Третья стадия

Глава 17

Медленно, но верно летела «восьмерка». Медленно, но верно тянулись часы.

Сменяя друг друга, Пилоты вели свой спасительный транспорт к Луна Гранте по компасу. А больше им ничего не оставалось. Они не знали ни точного расстояния, ни направления. Летели сперва по солнцу, а когда наступила ночь – выдерживали курс по звездам. Вертолет ни разу не подвел в дороге. Винт ревел, но легко тянул под собой троицу.

И только чудо вывело Пилотов на правильный курс. Только чудом им удалось узнать знакомый ландшафт, едва освещаемый отблесками луны и звезд. И когда они окончательно сориентировались, то время, будто взбодренное их нетерпеливостью, полетело словно ускоренное.

Знакомая сфера диспетчерской на вышке, как маяк, направляла троицу. В предвкушении триумфального возвращения Пилоты начали нервничать. Снова начались шутки, подначивания друг друга. Дэниел даже едва не потерял управление вертолетом. Все были рады и в то же время боялись, что, прилетев туда, окажутся уже не нужны.

Тревожные мысли начались, когда Пилоты поняли, что половина огней никогда не недремлющей Луна Гранты выключена. Освещался прожекторами только ЦУП и ангар. Все остальное было погружено во мрак.

Грэйс первой заметила разбитую взлетку и тихо взвыла от отчаяния. Майрис и Дэниел одновременно уставились в боковые стекла и обомлели. Половина зданий были просто уничтожены. Казармы, общежития, корпусы учебной подготовки… Все, что было им таким родным – лежало в руинах после налета кваари. Ангар пестрел оплавленными разводами, но крепкие стены металлобетона устояли. Легендарный ЦУП при близком рассмотрении тоже нес на себе следы нападения. Кваари не интересовало основание в форме усеченной пирамиды. Судя по следам, они явно хотели уничтожить вышку, но и здесь человеческая наука устояла. Несколько огромных стекол были пробиты, но в целом символ Базы не пострадал.

Грэйс продолжала тихо скулить от горя. Майрис крепко сжимал в руках пистолет и крепился. Дэниел, даже не спрашивая друзей, аккуратно заводил вертолет на посадку.

На Луна Гранте не было ни души. Только потом, после приземления, Пилоты поняли это, наткнувшись взглядами на вышки зенитных установок. Понуро опустив стволы в землю, они безжизненно покоились по периметру Базы. Никто не кинулся встречать Пилотов. Нигде не зажглось маячков, когда они заходили на посадку. Их бы заметили, непременно заметили, если бы было кому. Но сейчас, в разгар ночи, База уже была пуста.

- Есть варианты? – спросил траурным голосом Дэниел, выйдя вслед за друзьями из затихшего вертолета.

- Надо узнать, где все, - ответил Майрис, прислушиваясь к безмолвной тишине вокруг. – Не похоже, что База разбита.

- А это ты как все называешь?! – обвел руками Дэниел.

- Ангар и ЦУП целы. Значит, База еще работоспособна, - скупо ответил Майрис.

- Это ведь не может быть биологическое оружие, ведь так? – в надежде спросил Дэниел.

- Не знаю. Предлагаю пойти в ЦУП. Грэйс? Ты с нами?

Грэйс неопределенно пожала плечами и всхлипнула. Потом поплелась следом за Пилотами, грустно размышляя о чем-то своем.

Если зажмуриться и прикрыть глаза, чтобы не видеть нанесенных повреждений, то можно решить, что База просто погрузилась в сон. Тихий, спокойный. Здесь не пахло смертью. Все казалось лишь на время оставленным. Даже не брошенным впопыхах. Нет, ни в коем случае. Не лежали на земле перевернутые машины. Не валялись на тротуарах трупы. С одной стороны, это вселяло надежду, но с другой – Пилоты боялись того, что могут увидеть за стенами в зданиях.

Приветливо горели даже фонари перед входом в ЦУП. На круглой площадке, устланной нетронутой плиткой, горделиво раскинув крылья, все так же стоял на постаменте орел. Символ военных сил всего человечества. Стальные крылья, разведенные под прямым углом, строгие геометричные формы, под лапами лавровый венок, а в центре него – глобус. В свое время про этот символ ходило много легенд и слухов. В основном про невиданного орла. В наступившую эпоху, когда от этих гордых птиц на планете остались только картинки, каждый ребенок любил фантазировать. И со временем рассказы пришли к тому, что птицы эти были гигантских размеров, а их крылья были так велики, что могли закрыть собой солнце над целым городом.

Майрис первым решился зайти в двери Центра Управления. Обведя стволом пистолета все помещение, Пилот заявил, что путь чист.

- И никаких трупов, - прокомментировал Дэниел. – Чтоб их… Где все?!

- Возможно, на нижних уровнях в секторах дистанционки. Там надежный бункер. Нужно спуститься вниз и проверить.

- Бессмысленно, - подала голос Грэйс.

- Это еще почему? – спросил Дэниел, роясь в охранной стойке в поисках забытого оружия.

- Если нас до сих пор не встретили, значит бункеры закрыты. Там сердце Базы. Туда не впустят.

- Тогда что ты предлагаешь? – спросил Майрис, стоя около лифта.

- Наверх, - указала инопланетянка в потолок.

- Наверх так наверх… - вздохнул Дэниел, так и не найдя желаемого.

Лифт щелкнул и открылся. Троица зашла внутрь, и Майрис нажал на кнопку верхнего этажа.

- Если хоть где-то еще осталась связь, я смогу вызвать их оттуда, - пояснила Грэйс, дожидаясь, пока лифт поднимет их.

- Еще нам нужен самолет, - добавил Дэниел. – Я лично не собираюсь торчать тут в любом случае.

- Надеешься, что война еще не закончилась? – хмыкнул Майрис.

- Я же сказал – в любом случае, - отрезал Дэниел.

Лифт вновь издал мелодичный перезвон и распахнул двери, пропуская троих друзей в святая святых Луна Гранты – диспетчерскую.

- Вау… - только и смог сказать Дэниел.

Столы, напичканные электронной аппаратурой и экранами на все масти, тянулись вдоль стены, почти замыкая круг. Все помещение пестрело от разнообразия панелей и кнопок, как мерцающих, так и просто светящихся в статичном режиме. На некоторых экранах горели диаграммы, из динамиков одних наушников на столе доносились голоса радиопереговоров. Кресла операторов были пусты, и стояли на своих местах. Люди явно покидали вышку без лишней спешки. На большом «центральном» стекле, превращенном в экран, светилась карта планеты с мерцающими значками ведущихся сражений. Автоматика Базы работала исправно и принимала общий сигнал до сих пор.

