Темный принц

Я прижимаю телефон к груди и улыбаюсь, падая обратно на гору подушек и хихикая про себя.

– Ты пытаешься меня прикончить?

Я вскрикиваю от неожиданности, хватаясь за одеяло и натягивая его до подбородка, прежде, чем сесть обратно.

– Какого чёрта ты здесь делаешь, Дориан? – едва не взвизгиваю я.

Дориан медленно идёт в сторону моей кровати и садится рядом со мной, выглядя при этом очень мужественным и стойким. Он выглядит таким же красивым, каким я его и запомнила и хотя моё сердце болит от воспоминаний, это не убивает меня. Больше уже нет. Любовь Джареда смягчила удар.

– Ты совсем ничего ко мне не испытываешь? Тебя не заботит, каково при этом приходится мне?

Я подавляю дрожь, видя написанную на его лице муку, хотя он и отказывается на меня смотреть.

– Я спрошу тебя снова. Что, чёрт возьми, ты здесь делаешь?

Наконец, его голубые глаза сосредотачиваются на мне, настолько полные боли и гнева, что от их вида я резко втягиваю в себя воздух.

– Как ты могла? – несмотря на напряженную челюсть, скрипит он. – Ты моя, Габриэлла. Ты принадлежишь мне. Ты знаешь, что ты наделала?

– Принадлежу тебе? – с гримасой выплёвываю я. – Дориан, я не твоя. Больше нет. И кроме того, я совершенно обоснованно двигаюсь дальше. Очевидно, что ты тоже.

Быстрее, чем я могу увидеть, Дориан хватает мою руку, почти сжигая меня греховным покалыванием своих прикосновений. Он задирает её вверх, обнажая свою метку.

– Это говорит об обратном, Габриэлла. Ты моя, нравится тебе или нет. Моя. – Его убийственный взгляд натыкается на раздраженность моего собственного и я выдёргиваю руку, сунув её обратно под одеяло.

– Только в сверхъестественном смысле, – отвечаю я, более кротко, чем планировала. – Разве это не то, чего ты хотел? Найти для меня кого-то безопасного? Кого-то более человечного? Чтобы я могла жить счастливой жизнью с кем-то, кто мог бы любить меня так, как я того заслуживаю?

Дориан принимает мои слова, словно пинок под дых и закрывает глаза, чтобы успокоиться.

– Но я люблю тебя, – горячо кричит он. – И я не хочу ничего этого. Тебе это известно. Я не хочу, чтобы ты была с ним, или с кем-либо ещё.

Я отрицательно качаю головой.

– Твоё мнение не учитывается. Больше нет. Ты сделал свой выбор. Ты выбрал Аврору. Она та, на ком ты женишься, Дориан. Не я. Беспокойся о ней

Он делает глубокий вдох, прежде чем снова взглянуть на меня.

– Чего ты от меня хочешь? Хочешь, чтобы я забил на всё? Сражался против своего отца и народа? Поднял мятеж. Дерьмо! Прекрасно, я сделаю это! Сделает ли это тебя счастливой?

Я с отвращением отшатываюсь назад, пораженная его злостью.

– Мне ничего от тебя не надо! Я не просила тебя об этом! Не просила вторгаться в мою жизнь. Ты сам сделал это!

– Малышка, ты вся моя жизнь, – говорит он, крепко сжимая мою руку. – Но ты разрушаешь меня. Ты меня убиваешь. Знание того, что ты хочешь кого-то другого, кроме меня, причиняет мне физическую боль.

Я качаю головой, уходя от его прикосновений.

– Добро пожаловать в мой клуб. Я месяцами находилась в своём собственном аду. Я не могу справиться ни с твоей болью, ни со своей собственной, Дориан. – Я сглатываю, вставший в горле комок и позволяю своим глазам закрыться, моля о силе. – Ты должен прекратить всё это. Должен прекратить появляться и исчезать из моей жизни. И если я решила покончить с тобой, ты должен оставить меня в покое.

Он съёживается, как будто мои слова режут его насквозь. Первым побуждением, было утешить его, но я сопротивляюсь этому. Нет. Он больше не мой, чтобы утешать его

– Ты хочешь, чтобы я отпустил тебя? – спрашивает он, с выражением боли на лице.

– Я хочу чтобы ты позволил мне быть счастливой. У меня не получится, если я буду продолжать надеяться, что ты появишься снова, знаю, ты не для меня, но это не останавливает меня от того, чтобы чувствовать то, что я чувствую к тебе.

Он кивает, соглашаясь, тем не менее, я могу сказать, что это далось ему с почти непосильным трудом.

– Я никогда не перестану любить тебя, ты же знаешь.

Я улыбаюсь сквозь боль, зная, что поступаю правильно. Так должно быть. Даже несмотря на то, что заново собранные кусочки моего разбитого сердца дрожат и откалываются, я знаю, что это должно быть сделано. Мы оба должны отпустить друг друга, чтобы жить дальше.

– Я знаю, – хрипло шепчу я из-за кома, образовавшегося в моём горле.

Полными слёз глазами, я смотрю, как Дориан в последний раз посылает мне свою греховно-сексуальную кривоватую улыбку. Затем он уходит, оставляя меня лишь с драгоценными воспоминаниями о нём.

В последний раз я плачу из-за человека, которого люблю и, вероятно, буду любить всегда. Я могу снова научиться жить, я даже могу снова научиться любить, но никогда это чувство не будет таким же сильным, как я люблю его.

Никогда не будет таким всепоглощающим, пронизывающим все кости в моём теле. Я всегда буду любить Дориана Скотоса, Тёмного, который завладел моей душой и уничтожил меня для всех остальных.

Переводчики: Anet85ka, lera0711, natali1875, Natali87

Редактор: natali1875

Глава 25

В последние месяцы рутина стала моей подругой. Это был единственный способ пережить день и не сойти с ума от подавляющей меня тревоги.

Я не была жалкой; даже несчастной не была. Я просто… смирилась. Такой теперь стала моя жизнь. Ну, по крайней мере, последние несколько недель.

Я больше не могла закрывать глаза на приближение моего восхождения. Не могла игнорировать изменения, затрагивающие все части моего тела.

Мое зрение стало яснее, четче. Мой слух усилился. Мои рефлексы были быстрее, чем у обычных людей.

И я чувствовала себя хорошо. Лучше, чем хорошо. Я чувствовала такую силу, которой никогда раньше не ощущала. И мне это нравилось.

Поэтому мне нужно было увидеться с Соларой. У меня накопилось много вопросов к ней и нужно было удостовериться, что я принимаю правильное решение.

Я много раз ходила на заброшенную парковку несколько недель подряд, в надежде увидеть иллюзию кафе.

Но иллюзия больше не возвращалась. Она никогда не являлась мне, как бы я не пыталась взывать к ней.

Собираясь ехать домой, я пристегивала ремень безопасности, и в этот момент сотовый просигналил о новом сообщении.

При виде имени Джареда на экране, я улыбаюсь и открываю сообщение. Тяжело было не улыбаться, когда Джаред задался целью делать каждый день ярче своим присутствием.

От Джареда, 20:07.

"Думаю о тебе. Но это не новость. Все эти дни ты занимаешь все мои мысли. Мы можем увидеться сегодня, когда я освобожусь? хх".

"Конечно. Только если обещаешь хорошо себя вести;)".

Я сама себе улыбаюсь и завожу машину. Между мной и Джаредом происходит много… мягко говоря, интересного с кануна Нового Года, после того пламенного поцелуя, который окончательно изменил характер наших отношений.

Мы провели ночь в объятиях друг друга, со сплетенными языками, после чего заснули, не разжимая объятий. Это было прекрасно и нежно. Джаред разбудил во мне ту часть, которую я не хотела трогать.

Часть, которую разрушил Дориан. Но как-то, каким-то образом, любовь Джареда начала исцелять разбитую часть меня.

Однако, пока что я не готова перейти с Джаредом к полноценным отношениям; это было бы нечестно по отношению к нему, потому что мое сердце до сих пор принадлежит Дориану.

И Джаред твердо решил не переходить к физической близости, пока я не смогу отдаться ему эмоционально. У меня язык не поворачивается сказать ему, что этот день возможно никогда не настанет.

Как можно забыть кого-то, кто любил тебя вопреки логики и всему рациональному.

Дориан любил меня всем своим сердцем, а тот факт, что он до сих пор меня любит, но мы не можем быть вместе, убивает меня каждый день.

Меньше всего мне хотелось бы, чтоб Джаред думал, что он второй лучший, но на самом деле нет никакого соревнования. А если я не хочу провести остаток дней одна, нужно закрыть эту главу своей жизни. Нужно двигаться дальше.

Мы с Дорианом никогда больше не будем вместе. Мы не можем быть вместе. Он – Темный и это никогда не изменится и не важно сколько в нем добра и любви.

Он всегда будет выбирать себе подобных. Он всегда будет играть по правилам своего отца, а я не могу принести в жертву свою душу и благоразумие, чтобы только быть с ним.

– Эй, детка, как прошел обед с родителями? – спрашивает Морган, когда я подсаживаюсь к нашей барной стойке. Похоже, она готовит, хотя толком и воду не могла вскипятить. Я прикидываю в уме сколько у меня уйдет времени, чтоб добраться до огнетушителя под раковиной.

– Хорошо. Я принесла тебе кое-что со стола. У Донны появился щенок. Ты можешь съездить туда с Дольче погулять, – отвечаю я, ставя в холодильник пластиковый контейнер с едой и доставая оттуда холодную минералку. Я открываю крышку, и вода моментально разбрызгивается мне на руку, от чего намокают рукава моей блузки. – Черт! – визжу я, хватая бумажные полотенца, чтобы впитать воду.

– Нет! Не открывай! – кричит Морган, когда я открываю крышку мусорного ведра.

Я удивленно смотрю на нее, потом переключаю свое внимание на мусорное ведро. В нем куча журналов и газет. Я с тревогой хватаю один из них и моментально замечаю источник ее смятения.

– Я не хотела, чтобы ты видела их, – тихо говорит она. – Тебе в последнее время стало намного лучше и я не хотела, чтобы ты опять впала в депрессию.

Несколько мгновений я изучаю обложку, потом открываю страницу с нашумевшей историей в местном журнале желтой прессы.

Целая статья про Дориана и Аврору, посвященная им как самой красивой паре Скалистых Гор, их планам на будущую свадьбу, наряду с фотографиями счастливой пары.

Их совместная фотография, где Дориан в официальном черном костюме и галстуке, и даже команда баскетболистов Дэнвер Наггетс сидит позади и как будто смотрит на меня, и я резко начинаю задыхаться. Я делаю несколько глубоких вдохов, отчаянно напоминая себе, что все хорошо.

Что это нормально для таких пар, как они быть в центре общественного внимания. И как бы там ни было, я до сих пор жива и поэтому в нем осталась хоть капелька любви ко мне.

– Я в порядке, – говорю я с натянутой улыбкой. Я открываю мусорное ведро, вижу еще несколько статьей на ту же тему и бросаю назад журнал. – Правда, ты не обязана уберегать меня от всего этого. Я знаю, что они вместе. Я принимаю это.

– Я надеюсь, ты понимаешь, что это все – дело рук Авроры. Клянусь, с тех пор как она когтями вцепилась в Дориана, ее конкретно понесло. Как-то она притащила за собой целую команду фотографов в салон. И имела наглость сказать нам, что теперь мы должны называть ее госпожа Скотос. У меня уже несколько недель чешутся руки врезать этой суке.

– Ну, вообще-то так ее скоро и будут звать, – пожимаю я плечами. – Это то, о чем она всегда мечтала. Слава, богатство, статус. Я думаю это входит в образ жизни Дориана. И она все это может получить.

Морган кладет руку мне на плечо и немного сжимает его.

– Ты точно в порядке? Ты действительно переболела им?

Я смотрю в ее огромные карие глаза, полные искреннего сочувствия и любви и стараюсь выдумать полу-правдивый ответ, когда раздается звонок в дверь. Я вздыхаю с облегчением и иду отвечать, благодарная за это спасение.

– Привет, детка, – Джаред улыбается, его зеленые глаза сверкают на темном фоне. Он великолепно выглядит, как всегда, и его энтузиазм при виде меня, возвращал настроение обратно на позитив.

– И тебе привет, – улыбаюсь я в ответ, поднимая лицо, чтоб он мог поцеловать меня. Его губы, такие теплые и мягкие, снимают всю ту боль, которую я испытывала буквально несколько минут назад.

– Джаред! О, Господи, ты опять здесь? Наверно мы скоро начнем брать с тебя за квартплату, – подмигивает Морган.

Джаред отделывается смехом от ее шуточного оскорбления и плюхается на диван, бросая свою сумку с необходимыми на ночь вещами.

– Ну, так какие планы на вечер, дамы?- спрашивает он, кивая в сторону телевизора.

Мы все быстро размещаемся на диване в гостиной, чтобы посмотреть фильм. Меня хватает где-то на две третьих фильма, и я засыпаю в объятиях Джареда, пока пальцами одной руки он поглаживает мои волосы, а другой – рисует маленькие круги на моей руке.

– Пойдем в постель, малышка, – шепчет он мне в ухо, оставляя поцелуй под моей мочкой. Я сонно улыбаюсь ему и киваю. В такого Джареда очень даже легко влюбиться.

Мы переодеваемся в пижамы и укутывается одеялом на моей кровати. Я кладу голову ему на грудь, а он обхватывает меня своей большой рукой и притягивает еще ближе к себе. Я довольно улыбаюсь, меня охватывает чувство умиротворения и счастья.

– Ты же знаешь, что я бы никогда не причинил тебе боль? – шепчет он мне в волосы.

Я киваю у него на груди.

– Знаю.

– И ты знаешь, что я хочу дать тебе столько времени, сколько тебе понадобится, чтобы исцелиться. И что я никогда не буду торопить тебя с принятием каких-либо решений.

И снова кивок:

– Да.

Он поднимает мое лицо и мы встречается глазами, его губы всего в нескольких сантиметрах от моих.

– Просто хочу, чтобы ты знала, что я хочу тебя. Очень сильно, Габс. Сколько себя помню, я представляю, как мы с тобой занимаемся любовью. И когда ты будешь готова, я обещаю, что сделаю тебя счастливой. Я помогу тебе забыть.

