Темная сторона. Ученица

Глава 11

Тоска навалилась пудовым грузом, высасывая остатки сил. Вчера произошло второе в моей жизни событие, потрясшее до глубины души, опять перелопатившее жизнь, начавшую было входить в колею. И это событие надо было принять…

Я вышла из аудитории, где проходила лекция по одному из интереснейших предметов – истории Аарона. Сегодня мы слушали про устройство и традиции Южной Мораты. Но впервые за все время учебы я сидела на истории как на иголках. Места себе не находила от беспокойства и нетерпения в ожидании завершения занятия.

В конце коридора показалась Катерина, ее лохматую макушку и худенькую фигурку ни с чьей не спутаешь. Наконец-то! Я кинулась к ней, обняла и тихо спросила:

– Как ты?

Подруга, бледная и измученная, вяло улыбнулась:

– Уже лучше. Его скоро отпустят. Сказали, до вечера еще понаблюдают, а потом…

Она всхлипнула, уткнувшись в мое плечо.

– Ну прекрати, не надо, это по-прежнему твой Оллер, – прошептала я, поглаживая ее вздрагивающую спину.

– Да знаю я, – она вскинула заплаканное лицо с покрасневшими глазами, – Оллер сам больше не хочет со мной говорить, все время отворачивается. И молчит. Представляешь?

– Ему нужно немного времени, чтобы привыкнуть, – кивнула я. А припомнив зрелище, которым закончился бал, нервно дернув плечом, тихо добавила: – Нам всем придется привыкнуть.

– Он почти не изменился, – приглушенно, но возмущенно-запальчиво заявила Рина.

– В твоих глазах, наверное, – грустно улыбнулась я. – Но перемены заметны, их видели все. Оллеру придется смириться с этим. И нам. Я слышала, несколько плетельщиц отказались от усиленных тренировок. Глупышки считают, что если останутся во вторых и третьих рядах у темных порталов, то получат меньше излучения, а значит, не изменятся.

– Как сказал Ивар, монстрам плевать, в каком ряду кто будет стоять, от них тоже можно всякой гадостью заразиться, – разъяренно прошипела Рина.

Я покивала, соглашаясь и думая о еще одном важном обстоятельстве. И честно сказала, как есть, как думаю:

– Все напуганы, Рина. Не злись, их можно понять. Выслушай. Если бы вчерашняя мутация случилась с кем-то другим, более… одиноким и слабым духом, страшно представить, что бы с ним стало. Хорошо, что у Оллера есть мы, надежные друзья, которые не отвернутся. Примут любым! Главное, чтобы он сам себя принял, такого… хм-м… обновленного.

– Но он отворачивается…

– Дай ему время, – попросила я настойчиво. – И пойдем перекусим. Когда ты ела последний раз?

– На балу, – ответила она растерянно.

– Вчера?! – возмутилась я, решительно уводя подругу за собой. – От тебя и так одни косточки остались, чем ты думала?! Нам резерв расширять, магию увеличивать, а ты голодаешь! Скорее в столовую!

Рина встряхнулась и припустила за мной. Пища – энергия, а ее цель со вчерашнего дня не изменилась, наоборот, укрепилась.

В столовой оказалось мало народу, поэтому мы заняли ближайший к раздаче стол и набрали полные подносы. К счастью, отсутствием аппетита ни она, ни я не страдали, умяли все. За чаем в столовую заглянули лерр Цвик и лерр Дивит. Заметив нас, окинули внимательными, сочувствующими взглядами Рину и одобрительно кивнули мне. Рады, что я присматриваю за подругой? Натянуто улыбнувшись в ответ, я вцепилась в горячую кружку. Вспомнила про вчерашнее – и страх удушливой ледяной волной полез в душу.

Под конец бала одна девица, завистливая и небольшого ума, решила досадить, по своему мнению, слишком счастливо смеявшейся Рине и подло наступила на подол ее несуразного платья. Криво скроенный и с таким трудом сшитый израненными пальцами наряд треснул. Целый лоскут оторвался и повис, оголяя часть спины. Рина испуганно вскрикнула и побледнела от стыда и унижения.

Дальше события разворачивались совершенно непредсказуемо. Оллер, несколько месяцев снедаемый не самыми хорошими чувствами из-за мучений любимой девушки и ежедневной борьбой за их пару, рассвирепел. И сорвался: зарычал от ярости на мерзавку однокурсницу, а дальше жутко потемнел, задрожал, неизвестно, от боли или от переполнявших его эмоций. И вдруг из Оллера буквально хлынула во все стороны магия. Только не волной, а кошмарными черными потоками, которые сметали на своем пути криво сбитые столы с напитками и нерасторопных кадетов, ошеломленно глазевших на него.

