Точка Бифуркации X

Глава 7

Внутри огромного помещения, едва освещённого тусклыми лампами, подвешенными под самым потолком, царила гнетущая атмосфера. Редкий стук металла о металл, отдалённые постанывания и гулкие шаги нарушали этот безмолвный мрак, придавая месту ощущение заброшенности и скрытой опасности. Огромные клетки, выстроенные рядами вдоль центрального прохода, заполняли тёмный зал. Когда-то здесь наверняка кипела жизнь, ревели машины и сновали рабочие, а теперь от прежнего здания остались только бетонные стены, ставшие жуткой тюрьмой для попавших в это место людей.

Андрей сидел на деревянном настиле внутри своей клетки, опершись спиной о толстые железные прутья. Его крепкие плечи слегка сутулились, но взгляд оставался сосредоточенным. Он внимательно наблюдал за происходящим вокруг, стараясь уловить малейшие детали, которые могли бы помочь им выбраться из этого мрачного места. Напротив него, поджав колени к груди, сидела Соня. Её длинные каштановые волосы беспорядочно спадали на лицо, скрывая его наполовину. По слегка отёкшим векам и потёкам туши под глазами было видно, что девушка много плакала.

Молодые люди сидели молча, каждый погружённый в свои мысли. Андрей уже оставил бесплодные попытки сломать решётку, которая казалась непробиваемой. Его руки всё ещё помнили холодную твёрдость металла и боль от безуспешных усилий. Соня, отойдя от первого шока, старалась собраться с мыслями и найти в себе силы не поддаваться отчаянию. Она время от времени бросала короткие взгляды на Андрея, ища в нём опору и поддержку, но не решалась заговорить.

Клетка, в которой они находились, располагалась в одном из углов огромного зала. Отсюда открывался вид на почти всё помещение. Андрей заметил, что они были далеко не единственными «счастливчиками» в этом мрачном месте. Вдоль центрального прохода стояло не менее двух десятков таких же клеток, каждая из которых содержала по два человека: мужчину и женщину. Часть клеток тонула в полумраке, другие освещались тусклым светом ламп, отбрасывающих длинные тени на холодный бетонный пол.

С нескольких сторон доносились недвусмысленные звуки: прерывистые вздохи, сладострастные стоны, шлепки и томные всхлипывания, иногда переходящие в громкие выкрики и смех со стороны соседних клеток. Первое время эти звуки вызывали у Андрея и Сони смущение и неловкость. Они старательно отводили взгляды и старались не прислушиваться, но со временем это стало невозможно игнорировать. Теперь же эта картина вызывала у них только раздражение и откровенное негодование.

Соня подняла голову, её глаза блестели от непролитых слёз, но в них читалась решимость.

— Почему они всё время этим занимаются? — неожиданно выпалила она, нарушив молчание. Её голос прозвучал тихо, но в нём слышались сдерживаемая ярость и отчаяние. Она обхватила колени руками и устремила взгляд в пол, пытаясь скрыть смущение и негодование.

Андрей поднял на неё глаза, его брови слегка сдвинулись.

— Судя по тому, что я заметил, здесь за это дают еду, — произнёс он, следом ещё сильнее нахмурившись и отводя взгляд в сторону. Его внимание привлекла соседняя клетка, где полураздетая пара с видимым удовольствием уплетали кусок мяса с хлебом, запивая чем-то из пластиковых бутылок. Их лица были расслабленными и довольными, словно они находились не в плену, а на пикнике.

— Что⁈ — воскликнула Соня, резко подняв голову. Её глаза расширились от возмущения, на щеках вспыхнул румянец. — Они совсем сошли с ума что ли? Мерзкие извращенцы!

Её возмущение эхом разнеслось по залу, и тут же из соседней клетки раздался громкий, глумливый хохот. Мужчина лет сорока, с небритым лицом и насмешливым взглядом, перевернулся на спину, бросив на них дерзкий взгляд.

— Ха-ха-ха! Смотрите-ка, наши голубки наконец-то всё поняли! — протянул он, растягивая слова с язвительной насмешкой. Под ним лениво откинулась женщина, её рыжие волосы беспорядочно раскинулись по деревянному настилу, а на губах играла усталая улыбка.

Андрей бросил на него холодный взгляд, в котором читалось предупреждение.

— Заткнись.

Мужчина лишь шире улыбнулся, приподнимаясь на локте.

