Джейсон Чаффец
«Кукловоды. Люди, которые контролируют людей, которые контролируют Америку»
@importknig
Перевод этой книги подготовлен сообществом "Книжный импорт".
Каждые несколько дней в нём выходят любительские переводы новых зарубежных книг в жанре non-fiction, которые скорее всего никогда не будут официально изданы в России.
Все переводы распространяются бесплатно и в ознакомительных целях среди подписчиков сообщества.
Подпишитесь на нас в Telegram: https://t.me/importknig
Аннотация
Почему, что бы ни происходило в американской политике, демократы все равно добиваются своего? Покидая Конгресс в 2017 году, Джейсон Чаффетц все еще считал, что выборы могут спасти США. На протяжении многих поколений консерваторы надеялись, что свободолюбивое большинство в Конгрессе сможет повернуть вспять ход событий и восстановить свободы и процветание Америки. Но теперь, говорит он, победы на выборах будет недостаточно.
Все чаще работу правительства выполняют люди вне правительства - неизбранные представители власти, которые невидимы для американской общественности, но которые дергают за ниточки, определяют повестки дня, создают стимулы и пишут правила, по которым все должны жить. Используя как правительственные, так и неправительственные институты, левые обошли законодательный процесс, чтобы заставить институциональные структуры подчиниться партийным целям. Белый дом или Конгресс могут сменить друг друга, но левые остаются у власти. В книге "Кукловоды" Чаффетц показывает, как это происходит.
Оглавление
Предисловие
Введение. Вечная власть
Часть I. Предлог для изменения климата
Глава 1. Новый социальные кредит Америки
Глава 2. Прощайте свободные рынки
Глава 3. Прогрессивная ловушка 22
Глава 4. Конец света оправдывает любое жертвоприношение
Глава 5. «Наиболее влиятельный, наименее известный». Властные игроки теневого правительства
Часть II. Социальная справедливость
Глава 6. Правительству нужно больше расизма
Глава 7. Изобретение дискриминации для перенаправления капитала
Глава 8. Профсоюзы
Глава 9. Профсоюзы выходят на международный уровень
Часть III. Национальная безопасность
Глава 10. Охота на ненависть, чтобы заглушить инакомыслие
Глава 11. Криминализация инакомыслия
Глава 12. Оправдание наблюдения
Глава 13. Как справиться с кукловодами и победить
Предисловие
Когда я писал свою первую книгу в 2017 году, я все еще думал, что победа на выборах может спасти нас. Так устроена наша система. Избиратели теоретически должны иметь возможность наказывать правительство за провал через процесс выборов. Я думал, что свободолюбивое большинство в Конгрессе может повернуть вспять административное государство эпохи Обамы. Они могут восстановить свободу, которая была двигателем мирового прогресса на протяжении более двухсот лет. Возможно, когда-то этого было достаточно, но не теперь.
Наше федеральное правительство - это канал, через который пишутся правила и разрабатывается политика. Но не теми людьми, которых мы избираем. Все чаще работу правительства выполняют люди вне правительства - люди, которые невидимы для американской общественности, но которые дергают за ниточки, определяют повестки дня, создают стимулы и пишут правила, по которым мы все должны жить. Они меняют своих людей в бюрократии и обратно, используют свои огромные ресурсы от имени Демократической партии и внедряют глобалистскую повестку дня, за которую никто из нас не голосовал.
Вся степень смещения избирателей открывалась мне постепенно. После ухода с поста конгрессмена от великого штата Юта и председателя Комитета по надзору и правительственной реформе Палаты представителей Конгресса США я был глубоко обеспокоен моделями партийности, которые я наблюдал в якобы аполитичной федеральной бюрократии. То, что я наблюдал тогда, было лишь шаблоном для того, что мы видим сейчас.
В своей первой книге "Глубинное государство" я показал, насколько политизирована и вооружена федеральная бюрократия Америки.
Отсутствие подотчетности было намеренно встроено в нашу систему. В самой первой главе я описал, как демократы создали новое агентство, Бюро финансовой защиты потребителей (CFPB), которое не было похоже ни на одно из ранее созданных агентств. Предвещая грядущие события, оно было создано для того, чтобы обойти демократическое правительство и использовать власть государства для принуждения к выполнению левых целей. Сейчас, оглядываясь назад, я вижу, что это агентство было лишь пилотным тестом для сегодняшней трансформации всего правительства от представительного правительства к поддельной версии демократии. Хотя CFPB был создан демократами в 2011 году, прошло одиннадцать лет, прежде чем в 2022 году суд окончательно отменил неконституционный механизм его финансирования.
Перераспределение власти в обход общественного мнения стало причиной того, что мне нужно было написать эту книгу. Программа действий изменилась. Изменилась наша борьба. Сражение вполне можно выиграть, но только если мы поймем, как его вести. Мы не победим это, просто усилив кампанию во время избирательного сезона.
Используя как правительственные, так и неправительственные институты, демократы придумали, как обойти законодательный процесс, чтобы заставить институциональные структуры подчиниться партийным целям. Белый дом или Конгресс могут смениться, но левые остаются у власти.
Политические кукловоды проникли не только в наше правительство, но и почти в каждый другой сектор нашей экономики. Об этой схеме я тоже писал. В 2019 году я открыл свою вторую книгу "Захват власти", разоблачающую схему, по которой некоммерческие организации, освобожденные от налогов, вливали деньги в партизанские операции по сбору голосов в ключевых колеблющихся штатах от имени демократов. То, что произойдет в 2020 году, со сбором бюллетеней и "цукербаксами" - частным финансированием выборов такими "филантропами", как основатель Facebook Марк Цукерберг, - было предрешено в этой книге.
Даже тогда я не мог предположить захватывающий дух масштаб грядущих событий. Для того чтобы зажечь фитиль, нужен был только кризис. В 2020 году в моей книге "Никогда не пускайте кризис на самотек" были описаны все способы использования пандемии COVID-19 и протестов "Black Lives Matter" для консолидации власти левых сил, а также выявлен предвзятый захват научных и академических учреждений.
Красные флажки, которые я описал в этих трех книгах, только усилились после избрания президента Джо Байдена и вице-президента Камалы Харрис. Когда лиса снова стала хозяйничать в курятнике, вращающаяся дверь между
все более разбушевавшиеся компании, политизированные некоммерческие организации, скомпрометированное научное сообщество и пристрастные чиновники агентств сменили друг друга. Теперь мы оказались в эпической битве за защиту наших конституционных прав, нашего экономического благополучия и национального суверенитета.
Именно из-за того, что предвещают эти стратегии, я почувствовал необходимость написать эту книгу. Как внутри, так и вне нашего правительства, институты, которые когда-то выполняли ключевую функцию в нашей представительной республике, были коварно скомпрометированы. Большая часть руководства финансовых институтов, профессиональных государственных служащих, некоммерческих организаций, профсоюзов, академических кругов, а также социальных и традиционных СМИ была заменена беспринципными партийными активистами с общей целью: контролировать то, что они называют демократией. Эти кукловоды научились использовать свою совокупную власть для управления американской повесткой дня. И они толкают нас к обрыву.
Подобно фокуснику, показывающему трюк, это делается с помощью ложного направления. Пока избиратели сосредоточены на "команде А" федеральных, штатных и местных выборных должностных лиц, которые должны управлять страной, реальная работа по управлению передается "команде Б". Некоторые из них - беспристрастные кукловоды, вращающиеся в исполнительной власти и вне ее, о некоторых из них я расскажу в этой книге. Их назначают, нанимают или консультируют не столько за их профессиональные знания или стремление служить обществу, сколько за их связи и приверженность глобалистской повестке дня, направленной на ослабление Америки и перераспределение ее богатств.
Это системная коррупция, которую нельзя решить только тем, что на следующих выборах мы будем голосовать по-другому. Если мы совершим ошибку, сосредоточившись исключительно на том, кто выигрывает выборы, кто жертвует на кампании и кто подсчитывает голоса, мы проиграем. Могущественные интересы пришли к выводу, что реальная власть сейчас находится в подструктуре американского правительства - бюрократии и ее многочисленных связанных и преданных придатков из частного сектора. Некогда известные институты капитализма, благотворительности, науки и правосудия были внедрены и превращены в политические инструменты.
Кто эти кукловоды, стремящиеся контролировать нашу демократию? Эта книга покажет читателям, кто они такие и как их распознать. Я помогу читателям распознать предлоги, которые они используют для роста своей власти, и способы, которыми они извращают институты, которые, как они утверждают, представляют. Плохая политика сейчас работает на автопилоте. И для того, чтобы обратить вспять нанесенный ущерб, потребуется гораздо более широкая стратегия.
У нас есть инструменты. Они закреплены в Конституции. Федералистская система предусматривает разделение власти между федеральным правительством и штатами. Именно через штаты мы должны бросить вызов скомпрометировавшей себя федеральной системе.
Введение. Вечная власть
За время правления двух последних демократических администраций левые политически ополчились на многие из наших самых надежных институтов. Федеральные агентства, американское здравоохранение, вся сфера научных исследований, государственные школы, основные СМИ, технологический сектор, академические круги, профессиональные организации и профсоюзы, индустрия развлечений и даже управляющие индексными фондами - все они могут быть с полным основанием обвинены в том, что служат интересам Демократической партии.
Промежуточные выборы 2022 года были провозглашены демократами как референдум по демократии - по крайней мере, таково было послание президента и видных членов его партии в течение нескольких месяцев, предшествовавших выборам. В августе на благотворительном мероприятии в Мэриленде президент Джо Байден призвал демократов голосовать - подразумевая, что они должны спасти нашу демократию от людей, которые хотят сделать Америку снова великой (MAGA). Он назвал семьдесят четыре миллиона избирателей Дональда Трампа "крайними" и намекнул, что поддержка Трампа сравнима с "полуфашизмом".
"Они представляют угрозу для самой нашей демократии", - заявил Байден. "Они отказываются принимать волю народа. Они принимают... принимают политическое насилие! Вот почему в этот момент те из вас, кто любит эту страну - демократы, независимые, основные республиканцы - мы должны быть более сильными, более решительными и более преданными делу спасения Америки, чем республиканцы MAGA, стремящиеся разрушить Америку ".
Список рецептов, которые правящая партия предлагала для спасения демократии, был длинным. Но все они случайно совпали со списком того, что партия власти должна сделать, чтобы навсегда остаться у власти.
Это классическая схема: поднять тревогу до одиннадцати и использовать последующую панику для захвата контроля. В действительности, дружественная кукловоду администрация Байдена уже закладывала основу для минимизации контроля избирателей над рычагами власти. Если когда-либо и существовала фигура для марионеточного политика, то это был этот президент.
В сообщениях Байдена была определенная ирония. Почти все призывы к действию были явно недемократическими. Подумайте об этом. Чтобы спасти нашу демократию, нам просто нужно изменить все правила, чтобы правящая партия могла управлять без помех со стороны надоедливых избирателей, сдержек власти или голосов пристрастного меньшинства. Но эти изменения не спасают демократию. Они спасают демократическое большинство. Ни один из этих политических рецептов не стоит на повестке дня, когда демократы оказываются в меньшинстве.
Проблема со словом "демократия
По собственному определению, Китай является демократией. Так утверждает правительство в "белой книге", выпущенной в декабре 2021 года в ответ на исключение авторитарного режима из спонсируемого США Саммита за демократию 2021 года. Китайская коммунистическая партия (КПК), управляющая самой густонаселенной страной в мире, сделала это дерзкое заявление, пытаясь смягчить и узаконить Китай как другой вид демократии. Они назвали это "демократией с китайскими характеристиками".
Среди этих характеристик китайской демократии - цензура, нарушение гражданских прав, религиозные репрессии и однопартийное правление. По сути, это система, которая складывает колоду в пользу правящей партии. Вряд ли это демократия. Если я когда-нибудь снова поеду в Гонконг, меня могут арестовать по закону о национальной безопасности Китая за то, что я просто критиковал КПК.
В Китае даже не проводятся федеральные выборы. Убрав ограничения на срок полномочий из конституции Китая, президент Си Цзиньпин может, предположительно, служить всю жизнь, никогда не отвечая перед своими избирателями. Китай, безусловно, наиболее далек от демократии в ее обычном понимании. Ему не хватает ключевых характеристик демократии, как ее определяет Организация Объединенных Наций. Он является однопартийным государством на протяжении семидесяти лет, в нем отсутствует фирменное разделение властей, характерное для демократии.