Растерявшаяся Рина быстро пришла в себя и схватила Оллера за руку, чтобы помочь успокоиться, остановить… Но ее резкое движение и хват на его запястье спровоцировали Оллера. Он словно потерял разум. Резкий разворот – и Катерину черным потоком отбросило к стене. Ударившись спиной, она вскрикнула от боли и сползла на пол, чем окончательно лишила Оллера головы. На Катерину уставился бледный как смерть, с черными провалами вместо глаз монстр. Она, испуганная, сбитая с толку, снова подалась вперед, на губе выступила кровь – прикусила при падении. Наверное, Оллер, увидев, что натворил, пришел в себя, ринулся к любимой, но через пару шагов запнулся. Притормозил, выровнялся и обвел себя ошеломленным взглядом. Бедняга явно не сразу осознал, что черные потоки несколько мгновений назад хлеставшие из его тела, превратились в чернильно-черные жгуты-щупальца. И выходили они теперь из его спины!

Если бы не общее замешательство и ужас, можно было бы посмеяться, глядя как Оллер растерянно крутанулся вокруг себя волчком, пытаясь найти место выхода этих черных жгутов. Но, запутавшись в собственных щупальцах, начал заваливаться набок. Его поддержал не менее жуткого вида беловолосый мужчина, из спины которого торчали толстые острые иглы, а глаза горели серым пламенем.

– Ректор… – просипел кто-то в ужасе. – Мамочки мои…

Каждый из нас опознал во втором монстре лерра Цвика. Через секунду к нему присоединились еще двое, лерр Лерио и красноглазый лерр Дивит, сильно раздавшийся в плечах и с несуразно огромными руками-молотами. Если такой двинет в ухо – в полет отправишься сразу на кладбище.

– Что за цирк уродов? – донесся чей-то придушенный шепот.

Вместо ответа ректор с преподавателями сноровисто и ловко «пеленали» Оллера с его жуткими черными щупальцами. А прибежавший лерр Варин еще и влил что-то ему в рот, отчего наш друг очень быстро полностью обмяк и повис на руках преподавателей.

Лерр Цвик выпрямился и объявил очевидное:

– Бал окончен!

Возможно, все объяснения отложили бы на потом, и все разошлись по своим комнатам, гадая, что же случилось и не находя себе места. Но тишину разорвал испуганный крик Катерины, которая отлепилась от стены и прихрамывая, понеслась к любимому на выручку:

– Не смейте с ним так обращаться! Что вы сделали с Оллером? Я пойду с ним! Пустите меня!

Никто не преградил ей дорогу, лерр Лерио даже посторонился, чтобы она взяла, вернее вцепилась в руку своего парня. Я тоже дернулась к ним, но лерр Лерио мотнул головой – запретил. И я привычно послушалась, остановилась.

Ректор, усилив голос магией, спросил:

– Думаю, вас всех сейчас мучает вопрос, на который мне стоит ответить.

– Да… – пронеслось по залу.

Лерр Цвик встряхнулся, прикрыл глаза. Его колючки медленно растворились, словно их и не было. Вот только в идеальном минуту назад сюртуке осталось множество маленьких дырочек – свидетелей случившегося.

– С чего бы начать? – задумался ректор, а потом, пожав плечами, спокойно произнес, как лекцию читал: – Вы стали очевидцами первой мутации Оллера Руха. Я сказал «первой», потому что будут и другие. Еще на вводной лекции я предупреждал вас, что межмировые прорехи излучают собственную темную энергию, плюсом к этому некоторые виды тварей из других миров тоже. Каждая последующая встреча с ними будет влиять на вас. Причем самым непредсказуемым образом и индивидуально. Первые изменения коснутся всех после выпускного экзамена… Что касается Оллера Руха, изменения у него случились раньше, ведь он из семьи, которая побывала на темной стороне Аарона еще до его рождения. Отголоски этого события вы сейчас наблюдали воочию. Оллер не только сильный маг, но и истинный защитник. Уверен, вы видели, что толкнуло его на инициацию, точнее кто и почему… Я ответил на ваш вопрос?

– Значит, после двух лет обучения нас отправят на первую настоящую битву, где каждый получит что-то вроде щупалец или иголок из спины? – громко уточнил Ивар.

Видимо, кадеты подзабыли, что нам о мутациях еще на вводной лекции прямым текстом сказали. Зато после вопроса Ивара все разом затихли, ждали окончательного подтверждения. Ведь только в этот миг каждый осознал, что изменения – это самая настоящая реальность, а не детская пугалка.

Морен Цвик, беловолосый мужчина со стальными глазами, с сожалением посмотрел на лица ближайших парней и девушек, прежде чем ответил, обернувшись к Ивару:

– Так и есть, молодой человек. Так и есть. И никто не знает, как инициация повлияет лично на вас или ваших напарников. Остается лишь принимать друг друга такими, какими вы станете. Такова правда жизни, кадеты. Именно поэтому мы с вами никогда больше не найдем своего места среди обычных людей. И по этой причине мы раз за разом напоминаем вам, что выбирать пару надо не только разумом, но и сердцем. Что все вы здесь – равные! Подробнее об этом и мутациях вам расскажут на следующих боевых занятиях.

