Террор. Кому и зачем он нужен

Глава 3 Габсбурги, товарищ Киров, Ататюрк и обезьяна

В истории разных стран найдется масса историй о гибели коронованных особ и руководителей, наделенных властью премьеров и лордов, о которых нам рассказывают, что все это случайности и стечение обстоятельств. В смысле некий фанатик, анархист, душевнобольной взял и убил. Мы уже выяснили, что терроризм – это всего лишь инструмент, но нас хотят убедить, что шуруп в стену никто отверткой не заворачивал, а просто забил молотком. Почему? Да просто так. Давайте попробуем разобраться в истории террористических актов, которые считаются произошедшими сами по себе.

Сразу хочется расставить все точки над «i». Вы, уважаемый читатель, наверняка слышали такое словосочетание – «теория заговора». Эти слова совсем недавно очень любили повторять российские либералы. С улыбкой произносили – мол, все это теория заговора. И не важно, о чем речь. То есть перед нами самый настоящий ярлык, который клеится на неугодную точку зрения или опасную информацию. Откуда же он взялся?

Англоязычный термин – «Conspiracy Theory» – был раскручен в западных СМИ после убийства Джона Кеннеди 22 ноября 1963 года в Далласе, до этого такая фраза в английском языке просто отсутствовала[92]. Для тех, кто не в курсе, напомним, что официальная версия до сих пор гласит: убил президента Кеннеди маньяк-одиночка Ли Харви Освальд; зачем он это сделал – непонятно, но стрелял он якобы из помещения библиотеки, которая находилась сзади автомобиля главы Белого дома; при этом пуля, которая убила Кеннеди, попала ему в голову спереди, отколов кусок черепа, – это видно на имеющейся записи момента злодеяния, который вы легко найдете в интернете. Супруга убитого – Жаклин Кеннеди – видела все своими глазами, и на пленке видно, как она бросилась в заднюю часть автомобиля, чтобы подобрать кусок головы мужа. Но официальная версия упрямо гласила, что Ли Харви Освальд убил Кеннеди, выстрелив три раза за пять секунд из снайперской неавтоматической винтовки, которую надо перезаряжать (что физически невозможно!). При этом пуля, поменяв несколько раз направление движения, поразила двух людей (убила президента и ранила находившегося рядом с ним губернатора), после чего, попав в тело Кеннеди, пуля… растворилась в нем!

Далее Ли Харви Освальда, постоянно бормочущего «я же просто пешка, козел отпущения (по-английски Patsi – «пэтси»), меня подставили», при перевозке застрелил некий криминальный мужчина прямо в упор (ну надо же так плохо охранять убийцу!), который потом умер в больнице от рака. При этом умерли при загадочных обстоятельствах десятки различных свидетелей, начиная от врача, делавшего вскрытие Кеннеди, и заканчивая таксистом, подвозившим Освальда. Практически сразу после этого убийства множество независимых расследователей (журналистов, политических экспертов), а также независимо настроенные официальные лица (такие, как областной прокурор Гаррисон, прототип главного героя фильма Оливера Стоуна «Дж. Ф.К.») обратили внимание на эти просто вопиющие нестыковки в официальном докладе Уоррена. И вот, когда множество добропорядочных, искренне настроенных на поиск истины американцев раскрыли все эти подробности, официальная власть и лично преемник Кеннеди начали выглядеть стороной, виновной в физическом устранении очень популярного президента. Причем стороной, напрямую организовавшей убийство президента, сокрытие улик и устранение свидетелей и самых любопытных исследователей. Заготовки убийц и их высокопоставленных организаторов, призванные направить следствие по ложному следу, привязав Советский Союз к Ли Харви Освальду, были столь грубы и дали настолько много сбоев, что их невозможно было раскручивать уже спустя неделю после произошедшего. Именно поэтому Ли Харви Освальда почти сразу и застрелили. «Дурачок» оказался достаточно умным, чтобы описывать произошедшее и себя в тех же терминах, что и других таких же «дурачков» в истории. Бороться с этим можно было только одним способом – создать негативное отношение к самой попытке искать умысел. Вот тогда Ли Харви Освальда объявили невменяемым, лично озабоченным убийством президента, а всех, не верящих официальной версии Комиссии Уоррена, со временем начали приравнивать в верящих в контакты с инопланетянами, в злобные магические силы, управляющие событиями на Земле.

Суть термина, редко использовавшегося в английской речи до споров вокруг убийства Кеннеди, – объединение двух многозначных английских понятий:

1. Conspiracy – a plotting of evil, unlawful design; a combination of persons for an evil purpose.

Незаконный, аморальный, злой замысел (= design); объединенные действия группы людей для злой цели. Сговор.

Например: Conspiracy to murder = Сговор с целью убийства.

2. Второе слово – Theory – в разговорном английском переводится не только как «Теория», «Научная теория», но и еще как «предположение» или «гипотеза».

He has a theory = У него есть предположение = У него есть гипотеза = У него есть версия.

То есть точный перевод термина был бы:

Conspiracy Theory = Предположение о преступлении, совершенном группой лиц по предварительному сговору.

Чтобы понять термин еще лучше, просто обратимся к… Уголовному кодексу Российской Федерации.

«Статья 35. Совершение преступления группой лиц, группой лиц по предварительному сговору, организованной группой или преступным сообществом (преступной организацией)

1. Преступление признается совершенным группой лиц, если в его совершении совместно участвовали два или более исполнителей без предварительного сговора.

2. Преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном совершении преступления.

3. Преступление признается совершенным организованной группой, если оно совершено устойчивой группой лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений.

4. Преступление признается совершенным преступным сообществом (преступной организацией), если оно совершено структурированной организованной группой или объединением организованных групп, действующих под единым руководством, члены которых объединены в целях совместного совершения одного или нескольких тяжких либо особо тяжких преступлений для получения прямо или косвенно финансовой либо иной материальной выгоды».

То есть УК РФ прямо называет преступления, в которых группа лиц заранее сговорилась совершать преступления, преступлениями «совершенными по предварительному сговору». Добавляет за это срок. А что такое сговор? Это и есть ЗАГОВОР. Договорились убить, взорвать, захватить власть. Это – реальность Уголовного кодекса, но нам все это со смешками выставляют как некоторую неадекватность и несуществующее. Но согласитесь, что любые шаги в политике, особенно в международной, гарантированно обсуждаются, прежде чем быть реализованными.

Подведем итог. Те, кого насмешливо называют «conspiracy theorist» на Западе, а в России, плохо зная английский язык, переводят как «сторонник теории заговора» – точно и исчерпывающе описываются другой фразой: «Тот, кто осмелился предположить в определенных событиях преступление, совершенное группой лиц по предварительному сговору – в отличие от официальной версии случившегося, которая предполагает отсутствие сговора для совершения преступления». Совсем коротко – «сомневающиеся в официальной версии случивше– гося».

Давайте просто разберем эти самые ОФИЦИАЛЬНЫЕ ВЕРСИИ некоторых террористических актов, и нам многое станет понятно.

Для понимания ситуации немного ее смоделируем. Что бы вы сказали, если бы в период Второй мировой войны депутат британского парламента вошел в ресторан, где обедал премьер-министр Уинстон Черчилль и прилюдно разрядил в него свой пистолет? Уверен, что первое, что пришло бы вам в голову, – убийца явно действовал в интересах гитлеровской Германии. Вероятнее всего, был ее агентом. В целом версия причастности спецслужб противника Великобритании к убийству британского премьера была бы основной и доминирующей. Вопрос о наказании за это преступление, совершенное в военное время, был бы очевиден – смертная казнь. Что же еще?!

А теперь вернемся в реальность. Никакой депутат британского парламента не стрелял в Лондоне в сэра Уинстона, и он благополучно умер в своей постели в почтенном возрасте 90 лет. А вот 21 октября 1916 года, в самый разгар Первой мировой войны, в Вене, столице воюющей Австро-Венгрии, произошел как раз именно такой случай. Депутат парламента от Социал-демократической партии Фридрих Адлер пришел в ресторан венского отеля «Майсль унд Шадн» (Meissl & Schadn). Привело его в это известное заведение вовсе не желание вкусно покушать – в этом ресторане ежедневно обедал глава австрийского правительства, министр-президент граф Карл фон Штюргк.

Для того чтобы лучше понять дальнейшие события, нужно дать небольшое уточнение, кем были оба участника событий 21 октября 1916 года. До того как стать депутатом рейхсрата (парламента), Фридрих Адлер увлекался физикой. В 1909 году он был выбран возглавить кафедру физики в Пражском университете, однако от должности отказался. Потому что узнал, что некий талантливый еврей по имени Альберт Эйнштейн не может получить эту должность из-за своего происхождения, так как приоритет отдан ему, немцу Фрицу Адлеру. В том же самом 1909 году В. И. Ленин в своем труде «Материализм и эмпириокритицизм» критикует сочинение Адлера («наивного приват-доцента») «Открытие элементов мира». Накануне Первой мировой войны Фридрих Адлер выступал с пацифистских и антивоенных позиций, осуждая руководство австрийских социал-демократов, считая, что оно предало классовые интересы пролетариата. Пикантность и принципиальность его позиции добавлял тот факт, что глава австрийской Социал-демократической партии Виктор Адлер был его родным отцом и также депутатом парламента.

Граф Карл фон Штюргк занимал политическую позицию, которую сегодня назвали бы «ястребиной»[93]. Будучи ранее также депутатом, он позже поработал министром просвещения (в свое время выступал против всеобщего избирательного права), а с 1911 года стал возглавлять правительство. При этом граф не был премьером Австро-Венгрии, вернее говоря, был,… но не всей. Империя Габсбургов состояла из двух частей, которые сейчас просто называются Австрией и Венгрией, а тогда носили пышные названия Цислейтания и Транслейтания. Граф фон Штюргк занимал пост министра-президента (премьера) Цислейтании, то есть половины империи Габсбургов! При этом именно Карл фон Штюргк был идеологом роспуска рейхсрата в марте 1914 года, за несколько месяцев до начала Первой мировой войны.

Именно желание Вены наказать сербов самым унизительным способом за то, что сербским террористом Гаврилой Принципом (сербом по национальности, а не по паспорту!) был убит наследник австро-венгерского престола принц Франц Фердинанд, и послужило спусковым крючком для будущей мировой войны. Парламент империи оказался загодя распущенным, что в значительной степени развязало руки кайзеру в объявлении войны Сербии. Сам Карл фон Штюргк, чтобы пресечь волну панславизма и «сепаратизма» внутри империи, давно выступал за превентивный удар по сербам. Так что роспуск рейхсрата вполне можно считать сознательным действием в рамках подготовки к будущей войне, а не случайным стечением обстоятельств.

