Третья волна

У нас на глазах рождается новая цивилизация, и слепцы повсюду стремятся ее подавить. Новая цивилизация несет с собой новые типы семьи, меняет то, как люди работают, любят и живут, приносит с собой новую экономику, новые политические конфликты и помимо всего прочего – измененное сознание. Элементы этой новой цивилизации существуют уже сегодня. Миллионы людей подгоняют свою жизнь под ритмы завтрашнего дня. Другие, испугавшись будущего, предпринимают отчаянные, бесплодные попытки вернуться в прошлое и пытаются возродить умирающий мир, в котором они родились.

Восход новой цивилизации – наиболее взрывной факт нашей эпохи.

Это центральное событие, ключ к пониманию грядущих лет. Событие это настолько же глубоко, как Первая волна перемен, нахлынувшая десять тысяч лет назад благодаря изобретению сельского хозяйства, или эпохальная Вторая волна, поднятая промышленной революцией. Мы дети еще одной трансформации – Третьей волны.

Нам не хватает слов, чтобы выразить всю мощь и размах невероятных изменений. Люди говорят о наступлении века космоса, информационного века, электронной эпохи или о глобальной деревне. Збигнев Бжезинский утверждает, что мы вступаем в «технотронный век». Социолог Даниел Белл пишет о наступлении «постиндустриального общества». Советские футурологи толкуют об НТР – научно-технической революции. Я тоже много писал о зарождении «сверхиндустриального общества». И все-таки ни один из этих терминов, включая мой собственный, не отражает суть дела полностью.

Некоторые из определений, заостряя внимание на каком-либо отдельном факторе, не столько расширяют, сколько сужают наше понимание. Другие определения статичны, подразумевают, что новое общество войдет в нашу жизнь гладко, без конфликтов и потрясений. Ни один из этих терминов даже близко не передает всей силы, размаха и динамики надвигающихся перемен, а также тягот и конфликтов, которые они порождают.

Человечеству предстоит квантовый скачок вперед. Его ожидают глубочайшие социальные потрясения и величайшие в истории созидательные структурные реформы. Сами того ясно не понимая, мы вовлечены в строительство с нуля удивительной новой цивилизации. Таков смысл Третьей волны.

До этого человечество пережило две великие волны перемен, каждая из которых до основания разрушила прежние культуры и цивилизации и заменила их новым жизненным укладом, какого прежние поколения не могли себе вообразить. Первая волна перемен, аграрная революция, достигла своего полного эффекта только через несколько тысяч лет. Вторая, подъем промышленной цивилизации, заняла всего три века. Сегодня история ускоряется еще более высокими темпами, и можно допустить, что Третья волна прокатится по земному шару и завершится в течение нескольких десятилетий. Поэтому люди, населяющие планету в наше стремительное время, сполна ощутят на себе могучий напор Третьей волны.

Третья волна будет раздирать на части семьи, сотрясать экономику, ввергать в ступор политические системы, разрушать ценности, никого не обходя стороной. Она бросит вызов старым властным отношениям, привилегиям и льготам вымирающих элит сегодняшнего дня и создаст тот фон, на котором будет происходить завтрашняя борьба за власть.

Многие черты нарождающейся цивилизации противоречат старым традициям промышленной цивилизации. Новая цивилизация является одновременно высокотехнологичной и антииндустриальной по своей сути.

Третья волна принесет с собой воистину новый жизненный уклад, основанный на диверсифицированных, возобновляемых источниках энергии, на методах производства, делающих лишними большинство заводских конвейеров, на новой семье неполного типа, на невиданном прежде электронном избирательном праве и на резко поменявших облик учебных заведениях и корпорациях будущего. Нарождающаяся цивилизация сочиняет для нас новый код поведения и уводит нас от стандартизации, синхронизации, централизации и аккумулирования энергии, денег и власти в одной точке.