Даже на местных выборах отсутствуют конкурентоспособные оппозиционные кандидаты, типичные для западных демократий. Но это не мешает правящей элите Китая присваивать себе этот термин.
Точно так же Владимир Путин пришел к власти в 2000 году с обещанием того, что он называл "управляемой демократией" в России. Это было обещание власти народу, за исключением тех случаев, когда авторитаризм мог бы лучше решить проблему. Фонд Карнеги за международный мир описывает управляемую демократию как систему, в которой "Путин заменил институты, предусмотренные конституцией, институтами собственного дизайна". В России она «контролирует общество, создавая видимость демократии». Что если американская правящая партия сможет сделать нечто подобное? Что, если они уже сделали это?
Демократия с прогрессивными чертами
Защищенное от неустойчивости частых колебаний избирательного маятника, постоянное правительство здесь, в Америке, со своей вспомогательной частной структурой поддержки, принимает важные решения, в то время как избранные законодатели становятся всего лишь фигурами. Власть переходит от штатов и местного уровня к федеральному, от Конгресса к бюрократии, а в некоторых случаях от бюрократии к партийным внешним институтам.
Это форма "демократии" по принципу "выиграл я, проиграл ты", при которой выборы, по замыслу, в конечном итоге станут практически неважными. Постоянное правительство, при содействии лояльных групп интересов, будет писать правила. Они будут решать, кто должен играть по этим правилам.
Передача своего правительства партийным кукловодам может стать неизменным наследием президента Байдена. Это наследие, в котором финансовые институты принуждают корпоративные инвестиции в климатические схемы, управляемые демократами. Это наследие школ, которые становятся центрами политической индоктринации и службами сбора данных. Это история некоммерческих организаций и федеральных агентств, которые становятся операциями по сбору голосов, профсоюзов и профессиональных ассоциаций, определяющих государственную политику, регуляторов, которые узурпируют роль выборных должностных лиц, и технологических компаний, которые становятся государственными цензорами речи по доверенности. Но все это облекается в форму единственно возможного решения проблем, которые, по мнению многих, являются неотложными.
Команда «А» больше не является главной. Традиционное трехзвенное правительство, с его сдержками и противовесами, разделением полномочий, требованиями публичного раскрытия информации и подотчетностью в день выборов, постепенно отходит на второй план.
Команда «Б». Переход от настоящей представительной республики к фальшивой демократии начинается с роста и расширения полномочий федеральной бюрократии.
Я вспоминаю городскую легенду времен моей работы в Конгрессе, которая слишком похожа на правду. Как гласит история, конгрессмен назначил встречу с утвержденным Сенатом секретарем кабинета министров, чтобы тот ответил на его вопросы - процесс, с которым я хорошо знаком. Но когда конгрессмен прибыл в офис секретаря, к огорчению законодателя, он обнаружил, что секретарь отсутствует, а старшие сотрудники готовы принять встречу. Конгрессмен, расстроенный и обиженный тем, что ему пришлось встретиться с сотрудниками, а не с высокопоставленным секретарем, выразил разочарование. Он сказал сотрудникам, что недопустимо, чтобы секретарь пропустил встречу, специально назначенную для них двоих. Он не хотел встречаться с сотрудниками. Он хотел встретиться с ответственным лицом. Он считал, что встреча с командой "Б" - это пустая трата времени.
Он выражал свое раздражение до тех пор, пока один из старших сотрудников наконец не заговорил и не сообщил конгрессмену дерзкую реальность. "Это правда - мы команда "Б", - сказал он. "Вы встречаетесь с правильными людьми. Мы "Б" здесь до вас, мы "Б" здесь после вас, и мы "Б" те, кто принимает решения. Если что-то должно быть сделано, мы "Б" те, кто решает, и мы "Б" те, кто это делает. Мы передадим секретарю ваши пожелания".
Когда я писал "Глубинное государство", я думал о команде "Б" в основном как о федеральных бюрократах. И они таковыми являются. Они существуют на всех уровнях правительства - привратники, лица, принимающие решения, люди, которые пишут мелким шрифтом. Во многих случаях они разрабатывают исследования, выбирают консультантов, финансируют исследования, выделяют данные, которые они хотят видеть, и формулируют аргументы еще до того, как ваш избранный чиновник или назначенец кабинета министров погрузится в проблему. Это профессионалы, обладающие большой властью и большим опытом.
Но команда "Б" - это нечто большее. Особенно в сегодняшней политической обстановке. Это также вспомогательные учреждения, которые борются за выгодные контракты, предлагают роскошные должности в постправительственных органах "с вращающимися дверями" тем.
Весь индустриальный комплекс "разбуженных" работает вместе, чтобы захватить власть правительства для вознаграждения союзников и наказания противников, как будет показано в этой книге.
Для нас, отдельных американцев, разница между управлением команды "А" и командой "Б" разительна. В то время как наши выборные должностные лица получают больше власти, выполняя волю избирателей, команда "Б" получает больше власти за счет роста правительства. Они получают власть, выбирая, какие внешние поставщики получат государственные контракты, устанавливая отношения с этими поставщиками и, возможно, впоследствии нанимаясь к ним на работу. Команда "Б" в правительстве получает больше власти путем коварной аннексии власти у государственных и местных органов власти. Для них федеральная власть - лучший вид власти.
Избиратели могут привлечь к ответственности только трех из 535 членов Конгресса - двух своих сенаторов и одного члена Палаты представителей. Остальные, как правило, даже не соглашаются на встречу с кем-либо за пределами своего округа. Им повезло, что они нашли время встретиться с несколькими из сотен тысяч (а в некоторых случаях и миллионов) людей, которых они официально представляют. Ваша способность повлиять на акт Конгресса намного меньше, чем способность повлиять на городской совет, школьный совет, законодательное собрание штата или даже губернатора. Команда "Б" предпочитает, чтобы все было именно так.
Правительство команды "Б" неизбежно по мере того, как власть становится все более централизованной на федеральном уровне. Это не ново. И даже не партийное. Но новым является намеренное стремление прогрессивных законодателей делегировать свои полномочия "команде Б", структурируя правительственные программы таким образом, чтобы изолировать их от влияния общественности.
Однако именно так видные демократы предлагают "спасти нашу демократию" - путем подавления власти команды "А" в пользу подхода команды "Б", который во многом изолирован от народного сопротивления - ака демократия.
Судья Верховного суда Нил Горсуч в своем особом мнении по поводу мандатов Управления по охране труда и здоровья (OSHA) в 2021 году написал: "Если бы Конгресс мог передать все свои законодательные полномочия неизбираемым чиновникам агентства, это "разрушило бы всю схему" нашей Конституции и позволило бы вторгаться в частную жизнь и свободы американцев по голому указу, а не только с согласия их избранных представителей".
Почему повестка дня команды "Б" - это левая повестка дня?
Хотя рост и расширение возможностей "Команды Б" были делом двухпартийным, есть все основания обратить особое внимание на левую сторону. Республиканские администрации наступали на пятки правительствам "синих" штатов в таких вопросах, как федеральное законодательство о правах на оружие, но это случалось сравнительно редко. Правые склонны отстаивать интересы штатов и местных органов власти, а не федеральные решения. В этой книге мы специально изучаем то, что происходит по левую сторону прохода, по трем причинам:
1. Левые отдают приоритет федеральной власти. Во-первых, левые избранники открыто настаивают на том, чтобы больше решений принималось на федеральном уровне, обеспечивая тем самым меньший контроль общества над тем, как им управляют. Когда речь идет о выборах, здравоохранении, добыче ресурсов, ограничениях на оружие, абортах или образовании К-12, левые в основном поддерживают подход "сверху вниз", единый для всех. Они разделяют антипатию к тому виду государственного управления, к которому прямо призывает Конституция, за исключением случаев очень конкретных перечисленных полномочий.
2. Изоляция правительства от народа. В дополнение к своей программе "большого правительства", как будет показано в этой книге, избранные левые чиновники намеренно создают программы, рассчитанные на неприкосновенность будущих конгрессов. Это означает, что правительство становится менее отзывчивым к людям, менее подотчетным, менее представительным и демократичным.
3. Бюрократическая предвзятость. Третья причина, по которой левые требуют особого внимания в этих вопросах, заключается в том, что бюрократия федерального правительства в основном состоит из прогрессистов.
Во время правления Обамы и Трампа это стало до боли очевидным. Мы наблюдали, как вооруженная Налоговая служба (IRS) преследовала консервативные группы. Мы видели, как политизированное ФБР поклялось "остановить Дональда Трампа" с помощью мистифицированного расследования. А позже мы узнали от осведомителей, что ФБР предупредило агентов не расследовать порочащие материалы на ноутбуке Хантера Байдена до выборов 2020 года. Расследования Палаты представителей в 118-м Конгрессе, вероятно, раскроют больше информации о ФБР.
Во время моей работы в Комитете по надзору Палаты представителей я регулярно слышал от федеральных служащих жалобы на скрытые попытки отсеять консервативных кандидатов на работу, заставить замолчать консервативные взгляды или уволить известных консервативных сотрудников.
Это не означает, что президенты-республиканцы не могут быть подвержены подобному искушению, но это инструмент, который не был доступен президентам-республиканцам в силу подавляющей левой партийной предвзятости бюрократии. Формально, федеральным служащим запрещено по закону Хэтча собирать деньги на политические кампании. Но они могут жертвовать. И в 2016 году 95 процентов пожертвований федеральных служащих из четырнадцати агентств, участвовавших в президентской гонке, были направлены в пользу Хиллари Клинтон. Их профсоюзы демонстрируют такую же однобокую предвзятость. Например, за два года, предшествовавших промежуточным выборам 2022 года, PAC Национального союза работников казначейства, который представляет сотрудников налоговой службы, направил почти 99% пожертвований федеральных кандидатов демократам и чуть более 1% - республиканцам. Именно эти люди решают, какие американцы подвергнутся проверке, какие исследования получат финансирование, какие материалы социальных сетей попросят подавить, и какие некоммерческие организации получат выгодные государственные контракты.
Пандемия стала прекрасной демонстрацией того, как должен работать этот новый стиль демократии, управляемой кукловодами. Как я писал в своей последней книге, левые потратили два года, используя общественное здоровье как предлог для узурпации власти. Они использовали пандемию, чтобы остановить экономику и школы, чтобы расширить возможности верных союзников в профсоюзах учителей, чтобы принять методы голосования для партийного преимущества, чтобы наказать инакомыслие и подвергнуть цензуре научные истины, которые, как они боялись, могут угрожать их хватке власти. И все это они сделали при президенте-республиканце.
Хотя существует множество предлогов, используемых для оправдания смещения власти от избирателей в сторону вооруженной бюрократии, в этой книге мы рассмотрим три самых крупных из них.
Социальная справедливость, при которой подгруппы американцев настраиваются друг против друга в соревновании за виктимность, чрезмерно используется в качестве предлога для политики, которая вознаграждает и привилегирует лояльные избирательные группы демократов. Она стала оправданием двойных стандартов, которые подрывают равенство и справедливость.
Национальная безопасность, которую левые когда-то высмеивали, становится важным предлогом для подавления инакомыслия. Этот предлог используется для оправдания массовой слежки. Но самым ценным предлогом на сегодняшний день является изменение климата, которое позволило правящему классу перенаправить поток капитала из производственной экономики в свои собственные проекты и институты. Этот мощный предлог позволяет глобалистским кукловодам осуществлять беспрецедентный контроль над рынками. Он уничтожает плюрализм и идеологическое разнообразие, раздваивая экономику на компании, которые соответствуют преобладающей повестке дня, и компании, которые не соответствуют. Для тех, кто не подчиняется, доступ к рынкам и капиталу будет сужен.
Часть
I
. Предлог для изменения климата
Глава 1. Новый социальные кредит Америки
Представьте себе, что вы пытаетесь купить билет на поезд, а вам отказывают, потому что вы, сами того не подозревая, попали в правительственный список "неблагонадежных". Это звучит безумно, но именно это происходит в Китае с момента внедрения в стране системы социального кредитования.
Одной из новых инициатив КПК по контролю над "демократией с китайской спецификой", насчитывающей 1,4 миллиарда членов, является развивающаяся система социальных кредитов. Используя обширные средства наблюдения и сбора данных, КПК собирает огромное количество информации, которая позволяет различным уровням власти поощрять и наказывать корпоративное и индивидуальное поведение. Используя систему, которая присваивает "баллы личной благонадежности", программа ранжирует как предприятия, так и граждан для поддержания социального контроля.
