Уже вечером, услышав хлопок аппарации, Гарри резко вскочил с кровати, на которой лежал с очередным учебником, и нацелил на незваную гостью палочку, но тут же опустил её, увидев, кто именно пожаловал в гости. Тонкс.
— Хорошая реакция, — похвалила она его, отскакивая в сторону. — В будущем поможет спасти твою пятую точку.
Юноша, не говоря ни слова, обнял и поцеловал метаморфиню.
— О! Это мне нравится куда больше, чем тыканье палочкой, — улыбнулась та. — С днём рождения, Гарри!
— Ты откуда? Сегодня твоё дежурство?
— Да. И мне же выпала честь проводить тебя на Площадь Гриммо завтра утром.
— Как ты меня туда доставишь? Когда нас будут ждать? — забросал вопросами волшебницу Гарри.
— Добираться будем обычным маггловским путём. И должны успеть до полудня, — ответила Тонкс.
— Отлично! Надеюсь, охраняя меня, ты будешь не очень далеко. И чем ближе, тем лучше. А завтра мы успеем как следует выспаться. На дорогу много времени не потребуется.
— Хм, первая часть твоего предложения звучит привлекательно, — мурлыкнула Тонкс.
— Я рад, что тебе понравилось, — усмехнулся Гарри.
— Но вот вторая часть… боюсь, всё–таки придётся рано встать, чтобы не опоздать, — разочаровано протянула волшебница.
— Зачем? — удивился юноша. — Я же сказал, на дорогу нам понадобится всего секунда.
— ???
— Смотри, — Гарри протянул ей лицензию.
— Ну, это всё объясняет. И чем мы будем заниматься? — Тонкс взглянула на него невинными глазами.
— Ты говорила что–то о тесте на зрелость, — напомнил юноша и, притянув её к себе, страстно поцеловал. Его руки скользнули вниз и мягко опустились на соблазнительные выпуклости девичьего тела.
— Кто ты? И что сделал с моим стеснительным мальчиком? — притворно удивилась ведьма. — И… ой!.. ты тренировался.
— Ну, если только самую малость, — покраснел Гарри.
— Ага, вот и он! Мой милый, застенчивый и… сексуальный парень, — рассмеялась Тонкс.
— А где же моя сладкая и милая девушка?
Метаморфиня улыбнулась и приняла свой истинный облик.
— Здесь. Девочка моя, милая моя девочка, — промолвил с нежностью юноша.
— Ох, Гарри… Я люблю тебя… только тебя. Спасибо, что я нужна тебе такой, какая я есть.
— Я тоже люблю тебя. Всем сердцем.
Они снова поцеловались. Затем Тонск начала стягивать с Гарри одежду. Наконец он оказался совсем раздетым, и волшебница принялась рассматривать его. То, что она увидела, приятно удивило: спортивная подтянутая фигура с рельефными бугорками мышц.
— Выглядишь потрясающе. В этом году у тебя не будет отбоя от девушек, — хмыкнула Тонкс.
— Не беспокойся, любимая. Для меня есть и будет только одна девушка — ты, — успокоил её Гарри.
— Спасибо. Это для меня много значит.
— Я знаю. Для меня тоже. А теперь, я думаю, пришла моя очередь, — юноша, наложив чары конфиденциальности и антиаппарационный щит, начал медленно раздевать ведьму, с жадностью пожирая её глазами. — Вау! Обалдеть!
— Иди сюда, я тебя кое–чему… — поманила его Тонкс.
Этот день рождения стал лучшим днём рождения, нет, просто самым лучшим днём в жизни Гарри. Они не спали всю ночь, ведь эта ночь была первая, которую они провели вместе, занимаясь любовью. Ну а для Поттера — это вообще был первый раз.
Проснувшись на следующее утро в постели в одиночестве, Тонкс была немало удивлена. Оглядевшись и найдя часы, она вздохнула:
— Восемь тридцать! После такой ночи. Гарри!
Вывалившийся из шкафа, весь мокрый от пота любовник поверг её в ещё большее изумление.
