Тень луны

5

— Войдите, войдите, — сонно пробормотала Джулианна на четвертый стук в дверь.

— Миледи? — послышалось в ответ. — Но ваша дверь заперта.

Джулианна нехотя оторвала голову от подушки и начала вставать, пытаясь выпутаться из простыни.

— Сейчас! — крикнула она, освободившись наконец от простыни, но обнаружила, что не может найти свои ночные туфли и пеньюар.

Бормоча проклятия, она пошла к двери босиком и отперла ее.

— Доброе утро, миледи, — проворковала миссис Мид, входя в комнату с подносом. — Надеюсь, вы хорошо спали. Сейчас еще довольно рано, но я помню, что вы всегда были ранней пташкой.

Крепкий аромат какао достиг ноздрей Джулианны.

— Возвращайтесь в постель, — сказала миссис Мид, заметив босые ноги Джулианны. — Не то вы простудитесь.

Джулианна послушно залезла под покрывало, а экономка налила ей чашку какао.

— А теперь, миледи, чем вы хотели бы заняться сегодня?

— Мы начнем с того, что снимем чехлы с мебели в библиотеке и музыкальной комнате, — объявила Джулианна. — Но еще раньше надо убрать разбитое стекло в прихожей.

— Разбитое стекло?

— Да, кто-то ночью бросил камень в окно.

— О Боже! — воскликнула миссис Мид. — И кто это сделал?

— Не знаю, — Джулианна задумчиво глянула на пожилую женщину. — Более того, мне кажется, что я видела кого-то вчера вечером в прихожей.

— Вы увидели кого-то в доме? — Круглое лицо миссис Мид стало красным. — Почему же вы не позвали на помощь?

— Потому что я решила, что мне это показалось, — ответила Джулианна. — Но на всякий случай я заперла свою дверь и оставила гореть свечи.

— Я вижу, — отозвалась экономка, заметив с дюжину почти совсем сгоревших свечей.

— И еще одно, — продолжала Джулианна. — Я не хочу, чтобы Том опять наследил в моей комнате. Отныне он должен вытирать ноги перед тем, как входить в дом. Что же касается грязных следов на полу, то он может прийти и сам убрать их.

— Какие следы, миледи?

— Ну вот же они. — Джулианна перегнулась через край кровати, чтобы показать на грязные следы… но их не было. Она в изумлении посмотрела в сторону камина, но и там не было ни одного следа. — Но я же их видела! Ночью, когда проснулась. Грязные следы от мужских сапог. Отсюда и туда. — Она показала пальцем.

Миссис Мид осторожно отвела глаза:

— Вы говорите, миледи, ночью они были?

— Вот именно, — воинственно заявила Джулианна. — Я видела их отчетливо.

Она понимала, что ее история звучит как кусок ночного кошмара, поскольку нет никаких доказательств. Но ведь она вылезала из постели, разглядывала следы, даже дотронулась до них.

Она подняла свою правую руку, чтобы посмотреть на кончики пальцев, и обнаружила, что они запачканы.

— Вот! Видите? — Она торжествующе протянула экономке правую руку. — Я дотронулась до одного из следов и испачкала пальцы.

Миссис Мид оглядела пол и потом подняла глаза на Джулианну:

— Но кто же их вытер, миледи, раз их нет?

— Я не знаю. — Джулианна откинулась на подушки. — Ладно. Должно быть, я ошиблась.

Но она не ошиблась и знала это.

— Тогда все? — спросила экономка, явно желая, чтобы ее поскорее отпустили.

— Да. Пока что все…

Грязные следы исчезли! Были ли они на самом деле, или ей это все приснилось? У нее на пальцах грязь, но, может быть, они были грязными, когда она легла спать? Она поднимала камень, брошенный в окно, и разглядывала его. Должно быть, ей все это приснилось.

В ее мозгу возникло с полдюжины возможных вариантов, когда она принялась искать какие-нибудь разумные объяснения. В течение некоторого времени ей снился кошмар со свадьбой, а потом, совсем недавно, стал сниться любовник, который приходит к ней под покровом темноты. Обычно Джулианна не была подвержена таким фантазиям. Она грешила на разыгравшиеся нервы — последствия тяжелого путешествия и шока последних недель.

Часы показывали четверть восьмого. До рассвета еще целый час, но она знала, что местные шахтеры уже идут на работу. Рыбаки Ильфракомбе и Байдфорда готовят свои сети. В богатых домах прислуга уже встала и трудится, разжигая огонь, выпекая хлеб, убирая дом.