Мы больше ни одним вопросом не нарушили тишину, словно саваном опустившуюся на зал. Преподаватели стояли бесстрастными каменными кладбищенскими изваяниями, а напуганные кадеты походили на бледных призраков. Так же молча все разошлись.

Оллера положили на носилки и в сопровождении курочки-наседки Катерины, не отпустившей его руку, унесли в лазарет. Когда наш первый на курсе измененный очнется, его необходимо будет успокоить и подготовить к новой реальности, в которой он может выпускать из спины шесть здоровенных черных магических щупалец…

– Как он? – неожиданно рядом сел Эран, удивив безмерно.

Здороваться с окружающими он по-прежнему не считал нужным, да и излишней вежливостью себя не утруждал. Вот и сегодня с ходу перешел к главному.

Рина расстроенно пожала плечиками:

– Обещают скоро выпустить. Пока с ним работают наставники и меня не пустили поговорить…

– Все наладится, – спокойно пообещал Эран, вставая из-за стола.

Думала, он уйдет, не останется с нами, ставшими отверженными. Изгоями. Я ощутила это с утра, прямо на завтраке. Со мной и Иваром ни один человек не рискнул сесть за стол, поздороваться или перекинуться хоть парой слов на занятиях. Все отводили взгляд, словно из моей спины тоже росли щупальца. Друзья и добрые соседи познаются в беде, как говорил мой отец, он редко ошибался.

Я тоскливо проводила глазами золотоволосого красавца, однако вскоре приятно удивилась: он взял еду и вернулся за наш стол. Как ни в чем ни бывало сел рядом со мной и принялся есть с самым обычным видом.

Тут в столовую царственной походкой буквально вплыла Анжеика, за ней, как всегда, следовала свита прихлебателей. Мы с Риной невольно втянули головы в плечи в ожидании гадостей. Кроме того, я судорожно подбирала острые слова, которыми буду отвечать на оскорбления. Но встретившись с нами взглядом, Анжеика впервые за все эти тяжелые месяцы промолчала. Больше того! Мне на миг показалось, что в ее глазах промелькнуло сочувствие.

Анжеика села есть за соседний стол, по-прежнему ни слова не сказав. А вот ее свита молчать не стала:

– Анжеика, вся столовая свободна, зачем ты села рядом с цирком уродцев? Еще заразимся чем-нибудь…

Договорить Рингольд, сын графа Лильского, не успел. Некая темная сила перехватила его за светлые вихры на затылке и приложила высокомерной мордой о стол. Снова и снова. По подбородку парня потекла кровь из сломанного носа…

Пока все пораженно замерли, Эран медленно поднялся, вытер руки салфеткой и неспешно приблизился к Рингольду. Наклоняясь к лицу оскорбившего нас парня, он чеканил каждое слово, как золотую монету, такой непривычно яростный и еще более ледяной, чем всегда:

– Все мы здесь равные среди равных. Или ты настолько туп и глух, что пропустил вчера слова ректора?

Рингольд пытался вырваться из магического захвата, но Эран его еще сильнее придавливал щекой к столешнице, на которую текла из носа кровь.

– Отпусти меня, проклятый бастард, – прошипел Рингольд.

– А то что? Пожалуешься папочке? – с холодным сарказмом уточнил Эран.

– Я… Я…

– Ты – никто! Слабак и трус, даже с учетом четвертой категории дара! – рыкнул Эран. – Извинись! Извинись перед лучшими плетельщицами курса. Проси прощения у тех, кто завтра будет нашим единственным спасением. Это они – хрупкие девушки – встанут стеной между тварями и твоей семьей, они будут бороться, чтобы твой папаша сохранил родовую сокровищницу, придурок! Извинись перед моей парой, потому что я никому не позволю ее оскорблять.

Несколько секунд тишины сменились хриплыми словами Рингольда, которому никто не пришел на помощь:

– Простите, я был не прав!

Сказал и сразу оказался на свободе. Резво распрямившись и рваными движениями вытерев кровь с лица, Рингольд уязвлено и возмущенно оглядел своих приятелей. Те сделали вид, что очень заняты. Перевел взгляд на Эрана, который с презрением смотрел на него со своей привычной надменной холодностью. Передернув плечами, униженный аристократ стремительно направился в сторону выхода. Вслед ему досталось от Анжеики:

– Что Рингольд дурак, я знала, но что еще и трус… Прямо скажем, в род Лильских проникла гнильца…

Рингольд споткнулся, замер и ошеломленно обернулся к Анжеике, не веря, что та его жестоко оскорбила. Можно сказать, кровно – усомнилась в законности рождения. Потаращился на девушку, флегматично жевавшую, поник и буквально сбежал. Свита молчала, не зная как себя вести.