Грэйс по-хозяйски направилась к столу одного из операторов и начала работать. Дэниел неспешно стал обходить все вокруг, с диким любопытством изучая экраны. Майрис же подошел к центру диспетчерской, где располагался неизменный командирский «мостик» и задумчиво провел ладонью по панели быстрого доступа. На ней не было кнопок. Так же как и не было отдельных сенсорных панелей с обозначениями. На гладком черном стекле, кроме одинокого поля с непонятной диаграммой не было ничего. Но у Майриса не возникало сомнений, что панель готова к работе и в данную секунду. Другое дело, что как бы он не хотел – воспользоваться ей он не мог. Да и никто не мог, кроме Командира. И дело даже не в паролях, ни в отпечатках пальцев. Нужно было быть Вторым, чтобы уметь работать с ней.

- Мне удалось поймать сигнал! – возвестила вскоре Грэйс.

- М? – Дэниел быстро подошел к инопланетянке, жадно поедая найденное у кого-то на столе печенье.

- Я должна была понять с самого начала. Не зря же мне рассказали в свое время по Аврору.

- Снова эта Аврора? – спросил Дэниел.

- Весь воздушный флот переместился туда. Сигналы и переговоры идут только оттуда. В данный момент флот вылетел навстречу противнику и готовится атаковать. При этом постоянно повторяется просьба всем, способным оказать помощь.

- Как ты сказала?! Весь воздушный флот?! – едва не подавился печеньем Дэниел.- Это ж дохрена!

- Какая помощь? – в свою очередь спросил Майрис.

- Прикрыть ведущую группу в секторе 44-41.

- Хм. Неблизко, - оценил по большой карте Дэниел.

- То есть там нас ждет центр боевых действий, - рассудил Майрис.

- Да, но у нас нет кораблей, - заявила Грэйс.

- Как нет? – удивился Дэниел.

- Вот так. Я проверила все ресурсы ангара и даже площадку запасной техники – ничего не осталось. Записи с Базы говорят, что Луна Гранта оборонялась до последнего самолета, а затем, когда кваари ушли, пилоты из ЦУПа улетели на вертолетах на Аврору. Нам нечего здесь взять.

- Есть вариант долететь до Авроры и присоединиться к другим, - предложил Майрис.

- Плохая идея, - покачал головой Дэниел. – Топливо у вертушки на исходе.

- Заправить…

- Ты видел, во что превратилась топливная станция? Кваари не идиоты и разбомбили ее со взлеткой в первую очередь.

- Влипли…

- Ну почти. Один-то корабль я найти могу… - неохотно размышлял вслух Дэниел.

- Какой? – изумилась Грэйс.

Майрис подозрительно прищурился.

- Мой.

- О нет! – замахал руками Майрис.

- Он рабочий! – оскорбленно заявил Дэниел.

- Он пролежал в лесу больше года, ты хоть понимаешь, что от него осталось?!

- Он крепкий, как утюг, и я могу его починить.

- Я ему не доверяю.

- А у тебя есть выбор?

Выбор у Майриса был действительно не велик. Либо оставаться на Базе, либо лететь с друзьями. Можно было бы попытаться вызвать кого-нибудь с Авроры, да только кому они нафиг нужны в разгар боя. Их сигнал и не заметят.

- Ты помнишь его координаты? – спросила Грэйс.

- Ясен хрен! – обиделся Дэниел. – Я два месяца бубнил их в передатчик, чтоб меня вытащили.

- Он, правда, работоспособен?

- Отвечаю, - рубанул рукой по воздуху Пилот. – Но мне нужна пара аккумуляторов из ангара, и боеприпасы на всякий случай. Сможешь открыть нам ангар?

- Смогу, - кивнула Грэйс.

- И все равно мне не нравится эта идея, - буркнул Майрис. – Грэйс, открой мне оружейку.

- Чей-то ты собрался? – фыркнул Дэниел.

- Еще не знаю, но с одним пистолетом я чувствую себя крайне неуютно.

- Ребята, поторапливайтесь, - глядя в экран, сказала Грэйс. – Я бы не хотела сильно опоздать на праздник.

Алая волна сил противников застилала все больше поверхности земли. Синие маркеры воздушного флота двигались навстречу ей. Все шло по плану. Но одно было ясно – несколько Полисов «утонут» в алом цвете раньше, чем им придут на помощь. И Полис, который ранее защищала Луна Гранта, был в их числе.

***

Короткое затишье перед боем – самое сложное время. Ты боишься. Тебя терзает неизвестность. Ты не видишь врага и напряжен до предела. В такие моменты очень важна поддержка других. А еще лучше – воодушевляющее слово командира.

У Райнера был хороший командир. Боевой дед, под началом которого стояла элита пехотинцев их сектора. Командир много раз отменно проявил себя в бою, и у подопечных к нему не было нареканий. Как не было их и теперь, когда дед отдал приказ встать на защиту центрального здания Сената. Все это приняли, боевую задачу поняли, и вооружились до зубов, чтобы быть готовыми запрыгнуть в кунг и проследовать к Сенату. Потому что Сенат – это самое главное в Полисе. Сенат – это верхушка власти, а власть должна остаться цела.

Райнер не числился у командира в любимчиках, а потому невзначай поинтересовался у товарища, кто же тогда будет защищать весь оставшийся Полис. В ответ ему пожали плечами и предположили, что, возможно, воздушный флот. Если успеет.

- А гвардия? – спросил Райнер.

- Нет. Тоже рядом с нами встанут.

Вот и весь расклад. Как разделили силы в других Полисах, Райнер не знал, но центральный Сенат был на их территории. А значит, все возможные силы должны быть брошены на защиту именного его и прилегающего района. Но с другой стороны, какой толк был охранять пустые здания, когда сенаторы уже наверняка скрылись в подземных бункерах? Ради идеи? Чтобы сохранить символ?

- Зараза. У меня прицел какой-то идиот сбил, - прошипел Райнер на свою винтовку.

- Иди быстро замени, - предложил сослуживец.

- Товарищ полковник! Разрешите заменить оружие! Мое недееспособно!

- Меньше надо было по сторонам головой вертеть, капитан Аллен! – рявкнул командир. – Бегом, пока машина не подъехала!

- Еесть!

И Райнер пулей вылетел из строя и метнулся в сторону оружейки. Но за поворотом резко свернул в противоположную сторону и бросился к выходу из здания.

«Не заставите. Ни в какую. Я присягал служить человечеству и защищать его, а не пустые здания».

Пути отхода в самоволку знал каждый уважающий себя солдат. Самые хитрые из пехотинцев – знали парочку секретных путей. Райнер прорабатывал и уникальные варианты отступления, поэтому покинуть территорию базы для него не составило особого труда. Одетый во все черное, с опущенным забралом шлема, под покровом ночи пехотинец был неразличим. Единственная сложность на его пути могла возникнуть только с транспортом, но и тут ему повезло. В кабине военного внедорожника сидел одинокий водитель и по скучающему виду, ожидал кого-то из начальства. Райнер незаметно подкрался к нему и коротким ударом в голову отправил парня в нокаут. После чего спокойно выволок его из машины подальше от дороги, а сам занял место за рулем. Винтовку он положил на соседнее сидение.

