Трава и дым

Двадцать лет уже — ни много ни мало —

Пахнет сыростью на том повороте,

Где слова твои растут как попало,

Мрея дымчато, как лес на болоте.

Право слово, так сказать, слово право,

Поднимаясь к облакам из карьера,

По утрам, как муравей, темно-ржаво,

Как комар, по вечерам бледно-серо.

Тот, кто думает, что все уже было,

Держит удочку не той стороною.

Баба вымыла дрова, нарубила

Всю посуду и проснулась больною.

Ворох дел моих, как белая сажа,

Пух и прах, седой дымок от карбида,

Промелькнет как бы фрагментом пейзажа,

Отраженным в стеклах заднего вида.

Суть не в минусе и даже не в плюсе,

И не в том, что все могло быть иначе.

«Раби Зуся, был ли ты раби Зусей?» —

Спросит Бог, и раби Зуся заплачет.