Слэг Мойнихан, засунув руки в карманы, привалился к фонарному столбу. Холодный свет от фонаря падал на его шляпу, оставляя в тени глаза, и бледно-желтым пятном ложился на квадратный подбородок. На Слэге был легкий спортивный пиджак, накинутый поверх белого свитера, и потертые фланелевые брюки. Прохожие бросали на него любопытные взгляды, но тут же отводили глаза, как только он поворачивал голову. Слэг был крутым парнем и не любил, когда на него таращатся. Он принадлежал к команде боксеров «третьего сорта», которые дрались дважды в неделю в салуне Хенклештайна, зарабатывал мало денег и получал много ударов. Ему еще не исполнилось двадцати пяти, поэтому синяки не слишком волновали его. И все же, когда он видел, как матерые профессионалы постепенно превращаются в рехнувшихся слюнявых стариков, у него возникало легкое беспокойство. Он мог себе представить, что ждет его в будущем.
Но пока ему некогда было об этом задумываться, у него и без того забот хватало. Все его мысли занимала Роза Хэнсон. Обычно, когда Слэгу нужна была женщина, он находил какую-нибудь красотку, брал свое и тотчас забывал о ней. Он всегда легко получал то, что хотел, главным образом, потому, что был осторожен и внимателен к тем, кого выбирал. Вокруг него постоянно крутились глупенькие блондинки, готовые по первому требованию сделать все, что он пожелает. И Слэг, особенно не интересуясь их душами, пользовался только телами. Но вот появилась Роза, и все пошло наперекосяк. Слэг, сам того не осознавая, ступил не на тот путь, решив взять ее на абордаж по обкатанной системе. Он испробовал на ней свои обычные увертюры вроде «Послушай, детка, почему бы нам с тобой не угнездиться под одной крышей? Как насчет улечься в одну кроватку?» Обычно это имело успех. Но Роза видела его насквозь и держалась с ним высокомерно. Она не давала ему даже удовольствия смутить ее, как некоторых скромниц. Она его просто игнорировала, как будто совсем не замечала, и это, естественно, не лучшим образом Действовало на Слэга.
Впервые он встретил Розу в танцевальном зале «Кайро», что на углу Сорок четвертой улицы и Западной авеню. Она танцевала с высоким стройным парнем, который выглядел так, будто у него полно денег. Слэг обдумывал, не устроить ли ему неприятности, но затем рассудил, что только навредит этим и себе и Розе. А руки у него чесались, так и хотелось сжать в тисках шею этого парня. Искушение было столь велико, что он покинул зал и побрел домой.
Слэг надеялся, что сможет забыть о Розе, но обнаружил, что она постоянно присутствует в его повседневном существовании. Он видел ее несколько раз на улице и один раз в кафе, за ленчем. Высокий стройный парень был с ней, и ушли они вместе.
С каждой новой встречей Слэг все больше хотел Розу и наконец решил, что пора с этим что-то делать. Не без труда ему удалось узнать, где работает девушка. Она была маникюршей в маленьком салоне красоты, который принадлежал парикмахеру по фамилии Браунриг. Слэг запланировал пойти туда и сделать маникюр, но ему стоило огромного труда заставить себя переступить порог салона. Бедняга обливался потом, боясь, что приятели могут заметить, как он, подобно изнеженному маменькиному сыночку, ухаживает за своими ногтями. Но он все-таки вошел и, свирепо кивнув Браунригу, невысокому человечку с копной черных кудрявых волос и тонкими усиками, спросил, снимая шляпу и вытирая потное лицо:
– У тебя здесь есть дама, которая приводит в порядок руки?
Браунриг широко открыл глаза:
– Конечно, мистер Мойнихан. Входите, садитесь.
Слэг подозрительно уставился на него:
– Откуда ты знаешь, черт возьми, что я Мойнихан?
– Я слежу за вашими боями, – заулыбался Браунриг. – Вы считаетесь одним из лучших. Я сразу узнал чемпиона.
Слэг хмыкнул и сел.
– Да ну? Хорошо. Скажи этой дамочке, чтобы пошевеливалась. Я не могу ждать весь день.
Браунриг скрылся за занавеской в конце салона и через несколько минут вернулся.
– Мисс Хэнсон сейчас придет. Не хотите пока подстричься или побриться?
Слэг сердито посмотрел на него:
– Нет, исчезни, приятель. Я хочу поболтать с дамой наедине.
Браунриг поколебался немного.
– Это хорошо, мистер Мойнихан, – кивнул он наконец, – что вы идете напролом.
Слэг усмехнулся:
– Ясное дело, хорошо. Давай двигай отсюда, стригун, и не возвращайся, пока я не Уйду.
Браунриг смиренно отправился в другое помещение, но оставил дверь в салон немного приоткрытой. Ему не понравилось выражение лица Слэга.
Из-за занавески появилась Роза Хэнсон, катя перед собой маленький столик с разложенными на нем маникюрными принадлежностями. Увидев Слэга, она застыла на месте. Это была роскошная женщина с аппетитными округлостями там, где им положено быть, и густыми золотисто-каштановыми волосами.
– Что ты хочешь?