Но вышло так, как вышло. Короткой победоносной войны не получилось ни для кого – Австро-Венгерская империя точно так же увязла в долгосрочном конфликте, как и Франция, и Россия, и Германия. При этом социал-демократические партии и депутаты всех воюющих стран горячо поддержали свои правительства, новые военные бюджеты и борьбу до победного конца[94]. Все – кроме российских большевиков во главе с Лениным.

Но вернемся в ресторан, где с аппетитом обедал министр-президент Карл фон Штюргк. Придя в заведение, Фридрих Адлер решительно шагнул к его столику. После чего вытащил револьвер и несколько раз выстрелил главе правительства прямо в голову, убив его на месте. Охране премьера в это поистине вегетарианское и джентльменское время даже не пришло в голову, что депутат может так запросто застрелить министра-президента. Убийцу схватили прямо на месте преступления, впрочем, он и не собирался убегать, а вместо этого выкрикнул: «Долой абсолютизм, мы хотим мира!»

Что за ситуация перед нами? Подобные действия прекрасно укладываются в состав преступления по статье «Терроризм» или «Измена Родине», что никак не смягчается постоянными оговорками во многих источниках, что Фридрих Адлер убил свою жертву «за отказ восстановить права рейхсрата»[95]. В момент убийства фон Штюргка Первая мировая шла уже два года и три месяца, и конца ей было не видно. При этом принципиальный (до войны) противник террора, член партии, которая на идеологическом уровне осуждала индивидуальный террор, товарищ Фриц Адлер совершил акт самого настоящего терроризма. Почему же он так поступил?

Чтобы было понятно, какой парламент (рейхсрат) был в тот момент в империи Габсбургов, просто напомним некоторые места выборного закона: одна треть депутатов были избраны от избирательных округов, в которых насчитывалось менее чем по сто избирателей, и более девяти десятых от округов с числом избирателей менее полутора тысяч человек[96]. Правящий класс Австрии охранял себя избирательным законом 1907 года, который предоставлял немцам, составлявшим 35,8 % населения страны, 45,1 % мест в парламенте. Для примера, представительство тех, кого в Австро-Венгрии готовы были называть украинцами, поляками, рутенами – одним словом, кем угодно, но только не русскими, – составляло в парламенте 6,3 %, хотя они составляли как минимум 13,2 % населения[97].

Как потом будут писать газеты Советской России, Адлер хотел убийством подать сигнал, пробудить у многих уснувшую социалистическую совесть, выразить в этой форме протест против социал-шовинистов, перешедших на сторону своей буржуазии. «…Я не изменил своей точке зрения, я не признал, что классовая борьба должна во время войны уступить место борьбе между народами… Я желал подготовить в умах почву для будущей революции, принудить народные массы снова задуматься над проблемой власти»[98], – сказал сам Фридрих Адлер на суде.

Для Адлера-старшего то, что сделал его сын, оказалось полнейшим шоком. Прекрасно понимая, что за теракт Фридриха просто повесят, Виктор Адлер попытался убедить сына разыграть из себя сумасшедшего. Изобразить террориста невменяемым и тем лишить выстрел Адлера его политического значения было очень удобно и для власти. В ответ на предложение отца «сойти с ума» террорист прямо в тюрьме сел писать книгу с критикой теории относительности Альберта Эйнштейна, который, кстати, помнил добро и даже хотел выступить свидетелем на суде, но его туда так и не пригласили. Для Фридриха Адлера было важно не ускользнуть от ответственности за содеянное, а, наоборот, не дать представить его поступок как действие умалишенного! Судебные экспертизы длились семь месяцев, в результате чего Фридрих Адлер добился своего: суд приговорил его к смертной казни в мае 1917 года.

Но, пока шел суд, случилось событие, которое можно было ожидать в любой момент и не дождаться еще долгие годы. Через месяц после совершенного Фрицем Адлером теракта, 21 ноября 1916 года, умер император Франц Иосиф, которому на тот момент было 85 лет! Он правил страной долгие 68 лет, и у него было 15 внуков и 55 правнуков[99]. Но на престол взошел не его прямой потомок, а его внучатый племянник Карл I, которому будет суждено стать последним императором династии Габсбургов. Но это случится в 1918 году, через два года, а пока новый император заменил смертный приговор Фридриху Адлеру 18 годами каторги. Почему – ни в каких источниках не указывается. Акт милосердия. Но мы можем полагать, что при принятии подобного решения просьбы авторитетного «социал-демократического» отца Адлера-старшего были приняты новым императором во внимание.

Как бы то ни было, Фридрих Адлер вышел из тюрьмы в момент крушения государства в ноябре 1918 года и сразу стал председателем Всеавстрийского совета рабочих депутатов. Но, как известно, в Австрии советскую власть так и не установили, а в Венгрии Советская республика во главе с Белой Куном была ликвидирована военной силой Антанты. В итоге пламенный борец с империализмом, который, согласно всем источникам, хотел всем «что-то показать» своим терактом, выйдя из тюрьмы, стал тихим соглашателем[100]. Никому ничего радикального не предлагал, ни в кого не стрелял, к решительным действиям никогда не призывал, никаких важных государственных постов он так и не занял. Хотя через совсем короткий промежуток времени в Европе появится фашизм, а родная для Адлера Австрия в 1938 году будет поглощена в результате аншлюса Гитлером.

Фридрих Адлер стал «актером одной роли». Сыграв роль готового отдать свою жизнь за принципы и свое понимание справедливости, став ярким символом для десятков миллионов людей в охваченной революционной смутой Европе, он невероятно быстро растерял весь этот багаж и общественный капитал. К примеру, став из-за своего поступка кумиром решительных большевиков, взявших власть в России, он их моментально разочаровал. А дело в том, что Адлер написал в конце ноября 1918 года письмо Ленину, в котором просил освободить из тюрьмы меньшевиков. Тут же число улиц в Советской России, названных его именем, начало быстро сокращаться. Последней с карты исчезла улица Фридриха Адлера в Москве, которая просуществовала до 1931 года, а потом была переименована в улицу Красина[101].

История Габсбургов полна увлекательными сюжетами, а правление почившего в ноябре 1916 года императора Франца Иосифа I было не только невероятно долгим, но и полным важными для нашего исследования фактами. Его супругой была баварская принцесса Елизавета Амалия Евгения Австрийская. Она стала, и является по сей день, наиболее любимым представителем правящего дома Габсбургов. Ее в просторечии называют Сиси, почему – понять невозможно, надо это просто запомнить. В Вене ее изображение, лицо и портреты можно увидеть повсюду. Есть шоколад, куклы, игристое вино ее имени. Ситуация примерно как с Наполеоном во Франции, который после своей политической и физической смерти превратился в торт и коньяк. Парадокс в том, что Сиси как раз минимально интересовалась политикой, за власть никогда не боролась, но повторила путь Бонапарта, который все время своей жизни как раз посвятил борьбе за власть.

Сиси вышла замуж за молодого австрийского императора в 1854 году. История их знакомства романтична и вдохновляет целые поколения кинематографистов и писателей. Мать Франца Иосифа и мать Елизаветы были родными сестрами (!) – династия Габсбургов всегда отличалась слишком тесными родственными браками. Вот и в тот раз мать императора нашла ему невесту в лице старшей дочери своей сестры. То есть будущие супруги приходились друг другу двоюродными братом и сестрой! Но Франц Иосиф вместо старшей сестры Хелены выбрал младшую – 15-летнюю очаровательную Сиси. Ничего удивительного – Елизавета была одной из самых красивых женщин своего времени.

На ней император Франц Иосиф женился по большой любви, которую пронес через всю жизнь. Саму девушку, собственно говоря, никто и не спрашивал. О своих чувствах она как-то сказала так: «Да, я уже люблю императора. Но зачем, зачем он император?!» Государственные дела, политика, нахождение в центре внимания – все это очень тяготило Сиси. Более всего она любила гулять или ездить верхом в полном одиночестве. Но при этом Сиси старательно помогала супругу и выполняла все свои обязанности: рожала детей, присутствовала на приемах, помогала мужу вести дипломатические рауты.

Однако после одной семейной трагедии, о которой мы поговорим чуть ниже, ее интерес к государственным делам стал стремиться к нулю. Да и собственные дети, которые подросли, видели ее крайне редко. Она, словно прекрасный метеор, проносилась в их жизни мимолетом, чтобы приехать, увидеть, обнять и вновь умчаться. Нося траур по более чем серьезной причине, императрица всегда была в черном платье и черных кружевах. Даже заколки и жемчуг и те были у нее черного цвета. Она много путешествовала и в свои 60 лет выглядела прекрасно.

10 сентября 1898 года императрица Елизавета в сопровождении одной из своих фрейлин безо всякой охраны шла по набережной Женевы – у нее была запланирована прогулка с намерением посетить городок Террите, расположенный между Монтре и Вейто. Прекрасная погода, яркое солнце. Императрица прикрывала лицо белым кружевным зонтом – в то время дамы старались сохранить белизну лица, а мода на антиаристократический загар появится гораздо позже. Вдруг на набережной Монблан наперерез, от самой воды, к ней бросился молодой мужчина, он толкнул Сиси и отскочил в сторону. Она упала навзничь. Выглядело все так, что императрица просто упала от толчка невоспитанного прохожего. Сиси поднялась и вместе с фрейлиной пошла на корабль. Она приняла напавшего за уличного грабителя, который хотел похитить ее сумочку.

Трагедия уже случилась, только этого еще никто не понял. Напавший на Сиси незнакомец ударил ее в грудь собственноручно изготовленной заточкой. На кинжал денег у него не хватило, тогда он и решил заточить тонкий трехгранный напильник. Удар оказался смертельным. Сначала у Сиси просто заболела грудь, потом, уже на корабле, она побледнела. Ей стало плохо, императрица потеряла сознание. Чтобы облегчить ей дыхание, дамы расстегнули черное платье и увидели на нижней сорочке пятна крови и маленькую дырочку. Через 20 минут она умерла – удар заточкой повредил легкое и задел сердечную мышцу.

