Теневой Перевал

Глава 8

Зима, наконец, закончилась, одарив напоследок Гондервиль сильным снегопадом, который продолжался почти полторы недели. Но потом температура несмело поползла вверх, и все вокруг начало постепенно пробуждаться от зимней спячки. А это означало, что со дня на день наше небольшое войско могло выступить в путь.

Я понимал, что ранняя весна — это довольно сложный период для похода, особенно в условиях этого мира. Погода все еще может быть непредсказуемой — от холодных ветров до проливных дождей. Да и снег может еще не полностью растаять, что непременно превратит дороги в грязные труднопроходимые направления. Особенно в холмистой местности.

Ночи в эту пору еще холодные. Ночевки в такую погоду сопряжены с рисками обморожений и простуд. Особенно достанется нонкомбатантам, которые решили последовать за мной, они не такие закаленные, как горцы или те же мертонцы.

Поэтому мной было принято решение изначально осуществить переселение в два этапа. Сперва во главе со мной в марку отправится отряд из почти полутора тысяч человек. Тысяча из которых были воины, а остальные являлись гражданскими, которые бы отвечали за строительство жилья, складов, укрытий для животных, ремонт дорог, уход за скотиной и еще десятки других важных процессов. И уже когда все будет готово к приему большого количества людей и животных, следом за первым отрядом отправится остальная часть моего войска с переселенцами.

Ганс, кстати, оказался прав. Его предсказания, что в мою марку захотят переселиться многие из местных, полностью оправдались. Я бы даже сказал — реальность превзошла все самые смелые предположения.

Местные, после творившегося беспредела во время боевых действий, увидев, как за последние месяцы кардинально в лучшую сторону изменилась ситуация на землях, которые, по сути, находились под контролем моих людей, естественно, связали установленный порядок с персоной маркграфа де Валье.

Поэтому я не особо удивился, когда с первыми весенними деньками к Гондервилю со всех сторон потянулись жители из всех окрестных земель. Большие крестьянские семьи на телегах и повозках, загруженных скарбом, артели ремесленников, а также пешие одиночки, тащившие на себе свои скромные пожитки — все они шли ко мне, надеясь на лучшую жизнь. И их, похоже, не пугало переселение в земли, находящиеся на границе с Тенью. Видимо, теперь только со мной они связывали свое будущее благополучие.

Я, конечно, понимал, что это «переселение народов» еще аукнется мне конфликтами с бергонскими аристократами, земли которых крестьяне покидали целыми семьями, но препятствовать им я не пытался.

Во-первых, большинство из этих аристократов, пока их крестьян грабили, насиловали и убивали, отсиживались где-то за границей, вместо того чтобы с оружием в руках защищать свои земли. А во-вторых, учитывая последствия демографического спада последних лет, моему маркграфству в любом случае потребуется восполнять недостающие человеческие ресурсы за счет переселенцев из других регионов.

В общем, если кому-то из этих аристократов вдруг захочется поконфликтовать со мной, желаю им удачи. Она им очень пригодится, но вряд ли поможет.

Изначально, когда король «осчастливил» меня этим маркграфством, я был полностью настроен сосредоточиться на походах в Тень и добыче крудов.

В первую очередь я планировал обустроить базу в Форт де Грис, небольшом городе-крепости, который являлся столицей моей марки, а потом уже оттуда отправлять экспедиции за Барьер. Обустройством самого маркграфства я, если и собирался заниматься, то планировал делать это постепенно и без спешки. Тем более, что земли мне достались безлюдные и не особо обширные. И это еще мягко сказано.

Естественно, после моей успешной военной кампании многое изменилось, и в первоначальные планы пришлось вносить множество правок.

Большое количество переселенцев, потерявших свои дома и родичей, ставших, по сути, никому не нужными изгоями, видели во мне свое спасение. Да и для меня, как для начинающего феодала, замаячили новые перспективы, помимо добычи крудов.