Слэг восхищенно пожирал ее глазами, – Просто подремонтируй мне ногти, детка, а я расскажу тебе несколько сказочек на ночь.
Она покачала головой:
– Для твоих лап нужна электрическая дрель – обычными ножницами с такими ногтями не справиться.
Слэг посмотрел на свои руки и глупо ухмыльнулся:
– Послушай, крошка, эти боксерские кулаки приносят мне приличный доход. Вот я и решил сделать им подарок на день рождения. Давай доставь им удовольствие.
Роза придвинула к нему столик поближе и села, положив ногу на ногу и демонстрируя круглое гладкое колено. Слэг сглотнул:
– У тебя шикарные ножки.
– Можешь не говорить, я и так знаю, – фыркнула Роза и взяла его за руку.
Слэг поджал губы. Ну конечно, девчонка избалована вниманием, на грубую лесть не поведется. Ладно, придется попотеть, чтобы ее уломать.
– Хочешь билетик на один из моих боев? – предложил он, прибегнув к лучшей уловке из своего арсенала. – Завтра будет грандиозное шоу, и я обеспечу тебе местечко прямо рядом с рингом.
Роза, продолжая беспомощно рассматривать его руку, рассеянно переспросила:
– Что ты сказал?
Слэг тяжело вздохнул и повторил свое приглашение.
– Я не люблю драки, – равнодушно бросила она, приступая к работе над его ногтями. – Но могу отдать билет своему другу, если у тебя найдется один лишний.
Слэг надулся. Да, нахальства этой дамочке не занимать!
– Это тот длинный парень, с которым ты всюду мелькаешь? – спросил он.
Роза быстро взглянула на него и вновь сосредоточилась на его ногтях.
– А ты, похоже, обо мне многое знаешь, – заметила она. – Гарри помешан на боксе и будет рад получить билет.
– Может, он тоже захочет подраться? – сердито проворчал Слэг. – Мне не нравятся такие парни, как он.
Девушка изогнула бровь дугой.
– С трудом бы поверила, что нравятся, – холодно сказала она.
Воцарилось молчание, затем Слэг, чувствуя, что ни на шаг не продвинулся вперед, сделал еще одну попытку:
– Сегодня вечером я получу хорошие деньги, так не пойти ли нам куда-нибудь, чтобы их потратить?
– И куда же мы пойдем? – осторожно поинтересовалась Роза, все еще занятая его ногтями.
Слэг быстро прокрутил в голове несколько вариантов.
– Думаю, ты сама можешь решить, – наконец великодушно ответил он. – Только скажи, куда тебе хотелось бы пойти.
– Ну… – Она немного помолчала, затем покачала головой. – Нет, полагаю, это место не совсем то, к чему ты привык.
Слэг нахмурился:
– Что за место?
– Я всегда хотела сходить в клуб «Майами». Там бывают все важные персоны. Но ты ведь не можешь туда попасть, нет?
Чувствуя, как сердце уходит в пятки, Слэг свирепо ответил:
– Кто это сказал? Позволь тебе заметить, крошка, в этом городишке нет ни одного места, куда я не смог бы попасть. Если ты хочешь пойти в этот притон, нет вопросов!
Роза выпрямилась. Ее огромные глаза смотрели на него почти с восхищением.
– Ну и ну! – воскликнула она. – Даже Гарри не может туда попасть. Ты действительно все устроишь?
Предчувствуя великую победу, Слэг решил не считаться с предстоящими затратами.
– Ясное дело! Держись поближе к тем, кто кое-чего достиг в этой жизни, крошка. Такая красотка, как ты, не должна якшаться со всякими оборванцами. Переплюнуть этого Гарри мне – как канарейке слопать семечку!
– Ну, мистер Мойнихан, я не знала, что вы такая шишка! Слушай, давай пойдем лучше не в «Майами», а в «Амбассадор»? Вот куда я действительно хотела бы попасть.
Слэг с усилием сглотнул. Он слишком поздно понял, куда может завести его подобное хвастовство. «Майами» – еще полбеды, но «Амбассадор»! Это был один из самых дорогих ночных клубов города и один из самых респектабельных, а Слэг не держал в своем гардеробе смокинга. От одной мысли, во что все это может ему обойтись, его бросило в пот.
Вдохновленная Роза между тем продолжала:
– Давай условимся на завтра. У меня свободный вечер. Предположим, ты заедешь за мной в девять прямо сюда. Ну и ну! Я с нетерпением буду ждать этого. Нужно сделать тебя щеголем. Я скажу мистеру Браунригу, чтобы он тебя подстриг.
Прежде чем Слэг успел запротестовать, она уже звала Браунрига. Тот прибежал и, решительно накинув на плечи Слэга белоснежное полотенце, с холодным блеском в глазах приступил к работе над его волосами. Вымыв ему голову шампунем, сделал стрижку и взялся за массаж лица, не переставая при этом болтать, так что у Слэга больше не было возможности поговорить с Розой.
После стойко перенесенного испытания, которое показалось ему серией нестерпимых для такого парня, как он, издевательств, Слэг оказался наконец на улице с тремя долларами в кармане и гнетущим обязательством устроить даме самый шикарный вечер в ее жизни.