25-летний итальянец анархист Луиджи Лукени – убийца – появился на набережной Женевы не просто так. Во время следствия он заявил, что вообще-то собирался убить претендента на французский трон принца Филиппа Орлеанского[102], но его в Женеве не было, и тогда он решил убить Сиси. Просто потому, что услышал, что она в Женеве, а он якобы принял решение, что убьет первого встреченного представителя монархических фамилий. На суде он заявил, что его миссия состояла в том, чтобы уничтожать всех тех, кто не работает, потому что работать должны все. Женевский суд приговорил Луиджи Лукени к пожизненному заключению, однако почти ровно через 12 лет он был найден повешенным в своей камере.

Почему 25-летний Луиджи Лукени, которого называют анархистом, решил отправиться убивать «тех, кто не работает»? Кто-то влиял на него? Кто-то подсказывал? А ведь история убийства Сиси очень похожа на историю убийства в Варшаве советского дипломата Борисом Ковердой? Тоже ждал, тоже сам нашел, тоже «как бы» никто не науськивал, не подсказывал. Но ведь убийство Войкова было самым настоящим терактом, за которым стояли не только политические противники Советской России, но и иностранные державы, и смерть эта была частью большого плана давления на большевиков и попыткой организовать их свержение. А чем была заточка в руке Луиджи Лукени, случайностью или частью некоего плана? Смерть жены императора, да еще ТАКАЯ смерть, безусловно, нанесет ему травму, выбьет из колеи, а это уже немало.

Стоит отметить, что и сам император Франц Иосиф совсем молодым человеком также подвергся нападению, но, в отличие от своей жены, благополучно пережил покушение. В 1848 году он неожиданно для себя стал императором во время венгерского восстания, которое грозило похоронить его империю и страну. Русский император Николай I отправил войска и спас Австрию, которая в итоге стала Австро-Венгрией. Сразу скажем, что поступок нашего царя никакой дружбы или даже лояльности со стороны Вены русским не принес, потому эту политику можно смело считать ошибочной. Но помнить о восстании венгров нам нужно, для того чтобы правильно оценивать одну из главных версий, объясняющих покушение на молодого 22-летнего императора. 18 февраля 1853 года, то есть через 4 (!) года после умиротворения Венгрии, Франц Иосиф решил погулять. Времена были настолько спокойные, что взять с собой охрану в голову никому не приходило. Император взял только своего адъютанта, графа Максимилиан О’Доннела, который и спас жизнь главе государства. На прогулке на остановившегося и склонившегося над ограждением императора бросился неизвестный с ножом. Удар лезвия пришелся в металлическую пуговицу, нож отскочил и разрезал Францу-Иосифу шею. Второго шанса напавшему не оставил адъютант и подоспевший прохожий по фамилии Эттенрайх[103]. Они вдвоем скрутили террориста – им оказался молодой ученик портного Янош Либени, венгр. Следствие так и не смогло выяснить мотив его действий, по крайней мере официально ничего заявлено не было. Покушавшегося повесили, а император получил шрам на всю жизнь.

Прежде чем мы продолжим путешествие по темным закоулкам истории Габсбургов, уясним еще один вопрос. Чем отличается бандит – обыкновенный преступник – от диверсанта-террориста? Тем, что за вторым стоит государство со всей его мощью. У него безупречные документы, любое финансирование, лучшие инструкторы по всему, что может понадобиться. Вот почему версия, что «северные потоки» были взорваны некой «проукраинской группой», энтузиастами-одиночками во главе с таинственным олигархом из Киева, не выдерживает никакой критики. Оборудование, сложность операции, задействование в ней самолетов, радиобуев и тонн взрывчатки, не говоря уже об объекте атаки, – все это свидетельствует только об одном: за взрывами может стоять только государство. Вот и в историях терактов и «просто» убийств ситуация ровно такая же. Когда к ликвидации наследника державы готовится другая держава, дело будет обставлено «по высшему разряду». Максимально правдоподобно, при этом будут учитываться слабости и особенности психики будущей жертвы. Обычно такие мотивы используют при отравлении – распуская потом слухи и даже выпуская книги об алкоголизме умершего, который якобы его и погубил.

Таких случаев только в истории России можно насчитать целых три. Первый – это Петр Первый, смерть которого приписывается смеси простуды от холодной воды наводнения и безудержного употребления в течении всей жизни горячительных напитков, хотя перед смертью Петр Алексеевич буквально кричал от боли и сгорел так быстро, что даже не смог назначить наследника. А все это очень похоже на отравление[104]. Через два года после Петра Великого так же быстро сгорела и его жена – императрица Екатерина I, которая процарствовала всего ничего. И снова в качестве причины нам говорят про алкоголь. Что говорить… Удобно. А отравить императрицу, чтобы передать власть малолетнему Петру II, было еще удобнее, что и было сделано сановными интриганами. Но разве сверхдержавы того времени не были заинтересованы в резком ослаблении выросшей, как гриб, Российской империи? И ведь получение денег сановниками того времени, и даже времен Елизаветы, Екатерины, от иностранных держав историкам известно и сомнений не вызывает. Так что террористическая ликвидация главы страны, корни которой уходят за границу, литературно и официально упакованная, как медицинский факт, – это реальность. Из той же серии и смерть императора Александра III, который, на мой взгляд, был также отравлен[105].

За сорок лет до своей трагической гибели, через пять лет после покушения на самого Франца Иосифа, в 1858 году императрица Елизавета родила императору долгожданного наследника престола – кронпринца Рудольфа. Всего у супругов будет четверо детей: три дочери и один сын. Именно с кронпринцем Рудольфом связана одна из самых загадочных историй не только династии Габсбургов, но и мировой криминалистики, которая и нам кажется весьма странной. Наследнику престола 30 лет, это взрослый мужчина у которого есть жена, родившая ему маленькую дочь. При этом у него слава ловеласа, имеющего на своем счету множество связей и даже одну постоянную любовницу – актрису. Но наследник скучает, обсуждает даже со своей многолетней любовницей бессмысленность бытия, как бы шутя, мимоходом. А потом через два месяца после своего тридцатилетия он знакомится с 17-летней девицей. Влюбляется в нее по уши, но продолжает спать с другой дамой сердца. Проходят еще три месяца бурного романа с юной девушкой, и наследник престола застрелился вместе с «зазнобой» в уединенном охотничьем замке! Вот потому и носила Сиси траур и всегда ходила «вся в черном».

Почему будущий глава империи Габсбургов совершил самоубийство? Официальная версия говорит: а ему Папа Римский и папа-император не дали разрешения на развод и женитьбу на 17-летней девушке сомнительного происхождения. Не можем быть вместе – застрелимся. Как вам история? Почти уверен, что, прочитав это, вы заподозрили неладное. Вот и императрица Сиси до конца своей жизни была убеждена: ее сын не совершал самоубийства! Это было тщательно подготовленное и осуществленное убийство наследника престола и его любовницы, замаскированное под суицид.

Прежде чем погрузиться в детали произошедшего, нам стоит вспомнить о геополитике, соперничестве держав и терроризме как способе воздействия одной страны на другую. Взрыв в кафе, стрельба на улицах или публичное (с заявлением о взятии вины на себя) убийство государственного деятеля призваны показать слабость власти, запугать и деморализовать. Политические убийства очень часто в истории осуществляются не для этого – эффект для публики тут не нужен. Визитные карточки не оставляются, заявления не делаются, а само убийство маскируется или, наоборот, тщательно организуется как случайные действия одного или нескольких лиц. При этом цель преследуется вполне конкретная – физическая ликвидация. Убить могут хотеть талантливого премьера, удачливого императора, всегда побеждающего генерала. Но царствующая династия всегда является лакомой целью для геополитических противников. Почему врагам государства нужно обрывать династию, думаю, объяснять не стоит. Это как вырвать побеги у дерева – оно засохнет. Наследник трона – это всегда будущее страны в монархической системе: убить его – значит лишить страну будущего. Будущего спокойного и планового. Никто не знает, каким царем или императором будет молодой сорванец, но он всегда обладает одним важным политическим свойством – легитимностью. Наследник потому и наследник престола, что это его право зафиксировано законом и никем не оспаривается. Случись что с царствующим монархом – и передача власти пройдет автоматически и без потрясений. В случае отсутствия прямого наследника – потрясения, или как минимум трения, могут произойти. А, значит, на здании государства появятся трещины, и можно будет в них ковыряться и расширять трещины противникам этого самого государства.

В то же время исключать элемент случайности тоже нельзя. Но надо внимательно смотреть, изучать вопрос, понимая, что за убийством главы страны почти всегда стоит другая страна и ее агенты. И крайне редко – одиночка маньяк или сумасшедший. Сегодняшний день дает нам массу пищи для размышлений. Расстрелы учебных заведений, когда «стрелок» приходит с оружием и убивает безоружных студентов или школьников, уже стали страшной обыденностью. Казалось бы, все понятно. Человек совершает страшное преступление, получая информацию из интернета, беря оттуда и пример, и способ осуществления. И даже идеологию. Так можно сказать, что влияния на террориста никто не оказал? Что он сам до всего дошел и не являлся объектом манипуляций? Для того и существует следствие, чтобы докопаться до таких важных мелочей. Но ведь не всегда можно отследить всю цепочку и причину, зачем нужно подталкивать людей к таким действиям. Из чистого зла или с желанием раскачать, усложнить, обострить ситуацию в стране-сопернице?

А вот еще один пример из сегодняшнего дня. Группы в соцсетях, подталкивающие детей к самоубийству. Зачем это делается, кто ведет эту огромную и страшную работу? Просто упыри-одиночки или система, получающая откуда-то деньги на свои сатанистские забавы, ставящая целью сокращение числа молодых людей и отрабатывающая систему манипуляций неокрепшими умами? Ответы на эти вопросы даже сегодня у нас есть не до конца, но в уголовном кодексе есть статья «Доведение до самоубийства».

Теперь же рассмотрим всю историю «самоубийства кронпринца Рудольфа Габсбурга» в подробностях, для того чтобы убедиться, как сильно эти самые подробности могут изменить наше первое впечатление от сути произошедшего, очень похожего на террористический акт против наследника огромной империи. Кронпринц любил женщин, естественные науки, но по настоянию отца, императора Франца Иосифа, сосредоточился на военном деле. Более того, в 1881 году Рудольфу пришлось жениться на дочери короля Бельгии, принцессе Стефании. И на этом настоял император. При этом невесту сыну он выбрал по своеобразному «обычаю» Габсбургов, которые старались сохранять кровь, невзирая на возможность генетических заболеваний. Жена Рудольфа приходилась ему двоюродной тетей и от похождений «по бабам» принца не удержала. Любовницы были у него всегда, но и жену он вниманием не обделял. Например, во время их поездки в Константинополь он дал супруге обещание, прошептав ей на ухо: «Вы будете здесь императрицей!»[106]. Подобная фраза открывает нам кронпринца Рудольфа не только как внимательного мужчину, но и как амбициозного главу империи.

