Темный принц

– Я член королевской семьи, малыш. Я здесь только, чтобы наблюдать за твоим Восхождением. Затем я вернусь в Грецию. Домой.

Прежде, чем я смогла возразить, лицо Дориана изменяется в одно чистое отвращение и ненависть. Он закрывает глаза и выпрямляется его тело вибрирует от злости. Когда они вновь открываются, они раскалены до бела, низкое рычание громыхает из его груди.

– Что? Что не так? – спрашиваю я с тревогой.

– Ставрос. Дерьмо! Я должен идти. – Дориан сухо целует меня в лоб, подносит мою руку к своему лицу, где он нежно касается губами костяшек пальцев, при этом не отрывая своих глаз от моих. Затем он делает шаг назад и рассеивается перед моими глазами, оставив позади серый шлейф.

Я стою в своем крошечном кабинете, потеряв дар речи и взъерошенная. Что, черт возьми, сейчас произошло? Сначала Темный Король обманом заманивает меня к на встречу, в результате, которая приводит к непредсказуемой, но весьма приятной реакции Дориана, а затем он просто исчезает?

– Чертовы Колдуны, – бормочу я себе под нос, прежде чем отправиться обратно в торговый зал, чтобы закончить свою смену.

Вечером вернувшись домой, я получаю два текстовых сообщения, одно от Дориана, другое от Джареда, два самых важным мужчины в моей жизни. Ох, какая ирония. Я открываю сообщения Дориана первым, в надежде хоть на какие-то объяснения на его внезапный отъезд. Но к сожалению, меня ждет разочарование.

От Дориана, 9:36 вечера.

"

Я должен немедленно отправиться в Грецию. Вернусь к концу недели, но я постараюсь по электронке сообщить тебе заранее. Я люблю тебя, малышка. В жизни и в смерти

"

.

Какого черта? Нет! Должно быть, что-то серьёзное произошло, раз он так быстро сбежал. По крайней мере лучше ему быть там. Прежде чем, я швырну телефон в стену своей спальни, я открываю второе сообщение.

От Джареда, 9:40 вечера

"

Эй, Габс, полагаю ты сможешь встретиться со мной на этой неделе? Я хочу с тобой поговорить, наедине. Заметано? Не могу

дождаться,

чтобы тебя увидеть

"

.

Становится всё интересней. В последнее время мужчины в моей жизни стали столь загадочны? Глубоко вздохнув я печатаю ответ, покачав головой.

Для Джаред, 9:41 вечера

"

Конечно, просто дай мне знать во сколько, хорошо?

"

Для Дориана, 9:42 вечера

"

Я тоже тебя люблю, жаль, что ты уехал. Что происходит? Пожалуйста, напиши мне, как только сможешь. Будь осторожен. Возвращайся скорее домой

"

.

После того как я уже улеглась в кровать, я все еще не могла уснуть, как долго мои тяжелые веки смогут выдержать еще, в надежде на ответное сообщение от Дориана, которое так и не пришло?

Переводчики

: Yogik, leno4ka3486, ZarinaKatarina, natali1875, navaprecious, lera0711, kalaratri

Редактор

:

natali1875

Глава 16

– Это вся твоя еда? – спросил Джаред, приподняв бровь.

Смотрю на свой слегка заправленный салат. – Просто не сильно голодная, – пожимаю я плечом.

– Не говори, что ты пытаешься похудеть. Все и так при тебе! Дориану нравятся костлявые или что? – спросил Джаред, скользя глазами по моему телу, облаченному в узкие джинсы и свитер в обтяжку. Вырез на груди показывал больше обычного.

– Нет, – отвечаю я, тряся головой. – Просто нет аппетита.

Это правда. Когда Дориана вызывают в Грецию, что случается куда чаще, чем мне бы хотелось, я с трудом функционирую, не говоря уже о еде. Знаю, что такая зависимость от него выглядит откровенно жалко, но это правда.

Слава Богу, наконец-то пятница и он должен вернутся этой ночью. Мне он нужен как воздух; без него я задыхаюсь.

Джаред пожал плечами. – Что ж, как знаешь, Рад, что ты смогла прийти сегодня вечером. Кажется, у нас никогда больше не получится зависнуть, как раньше. Так что случилось? Что нового? – Он делает большой глоток газировки, рассматривая меня вопросительным взглядом зеленых глаз. – Святые угодники, Габс! Когда ты успела сделать еще одну татуировку?

Я смотрю на свою правую руку, на маленький голубой якорь под большим пальцем.

– Ох, эта! Ага. Так, мелочь, сделала недавно. Неужели прошло так много времени с тех пор, как мы последний раз зависали?

– Наверное, – ответил он, еще раз пожав плечами. Так оно и было. Мужчина, который сидит передо мной едва напоминает моего лучшего друга.

Его золотисто-каштановые локоны уложены как у молодых сердцеедов, которых обычно изображают на обложках журналов и снимают в музыкальных клипах, а гардероб существенно обновился.

Джаред всегда был красавчиком, но в модных джинсах, майке в обтяжку и кожаной куртке для мотоциклистов он выглядел больше как модель из журнала GQ, чем как футболист. И, как бы мне ни было неприятно признавать, у Авроры был хороший вкус. Джаред выглядит намного сексуальнее чем когда-либо.

– Как дела в универе? – спрашиваю я, надеясь отвлечься от неловкой паузы между нами.

– Великолепно. Мне очень нравится там. Все такие клевые. Вообще-то, я был до ужаса занят футболом, но это было круто. – Он впивается зубами в огромный бургер с беконом, медленно жует, а потом запивает газировкой. – А как магазин? Как у вас там обстоят дела?

– Хорошо. Продажи сильно выросли после того, как я соединила несколько разных стилей и привлекла местных дизайнеров. И Кармен замечательно справляется. Она отличная помощница.

Весь следующий час мы с Джаредом болтаем о пустяках, чтоб заполнить образовавшуюся дистанцию между нами. Я просто хочу нажать кнопку "пауза" и отмотать назад в то время, когда наши отношения были гладкими и легкими.

Когда-то мы были близки как родственные души. Могли часами говорить ни о чем, а когда больше нечего было обсуждать, нас не угнетало молчание.

Пока мы были вместе, у всего был смысл. Но вот, над тарелкой с салатом в когда-то любимом обоими нами ресторане, я поняла, что потеряла своего лучшего друга. Джаред Джонсон теперь для меня чужой человек.

– Что ж, я лучше перейду к тому, зачем попросил встретится со мной этим вечером, – говорит Джаред, когда унесли наши пустые тарелки и стаканы. Он вытаскивает синюю бархатную коробочку из кармана и ставит ее на стол передо мной. Я в шоке смотрю на него, не моргая.

– Джаред… это то, что я думаю?

Черт возьми! Неужели Джаред решил сделать предложение? Мое сердце вырывается из груди, и я не знаю это от волнения или от страха. Может от смеси того и другого.

– Да. – Он протягивает и открывает крошечную коробочку, показывая бриллиант, ограненный в стиле "Принцесса" на ободке из белого золота – Когда это случилось с мамой, я понял, что наших близких могут забрать у нас в любой момент. Я решил больше не избегать неизбежного. Я знаю, что важно для меня сейчас, Габс. И я не боюсь. Я не боюсь пойти на этот шаг.

Я пытаюсь сглотнуть, но рот резко пересыхает. Я тянусь и хватаю чай со льдом трясущимися руками, осушаю его в считанные секунды.

– Ты о чем? – шепчу я, едва восстановив голос.

– Я говорю, что готов. Готов принять судьбу и начать свою жизнь с женщиной, которую люблю. – Джаред ярко мне улыбается, его изумрудные глаза сверкают с обожанием.

Так и есть – он собирается сказать ЭТИ слова. Я задерживаю дыхание в ожидании.

– Я собираюсь просить Аврору выйти за меня замуж.

Что. За. Хрень?

– Джаред, ты о чем? – говорю я с жаром. – Ты что, с ума сошел?

Аврора? Он хочет женится на Авроре. Черт, нет!

– Нет, не сошел. Впервые в жизни я полностью уверен в этом. Габс, тебе лучше других известно, как мне было тяжело, когда я едва не потерял свою маму снова. Я устал действовать наверняка и хочу сделать Аврору своей женой.

Джаред захлопывает крышку и придвигает коробочку к себе.

– Это смешно, Джаред! Ты не можешь жениться на Авроре!

Джаред отшатывается как от пощечины.

– Почему нет? Мы влюблены друг в друга. Она ладит с моей семьей. Я хочу быть с ней. В чем проблема, Габс?

В чем проблема? Может в том, что Аврора – повернутая на сексе Темная, которая питается от развратных желаний? Или в том, что цель ее отношений с Джаредом – подобраться поближе ко мне? Или в том, что она не отрицает своей любви к Дориану?

Или, может дело в том, что Джаред тот парень, в которого я думала, что влюблена и надеялась провести с ним свою жизнь?

Но даже не озвучивая мои немые вопросы, я знаю, что ответ – это сочетание всех моих опасений.

Мало того, что Аврора просто пожирает бесспорный сексуальный магнетизм Джареда, так она еще слоняется поблизости, чтобы успокоить Дориана. Мужчину, которого мы обе любим.

За которого, я уверена, мы обе можем и убить, и умереть. Такая сильная любовь пугает меня.

– Джаред, она просто не подходит тебе. Она не та, за кого ты ее принимаешь. – Независимо от причины, выражение лица Джареда говорит мне, что он не верит мне. Нет способа объяснить ему все, не подставив себя, Дориана и даже Аврору одновременно. Но я должна попытаться. – Ты думаешь, что она испытывает к тебе тоже самое, но ты ошибаешься. Ей нельзя доверять.

– И откуда тебе это известно? – говорит он, его бровь изгибается в отчаянии. – Послушай, Габс, я понимаю, что между вами есть проблемы. Но не надо здесь сидеть и говорить, что ей плевать на меня. Это очень низко. Даже для тебя, Габс.

Что это должно означать?

– Уверена, что ты ей не безразличен, – говорю я раздраженно. – Но есть вещи, которые ты о ней не знаешь. Не хочу, чтобы ты попался на ее удочку. – Я смотрю на маленькую синюю коробочку и тут же резко отворачиваюсь от нее. Пытаюсь зайти с другого угла, надеясь нащупать здравый рассудок Джареда. – Не говоря о том, что ты не готов к браку. Тебе только двадцать. И ты даже не закончил универ!

– Я не говорю, что мы сразу поженимся, Габриэлла. Но Аврора на несколько лет старше меня, а женщины вроде нее недолго остаются одинокими. Я должен показать ей серьезность намерений. То есть, кто бы отказался женится на ней?

Упс.

– Джаред, если бы она действительно любила тебя, то подождала подходящего времени. Прошло только, сколько, пять или шесть месяцев? Подожди еще немного. У тебя еще вся жизнь впереди!

Джаред шумно выдыхает.

– Думаешь я не знаю? Я не дурак. – Он хватает бархатную коробочку и засовывает обратно в карман. – Но после этого лета, я не могу позволить себе не жить каждый день на полную катушку. Быть осторожным – больше не для меня.

Киваю, в надежде, что так Джареда смягчится.

– Я знаю. И, может, однажды вы оба будете готовы к такому серьезному шагу. Но я должна сказать, что не думаю, что сейчас подходящее время.

И что оно когда-нибудь придет.

– То есть, ты хочешь сказать, что если Дориан сделает тебе предложение, ты откажешься? – спрашивает Джаред, приподняв бровь.

Я смотрю вниз на свои сплетенные пальцы, пытаясь погасить агонию, которая поднимается у меня в груди. Я чувствую, как начинает дрожать моя нижняя губа и я прикусываю ее, чтоб скрыть эмоции. Какого черта опять поднимается эта тема?

– Это никогда не произойдет, – шепчу я. – Дориан никогда не сделает мне предложение.

– Хм! – я слышу фырканье Джареда. – Что ж, похоже, что Аврора была права на счет него. Но только из-за того, что у твоего парня серьезные проблемы с обязательствами, ты не должна равнять всех по нему. Наше счастье не всегда зависит от тебя, понимаешь ли!

Подождите. Я знаю, что Джаред не будет так жесток ко мне.

– И что это, черт возьми, должно означать? – я не в силах скрыть свое возмущение.

Джаред проводит рукой по стильно уложенным золотисто-каштановым волосам.

– Это означает, что страдание любит компанию. Твой взгляд на любовь, отношения, жизнь в целом… ты так чертовски пессимистична! Все из-за того, что ты несчастна. Мы все чувствуем себя виновными за свои мечты и пытаемся преуменьшить счастье, чтобы не сделать тебе больнее. Но знаешь, что? Блядь, я устал смотреть "Шоу Габриэллы". Я устал сломя голову бежать на помощь, когда очередное дерьмо появляется на твоем пути. Я хочу жизни, а не обязательств.

Я беспомощно смотрю на Джареда, не в силах переварить его острые как бритвы слова. Как он может такое говорить?

Как он посмел? Все время я думала, что дружба между мной и Джаредом была основана на взаимном доверии, уважении и даже любви друг к другу. А теперь он заявляет, что чувствовал себя обязанным быть рядом из жалости?!

Перед тем как я это понимаю, я уже на ногах, стул скрипит о пол, заставляя ежиться людей за соседними столиками. Только сейчас до меня доходит, что я роюсь в сумке в поисках кошелька. Вытаскиваю двадцатку и швыряю ее на стол.

Это – подвиг, учитывая неистовую дрожь, сотрясающую мое тело. Мои руки сильно дрожат, и я знаю, если быстрее не выберусь отсюда, то Джаред легко станет объектом моей непредсказуемой ярости.

– О, уже уходишь? Наконец услышала правду и бежишь? Вместо того, чтобы остаться и обсудить? Я думал ты никогда не отступаешь от проблем, Габс, – он фыркает, опасно провоцируя меня.

Ледяное покалывание пронзает мои веки.

– Иди на хрен!

Я поворачиваюсь на каблуках и осторожно иду к выхода из ресторана, хорошо ощущая жар, исходящий из кончиков пальцев.

Дрожь от жгучей злости сотрясает тело, а глубокая, мучительная боль захватывает грудь, заставляя бороться за каждый вдох. Мне нужен воздух, но я не могу достаточно быстро добраться до двери.

Как только добираюсь до двойных дверей, холодный порыв ветра стремительно проходит сквозь меня, распахивая их настежь, что заставляет вздрогнуть группу посетителей, ожидающих свои столики. Я слишком зла и больно это подвергать сомнению. Я продолжу идти пока не доберусь до уединения своей машинки.