Несмотря на то, что кредитные баллы, используемые в американской финансовой системе, похожи на кредитные баллы, китайская версия гораздо более зловещая. Речь идет не только об оценке кредитоспособности и финансовых рисков. Речь идет о контроле. В Китае социальный кредитный рейтинг определяет, кто может путешествовать и с каким уровнем комфорта, кто может брать деньги в долг и кто может иметь быстрый интернет. Система социального кредита стремится регулировать все виды повседневного поведения - те вещи, которые мы считаем находящимися вне сферы централизованного контроля. И последствия этих мелких нарушений чрезвычайно несоразмерны. Люди, не посещающие регулярно своих родителей, перебегающие дорогу, выгуливающие свою собаку без поводка или жульничающие в видеоигр в Интернете, может привести к тому, что их детям запретят получать высшее образование, их имена добавят в черный список для определенных профессий, а их компании станут объектом дополнительных проверок.
Здесь такого быть не может, верно? Подумайте еще раз. Вместо того чтобы экспортировать в Китай демократические принципы управления, Соединенные Штаты, похоже, импортируют на американские берега элементы китайского извращения демократии сверху вниз. Тревожно похожая система "социального кредита" появится в ближайшем к вам финансовом учреждении, если американские левые добьются своего. Но они не называют ее социальным кредитом.
Здесь, в Америке, система оценок началась в финансовом секторе, где мы называем это оценкой ESG (экологической, социальной и управленческой). Субъекты, стремящиеся получить инвестиционные доллары - государства, муниципалитеты и компании - теперь оцениваются рейтинговыми компаниями на предмет их соответствия определенным политическим догмам. Иногда это называют "устойчивым инвестированием". Эти рейтинги ESG еще не превратились в личные кредитные баллы. ... пока. Но не думайте, что об этом не говорят. Тем не менее, то, что мы видим в финансовом мире, во многом заимствует принципы, лежащие в основе китайских социальных кредитных рейтингов.
Вместо системы, навязанной правительством, эта версия контролируется невероятно могущественными частными субъектами. Сначала может показаться, что это просто капитализм в действии, но на самом деле организации, навязывающие баллы ESG, глубоко враждебны здоровому конкурентному рынку. О главарях мы поговорим в следующей главе. А пока давайте объясним систему.
Внедряя стандарт ESG, движение "зеленых" активистов стремится коренным образом изменить отношения между предприятиями и акционерами. ESG меняет основные критерии, по которым инвесторы оценивают предприятия и, в конечном счете, потребителей. Вместо того чтобы использовать стандартные показатели, такие как прибыльность, спрос или качество товаров и услуг, баллы рассчитываются на основе реакции компании на необходимую прогрессивную цель дня - будь то изменение климата или социальная справедливость. Показатели ESG удобно гибкие, они меняются в зависимости от того, что генеральный директор компании Tesla Элон Маск назвал "текущей вещью". От компаний не ждут инвестиций в смягчение последствий всех потенциальных катастрофических ситуаций, но они должны инвестировать в предотвращение одного конкретного прогноза на отдаленное будущее - изменения климата.
Действительно, один из авторов называет ESG скрытой войной против ископаемого топлива. Пол Купиец в своей статье для издания Hill предсказал, что злоупотребления только начинаются. "Как только добровольное движение, которое отдавало приоритет инвестициям в компании, принимающие политику и практику, направленные на защиту окружающей среды, труда и прав человека прогрессивных левых, ESG-инвестирование скоро станет инструментом регулирования, который они будут использовать для достижения конкретных целей". И все это происходит без помощи выборных должностных лиц.
Хотя эта оценка ESG якобы направлена на обеспечение справедливости, бывший спикер Палаты представителей Ньют Гингрич считает, что на самом деле речь идет о власти. Это способ закрыть доступ к кредитам и услугам для политически непоследовательных людей, перенаправить капитал в более политически благоприятные отрасли и позиционировать прогрессивные политические приоритеты как глобальный консенсус.
Но консенсус не является реальным.
Великая перезагрузка
Так называемый рейтинг экологических, социальных и управленческих показателей рекламируется как услуга, помогающая людям, которые хотят направить свои инвестиции в "социально ответственные" компании. В действительности, это инструмент, который смешивает понятия "социально ответственный" и "политически прогрессивный". Таким образом, оценки ESG вознаграждают тех, кто открыто демонстрирует покорность прогрессивным политическим целям, и калечат тех, кто этого не делает, при этом политикам не приходится пачкать руки.
Реализация этой системы, названной немецким экономистом Клаусом Швабом из Всемирного экономического форума "Великой перезагрузкой", звучит как теория заговора. Но это не так. По словам Шваба, она призвана "перестроить все аспекты нашего общества и экономики, от образования до социальных контрактов и условий труда ".
Об этом плане написано несколько замечательных книг, на чтение которых стоит потратить время. Но для наших целей нам просто нужно понять, как активисты используют изменение климата в качестве предлога для полицейского контроля частного сектора, ограничивая свободную торговлю обременительными контрольными списками прогрессивной политики.
Буква "Е" в ESG относится ко всему экологическому, с акцентом на климатический риск. Например, компании, которые демонстрируют планы по переходу своего бизнеса к нулевым выбросам углекислого газа, получают более высокие баллы. В результате решения компаний в меньшей степени определяются экономическими соображениями, а в большей - влиянием на оценку ESG компании. Компании получают вознаграждение за внедрение солнечных батарей или энергии ветра в проекты зданий. Однако, долгосрочный экологический ущерб от неперерабатываемых солнечных панелей и ветряных мельниц или истощение глобальных запасов редкоземельных минералов для батарей электромобилей не являются частью калькуляции.
Стандартного перечня показателей не существует, поэтому рейтинговые агентства могут выбирать свои собственные. Компании, желающие получить высокие оценки крупных рейтинговых агентств, могут раскрывать такие факторы, как энергоэффективность компании, углеродный след, выбросы парниковых газов, биоразнообразие, смягчение последствий изменения климата, смягчение последствий загрязнения, практика утилизации отходов или использование воды.
В практическом смысле это означает, что компании, которые могут позволить себе стать "зелеными", получают конкурентный шаг вперед. А слово "зеленый" замените на "любые экологические цели, которые прогрессисты считают хорошими". Организации, которые, естественно, не производят парниковых газов - технологические компании, такие как Facebook, например, - легко получают хорошую оценку. Но для критически важных секторов экономики, таких как энергетика, достижение того же результата потребует значительных жертв.
Эти жертвы в конечном итоге ложатся на плечи общества. Ненадежные электрические сети - один из главных примеров этого явления. Техас инвестировал значительные средства в ветряную и солнечную энергию. Когда в 2021 году по всему штату выпал снег, электричество отключилось именно тогда, когда оно было больше всего необходимо. Ветер перестал дуть. Небо заволокло облаками. Спрос на энергию резко возрос, превысив предложение, и сеть дала сбой. Политическое давление, направленное на внедрение возобновляемых источников энергии в ущерб дешевому, надежному и богатому ископаемому топливу, предшествовало почти повсеместному использованию оценок ESG сегодня. Те, кто выступает за принятие этих оценок, редко сталкиваются с неприятными результатами. Жителям Техаса пришлось нести эти расходы.
Существуют также социальные ориентиры для соответствия стандартам ESG. Буква S в ESG включает факторы социальной справедливости. Раскрытие информации может включать трудовые стандарты, заработную плату и льготы, разнообразие рабочих мест и советов директоров, программы обучения по вопросам расовой справедливости, равную оплату труда и права человека. Если вы организуете семинар "Белая хрупкость", это может улучшить ваши показатели среди компаний, которые предоставляют оценки ESG инвестиционному сообществу. Но и эти факторы носят избирательный характер. Один анализ показателей ESG выявил 1 700 различных социальных показателей всего в двенадцати системах рейтингов.
Наконец, G означает "управление" и затрагивает традиционные пункты активистов-акционеров, такие как компенсация исполнительных директоров и независимость совета директоров. Однако новые показатели включают в себя разнообразие советов директоров, корпоративные политические взносы и инициативы в области устойчивого развития. Интересно, что совет директоров разнообразие не означает идеологическое разнообразие - такое, которое имеет свои достоинства и представляет ценность для компаний. Это также не означает включение ветерана вооруженных сил. Возможно, слишком многие из них придерживаются консервативных взглядов. Скорее, требуемое разнообразие связано с полом, расой и сексуальной ориентацией - демографическими данными, которые мало способствуют повышению акционерной стоимости.
Активисты-акционеры заставляют компании раскрывать информацию о вкладах во имя "прозрачности". Они также могут заявить, что вклад в неправильные цели может создать репутационный риск. Все это делается для того, чтобы заставить компании раскрыть информацию о том, какие организации они поддерживают. Если эти организации являются правоцентристскими, то активисты оказывают давление на компанию, чтобы она прекратила их поддерживать. Мы уже видели, как этот сценарий разыгрывается, когда рекламодатели подвергаются нападкам за поддержку передач, которые ненавидят левые. Это классическая тактика запугивания, направленная на то, чтобы навредить тем, кто придерживается иных взглядов.
Критерии управления могут быть использованы для привилегий компаниям, в советах директоров которых больше всего людей с разным цветом кожи и самым широким спектром гендерной идентичности, тем, кто финансирует левые цели, и тем, кто вводит квоты на прием на работу для маргинальных групп. Обратите внимание, что все это не имеет ничего общего с традиционной американской меритократией. Мы больше не награждаем лучших и самых способных. Сейчас мы применяем критерии, которые вознаграждают дискриминацию и потворствуют виктимности, а не эффективности и достижениям.
По мере того как некогда добровольные стандарты ESG становятся все более принудительными, они все меньше напоминают капитализм свободного рынка. Уже сейчас американские компании оцениваются в баллах, чтобы помочь инвесторам выявить "устойчивые" организации. Конечно, это означает, что и другие компании попали в неприглядный список ESG. Вы никогда не догадаетесь, в каких отраслях! Например, в декабре 2021 года Moody's, корпорация по кредитному скорингу и исследованиям, опубликовала новые оценки ESG, которые "оказывают общее негативное кредитное воздействие на большинство автопроизводителей, нефтегазовых компаний и коммунальных предприятий, отражая высокие риски перехода на углеродные технологии в этих секторах." Несмотря на то, что электромобили не являются практической альтернативой грузовикам, самолетам и тяжелому оборудованию, используемому в большей части американской промышленности, или что периодически возобновляемые источники энергии в настоящее время не способны поддерживать энергоснабжение базовой нагрузки, компании, зависящие от этих технологий, получат низкие баллы ESG и, следовательно, заплатят более высокую стоимость капитала, чем они платили ранее.
Используя шкалу от нуля до ста, шкала взвешивает соответствие избирательным целям для оценки рейтинга. Левые хотели бы, чтобы мы думали, что эти анализы - просто объективные, справедливые оценки добродетели. Но в анализе Институт конкурентного предпринимательства отметил множество показателей ESG, которые "просто предполагают, что прогрессивные политические позиции, к которым призывают, являются универсально желательными", хотя многие из этих целей "весьма спорны и далеки от всеобщего признания". Например, CEI дает положительные результаты компаниям, где аборт оплачивается работодателем, а также ограничивает перспективные инвестиции в энергетику, такие как атомная энергетика, которые, по мнению многих, являются ключом к низкоуглеродному будущему.
Когда вторжение России в Украину привело к санкциям против российских энергоносителей, последствия того, что американские инвесторы распределяют капитал на основе оценок ESG, внезапно стали болезненно очевидными, поскольку американские энергетические компании бросились удовлетворять потребности. Кэтлин Сгамма, президент Западного энергетического альянса, объяснила одну из причин, по которой американские энергетические компании не могут увеличить свои масштабы, чтобы быстро удовлетворить спрос: "Мы не можем получить капитал, потому что они оказывают сильное давление на банки, чтобы те не выдавали нам кредиты во имя изменения климата ".
Но как только Европа была отрезана от российских поставок энергоносителей, ESG и глобальная климатическая повестка дня столкнулись с двумя критическими препятствиями на пути. Одна из них будет исходить от стран, которые приняли эту идею. Другая - от государств, не принявших эту идею.
Европа не может обогреть дома с хорошими показателями ESG
Германия была на пути к тому, чтобы стать первой промышленно развитой страной, отучившейся от ископаемого топлива, с амбициозным планом отказаться от атомной энергетики к 2022 году и от угольной энергетики к 2038 году. Даже эта ревностная цель была раскритикована экологическими группами как недостаточная для выполнения требований Парижских климатических соглашений 2015 года.