Характер у наследника престола был вспыльчивый, он иногда кричал на своих подчиненных, но, положа руку на сердце, не всех сегодняшних руководителей, кто грешит этим, сразу записывают в сумасшедшие или полоумные. А принца Рудольфа очень нужно положить именно на эту полку, иначе все произошедшее с ним будет сложно объяснить. В ход идет рассказ о том, что он как-то раз в случайно встреченной похоронной процессии на прогулке, озорства ради, перепрыгнул на лошади гроб с покойником. Второй случай, более похожий на случайность, произошел с наследником на охоте, в результате которого он… едва не стал императором – когда чуть было не застрелил своего собственного отца: зимой 1888 года, стреляя в оленя, Рудольф вроде как не рассчитал расстояние, и тогда пуля попала в руку егеря, а могла поразить императора.

Согласно ПОЗЖЕ опубликованным воспоминаниям, наследник начал часто говорить о скукоте и самоубийстве. Но ведь говорить и делать – это разные вещи, не правда ли? А те, кто, возможно, планировал ликвидацию наследника империи, должны были убийство замаскировать, используя имеющиеся обстоятельства. Условно говоря, у гонщика повредят тормоза на автомашине (кто бы мог подумать!), алкоголика постараются убить головой об асфальт (упал!), а обожающего подледный лов будут отправлять под лед (такая трагедия – провалился!). Раз принц Рудольф говорит про самоубийство, то убийство должно именно так и выглядеть. Для этого лучше всего подойдет «несчастная любовь». Именно это и случилось. Словосочетание «несчастная любовь» мы берем в кавычки, потому что подобных историй, какая случилась с Рудольфом Габсбургом, правящие династии не помнят. Любовь и страсть были, любовниц было в правящих династиях не перечесть, были и смерти. Но чтобы наследник себя убил, ИМЕЯ И ОБЛАДАЯ предметом своей страсти, – такое сложно припомнить. При этом стоит помнить, что монархии имеют определенные правила своего существования, о которых громко пела еще Алла Пугачева: жениться по любви короли права не имеют. А если женятся, то последствием этого всегда в империях становится потеря трона. Такая женитьба на неравной персоне называется морганатическим (неравным) браком. Примеры, когда правящий монарх выбирал любовь, а не престол, можно найти в истории России. От трона отрекся средний сын Павла I Константин Павлович, сделал он это ради прекрасной польки Жанетты Грудзинской. Будучи генерал-губернатором Польши, Константин влюбился в польскую аристократку и передал права на престол младшему брату – будущему императору Николаю I. Как это «топорно» было сделано и почему послужило поводом для мятежа декабристов – об этом мы говорим в другой книге[107].

В относительно недавней истории Европы мы тоже найдем нечто похожее. Эдуард VIII, старший сын короля Георга V, родной дядя почившей в бозе британской королевы Елизаветы II и двоюродный дед сегодняшнего главы дома Виндзоров Карла III, еще при живом отце, будучи наследником, полюбил американку Уоллис Симпсон. Но говорить с королем о своем желании и чувствах так и не решился. А вот сразу после того, как сам стал британским монархом, так немедленно поделился своим желанием жениться на этой дважды разведенной американке. В результате он процарствовал всего лишь с конца января по декабрь1936 года, после чего отрекся от престола и сочетался с ней законным браком. Но отрекался Эдуард VIII не от жизни, а от престола, поэтому не будет преувеличением сказать, что случаев подобному с Рудольф Габсбургом, в истории не было.

Теперь самое время познакомиться с его возлюбленной. Девушку, которую найдут с раной в голове рядом с мертвым кронпринцем, звали баронесса Мария Вечера. Ее отношения с наследником с момента знакомства до гибели продлились всего три месяца, а сама она была из семьи, что поколение из поколения поднималась по социальной лестнице. Отец Марии был дипломатом, дед – бургомистром, а другой дед – сапожником. При этом ее в разных источниках называют то румынской, то венгерской баронессой, хотя честнее всего назвать словацкой сапожницей. Происхождение Марии Вечеры было именно таким, хотя и титул тоже был. Но только для свадьбы с наследником этого было совершенно не достаточно, даже не считая такой «мелочи», что он вообще-то был женат – в католической стране, в то время когда разводов практически не было.

История знакомства Рудольфа Габсбурга и Марии Вечеры напоминает стиль знакомств современных рок-звезд: юная баронесса послала наследнику письмо. Влюблена, жду встречи. При этом письмо кронпринцу передала графиня Лариш-Валлерзее – бывшая любовница Рудольфа! Именно она сыграла важнейшую роль в развитии отношений. Именно она отрекомендовала девушку, а далее «прокурировала» знакомство и начавшийся роман. Мария Вечера обманывала свою мать, выдумывала возможности, убегала из дома, чтобы сесть в карету кронпринца и отправиться в Шёнбрунн гулять по огромному парку. События шли стремительно и вскоре свидания Анны и Рудольфа проходили уже не столь платонически. При этом Рудольф хоть изредка, но уделял внимание и своей многолетней пассии актрисе Мицци Каспар.

Мария получает от Рудольфа в подарок железное кольцо (железо символизирует верность), украшенное гравировкой – несколькими буквами. Это была аббревиатура ILVBIDT «В любви вместе до самой смерти» (In Liebe Vereint Bis In Den Tod). Мария же приобретает и дарит Рудольфу золотой портсигар, на котором гравируются слова: «13 января. Благодарение судьбе!»[108]. Через две недели после этого важного для них обоих события, 29 января 1889 года, Рудольф и Мария будут уже мертвы. А в промежутке между этими двумя датами кронпринц отправил Папе Римскому прошение о расторжении своего брака. После чего, по-видимому, поимел очень неприятный разговор со своим отцом императором Францем Иосифом. Подробности разговора неизвестны, но можно предположить, что папа объяснил блудному сыну его обязанности как наследника престола и продолжателя династии. А раз связь с баронессой так на него влияет, что ставит под удар всю династию, то надо ее решительно оборвать. Что, впрочем, никак не мешает наслаждаться обществом очаровательной и юной Марии Вечеры и всех остальных представительниц прекрасного пола. При более спокойном и взвешенном подходе и осознании рамок допустимого. Исследователи пишут, что Рудольф все понял и даже пообещал прекратить связь с девушкой. Но – не прекратил. Сама же Мария Вечера писала своей подруге: «Даже если бы нам пришлось жить с ним вместе в хижине, я была бы счастлива»[109].

Развязка произошла неожиданно: Рудольф отправился на охоту с двумя друзьями, ночевать должны были в охотничьем замке Майерлинг. Ничто не предвещало трагедии – кронпринц просто пожелал остаться в замке, пока товарищи охотились. По словам его друзей, когда они вернулись вечером обратно, наследник был в отличном расположении духа. А утром он не явился к завтраку. Когда отсутствие наследника стало слишком загадочным, дверь в комнату выбили. Кронпринц лежал на полу с простреленной головой, с такой же раной на кровати лежала Мария Вечера. Оба были мертвы, а на столике предсмертные записки. Но если за террористическим актом стоит государство, оно не только официальные документы вроде паспорта или векселя сможет подделать, но и подготовить записки «самоубийц».

Обстоятельства смерти принца были столь пикантными, что в официальных сообщениях ничего не говорилось о наличии тела Марии Вечеры и вообще о ее присутствии. Тело девушки позже почти тайком выдали родственникам, а самоубийство Рудольфа объяснили общественности внезапным помутнением рассудка наследника. Еще раз хочу подчеркнуть, что обстоятельства трагедии очень странные, а причина ее просто удивительна. И императрица Сиси считала, что сына убили, и потому после его смерти она совсем замкнулась в себе, пережив сына почти на 9 лет. А вот вам и вишенка на торте: после загадочной гибели кронпринца Рудольфа наследником престола стал уже не ребенок Франца Иосифа и Елизаветы – трон передавался по старшинству и только по мужской линии. Других сыновей у них не было. Следующим императором должен был бы стать кто-то другой из Габсбургов. Но кто?

Ответ на вопрос, «кто наследник» в империи Габсбургов, различный в разное время. Но история последних Габсбургов столь интересна, что достойна нашего внимания. И сейчас поймете почему. У императора Франца Иосифа было два младших брата: Максимилиан и Карл Людвиг. В случае смерти императора трон переходил к его старшему сыну, в случае его смерти и отсутствия других детей мужского пола – к следующему по старшинству брату императора. Но на момент «самоубийства» кронпринца Рудольфа его дядя Максимилиан Габсбург был уже 22 года как мертв. История эта чисто геополитическая и очень поучительная. Максимилиан Габсбург позволил превратить себя в орудие политики совсем иных государств. Будучи весьма честолюбивым и понимая, что трон Австро-Венгрии ему не светит, он с готовностью откликнулся на предложение Франции стать… императором Мексики!

Игра была тонкая и многослойная. Потеряв контроль над своими североамериканскими колониями, англичане страстно хотели вернуть его. США же тем временем активно расширялись, включая в себя чужие территории. Сверху Штаты были «подперты» Канадой, то есть территорией собственно Великобритании, поэтому расширение шло только в других направлениях: Луизиана, купленная у Наполеона, Флорида – у испанцев. Но главным источником увеличения числа Штатов и их территории был другой сосед США – Мексика. Сначала от Мексики путем провозглашения независимости и вооруженной борьбы при поддержке американцев отпал Техас[110]. Через 9 (!) лет Вашингтон признает его и включит в состав государства. Сразу после этого в 1946 году началась американо-мексиканская война, в результате которой Мексика лишилась Верхней Калифорнии и Новой Мексики, что означало, включая Техас, примерно 40 % территории государства. На этих бывших мексиканских землях сегодня расположены современные Штаты Соединенных государств Америки: Калифорния, Нью-Мексико, Аризона, Невада и Юта и «тот самый» Техас.