Тем не менее он твердо решил довести дело до конца. Со всеми предосторожностями, чтобы никто из приятелей его не увидел, он направился в магазин одежды «Иззи» и провел там уйму времени, выбирая смокинг напрокат и торгуясь об оплате. Благодаря своему свирепому виду бывалого боксера ему удалось заполучить полный комплект одежды по не слишком разорительной цене. Затем он робко примерил цилиндр, который, как настаивал сам Иззи, являлся необходимым предметом для торжественного случая. Слэг стоял перед длинным зеркалом и пристально всматривался в свое отражение – никак не мог решить, нравится он себе или нет в этой дурацкой шляпе, но вдруг заметил, что Иззи прячет усмешку под грязной ладонью, и понял, насколько, должно быть, ужасно выглядит. Сдернув цилиндр с головы, Слэг вернул его хозяину со словами:
– Дай мне лучше черную фетровую шляпу, да убери эту ухмылку со своей рожи, пока я сам ее не стер!
Одежда была аккуратно запакована в большую картонную коробку, и, заплатив весомый задаток, Слэг отправился домой. Остаток дня он провел за гимнастическими упражнениями, готовясь к вечернему бою, но его мысли целиком были заняты Розой и походом в «Амбассадор».
Он доверил тайну только своему спарринг-партнеру Ригу О’Мелли.
– Послушай, Риг, – сказал он ему, предлагая сигарету, – я должен отвести одну девчонку в «Амбассадор» завтра вечером.
Риг подозрительно посмотрел на приятеля, думая, что тот просто шутит.
– Угу, – произнес он осторожно. – Ну и что? Слэг нервно поскреб подбородок.
– Ты когда-нибудь там бывал? – с надеждой спросил он.
Риг покачал головой:
– Я что, похож на идиота? В этой дыре деньги дерут даже за глоток воздуха!
– Моя подружка хочет туда пойти, – объяснил Слэг.
– Я бы сказал, куда ей пойти! Черт побери, это место такое дорогущее, что даже Рузвельт туда не ходит. Я слышал, когда там сдаешь шляпу в гардероб, девица за стойкой заламывает такую цену, что, можно подумать, она потом отдаст тебе не только ее, но и себя в придачу. А когда уходишь, тебе возвращают одну лишь шляпу.
Слэг еще больше забеспокоился.
– Во сколько мне все это станет? – спросил он. – Думаешь, двадцати баксов будет достаточно?
Риг поджал губы и немного подумал.
– Да, – ответил он наконец, – думаю, хватит. Должно быть, девчонка твоя очень хороша. Так почему бы тебе просто не отдать ей эти двадцать баксов и не ходить туда? Ты что, не можешь ее сразу затащить в постель?
Слэг покачал головой:
– Не того сорта дамочка. Высший класс, ясно? Если она хорошо проведет время, тогда мы пойдем к ней домой и немного покувыркаемся. Но сначала она хочет развлечься.
– Похоже, приятель, ты собираешься слишком высоко взлететь, – покачал головой Риг. – «Амбассадор» – не твой уровень.
Больше говорить было не о чем.
Тем вечером на ринге Слэг держался рассеянно и небрежно, но он был хорошим боксером, и особенно напрягаться, чтобы уложить противника, ему не пришлось. Восторженные крики толпы во многом способствовали росту его уверенности в себе, и, когда менеджер вручил ему пятьдесят долларов, он не колеблясь потребовал еще двадцать пять в счет аванса за следующий бой. После некоторой перебранки боксер получил их и немедленно отправился домой, отвергнув любые попытки уговорить его отпраздновать победу, что само по себе было для него уже прогрессом. Он понимал: чтобы произвести впечатление на Розу, ему потребуется каждый доллар, и до завтрашнего вечера ничего тратить не собирался.
Придя домой, Слэг порылся в ящике комода и вытащил еще двадцать пять долларов, которые хранил на такой вот непредвиденный случай, как этот. В итоге набралось сто долларов и несколько мелких монет, и он решил, что этого вполне должно хватить. Но других сбережений у него не имелось. Нужно было оставить хоть немного, чтобы протянуть несколько недель до следующего поединка.
– А, черт с ним! – сказал он себе и решительно скрутил банкноты в рулон. Не спустит же он все за один вечер! У него наверняка останется приличная сумма, и он сможет продержаться даже целый месяц.
Наступил долгожданный вечер, застав Слэга сражающимся с накрахмаленной рубашкой.
С помощью хозяйки пансиона и ее дочери, не обращавших внимания на его несусветную ругань, он прицепил воротничок и завязал в конце концов галстук.
Рассмотрев себя в зеркале, Слэг был приятно удивлен. Строгий черный костюм смягчил жесткую угловатость черт его лица и придал четкость линий крепкому корпусу, отчего боксер стал казаться не только мускулистым, но и хорошо сложенным.
Дочь хозяйки, похожая на мартышку особа с сильным косоглазием, заявила, что он так же красив, как Демпси[3]. Это сильно польстило его тщеславию.