— Проснулась? Я не против видеть тебя просыпающейся в моей кровати почаще, — улыбнулся тот, глядя на обнажённую красавицу. — Как спалось?
— Хорошо. Гарри, почему ты сидишь в шкафу да ещё в такую рань? И что ты вообще там делаешь?
— Рань? Да уже полдевятого, соня! Я встал в шесть. Пойдём, покажу.
Девушка встала и, натянув трусики и растянутый свитер, брошенный вечером Поттером, подошла к огромному потрёпанному деревянному чудовищу.
— Простой шкаф! — разочарованно воскликнула она.
— Это ты так думаешь, — ухмыльнулся Гарри, с жестом фокусника шагнул в левую дверцу и исчез.
Тонкс пожала плечами и, последовав за ним, оказалась… в другой комнате, вдоль одной стены которой стояли тренажёры, а напротив — стол, заваленный пергаментами, и книжная полка.
— Теперь понятно, откуда у тебя такие мышцы. Но это поразительно, — ведьма обвела рукой помещение. — Кто это сделал?
— Я, — смутился Поттер.
— Ты? Ты не перестаёшь меня удивлять.
— Ну… надеюсь, будет время, когда между нами не останется никаких тайн.
Расчувствовавшись, Тонкс обняла его и поцеловала. Потом принюхалась и, сморщив свой носик, скомандовала:
— Если ты хочешь, чтобы это время пришло, марш в душ! От тебя воняет, как от гиппогрифа.
— Только после вас, мадам, — отшутился Гарри. — Поможешь?
— Ты с ума сошёл? А как же родственники?
— Ой, и правда. Я скоро вернусь. И не вздумай читать мои записи! — крикнул он уже с порога.
Тонкс рассеяно кивнула — просьба не лезть в пергаменты только ещё больше разожгла любопытство, но ведь она обещала… Вздохнув, ведьма вышла из шкафа.
— Ты живёшь на Площади Гриммо? — поинтересовался освежённый после купания Гарри.
— Да. А что?
— Ты же помнишь просьбу о помощи в овладении моим даром?
— Конечно.
— Вот я и подумал, что у тебя появится возможность начать её выполнять, — хитро прищурился Поттер. — А теперь давай собираться, а то опоздаем.
Через пять минут все вещи, включая содержимое потайной комнаты, были аккуратно уложены в чемодан, кроме надетой на волшебников одежды. Тонкс, не отрываясь, смотрела на Гарри.
— Так… — юноша внимательно огляделся вокруг. — Думаю, тебе лучше переодеться. Будет подозрительно, если ты явишься в трусах и свитере, причём моём.
Ведьма прыснула и принялась одеваться.
Наконец, они были готовы, и Гарри отпустил Буклю с наказом ждать его на новом месте. Потом повернулся к Тонкс и со словами: «Увидимся на Площади Гриммо, любимая», — беззвучно аппарировал. Ошеломлённой ведьме ничего не оставалось, кроме как последовать за ним, что она и проделала, только с гораздо большим шумом и, не успев оказаться рядом с Гарри, залепила тому звонкую пощёчину:
— Что ещё ты скрываешь? Во что ты ввязался? Бесшумная аппарация! Да этому только авроров обучают.
— Я знаю. Всему своё время. Я делаю это для твоего же блага. Знаешь… если я всё тебе расскажу, у тебя может случиться сердечный приступ. Эй, потише! — вскрикнул юноша, получив от метаморфини ещё одну оплеуху.
Тонкс нахмурилась:
— Ладно. Я верю.
— Спасибо. Ну пойдём, посмотрим на их лица. Думаю, мой вид произведёт на них впечатление, — рассмеялся Гарри.
— Однозначно, — улыбнулась ведьма и пошла к появившемуся зданию.
— После вас, миледи, — шутовски согнулся пополам юноша, открывая перед ней двери.
— Не юродствуй, — фыркнула Тонкс и, перекрасив волосы в ядовито–розовый цвет, вошла в дом.