США стремительно расширялись и усиливались – остановить и ослабить их мог только один проверенный способ: разделение и стравливание. Гражданская война в США давала шанс Великобритании сначала разделить американцев, а затем ослабить их. К слову, следы поддержки Лондоном отколовшегося Юга найти вовсе не сложно. Дадим всего лишь две зацепки: капер «Алабама» (построенный в Британии для конфедератов) и Лондонская конференция по окончании Гражданской войны, на которой были урегулированы взаимные претензии. Если кратко изложить ее суть, то Лондон заплатил Вашингтону 15 млн долларов в качестве компенсации за свое вмешательство и поддержку Юга. К слову, эта сумма в два раза больше, чем в 1867 году, то есть тоже после окончания Гражданской войны в США, Вашингтон заплатил Российской империи за Аляску.

После ослабления Штатов в дело вступала вторая часть плана: создание на границах США сильного государства под протекторатом европейцев, которое бы требовало от двух ослабленных Америк свои бывшие территории. Мексика была слаба – ее следовало «переформатировать». Но самим воевать с США англичане не хотели, они вообще воевать не хотели. Их задача была создать для уже ослабленных США проблемы, чтобы потом продать Вашингтону (и очень дорого) решение всех проблем. Поэтому идею создания на месте Мексики принципиально иного государства англичане подкинули императору Франции Наполеону III. Его армия, его деньги, его и слава. Не стоит забывать, что к власти во Франции племянника Бонапарта также привели британцы – после каждой неудачной попытки взять власть он убегал обратно на остров. Так что для Наполеона III это была, с одной стороны, некая повинность, с другой – возможность сделать свою империю военно успешной. Так вот, Максимилиан Габсбург был с французами в очень близких отношениях. Поэтому с радостью принял предложение получить корону Мексики, а для Парижа и для Лондона кандидатура Габсбурга была одинаково приемлемой.

Гражданская война в США началась в 1861 году, в декабре того же года французы начали интервенцию и высадились в порту Веракрус. Сопротивление возглавил Бенито Хуарес, которого в 1862 году избрали президентом Мексики. На мексиканской территории одновременно существовали республика и империя, которые между собой боролись. За республикой стояли США, за империей – Франция. В 1863 году Максимилиан Габсбург прибыл в Мехико с супругой и короновался как Император Мексики. Основой его власти был Французский экспедиционный корпус, предоставленный императором Наполеоном III. Подробное описание происходивших тогда событий остается за рамками нашей книги, скажем только, что мексиканское общество без особого восторга встретило такие перемены.

В истории Мексики уже был до этого один император, Августин Итурбиде, внуков которого даже усыновили Максимилиан и его жена Шарлотта, правда, без права на престол. Августина Итурбиде расстреляли, и точно такая же участь была уготована и брату императора Австро-Венгрии. Максимилиан Габсбург носил корону очень недолго. Как только в 1865 году в США закончилась Гражданская война, стала понятно, что Вашингтон вышел из войны отнюдь не ослабленным, а значит, весь план англичан оказался нерабочим. Пытаясь удержаться у власти, император Максимилиан I попытался организовать собственную мексиканскую армию, это – с одной стороны. С другой – решил напугать и деморализовать мексиканскую армию своих противников. Для этого 3 октября 1865 года он выпустил Указ, согласно которому все пойманные с оружием в руках объявлялись, по сути, террористами и изменниками и подлежали расстрелу на месте.

Фактический «слив» проекта новой Мексиканской империи со стороны англичан, которые платят «вашингтонскому режиму» отступные, приводит к тому, что и Франция с радостью выходит из этого конфликта и уже в 1866 году выводит свои войска. Одновременно с этим помощь из США, где больше нет войны, льется широким потоком в сторону Бенито Хуареса. Армия императора разбита, сам Максимилиан взят в плен. Хуарес отдал его под суд военного трибунала, который приговорил императора и двух его до конца верных генералов М. Мирамона и Т. Мехиа к расстрелу. 19 июня 1867 года они были расстреляны, тело Максимилиана было привезено на французском военном корабле и захоронено в Императорском склепе венской Капуцинеркирхе.

Поэтому после смерти Максимилиана, а затем и Рудольфа звание наследника престола перешло к самому младшему брату Франца Иосифа – Карлу Людвигу. Но он почти сразу передал право наследовать трон своему сыну, племяннику императора Францу Фердинанду, предпочитая мужское общество женскому и интересуясь архитектурой, а не политикой. Но и Франц Фердинанд был убит вместе с женой в Сараево сербским террористом Гаврилой Принципом, и именно это стало прологом и поводом к Первой мировой войне[111].

И вот ведь какое дело: когда нужно, чтобы смерть выглядела самоубийством, так будет и предсмертная записка, и газетные статьи, что, мол, «был в депрессии», скучал и много думал. Грустно смотрел в окно, а потом якобы застрелился, как миллионер, спонсор большевиков Савва Морозов[112], или повесился на шарфике в ванной, как Борис Березовский[113]. Когда будет необходимо создать «след убийц» и повод для войны Австро-Венгрии с Сербией, необходимо обеспечить попадание живых убийц в руки правосудия. Поэтому убивавшие Франца Фердинанда террористы примут яд, который «случайно» не подействует, в результате чего они попадут живыми в руки австрийской полиции. Нужный повод и эмоциональный настрой будут созданы их выступлениями на суде и публикациями прессы.

В итоге в 1918 году императором империи Габсбургов стал Карл I, тот самый, который помиловал Фридриха Адлера, и он в момент своего рождения был пятым по счету на наследование трона. После революции и крушения страны он не подписывал отречения от трона, а всего лишь объявил, что «отстраняется от управления государством». В итоге эта уловка ему не помогла, но лазейку для дальнейших действий и надежд оставляла. Дело в том, что по факту ликвидации Австро-Венгерской империи на карте Европы появился целый ряд отдельных и независимых государств. Среди них была Венгрия, королем которой формально был и оставался Карл I. Именно туда он и собирался вернуться, оттуда хотел начать возрождение династии. Но правивший в Венгрии регент адмирал Хорти, который потом станет соратником Гитлера, обманул бывшего императора и в 1921 году власть передавать отказался. Вообще фигура Хорти заслуживает отдельного рассмотрения, потому что этот политик попытался в 1944 году обмануть и фюрера, что привело к государственному перевороту в Венгрии и приходу в этой стране к власти откровенных нацистов, которых называли «салашистами» по имени их лидера Ференца Салаши[114].

Возмущенный предательством адмирала Хорти Карл I решил повторить путь Бонапарта и высадился на территории Венгрии с отрядом верных офицеров и солдат. Но «Сто дней» ему повторить не удалось, после первой же стычки с правительственными войсками он остался без поддержки и сам решил прекратить борьбу. Поскольку победители из Антанты категорически не хотели ни малейшего намека на возвращение статуса-кво до Первой мировой войны, то в ноябре 1921 года Карл I вместе с семьей был отправлен в ссылку на португальский остров Мадейра. Вы уже, наверное, догадались, что после этого бывший император прожил совсем немного: в марте 1922 года он якобы так сильно простудился, что уже 1 апреля последний император Австро-Венгрии скончался от воспаления легких в возрасте 34 лет.

На этом, собственно говоря, династия Габсбургов и закончилась.

Жизнь полна неожиданных сюрпризов, часть из которых весьма печального свойства. Как говорил один из героев романа Булгакова, проблема не в том, что человек смертен, а в том, что он внезапно смертен. Тут самое время вспомнить цитату товарища Сталина, который говорил, что если случайность имеет за собой политические последствия, то надо повнимательнее к ней приглядеться. И сам товарищ Сталин так и поступал – приглядывался, и очень внимательно.

Тем более что поводы для этого у Сталина были в огромном количестве. Общим местом в западно-либеральной историографии стало обвинение Иосифа Виссарионовича в смерти С. М. Кирова. Псевдологика тут такая: раз Сталин плохой и ужасный, значит, он боялся всего яркого, не выносил конкуренции. Вот и отдал приказ злым чекистам убить Сергея Мироновича Кирова, которого в партии любили больше генерального секретаря. Что же произошло на самом деле? 1 декабря 1934 года в коридоре Смольного был застрелен тогдашний глава Ленинградской партийной организации, то бишь по-сегодняшнему – мэр или губернатор. Застрелил Сергея Мироновича некий Леонид Николаев, у которого для подобного деяния якобы был повод. Жена Леонида Николаева Мильда Драуле упорно описывается многими исследователями как любовница Кирова. Скажем сразу, в протоколах дела об убийстве Кирова или в ее допросах об этом нет ни слова. Но, к примеру, в интервью директор современного Музея С. М. Кирова, рассказывая о сыне Драуле и Николаева, говорит, что трудно отделаться от ощущения, что он «очень похож на Кирова, когда тот был в расцвете лет. Но это, понятно, не научный подход, а никаких генетических экспертиз здесь не проводилось»[115].

33-летняя Мильда Драуле работала в Смольном и была задержана там для допроса через 15 минут после убийства. В своих показаниях Мильда Драуле прямо говорила, что знала о террористических намерениях мужа. В дальнейшем судьба ее и родственников сложилась печально: сестру Ольгу Драуле, мужа Романа Кулишера, как и саму Мильду Драуле, обвинили в том, что, зная о готовящемся террористическом акте, они не сообщили об этом в органы НКВД, – и расстреляли в 1935 году.

Сам факт того, что Драуле задержали через 15 минут после теракта, свидетельствует о том, что «органы» знали, что она жена убийцы, что она находится в Смольном и что между ней и Кировым есть определенная связь. Или – была. Мильда Драуле не работала в Смольном, в обвинительном заключении написано, что с 1919 года ее должность была одна и та же – «инспектор сектора кадров Уполномоченного НКТП в Ленинграде»[116]. Судя по стенограмме суда, Мильда Драуле ранее заявляла, что 1 декабря она очутилась в Смольном, потому что ее интересовал доклад Кирова на собрании партактива в тот день, когда он был убит – то есть 1 декабря 1934 года.

Вырисовывалась классическая драма на любовной почве: ревнивый муж убил счастливого соперника. Только произошла она не в шекспировские времена, а все ее участники были членами Коммунистической партии. Именно на эту версию и должно было выйти следствие, которое вели… сами организаторы террористического акта.

Стоит отметить, что Сергей Миронович Киров не просто был любимцем партии, но и самым близким другом Сталина. Пожалуй, единственным. Руководил Ленинградом с 1926 года и своими конкретными делами в городе был очень популярен. Простой, открытый для общения, не бросающий слов на ветер. Из пищи предпочитал картошку, гречневую кашу, пироги с капустой и пельмени. И при этом – верный сталинец. Это значит, что смерть Кирова имела прямые политические последствия: был убит глава крупной партийной организации, застрелен потенциальный наследник Сталина, продолжатель его дела. Поэтому вождь и пригляделся к произошедшему повнимательнее.