Его слова впитываются в мою кожу и атакуют сердце, тепло любви топит последний слой льда, защищавший его. Я даже не думаю. Я просто наклоняюсь ближе, впиваюсь в него своими губами и позволяю его любви привести меня к экстазу.

Искра от поцелуя быстро перерастает в пламя, и очень скоро мы хватаем друг друга за одежду и волосы.

Джаред кладет меня на спину и одновременно снимает мою футболку через голову, потом снимает свою.

Он накрывает меня своим телом, телесный контакт вызывает новую гамму ощущений, я отдаюсь желаниям своего тела и просто позволяю себе наслаждаться.

Губы и язык Джареда спускаются от моих вниз к подбородку и шее. Он посасывает и покусывает, издавая звуки наслаждения в яремную выемку. Я притягиваю его к себе за волосы.

– Габс, – шепчет он мне, легко касаясь губами моей кожи. – Я безумно хочу тебя.

Слова окончательно добивают меня и я просто сильнее притягиваю его за волосы, когда его губы спускаются к груди.

Его язык находит затвердевший сосок и я громко стону. Его тело поверх моего ощущается таким надежным, таким правильным. Каждое нервное окончание пробуждается после нескольких месяцев спячки.

Губы Джареда исследует мое тело, с полным восторгом пробует и дразнит. Он покрывает каждый его дюйм влажными поцелуям, пока я продолжаю вздыхать и нежно поглаживать его волосы и плечи. Мое тело хочет этого. Черт возьми, почти нуждается в этом.

Я заставляю свою разум сосредоточиться исключительно на удовольствии и стараюсь оттолкнуть появившуюся вину с первого плана.

Я не хочу думать о всех причинах, почему это плохая идея. Я не хочу останавливать руки Джареда, стаскивающие с меня пижамные штаны.

И я чертовски уверена, что не хочу останавливать его палец, который уже подцепил пояс моих трусиков.

– Остановись, – я вздыхаю, прежде чем тело продолжит и дальше игнорировать мой разум. Губы Джареда на моем животе, его пальцы начинают медленно, мучительно стягивать мое белье.

– Что случилось? – спрашивает он, все еще кружа языком по моему пупку. Я застонала, высказывая свое неудовольствие, что пришлось его остановить.

– Я так не могу, Джаред. Не сейчас. – Я подтягиваю его за плечи, чтобы наши глаза были на одном уровне и убираю с его лица взъерошенные, словно после секса волосы. – Когда я отдамся тебе, то хочу сделать это полностью. Я не хочу ни на что отвлекаться, кроме как чувствовать тебя. Мне очень жаль, но сейчас я не могу.

Джаред прислоняется лбом к моему, он часто и тяжело дышит. Его губы нежно касаются моих, и я чувствую, как он улыбается.

– Я понимаю, и я умерю свой пыл. Клянусь. Тебе не нужно извиняться.

Он дарит мне последний глубокий поцелуй, затем схватив мою футболку, через голову надел ее обратно, прикрывая грудь. Я почти заскулила, когда перестала чувствовать тепло его кожи.

Он устраивается рядом со мной и тянет меня к себе на все еще голую грудь, я охотно прижимаюсь к нему, вдыхая знакомый запах Ирландской Весны

[13]

. Я оставляю целомудренный поцелуй чуть ниже его соска, улыбаюсь, пока позволяю себе медленно погрузиться в сон.

Это ненадолго. Я влюбляюсь в Джареда сильно и быстро. Может быть, даже достаточно, чтобы подарить ему свое сердце. Но что это будет означать для Дориана? Если я подарю свою любовь Джареду, это в свою очередь, лишит любви Дориана? Если я позволю себе влюбиться в Джареда, это убьет Дориана?

И самый очевидный вопрос… Что будет с нами через несколько недель, после моего восхождения? Быть в обычных человеческих отношениях, значит подвергать Джареда потенциальной опасности. Захочет ли он меня потом? Захочу ли я его?

***

Холодные пальцы гладят меня по щеке, скользят вниз по подбородку до ложбинки на шее. Я резко просыпаюсь и вскакиваю, сжимая перед собой кулаки.

– Полегче, убийца, – Нико смеется, поднимая руки в жесте защиты.

Я резко падаю на подушки и, ворча, переворачиваюсь. Сегодня мой выходной и я собиралась поспать, а не быть разбуженной чрезмерно игривым Колдуном с волосами, как у парня из мальчиковой группы.

– Давай же, Габс. Хочу прошвырнуться с тобой по магазинам!

Я переворачиваюсь обратно, сузив глаза.

– Шопинг? Зачем?

Нико проводит рукой по своей идеальной прическе.

– Это меньшее, что я могу сделать, учитывая то, что собираюсь спросить тебя, – Когда я по-прежнему смотрю на него, он продолжает, – Я должен убедиться, что ты явишься на вечеринку в эти выходные.

Ладно, это не делает меня менее смущенной.

– Что за вечеринка?

Он жует губу и отводит взгляд, явно тянет с ответом, после покорно вздыхает:

– В честь Дориана и Авроры. Отец устраивает им своего рода грандиозное мероприятие, чтобы отпраздновать свадьбу в течение нескольких недель. И он просит твоего присутствия.

Мои усталые глаза мгновенно выкатились из орбит.

– Вот черт, нет! Твою мать, блядь, нет! Я не собираюсь на вечеринку к моему бывшему и его потаскушке fiance

[14]

! Черт возьми, нет!

Нико выпячивает губу.

– Я так и думал, что ты скажешь именно это. И я понимаю. Но важно, чтобы ты пришла. Отец настаивает. И отказывая ему, ты никому лучше не сделаешь. Я пытаюсь помешать ему снова приблизится к твоим друзьям, Габс, ты должна выручить меня.

– Нет!

Он раздраженно стонет, появившиеся отчаяние портит его ангельское личико.

– Хорошо, я не хотел говорит тебе, но Габс, у тебя нет выбора. Либо ты идешь к нему, либо он приходит к тебе. И если поблизости будут твои друзья или семья, то это будет совершенно неважно. Он получает то, что хочет. Разве ты еще не поняла? Ты либо играешь по его правилам, либо не играешь вообще!

Я вскакиваю, приходя в бешенство.

– Так ты говоришь мне что, если я откажусь пойти, твой отец придет ко мне. И в процессе мои близкие могут пострадать?

– Да.

Я поджимаю губы и отрицательно качаю головой, сильнее раздражаясь и не в состоянии высказать мое презрение. Я знаю, это не его вина, и я не должна винить Нико, но все что я хочу сейчас сделать – выбить Тьму из него.

– Ты ведь знаешь, что это полный бред, верно?

Он кивает, его плечи резко опадают от облегчения. Он знает, что я обдумываю сказанное.

– Я знаю. И я бы не стал просить тебя, если это не было бы необходимым. Он хочет только поговорить. Он ничего не предпримет, когда вокруг будет столько свидетелей. И даже если что-то сделает, я там буду. А также Дориан. Думаешь, что любой из нас будет сидеть сложа руки и смотреть, как он причиняет тебе боль?

Я пожимаю плечами, не зная, что и думать в данный момент. Правда, Нико безусловно предан мне. Но все же он – Темный. Обман и предательство кажется вторая натура для его рода.

– Хорошо, я приду. Но тебе не надо тащить меня по магазинам. У меня как раз собственный магазин одежды. И я останусь настолько долго, чтобы выслушать его, затем уйду. Мне не нужно видеть их, выставляющих на показ свою хренову любовь друг к другу.

– Спасибо, Габс, – говорит он, наклоняясь вперед и целуя меня в щеку, – Я обещаю, что это не то, что ты думаешь. И для протокола, я просто должен сказать… не верю, что он хоть что-то делал с ней в том видео. Жизнью готов поклясться, что у него не было секса с ней.

– Не важно, – я качаю головой, пытаясь стереть вызванное в памяти видео из моей головы, – Он сейчас с ней. И чем они занимаются, меня не касается.

После того как Нико попрощался, я неохотно встаю с постели. Джаред на занятиях с утра, поэтому я знаю, что он ушел от меня несколько часов назад. Проснуться от требований Темного Короля – не таким я представляла начало моего дня.

– Доброе утро! – звонко выдаёт Морган, потягивая кофе за барной стойкой. Я что-то ей проворчала, направляясь к чашке. Я еще слишком раздражена, чтобы быть радушной. Она нетерпеливо постукивает акриловыми ногтями по барной стойке, давая понять, что у нее что-то на уме.

– Что? – спрашиваю я, после первого глотка блаженства с кофеином.

– Так, в эту пятницу. Я должна посетить мероприятие из-за работы. Мне страшно, но я определенно должна быть там, Габс. Все сотрудники Люкса идут. И я хотела рассказать тебя, но не знала как ты отреагируешь. Но теперь, когда ты увидела, как таблоиды взрываются от информации, я предпочту, чтобы ты услышала все от меня, – нервно тараторит она.

– Вечеринка в честь Дориана и Авроры. Я знаю, – говорю я, выводя ее из затруднительного положения.

Она с облегчением вздыхает.

– Откуда ты знаешь?

– Потому что, я тоже собираюсь, – стоически отвечаю я, – Полагаю из-за того, что Кашемир в прошлом принадлежал Дориану, мне необходимо присутствовать. Я просто появлюсь на пять минут, а затем уйду.

– Ты уверена, что справишься этим, Габс? – Пространство между ее большими карими глазами разделила морщинка сомнения.

– Ага, а с чем тут справляться? Он и я разошлись уже как шесть месяцев, – Прежде чем я должна буду и дальше убеждать ее, раздается звонок в дверь. К счастью, я встречаю улыбку на лице Джареда, принесшего полный пакет рогаликов.

– Вот именно об этом я говорю! Ты не забыл принести с сыром и копченым лососем? – спрашивает Морган, выхватывая пакет.

Джаред морщит лицо в отвращении и вытаскивает отдельно упакованные рогалики с сыром из пакета.

– Ага. Гадость. – Он оставляет поцелуй на моих улыбающихся губах, обхватив мое лицо своими большими руками. – Доброе утро, красавица. Извини, что ушел так рано.

– Все в порядке, – усмехаюсь я, заворачиваясь в его руки, – Ты здесь сейчас. И принес рогалики, – Мы оба смотрим на Морган, которая бормочет свои слова благодарности между большими укусами хлеба с кунжутом.

– Итак, Габс, я зайду позже в магазин и посмотрю платье. Хочешь встретиться со мной, чтобы пройтись по магазинам вместе? – спрашивает она, прежде чем запить кусок хлеба глотком кофе.

Я пожимаю плечами, не уверенная в том, что планирую делать в течение дня. И последнее, что я планировала, так это отправиться в магазин вечерних платьев для вечеринки, на которую не хочу идти. Я скорее отрежу левую ногу, чем пойду на вечеринку, чтобы отпраздновать предстоящую свадьбу Дориана и Авроры.

– По какому поводу платье? – спрашивает Джаред, хватая себе кружку. Морган и я обмениваемся взглядами. Дерьмо.

– О, не по какому. Просто какая-то дерьмовая вечеринка, на которой Морган и я обязаны присутствовать. Но я планировала умереть от передозировки наркотиков в четверг, так что мой ответ на приглашение все еще является неопределенным.

– Вечеринка? Что за вечеринка? – спрашивает он, с любопытством разглядывая меня. Он знает, что я хожу вокруг да около, пытаясь сбить его со следа моего беспокойства. Я смотрю на Морган и в глазах моих мольба о помощи.

– Вечеринка для Дориана и Авроры, – отвечает она, – Ты ведь знаешь, какие безжалостные эти мажоры. Нас практически тащат туда против нашей воли

Я губами говорю ей спасибо за спиной Джареда, до того как он поворачивается чтобы найти меня смущённой.

– Ты как, в порядке? Ты будешь нормально чувствовать себя, находясь в одной комнате с ними снова?

Не хочу быть бессердечной, рассказывая ему, что я и Дориан пытались разобраться в ситуации, и что я виделась с ним на Новый Год. Но я действительно не принимала во внимание Аврору. Смогу ли я, на самом деле, находится с ней рядом и при этом не испытывать желания выдернуть каждый волосок из ее маленькой испорченной головки? Маловероятно.

– Полагаю, мы скоро узнаем, – я пожимаю плечами.

– Хорошо, – кивает он, – Во сколько я должен забрать тебя?

Хм?

– Забрать меня куда?

– На вечеринку. Ты действительно думаешь, что я позволю тебе одной общаться с этими бездушными задницами? Если ты вынуждена пройти через это, то и я тоже.

Я склонила голову на бок и озадачено посмотрела на него:

– Ты действительно пойдешь на это ради меня?

Джаред опускает свою кружку и забирает мою, ставит их на барную стойку. Затем обнимает меня за талию и притягивает к себе.

– Когда ты поймешь, что я сделаю все, что угодно ради тебя? Конечно, я пойду.

Я прильнула в его объятия и забыла на мгновение, что взяла с себя слово пойти на вечеринку. Со дня на день я буду лицом к лицу с Темным королем и Бог знает с чем еще. Я могу прийти на собственное убийство.

Но я не могу сказать Морган или Джареду, не вызывая при этом подозрение. Я просто должна пройти через это и надеяться, черт возьми, что Нико прав относительно моей безопасности.

Переводчики: leno4ka3486, lera0711, ZarinaKatarina

Редактор: marisha310191

Глава 26

Я стою перед зеркалом в полный рост, поправляя тонкие лямки на своем платье.

Нежные локоны кольцами спадают из сложного пучка на вершине моей головы, на глазах макияж "смоки айз" с легким золотистым отливом.

Все это кажется странно формальным для обычной вечеринки, но, конечно, я ничего не знаю о том, как проходят мероприятия, где требуется строгий вечерний наряд. В основном я посещаю вечеринки "приноси выпивку с собой" или где и так полно пива.

– О… Э… Иисусе, Габс, ты выглядишь сногсшибательно! – говорит Морган за моей спиной, закончив последние штрихи с моей прической.

Я скользнула руками по переду кремовое платье с бисером.

– Ты и правда, так думаешь?

Морган лучезарно улыбнулась моему отражению и, положив руки на плечи, сказала:

– Я знаю, что это так. Я не из тех цыпочек, которые раздают комплименты просто чтобы поднять тебе настроение. Теперь скажи мне, что я прекрасна и пойдем.