Я увидела в дверях Ивара. Видимо, он стал свидетелем этой отвратительной сцены. Смотрел прямо на Анжеику, она – на него. Ух, мне показалось, поднеси между ними зажженную спичку – вспыхнет пожар! Слишком темный, жадный, голодный взгляд был у Ивара и насмешливо-предупреждающий – у Анжеики.

Ивар моргнул и словно маску надел. С невозмутимым видом, уверенной легкой походкой направился к столу своей пары, еще и подмигнув ей одобрительно. Только он хотел сесть рядом с Анжеикой, та ловко задвинула стул под стол, не позволив его занять. Презрительно глянула на Ивара и заявила:

– Воевать, так уж и быть, будем вместе, а вот разделять с деревенщиной стол и жизнь я не готова!

Свита воспряла духом, радостно ожидая очередную перепалку. Ивар секунду молча рассматривал Анжеику, а затем расхохотался:

– Ты неисправима! А я уж испугался, когда зашел в столовую. Думал уже, что тебя подменили, честное слово. К счастью, нет, какой была, такой и осталась.

– Какая есть, какая есть, – протянула Анжеика с кривой ухмылкой.

– Поверь, тем ты привлекательнее для меня. Люблю строптивых!

Королевишна бросила на него высокомерный взгляд, а вот ее придворная высказалась:

– Дешевый наемник-убийца!

И тут же схлопотала от Анжеики оплеуху с предупреждением:

– Своего напарника оскорблять могу только я, поняла?

Ивар коротко и разочарованно хмыкнул. Криво улыбнувшись, с сочувствием глянул на Анжеику:

– Смотрю, в вашей среде высокоморальные отношения. Стоит только порадоваться, что я не из нее. А то как-то слишком горчит на языке…

– Вот и держись подальше, – холодно бросила Анжеика.

Участвовать в этом омерзительном представлении дальше не пришлось, Рину позвали от дверей столовой.

– Оллер?! – встрепенулась она и торопливо вышла из столовой.

Вскоре мы втроем, Рина, я и Ивар, ввалились в комнату к Оллеру. Радостно уставились на него, смотревшего в окно, заложив руки за спину. И замерли, не решаясь подойти к нему.

– Оллер! – с надрывом позвала Катерина.

Наш лучший друг, напарник и самая надежная поддержка вздрогнул и обернулся. Понятно: настолько ушел в свои мысли, что даже не услышал, как мы дверью хлопнули. Его смуглое от природы лицо осунулось, глаза ввалились, отчего стали еще темнее и более зловещими. Бедняга, что он пережил, передумал за эти сутки?

– Оллер, тебя насовсем отпустили? – чуть не плача от молчания любимого, спросила Рина и шагнула к нему.

– Нет! Не подходи! – испугался Оллер. И глядя в распахнутые от обиды и заблестевшие слезами глаза подруги, в отчаянии пояснил: – Я опасен для тебя! И не контролирую толком эти выплески… могу снова ударить, ранить или… того хуже. Держись подальше. Вы все…

– Тебя стабилизировали, мне лерр Дивит все объяснил, – возразила Рина.

– Нет, я не могу рисковать тобой! – категорично отказался Оллер. – Нам нужно какое-то время побыть врозь…

– Как долго? – помертвевшим голосом уточнила Рина.

– Не знаю, – широченные плечи Оллера устало и беспомощно опустились. – Пока не научусь все это сдерживать внутри, контролировать…

– Дружище, ты не прав, – осторожно вмешался Ивар. – Это теперь суть тебя. Дар не надо сдерживать, его нужно просто принять.

А Рина решительно отвела вытянутую между ними руку Оллера и прижалась к нему всем телом:

– Вчера я была виновата! Слышишь? Не ты, а я сама! Ректор сказал, что первая инициация – это всегда потеря концентрации и ориентации. Все чувства и инстинкты обостряются в разы. А я, не подумав, кинулась к тебе, хватала за руки, разбудила твои рефлексы. Все остальное произошло именно поэтому, нечаянно!

– Это нечаянно может случиться в следующий раз, когда эти штуки полезут из меня снова, – обреченно сказал Оллер. – Как ты будешь со мной… таким уродом?

– Дурак! – качнул головой Ивар.

Я согласно кивнула:

– Ага!

А вот Рина, еще сильнее прижавшись к Оллеру, горячечно зашептала:

– Я люблю тебя любого! Слышишь! Даже если у тебя рога и копыта вырастут, я никогда не откажусь от тебя. Ты мой, Оллер! Только мой! Я никому тебя не отдам. Я так сильно, так сильно тебя люблю… Не отталкивай меня пожалуйста, это дико больно…

– Тем более, и у Ринки запросто могут вырасти рога и копыта после первой инициации, – весомо добавил Ивар с кривой ухмылкой. – И тогда уже тебе придется доказывать ей, что она по-прежнему хороша.