— Эй, народ! Ставки делаем! Через сколько он залезет на свою «недотрогу»? — выкрикнул он, обращаясь к обитателям других клеток.

Вокруг послышался смешок, затем смех начал нарастать, превращаясь в громкий гул. Кто-то из другой клетки подхватил с явным удовольствием:

— Голод не тётка! Сломает её раньше, чем стемнеет!

— Ставлю на то, что она сама к нему полезет! — раздался женский голос с насмешкой, сопровождаемый хихиканьем.

— О да! Сам жду, когда эта киса сбросит платье! — выкрикнул ещё один мужчина.

Андрей сжал кулаки, чувствуя, как в груди поднимается гнев. Он понимал, что любая реакция только подзадорит их, но сдерживаться становилось всё труднее. Соня опустила голову, её плечи слегка дрожали от подавляемых эмоций.

— Уроды, — тихо пробормотал он сквозь стиснутые зубы, стараясь подавить вспыхнувшую ярость.

— Будет забавно, если она разденется, а у него не встанет! — снова послышалось откуда-то сбоку, вызывая новую волну хохота.

— Саня, это только ты нас таким шоу порадовал! Сколько вы, сутки тогда голодали? — обратился кто-то к мужчине из другой клетки.

— Отвали, придурок! — огрызнулся тот, но в его голосе не было настоящей злости, скорее усталость и безразличие. — Посмотрел бы я на тебя в первый день!

— О-о, Санёк… Я-то как раз трахался как лев! — ответил ему мужчина, похлопав по плечу свою соседку по клетке. — Скажи им, Наташ!

Женщина лишь лениво улыбнулась, проводя рукой по своим тёмным волосам, но ничего не ответила. Её глаза были полуприкрыты, взгляд сонный, словно происходящее ей было безразлично.

Пошлые, сальные шуточки и откровенные издёвки продолжались ещё несколько минут. Андрей и Соня, поняв, что любой ответ сделает только хуже, предпочли безмолвствовать, погружаясь в свои мысли. Постепенно интерес к «новеньким» начал спадать, смех стихал, и в зале снова воцарилась тишина, нарушаемая лишь отдалёнными шёпотами и едва доносившимися звуками очередной парочки, решившей предаться плотским утехам.

Неожиданно голос из клетки напротив нарушил это хрупкое затишье. Это была девушка с бледным лицом и длинными белокурыми волосами, заплетёнными в косу. Её серые глаза смотрели прямо на Андрея и Соню, в них не было ни злобы, ни сочувствия, лишь холодное равнодушие.

— Это только вопрос времени, когда голод превратит вас в животных, и вы, сбросив одежду, забудете про стыд, — произнесла она безмятежно, словно констатируя очевидный факт.

Соня подняла на неё удивлённый взгляд, в котором смешались страх и негодование.

— Или это сделает только он, — добавила девушка, кивнув в сторону Андрея. — Такую массу кормить надо. Он уже жрать хочет — по глазам вижу.

Мужчина, сидевший рядом с ней, ухмыльнулся и подхватил с ехидной улыбкой:

— А ещё очень скоро вам придётся начать справлять нужду не только перед друг другом, но и перед всеми нами. И тогда слово «стыд» вообще исчезнет из вашего лексикона.

Эти слова вызвали новую волну хохота и насмешек. Впрочем, на этот раз всё затихло гораздо быстрее. Андрей почувствовал, как кровь приливает к лицу, но продолжал молчать, стараясь не поддаваться на провокации. Соня сжалась, её глаза наполнились слезами, но она быстро моргнула, прогоняя их.

Девушка напротив лишь пожала плечами и улеглась набок, повернувшись к ним спиной. Её равнодушие казалось ещё более угнетающим, чем насмешки остальных.

Следующие полчаса ничего не происходило: местные обыватели негромко переговаривались и занимались своими делами. Но затем, внезапно, под потолком вспыхнула красная лампа. Её яркий, пульсирующий свет залил помещение, окрашивая всё вокруг в зловещий кровавый оттенок. Тени стали резче, глубже, искажая черты лиц и создавая ощущение нереальности происходящего. Смех и разговоры моментально стихли, словно кто-то выключил звук. Все головы разом повернулись к центральному проходу, напряжённые и настороженные.

Из глубины тьмы послышались быстрые, чёткие шаги. Эхо от каблуков отражалось от стен, создавая зловещий ритм, похожий на отсчёт времени перед неизбежным. Из тени появилась фигура молодой девушки, одетой в вызывающе короткое алое платье, которое очень сильно контрастировало с мрачностью окружения. Её длинные ноги казались бесконечными, а высокие каблуки придавали походке грациозность и уверенность. Свет падал на её лицо, обрамлённое тёмными локонами, и на губах играла широкая, почти кукольная улыбка.

Глаза девушки, радостные и блестящие, скользили по людям в клетках с явной добротой и лаской во взгляде. Она остановилась посреди прохода, эффектно обведя взглядом собравшихся, словно актриса на сцене перед началом представления.

— Сегодня у нас крысиные бега! — провозгласила эффектная красотка звонким, радостным голосом, который, однако, звучал немного фальшиво. Её слова эхом разнеслись по залу, заставляя людей напряжённо замереть. — Будем проверять новеньких. Вернутся не все-е-е!

Атмосфера стала ещё более гнетущей, будто само пространство стало плотнее. Слова девушки повисли в воздухе, наполняя его липким предвкушением чего-то ужасного. Люди в клетках зашевелились, обменялись тревожными взглядами. Кто-то тихо выругался, кто-то сжал кулаки, готовясь к неизвестности.

Андрей почувствовал, как сердце сжимается от нехорошего предчувствия. Он бросил быстрый взгляд на Соню. В глазах девушки мелькнул страх, она инстинктивно придвинулась ближе к нему.

Санкт-Петербург встретил нас серым небом и пронизывающим ветром. Стоило пересечь портал, как воздух наполнился сыростью, пахнущей морем и холодом. Мы оказались на окраине, окружённой спальными районами и пустынными улочками, где редкие прохожие торопливо пересекали заснеженные дворы, укутываясь в тёплые шарфы.

Я вдыхал холодный воздух, наслаждаясь морозной свежестью — делать это в тёплом пальто было намного приятнее, чем полтора часа назад в лесу, в одной рубашке. Путь от деревенского дома до Санкт-Петербурга, благодаря Нах-Наху, которого я отправил на своих четырёх добираться до северной столицы империи, для нас занял несколько секунд. Уже здесь в работу включились демоны, которые не заставили нас долго ждать, и вскоре мы переместились дальше, в одну из гостиниц в центре города.

Гостиничный номер оказался просторным, но удивительно безликим. Белые стены украшали абстрактные картины, стандартная мебель не вызывала никаких эмоций, а из окна открывался вид на заснеженные крыши и шпили церквей, теряющихся в тумане. Я сел в кресло, положив руки на подлокотники, и попытался привести мысли в порядок. События перемешивались в голове, как осколки стекла после удара, с трудом складываясь в цельную картину.

Святогор, по моей просьбе занимался организацией размещения. Его голос доносился из коридора, где он сдержанно объяснял администратору наши требования. Тем временем я наблюдал за медленным движением стрелок на настенных часах, когда телефон внезапно завибрировал в кармане. На экране высветилось имя, не оставляющее сомнений в важности звонка.

— Ваше Императорское Величество, — начал я ровным тоном, отбрасывая эмоции и сосредотачиваясь на сути.

— Алексей, — голос Романова был глубоким и размеренным, но в нём ощущалось напряжение. — Рад слышать, что ты жив.

— Спасибо. Вся группа эвакуирована без потерь, — ответил я, стараясь говорить чётко и информативно.

Небольшая пауза на том конце провода заставила меня задуматься о мыслях императора.

— Хочу услышать от тебя детали. Полагаю, это также дело рук демонов? — спросил он, не теряя делового тона.

— Да, — подтвердил я. — Атака была спланирована. Противник знал маршрут и время вылета. Демонам удалось пленить боевой экипаж одной из систем ПВО в воинской части по пути нашего следования, и управляя их волей, совершить атаку с военной базы.

Голос императора стал жёстче:

— Понятно, — кратко отозвался Романов. — Информацию принял, будем разбираться. Главное, что ты и твои люди не пострадали.

Он сделал паузу, затем продолжил:

— У самого какие мысли сейчас?

Всё и так было более чем очевидно, но я всё же выдержал паузу, обдумывая ответ, и только потом заговорил:

— Летать становится небезопасно. Не только для меня. Рекомендую вашей семье также воздержаться от перелётов. Демоны активизировались.

Император задумался, и я услышал лёгкий шум на том конце линии.

— Твоё предупреждение ценно, — наконец сказал он. — Протоколы безопасности теперь действительно придётся пересмотреть. Благодарю, Алексей.

— Всегда к вашим услугам, — ответил я.

Мы попрощались, и я опустил телефон на стол.

Мир менялся, и старые методы защиты становились неэффективными. Полёты на самолётах теперь превращались в русскую рулетку. Не только для меня, но и для всех, кто вовлечён в эту непростую игру.

В этот момент в комнату вошёл Святогор, на которого я тут же поднял взгляд.

— Размещение улажено, — сообщил он, остановившись в дверном проёме. — Переговорил с администрацией, нас перевели в номера повышенной комфортности. Охрана выставлена.

— Благодарю, — кивнул я, чувствуя, как напряжение немного спадает.

Святогор заметил телефон на столе и спросил:

— Император?

— Да, — подтвердил я, поднимаясь с кресла. — Уже в курсе произошедшего.

Дядя слегка наклонил голову, его лицо оставалось непроницаемым.

— Предлагаю немного отдохнуть. Завтра очень много дел, — произнес он, на что я тут же согласился.

Я проводил Святогора взглядом, а затем поднялся и подошёл к окну. За стеклом снежный город продолжал жить своей жизнью. Огни уличных фонарей отражались в мокром асфальте, а редкие машины бесшумно скользили по проспектам. Казалось, что весь мир погрузился в холодное безмолвие, тем временем внутри меня зрела серьёзная решимость нанести в ответ такой удар, который поднявшие на меня меч враги просто не перенесут.

Тёплый свет настольной лампы создавал на стенах плавные узоры, наполняя комнату домашним комфортом. Пяти часов сна оказалось достаточно, чтобы освежить мысли и привести чувства в порядок. Воспоминания о недавних событиях больше не терзали меня, а настроение заметно улучшилось. Я сидел в кресле, чувствуя лёгкое предвкушение того, что новый день принесёт не только ответы, но и кое-какие возможности.

Тихий стук в дверь вернул меня к реальности. Мысленно приказав Кали открыть, я поднял взгляд. На пороге стоял Калинин — лицо его, как всегда, было сдержанным, но в глазах угадывалась решимость. Черты лица выглядели немного утомлёнными, но это не умаляло его сосредоточенности. Он коротко кивнул, давая понять, что время пришло.

— Пора, — тихо добавил полковник, входя и закрывая за собой дверь.

Я молча кивнул, вставая с кровати. Собрание местных шишек из конторы назначили на одиннадцать утра, но готовиться к нему пришлось начинать аж с пяти. И это правильно, потому как успех операции рождается в её подготовке.

Калинин подошёл ближе, его шаги были почти бесшумны на мягком ковре.

— Светлые прибыли, — сообщил он, держась по-военному прямо. — Элитная группа адептов, собранная по личному приказу императора.

Кое-какую справку на их счёт мне предоставили и ранее. Эти бойцы были одарёнными, обладали артефактами и лучшим вооружением. В сравнении со Святым Орденом, конечно, их возможности казались скромными, но недооценивать их было бы ошибкой. Да и для текущей задачи их навыков нам хватит за глаза — всего-то и нужно будет обеспечить заградительный кордон, чтобы ни один демон не смог покинуть намеченного здания, когда мы туда войдём.

— Хорошо, — кивнул я, собираясь с мыслями. — Встречаемся на плацу через полчаса.

Калинин кивнул и, развернувшись, покинул номер, оставив за собой лёгкий запах парфюма.

К шести утра мы уже стояли на плацу военной базы, расположенной на окраине города. Викторию и одного бойца из своей охраны, а также одного беса, я оставил в отеле — на такую заварушку брать сестру я точно не собирался.

Мороз пробирался сквозь тёплое пальто, кусал щёки и пальцы, но никого из присутствующих это не волновало. Под ногами скрипел свежий снег, а тусклые фонари бросали неяркий свет на строй из трёх десятков бойцов. Их фигуры были чётко очерчены на фоне белого покрова, лица оставались спокойными и сосредоточенными. Несмотря на ранний час и пронизывающий холод, дисциплина светлых впечатляла.