Великая зеленая утопия была на грани реализации. Европа избавилась от всех этих мерзких ископаемых, ядерного топлива и угля. Что могло пойти не так?
Этот мир мечты разбился вдребезги после вторжения России в Украину в начале 2022 года. Европейские санкции против правительства Путина заставили Россию отключить газопроводы, которые раньше обогревали немецкие дома и ограждали жителей Европы от реальных затрат, связанных с зависимостью от возобновляемых источников энергии. Это должно было стать шоком для читателей основных американских новостных изданий, которые несколькими годами ранее уверяли читателей, что зависимость Германии от России преувеличена.
По мере роста цен на энергоносители в Европе в правых СМИ распространились видеозаписи, на которых немецкая делегация в Организации Объединенных Наций смеется во время выступления Трампа в 2018 году. Трамп предостерегал от зависимости Германии от России в таком важном ресурсе, как природный газ, под ухмылки и насмешки немецких делегатов. "Зависимость от одного иностранного поставщика может сделать нацию уязвимой для вымогательства и запугивания", - сказал он. "Германия станет полностью зависимой от российской энергии, если немедленно не изменит курс ".
В то время было трудно не заметить коллективное закатывание глаз у специалистов по проверке фактов в американских СМИ. Быстро отвергая утверждения Трампа, они зациклились на фразе "полностью зависимый", чтобы отмахнуться от законных (можно сказать, пророческих) опасений Трампа. CNBC пишет: "Природный газ - это всего лишь один из видов топлива, который питает промышленность, домашние хозяйства, электростанции и транспортные средства Германии. Хотя природный газ играет важную роль в снабжении Германии топливом - особенно в отоплении немецких домов - он вряд ли является доминирующим источником топлива". PBS высказала аналогичную точку зрения, утверждая, что немцы перешли к диверсификации своих источников и поставок. "Энергия в Германии поступает из разнообразной смеси нефти, угля и возобновляемых источников. Менее одной пятой части электроэнергии в стране производится за счет природного газа; в настоящее время только 9 процентов электроэнергии в стране производится за счет российского газа", - сообщила PBS в 2018 году.
Несомненно, Дональд Трамп - человек, который говорит в превосходных степенях: лучший, величайший, самый! Но развенчать его использование превосходных слов, как это любят делать СМИ, не значит развенчать смысл высказывания. И в данном случае Трамп был абсолютно прав. Зависимость Германии от России в поставках природного газа сделала страну уязвимой. Когда цены удвоились, а затем снова удвоились после того, как Россия закрыла газопровод "Северный поток - 2", один немецкий руководитель предупредил: «Я опасаюсь постепенной деиндустриализации немецкой экономики».
Несмотря на желание европейских стран придерживаться своих климатических целей, после вторжения России ограничения возобновляемых источников энергии были обнажены. Даже истинно верующим пришлось усомниться в том, куда именно ведет мир эта программа.
Государственное поле битвы
Тем временем, по мере того как шел 2022 год, выборные должностные лица штатов проникались идеей того, к чему может привести ESG у себя дома. Маловероятное, но многообещающее поле битвы начала формироваться. В начале лета, когда инфляция бушевала, а цены на бензин достигли исторических максимумов, лидер Fox News Такер Карлсон представил новый вид воина в битве против ESG. Хотя Марло Оукс был не первым казначеем штата, признавшим угрозу ESG для наших рынков капитала, он стал представителем многих других, кто вступил в ряды растущего движения за отпор.
Должность казначея штата, как правило, не вызывает особых политических споров. Гонки казначеев, как правило, являются сонными делами для работы, которую многие избиратели не совсем понимают. Казначеи пятидесяти штатов Америки управляют инвестиционными фондами, выпускают государственные долговые обязательства и перемещают денежные средства в государственные учреждения и из них. Эта работа сосредоточена на деньгах и традиционно была скорее технической, чем политической.
В этот вечер Карлсон представил казначея штата Юта Марло Оукса, который проработал в своей новой должности менее года. Но Оуксу было что сказать о ESG. "Сегодняшняя инфляция действительно начинается с ESG", - сказал Оукс Карлсону. Он отметил, что цены на газ были высокими, потому что просто не было достаточного предложения для удовлетворения спроса. "Причина недостаточного предложения в этой стране заключается в том, что мы не имеем достаточного капитала, направляемого в нефтегазовые проекты".
В 2015 году, по его словам, существовало пятьдесят девять частных институциональных инвестиционных фондов, которые привлекли 46,6 млрд долларов США для нефтегазовых проектов от инвесторов по всему миру. Шесть лет спустя, в 2021 году, в одиннадцать фондов для нефтегазовых проектов от тех же институциональных инвесторов было привлечено всего $4,6 млрд. Это означает падение более чем на 90 процентов в период улучшения экономических показателей нефтегазовой отрасли. "Единственное объяснение, которое имеет смысл, - это ESG", - заключил он, обвинив активное стремление перекрыть доступ капитала в отрасль ископаемого топлива.
Когда бывший управляющий институциональными инвестициями бросил свою шляпу в кольцо, чтобы занять вакантное место казначея штата Юта в мае 2021 года, он и представить себе не мог, что ступит на нулевую отметку войны с капитализмом. Казначей штата Юта, который обычно является малозаметным, мирским, неполитическим офисом, стал невольным центром глобальной инициативы.
Проведя свою карьеру в сфере управления инвестициями, Оукс знал об устойчивом инвестировании. Но только после вступления в должность он узнал, что эта концепция превратилась в нечто более двуличное. Устойчивое инвестирование превратилось в инструмент, превращающий финансовые институты в политические.
Основополагающие принципы фидуциарной ответственности и главенства акционера были перечеркнуты в пользу идеологических политических целей. Будучи новым казначеем штата, Оукс понял, что находится в уникальном положении и может что-то с этим сделать.
"Люди говорили мне, что ESG слишком сильно укоренилось в системе", - сказал он. Но Оукс знал достаточно инвесторов на рынке, чтобы сомневаться в неизбежности этой трансформации. Он знал их как независимых мыслителей. "ESG ощущалось как европейская система, созданная для того, чтобы заставить соблюдать требования", - сказал он. "Я знал, что она не является общепризнанной, и знал, что государствам придется противостоять ей". Оукс считал, что угрозы в частном секторе были реальными. Под угрозой были средства к существованию людей. По его мнению, отпор должен быть дан сейчас. "Мы не можем ждать, пока это распространится. Это как рак. Его нужно искоренить, иначе он убьет пациента".
Казначеи штатов играют ключевую роль в успехе или неудаче капитализма в своих штатах. И Демократическая партия это знает. В "дорожной карте" перед избирательным циклом 2022 года Демократическая ассоциация казначеев изложила программу действий по использованию государственных инвестиционных и пенсионных фондов для продвижения и оплаты левых политических целей. Казначеи штатов имеют возможность оказывать давление на национальном уровне, поскольку они контролируют триллионы долларов и имеют прямой выход на Уолл-стрит, Главную улицу и в залы заседаний советов директоров корпораций. Власть казначеев штатов сохранится независимо от того, какая партия контролирует Конгресс и Белый дом. Независимо от того, что произойдет в ноябре, они будут иметь возможность обеспечить решение проблемы климатических рисков, противостоять расовому неравенству и гендерной предвзятости, а также защищать работников и малый бизнес.
В списке причин, по которым Америке нужны демократы на должностях казначеев штатов, самым первым пунктом (и, предположительно, самым приоритетным) было "инициирование активности акционеров ... для решения климатических рисков, предвзятости на рабочем месте и других экологических, социальных и управленческих вопросов (ESG) "
Когда деньги становятся оружием власти и политических программ, должность казначея неожиданно приобретает новое значение. Государственные финансовые чиновники важны как никогда. Даже газета Washington Post признала необходимость не допускать политику к инвестированию пенсионных средств, когда поддержала республиканского кандидата на пост контролера штата Мэриленд, отметив его "нежелание использовать пенсионный фонд в качестве идеологического инструмента ".
Никогда не считалось, что основной задачей казначея штата является противостояние "гендерной предвзятости" или "обеспечение учета климатических рисков", как это описывает Демократическая ассоциация казначеев. У них есть более важная роль: они являются привратниками миллиардов долларов в государственных, муниципальных и пенсионных фондах. Их настоящая работа заключается в том, чтобы максимизировать эти инвестиции для налогоплательщиков и участников планов и привлекать деньги через государственные облигации.
Оукс - это тот человек, которому учреждения платят за надзор за крупными портфелями, предназначенными для достижения важнейших инвестиционных целей. Он видит, что ESG превратилось в механизм, несовместимый со свободными рынками. Показатели ESG - это способ для глобальных элит устанавливать цели, по сути, диктуя, что будет производить экономика.
Стандарты ESG предполагают, что все согласны с причинами, решениями, компромиссами и сроками климатического апокалипсиса. Это не так. Хотя многие американцы поддерживают устойчивые инвестиции, их поддержка падает по мере того, как они лучше осознают компромиссы. 71 процент зарегистрированных избирателей заявили в ходе опроса, что они обеспокоены состоянием климата. Эта часть не вызывает разногласий. Но 35% заявили, что не готовы тратить собственные деньги на уменьшение последствий изменения климата. Только 17 процентов говорят, что это будет стоить от 1 до 10 долларов в месяц. Сколько человек готовы отказаться от пластика, мяса, автомобилей или пенсионных накоплений? Сколько человек готовы вести образ жизни девятнадцатого века, чтобы к 2050 году достичь нулевого уровня выбросов углекислого газа? Их никто не спрашивает. Разговор о климате - это одностороннее обсуждение рисков без рассмотрения затрат и жертв, необходимых для достижения единственного обсуждаемого решения - отказа от традиционной энергетики.
"По своей сути, это абсолютно антиамериканский подход", - заметил Оукс, отметив, что "система ESG угрожает заменить наши плюралистические институты, такие как финансовые рынки, где различные мнения о будущем приводят к покупке и продаже одной и той же ценной бумаги в любой день, на централизованный контроль". Как фидуциарий, он признал, что инвестиционные менеджеры, преследующие политические цели, нарушают свои фидуциарные обязательства перед государством.
BlackRock, крупнейшая компания по управлению инвестициями в мире, создала группу по управлению, которая взаимодействует с компаниями для принятия политических политик ESG. "Когда менеджер меняет свой инвестиционный стиль, его часто увольняют за "дрейф стиля". Мы нанимаем менеджеров, которым мы можем доверять управлять нашими активами так, как от нас требует закон как от фидуциариев", - пояснил Оукс. "BlackRock изменился и принял программу, которая выходит за рамки традиционного фидуциарного мандата".
Оукс быстро изгнал BlackRock из инвестиционного портфеля штата на том основании, что компания преследовала двойной мандат, ставя политические цели на один уровень с инвестиционными доходами.
Оукс был маловероятным воином в этой битве. Хотя его жена, Элейн, давно занималась местной политикой, он не считал это своим "делом". Во время рецессии 2008 года Оукс успешно минимизировал рыночные потери страховой компании Farmers Insurance Group в Лос-Анджелесе, а затем работал директором по инвестициям в компании Intermountain Healthcare в штате Юта, а затем в Crewe Capital. Когда летом 2021 года неожиданно появилась вакансия казначея штата, Элейн настоятельно рекомендовала мужу рассмотреть возможность подачи заявки. Его опыт легко подходил для управления инвестиционными фондами штата в размере 27 миллиардов долларов, включая краткосрочный портфель, в который инвестируют более 750 муниципальных образований штата.
До 2021 года движение в сторону устойчивого инвестирования казалось благодушным. Когда сменилась администрация, отметил Оукс, это было похоже на щелчок выключателя. В 2021 году крупнейшие банки США подписались под обязательствами по чистому нулевому климату. Активисты-акционеры стали более агрессивными в подаче политических предложений ESG для голосования акционеров. А крупнейшие инвестиционные менеджеры, используя свои группы по устойчивому развитию или управлению, стали работать с большим количеством компаний, чтобы изменить их изнутри.
Это был лишь способ поддержать устойчивый рост и профинансировать переход на более чистую энергию. Откликов было мало. Но когда доступ Европы к дешевому ископаемому топливу оказался под угрозой, последствия отказа от надежной энергии стали очевидны. Что лучше - спасти мир от теоретического разрушения климата в далеком будущем или обогреть дома в приближающуюся зиму?
