Морон лежала на лабораторном столе в морге – вся в синяках, но без очевидных, несовместимых с жизнью увечий. Вероятно, удушение. И еще, как оказалось, ее изнасиловали.

Кивнув, Лэндри откусил сандвич с тунцом.

– Она сказала, что была с вами ночью в четверг, когда лошадей Майкла Берна выпустили из конюшни.

Джейд закрыл лицо руками.

– Ох, идиотка! Думала, что помогает мне.

– Помогает вам, предоставляя алиби? А почему она подумала, что вам оно нужно? Она стояла рядом, когда вы мне говорили, что в ту ночь были не одни. Знала, что это не так?

– Нет, разумеется! Джилл вообще ничего и ни о чем не знала. Она была невзрачная, жалкая дурнушка с бурной фантазией.

– И вы ей нравились.

Он тяжело вздохнул:

– Да, кажется, нравился. Потому-то она и пришла в клуб вчера вечером. Ждала меня и явно намеревалась соблазнить.

– Но вы ее видеть не захотели?

– Я попросил ее уйти, чтобы не позориться.

– Она позорила не только себя, но и вас?

– Да, – согласился Джейд. – Детектив, мои клиенты – солидные, умные люди. Они хотят, чтобы их интересы представляли определенным образом.

– А Джилл не вписывалась и тем самым мешала вам?

Джейд пожал плечами:

– Хавьера я бы тоже в «Игроки» не пригласил, но я же его не убивал.

– А он не заявлял, что вы с ним трахались, – парировал Лэндри, снова потянувшись за сандвичем. – Насколько мне известно.

– Хамить обязательно? – раздраженно поморщился Джейд.

– Нет.

Откинувшись на спинку кресла, Лэндри неторопливо жевал – больше из желания досадить собеседнику, чем от голода.

– Итак, – протянул он, делая вид, будто прокручивает в памяти факты, – девочка принарядилась и отправилась в «Игроки», чтобы встретиться с вами… Мало ли, вдруг вы случайно ею заинтересуетесь? Впрочем, она и до этого постоянно была рядом, на все готовая, и бесплатно. И вы утверждаете, что так и не воспользовались?

– Меня затошнило бы от одной мысли.

– Почему? Раньше вы ведь спали с подчиненными.

Удар попал в цель. Джейд вздрогнул, как от легкого удара током.

– Да, один раз случилось. Но та девушка была далеко не Джилл Морон. Тем не менее урок я усвоил и с тех пор раз навсегда зарекся иметь отношения с подчиненными.

– Даже с Эрин Сибрайт? Она тоже не Джилл Морон, если вы понимаете, о чем я.

– Эрин? А она тут при чем?

– Дон, почему она больше у вас не работает?

Такая фамильярность Джейду не понравилась. Каждый раз, когда Лэндри называл его по имени, он неприязненно прищуривался.

– Уволилась. Сказала, что нашла другую работу.

– Насколько мне удалось выяснить, вы единственный, кому она поведала о столь важной перемене в своей жизни, – заметил Лэндри. – Новая работа, переезд в другой город… Даже родным она ничего не сказала. Странно как-то. Только вам – и все. И с тех пор никто ее не видел.

Джейд молча воззрился на него, словно вдруг онемев; а может, счел за благо не распускать язык. Наконец он заговорил совсем другим тоном:

– Мне не нравится направление, которое принял наш разговор. Вы предъявляете мне обвинение, детектив Лэндри?

Лэндри внимательно посмотрел на него:

– Нет.

– Тогда позвольте откланяться.

– Вот как? Но у меня к вам еще несколько вопросов.

– В таком случае я предпочел бы отвечать в присутствии своего адвоката. Мне уже ясно, что ваши планы не во всем соответствуют моим интересам.

– Дон, я лишь пытаюсь составить себе четкое представление о положении вещей в вашем бизнесе. Это часть моей работы: восстановить карту передвижений убитой, собрать картину по кусочкам. Или вы не хотите, чтобы я докопался до того, что стоит за смертью Джилл Морон?

– Разумеется, хочу.

– Но думаете, что это лучше делать в присутствии вашего адвоката? Странно: вы не арестованы, сами сказали, что вам нечего скрывать.

– Да, нечего.