Автоматически сажусь в нее и завожу двигатель, когда наконец дрожь начинает проходить. Какого черта только что тут произошло? Как мог из всех людей именно Джаред так со мной поступить?

И он действительно так думает – он считает меня обузой. Боль, сковывающая мою грудь, нарастает с каждым вопросом.

Я так долго любила его, играя второю роль среди его глупых подружек и шлюшек на одну ночь, но все же он считает, что у меня есть личные проблемы?

Что я слишком эгоистична и ушла в свои проблемы и поэтому не могу порадоваться за него или кого-либо еще? Это абсурдно. До безобразия абсурдно.

Помимо его мерзких оскорблений, я пытаюсь вытряхнуть из головы самое ошеломительное происшествие этого вечера. У Джареда было кольцо. Кольцо, при виде которого, мое дыхание остановилось, а сердце затрепетало. И хотя я скорее позволю себя убить, чем признаюсь, на какое-то мгновение я подумала, что кольцо было для меня.

Что бы я сказала, если бы так и было? Я несомненно влюблена в Дориана, но никто из нас не был в состоянии сказать, что нас ждет впереди.

И он ясно дал понять, что в его планы не входит сделать меня своей женой. Прежде для меня это никогда не было важно, но то, что этого никогда не произойдет, заставило меня желать вступить в брак.

Еще он сказал, что он хочет, чтобы я попыталась жить нормальной жизнью, в которой однажды его не станет. Что это значит? Что его обещание вечности ничего не значит? Почему он не понимает, что меня без него не существует?

Я решила направится в гостиницу, не готовая встретится с вопросительным взглядом на лице Морган. Дориан сказал, что он приедет позже, и он позвонит, как доберется.

Прямо сейчас, больше чем когда-либо, мне нужно его утешение, его поддержка. Его обещания. Он единственный человек, который заставляет меня почувствовать себя чем-то большим, чем просто запутавшейся, жалкой девочкой без целей и стремлений.

Благодаря ему я чувствую себя сильной и живой. Впрочем, мне нужна не только его поддержка. Нужно почувствовать его кожу на моей, чтоб отогнать мрачные тучи, окутавшие моё хрупкое сердце.

Только он видит, какая я на самом деле слабая и разбитая. Он знает, что под видом бойкой женщины скрывается маленькая девочка. Его маленькая девочка. Испуганная и одинокая в мире, который не принимает меня такую. В котором все мое существование стоит под вопросом.

Когда я приближаюсь к двойным дверям номера Дориана, доставая ключ из своей сумочки, меня охватывает нарастающее чувство тревоги.

От страха волосы на затылке встают дыбом, а в животе восстают те крошки, что я съела за обедом. Подбадривая себя, я едва переставляю ноги, стремясь окружить себя атмосферой Дориана, пока он не вернулся сам.

– Какого черта? – бормочу я, входя в гостиную. Не придаю значения тому, что ремень сумочки выскальзывает из рук, вываливая содержимое на бежевый ковер.

Мое сердце бешено колотится, при этом я ощущаю себя будто в замедленном кадре поистине ужасного кино. И это становится последней каплей.

– Что вы здесь делаете? И ты… что, черт возьми, происходит? – Я гляжу на Дориана и Аврору, на их лицах выражение шока и ужаса. Очевидно я вторгалась в очень теплый, интимный разговор.

– Эмм, привет? Кому-то лучше объясниться. СЕЙЧАС!

Аврора кладет руку на крутое бедро и подходит ко мне. Она в обтягивающем платье, и на свойственных ей умопомрачительно высоких каблуках.

– О, расслабься, Габриэлла. Мы просто разговаривали. Полагаю, ты первая нас поздравишь.

Я смотрю на Дориана, который до сих пор выглядит встревоженным. Он одет в темный костюм, белую рубашку без галстука, верхние несколько пуговиц расстегнуты, тем самым выставляя небольшой участок гладкой, твердой груди.

Его рука сжимает бокал виски, и я боюсь, что в любую секунду он его разобьет в дребезги.

– Дориан? Что, черт возьми, происходит? Я не буду повторять. – Он нервно облизывает губы, и я почти теряю голову от этого его движения. О, черт, нет! Сегодня это дерьмо не прокатит.

Аврора ступает в мое поле зрения, протягивая свою идеально наманикюренную левую руку. Там, на безымянном пальце сияет самый большой бриллиант, который я когда-либо видела.

– Роскошный, правда? – восторгается она.

Я оглядываюсь на Дориана, все еще сжимающего стакан.

– Объясни. Немедленно.

Он шумно выдыхает, его плечи опускаются.

– Кое-что произошло. Что-то, на что я не мог повлиять. Прости, Габриэлла, но…

– Мы обручены! – вставляет Аврора, крутя пальцами около моего лица, – Мы поженимся!

Я шарахаюсь назад, воздух мгновенно покидает легкие. Я ощущаю движение перед собой, но затуманенные глаза не в состоянии сфокусироваться.

Приглушенные голоса и звон женского смеха эхом отдаются вдалеке. Я тону, исчезаю из этого ада.

Хватит, твою мать, Габс.

– Что ты только что сказала? – я прихожу в себя. Не может быть, я, наверное, неправильно расслышала! Сперва Джаред и теперь Дориан? Мой Дориан? Какого хрена?!

– Я сказала: Дориан и я обручены. Красивое кольцо, не правда ли? – хихикает Аврора.

Я резко поворачиваю голову к Дориану, который выглядит так, будто у него сейчас случится аневризма.

– Ты купила его сама, Аврора. Прекрати вести себя как ребенок, – ворчит он. Осторожно сокращая расстояние между нами, он изучающе смотрит на меня. – Габриэлла, присядь, чтоб мы могли поговорить. – Он жестикулирует, но даже не пытается ко мне прикоснуться.

– Не хочу садиться. Объясни мне, какого черта, она несет! Вы… обручены? – Я подавляю в себе горе и позволяю гневу взять вверх.

– Это не то, что ты думаешь, – Дориан оглядывается на Аврору и отчаянный рык сотрясает его грудь, затем любимый поворачивается ко мне. – Она заключила сделку. Это единственный способ держать тебя и твою семью в безопасности.

– Что значит "заключила сделку"? Какую сделку? И с каких это пор моя безопасность может быть гарантирована?

Я делаю шаг в комнату, желая докопаться до правды.

– Аврора обманула меня. Она обманула всех нас, – говорит он сквозь зубы, пытаясь игнорировать звонкий смех Авроры позади него. – И единственная причина, по которой она еще дышит, это то, что я делаю все, чтобы ты была в безопасности, любимая. Я должен. Твоя жизнь была под угрозой, и я должен был.

– Кто угрожал моей жизни? – спрашиваю я, ударяю себя кулаком по бедру, не рассчитав силы.

Дориан раздраженно вздыхает.

– Все.

– Все? Кто, черт возьми, эти все?

Он качает головой.

– Я не знал… произошли изменения. Светлые, Темные… отношения были и так не очень теплыми. А когда Светлые пронюхали о наших отношениях, они забеспокоились. Они думали, что мы… что я повлияю на тебя. Что я так сильно заполню твою жизнь собой, что у тебя не будет выбора, кроме как стать на сторону Темных. Это напряжение угрожает определенным договоренностям между Светлыми и нами. И некоторые Темные семьи переживают, что ты усложнишь им жизнь.

– Но это не моя вина, – кричу я, чувствуя, как на глаза накатываются слезы. Я смаргиваю их. Черт, нет, я отказываюсь плакать.

– Я знаю. Мы знаем. Потом Авроре пришла в голову безумная идея о том, что наша с ней женитьба успокоит Светлых. Мой отец согласился. В добавок к этому, он смотрит на это как на отличную возможность объединить дома – создать новое элитное потомство нашего вида, соединив Скотосов и Орексисов.

Я съеживаюсь, хорошо понимая, что имеет ввиду Дориан. Соединить дома, создать новое потомство… Темный Король хочет, чтобы у них появились дети. Породить новый вид силы.

Я сглатываю быстро поднимающуюся желчь, подавляя позывы к тошноте. Не подарю этой суке радость увидеть меня больной и истощенной.

– Не делай этого, – прохрипела я, качая головой, – Пожалуйста. Я не позволю тебе.

Виляя бедрами, Аврора подошла к нам с отвратительно довольным видом.

– Все уже сделано. Сделка заключена и обратного пути уже нет. Плюс, я уже начала ходить по магазинам в поиске платья!

– Почему ты такая мерзкая? – огрызаюсь я, делая шаг вперед. Комната внезапно начала гудеть, пол под ногами завибрировал. – Ты специально разлучила нас! Ты такая жалкая в своем существовании! Дориан тебя больше не хочет, и это заставило тебя пойти на такую грязную уловку!

– Я? Жалкая? – издевалась Аврора, держа левую руку около груди так, чтобы огромный бриллиант переливался в лучах света – Почему я жалкая, Габриэлла? Дориан женится на мне, а не на тебе. Он выбрал меня!

– Но ты знаешь, он не любит тебя! – прокричала я.

– О, в самом деле? А знаешь, что? – она улыбается.

– Аврора! Хватит! – прорычал Дориан.

– Он и тебя не любит, милая, – стерва делает паузу, давая своей приторной улыбке еще шире расползтись по лицу, делая ее похожей на Джокера в женской одежде – Ой, не надо так удивляться. Это не в его природе. Ты не изменишь его, Габриэлла.

– Я сказал хватит, Аврора! Заткнись и сядь или клянусь, я разорву тебя в клочья, – скомандовал Дориан, его голос приобрел гортанный тембр.

Аврора пожимает плечами и уходит, чтобы сесть на диван, скрестив ноги с видом победительницы. Дориан оглядывается на меня с извиняющимися глазами.

– О чем она, Дориан? Что она сказала?

Дориан открыл было рот, пытаясь отчаянно что-то мне донести, тоска терзает его прекрасное лицо. За кристально голубыми глазами разворачивается внутренняя борьба.

Аврора вздыхает позади него:

– Он проклят!

Я делаю шаг в ее сторону.

– Что за проклятие?

Аврора любуется кольцом и не поднимает на меня глаз.

– На него были наложены чары, чтобы полюбить тебя. Его отец хотел заставить его узнать – какого это, убить женщину, которую любишь. Любить тебя – это всего лишь часть его наказания, – хихикает она, – Ну правда, подумай. Иначе зачем бы ему хотеть кого-то, вроде тебя? Ты не можешь быть такой слепой.

Я мгновенно разворачиваюсь к Дориану, надеясь, молясь, что он развеет ее доводы. Он просто стоит там, истерзанный и побежденный.

– Мне так жаль Габриэлла. Я, правда, люблю тебя. Я знаю, это правда. Не слушай ее. Это все ложь, – он бормочет вполголоса.

– Ты проклят любить меня? Все это, – я машу вокруг, – это ложь? Грёбаная шутка?

Дориан качает головой, шагает ко мне и обхватывает мое лицо. Я очень хочу вырваться, но его прикосновение так прекрасно! Я жажду его рук.

– Я не верю в это, и никогда не верил. Я знаю, что чувствую. Никто не сможет переубедить меня – Его глянцевые глаза пылают в моих, пытаясь заставить меня понять, – Я люблю тебя. Я хочу только тебя. И я знаю, что это реально.

– Но все же, ты собираешься жениться. – Я скидываю его руки со своего лица и разворачиваюсь кругом, щелкая пальцем в нескольких дюймах от изумительно розовых надутых губок Авроры. – На ней!

– О, заткнись. Свыкнись с этим, – говорит она, размахивая рукой, – Сомневаюсь, что ваши отношения продлились бы долго. Он никогда не женился бы на тебе, даже если бы я не предложила сделку. Кроме того, ты никогда не сможешь подарить ему наследника.

Ярость взрывается в моих венах, моя грудь вздымается от чистого гнева с каждым вдохом. Руки сжимаются в напряженные, горячие кулаки, а дрожь сотрясает меня с удвоенной силой.

Лед покрывает сначала уголки моих глаз, а потом поглощает и радужки. Дрожь перерастает в полноценное землетрясение, каждая лампочка в номере начинает моргать.

Все что не прибито, дребезжит и трясется, бокалы и безделушки падают на пол.

– Вставай! Вставай, мать твою, чтобы я надрала тебе задницу! Сейчас же! Вставай! – я кричу, делая шаг назад, чтобы дать себе больше пространства. Она права – я никогда не смогу подарить Дориану наследника, но это не ее собачье дело.

Она снова хихикает и встает, перекидывая за плечо свои темные локоны.

– Неужели? Я с удовольствием посмотрю на это. – Ее руки вдруг охватила темно-красная дымка, хотя глупая ухмылка так и не уходит с лица.

– Аврора отойди, – приказывает Дориан, вставая между нами. Он кладет свои руки мне на плечи в попытке успокоить меня, но тут же съеживается и отступает, как будто его поразило током. – Габриэлла, успокойся. Пожалуйста, успокойся, малышка, – воркует он.

– С дороги, Дориан, – бормочу я сквозь сжатые зубы.

– О, я умоляю! А чего ты ожидала? – фыркнула Аврора позади него. – Дориан – принц. Он никогда не сможет быть с тобой. А ты… ты выродок. Грязнокровка. Твой отец даже не был чистой королевской крови. Ты не достойна его!

Стекла и зеркала взорвались, как только яркое золотисто-каштановое пламя вспыхнуло от моих пальцев, охватывая руки и предплечья.

И хотя мои глаза прикованы к Авроре, глядя сквозь ослепительную красоту Дориана, я знаю, что он там. Я чувствую его. Я чувствую, как меня охватывают яркие и горячие вспышки силы. И это великолепно.

– Подойди ближе и повтори свое дерьмо еще раз, умоляю, – рычу я. Да, черт побери, рычу!

Аврора снова смеется, ее звонкий голос режет мои барабанные перепонки как ногти по школьной доске.

– Ой, как мило! Ты точно, как твоя мать. Она была так же наивна и полна надежд! Не говоря уже, что была такой же глупой. Ой, бедная, бедная жалкая Габриэлла.

Ну все! С меня. Хватит!

Я толкаю Дориана в сторону, каким-то образом отбрасываю его тяжелое, мускулистое тело через всю комнату. Он отлетает на несколько футов в сторону столовой, и со всей силой ударяется в огромный обеденный стол.

Я делаю несколько быстрых шагов к потрясенной Авроре, но он вновь появляется рядом со мной, неоднократно называя мое имя, но избегая прикосновения. Я не слышу его, – я не могу. Мое взбешенное состояние не позволяет этого.