Гарри последовал за ней через прихожую на кухню, где, наверняка, кто–то должен был быть. Снова с лёгким поклоном открыв дверь перед волшебницей, он пропустил ту вперёд:
— Прошу!
— Спасибо, мой благородный рыцарь, — с этими словами Тонкс вплыла внутрь, за ней последовал и Поттер.
Увидев вытянувшиеся лица представителей семейства Уизли, Грюма, Гермионы и Шеклбота, он хихикнул и, повернувшись к метаморфине, в полнейшей тишине сказал:
— Это мне только кажется или нас не рады здесь видеть?
— Хм. Боюсь, нам кажется одинаково. Мы тут явно лишние, — ответила Тонкс.
Но уже через секунду Гарри бросилась обнимать Гермиона, а за ней Джинни и Молли. Остальные продолжали таращиться на подростка.
— У меня, что, грязь на носу? — не выдержав, спросил Гарри.
— Нет. Только хорошая стильная причёска, серьга, татуировка и новые очки. Они тебе идут. А ещё ты вырос и окреп, — произнесла Гермиона, зардевшись.
— Да… Выглядишь круто, — резюмировал Рон.
Джинни только молча смотрела на Поттера. Он помахал рукой перед её глазами, от чего девушка только ещё больше засмущалась.
— Тебе нравится? — обратился к ней Гарри.
Младшая Уизли кивнула в ответ, покраснела и пулей вылетела из кухни.
— И о чём она только подумала? — усмехнулся юноша.
— Дурак! — тут же отреагировала Тонкс.
— Ну, на этот раз ты хоть не выглядишь худым, — проговорила Молли, нахмурившись, — только зачем татуировка и серьги?
— Ты не видела всех его тату, — хохотнул Ремус, приветствуя сына своего школьного друга.
— Привет, Лунатик! Как дела?
— Спасибо! Уже лучше. Осталось только два дня.
— Знаю. Мы потом ещё поговорим, хорошо? А что у нас на обед? — поинтересовался Гарри с голодным блеском в глазах.
— Подожди, — отмахнулась Молли, — что значит «всех тату», Ремус?
— Они только для моей девушки, миссис Уизли, — переключил на себя внимание взволнованной ведьмы юноша. — Не буду же я показывать их своей почти приёмной матери, — добавил он приторным тоном.
После этих слов ошарашенная волшебница обняла его со слезами на глазах.
— Ловкий ход, — шепнул Ремус Поттеру.
— Благодарю, — так же тихо ответил тот.
— Ой… где же они? — Гермиона нерешительно взглянула на Гарри.
— А ты будешь моей девушкой? — схитрил он.
Грейнджер покачала головой.
— Значит, я недостаточно хорош для тебя? — продолжал поддразнивать её Поттер.
— Нет… я… я не хотела… Но я… Я уже… — пролепетала Гермиона и застенчиво посмотрела на Рона.
— А, я понял! Рон, наконец–то, применил свои мозги по назначению и сказал тебе о своих чувствах? Вовремя. Что ещё тут без меня произошло? — Гарри внимательно наблюдал за смущёнными друзьями.
— Ничего, — ответил за них Ремус.
— Тогда… Я умираю с голоду, в конце концов! — потребовал юноша и добавил, — и уверен, что Тонкс тоже. Она сказала, что дежурила всю ночь, не спала и не ела. Так что ей просто необходимо хорошенько подкрепиться и отдохнуть.
— Не спала, да? — тихонько уточнил Люпин.
Щёки Гарри слегка порозовели, и он совершенно случайно наступил Ремусу на ногу. Тот вскрикнул.
— Ой, извини, пожалуйста! Я не видел, — откровенно веселился юноша.
Когда все устроились за столом и приступили к еде, Рон, наморщившись, пробормотал с набитым ртом:
— Ну и где у тебя татуировки?
— На спине. А вы что подумали?
— Тогда ты можешь показать их нам. Они магические? Я читала про такие, — зачастила Гермиона.
— Что? — не понял сразу Гарри. — А, да, они магические.
