Террариум

О брожении в обществе и о возможных последствиях ВВП думал постоянно и без всякого черта, покоя не дающего, а вот с помощниками разобраться… – тут глумливая рожа права; еще месяца за три до всяких митингов, едва с Плюшевым срок оговорил его публичного отказа от будущих выборов, имел беседу с Выхухолем, срочно вызванным в Резиденцию, занимал человек с таким именем немаленький пост в администрации власти, это, впрочем, не имело значения, а значение имело то, кем он на самом деле являлся, а являлся он близким ВВП по духу, сопровождая его с момента восхождения; люди уже давно интересовали исключительно по степени их функциональной полезности его делу, Выхухоль пользовался особым расположением, ибо был чрезвычайно полезен. В силу своей профессии ВВП носил в памяти и тщательно берег массу сведений о своем ближнем круге, Выхухоль занимал его мысли более других, он был интересен некоторыми обстоятельствами своей биографии; во-первых, по отцу он был вайнах, родился в селе, однажды в интервью популярному гансонскому журналу разоткровенничался: “Я с гордостью всем говорю о том, что пусть наполовину, но я принадлежу к этому выдающемуся, красивому, очень сильному и известному в мире народу”; мать его, по фамилии Выхухолева, по распределению после окончания пединститута приехала на работу в вайнахскую сельскую школу, познакомилась с местным учителем, вышла за него замуж и родила сына, фамилия отца была Рудаев – понятно, не тот мятежный генерал, убитый самонаводящейся ракетой, но наверняка из клана Рудаевых, это в Преклонии Ивановых как собак нерезаных, они не родственники, а однофамильцы, а в Вайнахии Рудаевых не так уж много и наверняка кем-то кому-то доводятся, короче говоря, при рождении Выхухоль получил фамилию и имя Дудаев Асламбек Андарбекович, второе имя у вайнахских детей было преклонское, у отца Выхухоля – Юрий, поэтому и стал он впоследствии Юрьевичем. Свое происхождение и место рождения долгое время тщательно скрывал, но органы все выяснили; отец бросил жену и Асламбека в пятилетнем возрасте, и они переехали в срединную Преклонию, где мальчик пошел в первый класс, взяв мамину фамилию, а дальше – учился в двух институтах и недоучился, служил в армии, в спецназе Главного разведуправления, прибился к ненавистному МБХ – в ту пору будущий ВВП о нем и понятия не имел, добрался до банка все того же МБХ, стал одним из руководителей банка, директором по связям с общественностью самого крупного телеканала, и в конце концов был приглашен в администрацию тогдашнего стареющего и дряхлеющего преклонского Правителя; Выхухоля и унаследовал ВВП, получив из рук стареющего и дряхлеющего скипетр власти.

Что еще мелькало в черепной коробке ВВП, к своему счастью (или несчастью?) помнившему абсолютно все – что первый раз женился Выхухоль на сестре жены ненавистного народу соавтора ваучерной приватизации, брак оказался неудачным, жена и сын после развода осели в столице Альбионии, новый брак принес Выхухолю троих детей; эти подробности биографии ничего не говорили о главных талантах человека, которому нет еще пятидесяти и который сейчас сидел напротив, круглолицый, с ироничными глазами и нежной улыбкой интеллектуального садиста, умный, хитрый, проницательный, умеющий на ходу угадывать желания ВВП: “Я воспринимаю пожелание как военный приказ. И в этом смысле я гораздо лучше, чем человек, который воспринимает приказ как пожелание”, — как-то сказал он о себе, а ВВП запомнил. Еще о нем говорили: расчетлив, но эмоционален, циничен, но не слеп, сребролюбив, “не миллиардер, однако и не десять миллионов”, но не жаден; способен подчиняться, но предпочитает действовать так, как считает нужным… Ох как не любят его либералы-оппозиционеры…, называют главным кукловодом политического процесса, серым кардиналом ВВП, придумавшим эвфемизм “суверенная демократия”, координатором подтасовки результатов выборов, уничтожителем политической конкуренции, организатором кампаний против общественных организаций, а также создания отрядов молодых штурмовиков вроде движения “Наши”, цитировал ВВП по памяти; а еще Выхухоль пишет песни, сочиняет музыку:

Он всегда впереди в алом шелке на бледном коне.

Мы за ним по колено в грязи и по горло в вине.

И вдоль нашей дороги пылают дома и мосты.

Я буду, как ты. Ты будешь, как он. Мы будем, как все…

Несколько лет назад от пресс-службы узнал ВВП и повеселился: перед тем как принять журналиста в “пул”, обслуживающий Правителя и освещающий его поездки, Выхухоль якобы долго слушает, насколько умело журналист ругается матом в адрес оппозиции, затем вносит коррективы в лексикон и выдает номерной словарик, в котором содержатся обороты и эпитеты в адрес оппозиционных политиков; словарик журналист обязан сдать в спецархив службы охраны после перехода на другую работу, но за особые заслуги книжка может быть передана ему в постоянное пользование. Спросил об этом Выхухоля, тот опустил глаза долу в деланном смущении, ВВП все понял: сам же Выхухоль и придумал байку… Решил стать писателем, выпустил роман “Околодерьма”, спрашивал совета, печатать ли под своим именем – ВВП не читал и не собирался читать произведение с таким названием, удовлетворился разъяснением, что в нем упоминается тотальная коррупция в парламенте, силовых структурах и СМИ, но не любить власть – все равно, что не любить жизнь, уверял автор. Посоветовал поставить псевдоним, Выхухоль согласился, потом не выдержал и растрезвонил всему свету, что автор – он, получив в ответ порцию того самого дерьма – его называли не иначе как бездарем и графоманом; по роману услужливый культовый режиссер поставил пьесу, говорят, более удачную, нежели роман; пускай резвится, коль нравится, главное – чтоб дело, к которому приставлен, делал исправно… “Человеки бывают двух сортов – юзеры и лузеры. Юзеры пользуются, лузеры ползают. Юзеров мало, лузеров навалом. Лузер я позорный или царственный юзер?” – юзер, можешь не сомневаться…

“Через неделю мой преемник объявит, что сходит с дистанции – вы, надеюсь, догадываетесь о нашей с ним былой договоренности, так вот, меня интересует ваш прогноз – как поведет себя общество, проглотит или…” Выхухоль заблестел глазами, заиграл бровями – хлебом не корми, дай только хитроумный этюд составить, как в шахматах: белые начинают и выигрывают в три хода; тут как раз этюдная позиция – и победа очевидна, недаром столько труда и старания вложил Выхухоль в демонстрацию незаменимости ВВП: “Ничего не произойдет, уверяю! – народ ждет-не дождется вашего возвращения, ведь… если откровенно… он понизил голос и машинально поводил головой, словно некто подслушивающий находился рядом , – если откровенно, преклонцы не верят в благие намерения того, кто на вашем месте, пустозвонные речи его не вдохновляют, все понимают – он лишь отражатель, ретранслятор ваших мыслей и идей, так что пора восстановить статус-кво”. – “И все же, могут быть недовольные, возмущенные, кто-то же, вопреки сказанному вами, все-таки надеялся на его второй срок?” – “Их так мало, они столь незначительны, что принимать их в расчет не стоит, вы же все имена знаете, они наперечет, ну кто из них на что-то способен – да никто; барометр показывает “ясно”, комбинация с рокировкой разыграна блистательно, мат неминуем…” – “Комбинация” выглядела откровенностью на грани наглости, очевидным намеком на нечто не вполне достойное, потому покоробила; стал Выхухоль позволять себе больше, нежели отпущено моей волей, подумал ВВП и лишь уточнил: “Кому – мат?” – “Мат – лишь образ, метафора, его непременно получат недруги, это констатация неизменного и не подвергаемого сомнению успеха, вашего успеха”. – “Может, все же организовать идеологическую поддержку, пару митингов, ваших архаровцев выпустить, как их, бишь, называют… нашисты”, – с долей ехидцы улыбнулся, ему хотелось поставить Выхухоля на место. – “Напротив, этим привлечем повышенное внимание к событию, в сущности, ожидаемому: Хозяин возвращается домой, что ж тут неожиданного?” – “А я и не покидал дома…” – “Одну-две статейки запустить, – реплика мимо чуткого уха Выхухоля пролетела или виду не подал. – Вас с Александром Третьим часто сравнивают, в развитие тезиса неплохо статейки сработают, мне кажется; как и при царе, стабилизация наступила, консервативная, усекновению подверглось многое из прежде насажденного, ну, и при нем тоже террор был, и мы с этим же злом боремся…” – “Хм, террор… Дорис-Мелихов, граф, пораньше был во дворец призван, еще при батюшке Александра Третьего, не путаю?” – “Нет, не путаете, все правильно”. – “И что же граф хорошего сделал? А ведь полномочия имел огромные: бороться с крамолой всеми средствами, сажать, стрелять, вешать революционеров, а он решил диктатуру сердца применить, по-доброму с бомбистами, взрывы в Зимнем дворце гремят, а граф увольняет неугодных обществу министров, цензуру ослабляет, из тюрем политзаключенных выпускает и в довершение ко всему Третье отделение упраздняет… Каково?! Правда, взамен Охранное отделение создает, агентов запускает к народовольцам, но все равно как без Третьего отделения… это все равно что ФСБ упразднить… Я недавно о графе читал, у меня свежие впечатления, так вот он напоследок решил созвать комиссию выборных от земств – для того, чтобы могли законы принимать, пусть и с совещательным голосом; и чем вся эта игра в демократию кончилась, дорогой Выхухоль, помните? – ликвидировали царя бомбой, и унаследовал престол тот, с кем, как вы говорите, меня сравнивают; не надо никаких сравнений, обойдусь, но нянькаться ни с кем не стану, диктатура сердца – не для меня, у меня сердце холодное, в противовес Феликсу Эдмундовичу, тот про горячее сердце чекиста толковал, а у меня – холодное, не боюсь признаться…”

Выхухоль что-то забормотал про спокойную, стабильную обстановку, про высокий рейтинг национального лидера, что все с рокировкой пройдет, как по маслу, ВВП слушал вполуха и откуда-то приплыло смутное, никогда не обманывавшее предчувствие – этого вайнахца надо менять; не пройдет как по маслу…, почему, отчего, что случится – он не знал, не догадывался, но предчувствие по-прежнему тяготило – и тукало в висок: его надо менять. “О выборах в Думу, какая картина, все ли обеспечено?” – “Едросы возьмут более половины голосов, все на мази, губернаторы предупреждены о личной ответственности за исход голосования, знают, что лишатся должности, если что не так выйдет, счетные комиссии подобраны, Чур знает свой маневр…” – “Ладно, посмотрим… Главное, чтоб по-честному, без подтасовок, ясно?” – “Разумеется, по-честному, кто же сомневается…” – и глаза Выхухоля опять заблестели.

“Между прочим, пресс-служба передала мне приглашение астрологов на свой съезд. Терпеть не могу эту публику, по-моему, жулики, шарлатаны, пудрят мозги своими прогнозами… не верю я всей этой хрени, категорически не верю; моя жена… – сделал паузу, словно не хотел вспоминать, но был вынужден, – она обожала всякие гороскопы, вечно вырезки делала, что-то там выписывала, я жутко злился…” – “Позвольте дать Вам совет – примите приглашение, ну что вы теряете…”; ну да, ничего не теряю, мигом отреагировал, особенно если вспомнить давний прогноз астрологов города на болотах, еще до избрания его ВВП, те совместную статью распространили, предупреждали об опасностях, с которыми, по их мнению, связано правление нового Властелина: “Любой другой из реально возможных претендентов на это кресло будет для страны в целом и каждого ее жителя в отдельности намного безопаснее этого человека”, – предупреждали горе- провидцы; понятно, никто не посмел опубликовать статью, появилась только на астрологическом сайте и прозвучала в коротком интервью на радио, однако незамеченной не осталась – на звездочетов набросились все кому не лень, обвиняя в соцзаказе за немалые деньги; попавшие в опалу отбивались: “смешно рассуждать, что нам заплатили, у ВВП и правда ведь напряженный гороскоп, это видно по звездам, а звезды в подкупе обвинить очень трудно”; прошло время, и умолкнувшие надолго астрологи обрели слабенький голосок и резонно заметили: “зачем ему наши прогнозы – большой человек из его администрации в разговоре о прогнозах так и сказал: “Ребята, мы без всяких астрологов знаем все результаты будущих голосований, что за ВВП, что в Думе, какая надобна цифра, такая и будет”.