Лэндри развел руками:

– Тогда… в чем проблема?

Джейд опустил взгляд и задумался, взвешивая варианты ответа. «Еще минут пять – и можно сворачиваться», – решил Лэндри. Допрос транслировался на экран в соседнюю комнату, где за ним следил старший сержант, попутно проводя компьютерный анализ интонаций голоса (для выявления лжи).

– Если хотите, позвоните своему адвокату, – милостиво разрешил Лэндри. – Мы его подождем…

– Некогда, – буркнул Джейд. – Что у вас там еще?

– Мистер Берн показал, что слышал, как Джилл сказала вам, будто знает что-то о Звездном – том коне, который погиб. Что она знала?

– Понятия не имею, о чем она говорила. Конь погиб глубокой ночью в результате несчастного случая. И знать тут нечего.

– Можно знать много, если то не был несчастный случай.

– Но это был именно несчастный случай.

– Вы при нем присутствовали?

– Нет.

– Значит, вы не можете знать наверняка, что произошло. Если это был несчастный случай, почему в крови животного обнаружен транквилизатор?

– Откуда вы знаете? – вскинул глаза Джейд.

Лэндри посмотрел на него как на недоумка.

– Я сыщик.

– В смерти Звездного никакого криминала не было!

– И его хозяин рассчитывает на крупный чек от страховой компании, так?

– Если страховая компания решит заплатить, что вряд ли.

– А вы получили бы часть этих денег?

Джейд поднялся.

– Все, я ухожу!

– В котором часу вы вчера вышли из «Игроков»?

– Около одиннадцати.

– И куда отправились?

– Домой. Спать.

– И не завернули на ипподром, проверить, все ли в порядке в конюшне?

– Нет.

– Даже после того, что случилось накануне ночью? Вы не беспокоились?

– Вчера ночью дежурила Пэрис.

– А вы, стало быть, отправились домой, спать. Один?

– Нет.

– С той же подругой, что и ночью в четверг?

Джейд демонстративно промолчал и вперил взгляд в стену.

– Послушайте, Дон, – доверительно заметил Лэндри, вставая из-за стола, – вам надо все мне рассказать. Дело серьезное. Не просто полдесятка лошадей разбежались кто куда среди ночи. Девушка погибла. Понимаю, в вашем мире она, видимо, немногого стоила, но в моем мире убийство – крупное событие. Всем, кто ее знал и у кого были какие-то проблемы в общении с нею, придется отчитаться о своем местопребывании в ту ночь. Если у вас есть надежный свидетель, лучше скажите, или я буду вынужден потратить куда больше вашего драгоценного времени.

Он боялся, что Джейд сейчас вспылит и покинет помещение. Но Джейд был явно не дурак. В его уме явно шла напряженная работа по обработке и отбору нужной информации. Наконец он выдавил:

– Сьюзен Этвуд. Клиентка. Был бы очень благодарен, если б вы не посвящали в это никого из других моих клиентов.

– Все хотят в любимчики к тренеру? – усмехнулся Лэндри. – Да вы, Дон, просто артист! Объезжаете и коней, и хозяев.

Джейд шагнул к двери.

– Мне будут нужны ее адрес и телефон, а также имена и телефоны ближайших знакомых Джилл Морон, – бросил ему вдогонку Лэндри.

– Спросите у Пэрис. Мелочами у меня занимается она.

«Мелочи, – подумал Лэндри, провожая его взглядом. – Вот, значит, что такое для Дона Джейда жизнь девушки: мелочь».

– Спасибо, что уделили нам время, мистер Джейд.

– Джейду надо по-другому вести дела, – заявил Ван Зандт.

Мы стояли у ограды ринга, наблюдая, как крохотная наездница на пони берет два низеньких, нарядно украшенных плетеных барьерчика. И девочка, и пони были полностью поглощены своим занятием; глаза у обеих горели решимостью и спортивным азартом. Они были одна команда: девочка и пони против всего мира.

Я хорошо помнила это ощущение. В детстве у меня тоже был пони – ярко-рыжий, по кличке Парти Мэннерс. Мой лучший, самый близкий друг. Даже после того, как я переросла его, со всеми своими бедами я бежала к Парти, и он всегда сочувственно выслушивал меня. А когда в зрелом возрасте двадцати пяти лет он тихо скончался, я плакала по нему так, как никогда ни по одному из человеческих существ.