Устойчивое инвестирование было вершиной айсберга. Реальность Великой перезагрузки мировой экономики была связана не только с продвижением политической повестки дня. Это была угроза американскому плюрализму. Если довести до логического конца движение ESG, то неизбежным и, возможно, запланированным результатом станет одна общая, прогрессивная глобальная повестка дня, которой все предприятия должны соответствовать или быть отменены. Основными предлогами для такого перехода являются изменение климата и социальная справедливость. Но реальным результатом, скорее всего, станет политическая тирания. "ESG - это пагубная стратегия, - писал бывший вице-президент Майк Пенс, - потому что она позволяет левым добиваться того, чего они никогда не могли надеяться достичь при голосовании или в ходе конкуренции на свободном рынке ".
Этот переход осуществляется по двум направлениям: сначала в частном секторе, где соблюдение требований выглядит добровольным и популярным, и в федеральной бюрократии, где каждое федеральное агентство привлекается для принуждения к участию. Частный сектор предлагает пряник. Затем в дело вступает государственный сектор с кнутом. Фирмы по управлению активами оказывают давление и кукловодят государственными компаниями на фондовом рынке, а рейтинговые агентства оказывают давление на рынки облигаций. Со стороны государства нормативно-правовая база создается и обеспечивается неизбираемыми бюрократами, а основная политика определяется политическими идеологами, представляющими интересы глобальных элит. Ни один из этих субъектов никогда не должен отчитываться перед избирателями.
Глава 2. Прощайте свободные рынки
Корпоративная Америка имеет долгую историю пожертвований на политические кампании, даже если большинство из них стараются сохранять публичный нейтралитет. Девиз Америки E Pluribus Unum - "Из многих - одно" - был одним из ее величайших достоинств. Верховный суд подтвердил, что корпорации могут занимать политические позиции - и они их занимают. Такое участие в выборах является свободой слова. Но то, что стало происходить в последние несколько лет, совсем не похоже на свободу слова.
Никогда прежде не ожидалось, что корпорации станут политическим проводником одной универсальной идеологии. В прошлом они могли делать пожертвования политикам, нанимать лоббистов и пытаться влиять на политику. Но теперь публичные компании стали мишенью для организаций, которые хотят добиться перемен, используя корпорацию в качестве сосуда. Корпорации сами стали квазиполитическими образованиями - и не всегда по собственному желанию.
И снова это не прогрессивные избранные чиновники вмешиваются, чтобы контролировать бизнес. Да это и не нужно. У прогрессивных политиков есть невероятно мощный посредник: управляющие активами. Это люди, которых мы нанимаем для роста нашего богатства. Они принимают инвестиционные решения для наших пенсий, пенсионных фондов, государственных и институциональных инвестиций. У них одна цель: максимизировать стоимость инвестиционного портфеля. Как минимум, так это работало раньше. Теперь уже не так. Политика все больше вытесняет прибыль как главный приоритет.
Крупнейшие менеджеры-активисты являются пассивными. Портфель компаний, в которые они инвестируют, определяется составом индекса компаний. Вместо этого они создают отдельные группы по управлению или устойчивому развитию, которые взаимодействуют с компаниями, в которые они инвестируют, и указывают им, как себя вести. В результате прибыль отходит на второй план по сравнению с политикой.
Убедить американских избирателей пожертвовать своими пенсионными доходами, чтобы оплатить изменение климата, будет непросто, если это придется делать законодательно. Штрафовать их за вождение автомобилей, охлаждение домов, потребление мяса, работу в нелюбимых (но важных) отраслях промышленности или финансирование полиции - тоже нелегко. Политики могут проиграть выборы из-за этого. Левые могут потерять власть. Не говоря уже о том, что контроль рыночного поведения в такой степени несовместим с американским капитализмом.
Вместо того чтобы отказаться от капитализма, левые попытались применить другую стратегию. Они просто захватывают институты. Они переопределяют капитализм, чтобы он означал противоположное тому, чем он является. Свободные рынки - вон. Заинтересованный капитализм - внутри. С тех пор как американцы отвергли гигантские расходы плана "Построить лучше", социальную реорганизацию "Зеленого нового курса" и глобальные фискальные обязательства Парижских климатических соглашений, левые стали более изобретательными - и более обманчивыми.
Историю о том, что происходит за дверями американских залов заседаний совета директоров, бывает трудно разгадать. Мало кто хочет рисковать обидеть своих крупнейших акционеров, раскрывая информацию о происходящем - во всяком случае, не в официальном порядке. Теперь недостаточно просто признать, что климат меняется, или поощрять инвестиции в чистую энергию. Корпорации находятся под сильным давлением со стороны управляющих активами, которые вынуждены отказываться от ископаемых видов топлива и финансировать выборочные виды возобновляемой энергии.
Аналогичным образом, недостаточно иметь социальноэкономический и идеологически разнообразный совет директоров. Компании должны определять разнообразие так, как его определяют левые - по цвету кожи, гендерной идентичности или определенным национальностям, которые составляют избирательные блоки демократов. (Американцы азиатского происхождения, например, по мнению автора книги "White Fragility" Робин ДиАнджело, являются "примыкающими к белым"). Компании, которые отходят от навязываемой ортодоксии, будут страдать от последствий.
Самое удивительное, что вы, вероятно, уже знаете, что это происходит, но, скорее всего, это только кажется, что активисты обеспечивают здоровую "подотчетность" для больших бизнесов. Вместо этого, это больше похоже на встряску.
Запугивание корпораций активистами-акционерами при поддержке крупнейших управляющих активами, таких как Vanguard, State Street и, конечно, BlackRock, создает рычаги давления на руководство и советы директоров для принятия политики, которая вредит акционерной стоимости. Корпорации принимают эту контрпродуктивную политику, потому что в противном случае они могут потерять контроль над советом директоров.
Используя группы Stewardship или Sustainability, крупные управляющие активами, выступая в качестве крупнейшего акционера компании, оказывают давление на корпорации, чтобы те приняли левую повестку дня ESG.
"Они могли бы в одиночку покончить с нашей компанией, если бы захотели", - сказал мне на условиях анонимности один из руководителей многомиллиардной розничной компании. Хотя его компания обслуживает более консервативный рынок, ей приходится быть чрезвычайно прогрессивной, когда речь идет о раскрытии информации об экологическом менеджменте и климате.
"Если [наш крупнейший акционер] скажет, что вам лучше навести порядок и быть более разнообразными, мы напишем отчет ESG", - сказал он мне. "Мы покажем вам все те трогательные вещи, которые мы делаем, чтобы сделать мир более зеленым, а нашу организацию более разнообразной. Например, мы выбрасываем столько-то фунтов CO2, используем столько-то воды, вот наша стратегия по достижению чистого нуля к 2050 году".
Он рассказал мне, что эти инициативы требуют от его компании больших затрат и времени сотрудников, которое почти наверняка было бы лучше потратить на инновации. Он пожал плечами и сказал мне: "Они говорят, что мы должны это сделать, поэтому мы это делаем. Мы никогда не говорим об этом в наших публичных сообщениях. Мы утверждаем, что это потому, что это полезно для климата. На самом деле мы делаем это потому, что так сказал наш крупнейший акционер".
Подобное запугивание - это не то, о чем думает публика, когда слышит об устойчивом инвестировании. Вся реклама заключается в том, что это добровольное и популярное дело. Идея позволить инвесторам вкладывать свои деньги туда, где их ценности, звучит как воплощение капитализма свободного рынка. Те, кто отдает предпочтение декарбонизации, могут поддерживать компании и фонды, которые разделяют их цели. Раскрытие корпоративной информации предлагается как инструмент, помогающий инвесторам принимать обоснованные решения, чтобы привести свои инвестиции в соответствие со своими ценностями. Свободный рынок определяет движение капитала. Все это звучит очень по-американски.
Но это не так. Рынок больше не является свободным, когда многомиллионным компаниям говорят, что они не могут предоставлять капитал определенным отраслям. "Проснувшиеся капиталисты" подстроили игру. Используя чужие инвестиционные доллары в крупных компаниях, которые имеют возможность голосовать акциями пассивных инвесторов, они решают, какую роль ископаемое топливо будет играть в нашей экономике. Они устанавливают цели, которые компании должны достичь - в настоящее время речь идет о достижении "чистого нуля выбросов парниковых газов к 2050 году". Американцы никогда не голосовали за это.
Правила устанавливаются не демократическим процессом, а тем, у кого больше денег. Они имеют право решать, кто терпит неудачу, а кто преуспевает, кто развивается, а кто отсекается - независимо от того, чего хочет рынок.
Теоретически, тот, кто владеет акциями такой компании, как ExxonMobil, имеет право голосовать за членов совета директоров компании. Они голосуют по предложенным резолюциям акционеров, которые обязывают компанию преследовать конкретные цели - предположительно, цели максимизации прибыли и управления рисками.
Но большинство людей не покупают отдельные акции. Они покупают индексные фонды, которые инвестируют в сотни различных компаний. Для индивидуальных инвесторов было бы практически невозможно проголосовать за все эти акции. Следовательно, акционеры, чьи пенсионные счета находятся под управлением BlackRock, должны полагаться на группу по управлению инвестициями BlackRock, которая будет голосовать за их акции. Предполагается, что эти голоса будут поданы в интересах акционера. Но то, что произошло в ExxonMobil, ставит серьезные вопросы о готовности управляющих активами голосовать в интересах своих клиентов.
Три крупнейших управляющих фондами в Америке - BlackRock, Vanguard и State Street - управляют активами на общую сумму 15 триллионов долларов, что более чем на три четверти превышает размер всей экономики Соединенных Штатов. Они оказывают неизмеримое влияние на компании, акциями которых они владеют.
Только BlackRock владеет как минимум 5 процентами акций 97,5 процентов компаний из списка S&P 500. Каждая из этих компаний должна знать, что BlackRock может сделать или сломать их, если они не продемонстрируют поддержку левых политических целей.
Еще более проблематичной является общая собственность стольких конкурентов на одном рынке. Капитализм по определению плюралистичен - множество различных конкурентов пробуют различные подходы и внедряют инновации по-разному. Но когда "институциональные инвесторы владеют 80 процентами всех акций в S&P 500", нет ничего необычного в том, что одна компания, например BlackRock, является крупнейшим акционером большинства крупнейших компаний отрасли. Это дает управляющим активами беспрецедентный контроль над рынком. Они также являются крупнейшими акционерами акций друг друга (за исключением Vanguard, поскольку у них нет публично торгуемых акций).
BlackRock особенно открыто проводит свою левую политику. Вытеснение рабочих мужчин и женщин, которые номинально определяют политику в этой стране через избранных представителей, является для них предметом гордости.
По иронии судьбы, когда в 2010 году Верховный суд вынес решение по делу "Граждане Юнайтед против Федеральной избирательной комиссии", согласно которому ограничение "независимых политических расходов" корпораций является нарушением прав на свободу слова по Первой поправке, левые были в ярости. Центр правосудия Бреннана, прогрессивный аналитический центр, назвал это решение "ударом по демократии". В докладе, опубликованном через пять лет после решения, они сокрушались по поводу того, что "крошечная часть американцев сейчас обладает большей властью, чем когда-либо после Уотергейта". Заголовок в Salon почти десять лет спустя все еще утверждал, что это дело "сломало американскую демократию".
Эти заголовки кажутся ироничными в настоящее время, учитывая степень, в которой еще более мелкая "щепка" проснувшихся капиталистов теперь контролирует нашу систему изнутри, практически отказавшись от всего демократического процесса выборов, чтобы использовать свою власть за кулисами.
Теперь вместо тысяч компаний, финансирующих политические кампании, мы имеем несколько крупных игроков, направляющих эти расходы на единую политическую программу. И штрафы за отклонение от популярной догмы растут. Мало кто из левых, похоже, обеспокоен тем, что крупные инвестиционные менеджеры теперь используют грубую рыночную силу, чтобы заставить компании, зависящие от их доброй воли, выполнять свои обязательства.
Законотворчество из зала заседаний
Поглощение активистов имело конкретные пагубные последствия для рынка. Заманчиво винить в экономических кризисах плохую прогрессивную политику, но гораздо большее влияние оказывает корпоративный активизм, который вдохновляет риторика прогрессистов. В озадачивающем письме американским производителям нефти от июня 2022 года президент Байден потребовал от таких компаний, как ExxonMobil, "предоставить секретарю объяснение любого сокращения ваших перерабатывающих мощностей с 2020 года". Этот вопрос задал Джо Байден, который в 2019 году обещал: "Я гарантирую вам. Мы покончим с ископаемым топливом", но сейчас, похоже, не замечает условий, созданных его собственными словами.
