Теневой Перевал

Глава 25

Когда все закончилось, я с трудом опустился на жертвенник, но теперь уже не как пленник, а как человек, наконец-то получивший возможность отдохнуть.

Веки тяжело сомкнулись, и я позволил себе расслабиться, чувствуя, как отпускает напряжение. Все мое тело — одна сплошная рана, а энергосистема на грани полного коллапса.

Я лениво следил, как золотая мана растекалась по моему организму, медленно наполняя меня теплом и покоем. В этом процессе было нечто новое — никакой боли, никакого ощущения, что я зашиваю рваные раны своей силой.

Наоборот, каждый разрыв в энергосистеме затягивался плавно и почти незаметно, как будто это была естественная часть процесса. Поток маны из места силы был невероятно мощным, и я мог чувствовать, как она проникает в каждую клетку, заполняя пустоты.

Процесс регенерации проходил с удивительной скоростью. Бурый круд с охотой делился своей мощью. Я чувствовал, как все внутри меня перестраивается, энергоузлы и энергоканалы становятся крепче. Источник энергии в груди, который до этого был на грани истощения, теперь наполнялся силой. И самое главное, теперь его объем увеличился практически вдвое.

Понаблюдав немного за своей энергосистемой, я перенес свое внимание на внешний мир. Любопытный момент… Я теперь определенно знал, что опасности для меня вокруг больше нет. Полная связь с местом силы дала мне абсолютную уверенность в том, что в этом зале нет ни одной живой души. И не только… Через кристалл я ощущал каждый уголок храма, который сейчас был пуст. Похоже, все остроухие в момент проведения ритуала находились в зале. А еще ко мне пришло осознание того, что и демон и его серые миньоны были в этом храме чужаками.

Ради интереса я попытался заглянуть дальше, за границы подземного храма. И у меня получилось, но спустя мгновение я почувствовал головокружение и слабость. Не хватило концентрации. Но и того, что увидел было достаточно…

Золотая мана проникала все глубже и глубже, восстанавливая не только меня, но и сам бурый круд. Я мог ощущать, как место силы залечивает свои раны, нанесенные магией смерти, как разрывы в его структуре медленно затягиваются.

Но также я понимал, что это была временная гармония. Как только восстановление закончится, все вернется на свои места, и бурый круд снова останется сам по себе. Но пока я был связан с ним, у меня был доступ к тому, что он хранил веками.

Я решил сосредоточиться на окружающем меня пространстве. Я почувствовал коридоры и тоннели, а также другие залы, только поменьше того, в котором я сейчас находился. Повсюду ощущались постепенно исчезающие эманации черной маны.

Но было одно место, где следы магии смерти не ощущались. Видимо, туда демон и его миньоны не смогли добраться. Похоже, все дело в том, что Кхалдрекар не успел проломить защиту сердца места силы, которое не раскрыло ему все свои тайны.

У древнего храма было еще одно небольшое крыло, вход в которое был замаскирован в теле скалы и надежно закрыт сложным магическим механизмом. Я улыбнулся… Энергоструктура этого механизма была связана с местом силы. А это значило, что я смогу открыть этот проход…

Находка меня вдохновила, и я продолжил изучать подземелье. Но спустя некоторое время пришел к выводу, что все тайники и потаенные ниши были уже вскрыты.

Зато я теперь знал, как выбраться наружу. Через длинный туннель, который вел в огромную подземную полость. Это была каменоломня. Там явно совсем недавно добывали руду, насыщенную бурой маной. Думаю, не ошибусь, если предположу, что именно эту руду багряные вывозили на повозках, через мое маркграфство.

В следующее мгновение я ощутил сильное головокружение, а из носа пошла кровь. Похоже, переусердствовал с новым навыком. Вытерев кровь, я сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, а потом полностью расслабился, позволив золотой мане делать свое дело…

Когда я пришел в сознание, то почувствовал себя полностью обновленным. Неизвестно, сколько времени прошло — час, день? В какой-то момент я просто отключился, провалился в глубокий сон. Открыв глаза, я медленно поднялся. Боль больше не терзала мышцы, а от усталости не осталось ни следа. Источник был полон под завязку, энергоузлы слегка увеличились, а энергоканалы стали толще и крепче. Осмотр физической оболочки показал, что от ранений, нанесенных черными шипами, не осталось даже шрамов. Спустившись с жертвенника, я с довольной улыбкой оглядел зал.

Тела призраков и остроухих валялись повсюду, напоминая высушенные мумии. Их энергетические системы и источники были опустошены до последней капли.

