Глава 22

– Пап!

Зак выскочил из кровати и помчался вниз. Кайла стояла в коридоре и тряслась от страха. В руках она держала письмо. Он забрал у нее письмо в тот самый момент, когда Оливия вышла из комнаты.

– Кайла, что случилось? – спросила Оливия. – В чем дело?

Кайла указала на письмо:

– Оно… оно торчало из-под входной двери. На белом листке бумаги было напечатано:

«Кайла, если ты не откажешься от конкурса, я превращу твою жизнь в ад».

Ярость мгновенно охватила Зака, и он чуть было не ударил кулаком по стене. Он передал письмо Оливии и попытался успокоиться.

– Что это значит? – спросила Кайла. Глаза девочки наполнились слезами. – Что они со мной сделают?

– Никто ничего с тобой не сделает, – сказал он. Зак хотел успокоить дочь, внушить ей, что нечего бояться. Тем более что через неделю они переедут и начнут все сначала в новом месте, но он побоялся, что Кайла спросит про Оливию. Поедет ли она с ними? А он не знал, что на это ответить.

– Я не позволю никому тебя обидеть, – заверил ее Зак, пряча конверт в карман. – Более того, как твой отец, я разрешаю тебе сегодня не ходить в школу.

Кайла подпрыгнула на месте от радости:

– Правда?!

Просто удивительно, как легко обрадовать маленькую девочку, подумал Зак.

Ярость кипела в нем по мере того, как к нему приходило осознание той опасности, что грозила сейчас дочери. «Черт, – подумал он. – Что же я упустил?»

– Кайла, с тобой все в порядке? – спросил он. Она кивнула:

– Я до смерти напугана, но со мной все в порядке. Уверена, это сделала чокнутая Дини. Или Брианна. А уж с ними я справлюсь. Хотя, может быть, не с Дини. Она меня на целую голову выше.

– Я пойду в кабинет, мне нужно подумать, – сказал Зак.

Они явно что-то упустили. «Но что?» – размышлял он, глядя в окно.

– Кайла, ты хочешь есть? – спросила Оливия дочку, поднимающуюся по лестнице. – Я могу приготовить блины или яичницу.

– Нет, спасибо, – ответила девочка. – Я спустилась вниз и выпила стакан сока, прежде чем заметила это письмо.

Оливия взглянула на большие часы, стоявшие у стены. Не было еще и шести часов. Снаружи все еще было темно. Кайла обычно вставала не раньше семи.

– А почему ты встала так рано? – спросила Оливия. – Волнуешься по поводу завтрашнего вечера?

– И сегодняшнего, – добавила девочка. – Что, если я провалю репетицию? Что, если не запомню, куда уходить со сцены, или собьюсь во время выступления? Сесили сказала, что мне нужно почаще смотреть в зал, а не просто пялиться все время в листок с текстом.

– Хороший совет, – сказала Оливия. – Ты можешь поднимать глаза после каждого абзаца. Или отмечать пальцем, где остановилась. Я когда-то именно так и делала.

– Классная идея! – воскликнула Кайла. – Пойду потренируюсь, хорошо? Я так рада, что у меня впереди целый день, да еще и завтра. – Девочка быстро поднялась по ступенькам, казалось, от возбуждения она забыла обо всех страхах.

Зак вышел из своего кабинета.

– Нам нельзя выпускать ее из виду, пока не закончится конкурс, – сказал он. – Если мы будем рядом, с ней ничего не случится.

Оливия кивнула.

– Пойду сделаю кофе и принесу тебе чашку.

– Спасибо, – сказал он, вновь исчезая в кабинете.

Оливия взяла фильтр из шкафчика и заметила, что забыла выбросить грязный, который использовала вчера. Но рука ее застыла над мусорным ведром, потому что там она увидела нечто, от чего кровь застыла в жилах.

Смятые листы бумаги. С различными вариантами того, что было напечатано в письме, которое Кайла нашла десять минут назад.

«Эй, неудачница. Откажись от конкурса, не то я превращу твою жизнь в ад».

«Кайла Арчер, выйди из конкурса, не то ты умрешь».

Оливия закрыла глаза, пытаясь спрятаться от навалившейся на нее правды. Кайла сама напечатала записку, просунула ее под дверь, а затем «нашла» ее. И позвала на помощь отца.

Это объясняло тот факт, что разрешение не ходить в школу так быстро ее успокоило. Ведь никакой опасности не было.