Заревел проснувшийся двигатель, и машина, скрипнув шинами по асфальту, сорвалась с места. Райнер погнал ее к центру Полиса, туда, где у него будет наилучший обзор. А именно – к стеклянным вышкам небоскребов.

Самое тяжелое время – затишье перед боем.

Полис замер, предчувствуя удар. Люди укрывались в подвалах, прятались в толстостенных зданиях. Новостные экраны на улицах сообщали, что лавина чужих скоро доберется до Полисов, а что будет затем – не знал никто. Всем рекомендовали покинуть улицы и открытые пространства, не приближаться к окнам и ждать. А народ был глуп. Многие вывалили на улицу и столпились на проезжей части, скандируя лозунги о прекращении войны. То ли они хотели тем самым остановить воздушный флот, то ли полюбоваться на корабли кваари, которых ни разу не видели. То ли хотели предложить всем мира. Желания и требования у толпы были разные, а дороги перекрывали все одинаково.

Райнер лавировал по мелким улочкам, проклиная идейных идиотов. Давить людей под колесами ему не хотелось. Время уходило с каждой минутой, и надо было как можно быстрее добраться до удобной точки. Можно полагаться на воздушный флот. Можно. Но если есть шанс что-то изменить, помочь или сделать – то его нельзя упускать. Так учил отец. И если бы не его бунтарский характер, думал Райнер, то остаться бы ему сейчас со всеми охранять здание Сената.

«Офис Майбах? Вполне сойдет», - рассудил пехотинец, глядя на вздымающийся вверх шпиль.

Машина резко затормозила и припарковалась на тротуаре перед самой дверью. В обычный день ей бы навстречу выбежала охрана с пистолетами, а сейчас – да на здоровье.

Райнер схватил винтовку и покинул машину. Дверь в здание оказалась заперта, но парень разбил стекло выстрелом из пистолета. Патрон, конечно, было жалко, но ничем другим бронированное стекло было не пробить. И чихать на сработавшую сигнализацию. Вскоре каждый офис взвоет от воздушного боя.

Все так же бегом Райнер добрался до лифта и нажал на верхний этаж. Восемьдесят этажей это много или мало? Наверное, все же мало, когда вокруг полно еще зданий за сотню. Но выбирать не пришлось – дальше в центре улицы были сплошь заполнены людьми.

Двери лифта отрылись на последнем этаже, и Райнер кинулся к пожарной лестнице. Оттуда – на крышу. Еще один выстрел, чтобы открыть дверь, и вот он – долгожданный простор и бьющий в лицо ветер. Райнер открыл забрало шлема и огляделся.

Полис сиял в ночи, и это делало видимость просто отменной. Обзор с крыши тоже был не из худших. Столь опасный сейчас вид на юг почти ничто не закрывало, и Райнер подошел к краю и примерился к своей позиции. Сила ветра и направление не играли роли – вот и все преимущество новых технологий. Райнер сел в углу рядом с бортиками и разложил на полу свое снаряжение. Три дополнительных батареи к винтовке, пистолет дальнего действия, еще три дополнительных магазина к нему, пять «ракетниц» и пять гранат. На случай, если враг все-таки спустится на землю. Не густо, но что было. Выжить бы еще до исчерпания заряда винтовки.

Проверив точки со всех углов, Райнер все же вернулся к первой и водрузил на бортик винтовку. Подкрутил настройки мощности луча. Установил длину импульса. После чего снял ставший совсем бесполезным шлем и приготовился. В небе далеко на юге показались первые точки летящих кораблей противника.

***

- Группа «Фета», заходите на Полис с востока.

- Принято!

- Группа «Каппа» - окружаете противника с запада.

- Есть!

- «Гамма», «Сигма» - заходите с севера клином и отсекаете им подмогу.

- Да, сэр!

- Так точно!

Эскадрильи отделились от общего потока и хищными птицами нырнули в облака, разрезая их своими крыльями.

- Остальные держим курс на сектор 44-41. При встрече противника открывать огонь по готовности.

Эфир отозвался эхом подтверждения младших командиров эскадрилий. Своими датчиками на спине машины я ощутил их перестроения. Как единый организм, готовящийся к атаке.

- Джой, держи своих правее. Не увязайте глубоко в бою, - передал я уже лично Клайву.

- Не волнуйся, Спирит. Мы дадим вам дорогу, - бодро ответил он, кажется улыбаясь.

А ведь мы и, правда, могли слегка ощущать друг друга, находясь в единой сети. Я кивнул, говоря тем самым ему «спасибо» и продолжил перекличку. Было что-то ритуальное и давно забытое в том, чтобы воспользоваться нашими старыми позывными. Это пробуждало в душе былую бодрость.

- Крос?

Стив летел недалеко по левое крыло и все до сих пор примерялся к чудной машине. От него так и фонило любопытством и исследовательским интересом.

- Вы, господа, это… летайте, - с издевкой ответил он. – Только у меня под носом сильно не вертитесь.

- Это еще мы у него будем вертеться! – возмутился все так же по нашему выделенному каналу Клайв.

- Спорю на ящик пива, что собью больше гадов, чем ты, - хохотнул Стив.

- Договорились, спорю! – принял вызов Клайв.

- Не увлекайтесь, - одернул я их. – Наша цель – главный корабль. Разобьем его – и сможем добивать остальных.

- Ладно, босс, - козырнул Стив, по-прежнему издеваясь.

- Вижу врага на три часа! – огласил один из ведущих группы в общий эфир.

А ведь мы даже еще не долетели до заветного сектора.

Эскадрильи связывались с операторами на Авроре, сверяли информацию. Пока что навстречу нам подняли засевшую на земле резервную стаю в шестьдесят единиц. Сущая мелочь! Проверяют. Решили прощупать, что летит в их сторону.

Даже немного лениво разделяемся надвое, беря корабли противников в широкое кольцо. Они в свою очередь рассредоточиваются и многие ныряют к земле. Ну уж нет. Теперь нам такие фокусы не страшны. Несколько наших кораблей ныряет следом, выполняя виражи, ранее опасные для других самолетов. Теперь нам не сложно летать у земли. Мы уже не боимся завалить самолет и упасть в лес.

У поверхности раздаются первые взрывы, и следом уже мы открываем огонь по кораблям. Они уходят от наших выстрелов, проскальзывают меж трассирующих зарядов, но попадают под плотный огонь. Пробуют огрызаться и отстреливаться, но мы умеем резко маневрировать, так что даже никто из наших не пострадал.