Я приблизился к тому месту, где в последний раз видел Дюваля, Молчуна и Тогрула. Даже не сразу смог их опознать. Золотые щупальца выжали из них всю жизнь, оставив лишь оболочки. Искаженные сухие лица, напоминающие потусторонние маски с провалами вместо глаз, замерли в последнем крике.

Затем я заметил Вэнону. Ее высушенное тело обнаружилось недалеко от жертвенника. По сути, она единственная, кто из всех остроухих во время боя смогла оказаться так близко ко мне. Только вот ей это никак не помогло… На ее изуродованном магией лице застыла гримаса смерти… Тайна народа Лао умерла вместе с ней…

Далее я прошелся вдоль края ритуального круга. Все кристаллы, которые жрецы раскладывали по его периметру, превратились в горки пыли.

Стоп… А это что?

Проходя мимо одной из мумий, что лежала лицом вниз, я внезапно ощутил тихое биение сердца. Перейдя на истинное зрение, я осмотрел труп. Не может быть… Быстро нагнувшись, я перевернул тело. Скрученные сухие пальцы мертвого жреца держали золотой круд размером с яблоко. И почему я не почувствовал его раньше?

Он светился изнутри насыщенным золотым светом. Его энергия пульсировала словно живое сердце. Я не понимал, как это произошло, но, похоже, столкновение стольких магических энергий изменило один из крудов, извлеченных из тела химеры, и породило нечто новое.

Глядя на этот круд, я вспомнил о Диком Герцоге. Когда-то он принес меня в жертву Приливу, чтобы превратить мой магический источник в золотой круд. Выходит, все его жуткие эксперименты на одаренных имели под собой основание…

Я аккуратно поднял золотой кристалл и уже внимательней осмотрел весь зал. Спустя несколько минут мои поиски увенчались успехом. Я нашел еще четыре золотых круда. Все они были практически одинакового размера. И каждый из них, как и первый найденный мной, напоминал живое сердце, ритмично пульсирующее в такт движения маны внутри него.

— А вот это я удачно зашел, — негромко произнес я, с довольной улыбкой разглядывая внутренности секретного крыла.

Как и предполагал, магический механизм потайной двери поддался мне без проблем. И я оказался внутри древней то ли оружейной, то ли сокровищницы.

По правде сказать, я не ожидал здесь что-то увидеть. Ведь частые приливы и отливы за многие годы превратили бы все содержимое в пыль, но, похоже, этот схрон был сделан уже после появления Тени.

На стенах висели доспехи и оружие из теневых материалов. Один из них особенно привлек мое внимание — полный комплект, выточенный из странного металла, сверкавшего холодным, синеватым блеском. Судя по сложной энергоструктуре этот доспех явно принадлежал магу высокого ранга. Чтобы использовать его, нужно иметь внушительный запас маны и обладать довольно высоким уровнем концентрации.

Рядом с доспехом висели два клинка из той же стали, в энергоструктуре которых угадывались те же узоры, что и в доспехе. И мечи и доспех были одним комплектом. Похоже, маг, им владевший, помимо собственных заклинаний или плетений, мог использовать какие-то секретные магические связки, вложенные древним мастером в свое творение.

Мой змеиный доспех, обнаруженный мной в оружейной остроухих, в которой, кстати, было много всякого ценного и полезного добра, включая круды, казался всего лишь простенькой поделкой какого-нибудь подмастерья на фоне синей брони.

Здесь висели и другие комплекты доспехов. И все они были великолепны, но с синим ни один из них сравниться не мог.

С трудом оторвавшись от разглядывания оружия, я прошёл в следующую комнату, которая, судя по своему содержимому, являлась складом.

Массивные полки были заставлены слитками неизвестных мне металлов разных цветов, пропитанных энергией Барьера. Их сила ощущалась даже на расстоянии.

Побродив между стеллажами, я обнаружил секцию с теневыми камнями, кожей, костями, а также с деревянными заготовками. Прикинув, сколько времени и сил понадобиться, чтобы вывезти все это, я лишь покачал головой.

В таком задумчивом состоянии я и переступил порог последней комнаты и замер с открытым ртом…

Это была библиотека. Полки в ней были заполнены свитками, многие из которых уже превратились в пыль, но среди них были и экземпляры в довольно неплохом состоянии.

Я разворачивал их медленно, и, кажется, дыша через раз. В большинстве своем это были тексты, написанные на неизвестном мне языке, но некоторые были снабжены какими-то чертежами и формулами. А в одном пухлом свитке я нашел рисунки, на которых были изображены явно магические плетения, а также какие-то схемы, центром которых, судя по рисункам, выступали кристаллы. Одна из таких схем полностью повторяла напольный узор в главном зале с бурым крудом. От волнения, охватившего меня, даже задрожали руки.

