Только если ты захочешь

Глава 14

Время для любви

Я всегда боялась, что мне не хватит времени для любви! Не того времени, когда я вижу, как растут мои дети, или провожу его с близкими и подругами, – этого мне хватает, и порой в избытке.

Нет, я боюсь потерять время, которое приближает меня к тебе, боюсь, что не умею ценить ожидание встречи с тобой, полноценно проживать секунды, отделяющие меня от того момента, когда я смогу погладить тебя по щеке.

_{* * *}

Несмотря на холодный вечер, Камилла решила не идти к ближайшей станции метро, а пройтись пешком по парижским улицам. Она шла по улице Риволи, потом по широким аллеям сада Тюильри и, наконец, присела на бортик одного из бассейнов, окружавших большую пирамиду Лувра. Она смотрела на последних туристов, исчезающих в переходе Ришелье – музей скоро закрывался.

Камилла отдалась Стивену – мужчине, пришедшему из ее прошлого, о котором она забыла, даже если иногда и вспоминала свою юность в Аркашоне. Достаточно было нескольких слов, нацарапанных на клейком листочке, чтобы ее захватило одно-единственное желание: снова его увидеть.

Она применила все уловки, чтобы обмануть себя, чтобы не признавать это почти магнетическое притяжение между ними, вновь возникшее через столько лет после их последней встречи.

Вот уже несколько месяцев ее терзал вопрос: «Если бы я не знала его раньше, было бы все по-другому?»

Чем больше она об этом думала, тем яснее, до полной очевидности, становился ответ: да!

Камилле исполнилось сорок три, и она была очень красива, но супружеская жизнь приносила ей одно разочарование – этих обстоятельств бывает достаточно, чтобы пуститься в необременительные любовные приключения. Однако она никогда не помышляла об этом, несмотря на многочисленные возможности; изменить – означало для нее согласиться с собственной заурядностью и легкомыслием. Иногда ей хотелось поменять свою жизнь, но мысль о том, что она не сможет каждое утро видеть, как просыпаются ее дети, приводила ее в ужас. Она старалась наполнить свою жизнь другими удовольствиями; со временем она даже смирилась с этим… пока не появился Стивен.

Сегодня она сдалась. Так закончился долгий процесс соблазнения со стороны подростка, превратившегося в мужчину, которому она не могла сопротивляться.

Как будут развиваться их отношения? Она понятия не имела, но это ее ничуть не тревожило. Впервые в жизни ее манила неизвестность. Она, которая с утра до вечера продумывала стратегию, квалифицировала факты, формулировала итоги, теперь наслаждалась той непредсказуемостью, что перевернула ее жизнь.

_{* * *}

Близилась ночь, холод усиливался. Камилла зябко ежилась. Она села в первый подъехавший битком набитый автобус, идущий к Люксембургскому саду. Затем забрала машину, которую оставила на парковке у своего агентства. Было почти половина седьмого, когда она выехала домой, в Сан-Реми-ле-Шеврёз.

Камилла набрала номер больницы, в которой Матильда проходила обследование. В трубке послышался ее слабый голос:

– Алло, слушаю вас.

– Мамочка! Как ты себя чувствуешь?

– Камилла, как я рада тебя слышать! Юбер предупредил меня, что ты будешь звонить.

– Ты нас всех напугала, что с тобой?

– Да совершенно ничего! – возразила Матильда, стараясь скрыть дрожь в голосе.

– Скажи мне правду! Юбер рассказал, что у тебя были приступы… но что говорят врачи?

– Ах, врачи! Хорошо, что ты о них вспомнила, рассказывать мне особо нечего, но они, конечно, асы!

– Как это нечего? А все эти обследования, которые ты прошла? – удивилась Камилла.

– «Упало давление» – это единственное объяснение, которое я услышала: восемьдесят на сорок при первом приступе и восемьдесят на пятьдесят – при втором.