– Лив?

Она обернулась. На пороге кухни стоял Зак, в его глазах читался вопрос. Господи, как же он, наверное, переживает.

– С тобой все в порядке? – спросил он. – Я тебя три раза звал, прежде чем ты услышала.

Она глубоко вздохнула.

– Вот что я нашла в мусорном ведре под раковиной, – сказала она, передавая ему листки бумаги.

На лице Зака сначала отразилось непонимание, а потом полное осознание происходящего. Он досчитал до десяти, вышел из комнаты и влетел вверх по лестнице, перепрыгивая через ступеньки. Оливия шла следом.

Он постучал и ворвался в комнату. Кайла стояла перед большим зеркалом, держа щетку для волос, как микрофон.

– Вот что мама нашла в мусорном ведре, – сказал он, с трудом сдерживая гнев. – Объяснись.

– А что это? – спросила Кайла, беря листки у него из рук. – Что это?.. – повторила девочка, прочитав их.

– Это мы и хотели узнать, – сказал Зак. – Похоже на черновики. Словно ты сделала несколько вариантов, пока не добилась нужного результата.

– Что?! – воскликнула Кайла, переводя взгляд с Зака на Оливию и обратно, словно не понимая, о чем они говорят. В следующее мгновение ее недоумение сменилось злостью. – Погодите-ка, вы что, хотите сказать, что я это написала? И то письмо, которое нашла под дверью?

– Так все и выглядит, – сказал Зак. – Именно это я и хочу сказать.

– Но я этого не делала! – закричала Кайла. – Я их не писала!

– Ты смотришь мне в лицо и говоришь, что ты не писала этих писем? – спросил Зак.

– Да! – закричала девочка. По ее щекам текли слезы. Зак сел на кровать.

– Я не знаю, что думать. Чему верить. Мог кто-то проникнуть ночью в дом и оставить улики, указывающие на Кайлу, а затем подложить письмо под дверь? – спросил он Оливию.

– Это похоже на прочие происшествия, – сказала она. – Кто-то же проник в дом Абернети и оставил этого дохлого крота на подушке Евы.

– И это была не я! – закричала Кайла.

– Хорошо, дорогая, – сказал Зак. – Я увидел эти записки, которые Оливия нашла в мусорном ведре, и испугался. На мгновение я подумал о самом худшем, но я ошибался.

– Самое страшное, что кто-то проник в дом, – сказал Кайла. – Пока мы спали, кто-то бродил по нашему дому. Нам еще повезло, что мы до сих пор живы.

Оливия подумала, что Зак вот-вот взорвется. Но он встал, обнял Кайлу, еще раз извинился и пошел вниз.

– Скажи мне, когда проголодаешься, дорогая, – сказала Оливия и последовала вниз. Теперь она понимала, почему все эти происшествия так изводили Зака. Она наконец-то почувствовала, каково это – подозревать Кайлу. Когда она впервые увидела эти листки, у нее не было ни малейшего сомнения в том, что все это – дело рук Кайлы. Было так ужасно подозревать ребенка. Своего собственного ребенка.


Снег шел целый день, но легкие мокрые снежинки таяли, стоило им коснуться земли. Кайла боялась, что мокрый снег может испортить прическу. Если она так волновалась по поводу репетиции, то Оливия и вообразить не могла, как она будет переживать из-за самого конкурса.

Зак отвез их в ратушу. Он почти не разговаривал, только напомнил Кайле держаться все время поблизости.

Когда они приехали, свет в зале уже горел, но никого не было. Зак с Оливией сели в первом ряду, а Кайла выбежала на сцену, чтобы порепетировать выход.

Открылась дверь, и в зал ворвалась Колин со своей обычной стопкой бумаг. Через несколько минут появились Марни с Брианной, затем Сесили и Рори. Кайла быстро сбежала со сцены и села между Заком и Оливией. Она словно вспомнила, что кто-то угрожал ее жизни.

Колин оглядела зал.

– Дини Маккорд? Ты здесь? – Колин покачала головой и взглянула на часы. – Уже пять минут, так что давайте начинать. Если Дини не прибудет в течение следующих десяти минут, она не сможет участвовать в конкурсе завтра вечером. Это правило было черным по белому записано в брошюре, которую всем раздали на последней встрече.

– И вы говорили об этом на прошлом собрании, – крикнула Брианна. – Так что все справедливо.