Буквы мне показались смутно знакомыми. Где-то я уже такие видел… Стоп… А ведь точно! В подвале «Лисьей норы» предок герцога де Клермона прятал несколько книг и свитков на этом языке. На одном даже была какая-то карта…

Не выпуская драгоценный свиток из рук, я подошел к небольшому столу в центре библиотеки, на котором лежали несколько полуразложившихся книг и свитков, и заметил небольшую шкатулку. Она была вырезана из кости какого-то теневого зверя.

Открыв крышку, я посмотрел внутрь.

— Прямо день сюрпризов, — прошептал я и усмехнулся.

На дне шкатулки лежали три фигурки. Одна из них, выточенная из теневого дерева, изображала барсука, другая, каменная — сову. Третья была рысью из темного металла. В каждой из фигурок ощущались эманации золотой маны. Всё, как в той, что была у меня. Попытка потянуться золотым щупом к этой мане ничего не дала. Складывалось ощущение, что чего-то не хватало… Либо коллекция была неполной, либо я просто делал что-то не так… А может — и то и другое.

Повертев фигурки в руках, я хмыкнул и сложил их в шкатулку. Затем оглядел еще раз библиотеку и вздохнул. Что же, я увидел все, что хотел…

Винтервальд. Фьёрдград. Жемчужный дворец.

Сегодня в тронном зале Жемчужного дворца не было многолюдно. Здесь присутствовали только самые приближенные к новому конунгу люди. Сам конунг Олаф Серый восседал на своем троне. На его бородатой физиономии играла самодовольная улыбка, а в глазах горел огонь победителя.

Сегодня Олаф гордился собой как никогда. Ему все-таки удалось усмирить свою свободолюбивую сестру, прихотям и капризам которой так часто потакал их отец. Вследствие чего из Астрид выросла избалованная и своенравная девчонка, абсолютно не считающаяся с мнением своих старших братьев. Ох, сколько бы Олаф отдал за то, чтобы его сестра лишилась своего дара! Только из-за него новому конунгу приходилось терпеть все выходки своей взбалмошной сестренки.

Правда, при всей избалованности сестра не была дурой. Она, наконец, поняла, что союз с этим мягкотелым вестонским принцем ничего в ближайшем будущем им не даст. То ли дело Эрик Гром, в военной поддержке которого они сейчас так нуждались. Когда Астрид ответила на предложение Олафа согласием, тот был вне себя от радости. Он даже пообещал сестре не отправлять вестонского принца обратно домой, чтобы тот со своей свитой мог поприсутствовать на свадьбе.

Олаф скосил свой взгляд на стоящую напротив его трона сестру. Она сейчас была сама покорность и покладистость. Олаф мысленно усмехнулся. Отец наверняка не узнал бы ее сейчас. А всего лишь требовалось проявить с ней твердость и жесткость.

Рядом с сестрой, широко расставив ноги и гордо выпятив грудь, возвышался Эрик Гром. Во взгляде бородача все еще читалось неверие, что ему наконец улыбнулись боги и дочь легендарного конунга Острозубого станет его женой.

Он, то и дело, не стесняясь, окидывал масляным взглядом ладную фигуру Астрид, представляя, как возьмет ее на брачном ложе. Острозубый никогда не любил Эрика. Он считал его трусом, и Эрик Гром об этом знал, за что и ненавидел прежнего конунга. Видят боги, он был самым счастливым человеком, когда пришла весть о смерти Острозубого, а также почти всех его соратников.

Именно тогда Эрик понял, что пришло его время. И они с его младшим братом Иваром, собрав дружину, отправились в столицу.

Кто мог тогда сказать, что этот поход принесет им намного больше, чем они могли представить. Совсем скоро Астрид станет его женой, а потом можно будет подумать над тем, как сделать так, чтобы корона Винтревальда оказалась на голове Эрика Грома. Ведь этот болван и слабак, Олаф Серый, даже на бледную тень своего отца не похож.

Тем временем конунг медленно обвел взглядом тронный зал, где сейчас присутствовали все его соратники, в том числе и его брат, Ульф Волчье Сердце, который закончил сбор войска и специально прибыл на помолвку Астрид и Эрика Грома, а также представители восточных кланов. Затем конунг поднял правую руку, и в зале повисла торжественная тишина.

— Друзья и верные соратники! — провозгласил сухим голосом Олаф Серый. — Сегодня я рад поделиться с вами новостью, которая станет новой вехой в истории наших земель! Моя сестра, Астрид Стремительная, чья мудрость и сила стали известны далеко за пределами наших владений, свяжет свою судьбу с тем, кто достоин ее. Эрик Гром, могучий вождь клана Зимнего пламени, признанный своей отвагой и непобедимостью, отныне станет ее мужем.