Отводя кулак назад, я собираюсь всеми силами, злостью и отвращением, вызванными словами Авроры, и заезжаю ей по лицу, отшвыривая в буфет из красного дерева, который стоит в нескольких ярдах от стены.

Она влетает в него, от чего разбиваются стеклянные двери и с громким треском раскалывается дерево.

Перед тем, как я это понимаю, она уже на ногах и стоит передо мной, хотя одежда превратилась в лохмотья, волосы растрепались вокруг лица, а куски дерева и осколки стекла запутались в локонах.

– Ты, сука! С удовольствием посмотрю, как ты сдохнешь! Так же, как и твоя шлюха-мать! – она визжит, брызгая слюной. Изящные черты начинают превращаться в нечто чудовищное, глаза сверкают белым пламенем.

Загорелая кожа чудовищно бледнеет, она превращается практически в скелет, и я моментально узнаю приведение с парковки. Темная сторона Авроры.

– Хватит! – кричит Дориан, его повелительный тон, требует нашего внимания. Я даже не заметила, что тьма поглотила его, превращая в нечто почти неузнаваемое, даже более устрашающее, чем Аврора. Я хватаю воздух и сосредотачиваю свое внимание на нем, несмотря на готовые нанести удар кулаки.

Дориан выкрикивает приказ на секретном языке. Неохотно, Темная соблазнительница выпрямляет плечи и после долгого, злобного взгляда на мое ожесточенное лицо, покидает номер.

Я выиграла этот раунд, но я очень сомневаюсь, что это наше последнее противостояние.

Медленно, красота Дориана возвращается запирая его демона. Шаг за шагом он возвращается ко мне, а я становлюсь самой собой, разжимая стиснутые зубы.

Только тогда я понимаю, что отбросила Дориана на несколько футов, в результате чего, он чуть не лишился обеденного стола. Я не могла объяснить, как я, почти в одиночку, была в силах швырнуть Аврору сквозь стену.

Будь они обычными людьми, я покалечила бы их, если не убила. И сама мысль о том, насколько сильной я буду, не отталкивает меня. Я чувствую себя немного сильнее.

Наконец дрожь стихает и свет нормализуется, когда мы, усмиряем внутренних демонов. Дориан осторожно смотрит на меня, тонкие линии вокруг его глаз свидетельствуют о том, как сильно состарило его это тяжелое испытание. Он тянется ко мне, но все же не прикасается.

– Габриэлла, Я… – начинает он, не зная как продолжить, и возможно слегка нервничая, – Я сожалею. Это не то, что я хотел.

– А разве нет? – я задыхаюсь, из-за комка в груди тяжело дыша. Я пытаюсь сглотнуть, но во рту будто наждачная бумага. – Разве это не то, чего вы все хотели с самого начала?

Он качает головой, его плечи резко опускаются.

– Нет. Не я. Но у меня не было другого выбора.

– У тебя был выбор, Дориан. Это у меня его не было. Ты все решил за меня.

Опять Дориан тянется ко мне и в этот раз кладет руку на плечо. Телесный контакт моментально успокаивает меня, но мое выражение лица не меняется. Его голубые как лед глаза пытаются поймать мой взгляд, отчаянно стараясь погасить мою ярость, но я отказываю ему в этом.

– Я знаю, ты расстроена, но…

– Расстроена? Ты думаешь, я расстроена? – я ору, отмахиваясь от его прикосновения. Я не позволю в это раз ему запудрить мне мозги. – Дориан, ты, черт возьми, женишься! Я вверила тебе свою жизнь. Я связана с тобой. Черт, я позволила поставить метку на себе, Христа ради!

– Я знаю, – бормочет он, опустив глаза. Запускает руку во взъерошенные черные локоны, – И я благодарен. Но ты должна знать, Аврора ничего не значит для меня. И мы все еще можем…

– Мы все еще можем, что? Встречаться на стороне? Соединяться, когда тебе нужно излечиться? Черт, нет! Я не такая! И как ты смеешь думать, что я смогу принять такое положение вещей?! – я резко втягиваю воздух и закрываю глаза, пытаясь успокоиться.

– Как ты можешь вести себя так, будто не знаешь, что я сделал это только с одной целью – защитить тебя? – горько усмехнулся Дориан. – Я не хочу её, Габриэлла! Я не хочу ничего из этого! Но я не могу, я не буду без тебя! Это физически не возможно для меня. И не говори, что не чувствуешь того же.

– Это не так, Дориан. Ты только думаешь, что любишь меня, помнишь? Ты. Не любишь. Меня.

Я практически падаю на колени только от того, что произношу эти слова и стараюсь сдержать боль и слезы отчаянья.

Нет. Я не могу позволить ему причинить мне боль. Только не снова.

– Я игнорировала такое количество дерьма: Ты не сказал мне кто ты, ты дышал и почти трахнул Аврору прямо у меня на глазах, потому что все это время я думала, что быть вместе – это наша судьба. Но это – твоя женитьба на Авроре, – этого я не могу проигнорировать. Я не могу позволить тебе дурачить меня. Не могу позволять любви делать меня слабой.

– Это судьба, Габриэлла. Твоя судьба – быть со мной. Мы должны быть вместе. Я люблю тебя, – прошептал он.

– Остановись! Ты не думаешь, что это дерьмо убивает меня прямо сейчас? Просто остановись! Ты не любишь меня, Дориан!

– Не говори этого, – говорит он сквозь зубы. – Не пытайся рассказать мне, что я чувствую.

– Да ладно, Дориан! Называй вещи своими именами. Ты играл со мной. Все вы. И признаюсь, я была слишком глупа, потому что закрыла глаза на твое предательство. Но с меня хватит! С меня. Хватит! Слышишь? Я просила тебя убить меня раньше, потому что была слишком слаба и ослеплена глупой, дурацкой любовью. Но все. Я устала быть жертвой.

Дориан вздрагивает, делая шаг назад.

– Почему ты ведешь себя так? Ты же знаешь, что я делаю это для тебя. Для нас.

– Я не просила об этом! – ору я, мой голос надламывается от переполнявших меня эмоций. – Знаешь, я уверена, что потеряла сегодня лучшего друга. И пришла сюда только чтобы узнать, что потеряла и любимого мужчину. Все это дерьмо пришлось сделать, только для того, чтобы спасти меня. С меня довольно потерь. Меня достала постоянная необходимость, в защите! – я наклоняюсь, чтобы собрать разбросанное содержимое сумочки, которое рассыпалось во время драки.

– Что ты говоришь? – я слышу шепот Дориана надо мной.

Я поднимаюсь и смотрю ему в лицо, и даже сейчас кажется, что каждая частичка моего тела разбивается только от одного взгляда на него. Я так сильно его люблю, что это разрушает меня изнутри.

Выражение агонии на его лице, в глазах блестят упрямые слезы. Это зрелище заставляет меня содрогнуться, и резкая боль атакует мою грудь.

– Я ничего не пытаюсь сказать, Дориан. С меня хватит. Я не хочу быть твоим маленьким грязным секретом. Твоим маленьким выродком, которым ты дышишь всякий раз, когда тебе это удобно.

– Черт, ты же знаешь, что я не воспринимаю тебя так! Не будь такой бессердечной, Габриэлла, – предупреждает он жестко, проводя рукой сквозь черные спутанные волосы.

Я отвожу от него свой взгляд, борясь с непреодолимым желанием оказаться в кольце его рук и позволить ему все исправить. Но я знаю, что не могу этого сделать. Не сейчас. Никогда.

– Это не значит быть бессердечной, Дориан. Речь идет о возможности быть честной. Аврора была права, я не подхожу тебе. Я отдавала себе отчёт в этом с самого начала… Может, пришло время и тебе понять это.

– Не говори так, – рычит он, сжатые губы делают его угрюмым. – Твое место рядом со мной. Это наша судьба. Мы нужны друг другу.

Я качаю головой, и морщусь осознавая правду.

– Нет, Дориан. Ты только думаешь, что я нужна тебе. Но в действительности ты хочешь не меня. Ты хочешь мою силу. – Я поднимаю руку и прикасаюсь к его щеке. Дориан прижимается лицом к моей ладони и целует ее, позволяя своим губам задержаться на моей коже. – Все, что осталось, это я. Ни Джареда. Ни тебя. Я не могу позволить тебе сломать меня, Дориан. Потому что это разрушит крошечную частичку силы, оставшуюся во мне. А она мне нужна, чтобы выжить. Чтобы пережить катастрофу моей жизни. Выжить без тебя.

Он яростно затряс головой.

– Нет. Нет… только не делай этого. Я… я… – Одинокая сверкающая слеза потекла по его щеке и впиталась в мою руку. Зная Дориана как сдержанного, мужественного человека, каким он и есть, вид его боли вызывает мои собственные слезы, которые стремительно катятся вниз по пылающим щекам. Я должна идти. Я должна убраться отсюда, пока не передумала и не отдалась ему.

– Мне очень жаль, Дориан, – шепчу я сквозь рыдания. – Но мы не можем быть вместе.

– Нет… пожалуйста, – просит он хрипло. – Ты нужна мне. Я так долго ждал тебя. – Он берет мое лицо в руки, вытирая кончиками пальцев слезы. – Я так сильно люблю тебя, малышка. Так сильно.

– Я тоже люблю тебя, – выдыхаю я.

– Тогда останься. Не покидай меня. Я не хочу быть без тебя, Габриэлла. Я не смогу без тебя.

Меня пронзает током от его прикосновений, и я отнимаю руку от его щеки. Затем я отхожу. Я попытаюсь запечатлеть в памяти прекрасное страдающее лицо Дориана, прежде чем заставить свои ноги унести меня от него навсегда.

Вот он, – конец нашей истории. Самого эпического любовного романа, когда-либо рассказанного. Я действительно думала, что Дориан был моей судьбой.

Я думала, что Бог создал нас, чтобы преодолеть все препятствия и стать живым примером любви и стойкости. И теперь я вижу, как Дориан ломается, когда становится трудно, как быстро он убегает от невзгод, я понимаю, что он не тот человек, которым, я думала, он был.

Но откровение не облегчает душераздирающей боли, впившейся в каждую частичку моего тела. Это не заставляет меня любить его меньше.

Переводчики:

leno

4

ka

3486,

lera

0711,

Yogik

,

Moroica

,

natali

1875

Редактор: grammarnazi

Глава 17

Вместе с онемением приходит какое-то необъяснимое умиротворение. Нет боли, печали или мучений. Нет причин для слез или криков. Нет больше страха. Нет больше борьбы.

Нет больше его.

Я из кожи вон лезла, чтоб добраться сюда и посидеть с бутылкой текилы. Это чувство ужасно ранит.

И хотя я привыкла наслаждаться болью, в этот раз я понимаю, что такое страдание поглотит меня полностью. Так что, я затолкала его в самый темный уголок своего сознания и решила на время забыть о нем.

Просто продолжать пить. Просто продолжать дышать. Это единственные два действия, на которые я сейчас способна.

Тук, тук, тук.

Я слышу, но слишком погружена в себя, чтоб связать звук с чем-либо моим затуманенным мозгом.

Тук, тук, тук.

– Эй, Габс? – мягко говорит Морган, с треском открывая дверь в мою спальню. Она видит меня, лежащей на кровати, неподвижную и потрясенную. – Черт возьми, Габс, ты в порядке?

Я приоткрываю губы, чтобы ответить, но меня охватывает такое оцепенение, что я не могу выдавить ни звука. Просто не могу ответить. И я точно не в порядке.

Морган подходит ко мне и садится на край кровати, которую он купил мне. В комнате, которую он обставил. В квартире, которая принадлежит ему. Вот дерьмо.

Дыши. Пей. Повтори.

Я делаю большой глоток, чтоб утопить тревогу, которая угрожает выступить наружу и безучастно смотрю на Морган. Мое горло даже не жжет от алкоголя.

– Габс, эээ, я беспокоюсь о тебе. Ты не выходила со вчерашнего дня. И ты была слишком… тихой. До ужаса тихой. Вчера поздно вечером Джаред звонил Мигелю. Он рассказал ему о случившемся. Хочешь об этом поговорить?

Я смотрю на подругу, но взгляд не сфокусирован. Я стараюсь смотреть через нее, не в состоянии встретится с ее настороженными глазами. Если я это сделаю, то знаю что раскисну.

Дыши. Пей. Повтори.

Я делаю еще один глоток, до сих пор уставившись на свою лучшую подругу, но ничего на самом деле не вижу.

– Ну что ж… ладно. Вижу, ты не собираешься сегодня на работу. По-крайней мере, позвони Кармен. Она все утро обрывает нам телефон своими звонками. Хотя бы поставь ее в известность, что ты не придешь сегодня или скажи что-нибудь еще. И, черт, открой ты это чертово окно! Сколько ты выпила этого дерьма? Запах такой, будто ты искупалась в нем!

Я ухмыляюсь, глядя в сторону. Это первая эмоция, которая прорвалась со вчерашней ночи. С тех пор, как я ушла от него.

– Ладно, у меня клиент на одиннадцать утра, поэтому мне пора. Постарайся не утонуть, хорошо? И позвони, когда захочешь поговорить. – Морган поднимается и выходит из моей комнаты, останавливаясь в дверном проеме. – Все будет хорошо, Габс. Знаю, что сейчас в это трудно поверить, но все будет хорошо.

Снова оставшись наедине со своей депрессией, я хватаю мобильный и включаю его. На меня обрушивается хор уведомлений о пропущенных звонках.

Я игнорирую их, пока что не в состоянии собраться с силами, чтобы вернуться в прежнюю жизнь.

Кому: Кармен, 10:42 утра.

"Извини меня. Я заболела. Позвони мистеру Скотосу, если тебе что-то понадобится".

Просто буквы его имени вызывают желание свернуться калачиком и плакать, до тех пор, пока я не смогу даже двигаться. Снова глотаю текилы.

От: Кармен, 10:43 утра.

"ОК. Договорились. Зачем мне ему звонить?"

"Потому что он босс".

"Эмм, нет, Габс. На прошлой неделе он сказал нам, что ты новая хозяйка Камешира. Он всем выслал письма с подробностями. Забыла?"

Какого черта?

Нет… это не может быть правдой. Это какая-то ошибка. Как я могу быть хозяйкой магазина, когда я абсолютно не знаю, как им управлять? И как он смог это сделать за мой спиной? И самый очевидный вопрос, – Почему? Утешительный приз за то, что бросил меня ради Авроры?