– Ого! Ты вымоталась, мамочка, тебе надо отдохнуть.

– Знаю, но я не привыкла бездельничать.

– Между «бездельничать» и «выжимать себя до последней капли» есть золотая середина, ты так не думаешь? – поинтересовалась Камилла.

– Конечно… А как ты? И как дети?

– Все в порядке, они с нетерпением ждут каникул, ведь в этом году мы не едем кататься на лыжах. Возможно, съезжу с Ванессой и Люком на несколько дней в Аркашон, пока не знаю точно.

Матильда удивилась ностальгической интонации Камиллы.

– А… – Она запнулась… – Разве Ришар не поедет с вами?

– Нет, у него работа, вечно работа… Он останется в Париже.

– Знаешь, я долго думала о том, что ты мне сказала в тот вечер, – призналась Матильда.

– О чем именно?

– О твоем муже!

– А…

– Алло? Ты пропала!

– Нет, я стою в пробке.

– Так что у вас? – настаивала Матильда.

– Все в порядке… с этой работой у нас почти не остается времени на себя самих. Когда мы закончим самые сложные дела, станет полегче, – отделалась она стандартной фразой.

– Я должна с тобой попрощаться, моя дорогая, я слышу звяканье тарелок с ужином, и у меня есть право на дегустацию, – пошутила Матильда.

– О’кей, мамочка, целую тебя, скоро позвоню снова.

– Спасибо, что позвонила… и… береги себя.

– Хорошо, – просто сказала Камилла и разъединилась.

_{* * *}

Камилла думала о Стивене, она не могла помешать себе думать о нем. Чем он мог быть занят в этот час? Наверное, закрывал свой магазин. Стоя в пробке на окружной дороге, она просмотрела мессенждер в айфоне, который лежал рядом на пассажирском сиденье; сообщения не было.

«Может, напишет позже», – сказала она себе.

Прошло около часа, когда Камилла увидела, наконец, указатель на Сен-Реми-ле-Шеврёз – еще десять минут, и она будет дома.

Она скучала по детям, ей хотелось одного: сжать их в объятиях. И хотя Камилла не стыдилась того, что произошло между ней и Стивеном, она все равно чувствовала себя неловко перед Ванессой и Люком; ее грызло чувство вины.

Она остановилась на аллее, когда зазвонил ее телефон.

«Я жду тебя уже 10 000 дней! Сколько еще ждать, чтобы увидеться?»

Положив телефон на бедро, она уткнулась лбом в руль, не отрывая глаз от экрана. Она улыбалась, но по ее щекам текли слезы и падали на руку, держащую айфон. Сквозь слезы она перечитала сообщение Стивена.

Снова эта его манера переводить ситуацию в шутку или изящно обыгрывать ее. Он мог просто написать: «Это было прекрасно, хочу тебя увидеть снова»; или: «Целую тебя и уже скучаю».

Нет, Стивен снова несколькими словами сумел тронуть Камиллу, напомнив прошлое… и будущее, если оно у них было, но только не настоящее.

Она подняла голову и в ответ быстро набрала несколько простых слов; ее ждали дети.

«Завтра в 12 часов у тебя в «Словах», целую».

_{* * *}

Еще не успев открыть дверь, Камилла услышала мощный голос Буссары:

– Ей-богу, не понимаю, мадам, почему он стоит таких бешеных денег!

– Что-что? – удивилась Камилла, обнимая Люка.

– Эта ваша штука, как она называется?

– Моя штука? Вы о чем?

– Ваш аппаратик, в котором есть всё, кроме телефона.

– Твой смартфон, мама, – подсказал Люк.

– Ах да, Буссара, а что не так с моим «аппаратиком», как вы выражаетесь?

– Сегодня после обеда я пыталась до вас дозвониться четыре раза. И если бы мне хотелось просто послушать ваш голос, так это мне удалось! Правда, не настоящий, а тот, что как попугай повторяет одно и то же, – заявила она, разражаясь добродушным смехом.