Бросая вызов старому, новая цивилизация разрушит оплоты бюрократов, уменьшит роль национальных государств и даст толчок росту полуавтономных экономических систем в постимпериалистическом мире, которые будут проще, эффективнее и в то же время демократичнее всего того, что знакомо нам сегодня. У этой цивилизации будут свое характерное миропонимание и свой подход ко времени, пространству, логике и причинно-следственным связям.

Кроме того, цивилизация Третьей волны начнет стирать исторический разрыв между производителем и потребителем, создавая основу для экономики «протребителей» будущего. По этой и многим другим причинам цивилизация Третьей волны – с некоторой разумной помощью с нашей стороны – могла бы стать первой в истории истинно человеческой и человечной цивилизацией.

Революционный посыл

Для массового сознания сегодня характерны два противоположных образа будущего. Большинство людей, если они вообще задумываются о будущем, предполагают, что знакомый им мир будет существовать неопределенно долгое время. Им очень трудно вообразить новый образ жизни и тем более новую цивилизацию. Они, разумеется, замечают происходящие перемены. Но полагают, что сегодняшние изменения как-нибудь обойдут их стороной и ничто не затронет привычные для них экономический уклад и политические структуры. Они уверены в том, что будущее будет продолжением настоящего.

Такое линейное мышление принимает различные формы. На одном уровне оно проявляется в виде некритичных предпосылок, стоящих за решениями, которые принимают бизнесмены, преподаватели, родители и политики. На более высоком уровне оно бывает приправлено статистикой, компьютерными данными и жаргоном аналитиков. В обоих случаях такое мышление поддерживает образ будущего как продолжения «того же самого, только больше», то есть дальнейшего разрастания индустриализма Второй волны, проникающего во все новые уголки планеты.

Недавние события нанесли этому самонадеянному образу будущего сильнейший удар. Заголовки выстреливали сообщениями о все новых и новых кризисах, взорвался Иран, лишился божественного статуса Мао, взлетели до небес цены на нефть, сорвалась с цепи инфляция, государства оказались не в силах остановить распространение терроризма, все это способствовало росту мрачных настроений. Большая масса людей, которых постоянно кормили плохими новостями, фильмами-катастрофами, библейскими предсказаниями апокалипсиса и кошмарными сценариями событий от престижных мозговых трестов, очевидно, решила, что сегодняшнее общество больше нельзя проецировать в будущее, потому что никакого будущего просто не существует.

Они уверовали, что до армагеддона рукой подать и Земля сломя голову несется к последнему сокрушительному катаклизму.

На поверхности эти два взгляда на будущее выглядят очень разными. Однако оба производят аналогичные психологические и политические эффекты, ибо оба вызывают паралич воображения и воли.

Если завтрашнее общество – обычная широкоформатная копия настоящего, то тогда и готовиться не к чему. А если, с другой стороны, общество обречено на гибель еще при нашей жизни, то мы тем более ничего не можем с этим поделать. Другими словами, оба этих подхода к будущему порождают самоустраненность и пассивность, оба сковывают нас бездействием.

И все-таки, пытаясь понять, что с нами происходит, мы не ограничены примитивным выбором между армагеддоном и «тем же самым, но только больше». Существует много других ясных, конструктивных подходов к будущему, помогающих к нему подготовиться и, что еще важнее, изменить настоящее.

В основе этой книги лежит «революционный посыл». Она предполагает, что, хотя грядущие десятилетия, скорее всего, будут полны потрясений, бурных событий и даже массового насилия, человечество не покончит с собой. Она предполагает, что резкие перемены, которые мы сейчас переживаем, не хаотичны и не случайны, но, в сущности, следуют строгой, четко различимой схеме. Более того, она предполагает, что эти изменения носят накопительный характер, приближают гигантскую трансформацию нашей жизни, труда, досуга и мышления и что здравое, нормальное будущее вполне достижимо. Короче, то, о чем говорится дальше, начинается с предпосылки, согласно которой, сегодняшние события представляют собой не что иное, как глобальную революцию, квантовый скачок истории.