– Вы меня слушаете? – ехидно спросил Ван Зандт.

– Да, и совершенно с вами согласна. Убийства отпугивают потенциальных клиентов.

Ван Зандт нахмурился:

– Для ваших острот я не в настроении.

– По-вашему, я шучу? Одна девушка-конюх исчезает без следа, вторую находят мертвой…

– Исчезает? – переспросил Ван Зандт. – Она ведь уехала.

– Судя по всему, З., полиция другого мнения. Меня о ней спрашивал следователь.

Он резко обернулся ко мне.

– И что вы ему рассказали?

– Ничего. Я с ней даже знакома не была. Просто предупреждаю. Вас тоже наверняка спросят.

– Мне нечего ему сказать.

– А вот вчера вечером у вас очень даже нашлось что сказать о ней. Что она заигрывала с клиентами, что у нее губа не дура… Да, в общем, почти то же самое, что потом вы говорили про Джилл. Знаете, З., не стоит дурно отзываться о мертвых. Особенно когда поблизости следователь.

– У них нет права допрашивать меня!

– Еще как есть. Вы знали обеих девушек. И, честно говоря, относились к ним так себе.

Он оскорбленно надулся.

– Вы меня в чем-то обвиняете?

– Да что вы! – Я удивленно округлила глаза. – Продолжайте вести себя с полицией в том же духе, и они из чистой вредности повесят это убийство на вас. А я вызовусь нажать на поршень шприца, когда вам в вену вгонят иголочку.

– Вы о чем? Какую иголочку?

– Это же высшая мера. Убийство – особо тяжкое преступление.

– Варварство, – буркнул он, оскорбленный до глубины души.

– Как и закапывать девушку в яму с конским навозом.

– Бросьте ваши дурацкие шутки! Вы в самом деле думаете, что я способен на такое зверство? – Теперь он сделал лицо глубоко уязвленное, будто его предал закадычный друг. – И все из-за той русской шлюхи…

– Осторожно, Ван Зандт, – тем же тоном, что и он, процедила я. – К вашему сведению, к Ирине я отношусь очень тепло.

– Ах, вот как? Может, у вас с ней любовь? – фыркнул он.

– Нет. Вы что, пытаетесь оскорбить меня, обвинив в склонности к лесбиянству? Убожество какое! – сказала я. – Неужели каждую женщину, которая вам отказывает, вы записываете в лесбиянки?

Он слегка порозовел, но ничего не ответил. Разговор опять развивался не так, как ему нужно. Опять.

– Вообще-то, это не ваше дело, – добавила я, глядя, как девочка на пони заканчивает выступление под аплодисменты зрителей. – Но на самом деле я, к счастью, гетеросексуальна.

– Никакого счастья я здесь не вижу.

– Почему? Потому что не имела удовольствия пустить вас к себе в постель?

– Потому, Элль Стивенс, что вы никогда не улыбаетесь, – ответил он. – По-моему, вы не особенно счастливы.

– Я не счастлива, поскольку вы вечно пытаетесь забраться ко мне в голову – или под юбку.

– У вас нет ощущения цели, – заявил он, решив, что опять контролирует ситуацию, что я буду слушать его так же, как слушали слишком многие слабые, одинокие женщины. – Вам нужно эту цель найти. Чтоб было к чему стремиться. Вам ведь нравится преодолевать трудности, а их-то и нет.

– Я бы так не сказала, – буркнула я. – Вот, например, беседа с вами – тоже своего рода преодоление.

Он принужденно рассмеялся.

– Вам хватает наглости строить догадки, – холодно продолжала я, – а ведь вы обо мне ровным счетом ничего не знаете.

– Я очень хорошо разбираюсь в людях, – возразил Ван Зандт. – По роду деятельности я постоянно общаюсь с ними, нахожу подходы и, как правило, прекрасно знаю, что им нужно.

– Может, мне стоит поставить себе целью расследование убийства Джилл? – заметила я, возвращаясь к неприятной для него теме. – Или докопаться, куда делась другая девушка. Могу начать с того, что расспрошу вас. Когда вы в последний раз видели Эрин Сибрайт живой?