— Так ты их покажешь? — продолжала умолять Грейнджер.
— Конечно. Если ты будешь вести себя хорошо, — подначил юноша. — Я думаю, что Джинни тоже будет не прочь их увидеть.
— Эй! Руки прочь от моей сестрёнки, — угрожающе прорычал Рон.
— Она уже не ребёнок. А очень хорошенькая молодая девушка, — спокойно ответил Поттер. Уизли мрачно смотрел на него. — Но не волнуйся ты так! Я люблю её только как сестру, младшую сестру.
— Тогда всё нормально, — повеселел Рон.
— Спасибо, Гарри, мне было приятно это услышать, — вдруг подала голос Джинни.
— Да, — согласилась Гермиона, — а я кто для тебя?
— Вечно раздражающий книжный червь, — отшутился юноша, но, увидев вытянувшееся лицо девушки, быстро исправился, — нет, конечно, ты моя старшая сестра.
И тут… Джинни подсела слева, справа примостилась Тонск. Открывшийся дар эмпата обрушил на Поттера лавину чувств — любовь метаморфини и… любовь младшей Уизли. Гарри судорожно вздохнул, ничего хорошего их столкновение не сулило.
— Так что я хочу увидеть? — как ни в чём ни бывало поинтересовалась Джинни.
— Мои тату.
— Их много?
— Не то чтобы много, но не одно — уж точно.
— Ух ты! Конечно, я хочу на них посмотреть! — воскликнула девушка.
— А я? — подхватила Тонкс.
Поттер повернулся к ведьме:
— А ты будешь хорошей девочкой и отправишься спать. Всю ночь не смыкала глаз, охраняя меня. Тебе нужен отдых.
Волшебница надулась, а Ремус тихонько усмехнулся.
— Отлично! Показывай своим друзьям! Я‑то думала, что ты считаешь и меня своим другом, но нет! Я иду спать! — Тонкс выскочила из–за стола и пулей вылетела вон.
— Ну и характер, — вздохнул Гарри, обращаясь к озадаченным ребятам. — Лучше пойду извинюсь. Кажется, у неё была тяжёлая ночь, — и юноша, мельком взглянув на Грюма, волшебный глаз которого снова застрял в одном положении, двинулся вслед за метаморфиней.
— Гарри, ты должен убедить её, что она наш друг, — напутствовала его Гермиона.
Не успела дверь захлопнуться за спиной Поттера, как Тонкс прильнула к нему с яростным поцелуем.
— Стерва, — рассмеялся Гарри.
— Сам не лучше, — хмыкнула она, закрывая рот любовнику новым поцелуем.
— Неужели ты, аврор, забыла про волшебный глаз Грюма?
Тонск побледнела и сделала шаг назад:
— О, нет!
— Успокойся! Я‑то не забыл. Его опять заклинило. Но мы всё же должны быть осторожны. Кстати, Гермиона настаивает, что ты наш друг и имеешь те же права, что и другие. Так что, присоединяйся к нашей тёплой компании. А вечером мне надо будет поговорить с тобой и с Ремусом.
— О чём?
— Есть тема.
— Мерлин, очередной сюрприз? — простонала Тонкс.
— Потом. Всё потом. Отдыхай, тебе правда надо отдохнуть, — Гарри чмокнул ведьму и ушёл, оставив её наедине со своими мыслями и догадками.
— А может он и прав, — пробормотала она и, едва добравшись до кровати, провалилась в глубокий сон.
Поговорив с Тонкс, Поттер вернулся на кухню и, в первую очередь, проверил направление взгляда глаза Грюма — тот был повернут в ту же сторону, что и перед уходом Гарри. Успокоившись, юноша уселся рядом с Люпином.
— Уложил её в постель? — с улыбкой спросил Ремус.
— Да, — ответил Гарри, — ревнуешь?
— Может быть.
— Что, я должен отвести в постельку и маленького волчонка, — осклабился Поттер.
— Ты, маленький… — начал Люпин.
Гарри среагировал мгновенно: волшебная палочка тут же оказалась у него в руке.