А в Блад Холле царил покой, было так тихо, что Джулианна слышала шуршание крови в руке, на которой лежала ее голова. Это свидетельство бьющейся в ней жизни только обостряло воспоминание о сне, который ей снился несколько часов назад. Мужчина, незнакомец, склонился над ней, когда она спала. Было ли это видение таким же реальным, как привидевшиеся ей следы?

Она вспомнила про какао и сделала глоток. И тут же выплюнула все обратно в чашку. Напиток оказался ужасным на вкус. Она с подозрением глянула на сахарницу, послюнила палец, сунула его в сахарницу и лизнула.

— Соль! — в изумлении воскликнула Джулианна. В этот момент в комнату ворвалась миссис Мид.

— Не пейте, миледи! — кричала она. — Я должна была догадаться, когда вы говорили про следы. Капитан и его дама снова принялись за свои штучки. Они насыпали соль вместо сахара. Все, что я готовила утром, испорчено!

— Может, это тоже шутки привидений, — предположил Том, стоя с кепкой в руке перед своей хозяйкой. Как только беспорядок в кухне был обнаружен, леди Джулианна и миссис Мид решили исследовать кладовку и винный погреб, и там они обнаружили еще более тревожные явления.

— Привидения не оставляют после себя крошки от сыра и недопитые бутылки вина! — возмущенно высказала Джулианна.

— Я об этом ничего не знаю! — заявил Том, краснея.

— Я ни в чем тебя не обвиняю, — сказала Джулианна более мирным голосом. — Я только перечисляю факты.

— Пере… — незнакомое слово смутило Тома, и он затряс головой от смущения.

— Я просто перечисляю наши открытия. Винный подвал взломан и довольно много лучших вин маркиза выпито. Совершенно очевидно, что грабитель не боялся, что его присутствие будет раскрыто, поскольку он даже не побеспокоился спрятать пустые бутылки. — Она подтолкнула туфлей одну из многочисленных бутылок, валявшихся на полу подвала. — Что касается потерь в кладовке, то миссис Мид говорит, что пропали куски копченой ветчины, солонины и несколько кругов сыра, в том числе любимый сыр маркиза "Стилтон". Следует предположить, что грабителей много или что единственный вор пребывает в доме уже несколько недель.

— Этого не может быть, миледи. Я и жена присматриваем за домом днем и ночью. Если бы кто-нибудь пробрался в дом, мы бы его обнаружили.

— Надо полагать, — пробормотала Джулианна, которую не убедило это заявление. — Однако у нас перед глазами доказательства воровства. Как ты объяснишь эти пропажи?

Этот вопрос взволновал Тома, потому что ответа у него не было. Но он знал, что, если не выдвинет какие-нибудь предположения, подозрение падет на него.

— Это могли быть шахтеры. Наверное, они проникли в дом, чтобы устроить здесь дебош, а вместо этого устроили пир.

— Шахтеры? — Джулианна подняла одну бровь. — Почему это каждый, с кем я разговариваю, начинает бранить шахтеров? Нет, я думаю, что наш смутьян просто развлекается за наш счет. И я уверена, — драматическим тоном добавила она, — что знаю, кто это! Где я могу найти Джоша Тревелина?

— Прошу прощения, миледи?

— Я думаю, что вор — наш новый садовник. Где он живет? Я хочу видеть его.

— Нет, миледи, вам не нужно этого делать. — Том переступил с ноги на ногу, мозги его работали быстрее обычного. Садовника нанял он. Если садовник оказался вором, то ответственность в первую очередь ляжет на него. Будет выглядеть куда лучше, если маркиз узнает о случившемся, когда ему можно будет доложить, что Том поймал нарушителя. — Я сам займусь этим. Выброшу его отсюда и надаю тумаков!

— В этом нет необходимости, Том, но я буду тебе благодарна, если будешь сопровождать меня на тот случай, если понадобится твоя помощь.

Смягчившись от признания, что его присутствие будет полезным, Том согласно закивал головой:

— Когда прикажете.

— Он сейчас, наверное, работает в саду. Я только поднимусь к себе, накину плащ и присоединюсь к тебе у входа.

Но, придя в свою комнату, Джулианна не сразу схватилась за плащ. Вместо этого она еще раз принялась разыскивать свои очки. Она думала, что оставила их на столике около кровати, когда укладывалась спать, но, когда проснулась, их там не оказалось. Она и миссис Мид обыскали всю комнату, вплоть до того, что сняли все белье с постели и перевернули матрац, но тщетно. Неужели это тоже шутки привидений?

