Товарищ Грейнджер

Глава 16

Надежды Снейпа на продолжение того, о чем он не помнил, не оправдались. Его попросту нахально использовали в качестве грелки. И все же… Впервые в жизни Северусу было плевать на дела. Плевать на поставщиков и покупателей. Да даже на зелья — плевать! Сложно представить, как отреагирует на длительное отсутствие его деловой партнер в Лютном, но… Снейп просто не мог отказаться от обрушившейся на него лавины счастья. Накинься сейчас на него Джованни с упреками, что, мол, пренебрегает он обязательствами, у Снейпа в ответ нашлось бы только одно слово, зато едкое, высокомерное и ёмкое: «Неудачник!»

Судя по реакции девчонок сразу после пробуждения, они вовсе не были под Империусом. Более того, по их словам выходило, что вчера Северус сразил их наповал потоком остроумия, шарма и еще Мерлин знает чего. От себя он такого никак не ожидал.

Как выяснилось, они как раз приезжали мимо, когда он стоял у дороги, голосуя. Их чем-то привлекло, что он только что из стрип-бара, и они притормозили. Потом слово за слово, и вот уже Снейп их заинтересовал. Они затащили его к себе в машину, и уже там раззнакомились с ним. Новый друг девушкам понравился настолько, что они решили прихватить его домой. А уж там они вместе выпили, после чего девушки не сдерживались. Поэтому спать никто до утра не ложился.

Как оказалось, когда Снейп встал, был уже час дня.

Нет, все-таки «Феликс Фелицис» — гениальнейшее изобретение. Как иначе объяснить то, что даже после окончания действия, обе девушки совсем не торопились орать на Снейпа и гнать его прочь?

Вот только у Снейпа возникло нехорошее чувство. Что он мог делать у дороги в маггловском городе? Ведь единственный транспорт, который мог ловить колдун, — это «Ночной Рыцарь». А он появляется мгновенно. Если взмахнуть палочкой.

Вопрос: где, черт побери, была палочка?!

Северус применил свои навыки окклюменции, благо, что для этого палочка не нужна. Просмотрев полуразмытые воспоминания, он в ужасе обмер.

Воспоминания были нехорошими. Даже ужасными! И ведь Феликс в некачественности не обвинить! Тогда-то было весело и хорошо. Зелья удачи не станет тебя останавливать, если ты хочешь с чем-то расстаться добровольно и искренне. Оно не превращает ценное имущество в бумеранги.

До того, как Северуса сняли девчонки, он был известно где. Но ведь не один же он там был! Так вот, кроме него, там были магглы, которые азартно расставались с деньгами, заправляя их под резинки тру… ниточек стриптизерш. Один даже блеснул жемчужной нитью, повесив ее на шнурок. И тогда Северус тоже решил отличиться, расставшись с тем, что ему было дороже всего. Ведь ему было так хорошо! Ну как можно было не отблагодарить этих милых девушек? Он и прижал к бедру одной из них палочку из черного дерева с сердечной жилой дракона, тринадцать дюймов, сорвав свою порцию громкого смеха и аплодисментов. О, Моргана, что на это сказал бы Олливандер?! А что сказали бы эти мерзавцы, Блэк и Поттер?! Хотя, Блэк… нет, тому бы эта мысль, наоборот, пришлась по вкусу.

Но что же делать ему, Северусу? Как попасть домой или хотя бы в Хогвартс? Без палочки-то?

Нет, ничего сложного. Надо всего лишь добраться обратно — до стрип-бара, — найти девушку, которую он «осчастливил» подарком, и вернуть палочку. Можно предложить за нее сколь угодно много денег. Все равно стоит ему взять палочку в руки, как магглы сразу забудут, что вообще ее когда-либо видели. Им и не положено, в конце-то концов.

Дело даже не в том, что Северусу нужна палочка, чтобы не быть беспомощным. Просто рано или поздно на палочку наткнется кто-то из Министерства. А там и Империус, и чего только нет. Хорошо, если дело достанется Артуру Уизли, а если нет?

Вот только как добраться до этого стрип-бара без палочки? Впрочем… Адрес он знает.

— Так куда ты так рано собрался? — удивленно спросила рыжая Шейла, замотанная в простыню. Мерзлячка-Хелен куталась в одеяло.

— Э-э-э… — отсутствие палочки несколько убавляло уверенности. — В стрип-бар, — неуверенно пробормотал Снейп.