— Soporus! Спокойной ночи!
Оборотень уснул раньше, чем его голова коснулась стола. Друзья уставились на юношу.
— Тебе же нельзя колдовать! — в ужасе воскликнула Гермиона. — Тебя опять вызовут на судебное разбирательство, и теперь уж ты так просто, как в прошлый раз, не отделаешься.
— Не-а! — лениво протянул Гарри, поигрывая палочкой.
Время шло, все молча ждали сову, но она так и не прилетела.
— Мы можем использовать магию? Классно! — обрадовался Рон.
— Нет, — осадил его Гарри, — но здесь постоянно живут взрослые волшебники, и дом настолько пропитан магией, что иногда можно.
— Неплохо, Поттер. Но я бы не советовал больше так делать, — прорычал Грюм.
— Он напросился, — извиняюще развёл руками подросток.
— Ты собираешься его будить? — забеспокоилась Молли.
— Собираюсь, собираюсь, — проворчал Гарри и, взяв кружку с водой, протянул её Грюму, сидящему рядом с Ремусом, — не будете ли вы так любезны?
Грозный Глаз криво усмехнулся и вылил воду на голову Люпина, от чего оборотень вздрогнул и проснулся:
— Гарри Джеймс Поттер! Ты заплатишь за это!
— Я что? Я ничего. Я только выполнил твою просьбу, — сказал Гарри, придав лицу невинное выражение.
— Истинный сын Джеймса, — простонал Ремус.
— Точно! Сын одного мародёра и крестник другого. Так что будь осторожен со своими желаниями, — скорчил рожу юноша.
Друзья с непониманием переводили взгляды с него на оборотня, который печально склонил голову, и обратно.
— Лунатик, я хочу поговорить с тобой сегодня вечером, — сменил тему Гарри, — с тобой и Тонкс.
Ремус согласно кивнул:
— Ладно! Но эта выходка не сойдёт тебе с рук. Я тебе её припомню.
— Да ты ещё спишь! Тебя даже вода не разбудила, — хихикнул Поттер, вызвав бурный смех. — А где я буду спать?
На кухне повисла гнетущая тишина.
— Мы подумали и решили поселить тебя в комнате Сириуса, — тихо сказала Молли.
— Он бы этого хотел, — поспешно добавил Ремус.
Гарри тряхнул головой, прогоняя охватившую его вдруг печаль, и кивнул:
— Хорошо. Я… я… — голос дрожал и не слушался, — пожалуй, пойду.
— Тебя проводить? — встревожено спросила Гермиона.
— Нет, спасибо, но, Лунатик, ты не мог бы?.. — юноша с мольбой посмотрел на Люпина.
Выйдя в прихожую, Ремус посторонился, пропуская Гарри вперёд:
— Ты в порядке? Может ты хочешь другую…
— Нет, всё нормально. Теперь я могу говорить о нём, но остаться в его комнате… Всё будет хорошо, только мне нужно ещё немного времени.
Вдруг откуда ни возьмись из темноты коридора возник Кричер, зыркнул на волшебников огромными глазами и начал бубнить:
— Опять этот полукровка, друг грязнокровок. Что он здесь делает? Бедная моя хозяйка, что бы она сказала?
— Кричер! — заорал Гарри. — Мерзкий урод!
На шум распахнулась дверь, ведущая на кухню, и в проёме появились испуганные лица друзей. С противоположной стены вопил портрет матери Сириуса. Оборотень с трудом удерживал разъярённого Поттера, в глазах которого бушевал огонь, а магия силы волнами расходилась от него, норовя уничтожить всё на своём пути. Эльф же стоял посреди всего этого бедлама, словно не замечая ничего творящегося вокруг.
— Кричер очень рад, что предатель мёртв. Госпожа будет довольна. Позор семьи! — смеялся он.
Юный маг, вырвавшись из рук Люпина, подскочил к домовому эльфу и, начал его душить.
— Гарри! Не надо! — закричала Гермиона.
