Тень Нерона

Интермедия

Консул Клавдий Цек указал патрицию Корвину на мягкое глубокое кресло. Они были одни в небольшом кабинете, обставленном с излишней роскошью. В таких апартаментах хорошо отдыхать, а не работать. Впрочем, для краткой встречи, чтобы расположить к себе собеседника в неформальной обстановке, кабинет вполне подходил.

Марк подумал, что сам он никогда не станет консулом: патриции Лация не позволят человеку, посвященному практически во все значительные криминальные тайны, получить верховную власть на планете.

“Ого, бывший раб! – воскликнул голос предков. – Неужели ты мечтаешь править миром?!”

“Нет, конечно, я не стремлюсь…” – мысленно попытался оправдаться патриций, и почувствовал, как щеки заливает краска.

– Дело чрезвычайно деликатное, префект Корвин, – консул уселся в кресло напротив.

– Думаю, куда менее деликатное, чем брак Эмилии, дочери Валерия Флакка, с инопланетником князем Сергеем, – возразил Марк.

– Это был тонкий политический ход, который, увы, не удался. – Консул взял инфокапсулу, повертел в пальцах. Повторил: – Дело деликатное.

– Я не собираюсь лезть в политические дела других реконструкций, – резко ответил Корвин.

– Возможно. Но вам придется быть сверхосторожным. Вы хотите передать китежанам материал для клонирования Эмилии Флакк. В замужестве – княгини Эмилии Валерьевны.

– Ее отец и брат уже дали согласие на клонирование. Комиссия сената также не возражает. Теперь дело за вашим личным разрешением, консул.

– Да, мне известно об их согласии. Новая Эмилия будет воспитана в семье?

– Нет. Я передам материал князю Сергею Андреевичу, бывшему мужу подлинной Эмилии.

– Нет, мне это не нравится! Получается, князь Сергей хочет сам воспитать свою будущую жену? Неужели Валерии Флакки согласны?

Корвин пожал плечами. Патриции относятся к клонам достаточно равнодушно – Аппию Клавдию это прекрасно известно. Никто из Валериев Флакков не будет смотреть на новую Эмми как на сестру или дочь. К тому же она будет лишена ноши патрициев. Поэтому ни трибун Флакк, ни его отец не возражали.

– Князь Сергей любил Эмми, – сказал Корвин.

– И вы считаете, что подобная ситуация допустима? – холодно спросил консул.

– Во всяком случае, в ней нет ничего незаконного.

Корвин вспомнил клона князя Сергея, двухметрового дитятю, что гулькал в колыбельке и выпрашивал конфеты, и ему стало не по себе. Двойник, телохранитель, кукла. Какая роль уготована клону Эмми по прихоти хозяина? Проститутка? Содержанка? Или все-таки жена?

– Решим вот как. Вы отдадите не материал, а живого ребенка, – сказал консул. – Новая Эмми будет лишена патрицианства, но сохранит гражданство Лация. Ее не смогут выращивать по ускоренной программе, уродуя психику и заставляя быть взрослой девушкой в два года, андроидом для сексуальных забав. Во всяком случае, никто не посмеет сделать из нее игрушку.

Корвин наклонил голову, давая понять, что оценил щепетильность консула.

Если Сергей и получит новую Эмми, то отнюдь не в виде крепостной девицы. Кто-то из состоятельных граждан Китежа (но отнюдь не Сергей) должен будет ее удочерить, и представители лацийского посольства будут постоянно наблюдать, в каких условиях девочка растет. В этом случае князю Сергею придется ждать шестнадцатилетия Эмилии, чтобы вступить с нею в брак.

– Ну что ж, решение, как мне кажется, справедливое. У меня только одна просьба к вам. Вернее, это не моя просьба, а желание князя Сергея, – уточнил Корвин. – Девочка должна появиться на свет на Психее. Это главное и, кажется, единственное его условие.

– В этом нет ничего невозможного. Колония Психея в нашей юрисдикции, так что новая Эмилия все равно станет гражданкой Лация, и мы сможем ее защитить, – предположил консул.

– Сергею важно, чтобы она родилась на Психее, а чье гражданство она получит, для него не имеет никакого значения.

– Странное желание.

– Странное для нас. Чужая реконструкция, как чужая душа, – потемки, – напомнил Корвин. – Итак, мы все дела решили?..

Он сделал паузу. Марк опасался, что консул сейчас задаст ему еще один вопрос.

“Марк Валерий Корвин, – обратится к нему консул. – Почему вы не спасли моих мальчиков во время заговора очистителей? Почему их убили?”

Но Аппий Клавдий Цек ни о чем больше не спросил.