До прихода к власти "зеленого режима" Байдена компания ExxonMobil объявила в 2018 году об агрессивном плане утроить ежедневную добычу в бассейне Permian в Техасе и Нью-Мексико и инвестировать 2 миллиарда долларов в расширение терминалов и транспорта, что, по словам компании, стало возможным благодаря "изменению ставки корпоративного налога в США", то есть сокращению налогов Трампом. Если бы они придерживались этого плана, боль, которую американцы испытывали при покупке насосов в преддверии промежуточных выборов, возможно, не была бы такой острой.
Но к июню 2021 года все изменилось. Могущественные акционеры прислушались к риторике Байдена. Не только пандемические блокировки предыдущего года нанесли ущерб спросу, но и сама компания Exxon претерпела изменения благодаря акционерам - или, по крайней мере, благодаря их доверенностям. Три из двенадцати мест в совете директоров компании теперь были заняты активистами-экологами, решившими переориентировать компанию на долгосрочные инвестиции в возобновляемые источники энергии.
Не случайно впоследствии компания объявила о плане, направленном на сокращение выбросов парниковых газов, а не на удовлетворение спроса на свою продукцию. Новый пятилетний план, опубликованный в 2020 году и включающий "вклад акционеров", стал шагом к фундаментальному переосмыслению бизнес-модели компании. Exxon согласилась сократить будущие капитальные расходы на миллиарды долларов, но активисты все равно не были довольны, назвав этот шаг «небольшим, но значимым».
Аналогичным образом, в июне 2021 года акционеры Chevron проголосовали за сокращение выбросов, бросив вызов совету директоров компании. В тот же день голландский суд заставил Royal Dutch Shell ускорить сокращение выбросов, а несколькими днями ранее инвесторы ConocoPhillips бросили вызов совету директоров этой компании, чтобы заставить ее сократить выбросы.
То, что произошло между 2018 и 2020 годами, заставившее Exxon и других производителей сократить производство, было вызвано климатическими активистами в зале заседаний совета директоров при поддержке крупных управляющих фондами, таких как BlackRock, State Street и Vanguard. Выступление президента США против ископаемых видов топлива было лишь верхушкой айсберга. Его слова также имели леденящий душу смысл эффект, поскольку они дали понять, что регуляторный риск является серьезной проблемой. Эта неопределенность еще больше охладила инвестиции в сектор.
То, что происходит в залах заседаний американских корпораций, редко попадает в наши новостные ленты, но это может иметь более прямое влияние на нашу повседневную жизнь, чем то, что происходит в Капитолии Соединенных Штатов в любой момент времени.
В Вашингтоне, округ Колумбия, включены камеры. Голосования публичны. Дебаты открыты, а лоббирование ожесточено. Власть проверяется и разделяется. А подотчетность устанавливается каждые два-шесть лет.
Но в залах заседаний советов директоров в Америке акционеры пассивны. Они голосуют по доверенности. А доверенными лицами во многих случаях являются управляющие фондами, а не реальные акционеры. Именно таким образом корпорация ExxonMobil оказалась в ситуации, когда осенью 2021 года, за несколько месяцев до того, как российские санкции создадут ненасытный мировой спрос на продукцию Exxon, она обсуждала вопрос о сокращении нескольких крупных глобальных нефтяных проектов.
Хедж-фонд под названием Engine No. 1 стоял за успешной кампанией активистов по избранию экологов в совет директоров Exxon в мае 2021 года. Хотя Engine No. 1 не контролировал достаточно акций, чтобы добиться избрания своих кандидатов, это сделали крупные хедж-фонды и консультационные фирмы. При поддержке управляющих крупных фондов крошечный активистский фонд шокировал руководство компании, назначив двух членов совета директоров, главной целью которых была не акционерная стоимость, а отказ компании от ископаемого топлива. Вскоре после этого они заняли третье место.
Как "Двигатель № 1" набрал достаточное количество голосов, чтобы назначить членов совета директоров, приверженных идее сделать инвестиции в нефтегазовую отрасль менее прибыльными? Вероятно, за счет голосов доверенных лиц государственных инвестиционных фондов, пенсионных фондов и коммерческих индексных фондов. Управляющие фондами могут голосовать по доверенностям, как им заблагорассудится. И они это сделали.
Индивидуальные инвесторы могут голосовать своими акциями только в том случае, если они владеют акциями компании. Если они владеют компаниями через фонд, то управляющий фондом или компания фонда голосуют этими акциями от имени инвесторов. Вот почему концепция фидуциарности так важна. Прогрессивные активисты обратили на это внимание.
Под предлогом "предоставления акционерам возможности изменить корпорации к лучшему", некоммерческая правозащитная группа As You Sow документирует на своем сайте сотни резолюций акционеров, проводимых в залах заседаний советов директоров компаний по всей стране. С помощью резолюций акционеров они стремятся "подтолкнуть компании к устойчивому будущему ". На самом деле они ведут компании к рынку, который больше похож на китайский, чем на американский, с единой прогрессивной повесткой дня. За последние три года количество политических резолюций акционеров, проходящих через залы заседаний советов директоров компаний, резко возросло. Согласно отчету Proxy Preview 2022, в 2022 году публичные компании подадут рекордные 529 резолюций акционеров, связанных с ESG, что на 20% больше, чем в рекордном 2021 году, по данным Capital Research Center.
Эти резолюции часто требуют раскрытия информации, которую можно запросить в судебном процессе для количественного определения ущерба. Они не только требуют данные, сбор которых отнимает много времени и сил, но и хотят получить вишневые статистические данные, которые помогут им построить политическое повествование, вредное для клиентов и акционеров компании.
Например, многие резолюции акционеров требуют от компаний количественной оценки ущерба, нанесенного ими окружающей среде. Они требуют от корпораций раскрытия информации об эффективности их программ многообразия, равенства и инклюзивности (DEI). Они требуют "количественных показателей", включая данные по полу, расе и этнической принадлежности - эта тактика часто используется для обеспечения представительства определенных групп избирателей, которые традиционно склоняются влево, например, афроамериканцев и тех, кто относит себя к ЛГБТК. Эти требования, как правило, односторонние, разработанные с целью нанести ущерб отрасли и вред инвестору.
Я не смог найти ни одной резолюции, которая призывала бы энергетические компании количественно оценить свой положительный вклад в экономический рост, технологические инновации или процветание. Ни в одной из резолюций не содержится призыв к количественной оценке политического или идеологического разнообразия в компании. Это вишневые запросы, созданные для политического использования. Авторы этих резолюций не стремятся оценить компромиссы при производстве энергии или улучшить качество управления для максимизации прибыльности.
Большинство резолюций акционеров носят однозначно политический характер. Одна из них, которая неоднократно появляется, призывает компанию публиковать ежегодный отчет, "анализирующий соответствие расходов на политическое лоббирование и предвыборную агитацию" публично заявленным ценностям компании. Другими словами, они должны письменно обязаться поддерживать только определенных кандидатов и цели.
Повторим это еще раз: если компания решит поддержать кандидата, который выступает против "ценностей компании" - ценностей, сформированных стандартами ESG - эта компания может стать объектом бойкота и преследования. Доноры калифорнийского закона о гей-браках Prop 8 в 2008 году подверглись преследования и запугивания, составление черных списков, гневные протесты и вандализм. Не будет большой ошибкой предположить, что в конечном итоге многие компании будут сторониться консервативных целей, даже если у них есть стимул финансировать левые движения.
Некоторые резолюции требуют раскрытия плана компании по поддержке расовой справедливости. Предположительно, речь идет не о помощи азиатским детям в поступлении в Гарвард или кубинским иммигрантам во Флориде. Речь идет о такой расовой справедливости, которая выгодна левым избирательным блокам.
Другие резолюции диктуют, как компании могут использовать пластик или потребительскую упаковку. Другие требуют соблюдения целей по сокращению выбросов парниковых газов, установленных в Парижских соглашениях по климату - соглашении, принятом исполнительной властью в одностороннем порядке без участия законодателей. У американского народа никогда не было права голоса. В одной из резолюций содержится призыв к Uber провести "аудит третьей стороной, анализирующий негативное влияние политики и практики Uber на гражданские права заинтересованных сторон компании". Я не видел ни одной резолюции, требующей от компаний раскрыть информацию о том, является ли принудительный труд в Китае частью цепочки поставок, по которой производятся их солнечные батареи, несмотря на распространенность этой проблемы. По совпадению, мониторинг гражданских прав маргинализированных уйгуров в Китае не приносит ни прибыли, ни голосов.
Тем не менее, раскрытие информации, которого требуют активисты, предоставляет данные, которые легко использовать в качестве оружия против финансовых организаций, которые их раскрывают. Неблагоприятные отрасли, такие как горнодобывающая промышленность, коммунальное хозяйство или производство энергии, особенно часто становятся мишенью политических групп активистов. По состоянию на февраль 2022 года было подано более 1800 судебных исков, связанных с климатом, 75% из них – в США.
Вот что привлекло внимание нового казначея штата Юта вскоре после его вступления в должность. У Юты есть многомиллиардные инвестиционные фонды, даже не считая пенсионного фонда штата. И, как большинство пассивных инвесторов, Юта полагается на менеджеров, которые полагаются на консультационные фирмы, рекомендующие, как голосовать за акции Юты в зале заседаний совета директоров. Офицер полиции может владеть акциями производителя пластмасс через свой государственный пенсионный план, но ее акции могут быть использованы для голосования за резолюцию, которая сделает компанию менее прибыльной и снизит доходность ее инвестиций. По сути, ее собственные деньги используются против нее.
"В отличие от Джорджа Сороса, который использует 10 триллионов долларов своих собственных денег, - сказал мне Оукс, - генеральный директор BlackRock Ларри Финк использует 10 триллионов долларов чужих денег". Действительно, BlackRock использовал свое право голоса по доверенности, чтобы противостоять избранию восьмисот директоров компаний в 2021 году. У компаний есть сильный стимул оставаться на стороне BlackRock, иначе они рискуют получить враждебное поглощение своего совета директоров.
Эти резолюции акционеров - еще один обход демократического процесса. Они проходят, потому что реальных акционеров нет, чтобы противостоять им. А менеджеры фондов, которым акционеры доверили свой голос, следуют советам, данным им консультационными фирмами, которые не несут фидуциарной ответственности за рекомендации, отвечающие наилучшим экономическим интересам конечных бенефициаров фондов.
Не только правые называют это проблемой. Чарли Мунгер, миллиардер, партнер Уоррена Баффета и вице-председатель Berkshire Hathaway, предупредил, что переход власти к лицам, принимающим корпоративные решения, "изменит мир" к худшему. "У нас появилась новая кучка императоров, и это люди, которые голосуют акциями индексных фондов", - сказал 98-летний г-н Мунгер на ежегодном собрании Daily Journal Corp., издательской компании, которую он возглавляет с 1970-х годов. Я думаю о Ларри Финке все, но я не уверен, что хочу, чтобы он был моим императором", - сказал он о генеральном директоре BlackRock.
Крупные управляющие активами - еще один необходимый и важный институт, который захватили левые. Они отрицают, что их программы по защите климата и социальной справедливости ставят под угрозу прибыль, ссылаясь на необходимость учитывать "долгосрочную стоимость". Но их взгляд на то, что мешает долгосрочной стоимости, весьма избирателен.
Как мы увидим дальше, в капитализме заинтересованных сторон, ориентированном только на долгосрочную стоимость, приоритетными являются угрозы изменения климата и социальной несправедливости, при этом игнорируются угрозы со стороны Китая или России, обладающих ядерным оружием, нехватка нефти и газа, границы, переполненные наркокартелями и смертоносным фентанилом, возможная потеря долларом статуса мировой резервной валюты, неудержимая инфляция и государственный долг в 31 триллион долларов. Эти вещи, похоже, не учитываются в концепции долгосрочной стоимости почти в той же степени. То, что капитализм игнорирует заинтересованные стороны, ставит под сомнение его утверждение о том, что он действительно просто противостоит будущим угрозам.
По совпадению, расчет долгосрочного риска, связанного с этими изменениями политики в отношении бесплотной угрозы, также гораздо менее выгоден, чем решение более осязаемых проблем. Решения китайской угрозы, пограничной угрозы, валютной угрозы и долговой бомбы предполагают финансовые жертвы, тогда как угроза изменения климата и социальная несправедливость требуют существенных, немедленных "инвестиций".