— Молчи! Он зашёл слишком далеко! — прошипел Поттер, и его ледяной голос заставил девушку отступить. — Ты же хотел, чтобы твоя голова стала украшением стены рядом с головами твоих предков, не так ли, — обратился он к Кричеру, по–прежнему сжимая его шею, словно тисками, казалось ещё чуть–чуть и глаза эльфа вылезут из орбит.
— Да, — еле слышно простонал тот.
— Ты упустил свой шанс, предав своего хозяина. И ты заплатишь за это. Прямо сейчас. Ты будешь гнить вместе с чучелами на свалке, гадина!
— Грязный полукровка не посмеет этого сделать, — прохрипел Кричер.
Последние преграды, сдерживающие Гарри, рухнули с этими словами. Он отшвырнул эльфа к стене и проткнул тело возникшим в руке мечом, который прошил несчастное создание насквозь, пригвоздив его к картине, завопившей от ужаса.
— Теперь ты, старая карга, — зарычал Поттер.
Присутствующие вздрогнули от его тона, никто даже не попытался остановить бушующего подростка, который тем временем вытащил меч и, осмотрев лезвие, покрытое кровью, с улыбкой произнёс:
— Надо же, острый! Мило.
Четыре быстрых удара клинком, и картина с глухим стуком упала на пол, а в стене образовалась огромная дыра.
— Давно пора прорубить здесь окно. Темновато было, — прокомментировал Гарри ровным голосом. — Лунатик, огонь в камине горит?
— Да, — ответил Люпин.
Визжащая от страха мать Сириуса вместе с холстом отправилась в топку. Там же в пламени исчезло и безжизненное тело Кричера. На лице Поттера не отразилось ни тени эмоций.
— Гарри… Зачем ты его убил? — зарыдала Гермиона, прижав руки к лицу, но не оттолкнула юношу, когда он обнял её и, нежно гладя по спине, начал успокаивать.
— Ты в порядке? — спросил он через несколько минут и, дождавшись согласного кивка, добавил, — хорошо. Я буду у себя. Дайте нам час и поднимайтесь.
Гарри выразительно посмотрел на Ремуса и пошёл наверх. Люпин окинул взглядом учинённый разгром, растерянно пожал плечами в ответ на немой вопрос собравшихся волшебников и последовал за Поттером.
— И как это понимать? — Ремус стоял, прислонившись к двери, и, прищурясь, следил за Гарри, который метался по комнате. Меч, по–прежнему, тускло отсвечивал в его руке.
— Не знаю. Я… я не знаю, что на меня нашло. Я никогда не сделал бы этого раньше, — подросток остановился и теперь с удивлением и растерянностью изучал окровавленный меч в своей руке.
— Предположим, эльф это заслужил, но… Надеюсь, такое больше не повторится. Откуда у тебя меч?
— Это меч Гриффиндора. Моё наследство.
— Даже так, — задумчиво протянул Ремус, — ты полон неожиданностей.
— Я не обманываю, — Гарри был рад уйти от обсуждения недавнего происшествия. — Я хотел всё рассказать, только давай подождём Тонкс.
— Хорошо. Подождём Тонкс, — Люпин всё ещё хмурился.
— И сделай одолжение.
— Какое?
— Оставь свои шуточки обо мне и Тонкс при себе. Если кто–нибудь узнает о наших отношениях, хлопот не оберёшься.
— Ладно. Больше ты их не услышишь.
— Вот спасибо. Мне бы не хотелось и тебя убивать, — в голосе Гарри опять появились нотки металла.
— А вот это уже не шутки, не чего меня запугивать, — серьёзно проговорил Ремус, — я думал, ты сделал выводы из нашего разговора.
— Я знаю. Я совсем не это имел в виду, — усмехнулся юноша.
— Очень на это надеюсь. Ты пришёл в себя? — спросил Люпин.
— Да, — Гарри оглядел комнату, — ты знаешь, мне не нравится, что Грюм может видеть через стены. Я кое–что поменяю, — и начал размахивать палочкой, накладывая только ему известные чары на стены, пол и потолок, — и напоследок заглушающее заклинание. Готово. Вот теперь можно спокойно жить. И принимать гостей, — он подмигнул Ремусу, который покачал головой. — Ты сам–то в порядке?