Олаф на мгновение замолчал и взглянул на Астрид. Их взгляды встретились. Его победный и ее покорный.

— Этот союз, — продолжил он, не отрывая глаз от лица сестры. — Не просто соединит два сердца, но и укрепит наши народы, даруя нам новые силы перед лицом грядущих испытаний! Пусть каждый из вас знает: это не просто помолвка, это знак нашего единства и мощи, знак того, что мы готовы вместе встретить любой вызов! Пусть будет крепок этот союз! Да принесет он процветание Винтервальду!

Зал тут же взревел.

— Слава Астрид Стремительной! Слава Эрику Грому!

— Слава великому конунгу Олафу Серому!

Олаф Серый, улыбаясь, принимал чествования, он увидел, как кивнула Астрид одной из своих служанок и как спустя несколько мгновений в зал вбежали слуги, неся в руках подносы с бокалами и кувшинами. Отдельно в сторону трона несли крупный изогнутый рог, отделанный золотом и драгоценными каменьями. Рог был полон темного, как кровь, вина.

На миг Олаф напрягся, но потом вспомнил вчерашний разговор с сестрой, который прошел, на удивление, спокойно и без истерик. Астрид показала себя в тот вечер рассудительной и покорной. Тем более, она сама пришла к нему. Олафу уже не один раз докладывали о том, что сестре уже надоел мямля принц и что много раз ее замечали в компании Эрика Грома.

Но на всякий случай Олаф Серый остановил слугу, тащившего рог, и с улыбкой произнес:

— Хочу сегодня в честь такого знаменательного события предоставить первой испить вина из королевского рога своей сестре, а потом ее будущему мужу!

— Благодарю за честь, брат мой! — Астрид кротко улыбнулась и поклонилась.

Слуга остановился перед ней и протянул рог с вином.

Астрид довольно легко и без особых усилий приняла рог и, приподняв его немного, провозгласила:

— За новое начало!

Затем, сделав основательный глоток, обвела взглядом зал и передала рог Эрику Грому. Тот шумно отхлебнул вина из рога и под громкие выкрики из зала передал его слуге.

После того как рог побывал в руках конунга, а затем и у всех присутствующих в зале, Олаф Серый снова поднял руку и громко воскликнул:

— Да начнется…

Что именно хотел объявить конунг, никто не узнал. Последнее слово Олаф Серый выплюнул вместе с густым кровавым сгустком. Из его вытаращенных от ужаса глаз текли кровавые слезы. Как и из его ушей и носа.

То же самое сейчас происходило с большинством присутствующих гостей. Тронный зал огласили сдавленные предсмертные крики и хрипы.

Лишь несколько десятков человек молча наблюдали за происходящим. Среди них были Ульф Волчье Сердце со своими соратниками, несколько глав восточных кланов, одним из которых был Ивар Беспалый, младший брат Эрика Грома, с радостным удовлетворением следивший за предсмертными корчами своего брата.

Принцесса Астрид, даже не взглянув на неудавшегося жениха, затихшего в луже собственной крови у ее ног, направилась в сторону трона. По пути она переступила труп рыжего детины, который еще недавно оскорбил Хельгу. Его черный язык торчал из широкого рта, а шея была исцарапана до крови. Астрид мысленно усмехнулась. Этот болван пытался выцарапать из своего горла яд желтого мечехвоста.

За принцессой сейчас внимательно следили все те, кто приняли ее предложение и поддержали ее план. Именно они получили перед церемонией противоядия.

Астрид приблизилась к трупу Олафа, который, судя по запахам, перед смертью успел обгадиться. Она была рада, что предавший их договор брат умер именно такой позорной смертью. Сняла с его головы корону, которая принадлежала когда-то ее великим предкам, и двинулась в сторону Ульфа.

Тот был всегда нелюдимым и большую часть своей жизни проводил на охоте или сражаясь. После смерти отца из двоих оставшихся братьев Ульф меньше всего подходил на роль правителя Винтервальда, кроме того, он был младше Олафа. Поэтому он безропотно послушался Астрид тогда и послушался ее сейчас. Впрочем, так было всегда.

Взгляды Астрид и Ульфа встретились.

— Надо было так поступить с самого начала, — негромко произнесла Астрид и, привстав на носочки, двумя руками возложила корону на голову молчавшего все это время брата. Теперь уже единственного.

Затем она обернулась к обступившим их воинам и провозгласила:

— Конунг умер! Да здравствует конунг!

Все выжившие практически одновременно подняли правую руку вверх, и по тронному залу пролетел дружный боевой клич.