– А я-то думал, вам лошадь нужна, – мрачно заметил он.

– Бросьте, З., давайте поиграем, – не унималась я. – Может, вы присутствуете при рождении новой звезды сыска! Так вы слышали, чтобы она говорила, что хочет уволиться, или это только версия Дона Джейда?

– Перестаньте, Элль. У меня от вас голова болит.

– А вдруг ее похитили? – в притворном возбуждении продолжала я, внимательно наблюдая за ним. – И держат взаперти, как секс-рабыню. Как по-вашему?

Лицо Ван Зандта не выражало ничего, взгляд был равнодушным. Чего бы я не отдала сейчас, чтобы прочесть его мысли! О чем он думает? Об Эрин, спрятанной где-то для удовлетворения его порочных желаний, пока выкуп не заплачен? Или вспоминает Сашу Кулак? А может, прикидывает, не я ли буду следующей жертвой?..

Зазвонил мобильный. Ван Зандт нажал кнопку приема и бегло заговорил по-французски. Воспользовавшись моментом, я ускользнула, помахав ручкой, со словами, что иду искать смысл жизни.

Патологическая личность кормится своим умением насквозь видеть нормальных людей с их слабостями и пользоваться этим. Так делают головокружительную карьеру работники крупных корпораций, набивают себе карманы биржевые маклеры. И находят жертв серийные убийцы…

Ван Зандт неумен, зато хитер. Именно хитростью он заманил Иринину подругу к себе на работу в Бельгию. Интересно, каким образом он воспользовался своим чутьем в случае с Эрин и с Джилл?.. Так или иначе, мне очень не понравилось, как он направил это чутье на меня, сказав, что не верит в мое счастье. Он ведь должен считать меня беззаботной дилетанткой. И мне вовсе не хочется думать, что ему видно что-нибудь еще. Не хочу думать о том, что кто-то может заглянуть мне в душу – мне стыдно, что там так мало можно увидеть.

Вот только в одном Ван Зандт ошибается. Цель у меня есть. И если он случайно встанет поперек моего пути к этой цели, я с радостью смету его.

К конюшне Джейда я вернулась пешком. Соседние палатки были с обеих сторон отгорожены желтой лентой. Однако Трей Хьюз, игнорируя предупредительную надпись на ленте, зашел за ограждение и сидел на стуле, задрав ноги на сундук для сбруи, с банкой пива в одной руке и сигаретой – в другой.

Увидев меня, он прищурился и ухмыльнулся:

– Маска, я вас знаю!

– Едва ли, – сказала я. – Что это вы делаете на месте преступления?

– Солнышко, я сам – ходячее место преступления. Что здесь происходит? Прямо морг какой-то.

– Да, наверно, это из-за убийства.

– Но оно когда было, – возразил он. Мысли тяжело ворочались в его одурманенном пивом мозгу. – Кажется, я что-то пропустил…

– Кажется, я что-то пропустила, если здесь недавно произошло убийство. Вы о ком говорите? Об Эрин?

– А разве Эрин убили?

Я нырнула под ленту и села напротив него.

– Кто на первой базе?[1]

– Что?..

Хьюз закинул голову и расхохотался.

Он затянулся сигаретой и стряхнул наземь столбик пепла. Уверена, ему даже не пришло в голову, что так можно устроить пожар в палатке, полной лошадей.

– Так кто умер? – спросил он.

– Джилл.

Хьюз подскочил и протрезвел, насколько мог.

– Вы шутите?

– Нет. Она мертва.

– От чего же она умерла? От вредности? Или не перенесла своего уродства?

– Вы очень добрый человек. Ее убили. Тело нашли сегодня утром у конюшни номер сорок.

– Е-мое, – пробормотал Хьюз, запуская руку с горящей сигаретой в волосы. Несмотря на свои слова, он явно расстроился.

– Пока что, кроме вас, никто по ней не горюет, – сказала я. – Бедняжка. Я слышала, она была неравнодушна к Дону. Может, он будет по ней горевать?

– Вряд ли. – Хьюз откинул голову назад и прикрыл глаза. – Он уже давно отделался бы от нее, если б знал, что это так просто.

– Она была ему неудобна?

– У нее были большие аппетиты и мало мозгов.