- Внимание всей ударной группе! В двухсот пятидесяти километрах от вас на пути к цели с земли поднимается два улья, - поверх всех переговоров ворвался с сообщением оператор с Авроры. – Общая численность превышает триста единиц.

- Поняли вас, База, - отвечаю я, и следом переключаюсь уже на командиров эскадрилий. – Всем занять позиции, после окончания боя! Быть готовым к плотной атаке.

- Приказ принят.

- Есть!

- Джой, поторопи своих ребят, - осматриваясь мысленным взором по сторонам, я замечаю, как около десятка наших кораблей еще гоняли по всему небу остатки мелкой группы кваари. Их даже расстреливать было скучно! Поэтому Пилоты даже увлеклись и заставили кваари суматошно заметаться по небу, в окружении наших самолетов.

- Принял, - быстро ответил Клайв и переключился на свою группу.

Хорошо. Пока все шло просто хорошо. Мои воины попробовали крови врага, и теперь они горели еще большим азартом. Так держать, ребята. Крепитесь. Потому что сейчас это была всего лишь затравка и проверка на бдительность. А дальше будет становиться только жарче. Триста кораблей кваари – это уже ощутимый удар. Наши силы будут почти равны. Но если их станет больше, то придется знатно попотеть, чтобы выжить.

Я отдал приказ прибавить скорости. Наш рой одинаковых кораблей угрожающим клином устремился навстречу противнику. В момент боя мы должны быть как можно ближе к цели. Нас будут стараться задержать. Нас станут догонять. Поэтому мы должны изо всех сил прогрызть себе путь к их главному кораблю. Должны…

Как облако опасности, я почувствовал своими датчиками приближающихся спереди врагов. Не корабли, но почти разумные жуки с наездниками. Неприятные твари. Но я все равно не различаю форм, поэтому считаю их кораблями. И таких кораблей сейчас в нашу сторону летело достаточно много, чтобы заволноваться. Но нельзя. Предчувствие подсказывало, что вот она - основная волна, призванная задержать нас. Вот те противники, ради которых мы собирали всю отборную ударную группу. Эти жуки не пропустят нас, во что бы то ни стало. Они будут драться до последнего, беспощадно терзать нас и разъяренно огрызаться, защищая самый ценный свой корабль. Ох, и сложный же ждет нас бой.

- Огонь на поражение! Стрелять по готовности! – напоминаю я и готовлю к действию скорострельный пулемет.

Повторим наш танец смерти.

Превышающее нас по численности облако противника распадается и обходит кольцом. Мы движемся на них и рассредоточиваемся. Я начинаю различать отдельные корабли. Чувствую легкую тревогу Клайва. Тебе тоже не приходилось встречать такое количество жуков? Я чувствую азарт Стива. Ты, кажется, наконец нашел себе достойных противников? Нас охватывает злость. Мы несемся и не сбавляем скорости. Полная готовность. Я вижу каждого врага и чувствую, как массовый гнев разливается по всему небу. Долгожданное… Пулемет щелкает и запускается на холостое вращение. Вдох. Расстояние до цели – пятьсот метров. Выход. Триста метров. Концентрация. Сто метров…Огонь!

- Дэниел, быстрее! В небе становится неспокойно! – крикнул Майрис, стоя не пригорке и вглядываясь в далекое расползающееся огненное зарево на горизонте.

Далеко впереди небо гремело и пылало, как во время грозы, только низкие облака сверкали оранжевыми всполохами, а монотонный грохот не затихал ни на миг.

- Я фытаус! Фытаус! – огрызнулся Пилот, зажимая отвертку в зубах и яростно скручивая пальцами контакты от аккумулятора.

Грэйс же сидела в кабине самолета и проверяла электронику подсоединенного боезапаса.

Пилотам потребовалось около получаса, чтобы добраться на вертолете до упавшего в лесу корабля Дэниела. Найти его труда не составило – Дэниел прекрасно помнил, где он приземлился. Зато привести его в рабочее состояние, а уж тем более поднять с земли – оказалось той еще задачкой. Но Дэниел был спокоен. Он гарантировал, что знает, как оторвать свой самолет от рыхлой лесной почвы. Спасибо хоть на том, что во время приземления посадил машину не в древесные кроны, а на более-менее открытое пространство.

- Ну я этим сукам пожар сейчас устрою… Ну пусть не жалуются, - бубнил себе под нос Дэниел, закрывая крышку к аккумуляторному отсеку.

- Система готова! Боезапас принят и полон! – доложила из кабины Грэйс.

- Майрис, садись! – окликнул Дэниел.

Майрис оторвал взгляд от огненного зарева и глянул на самолет.

- Сколько стрелковых мест в твоей галоше?

Дэниел скривился от оскорбления в адрес своего корабля, но ответил:

- Много, вам с Грэйс хватит по два раза.

Майрис кивнул и ринулся к самолету, где сразу занял свое место у бокового орудия и приготовился.

Последний раз Дениел проверил все оборудование, пристегнулся, завел самолет и подключился к бортовому компьютеру через шлем. Да, это вам не ЭЛИС с мгновенной идентификацией. Это «птичка» еще более старая, чем те, на которых летала вся Луна Гранта. Но ведь старая – не значит плохая, ведь так? ЭЛИС – техника нежная. С ней нужно быть аккуратным. Истребители Луна Гранты позволяли некоторую вольность в обращении, но требовали чистой взлетки. А этот самолет был хоть и проще, но имел сейчас решающую особенность – он мог взлетать с поля.

- Команда, готовьсь! – крикнул Дэниел. – Взлетаем!

Столб огня вырвался из мощных двигателей и поджег траву позади. Короткий выстрел из передних бортовых орудий громыхнул и огнем озарил площадку. Дэниел расчистил пространство перед собой. Затем добавил тяги, и самолет, слегка покачиваясь на кочках, уверенно двинулся вперед. Тогда он дал газу на полную мощность и опустил вектор тяги в землю. Двигатели недовольно взревели и переднее шасси оторвалось от земли.

- Давай, родной! Не подведи! – умолял машину Дэниел, оттягивая штурвал на себя.

Самолет резко подбросило на кочке и пассажиров сильно тряхнуло. Двигатели натужно ревели, а стена деревьев спереди неумолимо приближалась. Дэниел занервничал и поспешно увеличил тягу под брюхом, скорректировал ее в хвостовых двигателях, выправил самолет и в последний момент чудом оторвал машину от земли.

Кроны деревьев на большой скорости пронеслись в опасной близости под брюхом и несколько самых высоких царапнули нижнюю обшивку. Дэниел вспомнил, что надо дышать и, расслабившись, выдохнул. Он очень не хотел, чтобы друзья заметили его нервозность. Все-таки подъем самолета с земли был самым слабым местом в его плане. И если смотреть на ситуацию здраво – они могли бы так и не взлететь, а закончить свое похождение в тех пламенеющих кустах. Но сейчас можно было заслуженно расслабиться. Самое сумасшедшее и тяжелое было позади.