Эта книга отталкивается от предположения, что мы являемся последним поколением старой и первым поколением новой цивилизации, что немалую часть личной растерянности, острых переживаний и потери ориентиров можно прямо отнести на счет конфликта в нашей душе и конфликта внутри нашей политической системы, то есть конфликта между умирающей цивилизацией Второй волны и нарождающейся цивилизацией Третьей волны, с громом и молниями занимающей свое место.

Когда мы наконец это осознаем, многие, на первый взгляд, бессмысленные события вдруг станут легко объяснимы. Широкая схема перемен уже начала четко проявлять себя. Действия, направленные на выживание, снова стали возможны и целесообразны. Другими словами, революционный посыл освобождает наш интеллект и нашу волю.

Фронт волны

В то же время недостаточно просто констатировать революционность предстоящих перемен. Чтобы направить их в нужное русло, нам необходимо выработать свежий подход к их идентификации и анализу. Иначе мы безнадежно заплутаем.

Один из мощных новых подходов можно назвать социальным анализом «фронта волны». Он рассматривает историю как череду набегающих волн перемен и задается вопросом, куда нас толкает фронт каждой новой волны. Такой анализ занимается не столько преемственностью истории, сколько нарушениями преемственности – инновациями и переломными точками. Он идентифицирует ключевые паттерны изменений с тем, чтобы мы могли на них повлиять.

Начав с простой идеи о том, что рост сельского хозяйства стал первой переломной точкой в общественном развитии человечества, а промышленная революция обозначила второй великий прорыв, такая точка зрения рассматривает эти явления не как одиночные, разовые события, а как волну перемен, движущуюся с определенной скоростью.

До прихода Первой волны большинство людей жили маленькими, зачастую кочующими группами и добывали пропитание путем собирательства, рыбной ловли, охоты или пастушества. В какой-то момент, примерно десять тысяч лет назад, началась аграрная революция и медленно поползла по планете, распространяя появление деревень, оседлость, обработку земли и новый уклад жизни.

Первая волна еще не полностью выдохлась, когда в конце XVII века в Европе грянула промышленная революция – вторая великая волна всемирных преобразований. Новый процесс – индустриализация – охватывал страны и континенты намного быстрее первой волны. Таким образом, на планете одновременно, но с разной скоростью происходили два обособленных, отчетливых процесса перемен.

К настоящему времени Первая волна практически угасла. Сельское хозяйство не затронуло разве что крохотные племена Южной Америки и Папуа – Новой Гвинеи. Энергия великой Первой волны в основном иссякла.

Тем временем Вторая волна, за несколько коротких веков революционизировавшая жизнь в Европе, Северной Америке и некоторых других частях земного шара, продолжает распространяться, побуждая многие прежде аграрные страны лихорадочно строить сталепрокатные станы, автомобильные заводы, текстильные фабрики, железные дороги и предприятия пищевой промышленности. Импульс индустриализации все еще ощутим. Вторая волна еще не до конца исчерпала себя.

Но хотя индустриализация еще продолжается, начался новый и куда более важный процесс. Когда в десятилетия после Второй мировой войны прилив индустриализма достиг своего пика, по Земле, преображая все на своем пути, начала двигаться мало кем понятая Третья волна.

Поэтому многие страны ощущают одновременный напор двух, а то и трех очень разных волн перемен, движущихся с неодинаковой скоростью и обладающих разной степени энергией.

В данной книге мы будем условно считать, что эпоха Первой волны началась около 8000 лет до н. э. и безраздельно господствовала на Земле примерно до 1650–1750 годов. С этого момента Первая волна замедлилась и начала набирать силу Вторая волна. Порожденная Второй волной промышленная цивилизация доминировала на планете до тех пор, пока, в свою очередь, не достигла высшей точки. Последний поворотный пункт в истории был достигнут в США в ходе десятилетия, начавшегося в 1955 году, когда число «белых воротничков» и работников сферы обслуживания впервые превысило число «синих воротничков». На это же десятилетие пришлось широкое распространение компьютеров, коммерческого использования реактивной авиации, химических контрацептивов и многих других впечатляющих нововведений. Именно в это десятилетие Третья волна начала набирать силу в Соединенных Штатах. С тех пор она в разное время проникла в большинство промышленных держав, в том числе в Великобританию, Францию, Швецию, Германию, Советский Союз и Японию. В наши дни все высокотехнологичные нации шатает от столкновения Третьей волны с архаичными, проржавевшими экономическими устоями и институтами Второй волны.