– Но я не получала ваших звонков, Буссара, – удивилась Камилла.

– Как, мадам, а тогда что это значит?

Буссара протянула ей свой телефон, на котором значилось четыре неотвеченных вызова «м-м Мабрек» между 14 и 16 часами.

Спустилась Ванесса и, поцеловав мать, заметила, что Буссара, наконец, обзавелась мобильным телефоном.

– Вау, что это? У него даже есть антенна сбоку! Но с таким ты же ничего не сможешь делать!

– Я по нему звоню, моя дорогая, – уверила она Ванессу, гордо вертя в руке громоздкую трубку десятилетней давности.

– Да ведь он бесполезен, ты даже не можешь сёрфить с ним в интернете!

– В комплект моей доски это не входит, – пошутила Буссара.

– Ты не понимаешь или смеешься надо мной! – ответила Ванесса, пожимая плечами.

– Конечно, я получила ваши звонки, но я не знала, от кого они, поэтому не ответила. Я сейчас же занесу ваш номер в адресную книгу, Буссара.

– Хорошо, мадам, я только хотела предупредить вас, что в следующие среду и четверг мне обязательно нужно будет уйти в шесть часов.

– Никаких проблем, я скажу мужу, и мы все уладим.

– Он уже в курсе, – ответила Буссара, обматывая шарфом шею.

– Мой муж?.. Вы ему звонили?

– Разумеется, мадам, вы же не отвечали! И вы много раз просили предупреждать вас как можно раньше, если мне надо будет отлучиться.

– Конечно, конечно… и… что он вам ответил?

– Ничего особенного, только: «Я запишу».

– И это всё? – уточнила Камилла.

– Да, мадам… а, нет, еще он сказал: его не удивляет, что вы не брали трубку! Мне надо идти, всем до свиданья, – крикнула она, закрывая за собой входную дверь.

– До свиданья, Буссара.

Камилла просмотрела список пропущенных звонков; из офиса никто не звонил, муж тоже.

Она прилегла на диван. Послышался характерный хлопок – это вернулся Ришар и закрыл за собой дверь.

– Привет, день прошел нормально? – спросила она с усилием.

– Дико устал! Завал дел. Налей мне виски, пожалуйста.

– Хорошо.

Камилла подошла к бару; ей было страшно: она знала, что после того, как Ришар выпьет, он начнет приставать. Она чувствовала, что не в силах удовлетворять желание мужа, особенно сегодня.

– Ты уверен? Мы же еще не ужинали.

Ришар обернулся, на его лице отразилось недоумение:

– Ну и что?

– Ничего, извини.

Камилла наполнила стакан льдом и добавила минимальное количество виски.

– А ты, что ты делала сегодня?

– Я… я прошлась немного… подышала воздухом.

– Одна? Или с подругой?

– Мне хотелось… побыть одной! – Камилла импровизировала на ходу.

– Даже если бы ты сказала, что не одна, я бы тебе не поверил! – заявил Ришар, проглотив виски одним махом.

– Почему…

Он не дал жене договорить.

– В офис к тебе заезжала Амели, хотела перекинуться парой слов.

– А…

Она не узнавала своего мужа, который, кажется, впервые заинтересовался тем, как она проводит время.

Ришар снова налил себе виски и подошел к жене; Камилла почувствовала его тяжелое дыхание, насыщенное алкоголем.

– Я хочу извиниться, – сказал он, попивая виски частыми глотками.

– Извиниться? Но за что?

– За своих родителей, они нехорошо обошлись с Матильдой.

Камилла почувствовала, как по спине пробежал холодок облегчения.

– Ничего страшного, это я была слишком несдержанна.

Он подошел вплотную к жене; она ставила приборы на кухонный стол. Ришар взял ее за талию, продолжая прикладываться к стакану.

Она быстро отстранилась и повернулась к холодильнику.