Разумеется, опыта в этом направлении у меня никакого не было, но я примерно себе представлял, что именно буду делать. Кроме того, рядом со мной находилось много толковых людей, таких как мой сенешаль или тот же граф де Потье, которые всегда могли помочь как делом, так и советом.

Правда, когда я на одном из наших собраний обрисовал им свою стратегию ведения дел в маркграфстве, мои советчики серьезно призадумались. Особенно граф де Потье… и я понимал причину его мрачной задумчивости.

Для местных феодалов, которые веками управляли своими землями по старинке, любое изменение — это как красная тряпка для быка. Они привыкли, что крестьяне зависят от них во всем, платят дань урожаем, работают на их полях, да и вообще живут по правилам, которые диктует землевладелец. Для феодалов все это не просто устоявшийся порядок, а основа их власти и богатства.

Собственно, тот же граф де Потье был истинным сыном этой эпохи и ничем не отличался от себе подобных землевладельцев. Отсюда его, хоть и сдержанная, но негативная реакция.

Если вдруг какой-то маркграф-выскочка начнет снижать налоги или, что еще хуже, даст крестьянам возможность не платить их несколько лет, чтобы те «обросли жирком», а потом, что самое ужасное, этот вирус распространится и на другие земли — это будет прямой удар по кошельку и влиянию феодалов-консерваторов.

И им плевать на то, что такие реформы могли бы всерьез улучшить жизнь их крестьян. Для этих ребят все эти идеи выглядят, как угроза потерять контроль над своими владениями. Большинству из них даже в голову не приходит, что если все сделать аккуратно и по уму, то вследствие роста благосостояния крестьян, их собственная казна тоже начнет быстрее наполняться. В их глазах маркграф-выскочка — не просто новатор, а настоящий революционер, подрывающий устои их феодального мира.

Естественно, они не будут сидеть сложа руки. Скорее всего, начнут искать союзников среди других влиятельных вельмож, включая тех же жрецов, а потом и короля. И не стоит забывать про слухи и интриги — в этом деле они мастера. А если все пойдет совсем плохо, могут и за оружие взяться, чтобы защитить свои привилегии и проучить зарвавшегося бастарда.

В общем, если бы мое маркграфство находилось в центре страны, то мои тезисы были бы настоящим вызовом всему феодальному обществу. Крестьяне, несомненно, одобрили бы мои начинания, пусть сперва в их глазах я бы прослыл этаким чудаком, но для феодалов, в особенности моих соседей, превратился бы во врага номер один как пить дать. Достаточно было посмотреть на хмурую физиономию графа де Потье, когда я зачитал ему несколько тезисов из своего плана. А ведь он услышал лишь малую часть того, что я намеревался провернуть в своей марке.

Но маркграфство Валье находилось слишком далеко от всего так называемого цивилизованного мира, и до моих планов никому сейчас не было дела. Тем более, что Карл III ясно дал мне понять, что я могу делать в своей марке все, что захочу.

Кроме того, на данный момент, если кому-то вдруг не понравится, как я веду дела у себя во владениях, мне все равно никто ничего не сможет возразить — просто не хватит смелости.

Однако в будущем, если все, что я задумал, будет успешно реализовано, в мое маркграфство начнется массовое паломничество беженцев как из Бергонии, так и из других стран. Вот тогда и стоит ждать проблем.

Что же касается моих идей, то на самом деле ничего особенного я не планировал делать.

Я всего лишь решил дать крестьянам передышку. У них и так на плечах огромный груз. Война, переезд на новое место… Так что в ближайшие пару-тройку лет ренту за землю платить они не будут. Пусть спокойно сконцентрируются на том, чтобы поднять свои хозяйства на ноги. Вот тогда и поговорим о выплатах.

Если я увижу, что дела у крестьян идут на поправку, но они еще не совсем готовы к большим выплатам, предложу разбить сумму на части. Пусть выплачивают постепенно, раз в квартал, например, или раз в полгода.