Слэг надел шляпу с широкими полями, сунул скрученные в рулон банкноты в карман брюк и вышел из дома. Завернул в ближайший салун, выпил три порции виски и со смесью гордости и смущения заметил, как завсегдатаи, знающие его в лицо, подталкивают друг друга локтями и обмениваются многозначительными взглядами.
К тому времени как Слэг добрался до салона красоты, он уже чувствовал приятное возбуждение и успел немного привыкнуть к тугому воротничку рубашки, грозившему задушить его. Увидев, что Браунриг собрался закрываться, он с важным видом вошел в салон. Его появление явно произвело впечатление.
Браунриг оглядел боксера с ног до головы не без некоторого восторга.
– Смею заметить, мистер Мойнихан, вы выглядите сегодня щеголем. Отличный костюм!
Слэг смахнул невидимую пылинку с пиджака.
– Ты так думаешь? Ну, приятель, этот костюм стоит бешеных денег. Он и должен выглядеть отлично. – Он осмотрелся. – Разве ее здесь нет?
Браунриг кивнул в сторону маникюрного кабинета и подмигнул:
– Она готовится. Куда вы ее ведете, мистер Мойнихан?
Слэг выбрал сигару в коробке на стойке.
– В «Амбассадор», – небрежно ответил он. – Я люблю водить своих дам в достойные заведения.
Браунриг присвистнул.
– Ну и ну! Вы действительно не скупитесь! – Он поспешно чиркнул спичкой и поднес пламя к сигаре в зубах Слэга.
Слэг не предложил заплатить за нее, и Браунриг после минутного колебания решил – ну и черт с ним. Как раз в этот момент из-за занавески показалась Роза и остановилась в дверном проеме, с легкой улыбкой глядя на боксера. Тот глазам своим не поверил: она была ослепительно хороша! Платье цвета бутылочного стекла, узкое в корсаже, обтягивало бедра и свободно ниспадало к ее ногам. Оно облегало фигуру, подчеркивая изгибы, о которых Слэг подозревал, но не был уверен, что они действительно есть. Волосы, распущенные по плечам, и безукоризненный макияж придавали Розе провокационно-соблазнительный вид. Слэг решил, что она похожа на кинозвезду.
– Ты выглядишь потрясающе, – сказал он то, что думал.
Роза повернулась сначала вправо, потом влево, чтобы он мог хорошенько ею полюбоваться.
– Я тебе нравлюсь? Это хорошо. Ты и сам не выглядишь бродягой.
Браунриг умильно покивал в знак одобрения:
– Какая прекрасная пара! А теперь идите развлекайтесь. Мне пора закрывать салон.
Роза прошла мимо Слэга, и он, ошеломленный и взволнованный, упиваясь опьяняющим ароматом ее духов, последовал за ней на улицу. Ему казалось, что это какой-то волшебный сон.
Как только они покинули салон, Роза огляделась и нахмурилась.
– Где же машина? – капризно спросила она.
Слэга, который имел намерение поехать на трамвае, охватили мрачные предчувствия.
– Я… э-э… не взял ее, – покаянно пробормотал он.
– О, только не это! – закатила глаза девушка. – Я думала, ты за мной на машине заедешь. Ладно, поймаем такси. Я уже замерзла здесь стоять.
– Конечно, конечно. – Слэг поспешно помахал водителю желтого автомобиля, припаркованного на противоположной стороне дороги.
Водитель подрулил к ним. Узнав боксера, он широко разинул рот от удивления, затем посмотрел на Розу, и его брови взлетели вверх.
– Куда, приятель? – спросил он, откашлявшись. – Прокатимся вокруг парка?
Слэг окинул его хмурым взглядом.
– «Амбассадор», – коротко ответил он, рывком открывая дверцу.
Водитель присвистнул.
– О’кей, босс. «Амбассадор» так «Амбассадор».
Слэг залез в машину и сел рядом с Розой. Она отодвинулась в угол и аккуратно расправила платье на сиденье так, что Слэгу пришлось прижаться к дверце, чтобы не помять его. Отгородившись таким образом хрупким, но непреодолимым барьером, Роза принялась с улыбкой рассматривать боксера.
– Ну и ну! Я до сих пор не верю, что мы едем в «Амбассадор»! Гарри позеленеет от зависти, когда я ему расскажу.
Слэг нахмурился.
– Тебе придется послать этого парня подальше, – заявил он. – Теперь ты моя девушка, а я не люблю, когда конкуренты вламываются на мою территорию.
– Чего-чего? – Роза рассмеялась. – Я ничья девушка. Хожу, куда хочу, и делаю, что мне нравится. И никто не может мне указывать!
Слэг сердито посмотрел на нее, но решил, что пока еще не время для крутых мер. Дамочка с характером, и потребуется много сил для ее обработки, но, судя по тому, как она выглядит в свете мерцающих за окном огней, любые расходы энергии окупятся, если ему удастся затащить ее в свою спальню.
Он потянулся к ней, пытаясь дотронуться до руки, но Роза отпрянула.
– Пожалуйста, не надо, – немного резко произнесла она. – Не хочу, чтобы мое платье помялось.
Слэг обиженно насупился, но девушка принялась расспрашивать его о боях и весело щебетала до тех пор, пока его настроение не улучшилось.