Я оборачиваюсь к лучшей подруге, с головы до ног одетой в изумрудно-зеленый атлас.

– Ты выглядишь прекрасно, Морган, – улыбаясь, отвечаю я.

И это действительно так, на мгновение я чувствую, как слезы подступают и грозят уничтожить макияж. Я быстро моргаю, отгоняя их прочь. Морган убьет меня, если я разрушу то, над чем она так долго трудилась.

Но, находясь здесь, с арсеналом косметики, разбросанной по всей комнате, наслаждаясь, что Морган относится ко мне как Барби, я словно попала в старые времена. Почувствовала себя почти нормально.

Стук в дверь моей спальни прерывает сентиментальные мысли.

– Нам лучше выйти, – отметила я, – Ребята становятся нетерпеливыми.

– К черту их, – отвечает Морган, добавив еще один слой туши на ее невероятно длинные накладные ресницы, – красота требует времени!

Когда мы выходим из спальни, по лицу Мигеля и Джареда видно, что старались мы не зря. Мигель быстро обнимает Морган за крошечную талию своими здоровенными руками и целует, пока она не вскрикивает, протестуя.

Джаред был более нежен, он взял меня за руки и притянул к себе. Он прикоснулся к моему лбу своим и выдохнул.

– Ты невероятно выглядишь, Габс. Хочется пропустить вечеринку и остаться с тобой здесь.

Я искренне ему улыбаюсь, он так соблазнителен в темном костюме и галстуке.

– Мне хочется того же самого.

Кстати, мероприятие проходит в большом бальном зале отеля Бродмур.

Когда мы приближаемся к служащему гостиницы, я чувствую дрожь от предвкушения.

Мы идем в логово льва. И хотя там будет полно типов из высшего общества, все может случиться. Темные, безусловно, будут в большинстве.

Мы осторожно вошли в экстравагантный зал, все же никакие предостережения не смогли подготовить нас к зрелищу перед нами.

Огромное пространство цвета мягкого золота и слоновой кости, мерцающее бликами хрустальных люстр, кричало о роскоши.

Богато одетая толпа в сшитых на заказ костюмах, пышные бальные платья и бриллианты. Я почти ослепла от сияния и, даже в своем красивом платье чувствовала себя не в своей тарелке.

Знаете это чувство, когда думаешь, будто все смотрят на тебя? Словно ты практически можешь услышать скрип от записи, когда все разговоры смолкли?

Ну, именно так я чувствовала себя в тот момент. Знаю, большинство из этого только в моей голове, но, очевидно, что некоторые люди узнают меня. Или чувствуют меня.

– Ты в порядке, детка? – прошептал Джаред мне на ухо, чувствуя, как я напряглась рядом с ним. Я улыбнулась и кивнула, чувствуя себя как угодно, только не в порядке. Мои глаза изучали комнату, ища Дориана и Аврору, пусть даже не хотела их видеть. Знаю, не получится не столкнуться с ними.

Даже если наблюдение за их объятиями и ласками полностью разрушит меня изнутри, я не могу скрыться от неизбежного.

Официант останавливается перед нашей группой, предлагая бокалы с шампанским, и мы с радостью принимаем. Я залпом осушаю свой и ставлю обратно на поднос, прежде чем официант успевает уйти. Этот, скорее всего, будет первым из многих.

– Готова? – прошептал Джаред на ухо. Он кивнул в сторону, и я неохотно посмотрела туда. Дориан и Аврора торжественно вошли в комнату, ее маленькая ручка лежала на сгибе его локтя.

Ее широкая улыбка ослепила меня, когда их встретили оглушительными аплодисментами.

Выражение лица Дориана посредственно. Не совсем хмурое, но и не радостное. Он выглядел почти скучающим. Вежливо кивал и пожал несколько рук, но его бесстрастное выражение не менялось. Что-то внутри меня улыбнулось.

Чем дальше они продвигались в комнату, тем лучше я их видела, и мое лицо разгорячилось от поднимающейся ярости, а грудь сжималась от боли.

Аврора выглядела эффектно, как злобная, дьявольская сука, в своем красном в пол платье и сверкающих бриллиантах.

Дориан также безупречен в строгом черном костюме и галстуке, его черные волосы тщательно уложены и блестят. Они выглядели как идеальная пара. Великолепно подобраны и в высшей степени красивы.

– Ужасно, что кто-то такой привлекательный может быть так уродлив, – плавный голос, прозвучавший за мной, отвлек мое внимание от шумихи.

Я обернулась, чтобы улыбнуться Нико, который выглядел также аппетитно, хотя он развязал галстук, обнажая верхнюю часть загорелой груди.

Всегда бунтует. Джаред проследил за моими движениями и, слегка нахмурившись, взглянул на дьявольски красивого Колдуна.

Нико дружелюбно улыбаясь протянул ему руку.

– Ты должно быть Джаред. Много слышал о тебе. Я Николай Скотос.

Джаред нерешительно замер, в его глазах отразилось замешательство.

– Скотос?

Не промедлив ни мгновения, Нико кивает, его улыбка не ослабела. Я повернулась к Джареду и положила руку на его плечо, чувствуя напряженные мускулы.

– Нико – младший брат Дориана. И мой хороший друг, – заявляю я с успокаивающей усмешкой.

– Неужели, – бормочет Джаред. Могу сказать, что он раздражен всем, что связано со Скотосами, и не могу его осуждать. Одно имя срабатывает, как мгновенный антивозбудин. – Приятно познакомиться, Николай.

– Пожалуйста, зови меня Нико. – Молодой, более игривый брат Дориана тепло поприветствовал моих друзей, полностью игнорируя нелепую ситуацию с Джаредом. Я застала его врасплох. Он даже не знал, что у Дориана есть брат, не говоря уже о том, что считала Нико хорошим другом.

Нико делает незаметный жест пальцем и, как по сигналу, официанты приближаются к нам с новой порцией шампанского и закусок.

Он вовлек парней в разговор после того, как отвесил комплименты нашим с Морган платьям, быстро становясь изысканным аристократом, каким был воспитан.

Этой его стороны я никогда не видела и, хоть и ценю его гостеприимное поведение, но скучаю по его грубому чувству юмора. И должна признаться, что скучаю по нему.

После того как Джаред погрузился в беседу с Мигелем и Морган, обсуждая последний скандал богатой наследницы, Нико подходит ко мне.

– Если он не перестанет пялиться, Аврора может вонзить свои коготки в его Армани, – пробормотал он с хитрой улыбкой.

Я слегка повернула голову и ухмыльнулась прежде, чем смогла проследить за его взглядом.

Как будто мы оказались в ловушке, где наши движения замедлились, мои глаза перехватили взгляд Дориана через всю комнату. Он окружен высокопоставленными лицами и политиками, и все же синий океан в его глазах не дрогнул.

Мимолетная вспышка болезненных сожалений исказила его экзотические черты лица, прежде чем снова стать бесстрастным.

Все, каждая унция силы и решимости, уходит на то, чтобы закрыть глаза и отвернуться от него. Боль в груди возвращается.

– Он груб с гостями, – прошептала я Нико, затем сделала глоток шампанского.

– Его это не волнует, – отвечает он, словно это очевидно. – Он ни о чем из этого не заботится. Как ты не замечаешь этого, Габс? Он это делает только, чтобы…

Я резко поворачиваю голову в его сторону, чтобы оценить выражение лица.

– Чтобы что? Почему он это делает?

Нико покачал головой.

– Я сказал слишком много. Это не… осмотрительно разговаривать здесь. Но ты должна знать… появление другого парня на самом деле убивает Дориана. Это парализует его, малышка.

Я посмотрела вниз, концентрируясь глазами на сверкающем шарике на подоле платья.

– Как будто его женитьба не парализует меня? – сказала я только для него.

– Ты знаешь, что ему пришлось сделать это, правда? Пришлось принести себя в жертву, чтобы спасти тебя. Он бы никогда не сделал этого без уважительной причины.

Я оглянулась и заглянула в его бесконечно-голубые глаза. Глаза так похожие на Дориана, что в них почти больно смотреть.

– Да? Могу ли я действительно верить этому?

– О чем это вы двое шепчетесь? – вставляет Джаред с притворной легкостью. Надеюсь, я единственная, кто может услышать раздражение в его голосе.

Я тепло улыбнулась ему, касаясь его щеки тыльной стороной ладони, успокаивая.

– Просто наверстываем упущенное. Хочешь пройти на террасу?

Вчетвером мы извинились перед Нико и отправились к великолепной террасе, открывающей вид на озеро, находящееся на территории курорта.

Здесь довольно холодно, и даже с внешними обогревателями, мы не остаемся там надолго.

Тем не менее холодный воздух остудил подозрения Джареда.

– Я говорил, какая ты сегодня красивая? – прошептал он мне на ухо, удерживая меня близко к себе. Он мягко целует меня в подбородок, и я с удовольствием погружаюсь в его прикосновения.

– Хм, я не помню. Очевидно, еще один разочек не помешал бы.

Джаред обхватывает мое лицо и притягивает, встречая теплым взглядом.

– Габриэлла Винтерс – ты самая красивая девушка, какую я когда-либо видел. Это была моя первая мысль, когда я встретил тебя семь лет назад. И это также верно и сегодня.

Я решила именно тогда и там, что сегодня ночью отдамся Джареду разумом, телом и душой. Хочу полюбить его.

Хочу позволить ему любить, прогоняя последние частички боли. Хочу отдать ему все сердце, даже если это невозможно.

Я действительно хотела всего этого. Хотела быть в состоянии полюбить Джареда так, как он того заслуживает. Хотела жизни с ним. Такой, чтобы она не была заполнена продажностью, секретами и обманом.

Такой, где я просто нормальная, старая Габс, а он Джаред, парень, которого я всегда любила.

Как только я подумала о своих желаниях, уловила что-то краем глаза и посмотрела.

Поверх плеча Джареда, в нескольких футах, я увидела Нико со строгим выражением лица.

Это полностью отличалось от его обычного спокойного вида и мгновенно заставило меня насторожиться. Он кивнул в сторону, и я понимаю, пришло время. Время, чтобы сделать то, зачем я пришла сюда.

Я улыбнулась Джареду, мои руки скользнули по его груди.

– Мне нужно отлучиться по делу на минуту. Но когда вернусь, хочу отправиться домой, чтобы мы могли… правильно… закончить этот разговор. – Я с намеком покусываю губы, произнеся слова, прежде чем подарить ему поцелуй. Надеюсь, этот поцелуй не прощальный.

Я последовала за Нико, ноги дрожали при каждом шаге на десятисантиметровых каблуках. Мне нужно собрать каждый кусочек уверенности, когда я встречусь со Ставросом.

Даже намек на мою слабость даст ему свободу действий, когда он перелопатит мой мозг.

Нико и я приблизились к мужчине крупного телосложения, одетого во все черное и окутанного тенями. Его присутствие зловеще, но Нико фамильярно приветствует его. Даже не смотря на него, я понимаю, кто это.

Сайрус. Вампир, который подчистил за мной… бардак. Моя кожа стала липкой от воспоминаний.

– Куда мы идем? – спрашиваю я, не в силах скрыть свое беспокойство, когда мы скрываемся за дверями лифта.

Нико набирает код на клавиатуре под освещенными кнопками.

– Пентхаус.

Конечно. И не ожидала меньшего. Я кивнула, затем с усилием посмотрела на Сайруса, стоящего в нескольких футах слева от меня.

– Спасибо, Сайрус. За то, что ты сделал… той ночью.

Его голова резко повернулась, быстрее естественного, с непроницаемым выражением лица. Он жестко кивнул мне, также неестественно быстро.

– С удовольствием, мэм.

Мое сердцебиение ускорилось, и я услышала, как Нико усмехнулся рядом со мной, заставляя меня взглянуть на него суженными глазами.

Когда лифт замедлился на верхнем этаже, он схватил меня за руку, переплел наши пальцы и заставил зайти в пентхаус.

Если концентрированная паника уже не сочилась бы по моим венам, я могла бы признать великолепный блеск верхнего этажа.

Но зная, что окружена Колдунами и вампирами, не говоря уже о самом жестоком из них, Темном Короле, я могла сосредоточиться только на том, чтобы переставлять ноги одну за другой.

Я старалась восстановить дыхание и позволить успокаивающим прикосновениям Нико окутать меня. Только хватка его руки удерживает меня от того, чтобы не ринуться обратно к лифту и выскочить из этого ада.

Нико слегка сдавливает мою руку, когда мы входим в огромную гостиную, а я останавливаюсь прежде чем переступаю порог. В искусно выполненном стуле с высокой спинкой, напоминающим современный трон, сидит Ставров, король Темных.

Справа от него стоит мужчина, которого я не смогу разлюбить, даже если попытаюсь. Его глаза мгновенно встретились с моими, как будто он с нетерпением ждал моего прихода.

Он делает слегка огорченное выражение лица, прежде чем его губы снова изгибаются в полуулыбке.

Этого, вместе с пожатием Нико, достаточно, чтобы заставить меня продолжить идти через комнату. Нико быстро целует меня в щеку, прежде чем занимает свое место слева от отца.

Я сдержала стон из-за потери контакта и сплела пальцы перед собой.

– Габриэлла, – проворковал Ставрос, его пристальный взгляд осматривает мое тело. Конечно, он безупречно одет и совершенно съедобен. Я ненавижу свою физическую тягу к нему.

Это самое невыносимое и отвратительное чувство в мире, и я хочу выцарапать свои глаза, только чтобы не видеть его красоты.

– Я так рад, что ты смогла присоединиться к нам в этот вечер, – добавил он с дьявольской улыбкой.

Я окружена тремя самыми прекрасными и смертоносными мужчинами из ныне живущих. Трудно признать, что такая красота может сочетаться с таким злом. Они втроем, вероятно, могли уничтожить Колорадо-Спрингс в мгновение ока. Я проглатываю растущее беспокойство.

– Будто у меня был выбор? – спросила я тихо. Дерьмо. Он должен знать, что я по делу. Я прочистила горло и направила свои ледяные глаза на него. Никоим способом не позволю ему думать, будто запугана.

Конечно, Ставрос не рассердился из-за моего холодного поведения. Он улыбнулся, приторно и невероятно красиво, затем облизнул губы.

– Могу предложить тебе выпить?