Кроме того, я собирался пойти на уступки и освободить крестьян от налога на урожай на несколько лет. Пускай в ближайшие пару лет весь урожай оставляют себе — кормят семьи, развивают хозяйство. Потом, когда дела пойдут лучше, вернемся к налогам.

Этими шагами я планировал показать людям, что маркграф де Валье действительно заботится о них, а не просто собирает налоги. Ну и для маркграфства это тоже выгода: крестьяне станут лояльнее, сильнее и смогут внести больший вклад в развитие марки в будущем.

Примерно также я планировал поступить и с теми, кто не связывал себя с работой на земле. Нужно было поддержать мастеров, выделив им землю или здания под мастерские. С таким наплывом людей понадобятся инструменты, одежда, мебель и все остальное.

Под сбыт товаров я планировал восстановить старые и организовать новые ярмарки и рынки. Например, для, так сказать, внутреннего товарооборота можно будет организовать ежедневные или еженедельные рынки, где крестьяне и ремесленники смогут продавать свои товары. А для привлечения купцов из других земель пару раз в год устраивать большие ярмарки.

Кроме того, я понимал, что без хороших и безопасных дорог никакой торговли не будет, поэтому придется раскошелиться на ремонт оных, а также организовать постоянное патрулирование.

Но и это еще не все… Чтобы марка стала привлекательным местом для торговли, в первые годы не обойдется без снижения торговых пошлин.

В общем, дел было невпроворот. А ведь я еще планировал создание больницы в столице марки, а также школы для детей из простых семей. Отремонтировать храмы Праотца и Пресветлой, которым наверняка досталось от жрецов Алого храма.

Но были и планы, о которых я не распространялся. Например, мы с Лорином задумали заняться развитием животноводства в моей марке. Где главным направлением стали бы лошади. Уже сейчас у нас с хэйдэльфом была разработана стратегия разведения, а в будущем и улучшения как минимум трех пород лошадей. Благо, после военной кампании поголовья для этого хватало.

О других домашних животных и птицах мы тоже не забывали, для этого перед походом в мои собственные стада Лорином были отобраны самые лучшие экземпляры.

А еще я тешил себя надеждой, что в будущем на мои земли переберутся и другие первородные. Места для них в моей марке было предостаточно. Осталось только создать подходящие условия. Ребята они консервативные и менять шило на мыло не будут. Хотя я знал, что рано или поздно это обязательно произойдет. Об этом мне частенько говорили как Лорин, так и мои фэйри.

Ведь с появлением первородных можно будет, например, сосредоточиться на разведении культур с высоким потенциалом для продажи, таких как специальные лекарственные растения.

Если на наших ярмарках появятся оригинальные товары, это обязательно заинтересует сперва обычных купцов, а потом уже и крупные торговые дома.

В общем, планов по развитию моей марки было много, но сперва до нее нужно было еще добраться…

Гондервиль наш отряд покинул в конце первого месяца весны. Как и планировалось, в поход отправились почти полторы тысячи человек. Кстати, за все время, что я находился в Гондервиле, представители Сапфировой гильдии так и не вышли со мной на контакт.

Альдрик ван Клаусен, спустя неделю после нашей беседы, покинул город и, судя по данным моих разведчиков, отправился обратно в Ромон.

В принципе, я понимал, что задумали нынешние боссы гильдии. Они тянули время. Ждали, когда я уйду в свою марку и уведу с собой все свои войска. Именно поэтому в цитадель так никто и не пытался тайно пробраться.

Что же, магов ждал облом… На смену гарнизону из мертонцев и присягнувших мне горцев прибыли воины барона де Бакри. А я перед отъездом из Гондервиля объявил об аукционе, который я намерен провести ближе к зиме, где цитадель будет выставлена на продажу. Уверен, новость довольно быстро достигнет ушей всех магических гильдий, и тогда посмотрим, как запоют сапфировые, когда поймут, что очень скоро у них появятся конкуренты.