Факты были весьма тревожные и подозрительные. Киров был убит выстрелом из револьвера средь бела дня в коридоре Смольного рядом со своим кабинетом. Убит выстрелом в затылок, в упор. Леонид Николаев был схвачен на месте преступления. Как он пронес оружие в строго охраняемый Смольный? Да вот как-то сумел. Где в этот момент находился телохранитель Кирова М. В. Борисов? А он ненадолго отлучился – аккурат в тот момент, когда охраняемое лицо было застрелено. Телохранителя на месте преступления не было, а вот несколько «электриков» были, именно они и схватили убийцу, не дав ему застрелиться на месте. По другой версии, на место выстрелов выскочили другие сотрудники НКВД, которые обезвредили Николаева. Сам факт разночтений уже говорит сам за себя.

Тут выяснилось, что террорист Николаев был недавно исключен из партии, что в те времена означало большие трудности в карьере. Более того – за полтора месяца до совершения теракта, 15 октября 1934 года, он был задержан сотрудниками охраны Кирова недалеко от его дома. Но из руководства питерского НКВД последовало указание отпустить Николаева без досмотра[117]. На допросах 30-летний Леонид Николаев (ростом чуть более полутора метров), говорил, что совершил преступление из личной неприязни. Из партии его исключили в 1933 году, но не за троцкизм или еще какой-то «уклон», а по вполне дисциплинарной причине. Николаев работал в комиссии Института истории партии Ленинградского обкома ВКП(б), а далее, как показала на допросе его супруга, «он был мобилизован местной ячейкой ВКП(б) на работу на транспорт». Отказ Николаева идти туда работать и стал причиной для его исключения из партии. Будущий убийца начал борьбу за восстановление, писал в инстанции, говоря о том, что у него были убедительные причины отказаться идти на работу на железную дорогу: состояние здоровья (сердечные приступы) и двое маленьких детей. В итоге в партии его восстановили, оставив только выговор, но на работу Николаев так и не устроился. Однако при этом его семья снимала на лето дачу, а сам будущий террорист летом и осенью 1934 года много раз посещал консульство Германии! Зачем – толком объяснить не мог.

Сразу после получения информации о трагедии в Смольном Сталин лично выехал в Ленинград, чтобы разобраться в ситуации. Он не только лично побеседовал с Леонидом Николаевым, но и потребовал привезти для беседы арестованного телохранителя Кирова по фамилии Борисов. 2 декабря 1934 года его повезли к вождю, и тут автомобиль НКВД попал в аварию, при которой никто не пострадал. Никто, кроме Михаила Васильевича Борисова, который в ней погиб. При этом вместо легкового автомобиля, который был прислан за Борисовым, было принято решение везти его в грузовом автомобиле. Вот что рассказывает официальная справка, составленная в 1961 году: «По приезде из Москвы Сталина – Борисова потребовали доставить в Смольный на допрос, но доставить Борисова оказалось не на чем, вдруг исчезли все машины, и только смогли достать грузовую полуторку, причем дно кузова машины отполировано, аж блестело как зеркало. Эту машину предоставил один из начальников оперативного отдела Мюллер. На дно кузова машины на середину посадили Борисова (предварительно Борисова во дворе ДПЗ избили…)»[118]. О том, что Борисов был через очень короткое время после выезда из здания УНКВД, доставлен туда обратно уже мертвым, имеется копия акта, составленного 2 декабря 1934 года в 11 часов 15 минут врачами поликлиники УНКВД. В этом акте указано: «…Дыхания нет. Сердечное сокращение не прослушивается, пульс отсутствует. Зрачки на свет не реагируют, полное отсутствие реакции с роговиц. Обильное кровотечение из обоих ушей и полости рта… Внешних признаков перелома костей грудной клетки, верхних и нижних конечностей не обнаружено… Борисов доставлен в поликлинику № 1 в мертвом состоянии. Смерть, по-видимому, произошла от перелома основания черепа»[119].

То есть охранник Кирова Борисов, который, кстати, полтора месяца назад и задержал Леонида Николаева с оружием, а значит, хорошо знал его в лицо, был убит после требования Сталина доставить ему его «для беседы». Это полностью снимает подозрения со Сталина и возлагает их на руководство НКВД – и центральное, и питерское. Вместе со Сталиным в Ленинград приехали высшие функционеры партии – в том числе и руководитель НКВД Генрих Ягода. Из той же самой справки мы узнаем, что «распоряжение о доставке Борисова, находившегося в то время в здании НКВД на улице Войнова, дал Ягода».

Смерть Кирова, очевидно, была результатом тщательно подготовленного заговора. Официальная версия в СССР именно такой и была сформулирована, а выстрел в Смольном стал стартовым пистолетом для масштабных чисток и репрессий от представителей «Пятой колонны» в партии и стране в целом. К сожалению, среди настоящих заговорщиков и виновников террористического акта осуждены были и невиновные люди. При этом стоит отметить, что первично наказания были очень мягкие. Начальник ленинградского управления НКВД Филипп Медведь и его заместитель Иван Запорожец (и еще 10 человек) были отправлены под суд. В январе 1935 года за преступную халатность получили по три года[120]. Вернулись к смерти Кирова во время «Процесса антисоветского «правотроцкистского блока», на котором были осуждены и расстреляны Бухарин, Рыков и бывший глава НКВД Ягода. На допросе Генрих Ягода занял интересную позицию. Он отрицал участие в заговоре по убийству Кирова, но признал свою вину за его смерть:

«Вопрос: Как же Вы смеете отрицать свое участие в злодейском убийстве товарища КИРОВА?

Ответ: Я не являлся соучастником этого убийства, но, несомненно, должен ответить за то, что не предотвратил убийство КИРОВА.

Вопрос: Вопреки тому, что имели все возможности для предотвращения этого убийства?

Ответ: Да»[121].

Тут вспомнили и о бывшем руководстве питерских чекистов – Медведь и Запорожец, лишь недавно вышедшие на свободу, были вновь арестованы, заново судимы и расстреляны[122]. Случившееся убийство было использовано Сталиным (который не имел отношения к гибели Кирова) как повод для нанесения удара по реальным предателям и заговорщикам.

И – чтобы поставить точку в спекуляциях об интимной связи Драуле и Кирова – думаю, есть все основания полагать, что когда-то между ними были определенные отношения. Но это уже было в прошлом – несколько лет назад до описываемых событий. На момент убийства С. М. Киров просто покровительствовал своей бывшей знакомой, сохранив с ней человеческие отношения, вне зависимости от того, на кого был похож сын Мильды Драуле, 6-летний Маркс. А вот для того, чтобы подтолкнуть слабого и неуверенного в себе, болезненного и обиженного на весь мир Леонида Николаева застрелить потенциального наследника Сталина, нужно было проделать определенную работу. Рассказать ему давнюю любовную историю (если она была), выдумать ее (если ничего не было). И подтолкнуть к террору, дать револьвер. Ведь, согласно показаниям Мильды Драуле, пистолет у ее мужа изъяли еще в 1926 году. Откуда же он снова взял оружие?

Интернета тогда не было, поэтому тот, кто подталкивал Николаева к убийству, обязательно делал это очно. В ту же копилку и его исключение из партии, которое можно было и организовать, чтобы у него возникла реальная обида на руководство ВКП(б) целиком, которую можно перенаправить на главу ленинградской партийной организации персонально.

В истории мы найдем случаи, когда в политических целях используется даже то, что, вне всякого сомнения, не являлось подготовленным террористическим актом, но затем принесло за собой далекоидущие последствия для целых стран и народов. Яркий тому пример – история из жизни греческой королевской семьи. 25 марта 1822 года Грецию провозгласили независимым от Османской империи государством. Происходило это во время многолетней войны, в ходе которой значительную часть успеха греков обеспечивала всесторонняя поддержка со стороны России и Англии. При этом император Николай I действовал, воплощая греческий проект своей бабушки Екатерины Великой, а Лондон традиционно старался не допустить выхода России на просторы Средиземного моря[123]. Поэтому история становления греческой монархии и государственности и есть концентрированная борьба между англичанами и русскими.

Достаточно сказать, что первый же кандидат на престол «от русской партии» был… бывшим министром иностранных дел Российской империи! Он же стал и первым премьером провозглашенной независимой Греции. Звали его Иоаннис Каподистрия. В ответ на восстание греков, которое начал другой выходец с русской службы по фамилии Ипсиланти, турки начали жесточайшее его подавление. Резня была кровавой и методичной. Видя, что Россия и сама сможет справиться, а помогать туркам будет совсем уже неприличным, Великобритания присоединяется к «борьбе за свободу». Ситуация была похожа на высадку союзников в Нормандии в 1944 году. В том смысле, что высадились англосаксы только тогда, когда убедились, что Сталин и без них добьет Третий рейх. Так было и в ситуации с греками. В 1830 году «самопровозглашенную» Грецию признают Россия, Англия и Франция, и после того как Османская империя продолжила подавлять восстание греков в крови, к берегам Греции был направлен флот. В октябре 1827 года в Наваринской битве флот османов был уничтожен этой объединенной русско-британско-французской эскадрой, которая при этом не потеряла ни одного корабля[124].

Командовал флотом британский вице-адмирала Эдвард Кодрингтон, который, вместо того чтобы слегка потрепать османов, взял и разгромил их на голову, что в итоге давало преимущества России. Дело шло к тому, что Иоаннис Каподистрия из кресла премьера теперь сможет пересесть и на трон, став основателем новой греческой династии, расположенной к России. Именно поэтому, согласно легенде, английский король Георг IV, крайне недовольный разгромом турок, на полях указа о награждении адмирала Кодрингтона орденом Бани большого креста приписал: «Я посылаю ему ленту, хотя он заслуживает веревки»[125]. Вешать надо за такую победу, а не награждать!

Британцы решили возникшие проблемы иным способом: как всегда – террористическим. 9 октября 1831 года Иоаннис Каподистрия был застрелен на выходе из храма. Но не этот теракт станет объектом нашего рассказа – тут как раз все ясно. Убийством пророссийского кандидата на престол Лондон не только пресек нежелательное развитие событий, но после этого предложил свое видение будущего. На Лондонской конференции в 1832 году была подписана декларация, согласно которой греческий трон не могут занимать представители британской, российской и французской царствующих династий.