Он поднял палец и другая темная гора мускулов, окруженная тенями, появилась прежде, чем я смогла ответить. Еще один вампир. Я сначала удивилась, где Сайрус, но мысль покинула меня также быстро, как и появилась, когда я поймала взгляд Дориана. Он не спускал с меня глаз с моего прихода.

Я потрясла головой, мои карие радужки все еще наблюдали за мужественным выражением лица Дориана. Господи, он великолепен. Как кто-то мог забыть нечто столь удивительное? Как ты можешь согласиться на что-то меньшее?

– Очень хорошо, – услышала я слова Ставроса. – Не думаю, что есть необходимость в официальном представлении, учитывая ваше с Дорианом знакомство. И ты встречалась с Николаем.

Я оторвала взгляд от Дориана и посмотрела на Нико, когда упомянули его имя. Он послал мне знаменитую кривую усмешку Скотосов и подмигнул, вызывая мою настоящую улыбку впервые с моего прихода. Я оглянулась на Ставроса, расправила плечи и приготовилась к последующим нападкам.

– Габриэлла, сначала я хотел бы принести мои искренние извинения за любые неудобства, доставленные моими сыновьями.

Я злобно сузила глаза.

– Чушь собачья.

Ставрос выглядел так, будто я только что ударила его по лицу. Нико провалился в попытке подавить смешок, за что отец колко посмотрел на него.

– Простите?

Он хочет правды, я выскажу всю жестокую правду, в которой он тайно замешан, за последний год.

– Это чушь собачья, и ты знаешь это. Именно этого ты хотел. Ты послал своего сына за мной, помнишь? И ты сделал все, что в твоих силах, чтобы убедиться, что я не смогу его забыть. – Я послала каждому из них, даже Нико, суровый взгляд.

У каждого было отсутствующее выражение лица, не позволяя даже капле эмоций проступить из солидарности.

Теперь я поняла, что посторонняя. Неважно какой тип отношений у меня с Дорианом и Нико, они на стороне Ставроса. Они не бросят вызов королю.

Ставрос неожиданно угрожающе ухмыляется, прежде чем мрачно посмеяться. Я уверена, он не привык к такому обращению, особенно в комнате полной его сверхъестественных подчиненных.

– Не будь смешной, Габриэлла.

– Смешной? – выплюнула я зло. – Также смешно, как отправление приглашения на свадьбу в дом моих родителей? Или посылка с секс видео? – Мои глаза встретились с Дорианом, ледяной фасад которого дал трещину при упоминании его предательства.

– Могу тебя заверить, – сказал Ставрос, его взгляд метался между мной и Дорианом, – что не имею никакого отношения ни к одному из этих нарушений.

– Но это ты организовал эту маленькую свадьба, так? Ты не смог поиметь меня, поэтому гарантировал, чтобы и Дориан не смог.

Ставрос замирает передо мной на минуту, застигнутый врасплох обвинением. Я вижу, как растет его гнев от моего вызывающего поведения.

Практически можно попробовать изменения в атмосфере на вкус. Я закрываю глаза на мгновение и глубоко вдыхаю, почти металлический привкус растекается по моему языку и медленно закипает.

Тонкие волоски на обратной стороне рук встали дыбом от напряжения и ощущения обрушились на меня, заставляя кожу немного покалывать.

Трое мужчин посылали друг другу вопросительные взгляды, несомненно из-за этого молчаливого общения внезапно изменился воздух.

Ставрос похоже почти в ярости, Нико, кажется, смеялся, а Дориан выглядел почти полным надежд. Я не совсем уверена, что нарушило их невозмутимость, но чтобы там не было, заставило их насторожиться.

Ставрос откашливается, прежде чем ответить на мои претензии.

– Ты же понимаешь, что союз между Дорианом и Авророй необходим. Неразумно предполагать, что это сделано по другим причинам нежели обеспечить твою безопасность.

Я сделала маленький шаг вперед, внезапно почувствовав храбрость. Я почти ощущала растущую напряжённость Дориана от моего продвижения.

– Мою безопасность от кого? Люди продолжают утверждать, что все это для безопасности, но никто не сказал, кто угрожает мне. Я начинаю верить, что кроме тебя, Ставрос, больше никто не хочет навредить мне.

Он сложил пальцы перед лицом, опёршись подбородком на их кончики. С каждой напряженной секундой, в его глазах нарастал холод

– Я не хочу причинить тебе боль, Габриэлла. Если бы я хотел, то причинил. Очень легко, – сказал он яростно, в результате чего и Дориан и Нико вздрогнули. – Но есть еще кто-то, кто желает этого. Мудро, если ты помнишь об этом. Мы больше не хотим, чтобы ваши… близкие… пострадали.

Его слова прозвучали как угроза, и я тревожно переступила с ноги на ногу, теребя бусинку на платье.

– Что ты сказал?

Ставроса изогнул губы в лёгкой усмешке, его ледяной взгляд заметил мое беспокойство. Я услышала, как Дориан резко вдыхает, и мои глаза смотрят на него. Его лоб нахмурен, челюсть сжата от гнева. Я перевожу взгляд на Нико, который выглядит, как зеркальное отражение своего брата, прежде чем вернуться к Ставросу, которого, кажется, забавлял мой дискомфорт.

– Как далеко ты пойдешь, чтобы защитить свою семью, Габриэлла? Своих друзей? – он подался вперед, кладя руки на колени. – Этот человеческий парень, ты кажется влюблена в него? Как его имя… Джаред? – он поворачивается к своему старшему сыну и угрожающе улыбается. – Хммм.

Небольшое изменение в воздухе превращается в низкий гул, и мою кожу пощипывает. Шипение невольно срывается с губ.

– Это угроза?

Ставрос качает головой, небрежно отмахиваясь от напряжения, висящего между нами.

– Конечно, нет. Но случаются несчастные случаи. Было бы очень жаль, если такой случится с одним из тех, кто тебе дорог.

– Прекрати болтать! Чего ты хочешь? Зачем позвал меня сюда, Ставрос? – огрызнулась я, утомлённая его игрой.

Он втянул воздух через зубы на мою бестактность и откинулся на своем фальшивом троне.

– Ты знаешь, чего я хочу. Присягни мне на верность. Я могу сделать тебя великой, Габриэлла. Могу гарантировать, что тебя будут боятся больше всего в этом мире.

– Что, если мне этого не нужно? Что, если я не хочу, чтобы меня боялись?

Снова глаза Ставроса смотрят на Дориана, затем на меня.

– Тогда чего ты хочешь?

Инстинктивно, я тоже посмотрела на Дориана, чей взгляд не отрывался от меня с момента как я вошла в эту большую комнату. Его лицо исказилось от тоски и надежды, такое мучительно красивое, от чего мое сердце за него болело.

– Я хочу, чтобы ты разорвал связь, – сказала я тихо, даже не потрудившись взглянуть на Ставроса. Глаза Дориана расширились от ужаса, но я продолжила. – И затем хочу, чтобы разрушил его проклятье. Его проклятье любить меня.

Физическая боль охватила все мое тело, когда слова слетели с языка, и я моргнула, не давая слезам пролиться.

Тем не менее, одна упрямая скатывается по щеке, когда я вижу муки на лице Дориана. Но не могу отвести взгляд.

Ни один из нас не мог отвернуться, хотя это больно для обоих. Похоже, лучше всего у нас получается проводить другу друга через ад.

Нико возмущённо ахнул.

– Габриэлла, ты не должна…

– Замолчи, Николай! – потребовал Ставрос, поднимая ладонь, чтобы остановить дальнейшее влияние. – О каком проклятье ты говоришь?

Наконец-то, я отвела взгляд от Дориана и посмотрела на Ставроса.

– Ты проклял Дориана любить меня с единственной целью, заставить страдать, когда ему придется меня убить.

– Слухи, – сказал он небрежно. – Но если ты хочешь разорвать связь, я с удовольствием это сделаю. Этого ты на самом деле хочешь?

– Да, – прошептала я, задыхаясь.

– Нет, – зарычал Дориан.

Ставрос проигнорировал его угрожающий тон.

– Когда ты взойдешь и присоединишься к Темным, я разорву связь. И любое… проклятье… о котором ты говоришь. По рукам? – он протянул свою ладонь для пожатия.

– Нет! – Дориан кричит более решительно, его сжатые кулаки трясутся по бокам.

На трясущихся ногах, я преодолеваю несколько футов до Ставроса, мои глаза привыкли к убийственному выражению лица Дориана. Его челюсть словно стиснута клещами. Время, казалось, останавливается, когда я подхожу, держа руку, чтобы заключить сделку со Ставросом. Знаю, что не должна делать этого, но устала от того, что люди принимают решения за меня. Устала от чувства беспомощности.

Как только моя кожа касается его, испепеляющий ток проходит через меня, пропуская свой заряд по пальцам.

Ставрос резко вдыхает и отскакивает от моего прикосновения, как будто от огня. Я принимаю его беспокойство, как шанс убедительно доказать свою точку зрения.

Я наклоняюсь вперед, достаточно близко, чтобы почувствовать тепло его тела и сладость его заманчивого аромата, опираясь ладонями на подлокотники его стула.

– Разве не этого ты хотел? – издевалась я, мой пронзительный взгляд проникал сквозь его некогда спокойное лицо. – Перетянуть меня? Сделать богиней, которой я должна быть? – я наклонилась сильнее. Хотела, чтобы он почувствовал тепло от моих мстительных слов. – Я не твое домашнее животное, Ставрос. Ты не мой король, и никогда не будешь приказывать мне. Мудро, если ты помнишь об этом.

Я выпрямилась и пригладила платье на бедрах.

– Я сделаю, что ты просил, и после того как выполнишь свою часть сделки, мы в расчете. Ты больше никогда не будешь угрожать моим близким и прекратишь портить мне жизнь.

Я посмотрела на Дориана и попыталась подарить ему улыбку, которую он изо всех сил пытался вернуть. Вскоре я буду не больше чем мимолетным воспоминанием. Он сможет двигаться дальше и обретет свое счастье с Авророй.

И, возможно, однажды, когда боль от любви и потери наконец-то развеется, я смогу сделать тоже самое.

Затем я бросила последний удовлетворенный взгляд на Ставроса, повернулась на каблуках и вышла из огромной гостиной, не останавливаясь пока не нажала кнопку, вызывая лифт. Нико оказался рядом со мной в следующее мгновение и поцеловал меня в щеку, не осторожничая. Я смотрю на него и сияю, дрожу, но все же горжусь собой, что дала отпор его отцу. Если бы только он и Дориан могли сделать тоже самое.

– Ты поразила меня, малышка, – промурлыкал он, подмигивая мне.

Я выпустила воздух, поскольку задержала дыхание, и прислонилась к его плечу, внезапно почувствовав себя истощенной. К счастью, лифт с писком остановился на верхнем этаже и двери раздвинулись.

Нико проводил меня внутрь, поддерживая за талию, затем обхватил рукой мои плечи, покровительственно притягивая ближе к своей груди. Его рука мягко поглаживала мое плечо, и я чувствовала, как оковы страха и тревоги покидают мое тело.

Только двери начали закрываться, в поле моего зрения попадает искаженное паникой лицо Дориана. Но слишком поздно. Я уже ушла.

Судя по оживленной толпе в банкетном зале, здесь не знали о почти враждебном выяснении отношений наверху. Группа удивительно хороша и играет все, от джазовой музыки до любимых песен из хит-парада.

Я отыскала Мигеля в баре на другом конце комнаты, довольно наблюдающего, как Джаред и Морган потрясающе танцевали.

Они выглядели такими счастливыми и беззаботными, никоим образом я не могла заставить себя их прервать. Я смотрела на них с восхищением. Не уверена сколько раз я еще смогу увидеть их такими.

– Потанцуешь со мной? – спросил Нико, протягивая руку. Я игриво закатила глаза и приняла ее, позволяя увлечь на переполненный танцпол, подальше от взглядов друзей. Десятки пар ледяных голубых глаз сосредоточились на нас, когда он обхватил меня руками.

– Похоже, у нас зрители, – заметила я, пока Нико покачивал меня из стороны в сторону. Конечно, он прекрасный танцор.

Он усмехнулся и прижался ближе ко мне, все еще держа руки на моих бедрах.

– Им просто любопытно. Забей. Уверен, им больше интересен я и все мои чертовы взлеты, чем ты.

Я послала ему вопрошающий хмурый взгляд.

– Что заставило тебя сказать это?

– Черная овца, малышка, – он пожал плечами. – Удивительно, преступления Дориана ничто по сравнению с моими. Но когда живешь много веков, то начинаешь скучать. И впадаешь в отчаяние.

– Отчаяние из-за чего?

Он вновь пожал плечами, притянув меня немного ближе. Знаю, он делает это исключительно для комфорта.

– Смерть. Жизнь. Любовь. Все мы что-то ищем.

Я заглянула в его напряженные, грустные голубые глаза, моя привязанность к этому абсурдно красивому колдуну заставляла меня нажать сильнее. Какая боль скрывается за его игривой маской?

– Что ищешь ты, Нико?

Он застенчиво улыбнулся и просто покачал головой. Оставшуюся часть песни мы протанцевали в тишине. Я не могла даже начать отрицать притяжение между нами. Я чувствовала себя в безопасности в его руках, хотя знала, что у меня есть только это ощущение защищенности.

Началась медленная баллада, и я положила голову на плечо Нико, забыв где я и позволив его опьяняющему аромату окружить меня.

– Мне всегда было интересно, – прошептал он мне в волосы, – что было бы, если за тобой послали бы меня, а не моего брата.

Я подняла голову и изучала его расстроенное выражение лица.

– Что ты имеешь ввиду?

– Смог бы я пройти через это? – он посмотрел в сторону, выкраивая время, чтобы сформулировать мысль. Когда его голубые глаза встречаются с моими, они выглядели немного тусклыми. – Ты могла полюбить меня, как любишь Дориана? Если бы встретила первым?

Мои щеки вспыхнули от его вопроса и моей собственной нежности к нему.

– Конечно, – улыбнулась я. – Что в тебе можно не полюбить?

Он послал мне свою знаменитую ослепительно-белую улыбку.

– Так и я продолжаю говорить!

Я рассмеялась и снова положила голову на его плечо, закрыв глаза и позволив музыке в сочетании с его прикосновениями успокоить меня. Это так прекрасно, настолько знакомо. Как маленькое воспоминание о чем-то, что у меня когда-то было.