– Неудачное в вашем бизнесе сочетание, – заметила я. – Она, кажется, вчера вечером была в «Игроках» и там говорила, будто что-то знает о Звездном.

Один мутный голубой глаз остановился на мне.

– А что она могла знать?

Я пожала плечами.

– Что там вообще знать?

– Понятия не имею, – вздохнул Хьюз. – До меня вообще все доходит в последнюю очередь.

– И к лучшему, не то вы могли бы кончить, как Джилл.

– Ее убили, – пробормотал он себе под нос. Наклонился вперед, затушил сигарету об носок сапога, да так и остался сидеть, повесив голову и уронив руки между колен, будто ждал, пока пройдет приступ тошноты.

– Полицейские допрашивают Дона, – сказала я. – Как думаете, мог он убить человека?

Я ожидала мгновенного возражения. Однако Хьюз так надолго замолчал, что я уж думала, он впал в кататонический ступор. Наконец он сказал:

– Люди, Элли, могут делать такие гадости… Никогда не знаешь, от кого чего ждать. Не знаешь, и все.

Пэрис Монтгомери сидела напротив и смотрела на него своими яркими, широко расставленными карими глазищами. «На оленя в свете фар не похожа», – подумал Лэндри. В глазах было скорее внимание, чем страх. Пока допрашивали Джейда, она успела расчесать волосы и подкрасить губы.

– Когда вы вчера в последний раз видели Джилл? – спросил Лэндри.

– Около шести. Она ворчала, что вынуждена задержаться на работе. Весь день сыпала намеками о своих грандиозных планах на вечер.

– Вы не поинтересовались, что у нее за планы?

– Нет. Терпеть не могу плохо отзываться о мертвых, но, сознаюсь, я эту девушку недолюбливала. Она дурно относилась к работе и все время врала.

– О чем врала?

– Обо всем. Что сделала работу, к которой на самом деле не прикасалась, что тренировалась вместе с какими-то знаменитостями, что у нее от парней отбою нет…

– А по именам этих парней она не называла?

– Я не особенно слушала: знала, что все вранье, – сказала Пэрис. – Жалкое, наглое… Я искала человека на ее место, но в разгар сезона трудно найти хорошего конюха.

– Значит, она ушла около шести. Вы не знаете, было что-нибудь между нею и ее начальником?

– Доном? Боже упаси! То есть я знала, что она была в него влюблена, но и только. Дон уши мне прожужжал, что нам надо от нее избавиться. Он ей не доверял. Она вечно трепалась налево и направо.

– О чем?

Пэрис моргнула, пытаясь решить, сколько можно рассказать.

– Обо всем, что происходило в нашей конюшне. Например, стоило коню слегка захворать или…

– Погибнуть? – подсказал Лэндри.

– Детектив, в нашем деле сплетен очень много, – поджала губы Пэрис. – На слухах можно сделать себе репутацию, а можно навсегда ее потерять. Сдержанность – важное для работников качество.

– То есть, если бы она болтала каждому встречному о погибшем коне, это, вероятно, разозлило бы вас.

– Да. Разумеется.

– А Дона?

– Он бы пришел в ярость. Для него гибель Звездного стала настоящим кошмаром. Не хватало еще, чтобы собственные подчиненные подливали масла в огонь! – Она осеклась и сдвинула брови. – Я не имею в виду, что он причинил бы ей вред. В это я ни за что не поверю. Не поверю, и все.

– Он не вспыльчив?

– Не настолько. У Дона колоссальное самообладание, настоящий профессионал. Я его безмерно уважаю.

Лэндри нагнулся над своими записями, потер занывший от напряжения лоб.

– А потом вы Джилл не встречали?

– Нет.

– Вы ведь ночью делали обход. В котором часу?

– Нет, не делала, – сказала Пэрис. – Обход делал Дон. Я предлагала, но он отказался. После того, что случилось накануне ночью в конюшне Майкла Берна, он решил, что женщине будет небезопасно ходить там одной по ночам.

– Странно… Джейд сказал, что вчера ночью в конюшню ходили вы, – заметил Лэндри.

Пэрис наморщила свой хорошенький лобик.

– Нет. Должно быть, он перепутал. Забыл, что сам же запретил мне ходить туда. Боже мой, если б хоть один из нас оказался ночью в конюшне! Мы могли бы предотвратить то, что произошло…

– В котором часу он сделал бы обход, если б вспомнил? – спросил Лэндри.

– Обычно кто-нибудь из нас заходил в конюшню часов в одиннадцать.

Джейд говорил, что в это время был в «Игроках». Если бы в конюшню он пошел позже, то точно наткнулся бы на разгром; даже, возможно, поймал бы девушку на месте преступления. Не будет преувеличением предположить, что в таком случае могла бы начаться ссора, и ситуация вышла бы из-под контроля…

– Где вы были вчера ночью?

– Дома. Делала маникюр, приводила в порядок счета, смотрела телевизор. Не люблю шляться, если наутро нам выступать.

– Вы были одни?

– Только я и Майло, мой песик. Воевали за пульт от телевизора, – игриво улыбнулась Пэрис. – Надеюсь, соседей не перебудили.

Лэндри не стал улыбаться в ответ. Слишком долго он работает в полиции, чтобы покупаться на женские чары. И вообще, насколько ему известно, это нечестный прием.

А значит, Эстес прямо-таки создана для него. Самая прямолинейная из всех знакомых ему женщин.

– Вы не заметили, чтобы у ваших денников околачивался кто-нибудь чужой?

Пэрис скорчила гримаску.

– По территории центра много всяких ходит. Пожалуй, никого особенного я не заметила.

– Значит, теперь у вас нет ни одного конюха, – сказал Лэндри. – Я слышал, предыдущего вы потеряли неделю назад.

– Да. Эрин. Раз – и все. Уволилась и уехала куда-то.

– И никак не объяснила, почему?

– Со мной она об этом не говорила. Даже не намекала, что собирается увольняться. В воскресенье ближе к вечеру сказала Дону, что уезжает, – и была такова.

– Адреса не оставила?

Пэрис покачала головой:

– Не скрою, обидно, что вот она так нас бросила. Эрин мне нравилась. Я думала, она с нами надолго. Она говорила, как здорово все будет, когда мы переберемся в новую конюшню. Очень хотела поехать с нами весной на соревнования в Европу. Не ожидала я, что она вдруг возьмет и уедет.

– Когда вы видели ее в последний раз?

– В воскресенье днем. Я ушла с работы часа в три. У меня была мигрень.

– А Эрин, когда вы с ней разговаривали, была такой же, как всегда?

Пэрис хотела уже машинально согласиться, но осеклась и задумалась.

– Знаете, по-моему, всю последнюю неделю она была какая-то рассеянная. Дела сердечные. Бросила парня-ровесника и положила глаз на кого-то постарше. На кого – не знаю. Она говорила только, что это взрослый мужчина. Потом еще за пару ночей до того какой-то придурок исцарапал ей всю машину ключом. Она очень расстраивалась. По-моему, тут без Джилл не обошлось. Она Эрин люто завидовала.

Пэрис вдруг остановилась на полуслове.

– А почему вы спрашиваете про Эрин?

– Насколько мне известно, она пропала.

– По-моему, она поехала в Окалу…

– Нет, не поехала.

Карие глазищи недоуменно моргнули.

– О боже, – тихо произнесла Пэрис, – не думаете же вы… Господи…

Лэндри положил на стол перед нею визитную карточку и встал с кресла.

– Спасибо, что уделили нам время, мисс Монтгомери. Прошу вас, позвоните, если вспомните что-нибудь полезное.

– Мы закончили?

– Пока да. Только пожалуйста, дайте мне телефоны ближайших знакомых мисс Морон.

– Да, разумеется.

– И… еще телефон Сьюзен Этвуд и остальных ваших клиентов. Но прежде всего мисс Этвуд.

– Сьюзен? Почему именно ее?

– Похоже, вчера ночью мистер Джейд делал свой собственный обход, – ответил Лэндри, чтобы увидеть ее реакцию. Он ожидал ревности, но был разочарован.

Пэрис подняла брови.

– Дон и Сьюзен? – иронически улыбнулась она. – Ни дня без новостей!

– По-моему, в столь тесном мире трудно хранить секреты.

– Вы удивитесь, детектив Лэндри, но мир лошадников изобилует двумя вещами: секретами и враньем. Вся штука в том, чтобы понять, где что.