- Вижу на радаре скопление сил противника. Предположительно улей, - доложила Грэйс, пока занимая место бортинженера. – На два часа. Дальность семьдесят километров. Сектор 44-41. Как раз.

- Кто из наших сейчас там? – спросил Дэниел, не отводя взгляда от бортовых экранов и до сих пор убеждая себя, что они действительно взлетели.

- Никого. Пока не долетели.

- Прогноз?

- Если наши вступили в бой там дальше, то нам им помогать бессмысленно, - заключила Грэйс. – Если они прорвутся, то кваари поднимут другие улья. В том числе и этот ближайший.

- Вероятность, что этот еще не подняли?

- Сто процентов. Дэниел, я знаю, как выглядит на радаре поднятый в небо улей.

Пилоту не потребовалось смотреть на инопланетянку, чтобы увидеть ее угрюмый и слегка задетый взгляд.

- Верю. Предложения?

- Помочь нашим и уничтожить ближайший улей, чтобы не дать ему атаковать ударную группу с фланга.

- Майрис?

- Не имею возражений, - ответил по радиоканалу Майрис.

А что ему еще оставалось? Воевать – так воевать. Какая разница, против кого и где. Главное, что в команде. А если их атака действительно принесет пользу ударной группе, в которой, он почему-то не сомневался, должен принимать участие и Командир Джейкоб Аллен, то тем более надо вступать в бой. Майрис обернулся на иллюминатор позади себя и посмотрел на огненное зарево. «Интересно, а каково нашим сейчас там?» Отчасти, ему даже понравилось предложение выступить в роли диверсантов и ударить по врагу исподтишка. Массовые побоища это хорошо и заведомо безопаснее, но в таких сражениях есть и свои минусы – например, дружественный огонь. Очень обидная вещь. Конечно, спутать самолет людей и жука кваари невозможно, но в боевом трансе, в который так или иначе впадаешь после напряженных пяти минут, случается всякое.

«Уж лучше один против всех. И весело и безопасно и привычно. Хотя если задуматься, то сражаться со своим Командиром бок о бок было бы особой честью».

- Предложение принимается, - заключил Дэниел, направляя корабль к указанной инопланетянкой точке. – Грэйс, готовься занять место второго стрелка. Через пару минут мы будем там.

- Есть, - ответила она, и не успел Дэниел посмотреть в ее сторону, как длинный хвост уже мелькнул в проходе и скрылся.

Самолет ощетинился боковыми орудиями и Дэниел приготовил к запуску ракеты. Впереди через цветовую подсветку экранов уже виднелось открытое пространство, где мог находиться улей. Хорошо все-таки иметь мониторы вместо стекол. Даже ночью они исправно показывают идеальную по видимости картинку, накладывая на ландшафт полосы расстояний, пометки вражеских кораблей и даже выпущенный в полет заряд.

Дэниел заложил небольшой вираж, обходя точку улья стороной, и положил пальцы на кнопки запуска ракет.

Вот он, долгожданный момент для Пилота! Вот оно – окончание его прерванной миссии. Ведь он так хотел тогда нашпиговать этих гадов ракетами! Договорился с оператором, угнал готовый к бою корабль и вылетел со своей Базы сюда в лес, чтобы отомстить жукам за погибших товарищей. Это было давно, но память до сих пор была свежа, как и гнев. Тогда он не долетел до улья, потерпел крушение из-за поломки аккумулятора и попал в долгий плен. И благодаря этой иронии судьбы – он не разбил улей. А, значит, формально не совершил преступления. По возвращению на свою Базу после плена Дэниел был оправдан, дело замяли. Но за буйным Пилотом установили отдельное наблюдение и контролировали каждый вылет. Этот надзор и вынудил Дэниела подать прошение о переводе на другую Базу. К тому моменту, как раз кстати, пришел запрос от Грэйс о том, что Майрису требовался хороший куратор. Дэниелу прошение подписали и с легкой душой отпустили, разве что не дав пинка под зад. База избавилась от непослушного Пилота. А на Луна Гранте Дэниел умудрился подзабыть о своей жажде мести. Потом его стал удерживать от глупостей Майрис. Подставлять напарника Дэниел считал совсем уж подлостью и поэтому держал себя в рамках боевых задач. Но как же это было сложно!

И вот теперь – миссия будет завершена. На том же самом корабле, снаряженном по самые закрылки, он, Дэниел, доберется до улья и выплеснет на него копившуюся годами ярость. Было в этом что-то символичное. И как оно будет приятно…

«Кому-то будет сейчас сюрприз», - хищно прищурившись, подумал Дэниел.

Самолет взревел в ночном небе и вылетел над широкой расчищенной площадкой, где из земли, словно большое яйцо, торчал «ангар». Так называли это странную штуку люди. Высотой в тридцать метров, это яйцо всегда впивалось своими толстыми ножками в землю, и было постоянно облеплено со всех сторон живыми кораблями кваари. Возможно, это была их кормушка. Или топливная станция. Поди разбери этих чужих. Но в улье она всегда играла очень важную роль.

Дэниел с наслаждением нажал кнопку на рычаге, тонкая игла ракеты выскользнула из брюха самолета и, сверкнув смертоносной искрой в ночи, вонзилась в этот «ангар». В месте столкновения вспыхнул взрыв, осветив ближайшую округу. Взвыли обожженные пламенем жуки, заголосили суетящиеся на земле кваари. Спасаясь, от кормушки в панике посыпались на землю живые корабли.

- Что! Не ждали! – захохотал Дэниел, заводя самолет на новый вираж. – А вот так?

Вторая ракета угодила в толпу кваари, подорвав еще несколько кораблей на земле и их наездников.

Майрис, не дожидаясь команды, открыл огонь по врагам на земле из пулемета. Дэниел приготовил к пуску третью ракету.

Но быстро смекнувшие, что к чему, кваари метнулись в укрытия, а наездники начали запрыгивать на свои корабли. Как бы Пилоты не старались, но охватить огнем все поле они просто не могли. Поэтому то здесь, то там начали взлетать в небо отдельные жуки. Мониторы Дэниела покрылись алыми точками, и он нехотя увел самолет чуть в сторону.

Грэйс с другого борта тоже пришлось отрыть огонь. Растревоженный и разозленный улей поднимался в небо. И Пилотам не осталось даже времени понадеяться на все свое умение. Им наступила пора просто отстреливаться.

***

Ствол винтовки Райнера накалился и уже подозрительно белел на кончике. Это было плохо. Это было очень плохо! Оружие, предназначенное для снайперского отстрела единичных противников, просто не было рассчитано на долгую работу.