Девушки переглянулись и очень нехорошо прищурились. Очень.

Снейп сглотнул, но возразить ничего не успел, сразу же обзаведясь парочкой синяков, ушибленной голенью и в кровь расцарапанным лицом.

— Я там вчера был! — выкрикнул он, уворачиваясь от хрустальной вазы, тут же разбившейся о стенку. — Забыл кое-что! Пистолет, — соврал он. Точнее, как соврал — просто подобрал равноценный предмет. Это всегда работает.

Угрожающие гримаски сменились восторженными. Шейла замерла, занеся над его головой бронзовую статуэтку, изображающую Фемиду.

— Ох, да как же ты так?! — всплеснула руками Хелен. — Да что же теперь будет?!

— А пистолет твой личный или служебный? — уточнила Шейла, медленно опуская Фемиду.

— Служебный, — не колеблясь, ответил Снейп.

— Так а кем ты все-таки работаешь? Я-то думала, что ты повар. Ночью все говорил про то, что варишь что-то, правда, в рецептах я ничего не поняла. Пьяная была, наверно, — хихикнула рыжунья.

— Я не повар, — холодно заметил Снейп. — Я штатный… химик. Что касается варки… Моя работа — синтезировать разнообразные вещества. Этим я и занимаюсь. У меня есть личная и служебная лаборатории, в которых я работаю. В нашей организации большая потребность в разнообразии номенклатуры. Объем не так важен. Я единственный специалист широкого профиля.

— Ух ты… А что эта за организация?

— Этого я не могу сказать, — он осторожно присел на краешек кровати. — Но по сути: учебно-исправительное учреждение закрытого типа для… душевнобольных.

— Здорово! — хором восхитились девушки, плюхнувшись рядом (но Шейла статуэтку все равно не отпустила). — Наверное, опасно?

— Да. Я ведь и преподавательской работой занимаюсь. А у нас есть целое крыло буйнопомешанных. Четверть контингента. Отсюда и пистолет.

— Ты что, прямо по ним стреляешь? Прямо насмерть?!

— Да нет, зачем. Их и вид пистолета пугает. Для острастки можно в воздух пальнуть. А если совсем припрет, так и каучуковыми пулями можно снарядить.

— А-а-а… — протянула Хелен.

— Резиновыми, что ли? — наморщилась Шейла.

— Ну да.

— Ясно. Так вот почему ты так стремишься обратно! — хихикнула она. — Ну ничего, мы тебя даже подвезем. Но — будешь должен, — торжественно заявила она.

И тут, совершенно неожиданно для всех троих, дверь в комнату распахнулась. Внутрь ввалился шкафообразный мужчина со светлой шкиперской бородой и ростом под два метра.

— Ой, — моментально закуталась в одеяло Хелен, оставив снаружи только ступни и голову. — А я и забыла… Привет, папа.

Но тот почему-то смотрел только на Снейпа. Которому, к слову, ни одеяла, ни простыни, в которую снова замоталась Шейла, не досталось…

— Северус Снейп!

Камин полыхнул зелеными искрами. Альбус снова сунул голову в изумрудное пламя.

— Северус! Мой мальчик, просыпайся! Ты мне нужен!

Зельевар не отвечал. Его квартира вообще не подавала признаков жизни.

Возможно ли, что он еще не вернулся?

Наконец, Дамблдору надоело стоять на коленях перед камином, и он — в который уже раз за сегодня! — выпрямился.

Докричаться до своего верного зельевара он старался не из врожденной вредности. А то именно это Северус и подумал бы, и даже намекнул бы на это вслух. Не любил он таких побудок. Заочно, потому как, откровенно говоря, их пока что и не было. Снейп до сих пор всегда бодрствовал, когда в нем возникала нужда. Но брюзжал так, словно его подняли, прервав сладкий сон. И выслушивание этих брюзжаний удовольствия не доставляло ни малейшего. Так что нужда и только нужда могла заставить Дамблдора вызывать Северуса рано утром.

Прежде всего, Альбуса интересовало, справился ли Снейп с созданием улик на Дурсля. Почему-то декан Слизерина до сих пор не отчитался. Это было на него непохоже, а отсюда следовали не очень приятные выводы. Не захватили ли его маггловские авроры, несмотря на всю его предусмотрительность? Плохо, если так. Еще хуже, если он умудрился попасться аврорам нормальным. В любом случае, придется выручать. Очень уж Северус полезен.