Компромиссной фигурой на греческом престоле стал 17-летний баварский принц Оттон, которого британцы в 1832 году при поддержке других европейцев предложили сделать королем Греции. В 1836 году он женился на принцессе Амалии Ольденбургской, и, таким образом, в Греции воцарилась стопроцентно немецкая династия[126]. В дальнейшем жизнь у них не заладилась – не имели наследника. Королева Амалия не приняла православия, так и осталась в протестантизме, а в 1861 году на нее было совершено покушение студентом Аристотелем Досиусом, в котором никто не пострадал. Через год в Афинах вообще началось восстание, и великие державы посоветовали Оттону покинуть Грецию. Он так и поступил, благополучно уплыв на британском корабле.

Следующим королем (но уже не Греции, а греков) был провозглашен в таком же 17-летнем возрасте 30 марта 1863 года Георг I – второй сын короля Дании Кристиана IX. Очевидно, что, как и его предшественник Оттон, Георг никакого отношения к Греции не имел, а его кандидатура была плодом сложной дипломатической игры, в которой все великие державы того времени хотели переиграть друг друга. Для России важным был тот факт, что этот принц датский был женат на племяннице тогдашнего российского императора Александра II, внучке императора Николая I, русской великой княжне Ольге Константиновне Романовой. Помимо этого, трое из пяти детей нового короля – Александра, Николай и Мария – также состояли в браках с представителями дома Романовых. Добавим сюда, что примерно в тот же период наследник русского престола Александр Александрович (будущий Александр III) также нашел себе невесту среди датских принцесс, и нам станет понятна вся причудливость династических игр тогдашней Европы[127].

И снова правление главы греческого государства было прервано терактом: король Георг I был застрелен в Салониках в марте 1913 года[128]. Обстоятельства этого также очень подозрительны. В ходе Первой Балканской войны, после освобождения Салоников от турок, король отправился погулять в саду. Войне оставалось продолжаться всего два месяца, и король, правивший Грецией уже 50 лет (!), освобождавший территорию Греции, чувствовал себя вполне свободно. Охраны почти никакой не было, и вот уже некий мужчина по имени Александрос Схинас застрелил короля в спину с близкого расстояния. Как водилось тогда, его немедленно приписали к анархистам, как сегодня СМИ любого террориста в Европе сразу запишут в сторонники ИГИЛ[129]. Свои действия убийца объяснил… перенесенным туберкулезом и горячечным бредом. Через несколько недель сидения под арестом террорист «благополучно погиб» – выпал из окна, тем самым унеся тайну покушения с собой.

После убийства отца, в том же 1913 году, королем Греческим стал его сын Константин, который до этого носил титул герцога Спартанского. Начавшаяся через несколько месяцев Первая мировая война поставила перед греческой монархией новую серьезнейшую проблему. Казалось бы, симпатии исторические и религиозные были на стороне России, геополитические резоны привязывали к Великобритании, теперь же два эти соперника вместе были в Антанте – значит, Греция обязана вступить в войну на стороне Антанты. Не все так просто – с другой стороны была Германия, а супруга короля Константина София была родной сестрой кайзера Германии Вильгельма II[130]. Ровно за год до начала Первой мировой кайзер пожаловал своему родственнику греческому королю чин генерал-фельдмаршала, а сам Константин, прибыв в Берлин, горячо благодарил Германию и немецкую военную школу за успехи греческой армии в войне с тур– ками.

Возвращаясь к тому, что или кто может стоять за «выстрелом одиночки» или за «сумасшедшим анархистом». Был в Греции король Георг I, и он симпатизировал России (будучи женатым на русской) и Антанте в целом, видя в ней инструмент возвращения Греции исторических земель, забирая их у Турции. Но его застрелил за год с небольшим до Первой мировой войны «анархист» Александрос Схинас. И вот уже на престоле Греции настроенный прогермански его сын Константин I.

Внутри самой Греции политическая жизнь била ключом. Фактически еще до начала вступления в участники мирового конфликта страна была раздираема гражданской войной. Сегодня историки шутят, говоря, что Греция оказалась единственной страной, которая в таком виде вошла в Первую мировую. Потому что остальные страны, где началась братоубийственная война, получили ее, выйдя из Первой мировой! Смысл греческих политических разногласий можно свести к такой формуле: есть партия короля, она же прогерманская или выступающая за более взвешенный подход. И есть партия проанглийская – во главе которой стоял премьер-министр и ярый греческий националист Элефтериос Венизелос. Первая партия выступала за нейтралитет, вторая – за немедленное вхождение в войну на стороне Антанты. При этом англичане тянули греков в войну с одной очень хитрой целью. Лондон пообещал Петрограду отдать проливы и Константинополь: выполнить это обещание – значит разрушить века политики Британии по сдерживанию России. Способ нашелся – втянув греков в войну, подтолкнуть их «вернуть» Константинополь себе. Но король Константин уклонялся от участия в Первой мировой, и тогда англичане начали действовать жестко. 30 августа 1916 года в Греции произошел даже не госпереворот, а акт прямой измены, который осуществила партия Венизелоса. В результате в Салониках было сформировано… второе правительство Греции! Через несколько месяцев именно это правительство было признано Антантой, так как роялисты и король Константин упорно отказывались вступать в войну. После чего королю фактически предъявили ультиматум: сдать всю артиллерию и вывести греческие гарнизоны с некоторых греческих же островов. Король отказался – тогда Антанта высадила в Афинах десант, одновременно с этим 1 декабря 1916 года сторонники Венизелоса подняли в столице мятеж. Верные королю и присяге войска подавили восстание, при этом было убито около 250 военнослужащих Антанты. В качестве ответной меры англичане захватили греческий флот, а вскоре предъявили еще один ультиматум. Король должен отказаться от престола, иначе флот Антанты начнет бомбардировку Афин[131]. Выхода не осталось: 11 июня 1917 года Константин I отрекся от престола, чтобы избежать не только гражданской войны, но и прямой агрессии Лондона и Парижа. Вся власть перешла к премьеру Венизелосу, и уже 2 июля Греция объявила войну Германии, Австро-Венгрии, Болгарии и Османской империи.

Покинув Грецию, король передал корону своему второму сыну, Александру, в обход наследного принца Георга, который, как и сам Константин, был на стороне Германии. Такой вариант устраивал всех. Вот с греческим королем Александром I и приключилась история, которая по праву достойна войти в книгу рекордов как самая нелепая смерть царствующего монарха. А если и подозревать кого-то в организации террористического акта, то придется подозревать… обезьяну. Или ее владельцев.

Гуляя по своему поместью Татой с немецкой овчаркой, молодой 27-летний король Греции Александр I решил помочь своему псу. Его собака с чисто греческой кличкой Фриц облаяла, а потом начала драку с макакой, которая, как потом выяснилось, была ручной обезьяной одного из слуг. Решив помочь другу, король пнул макаку сапогом, но тут из кустов выскочил еще один примат и вцепился королю в ногу, а потом и укусил монарха в бок. Рана оказалась серьезной – вечером у короля резко поднялась температура. Его оперировали семь раз, но безрезультатно.

Агония Александра I длилась три долгие недели – когда стало понятно, что ногу надо ампутировать, на это никто не решился. Умирающий король попросил, чтобы к нему пустили его мать. Но, поскольку она была сестрой кайзера, парламент отказал ей в приезде. Король греков Александр I умер от заражения крови вследствие укуса макаки 25 октября 1920 года. После чего на греческом престоле вновь был восстановлен Константин I, отец так нелепо погибшего короля. И это повлекло за собой такие серьезные геополитические последствия, как будто его сына специально устранили!

Вернувшийся король встал во главе армии, действовавшей против турок. Ситуация была следующей: после окончания Мировой войны греческая армия при поддержке англичан постаралась оккупировать всю территорию бывшей Османской империи, которая так или иначе была связана с историей Греции и Византии[132]. В ответ на это уже в Турции началась национально-освободительная борьба, направленная против англичан и греков, во главе которой встал Мустафа Кемаль Ататюрк. Его заслуги в деле строительства современной Турции бесспорны и огромны[133].

Но вернемся в ситуацию конца Первой мировой: победившая Антанта весьма вольно нарезала государственные границы проигравших империй. Турцию ждала точно такая же участь. Обманывать англосаксы стали сразу: 30 октября 1918 года в порту Мудрос (остров Лемнос) между Османской империей и Антантой было заключено перемирие, означавшее выход турок из Первой мировой войны. Уже через три дня после его заключения британская армия оккупировала Александретту (Искендерун) и Мосул, что грубо нарушало условия перемирия. Лондон потребовал немедленной демобилизации и ухода оттуда турецких войск в течение двух недель! После Мосула англичане захватили Измир, затем форты Дарданелл. А 13 ноября 1918 года флот Антанты вошел в Босфор и направил пушки на дворец султана – для легкости переговоров. Далее Константинополь был оккупирован франко-английскими войсками, и было объявлено, что и сам город, и вся зона проливов в недалеком будущем будут отчуждены от страны и переданы под некое «международное управление». Это означало, что такие ключевые геополитические точки будут контролировать англичане, и именно они определят юридическую форму своего контроля.

Турок собирались препарировать, как кроликов. 10 августа 1920 года во французском городе Сёвр был заключен Сёврский мир, который фиксировал все территориальные потери Турции и обретения стран Антанты[134]. Пройдет совсем небольшое время, и Кемаль Ататюрк заставит англичан и французов забыть об этом 400-страничном документе и сохранит для Турции и Стамбул-Константинополь, и контроль над Босфором и Дарданеллами.

Англосаксы и французы поддерживали греков не из любви к античности, а из-за желания ослабить Турцию и «подкормить» греков территориями. Греки получали кусок Малой Азии с центром в Измире (по-гречески – Смирна). После годов уговоров входить в войну на своей стороне Лондон и Париж решили порадовать правительство Венизелоса возможностью вернуть территории, где население уже давно перемешалось и которые когда-то были чисто греческими. Подобная история в середине ХХ века привела к разделению Кипра на две части, где по сей день существует греческая Республика Кипр и непризнанная турецкая Республика Северный Кипр[135].

Именно в этот момент одна обезьяна укусила лояльного англичанам греческого короля, что привело к возвращению на трон короля-германофила Константина. Антанта столько сил потратила на его свержение, что его появление во главе Греции вновь путало все карты и подрывало авторитет мощнейшей на тот момент военной силы в мире.