– Ты злишься на меня, что я попросила Ставроса разорвать связь и проклятье? – спросила я тихо.

Нико делает паузу, чтобы подумать, и я чувствую, как он качает головой.

– Нет. Я не злюсь.

– Не хочу, чтобы меня любили принудительно. Не хочу, чтобы он был проклят любить меня вечно.

– Я понимаю. Но это не проклятье. А привилегия, – говорит он, слегка сжимая меня, прежде чем вздыхает. – Ненавижу, что вынужден попрощаться с тобой.

Я мгновенно подняла голову и нахмурилась.

– Попрощаться?

Нико кивнул и попытался улыбнуться, но не встретился с моим взглядом.

– Мы все возвращаемся. Ради свадьбы. Скоро твой день рождения и больше мы тебе не нужны.

– Ты бросаешь меня? – спросила я хриплым голосом, в котором звучало больше нужды, чем я предполагала.

Нико коснулся теплыми губами моего лба.

– Мы увидимся снова, малышка. Я не забуду о тебе. Это невозможно. – Он погладил мою щеку тыльной стороной ладони, и я прильнула к его руке, все мысли о Дориане и Джареде забыты. Мое сердце сейчас разбивается из-за другого. Из-за колдуна, пристрастие к которому выросло глубоко во мне.

– Обещай, что навестишь меня. – Слезы жгли глаза. По какой-то причине, я чувствовала будто это наша последняя встреча.

Нико улыбнулся и подмигнул мне.

– Обещаю. Но и ты должна пообещать мне кое-что. – Он заглядывает в мои подозрительные прищуренные глаза. – Ничего плохого! Или позорного. Просто пообещай, что будешь держать свой разум открытым. Обещай, что будешь слушать.

– О чем ты говоришь?

Нико ответил на мой вопрос, взяв меня за талию и повернув в сторону. Дориан шел в нескольких футах в стороне, прокладывая путь через толпу. Мое дыхание перехватило от его вида. Никогда не смогу привыкнуть к его лицу. Он остановился перед нами с довольной улыбкой на лице, будто искал меня всю ночь. Будто я сам воздух, которым он дышит.

– Могу я вас разбить? – спросил Дориан своим соблазнительным мягким голосом. Я хмуро взглянула на Нико, который поднял руки и пожал плечами в притворной невинности. Конечно, он подстроил это.

Глубоко вздохнув, я беру руку Дориана, мое дыхание мгновенно становится прерывистым при контакте. Его глаза смотрят в мои, как всегда, он притягивает мое тело к себе, удерживая так близко, будто боится, что я сбегу. Я не до конца уверена, что не сделаю этого.

Я чувствую, как Нико и остальная часть мира ускользает от нас в тот момент, когда рукой обхватываю его шею. Просто ощущение небольшого открытого участка кожи между воротником и линией волос под моими пальцами возвращает поток воспоминаний.

Дориан целует меня… держит меня… говорит, что любит… смотрит на меня сверху вниз, когда располагается внутри меня, мы оба тяжело дышим от великолепного проникновения. Я пыталась задушить эти воспоминания месяцами, но знаю, они никогда не умрут. Также как моя безумная любовь к нему.

– Дориан, что ты делаешь? – я вдыхаю, уткнувшись ему в плечо. Его аромат мгновенно заполняет мои чувства, и я почти опьянена. Закрываю глаза и принимаю все это, желая, чтобы его экзотическая свежесть могла обволакивать меня постоянно.

Чувствую его губы на своих волосах.

– Танцую здесь с самый прекрасной девушкой.

– Что подумает твоя невеста? – я даже не пытаюсь скрыть придирчивый тон своего голоса.

– Я не знаю, и меня это не заботит. Она нас не побеспокоит. Знает, что даже если подойдет к тебе, то лишится задницы. Кроме того, она лучше поддержит этот спектакль, чем признается миру, что я не влюблен в нее.

– Ты, кажется, хочешь того же, – прошептала я.

Дориан отстраняется, чтобы посмотреть мне в глаза. Он выглядит… печальным. Побежденным.

– Ты знаешь, чего я хочу. Но ты говоришь мне, что не можешь дать этого. Что ты не будешь моей. Я пытаюсь, Габриэлла. Я пытаюсь отпустить тебя, чтобы ты могла жить.

Мое сердце сжимается при виде его боли.

– Я тоже пытаюсь. Поэтому нам нужно разорвать связь, Дориан. После того как твой отец обратит проклятье, тебе не придется…

– Габриэлла, я люблю тебя без условий. Без проклятья, без связи, ничто не может повлиять на это или отнять. Однажды ты это увидишь. Я докажу тебе.

Я покачала головой.

– И как это поможет отпустить? Как это прекратить?

Дориан смотрит в сторону, обдумывая мои вопросы, слегка нахмурившись.

– Возможно, я не хочу прекращать.

– Тогда чего ты хочешь?

Он вновь смотрит на меня, страсть ярко горит в его невероятно синих глазах. Его руки сжимают мою талию, захватывая кожу поясницы сквозь тонкую ткань платья.

– Тебя. Навсегда. Только тебя.

Я прекращаю в изумлении смотреть на него, глаза наполняются слезами, и я в секунде от того, чтобы сказать, что хочу того же… нуждаюсь в том же… когда слышу знакомый, хоть и раздраженный, голос.

– Что это, черт возьми?

Мы оба повернулись и столкнулись с яростным Джаредом, который взглядом пронзал Дориана. Я убрала руки с его шеи, но Дориан все еще сжимал мою поясницу, он не выглядел раздраженным ни в малейшей степени. Возможно, даже немного веселым.

– Джаред, эм, я… – я слегка заикалась. – Я как раз собиралась найти тебя, когда…

– Я пригласил ее на танец, – продолжил Дориан холодно. – Я настоял на своем. Хотел… попрощаться.

Мои глаза встретились с глазами Дориана, и он послал мне слабую полуулыбку. Я чуть не поперхнулась комом в горле.

Джаред откашливается и хватает меня за руку, властно притягивая к себе.

– Хорошо, ты увидел ее, – зло бормочет он.

– Джаред, остановись. – Я вырвала руку из его захвата и положила ему на грудь, чтобы сдержать его норов, затем оглянулась на Дориана.

– Дориан… – У меня нет слов, я знаю, это прощание. Знаю, это конец, в котором мы оба нуждаемся, я не могу высказаться.

– Габриэлла… – Он втянул воздух, его грустные глаза блестели. Затем на своем родном языке, Темном языке, который я каким-то образом понимала, он пробормотал окончание его последнего заявления мне. – Мы будем вместе. Я выбью это право для нас. Для тебя. Я люблю тебя, малышка. В жизни и в смерти.

Дориан медленно опускает свои руки и отступает, его красивое искаженное болью лицо единственное, что я могу видеть. Наши глаза не разрывают контакт, пока он не теряется в толпе, все же я до сих пор смотрю ему вслед, желая, чтобы он появился и вернулся ко мне.

Я заставляю себя оглянуться на Джареда, его лицо отражает смесь боли и растерянности. Его плечи опускаются, а голова падает на грудь. Знаю, что потеряла его. Знаю, что он и я не можем двигаться вперед. Не таким образом.

Мои руки обхватывают его лицо, когда чувство вины и раскаяния разрывает меня надвое.

– Иди домой. Я попрошу Мигеля и Морган подвезти тебя.

Джаред поднимает голову, и я почти разрушаюсь, когда вижу его обрамленные слезами глаза. Я причинила ему боль, единственное, чего я так старалась избежать. Думала, если воздерживаться, просто держать его на расстоянии, тогда будет легче отпустить.

Потому что знала, все идет к этому. Знала, что в конечном итоге разобью ему сердце.

– Мне очень жаль, Джаред. Мне очень, очень жаль.

Хотя он не мог понять слова Дориана, сказанные ранее, пылкое желание в наших глазах нельзя игнорировать. Он видел это… чувствовал это. Знал, что никогда не сможет конкурировать с таким притяжением.

Знал, что я никогда не посмотрю на него также как на Дориана. Я могла солгать ему, но не стану. Он заслужил гораздо лучшее, чем это. Он заслужил лучше, чем я.

Не говоря ни слова, Джаред поворачивается и выходит из банкетного зала, оставляя меня стоять одну на танцполе, несколько слез раскаяния упали на мое платье. В то время как эмоциональные скачки редки для меня, я не могу сдерживать боль.

Молча и беззастенчиво я плачу по Джареду, по мужчине, которого любила, пока он был еще мальчиком. По мужчине, которого хочу, чтобы смогла полюбить снова.

Переводчики: Shottik, ZarinaKatarina,

Редактор: marisha310191

Глава 27

Я уставилась на полупустую бутылку «Джека Дениелса», стоящую на столе. Эта последняя из моего разгромленного тайника, который я держала в Кашемире.

И хотя я не приветствовала оцепенение, в котором пребывала несколько месяцев, сегодня я была за него благодарна. Потому что сегодняшний день – просто катастрофа.

Это мой последний день в качестве двадцатилетней, полу – обычной девушки. Это последний день, когда я могу даже отдаленно считать себя человеком. И в этот день мое сердце перестанет биться. День, который я навсегда запомню с отвращением.

День свадьбы Дориана.

Знаю, это не совпадение, что он и Аврора сочетались браком за день до моего восхождения. Еще один способ Авроры задеть меня. Мои кулаки рефлекторно сжались. Это было бы больше чем просто удар, если она хотя бы осмелится подойти ко мне.

Очевидно, она понимала это, поскольку держалась от меня подальше.

Я открыла бутылку и поставила на стол, все еще не уверенная хочу ли вернуться на эту дорожку. В конце концов, сейчас всего лишь позднее утро.

Я планировала просто прийти, покончить с кое-какой бумажной работой, в случае если мое восхождение пройдет ужасно неправильно, и провести остаток дня с родителями.

Это может быть последний день с ними. Ни один из нас не знал, что произойдет в следующие двадцать четыре часа. Они сделали все, что могли до этого момента. Теперь время, чтобы мне сделать свой выбор.

Я глубоко вздохнула и схватила бутылку, запах крепкого алкоголя обжег нос. Знаю, это поможет облегчить растущее беспокойству из-за неизвестности. Это поможет забыть последний год, не говоря уже о последних часах.

Просто не могу решить, на самом ли деле я хочу этого. Я смирилась с тем фактом, что возможно всегда буду одинокой.

Не жалкое "ого-это-я". Но что-то типа "что-есть-то-есть". Нормальные, здоровые отношения были предназначены для нормальных, здоровых девушек. А ко мне это больше не относится. Не после сегодняшнего.

Прежде чем я успела поднести бутылку к губам, мой компьютер пискнул, указывая на новое сообщение по электронной почте. Я отставила выпивку и открыла приложение, больше не отвлекаясь ни на что другое. Я не могла не улыбнуться, увидев имя отправителя.

____________________

Тема письма: С Днем Рождения, красавица!

Малыш, поскольку я не могу быть там и отпраздновать твой день рождения с тобой, я подумал, что это может стать вторым способом после награждения тебя моим присутствием. Я дернул за несколько ниточек и восстановил информацию, которую, я уверен, ты найдешь интересной.

Знаю, тебе не нравится говорить об этом, но я смог найти оригинал видео, которое тебе отправили. Конечно, это сделала Аврора… бессердечная сука. Но, что наиболее важно, на оригинале проставлены время и дата.

Габс, видео записано в марте 2012. Равно год назад. И я клянусь тебе, дальше того, что ты видела, дело не пошло. Я говорил тебе… Дориан никогда бы так не поступил.

Ты понятия не имеешь, что он уже покончил с этой женщиной. Он не позволил бы себе вновь причинить тебе боль. На самом деле я думаю, она создала файл для другой цели, возможно, чтобы получить рычаги давления для других своих планов. Каких, я не знаю. Но ни под каким предлогом Дориан тебя не предавал тебя. Он тебя любит.

Я приложил оригинальное видео в том случае, если захочешь сама убедиться, хотя сомневаюсь

,

что ты так сделаешь. Просто знай, он говорил правду. Он никогда не делал ничего с ней более того, что ты видела. Насколько бы трудно не было это переварить, это не то, чем казалось.

Я не прочь отправить тебе билет на самолет, чтобы ты приехала и разобралась с этой свадебной фигней. Но мы оба знаем, чем все кончится. У отца до сих пор еще будто палка в заднице после вашего столкновения. Я когда-нибудь говорил тебе, как чертовски люблю тебя за это?

Ну, я лучше отпущу тебя и дам насладиться последним днём в качестве обычной. Облажайся, навороти делов, прими неверные решения и еще… все время думай обо мне.

Увидимся по другую сторону вечности,

Нико.

____________________

Я выдохнула, даже не понимая, что сдерживала дыхание, и опустилась в кресло, позволив себе вникнуть в то, что только-что узнала. Сердце подсказывало, что Дориан сказал правду, что он не предавал меня.

Но после того, как я столько прикидывалась дурочкой, когда меня сбили с ног и сломали, я чувствовала, что больше не могу доверять своим инстинктам. Которые так долго игнорировала. Я позволила возражению заглушить мои разумные объяснения. Я никогда не была так рада, что ошибалась.

Но это не важно. Ничего из этого. Конечно, эта информация дает мне душевное спокойствие, но дальше этого дело не идет. Дориан женится сегодня. Слишком поздно, чтобы изменить неизбежное.

Я закрутила колпачок на бутылку и убрала ее в нижний ящик стола. Мне не нужно впадать в оцепенение. Не тогда, когда я, возможно, в последний раз чувствовала себя человеком. И это нормально. Я… в порядке.

Но кое-что мне нужно сделать. Нужно сделать все правильно с Джаредом. Нужно, чтобы он знал, что я никогда не хотела причинять ему боль.

Не знаю, сколько времени у меня реально осталось. Что если что-то пойдет… неправильно… и я никогда не смогу увидеть своих друзей и семью снова? Что если пользование силой полностью изменит меня?

Я закончу то, зачем пришла, запишу важную контактную информацию, подготовлю юридические документы и номера счетов, прежде чем положу все в сейф для Кармен.