Хотя, конечно, ради отчета Дамблдор не стал бы стирать колени с четырех часов утра. Кроме того, что требовался отчет, нужно было Снейпу новое дело поручить. Которое гораздо важнее подставы Дурсля. А точнее — доставку Гарри хогвартского письма.

Вот знал бы Альбус заранее, чем дело кончится, — не дал бы аврорам память Поттеру стирать. Чем его с преподавателями появление не введение в сказку? Шум, гам, все суетятся, вон, тигра какого-то выпустили. Это, конечно, прямая эмоциональная привязка к себе была бы, слишком в лоб и всем очевидная, зато подействовало бы. Каково было бы Поттеру не на свой день рождения вырваться в волшебный мир, а еще на кузеновский? Вряд ли плохо. Вот только жалеть о пролитом молоке смысла нет. Надо отправлять делегата.

Альбус еще раз попытался вызвать Северуса.

Ничего. А ведь уже восемь часов!

Видимо, отчета придется дожидаться после. Но с письмом медлить нельзя. Каждый лишний день новизну и чудесность у магического мира крадет, а Поттера еще надо найти. Надо отправлять кого-нибудь другого. Но кого? Хагрид в принципе не сможет справиться. Остальные же не настроят мальчишку так, как надо Альбусу… Это если забыть о том, в маггловском мире из всего преподавательского состава Хогвартса один только Снейп ориентируется. А его нет. И не стоит заблуждаться насчет Минервы. Ее потолок — наносить визиты магглокровкам. Столкновения с официальными лицами, аврорами и целителями магглов ей не выдержать. Обязательно ошибется. Возможно, справился бы Флитвик, у него много талантов, знает он тоже немало, вот тоьлко слишком уж он независим. К тому же — нечеловек. А этот выскочка-аврор как-его-там очень живо стращал маггловскими записывающими приборами. На них ментальные чары не действуют.

Значит, нужно или лично отправляться — большая глупость, — или кого-то из фениксовцев отрядить. Но вот, опять же, кого? Они же почти все чистокровные волшебники и ведьмы, в крайнем случае полукровки, и из всех его верных людей один только Снейп в маггловском мире ориентируется, да еще Мундунгус, который даже раньше запропастился. Больше… Стоп!

А зачем, собственно, ограничиваться людьми? Есть же оборотень из чистокровной семьи, который как раз в маггловском мире живет! Ну, почти, работает он там. И в Ордене тоже состоит. Да и самому Альбусу обязан. И вообще, друг Джеймса.

Ну конечно! Пожалуй, это даже лучше, чем Снейп. Доброжелательнее он. К тому же Люпин будет очень благодарен, что к Гарри отправляют именно его. Надо только посетовать на Вернона Дурсля, покатившегося по наклонной дорожке преступности и не оправдавшего оказанного ему доверия, пожаловаться на старческое слабоумие Арабеллы, похвалить действенность работы магглов, вырвавших Гарри из лап бандита, посетовать на эту же действенность, так мешающую доставить долгожданное письмо сыну Джеймса… И все! Люпин ринется искать Гарри как хорошая ищейка. А потом не будет винить Дамблдора в неудовлетворительных условиях жизни Гарри. И ведь себе его он тоже не заберет. Никто не позволит. Он сам в том числе. Хорошо, что Ремус — оборотень.

Оборотням в Магической Великобритании жилось непросто. Да и вообще в Магической Европе к ним относились не так чтобы очень хорошо. В Северной Америке ситуация была, конечно, получше: там ликантропия считалась болезнью (каковой и являлась), а граждане-оборотни ежемесячно снабжались разнообразными средствами, способными обезопасить окружающих. Начиная аконитовым зельем и заканчивая двойной клеткой: внутренней из хладного железа и наружной — посеребренной с шипами внутрь. Вот только переехать туда не так-то просто. Не приветствуют в колониях чужих оборотней, своих-то у них очень мало осталось, так что и финансирование давно урезали. Не охота никому создавать обетованную землю для оборотней всего мира, слишком дорого это и невыгодно. С деньгами-то примут на поселение, но как заработать деньги оборотню в Англии? Никто на работу его не возьмет, спасибо Фенриру и его шакалам, чтоб этого отморозка кровавые блохи до смерти загрызли. Наследовать? Даже будь ты и чистокровным, аристократом, тебя просто вычеркнут из списка людей, разве что Малфой и ему подобные смогут выкрутиться, но эти скорее законы под себя протолкнут. Единственно, можно скрывать факт ликантропии до поры до времени, и откладывать в кубышку.