Такси, замедлив ход, свернуло к обочине и остановилось. Дверцу открыл высокий швейцар в униформе и почтительно приложил руку в белой перчатке к козырьку своей фуражки.
Слэг поспешно вылез из машины. На фасаде здания большими неоновыми буквами сияло название клуба: «Амбассадор». Он заплатил таксисту и дал несколько мелких монет швейцару, затем последовал за Розой к вращающимся дверям, чье движение безостановочно поддерживалось двумя прислужниками в белом, с маленькими ярко-красными шапочками на голове.
Большой холл был набит разодетыми в пух и прах людьми, они прохаживались туда-сюда, разговаривали и весело смеялись в ожидании своих гостей. Слэг, который с удовольствием сейчас провалился бы сквозь землю, уныло плелся за Розой, направлявшейся к дамской комнате.
– Стой здесь, я вернусь через пару минут, – бросила она через плечо, обернувшись на мгновение, и исчезла за группой женщин в вечерних платьях.
Слэг беспомощно огляделся, замечая, что некоторые дамочки рассматривают его с интересом. Рядом с ним внезапно появился парень, одетый во что-то причудливое, и взял у него шляпу.
– Сюда, сэр, – произнес он приветливо и повел Слэга к гардеробу, где девушка – тоже в униформе – принимала вещи и выдавала но– мерки мужчинам.
Слэг округлившимися глазами наблюдал, как небрежно эти парни, получая номерок, бросали банкноты на тарелку, стоявшую на стойке. Наконец настала его очередь. Девушка, протягивая номерок, взглянула на него с дружелюбной улыбкой, и Слэг, решив, что она признала его за своего, без особого сожаления расстался с зажатым в кулаке долларом.
– Ничего себе хоромы, – хрипло сказал он ей. – Даже Белый дом собой затмевают, да?
Девушка недоуменно уставилась на него, но, спохватившись, тотчас вернула заученную улыбку на прежнее место и продолжила выдавать номерки.
Слэг побрел назад к дамской комнате. Заметив неподалеку несколько пальм в огромных латунных кадках, он посчитал за лучшее спрятаться между ними, но не простоял там и двух минут, как к нему приблизился высокий мужчина представительной внешности с красивой кожаной папкой в руках.
– Вы закажете ужин, месье? – поинтересовался он у отпрянувшего от него Слэга.
– А тебе какое, черт возьми, дело? – свирепо прищурился тот.
– Прошу прощения, месье, – сказал мужчина, оставаясь совершенно невозмутимым, – но я здесь именно для того, чтобы помочь вам провести приятный вечер. Месье один? Месье заказал столик?
Наконец Слэг понял, что этот парень пытается ему помочь, и, вцепившись в его руку так, будто испугался, что он потеряет терпение и уйдет, зашептал:
– Послушай, приятель, ты именно тот, кто мне нужен. Я привел сюда даму, понимаешь? Она классная, ясно? И я хочу, чтобы все прошло на отлично. У меня есть деньги, а все остальное для меня должен устроить ты, о’кей?
Мужчина поклонился:
– Конечно, месье. Вы предоставите мне организовать все?
– Ты получил мое согласие, парень, – радостно закивал Слэг. – Просто устрой для моей дамы приятный вечер.
Мужчина сделал небольшую пометку в папке.
– Как только будете готовы, месье, добро пожаловать в ресторан. Ваш столик номер восемнадцать. Вход через дверь справа от вас. Все будет сделано к вашему полному удовольствию. – И он удалился плавной походкой, как будто стоял на колесиках, а его тянули за веревочку.
Чувствуя, что у него появился по крайней мере один друг во вражеском лагере, Слэг вновь занял наблюдательный пост под пальмами. Теперь он ждал свою спутницу почти нетерпеливо.
Наконец из дамской комнаты вышла Роза – посвежевшая и ослепительно красивая. Казалось, она отлично подходит к этой роскошной обстановке.
– Черт побери, – проворчал Слэг, – я уж думал, что ты потерялась.
Роза пожала плечами.
– Ты успел что-нибудь устроить? – спросила она так, будто заранее знала, что он не сделал ничего подобного.
Чувствуя себя более уверенным, чем раньше, Слэг взял ее под руку:
– Конечно, милая. Я еще вчера все устроил. У нас столик номер восемнадцать. Жратва заказана, так что пойдем и наденем свои торбы с овсом.
Роза дернула рукой, пытаясь освободиться, но Слэг был полон решимости дать ей понять, что это не только ее пикник.
Пышность обеденного зала еще больше потрясла его. Главный официант быстро провел их под перекрестным огнем любопытных и придирчивых взглядов – во всяком случае, Слэгу так казалось – к небольшому столику рядом с оркестром.
К несчастью, Слэг не мог по достоинству оценить ужин. Ему все здесь было ненавистно. Шампанское раздражало тем, что ударяло в нос, изысканные французские блюда вызывали легкую тошноту, а от обилия серебряных столовых приборов, лежащих перед ним, – «на кой черт мне десять вилок и как с ними управляться?» – бросало в пот.