“Мне кажется, стоит посетить съезд, – продолжал мягко настаивать Выхухоль. – Разумеется, от медиа мы скроем, но будет любопытно, много нового узнаете”. – “Ты думаешь? – неожиданно перешел на “ты” и пожевал губами. – А у президентов были личные астрологи?” – поинтересовался. – “Конечно, были! – оживился Выхухоль. – Например, у заокеанского, который империей зла нас назвал, он настолько доверял собственному астрологу, что по его совету устроил инаугурацию в 5 часов утра, нация была в шоке, такого еще никогда не было, но он не отступился, потому что астролог (а это была женщина) обещал ему два срока и блестящую карьеру президента, и что же? – люди, которые скептически отнеслись к победе (мол, на что способен второразрядный голливудский актер?), были посрамлены; женщина-астролог составляла для него астрологический календарь, где каждый день был отмечен особого цвета чернилами (зелеными – “хорошие” дни, красными – “плохие”, желтыми – “неясные”). В соответствии с календарем руководитель аппарата Белого дома планировал публичные выступления президента и его переговоры с главами иностранных держав”. – “А другие президенты Заокеании верили в астрологию?” – “Отцы-основатели настаивали на ратификации Декларации независимости именно 4 июля 1776 года из-за благоприятного для страны расположения планет в тот день. А президент Теодор Крузвельт вывешивал свой гороскоп на стене кабинета в Белом доме; кстати, в Заокеании влиянию астрологов подвержены не только политики, но и серьезные финансисты, тот же Кейган в бытность президентом сделал сенсационное заявление, сообщив, что 48% финансистов Уолл-стрит обращаются к прорицателям, именно поэтому “Уолл-стрит джорнэл” в год печатает по несколько статей, посвященных астрологическим прогнозам”. – “Откуда ты все знаешь?” – “Я почему-то догадывался, что Вы поднимете эту тему, вот и подготовился, почитал кое-что”. – “Похвально, когда подчиненный заранее улавливает мысли начальника… Ну, а вожди, рябой, фюрер, Чао?” – “На фюрера работал целый институт астрологов, один из них – де Волль – просчитал, что фюрер сделал ошибку, напав на Преклонию на заходящей Луне, это означало, что война кончится для него печально; поняв это, де Волль сбежал в Альбионию, там его тогдашний премьер с неизменной трубкой активно использовал…; разочарованный ходом войны, фюрер расстрелял многих астрологов… Что касается рябого, то он, как и Вы, не любил астрологов, летом 29-го те собрались на профессиональный съезд в Веленджике, их радушно пригласили проследовать на обед, съезд в полном составе усадили в автобусы и увезли в неизвестном направлении – ни один назад не вернулся… Что касается наших лидеров последних десятилетий, то для них тоже составлялись гороскопы, например, для Деда, он об этом не ведал, в основном перед зарубежными поездками – что от него ждать: справит ли нужду у шасси самолета, продирижирует ли оркестром…; а Попрежнев, к примеру, интересовался, как долго звезды предсказывают ему жить, у него пунктик имелся: желал знать, кто дольше проживет – он или Чао, и был очень доволен предсказанием астролога, который заверил, что он протянет дольше, так и случилось…”. – “Ладно, уговорил, поеду на съезд, человек, согласись, значительно шире и больше своего желудка, ему иногда в астрал впасть хочется, послушаю их галиматью… А из исторических личностей Преклонии я симпатизирую в первую очередь Александру Невскому, а также Петру Первому и Екатерине Второй, ей даже больше – дела вела умело и кровищи при ней меньше было, чем при Петре”, – неожиданно закончил беседу.

Белый как лунь, благообразный, с аккуратно подстриженной щеточкой усов председатель собрания встретил у входа в аудиторию университета, где проходил съезд, ВВП по обыкновению опоздал минут на сорок, нелады со временем начались у него еще в первых классах, жилье находилось в двух шагах от школы и он все равно постоянно опаздывал, дошло до того, что осенью и зимой прибегал на уроки без пальтишка, дабы не тратить минуты, которых не хватало, на раздевание; опоздания вошли в привычку и даже нравились по мере того, как он становился большим начальником – у него в приемной министры томились по два часа, недоумевая, то ли нарочно их маринует, то ли и впрямь часов, знаменитых крупных истинно мужских из белого 18-каратного золота Big Pilot’s за полмиллиона долларов не наблюдает… Седой проводил в президиум, участники приветствовали ВВП стоя долгими аплодисментами, он дал отмашку – довольно, господа, хлопки стихли, все сели, седой произнес приличествующие моменту слова: для нас высокая честь… мы подошли к своей миссии с осознанием высокой ответственности перед обществом… астрология проникла во многие сферы и области, высочайшие мировые культуры погибли, но астрология осталась, она так же жизнеспособна, как и само человечество; подлинное возрождение астрологии в Преклонии, начавшееся в 1989 году, происходило в период, все чаще называемый “концом времен”, выход из подполья сопровождался такими явлениями, как рост религиозности, широкое распространение экстрасенсорики, уфологии, парапсихологии – и одновременно терроризма, сектантства, проституции, добавим сюда резкую смену вектора социально-экономического развития на противоположный; как правило, все эти вещи, а особенно увлечение мистикой разного рода, объясняются ухудшением социальных условий жизни; переполненное человеческое сознание с радостью ухватывается, как за соломинку, за универсальные и простенькие ответы и на этом успокаивается, мы же считаем, что дело обстоит намного сложнее…

Из последующих выступлений, долгих и нудных, ВВП уяснил одно: прогноз о закате политической карьеры ВВП, оказывается, не сбылся – а он и не подозревал!, пресс-служба не доложила, боясь прогневить, да если бы и доложила, он бы не отправил автора предсказания вкупе с остальными в места не столь отдаленные, он же не безжалостный Правитель. Тем не менее, автор неподтвердившегося прогноза убоялся придти на съезд, однако просил передать на словах, что Преклонию все-таки не ждет ничего хорошего; другой астролог, примелькавшийся на телеэкране, ВВП редко смотрит, но этого типа с гнилыми зубами запомнил, он предрек, тоже находясь не в аудитории съезда, а в столице Гансонии: преклонцам надо срочно спасать свои капиталы – вот, пожалуй, и все прогнозы, которые могли расстроить ВВП и которым, по его мнению, была грош цена; зато другие выступавшие, не все, но многие, разливались соловьями: раньше звезды и впрямь не сулили ВВП ничего хорошего, но стоило ему объявить всенародно о намерении избираться на третий срок, уже на шесть лет, как расположение светил внезапно изменилось в его пользу: там, на небе, постоянно происходят изменения, объяснили астрологи; а вот относительно нового финансового кризиса были единодушны, назначив на июнь 2012-го, а одна астрологиня высказалась вполне определенно, при этом чуть ли не победно поглядывая на ВВП – ах, какие мы смелые!: “Нептун окончательно входит в свой родной знак Рыб, и это приведет к росту мистических настроений в обществе, появлению новых вождей и учителей, преобладанию вранья в газетах и на телеэкранах, народ займется активным духовным поиском, правда, многие этих поисков не выдержат и сопьются… Также ожидается рост наркомании, психических болезней и неадекватного поведения…, влияние Черной Луны в Тельце сведет на нет все хорошее, что мог бы принести Юпитер, нисходящий узел Тельца обрежет финансовые возможности, летом ожидаются неприятности у крупных банков, да и вообще у всех…”– “Звезды склоняют, но не принуждают”, – подал реплику ВВП, и все зааплодировали, словно ожидали от него чего-то подобного; но где же тут любопытное и новое, что сулил Выхухоль? – полная чушь, несуразица, сапоги всмятку, я таких прогнозов наклепаю сколько угодно… Выступил тувинский шаман и разогнал тучи – Преклонию ждет больше хорошего, нежели плохого: “Следующий год будет годом Черного Дракона, но в данном случае “черный” не несет отрицательного значения, так как черный цвет – символ воды, Дракону в воде будет хорошо, значит, и нам будет хорошо…” Ну, спасибо, господин шаман, успокоил, усмехнулся ВВП, вся эта канитель стала надоедать, но тут начали обсуждать статью какого-то Маслова, в ней описывался, как понял ВВП, волновой периодический процесс важнейших событий в Галлии и Преклонии. Заинтересовался, стал конспектировать за ораторами; если взаимодействие Сатурн-Плутон отвечает за расширение границ, цикл Юпитер-Плутон отвечает за революционно-государственный цикл, в Галлии он насчитывал четыре цикла: революция 1794 г., установление культа Наполеона через 9 лет, поражение в войне 1812 года, революции 1830 и 1848 гг. (средняя длительность 18 лет). Для Преклонии Маслов привел также интересную цикличность: революция 1905 г., через 6 лет – усиление власти, убийство Стольпина. Далее, примерно через 6 лет, следуют:

Революция 1917 года, разгром религиозной идеологии;

Примерно через 6 лет (1923) – НЭП;

1929-й – год “Великого перелома”, разгром НЭПа и крестьянства;

1935-й – окончательное утверждение культа маленького рябого вождя;

1941-й – война с Гансонией. Войне предшествовали захват новых территорий;

1946 – усиление власти, реакция в науке (Фисенко) и искусстве (Удавов);

1952-1953-й – кризис сельского хозяйства, смерть маленького рябого вождя;

1958-1959-й – разгром его гвардии, усиление власти, поворот в идеологии и внешней политике;

1965-й – приход к власти новых лидеров после отстранения Овощева. В основном это были бывшие комсомольские вожди, явно нацеленные на реставрацию жесткой линии;

1971-й – уход со сцены “ястребов”, усиление власти Попрежнева, единоначалие;

1977-й – приход в Политбюро “бесцветных” соратников Попрежнева, коррупция, рост черного рынка.

1983-1984 – усиление власти Прокопова, массовые проверки в городах на предмет прогулов, попытки уничтожения теневой экономики.

1989-й – поражение в холодной войне, внедрение идеологии рынка, попытка реформировать компартию, общее ослабление власти.

Явно в этой последовательности проглядывает 6-12 летний цикл – ВВП делал нехитрые расчеты на бумажке: итак, 1995-й – 2001-й – 2007 – 2013 – 2019…

Под занавес появился некий руководитель движения “За духовное возрождение Преклонии” – так он представился и заявил о скором и неизбежном вхождении страны в Золотой век, который пообещали еще индейцы майя, преклонцы, по его мнению, придут на смену евреям и станут богоизбранным народом, ибо на сегодняшний день являются самыми нищими и самыми несчастными; ВВП вместе с остальными участниками съезда похлопал оптимисту, хотя концовка пламенной речи совсем не понравилась, тем не менее, и он, первое лицо государства, убежден – столица Преклонии станет мировым финансовым центром, а Европа стоять будет с протянутой рукой у ворот Евразийского Союза, ожидая подачек.

ВВП покинул аудиторию под аплодисменты, участники съезда захотели сделать групповой снимок, он категорически отказался – зачем делать подарок вредным изданиям, немедля начнут смаковать подробности – надо же, Правитель снизошел до такой пошлости как выслушивать астрологические панегирики в свой адрес и еще запечатлел себя на память с этими проходимцами, хотя панегириков никаких и не было, а оппозиционная пресса все равно пронюхает, положив с прибором на приказ Выхухоля – ни слова, ни полслова, да и блогеры, если узнают, а узнают наверняка, поизгаляются; у двери к нему неожиданно притиснулся пожилой лысый мужчина с пигментными пятнами на лице и черепе и с беспокойным взглядом и сунул запечатанный конверт: “Прочтите, это очень важно, это касается Вас лично…” Отдавшего конверт тут же попросили пройти с охранниками, а человек в темных очках тут же забрал конверт – по заведенному правилу любые бумаги, попадающие ВВП на разного рода встречах, подлежали сканированию, проверке на наличие взрывчатых и отравляющих веществ и только после этих процедур оседали в секретариате, а оттуда, в редких случаях, направлялись адресату – его не обременяли чтением всяких просьб и ходатайств; ВВП забыл про конверт и вспомнил лишь спустя несколько дней, когда получил его с фельдъегерской почтой и пометкой, когда и при каких обстоятельствах конверт появился; ВВП раскрыл его, вынул листик половины формата стандартной машинописной страницы и прочитал написанное от руки: ”Глубокоуважаемый Верховный Властитель Преклонии! Я – астролог, занимаюсь звездами много лет, сделал прогноз на ближайшие годы и установил – произойдет событие, которое круто повернет ход истории нашего государства, по моим данным, случится это в начале 2017 года, я не могу утверждать, какого рода будет событие – хорошее или плохое, звезды этого сейчас не говорят, оно обязательно произойдет, и я хочу, чтобы Вы внутренне готовились к нему… Есть много умеющих предвидеть и мало умеющих предупредить, я – предупреждаю… Оставляю свои координаты… Если сочтете возможным встретиться и поговорить подробнее, почту за высокую честь. Искренне Ваш…” Еще один чокнутый, в сердцах подумал ВВП, беседовать с такими – замучаешься пыль глотать, пускай им “золотой человек” займется, это по его ведомству…

Чего только ему не нагадывали, какие только сценарии не разрабатывали те, кто этим на хлеб с маслом зарабатывает – привык никак не реагировать, однако не мог забыть придуманное несколько лет назад известным своими политическими прогнозами заокеанцем: Кассандра в брюках предсказала, что Преклония и мир будут потрясены убийством ВВП на выходе из храма Христа Спасителя после полуночной мессы 7 января 2008 года, убийцы найдены не будут, а Преклонию сразу же охватит хаос, произойдет обвал биржевого рынка, начнутся массовые забастовки и демонстрации, которые приведут к введению в стране чрезвычайного положения, новым Правителем станет нынешний главный железнодорожник, генерал из того же ведомства, что и убитый, по приказу которого будут не только расстреляны бастующие нефтяники в Тургуте, но и приговорены к смерти за хищение миллиардов долларов женщина-губернатор города на болотах и мэр столицы, трагические события будут сопровождаться значительным ростом национализма и экстремизма, после серии политических и экономических потрясений в 2016 году наступит хеппи-энд: с помощью и на средства выпущенного на свободу МБХ новым Правителем станет известный демократ… Бредятина, посмеяться, наплевать и забыть, тем не менее, “золотой человек” не рекомендовал тогда посещать храм Христа Спасителя, и ВВП его послушал, уехал в Головодскую область и присутствовал на Рождественском богослужении в Прокопьевском соборе.

