Только моя принцесса

Глава 19

Алиса

Игорек тянет меня за собой, и я бегу, аж дыхание спирает. Отчаянно боюсь все пропустить. Мне отчего-то кажется, что каждая минута на счету.

- Горр, вы куда? – окликает нас Маша Сорокина.

Откуда она только взялась, и так некстати.

- Отстань, - отмахивается от нее брат, к моей радости даже не думая о том, чтобы замедлиться и скинуть скорость.

- Но, Гоооор!

У Маши не получается скрыть, насколько она обижена и расстроена.

- Я же сказал, - бросает недовольно Игорь, - Не до тебя сейчас.

Но бросив взгляд на поникшее лицо своей поклонницы все же слегка притормаживает, и несколько смягчается.

- Я…позже к тебе подойду. Лады?

Маша закусывает губу, и кивает, а я тяну Игорька дальше.

Как ни жаль Сорокину, но ведь и правда, нам сейчас не до нее. И мне так нравится осознавать, что Игорек тоже так думает, и никакая посторонняя девчонка по-прежнему не имеет для брата такого же значения, как мы, его друзья.

О чем бы он там с ними не перешептывался на переменах, и сколько бы не держался за руки и за другие части тела.

И вот мы снова бежим.

Совсем как в прежние времена, когда мы играли в компании ребят, скажем, в казаки-разбойники.

Летим, пока не упираемся носом в стену здания.

- Нам сюда, Лиса.

Игорек кивает на вросшее в стену полуподвальное помещение, высотой что-то около трех метров.

- Давай, я тебе помогу.

Он подсаживает, я вскарабкиваюсь, и уже через секунду сую нос в большое окно, забранное кованой металлической решеткой.

Игорек хватается за угол крыши, а потом ловко подтягивается на руках следом за мной.

- Только не это окно, Алис, а следующее, - говорит, значительно понизив голос. - Аккуратнее, пригнись, чтобы не заметили. И потише.

Мы сгибаемся чуть не пополам, и крадемся по крыше подвала как какие-нибудь заправские воришки.

- Это окно приемной, - объясняет брат, а вот следующее уже точно наше, только там надо аккуратнее.

Крыша заканчивается. Мы распрямляемся, и друг за другом ступаем на бетонный выступ. Не слишком широкий, но и не узкий. Достаточный, чтобы удержаться, если соблюдать осторожность и не смотреть по сторонам и вниз.

- А если нас здесь поймают? – шепчу я, а у самой так и ликует все в груди.

Потому что настоящее приключение. Потому что я задействована и включена. И это весело, хоть и страшно. Волнительно, хоть и переживательно за Игната.

- Не поймают, они все заняты тушением пожара, - отмахивается Горр.

И я стараюсь скопировать и перенять его беспечность.

- Который устроили вы с парнями? – произношу я, стараясь, чтобы звучало как можно беззаботнее.

- Круто получилось, скажи?

Брат оборачивается, и пытливо смотрит на меня.

Словно бы проверяет. Словно я могла бы усомниться в нем или критиковать. Словно могла бы не понять и не принять.

Но я априори одобряю все, что бы он ни сделал, ни сказал. Я…Может это и ужасно, но правда не вижу ничего плохого в том, чтобы подорвать немного школьные устои. Главное ведь, никто не пострадал.

А иначе директор увидел бы драку своими глазами, и всерьез взялся за Игната.

- Круто, - говорю я.

Губы Игорька расплываются в довольной улыбке.

- Я знал, что тебя это не шокирует.

- Вы не причинили никому вреда.

- Ну…там поблизости ошивался кот, но мы его прогнали. Да и не дурак он, сам бы убежал. А теперь тихо Лиса, иначе ничего не услышим.

Мы с Горром, наконец, достигаем нужного окна.

Брат приобнимает меня, чтобы я не отступила назад, и не свалилась.