Задача почти болезненная, будто я привожу дела в порядок, готовясь к смерти. Возможно, в какой-то мере так и есть. Моя человеческая жизнь должна закончится, чтобы я могла исполнить свое предназначение. Я решила пройтись до Люкса, прежде чем попытаться найти Джареда. Мне нужно мнение Морган. В течение нескольких недель, с тех пор как он сбежал из банкетного зала Бродмура, Джаред избегал меня.

Я пыталась дать ему пространство и время, чтобы прийти в себя, но даже после нескольких дней он по-прежнему сбрасывал мои звонки. Я действительно его уничтожила. Но, чтобы я не сделала, Джаред должен покончить с болью.

Если бы я согласилась развивать наши отношения, переступая через себя и свои чувства, то в конечном итоге, это раздавило бы его.

Либо моя любовь к Дориану выплыла бы на поверхность, отравляя отношения, которые мы пытались строить, либо мое восхождение все усложнило бы, чтобы пытаться продолжать в том же направлении. Даже если бы я была честна с самого начала, то все равно причинила бы ему боль. Не существовало безболезненных способов уладить всё с Джаредом.

– Привет, чика, – улыбаюсь я Морган. Я машу Карлосу и остальным стилистам, которые выглядят так, будто увидели призрака.

Я не могу винить их за удивление, поскольку не заходила в салон с момента помолвки Дориана и Авроры. Даже не почувствовала, как пролетело более шести месяцев, но в то же время ощущала, будто прошла вечность одиночества и печали.

Морган прищурила свои карие глаза.

– Все нормально?

Я тепло ей улыбаюсь и киваю.

– Ага, все хорошо. Я просто хотела заглянуть к тебе, прежде чем навестить родителей. И думала, что схожу в кампус и повидаю Джареда.

Морган повернулась от своего рабочего места, где она дезинфицировала кучу расчесок и щеток.

– Серьезно?

– Ага. Я должна поступить правильно, прежде чем станет слишком поздно. Прежде, чем потеряю его навсегда.

Морган хлопнула рукой мне по плечу, слегка пожимая его.

– Думаю, это прекрасная идея. Скажи ему, что чувствуешь. Борись за вашу дружбу. Знаю, он скучает по тебе.

Я воспряла духом и несмело улыбнулась. Господи, надеюсь на это.

– Спасибо, Морган. – Я обхватила ее руками и притянула к себе для объятий. – Ты мой лучший друг, знаешь это? И я так много должна тебе. Спасибо, что всегда приглядывала за мной. Надеюсь, я смогу сделать для тебя тоже самое… однажды.

Морган медленно обнимает меня в ответ, опешив от моей странной демонстрации любви. Я точно не из вида "теплый-и-пушистый".

– Конечно, Габс. – Она отстраняется, чтобы оценить выражение моего лица. – Уверена, что все нормально?

Я быстро моргаю остекленевшими глазами, рассеивая порыв уязвимости.

– Конечно. Просто хочу, чтобы ты знала… на всякий случай, я никогда не говорила тебе этого.

Я неловко улыбнулась и подошла к другим стилистам, обнимая их так, будто никогда не увижу снова, чем заработала несколько вопросительных взглядов. Всего несколько минут назад я сделала тоже самое со своими сотрудниками, Кармен даже при этом начала немного задыхаться.

Я ничего не могла поделать с этим. Выглядело как прощание, и я не могла упустить момент и не признаться.

Я достала телефон, выходя из Люкса, собираясь набрать Джареда и сказать ему, что хочу увидеться. Нужно увидеться. Что-то внутри меня не может позволить ему больше избегать меня еще хоть секунду.

– Вот черт! – вскрикнула я, врезавшись прямо в чью-то твердую грудь и уронив телефон. Я так увлеклась прокруткой контактов, что не уделила должного внимания тому, что передо мной.

– Габс? – произнес удивленный голос сверху.

Смущенная, я резко подняла взгляд, увидев пару шоколадных глаз и великолепно уложенные каштановые волосы.

– Ксавье?

– Эй, давно не виделись! – сказал он, ослепительно улыбнувшись, в результате чего его глаза засияли в солнечном свете.

Я быстро и дружелюбно ухмыльнулась, прежде чем наклониться и поднять свой телефон. Меня передергивает от трещин на экране. Дерьмо.

– Ты идешь обратно в Кашемир?

– Ага, – ответила я, по-прежнему хмурясь из-за разбитого телефона. Я сделала глубокий вдох и слабо улыбнулась Ксавье.

– Круто, я с тобой.

Мы прошли пару кварталов до Кашемира, Ксавье рассказывал о всех диких свиданиях парней.

– Итак, возвращается Карлос домой с мужчиной и… о мой бог, его жена выскакивает из туалета с бейсбольной битой!

– Ты шутишь! – засмеялась я.

– Нет. Честно. Что еще хуже, я его откуда-то знал. Я не мог вспомнить, пока не столкнулся с ним снова в мэрии. Он – начальник полиции!

– О, Господи!

Мы смеялись весь путь до Кашемира, мое плохое настроение из-за разбитого экрана телефона полностью улетучилось. Я была благодарна за возможность отвлечься.

Добродушный характер Ксавье и легкий юмор восстановили мою веру в людей. Он, наверное, сталкивался с напастями каждый день своей жизни из-за сексуальной ориентации. Тем не менее, он способен смеяться и улыбаться, преодолевая все это. Если он может перешагнуть через ненависть и боль, возможно, и я смогу.

– Ну, я на месте, – сказала я, махнув в сторону парковки. Я потянулась к Ксавье, чтобы обнять его, когда вибрация телефона поразила меня. Ух ты, по крайней мере, он работает.

После нелепых движений, когда я пыталась ответить на вызов, не порезав палец, я нащупала ключи, направляясь к своей маленькой Хонде. К сожалению, абонент кладет трубку, прежде чем я успеваю ответить, и я ругаюсь себе под нос.

– О, Габриэлла?

Я поворачиваю голову и вижу, что Ксавье следовал за мной до машины и стоит всего в нескольких футах.

– Да? – интересуюсь я, сузив глаза.

Ксавье вновь дарит мне яркую, лучезарную улыбку, которая освещает пятнышки золота в его глазах.

– С Днем Рождения.

Прежде, чем я успеваю обдумать слова, и тем более ответить, ошеломительная, невообразимая боль охватывает мое тело, затем погружает меня в темные, холодные глубины забытья.

Переводчик

:

Shottik

Редактор

:

marisha310191

Глава 28

Мне больно.

Господи, мне безумно больно. Везде. Но боль в голове, безусловно, хуже всех. Даже мимолетный трепет моих век вызывает мучительную боль, взрывающуюся под кожей.

Ощущение, будто топор засадили в голову, это воздействие давило на важнейшие скопления клеток, которые контролировали все движения. Я не могла двигаться. Не уверена, из-за всепоглощающей боли или меня действительно покалечили топором.

О Господи, я парализована?

Нет. Я могу чувствовать боль. Черт, это все, что я чувствую. Но мое тело не двигается словно налитое свинцом. Возможно, из-за полного и всепоглощающего страха. Или, возможно, меня что-то сдерживает.

Я заставляю себя открыть веко, борясь с агонией, сжимая челюсть. Я подавила всхлип, поднимающийся из горла, прикусив щеку с внутренней стороны. Отлично. Еще больше боли.

Через крошечную щелку я попыталась разглядеть малейший намек на мое местонахождение. Комната не освещена, но маленькая полоска тусклого света лилась из высокого окна. Благодаря этому свету я рассмотрела, что сырая и душная комната пуста.

Цементный пол, голые стены из шлакобетона, все серое и запущенное. Удручающую тишину разбавлял только доносящийся откуда-то звук протекающего крана. Каждая капля ощущалась словно удар в висок. Я внутренне застонала.

Если бы я могла заплакать, то слезы уже текли бы по моему лицу. Но боль слишком сильная. Всего… слишком много.

Я попыталась сглотнуть, но слюна во рту слишком густая. Даже мой язык казался опухшим. Желудок мутит из-за металлического привкуса. Если мое больное тело не сможет выдержать позывы, то меня вырвет.

– О, хорошо, – сказали навязчивым голосом откуда-то, где у меня не было обзора. – Ты очнулась.

Я почувствовала, как моя и так вялотекущая кровь застыла в жилах, сухие губы слегка раздвинулись в попытке вздохнуть.

Я знаю этот голос. Который считала теплым и дружелюбным. Голос, что всегда располагал к улыбке.

Ксавье появился в поле моего зрения, бесшумно двигаясь в тени. Он обожающе усмехнулся, изучая все мое тело с восхищением. Когда его глаза встретились с моими, я почти поперхнулась от затрудненного дыхания, и мои больные веки широко открылись.

Он – Светлый.

Золотая радужка ярко сверкала в тусклой, серой комнате, когда он с удивлением продолжал смотреть на меня. Он вообще не казался враждебным.

Ксавье по-прежнему выглядел как теплый, милый мужчина, каким я всегда его воспринимала. И он Светлый. Воплощение добра и исцеления. Я просто не понимаю.

– О, не смотри так удивленно, дорогая, – говорит он, делая шаг ко мне. – Тебя действительно трудно найти. Я убил всех тех бедных, беспомощных девушек, а все это время ты была у меня прямо под носом. Ха! Ты действительно не чувствовала меня?

Я вновь попыталась сглотнуть, мои глаза отчаянно метались. Даже ужасная боль притупилась по сравнению с концентрированной паникой, охватывающей мое тело.

– Ты можешь говорить, милая. У меня много вопросов к тебе, и нужно, чтобы ты была сговорчивей. Твоя податливость станет определяющим фактором в том, что произойдет дальше.

– Что именно? – выдавила я хриплым, прерывистым голосом. Вибрации от него взорвались в моей пульсирующей болью голове, из-за чего слезы брызнули из глаз.

Ксавье опять улыбнулся, склонив голову набок.

– Выбирай или я убью тебя быстро или буду пытать, пока твое человеческое тело в конечном итоге не уступит мучительной смерти. – Он сделал еще несколько шагов ко мне и посмотрел вниз, на землю. – Но, судя по количеству крови, которую ты теряешь, твоя смерть может наступить быстрее, чем я первоначально планировал. Но думаю, мы все еще укладываемся в график.

Кровь? Я сделала глубокий вдох через нос и выдохнула через рот, пробуя металлический привкус в воздухе. Я постаралась отстраниться от своих чувств и сосредоточиться на слухе.

Запах усилился, пока я сосредотачивалась и вновь вдыхала, на этот раз через рот. Это не сломанный кран. Это кровь. Моя кровь. И судя по промежуткам между каплями, падающими на землю, я потеряла много крови.

– Что ты хочешь от меня? – прошептала я. Я даже не подумала об источнике боли. Вскоре я не смогу чувствовать боль или что-нибудь еще, никогда снова.

Ксавье медленно протянул руку ко мне, заставляя слабое сердцебиение сильно ускориться.

– Тссс, любимая, – проворковал он.

Он ласково погладил мою щеку, затем бережно обхватил мою голову, поднимая ее вверх на несколько дюймов. Я даже не могла бороться с этим, потому что все еще не могла двигаться.

Глядя на меня с обожанием, что вызывает еще больше слез, он мягко кладет мою голову обратно, по ощущениям на бетонную плиту. Когда он убирает руку из-под моей головы, она покрыта ярко-красной кровью.

Он потирает пальцы друг о друга словно они покрыты бальзамом, затем вытирает их о мою рубашку. Желчь поднимается в моем напряженном горле.

– Разве не очевидно, чего я хочу? Разве не очевидно, чего все хотят от тебя?

Конечно, я знаю ответ, но хочу разговорить его, пока не пойму, что делать. Что я могу? Я сильно ранена и уверена, что он манипулирует моим телом, поэтому я не могу двигаться.

Но я должна что-то сделать. Я не могу… я не хочу… лежать здесь и умирать без борьбы. Я зашла слишком далеко. Преодолела страдания, замешательство, отрицание и страх только, чтобы оказаться здесь. Финишная линия не за горами. Я должна сделать это. Обязана выжить.

– Что это? – прохрипела я.

– Дорогая Габриэлла… Ты в курсе, что я знал твою мать? – спросил он, прерывая все мысли о побеге такой сменой темы.

Я делаю резкий вдох, задыхаясь от густой слюны, которая, я уверена, смешалась с большим количеством крови.

– Мою… мать? – пробормотала я между приступами кашля.

– Да, – он улыбается, задирая голову к потолку от нахлынувших воспоминаний. – Она была очень сильной. Очень умелой и талантливой. Жестокой. И красивой. Какой же красивой женщиной она была, – замечает он, задыхаясь. Выражение его лица вдруг становится темным и задумчивым. – Я завидовал ей. Она была лучше, чем многие из нас, и знала это. Она чувствовала себя непобедимой. Я ненавидел ее высокомерие.

Ксавье с трудом сглатывает и проводит рукой по аккуратно уложенным каштановым волосам. Делает глубокий вдох, прежде чем его плечи опускаются.

– Но я любил ее. Я любил ее так сильно, – говорит он надломленным голосом.

Я почти чувствую симпатию зрелищу его боли, когда от осязаемых изменений в атмосфере перехватывает дыхание. Оболочка, в которой содержалась его огромная власть, его человеческая форма, отпадала кусок за куском, высвобождая призрачную форму.

Это отличалось от всего, что я когда-либо видела у Дориана или даже Авроры. Это ярко, так ослепительно и почти прозрачно, больше похоже на предчувствие. Шепот тела.

Ксавье бьется в конвульсиях, сражаясь со своей яростью, пытаясь вновь вернуть себя. Он хочет сохранить контроль.

После того как он обуздал свои эмоции и куски человечности встали на место, он хмуро уставился на меня, будто я виновата в его мимолетном промахе.

– Хотя она не могла любить меня! Не могла подарить свое сердце. Из-за него! – кричал он, указывая на меня.

Ветер быстро преодолел разделяющее нас расстояние, заставляя мои слипшиеся от крови волосы упасть мне на лицо. Бетонная плита подо мной загрохотала от его внезапной вспышки ярости.

– Я мог дать ей все! Но она не полюбила меня. Она предпочла пойти по пути предательства, чем быть со мной. Чтобы быть с ним!

Он приблизился ко мне быстрее, чем я успела моргнуть, присел на корточки, и его лицо оказалось в нескольких дюймах от моего. Я могла увидеть отражение своего ужаса в его широко открытых, безумных глазах.