— Дьявольское неудобство, — пробормотала Джулианна, прибегая к наиболее сдержанному эпитету своего деда.

А она хотела посмотреть в лицо садовнику, когда будет обвинять его в воровстве. Теперь это невозможно. Она махнула рукой и накинула свой любимый плащ, красный шерстяной, широко распространенный в западных графствах, и направилась к дверям.

Ей не пришлось идти в сад, чтобы найти Джоша Тревелина. Он появился из-за угла дома, толкая перед собой тачку с навозом, как раз когда она вышла из дверей. На нем была та же шляпа и рабочая одежда, что и накануне, но куртку он снял. Рукава рубашки были закатаны до локтей.

Она решительно шагнула на дорожку, ожидая, когда приблизится Джош. В этот момент она заметила, что он прихрамывает, словно у него одна нога короче другой или поврежден сустав. Раньше она этого не замечала и подумала, не результат ли это раны, полученной им, когда он служил в армии. Она испытала естественную симпатию к увечному, но подавила в себе это чувство. Он грубиян, дерзкий вор, не заслуживающий ее сочувствия. Она остановилась, ожидая, когда садовник окажется перед ней и снимет шляпу, как того требует обычай. Однако он даже не взглянул в ее сторону и вообще сделал вид, что не заметил ее.

— Остановись! — гневно крикнула она и поспешила встать у него на пути, когда поняла, что он намерен пройти мимо, не обращая на нее никакого внимания.

К ее облегчению, он остановился и опустил тачку. Лицо его было сильно испачкано.

— Я желаю говорить с тобой.

Она почувствовала, как его взгляд из-под полей шляпы окинул ее лицо и пополз вниз, и порадовалась, что плащ до колен надежно прикрывает ее.

— Мы собираемся поболтать, ваша светлость? Тогда я закурю, ничего?

Он вытащил из кармана глиняную трубку, раскурил ее и выпустил струю дыма.

В этот момент из-за угла дома появился Том. Придя в ярость от того, что тот курит в присутствии леди Кингсблад, Том бросился вперед, вырвал у Джоша трубку и швырнул на камни дорожки. Трубка раскололась на мелкие кусочки.

— Как ты смеешь так себя вести в присутствии ее светлости?! — заорал он, сжимая свои большие кулаки. — Извинись сейчас же!

Джулианна затаила дыхание. Видя, как эти двое мужчин стоят друг против друга, она поняла, что плохо запомнила внешний вид садовника. Его худоба казалась преувеличенной. Гибкий — да, но в нем чувствовалась молодая сила, ничего хорошего не предвещавшая пожилому Тому.

Но пока она прикидывала, чем может закончиться назревающая драка, Джош скрестил руки на груди и спросил:

— Ее светлость не высказывала своего неудовольствия, или ты говоришь от ее имени?

Том неуверенно глянул на свою хозяйку, внезапно сообразив, что, возможно, совершил ошибку. Джулианна улыбнулась:

— Том прав. Я предпочла бы, чтобы ты не курил в моем присутствии. Тем не менее я сожалею, что твоя трубка разбита.

— Вы чего-то хотите? — Глаза Джоша вернулись к Тому. Видный из-под приспущенных полей шляпы рот скривился в наглой усмешке. — Хотите выгнать меня с работы? Незачем было приводить с собой этого человека для вашей защиты. Я не трону вас, сколько бы вы меня ни провоцировали.

Твердо решив не вступать с ним в обмен оскорблениями, Джулианна решила быть столь же откровенной, как и он.

— Я собираюсь не только уволить тебя, Джош. Я пришла, чтобы обвинить тебя в воровстве. Я подозреваю, что перед моим приездом ты проник в мой винный погреб и выпил вино, которое тебе не принадлежит.

— Я выпил? — Он пожал плечами, и она невольно обратила внимание, как мужская мускулатура проглядывает сквозь грубую рабочую рубашку. Если бы он смыл грязь, покрывающую лицо, то, пожалуй, выглядел бы вполне представительным. — Странно, что я не помню этого. Вина-то были хорошие?

— Не будь нахалом, — выпалила она, сердясь на себя, что могла проявить хоть какой-то интерес к человеку, обокравшему ее. — Ты отрицаешь, что брал еду и выпил вино?..

— А у меня была такая возможность? Тогда я должен подумать о ней.

— Ты будешь раздумывать в тюрьме магистрата, — сказала девушка и повернулась к Тому: — Отведи этого человека в Ильфракомбе и скажи в магистрате, что я хочу предъявить ему обвинение в краже.