– В каждой бочке затычка, – прошептала Кайла.

Дини приехала за одну минуту до начала.

– Простите за опоздание, – тихо извинилась она. – Мне пришлось ждать, пока мама приедет с работы, чтобы я могла взять машину и приехать сюда. Я живу на другом конце города.

– Главное, что ты приехала, – сказала Колин. – Итак, прежде чем мы перейдем непосредственно к тому, зачем собрались, – определить порядок выступления, представление участников и то, что вы должны делать на сцене, я хотела бы от всего города Блубери сказать, что вы смогли выказать огромную внутреннюю красоту перед лицом всех тех отвратительных вещей, которые обрушились на ваши головы. Как вы знаете, близняшки Абернети больше не будут участвовать в конкурсе из-за угроз в адрес девочек. Брианна, Сесили и сегодня Кайла тоже стали объектами угроз. Мы привлекли к расследованию полицию и…

– Я не получала никаких угроз, – сказала Дини, поднимаясь со своего места. – Я не понимаю.

– Так это неплохо, – сказала Брианна, закатив глаза. – Тебе повезло.

– Но почему? – повторила девочка. – Потому что никто не считает меня серьезной угрозой?

– О, ты очень серьезная угроза. Ты могла бы побить нас до смерти, – со смехом сказала Брианна.

Все ахнули и повернулись. Жаклин Маккорд встала, лицо ее было пунцовым.

– Да как ты смеешь, маленькая ехидина, – плюнула она в сторону Брианны.

– Не смейте так говорить с моей дочерью, – закричала Марни, поднимаясь с места.

– А ну-ка все сядьте сию же минуту! – приказала Колин. – Соблюдайте порядок.

Жаклин и Марни сели на места.

– Это просто смешно, – прошептал Зак Оливии. – Колин нужно отменить конкурс.

– Если больше никаких выкриков с мест не будет, – сказала Колин, – мы можем продолжить репетицию. Кайла, ты будешь первой. Ты прочитаешь свое сочинение о том, что такое для тебя внутренняя красота, затем улыбнешься судьям и залу и сядешь на один из стульев, которые будут стоять в глубине сцены. Когда Кайла сядет, я объявлю нашу следующую конкурсантку – Сесили. Сесили, ты сделаешь то же самое, что и Кайла. И так далее.

– Вроде бы несложно, – сказала Кайла.

– Все будет замечательно, – заверила ее Оливия.

– Страшно, – прошептала Кайла. – Мне постоянно чудится, что кто-то за мной следит.

Оливия оглянулась. Дини Маккорд смотрела, нет, таращилась на затылок Кайлы. А Жаклин точно так же смотрела на Зака.

Затем Марни перевела на нее свой холодный взгляд, и у Оливии зашевелились волосы на голове.

Когда Колин наконец-то распустила собрание, Оливии уже не терпелось оказаться на улице, чтобы подышать свежим воздухом.


Зак смотрел на чертеж, над которым работал, но линии расплывались у него перед глазами. Можно было забыть о работе. До завтрашнего вечера у него не получится концентрироваться.

Зазвонил телефон, и Зак приготовился к самому худшему, но это был лишь поверенный Уильяма Седжуика который хотел поговорить с Оливией. Он попросил его подождать, а сам поспешил в комнату для гостей. Он думал, что Оливия обрадуется возможности узнать о результатах, но она приняла новость совершенно спокойно.

– Понятно. Да. Хорошо. Я это сделаю. Спасибо мистер Харрис. – Оливия повесила трубку и уставилась на телефон.

– Что? – спросил Зак.

– Коттедж мой, – ответила Оливия, не оборачиваясь. – Как и деньги. Я должна получить еще один конверт не ранее, чем через тридцать дней после приезда в Блубери.

– Еще один конверт? То есть чек?

Оливия пожала плечами:

– Наверное. По крайней мере мамины проблемы будут решены, – сказала она, поворачиваясь к нему. – Знаешь, ведь если бы не она, я бы вообще никогда не приехала в Блубери. Я не представляла, как войду в коттедж, но мама настояла…

– Интересно, как все получилось, не правда ли? – сказал Зак.

Он хотел ее спросить о том, что она собирается делать с коттеджем, что она вообще собирается делать, чего она хочет, но телефон зазвонил снова.

На этот случай Заку следовало бы приготовиться. Это была Рори Карл. Она получили еще одно письмо.

– И муж как назло уехал в командировку. Он бы знал, что со всем этим делать. Сесили вне себя. Она не хочет выходить из комнаты.

– Что там было написано?

– «Пусть мисс Совершенство откажется от участия конкурсе, иначе с ней произойдет то же самое, что с ее спонсором».

– С ее спонсором? А кто это? Хозяйка парикмахерской, что рядом с магазином Джоанны?

– Да. Я поспешила туда с полицейским, но Тэффи там не было. Но я застала погром. Витрина с шампунями разбита, на полу валяется туфля, словно Тэффи уволокли оттуда, когда она сопротивлялась.

– Что по этому поводу думает полиция?

– Они не говорят. Они заверили меня, что внимательно там все осмотрели.

Ну да, конечно.

– Сесили хочет выйти из конкурса. Она до смерти напугана. Она даже из комнаты выходить отказывается.

– Я ее понимаю, – сказал Зак. – После того как угрозу получила ее мать, а ее спонсор исчезла при подозрительных обстоятельствах. – Он сделал паузу. – Возможно, все наши девочки должны отказаться от этого конкурса. Все это становится опасным. Думаю, нам следует предложить Колин отменить конкурс.

На какое-то время на том конце провода повисла тишина.

– Это будет так несправедливо по отношению к девочкам, – сказала наконец Рори. – Послушай, Зак, Кайла мне кажется милой девочкой и все такое, но давай будем честными. Сесили есть Сесили. Она выиграет конкурс. А это куча денег и ежемесячная колонка в газете. Это может помочь ей получить стипендию в одном из Университетов Лиги плюща. Нам просто придется пережить еще один день.

«Сесили – это Сесили? Она выиграет конкурс?»

– Возможно, у нас нет еще одного дня, – сказал Зак.

– Поступай так, как считаешь нужным для своей дочери, – ответила Рори. – Я буду поступать так же.

Зак повесил трубку и пересказал разговор Оливии.

– О Боже, Зак, – сказала Оливия. – Я только что поняла. Пропали уже два спонсора. Тэффи и Джоанна. А кто спонсор Дини Маккорд?

– Полагаю, это владелец ювелирного магазина, в котором работает Жаклин, – сказал Зак, поднимая трубку. – Позвоню в полицию, узнаю, нет ли новостей о Тэффи.

Через минуту Зак повесил трубку. После разговора с полицией его настроение окончательно испортилось. Как выяснилось, полиция считала, что у Тэффи Джонс страстный роман с довольно скандальным молодым человеком. За последние несколько месяцев у них уже было две большие ссоры, и обе закончились разбитыми витринами. Но Тэффи обычно после всего мирилась со своим парнем, и жизнь ее налаживалась.

– Так они что, не собираются проводить расследование? – возмутилась Оливия. – А что они сказали, когда ты сообщил им об исчезновении бывшего координатора конкурса?

– Она заявили, что Шелби не исчезла. А перед отъездом оставила записку, в которой объясняла, что переезжает во Флориду.

– Не знаю, Зак. За две недели до конкурса? Тогда зачем браться за эту работу? Шелби согласилась руководить конкурсом за неделю до своего исчезновения.

– А что ты вообще про нее знаешь? – спросил Зак.

– Кажется, она была учительницей в школе. Не то по биологии, не то по химии, точно не помню. Я могла бы порасспрашивать. Думаю, лучше всего обратиться к Перл. Она ведь столько жаловалась по поводу того, что происходит вокруг конкурса. Мне кажется, пора нанести ей визит.

– Я поеду с тобой.

Оливия попыталась улыбнуться:

– Зак, я сама. Со мной все будет в порядке. Ее кабинет на первом этаже ратуши, рядом с выходом. Тебе лучше остаться с Кайлой. Я вернусь через час.

Зак кивнул:

– Все это следует выяснить. Бывший координатор исчезает за две недели до конкурса. Угрозы становятся все более сумасшедшими. На тебя совершаются покушения с самого приезда. И двое спонсоров словно растворились в воздухе.

– Знаешь, Зак, – сказала Оливия, надевая куртку, – я только что поняла, что, возможно, то, что происходило со мной, не имеет отношения к конкурсу. Ведь в первый день я еще не имела к нему никакого отношения.

– Значит, у нас тут две проблемы, два разных психа. Чем дальше, тем веселее, – сказал Зак. – Единственная хорошая новость – это то, что полиция пообещала дежурить на конкурсе.

Оливия была не единственной мамой, которая хотела получить ответы от Перл. Чуть раньше в ратушу заявилась Марни.

– Я хочу знать, какие меры будут приняты, чтобы обеспечить безопасность моей дочери! – кричала она, когда Оливия вошла в кабинет Перл. – Если полиция считает, что одного паршивого офицера достаточно, я требую, чтобы Кайлу Арчер сняли с участия в конкурсе. Возможно, мы не можем доказать, что она отвечает за все что происходит, но ведь есть улики. Это должно вас насторожить.

– Мы не снимаем участниц конкурса на том лишь основании, что они могут быть виновны, мисс Суитсер, – устало ответила Перл. Очевидно, Марни здесь была уже давно.

– Рада это слышать, Перл, – сказала Оливия, входя в офис.

Марни повернулась и уставилась на Оливию:

– А я рада, что ты слышала то, что я сказала. Все хотят, чтобы Кайла покинула конкурс. Так что почему бы тебе раз в жизни не поступить правильно?

– Думаю, в данной ситуации будет правильным подождать снаружи, пока вы не закончите, – сказала Оливия, делая шаг назад.

Марни вскочила со стула:

– Я закончила. А после сегодняшнего дня с твоей дочерью тоже будет покончено. У нее нет ни малейшего шанса выиграть конкурс. Она не будет даже второй.

Оливия ахнула. Одно дело, когда Марни оскорбляла ее, и другое, когда она делала замечания в адрес дочери.

Марни вылетела из кабинета, хлопнув дверью.

– Перл, не могла бы ты уделить мне несколько минут, я хотела задать тебе пару вопросов о Шелби Максвелл.

– А что, она вернулась? А то я уже…

– Нет, Перл, она не вернулась. Насколько мне известно. Ты сказала, что она просто собралась и уехала из города, оставив тебе записку. Эта записка все еще у тебя?

Перл поднялась и подошла к шкафу для картотеки.

– Уверена, я положила ее в папку. Хотела оставить ее как свидетельство того, что Шелби бросила нас в трудную минуту. Уверена, в школе сделали то же самое.

– А она и директору послала письмо?

– Самое странное, что оригинал письма она послала мне, а копию, напечатанную через копирку, директору, словно координация конкурса – дело более важное, чем ее постоянная работа в качестве учителя биологии. Это говорит о том, насколько ненормальной она была. Уехать во Флориду с мужчиной, с которым познакомилась по Интернету!

Перл все бормотала, копаясь в документах, а Оливия начал думать, что бедняга Шелби могла стать жертвой сумасшедшего. Или сама была сумасшедшей.

– А, вот оно, – сказала Перл, отдавая Оливии листок.

«Мисс Перл Путнам,

ратуша Блубери,

бульвар Блубери.

Копия: Директору Смит.


Дорогая Перл,

С сожалением сообщаю Вам, что не смогу принять участие в координировании конкурса «Истинная красота». Я решила переехать во Флориду и надеюсь, выйти замуж за мужчину, с которым познакомилась по Интернету на одном из сайтов знакомств. Уверена, что вы поймете, точно так же как и директор Смит, что это возможность, которую я не могу упустить.

Благодарю вас.

Шелби Максвелл».


Оливия перевернула листок. На другой стороне ничего не было. В конверте тоже не было ничего необычного. Просто имя и адрес Перл, напечатанные посреди конверта.

– Она даже подпись не поставила, – заметила Оливия. – Странно, не правда ли? Обычно люди ставят подпись в конце письма между последней фразой и напечатанным именем.

– Все это очень странно, – сказала Перл. – Я думаю, что тот, кого она встретила, полностью промыл ей мозги. В этом письме Шелби и на себя-то не похожа. Она никогда не использовала такой официальный тон. Она такая энергичная, общительная, болтает без умолку.

«Кто-то написал письмо за нее, – подумала Оливия. – Напечатали на простой бумаге, как и все остальные записки».

Что же стряслось с Шелби Максвелл?

– Готова об заклад биться – письмо за нее написал этот парень, – продолжала Перл. – Это похоже на человека, привыкшего все держать под контролем. А уж он явно из таких, раз уж ему удалось уговорить ее переехать с ним во Флориду и бросить всю свою жизнь в Блубери.

Оливия же считала, что Перл ошибается. Знакомый Шелби не имеет ко всему этому никакого отношения.

Загрузка...