– Мы могли бы быть так счастливы вместе, – прошептал он, хотя его спокойный голос не соответствовал его умопомешательству. – Я смотрю на тебя… ты совсем как моя дорогая Наталия. Истощенная от предательства Темного. Он ввел тебя в заблуждение, милая? Заставил влюбиться в него с помощью своих игр разума? Заставил поверить, что тоже любит тебя?

Я слишком испуганна, чтобы ответить ему, слишком застывшая от подавляющего страха, чтобы даже прохныкать какое-то подобие ответа. Если бы я могла двигаться, то задрожала бы. Если бы я могла рыдать, то утонула бы в собственных слезах.

– Ответь мне, черт возьми! – кричит он, брызжа слюной мне в лицо. Он хватает меня за плечи и трясет мое вялое тело, заставляя боль распространяться еще сильнее.

– Нет! – заплакала я. – Он ничего такого не делал. Он на самом деле… он любит меня.

– Невозможно, – ухмыляется Ксавье, отталкивая мое тело обратно на плиту. Моя голова сильно ударяется, уверена, рана открылась еще больше. Перед глазами плывут пятна, и я чувствую холод. Такой невыносимый холод. После такого он не продлится долго.

Увидев, что я ускользаю в темноту, он обхватил мои щеки дрожащими ладонями.

– Нет, нет, милая. Мне нужно, чтобы ты осталась со мной. – Затем он наклоняется и прижимается открытым ртом к моему.

Приятное тепло скользнуло в меня, и я почувствовала, как часть ослабляющей боли в голове, проходит. Тем не менее, я все еще не могу двигать конечностями.

Ксавье отстранился спустя несколько секунд.

– Этого хватит, – сказал он с довольной усмешкой. Он смотрел на меня, погруженный в свои мысли и потирая указательным пальцем свои губы. – Возможно, это был твой план? Может быть, ты знала, что общение с Темным поможет укрыться. Перебьет твой запах. Возможно, ты знала, что я собьюсь со следа и не смогу обнаружить тебя. Это так? Поэтому ты хочешь его?

Я пытаюсь покачать головой, но это бесполезно.

– Нет. Я не знала, кем он был. Не в начале.

– И однажды ты обнаружила правду? Конечно, ты узнала, какое чистое безжалостное зло затаилось в нем. Разве ты не пыталась сбежать от него?

– Нет, – ответила я уверенно. – Я… я люблю его.

Ксавье фыркнул.

– И где твой принц? Где лучший друг и брат по оружию твоего покойного отца? Ах… точно. Женится на себе подобной. Видишь, Габриэлла. Они могут спать с нашими женщинами и создавать… чудовищ… с ними. Но они всегда возвращаются к своему виду. Они не посмеют испортить свою драгоценную родословную.

– Мой отец не бросал мою мать, – ответила я, ярость затмила тревогу. – Его убили за любовь к ней. Он умер ради любви.

– Они. Не могут. Любить! – завопил он, грохот бетонной плиты подо мной усилился. – Они – монстры. Демоны. Все они! Из-за них твой мир пронизан ненавистью и насилием! Из-за них твоя мать мертва!

Мои слезы свободно текли, горячая соленая вода разбавляла густую кровь, запекшуюся в моих волосах. Знаю, спорить с этим маньяком нет смысла. Его гнев только усилится, и, в конечном итоге, он может убить меня в порыве ярости. Мне нужно больше времени. Нужно попытаться заставить его увидеть, почему это неправильно.

– Но ты можешь любить, – сказала я тихим голосом. – Ты можешь исправить эти ошибки. Можешь показать всем, что Светлые стоят на стороне добра. Ты не должен делать этого.

Он протягивает руку ко мне и обхватывает щеки.

– О, но я сделаю, Габриэлла. На самом деле сделаю. Тебе нельзя позволить существовать. Ты не заслуживаешь даров Божества. – Он смахнул несколько слезинок и откинул грязные волосы с моего лица. – И это просто удача, что я нашел тебя прямо перед восхождением. Пока я держу тебя неподвижной и дышащей, могу убить тебя, прямо во время восхождения, и заберу все твои силы. И с ними, я все сделаю правильно. Я сотру уродство, что создали Темные. Начиная с твоего драгоценного принца.

Я не поддалась искушению слабо улыбнуться и сказать ему, что его план провален. Что, хоть я могу умереть, он никогда не получит мою силу.

Я все еще связана с Дорианом. И когда умру, он приобретет магию, которая дремала в моем человеческом теле.

– Но я думала… я думала, что Светлые не убивают невинных. Что они хотят помочь и защитить людей. Я ничего тебе не сделала. В чем же вы лучше Темных? – Даже говоря эти слова, я раздумывала над тысячами различных вариантов спасения. Ни под каким предлогом я не собираюсь лечь здесь и умереть.

Руки Ксавье опускаются с моих щек, мимо шеи, затем останавливаются на груди, где мое сердце отчаянно бьется, несмотря на травмы.

Его маленький подарок исцеления гарантировал это.

– Может быть, ты ничего не сделала, но далека от невинности. В твоих венах течет кровь Темных. Ты свободно связываешься с Темным. – Его рука опустилась ниже к моему запястью, где был крошечный синий якорь.

Он нежно обхватил его, проведя большим пальцем по плоти, покрытой чернилами.

– И ты помечена.

Я открыла рот, чтобы выразить протест, но, прежде чем произнесла хоть звук, он сжал мою руку, заставляя закричать. Я услышала хруст своих раздробленных костей, сломавшихся словно стекло под его руками.

Я чувствовала, как зазубренные части протыкают мою кожу, влажные звуки разрывающейся плоти вызывают кислоту в желудке.

Я плачу и кричу в агонии, пока не срываюсь на хрип, мои сухие губы трескаются и кровоточат. Он позволяет моей руке упасть с мучительным шлепком, будто она ничего не значит. Будто я ничего не значу.

Ксавье вытирает свою окровавленную руку об мою одежду и небрежно отходит, наблюдая, как я хнычу и плачу от ужасной боли.

В этот момент я хочу умереть. Я больше не выдержу. Его сумасшедший взгляд блуждает по моему телу, и только Бог знает, что еще он припас для меня.

Устав от подавляющей боли и нытья, я позволяю глазам закрыться, молюсь о том, чтобы быть в обмороке, когда он снова что-то со мной сделает. Пусть делает, что хочет. Не желаю быть в сознании во время этого.

– Очнись! – кричит он, ударяя меня по лицу. Мой рот наполнился кровью, и она стекла по моим разбитым губам и подбородку.

Моя щека горит, и я подозреваю, что кожа лопнула, судя по тому, что мои соленые слезы обжигают в том месте.

– Пошел ты! – я плюю, густая окровавленная слюна летит ему в лицо. – Ты хуже Темных, ты – кусок дерьма.

Серые глаза Ксавье расширяются и становятся безумными, будто он лишился рассудка. Он грозно улыбается, когда подносит руку, чтобы стереть плевок с лица. Быстрее, чем я могу заметить, его рука охватывает мою шею, опасно сжимая.

– Ты глупая девчонка. Понимаешь, как легко мне переломить твою маленькую драгоценную шею? Выдернуть каждую конечность словно бумагу? Неужели ты не уважаешь свою жизнь? Не чувствуешь ее ценности?

Я изо всех сил пытаюсь освободиться от его хватки, конечно безрезультатно.

– Я скорее умру, чем позволю тебе получить хоть унцию моей силы, – скриплю я, преодолевая сильное напряжение.

Он отступил после этих слов, глядя на меня с презрением.

– Забавно. То же самое сказала Солара, когда я выпил каждую каплю ее сущности.

Я перевела взгляд на него, отвратительная улыбка расползлась на его лице.

– Что ты с ней сделал?

– Это не очевидно? Я убил ее. Я знал, что она контактировала с Темным Светом, но отказалась раскрывать твою личность. Она сильно и хорошо боролась. Просто недостаточно сильно и хорошо. У охотников есть преимущества.

Так он был охотником. Не удивительно, что он мог скрываться от Дориана и Авроры. Мой затуманенный разум вспоминает все разы, когда Ксавье был у Дориана прямо под носом.

Он, наверное, даже не ожидал, что Светлый окажется таким смелым. Но Дориан также был убийцей. Как он пропустил? Он был доведен до безумия, до точки забвения? Он просто также ослеп от страсти как я?

Жаль, что мне не представится шанс спросить его.

Я сосредоточилась на своем окружении, вновь позволяя чувствам взять верх. Из того, что я вижу, здесь есть одно высокое окно. Кроме того, трава и грязь. Я должно быть в подвале. Не слышно ни машин, ни пешеходов. Единственные запахи – это кровь и может быть… краска? Свет казался темнее. Как долго я здесь?

Заметив мой блуждающий взгляд, Ксавье преодолел расстояние между нами в один быстрый шаг, и сжал мой подбородок своими большими, кровавыми руками.

– Даже не думай сбежать. Ты не сможешь выбраться. Никто не может спасти тебя. Просто прими эту смерть как свою судьбу, дитя.

– Нет, – я заскрежетала зубами, преодолевая боль от раны на щеке из-за его пальцев. – Не приму. И ты не должен делать это, Ксавье. Ты хороший парень. Не делай этого.

Он убирает руку и сгибается от театрального хохота.

– Что? Думаешь, скажешь мне, какой я славный, и я каким-то чудом передумаю?

Звук его искреннего смеха раздражает меня, но я не могу поддаться искушению и осыпать его оскорблениями.

– Но ты хороший. Ты и я могли бы быть хорошими друзьями. Что Карлос, Джексон и Морган сделают, узнав о твоем поступке? Ты не можешь сказать мне, что не беспокоишься за них.

– Беспокоюсь за них? – съязвил он. – Мне они даже не нравятся. Я их презираю. Все, что они есть, все, что из себя представляют… все это развращает мир. Поэтому ты не должна жить. Просто это станет еще одним примером порочности и безнравственности.

Я мобилизовала последний кусочек информации в себе, немного здравого смысла, за который зацепилась и попыталась сочувственно ему улыбнуться.

– Но ты можешь изменить это. Прямо здесь и сейчас. Ты можешь показать, что добро и Свет всегда побеждают. Ты можешь уйти отсюда, зная, что все сделал правильно. Пожалуйста, Ксавье, – умоляла я. – Не позволяй своей боли толкнуть тебя на что-то неправильное. Не позволяй своему Свету умереть и стать призраком того, чем когда-то был, потому что тебе сделали больно. Ты лучше этого. Сильнее этого.

Он секунду вдумчиво смотрит на меня, обдумывая альтернативу. Где-то глубоко внутри него шевелилась доброта, маня вернуться к тому, что на самом деле его.

К его истинной цели. К Свету. Я задержала дыхание надеясь… молясь… что эта его часть не ушла навсегда.

Рот Ксавье растянулся в угрожающей усмешки, разрушая мою последнюю надежду. Все остатки симпатии к нему вышли из меня со следующей каплей крови.

– Думаешь, я тупой, девочка? Думаешь, сможешь обмануть меня, чтобы я отпустил тебя? Ты. Знаешь. Кто. Черт возьми. Я. Такой? – закричал он мне в лицо, внезапно воспаряя надо мной.

Затем его кулак ударяет меня в грудь, с треском выбивая весь воздух из легких. Я пытаюсь вдохнуть через ужасную боль, но не могу. Я не могу дышать.

Что-то не так. Мои глаза расширились от ужаса и паники, когда я молча умоляла о помощи. О мой Бог, я умираю. Я действительно умираю.

Я хриплю и задыхаюсь, глотая только крошечные клочки воздуха. Этого не достаточно. Не достаточно, чтобы сохранить мне жизнь.

Ксавье смотрит на меня с довольной ухмылкой, забавляясь от звуков, которые издают мои раненые легкие. Он мог легко исцелить меня, но все же наслаждался зрелищем, как я сражаюсь за крошечную часть кислорода.

Через минуту или около того, он медленно наклоняется своим лицом к моему. Видит, как жизнь ускользает из меня, и хочет оставить меня в живых, чтобы убить позже. Больной, садист, извращенец.

Перед тем, как его губы касаются моих, его голова дергается вверх, его золотые радужные оболочки пылают от огненной ярости.

– Невозможно! – кипит он.

Мгновенно всю комнату начинает трясти, плита подо мной бешено дрожит. Я могла чувствовать, как изменяется воздух, превращаясь в густую, первоклассную энергию. Я почти могла увидеть мельчайшие частицы электричества вокруг себя, охватившие наши тела.

– Нет! – заскрежетал Ксавье. Его руки обхватили мою шею, сжимая сильнее чем, как я думала, возможно, выхватывая кусочек воздуха, что я вдохнула всего несколько секунд назад. Он шипит на кого-то вне поля моего зрения. – Нет! Если я не могу заполучить тебя, он никогда не сможет!

Напряжение слишком сильное, и я была без воздуха дольше, чем мое потрепанное тело может вынести. Я больше не могу бороться.

Во мне не осталось ни капли борьбы. Кровь вытекает из зияющих ран, которые пронизывают все мое тело, окрашивая бетон в глубокий темно-красный цвет.

Беспамятство так близко, его теплое одеяло удобства и забвения протянулось, чтобы окутать меня. Я хочу его. Оно мне нужно в эти последние минуты. Затем с влажным, тошнотворным хрустом трахеи, мои испуганные глаза смотрят уже сквозь маленькие щели.

И когда я позволяю им полностью закрыться, прежде чем погрузиться в оазис, где нет боли, вижу вспышку блестящего голубого света и слышу низкий, ужасающий рев.

Теперь полностью темно. Все еще. Холодно.

Оцепенение.

Переводчик

:

Shottik

Редактор

:

marisha310191

Глава 29

Белый песок ласкал мои голые пальцы, на ощупь такой нежный и теплый, словно крошечные гладкие бриллианты. Я подняла голову к небу, из-за яркого солнца плотнее закрыла глаза и сделала глубокий, очищающий вдох.

Воздух такой свежий, такой чистый. Мои легкие расширились от благодарности и впустили так много воздуха, как только возможно. Чувствовалось, что все хорошо… так хорошо дышать.

Губы изогнулись в самую подлинную улыбку за долгие месяцы. Мои щеки почти болели от чуждого ощущения. Но я улыбаюсь несмотря ни на что. Приветствуя боль.