В ход пошла уже вторая батарея, а этих жуков меньше не становилось. Даже прилетевшие на подмогу группы воздушного флота не могли оттянуть на себя всех врагов. Эти жуки знали, что делать. Они прилетели уничтожить Полис, а на стреляющие в них самолеты им было глубоко насрать. Уворачивались, лавировали меж зданий на предельно низкой высоте и плевались своей заразой во все подряд. Вот ради таких Райнер и засел здесь, а крыше небоскреба, разрезая своим лазером этих уродов напополам.

Случалось, что Райнер промахивался. Да кто тут не промахнется! Когда эти летают противозенитным маневром. Даже на новых самолетах люди не поспевали за ними. И где их только выращивали все это время? Хотя странный вопрос где. И тренировали так летать – тоже ясно где. Лавировать между папоротниками это вам не небоскребы огибать. Тут в городе им вообще раздолье.

Очередной жук схлопотал короткий импульс в лоб и вспыхнул кровавыми ошметками. Кто следующий? Слева мелькнул другой, за квартал отсюда. Развернуть винтовку, приложиться к оптике. Ждать…. Терпение! Ждать! Вот в перекрестье только показалась острая морда, как палец сам уже нажал на спуск. В точку. Еще одни вскипающие ошметки полетели на землю. Что, народ? Радуетесь? Вы хотели посмотреть на своих соседей по планете? Довольны? Искупайтесь же теперь в их крови.

А народ психовал и носился в панике. Уносился прочь от вражеских выстрелов, но попадал под другие. Заглохла сирена воздушной тревоги. Или просто ее уже было не слышно? Люди гибли на улицах, гибли в простреленных зданиях. В первую очередь их погубила идейность. Во вторую – любопытство. Самолеты воздушного флота тоже промахивались, и тогда яркие огненные всполохи взрывов распускались смертельными цветками на улицах, где в свою очередь носились в поисках убежищ толпы людей.

Огневой поддержки было просто мало. Кваари было крайне много, и им успешно удавалось уходить от ударов сверху. Авиация почти не спасала. Нужен был огонь с земли.

«А эта долбаная гвардия с пехотой защищает хренов Сенат!» - мысленно огрызался между выстрелов Райнер.

Здания! Они охраняют пустые здания и бросают граждан погибать под ударами врагов и авиации. Неужто это часть плана хитроумного Сената? Они хотят сказать, что у них есть какой-то козырь? Или его вовсе нет и тем самым они потом просто заявят, что воздушный флот не справился с задачей?

Сзади, над крышей небоскреба, где засел Райнер с воем пронесся корабль кваари размером с приличных габаритов автобус. Пехотинец такого появления не ожидал и злобно выругался, проклиная громадную тварь и ее сородичей с предками. Словно услышав это, жук почти мгновенно развернулся в воздухе и, выставив лапы вперед, полетел на Райнера. Недолго думая, пехотинец не прицеливаясь, высадил в жука долгий беззвучный и невидимый импульс, после чего резко пригнулся. Даже не успев удивиться, жук взорвался как наполненный жидкостью шарик и окатил крышу Райнера алыми ошметками.

- Сссука… - скривившись, пехотинец выглянул за ограждение и смахнул с него остатки хитинового панциря. – Надеюсь, вам там тоже достанется.

Кого именно Райнер имел в виду под словом «вам» он сам не отдал себе отчета. Гвардию, пехоту, Сенат или всех вместе взятых. А может, это было сказано в адрес кваари. Или людей на улицах. Или всего воздушного флота. У Райнера не было момента, чтобы понять, кому он это адресовал, потому что уже в следующую секунду снова приложился к винтовке, чтобы сбить пролетающего в квартале от него жука. Но одно Райнер понимал сейчас точно – пока все люди с гвардией, пехотой, флотом и просто добровольцами с оружием не объединятся, чтобы побить врага, враг будет давить и уничтожать их.

Как же горят руки!

Проклятье. С ладоней жар перешел уже на предплечье и начинал отвлекать от боя.

- Джейкоб, операторы отмечают у тебя критическое повышение температуры, - вторгается в мое сознание через сигнал Виктор. – Рекомендую возвращаться на Аврору.

- Плевать! – огрызаюсь я, заваливаясь на одно крыло в бочку и уходя от интенсивных выстрелов в хвост.

- Хотя бы выйди на время из боя! – настаивает он опять.

- Нельзя!!

С моих уст срывается настоящий рык, и я с усилием, превозмогая боль в руках, задираю самолету нос и добавляю тяги на спину. Земля с небом меняются местами, а я даю залп из пулемета в горб своему преследователю.

Мы завязли. Столкнулись в бою с поднятыми ульями и увязли, не в силах пройти дальше. Вражеские корабли были повсюду, куда не оглядись. Все небо окрасилось сплошными выстрелами и взрывами. На много километров вокруг. И даже при желании – вырваться из этой каши было просто невозможно. Чужих словно бы не становилось меньше. Операторы молчали, по их данным подкрепления не поступало. Но тогда какого черта их еще так много!

Уничтожив жука на хвосте, я мигом погнался за следующим. А что мне еще оставалось делать? Осмотрелся. Никто не летит наперерез? Вроде нет. Тогда подаюсь вперед, быстро сокращая расстояние между нами, догоняю гада, и, в пролете, короткой очередью срезаю ему крылья. Голова уже тоже начинает болеть от постоянно улавливаемых переговоров в эфире, но это мелочи по сравнению с руками. Как же эта подкожная сеть горит от столь интенсивного обмена данными с машиной!

Стив еще в бою, но я не вижу его. Чувствую, что он в сети, жив, машина его цела, но не вижу. Развлекается что ли где-то? Клайв тоже жив, но он плотной группой обороняется с правого фланга. Моя группа держится хорошо. По данным Операторов потери пока не критические. Ха. Потери… Я уже десятки раз за время боя не успел на подмогу Пилотам, и они были расстреляны. Мы теряли своих с поразительной быстротой, но нам до сих пор сообщали, что потери не критические. Я чувствовал как терпел крушение каждый самолет из наших эскадрилий – моя связь с ним обрывалась. Но перед этим, словно отголоски боли, до меня доходили последние сигналы тревоги сбитой машины. Сам я еще держался, но с трудом. Пытался прорываться вперед к цели, но увязал все в новой и новой драке.

Я уже в который раз почувствовал опасность сзади и, не раздумывая, нырнул вниз. Мимо пронесся ядовитый плевок, но я успел и ушел в сторону. Расстояние до преследователя? Короткий импульс назад и следом уловить приемником его отражающий сигнал. Далеко... Зацепить хвостовыми двигателями не получился. Значит надо готовиться к следующему кувырку. Опять… Руки рефлекторно сжали бесполезный для меня штурвал, мое тело напряглось, словно для прыжка, но вот позади затрещал чужой пулемет, и мой преследователь камнем полетел вниз, подбитый кем-то другим. Спасибо тебе, неизвестный спаситель.