Прислоняемся лицами к окну, и как раз вовремя, потому что массивная дубовая дверь кабинета распахивается.

В помещение входят директор и Игнат.

Замираем.

- Имей в виду, Шахов, пока мы шли я ни на секунду не спускал с тебя глаз. Ни на секунду, - цедит директор, закрывая за собой дверь кабинета. – Так что на этот раз ты не отвертишься, как ты ни хочешь.

Он говорит громко, и нам с братом хорошо слышны не только слова, но и все оттенки ярости, злости и недовольства, что сквозят в его голосе.

Наполняют кабинет.

Хотя он мог бы хоть немного поостыть.

Но директор не терпит непослушания, а Игнат именно тот, кто выказывает его едва ли не при каждом столкновении.

Вот и сейчас. Будто нарочно, чтобы еще сильнее его позлить, Игнат присаживается бедром на святая-святых, огромный, заваленный делами учеников и другими супер важными бумагами, любимый директорский стол.

- Чтооо! – ревет директор, едва обернувшись и увидев это святотатство.

Его шея и лицо стремительно наливаются краской.

- Да как ты смеешь, щенок! Живо поднимайся!

Игнат выпрямляется, а директор поправляет галстук. Словно сам себя призывает к спокойствию, словно сдерживается из последних сил, и только благодаря этому предмету гардероба.

А потом он неожиданно зовет на подмогу секретаршу.

- Зинаида Прокофьевна, скорее сюда, - зычно выкрикивает он, и дверь сейчас же распахивается.

- Итак, Шахов, давай, выворачивай карманы, - говорит он, едва пожилая женщина входит и послушно встает у стены.

- А вы, Зинаида Прокофьевна, все фиксируйте.

Женщина поправляет очки, и степенно, будто находится по меньшей мере в здании суда, кивает.

- Живо, Шахов.

- Даже не подумаю, - отзывается Игнат.

- Что?

И директор снова принимается дергать галстук.

- Я тебе говорю. Сейчас-же-вы-во-ра-чи-вай-кар-ма-ны! Хочешь, чтобы я вызвал полицию?

Игнат лишь пожимает плечами.

Я…просто горжусь сейчас его выдержкой и спокойствием. И как у него получается?

- Это ведь ты порезал паренька, признай лучше сразу, - шипит директор, снова наступая на него. - Они-то, в отличие от меня, не станут с тобой церемониться. Хочешь в колонию для несовершеннолетних загреметь, да? Это ведь можно легко устроить. Гораздо легче, чем ты можешь себе представить.

Игнат берет со стола что-то наподобие статуэтки, с нашего расстояния не разглядеть, и начинает рассматривать.

- Положи сейчас же на место, и выворачивай чертовы карманы!!!!

Кажется, еще секунда, и директор накинется на Игната с кулаками.

Я аж вся сжимаюсь.

И только присутствие брата рядом не дает сорваться на крик, да понимание, что директор все же не поступит так, путь и очень хочет. Не при свидетелях. Не в стенах лицея. Иначе бы тут же вылетел с директорского кресла.

- Если хотите, сами проверяйте, - говорит вдруг Игнат, а губы директора разъезжаются в кривой полуулыбке.

- Ладно, как скажешь. Снимай пиджак и давай его мне.

Игнат выполняет, а я кидаю быстрый взгляд на брата.

Горр не отрывается от происходящего, его лицо так напряжено. А еще он снимает все на телефон. В этом ракурсе было бы даже на руку, если бы директор немного вышел из себя.

Но я тут же пугаюсь своих мыслей. Хватит и того, что я, с детства привыкшая считать себя хорошей, одобряю поджоги, подслушиваю и подглядываю.

Директор выхватывает пиджак Игната, и начинает рыться у него в карманах.

В первом он не находит ничего, и тут же заныривает руками во второй.

Секунду медлит, а потом его рот издает какой-то непонятный булькающий звук.

То ли возглас удивления, то ли радости.

А уже в следующий момент он достает из кармана небольшой складной ножик. Какие часто можно увидеть у парней.

Все вокруг замирает. Даже кружащиеся в воздухе пылинки.

Секретарша остается стоять по стойке смирно, директор торжествующе задирает подбородок, Игорек тихоньки присвистывает.

Я теряю почву под ногами, и, несмотря на то, что Горр страхует, покрепче впиваюсь пальцами в карниз.

- Ну, и…, - тянет директор со смешком. – Что ты теперь скажешь, Шахов? Чей же ножечек?

- Понятия не имею, - говорит Игнат. – Может, ваш?

- Что?

- По крайней мере ваши отпечатки пальцев на нем точно есть.

Директор хмурится. Переводит быстрый взгляд на секретаршу, а потом снова смотрит на Игната.

- Таааак, - тянет он.

А потом поворачивается к секретарше.

- Зинаида Прокофьевна, будьте любезны, приготовьте мне, пожалуйста, чашечку кофе.

- Конечно, Борис Степанович, сейчас, - степенно кивает женщина и выходит из кабинета.

Ее непрошибаемому спокойствию и пофигизму, несмотря на почтенный возраст, можно только позавидовать.

Игнат с директором остаются один на один. Я чувствую, как Игорек рядом со мной напрягается сильнее.

- Считаешь себя самым умным? Да? – тянет директор, а потом протягивает нож Игнату. - Ну-ка, открывай.

- Я уже давно не в третьем классе, - отвечает Игнат.

Отходит, и огибает директорский стол.

Правильно делает.

Потому что мне как-то боязно, что директор насильно пихнет ему в руки нож.

Но теперь между ними стол, ну и…может директор все же вспомнит, что они находятся в общественном месте, а он представитель педагогического коллектива.

- Значит, все же хочешь с полицией разбираться?

- И что вы им предъявите? Нож со своими отпечатками пальцев? Свидетельские показания, которых нет? Или они должны поверить вашему Вадику на слово?

- В любом случае, неприятности тебе будут обеспечены.

- Как и вам.

Директор снова хватается за галстук.

- Я ведь все равно тебя достану, Шахов. Я…, - произносит где-то через полминуты.

- Может, позвоните в общественную организацию, что за меня платит, и нажалуетесь? Отличный повод, чтобы выгнать меня из лицея. Предлагаю сделать это прямо сейчас.

Повисает пауза, а у меня в голове грохочет только одна мысль. Вот для чего все это.

И дерзкий тон, столь вызывающее поведение.

Игнат хочет, очень хочет, чтобы правда о его спонсорах выплыла сейчас наружу.

А Директор не может. Не может никому позвонить, даже если очень захочет. Ведь тогда Игнату откроется, кто оплачивает его обучение, а директор должен все держать в секрете.

Директор тоже это понимает.

- Как же ты бесишь! – восклицает он, опять выплескивая свой гнев на Игната.

И снова мне становится не по себе.

- Бывает, - пожимает плечами Игнат, кажется, ничуть не взволнованный пламенной речью директора.

- Детдомовский, сплошной гемморой. Вот там тебе самое место, а не здесь. Среди отбросов, а не среди приличных людей. И как только так получилось…

- Сообщите об этом благотворительной организации прямо сейчас.

На сочетании «благотворительная организация» Игнат специально делает упор.

В остальном продолжает сохранять спокойствие. Хотя заметно, что директор его все же достал. Черты лица заостряются. Но он держится. Держится, потому что я знаю, хочет, чтобы директор позвонил.

Но директор и не думает никому звонить.

Он больше не смотрит на Игната, и кажется, теперь не стремиться убить его, или растоптать.

- С самого начала, как только ты поступил к нам учиться, ты начал меня бесить, - говорит он вместо того, и всплески ярости в его голосе сменяются нотами усталости. - Никакого следования правилам, никаких устоев и ноль, просто ноль уважения к старшим, а то и к своим товарищам!

Обходит стол, и тяжело плюхается в кресло.

- За всю мою практику никто, ни один даже самый наглый мажор меня так не выводил. Ты и Горский. Вы словно две занозы в заднице. Вечно все оспариваете, вечно со своим мнением. Особенно ты.

- Я понимаю ваше неудобство, - говорит Игнат.

Приступ гнева, кажется, прошел, и к нему возвращается его обычная невозмутимость.

- Неудобство? Да я жду не дождусь, когда вы уже доучитесь и свалите. И, наконец, прекратятся эти вечные драки, разборки, а главное, постоянный подрыв авторитета руководства. Теперь вот к Рудскому прицепились. А его отец, между прочим, пообещал на днях внести приличный взнос на переоснащение. Вот что, что такого сделал вам этот мальчик? Нееет, вы сразу его зацепили. Это…его нож?

Заканчивает без перехода.

Игнат молчит.

Ни да, ни нет.

Еще немного, и директор снова закипит.

- Все, иди отсюда. Чтобы духу твоего здесь больше не было. Ради бога, не попадайся мне на глаза по меньшей мере до конца недели.

…

Мне жутко интересно, чем таким смог прижать нашего директора дядя Демьян, что тот даже на пике эмоций не рассказал Игнату о том, кто именно оплачивал все эти годы его учебу.

И…получается, сохранить хорошие отношения с дядей для директора важнее, чем с папой Вадика. Важнее, чем проучить так раздражающего его непокорного подростка.

Я горжусь, я привыкла что наши с Игорьком семьи имеют особое влияние. И я также Горская, я одна из них!

…

- Вадим, это ты подкинул Игнату нож? - выпаливаю я, едва вижу Вадима, выходящего из медпункта, и дожидаюсь, когда он приноровится к моему шагу.

Слегка в лоб, но я не из тех, кто может долго удерживать эмоции в себе.

Выходим во двор.

Боковым зрением наблюдаю за тем, как Горр объясняется с Машей Сорокиной, а Таня Ильина вьется вокруг Игната и его мотоцикла.

Вот бы прокатиться, крепко обхватив, обняв Игната со спины. Я бы, наверное, задохнулась от восторга. Безвозвратно утонула в ощущениях. Но мы с ним до сих пор не разговариваем.

Лишь перекидываемся взглядами, вот как сейчас. Пока стоим. Он с Таней, я с Вадимом, с которым мы ждем каждый своего водителя. Но все равно то и дело поглядываем друг на друга.

Конечно, он больше не смотрит так, как в аудитории. Я бы сошла с ума, наверное. Так испугалась, уловив в его взгляде нечто совершенно дикое.

Мила прощается, а мы продолжаем ожидать.

Вдруг думаю о том, что это крайней скучно. Плестись, расположившись на заднем сиденье и смотреть в окно. А хочется, чтобы горячо. Мечтается оказаться на месте Тани. С ним…С которым так нестерпимо жгуче и болезненно…

- Нет, Алис, как ты могла подумать? А что, ему кто-то подкинул нож?

Удивление и возмущение Вадима выглядят крайне натурально.

Я спохватываюсь, и прикусываю язык.

Конечно же, произошедшее в кабинете, не стоит афишировать. И о ноже, не считая директора, секретаря, и самого Игната, не должен знать никто, кроме нас с Игорьком. Глупая я проболталась. Но…как еще мне было узнать правду?

У Горра с Игнатом, едва тот вышел из кабинета, свои разговоры, я очень быстро снова оказалась не при делах.

Нежная Принцесса, которая итак узнала слишком много.

А еще мне срочно нужен парень. Девчонки снова, и теперь уже в переписке затянули разговоры о поцелуях и мне, необходимо в ближайшее время стать настоящим экспертом в этом деле. А кто еще, если не Вадим?

Остальные мальчики привычно сторонятся, хоть и смотрят украдкой. А это все не то.

Мне ведь хотя бы понять, чем отличаются поцелуи без языка и с языком. И будет ли удобно открывать глаза во время поцелуя? А еще действительно ли перехватывает дыхание? И станет ли щекотно внизу живота. И произойдут ли со мной все те приятные вещи, о которых говорят уже все, и даже Мила. Не дождавшаяся внимания Горра, и поцеловавшаяся сегодня с мальчиком из параллели. В то время, как я подслушивала и подглядывала, подруга тоже не теряла времени даром.

- Нет, никто не подкидывал, - быстро произношу я, наивно хлопая глазами. - Просто…это было бы логичным. Ну…если бы ты порезал сам себя, а затем…Эээ…Классный ход, да?

Вадим прищуривается, а я понимаю, что все глубже закапываюсь и замолкаю.

И мысли сразу в кучу. Оглушают.

Наверное, если бы я полетела на мотоцикле вместе с Игнатом, они на скорости сразу бы все выветрились и стало бы легко-легко.

Ведь как же хорошо, когда можно совсем ни о чем не думать.

- Это…он тебе сказал?

- Нет. Я просто как раз недавно фильм смотрела, - нагло вру, и даже не краснею, - и там произошел как раз такой вот поворот.

- Черт, Алиса. Что за бред! Меня бесит, что ты могла так плохо подумать обо мне!

- Извини.

Но тогда кто?

И Игнат не развеял никак моих сомнений. Я спросила, чей это нож, а Игнат просто отвернулся и ушел.

Снова кошу глаза на парочку. И почему только они до сих пор не уезжают? А Танина школьная юбка слишком короткая, по дресс-коду положено длиннее. Как она думает в ней взгромоздиться на мотоцикл? Это же позор!

Но, кажется, взрослых больше не интересует внешний вид учащихся. Зато они зорко следят за тем, чтобы парни не подходили к друг другу ближе чем на сотню шагов.

Водитель Вадима оказывается расторопнее нашего семейного, и его Мерседес приезжает скорее. Но Вадима это отчего-то злит.

- Извините пожалуйста, Вадим Михайлович, там авария крупная. Пока дождались, пока растащили и освободили полосу, - сбивчиво объясняет водитель, полноватый мужчина с пышными седеющими усами.

- Мог бы и подольше, - буркает Вадим.

- Что, простите?

- Да ничего, - отвечает Вадим несколько раздраженно.

Все те недели на отдыхе, что мы общались, он никогда таким не был, и с персоналом был любезен. А сейчас его будто подменили.

- Алис, садись, мы тебя подвезем, - настойчиво предлагает он, разворачиваясь ко мне.

- Я не могу, Петр Иванович сейчас подъедет.

- Ну и что? Как приедет, так и уедет.

- Нет, ты что. Его же инфаркт хватит, если он решит, что из-за его опоздания мне пришлось испытывать неудобства.

- Какие неудобства, Лисенок? У нас Мерседес класса Люкс.

Необычно, что он так меня назвал. А пока я прикидываю, нравится мне, или нет, Вадим теснит меня к задней дверце.

- Я понимаю, но…

Ооо, совершенно неожиданно, но Игнат отшивает Таню и не дает ей сесть на мотоцикл.

Я выскальзываю из объятий Вадима и отхожу на пару шагов.

- Извини, но я дождусь Петра Ивановича. А, вон как раз и он!

Как же, как же кстати.

Мой водитель точно также рассказывает про аварию. Рассыпается в извинениях.

Игнат вроде смотрит снова. Так, спину прямее и ослепительную улыбку Петру Ивановичу.

Я заверяю водителя, что все в порядке и мне совершенно не сложно было подождать. И все равно мужчина чувствует себя не в своей тарелке.

Вадим слушает все, но не уезжает, пока не убеждается, что я таки уселась в салон. А что еще остается?

Наши машины трогаются с мест одновременно, и лишь на перекрестке мы разъезжаемся. А потом мимо нас проносится мотоцикл Игната.

Я знаю, что впереди огромный перекресток со светофором. А у Игната нет пока прав, значит, он не станет сильно нарушать. Плюс затрудненное после аварии движение.

А у него сегодня тот таинственный бой, о котором мне ничего не говорят. Может Горр и сам не слишком-то в курсе? Снова переключил все внимание на девчонок.

Это его дело, впрочем. Я не он, и просто обязана попытаться разузнать. Поэтому…

Что, если…

- Эммм, послушайте, Петр Иванович, - восклицаю я, принимая решение мгновенно, - остановите, пожалуйста здесь. Мне надо в книжный зайти. И потом еще к однокласснице. В общем, вы не ждите.

Бормочу еще что-то. Никогда в жизни я столько не врала.

А потом выскакиваю из машины, а едва Петр Иванович отъезжает, быстро ловлю частника, особенно даже не шифруясь. Разберусь потом.

Все занимает какие-то считанные минуты.

Лишь бы не упустить, лишь бы мне повезло, и мы догнали.

Я не гнушаюсь любыми средствами, и набираю Игнату. Стыдно немного, но как иначе? Чтобы там между нами ни было, я просто умру сидя дома, на стену полезу от недостатка информации и мандража.

И вот я звоню, и знаю, он ответит. Он…он всегда отвечает, никогда не игнорирует. Хоть я звонила, конечно, каких-то пару раз.

И точно не уверена.

Но мне все равно хочется думать, что ответит. Ведь только так я смогу гарантированно задержать его и нагнать.

- Да, Принцесса, - произносит через несколько долгих гудков.

Ему ведь пришлось для этого съехать с трассы и припарковаться.

Из телефона доносится неровный дорожный гул. И голос его звучит как-то по-особенному. Отрывисто, сосредоточенно и крайне серьезно.

Без этих ухмылочек и издевок, ставших в последнее время неотъемлемой частью его натуры.

Так, что хочется побежать за ним на край света. Если позовет.

- Привет, - говорю я, активно вытягивая шею, и всматриваясь в обочину.

- Привет, - отвечает после небольшой паузы.

Размечталась, позовет он, как же. Закатай губу.

И тут впереди я вижу самого его. Широкая спина и длинные стройные ноги с крепкими бедрами. Тот тип фигуры, от одного взгляда на которую непроизвольно кружится голова. Хочется рядом сесть и соприкоснуться.

Даже школьная форма не смотрится формой, а выглядит на нем…привлекательнее, чем на других, даже самых красивых мальчиках.

Чтобы ответить мне, ему действительно пришлось припарковаться, а еще стянуть шлем.

- Извини, я…перепутала номера. Звонила Горру, - с придыханием произношу в трубку.

Обмирая от этой наглой лжи.

Не дожидаясь ответа, я зажмуриваюсь, и быстро сбрасываю вызов.

Кажется, поступаю очень-очень плохо. Но что еще мне остается делать, я схожу с ума.

- Вот за этим мотоциклом пожалуйста, - прошу водителя, пока Игнат прячет телефон, и снова надевает шлем. – Вы точно не упустите? Плачу двойной тариф.

Надеюсь, он не сильно на меня обиделся или разозлился.

Я просто очень боялась упустить, и не нашла другого способа.

Надеюсь, он не решит, что я запала или что-то в этом роде. То есть, открыто вешаюсь на него, как та же Таня.

Ни за что!

Мы друзья.

Почти что лучшие. Я…Просто я волнуюсь за него.

И пусть мне придется весь день за ним следить, но я…Я выясню все, что смогу, а если повезет, то и отговорю…Но главное, окажусь в курсе всех его дел.

Все буду знать о нем.

Все знать о нем!

_______