Но главным было вовсе не это.

Своим нынешним размером Турция целиком обязана Ататюрку – если бы не он, быть бы ей раза в два меньше. И – Владимиру Ильичу Ленину!

В ходе революции и Гражданской войны в России победили большевики, которые на протяжении нескольких лет наблюдали со стороны англичан очень непоследовательную политику. Сначала помощь во взятии власти, когда Лондон заставил контролируемое им Временное правительство играть с Лениным в поддавки. Потом, когда большевики укрепились, помощь со стороны Антанты в адрес всех их противников, с упорной организацией терактов и попыток военных мятежей. При этом англичане старались сделать так, чтобы и белые ни в коем случае не победили, делая ставку на как можно более затяжной хаос[136]. В результате Ленин и его товарищи наглядно убедились, что, только создавая англичанам проблемы, можно успешно играть в большую мировую политику. Игра должна вестись не в одни ворота. Речь шла даже не о поддержке британских и французских пролетариев, не о снабжении их деньгами, а о том, чтобы максимально создавать трудности тем, кто создает их тебе. Британия поддерживает Польшу и остатки Белого движения – значит, будем поддерживать тех, кто борется против англичан! Вот именно такая логика, к которой добавлялась и чистая геополитика, привели Ленина к поддержке Кемаля Ататюрка и Турции[137]. Турки борются против англичан и греков – поддержим их.

Тем более что в большом советском проекте всегда найдется место для Турецкой Советской Республики! Тем более что в качестве геополитического приданого она принесет нам Босфор и Дарданеллы, которые так и не смогли взять под себя русские цари. А большевики не только смогут – они с этого начнут!

Эмиссары Ленина впервые приезжали к Кемалю осенью 1919 года. Это образец государственного мышления – Деникин под Москвой, Юденич под Петроградом, а Ленин мыслит вперед, на перспективу. И посылает переговорщиков к будущему главе Турции. 26 апреля 1920 года Мустафа Кемаль Ататюрк официально обратился к советскому правительству с просьбой о помощи. Ленин одним из условий сотрудничества ставил работу в Турции компартии. Кемаль не возражал. Первая партия оружия и золота турецкой стороне была отгружена большевиками осенью 1920 года, то есть примерно в то самое время, когда греческий король Александр I решил, на свою беду, выгулять овчарку по кличке Фриц. В это же время, в сентябре 1920 года, была создана турецкая Коммунистическая партия. Создана она была в Баку, во главе ее встал Мустафа Субхи. Однако во время возвращения на Родину, в ночь на 29 января 1921 года, сам Субхи, его жена и 12 (!) ближайших соратников… утонули в Черном море при весьма загадочных обстоятельствах. Ну надо же такому случиться! Виновников так никогда и не нашли. Ленин промолчал: Турция была важнее.

Через пару месяцев после трагического утопления практически всей турецкой Компартии, в марте 1921 года, между Россией и Турцией был подписан «Договор о дружбе и братстве», установивший границы между двумя странами. Советское правительство уступало Турции районы Карса, Ардагана и Артвина, Турция, в свою очередь, отказалась в пользу Грузии от суверенитета над Батуми[138]. Одновременно была достигнута договоренность об оказании со стороны Советской России помощи Турции деньгами (в сумме 10 млн зол. рублей) и поставкой военных материалов. После этого в Турцию вновь поехало оружие, золото и военные советники, обладавшие большим военным опытом. Возглавлял группу советников будущий нарком Красной армии Михаил Васильевич Фрунзе, а среди его советников числился его сменщик на посту главы армии Советской России К. Е. Ворошилов. Через несколько месяцев прибыла и еще одна группа военных советников во главе с Семеном Араловым, который стал полномочным представителем РСФСР в Турции.

Сегодня, приезжая в Стамбул, обязательно стоит прийти на площадь Таксим. Там высится монумент под названием «Республика». В центре запечатлен отец-основатель современной Турции – Мустафа Кемаль Ататюрк. С левой стороны от него изображены Климент Ворошилов и Семен Аралов[139]. Два красных командира стоят рядом с основателем Турецкой Республики. Это наглядное свидетельство того, какую помощь оказала Советская Россия Ататюрку. Да и сами фигуры дорогого стоят. Но если К. Е. Ворошилов и М. В. Фрунзе достаточно известны в нашей стране, то Семена Ивановича Аралова знают только очень узкие специалисты. Дело в том, что это – основатель советской военной разведки, родоначальника ГРУ. Вот в этом и будет вся суть миссии и специфики работы Аралова – он дипломат, он и разведчик. Как вспоминал позже сам Аралов, Ленин в своей напутственной речи сказал ему: «Турки дерутся за свое национальное освобождение. Поэтому Центральный комитет посылает вас туда – как знающего военное дело»[140].

Аралов выезжал вместе с Мустафой Ататюрком на фронт и делился с ним полученным в годы Гражданской войны опытом. Летом 1922 года именно он помогал турецкому командованию готовить генеральное контрнаступление. Под руководством и при помощи советских военных и русского золота турки останавливают греческое наступление, а потом и выбивают их из Анкары. Нужно понимать, что как русские советники «советовали» туркам, точно так же британские помогали грекам. И вот здесь, в Лондоне, трезво оценили ситуацию – если так дело пойдет дальше, то турки освободят всю собственно турецкую территорию и прямиком попадут даже не просто в руки русских, но русских большевиков! Геополитическая ситуация может резко измениться, и прахом пойдут столетия английской политики по недопущению выхода русских из узкой горловины Черного моря в Средиземное, а значит, и в Мировой океан. Предотвратить это нужно было во что бы то ни стало: Лондон начинает закулисные контакты с Кемалем Ататюрком. Условия схожи – турки должны отказаться от сотрудничества с Россией, за это Британия лишит поддержки Грецию и позволит Ататюрку их разгромить. В дальнейшем новая Турецкая Республика должна быстро изжить свою революционность и опять, как в старые добрые времена, превратиться в «стража проливов» для англосаксов.

Так в итоге и получилось. Наступление греков, начавшись было успешно в 1921 году, быстро завязло. Летом 1922 года турецкая армия, вооружившаяся при помощи Ленина, пошла в наступление. К осени 1922 года кемалистам удалось освободить практически всю территорию современной Турции, главный штаб греческой армии вместе с главнокомандующим генералом Трикуписом сдался в плен[141]. Греция проиграла войну и в ходе своего поражения, спасая от резни, эвакуировала около миллиона греков из Малой Азии. Этот исход вошел в историю под названием «Малоазийская катастрофа». Греки переселялись в Грецию, Россию, Северную и Латинскую Америку, на Средний Восток и в Европу.

Поражение и разочарование греков привели к тому, что в армии Греции вспыхнуло восстание. Гнев и возмущение солдат, у которых прямо на глазах растаяла вековая мечта о Великой Греции, были ловко направлены на фигуру короля-германофила. Именно его обвинили в смене ориентации Антанты, хотя на самом деле фигура короля играла в этом процессе самую последнюю роль. В итоге 26 сентября 1922 года король Константин I вторично отрекается от престола, на этот раз в пользу старшего сына, 32-летнего королевича Георга, которого «обошли троном» в прошлый раз. Но англичане решили подстраховаться, посчитав, что в тот момент с греческими премьерами им жить куда удобнее, чем с греческими королями. Всего через 11 месяцев после восшествия на престол король Георг будет изгнан из Греции республиканцами и присоединится к отцу в эмиграции[142].

Не обезьяна и не трагическая и нелепая смерть молодого греческого короля Александра стали причиной краха греческих планов и сохранения сильной и большой Турции. Это стало итогом сложной геополитической борьбы, во многом противоречивой и разнонаправленной, частью которой была в том числе и загадочная гибель отдельных фигур из этой сложной шахматной партии. В частности – террористическая активность партии эсеров и белых эмигрантов в попытках убить руководство Советского Союза и дестабилизировать обстановку внутри СССР была не просто на руку Лондону, а прямо им организовывалась, оплачивалась и направлялась. Ататюрк же воспользовался помощью Ленина, а ответной благодарности в должном размере в Москве не дождались, но сказать, что Владимир Ильич ошибся, будет неправильным. Создавать проблемы своим врагам чужими руками, тратя на это оружие и деньги, – обычная и удачная мировая практика.

Хотя отношения между двумя странами оставались очень хорошими долгий период. Сегодня многие, прилетающие в Турцию, прибывают в аэропорт, который носит имя Сабиха Гекчен. Так вот, это одна из приемных дочерей Ататюрка, легендарная голубоглазая женщина – военный пилот, в 1935 году отправляется на учебу в СССР! Ухудшение отношений с Союзом произойдет уже после смерти Кемаля Ататюрка.

Сразу после победы над противником султан Мехмед VI бежал за границу, а турецкий парламент 1 ноября 1922 года принял закон об упразднении Османской монархии. Еще через год, 29 октября 1923 года, Турция была провозглашена республикой, а Кемаль Ататюрк стал ее первым президентом В Османской империи основная масса населения имела только имена. В начале июля 1934 года Национальное собрание приняло закон о введении в Турции фамилий – он был введен в действие с начала 1935 года. Каждый турок выбирал себе «турецкую» фамилию, так как иностранные фамилии и окончания были запрещены. 24 ноября 1934 года Национальное собрание Турецкой Республики единогласно предложило Кемалю взять фамилию «Ататюрк», что означает «отец всех турок». Альтернативным первоначальным вариантом был «Тюрката». Что было грамматически более точно, но менее звучно.

Кемаль Ататюрк умер 10 ноября 1938 года в возрасте 57 лет. Его набальзамированное тело покоится в мавзолее в Анкаре. Никакой дискуссии и даже намека на нее для «выноса тела из мавзолея» в Турции просто нет. Как нет и тех, кто видит в теле Кемаля Ататюрка препятствие в развитии страны. А вот в самом лидере Турции многие видели препятствие при его жизни – для развития других стран, для возвращения влияния на Турецкую Республику, имеющую стратегическое положение и проливы.

«Турецкий исследователь Али Кузу, автор книги «Кто убил Ататюрка?», полагает, что турецкого лидера могли отравить сильнодействующим мочегонным средством, которое содержит ртуть и крайне опасно при длительном применении. Когда Ататюрка приезжали лечить специалисты из Франции, его здоровье улучшалось, а когда заботу о нем снова брали на себя турецкие врачи, состояние его здоровья снова ухудшалось»[143].

Но это уже совсем другая история.