— Лучше будет, если вы сделаете это сами, ваша светлость, — ответил Джош, и акцент его стал еще заметнее. — А то ваш человек может обнаружить, что арестовать Джоша Тревелина не так-то просто.

— Ты угрожаешь мне?! — изумилась Джулианна. Он выглядел удивленным.

— Нет, Просто я нахожу общество прекрасной леди более приятным, чем компания сторожа.

Джулианна почувствовала, что ее щеки краснеют. Он назвал ее прекрасной.

— Если это дело не твоих рук, то кто же это мог сделать?

Она ожидала, что он станет обвинять сторожа и его жену. "Прекрасной? Неужели он считает меня действительно прекрасной?"

— Я могу сказать, что вы стали жертвой привидений, — спокойно и прямо ответил он.

Это предположение так поразило Джулианну, что она потеряла дар речи.

— Твоя жена, — Джош кивнул в сторону Тома, — не так давно говорила мне, что в подвале все перевернуто вверх дном. Она думает, что это дело рук привидений.

— Привидений Блад Холла? — изумилась Джулианна. — Ты ведь не собираешься уверять меня, что они пьют вино и закусывают сыром.

— Я об этом ничего не знаю, — ответил он с ухмылкой. — Это просто…

— Что? — потребовала ответа Джулианна.

Он показал рукой на входную дверь в Блад Холл:

— Я уважаю привидения, которые живут там, и они знают это. Я держу язык за зубами, когда они бродят по саду, вы это знаете?

"Так вот какую систему защиты он избрал, — с негодованием подумала она. — Он знает, что у нас были трудности с увольнением прошлого садовника, и надеется, что упоминание о призраках заставит меня позволить ему остаться".

— Ты где спишь? — подозрительно спросила она. Он обернулся к ней, лицо его смеялось, и она почувствовала себя смущенной и растерянной, словно сделала неуместное предположение.

— Ты грубый…

— Вы говорили это раньше.

— …и неучтивый мужик. Убирайся из моего имения. Немедленно! — закричала она.

— Нет-нет, — поспешно сказал он и шагнул к Джулианне.

Том встал между садовником и своей хозяйкой, но тот остановился прежде, чем они столкнулись.

Поверх плеча Тома Джош посмотрел на Джулианну, и она увидела его глаза, хотя они оставались в тени широкополой шляпы. В них была мягкость, хотя голос звучал жестко.

— Не выгоняйте меня из-за ничего. Вы просто уверены, что я вор, не имея никаких доказательств. Вы внушили себе: "Джош Тревелин — вор", ни о чем не спрашивая меня. Человек не может выдержать такое.

Джулианна в смущении посмотрела на него, недоумевая, кто из них двоих может считать себя более оскорбленным. Он хочет сохранить свою работу. Она видела это по выражению его лица, несмотря на свою близорукость. Но она заметила и то, как гордость заставила его выпрямиться, когда в разговоре возникла пауза, и поняла, что просить он не будет, как бы это ни было для него важно.

Она припомнила желтоватую одутловатость его лица и подумала, не болен ли он до сих пор.

— Я так понимаю, что ты был болен.

Джош неожиданно и невольно качнул головой, словно хотел отогнать неприятные мысли, но тем не менее ответил:

— В госпитале и Геркулеса сделают больным. Ничего не было.

— Ничего?

Она видела его хромоту и желтый цвет лица и невольно подумала, какой ужас он пережил, лежа на больничной койке в ожидании, возможно, смерти. Если она выгонит его, выживет ли он?

— Если ты дашь мне слово, что не будешь воровать, я отменю свое решение.

Выражение его лица изменилось, стало оскорбительно холодным.

— Я этого не сделаю.

— Не валяй дурака! — вмешался Том.

— Почему ты не хочешь дать мне такое обещание? — поинтересовалась Джулианна, искренне желая понять его.

— У вашей светлости сложилось мнение обо мне с первого раза, как мы встретились. И ничто не изменит этого мнения. Любая новая неприятность — и вы снова будете выгонять меня. Уважающий себя мужчина так жить не может.

Джулианна подумала, что наконец-то разобралась в нем. Он горд и заносчив, но он обладает этическими принципами, которые отделяют его от обычных людей, готовых просить, даже унижаться, чтобы сохранить средства к существованию. Наверное, в армии у него было какое-то звание, — может быть, он был денщиком офицера.