Резолюции акционеров подталкивают компании к инвестированию в инициативы DEI, которые в основном нанимают демократов и заглушают консервативные голоса, пытаясь индоктринировать рабочую силу. Они подталкивают к инвестициям в инфраструктуру возобновляемых источников энергии, которая субсидируется правительством и поддерживается элитой. Они наказывают компании, которые симпатизируют взглядам политических противников. Такие штаты, как Техас, Западная Вирджиния, Вайоминг или Юта, которые считают, что внутренняя добыча нефти и газа важна для национальной безопасности и экономической стабильности, подвергаются санкциям. Именно в этом и заключается смысл.
"Я считаю, что декарбонизация мировой экономики создаст величайшую инвестиционную возможность в нашей жизни", - написал Финк в своем письме к руководителям компаний в 2022 году. "Это также оставит позади компании, которые не адаптируются, независимо от того, в какой отрасли они работают ".
Будут победители. И будут проигравшие. При капитализме они определяются рынком, поскольку люди голосуют своими кошельками. Но в этой новой поддельной версии капитализма такие люди, как Ларри Финк, выбирают победителей и проигравших.
Капитализм заинтересованных сторон
И опять же, все это происходит потому, что избиратели ни за что не одобрят такой антирыночный активизм, если увидят его у избирательной урны. Капитализм заинтересованных сторон, на который ориентируются ESG, сильно отличается от капитализма свободного рынка.
В то время как свободные рынки предполагают, что физические и юридические лица будут преследовать свои рациональные собственные интересы (прибыль), капитализм заинтересованных сторон предполагает обратное - что компании "существуют, чтобы служить многочисленным заинтересованным сторонам" и что они ставят во главу угла "создание долгосрочной стоимости". Удобно, что долгосрочная стоимость, продвигаемая глобалистскими организациями, такими как Всемирный экономический форум, требует соблюдения левых политических целей в области изменения климата и социальной справедливости на основе недоказуемого предположения, что долгосрочные выгоды будут лучше, чем они могли бы быть без климатических ограничений. По данным консалтинговой компании McKinsey & Company, одним из способов создания долгосрочной стоимости является "минимизация нормативно-правового вмешательства".Другими словами, компании, соблюдающие требования, не будут подвергаться судебному преследованию или
регулируемые в забвение левыми союзниками команды "Б". Это кнут, который идентифицируется как пряник.
Показатели ESG - это всего лишь метрика, по которой оценивается предполагаемая долгосрочная стоимость. И они удобно согласованы с левыми политическими целями. Сегодня можно инвестировать в разрушительные для окружающей среды горнодобывающие предприятия в Китае, но не в чистый природный газ из Оклахомы. Завтра стандарты могут потребовать бойкота различных отраслей, штатов или стран, в зависимости от политических целей людей, устанавливающих правила.
В этой новой утопии капитализма заинтересованных сторон рынки не свободны, ими манипулируют. Соблюдение требований не является добровольным - оно принуждается. Капитал не течет, а перенаправляется. Генеральный директор BlackRock Ларри Финк в 2017 году хвастался своей способностью заставить американскую экономику измениться. "Поведение должно измениться, и это единственное, о чем мы просим компании, - вы должны принуждать к поведению, и в BlackRock мы принуждаем к поведению".
Финк проповедует как евангельскую истину весьма спекулятивную идею о том, что только полная декарбонизация к 2050 году может спасти человечество. "Каждая компания и каждая отрасль промышленности будут преобразованы в результате перехода к миру с нулевым балансом", - проповедует Финк. "Вопрос в том, поведете ли вы за собой или вас поведут? ".
Видение Финка - это демократия марионеточного хозяина, в которой "свободными" рынками могут руководить такие же элиты, как он сам. Мир может быть спасен только путем тихой замены самой процветающей экономической системы в истории мира на ту, которая имеет впечатляющий послужной список неудач. Замена инвесторов и рынков капитала в роли ценообразования и распределения капитала политическими идеологами больше напоминает командную экономику, чем свободный рынок. Исторические данные совершенно беспристрастны в отношении того, к чему приводит каждая из этих систем. Централизованно планируемая система, в которой элита с наибольшим количеством денег (например, BlackRock) управляет движением капитала и распределением привилегий, не имеет опыта создания долгосрочной стоимости.
Тем не менее, Финк неискренне пытается представить захват наших капиталистических институтов как особенность, а не ошибку. После усиления внимания к политике ESG в связи с российскими нефтяными санкциями Финк написал письмо 2022 руководителям компаний в защиту системы, которую его политика призвана разрушить. Назвав свое письмо "Сила капитализма", Финк написал: "Капитализм с участием заинтересованных сторон - это не политика. Это не социальная или идеологическая повестка дня. Он не "проснулся". Это капитализм, основанный на взаимовыгодных отношениях между вами и сотрудниками, клиентами, поставщиками и сообществами. процветания вашей компании. В этом сила капитализма". Таким образом, Финк с типичной снисходительностью переосмысливает понятие "выгодно" в элитарных, левацких терминах. Когда активисты и общество ставятся на один уровень с акционерами, они служат политической повестке дня, а не традиционным заинтересованным сторонам компании.
Капитализм, который подчиняет процветание идеологии, - это не капитализм. И демократия, которая подменяет волю народа суждением элитных олигархов, - это не демократия". Оукс, который выставил свою кандидатуру на выборах, чтобы доработать до конца срока полномочий своего предшественника в ноябре 2022 года, считает эту угрозу экзистенциальной для Америки. "У американской системы есть два родителя - капитализм и демократия", - сказал он избирателям во время своей предвыборной кампании 2022 года. "А ESG пытается кастрировать капитализм и уничтожить демократию".
Глава 3. Прогрессивная ловушка 22
Помимо первого направления давления крупных фирм по управлению активами на государственные компании, существует и второе направление давления, оказываемое на рынки облигаций, на которых часто доминируют государственные структуры, управляющие налоговыми и пенсионными доходами штатов и местных органов власти. Как бы пагубна ни была эта практика, она также порождает мощное оружие, которым американцы могут дать отпор: правительства штатов.
Умный способ, с помощью которого ESG-схемы изолируют себя от критики, заключается в том, чтобы представить любой вид государственного противодействия как авторитарное вмешательство в свободный рынок. Не обращая внимания на то, что акционерный капитализм по своей природе глубоко антиконкурентен; левые утверждают, что любая попытка противостоять могущественным управляющим активами - это препятствование рынкам со стороны правительства. Это ловушка-22 для американского бизнеса.
Если они подчинятся требованиям программы Woke, они рискуют подорвать свой будущий рост и прибыльность. Если они этого не сделают, то окажутся в противоречии со своими крупнейшими акционерами - или, по крайней мере, с управляющими активами, которые контролируют значительную часть этих акций. Если они обратятся за помощью к правительству, то это будет авторитарное превышение полномочий. Если они обращаются к рынку, это не имеет значения, потому что посредники, контролирующие индексные фонды, находятся у руля. Теперь к этому присоединились и агентства кредитного скоринга, которые работают над продвижением произвольных стандартов ESG.
Кому остается вступить в борьбу? Одна группа обладает уникальными конституционными полномочиями для ведения этой войны. Выборные должностные лица штатов - финансовые чиновники, губернаторы и законодательные органы - наделены огромной властью в нашей федералистской системы, даже если эта власть ограничена небольшой географической зоной. Для защиты инвесторов именно эти владельцы и управляющие активами могут стать ключевым фактором восстановления фидуциарных стандартов над произвольными оценками ESG.
Государственные и местные органы власти зависят от хорошего кредитного рейтинга для привлечения выгодных процентных ставок по государственным облигациям. Для получения этих желанных рейтингов они полагаются на рейтинговые агентства. Традиционно эти организации преследовали единственную цель: оценить способность компании или государственного учреждения погасить свой долг. Более высокий кредитный рейтинг ведет к снижению стоимости заимствований.
ESG угрожает перевернуть это уравнение с ног на голову, потенциально заставляя участников рынка (владельцев активов и инвестиционных менеджеров) предоставлять самые низкие ставки наиболее политически сговорчивым организациям и наказывая тех, чья политика не совпадает с текущей.
С очень небольшим откликом кредитные рейтинговые агентства начали вступать на путь ESG. Standard & Poor's, Moody's и Fitch Ratings начали включать показатели ESG в свои методики анализа кредитных рейтингов и рейтингов облигаций. Эти изменения, скорее всего, введут инвесторов в заблуждение, предоставив им ненадежную и политизированную информацию. Что еще более важно, новые стандарты могут наказать государства, муниципальные образования и компании с неправильной политикой в виде повышения стоимости заимствований.
Например, в январе 2021 года S&P поместило несколько эмитентов, связанных с нефтегазовой отраслью, в список CreditWatch, пересмотрев отраслевой риск с промежуточного до умеренно высокого на основании предположения, что выбросы парниковых газов и несоответствие государственным стандартам выбросов представляют финансовую угрозу для отрасли. Рейтинг также учитывал "проблемы и неопределенности, вызванные энергетическим переходом". Это весьма примечательно, учитывая почти 5 триллионов долларов США субсидий, выделенных за последние двадцать лет на возобновляемые источники энергии, в результате чего доля энергии, произведенной из этих источников, в мире составила всего 5 процентов.
Помните, что кредитные рейтинговые организации должны предоставлять инвесторам информацию, которая поможет им оценить риск и сделать выгодные инвестиции. Они не должны советовать инвесторам, какие инвестиции помогут им поддержать прогрессивные цели экологов. Эти цели, как мы видели, часто весьма противоречивы и сосредоточены на долгосрочном ущербе, который гораздо более гипотетичен, чем непосредственные риски.
Но огромное внимание, уделяемое ESG на изменение климата, ослепило эти агентства только на те неотложные проблемы - например, надвигающаяся война и острый дефицит энергии - это должно было заставить их дать совершенно другие оценки нефтегазовой промышленности.
Мы видели, как это происходило в 2021 году, когда, согласно факторам ESG, нефтегазовая отрасль становилась все более рискованной. Но согласно геополитическим факторам, рыночный спрос на ее продукцию должен был вот-вот взорваться. Хорошо спланированное вторжение России в Украину и последующие санкции оказали гораздо более предсказуемое и немедленное воздействие на энергетическую отрасль, чем "рост возобновляемых источников энергии".
Базовое предположение о том, что все цели, связанные с изменением климата, оправданы, независимо от затрат, также приводит к затушевыванию истинных финансовых рисков, связанных с реализацией экологических целей. Например, честный учет рисков, связанных с климатической повесткой дня, позволил бы определить, во сколько обойдется мировой экономике цель достижения нулевого уровня выбросов. (Ответ: чертовски дорого.)
Американцы никогда не получали честного отчета о том, во что нам обойдется эта цель, и не принимали коллективного решения добиваться ее достижения демократическим путем. Единственная серьезная попытка продвинуть ее через демократический процесс закончилась поражением - "Зеленый новый курс".
Исследование компании McKinsey показало, что переход от ископаемых видов топлива к экономике с нулевым балансом потребует инвестиций в размере 275 триллионов долларов, или около 9,2 триллиона долларов в год. "Это увеличение примерно эквивалентно в 2020 году половине глобальной прибыли корпораций, четверти всех налоговых поступлений и 7 [процентам] расходов домохозяйств", - говорится в докладе.
Исследование McKinsey также проливает свет на потенциальные политические проблемы. "Мы пришли к выводу, что переход будет всеобщим, значительным и фронтальным, с неравномерным воздействием на сектора, географические регионы и сообщества, даже если он создаст возможности для роста", - говорится в заключении исследования. Предположительно, государства, производящие энергоносители, будут в числе тех, кто пострадает от неравномерного воздействия. И это только фискальная цена. Цена гораздо выше, если учесть потенциальный ущерб для капитализма свободного рынка, каким мы его знаем.
Расходы будут оплачены не только за счет наших налогов, но и за счет наших пенсий и инвестиций. Когда мы позволяем доверенным лицам принимать инвестиционные решения на основе политики, мы даем им разрешение на провал. Потратить 5 триллионов долларов на 5 процентов - это поразительно плохая отдача от инвестиций; вот что происходит, когда правительство пытается создать победителей и проигравших. Рынки лучше справляются с распределением капитала. Климатические активисты требуют, чтобы мы перешли на новые технологии. Но к чему? Наши инвестиции больше не обязательно должны быть прибыльными. Они должны быть просто выгодными.