Роза, со своей стороны, чувствовала себя здесь превосходно. Не замечая его молчания, она без умолку говорила о других посетителях, оркестре и царящей вокруг роскоши. Она искренне смеялась над глупыми номерами кабаре и заставила Слэга шаркать по крошечному пятачку танцплощадки.
Казалось, все это будет длиться вечно. Чистые тарелки продолжали появляться перед ними, как по волшебству, бесконечной чередой; на тарелках – все новые и новые блюда, названия которых были Слэгу совершенно неизвестны; бокалы наполнялись будто сами собой. Слэг начинал осознавать, как далек и недоступен для него этот мир изобилия, и все больше мрачнел.
Когда высокий, поразительно красивый мужчина внезапно остановился у их столика и пригласил Розу на танец, Слэг чуть не вздохнул от облегчения. Он был рад, что несколько минут, наблюдая за тем, как они танцуют, проведет в полном одиночестве.
Главный официант бесшумно подкрался к нему и поинтересовался, всем ли он доволен. Слэг знал, что этот человек делает для него все возможное, и печально улыбнулся ему.
– По-моему, – честно признался он, почесывая в затылке, – это совсем не мой уровень. Может, кое-кто и находит в этом удовольствие, но для меня это одно большое наказание. – Он бросил взгляд на часы и увидел, что уже давно перевалило за полночь. – Думаю, нам пора отчаливать. Давайте счет, пока она не вернулась.
Главный официант поклонился, положил сложенный листок бумаги на тарелочку и протянул ее Слэгу. Тот взял счет и равнодушно развернул его. Он слишком долго беспокоился о том, сколько это будет стоить, и теперь ему было уже все равно. Но, увидев аккуратные, выведенные карандашом цифры, он удивленно выпрямился:
– Что за черт? Сто двадцать пять баксов?!
– Совершенно верно, – кивнул главный официант. – Наш обычный счет.
Слэг похолодел. В любой момент могла вернуться Роза. Он поспешно отодвинул стул, собираясь встать.
– Минутку, месье, – остановил его главный официант. – Я боюсь, счет смутил вас?
Слэг тяжело вздохнул:
– Ты угадал, приятель. Я рассчитывал на сотню баксов. Черт! Я не знал, что в этом притоне грабят средь бела дня!
– Месье ошибается. У нас никогда не возникало трудностей с оплатой счетов. Вероятно, месье не заходил к нам раньше.
Слэг обреченно кивнул:
– Ты прав, приятель. Моя подружка захотела здесь побывать, вот я и попался на удочку. Что ты собираешься делать? Вызовешь копов?
Главный официант быстро огляделся, затем незаметно положил на тарелочку двадцать пять долларов.
– Возможно, месье примет в долг? Я попадал в подобные ситуации, когда был молод.
Слэг изумленно смотрел на него.
– Черт подери! – наконец вымолвил он. – Это благородно с твоей стороны. Ты получишь их обратно, дружище, обязательно получишь обратно!
Главный официант пожал плечами:
– Если месье оплатит счет сейчас, я вызову такси.
– Конечно. – Слэг поспешно бросил сто долларов на тарелочку и встал. В кармане у него осталась всего пара баксов. – Мне здесь больше делать нечего.
Главный официант в очередной раз поклонился.
– Месье, без сомнения, будет гораздо лучше чувствовать себя где-нибудь еще, – заметил он учтиво и удалился, неся тарелочку перед собой.
Оркестр перестал играть, и Роза уже шла назад к столику. Высокий красивый парень смеялся, болтал с ней, шептал что-то на ушко; оба выглядели очень счастливыми. Однако, наткнувшись на взгляд Слэга, хлыщ, похоже, решил, что разумнее будет прекратить общение с девушкой и ретироваться. Так он и сделал – сказав на прощание несколько слов Розе, он затерялся в толпе, хлынувшей к своим столикам.
Роза села и весело защебетала:
– Я надеюсь, ты не возражаешь? Он классно танцует! Разве не прекрасный вечер? Не осталось ли еще шампанского?
Слэг уже с трудом сдерживал раздражение.
– Не осталось. Теперь мы отправляемся домой, куколка, – заявил он. – Идем. Сматываемся отсюда.
– Домой? – переспросила она. – Но я не хочу домой. Еще совсем не поздно. Давай потанцуем.
Слэг подошел к ней и рывком поднял на ноги.
– Я сказал, сматываемся, – напряженно повторил он. – Пошли!
На них начали оборачиваться люди, и Роза послушно последовала за ним к выходу из обеденного зала. Слэг выхватил свою шляпу из рук гардеробщицы и потащил Розу на улицу. Там их уже ждало такси.
Как только они сели в машину, Роза возмущенно повернулась к Слэгу:
– Что за фантазия? Ты совершенно испортил вечер. Я так хорошо проводила время! Почему мы так быстро ушли?
Слэг придвинулся к ней поближе.
– Просто я хочу побыть немного с тобой наедине, крошка, – осклабился он, решив, что не собирается спокойно смотреть, как его денежки превращаются в дым пустых мечтаний.
– О, отодвинься! – сердито потребовала Роза. – Ты мнешь мое платье.