А так есть только один реальный вариант — работать на магглов. Но только оборотням нельзя селиться в маггловском мире. Так что в передвижениях оборотень ограничен, и на каких попало магглов работать не может, если только не отучился в Хогвартсе и не умеет аппарировать. Вот только и магглы не панацея. Для них оборотни не очень-то удобный персонал, пускай даже о ликантропии они не знают или не верят в нее. Просто магглы не потерпят работника, который ежемесячно куда-то девается. Англия слишком консервативна, чтобы легко было найти работу со свободным графиком, не обладая сколько-нибудь приличным образованием.

Тем не менее, кое-что найти Люпин смог. И даже с удивлением понять, что его ликантропия обеспечивает ему преимущество.

Положа руку на сердце, такому грузчику как оборотень, платили неплохо. Люпин был только рад. В кои-то веки физическая сила оборотня пригодилась, у волшебников-то потребности в живых грузчиках нет. Проще пользоваться заклинаниями или вовсе артефактами. Да и не наняли бы они оборотня. Так что работа грузчиком в маггловском магазинчике была самой стабильной из всех, что попадались Люпину. Что же касается его ежемесячных исчезновений… Мало ли есть религий, привязанных к лунному циклу? Да, пришлось отпустить бороду, да, работодатель хмурится, но ведь не гонит. Зато, в отличие от многих других оборотней, у Люпина, затолкавшего свою гордость куда подальше, имелось достаточно средств на то, чтобы жить, а не выживать, зверея от голода и нужды.

В общем, место попалось теплое, но теперь оборотню пришлось уволиться. А все из-за просьбы Альбуса. Он не был уверен, что не помог бы ему даже тогда, когда дело и не касалось бы его лично, слишком уж многим он был ему обязан, но в поисках Гарри Ремус просто не был способен отказать. Речь идет о сыне его друга! И только потом о Мальчике-Который-Выжил.

Ремус вспомнил свою знаменательную встречу с Дамблдором.

— Директор? — осторожно поинтересовался он, когда тот постучался в его дверь. — Проходите же, не стойте на пороге. Чаю? Я как раз собираюсь на работу.

— Спасибо, мой мальчик, — сердечно улыбнулся Дамблдор. — Но вынужден отказаться. И я же просил звать меня просто Альбусом. Я давно не твой директор. Кстати, у тебя здесь довольно уютно.

Похвала была приятна Ремусу.

— Да, сделал кое-какие покупки недавно, — сдержанно похвалился он. — А еще выкупил свой патефон из маггловского ломбарда.

— Да? Это славно. Но как он там оказался? Дело твое, но чтобы сказали бы в отделе Артура? Мне бы не хотелось, чтобы ему пришлось общаться с тобой в рамках служебных обязанностей.

— О, не волнуйтесь, Альбус. Все чары я с него снял, а теперь снова вернул. Магглы такие вещицы ценят гораздо больше волшебников.

А вообще-то, перепродажа магглам бывших волшебных предметов — это и есть то, чем перебивались знакомые Люпину оборотни. За обычные чернильницы, например, давали неплохие деньги, только вздыхали, что «новодел». Впервые столкнувшись с таким отношением, Ремус научился варить старящие металл зелья.

— Занятно. Я так понимаю, ты все-таки нашел работу? Увы, оборотням сейчас нелегко.

Люпин сморщился, такое напоминание пришлось некстати. Послезавтра полнолуние, и Люпин чувствовал его приближение.

— Вы правы. В обоих своих высказываниях.

— Что же, — вздохнул Дамблдор. — Я очень рад за тебя. Оборотню нелегко найти достойный заработок, но тебе это удалось. Хотя, знаешь, мой мальчик, я в тебе и не сомневался. Ты же один из лучших студентов.

Люпин кисло улыбнулся. Знал бы Дамблдор, кем он работал и в какой мере ему пригодились знания, полученные в Хогвартсе! А точнее, насколько они не пригодились.

— Спасибо, Альбус.

— Не за что, — лучисто улыбнулся тот, да так, что у Ремуса потеплело на сердце. — Я, правда, хотел предложить тебе работу, но раз ты уже занят, и, соответственно, не воспользовался моим предложением, то и благодарить тебе меня не за что.

— Ну что вы, — потупился Люпин. — Я благодарен вам хотя бы за возможность поучиться в Хогвартсе.