— Хорошо. Я принимаю твои слова, что ты человек, уважающий себя. — Она бросила на него многозначительный взгляд. — Который не опустится до воровства. Оставайся. Но можешь быть уверен, что мы в будущем не будем встречаться.

— Вы возвращаетесь в Лондон?

— Нет. А почему ты спрашиваешь?

Он переступил с ноги на ногу.

— Я не хочу пугать вашу светлость, но времена беспокойные. Пропавшая мука, выпитая бутылка вина ничто по сравнению с тем, что может случиться. Будет лучше, если вы вернетесь в Лондон.

— Что ты знаешь о местных беспорядках, Джош? — спросила Джулианна.

Однако он только пожал плечами и вернулся к своей тачке.

— Надеюсь, что ваша светлость не будет сожалеть о том, что переменили свое решение, — сказал Том, когда они глядели вслед садовнику, толкающему свою тачку.

— Я тоже надеюсь, Том.

Джулианна лежала без сна в темноте, слишком гордая, чтобы снова зажигать свечи и камин, пытаясь отогнать страх. День оказался неудачным с начала и до конца. Они с миссис Мид сняли чехлы с мебели в библиотеке и обнаружили, что любимый диван маркиза прогрызли мыши. Джулианна тут же села писать письмо местному мебельному мастеру, чтобы ущерб был ликвидирован до возвращения дедушки в бабушки. Потом они обнаружили моль и коврового жучка на третьем этаже. Все комнаты в доме следовало вычистить и проветрить. Ей никогда не приходило в голову, сколько требуется усилий, чтобы содержать такой дом, как Блад Холл, в хорошем состоянии. До нынешней зимы, вне зависимости от того, жили ли там лорд и леди Кингсблад, порядок в доме поддерживал целый штат прислуги. Ей стало ясно, что она должна будет нанять слуг для того, чтобы привести дом в должное состояние до возвращения дедушки и бабушки, но ей претила мысль содержать сейчас в доме целую армию прислуги. В настоящий момент ей казалось гораздо более важным сохранить в доме покой и тишину.

Однако не эти заботы не давали ей заснуть, а нечто более личное и тревожное.

Сегодня утром она совершила ошибку, обвинив Джоша Тревелина в воровстве. Не в ее характере бросать обвинение, не имея доказательств. Она никогда не думала слишком много о своем аристократическом происхождении, принимая его всегда как раз и навсегда данное. Неужели она действительно обиделась, столкнувшись с его заносчивым темпераментом? Или ее неприятие этого человека носит более личный оттенок? Ее смущало то, что Джош Тревелин сделал нечто такое, чего она никогда не ожидала от мужчины. Он назвал ее прекрасной.

Честно говоря, это не совсем точно. И, конечно, она понимала, что он сказал это в расчете завоевать ее расположение, что и произошло. Но он произнес эти слова, и в тот момент она поняла, что сражение ею проиграно.

— Глупость! — воскликнула она. Повернувшись на другой бок, она сердито ткнула кулаком в подушку. — Я не позволю ни одному мужчине делать из меня дурочку!..

Сон начался как и прошлый раз — смутное волнение, возникающий в темноте профиль, знакомый, но неясный. Когда он приблизился, размытые черты его лица оказались в фокусе. В них была сила и решительность. Рот четкий, но чувственный. Глаза скрывались в тени, лунный свет посеребрил только волосы. Когда он медленно наклонился к ней, она протянула ему руки, приветствуя его, зная, что предстоит.

Его губы были теплыми и твердыми, дыхание, проникавшее к ней, — горячим и сладким. Поцелуй следовал за поцелуем, каждый новый более сильный, чем предыдущий. Она почувствовала, как вся млеет, погружается в глубокий, восхитительный сон, в котором существует одно наслаждение. Когда его теплые руки начали двигаться вниз и нащупали ее грудь, она вся выгнулась навстречу ему и услышала его шепот:

— Сладкая… сладкая.

И она поверила ему.

Горячее желание разлилось по ее телу. Дыхание стало быстрым и прерывистым. Кожа горела. А поцелуи продолжались, горячие, сладкие, как мед, вызывая слезы боли и наслаждения у нее на глазах. Если бы только это все было на самом деле. Если бы только она была любимой. Если бы…

Часы пробили три, разбудив ее. В отличие от предыдущих ночей она, просыпаясь, не испытала смутного беспокойства. Ее охватило чувство ужаса.

Она была не одна в спальне.

Она подняла голову, боясь столкнуться с нежелаемым и тем не менее неизбежным.

У ее постели на расстоянии руки находился мерцающий облик мужчины.