Снова лавировать, как в тренажерном кресле, уклоняться вживую от нарисованных противников. Только сейчас мне хватает короткого импульса всем корпусом, чтобы интерсеть считала его с моих нервных окончаний и трансформировала в сигнал для самолета. А я даже не чувствую перегрузки внутри. Зато та же сеть передает мне все данные по нагрузке, испытываемой самолетом. И я понимаю, как ему больно.

У меня закрыты глаза, но перед моим мысленным взором, а так же на напыленном на глаза экране отражается весь воздушный бой. Чистое звездное небо выглядит так же. С единственной разницей, что оно статично, а все точки на моих экранах сейчас – движутся. Сотни кораблей. Как же много! Алые и синие точки. Салют войны. А ведь там вдали, всего лишь в паре десятков километров, вырастает из земли наша мишень. Сейчас ее даже можно увидеть глазами! Мы так близки, но вынужденно увязли тут. Это даже обидно.

- Хьюстон, у нас проблемы! – докладываю я с грустной иронией, увидев столь нежеланное сейчас новое алое пятно подкрепления слева.

- Знаем, Джейк, знаем! – тревожно отвечает Виктор явно в суматохе. – Мы возьмем их подкрепление на себя. С Авроры уже стартуют группы беспилотников. Прорывайтесь вперед. Это не ваша цель.

- Легко сказать! – возмущаюсь я.

- Со спутника докладывают, что вокруг материнского корабля чисто, - убеждает Виктор. – Впереди чисто, Джейк! Мы прикроем вас сзади. Летите скорей!

- В таком случае, внимание всей ударной группе! – командую я. – Двигаться к цели! Повторяю – продолжать двигаться к цели!

И, словно назло, перед носом у меня, откуда-то снизу вырвался корабль чужих. Каким-то чудом сработали мои рефлексы и я отклонил машину, разойдясь с ним в считанных метрах. Опасно. Даже очень. Чужой быстро выровнял свой корабль и бросился за мной следом. А я плюнул на него, изо всех сил увеличил тягу и рванулся вперед, считая мелькающие до цели километры как секунды. Впереди было еще много наших кораблей. Некоторые почти вплотную подошли к Цели, но чужие не давали им пройти дальше. Скопились там заградительной стеной, не влетая глубоко в бой. Хитрые твари!

Почти не оформляя мысль в слова, одним порывом зову за собой Клайва. Не задумываюсь как, тяну по сети, словно за нить, не отрываясь от управления. Аналогично зову Стива и получаю короткий бессловестный ответ. Ах, ты уже там? В самой гуще? ...Кого, простите, вы назвали тормозом, мистер? Как остроумно. Ну, сейчас и мы подтянемся на твою вечеринку.

Машина даже не дрожит от напряжения. Давай! Я знаю, что ты можешь больше! Разогнаться… Быстрее!! Невероятный уворот от пролетающих самолетов, а затем снова вперед. Как по проложенному коридору. Даже воздух вскипает от сумасшедшего трения. Как же горячо. Не мне, а уже самой машине. Даже внутри кабины самолет будто объят огнем. Выравниваю. Сбавляю тягу и ныряю почти камнем вниз, чтобы охладить крылья. Стало легче.

Расстояние до материнского корабля – три километра. Вот ты, где... Понятия не имею, как ты выглядишь, но вижу я тебя как алый столб, размером с небоскреб. Сейчас… Еще несколько десятков самолетов на подходе. Сейчас мы до тебя доберемся.

Виктор метался в диспетчерской от одного оператора к другому. Отдавал команды как беспилотникам, так и своей группе в Старом Китае. Люди за мониторами и радарами не могли оторвать от приборов взгляда. Своих приходилось ежесекундно координировать. Перенаправлять силы. Распределять группы по границе. Диспетчерская гудела и суетилась как рой. И ни у кого не было и мига, чтобы оглянуться за прозрачную стену к коридору, чтобы заметить там поднимающуюся по лестнице наверх женщину. Женщину в невзрачной одежде с растрепанными на ветру от вертолета волосами.

Она поднималась по лестнице на самую верхнюю точку Авроры – на площадку к антеннам, возносящимся над Базой. И никто не знал, что она пошла туда, даже офицер, которому поручено было охранять ее.

Женщина открыла незапертую дверь на площадку и вышла на открытое пространство. В лицо ударил мощный поток ветра, заставив ее прикрыть глаза. Внизу простирался огромный купол Авроры, а где-то там далеко, за изгибом планеты, шел бой за право людей владеть их родной землей.

Женщина без страха подошла к краю узкой площадки и оперлась рукой на перила. Зачем бояться высоты, когда в груди живет тревога за другое? Тревога, вызвавшая ее сюда. Сказавшая, что именно сейчас нужно быть именно в этом месте. Простой женский страх? Или все же интуиция? Способны ли предчувствия направлять человека по одной, единственной правильной дороге судьбы?

Повинуясь каким-то своим чувствам, женщина сложила вторую ладонь перед грудью, будто взявшись за невидимую нить, протянутую от нее вперед. Куда-то туда, где шел бой за человечество. Брови женщины сошлись на переносице, а ладонь перед грудью ощутимо нагрелась.

- Держись, - только и прошептала она, после чего крепче сжала ладонь и зажмурила глаза.

Как же вас много… Как же вас отвратительно много…

Уже десятки самолетов подлетали к этому гигантскому кораблю, готовили ракеты, но их сбивали раньше, чем им удавалось дать залп. Твари… Безобразные твари, посмевшие убивать моих людей.

Была здесь подмога, и еще какая. Разведка Виктора облажалась, и мы встретили на своем пути новых и готовых к бою противников. Это мы устали. Мы почти истратили весь боезапас, а они - нет. Ненавижу. Почему вас так много!

Клайв был подбит еще на подлете. Слегка. Держался на остатке крыла только благодаря умениям. Стив носился по небу как ужаленный, но только бесполезно отвлекал на себя чужих. Я перестал отвечать в эфир и, закусив губу, терпел жжение в руках и атаковал снова и снова. Только чувство гравитации еще давало мне понять, где небо, а где земля. Иначе я бы уже тысячу раз пропахал носом планету.

Сколько мы бились? Не знаю.

А сколько осталось? До тех пор, пока не кончатся наши корабли.

Но много ли их осталось? Не знаю. Ничего не знаю. Боль от гибнущих самолетов была практически непрерывна. Я сам пытаюсь выжить и пробиться вперед, и мне не дают даже мига, чтобы оценить обстановку.