— Не стоит упоминаний, — отмахнулся Дамблдор. — Ты нисколько не виноват в том, что тебя укусил Фенрир. Вот он — действительно заблудшая душа. Такого вернуть к Свету будет не просто, — задумчиво погладил он бороду. — Ладно, не буду тебя задерживать. Да и мне пора. В конце концов, я хоть и занятый человек, но вполне могу выделить немного времени на то, чтобы сделать все самому. И раз уж все так обернулось, не стоит мне терять время, — Дамблдор встал.

— Постойте, Альбус, — заволновался Ремус. — Я правильно понимаю, что эта ваша работа одноразовая? Возможно, я смог бы совместить?

— Гм, возможно, — задумался Дамблдор. — Хорошо, слушай. Речь идет о Гарри.

— О Гарри?! — воскликнул Ремус.

— А, так ты сразу понял, о ком я говорю, не так ли? — прищурился директор Хогвартса, улыбаясь. — Да, речь о Гарри Поттере, и если ты подумал о нем, то ты совершенно прав.

— Что с ним?

— Это сложно сразу объяснить, — улыбка Дамблдора мгновенно растаяла. Лицо его омрачилось.

Кровь Ремуса застыла в жилах. Нет, не может быть!

— Он жив. И здоров. Ему никто не угрожает. Это главное.

Люпин понял, что сдерживал дыхание, потому что, неожиданно даже для себя, с шумом выдохнул.

— В чем же дело?! — не удержался он.

— Терпение, мой мальчик. Дело в том, что нужно доставить ему письмо из Хогвартса.

— И только? — сморгнул оборотень.

Если все обстоит именно так, то почему у Дамблдора такой похоронный вид?

Тот не ответил, пристально рассматривая Люпина.

— Ты помнишь, что происходило после того рокового Хэллоуина? — наконец, заговорил он.

— Да, — опустил голову оборотень. — Все как с цепи сорвались. Смех и слезы. Флореан бесплатно раздавал свое мороженое, и даже выходил с ним через «Дырявый Котел» в маггловский мир. Да и другие, даже чистокровные. Почти раскрыли себя перед магглами…

— Да-а, — вздохнул Дамблдор. — Знаешь, иностранные министерства нам до сих пор это припоминают. Негодяи, столько санкций наложили.

— Им легко рассуждать. У них не было Сами-Знаете-Кого.

— Верно. Но зови его Волдемортом, — твердо сказал Дамблдор, голосом строгого учителя, а Люпин передернулся. — А вообще, я тебя спрашивал о Гарри. Ты ведь не знаешь, где он жил?

— По завещанию Лили и Джеймса, он должен был жить с кем-то из нас троих. Но после того, как С-с-сириус, — выплюнул он, — убил беднягу Петтигрю, остался лишь я. А с оборотнем национальному герою жить не позволили.

— Да-а-а. А ведь я научил Джеймса накладывать Фиделиус и предложил ему поменять Хранителя на Петтигрю. Как чувствовал. Но ты ведь знаешь, каким упрямым он мог быть. Что касается тебя, сам понимаешь: отказ был оправдан, — мягко сказал Дамблдор. — Одно дело если бы ты Гарри заразил случайно, но ты ведь мог и растерзать его.

— Я понимаю.

— Хотя знаешь… Возможно, и лучше было бы оставить его с тобой. Да что там говорить, лучше бы он вырос с Малфоями! А еще можно было бы выпустить из Азкабана Беллатрикс и отдать Гарри ей.

— Альбус? Вы с ума сошли? Да что вы говорите такое?! — моментально вспылил Ремус.

— Всего лишь правду, — Дамблдор понурил голову. На левую линзу очков упала слезинка, и Альбус торопливо снял очки, чтобы протереть глаза платком. — Гарри отдали Петунье.

— Но она недолюбливает магию!

— Да, магию она недолюбливает. Однако Гарри тогда был всего лишь младенцем, невинным ребенком. Вот только дело не в ней, а в ее муже. Я слепец, Ремус! — с жаром воскликнул Дамблдор. — Как можно доверять мне школу, полную детей, если я проглядел такое?

— Что случилось? — похолодел Ремус.

— Сначала ничего особенного. Но после… Вернон Дурсль связался с преступниками. Это страшный человек, Ремус. Я и представить себе не мог, на что обрекаю Гарри. Мне нет прощения!

