Том 2. Семидесятые

Когда нужны герои

Богатая у нас страна, много всего, и ничего не жалко. Но главное наше богатство – люди! С такими людьми, как у нас, любые трудности нипочем, и я не преувеличиваю.

Судно новое построили. Только отошли от родного завода – котел вышел из строя. Не возвращаться же. Только ведь вышли. Два паренька, обмотав друг друга чем попало и непрерывно поливая один другого и вдвоем сами себя, влезли в котел, в невыносимый жар, и спасли престиж тех, кто ставил этот котел. В огонь и воду идут наши ребята, если надо. К сожалению, надо. Очень надо.

Читали? В городе Н. прорвало водопровод. Потому что сколько он может действовать? Он же был свидетелем восстания Спартака. Единственное, чего он не видит, так это ремонта. И прорвало его. Но мимо водопровода шел солдат. Простой парень из-под Казани. Разделся, влез и заткнул, что надо, в ледяной воде и дал городу воду. Врачи долго боролись за жизнь солдата, но он остался жив.

Недавно снова прорвало. Теперь кинохроника заранее подъехала. Водопровод бьет фонтаном. Юпитера горят. К девяти солдата привезли. Скромный паренек, опять заткнул. Господи, когда такие люди, хочется петь! Непрерывно, не прекращая пения, петь и плевать на все – сделают!

Вот пожилая женщина, домохозяйка. И оказалась в новом районе. Бывает. Жизнь нас забрасывает... Случалось вам удивиться: весной в центре города сухо, чисто – и вдруг толпа в грязи, в тине, в болотных сапогах. Это они – жители новых районов.

Если уж попал туда, то либо там сиди, либо отсюда не выезжай. Так вот, бредет наша скромная женщина, простая домохозяйка, и слышит: «Помогите! Помогите!» – уже слабо, слабо.

Глядь, у самого дома тонет старичок. У самого порога. Он открыл дверку, ступнул ножкой и сразу ушел под воду. Забыл, что выходить-то нельзя, его ж с этим условием вселяли.

Скромная женщина подгребла на доске, обхватила его рукой, обогрела. Корреспонденты набежали. Она стоит мокрая, счастливая, держит старичка за воротничок. Потому что если ты герой, оглянись вокруг, и тебе всегда найдется работа.

Казалось бы, совсем не романтическая профессия – водитель троллейбуса. Но это смотря мимо чего ездишь. А он мимо нового дома ездил, любовался им и не знал, что дом прославит его.

Всем известно, что раствор хорошо держит, если в нем есть цемент. А если с каждой машины килограмм по двести украсть, раствор будет держать хуже. А если утянуть пятьсот, раствор можно будет перемешивать, но держать он не сможет: на одном песке долго не простоишь. Но дом стоял. Почти неделю. Ну а потом ветер рванул или машина проехала – и дом сложился, как домино. И кто, вы думаете, разгреб кирпич и вытащил приемосдаточную комиссию с отличными оценками за качество строительства?.. Наш водитель троллейбуса!

Где-то сорок тонн зерна горело в складе, электрики концы голые оставили. Так кладовщик на себе килограмм триста вынес. А другой ему кусок кожи дал своей. Той, что ближе рубахи.

Вы слушаете и думаете: где-то рвануло, где-то упало, где-то сломалось. И всегда найдется он. Он вытащит. Он влезет. Он спасет. Хорошо, если заметят. А сколько их, безвестных, лежит под машинами в снег, в дождь на дорогах наших. Конечно, с запчастями, слесарями, с передвижными мастерскими каждый дурак сумеет, а ты так – в холод, в зной... За пятьсот километров от Усть-Улыча, за триста до Магадана один с гаечным ключом. Вот ты и опять герой. Только ты этого не знаешь и не знаешь, сколько всего разного держится на твоем героизме. Потому что иногда подвиг одного – это преступление другого. Жаль только, нет фотографий подлинных «виновников торжества».