Прилетевшие беспилотники помогли не сильно, лишь оттянув на себя подкрепление. Весь прошлый рой кинулся следом за нами. Чего и следовало ожидать. Но нам и этого было достаточно. Целостность и боеспособность всей ударной группы была под угрозой. Вся наша миссия была по угрозой. Для этого не надо было иметь особого чутья и связываться с Базой. Достаточно было просто визуально оценить число синих и алых точек вокруг.

Чуть-чуть упорства. Нужно лишь навалиться на них всем вместе. А для этого надо лишь чуть-чуть поднажать. Самую малость.

А с другой стороны – что мы делаем сейчас, как не наваливаемся из последних сил, сходя с ума и гоняя самолеты на пределе возможностей?

Каким-то чутьем я понимаю, что мой народ уже утрачивает надежду. То ли по голосам в эфире, то ли по недостаточной решимости, с которой мои люди бросаются в бой. Мы устаем. Стремительно теряем силы и корабли. От этого у людей тает надежда, и никакие убеждения сейчас не помогут. В один короткий миг я понимаю, что с каждой секундой, с каждым новым подбитым самолетом становится все бесполезнее тянуть Пилотов в атаку. Мы уже не нападаем. Мы просто отбиваемся и цепляемся за последнее, что у нас еще осталось – за свое право выжить. Но все мы понимаем, что живыми отсюда не улетим. Победим или нет – людям уже не важно. Большинство хотят просто прожить подольше и захватить с собой побольше врагов. Но не это – наша цель. Не это! Нам нужен корабль, а чтобы достать его – нужно броситься оставшимися самолетами на него. Разом! В этом плане кваари сейчас даже проще. Они стоят на страже своего имущества и их идея, как и боевая задача – непоколебима. Стоять до последнего, защищая свое. А мы? Без надежды на успех люди быстро теряют энтузиазм.

Хотя весь бой ведется уже вокруг материнского корабля, но близко нас никто не подпускает. Ракеты, которые мы выпускаем в корабль, не достигают цели. Их сбивают! Я даже видел, как неисчислимые жуки сами бросаются под них, только чтобы защитить свой центр. Высшая форма самопожертвования! Я даже тронут. Проклятье. Как же мне горячо в руках!

- Стив, стреляй по кораблю! – ору я, что есть мочи, и снова стискиваю зубы, чтобы не шипеть от боли. В глазах неприятно помутнело.

- Нечем!

И снова тишина в эфире.

Идиот!

Что я еще могу сказать. Поэтому ты только летаешь кругами и нихрена не отстреливаешься? Но, а что с тобой еще поделаешь. Тут половине людей больше стрелять нечем. А те, у кого было чем – лежат там обломками внизу, у подножья главного корабля. Вас чуть-чуть не хватило, ребята… Почему это «чуть-чуть» всегда так важно?

Хочется взвыть от отчаяния.

Неужели это все? Неужели мы бессильны?

Вещает что-то про мою температуру Виктор. Да пошел он…

У меня самого есть боезапас? Кажется, есть. Датчики перегружены поступающей информацией, голова просто отказывается принимать все целиком, но вроде бы я помню, что у меня оставалось еще несколько ракет. Прорваться бы.

Устало из последних сил посылаю самолет в вираж и обхожу чужих как игрок с мячом на поле. Болтаюсь меж ними, игнорируя выпады и уходя от выстрелов.

Рефлекторно прошу прикрыть меня всех, кого можно. Три корабля даже откликаются, но я уже плохо соображаю кто это. Я просто лечу вперед, бросая машину по небу и прорываясь через стаю. Вокруг меня обстреливают чужих. Группа прикрытия работает хорошо. Пальцы на руках липнут в чем-то горячем и вязком. Во рту ощущается солоноватый привкус.

Я просто не ощущаю, как меня таранят снизу. Самый кончик крыла отсекают мощными клешнями, а я не замечаю. Картинка перед глазами начала меркнуть раньше, чем меня зацепили. Медленно потухло все. Расплылось в многоцветные пятна, а затем помутнело. И где-то отдаленно, на самой грани восприятия, до слуха донесся истошный писк самолета о невозможности включить Автопилот. Потом темнота плавно окутала меня и я начал медленно падать, будто погружаясь на дно безбрежного океана.

Тихо.

…

Тут тихо, как в космосе.

…

И хорошо.

И нет ничего.

Спокойно.

И тихо…

Блаженство.

И даже есть невесомость.

Так вот оно, оказывается, как хорошо тут.

А я боялся.

Глупо, наверное, получилось?

Не знаю.

Не помню.

Зато нет больше огня в ладонях. Нет боли в голове. Нет нескончаемых звуков. Пожалуй, я хочу тут остаться.

Но что это? Теперь огонь в груди. Сильный. Разгорается! И тянет. Куда тянет? Не знаю, но это больно! Я чувствую? Это горячо и очень ярко! Горит у меня золотым светом в груди и огненная нить тянет меня наверх. Зачем? Что? Куда?! Кто сказал «держись»? Ладно… Наверное, пойду все же проверю.

Противный писк неохотно возвращается.

Снова горят ладони.

Тело почему-то придавливает спиной к плоскости.

Все сильнее и сильнее.

«Подключение Автопилота невозможно! Подключение Автопилота невозможно! Подключение Автопилота невозможно!»

Да заткнись ты!

Какой автопилот, ты, долбаная реальность, где я, вашу мать?!

И тут я в ужасе распахиваю глаза и разом все понимаю. На экран мониторов с неумолимой скоростью приближается земля. Мои ладони в крови неистово сжимают штурвал. Электроника кабины в панике мелькает как новогодняя елка. Орет оглушающе зуммер и бубнят остатки голосового оповещения.

«Подключение Автопилота невозможно!»

Да знаю я, черт побери, знаю! Сам его стер из твоей дурьей башки, мелкопроцессорная нанотехника. Лети, кому сказано!

У меня нет времени на подключение, поэтому со всей дури тяну штурвал на себя. Пытаюсь хоть немного задрать нос, дать тяги на хвост. Почти. Еще немного осталось! Можно давать тягу на крылья. Ну же! Ну! Нет, слишком поздно.

Самолет вспарывает землю и меня жестко дергает в ремнях. Руки оторвало от штурвала, а в шее подозрительно хрустнуло. Машину трясет на кочках, и затем по дикому скрежету я понимаю, что у нее подламываются крылья. Двигатели уже не работали, но инерция с бешеной скоростью несла меня вперед. На экранах я замечаю впереди камни, и мои глаза расширяются от ужаса. Рефлекторно поднимаю руки и закрываю ими голову. В следующий момент самолет с грохотом подскакивает в воздух и затем всем весом валится вниз, сминая нос в гармошку и вспарывая камнями брюхо. Мою ногу в лодыжке пронзает адской болью, и я не сдерживаю крика. Самолет резко останавливается, почти закопавшись в землю, а я снова теряю сознание от боли.