— Я тебе удивляюсь. Но уже прихожу в себя после твоей безумной выходки.
— Мы поговорим позже? — попросил Гарри.
— Конечно, — оборотень встал и не успел открыть дверь, как в комнату ввалились ребята.
— Вовремя, — пробормотал себе под нос Гарри и уже громко сказал, — у нас что–то случилось?
Гермиона слабо улыбнулась, Рон и Джинни усмехнулись:
— Мы пришли полюбоваться на твои татуировки. Ты же обещал!
— Ничего особенного, — начал отбиваться Гарри.
— О, нет! У тебя не получиться отвертеться! Показывай! — потребовала Грейнджер.
Поттер снял рубашку и стал перед ними. Девушки с трепетом разглядывали его мускулистое тело.
— Куда вы уставились? Татуировки на спине, — поддразнил их Гарри, от чего те моментально залились краской.
Рон захохотал, но тут же смолк, получив от Гермионы ощутимый толчок под рёбра.
— А ну повернись! — скомандовала девушка.
— Ого! — возглас Рона выразил всеобщее впечатление.
— Они великолепны, — прошептала Грейнджер, а Джинни только вздохнула.
— Удовлетворены? Можно одеваться? Так, Гермиона, как же Ронни умудрился выдавить из себя признание? — усевшись на кровать поинтересовался Гарри.
— Это только между нами, — ответила сияющая Гермиона.
— Ну, пожалуйста, — он посмотрел на девушку щенячьим взглядом, от которого Джинни засмеялась.
— Нет, — твёрдо сказала Грейнджер.
— Хорошо, тогда я заставлю тебя рассказать. Знаешь как?
— ???
— Я буду вырывать листы из книги. По одной страничке, пока ты не выложишь всё как на духу, — веселился юноша.
— Ты этого не сделаешь! — закричала Гермиона.
— Сделаю, — ухмыльнулся Гарри, потом добавил, — Но ты права, не со своими друзьями. Зато теперь я могу определить без всякого веритасерума, кто говорит правду, а кто врёт, — он покосился на опустившую глаза Джинни.
Так, за беседой, незаметно пролетело время, и ребят позвали вниз. После сытного ужина со сливочным пивом Гарри обратился к Люпину:
— Мы может сейчас поговорить, Луни? Тонкс?
— С удовольствием.
— Думаю, моя комната подойдёт для этого, — сказал Поттер и многозначительно посмотрел на Ремуса. Тот кивнул головой, соглашаясь, и жестом успокоил Тонкс.
Взяв ещё пива, компания отправилась наверх.
— Гарри, почему именно здесь? — спросила метаморфиня, едва за ними закрылась дверь.
Юноша запечатал помещение, добавив ещё несколько заклинаний к уже существующим, повернулся к девушке, обнял её и поцеловал:
— Вот поэтому!
— А как же Грюм? — неуверенно начала она.
— Один наш друг сотворил маленькое чудо, — ответил за Поттера Ремус, — так что для Грозного Глаза мы недоступны.
— Я хотел уединения, — пожал плечами Гарри.
— Ну… тогда понятно. Теперь я могу приходить к тебе в гости, — обрадовалась Тонкс.
— Эй, остановитесь! Вы здесь не одни, — напомнил о своём присутствии влюблённой парочке Люпин.
— Ты просто завидуешь, — фыркнул Поттер, уже в следующую секунду поваленный на кровать. — Всё! Я сдаюсь! — прокричал он сквозь смех.
Когда весёлая потасовка закончилась, и волшебники сидели, тяжело дыша, Тонкс поинтересовалась:
— И что у тебя за новый секрет, который ты нам хочешь открыть?
— Я лучше покажу. Отойдите в сторону.
Маги встали. Через мгновение перед ними в центре комнаты рычал тигр с зелёными глазами. Вдруг он исчез и появился уже лежащим на кровати.