Она попыталась оттолкнуть его, но Слэг обнял ее за талию и притянул к себе.
– Нечего беспокоиться о платье, – зашептал он, пытаясь мило улыбнуться. – Ты ведь хорошо провела время, не так ли? Как насчет того, чтобы позволить и мне, для разнообразия, приятно провести ночь?
Мясистый, не однажды разбитый в боксерских поединках рот прижался к ее губам, но они остались крепко сжатыми и холодными. При этом Роза не отбивалась. В конце концов Слэг сам отстранился, чувствуя бесполезность своих усилий, и внезапно возненавидел эту женщину.
Роза вытерла губы тыльной стороной ладони.
– Какой ты грубый! Не думай, что я позволяю мужчинам целовать меня после нескольких часов знакомства. Я не позволяю. Потому что знаю: ты перестанешь уважать меня, если я сейчас уступлю тебе. Я сама перестану себя уважать. Пожалуйста, отодвинься от меня.
Слэг отодвинулся. Он видел все вокруг как в тумане. Инстинкт говорил ему: возьми эту женщину и укроти ее, как ты делал с другими.
Но вокруг нее был барьер, через который он никак не мог пробиться. Ее презрение держало его в страхе так же эффективно, как штык, приставленный к горлу.
Они сидели в молчании всю дорогу до салона красоты. Выйдя из машины, Роза сказала:
– Спасибо тебе за вечер. Сожалею, что он оказался для тебя не таким приятным, как для меня. Вероятно, нам не стоит больше встречаться.
Слэг был слишком зол и слишком ошарашен, чтобы ответить ей. Он чувствовал себя так, словно из него выпустили воздух. Осознание того, что за один бестолковый вечер он спустил все свои деньги, задолжав при этом еще по двадцать пять баксов менеджеру и официанту, повергло его в полное уныние. Следующие несколько недель станут теперь для него тусклыми и беспросветными. Его единственный жизненный принцип гласил: если ты за что-то заплатил, ты должен это получить. Нет уж, он не позволит этой девчонке править бал. Она кутила на его денежки весь вечер, и теперь ее черед платить. Все, чего он хотел от нее, – это поцелуй, который не должен походить на сестринский.
– Ну, прощай! – весело улыбнулась Роза. – Я живу как раз напротив. Можешь не провожать. – Небрежно помахав рукой, она перебежала дорогу и исчезла в подъезде большого многоквартирного дома.
Слэг сплюнул на тротуар. Слабо тлеющие угольки ярости начали разгораться в его душе, но пока он был все еще слишком потрясен, чтобы что-то предпринять. Ему вдруг страшно захотелось выпить, и он, засунув руки глубоко в карманы брюк, ссутулив плечи, побрел к ночному бару на Сорок девятой улице.
Джо Реншоу, его менеджер, сидел в баре, потягивая виски. Он удивленно уставился на вошедшего Слэга:
– Черт побери! Где ты раздобыл такой прикид?
Слэг, внезапно вспомнив, что ему еще нужно будет доплатить за смокинг, опустился на стул рядом с Джо и грязно выругался.
Бармен и менеджер рассматривали его с интересом. Они видели, что парень пребывает в очень скверном настроении, и благоразумно воздерживались от расспросов.
Слэг прекратил ругаться и сердито потребовал виски. После того как он сделал несколько быстрых глотков, Джо рискнул спросить его, что случилось, и, обрадованный, что есть кому излить душу, боксер рассказал ему все.
– У тебя не было шансов, дружище, – посочувствовал Джо, когда он закончил, и похлопал его по колену. – Почему, черт возьми, ты
не сказал мне, что собираешься сделать? Я мог бы предостеречь тебя. Роза Хэнсон хорошо известна такими фокусами.
Слэг хмуро взглянул на него исподлобья:
– Чего? Какими фокусами?
– С «Амбассадором». Эта красотка безнравственна до мозга костей, Слэг. Два года назад она вышла замуж за одного парня, но он очень быстро разобрался, что за штучка его женушка. В общем, как я себе это представляю, она вызвала у него отвращение, и он нашел себе другую женщину, которая подходила ему гораздо больше. Парень захотел развестись, потребовал, чтобы Роза подписала все документы, но она отказалась. Ей нравится наблюдать, как бедняга страдает, и она ни за что не даст ему развода. Он следит за ней, надеясь, что она споткнется, но пока не смог застукать ее ни на чем. Роза пронюхала о слежке и принялась разводить своих дружков на «Амбассадор», продолжая издеваться над мужем. Он спустил уйму денег, следя за ней. Но она ни разу не прокололась: всех своих бойфрендов обирает до нитки в дорогущем клубе и оставляет с носом. Вот и тебя она туда сводила.
Слушая менеджера, Слэг все больше мрачнел.
– Какого черта ей нужно ходить именно в «Амбассадор»? – прищурился он.
– Ну, ее муж там работает. Он то ли главный официант, то ли еще какая-то шишка.
Боксер насторожился.
– Ты имеешь в виду высокого парня с хорошими манерами? – уточнил он. – Парня, который одолжил мне двадцать пять баксов?