Отталкивание государства
Если в этой истории и есть надежда, то это обещание штатов в целом и казначеев/контролеров (в разных штатах они имеют разные названия) в частности защищать интересы налогоплательщиков и инвесторов. Именно здесь кроется сила для борьбы с ESG. Штаты только начинают.
В конце марта 2022 года компания S&P Global выпустила отчет, предназначенный только для подписчиков, в котором штаты оценивались по ряду критериев ESG, которым присваивались значения от 1 до 5, причем наименьшее значение было наилучшей оценкой. Ни один штат не получил 1 балл. Многие штаты, включая некоторые штаты с наилучшим управлением в стране, получили умеренно негативные оценки.
Когда S&P обратилось к государственным и местным органам власти с просьбой прокомментировать интеграцию ESG в свои глобальные рейтинги, штат Юта выступил против - и выступил жестко. Юта - один из пяти штатов, которым никогда не снижали кредитный рейтинг ААА. У них самый высокий рейтинг облигаций в стране. Благодаря сочетанию разумных расходов, молодой и растущей демографической ситуации, хорошо диверсифицированной экономике и тщательному управлению долгом, штат имел безупречную репутацию. Но казначей штата Марло Оукс понял, что все это не будет иметь значения, если факторы ESG будут играть важную роль в будущих рейтингах.
Его штат является производителем нефти, чистого природного газа, редкоземельных металлов и важнейших минералов. Это пустынный штат, который полагается на хранение воды за большими плотинами для обеспечения питьевой водой своих жителей. Политика штата консервативна. Большинство жителей принадлежит к традиционно консервативной организованной религии. Все эти факторы традиционно привлекают людей в этот штат. Но по стандартам ESG они могут привести к снижению рейтинга ESG, что сделает заимствования более дорогими. Между тем, государства, которые были более расточительными в финансовом отношении, но политически уступчивыми, теоретически могли бы получить более высокий рейтинг ESG просто потому, что их политика соответствует глобалистской повестке дня.
В письме, подписанном каждым выборным должностным лицом штата, спикером Палаты представителей, председателем Сената и всей федеральной делегацией Конгресса штата, Юта категорически возражала против схемы ESG и требовала S&P отозвать эти кредитные показатели и прекратить публикацию отдельного рейтинга ESG для Юты, написав: "Мы рассматриваем это новое повышенное внимание к ESG как политизацию рейтингового процесса".
Компания Oaks утверждает, что если какие-либо факторы ESG являются финансово существенными, например, влияние засухи в штате Юта, то этот фактор должен присутствовать в традиционном кредитном рейтинге. Нет причин создавать и публиковать отдельный балл ESG, который объединяет в новом рейтинге финансово существенные пункты и откровенно политические и финансово несущественные факторы. Такой рейтинг может негативно повлиять на способность организации занимать деньги.
В письме приводились убедительные доводы в пользу разделения финансовых и политических оценок, ссылаясь на ущерб, нанесенный во время финансового кризиса 2008 года, когда рейтинговые агентства ошиблись в своих финансовых оценках.
S&P уже должно было усвоить дорогостоящий урок того, что неправомерное влияние на кредитные рейтинги может привести к катастрофе - как для компании, так и для страны. Неспособность рейтинговых агентств, включая S&P, точно оценить ипотечные ценные бумаги и связанные с ними кредитно-дефолтные свопы в преддверии финансового кризиса 2007-2008 годов способствовала распространению этих продуктов и последующему катастрофическому краху финансовой системы, а вместе с ней и мировой экономики. Действительно, S&P признала в своем соглашении с Генеральным прокурором штата и Министерством юстиции на сумму 1,375 миллиарда долларов, что она поддалась конфликту интересов при присвоении рейтинга этим продуктам, отдавая приоритет деловым отношениям с эмитентами, а не точности своих моделей и рейтингов. Многие американцы пострадали из-за ошибок S&P. Эти неудачи должны были привести к тому, что S&P стало бы более приверженным здравой финансовой практике, а не посторонним политическим импульсам.
Аналогичным образом к этому присоединились и другие штаты. Айдахо обратился с аналогичным письмом, подписанным губернатором, чиновниками штата и членами делегации Конгресса. "Айдахо платежеспособен и не должен быть наказан вами или любой другой организацией за свои суверенные решения", - написали чиновники, требуя снять рейтинги.
В Западной Вирджинии казначей штата Райли Мур обвинил S&P в использовании "политически субъективных показателей, чтобы попытаться представить наш штат в негативном свете". Мур указал на потенциально дорогостоящее воздействие рейтингов ESG на налогоплательщиков штата. Он написал: "Несмотря на отличное финансовое положение нашего штата, наши налогоплательщики теперь могут быть наказаны более высокой стоимостью займов только потому, что S&P не нравятся отрасли и демографический профиль нашего штата".
Противодействие S&P является лишь частью более широкой инициативы государств по защите от политического вторжения вооруженного финансового сектора, который угрожает подорвать их суверенитет, создавая способ наказания их за несоблюдение политической программы. Другими словами, государства могут столкнуться с ростом своих расходов просто за то, что они проводят неправильную политику.
Мур был одним из первых финансовых директоров штатов, взявшихся за ESG. В январе 2022 года он запретил BlackRock, крупнейшему в мире управляющему активами, управлять инвестициями штата. Сославшись на отказ BlackRock от фидуциарной ответственности служить наилучшим интересам инвестора, в данном случае Западной Вирджинии, Мур выпустил пресс-релиз, в котором выразил свою озабоченность. Он не хотел использовать доллары налогоплательщиков для субсидирования программы, враждебной экономическим интересам его штата. Учитывая, что компания BlackRock придерживается инвестиционных стратегий "чистого нуля", карательных для производителей ископаемого топлива, Мур заявил, что корпоративная политика BlackRock напрямую угрожает жизни и средствам к существованию крупнейшего угольного штата Америки.
Даже когда BlackRock подталкивает другие организации к принятию целей по достижению нулевого климата, сама компания инвестирует значительные средства в крупнейшего в мире производителя и потребителя угля и угольной электроэнергии - Китай. Мур предупредил, что инвестиции BlackRock в Китае подвергаются вопиющему государственному вмешательству и контролю рынка со стороны Коммунистической партии Китая (КПК). "Любая компания, которая считает, что коммунистический Китай является лучшей инвестицией, чем энергетика Западной Вирджинии или американский капитализм, явно имеет плохую стратегию", - сказал Мур. "Мы будем продолжать отдавать бизнес нашего штата людям, которые одновременно не пытаются разрушить нашу экономику".
Доля BlackRock в портфеле Западной Вирджинии в размере 8 миллиардов долларов может быть каплей в море для конгломерата, который в свое время управлял 10 триллионами долларов. Но коалиция штатов может оказать мощное влияние на рынок. На момент написания этой статьи двадцать четыре штата выразили поддержку борьбе. Крупные казначейские портфели во Флориде, Аризоне, Луизиане, Юте и Арканзасе присоединились к Западной Вирджинии в переводе инвестиций из BlackRock. Южная Каролина отказалась от своих сберегательных фондов колледжей. Техас, Кентукки и Оклахома сигнализируют о возможном отказе от инвестиций в будущем. К сожалению, прогрессивные штаты не задумываются о том, какими могут быть последствия для них, если наступит день, когда правила будут устанавливать их политические противники. Этой ситуации надеются избежать даже казначеи красных штатов. Цель состоит в том, чтобы убрать политику с рынков капитала, чтобы они могли функционировать так, как это было задумано.
Не только финансовые чиновники штатов повышают ставки для сторонников ESG. Губернатор Техаса Грег Эбботт подписал законопроект, запрещающий штату инвестировать в предприятия, бойкотирующие нефтяную и газовой промышленности - обязательство, которое они должны взять на себя, чтобы получить лучшие рейтинги ESG. Второй направлен против компаний, которые ограничивают приток капитала в огнестрельное оружие, запрещая государственным и местным органам власти работать с такими компаниями. Учитывая размер и статус богатого нефтью Техаса, это существенный удар по движению.
Законодательное собрание штата Айдахо приняло законопроект, передающий голосование по доверенности в ведение казначея. Губернатор Флориды, Рон ДеСантис, принял меры по лишению внешних управляющих фондами права голосовать по доверенности
Бывший генеральный прокурор штата Аризона Марк Брнович начал расследование в отношении ESG как антимонопольного нарушения. В редакционной статье Wall Street Journal от марта 2022 года Брнович пояснил: «Крупнейшее в истории нарушение антимонопольного законодательства может быть у всех на виду. Банки Уолл-стрит и управляющие деньгами хвастаются своими скоординированными усилиями по подавлению инвестиций в энергетику».
Теперь и штаты координируют свои действия. Когда Комиссия по ценным бумагам и биржам Байдена предложила новое правило для улучшения и стандартизации раскрытия информации, связанной с климатом, двадцать три финансовых управления штатов подписали письмо с возражениями. Девятнадцать красных штатов начали расследование участия шести банков в "Банковском альянсе Net Zero" Организации Объединенных Наций.
То, что те же самые прогрессивные американцы, которые во время правления Трампа беспокоились о "спасении нашей демократии", купились на эту концепцию капитализма заинтересованных сторон, свидетельствует о силе климатического алармизма и политики идентичности. Эти предлоги были незаменимы для успешного использования левыми государственных и частных институтов в качестве оружия. Ни один захват власти не является неоправданным перед лицом возможного вымирания планеты; ни одно возмездие не является слишком суровым в муках почетной виктимности.
Как однажды заметил всегда яркий колумнист Джона Голдберг: "Если вы искренне верите, что изменение климата положит конец всему живому на Земле (это не так) или приведет к какому-то антиутопическому аду, где мы используем черепа наших бывших друзей и соседей для сбора капель воды с кактусов, какую политику вы бы не поддержали, чтобы остановить это?"
Эти эмоционально провокационные проблемы изменения климата и социальной несправедливости реальны и трудны. Но идея о том, что нам лучше позволить влиятельным элитам диктовать решения, а не внедрять инновации, просто абсурдна. Американские рынки имеют долгую и успешную историю инновационного решения трудноразрешимых проблем. В то время как многие из нас на последних выборах беспокоились о том, кто будет представлять нас в Конгрессе, более значимыми могли быть "спящие" выборы казначея штата. Вернувшись в Юту, Оукс выиграл свои выборы. Теперь он сосредоточен на защите экономической свободы, обеспечении финансовой устойчивости своего штата и поиске как можно большего числа союзников в борьбе с антикапиталистической фальшивой демократией. С ним и многими другими представителями штата, сосредоточенными на этом вопросе, кукловоды ESG, возможно, встретили свою пару.
Тем временем, администрация Байдена усердно работает над созданием команды "Б" из федеральных агентств для обеспечения интеграции ESG в финансовую систему. Вращающаяся дверь между бюрократией и "woke-industrial complex" обеспечит, что добровольные политики частного сектора вскоре станут обязательными правилами без необходимости прохождения через законодательный орган. Когда это произойдет, им не нужно будет повышать налоги для финансирования своей программы. Наши пенсионные счета сделают это за них.
Глава 4. Конец света оправдывает любое жертвоприношение
В федеральной копилке не осталось денег. Но у партии Джо Байдена и Камалы Харрис есть программа, которая требует ежегодного расходования триллионов под предлогом оплаты государственных решений проблем изменения климата и социальной несправедливости. Республиканские законодатели, конечно же, никогда не подпишутся под этой программой. Чтобы решить эту досадную проблему, вызванную демократией, наши глобалистские кукловоды стали более изобретательными. Они стремятся завладеть богатством знаменитого финансового сектора Америки. Если им это удастся, то бизнес, инвестиции и пенсионные счета, от которых зависят многие американцы, могут никогда не восстановиться.
Федеральное правительство заявляет, что оно сделает все, чтобы заплатить за изменение климата. На самом деле это означает, что оно может сделать все, что угодно, благодаря изменению климата. Экзистенциальные угрозы - отличная идея для правительства. Они дают ему право оправдывать любые жертвы со стороны налогоплательщиков.
Концепция администрации по финансированию своих политических желаний включает в себя комбинацию новых правил, агрессивных действий по обеспечению соблюдения законов и малозаметных фондов. Печатание денег и повышение налогов - не единственный способ оплатить непостижимо дорогостоящую программу. Другие методы выкачивания денег из экономики предпочтительнее, поскольку они не требуют от левых победы на каждых выборах.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги