Только ты и я

Глава 39

— Отгадай, чем я занималась весь день! — Тилли ворвалась в магазин и вскинула руки над головой. — Никогда не догадаешься!

Кей, которая тщательно обирала катышки с кашемирового свитера от «Броры», оглядела Тилли и предположила:

— Изображала из себя орангутанга? Висела на ветках? Ой, знаю, училась на воздушную гимнастку!

— Все из перечисленного было бы значительно приятнее. Я клеила кристаллы Сваровски на темно-синий потолок. Потолок площадью почти в сто квадратных метров. Пятнадцать тысяч кристаллов. Я по локти в клее, а пальцы онемели настолько, что я их не чувствую. — Она морщась опустила руки и добавила: — У меня была гениальная идея намазать клеем весь потолок, а потом брать кристаллы горстями и бросать на него, но Макс не разрешил.

— Безжалостный эксплуататор.

— Кому ты рассказываешь? Ой, тебе надо зайти на сайт благотворительного общества Альцгеймера. — Тилли наклонилась над ней и подвигала мышкой. Монитор ожил. — Джек позвонил Максу и сказал, что надо взглянуть.

— О Боже, — застонала Кей, когда они вышли на главную страницу сайта. Тилли, которая уже все видела на лэптопе Макса, сочувственно пожала ей руку.

Под заголовком «ПОСЛЕДНИЕ НОВОСТИ! ПОСЛЕДНИЕ НОВОСТИ!» было размещено объявление:

«В связи с непредвиденными обстоятельствами Антонелла Беквит была вынуждена отказаться от участия в нашем благотворительном аукционе. Однако мы с восторгом и радостью сообщаем всем, что ее место заняла настоящая знаменитость, великолепная, всеми обожаемая, титулованная голливудская суперзвезда КЕЙ МАКЕННА!!!»

— О Боже! — опять простонала Кей и спрятала лицо в ладонях. — Какой уууужас.

— Не так уж плохо. — Что ж, иногда приходится лгать.

— Плохо. Это все равно что миллионы людей собираются в Уэмбли на концерт Мадонны, а на сцену выходишь ты и заявляешь, что будешь выступать вместо Мадонны.

— А было бы здорово, правда? — Тилли задумчиво добавила: — Я всегда тайно мечтала спеть в Уэмбли.

— Только у тебя не было бы шанса, потому что публика растерзала бы тебя еще до того, как ты открыла бы рот. А именно это и произойдет со мной. — Кей всплеснула руками. — Возмущенные старики, чувствуя себя обманутыми, освистывают меня и гонят со сцены, швыряют в меня свои вставные зубы… а Макс, я уверена, считает, что это весело.

— Ну да.

— Просто не верится, что Дороти вот так меня подставила. Она спросила, получала ли я «Эмми» или «Оскара», и я ответила, что единственный в жизни приз я получила в семь лет, когда победила в соревнованиях по бегу с тарелкой желе в руке.

— Это же ради благотворительности. Люди отнесутся спокойно.

— Может, и спокойно, но кто согласится торговаться за пару часов со мной? — Обведя рукой магазин, Кей беспомощно проговорила: — Если бы они хотели, то пришли бы сюда и посидели со мной задаром. От них бы только и потребовалось, что помочь мне с этими катышками.

Открылась дверь, и в магазин вошли две женщины, лица которых показались Тилли смутно знакомыми. Вероятно, она где-то видела этих ухоженных тридцатилетних дамочек. Наверное, в «Ленивой лисице». Они оживленно болтали. Тилли обратила внимание, что Кей заготовила радушную улыбку и ждала, когда потенциальные покупательницы заметят ее и улыбнутся в ответ.

Однако этого не произошло. Игнорируя и Тилли, и Кей, дамочки принялись рыться в развешенной на плечиках одежде. Кей незаметно пожала плечами и вернулась к компьютеру. Тилли посмотрела на часы: ей нужно было ехать в Харлстон, чтобы забрать из школы Лу.

— …Ты подумай, просто не верится! Да, она всегда была шлюхой, но не знать, кто отец твоего ребенка… Господи, это уже чересчур.

— Ха, нетрудно догадаться, кого бы она хотела видеть отцом ребенка.

Тилли с Кей переглянулись: складывалось впечатление, что на них шапки-невидимки. С другой стороны, ситуация имела определенную развлекательную ценность. Эрин не раз говорила, что работа в магазине очень полезна, если тебе интересны сплетни.

— В общем, если это Эндрю, — сказала высокая блондинка, — то ребенок родится с короткими и кривыми ногами.

— А если Руперт, — поморщилась брюнетка, — то вся надежда только на то, что Господь сжалится над ним. Из ушей у него будут торчать пучки волос, он будет лысым и станет расхаживать в горчичных вельветовых штанах!

Обе разразились смехом. Была та женщина, над которой они издевались, шлюхой или нет, Тилли стало ее жалко. Постучав по часам, она тихо сказала Кей:

— Кажется, мне пора двигаться…

— Ха, неудивительно, что она дергается. Во всяком случае, ей известно, что он не будет походить на горгулью, если отец Джек. Думаю, нам всем нужно скрестить пальцы, чтобы не сглазить ребенка. Как тебе пуговицы на этой блузке? Тебе не кажется, что с ними она выглядит слишком официально?

У Тилли скрутило желудок. Она посмотрела на Кей, которая, потрясенная не меньше, таращилась на дамочек.

— У нее слишком квадратные плечи. И воротник вызывает у меня сомнения. Если это Руперт, — хихикнула брюнетка, — то у ребенка будет смех гиены, надышавшейся гелия.

О ком они говорят? О ком?

— А если Эндрю, он будет ходить в жутких полосатых носках.

Тилли прикрыла глаза. Господи, пусть это будет какой-то другой Джек.

— Наверное, ей ужасно хочется, чтобы ребенком оказался Джек. Ой, только посмотри! — Дамочка с торжествующим видом сняла с вешалки серое креповое платье с косым подолом. — Гоуст!

Тилли почувствовала себя так, будто увидела саму смерть. Сердце бешено стучало, к горлу подкатила тошнота.

— К тому же, — продолжала блондинка, — у него достойная фамилия. Представь, если она выйдет за Руперта!

— Я об этом не подумала. Боже, какой ужас, — ахнула брюнетка. — Она стала бы Эми Пратт[26]!

Эми. Ну и дела. Тилли вспомнила, как в пабе, в день рождения Деклана, ее допрашивала тощая Эми на высоченных каблуках. Тогда она была одержима Джеком. А теперь она беременна, и может оказаться, что ребенок от него. Как Джек мог быть таким беспечным?

Но вопрос-то риторический, не так ли? Потому что ответ состоял в том, что он мужчина, и когда дело доходит до постели, никого из них не волнуют возможные последствия.

У Тилли закружилась голова, и в ней, к ее ужасу, вспыхнула искорка ревности.

— И как все это воспринял новый парень Эми? — Блондинка продолжала внимательно изучать платье от Гоуст.

— Разве ты не слышала? Дал ей пинка. Бросил ее, как мешок с дерьмом. Знаешь, а ты могла бы надеть к нему свои золотые туфельки от Курта Джигера.

— Теперь она будет преследовать всех троих.

— Бедняжки. Спорим, они теперь жалеют, что не удержали свои члены в штанах.

— Э-э, простите меня, — нахмурившись, произнесла Кей. — Вы говорите о Джеке Лукасе?

Обе дамочки повернулись к ней, их брови взлетели на лоб, как будто им вкололи ботокс. Блондинка сказала:

— Да, о нем. А вы его знаете?

Было видно, что Кей владеет смятение.

— Да, знаю. И очень хорошо, — с нажимом добавила она.

— Ой. — Брюнетка с понимающим видом медленно кивнула. — Вы еще одна. В общем, закон средних чисел утверждает, что однажды это должно случиться. То есть я знаю, что он сам виноват, но вы не можете не жалеть его.

У Тилли пересохло во рту. Вероятность того, что Джек нечаянно обрюхатил Эми, была один к трем, и эта новость убила ее наповал.

Другая дамочка покачала головой.

— И вы знаете, какой становится Эми, когда дело доходит до денег. Она будет молиться, чтобы отцом ребенка оказался Джек. Если так и будет, она заставит своего адвоката работать днем и ночью, чтобы стрясти с Джека все, что можно, до последнего пенса.