– Ты будешь ветчину или доешь гратен^[19], который Буссара сегодня приготовила детям?

– Что хочешь, мне все равно!

Он снова подошел к Камилле, крепко прижал к себе и поцеловал в шею. Она не решилась опять оттолкнуть его и, сделав над собой усилие, улыбнулась.

– Этот запах – фу, какая галость! – воскликнул он, вытирая губы. – Пожалуй, разогрей гратен и захвати бутылку шабли.

Камилла поставила две тарелки с гратеном на стол. Когда она подошла к Ришару, он крепко схватил ее за бедро.

«Нет! Только не сегодня, я не смогу», – подумала Камилла, застыв от страха.

– Налей мне вина и себе тоже, Камилла, выпьем за успех нашего адвокатского кабинета, – предложил он, и было видно, что два стакана виски уже оказали свое действие.

Камилла сообразила, что ее спасение придет после одного-двух бокалов белого вина. Она очень устала и не испытывала ни малейшего желания пить за что бы то ни было. Но она заставила себя, зная, что, если Ришар выпьет немного лишнего, он рухнет на диван и сразу захрапит.

Она налила вина и стала не спеша смаковать шабли, не забывая регулярно наполнять бокал мужа. Она говорила, говорила без умолку, чтобы занять мысли Ришара, который уже ничего не замечал, с удовольствием проглотив две тарелки гратена и, противно икая, последний стакан белого вина.

Пока Камилла убирала со стола, Ришар встал и, как она и надеялась, поплелся к дивану. Он включил телевизор и пролистал пультом несколько программ, пока не нашел футбольной матч Первой лиги чемпионата Англии по футболу, после чего отупело уткнулся в экран.

– Это, по крайней мере, настоящий футбол! Не то что наш чемпионат Франции, – проворчал он, постепенно соскальзывая в горизонтальное положение.

Камилла не отводила от него глаз и думала только об одном: чтобы он наконец заснул. Она села за письменный стол, чтобы ответить на несколько мейлов, пришедших за день.

Едва закончился первый тайм, послышался приглушенный храп. Стараясь не шуметь, Камилла уменьшила громкость телевизора и пошла спать. Вливший в себя приличное количество спиртного, Ришар очнулся и пошел спать только в два часа ночи. Он грузно улегся в постель; Камилла проснулась, но сделала вид, что продолжает спать. Снова послышался храп; сегодня она избежала тошнотворного соития.

_{* * *}

Все утро она думала только об одном: увидеть Стивена. Ей было трудно сосредоточиться на встречах с клиентами, которым приходилось повторять ей одно и то же; стоило беседе затянуться, ее мысли начинали блуждать по улочке, затерянной в Маре.

Сегодня утром она больше, чем обычно, уделила внимание своей внешности; ее мучили вопросы: «Какой цвет ему понравится – красный или черный? Не слишком ли коротка эта юбка? А каблуки – не чересчур высоки? Вдруг это покажется ему вульгарным?»

В конце концов она остановилась на тонком белье кремового цвета без всякой вышивки, которое не вырисовывается под одеждой; узкой, цвета лососины, юбке с кружевным краем, доходящей до колена, просторной серой блузке, в которой она отвернула манжеты, чтобы были видны браслеты; и слегка матовых чулках марки «Дим». Туалет довершали серые лодочки с тонкими ремешками на щиколотках.

Закончилась ее последняя консультация, и Камилла сразу поехала к Стивену. Он ждал ее перед входом в «Слова и Словесность», и она смотрела на него, пока, не торопясь, шла ему навстречу по мостовой улочки. Сунув руки в карманы вытертых джинсов, он стоял, прислонившись к витрине, и улыбался. Камилла подошла к нему и только теперь заметила плохо выбритую и кое-где поседевшую щетину на подбородке; она приложила ладонь к его щеке, провела рукой по лбу и погладила его густую шевелюру.

Они еще не сказали ни слова, только смотрели друг другу в глаза. Улыбка Стивена составляла контраст с сосредоточенностью Камиллы; казалось, она не видит ничего вокруг. Он развязал пояс ее пальто, и его рука скользнула внутрь; он обнял ее за талию, потом спустился ниже; она прильнула к нему, давая знак, что хочет большего. Приподняв ногу, Камилла прижала ее к бедру Стивена; в тишине было слышно, как скользит чулок по ткани джинсов. Она все медленнее повторяла это движение, все сильнее прижимаясь к бедру своего любовника. Она страстно желала Стивена, его горячих рук, нежности его ласк.

Стивен, застигнутый врасплох этим безрассудством, не сразу на него откликнулся, но не смог сдержать себя и, сжав ногу Камиллы, прижал ее к себе. Его рука незаметно поднялась к черной бархатной подвязке, и у нее вырвался тихий, почти неслышный стон. Не отдавая себе отчета, она все сильнее прижималась к Стивену, упираясь одной ногой в лодочке о край витрины. Она освободила из джинсов край рубашки, и ее пальцы заскользили по его груди, царапая кожу; пробежали по животу, снова поднялись и проделали тот же путь. Мускулы Стивена напряглись от боли и удовольствия.

Приблизив губы к шее, она прикусила ему мочку уха и, продолжая покусывать, прошептала:

– Возьми меня!

Открыв лавку, он одним движением втянул Камиллу внутрь, задернул штору и запер дверь на ключ, пока она сбрасывала пальто. Ален, его партнер, будет на набережной букинистов до семнадцати часов; им никто не помешает.

Они не стали подниматься в спальню, где стоял старый кожаный диван. Не переставая целовать Камиллу, Стивен смахнул книги с большого стола в глубине лавки. Он обхватил ее за бедра, приподнял и мягко опрокинул на стол; но на мгновение остановился и, не отрывая от нее взгляда, начал нежно массировать ей икры. Камилла закрыла глаза и не шевелилась, позволяя себя ласкать. Она лишь прерывисто дышала, опьяненная страстью и наслаждением. Стивен дернул ворот ее блузки так, что пуговицы брызнули в разные стороны; не расстегивая бюстгальтера, высвободил ее груди и приник к ним влажным, горячим ртом. Подняв Камилле юбку, он резко потянул ремень своих джинсов.

Стоя, Стивен сжал ее лодыжки, и его пальцы почувствовали нежное прикосновение чулок и кожаных ремешков туфель. Они занимались любовью. Камилла была не в силах сдержать восторг, ее тело выгибалась часто и сильно. Он снова и снова останавливался, но уже не мог сдерживать себя, и его тело содрогнулось в долгом стоне наслаждения. Камилла прижалась к нему, ей хотелось удержать его в себе; Стивен приник виском к ее груди. Дыхание Камиллы постепенно выровнялось; он лег рядом и обнял ее.

_{* * *}

Прошло несколько недель; они все чаще и чаще проводили время вместе. После каждого свидания желание увидеться вновь становилось все сильнее.

Они любили друг друга, но не решались в этом признаться. Каждый стыдливо молчал, как будто хотел защитить другого от разрушительной силы своего чувства.

Камилла открыла для себя любовное наслаждение с мужчиной, которого она, казалось, забыла, но его короткая записка разбудила в ней бессчетные воспоминания, и ее переполняли невысказанные чувства.

Стивен, несмотря на годы и перенесенные испытания, всегда хранил воспоминание об этой девочке – одновременно застенчивой и дерзкой, – которую он знал, когда им было по шестнадцать. Все эти годы он не решался позвонить ей из страха обнаружить, что она о нем совершенно забыла, предпочитая жить в безумной надежде, что когда-нибудь представится случай ее увидеть. В глубине души он понимал, что это пустая фантазия, но ему было необходимо так думать; и, может быть, однажды мираж станет реальностью.

Но иногда случайность может перевернуть всю жизнь.