Вау. Какой заботливый любовник.

Я вздыхаю и пишу еще одно сообщение, запихивая вопросы в самые дальние, темные уголки моего сознания, убирая их подальше вместе с моим замешательством и болью.

Кому: Кармен, 10:50 утра.

"Ах, да, прости. Вылетело из головы. Просто позвони девочкам и узнай, смогут ли они выйти еще в одну смену в эти выходные. Ты главная до понедельника, пока я не вернусь. Еще раз извини, Кармен. С меня причитается".

"Без проблем, Габс. Поправляйся. Я обо всем позабочусь".

Я в гневе бросаю свой телефон на одеяло. В этот момент на нем высвечивается другое сообщение. Решив, что это Кармен, я беру его, чтобы посмотреть. Как же я ошибалась! Мое алкогольное онемение сменяется тупой болью в груди.

Боль настолько сильная, что с каждым следующим вздохом мне все труднее дышать. Мои глаза наполняются слезами отчаяния, пока я читаю размытые слова на маленьком экране.

От: Дориан, 10:52 утра.

"Я так сильно люблю тебя, малышка. Больше собственной жизни. Ради тебя я готов на все, даже отдать свою собственную жизнь. Пожалуйста, дыши!"

Я закрываю сообщение и вижу, что пришло еще несколько. Зная, что я просто мучаю себя, я открываю первое снизу списка. Может, в нем будет какое-нибудь объяснение. Причина этой боли.

"Пожалуйста, вернись ко мне, Габриэлла. Нам нужно поговорить. Я не могу позволить тебе уйти".

"Хотя бы дай знать, что ты нормально добралась домой. Я пытаюсь не вмешиваться в твою жизнь, но я беспокоюсь о тебе".

"Малышка, мне нужно увидеться с тобой. Нужно обнять тебя. Позволь мне тебя утешить. Я люблю тебя".

"Пожалуйста, пришли мне хотя бы сообщение, чтобы я знал, что ты в порядке. Я с ума схожу".

"Я сделал это ради тебя, любовь моя. Мне была не выносима мысль о мире, в котором нет тебя. Даже если ты больше не хочешь меня. Это все – ради тебя".

"Черт, Габриэлла! Ответь на звонок! Твой автоответчик переполнен, а мне нужно поговорить с тобой! Не отворачивайся от меня!"

"Меня чертовски это достало! Ты не хочешь даже увидеть, на что я способен. Ты не представляешь, на что я готов пойти ради тебя. Черт, позвони мне!"

"Габриэлла, пожалуйста".

"Я никогда не перестану любить тебя. Ты всегда мне будешь нужна. ТЫ. Только ТЕБЯ я хочу. Я люблю тебя, в жизни и в смерти".

Я не могу контролировать дрожащие руки и телефон выскальзывает из хватки. Мое горло сдавило узлом от эмоций.

Я не могу этого сделать, – не могу пролить еще одну слезинку, потому что боюсь, что потом не смогу остановиться. Хватая почти пустую бутылку с тумбочки, я допиваю все до последней капли.

Потом бегу в кухню за еще одной, беру первую попавшуюся и открываю. Я даже не чувствую вкуса. Я просто молюсь, чтоб токсичный эликсир выжег ужасный узел, чтобы я могла снова дышать и забыться.

На улице уже темно, когда я просыпаюсь. Цифры на будильнике показывают десять вечера. Я проспала весь день. Хорошо. Лучше, чем прожить его.

Стук в дверь пугает меня, и я понимаю, что заставило меня проснуться. Прежде, чем я успеваю ответить, она распахивается, пропуская свет в темень моей спальни. Высокая мускулистая тень входит и закрывает за собой дверь.

– Знаешь, тебе все-таки стоит отвечать на звонки, – говорит Джаред, включая люстру. Я прикрываю рукой уставшие глаза, в голове все стучит. – Черт возьми, Габс, ты выглядишь так же, как я себя чувствую.

Джаред пересекает комнату и садится в изножье кровати, оценивая измученный вид. Я не мылась со вчерашнего утра, не говоря о том, чтобы посмотреться в зеркало. Могу только представить крысиное гнездо, что украшает мою макушку.

Я пожимаю плечами, не в состоянии сформулировать ответ. Даже не уверена, что могу говорить. После такого количества, выпитого во рту ужасный привкус.

Потом я вспоминаю, как меня стошнило этим утром, прямо перед отключкой. Я поднимаю палец и плетусь в ванную комнату, чтобы освежиться. Нет смысла убивать Джареда своим дыханием только потому, что сама хочу умереть.

– Похоже, что ты все уже знаешь, – шепотом говорит Джаред, когда я возвращаюсь.

Я киваю, прочищая горло.

– Да, – отвечаю я хрипло.

– Полагаю, ты была права. – Он проводит рукой по взъерошенным волосам и шмыгает, покачивая в неверии головой. – Не понимаю, как я не видел того, что происходит прямо у меня на глазах. Они были вместе все это время. А я думал, что это у нас неразрешенные чувства, – он указывает на нас двоих.

Я пожимаю плечами, до сих пор не находя слов. Он прав. Даже после встречи с… ним, я не переставала заботится о Джареде. Думаю, я всегда буду привязана к своему другу.

Но после прошлой ночи и того, как он напал на меня в ресторане, не думаю, что наши отношения будут как прежде. Он сказал, что я была тяжким бременем для него и для всех наших друзей.

– О том, что я сказал прошлой ночью, – начинает он, читая мои мысли, – Прости. Мне не следовало говорить таких вещей.

– Но ты говорил то, что думал, – говорит хриплый, грубый голос. Я с трудом признаю его, как собственный.

Джаред смотрит на меня полным раскаяния взглядом, стыд читается у него на лице. Да, он говорил то, что думал. Что я эгоистичная сука. Но если по-честному, то мне абсолютно на это плевать.

– Все нормально. Я в порядке. Ты не должен чувствовать за меня ответственность, – говорю я вставая и направляясь к двери из спальни. – Мне правда нужно побыть сейчас одной.

Джаред понимает намек и подходит ко мне.

– Мне так жаль, Габс. Обо всем. Ты была права насчет… Авроры, – говорит он съежившись. Теперь я присматриваюсь к нему получше.

Темные круги вокруг глаз. Он небрит и в помятой одежде. Джаред страдает. Может также сильно, как и я.

– И я думаю, ты был прав о… Ты тоже был прав, – запинаюсь я, опуская глаза. Потом поднимаю голову и вижу его взгляд, преисполненный болью. В его глазах отражается моя боль.

После того, как я провожаю Джареда до двери, я заглядываю в комнату Морган, чтоб показать ей, что еще жива. Потом делаю сандвич, понимая, что не ела ничего кроме салата двадцать четыре часа назад.

Впрочем, даже сейчас еда проглатывается с трудом, и я хватаю вместо него пиво. После душа, надев какую-то старую серую пижаму, я залезаю в кровать и закрываю глаза, отчаянно пытаясь не увидеть… его.

Прошел один день, а впереди еще вечность.

Переводчики: lera0711, Yogik, leno4ka3486, Moroica

Редактор: grammarnazi

Глава 18

Следующий день проходит так же мучительно и к понедельнику я очень рада тому, что могу отвлечься на работе. Изо всех сил стараюсь выглядеть презентабельно, хотя ужасная головная боль после трехдневного запоя делает это практически невозможным.

Кармен смотрит на меня с жалостью и к обеду это уже достает. Я знаю, что она слышала сплетни, и, скорее всего, подозревает, что я наврала про болезнь. Делаю вид, что мне нужно поработать с документами и пытаюсь скрыться в офисе.

– Эй, Габс? – позвала Кармен, засовывая голову в кабинет.

Попалась. Я отрываю голову от стола, мои заспанные глаза говорят о явном недосыпании.

– Что случилось, Кармен?

– Здесь кое-кто хочет поговорить с тобой.

Ее глаза округляются от возбуждения, и она с намеком двигает бровями.

Мои мысли моментально летят к… нему, но Кармен качает головой, отвечая на мой немой вопрос.

– Я никогда раньше не видела его, но, О Боже! Он такой сексуальный! Возможно, новый дизайнер.

Я выпрямляюсь в кресле и киваю, пытаясь скрыть разочарование. Почему я должна быть расстроена тем, что это не он? Я сказала, что между нами все кончено. Он обручен, у него нет причин, чтобы повидаться со мной.

– Сейчас выйду. Спасибо, Кар.

Поправляю волосы и слегка хлопаю по щекам, чтобы придать им румянец. Потом наношу блеск для губ, надеясь выглядеть профессионально, учитывая тот факт, что теперь я владелица Кашемира.

Как такое могло произойти? И что, черт возьми, я должна делать, чтоб держать его на плаву? Я вздыхаю, трясу голову в отчаянии, потом выхожу поприветствовать нашего гостя.

– Эй, Габс, в смысле, Габриэлла, – запинается Кармен, когда я подхожу. Таинственный мужчина стоит ко мне спиной и глаза девушки расширяются от удовольствия в знак ее одобрения. Я выдавливаю из себя ухмылку выполняя свою дневную квоту по улыбкам. Да, этого дерьма больше не произойдет.

Когда мужчина поворачивается, у меня перехватывает дыхание. Идеально уложенные темные волосы, светло-голубые глаза и загорелая кожа. От немыслимого великолепия у меня начинают болеть глаза. "Это не человек", кричит мой внутренний голос, требуя бежать от него со всех ног.

– Здравствуйте, мисс Винтерс. Я Николай. Счастлив наконец познакомиться с вами, – он улыбается, протягивая мне руку.

Одна только ослепляющая улыбка заставляет меня трепетать от смеси неожиданного желания и страха. Такая невероятная красота пугает, и я моментально понимаю, что он Темный. Иначе и быть не может.

И если я что-то и выяснила о Темных, особенно за последние несколько дней, так это то, что они жестокие, коварные ублюдки, не имеющие ничего человеческого.

Я смотрю по сторонам на невинных людей, – покупателей и сотрудников магазина. Нужно что-то предпринять, я должна увести его от них, не вызывая подозрений. Сейчас не только моя жизнь в опасности.

Я смотрю на его протянутую в ожидании пожатия руку. Черт нет, ни в коем случае я не позволю ему прикоснуться ко мне!

– Тоже рада с вами познакомиться. Простите, я только начала выздоравливать после простуды. Не хотела бы вас заражать, – говорю я с фальшивой улыбкой. Он кивает и убирает руку за спину. – Давайте пройдем ко мне в офис, где мы сможем спокойно поговорить, Николай.

Жутко взволнованная, я разворачиваюсь, и на дрожащих ногах иду в свой офис с Николаем, следующим по пятам. И что я буду с ним делать в офисе? Чего он от меня хочет? Конечно, он не выкинет какую-нибудь глупость, привлекая к себе внимание в магазине, полном зевак.

Когда я пропускаю его в крошечную комнату и закрываю дверь на защелку, я осторожно, но с угрозой смотрю на Николая.

– Кто ты, черт возьми, и что тебе нужно? – рычу я.

Николай расплывается в улыбке, его белые, сверкающие зубы больше похожи на острые, как лезвия, клыки.

– Я уже говорил, что меня зовут Николай, но можешь называть меня Нико. Пришел официально представиться, – объясняет он, как будто я должна была это и так знать.

– Какой еще Николай? И что это все означает?

Мужчина смеется и качает головой.

– Он не говорил, что я приду? Как обычно. Что ж, сейчас как раз самое время.

– Может все-таки объяснишь, о чем, черт возьми, говоришь? И что тебе здесь нужно? – я почти срываюсь на крик, сжимая кулаки.

– Дориан послал меня. Он попросил присматривать за тобой на время… тяжелого периода, через который вы, кажется, проходите. Поэтому я здесь.

Нико грациозно усаживается на вращающийся стул и закидывает руки за голову.

Дориан. От одного только упоминания его имени мое сердце начинает колотиться. Я пытаюсь замедлить биение несколькими глубокими вдохами, чувствуя, как на глаза накатываются слезы.

– Вау. Он и правда сильно задел тебя? Интересно.

Мой холодный взгляд обратился к Нико, небрежно развалившемуся в кресле.

– Мне не нужна забота. Особенно какого-то странного, Тёмного мудака, которого вышибли из "Школьного мюзикла". Так что вали отсюда, и так ему и передай, – говорю я, повернувшись, чтобы открыть дверь.

– Скотос, – слышу я голос сзади, отчего рука соскальзывает с дверной ручки. – Моя фамилия Скотос. Дориан – мой брат.

Я быстро поворачиваюсь, чтобы вновь взглянуть на этого прекрасного Темного с темно-русыми волосами. Он больше похож участника молодежной группы, нежели на злого могущественного колдуна.

Я вижу это – что-то знакомое в его лице. У них одинаковые носы идеальной формы и точеная линия подбородка. Губы Нико немного полнее, и он на пару сантиметров ниже, но он, несомненно близкий родственник Дориана.

– Его брат?

– Да. Он умом тронулся из-за тебя. На него, откровенно говоря, больно смотреть. И раз уж ты отказываешься с ним разговаривать, он послал меня.

Нико дарит мне теплую улыбку и я вижу искренность в его ярко-голубых глазах.

– В ближайшие месяцы твоя жизнь может усложниться. Ты еще сама попросишь меня о помощи.

– И почему ты мне это говоришь? – спрашиваю я, упираясь кулаками в бедра.

– Уверен, мой отец проинформировал, что силы Тьмы будут тебя защищать. Ты не думаешь о том, что на, то есть причины? А где Тьма…

– Там и Свет, – заканчиваю я его мысль, когда до меня наконец доходит суть. Конечно. Определенно, есть причина, из-за которой я нуждаюсь в большей защите. – Что происходит? Что случилось?

– Понимаешь, ты не во вкусе Дориана. В смысле, не пойми меня неправильно, ты чертовски сексуальная. Даже в стиле задумчивой девочки эмо, которую ты из себя строишь, я бы определенно повелся на тебя. А твой запах! Охренеть! Я провел с тобой всего пять минут, а уже хочу нагнуть и оттрахать, – он сдавленно смеется, игнорируя мой вопрос, чем сильно раздражает.

Я быстро моргаю, ошеломленная его грубостью.

– Вау, ну ты дурак. Вижу, ты не унаследовал шарм Скотосов. Не удивительно, что Дориан о тебе не упоминал. Они, наверно, особо тебя не выпускают?

Нико опять смеется.