Потому и не выпускает МБХ, что не хочет смуты, в Преклонии всегда жалели юродивых и сидельцев, хочешь сделать из обыкновенного человека героя – запри его в узилище, МБХ – не обыкновенный, он из Достоевского вышел – пострадать хочет, тем крайне опасен; когда только затевали отбор его компании, дали возможность, и не одну, сбежать из Преклонии, дружок его так и поступил, а МБХ заупрямился: дескать, не сахарные, посидим… имел в виду себя и подельника своего Л., арестованного ранее; только забыл, с кем имеет дело, эмигрировал бы – и проблем никаких не создал бы, ни себе и своей семье, ни ВВП и его окружению, а теперь сидит и будет сидеть, пока не сгниет от болезни какой-нибудь, СПИДа, к примеру, но ходатаи просят – отпусти, это в твоих интересах, причем не люди МБХ, те как раз не просят, знают, что бесполезно, а свои, близкие, вот и Выхухоль осторожненько тему затронул, и Арина вдруг за ужином: “Станешь вновь Правителем, сделай доброе, гуманное дело – освободи МБХ, знаешь, народ воспримет положительно, не как твою слабость, а как мудрость, ты же христианин…” – вот чем решила зацепить и получила в ответ: “Не суй свой нос в дела государственной важности, сделали тебя депутатом – вот и сиди на заседаниях, на которые демонстративно не ходишь, голосуй, высказывайся, но про МБХ забудь…” – надула губки, обиделась. МБХ за годы тюрьмы поумнел, многое понял, чего раньше не дотумкал, не зря обронил: “В чем разница между умным и мудрым? Умный находит выход из критического положения, а мудрый в него не попадает. Видимо, мне не хватило мудрости” – правильно, мудрости не связываться с ВВП и не хватило, если человек не понимает, когда его предупредили по-хорошему, – пусть сидит в тюрьме… Размышляя так, он гнал от себя докучливые мысли, которые нарушали внутренний баланс, подтачивали, как ржа, давно и прочно сконструированную модель поведения, он боялся произносить про себя упрямо лезущее в голову: сильнее всего люди склонны ненавидеть тех, перед которыми в глубине души чувствуют себя виноватыми; ненависть – гнев слабых, чем несправедливее наша ненависть, тем она упорнее…

В новогодние каникулы года выборов, когда страна пила и бездельничала первые десять январских дней, он же, по завету святого Франциска, мотыжил свою землю, отрабатывая в уме, словно на татами, борцовские приемы, которые должны были сослужить ему хорошую службу в начавшейся борьбе, в те дни он пригласил в гости людей, в чьей преданности не сомневался, пока, во всяком случае; встреча происходила на любимой им и часто посещаемой Лавдайской даче, он и охрана прилетели сюда на двух вертолетах, остальные добирались кто винтокрылами, кто машинами – по трассе между двумя главными городами страны; у этого места в полутора десятках километров от города Лавдая имелась своя история; нет ничего, пожалуй, более красивого, чем Лавдайская возвышенность – отсюда из маленького ключа начинает свой путь великая преклонская река, здесь же истоки других больших и малых рек, сотни озер, тысячи родников, по сути, возвышенность – основной источник пресной воды в Преклонии – под землей огромная сеть водоносных пещер. На треугольном полуострове, омываемом с двух сторон водами озера Узкое, входящего в систему Лавдайских озёр, и расположена дача – вокруг полсотни гектаров векового могучего соснового и елового леса, в кронах которого всегда шумит ветер, и колдовское озеро, в котором удивительно прозрачная вода, метра на три видно и песчаное дно, и плавающие рыбки, и над которым почти не бывает ветра, поскольку оно узкое, отсюда и его название, да к тому же окружено высокими холмами, покрытыми лесом, так что ветру здесь просто негде разгуляться; дачу, перестроенную по желанию ВВП, именуют местным именем “Долгие Бороды”, почему так зовется, никто толком не знает, назвали и назвали, помимо единственной дороги, к Резиденции можно добраться по наплавному понтонному мосту через озеро. Когда-то поблизости находилась дача тогдашнего Властелина, одноэтажный особняк был построен в 1938 году как путевой дворец между двумя главными городами страны, метростроевцы были привезены из столицы, работы вели и под землей – сооружали бункер, предполагалось, что здесь можно будет укрываться во время войны; Властелин был здесь лишь один раз и, изучив карту местности, не на шутку испугался: узкий полуостров, к даче ведет всего одна дорога, кругом темный лес; он обошел территорию, вернулся к машине хмурый и укатил, бросив напоследок зловеще-шелестящее: ”Ловушька”… Заезжие бизнесмены предпочитают снимать эту дачу, которая находится на возвышенности аккурат напротив Резиденции “Долгие Бороды” – на противоположном берегу озера, чтобы поселиться, нужно пройти фейс-контроль охраны ВВП, ему рассказывали: на даче четыре люкса, самый престижный – четырехкомнатный с сохранившейся спальней Властелина, существует поверье: если там зачать ребенка, он станет главой государства, и постояльцы стараются без устали – многие однако приезжают без жен, а девушек, тоже прошедших фейс-контроль, можно заказать заранее, по их словам, история особняка и полутемные залы действуют на мужчин возбуждающе.

Полуостров окружен выкрашенным в зеленое металлическим забором, по которому в дни присутствия ВВП пускают ток, за забором – ров, за рвом прячутся люди в штатском с оружием и рациями, по всему периметру полуострова ведется круглосуточное видеонаблюдение, дорога к Резиденции с суши приводит прямо на контрольно-пропускной пункт, за ним – шесть километров охранного комплекса; и с воды никому из чужих тоже не подобраться – залив, где ВВП загорает и купается, перегорожен чередой понтонов, в понтонах потайные двери, оттуда Хозяин вылетает на скутере в одних плавках, а по бокам, на двух скутерах, телохранители в бронежилетах. “Долгие Бороды”, а также дачу никогда не жившего на ней, поскольку “Ловушька”, обслуживает целый поселок, две тысячи местных жителей: сначала – жесткая проверка их самих и всех родственников на благонадежность, потом они подписывают формы допуска к государственной тайне, после чего пять лет не имеют права ездить за рубеж, их телефоны прослушиваются, а письма читаются, и коль что не так – уголовная ответственность за измену родине.

ВВП любил бывать здесь в любое время года, не только летом, в помпезном помещении с мраморными лестницами и античными колоннами он принимал гостей и официальные делегации, но ночевал не здесь, а в ничем не примечательном коттедже неподалеку, двухэтажном, из красного кирпича – на такой системе безопасности настоял “золотой человек”, он же “Генералиссимус” – его ВВП тоже пригласил принять участие в совещании, свой человек, от него тайн нет.

Они гуляли, несмотря на мокрядь, заасфальтированными лесными аллеями, стояла оттепель, снега не было, новый год не походил на себя, природа будто ошиблась с календарными сроками наступления холодов, а между тем, все окрест поменялось, тишь да гладь сонного царства взбудоражилась, люди будто очнулись от долгой спячки, молчуны обрели голос, вновь, как пару десятилетий назад, преклонцев тянуло на улицы и площади митинговать, и отсутствие холодов было только им на руку; ВВП седьмым чувством (шестым было чувство опасности) улавливал эти изменения и тоже, вместе с остальными, выходил из летаргического сна, понимая – покоя больше не будет, нужно действовать незамедлительно, но как? – в этом и крылась загвоздка, именно поэтому он захотел послушать друзей и принять свое решение. Перед обедом славно попарились, после обеда их ожидала игра в небольшом казино, играть должны были по-серьезному, на собственные деньги, чтобы азарт и кайф словить, а пока отдыхали в предбаннике, укутав в простыни порозовевшие разморенные тела, попивая настоянный на травах чай и гансонское пивко и неторопливо вели беседу, ради которой, как гости догадались, их и пригласил Хозяин, он же сознательно перенес серьезный разговор в баню – где еще преклонский человек так расслабляется и говорит открыто, не таясь, и пусть отдыхающий вместе с телом мозг и не мобилизует глубокие мысли, не плетет из них причудливую канву, зато открываются, как в стоградусную банную жару, все поры и легко высвобождается прежде запертое в подкорке, глядишь – нечто дельное проскользнет; ВВП очень надеялся на это.

Чем ответить на вызов “болотных чертей и ведьм”, как выразился шеф безопасности, имея в виду митинг на площади преклонской столицы? – ответ был готов: дабы не было повадно впредь собираться толпами и горланить всякую чушь, применить жесткие меры, можно и спровоцировать беспорядки, а далее – как положено в таких случаях…; Мудрин, старый друг, спец по финансовой части, начинали вместе у мэра города на болотах – вот же напасть, никак от болота не уйдешь – возразил: жесткие меры еще больше разозлят, нужна гибкость, тут не дубинкой – скальпелем нужно; друг не в обиде на ВВП, что не поддержал его в конфликте с Плюшевым, из-за чего вынужденно ушел со всех постов, знает, что его время еще впереди, глядишь, и премьером станет, когда Плюшевый дела завалит – немедля отставлять бывшего преемника от власти совсем уж некрасиво, ВВП по-своему прав… Двое других: только что назначенный новый руководитель администрации, проверенный генерал того самого ведомства и незаменимый аппаратчик, и еще один генерал, главный в Совете безопасности, поддержали приверженца скальпеля – чем тоньше и изящнее будет действовать ВВП, тем больше шансов вернуть доверие народа; так и сказали – вернуть доверие…, выходит, он его утратил? – или оговорились ребята, но тут без обид, для того и разговор затеялся, чтоб начистоту, без утаек и цирлих-манирлих. А вот Камшалов по прозвищу профессор Преображенский намекал, что пластаться не стоит, можно и нужно припугнуть хорьков: банкир, соучредитель дачного кооператива “Лужа”, который в далеком девяносто шестом обживали жившие в городе на болотах будущий ВВП и его приятели, некоторые стали потом его близкими друзьями, был умен, хитер, изощрен и незаменим по части исполнения деликатных финансовых поручений, немало лет он проработал представителем крупнейшего гансонского концерна, пока законники Заокеании не предъявили концерну обвинение в даче взяток по всему миру, включая их страну и Преклонию, гансонцы заплатили крупный штраф, а Камшалов потерял прекрасно налаженные связи.

Вспомнили снятие Выхухоля, весьма своевременное, очень уж публика митингующая его не любила за всякие хитроумные комбинации, Выхухолем стоило пожертвовать, он свое дело сделал, спасибо ему, пускай теперь модернизацией ведает в правительстве, в которой черт ногу сломит; к тому же наговорил в газете лишнего перед снятием с должности, напомнил шеф безопасности: дескать, “уступить разумным требованиям активной части общества – обязанность и конституционный долг власти… лучшая часть нашего общества, или вернее, наиболее продуктивная его часть требует уважения к себе. Люди говорят – мы есть, мы имеем значение, мы народ. Нельзя высокомерно отмахиваться от их мнения. И очень правильно, что это мнение учтено, что есть благожелательная реакция власти… Уступить разумным требованиям активной части общества – не вынужденный маневр власти, а ее обязанность и конституционный долг”… Что понимать под уступками – вот в чем вопрос, дорогой Выхухоль, явно неодобрительно закончил главный в Совете безопасности; ВВП понимающе качнул головой, сам же подумал, что в словах Выхухоля есть резон и просматривается линия дальнейшего поведения власти: не озлоблять, делать вид, что разделяешь озабоченность толпы, а самому успокоить недовольных, притупить их бдительность, скоротать время до выборов, победить, доказать свою легитимность, а там уж… Нет, пожалуй, Выхухолю стоит подыскать более серьезную должность, он свое дело знает туго, в новое правительство посадить, но не на модернизацию, а чтоб за министрами надзирал, хвосты им крутил, а то Плюшевый с оравой этой не справится; верно, руководителем аппарата назначить…

Приверженец скальпеля Мудрин нарисовал линию новой стратегии и свое участие в ее осуществлении: не можешь остановить процесс, возглавь его, но так как это невозможно, остается другой путь – всеми правдами и неправдами внедриться в процесс, чтобы его затормозить, создать видимость того, что к недовольным прислушиваешься, делать вид, что идешь им на уступки, в мелочах уступать можно и даже полезно, тем самым недовольные начнут успокаиваться, их вроде услышали; на самом деле это нейтрализация протестных настроений; он, в свою очередь, берется разговаривать с недовольными, он тоже вроде жертва, его за своего примут, вот и начнет агитировать за диалог с властью, уверять, что власть недовольных слышит… Генерал-аппаратчик добавил: по его мнению, митинги закончатся сразу после выборов, дальше не за что митинговать, следовательно, продержаться требуется всего два месяца. С ним все согласились – поэтому нет нужды пускать в ход дубинки, даже профессор Преображенский признал – незачем, а генерал-аппаратчик в подтверждение своих слов: мужики в деревне решили барина убить, сжечь усадьбу и так далее, подступила толпа в вилами и топорами к барскому дому, вопят, сумятятся, барин в халате с кистями вышел на балкон, грозно глянул на толпу и рыкнул: “Ну, чего?!” Мужики сникли, понурились: “А ничяво…”

ВВП слушал с повышенным вниманием, начинал вызревать план действий, главным пунктом которого… он еще не мог сформулировать его с исчерпывающей ясностью, мысли роились, сходились и разбегались, как стальные околовокзальные колеи, но с каждой минутой обмена мнениями внутри безобманчиво рождалось стремление – не уступать, не сдавать позиции, не убегать в крепость… какой-то умник поиспражнялся в остроумии, попало в печать: “Кремль – самая неприступная крепость из всех преступных крепостей мира”, не уступать, но по-умному, хитро отвоевывать плацдарм за плацдармом, как во время боя, бороться с недовольными их же оружием, организовывать митинги в свою поддержку, запустить в интернет своих блогеров, и тогда посмотрим, чья возьмет; и – затаиться, показать – понарошку, конечно, что всерьез относится к требованиям недовольных, не отвечать покамест на их выпады: бойся противника, не ответившего на твой удар, он оставляет за собой право ответить, когда наступит момент… Главный в Совете безопасности подал витавшую в воздухе идею – убрать с дистанции двоих участников гонки, назначенного сверху кандидатом в ВВП губернатора и многолетнего лидера на вид оппозиционной, а на деле вполне управляемой “Груши” – голоса оттянут, особенно “грушечник”, и помешают выиграть уже в первом туре; наши специалисты, сообщил шеф безопасности, просчитали варианты и пришли к выводу – эти двое станут помехой; остальные же четверо пускай участвуют в выборах, включая версту коломенскую – суматошного олигарха, ни ухом, ни рылом в большой политике не смыслящего; идея пришлась ВВП по нутру, надо дать команду Чуру, чтоб отсеял на стадии регистрации.