— Что он сделал с Гарри?! Альбус, что он сделал?! — в голосе Ремуса прорезались рычащие нотки.

— Он ничего не смог сделать. Кровная защита Лили уберегла его от этого кровавого убийцы. Знаешь, я, конечно, известен своим снисходительным отношениям к тем, кого считают неисправимыми преступниками, но Вернон Дурсль… Думаю, с ним может поспорить только Беллатрикс. Скорее даже, она не смогла бы с ним сравняться. Это существо не смеет называться человеком! — Дамблдор стиснул кулаки.

— Но как же тогда Гарри может быть в полном порядке… — Люпин ухватил главное.

— О, нет, Ремус, не так. Вернон не смог убить Гарри, да, но это не мешало ему поселить Гарри в чулан, и издеваться над ним. Да и просто бить его тоже.

— Что? — Люпин был в ярости. Его глаза пожелтели.

— Против такого защита бессильна, — всхлипнул Дамблдор, утираясь платком. — Она убережет от убийцы, от попытки изувечить, но не от издевательств. Знаешь ли ты, что совсем недавно Вернон бросил Гарри тигру? Только кровная защита Лили спасла мальчика. Собственно, благодаря этому эпизоду я и узнал правду о жизни Гарри. Я поселил рядом с Дурслями миссис Фигг, но, очевидно, Дурсли старались не выносить сор из избы, а пожаловаться мальчик боялся.

— Вот оно что.

— Да. Магглам, кстати, такое отношение к ребенку тоже не понравилось.

— Еще бы!

— Согласен, мой мальчик. Но теперь они Гарри уделяют особое внимание. Даже охрану выделили.

— Но разве это плохо?

— Это замечательно! Хотя от Упивающихся магглы его не защитят. Но дело в том, что нужно доставить ему его письмо. И обычные способы тут не годятся. Слишком велико внимание магглов. Уверен, уже через неделю любой маггл в радиусе ста миль станет узнавать имя Гарри Поттера не хуже, чем сейчас это делают люди.

— Я понял! Вы хотите, чтобы письмо доставил я.

— Не только доставил! — многозначительно поднял палец Дамблдор. — Но и рассказал Гарри о его родителях. О Сириусе только не говори, к чему малыша расстраивать. Да и про Питера молчи тоже.

— А где Гарри сейчас?

— Я точно не знаю. Кое-какие сведения у меня есть, но тебе придется далее искать самому, как и организовать встречу с ним самому. Я, увы, не понимаю в этом ничего. Вот Северус — тот бы справился, но мне бы не хотелось посылать к Гарри его. Лучше уж сам все попробую сделать.

— Ну что вы, Альбус! Я очень хорошо ориентируюсь в маггловском мире. Думаю, я справлюсь быстрее вас. Мне нужно только взять несколько лишний отгулов, и я сразу смогу организовать встречу.

— Это было бы замечательно. По правде, мне, наверное, не хватит духу смотреть мальчику в глаза. Спасибо, Ремус, — сердечно улыбнулся Дамблдор. — Вот адреса, где ты можешь начать собирать сведения, — он протянул Люпину кусочек пергамента.

— Не за что, Альбус, — смутился оборотень.

Дамблдор тепло улыбнулся на прощание, откланялся и аппарировал прочь.

Сразу после встречи, Люпин, преисполненный воодушевления, отправился к работодателю… Но тот в положение не вошел. Ему и так не нравились исчезновения Люпина, так что он поставил его перед выбором: или он забывает об отгуле на ближайшие дни, или увольняется. Понять его можно: сейчас был вторник, полнолуние — в ночь с четверга на пятницу. Вот и получается, что Ремуса чуть ли не неделю не будет.

Но речь шла о Гарри. И потом, возможно, Альбус поможет воздействовать на разум мистера Ларрисона, чтобы тот снова взял его на работу?

Ремус уволился.

Как бы там ни было, несмотря на бедственность своего положения, он был счастлив. У него все получилось, пусть и пришлось помотаться. И хотя Ремус все же не смог согласовать будущую встречу до полнолуния, он, используя как магию волшебников, так и магию хрустящих фунтов, назначил ее на субботу.

Двадцать девятого июня Люпин нарядился в свой лучший костюм, еще ни разу не пострадавший от трансформаций, принял бодрящего зелья, замазал свежие царапины и ссадины специальным кремом, довольно-таки дорогим — целых сорок галеонов, — и аппарировал в нужную больницу, надеясь на лучшее.