– Ну наконец-то! Я слышал немало историй о тебе. А то, что ты сделала с Авророй… Хочу тебя похвалить. Эта сука годами напрашивалась, чтобы ей надрали задницу! – Он проводит пальцами по аккуратно уложенным прядям. – И хотя мне и нравятся девушки с характером, тебе все-таки стоит сдерживать свой темперамент. Особенно, если ты хочешь дожить до следующей недели.

– Почему? – говорю я, скрещивая на груди руки.

– Он не сказал тебе?

Я качаю головой и Нико продолжает.

– Когда ты теряешь контроль над эмоциями, тебя легче выследить. Я просто дурачился и посмотри, как быстро ты завелась.

Он наклонился вперед и оперся локтями о колени. Парень прищурился, впиваясь в меня взглядом.

– Кроме того момента, про "нагнуть". Это я бы с удовольствием сделал.

Я закатываю глаза и качаю головой, не в состоянии даже сформулировать ответ. Что еще от меня скрывалось?

– И ты водишься с очень интересной компанией, – отмечает он, облокачиваясь на спинку кресла. – Твои друзья ведь не знают, кто ты? Даже Морган?

– Откуда ты знаешь Морган? – спрашиваю я холодно.

Нико улыбается, и я готова поклясться, что слышу пение ангелов. Бред какой-то.

– Ммм, кровь Вуду делает мой член твердым. Особенно тот маленький треугольничек, который у вас спереди, – говорит он, подмигивая.

Ладно, официально признаю Нико придурком мирового класса. Как он и… он могут быть родственниками? Они как день и ночь.

– Прикоснись хоть к кому-нибудь из моих друзей и я прикончу тебя. Обещаю, – строго говорю я. Не хочу выходить из себя из-за него, особенно если это делает меня более доступной.

Опять этот дурак улыбается, и я чувствую знакомое жжение между ног. Нет!

– Расслабься, Габс. Дориан оставил строгие указания касательно твоих друзей. По крайней мере, я не имею права к ним прикасаться, – он пожимает плечами. – Знаешь, ведь он сделал это ради тебя. Он всех их защитил. Ты действительно сделала из него ручного!

Я смотрю в сторону, мое лицо горит от упоминания о брате Нико. Господи, я скучаю по нему. Не думаю, что когда-нибудь перестану скучать. Мысль о том, чтобы однажды продолжить жить и быть счастливой без него просто не существует в моем сознании.

– На самом деле, он не заботится обо мне, – бормочу я, тупо уставившись в дверь. – И не называй меня Габс. Так меня называют только друзья. – Я слышу, как Нико смеется и бросаю на него сердитый взгляд. И почему все мужчины Скотосов хотят разрушить мою жизнь? Не говоря уже о моих гормонах?

– Может мы сейчас и не друзья, но поверь мне, скоро ими станем. В смысле, ну же, посмотри на меня. Я – будто из девчачьего эротического сна, плюс я офигенно потрясающий. Вот увидишь, – ухмыляется парень, подмигивая своими невероятно длинными ресницами, обрамляющими голубые глаза

– Очень сомневаюсь в этом, но продолжай говорить себе это, мудак, – говорю я, подмигивая в ответ.

Нико качает головой в игривом недоверии и встает быстрее, чем я могу это осознать. Его упругое тело вдавливает меня в край стола. Кулами я толкаю его в грудь, но он не двигается с места.

Он сверкает кривой улыбкой перед тем, как склониться ко мне настолько близко, что его пьянящий аромат заполняет мои ноздри.

– Отойди, – говорю я сквозь сжатые губы, стараясь не дышать носом.

– Не борись с этим, Габс. Это только распаляет меня.

Потом он исчез, оставив после себя только струйку серого дыма.

– Черт! – кричу я, ударяя кулаком по столу. Все равно никто меня не слышит. – Хреновы маги!

***

Мучительное сверление в моей голове и отчаянная нужда в воде и болеутоляющих вытаскивает меня из теплой постели на следующее утро.

Я плетусь в ванную, запиваю аспирин водой из-под крана перед тем как склониться над умывальником. Такая утренняя процедура стала для меня чем-то постоянным за последние несколько дней.

Это конечно удивительно, что печень еще не отказала. К счастью, на работу только после обеда, поэтому я отхожу от похмелья при помощи еды, чтобы подавить тошноту и пью побольше воды. Потом открываю ноутбук, заставляя себя встретится с неизбежным.

Как я и подозревала, ящик входящих сообщений полон. На глаза попадается одно только имя: Д. Скотос. Грудь сжимается, и я задыхаюсь, сгребая перед футболки.

Знаю, что должна это сделать, но, черт, я не могу. Как и заставить себя нажать клавишу "удалить". Это как будто стереть его из своей жизни навсегда.

Понимаю, что когда-нибудь придется это сделать, но пока что я к этому абсолютно не готова.

Не до конца осознав, что делаю, стрелка мышки уже парит над его сообщениями. Кликаю на одно из них. Долбанное нездоровое любопытство!

____________________

ТЕМА: (без темы)

"Габриэлла,

Если бы был хоть какой-то способ исправить это ради тебя, ради нас, я сделал бы это без вопросов. Знакомство с тобой, любовь к тебе придала моей жизни смысл.

Это дало мне жизнь, которая, как я считал, была невозможна для меня. Я в долгу перед тобой навечно за то, что ты помогла мне раскрыться и заполнила пустоту, которая пожирала меня веками.

Я никогда не говорил тебе, но в ту ночь в клубе я видел тебя не впервые.

Я наблюдал за тобой, неделями оставаясь в тени. Я говорил себе, что это только для того, чтобы ознакомиться с твоим расписанием и привычками, но честно, я был настолько очарован тобой, что не мог оставаться в стороне.

Я наблюдал за тобой, когда ты работала в магазине, стараясь выглядеть счастливой и веселой, хотя я видел раздражение в твоих глазах. Я видел тебя с друзьями, как ты защищала и заботилась о них. Я даже видел любовь и восхищение, которое ты испытывала к Джареду, хотя и пыталась скрывать это.

Должен признаться, однажды я понял, что хочу, чтобы ты смотрела на меня, как на Джареда, хотя тогда ты даже не догадывалась о моем существовании.

Я часами лежал в кровати, мечтая о том, чтобы прикоснулся к твоей коже. Представлял вкус твоих губ, запах твоих шелковых волос. Я хотел тебя задолго до того, как мы познакомились. В какой-то мере, я понимал, что это желание перерастет во что-то иное. Во что-то большее.

Ты нужна мне, малышка. Мне нужно видеть твою улыбку, слышать твой смех. Мне нужно увидеть, как загораются твои глаза и губы изгибаются в улыбке, когда ты слышишь свою любимую песню.

Мне нужно видеть, как ты поднимаешь вверх голову и закрываешь глаза от солнечного света. Мне нужно почувствовать твое идеальное тело рядом со своим. Я никогда не перестану нуждаться в этом. И каждая секунда без них, – без тебя, – пытка.

Пожалуйста, поговори со мной. Мне только нужно знать, что ты в порядке. Я знаю, что причинил тебе страдания и с радостью забрал бы эту боль. И если ты дашь мне шанс, я разделю с тобой эту ношу. Я заберу ее на себя.

Я люблю тебя,

Д."

____________________

Я закрываю глаза на несколько секунд, повторяя написанные слова в своей голове. Меня ранит потеря Дориана, но то, что он все еще заботится обо мне, как-то согревает изнутри.

Знаю, что просто мучаю себя. Он больше не мой. Дориан сделал выбор, – он выбрал Аврору, не важно, по каким причинам. Он растоптал наши отношения. Решил не бороться за них.

Я выделаю электронные письма и перемещаю их в отдельную папку. Когда-нибудь я их прочту или просто удалю всю папку. Тоже самое я делаю с сообщениями в телефоне.

Мне нужно переболеть им, а имя на каждом экране никак не помогает. Потом я собираюсь на работу, охотно позволяю монотонности отвлечь меня от письма, от непреодолимого желания бежать прямо в Бродмур и никогда не уходить.

После обычного, свободного от Скотоса дня в Кашемире, я роюсь в шкафу в поисках своей любимой фланелевой пижамы. Внезапно музыка заполняет мои уши.

Должно быть, Морган вернулась домой с работы. Однако, источник звука ближе, чем в ее спальне, будто музыка играет всего в нескольких футах от меня. Я пожимаю плечами, перед тем как хватаю пижаму и выхожу из гардероба.

Измученное сердце ухает куда-то вниз, из-за чего я роняю одежду.

Он здесь.

Сидит на кушетке, локтями уперся себе в колени, Дориан здесь, в моей спальне. Я застываю на месте, в состоянии только дышать, но даже это для меня подвиг.

Звук моего ускоренного сердцебиения тонет в музыке, кровь шумит в ушах, мое лицо становиться пунцово-красным. Как? Почему?

Вопросы у меня на языке, но я не в состоянии говорить. Я просто тону в нем, полностью очарованная и лишенная каких-либо чувств.

Дориан впивается в меня печальными глазами и на его прекрасном лице отражается боль. Он одет в обычную футболку и джинсы, небрит.

Даже учитывая небрежность в одежде и всклокоченные волосы, он все равно самое прекрасное существо, которое я когда-либо видела. Дориан встает и осторожно подходит ко мне.

Когда между нами остается только один шаг, он останавливается, его глаза неотрывно смотрят на меня. Его запах окутывает меня, проникая в мою кожу и волосы и я, не в состоянии сдержаться, делаю глубокий вдох.

Маленькие морщинки вокруг глаз и его бледная кожа свидетельствуют о том, что он ослаблен. Я просто хочу крепко обнять его и не отпускать. Просто хочу сделать ему лучше.

Через несколько дней жизни на автопилоте, я опять чувствую себя целой благодаря его присутствию здесь. Дориан восстанавливает меня таким способом, который я не могу описать словами.

Своим появлением он собирает осколки моего сердца и, кусочек за кусочком, складывает их вместе.

Как-будто услышав мое внутреннее разрешение, Дориан вздыхает и открывает рот, чтоб заговорить. Но перед тем, как он издает хоть один звук, я накрываю его мягкие губы своим пальцем и качаю головой.

– Пожалуйста, не надо. Не говори ничего, – шепчу я. – Я опять сломаюсь, если услышу твой голос. Я не смогу выйти из этого. Я погибну здесь, прямо перед тобой.

Дориан кивает с болью и сожалением на лице. Он поднимает руку к моему пальцу, удерживая на своём лице и вдыхает мой запах.

Возбуждающее тепло загорается на кончиках пальцев, ползёт по руке к каждому нервному окончанию.

Он проводит губами по моей ладошке, перед тем как поместить ее на свою щеку, и я задыхаюсь от такого интимного прикосновения, – в моем горле зарождается рыдание. Потом он тянется к моему подбородку и нежно его гладит.

Мы стоим так, пока не заканчивается песня – каждый из нас гладит друг друга по лицу, тихо читая печаль друг у друга. Скромного жеста достаточно, чтобы начать исцелять глубокую рану в моей груди.

Я могла бы стоять так весь день и смотреть на него, не проронив ни слова. Просто наслаждаться близостью наших разбитых тел и нежностью его прикосновения.

Дориан делает маленький шаг вперед, достаточный, чтоб тепло его тела соединилось с теплом моего. Я смотрю на него с надеждой, моя рука до сих пор у него на лице.

Крошечная, печальная улыбка играет на его губах, перед тем как он прикасается ими к моему лбу. Я моментально таю от его прикосновения, все мое тело трепещет от благодарности.

Но перед тем, как я могу что-то сказать, он исчезает. И я стою здесь одна, рука все так же протянута к серой дымке, лаская место, где он только что стоял.

Песня начинается снова, возвращая меня назад, в здесь и сейчас. Не в силах понять, что только что произошло, я подхожу к кушетке и пытаюсь собраться с мыслями.

Сейчас, когда мои чувства не поглощены одним Дорианом, я позволяю мыслям сфокусироваться на полных эмоциями словах, льющихся из стереосистемы.

Глаза быстро наполняются упрямыми слезами, которые начинают стекать по щекам, когда Бруно Марс возносит свою искреннюю молитву к луне

[8]

.

Я понимаю, почему он выбрал именно эту песню для меня и ничего не может быть идеальнее.

Несчетное количество ночей я наблюдала, как Дориан стоит у окна, задумчиво глядя во тьму.

Иногда он подолгу бывал безмолвен и неподвижен. Меня распирало от любопытства, что могло поведать черное, как смоль, небо. И он сейчас говорит мне об этом. Он не сдался. Он до сих пор ждет меня.

Не знаю, сколько раз проигралась песня и сколько часов я простояла на остекленной веранде, задумчиво глядя в ночь, потому что знала, что Дориан делал то же самое.

Но когда я запихнула в постель свое онемевшее от неподвижной позы тело, я поняла, что это первая ночь за четверо суток, когда мне не нужен алкоголь, чтобы заснуть.

Мне больше не нужно забвение со дна бутылки. Теперь у меня есть надежда.

Переводчики: lera0711, natali1875, grammarnazi

Редактор: grammarnazi

Глава 19

– Значит так, сучка. Мне пофиг, что ты там говоришь, потому что ТЫ ИДЕШЬ! – прорычала Морган в трубку.

– Да ладно тебе! Я действительно устала. В магазине сегодня было очень много работы. И потом, мне нечего одеть, – умоляюще сказала я.

– Нет, это не прокатит. У меня уже есть для тебя костюм. И хватит мне заливать про усталость. В последнее время ты только и знаешь, что дрыхнешь! Черт, мне нужна назад моя подруга!

– Морган, серьезно. Мне нужно начинать паковать вещи и думать, где теперь жить. У меня нет времени на братские вечеринки в честь Хэллоуина.

Я падаю в свое вращающееся кресло и роняю голову на стол. Одна только мысль о том, чтобы съехать с шикарной квартиры в Паралии вгоняет меня в депрессию. Все, что я присмотрела ей и в подметки не годится.

Но у меня нет причин остаться, учитывая факт, что жилье принадлежит Дориану.

– Габс, я же говорила, Дориан не хочет, чтоб ты съезжала. Он сам так сказал. Просто позвони ему. Я не хочу потерять свою соседку по комнате и, черт, я точно не хочу переезжать. Мы наверняка не найдем ничего лучшего.

Вздыхаю, в глубине души понимая, что Морган права. Но, с тех пор, как Дориан появился в моей спальне и включил ту песню, не могу перестать думать о нем.

Я ждала часами по ночам, молясь, чтоб он снова появился. Но спустя недели неоправданных ожиданий луч надежды исчез, оставив меня опустошенной снова.