— Ну как? — гордо вскинув голову, спросил Гарри, вернув себе человеческий облик. Ответом было молчание. Такого никто не ожидал увидеть. — Я же обещал, Луни. Теперь у тебя снова есть компания для прогулок под луной.
Ремус обнял его со слезами на глазах:
— Ты сделал это для меня?
— Вообще–то, нет. Но… и для тебя тоже, — честно ответил юноша.
— Гарри, эта анимагоформа очень похожа на одну из твоих татуировок, — размышляла вслух Тонкс, отпивая из своей бутылки, — значит, у тебя есть другая. Орёл?
— Точно. Королевский орёл, — подтвердил её догадку Поттер.
— Ох, ну и зачем я спросила? — простонала ведьма. — Мне определённо нужно что–то покрепче пива.
Гарри хитро прищурился, и после взмаха палочки на столе появились три стакана, наполненных янтарной жидкостью. Тонкс опасливо принюхалась:
— Стоп! Что это?
— Виски двенадцатилетней выдержки, — резюмировал Ремус, тоже внимательно изучив содержимое своего стакана.
— Как ты угадал? — удивился юноша. — Точно, обычный «Джонни Уокер»[2]. За бродягу! — и сделал глоток.
Остальные последовали его примеру. Тонкс закашлялась, и Гарри постучал ей по спине.
— Крепковат для тебя? — ласково спросил он.
— Нда. А… почему ты?..
— Ну… — Поттер замялся, — я привык к нему. До нашей встречи я часто посещал один бар, заказывал пиво и это виски. Не волнуйся, — заметив реакцию ведьмы, поспешил успокоить её Гарри, — я больше туда не хожу. Благодаря тебе я смог взглянуть на свои проблемы по–новому, я понял, что выпивка мне не поможет, а, наоборот, только навредит. И я понял, как важен был для меня крёстный. А твоя любовь помогла забыть вредную привычку.
Тонкс улыбнулась и нежно обняла юношу, прильнув к нему.
— Тебе надо придумать прозвище, будешь устраивать в школе тарарам, — оживился Ремус, — у всех мародёров они были, ты же знаешь.
Гарри задумался, потом тяжело вздохнул:
— Было бы здорово. Но я не останусь в школе надолго.
— Как это?! Тебе ещё целых два года учиться, — удивилась Тонкс.
— Я не могу вам всего рассказать, но в этом году я сдаю ТРИТОНы и сваливаю из Хогвартса. Но об этом никто не должен знать.
Тонкс принялась уговаривать Гарри раскрыть причину досрочной сдачи экзаменов. Юноша долго упорствовал, но, в конце концов, не выдержал и признался:
— Я стал Учеником.
Ремус с Тонкс переглянулись.
— Теперь понятно, почему ты можешь пользоваться магией и считаешься совершеннолетним, — промолвила метафорфиня.
— Ты совершеннолетний? — ошалело выдохнул Люпин.
— Упс, — Тонск смущённо прикрыла рот ладонью.
— Такие оговорки могут стоить тебе или мне жизни, — подобрался Гарри.
Она кивнула и как–то сразу сникла:
— Ты прав. Этого больше не повторится, обещаю.
— Да, я совершеннолетний. Но никому ни слова, — улыбнулся юноша. — Так как насчёт прозвища?
Ремус задумчиво почесал подбородок, в его глазах заплясали веселые огоньки:
— Я, кажется, придумал! Твой тигр чёрный как ночь. Как насчёт Мрака?
— Ничего, подойдёт, — согласилась Тонкс.
— Мрак, — словно пробуя новое имя на вкус, повторил Гарри. — За мародёров!
— За мародёров, — на этот раз проблем с виски у метаморфини не возникло.
Волшебники проговорили до самого утра, обсудив, казалось бы, все вопросы, и разошлись, чтобы хоть немного поспать, только, когда солнце окрасило в розовое окрестные дома.
* «Джонни Уокер» (Johnnie Walker) — марка шотландского виски (скотча), одна из самых известных марок виски