Беседа в предбаннике не лишней оказалась – план действий вскоре окончательно созрел и оформился; и прошли-пролетели два месяца как один миг, ВВП давно не чувствовал себя таким бодрым и готовым к борьбе, внутри все пело и звенело, как в первый год пребывания во власти после отставки Деда, он загонял-заездил охрану, с бешеной скоростью перемещаясь по городам, встречаясь по большей части с работягами и иногда – с интеллигенцией, он выслушивал их просьбы и раздавал обещания споспешествовать, уладить, решить, куда девался его нутряной страх перед большим скоплением людей, он больше не боялся обструкций – свистунов на мороз; сильный мороз и впрямь ударил, правда, не отвратил желание недовольных снова прошествовать по столице и помитинговать с требованием к ВВП немедленно уйти, но по команде в другое место города свезли митингующих в защиту ВВП, как их уж уговаривали, стращали ли, сулили и платили деньги, ВВП не интересовало – главное, митинг состоялся, выступавшие в один голос: не дадим развалить Преклонию, нет – революции и крови; простые, понятные лозунги, народ их поддержит.

В закоулках бесподобной памяти прятались слова, фразы, длинные предложения, принадлежавшие не ему, осевшие продуктами чтения в молодые годы – пребывание во власти оставляло мало времени для подобного занятия; чужие, заемные мысли нет-нет и высвечивались в потемках фонариком, извлекались на свет божий, произносились уместно моменту, а чаще давали повод поразмыслить наедине о превратностях бытия, вот и на днях вдруг прострелило – кто-то из великих, не то альбионец, не то галлиец запечатлел точно заклинание: “Никогда не отступай, никогда, никогда, никогда, никогда – в большом ли, в малом, в значительном или мелком – никогда не отступай, кроме как перед убеждениями чести и здравого смысла”. Хорошо сказано, умно, будто знал кто-то из великих, над чем спустя много лет будет мучительно размышлять Повелитель Преклонии! – он н и не отступает и никому не уступает, он, неколебимый, несгибаемый, несмиряемый, не встречавший дотоле серьезных препятствий, противодействия – так неужто сейчас кому-то уступит?! – не уступит, не отдаст врагам ни пяди земли, ни глотка воды, ни вдоха и выдоха свободы – в противном случае проявит непозволительную, недостойную Властелина нерешительность, слабость, пусть не надеются, не мечтают; власть в Преклонии принадлежит сильным, а слабый не имеет права на защиту от сильного… честь же и здравый смысл… что ж, они у каждого свои, каждый их по-своему видит.

Так начался год Дракона, его год, он пророчил перемены, которые ВВП стремился встретить во всеоружии; в те месяцы заставил себя, преодолевая извечное отвращение, начать читать интернет, и лучше бы этого не делал: он продолжал оставаться героем анекдотов, пошлых и несмешных, над ним форменным образом издевались, журналисты поносили почем зря, ни одного доброго слова, и это был народ, которому он служил верой и правдой столько лет, вывел его из нищеты, дал возможность зажить по-человечески, воистину, лучше бы он этого не делал, оставил бы пакостных людишек голодными, думали бы тогда о хлебе насущном, а не бегали на митинги и не вопили: “ВВП, уходи!” или того чище. Митинги были разрешены, полиция получила приказ никого не задерживать и уж тем паче не бить, дабы не накалять обстановку, – любой ценой протянуть время до выборов, мирволить, улещивать, гладить по головке, соблазнять посулами: партии хотите новые – нате, создавайте!, и невдомек горлопанам, что проводят их, как воробьев на мякине, ибо чем больше мелких партий, тем яростнее биться будут за местечки теплые в Думе, перегрызутся, отнимая друг у дружки голоса, а большие партии, те как были, так и останутся, а уж с ними ВВП сумеет договориться, не впервой… Однако нервы порой сдавали, наговорил немало лишнего, опрометчивого, могли подумать – растерялся, испугался – как бы не так, просто кровь бросалась в голову, переполняла злость, раздирало на части неуемное желание осадить, оконфузить, поставить на место митингующих, вот и не следил за словами; те с пеной у рта требовали новых выборов в Думу вместо жульнических, изгнания из центральной комиссии счетоводов ее начальника бородатого Чура, все это гадство организовавшего, вопили: “Ни одного голоса ВВП!”, предваряя его, Властелина Преклонии, мартовское переизбрание… Жалкие твари, сами не ведают, что их ждет, коль ВВП уйдет из власти – да и не уйдет он никогда по собственной воле, а заставить его уйти – кишка тонка… одержит сокрушительную победу уже в первом туре, соревноваться-то не с кем, конкуренты даже упоминания не заслуживают, никто их всерьез не принимает – и тогда покажет всем, почем фунт лиха: ладно, ладно, детки, дайте только срок, будет вам и митинг, будет и свисток…

В интернете наткнулся на занятную фразу, вспоминал блогер какого-то маркиза, галлийского путешественника, маркиз этот поездил по Преклонии почти две сотни лет назад и такой вывод сделал, описывая преклонцев, которые “до сих пор верят в силу лжи, и меня удивляет эта иллюзия у людей, которые так часто прибегали к ней. Не то, чтобы их ум был лишен остроты и понятливости; но в стране, где правители еще не поняли преимуществ свободы, даже для самих себя, управляемые должны отступать перед непосредственными неудобствами искренности. Приходится повторять каждую минуту: здесь все, народ и вельможи, напоминают нам византийских греков”… Интересно, а духовник, воспевший Византию, которую Запад уничтожил, знает высказывание маркиза, читал ли? – позвонил Титу и поинтересовался, тот вознегодовал: зачем вы, глубокоуважаемый ВВП, этакую дрянь читаете да еще цитируете, этот маркиз – ненавистник нашей с вами родины, на месте тогдашнего царя нашего я бы его поймал и в кутузку закатал, чтоб неповадно было грязью великую страну вымазывать… Негодование Тита, буквально из себя вышедшего, подтолкнуло дать распоряжение пресс-службе добыть книгу маркиза, прочитал залпом, сделал пометки: ну и штучка этот маркиз, признается в любви к преклонцам, называя великими даже в самых отталкивающих пороках, и тут же говном поливает, глаз острый, приметливый, пишет замечательно, надо отдать должное, но сколько же яда… преклонцы, по его мнению, все, от мала до велика, опьянены рабством; а еще вывод делает, что такое общество, какое они устроили для себя, может служить только их потребностям, нужно быть преклонцем, чтобы жить в Преклонии, а между тем с виду все здесь делается то же, как и в других странах… В другое время и в другом внутреннем состоянии, не таком взвинченном, как сейчас, разделил бы взгляд духовника на сочиненное маркизом, однако галлиец неожиданно помог уяснить простую до очевидности мысль, ранее блуждавшую в потемках извилин, как в лабиринте, не находя выхода: такой народ заслуживает только такого отношения, иного не заслужил своей историей, и пусть смутьяны заткнутся – никакая власть в Преклонии не является чрезмерной.

За неделю до выборов на шестилетний срок приснился кошмарный сон: будто находится он на многолюдном яростном митинге, судя по лозунгам и плакатам – против него, один за другим его дружки выступают – Плюшевый, Выхухоль, бородатый Чур, главный по подсчету голосов на выборах, придурковатый Грызло, прежней Думой руливший, потом к микрофону подпускают братьев Краснохолмских, когда-то вместе с ними занимался самбо и дзюдо, используя любимые приемы – броски через спину и передние подножки, и которых, став ВВП и помня ребячью дружбу, сделал миллиардерами, – и все вместе несут полную ахинею, возмущаются только что прошедшими выборами – якобы ВВП получил 115 процентов голосов избирателей… и дружки, которые ему всем обязаны, предают его публично, называют фальсификатором, вместе с озверелой толпой скандируют: “Сдай мандат!” А он молчит, не дают ему сказать в свое оправдание, что не бывает ста пятнадцати процентов голосов, что это вопиющая ошибка или происки врагов, что вообще ему никакие лишние голоса не нужны, он и так легко победил в первом туре, а его с грязью мешают, едва до рукоприкладства не доходит, а братья, здоровенные мужики, борцы, не защищают, а напротив, склоняют почем зря… Очнулся в холодной испарине, будто после болезни спала высокая температура, хотел поделиться сном с Ариной, ее, как обычно по утрам, рядом не было, и поймал себя на мысли – поделиться-то не с кем, он – один и останется один все оставшиеся годы.

Шел год Дракона, его год, все сходилось: Поднебесный календарь, как ему, несведущему, объяснили, использует шестидесятилетний цикл и является комбинацией циклов по 10 лет – “небесные стволы” и по 12 лет – “земные ветви”; он как раз и был рожден шестьдесят лет назад, а поскольку пришел править в 2000-м, то теперь должен был по закону календаря продлить свое пребывание во власти; а меж тем сочинялись вирши, читались вслух, усиленные микрофонами, во время митингов и шествий, ну, скажем, такие:

Я в астрологию, друзья,

Не верил никогда.

Но всё же – отрицать нельзя:

Цикличность есть в годах.

Шагают за зверьком зверёк

На гороскопа трон.

Свинья, коза, сурок, хорёк…

Главнее всех – Дракон.

Его сверкает чешуя,

Он строг, но не жесток.

При нём и тигр, и змея —

Все знают свой шесток.

Двенадцать лет тому назад

Сюда он прилетел,

И наш привычный зоосад

Немного поредел.

Дракон – он требует еды –

Так гороскоп велит.

Зато и принципы тверды,

И вертикаль стоит.

Он в год Дракона был рождён.

И это не избыть.

Дракон обязан быть вождём,

А вождь – драконом слыть.

Дракон меняется — теперь

Он никого не ест,

Он эффективен, он не зверь,

Он не крадёт невест.

Не жжёт он свой народ огнём,

Хотя пускает дым.

Как славно мы живём при нём,

Как нами он любим!

Астрологический закон

Неумолим и строг,

И наш возлюбленный дракон

Летит на третий срок.

И это еще вполне невинные стишки – бывали и похуже, поехиднее, некоторые так вовсе злобой и ненавистью пропитанные:

У небесного закона

Мы в залоге испокон.

Наступает год Дракона –

Здравствуй, дедушка Дракон!

Вместо дедушки Мороза

Возглавляешь ты парад,

В состояние гипноза

Погрузив электорат.

У тебя глаза как плошки,

Без особенных примет,

И летим, летим, как мошки,

Мы на этот тусклый свет.

И у тех, кто не был порот,

А кто был – у тех вдвойне

Холодок бежит за ворот

И оттуда по спине.

Горе нам, несчастным, горе!

В ком душа найдет оплот?

Где же ты, святой Егорий?

Где ты, храбрый Ланселот?

Хоть бы ты, дурак Емеля,

Наконец покинул печь,

Чтобы нам в конце туннеля

Пресловутый свет зажечь,

Так раздайся же народа

Громовое бла-бла-бла!

Чтобы радостно свобода

Нас у входа приняла.

Год Дракона на пороге –

Дай-то Бог, последний он.

Прочь унынье, бандерлоги!

Нам не страшен злой питон!

Когда-нибудь, быть может, совсем скоро, историки детально изучат дискретный сигнал бесконечного преклонского времени, в котором существовал тот, чья длань, как ему мерещилось, простиралась на всю страну и отбрасывала тень на всех, от мала до велика, автор же этого сочинения, никоим образом не претендуя на исчерпывающую полноту описания, предприняв лишь робкую попытку отобразить, согласно избранному жанру, подсказанные неуемным воображением картины бытия в самые, казалось, напряженные, исполненные противоборства месяцы возвращения ВВП во власть, автор, короче, тушуется, ударяя лбом в глухую стену, за которой реальность причудливо перекликается с фантасмагорией, и остается недоуменно пожимать плечами: стоит ли включать, как пятую скорость автомобиля, воображение, коль рядом, только руку протяни и собери в горсти, удивительные сюжеты, и не знаешь, смеяться или плакать или делать то и другое одновременно; а какие пассажи дарила жизнь в позднеосенние и зимние месяцы – что там несчастные бандерлоги, так ВВП обозвал хулилище против него, и белые бумажки на их одежде, померещившиеся контрацептивами… куда забористей и виртуозней по метафоричности фраза, выданная известным литератором Погановым, искренне любящим державу и ненавидящим каждого сторонника оранжевой революции, кто пытается подорвать основы государственности: на митинге против таких подрывателей сравнил оранжевый цвет с цветом собачьей урины на снегу – позавидуешь меткости писательского глаза; правда, тут же блогеры поправили Поганова: цвет окропившей снег собачьей мочи скорее желтый, нежели оранжевый, но кому интересны нюансы, образ же пошел гулять… Ладно бы только это – после случилось и вовсе удивительное: глава преклонской минприроды Слепнев, кому ВВП мирволил, преподнес патрону поистине небывалый подарок – колбу с водой из таинственного озера; озеро это сотни тысяч, а может, и миллионы лет пряталось под ледовым панцирем Антарктиды, преклонские исследователи пробились-таки к нему, пробурили дырку на глубину почти четыре километра, извлекли мутную желтоватую жидкость сродни упомянутой литератором Погановым урины и залили в герметичную колбу; министр счел долгом передать ее лично в руки ВВП, не преминув сообщить, в каких невероятных условиях трудились ученые на Южном полюсе, и услышав из уст Властителя желанное чиновничьему уху: ”Это большое событие, нужно подумать, как отметить этих людей”. Но ВВП, видно, не до конца проникся грандиозностью свершенного и позволил себе шутку: осведомился, пил ли сам министр эту воду, и получив отрицательный ответ, бросил, ехидно сощурившись: “А зря, было бы любопытно – динозавры пили и Слепнев пил…” Всесведущие блогеры, публика непатриотичная, не пекущаяся о приоритете родины по всем направлениям, от проведения зимней Олимпиады в субтропиках и кончая глубинным бурением антарктического льда, выказали сомнение – воду, согласно показанной по зомбоящику табличке, достали на поверхность в начале декабря, а официально было сообщено, что бур проник в озеро спустя ровно два месяца, и то утверждалось – пока необходимые для изучения пробы воды взять невозможно; бог мой, как можно обращать внимание на такую чепуховину: месяцем раньше, месяцем позже, какая разница; и не все ли, в конце концов, равно, были на дне морском редкие античные амфоры, за которыми смело нырнул и которые достал ВВП, или простые черепки… – оказывается, если верить злоязыким интернетчикам, оказались-таки черепки, и никакие не древние; ну и хрен с ними, с амфорами, и такой же овощ можно положить на пробу воды из озера, названную через пару дней после вручения лично в руки ВВП не научным экспонатом, а сувениром, своего рода символическим подарком – разве в этом главное? Конечно, не в этом – просто кто-то с умным видом над кем-то шутил, скалил зубы, даже, можно сказать, издевался, но кто над кем – был вопрос; однако если вывести шутки за скобки и представить, что все это и многое другое в предвыборной кампании Властителя воспринималось не понарошку, а всерьез, – тогда пришлось бы сделать вывод о массовом умопомрачении, сверху и донизу.

В городе на болотах, к примеру, отлили пудовый бюст ВВП из золота и выставили на всеобщее обозрение в одном из ювелирных магазинов, золота там было, впрочем, кот наплакал, однако бюст впечатлял, и желающие взглянуть выстраивались в очереди; ВВП сверкал желтизной и напоминал улыбчиво-скрытного индийского божка, через месяц бюст должны были переплавить, превратить в тысячи кулонов в форме сердечек и продать по сходной цене, а деньги пустить на помощь детям с онкологическими заболеваниями – ну, казалось, что в этом смешного, но в Сети начали изгаляться: а почему нельзя сразу сердечки сделать, без ВВП, мы, может, и купили, но из его бюста как-то не хочется, логичнее было бы тогда из бюста сделать много кулончиков в виде Властителя, интересно, много бы людей стали ходить с Властителем на шее? Или другое, начали вдруг лепить ему биографию героическую, прежняя не устраивала – править Преклонией столько лет не мог самый заурядный человек, да еще с подкачавшим родителем – энкаведешником, вохровцем на заводе; в прежних сочинениях биографов факт этот не скрывался, но и не выпячивался, подумаешь, вохровец…, ну, во-первых, недолго папаша был им, стал потом мастером на том же предприятии, а во-вторых, дело это почетное – охранять, особенно в Преклонии; а вот дальше краеведы раскопали поистине удивительные и весьма приятные, ласкающие слух ВВП подробности: оказывается, род его идет от святого благоверного князя Михаила Тверского и его жены Анны, погиб князь в татарском стане, царь Иван сделал его святым; а установили родство проще простого, сравнили портреты князя и ВВП – оба низкорослые, лысоватые, у обоих породистые носы, но многие засомневались и облыжные обвинения выстроили – дескать, где нашли краеведы портреты князя, нет никаких портретов, а есть изображение на фреске, вовсе не совпадающее с оригиналом, как принято в иконописи, да и кто знает, как на самом деле выглядел князь… Версию о князе Михаиле отставили и выдвинули новую, еще более сногсшибательную: родство Властитель ведет от других князей – Путятиных, а это – Рюриковичи, основатели земли Преклонской, от них пошли королевские фамилии Европы, выходит, ВВП – родственник королевы Альбионии, во как!…

В тот последний перед выборами месяц года Дракона он мотался по Преклонии, как проклятый, откуда только силы брались: “золотой человек” и его ребята с ног валились, так телохранители давно не работали, ВВП успокаивал – потерпите, братцы, немного осталось, после выборов совсем в другом, щадящем режиме, жить будем; стадионов и других огромных публичных мест по возможности избегал, памятуя про свист, в других же, заранее, хоть и в спешке, подготовленных, говорил, говорил, говорил…, широкими мазками рисовал картину завтрашнего благополучия, впрочем, и сегодня живут преклонцы неплохо, про начавшую бешено расти стоимость нефти умалчивал, однако намекал, что конъюнктура складывается в пользу страны, назло всяким заграничным ворогам, по поводу нефти была правда, и он не раз удовлетворенно произносил про себя: есть все-таки бог на свете, коль поднял цену в самый нужный и ответственный момент… И везде обещал, обещал, обещал… цифры выстреливали изо рта, как снаряды из пушечного жерла, завораживали блеском грядущего, рождали оптимизм и веру во всемогущество Повелителя, которое начало шататься подобно зданию при невидимых подземных толчках, – и одновременно раздражали и бесили никому и ничему не верящих преклонцев, число которых росло, служили поводом для издевок отдельных писак и почти всех блогеров.

В тот месяц принимать решения следовало моментально, не теряя ни одного темпа, как в шахматах, речь шла не о стратегии, а о тактике, ему приходилось напрягаться больше обычного: он знал за собой особенность – принимать решения запоздало, это было свойственно ему с юности, равно как и всегдашние опоздания, но потом он упрямо, доверяя лишь собственной интуиции, следовал прочерченным в уме маршрутом и заставить его двигаться иным путем или хотя бы чуть уйти в сторону было невозможно – он не терпел ничьего нажима, не шел на компромисс; однажды, читая старшей дочке отрывок из “Алисы” Кэрролла, наткнулся на описание замечательного эффекта, запомнил и сделал в определенной степени своим девизом: нет на свете ничего совершенно ошибочного, даже сломанные часы дважды в сутки показывают точное время; какие часы показывают более точное время – те, которые стоят, или те, что отстают на минуту? – часы, которые стоят, показывают дважды в сутки абсолютно точное время, а которые идут, слегка отставая, показывают точное время один раз в два года… Четвертое марта маячило уже совсем близко, он верил в успех, а таковым считал победу над соперниками в первом туре, ему ее по мере приближения даты выборов предсказывали многие, для безоговорочной победы в первом туре делалось все возможное – и невозможное, была разработаны экстренные действия на случай, если он сразу, при первом, предварительном подсчете, не получит желаемых пятидесяти процентов плюс сколько-то голосов, вэб-камеры на участках, поставленные по его требованию, дабы удостоверить народ в честности голосования, и разные дотошные наблюдатели не могли помешать таким действиям – продумали их с учетом такого рода помех, он же, будучи в курсе всех этих усилий, с усмешкой изредка повторял президента Заокеании, сменившего полвека назад своего убитого предшественника: мне нужно, чтобы ни один избиратель не мог подтереться клочком бумаги, на котором не было бы моего изображения; ну, с изображением заокеанец загнул, а так все верно – он, ВВП, в эти тающие, как сосульки в марте, дни присутствовал всюду в Преклонии, в зомбоящике, на интернете, в газетах, он становился предметом обсуждения на рабочих местах и в кухнях, в самолетах, поездах и электричках, бесцеремонно лез в постели супругов и любовников, от него не было спасения нигде, моль превращалась в саранчу, сжиравшую все на своем пути…

Рискнув однажды, принял все-таки участие в митинге на самом большом стадионе страны, несмотря на непогоду, собралось тысяч сто его сторонников, привезли их на автобусах, отмечали праздник – День победоносной преклонской армии, прежде он именовался короче на одно слово – без “победоносной”, ВВП, придя во власть, предложил усилить название, отразить в нем мощь и величие вооруженных сил, предложение приняли, Дума дружно проголосовала; взойдя на импровизированную трибуну, окинул глазом море голов и порадовался – вот они, его истинные друзья и единомышленники, что бы не гундосили в интернете, что им за участие в таких митингах деньги платят – но все равно неспокойно было, бросил в толпу вопросы: мы любим Преклонию, мы победим? – и напряг слух: а вдруг опять свист… но нет, слава богу, организаторы постарались отсеять провокаторов, и в ответ рявкнуло многоголосое – “да!!!” А кого победим? – и сам дал пояснения: победим тех, кто в наши дела нос сует, навязывает свою волю, потому что у нас своя воля имеется, тех, кто за бугор заглядывает, бегает налево, на сторону, изменяет родине…; мы же народ-победитель, это у нас в генах, в нашем генном коде, а надо будет – умрем, как наши братья умирали, битва за Преклонию продолжается, победа будет за нами! – при последних словах, правда, крики стихли, энтузиазм толпы поумерился…

Самые последние дни все жили ожиданиями – вдруг произойдет нечто такое, что перевернет привычные представления, вывернет наизнанку, взбаламутит, но ничего особенного не происходило: разве что обнаружили каких-то вайнахских террористов, вроде как готовивших покушение, обнаружили не в Преклонии, а в Малороссии, скрывались вайнахи в портовом городе, поставщике еврейского юмора и анекдотов, евреев, впрочем, там почти не осталось, уехали, и юмор поугас, однако сообщение о возможном теракте против ВВП вызвало повсеместную иронию и издевку – неужто ничего убедительнее придумать не смогли… свобода начинается с иронии – может, поэтому и восприняли сообщение не серьезно, пропустив мимо ушей; в таком подходе, кроме обидного пренебрежения и стремления везде и во всем видеть подвох и вранье, коренилось и положительное – иначе бы общество встало на дыбы, прочитав статейку, специально приуроченную к выборам, о некоем Михаиле Ивановиче и его подельниках, участвующих в пополнении тайных офшорных банковских счетов, имелись в виду ВВП и его близкие друзья, все под кличками – род игры в крутых мафиози; клички были смешные и, наверное, весьма меткие: Косой, Гангрена, Cолдат, Тужурка, тот же Генералиссимус – и он тоже имел доступ к тайным офшорам, ВВП же, если верить статейке, откликался на “Михаила Ивановича”; ну и что, почитали, пообсуждали в блогах и забыли – подумаешь, офшоры, кто бы сомневался, об этом давно говорят и факты приводят, а народ и в ус не дует – и так всем ясно, что жулики… так все теперь такие, кто у власти, нашли чем удивить.

Нет, что ни говори, а преклонская действительность словно нарочно создана для смеха, без него становится пресной, ежечасные, ежеминутные представления рождаются из ничего, сами по себе, без всякого режиссера, не надобны никакие ионески и беккеты, ну, скажите на милость: пришел в главный музыкальный театр страны знаменитый композитор соседней страны, где Вторая мировая война началась, занял место в директорской ложе, приготовился слушать оперу “Мертвые души”, в тот момент, когда открывался занавес, кто-то из зрителей громко дважды прокричал, показав на ложу: “Чур, почем торгуешь мертвыми душами?”, а другой зритель воскликнул: “Чичиков – это сегодняшний Чур!” Пан, должно быть, сильно удивился такому вниманию к своей персоне, поначалу ничего не понял, ему разъяснили – публика перепутала его седую бороду с чуровской, больно похожи, к тому же директорская ложа недоступна для простых смертных, а Чуру в самый раз.

И вот все завершилось, так, как он хотел и повелел, жизнь, как река после наводнения, оставив кучи мусора, вошла в привычные берега, он победил в первом туре, каждый желающий мог следить за ходом голосования по интернету, веб-камеры давали картинку происходившего на участках, словом, все делалось для проведения на самом деле открытых и честных выборов, дабы никто не мог кинуть упрек в фальсификации, и тем не менее, именно об иллюзии честных выборов писали в Сети оголтелые блогеры, называли все происходившее нелегитимным, приводили факты вброса голосов, “каруселей”, иных подтасовок, как несчастных бюджетников заставляли голосовать “за” под угрозой увольнения, сочиняли и прочие гадости; он дал команду расследовать, но, в сущности, ему это было уже по барабану – он выиграл в первом туре, прочее не имело значения, и для него, воодушевленного и, как Улисс, зачарованного сладкоголосыми сиренами-клевретами, распевавшими, что противников его курса больше нет, а если и есть, то это психически больные и их нужно отправить на диспансеризацию, ибо ВВП – везде, он – все, он абсолютен, он незаменим, – и начался отсчет нового шестилетия пребывания во власти; вновь и вновь он гордился собой, своей дьявольской интуицией – поступать в нужный момент именно так, как подсказывало чутье, – и побеждать врагов. Напряжение отпустило его, а вместе с ним покинула и жажда борьбы, дававшая стимул жить, радость победы быстро испарилась, все кругом стало обыденно и скучно; никто не вспоминал его обещаний, ибо заведомо знал, что они невыполнимы, цифры, которыми он засыпал, как конфетти, слушавшую его публику, усохли и увяли, как цветки в гербарии, и лишь одно становилось идеей, имевшей над ним власть – да, что-то властвовало и над ним! – заставить недругов замолчать, выбросить из их протухших мозгов саму надежду на его уход, – не дождетесь, ни сейчас, ни через шесть, ни через двенадцать лет, а там… там как Бог рассудит… И глотало время, не поперхнувшись, летучие месяцы, события шли гуртом, как овцы на водопой: новые преклонские партии никак не могли объединиться, поедали сами себя, их требования провести досрочные выборы в Думу душились в зародыше, губернаторов еще раньше успели переназначить на следующие пять лет, а если и выбирали свободно, но под приглядом верховной власти, деньги в Преклонию извне вкладывались с опаской, а изнутри всеми возможными способами вывозились, вслед за деньгами за кордон утекали и люди, в мире по-прежнему убивали, мусульманские многообещавшие “весны” превратились в пугающие “зимы”, то тут, то там возникали призраки локальных войн, Европа едва сводила концы с концами, Поднебесная притормозила, Заокеания, напротив, выправлялась, вызывая приступы зависти, цены на нефть падали – многое было предсказуемо и не вселяло оптимизма.

За две недели до открытия зимней Олимпиады он перебрался в Резиденцию в Черном ущелье, катался на горных лыжах, загорал под лучами январского солнца – в горах ультрафиолет сильнее, настроение наконец-то улучшилось, объекты в Имеретинской бухте и в комплексе “Роза Хутор” были еще год назад полностью приняты и опробованы – наводился косметический глянец и шла уборка, новые дороги и тоннели действовали, гигантский мусор вывезен подальше от глаз участников и гостей, рассортирован по окрестностям, экологи в бессильной злобе пытались доказывать, что курорт погублен, но их никто не слушал, равно как и всяких профессоров и академиков-геологов, талдычивших о том, что строительство на илистых и болотистых грунтах бухты не только не гарантирует высокого качества сооружений, но ставит вопрос, выдержат ли они хотя бы до окончания Игр; вновь пугали оползнями, сходом снежных лавин и прочими катаклизмами, вызванными насилием над природой; ВВП лично инспектировал объекты, проехал по основным магистралям и остался доволен увиденным – ребята, хватит пугать, главное, провести Олимпиаду с блеском, утереть нос скептикам, а потом уж начнем разбираться, в какие суммы она влетела, по подсчетам, цифра немыслимая, почти тридцать пять миллиардов долларов, такого еще не было, сколько украдено и кто крал, и что делать дальше с построенным.

Окружавшим его в эти знаменательные дни министрам и прочим высоким чиновникам, деятелям от спорта и строителям он не уставал повторять, сознательно культивируя особую ауру и великодушно даря им возможность разделить с ним, с ВВП, близкий и безусловный успех: Олимпиада выставит напоказ, как в самой дорогой витрине, спортивные достижения Преклонии, а значит, силу власти и мощь страны, мы покажем всему миру, чего стоим, а стоим мы очень дорого, собственно, ради этого и вызвались проводить соревнования; Игры будут отличаться от прежних не только размахом и тратами, но и тем, что недоступно другим странам: олимпийский огонь тридцать тысяч добровольцев пронесли по трассам в сорок тысяч километров, он достиг Северного полюса, забрался на вершину Кельбруса и побывал в космосе! Кому еще такое по силам? – да никому! – тут он умолкал и гасил пафос, не упоминая то, что и так было всем известно: с космосом едва не вышел конфуз – огонь космонавты доставили на орбиту, а вернуть его на землю в нужное время не смогли, корабль их не смог состыковаться с МКС по техническим причинам; сколько нервов это стоило – не передать, с помощью заокеанцев чудом стыковка удалась, и все облегченно вздохнули.

Там же, в Черном ущелье, ВВП провел совещание отвечающих за безопасность участников и гостей – и его личную, выяснилось, что, по агентурным данным, радикальные исламисты готовят теракты, однако удалось выявить и арестовать несколько смертников, засланных в город под видом рабочих, всех ли взяли, пока неясно. Введены особые пропуска для обслуживающего персонала, выселены на время соревнований неблагонадежные элементы, коих набралось несколько тысяч, передвижение по городу будет ограничено, в самой Олимпийской деревне мышь не пробежит – везде наши люди…

Так случилось, что “золотой человек” уже не укомандовал

Новый начальник личной охраны уверил, что разработан план мер повышенной безопасности в отношении ВВП, что стало поводом для шутливой реплики Хозяина: “План – это замечательно, но сопровождать меня на горнолыжной трассе следует осторожнее…”, все засмеялись, поняв намек: однажды , мчась с горы рядом с охраняемым объектом, один из первых прикрепленных сверзился и повредил бедро.

Так случилось, что “золотой человек” уже не командовал личной охраной ВВП – был спроважен во внутренние войска; менять таких людей, вроде как преданных до мозга костей, не стоит, если только нет на то веских причин. Причина была: стал “золотой человек” слишком независимым, возомнил о себе. Сталин, тот не дурак был поменять главного бодигарда генерала Гласика, да еще посадить его. Так что с “золотым человеком” совсем неплохо обошлись и должность приискали ему подходящую – первый зам командующего.

На освободившееся место назначил ВВП полковника Клима по прозищу Безбожник; не с бухты-барахты кличка приклеилась: отчество у него было соответствующее – Атеистович; это ж надо было так назвать будущего папашу Клима… ВВП с его поздно надетым и всячески разрекламированным нательным крестиком, водивший дружбу с духовником Титом и самим патриархом, посещавший храмы и осенявший себя крестным знамением, с усилием обращался к новому начальнику своей охраны по имени-отчеству – язык с непривычки спотыкался; потом пообвык и лишь всякий раз думал про себя: человеку с таким безбожным отчеством смело можно доверять безопасность своей персоны – вера Климу ни к чему, обременительна, пускай только ему, ВВП, и верит, и защищает его, не щадя живота своего, а прочее значения не имеет.

ВВП ценил главного бодигарда, терпеливо ждал в машине, пока полковник, недавно произведенный в генералы, по завершении той или иной встречи или поездки подходит к своим людям, жмет руки и обнимает; умница, так выказывать уважение коллегам догадается не каждый… ВВП знал с его слов: так называемые “личники” вооружены гладкими, без выступов пистолетами “Гюрза”, весящими без патронов чуть меньше килограмма, в “магазине” 18 патронов, прицельная дальность – 100 метров, скорострельность 40 выстрелов в минуту, “Гюрза” пробивает с 50 метров бронежилеты, а со 100 метров – салоны автомобилей; ВВП несколько раз в тире практиковался в стрельбе из “Гюрзы” и получил большое удовольствие, опять же нравилось название оружия, оно невольно рождало воспоминания об охоте на змей; в его охране были и “люди в черном”, передвигавшиеся на джипах и вооруженные новейшими автоматами израильского производства, снайперскими винтовками, пулеметами, автоматическими и противотанковыми гранатометами и даже переносными зенитными ракетными комплексами “Оса”; у всех имелись скрытые кевларовые бронежилеты 3-6-го уровня защиты, выдерживающие удар автоматной пули; рядом с ВВП всегда были охранники с миниатюрными чемоданчиками, так называемыми изделиями “папка” и “дипломат”: легкое движение руки – и они превращались в противопульные щиты. А еще ВВП изумлялся выносливости и крепости телохранителей: лютый мороз, а им хоть бы хны, стоят себе в своих пальтишках как ни в чем не бывало, или жара несусветная, а они на самом солнцепеке не потеют… Оказывается – принимают спецпрепараты, кроме прочего, усиливающие слух, обостряющие зрение, обоняние…

Приехала погостить младшая дочь, взяв короткий отпуск в МИДе, девица на выданье, жених – из олигархов, сын хорошего приятеля ВВП, отец одобрил дочкин выбор, отрадно, что свой, преклонец, а не с раскосыми глазами, как сын адмирала из страны Намхан, за которого дочь усиленно сватали, поговорил с адмиральским отпрыском по-мужски, пригласив на выходные в Резиденцию, и тот слово дал, что от Катерины отстанет, останутся друзьями и не более, впрочем, более уже совершилось и достаточно давно, тут ВВП ничего поделать не мог, а мог, к примеру, Бровастый сладить с дочкой-алкоголичкой и на передок слабой? – то-то и оно; старшая тоже собирается замуж, пора, двадцать девять скоро исполнится, темнит по поводу избранника, но ВВП все известно – тоже приличный парень, такого можно впустить в семью. Младшая – способная к языкам, отлично владеет японским, знает китайский, корейский, английский, ну и немецкий не забыла, начала ездить по миру, правда, под другой фамилией – сызмала приучена, как и старшая, к конспирации: в городе на болотах обе посещали Peterschule – немецкую школу, в столице – школу имени доктора Гааза, что при посольстве Гансонии, ездили туда на машинах с тонированными стеклами, мигалками и уже под присмотром охранников, а когда отца назначили ВВП, педагоги стали приходить к ним на дом, вернее, их доставляли в Резиденцию. Общения со сверстниками почти никакого, за исключением поездок на уроки фитнеса в соседний поселок – тоже с охраной; воспитывал ВВП дочек в необычайной строгости, для их же пользы – его самого так воспитывали и толк вышел, зато дочкам ни о чем заботиться не надо было, подъезд с крысами, которых он палкой гонял и от которых удирал, им в кошмарном сне не приснится… И в университете так же учились – дома, преподаватели к ним приезжали зачеты и экзамены принимать.

За ужином после катания с гор дочка вдруг завела разговор, раздосадовавший его: оказывается, детства и юности у них не было, всегда под присмотром, в кабале, в Резиденции только белки и немая охрана, потусоваться не с кем было и негде – так и прошли университетские годы, и почти никуда не ездили за границу, как стал папа великим, разве что однажды в Биарриц, и к другу его, любвеобильному Базилио, в Латинию, и сейчас то же самое – служит она в министерстве и ездит в командировки под выдуманным именем, и сестра, наукой занимающаяся, такую же скрытную жизнь ведет…

”Ты не забыла, милая моя, чья ты дочь? – начал вскипать, прежде таких слов от нее не слышал, взрослая стала, дерзить научилась. – Ты хочешь, чтобы террористы или другие отморозки тебя выкрали и шантажировать меня начали? Ты же понимаешь – я за дочь все что угодно отдам, даже МБХ выпущу”, – на язык попало ненавистное имя. – “Да кому мы нужны, Дженна бушевская еще несовершеннолетняя по барам бегала, ловили ее на спиртном, пыталась выпивку купить по чужому документу, образумилась, преподавала, жила в Гуанаме, теперь работает в школе, про нее все известно, где, что, за кем замужем, и никто ее не крадет… или Челси… а ведь тоже президентские дочки”. – “Завидуешь, что по барам не бегала и с мужиками c пятнадцати лет не спала, как другие? Пока я на своем посту, придется тебе и сестре жить так, как было заведено, я не буду вашими жизнями рисковать, уяснила?”

И тут она о матери заговорила – тоскует без нее, видятся очень редко – и без перехода, ехидно-вызывающе: “А как мой братик маленький поживает, твой и Арины сынок? Скоро в школу пойдет… Показал бы, чего стесняешься… Ты к нему тоже сторожей приставишь, как к нам?” – этого cтерпеть ВВП не смог, вышел из-за стола и хлопнул дверью. Такой разговор меж ними впервые произошел. На следующее утро дочь улетела.

С этого момента началась череда неприятностей: оборвался трос канатной дороги, никто из тренировавшихся горнолыжников, к счастью, не пострадал, отделались легкими травмами, лишь у троих переломы – и тут же запророчила западная пресса, и преклонская вполголоса вторила: сделано все на живую нитку, это только начало, дальше будет хуже… а затем разверзлись хляби небесные, дождь, больше похожий на тропический ливень, не утихал три дня, снег на склонах основательно стаял, оголив трассы скоростного спуска и слалома, комплекса трамплинов, сноубординга и фристайла, машины по изготовлению искусственного снега заработали на полную мощь, и тут в Черном ущелье начался буран и какой! – все окрест опять забелело и нависла опасность схода образовавшейся лавины; море штормило, вдобавок приборы забили тревогу – повысилась сейсмоактивность – словом, все разом, чего не бывало прежде, словно природа на что-то шибко обиделась и взбунтовалась; вернувшись в столицу, ВВП каждое утро получал подробные сводки погоды, недобрые предчувствия вселились в него не поддающимся лечению вирусом, он чувствовал себя как близкий к провалу разведчик – та же неторопливая речь, те же сдержанные манеры, невозмутимость, а внутри холод и мрак, мрак и холод, и взгляд стал еще более колючим, остро-проникающим, как буравчик.

Церемония открытия Игр прошла без сучка без задоринки – правда, никто из глав западных государств не приехал, памятуя, наверное, что и ВВП проигнорировал открытие летней Олимпиады два года назад в столице Альбионии, прилетев туда на считанные часы и почтив своим вниманием лишь финальную схватку преклонского дзюдоиста, которую тот, разумеется, выиграл – как же он мог проиграть в присутствии Самого… да и вообще, в Европу он ездил все реже, лишь по крайней необходимости, президенты и премьеры платили ему тем же; тем не менее, всех потряс Центральный стадион олимпийского парка “Шифт”, названный по имени самой высокой горной вершины в окрестностях города, – согласно легенде, именно к ней был прикован Прометей, укравший огонь у богов Олимпа и подаривший его людям – ВВП особо отметил это в своем обращении к участникам и гостям Игр; он же подчеркнул – это первая зимняя Олимпиада, которая проводится в субтропическом климате… Полупрозрачная кровля “Шифта” придавала сооружению образ снежной вершины, с трибун можно любоваться на севере – горами и на юге – морем, если позволяет погода; на приеме для официальных лиц президент МОК долго тряс ему руку и благодарил за прекрасную подготовку, ВВП расплывался в благостной улыбке, а внутри кошки скребли, тем не менее, был радушен, гостеприимен, попотчевал высоких гостей изысканными угощениями, покатал их по морю, несмотря на сильные волны, на роскошной яхте “Сириус”, обустройством ее в свое время занимался известный морской архитектор-итальянец, а дизайн интерьеров поручили галлийцу, выполнившему обещание, что пассажиры будут ощущать себя на яхте, как в дорогом клубе; словом, все выглядело великолепно, но скверные мысли не покидали и безобманчивая интуиция не подвела, – он уже воротился в столицу, как случилось – обрушилась крыша тренировочного комплекса для фигурного катания и шорт-трека, слава богу, никого не убило, за исключением двух уборщиц и охранника – сошла-таки лавина, не откликнувшись на пушечные выстрелы, как обычно делается ради принудительного спуска плотной снежной массы – а ведь специально готовились к подобным сюрпризам, в Черное ущелье перебазировали десять новых передвижных зенитных орудий БС-3, тренировались перед Играми – и все впустую, не доглядели… и то благо, что лавина сорвалась за час до начала тренировок, иначе… он не желал представить, что произошло бы в таком случае. И уже не хотелось гордиться победами, подсчитывать очки общекомандного зачета, а выступили на Олимпиаде неплохо, хотя и не выполнили план по медалям, и ехать на торжественное закрытие не было настроения – какое уж торжество, но делать вид, что все замечательно, было необходимо, а интернет… о, наступил праздник всех злобствующих, ненавидящих ВВП: о каких только нарушениях, глупостях и безобразиях при строительстве объектов – он даже не догадывался о них – не сообщали блогеры, и во всем винили его: а кого первого осенила бредовая идея проводить зимние Игры в субтропиках, среди пальм, кипарисов и эвкалиптов, разве не его, Властителя, осенила, вызвав патриотических визг у его клевретов и радость, что можно будет безболезненно распилить и украсть кучу денег… А ведь столько надежд связывалось с Олимпиадой… хотелось заткнуть всех за пояс, показать силу и мощь Преклонии, подпитать вянущий патриотизм народа, а деньги… деньги еще имеются, утешал он себя, что их считать; воистину, надежда – чаще всего отсроченное разочарование.

Летели недели, месяцы, один год сменил другой, летело время, доказывающее: в этом мире ничем нельзя обладать вечно; врагов же меньше не становилось, и они занимали все больше места в мыслях ВВП; если враг твой голоден, накорми его; если жаждет, напои его; ибо, делая сие, ты соберешь ему на голову горящие уголья… прав апостол Павел; кормить, поить, приручать врагов, чтобы потом нежданно-негаданно обрушить на них свой гнев и свою месть, легче в пределах принадлежащей тебе земли, труднее кормить и поить тех, кто за пределами твоей земли и твоей воли, не нуждается в этом и сам готов кинуть тебе подачку, и как справиться с теми, кто сознательно от тебя отмежевался? – мир за границами Преклонии напоминал ВВП эпилептика, чьи припадки следовали в строгой последовательности, очередности, а не тогда, когда вздумается: только успокаивалась Европа, тут же устраивал падучую Ближний Восток, затем выбрасывал коленца неблагополучный регион, примыкавший к центральноазиатским республикам, подбрюшью Преклонии; иногда же припадки шли одновременно, карусель вертелась безостановочно, не ведая сна и отдыха; да и в пределах родного отечества покоя не было, денег становилось все меньше, доходы от нефти заметно упали после подлянки Заокеании – вовсю начала бурить на Заляске и в Скалистых горах, несмотря на протесты экологов, и на Ближнем Востоке, в других местах добыча выросла, а покупают не столь много, ибо экономика мировая никак не проснется, включая главную надежду – Поднебесную, расходы же преклонского правительства растут бешеными темпами – Олимпиада оставила дыру, прибыли – кошкины слезы, а на носу футбольный чемпионат – строятся стадионы, аэропорты, дороги, гостиницы, ни хрена же не было и нет, надо многое заново, обложил олигархов данью – разбогатели благодаря государству, присосавшись к недрам, нынче малость подтухли, но больше маскируются под полудохлых, бабла у них по-прежнему куры не клюют, так извольте отдавать долги, те нехотя согласились, а куда денутся, но и этого не хватает… Поднял пенсионный возраст, уравняв мужчин и женщин, повысил налоги, бюджетники и прочие недовольны, зарплаты не растут, цены кусаются, брожение повсюду – он к этому готов, полиция и армия начеку, ежели что – нещадно подавлять, но, в общем, как преклонский вождь в паническом октябре 41-го, – ожидал, что будет еще хуже. Внутренние и внешние враги предрекали уход ВВП и его команды, лелеяли надежду, что власть недолго протянет – ан нет, не вышло у них; многие думали, закручивать гайки начнет, в диктатора превратится – нате-выкусите, где-то закрутил, а где-то ослабил, смазал чуть-чуть, послабления дал, скажем, партию Дневального пока не стал гнобить, а уж кто только не нашептывал – посади ты надолго этого наглого парня, мало ли способов, он у преклонцев слишком популярен, – решил все-таки не сажать надолго, Запад и так постоянно обвиняет в расправе с оппозицией… но Запад нам не указ, отношения не складываются, ну и хорошо, не будет лезть с советами и поучениями. Как и задумал, сменил премьера, Плюшевого в тихое место определил, в Конституционный суд, вернул в правительство Мудрина, премьером сделал, того самого, кого Плюшевый сожрал в 2011-м, а ВВП не препятствовал – комбинацию со сменой давно придумал, просто выждать требовалось, не все сразу, Мудрин – давний дружок, еще по мэрии города на болотах, помогал в столицу перебраться, кличка у него – Бухгалтер, насмерть в свое время стоял в правительстве, не давая сэкономленные деньги транжирить, ну, а сейчас и транжирить нечего, весь жирок накопленный растоплен, да, времена…

И все-таки бунтов избежать покамест удается, болтовня же в прессе и интернете, пусть и изрядно зажатом, продолжается, ну и пусть себе болтают, обсуждают, идеи выдвигают, например, о Конституции, насколько она препятствует выходу Преклонии из… как эти ребята говорят и пишут, цивилизационного тупика – язык сломаешь, пока выговоришь; один ученый муж уверяет, что монополия власти охраняется именно Конституцией и без ее изменения монополию эту невозможно ликвидировать и даже ограничить, другой спорит – пусть Конституция и антидемократична, трогать ее не нужно, можно многое реформировать и при сохранении; ребята, стоп, охолоньте, вы ко мне, к ВВП, претензии имеете, я, что ли, Конституцию эту принимал, где черным по белому: “Высший Властитель Преклонии определяет основные направления внешней и внутренней политики…”? Не я принимал, мой предшественник, Дед, за то я и похвалил, держа речь на его похоронах, только за это, больше не за что было – не благодарить же прилюдно, что выбор преемника в мою пользу сделал… я же достроил его систему до конца, подчинил себе всех и вся, покончил с бардаком, навел порядок, и что же, теперь должен прокрутить пленку назад, сам у себя отнять полномочия и отдать этим уродам, ничтожествам, называющим себя депутатами, парламентом, бросить все псу под хвост, переменить Конституцию – ради кого, ради чего?! Эх, ребята, главного не усекаете: не в законах дело, а в их исполнении, а народ преклонский отродясь законы не соблюдал, и Конституцию соблюдать не будет, она для него – бумажка, филькина грамота и не более; вы хотите, чтобы не все было замкнуто на Властителе, чтобы он превратился в декорацию, так ведь в истории страны не было такого никогда, ни-ког-да! и не будет.

Многое поменялось за его новое неполное шестилетие, но вот с кем отношения не складываются, так это с Заокеанией – президент не хочет наносить официальный визит и к себе не приглашает, в Конгрессе некоторые сенаторы называют ВВП не иначе как душителем свободы, смотрящим в прошлое, а не в будущее, другом тиранов, ставят на одну доску с Букашенко, у которого мировой чемпионат по хоккею едва не отобрали, дабы окончательно унизить; дураки, не понимают, что подарок делают, ВВП политику строит на борьбе с заокеанцами, у него не так много аргументов против Запада, а тут – само в руки идет и народ его поддерживает, не весь, конечно, но значительная часть, она, эта часть, как рассуждает: заокеанцы живут лучше, поэтому гады ползучие и подлецы; такую идеологию грех не подпитать новыми нападками на заокеанцев, те же постоянно поводы дают… а то, что их президент не хочет обменяться визитами, так это его проблемы.

В последнее время все сильнее охватывало одиночество, он боролся с ним всеми известными ему способами: приглашал в Резиденцию тех, кого считал своими друзьями еще по городу на болотах, кто окружал его с выгодой для себя и в чье бескорыстие он давно уже не верил, ведь дружба есть равенство, а равенства-то и не было; приглашал артистов, посещал спектакли – залы заполняли десятки секретных сотрудников, зорко следили за возможными провокаторами, свистунами, не скрывая принадлежности к охранному ведомству, беря публику на испуг; внезапно срывался в поездки по стране, избегая больших городов, бывая в захолустье, где встречался с ограниченным числом специально подобранных людей, иногда ездил в соседние республики, обсуждал с тамошними президентами то, что вполне могли обсудить его министры, помогало плохо, пробовал алкоголь, но организм отторгал, не скрашивало жизнь и присутствие Арины, не утешало и осознание, что самый сильный человек – именно одинокий и что, по утверждению философа, кто не любит одиночества, тот не любит свободы; свободы в его понимании у него не было, а была усталость, осевшая в организме вредоносной пылью, и безумная, несбыточная и оттого остро-желанная, изъедающая мечта послать все к чертовой матери и зажить нормальной жизнью нормального человека, скинувшего наконец-то вериги власти; невозможность этого удручала более всего – и впрямь раб обстоятельств, и какое значение имеют его миллиарды на потаенных счетах, его дворцы, корабли, яхты, самолеты и вертолеты с роскошью салонов, нужники из чистого золота, царская посуда и бокалы из старинного хрусталя, изысканная еда и напитки, женщины, которых, едва мигнет бровью, доставят в его бессчетные Резиденции так, что Арина никогда не узнает, кому все это нужно, если он, обитатель крысиного подъезда, вознесшийся над всеми, не сможет, будучи прикован к власти, разомкнуть цепи, воспользоваться и насладиться все этим… не сможет всех послать и уйти, чтобы пожить для себя, потому что – некуда.

Когда одиночество переполняло настолько, что становилось невыносимым удерживать щемление внутри себя, и когда, подобно выкипающему в кастрюле молоку, оно грозило выплеснуться наружу, он приглашал к себе духовника; архимандрит Тит приезжал на бронированной “Ауди”, пересаживался на джип, ВВП вез его в Спасский храм на территории Резиденции, там они и беседовали с глазу на глаз. Архимандрит, моложе на шесть лет, был умен, хитер, проницателен, владел пером – недаром в свое время выучился на киносценариста, ушел в монастырь, постригся в монахи, сделал карьеру в Патриархии, занимал высокие должности, включая пост наместника Сретенского монастыря, что в двух шагах от зданий госбезопасности Преклонии; познакомились они лет пятнадцать назад, Тита ему представил генерал того самого ведомства, друживший со священником, и рассказал такую историю: в 91-м сгорело одно из зданий Донского монастыря, где проживал киносценарист, готовясь к постригу, по версии следствия, виновником пожара стал пьяный монастырский сторож, уснул с зажженной сигаретой, однако литератор, еще не ставший Титом, обвинил в злонамеренном поджоге агентов западных спецслужб в лице верующих Преклонской Православной Церкви за рубежом, правда, детали раскрывать не захотел: “Есть такое слово, — напомнил он, — удобиемолчание”… С той поры и начал создавать себе репутацию страстного обличителя всяческих ересей, оставаясь человеком с некоторыми слабостями, не подобающими богослужителю: некоторые поговаривали о его склонности к спиртному, не чурался дорогих ресторанов, где сорил деньгами… ВВП считал такие слабости позволительными, он видел в Тите живого человека, пусть и небеспорочного, но это простительно, кто без греха… и к Западу у них было одинаково-подозрительное, не сказать, большего, отношение – с той стороны сплошные козни…

Делая фильм о Византии, Тит приоткрылся, поделился с ВВП общим замыслом и получил поддержку: была сильная православная Византия, пока тамошние олигархи не прибрали власть к рукам, а в экономику не были допущены иностранцы в лице Венеции и еврейских ростовщиков, последние подточили материальное могущество империи, а гнилая греческая интеллигенция предала православное учение предков, увлекшись модными идеями возрождения и латинством; турецкое завоевание и падение Константинополя под ударами султанской армии увенчали процесс исторического возмездия Византии за ее предательство православия. Не осовременивает ли историю архимандрит, не будет ли выглядеть слишком навязчиво, спросил ВВП, – не слишком, ответил духовник, напротив, пора задуматься о византийских уроках – взять того же кесаря Василия 2-го: подавил сепаратизм на окраинах, разгромил олигархов, скопил огромный стабфонд, вот только слабые преемники подкачали, все было бездарно растрачено. Попутно натолкнул Тит на дельную мысль, ее ВВП и прежде обдумывал, она выглядела зеленым кислым яблоком, а после, можно сказать, подсказки духовника вмиг созрела съедобным плодом; Тит выразился без обиняков: с его точки зрения, четырехлетний срок президентства в Преклонии выбран крайне неудачно, надо увеличивать, он нашел параллели в истории Византии, которые подтверждают это мнение, там тоже императоры менялись в среднем каждые четыре года, ну и к чему сие привело? – вообще же, иллюзия благоденствия сгубила не одну империю, Византия погибла, когда от начала вступления на престол Константина минуло 1147 лет, история Преклонии от образования государства насчитывает уже 1148 лет, и дай Бог родине крепнуть и процветать…

Времени с того разговора порядочно минуло, и фильм, который многие киноагиткой окрестили, подзабыт, и жизнь во многом поменялась, на своих встречах они уже другое обсуждали, вот и нынче спросил ВВП духовника, какими он видит надвигающиеся выборы в Думу, что делать с той же партией Дневального, может ли она победить Народный фронт или страхи надуманные, духовник пожал плечами и улыбнулся: если и победит, ничего страшного не произойдет, главной цели – поменять Конституцию и права ограничить ВВП – не удастся, надобно для этого набрать три четверти голосов, Дневальный их в жизни не наберет, даже с помощью Прыжкова и “Груши”, только если коммуняки и “жирики” к нему не присоединятся; не присоединятся, не посмеют, уверенно сказал ВВП, они же от нас кормятся, притом не самоубийцы же они, их потом тоже прижмут… Тит подтвердил его предчувствие – да, парламент сильно изменится, появятся авантюристы и провокаторы, поднимут крик-вой уже с думской трибуны, что не должно быть все замкнуто на одну фигуру, ибо фигура эта в таких условиях просто вынуждена опираться на силы подавления и чиновников, позволяя им бесчинствовать и воровать в обмен на лояльность… увы, противостоять их натиску при таких ценах на нефть, нехватке денег и растущем недовольстве народа трудно, невозможно, но его, ВВП, власть они отменить не смогут, “цель власти – власть”, жестко произнес Тит и был прав. Лишь бы бунта не было… тогда альтернатива – либо команда “стрелять”, либо уходить, оба варианта ВВП даже не хотел рассматривать, они означали крах всему; три четверти… до сих пор не понимает, как удалось два года назад протащить новый Закон, опять же “жирики” помогли, они всегда подсобляют в нужный момент, и лозунги использовались точные, внятные и понятные массе: если ограничить власть ВВП, к управлению Преклонией придут националисты и фашисты, надо защитить демократию от ее противников, и ВВП – гарант такой защиты; а еще трубили везде и всюду, забивая оппозиционный интернет: Запад предвзято критикует Преклонию, потому что боится ее усиления, ему нужна Преклония слабая и зависимая, а не сильная и влиятельная, какой она в последнее время быстро становится, старая, заезженная пластинка – а сработало, сам удивлялся! – дурили голову народу, а пипл хавал, несмотря на стенания оппозиции – все, по ее мнению, обстоит с точностью до наоборот, Запад как никогда нуждается в сильной и стабильной Преклонии – партнере, а в идеале – союзнике, в борьбе с теми же террористами, но для большинства преклонцев Запад – жупел, как боялись его хитрости и коварства, так и продолжают бояться, ну и хорошо, что боятся и не верят… когда-то в Гансонии он рассуждал на эту тему, кто кого больше боится, коммунистическая Преклония – Заокеании или Заокеания – Преклонии, ему было ясно, что Заокеания никогда не нападет, но тогда он был никем, рядовым офицером разведки, а попробуй сохрани эту уверенность в нынешнем своем положении, властвуя серым и темным народом…

Архимандрит соглашался, он вообще в последнее время больше слушал и поддакивал, нежели вещал, новые полезные идеи из его уст не вылетали юркими птичками, как прежде: то ли идеи отсутствовали, то ли страшился невольно задеть ВВП и потерять его поддержку, вовсе не лишнюю с учетом недовольства патриарха близостью Тита к первому лицу государства – в церковной иерархии интриги почище чем у светских; ВВП не хотел признаться, что и он в общении с духовником не находит былой отрады, и это усиливало одиночество и тоску.

“Скажи, святой отец, как мне ночи мои сделать часами сна, а не кошмаров, как от чертовщины избавиться?” – круто поменял тему и стал излагать накопившиеся бесовские видения, по мере рассказа Тит мрачнел, чесал рыжеватую бороду, что было признаком растущего волнения, ВВП не понимал наступившей перемены, наконец, духовник исторг из себя с видимым усилием: “Я писал о подобном в “Несвятых святых”, помните?”; конечно, он читал сборник новелл, который понравился степенью откровения и незаурядными фигурами героев, но что именно Тит писал по поводу ночных видений, не помнил – так и сказал. “Меня как священника пригласили к знаменитому актеру и режиссеру Богарчуку, умирал он в физических муках, но самое страшное происходило ночью – являлись ему образы давно усопших людей, его коллег по искусству, являлись они в самом чудовищном, устрашающем виде и истязали больного, глумились над ним, не давая покоя…” – “И что дальше?” – “Я сказал Богарчуку, что пришел к нему для того, чтобы напомнить о том драгоценном знании, которое Церковь хранит и передает из поколения в поколение, не только верит, но и знает, что смерть физическая – это совсем не конец нашего существования, а начало новой жизни, к которой предназначен человек, что эта новая жизнь открывается людям, воплотившимся Богом – Господом Иисусом Христом; я поведал и о прекрасном, удивительном мире, бесконечно добром и светлом, куда Спаситель вводит каждого, кто доверится Ему от всего сердца, и о том, что к великому событию смерти и перехода в новую жизнь надо подготовиться”. – “Ну, а на счет видений и кошмаров?” – проявлял нетерпение ВВП. – “Что касается устрашающих видений, так жестоко донимавших больного, то я без обиняков рассказал о влиянии на нас падших духов, в преддверии смерти, когда человек приближается к грани нашего и иного миров, непроницаемая ранее духовная завеса между этими мирами истончается, и, неожиданно для себя, человек может начать видеть новую для него реальность, но главным потрясением зачастую становится то, что эта открывающаяся новая реальность бывает необычайно агрессивной и поистине ужасной. Люди, далекие от жизни Церкви, не понимают, что из-за нераскаянных грехов и страстей человек оказывается доступным воздействию духовных существ, которых в Православии именуют бесами, они-то и устрашают умирающего, в том числе принимая облик когда-то знакомых ему лиц, их цель – привести человека в испуг, смятение, ужас, в предельное отчаяние, чтобы в иной мир душа перешла в мучительном состоянии полного отсутствия надежды на спасение, веры в Бога и упования на Него… Богарчук выслушал, видно было, что многое он сам уже понял и осознал; когда я закончил, он сказал, что хотел бы от всего сердца исповедоваться и причаститься…”

До ВВП начала доходить причина волнения священника: выходит, падшие ангелы истязают душу умирающего, но он-то, ВВП, жив и здоров, не собирается покидать этот свет, настроен на долгую жизнь, как его родители, откуда же тогда появились эти самые падшие ангелы, что они хотят, чего добиваются, и не зловещее ли это предзнаменование, о чем Тит ему, понятное дело, не скажет и даже не намекнет… Духовник понял скрытую мысль сидевшего напротив и отвел взор, а перед ВВП внезапно возник старик с пигментными пятнами на лбу и беспокойными глазами, протягивающий конверт…, да, съезд астрологов, пожалел, что пришел, поддавшись уговору Выхухоля; “скажи, ты веришь в предсказания?” – обратился к духовнику, тот встал и глядя прямо в глаза: “Напомню Священное Писание: “Не должен находиться у тебя прорицатель, гадатель, ворожея, обаятель, вызывающий духов, волшебник, вопрошающий мертвых, ибо мерзок пред Богом всяк, делающий это…”

Да, наступали скверные времена, гремели громы, сверкали молнии, вот-вот готов был обрушиться грозящий потопом ливень – и почва колебалась, уходила из-под ног, первые слабые сотрясения чуткие сейсмографы фиксировали еще несколько лет назад, предвесенней порой выборов двенадцатого года, когда ВВП возвращал себе отданное на время право самолично управлять государством; он и без всяких приборов, как животное, прежде других в своем окружении слышал подземные гулы и чувствовал толчки, недаром стали мучить ночные кошмары и – впервые – головные боли, пришлось обратиться к докторам, первый раз в жизни, те прописывали таблетки, которые он не желал глотать, психотерапевты проводили сеансы успокоения, учили азам аутотренинга; раздражали все, в том числе Плюшевый, лез с дурацкими предложениями – дни его в верховной власти были сочтены, ничего хорошего ему не светило, отдавал себе отчет, что в обещанной должности премьера, брошенной, как кость собаке, долго не пробудет и потому начал смелеть; впрочем, и раньше тоже пробовал осторожно начинать разговоры на щекотливые темы, помнится, в канун выборов двенадцатого года завел канитель по поводу МБХ: может, лучше его выпустить вместе с подельником, народ воспримет положительно, если вам самому не хочется, так он, Плюшевый, возьмет на себя, примет решение в немногие оставшиеся месяцы во власти; ВВП взвинтился, огромных усилий стоило не наорать и не послать куда подальше – ах, какой милостивый, освободит вора и преступника, тем самым подчеркнет свою гуманность и – злобную мстительность упекшего эту парочку в тюрягу, что в интернете давно притча во языцех, освободит, чтобы МБХ начал мутить воду, подстрекать народ, став лидером всей этой митингующей шпаны? “Он же обещал политикой не заниматься”, – возразил Плюшевый. – “Ты веришь обещаниям человека, у которого руки по локоть в крови? И потом, как помиловать нераскаявшегося, не признавшего своей вины, разве такое возможно?” – “Возможно по законам Преклонии, я или вы имеем право своей волей, и не обязательно признание…” – “Разве? Я не знал…” В замерших темных зрачках Плюшевого отпечаталось: прекрасно понимает, что перед ним ваньку валяют, ну и хорошо, что понимает, незачем лезть не в свое дело…

Кто они, враги или предатели, как к ним относиться – на сей счет у него давно сформировалось ничем не колебимое мнение; позволил себе приоткрыть завесу в разговоре с малым с распатланной седеющей не знающей расчески шевелюрой на манер клоунского парика и в неизменной ковбойке, в которой, не боясь разгневать ВВП, не привыкшего к такой вольной одежде сидящих перед ним, приперся по вызову в кремлевскую библиотеку, где между ними состоялся нелицеприятный разговор, собственно, ВВП устроил малому в ковбойке, начальнику популярного и влиятельного радио, выволочку за передачи станции, тот отбивался, как мог, и даже отчасти понравился, что не гнулся, не лебезил и не давал обещания немедля исправиться, изменив тон и смысл эфира. Когда же это было… дай бог памяти… кажется, во второй год пребывания ВВП во власти, он тогда уже разобрался, кого надо немедленно прикрыть – и прикрыл, кого отдалить, а кого приблизить, касалось это не только телевидения и радио, но и различных персон, близких прежнему режиму Деда, хорошо разобрался, выработал линию, малый в ковбойке понадобился не для запугивания, а для прояснения позиции; беседовали с глазу в помещении с неистребимым запахом пыли в книжных шкафах, как их не чистят и не проветривают, ВВП вдруг заговорил о врагах и предателях нашего дела, так и сказал – нашего дела, беря малого в ковбойке в союзники, и в чем между ними разница: “Враги прямо перед тобой, ты с ними воюешь, потом заключаешь перемирие, и все ясно. Предателя нужно уничтожить, раздавить”, и беззлобно, просто ради констатации, добавил, обращаясь к малому по имени, но без отчества: “Вы не предатель. Вы враг”. Малый все правильно понял, и цель разговора, и смысл, и, как донесла пресс-служба, в узком кругу своих высказался в том духе, что, дескать, ВВП просто разъяснял, кто я в его глазах, он знает, что не ударю его кинжалом в спину и не буду играть в игры, но просто буду делать то, что делаю. Малый повторил то, что прямо сказал Властелину: “Если вы хотите закрыть нас, закрывайте, но я не могу заставить себя не делать то, ради чего мы существуем”. Молодец, толково ответил, вспоминал ВВП тот давний разговор, хотел завлечь малого в свою команду, сделать отчасти союзником, заключив перемирие, ибо радиостанция была полезна – в качестве показательного примера свободы прессы, оттого и выбрал доверительно-товарищеский тон… и в сущности, завербовать удалось, за исключением того, как станция вела себя во время скоротечной войны с соседней закавказской республикой, президента которого ВВП с удовольствием повесил бы за яйца – к сожалению, не удалось, а теперь поздно; тогда малый в неизменной ковбойке получил по полной программе и тут же изменил эфир; но и тогда, сильно разозлившись, не выгнал малого, оставил на своем посту… кем же сейчас малый, в конечном итоге потерявший свой пост, стал: по-прежнему враг или уже предатель – скорее второе…

ВВП вспоминал год Дракона, свой год, со смешанным чувством униженного самолюбия и гордости за неуступчивость требованиям недовольных и смутьянов, это был его последний звездный час, многое в последующие годы пошло наперекосяк, применение проверенных и опробованных средств и методов не давало теперь нужного эффекта, а иных в его изрядно потрепанном и оскудевшем на идеи арсенале уже не было; особенно часто вспоминал Мудрина с его скальпелем – ключевой момент наступил спустя ровно полгода, чуть ли не день в день, после беседы по душам в “Долгих Бородах”, некоторые полагали, что он с ходу не подпишет драконовский, как они считали, хоронящий Конституцию закон о митингах, впопыхах принятый законодателями, а даст возможность еще раз обсудить, и поступив таким образом, заработает очки у продвинутой части общества, нет, не наложит вето, на это никто не рассчитывал, а просто отодвинет вступление в силу, дабы еще раз оглядеть со всех сторон, найти и исправить очевидные изъяны… Наивняки, за кого они принимают ВВП – за непоследовательного чудака, подверженного колебаниям и душевным вибрациям? – конечно, можно, как у нас в некоторых местах говорили, шило – в стенку и на боковую залечь… но покамест рановато, и скальпель не надобен, а надобна дубина, чтобы оглоушить всю эту митинговую публику и раз и навсегда отбить охоту шастать по городам с подстрекательскими речами – так он и поступил, немедля подписав закон. А тут еще чокнутые “пуссики”, из-за которых сыр-бор: выпустить на волю после учиненного девками в храме – непозволительная слабость, страх перед протестантами – так многие воспримут, а дашь слабину – эти бандерлоги попрут на рожон, на шею сядут; к тюрьме приговорить – в мучениц троица эта превратится – мышеловка, словом. Нет, слабину решительно нельзя давать: с внутренними врагами, которые вопли поднимут: тиран, деспот, душитель свободы и прочее – он сам справится, а на Запад начхать, ну, в пару-тройку европейских стран с визитами не съездит, невелика беда. Да и патриарху обещал наказать певуний в балаклавах, чтоб другим неповадно было, не привык от своих обещаний отказываться. Посидят, голубушки, как миленькие…