Вернулось несчастное существование: сон, работа, еда, алкоголь.

– Послушай, ты ведь понимаешь, что будет неправильным остаться здесь. Он женится, Морган. А я его бывшая. Технически, я даже не его подчиненная. У меня нет прав на это жилье.

Опять в трубке раздается раздраженное ворчание.

– Ты прекрасно знаешь, что Дориан хочет, чтобы ты осталась. Вот дерьмо, вам двоим нужно выяснить отношения и перестать играть в игры. Меня достало то, что я постоянно нахожусь между дух огней: он все выспрашивает про тебя, а ты больше похожа на живой труп. Теперь послушай сюда, деточка. Ты идешь на вечеринку. И хорошенько веселишься. Слышишь меня, Габриэлла Винтерс? Хватит ныть!

Я издаю страдальческий звук, понимая, что выкрутиться в этот раз не получится.

В течение последнего месяца у меня получалось избегать дружеских посиделок и походов в клубы по выходным благодаря отговорке "я устала и подавлена", но, кажется, больше она не работает.

Я была ужасной подругой для Морган, бросив ее в одиночку кружить головы мальчикам-конфеткам Колорадо-Спрингс. Не говоря уже о том, что Джареда я не видела с того дня в моей комнате.

– Ладно! Ладно! Ладно! Хочешь, чтобы я пошла? Я пойду, черт возьми! Но предупреждаю: я собираюсь напиться. И если кто-то, будь то мужчина, женщина или ребенок приблизится ко мне в этом состоянии, я без раздумий прибью любого. Для поддержки своих слов бью кулаком по столу, хотя дома я в совершенном одиночестве.

– Ура! – визжит Морган. – А я обещаю, что не будет никаких драм. Просто старый добрый отрыв!

– Да, конечно, – фыркаю я. – Ну и какой же у меня наряд на ночь глупостей и разврата?

– Подумала, что могу быть ангелом, а ты – демоном. Подходит, да?

Я качаю головой.

– Ты даже не представляешь насколько.

Кажется, городская вечеринка по случаю Хэллоуина в доме Каппа Сигма

[9]

, при Университете Колорадо привлекла кучу гулящих девок.

Конечно, практически каждая девчонка использовала праздник как повод вырядится в нижнее белье, добавив лишь пару заячьих ушек, парик или крылышки феи, чтобы это было похоже на костюм.

Морган и я были ничем не лучше, одетые в короткие сексуальные платьица белого и красного цветов соответственно. Я хотела бы просто надеть джинсы, но не смогла вынести очередного нытья Морган.

Направляюсь прямиком к бочонку с пивом в задней части двора и наливаю себе полный пластиковый стакан, а Морган идет поприветствовать друзей.

Не делая паузы, я проглатываю и второй стакан, а потом замечаю Джареда, который машет мне, пробиваясь через толпу веселящихся.

– Эй, Габс! – кричит он мне. Перекинувшись парой фраз с парнями из братства, он направляется ко мне с широкой улыбкой.

– Черт, девочка! Ты выглядишь очень сексуально! – перекрикивает он музыку, осматривая красное обшитое блестками мини платье, такого же цвета туфли на каблуках и блестящие красные рожки. Учитывая похотливый взгляд Джареда, становится очевидно, что выпил он очень много.

Пожимаю плечами.

– Это Морган заставила меня одеть. А кем ты вырядился? – спрашиваю я, приподняв бровь.

Джаред крутится, чтоб показать красный плащ.

– Супермен?

– Мило, – ухмыляюсь я. – Ну, что нового? Прошло не мало времени с тех пор…

– С тех пор, как нас одновременно бросили? – сдавленно смеется он. – Да, было дело. – Слова Джареда причиняют острую боль, но я знаю, что он просто пытается скрасить непростую ситуацию. Впрочем, я пока не в состоянии шутить на эту тему.

– Ты в порядке? – спрашиваю я, надеясь, что он сбросит маску и будет откровенен со мной.

Джаред пожимает плечами и смотрит в сторону.

– Конечно, Габс. А что может со мной случиться? Аврора – не последняя девушка на Земле. Век живи век учись.

– Да, но ты любил ее. Невозможно излечится от этого за одну ночь.

И зачем я это объясняю? Почему он делает вид, что ему все равно, что он не был ранен так же, как и я? Что боль до сих пор не прошла?

– Вообще то я излечился. Надо переступить и жить дальше. Это не так уж и тяжело. Может, и тебе стоит попробовать, – отвечает Джаред пренебрежительно.

Я смотрю на своего друга так, будто он отрастил вторую голову. Какого черта с ним произошло?

– Жить дальше?

– Да, Габс, продолжать это чертово существование. Они нас не хотят; может, никогда не хотели. Может, мы были удобными маленькими игрушками. В любом случае, они плюнули на нас, почему бы нам не сделать тоже самое?

Я смотрю на свой красный пластиковый стакан, надеясь найти ответ в пене теплого пива.

– Это не так легко.

– Легко, Габс. Правда легко. Ты просто до сих пор зациклена на этом придурке, чтоб даже попытаться. В смысле, посмотри на себя. Да, снаружи ты вроде хорошо выглядишь. Но лицо у тебя хмурое и взгляд жестокий, ты выглядишь замкнутой, – говорит он, взмахивая рукой в моем направлении. – Никто не подойдет к девчонке, у которой на лбу написано "тяжелое прошлое".

У меня отваливается челюсть, а глаза сужаются от боли и шока. Но перед тем, как я успеваю наброситься на него, блондинка в образе зайчика из Плейбоя подходит к нам и тащит парня за руку.

– Ну же, Джаред! Ты должен мне танец, малыш! – ноет она раздражающим детским голоском. Я давлюсь от отвращения. Джаред обещает ей, что сейчас придет, а потом вновь поворачивается ко мне.

– Ух ты, ну что же, я тебя не задерживаю, Джей. Похоже, что жизнь в стиле парня из братства пришлась тебе по вкусу.

Трясу головой, в надежде подавить свое раздражение и боль от его подколки. Это не помогает, и я ловлю себя на том, что снова хмурясь, глядя в это красивое и надменное лицо.

– Когда ты превратился в такого бесчувственного идиота?

Джаред глупо улыбается, и я с трудом подавляю желание врезать ему.

– Блин, я даже не знаю, Габс. Приблизительно в тоже время, когда ты решила связаться с богатым красавчиком, бросив парня, который был с тобой с девятого класса.

Затем он протягивает руку, щелкая по жемчужно-бриллиантовому ожерелью на моей шее и фыркает, прежде чем присоединиться к компании футболистов и полуодетых девиц.

– Вот ты где! – кричит Морган, приближаясь ко мне. Она отслеживает мой взгляд и видит спину нашего друга. – Так ты видела Джареда.

Я киваю, потом подношу свой стакан к губам и выпиваю залпом.

– Да. А теперь я хочу увидеть дно бутылки текилы.

Мы идем в заставленную бочонками с пивом кухню, где ожидается серьезная попойка.

Обычно это припасы для парней из братства, но, раз уж мы девушки и Морган дружит с большинством из них, нам предложили пропустить по рюмочке.

Я с легкостью осушаю первые две стопки, с третьей уже киваю головой в такт музыке и смеюсь над одним из парней, который пытается старомодно ухаживать за Морган. Поворачиваюсь в поисках добавки, но тут по спине пробегает мороз, от чего я начинаю дрожать.

– Уверена, что сможешь справиться с еще одной порцией, малышка? – слышу я шелковый голос. Поворачиваюсь и моментально попадаю под дурман голубых, как лед глаз, обрамленных длинными черными ресницами.

– Что ты здесь делаешь? – быстро спрашиваю я, едва не выронив свою стопку.

– Пришел, чтоб встретится с тобой. И рад, что так сделал, – отвечает Нико, раздевая меня своими изумительными глазами. – Дьяволица, да?

– Ага, – закатываю я глаза. Я оцениваю его серый английский костюм и галстук: в этом наряде он выделяется, как белая ворона, но выглядит возмутительно сексуально. – А кем ты должен быть? Пафосным мудаком? – хихикаю я.

Нико улыбается, и я буквально заставляю себя отвернуться.

– Нет, не совсем. – Он достает что-то из-за спины и шлепает этим по своей руке. Кнут? – Я одет как миллиардер, у которого бзик на боли. И что-то мне подсказывает, что тебе это тоже нравится, – подмигивает парень.

Я резко вскидываю голову и смотрю ему в лицо, распахнув глаза от смеси ужаса и смущения.

Как бы то ни было, Нико прикрывает веки и разражается истерическим смехом, щелкая хлыстом по барной стойке, чем успешно привлекает несколько вопросительных взглядов.

Мне остается только присоединиться к его веселью. Он выглядит нелепо – хотя и в сексуально-горячем смысле.

– Эээээйййй, Габс, – мурлычет Морган, подкатываясь к нам. – А кто твой друг? – она сладко улыбается Нико, положив руку на крутое бедро.

Черт. Как я это объясню?

– Ох, хмм, это…

– Нико, – улыбается парень, чем спасает мою задницу и завораживает Морган.

– Привет, Нико. Я Морган, – говорит подруга, заливаясь румянцем. Эй, держи себя в руках, девочка.

– Рад знакомству, Морган. Вау, Габс и не говорила мне, что у нее такие потрясающие друзья. Но я другого и не ожидал.

Он опять улыбается, и я готова поспорить, что трусики Морган уже расплавились от вожделения.

К счастью Мигель входит как раз в тот момент, когда Морган начинает клонится к Нико и успешно перехватывает ее внимание. Слава Богу! Я не хотела бы стать свидетельницей знаменитого Скотосовского мозготраха.

– Ладно. Спрошу еще раз: что ты здесь делаешь? – шепчу я, когда подруга уходит.

– Я пришел из-за тебя, – просто отвечает парень.

– Что? Ты следишь за мной?

– Често? Да. Дориан попросил меня. Плюс, – это Хэллоуин. Сверхъестественная энергия достигла своего пика и это просто идеальное время для кого-нибудь или чего-нибудь нанести удар. Я должен убедиться, что ты в безопасности.

Киваю, понимая, что именно он имеет в виду, и я немного благодарна за его присутствие. Хватаю еще одну рюмку и наполняю ее.

– Что ж, никто не любит пить в одиночестве, – говорю я, передавая ему стопку текилы. – Чтобы остаться в живых!

Я поднимаю свою рюмку и чокаюсь об его.

Нико ухмыляется и тоже выпивает залпом.

– Видишь, Габс, я же говорил, что мы будем друзьями.

– Да, да, но ты такой же дурак. Напыщенный, к тому же.

После еще парочки рюмок Нико тянет меня на танцпол. Я слишком пьяная, чтобы сопротивляться, плюс я чувствую его обалденный запах, когда он притягивает меня своими сильными руками.

Так хорошо быть в чьих-то объятиях после стольких недель одиночества! Просто его присутствие смягчает мою унылую душу.

– Он скучает по тебе, – шепчет Нико в ухо, когда мы начинаем медленный танец. Его прохладное дыхание щекочет мою шею, вызывая дрожь в каждой эрогенной зоне.

– Я тоже скучаю по нему, – признаюсь я.

Нико оценивающее смотрит на мое пустое выражение лица.

– Так почему же ты здесь? Почему не с ним?

– Это он женится, – хмурюсь я. – И я не видела и не слышала его весь этот долбаный месяц! Он не хочет меня.

– Как он может не хотеть тебя? Как кто-либо может не хотеть тебя? – шепчет Нико и я вижу огонь в его синих, как океан, глазах.

Напряженность в них заставляет меня замереть, полностью покоряясь чистому желанию, исходящему от него. Его взгляд скользит к моим губам, и я прекрасно понимаю, последует за этим.

Но когда Нико наклоняется, он останавливается всего в нескольких дюймах от меня. Будто какая-то невидимая сила не пускает его.

Складка на прекрасном лбу говорит о том, что его удерживает какое-то неприятное обстоятельство. Пауза дает моему опьяненному разуму достаточно времени, чтобы очнуться и оторваться от него.

– Черт, эээ, мне нужно в дамскую комнату, – запинаюсь я, чуть ли не бегом покидая его на танцполе.

К счастью, в дамской комнате немного людей и там есть вторая кабинка. Я закрываюсь в одной из них и пытаюсь собраться. Какого черта только что произошло? Неужели я и правда собиралась поцеловать младшего брата Дориана? Что со мной?

Я делаю несколько глубоких вдохов, потом направляюсь к умывальнику, брызгаю немного воды себе в лицо, надеясь протрезветь. Когда я тянусь к бумажному полотенцу, то наталкиваюсь на чью-то руку, от чего по мне проскакивает дрожь.

– О черт! Извините! – говорю я, потирая руки. Я примирительно улыбаюсь блондинке, которая смотрит на меня широко раскрытыми испуганными глазами.

Потом я понимаю причину. Ее карие глаза моментально вспыхивают ярким золотом, светясь как звезды. Я понимаю, что я знаю, кто она. И что она.

– Ты! – шепчет девушка, делая шаг назад.

– Ты! – повторяю я, делая шаг в ее сторону. – Из спортивного бара. Ты…

– Не вздумай! – приказывает она, обрывая меня на полуслове. – Не смей произносить это! Не подходи.

– Почему? – спрашиваю я, расправляя плечи и чувствуя себя немного оскорбленной.

– Я не могу общаться с тобой. Это запрещено!

И тут внутрь вваливается толпа хихикающих девчонок, заставив нас обеих замереть. Блондинка выглядывает из-за меня и хмурится.

– Оставьте нас! – Приказывает она зловещим тоном. Группа быстро подчиняется, не задавая вопросов.

Девушка, удивительную красоту я замечаю только сейчас, опять смотрит на меня.

– Я не могу разговаривать с тобой, Темный Свет. Особенно сейчас, когда ты решила связать себя с ними.

– Это потому, что только они со мной разговаривают! И я не с ними. Пожалуйста, у меня так много вопросов! Я просто хочу поговорить.

Девушка качает головой, и я замечаю, что с каждой секундой она становится все миловиднее, будто она умышленно приглушала свою красоту. Медленно, но уверенно, я вижу ее. Даже карий цвет ее глаз озаряет золото.

– Я не могу. Нам запрещено. Если ты не забудешь обо мне, нас обеих могут убить.

Она держит руки в предостерегающем жесте, будто отгоняя даже мысль о контакте.

– Прекрасно! Тогда отвернись от меня. Но разве Светлые не должны помогать и исцелять? И что, если я сделаю неправильный выбор? Что, если ты – решающий фактор при выборе, на какую сторону мне перейти?

Чародейка раздраженно вздохнула, качая головой.

– Хорошо. Завтра. Есть кафе в торговом центре на углу Сьюза и Академической. Встретимся в полдень. Я дам тебе десять минут, потом ты забудешь, что когда-либо меня видела.

Я с радостью киваю, хватаю ее за плечи, не успев себя сдержать.

– О, спасибо, спасибо! Я никому не скажу, что видела тебя. Обещаю!

Ее глаза округляются от отвращения, вызванного моим прикосновением, и она отодвигается.

– Держи себя в руках, ребенок. Тебе же лучше воздерживаться от контакта с людьми. Хочешь жить?

Я открываю рот, чтоб извиниться, но тут за дверью раздается пронзительный крик, за ним следуют еще крики и звуки, напоминающие массовое паническое бегство.

Мы обе спешим к двери, понимая, что произошло что-то ужасное. Распахнув ее, я едва не наталкиваюсь на Нико. У парня округляются глаза, из его груди раздается низкое рычание, когда он смотрит мне за спину.

Я смотрю на Светлую Волшебницу, на ее лице отражаются те же эмоции, что и у Нико. Воздух вокруг нас меняется, радужный поток показывает пульсацию их энергий. Небольшое пространство вокруг нас искрит электричеством. О нет! Кажется, сейчас случится какое-то дерьмо.

Женщина неотрывно смотрит на Нико и оскаливает свои белые зубы.

– Выведи ее отсюда. Сейчас же! – шипит она. Потом делает шаг назад в дамскую комнату и исчезает у нас на глазах.

– Пойдем, – проговорил Нико, беря меня за руку. Я сражаюсь с истерикой, спотыкаясь на каблуках. Видя мои мучения, Нико подхватывает меня под руку и крепко прижимает к телу.

– Что происходит? – спрашиваю я его в ухо.

Он поворачивает свою голову ко мне, хотя его взгляд блуждает в поисках безопасного выхода. – Еще одна девушка. Наверху.

– Еще одну девушку убили? Морган? – взвизгиваю я.

– Не ее, но мне нужно срочно вывести тебя отсюда. – Он проталкивается сквозь толпу, заслоняя меня от любого контакта.

– Я не уйду без нее. – Пытаюсь выскользнуть, но он продолжает тянуть меня, как тряпичную куклу. – Нико! Я не оставлю свою подругу!

– Вот дерьмо! – рычит он и начинает что-то бормотать. Кажется, это язык Темных. – Найди ее людей и обеспечь их безопасность, – говорит парень, но из-за этого шума я едва его слышу.

– С кем ты разговариваешь? – спрашиваю я, когда мы наконец выбираемся наружу.

– Моя машина там, – отвечает он, игнорируя мой вопрос. – Ты сможешь написать своей подруге смс, когда мы доберемся до автомобиля.

Я снимаю туфли, едва оказавшись в роскошной спортивной машине Нико, лодыжки болят из-за спотыканий. Через секунду он уже заводит мотор.

– Что, к чертовой матери, там произошло? – спрашиваю я, пока мы уносимся оттуда.

– Мне и самому хотелось бы знать. Как давно ты была связана со Светом? Дориан знает, что ты виделась с ними? Кто еще знает? Отвечай мне, черт возьми! – кричит он, перестраиваясь из одного ряда в другой и маневрируя между машинами.

– Иисусе! Ты можешь сбавить скорость? – вскрикиваю я, цепляясь за переднюю панель. – Я не связана с ними! Это был первый раз, когда я говорила с одной из них, о котором я знаю, клянусь!

– Чего она хотела?

– А? Ничего. Я хотела поговорить с ней, но она отказалась. Серьезно, Нико, сбавь эту долбаную скорость.

Нико заскакивает на пустую стоянку и глушит двигатель, прежде чем ударить по рулю ладонями.

– Черт! – кричит он.

Когда он поворачивается ко мне, я вижу, что голубые глаза практически полностью выцвели. Я очень испугалась бы, если бы не видела у Дориана такого же.

– Что случилось? – шепчу я.

Он опускает голову на подголовник и закрывает глаза, делая несколько глубоких вдохов, успокаивая бушующую и бурю.

– Габриэлла, это было слишком близко. Ты не можешь просто сбегать, когда тебе этого хочется. И та Светлая девушка… ты знаешь, что я сделал бы, прими дела неприятный оборот? И что мой брат…

– Эй, – воркую я, пытаясь пробиться к нему. Я кладу на него свою руку, внезапно разжигая чувство эйфории из-за контакта кожа к коже. Нико моментально расслабляется, вздыхая с облегчением.

– Что ты со мной делаешь? – шепчет он, поворачиваясь ко мне лицом с вопрошающим взглядом. Я замечаю, что глаза вновь приобрели прекрасный голубой цвет. Он поднимает свою ладонь к моей, и мы сплетаем пальцы.

– Не знаю, – честно отвечаю я.

Мы сидим в тишине несколько минут, держась на руки и наслаждаясь контактом. Это не сексуально, по крайней мере для меня, однако неописуемое чувство счастливой дружбы разжигается между нами.

– То, что случилось, – тихо говорит Нико. – Прости, мне не стоило пытаться завязать с тобой отношения. Я знал, что ты помечена. Это просто… влечение. Что-то неконтролируемое. Как-будто меня кто-то заставил прикоснуться к тебе. Со мной такого раньше не было.

– Со мной, кажется, тоже, – бормочу я. Я и мой сверхъестественный талисман. Уф.

– Лучше я отвезу тебя домой.

Нико неохотно убирает руку и заводит машину. Чувство страха и смущения опять всплывают на поверхность, но их можно вытерпеть. Мы едем в комфортной тишине, и я едва успеваю заметить, как Нико подъезжает к моей квартире.

– Твоя подружка скоро должна вернуться. Она в безопасности.

– Спасибо. – Я знаю, что не нужно задавать ему вопросов. По какой-то непонятной причине я уже верю ему.

– Так… друзья? – говорит Нико, улыбаясь своей ослепительной и нахальной улыбкой.

Я киваю головой и с губ срывается хихиканье.

– Отлично. Мы друзья. Просто утихомирь своего внутреннего засранца и все будет отлично.

– Но тебе нравится мой внутренний засранец, – усмехается он.

Я прищурилась и дернула носом.

– Гммм, может, совсем немножко. – Позволяю моей руке коснуться его снова и искренне улыбаюсь ему, – Спасибо, Нико. Я ценю твою заботу обо мне.

– Спокойной ночи, Габс.

– Спокойной ночи, Нико.

Он не отъезжает, пока я благополучно не добираюсь до квартиры, бросив у двери свои туфли. Я иду к холодильнику и хватаю бутылку воды, выпивая содержимое за несколько глотков.

Я уже сняла платье и, войдя в спальню, швыряю его через всю комнату. Но оно не падает на пол у ванной.

Кто-то подхватывает его. Кто-то, кто ждал меня, прячась в тени.

Переводчики: lera0711, Shottik, leno4ka3486, Moroica

Редактор

:

grammarnazi

Глава 20

– Дориан? – говорю я практически шепотом.

– Да, малышка, – отвечает он, выходя на свет, льющийся из прихожей. Просто взгляд на него, звук голоса, практически уничтожают меня.

– Что ты тут делаешь? – я обхватываю себя руками, вспоминая, что на мне только бюстгальтер без бретелек и тонкие прозрачные трусики. Меня искушает мысль покрутится и дать ему возможность увидеть изгибы моего тела, но мои нервы берут верх над смелостью.

Дориан уменьшает расстояние между нами, его глаза скользят по мне.

Медленно, он поднимает вверх свои руки и опускает мои, обнажая мою кожу. Затем он дарит одну из моих любимых ухмылок в знак признательности.

– Мне нужно было увидеть тебя. Я должен был убедиться собственными глазами, что ты в безопасности.

Дориан проводит пальцами по кулону, который он подарил мне несколько месяцев назад. Кулон, который я должна снять. Потом его рука опускается вниз к мягкой коже на моем обнаженном животе, от чего я покрываюсь мурашками.

– Я скучал по тебе… так сильно. Такое ощущение, что я перестал дышать с тех пор, когда в последний раз тебя видел.

– Так почему же ты не приходил? – хмурюсь я.

Дориан наклоняет на бок голову.

– Я думал, что ты именно этого и хотела. Я пытался уважать твои желания. Ты сказала, что больше не хочешь быть со мной.

– Да. Я знаю, но…

Я начинаю ощущать ту знакомую сжатость в груди, которую чувствую каждый раз, думая о том, чего мы лишились.

– Я тоже скучала по тебе. И не думаю, что когда-нибудь перестану скучать. Легче не становится.

– Так что же ты собираешься делать? – Дориан не сводит с меня глаз. Они блуждают по моим полным губам, шее, ложбинки между грудями, моему плоскому животу.

Его взгляд заставляет меня чувствовать себя желанной и любимой.

Я закусываю губу, чтобы удержаться от желания сказать, чего я на самом деле хочу. Его. Всего его. Не делясь с Авророй или кем-либо еще.

– Не думаю, что мы можем что-нибудь сделать. Ты сделал свой выбор. И он пал не на меня.

Дориан качает головой и закрывает глаза от отчаяния.

– Ты всегда была моей избранницей, Габриэлла. Ты и только ты. И навсегда ею останешься. Но я не могу отказаться от своих обязательств. Особенно, когда от них зависит твоя жизнь.

– Ты о чем?

Я делаю шаг назад, надеясь на расстоянии немного сосредоточиться.

Дориан ведет меня к кровати, и мы садимся у ее изножья.

– Это значит, что если я женюсь на Авроре, мой отец обещает отречься от престола. Я буду королем, Габриэлла. Он правил больше четырех сотен лет и, наконец, у меня появилась возможность исправить некоторые его ошибки.

Я моргаю, ошеломленная его признанием.

– Так ты этого хочешь? Быть королем? – Вспоминаю, что я практически обнаженная и укутываюсь в одеяло. Хватит ему любоваться мной.

– Я обязан сделать все возможное, чтоб ты осталась жива.

Придвигаюсь к нему, чтобы увидеть его выражение лица. Как всегда, оно ничего не выдает.

– А что, если я выберу сторону Света? Ты все равно будешь стараться защитить меня?

Дориан кивает головой.

– Да. Потому что это правильно. Даже если ты больше не будешь со мной разговаривать. Даже если Светлые будут вести войну с нами, а ты будешь на их стороне.

Я раздраженно фыркаю.

– Я никогда не просила тебя делать это, Дориан. Никогда не просила ни о чем из этого. Узы, метка… черт, я даже никогда не просила тебя появляться в моей жизни и переворачивать все с ног на голову! Понимаешь какой беспорядок ты создал всем этим?

– Ты знаешь, что я сделал это ради тебя. Я сделал это ради…

– Да, да! Ты сделал это ради нас! – прерываю я его перед тем, как он заканчивает свою мысль. – Черт, Дориан! А что, если слухи о твоем проклятии правдивы? Что если тебя просто прокляли на любовь ко мне? Твой отец может снять проклятие и убить меня. Что тогда? Что потом случится?

Дориан беспомощно смотрит на меня, ничего не отвечая. Я даже не уверена, что он дышит.

– Отвечай же мне, черт бы тебя побрал! Что если он снимет проклятие? – требую я яростно.

Наконец он вздыхает и потирает свою щетину.

– Ты умрешь, малышка, – шепчет он. – А я приобрету твои силы.

Его слова звучат в моей голове все громче, пока у меня не остается ничего, кроме как признать истину.

– Что? Ты понимаешь, что ты наделал? – кричу я, вставая на ноги. – Все это было просто планом? Ты знал о проклятии и понимал, что если пометишь меня, то я буду у тебя под колпаком! Хочешь получить мои силы также сильно, как и твой долбаный садист отец!

– Нет! – рычит он, мгновенно вскакивая на ноги. Дориан возвышается надо мной, его яростное замечание заставляет мой гнев поколебаться на секунду. – Я не такой как он! И ты чертовски хорошо знаешь, что не хочу этого!

– А откуда мне это знать? Как я смогу после этого тебе доверять? Ты идешь по его стопам. Ты продолжаешь его грязные дела, Дориан! И прекрати диктовать, что лучше для меня! Я не принадлежу тебе!

Я тычу пальцем в его твердую грудь, пытаясь донести смысл моих слов до него.

Воздух вокруг нас начинает накаливаться от напряжения, когда мы обмениваемся угрожающими взглядами, – никто из нас не хочет отступать. И я не сделаю этого, не позволю ему снова обмануть меня.

Были его намерения хорошими или нет, я ему не принадлежу. Он не имеет права контролировать меня. Может когда-то я и с радостью принадлежала только ему, в те времена, когда мне ничего кроме его любви не нужно было, чтоб жить.

В те времена, когда я из кожи вон лезла, чтоб соответствовать ему, и в итоге изменилась до неузнаваемости. Но это уже в прошлом.

Звук открывающейся входной двери прерывает нашу раскаленную ярость, и я благодарна за вмешательство.

– Тебе стоит уйти, – шепчу я.

Дориан опускает глаза вниз, его плечи падают в знак поражения.

– Ты этого хочешь?

– Да. По крайней мере сейчас. Мне нужно время подумать, – выдавливаю я из себя. Как бы я не нуждалась в его прикосновениях, знаю, что от этого потом мне будет еще хуже. Я не могу получить всего его, а делить с кем-то не собираюсь.

Дориан делает шаг вперед и прижимается губами к моему лбу, вдыхая жизнь в мое онемевшее тело. Он задерживается на мгновение дольше обычного, и я чувствую его вдох.

Да, он нуждается во мне также сильно, как и я в нем. Но, как только Морган входит в мою спальню, он исчезает.

– О черт, Габс, прости, – запинается она, видя, что я практически обнажена. – Я просто так сильно переживала за тебя! Девочка, что, черт возьми, произошло?

Я иду к шкафу, и вытаскиваю пижаму.

– Не знаю. Я была в туалете, когда услышала крики. Нико подвез меня до дома, так как найти тебя в том хаосе было практически невозможно.

Морган кивает, нахмуренные брови образует складку на переносице, между ее обеспокоенных, карих глаз.

– Я слышала, убили девушку. Как тогда, в торговом центре. Мы разузнали, когда появились полицейские и врачи. Там был сильный хаос.

– Да.

Я натягиваю рубашку через голову, избегая зрительного контакта. Не хочу, чтобы подруга заметила краску, выдающую чувство вины, на моем лице.

– Что за чертовщина опять происходит? Как-будто проблемы преследуют нас, – тихо говорит она, ее взгляд ни на чем не сосредоточен.

Не нас. Меня.

Я знаю, что никогда не смогу быть до конца честной с Морган. Думаю, в каком-то смысле, я не лучше Дориана. Может, его недомолвки и правда были для моей защиты.

А может, только я могла бы переступить через всю эту ложь и секреты и простить его. Особенно, учитывая тот факт, что у меня тоже есть секреты.

***

Я с трудом дожидаюсь обеденного перерыва на работе на следующий день и бегу в кафе на улице Юнион.

Прихожу на пять минут раньше и сажусь за столик с большой чашкой латте в углу пустого кафе, слишком взволнованная и возбужденная, чтобы что-то съесть.

Проверив время в сотый раз и допив кофе, я понимаю, что Светлая волшебница не придет. Наверное, она пообещала лишь, чтобы успокоить меня.

Или события вчерашнего вечера испугали девушку, и она передумала. Со вздохом, полным разочарования, я собираю свои вещи и копаюсь в сумке в поисках ключей.

– Тебе стоит быть осмотрительнее на людях, Габриэлла.

Я резко поднимаю голову и мои руки рефлекторно сжимаются в кулаки.

– Ты пришла.

– Да. Я была здесь все время, – ее губы растягиваются в улыбке.

Отрываю глаза от Светлой и осматриваю кафе. Я могла поклясться, что здесь больше никого не было. Более того, если не считать официанта, в кафе за последний час не было ни одного посетителя.

– Я приносила тебе кофе, – говорит она, правильно прочитав недоумение на моем лице.

– Что?

Это не может быть правдой. Девушка за стойкой выглядела весьма обычно – одежда из плотной шерстяной тускло-коричневой ткани, прямые каштановые волосы и безжизненные глаза. Помню еще, что подумала, какой несчастной она выглядела. Я смотрю на стойку, но теперь там никого нет.

Красивая женщина смеется, ее голос звучит словно дружный звон колокольчиков.

– Тебе нужно понять, как невероятно легко мы можем изменять свой внешний вид. Должна научиться видеть тех, кто окружает тебя. Чтобы увидеть собственных сородичей. – Она взмахивает рукой перед своим лицом, превращая нежные, женственные черты в облик скучной бариста

[10]

.

– Святые угодники! – визжу я, практически вываливаясь из своего стула.

– Сосредоточься, Габриэлла. Ты должна научится видеть не только глазами. Позволь своей магии управлять зрением.

– Почему? – спрашиваю я, пытаясь замедлить биение разбушевавшегося сердца.

– Потому что ты живешь в мире иллюзий. Все это, – она взмахивает рукой, – иллюзия. Этот мир, полный боли, разврата, безнравственности и жестокости, весь он – иллюзия. Так же, как и твоя человеческая жизнь.

– Но у меня нет сил. Пока я не возвышусь, – ответила я, опуская глаза, будто стыдясь быть обычным человеком.

– Ты и правда веришь в это? Чувствуешь себя бессильной? – девушка проводит рукой по ровным каштановым волосам, скрывающим ее золотые локоны.

Мой взгляд быстро впиваются в ее глаза.

– Нет.

– Никогда не думала почему? Хотя ты еще не созрела?

Я смотрю на свой пустой пластиковый стаканчик.

– Я думала, это из-за моей связи. С ним. – Не могу сказать больше. Не могу сказать, не открыв кто и что есть Дориан на самом деле, хотя я уверена, что она наверняка знает, кого я имею ввиду.

– Ах, – говорит она кивая, и облокачивается на спинку своего стула. – Темный. Да, это тоже несет свой вклад. Но это не единственная причина. Ты когда-нибудь чувствовала тревогу и обеспокоенность, когда опасность была рядом? Как-будто что-то в тебе говорило, что нужно бежать?

Я потрясенно смотрю на ее понимающую улыбку.

– Да. В торговом центре… Брекенридже… салоне.

– Все время, когда тебя подстерегала угроза. – Девушка выпрямляется на стуле и тянется ко мне рукой, медленно приближая ее ко мне, перед тем как остановиться в нескольких сантиметрах от прикосновения. – Мы не бросали тебя, Габриэлла. Наше отсутствие в твоей жизни было обосновано желанием дать тебе шанс сделать свой выбор объективно, без какого-либо давления с нашей стороны. Хотя Темные считают, что игра с твоим сердцем просто необходима, чтобы перетянуть тебя на свою сторону.

– Так это были вы? Светлые? – моментально мое горло пересыхает, из-за чего голос обрывается.

– Да, – она улыбается, из-за чего даже ее невзрачное лицо становится весьма привлекательным. – Ну а теперь я хочу, чтобы ты откинула иллюзию и увидела меня. Ты можешь это сделать, – ты уже делала это раньше. Просто надо перестать быть человеком и воспользоваться своим уже довольно сильным внутренним зрением.

Зрение. То, что есть у Донны. Оно усилилось, когда моя мать, Наталья, исцелила ее после нападения Темных. Дар понимания и принятия сверхъестественной силы.

Я киваю и пристально смотрю на волшебницу, желая увидеть ее истинное лицо под тусклыми карими глазами и бледной кожей. Моя кожа нагревается, когда я концентрируюсь, крошечные капли пота выступают на лбу.

Постепенно образ передо мной исчезает. Каштановые волосы превращаются в сияющий блонд; карие глаза приобретают золотисто-медный оттенок. Лучи солнца освещают ее идеальную кожу на лице, от чего она ярко переливается. Я изумленно выдыхаю, когда передо мной предстает такая красота.

– Я… Я вижу тебя, – говорю я едва не шепотом.

Она улыбается.

– Да. И я вижу тебя. Вопрос заключается в другом – ты видишь себя?

Я немного хмурюсь и откидываюсь на спинку стула.

– Что ты имеешь ввиду?

– Ты видишь, кто ты есть на самом деле? Какая твоя настоящая судьба? Как необходимо твое существование в этом мире и за его пределами?

Ее слова пошатнули мой мужественный вид, и я почувствовала, как новые слезы появляются уголках глаз. Видя, что у меня нет ответов на эти вопросы, она продолжила.

– Габриэлла, ты была рождена не для того чтобы оказаться в руках Темных. Твоя судьба не в том, чтобы быть чьим-то приложением или игрушкой. Не позволяй своим человеческим желаниям отвлечь от достижения истинной цели. Мы ждали тебя несколько столетий. Твое время пришло.

Я остаюсь безмолвной и только слезы стекают по пылающим щекам. Вот оно. Моя судьба. Для чего я была создана. Ради чего моих родителей, людей, которые так сильно меня любили, принесли в жертву, не дав ни единой возможности даже увидеть меня.

Все это время, я старалась соответствовать Дориану, надеясь заслужить его любовь. Я никогда не ощущала себя действительно кем-то значимым.

Тем не менее, это неземное существо передо мной говорит мне… показывает мне… на мою исключительность. И что-то внутри умирает от разрывающего чувства, готового доказать ей и всем остальным, что я способна на это. Я могу превзойти все их ожидания. Могу стать великой.

– Я должна идти, Габриэлла, – улыбается девушка. – Но мы всегда рядом. Ты не одинока.

– Я еще когда-нибудь увижу тебя?

Она кивает.

– Когда я тебе буду необходима.

– Как я узнаю? – спрашиваю я, в моем голосе слышны нотки отчаяния. Не хочу, чтобы она ушла. Мне нужно узнать больше. – Я даже не знаю твое имя.

Светлая волшебница встает и смотрит на меня с любовью.

– Солара.

В следующее мгновение она исчезает. И я больше не сижу на стуле. Я даже не в кафе. Я в своей машине, смотрю на пустое место, где только что было кафе.

Я даже не могу начать переваривать все то, что только что со мной произошло. Но я не боюсь. По крайней мере, не переживаю по этому поводу. Меня переполняет необъяснимое умиротворение, которое не покидает до конца дня, оживляя те частички, которые были разбиты и раздавлены.

Вернувшись вечером домой, к моему удивлению, я обнаруживаю Дориана, в ожидании меня яростно расхаживающего по спальне. У меня даже нет возможности спросить его, что он тут делает или потребовать, чтобы он ушел: он моментально оказывается передо мной и хватает за плечи.

– Габриэлла, о чем ты только думала? – спрашивает он, хотя его тон больше напоминает требование.

Я освобождаюсь от захвата и замечаю его слегка взъерошенный внешний вид.

– О чем ты говоришь, Дориан?

– Ты ходила на встречу со Светлой? Ты в своем уме? Забыла, что за тобой охотится долбаный убийца? Тебя могли зарезать на месте.

Я закатываю глаза, сбрасываю обувь и пинаю их через всю комнату.

– Ох, так же, как в тот момент, когда я положила глаз на тебя?

Дориан смотрит на меня в бешенстве, но моя поза не меняется.

– Откуда все это? Что она тебе сказала? Я же говорил, что не причиню тебе зла.

– Ты тогда этого не знал! Ты даже не понимал, что сделал со мной! Это все было уловкой, помнишь? Иллюзией, – ухмыляюсь я, вспоминая слова Солары. – Скажи мне, Дориан, первый раз, когда мы поцеловались, это было по-настоящему для тебя? Или ты просто играл, чтобы узнать, как близко ты мог ко мне подобраться?

Он делает шаг вперед, хватая мое лицо в свои ладони.

– Ты так думаешь? – Голубые глаза вспыхивают, когда он всматриваются в меня в поисках понимания. – Думаешь, для меня это не имело никакого значения? Что я не изменился навсегда, когда прикоснулся к твоим губам? Что я не мучился каждую секунду каждой минуты каждого дня, пока не смог почувствовать их вкус снова?

Его слова пробивают мою крепость и тело ослабевает под его прикосновением.

– Я не знаю. Я не знаю, что дальше думать. Но знаю, что была дурой. Я верила тебе. Я доверила тебе мою жизнь, мое сердце. А ты просто играл.

Дориан приблизился к моему лицу, достаточно близко, чтобы я могла почувствовать охлаждающую сладость его дыхания.

– Это никогда не было моей целью. Если ты никогда не верила словам, которые я повторяю, тебе придется поверить этому. Я скорее умер бы чертову тысячу раз, чем причинил тебе боль. Поверь мне. Только, пожалуйста, потерпи малышка. Просто подожди… ради меня.

– Подождать? – вскрикиваю я, резко отдергивая голову. – Ты хочешь, чтобы я ждала? Чего? Пока ты разделаешься со своим так называемым "браком"?

Дориан с подозрением осматривает комнату.

– Мои слова могут подвергнуть нас опасности. Ты говорила, что доверяешь мне. Что любишь меня и ни о чем не беспокоишься. Именно это мне от тебя сейчас нужно. Мне необходимо, чтобы ты верила мне всем сердцем, независимо от обстоятельств. Просто верь мне.

– Ты серьезно хочешь, чтобы я ждала тебя? Но зачем? Ты не можешь просить меня об этом и не давать никаких объяснений. Черт, Дориан, ты бессмертный. Проклятье, я бессмертная! Я бы могла ждать столетиями!

– Я ждал тебя столетия, Габриэлла. Когда у тебя впереди вечность, десятилетия проходят незаметно.

Я качаю головой, отворачиваясь от его гипнотических глаз.

– Ты не можешь просить меня об этом. Ты даже не знал меня. Ты понятия не имел, кого ты ждешь. Я не могу просто наблюдать, как ты женишься на другой женщине и намереваешься… создать с ней семью.

Я мельком ловлю взглядом маленький голубой якорь на его руке, такой же, как и у меня.

– Да вообще, как ты собираешься это сделать? Мы оба помечены, – поясняю я, поднимая вверх свою помеченную руку.

Дориан рефлекторно подносит руку к груди и трет ее о другую руку.

– Но это я сделал.

– И что? У тебя есть какие-то привилегии? Правила на тебя не действуют?

Он подносит ко мне свою руку и наши пальцы переплетаются так, что якоря соприкасаются.

– Габриэлла, если бы ты могла это сделать, я бы с радостью носил твою метку. Для меня это было бы честью. Но ты не можешь этого сделать, пока не созреешь. И если ты согласишься быть со мной, то хочу, чтобы и ты пометила меня, как я пометил тебя.

Что за хрень?

– Пометил меня? Ты сказал, что оставил на мне метку? – спрашиваю я, забирая свою руку.

– Именно это и означает метка. Ты знаешь это.

Я вижу раздражение в его уставших глазах. Он выглядит старше, как будто не ел и не спал уже несколько дней. Это заставляет меня забыть о последнем вопросе.

– Дориан, ты в порядке? Ты плохо выглядишь. – Он выглядит так, словно в любой момент потеряет сознание от истощения. Я хватаю его за руку и веду к кровати. – Ты пользовался?

Он качает головой и смотрит в сторону, не давая мне возможность рассмотреть выражение его глаз.

– Не чаще обычного.

– Тогда что происходит?

Понимаю, у меня были деньки и получше, но из-за бессмысленного убийства прошлой ночью, которое до сих пор никак не выходит у меня из головы, и Дориана, ушедшего из моей жизни, тяжело собраться с силами, чтобы сосредоточиться на банальных девичьих заботах.

– Просто было… тяжело, – бормочет он, продолжая смотреть в сторону. Я поворачиваю его лицо к себе и, довольно неохотно, он подчиняется.

– Что с тобой случилось? Расскажи мне. Пожалуйста, – шепчу я, ошеломленная заметными морщинками вокруг его глаз.

Дориан вздыхает.

– Ты, Габриэлла. Я потерял тебя. Я не преувеличивал, когда говорил, что ты жизненно необходима мне. Мне нужно, чтобы ты жила. Ты поддерживаешь во мне жизнь.

– Тебе необходимо дышать мной.

Это не вопрос, это констатация факта.

– Да, – отвечает он, со стыдом опуская глаза.

– Ты умираешь?

Дориан кивнул.

– Медленно, но верно. Если только не вдохну от другого источника или не заберу чью-то жизнь, а я не хочу ни того, ни другого. – Его глаза наконец-то встретились с моими, и были наполнены таким сожалением и болью, что моя грудь наполнилась страданием за него. – Я никогда не хотел бы просить тебя об этом. Это… личное. Интимное. И я знаю, что не заслуживаю тебя.

– Но ты же умрешь, Дориан, – я едва не умоляю. Этот мир не нужен мне без Дориана.