– Он дал тебе двадцать пять баксов? Это похоже на Джонни. Он понял, в какие игры Роза с тобой играет, и посочувствовал тебе, я думаю.
– Эта стерва не дает ему развода?
– Да, именно так.
Слэг сделал еще один долгий глоток из бокала.
– Понятно, – произнес он. – Этот парень был очень добр ко мне, и мне захотелось оказать ему хорошую услугу.
Джо кивнул.
– Да, ему это не помешает, – согласился он, зевая. – О, уже так поздно? Ну и ну! Ты идешь?
Слэг покачал головой:
– Пока нет. Сначала я прикончу эту бутылку.
Джо похлопал его по плечу:
– Не беспокойся о деньгах, которые я тебе выплатил авансом. За следующий бой получишь сполна, а те двадцать пять баксов можешь потом вернуть в рассрочку. Я не собираюсь тебя торопить.
Слэг рассеянно кивнул. Он думал совсем о другом.
– Ладно, я отчаливаю. Спокойной ночи, парни. – Джо вышел, слегка покачиваясь.
Слэг еще посидел некоторое время, то и дело прикладываясь к бутылке. Алкогольные пары постепенно затуманивали его мозг, и чем дольше он размышлял, тем более уверенным становился: нужно что-то предпринять. Наконец Слэг сполз с табурета и кивнул бармену.
– Три бакса, приятель, – поспешно сказал тот.
Слэг скосил на него глаза:
– Сегодня, черт возьми, только ленивый не потребовал у меня денег. Запиши на мой счет. У меня сейчас нет.
Бармен поколебался, затем, вспомнив, что часто видит здесь Слэга, махнул рукой. Он решил, что благоразумнее будет взяться за боксера, когда тот протрезвеет, а сейчас с ним лучше не связываться – уж очень агрессивным выглядит.
Слэг вышел на улицу и направился в сторону салона красоты.
– Я должен увидеть эту стерву и помочь официанту, – бормотал он себе под нос. – Он был очень добр ко мне, и мне не нравится, как она с ним обращается. Да, пойду прямо сейчас и все устрою.
Табличка «Роза Хэнсон» обнаружилась только на последнем этаже многоквартирного дома. Слэг осторожно подергал ручку – дверь была закрыта на замок. Тогда он прошел по коридору до окна, распахнул его и выглянул наружу. Как он и ожидал, за окном оказалась пожарная лестница. Осторожно ступая, он добрался по железному балкону до окна квартиры, которое было приоткрыто, очень осторожно поднял раму и влез в комнату.
Там было темно, и Слэг ничего не смог разглядеть. Он зажег спичку, нашел выключатель и повернул его.
Роза с приглушенным возгласом села на кровати и уставилась на Слэга, как будто не могла поверить своим глазам. Затем она откинула одеяло, встала на пол и, быстро завернувшись в плед, возмущенно закричала:
– Как ты посмел прийти сюда, негодник? Убирайся сейчас же, пока я не вызвала полицию!
Со Слэгом так уже бывало во время поединков на ринге, вот и теперь красная вспышка в мозгу начала разгораться ярким пламенем, перед глазами все поплыло и окрасилось в алый цвет. Он протянул свою огромную ручищу и без замаха ударил Розу кулаком в лицо. Она упала на кровать, издав вопль ужаса.
Вожделение охватило Слэга, он сорвал с нее ночную рубашку. Роза пыталась повернуться на бок, подтянуть колени к подбородку, но Слэг опять ударил ее, на этот раз в висок. Удар оглушил девушку только на секунду, она безвольно поникла, дыша отрывисто и хрипло, судорожно ловя воздух открытым ртом.
Слэг встал перед ней на колени и грубо облапал. Роза была слишком слаба, чтобы кричать, но его руки причиняли ей боль, и внезапно она начала визжать – слабо, но пронзительно. Тогда пальцы Слэга быстро переместились на ее шею.
Слэг не знал точно, когда она умерла, потому что продолжал терзать и мучить обмякшее тело еще долго после того, как жизнь ее покинула. И только когда красная вспышка померкла, превратившись в тлеющий уголек, он тяжело осел на пол, бормоча сквозь зубы проклятия.
Лишь теперь Слэг понял, что это не случайно, что он хотел ее убить. И, глядя на старательно разукрашенное боксерскими кулаками лицо Розы, отвратительно искаженное предсмертной мукой, почувствовал удовлетворение более острое, чем от секса. И еще он понял, что ему уже не надо возвращать деньги главному официанту. Вместо этого он оказал ему хорошую услугу.
Слэг сел на кровать рядом с Розой, спокойно прикоснулся к ее груди. Опьянение прошло, и он чувствовал себя очень усталым, его мутило. Он долго сидел так, пытаясь сохранить постепенно исчезающее из ее тела тепло своими руками, и оторвался, лишь когда труп совсем похолодел и стал твердеть под его ладонями.
Слэг хотел все обдумать, но мозг изменил ему. Выстроить план никак не удавалось, и в конце концов он просто снял телефонную трубку и позвонил в полицию. Он не знал, что нужно говорить, но копы оказались понятливыми, удивительно быстро приехали и увезли его с собой.