Я прошёл вдоль их строя, чувствуя на себе взгляды. Некоторые из бойцов едва уловимо источали характерный шлейф чёрной дымки — реакцию на моё присутствие. Не агрессия, скорее просто лёгкое раздражение или непринятие, свойственное многим людям при виде нового, или в нашем случае, временного начальника. Хотя и отвращение моей личностью, с учётом понятных нюансов, тоже исключать было бы глупо. Но подавляющее большинство оставались невозмутимыми — профессионалы до мозга костей.

Святогор стоял чуть позади меня, его взгляд был направлен вперёд, лицо оставалось бесстрастным. Рядом с ним расположился его отряд, а по правую руку от меня — демоны, присягнувшие мне на верность. Их фигуры, принявшие по моему приказу человеческий вид, были неподвижны, словно выточенные из камня, а глаза внимательно наблюдали за происходящим.

Я остановился напротив строя светлых, буравя взглядом их лица.

— Здравия желаю, господа гвардейцы, — бросил я. Голос прозвучал резко, словно морозный ветер.

— Здравия желаем, Ваша Светлость! — отозвались бойцы хором, голоса их слились в единый мощный отклик.

— Кто я такой, все знают? — спросил я, обводя их взглядом.

Ответ последовал не сразу. Лёгкое движение в строю, и вперёд вышел командир отряда — высокий мужчина с волевыми чертами лица и коротко стриженными волосами. Его глаза были холодными и проницательными, а осанка выдавала опытного воина.

— До нас в исчерпывающих подробностях довели сведения о вашей личности, Ваша Светлость, — чётко ответил он, выдерживая мой взгляд.

Я кивнул. Его тон был сух, но уважителен.

— Прекрасно, — продолжил я, отступив на шаг. — Сегодня, по воле судьбы и императора, нам выпала редкая возможность поработать вместе. Это мои люди, — я жестом указал на Святогора и остальных. — А это демоны, которые присягнули мне. Они будут участвовать в операции наравне с вами.

Мои слова были встречены молчанием. В рядах светлых пронеслось едва заметное движение: головы повернулись, взгляды метнулись в сторону демонов, в эту секунду материализовавшихся рядом со мной. Их было два десятка — мрачные, сосредоточенные, с нечеловеческой выправкой. Реакция светлых была смешанной: от настороженности до откровенного отвращения. Но ни один из них не осмелился нарушить строй или выказать неуважение.

Я сделал паузу, позволяя им осознать ситуацию.

— Запоминайте друг друга, — холодно добавил я. — В пылу боя любая атака на моего бойца, в том числе и случайная, будет восприниматься как удар по мне, — я повернулся к демонам. — И это правило работает в обе стороны.

Я внимательно наблюдал за лицами светлых. Некоторые скрывали эмоции хуже других: сжатые челюсти, напряжённые мышцы. Но в целом картина оставалась стабильной: однозначно проинструктированные ранее бойцы, готовые выполнять приказы, даже если они шли вразрез с их личными предпочтениями.

Командир отряда имперских гвардейцев сделал шаг вперёд.

— Понимаем, Ваша Светлость, — произнёс он ровным тоном. — Конфликтов не будет.

Я оценил его ответ, кивнув.

— Теперь, когда всё ясно, мне нужны командиры. Остальные могут отдыхать, — заключил я, завершая обращение.

Светлые неспешно разошлись, оставив нас с офицерами и несколькими моими людьми. Мы направились к импровизированному штабу — просторному помещению с высоким потолком, где стоял длинный стол, уставленный картами и документами. На стене висел большой экран, на котором отображалась карта города. Калинин уже занимался последними приготовлениями, его руки быстро перебирали листы с информацией.

Следующие полтора часа прошли в напряжённых обсуждениях. Мы согласовывали точки, где светлым предстояло выставить артефакты, координировали действия с моими бесами и разрабатывали возможные сценарии развития событий. На карте местности появлялись и исчезали метки, создавая сложную сеть. Ошибок быть не могло.

Командир светлых, представившийся как майор Соколов, внимательно следил за ходом обсуждения. Его невозмутимая решимость и здравая логика выделяли его из остальных. Офицер задавал вопросы по существу, предлагал полезные корректировки. Его профессионализм внушал уважение.

К восьми утра план был окончательно утверждён. Мы покинули штаб, оставив светлых обсуждать детали между собой. Воздух был пропитан холодом, первые лучи рассвета пробивались сквозь серые облака, окрашивая небо в бледно-розовые тона. Внутри меня начинало теплиться чувство удовлетворения. Теперь оставалось только дождаться часа «Х».