Выразительно округлив глаза, я ткнула его в бок, чтобы не лез со своими шутками не вовремя и не к месту. Но удивительно, Ринкино признание, а может и слова Ивара или мы вместе что-то сломали в Оллере. Или исправили? Он содрогнулся всем телом, рухнул на колени и стиснул Рину с такой силой, что я испугалась как бы у нее ребра не треснули. Из его спины вылезли те самые жуткие магические щупальца и тоже окутали Рину, буквально привязали к Оллеру живыми канатами.

Я впервые в жизни видела, настолько открытое и откровенное проявление чувств. Не таясь и не стыдясь, словно утопающий за последнюю соломинку держался, обнимая любимую девушку, парень шептал:

– Прости меня, родная! Прости за всю боль и страдания, что я тебе причинил. Я люблю тебя, Ринка, до последнего вздоха…

Наверное, любая другая на месте Катерины сошла бы с ума от ужаса рядом с этаким монстриком, а она расслабилась, словно тяжелую ношу сбросила. И с радостным облегчением обняла голову Оллера и еще крепче прижала к себе, зарылась в его черные вихры и приговаривала:

– Оллер, я ничего не боюсь, но только пока ты рядом! И мой.

Наконец Оллер успокоился, поднял голову и глянул на мою подружку такими влюбленно-восхищенными глазами, что я сама чуть не заплакала. От счастья! Ивар посмеивался. А я не выдержала и ринулась к друзьям, обниматься.

– Полагаю, выяснение отношений завершилось? – Мы моментально уставились на Эрана, пришедшего с полным подносом, невозмутимо предлагавшего: – Может, ему стоит поесть? Трансформация забирает массу сил, как сказал лерр Цвик.

Пока мы недоуменно хлопали глазами, виновник нашего ступора спокойно поставил на стол поднос с двумя тарелками и двумя исходящими паром кружками.

Первым нашелся Ивар:

– Согласен. Поесть никогда не помешает. Тем более Рина не завтракала, а обед ей испортили.

Оллер встал, так и не выпустив любимую из своих пут. А я не выдержала и с глубинным трепетом коснувшись этих черных магических жгутов, восторженно спросила:

– Слушай, Оллер, а как ты их ощущаешь? Как пятую конечность?

– Скорее шестую, – многозначительно поправил Ивар, и парни почему-то заржали, ну хоть разрядили обстановку.

– Пока не знаю как, просто ощущаю. Лерр Лерио сказал, потом привыкну и научусь пользоваться. Будут запасные руки, – пояснил Оллер с улыбкой, но сразу посмурнел и осторожно поинтересовался: – Тебе не противно их трогать? Видеть?

– Нет, мне дико интересно! – восторженно призналась я. – К тому же, скоро все станем такими же непривычными. Чего бояться-то?

– Я согласна на щупальца! – улыбнулась Рина.

– А я бы хотела крылья… – мечтательно призналась я.

– Главное, не иголки, как у ректора, – с наигранной мрачностью заметил Ивар, – представьте, сколько денег на новую одежду уходит каждый раз?

– У выпускников Корпуса Защитников такое довольствие, что можно королевские наряды ежедневно менять, так что задумываться об одежде точно не стоит, – просветил нас всезнайка Эран.

– А ты откуда знаешь? – спросил Ивар.

– Я из той среды с высокими отношениями, которая вызывает у тебя горечь. – Бесцветно произнес Эран, внутренне замыкаясь. – А там секреты хранить сложно, особенно когда твой отец – главный казначей Солверса.

– А выпускникам Корпуса Последних сколько платят? – спросила я, потому что сомневалась, что мне удастся пройти экзамен.

– Гораздо скромнее, но поверь, любому из тех, кто в него попадает, хватает с лихвой, – усмехнулся Эран.

– Садись, поешь! – напомнил Оллер Рине и настойчиво усадил ее за стол.

– Только с тобой! Всегда и везде! – согласилась Рина и показала ему глазами на второй стул.

Оллер присел, ласково заправил прядку Рининых волос за ухо, а потом, обернувшись к нам, хрипло поблагодарил:

– Спасибо вам… за поддержку!

– Мы с тобой, друг, всегда и везде! – абсолютно серьезно сказал Ивар.

Я закивала и пожала здоровенную руку Оллера.

Эран с задумчивым видом подытожил:

– Фактически у нас создана полноценная боевая группа.

Парни не стали отвергать или соглашаться – переглянулись и улыбнулись.

Занятие было не обычным уже потому, что нам сразу приказали занять места на трибунах у одного из тренировочных полей – значит, предстояло стать зрителями, а не участниками. Лерр Коаш, сложив руки на груди, с легкой улыбкой наблюдал, как мы рассаживаемся. От его внимательного и вскоре ставшего хмурым взгляда не укрылось, что вокруг нашей маленькой группы образовалось пустое пространство. Рядом села Анжеика, но она в принципе не подчинялась общим настроениям и сама решала, когда, где и по кому пройтись своим острым языком или забыть о чьем-то существовании.

Над нами сидели Кайл с Олой – одной из немногих плетельщиц, не оставивших попыток увеличить свой резерв. Из плотненькой девчонки, пугливой, с тонкой душевной организацией она постепенно превращалась в сильно похудевшую, измученную, осунувшуюся ворону, готовую заклевать любого, кто дотронется. И все-таки они с Кайлом по-прежнему вместе, и он ее неизменно поддерживал. Жаль, что достижения у нее, как и у меня, пока невелики, но мы обе не теряли надежды на успех.

К полю у трибун подошли кураторы и разделилась на две группы. Шестеро ушли в дальний конец, трое остались рядом с нами: высокий и грозный – крылатое совершенство! – лерр Грей Лерио; золотоволосый красавец лерр Макс Чешер, который немного уступал другу в размерах, но явно не умениях; и новое лицо – сногсшибательная красавица в серой форме плетельщицы с черной нашивкой на груди.

Незнакомая плетельщица смотрела на нас с легкой снисходительной усмешкой. Хороша! Многие парни с нашего курса не сдержали восхищенного вздоха, а девушки – завистливого. Стройная, высокая, белокожая и синеглазая, с особенного цвета волосами – почти багровые, как выдержанное красное вино или вишневый компот. Я представила, как они прекрасны распущенные, если даже в тугом высоком пучке на макушке привлекают внимание. Такого же оттенка брови и густые ресницы прибавляли яркости этому безупречному женскому лицу.

Лерр Лерио, положив ладонь на плечо девушке, громко произнес:

– Мы приветствуем вас! Представляю вам моих боевых товарищей, лерру Регину Ярс – нашу плетельщицу, и лерра Макса Чешера.

Этот защитник вызвал восторг у большей части девчонок. Словно соревнуясь с ними, восторженно загомонили парни, разглядывая красноволосую. Лерр Лерио потемнел лицом и нахмурился:

– Тишина!

Трибуны мгновенно замолчали, но продолжали во все глаза пялиться по интересам. Я не была исключением – не могла оторвать глаз от Регины.

Так вот ты какая, любовь моего крылатого наваждения! Само совершенство. Хотя разве могло быть иначе?

Неожиданно красотка уставилась прямо на меня. Чуть наклонила голову вбок, будто изучая. А я не к месту вспомнила, как восторгалась «ореховой» попой ее любимого мужчины. Вдруг закрался в душу страх: неужели она знает о моих приступах глупости в присутствии ее мужчины?! Вот уж не хотелось бы…

Ее синие раскосые глаза сузились, и мне показалось, что меня не просто изучают, а препарируют. Примерно, как лерр Дивит, когда на уроках первой помощи наглядно демонстрировал на несчастном земноводном, что такое мышцы, сухожилия, сосуды и как с ними «работать» в случае чего. Ведь в бою ждать помощи целителей – потерять жизнь или конечность, надо уметь хотя бы жгут наложить, чтобы кровь остановить.

– Красивая напарница у лерра Лерио, – с досадой признала Катерина, обеспокоенно глянув на меня и сжав мою руку.

Кто бы спорил.

– Да, – как можно равнодушнее согласилась я и обернулась к Эрану.

Мой напарник с привычной скукой на лице смотрел на новых наставников, вряд ли он мысленно восхищался их красотой, скорее просто признал факт. Что, неожиданно, мне очень понравилось и придало уверенности. Я улыбнулась на его вопросительный взгляд и положила поверх его руки на лавочке, свою ладонь. Золотая бровь изогнулась в недоумении, но Эран ничего не сказал, только снисходительно хмыкнул. Ну и ладно. Не оттолкнул, не прочел лекцию о поведении – и то хорошо. За неделю по его перевоспитанию и, как сказал Ивар, расширению эмоционального резерва, я достигла определенных успехов.

Лерр Лерио в полной тишине продолжил:

– Как вы знаете, плетельщиц в разы меньше, чем защитников. Но только они способны видеть энергетические потоки и создавать, выплетать из них специфические заплатки, чтобы скрывать пространственные межмировые прорехи. Поэтому мы приветствуем создание не только двоек, но и троек, и более расширенные составы групп. Вокруг сильной плетельщицы может формироваться круг более слабых магически защитников. И сейчас мы продемонстрируем на нашем примере форму взаимодействия подобных троек или групп. Как вы видите, на противоположном конце поля встали шестеро наставников, сегодня они будут создавать и насылать на нас монстров и нагнетать ментальное воздействие тьмы. Все шестеро – сильнейшие маги пятой категории. Лерр Коаш будет комментировать для вас ведение боя, поясняя на примерах элементы атак и боевых связок. Итак, начнем.

Парочка девочек восторженно зааплодировала лерру Лерио, словно перед выступлением артистов. Тройка смерила их такими взглядами, что они чуть под лавку не залезли. А уже в следующий миг лерра Ярс взмахнула рукой, заставив всех нас дернуться – между трибунами и полем выросла энергетическая защитная стена.

Дальше шел самый потрясающий бой в моей жизни. Как только великолепная тройка заняла позицию в центре поля, их условный противник послал на них единую темную волну. Лерр Грей с напарниками даже не дрогнули, а вот нас, кадетов, как только накрыло этой волной, буквально расплющило по лавкам, сжав глотки и души ужасом. Следом полезли твари, но не те, с которыми мы с трудом справлялись на полигоне тьмы и потом выползали с него на трясущихся от изнеможения и страха ногах. Монстры были чудовищные, одним видом повергавшие в ужас, от которого немели конечности и застревал в горле крик.

– …открытие прорехи всегда похоже на взрыв и сопровождается энергетической волной, в большинстве своем с темным и подавляющим влиянием на сознание и тело. Тут главное быстрее привыкнуть и выстоять первую минуту, дальше разум свыкается и начинает мыслить яснее… кто имеет стойкость и естественную ментальную защиту… – звучал где-то на задворках моего сознания голос лерра Коаша.

Несмотря на насланный ужас, большинство из нас жадно наблюдали за боевой тройкой, расправлявшейся с монстрами. Пока Регина наглядно для плетельщиц плела просто невероятных размеров заплатку с крупными ячейками, способную накрыть, как одеялом, все поле, ее защитники уничтожали монстров. Один из них всегда был рядом с ней, а второй мог удаляться, но как только уставал или скопление тварей смещалось на поле, оба защитника меняли положение.

Трибуны вскрикнули, когда одна из огромных тварей взметнулась вверх и, перелетев через Лерио, устремилась к Регине, ни на кого и ни на что не отвлекавшейся, выплетавшей заплатку.

– …как видите, в этой группе абсолютное доверие напарников друг к другу. И только так можно успешно выполнить дело и выжить… – монотонно пояснял лерр Коаш.

А Регину вот-вот хотели сожрать, поглотить прямо сверху. Кажется, я перестала дышать. Миг, второй… Чешер словно вспыхнул золотым пламенем, и к плетельщице метнулся не человек, а очередной монстр: наполовину мужчина, наполовину змей с длинным чешуйчатым хвостом метра три. И этот хвостище, обмотав плетельщицу плотным коконом, стремительно метнулся прочь, убирая ее из-под удара темной твари. Еще пара ударов моего сердца, и Регина приземлилась в стороне и продолжила плести заплатку, словно ничего не случилось. А полузмей-получеловек, опять мигнув золотым сполохом, стал прежним мужчиной. Босиком пронесся по кругу, уничтожая расплодившихся тварей, при этом гневно крикнув что-то условному противнику на другом конце поля. Мне показалось, лерр Чешер среагировал на угрозу плетельщице непроизвольно и вряд ли собирался показывать нам свой хвост.

Кадеты замерли с открытыми ртами и выпученными глазами. А когда напряжение на трибунах чуть спало, мы с Оллером и Риной обменялись веселыми взглядами.

– Ну, чешуйчатый хвост – это как-то более привычно и смотрится симпатично, чем, например, черепаший панцирь, – неожиданно высказала свое мнение Ола, сидевшая сзади.

Оглянувшись, я успела поймать ее задумчивый взгляд на соседа и пару Кайла, словно она примеряла на него этот самый хвост. Кайл удивленно вытаращился на нее, потом пожал плечами, вроде как согласился. Вышло забавно, мы тихонечко захихикали, даже Эран улыбнулся. Правда стоило лерру Коашу бросить на нас возмущенный взгляд, мы тут же успокоились.

Бой продлился еще немного. Лерр Коаш подробно пояснял нам следовавшие одна за другой связки, перекаты и магическое взаимодействие боевой тройки. Бой, хоть и учебный, с участием настоящих воинов-защитников был невероятно захватывающим и познавательным.

Но все заканчивается и занятие тоже.

Парни и девушки ринулись к тройке, а я замешкалась, точнее специально приотстала и встала у трибуны. Подходить к этим потрясающим воинам и магам было неловко, но не любоваться ими, не могла. Я грустно смотрела на вспотевшего в бою лерра Лерио, который терпеливо и подробно пояснял нюансы сыпавшим вопросами кадетам. Причем, они с лерром Чешером на пальцах повторяли и медленно показывали магические связки и пассы. А я засмотрелась на этого золотоволосого красавца. Они с Эраном похожи, в смысле очень яркие, породистые. Чешер моргнул и опять сверкнул веками, а до меня наконец дошло, что это за подводка, – змеиная чешуя! Вот так-так!