В то время как яркое, жаркое солнце обеспечивает меня великолепным загаром, я наслаждаюсь ощущениями. Это заставляет меня чувствовать себя живой. И счастливой. Наконец-то счастливой.

Чистые голубые волны разбиваются о валуны в стороне. Ветер гладит мое лицо и волосы, треплет мой белый сарафан. Кожа безупречна и чиста, не осталось и следа жестокости. Я снова улыбаюсь.

Возможно, здесь я могу быть красивой. Возможно, шрамы в этом месте не видны. Возможно, нет уныния и разбитых сердец. Просто мир и блаженство. Две вещи, которые, как я думала, я не почувствую снова по-настоящему.

Две вещи, которых меня лишили всего в двадцать лет.

– Красиво, не правда ли? – невероятно мягкий голос раздался рядом со мной.

Я повернула голову в сторону голоса, который я знаю так же хорошо, как свой собственный. Голос, что шептал истории о любви и обожании, пока теплые, сильные руки крепко держали меня.

Голос, который мог развеять весь страх и беспокойство, что я когда-либо испытывала, просто сказав: "Я люблю тебя". Единственный голос, который я когда-либо хотела слышать.

– Да, – улыбнулась я ему. – Так красиво.

Глаза Дориана сверкали на фоне морской воды и безоблачного голубого неба. Один уголок его полных губ приподнялся, когда он смотрел на меня с обожанием.

– Только потому что ты здесь. – Он убрал локон с моего лица, заправляя его за ухо. Я изогнулась от его теплого прикосновения.

– Мммм, – промурлыкала я. – А где я?

Он прикоснулся к моей щеке, его другая рука накрыла мою.

– Дома.

Я улыбнулась этому слову и повернулась обратно к роскошному виду гор, бесконечного аквамарина и глиняных домов в отдалении.

– Дома.

Мы сидели в идеальной уютной тишине долгое время, наслаждаясь запахом соленой воды, и чувствовали, как прохладный ветер трепал нашу свободную одежду. Я погрузила свои пальцы глубже в мягкий песок. И чуть не захихикала, когда крошечные частички защекотали мои чувствительные пальцы.

– Ты останешься со мной? – спрашиваю я тихим голосом, все еще смотря на воду.

Я чувствую, как Дориан двигается рядом со мной.

– Если ты этого хочешь.

– Надолго? – я поворачиваюсь к нему лицом, не выражающим ни беспокойства, ни сомнения.

– Сколько потребуется.

Удовлетворенная ответом, я кинулась к нему и положила голову на его плечо.

Дориан в ответ обхватывает меня рукой, притягивая ближе к себе. Я утыкаюсь в голую кожу его шеи и вдыхаю сладкий, манящий аромат. Это действует на меня подобно эйфории, и мое тело расслабляется еще больше.

– Я не боюсь, – наслаждаясь близостью прошептала я, позволяя глазам закрыться на мгновение.

Он прикоснулся губами к моим волосам.

– Я рад. Ты никогда больше не должна бояться.

Я вздыхаю от удовольствия.

– Я скучала по тебе.

– Малышка, я скучал по тебе сильнее, чем ты можешь представить.

– Тогда останься, – промурлыкала я, уткнувшись в ткань его белой рубашки. – Останься со мной.

Губы Дориана коснулись моего лба.

– Я никогда не покину тебя снова.

Мы сидим в течение нескольких минут, может часов, наблюдая как волны плещутся о гигантские острые камни, пока небо не начинает темнеть. Прежде чем ночь полностью накрывает нас, я поворачиваюсь к нему.

– Мне нужно идти, да?

– Да.

Я киваю, понимание заполняет меня.

– Ты пойдешь со мной?

Я видела, как Дориан улыбается в тускнеющем свете, его глаза мерцают и светятся.

– Я не могу. Но я буду ждать тебя. – Его руки обхватывают мое лицо, и он смахивает слезы, а я даже не знаю откуда они там.

Он наклоняется вперед и прижимается мягкими губами к моему лбу. Затем ласкает каждую мою щеку.

Когда его теплые губы наконец-то встречаются с моими, я мгновенно растворяюсь в его прикосновениях. Ощущения пронизывают меня, учащается биение сердца, и в животе от зимней спячки просыпаются бабочки.

Когда он отстраняется от меня, я вижу одинокую, блестящую слезу, скатывающуюся по его щеке.

– Закрой глаза, – прошептал он.

Я оглядываю его красоту еще раз, прежде чем заставить себя сделать так, как он говорит. Я не боюсь. Не нервничаю. Просто не хочу заканчивать с этим. Не хочу потерять его снова.

Но знаю, что должна. Знаю, что есть единственный путь. С глубоким, успокаивающим вдохом, я еще раз прижалась к его губам, закрыла глаза и перешла на другую сторону.

***

Воздух заполняет мои легкие с таким сильным напором, что я почти чувствую, как переполнена кислородом. Мои широко распахнутые глаза озираются вокруг, ища любую знакомую примету, когда руки сильно сжимают кусок ткани перед собой. Я знаю это место.

Сатиновое одеяло с черно-золотым узором, запах дождевой воды и свежего белья. Я была здесь раньше.

Люкс Дориана.

Будто услышав мои размышления, он оказывается сбоку от меня, обхватывая мою голову.

– Как ты себя чувствуешь? – спрашивает он, беспокойство отражается на его озабоченном лице.

Его голубые глаза мерцают в тусклом свете, льющемся из ванной комнаты.

Сразу же я беспокоюсь о своих тяжелых травмах. Я подняла руку перед собой, ожидая увидеть искореженные кости и плоть. Выглядело прекрасно, пошевелила каждым пальцем, подтверждая полную подвижность. Рукой коснулась затылка.

Я чувствовала колтуны от высохшей, запекшейся крови, но раны не было. Даже не почувствовала боли в том месте, где она была.

Мои легкие и шея по ощущениям в порядке, никаких следов пыток, поверхностного дыхания. И боль… прошла. Я озадаченно посмотрела на Дориана, готовая запаниковать.

– Что случилось? Я была… он… я думала, – я заикалась, вцепившись в свою грудь. Понимаю, что завернута в легкий как перышко шелк, а не в рваные, окровавленные лохмотья. – Это был сон?

Дориан мрачно покачал головой, стиснув мои руки своими. Его большие пальцы очерчивали маленькие круги вокруг моего якоря.

– Нет. Не был.

Страх и смятение охватили меня, заставляя притянуть Дориана ближе.

– Что случилось со мной? – прошептала я.

Напряжение волнами исходило от него, а его челюсть дико заскрежетала. Хоть его тело застыло, руки все еще оставались нежными и успокаивающими, пока меня поглаживали.

– Чародей схватил и пытал тебя. Ты потеряла много крови. У тебя было сломано несколько костей, в том числе проколоты легкие и раскрошены шейные позвонки.

Я нахмурилась. Так это был не сон. Я помню все, что случилось. Чувствую каждую сломанную кость и зияющую рану.

Я могла ощущать вкус и запах железа в воздухе из-за сильного кровотечения. Я помню свой страх и отчаяние.

– Но… я в порядке. Что случилось? Как, после всего что произошло, я здесь с тобой, целая и невредимая? – Я вернулась на несколько минут назад – к видению на пляже Скиатос.

Ветер трепал мое белое платье. Запах соленой воды. Ощущение солнечного тепла…

– О, Господи, Дориан, – прошептала я от ужаса. – Я мертва?

Он посмотрел в сторону, избегая моего взгляда полного слез, пока боролся со своими эмоциями.

– Ты была мертва.

– А… сейчас? – вдруг меня осеняет, что совершенно темно. Я пытаюсь подняться, но Дориан крепко удерживает меня в своих руках. – О, нет, который час?

– Десять вечера. Четырнадцатое.

Так я не возвысилась. Вздыхаю с облегчением, но только на долю секунды. Я все еще не знаю, кто я. Даже не знаю, сплю ли я все еще. Или если я…

– Так я не умерла? – выдавила я, мое горло внезапно словно мелом натерли. – Это иллюзия?

Дориан вновь посмотрел на меня, слегка нахмурившись, сморщив лоб.

– Нет, малышка.

Я открыла рот, чтобы начать говорить, вопросы засыпали меня все сразу. Решила начать с наиболее очевидного.

– Как?

Он медленно сглатывает, движение в горле привлекло мой взгляд. Затем он обхватывает мои щеки своими теплыми, нежными руками. Руками, которых я не чувствовала на своем теле слишком долго.

– Я почувствовал тебя. Ощутил твою боль, твой страх. Это разрушало меня. Чувство абсолютного страха наполнило меня, перехватило дыхание и заставило встать на колени. Я должен был прийти за тобой. Должен был спасти.

Его большие пальцы выводят круги на моих щеках, пока он делает успокаивающий вдох.

Его прекрасные бесконечно-голубые глаза покрываются льдом, становясь отстраненными и холодными.

– Я нашел тебя в тот момент, когда тот ублюдок раздробил тебе шею. Я услышал это, и звук оказался самым страшным, с каким я когда-либо сталкивался. Чувствовал, как жизнь покидает твое тело. Видел, как ты лежала там призрачно-белая и безвольная.

Его нижняя губа слегка задрожала, прежде чем он втянул ее в рот, прикусил зубами и сделал глубокий вдох.

– И я сделал с ним то, что он хотел сделать с тобой. Я бил его до тех пора, пока он стал не более чем жалкой пылинкой. Я хотел большего. Хотел всего, что он когда-либо знал о страданиях. Он забрал единственное, о чем я заботился. Единственную, кого когда-либо любил. Он забрал мою причину жить.

Рука отбросила несколько колтунов, которые упали на лицо.

– Я склонился над твоим безжизненным телом и зарыдал. Чувствовал себя раздробленным на миллион кусочков. Потеря тебя полностью разрушила меня, и я хотел умереть, Габриэлла. Я хотел умереть с тобой, потому что жить без тебя не устраивало меня.

Его глаза наполнились слезами, как мои собственные. Я даже не дышала, когда его гримаса обратилась в обнадеживающую полуулыбку.

– Поэтому я сделал кое-что чего не делал многие столетия. Я молился. Я кричал Божеству, прося его помочь тебе. Просил его взять меня вместо тебя и дать тебе прожить счастливую жизнь. Я кричал и плакал, пока не потерял голос, пока рыдания, охватившие меня, не заставили все тело болеть. Все это время я пытался спасти тебя. Пытался исцелить. Я не мог принять того, что ты ушла. Не мог.

Дориан прервался, разглядывая мою реакцию, отображавшуюся на лице. Все, что я могла сделать, это с недоверием смотреть на него. Дориан наклонился вперед и прижался своим лбом к моему. Мы сидели так в течение долгих минут, впитывая близость, прежде чем он снова заговорил.

– Не знаю как, но я исцелил тебя, – прошептал он, его холодное дыхание коснулось моей кожи. – Разве ты не видишь? Моя любовь к тебе настолько глубока и сильна, что Божество услышал мои рыдания. Почувствовал мою мучительную боль. И пробудил что-то внутри меня, что было мертво. И я исцелили тебя.

Он отстранился только на мгновение, чтобы затем прижаться губами к моим.

– Я люблю тебя, – сказал он между легкими поцелуями. – Так сильно, Габриэлла. Я люблю тебя так сильно.

Он поцеловал каждый дюйм моего лица, но я слишком потрясена, чтобы отвечать взаимностью. Я умерла? Дориан спас меня? Затем я оказалась на пляже Скиатос? Это вовсе не казалось мне реальным. Словно запутанная, нелегальная версия Начала… сон во сне.

Тем не менее, пока мой взгляд мог затуманиться, память о боли… мучительной боли, охватившей все мое тело… совершенно четкая. Я помню агонию, отчаяние. Неослабевающий страх, который подавлял борьбу во мне. Внезапную необходимость пережить все это, хотя знала, что не получится.

– Я была в Скиатосе. На пляже. С тобой, – сказала я, пытаясь понять смысл всего этого.

– Да, – отвечает он, его губы изогнулись в подобие улыбки. – Я погрузил тебя в эту иллюзию, пока твое тело исцелялось. Не хотел, чтобы ты чувствовала еще больше боли. И не хотел, чтобы ты была одна.

– Спасибо.

Мои глаза рассматривали обнадеживающее лицо Дориана, в его глазах читалось облегчение. Затем я замечаю его одежду, все обнадеживающие мысли покидают меня. Я слегка отодвигаюсь от его груди, чтобы между нашими телами появилась дистанция.

– Ты одет в… смокинг?

Мои глаза широко распахнулись из-за его мужественного молчания.

– Господи, Дориан, ты сделал это, так? Ты женился на ней. – Его строгие черные брюки, белая рубашка, запятнанная темно-красным и ослабленный галстук сказали об этом. Он был на своей свадьбе.

Дориан покачал головой, выдохнув.

– Нет. Не сделал. Я не смог. Я почувствовал, как сильно ты нуждаешься во мне. Я знал, что должен прийти к тебе. Я бросил ее… перед алтарем.

Прокралось облегчение, но я быстро оттолкнула его, обменяв на скептицизм.

– Но, если бы я не была в опасности, если бы ты не почувствовал все, что со мной творилось, ты бы сделал это, так? Ты бы женился на ней.

Огорчение отразилось на его лице, вступило в противоречие с видимым сожалением, которое излучали его глаза. Он не мог лгать. И его молчание сказало мне все, что нужно знать.

– Так я и думала, – пробормотала я, полностью отстраняясь от него.

Дориан пытался вновь схватить мои руки, но не стал бороться против моего отказа позволить ему это.

– Габриэлла, тебе нужно понять, что значит женитьба для меня. Это должно дать мне влияние… власть… чтобы покончить с отцом. После того как я заполучил бы трон, я планировал убить его. И не мог рассказать тебе этого, потому что, как знаешь, мои мысли и слова не безопасны. Теперь нет причин скрывать все от тебя. Я все равно что мертв. Я совершил свой последний предательский поступок, уйдя с этой пародии на свадьбу. – Он слабо улыбается, но это скорее напоминает гримасу.

Я кивнула, переваривая все это.

– Итак, это… просто трюк? Чтобы добраться до Ставроса? – часть меня знает. После всей лжи, обманов и полуправды, я просто не могу довериться инстинктам. Хочу верить, что Дориан всегда был абсолютно честен со мной, но правда в том, что он не мог.