Спустя двенадцать дней наше небольшое войско добралось до Каменного ручья. Так называлась река, отделявшая земли маркграфства Валье от Бергонии.

Несмотря на то, что река выглядела спокойной и даже мирной, переправа через нее была делом непростым, особенно, когда за плечами довольно сложный двенадцатидневный переход по холмистой местности.

Хотя погода выдалась солнечной, весеннее тепло пока не успело разогнать остатки зимы. Снег все еще лежал в тенистых местах, прячась под деревьями и кустарниками, напоминая о том, что холода окончательно не отступили.

Невзирая на усталость, переход через реку мы все-таки решили сделать сегодня. Кто знает, что за сюрпризы могла приготовить эта, на первый взгляд, спокойная вода? Да и проводники из местных предупреждали нас, что весенние ручьи часто капризны и коварны — тающие снега накапливаются в горах, и вода может резко подняться в любой момент.

Несмотря на то, что это был брод, берег был довольно крутым и скалистым, особенно с бергонской стороны, что делало переправу еще более сложной задачей. Вода в реке была ледяной, и даже мысль о том, чтобы ступить в нее, заставляла содрогнуться.

Над рекой на противоположном берегу возвышалась старая полуразрушенная башня. Это все, что осталось от небольшого приграничного форта. Теперь она стояла одинокая и покосившаяся, словно древний страж, который видел лучшее времена, но был забыт своими хозяевами навсегда.

Было видно, что люди из долины устали. А вот закаленным горцам и мертонцам эти двенадцать дней дались довольно легко. Так что войско начало переправу решительно и без проволочек.

Я верхом на Шторме, окруженный моими ближниками, стоял на небольшом холме, откуда меня всем было видно, и следил за переправой.

Я понимал, что для моих людей пересечение этой границы — это не просто переход через реку, это некий символический шаг в неизвестность. Шаг на земли, которые считались опаснейшим местом в Мэйнленде. Люди должны видеть нового хозяина этих владений. От него должны исходить волны спокойствия и готовности в любой момент отразить любую угрозу.

Сейчас, как ни странно, каждая мелочь имела значение. Поэтому я и все мои страйкеры были облачены в магические доспехи. Мы постоянно перебрасывались непринужденными фразами, улыбались и делали вид, что эта переправа ничем не отличается от других таких же переправ. Я то и дело ловил на себе взгляды людей и то, что я замечал, мне нравилось. Народ, похоже, был уверен в своем маркграфе.

Уверенности добавляли десятки разложенных разведчиками из отряда Аэлиры костров на противоположном берегу, которые уже ждали нас здесь два дня.

Аэлира периодически отправляла ко мне Вайру с донесениями о состоянии дорог и о потенциальных угрозах. Правда, последних пока не наблюдалось. Если не считать, конечно, следов местных жителей, которые разбегались от нашего войска в разные стороны. С ними мне придется разбираться позднее. Смысла гоняться за ними по лесам и холмам не было никакого. Со временем сами придут ко мне на поклон, когда по лесам начнут расселяться общины гленнов и вервольфов. Против истинных у простых людей нет шансов.

Когда переправа была, наконец, закончена, солнце уже практически спряталось за горизонт. Рядом со старой башней вырос окруженный фургонами и заостренными кольями военный лагерь. Мы решили дать двухдневный отдых людям и животным.

Я сидел в своем шатре, вытянув ноги к походной печке, и с удовольствием попивал травяной отвар, когда снаружи послышалась возня, и спустя несколько мгновений в проходе появился Гуннар.

— Ваше сиятельство, — произнес он слегка взволнованно. — прибыли разведчики.

— Что там? — спросил я, нехотя поднимаясь с кресла.

— В сторону лагеря движется небольшой отряд из местных, — ответил Гуннар.

— Хм, — произнес я, двигаясь на выход и на ходу принимая из рук Гуннара плащ. — Наконец решились выйти на контакт… Что же, послушаем, что они скажут…