Мой взгляд вновь вернулся к Лерио и прилип к нему, не оторвать.

– Красавчики, да? – рядом прозвучал мягкий грудной голос.

Я дернулась от неожиданности, повернула голову, а стоявшая возле меня Регина пристально посмотрела мне в лицо. Наверное, от него в момент отлила вся кровь, ведь прекрасная плетельщица застукала, как я пялилась во все глаза на ее пару и слюни пускала. Боги, какой позор!

– Кадет Вероника Эйташ, – представилась я и, надеясь выкрутиться из неприятной ситуации, уважительно добавила: – Вы правы, ваши защитники – отличные воины-маги. Все мы под огромным впечатлением от этого боя.

Невольно скосив взгляд, поискала друзей. Где Ринка, чтобы спасти меня?

– Ну, он еще и как мужчина хорош, – многозначительно произнесла Регина, сверля меня внимательным взглядом раскосых глаз. – Такими не стоит разбрасываться…

«Он?! – подумала я в панике. – Ы-ы-ы… Ей наверняка кто-то растрепал, как я замираю и туплюпри виде Лерио. Горе мне, горе!»

Вслух я лепетала более нервно и испуганно:

– Да-да, наверное, вы правы. Уверена, ваша тройка самая крепкая и надежная…

Боги, она точно знает про мои чувства к ее паре, и как я, будучи под парами, лерра Лерио ему самому описывала. Меня убьют… Эта девица с черной нашивкой подловит меня в темном углу и прикопает, чтобы не зарилась на чужое! Или я преувеличиваю?

– Не прогадай с выбором будущего напарника, – неожиданно посоветовала Регина, – будь внимательнее. И смотри по сторонам в оба глаза…

Я с трудом проглотила ком в горле. В «смотри по сторонам» мне послышалась прямая угроза! А Регинины синие глаза сузились в щелки.

– Конечно, впредь я буду очень внимательной. И ни-ни… – пообещала я. – И только по сторонам!

Поделом мне. Больше даже смотреть в сторону ее лерра Лерио не стану! Честное слово.

– Не волнуйся, в следующем месяце я буду вести у вас занятия и присмотрю за тобой, – она добила меня новостью и широкой клыкастой улыбкой.

Я замерла памятником себе при жизни.

Теперь понятно, почему девушка Лерио улыбалась, не размыкая губ: клыки у нее, как у хищной кошки! Нет, как у ядовитой змеи! Я только посмотрела на них и сразу добавила мысленно: «Вероника Эйташ, тебе конец!» Ведь знала же, что добром мой нездоровый интерес к лерру не кончится…

Я качнулась – колени ослабли. А ее изящный длинный палец, увенчанный багровым, длинным, весьма острым ногтем-когтем, метнулся к моему лицу и приподнял за подбородок. Я застыла ни жива ни мертва. Вдруг эта ревнивая девица глотку мне за Грея порвет?!

Я чуть не заорала «помогите».

– Тебе нехорошо? Хочешь, отправлю к… целителям? – тихо, вкрадчиво предложила Регина.

– Нет-нет, что вы, не надо меня в лазарет, – сипло отказалась я и, словно ядовитую змею, большим и указательным пальцами осторожно отвела ее палец от своего подбородка. И выдохнула с мольбой: – Могу я уйти, лерра?

Регина смотрела на меня с недоумением. Наверное, удивилась, что кто-то осмелился убрать ее руку.

– Да, можешь идти, Вероника, – кивнула она.

Я не ушла. Я сбежала! Какое там самообладание? Затесавшись среди однокурсников, сама себе напоминала несчастную, беглую мышь и бесконечно задавалась вопросом: как же мне на ее занятия ходить?

Это занятие завершилось объявлением: осталось два месяца усиленных тренировок, а затем у нас начнется полевая практика за пределами академии! Я сначала воспряла духом, но затем выяснилось, что всех кадетов разобьют на шесть групп, каждую из которых поведет свой куратор. Дальше нам довели состав групп, из которых я узнала две новости: хорошую и плохую. Хорошая – я в составе группы из двенадцати бойцов, и в ней все мои друзья с Эраном. Плохая – нас поведет лерр Грей Лерио. Услышав его имя, я в ужасе нашла взглядом Регину, и она мне весьма зловеще подмигнула.

«Ну вот и пришел мой конец! – подумала я. – На практике и прикопает где-нибудь под кустом. Если твари какие-нибудь не сожрут. А ведь я только-только решила, что жизнь вошла в спокойное русло. За что мне все это?!”