Понимание этого процесса – ключ к осмыслению повсеместно происходящего социально-политического конфликта.

Волны будущего

Когда в конкретном обществе преобладает одна волна, схему его будущего развития не так уж трудно предугадать. Первыми «волну будущего» открывают писатели, художники, журналисты и прочие умные люди. Поэтому в Европе XIX века многие мыслители, лидеры бизнеса, политики и даже простолюдины имели четкое и в целом верное представление о будущем. Они ощущали, что история движется к полной победе индустриализма над немеханизированным сельским хозяйством, и с большой точностью предсказывали, какие плоды она принесет: более мощные технологии, более крупные города, скоростные транспортные средства, всеобщее образование и так далее.

Подобная ясность представлений оказывала прямое влияние на политику. Партии и политические движения могли корректировать свои позиции с прицелом на будущее. Носители доиндустриальных аграрных интересов вели арьергардные бои против наступления индустриализма, объявляя войну «большому бизнесу», «профсоюзным боссам», «греховным городам». Рабочие и администрация боролись за главные рычаги управления индустриальным обществом. Национальные и расовые меньшинства вели борьбу за свои права, понимая их как улучшение своего положения в индустриальном мире, – право на работу, должности в управленческом аппарате, городское жилье, более высокую оплату труда, всеобщее бесплатное образование и т. п.

Картина промышленного будущего также имела важный психологический эффект. Люди могли расходиться во мнениях, вступать в резкие и подчас кровавые конфликты. Течение жизни могли нарушать экономические спады и подъемы. И все-таки в целом общее видение индустриального будущего помогало сделать выбор, давало отдельному человеку ощущение не только своего места и роли здесь и сейчас, но и представление о том, кем он мог стать в будущем. Даже в гуще беспрецедентных общественных перемен такое отношение придавало человеку некоторую устойчивость и ощущение собственной значимости.

И наоборот, когда на общество воздействуют две или более гигантских волн перемен, но ни одна из них отчетливо не преобладает, образ будущего распадается на части. Становится чрезвычайно трудно разобраться в смысле перемен и порождаемых ими конфликтов. Столкновение волн порождает бурный океан пересекающихся течений, водоворотов и завихрений, за которыми скрываются более глубокие и важные приливы и отливы истории.

В сегодняшних США, как и во многих других странах, столкновение Второй и Третьей волн порождает социальную напряженность, опасные конфликты, новые причудливые политические буруны, перехлестывающие через привычные границы между классами, расами, полами или партиями. Это столкновение вдребезги разбивает привычные политические штампы и подчас не позволяет отличить сторонников прогресса от реакционеров, друзей от врагов. Все прежние деления на лагери и коалиции больше не работают. Профсоюзы и работодатели, несмотря на разногласия, объединяются в борьбе против защитников окружающей среды. Чернокожие и евреи, когда-то выступавшие единым фронтом в борьбе с дискриминацией, становятся противниками.

Во многих странах трудящиеся, традиционно поддерживавшие такую «прогрессивную» политику, как перераспределение доходов, теперь придерживаются «реакционных» взглядов на права женщин, семейный устав, иммигрантов, тарифы или регионализм. Традиционные левые нередко выступают в поддержку центризма и ведут себя как националисты и оппоненты экологов.

В то же время мы видим политиков от Валери Жискара д’Эстена до Джимми Картера и Джерри Брауна, исповедующих консервативные взгляды на экономику и либеральные – на искусство, половую мораль, права женщин или экологический контроль. Неудивительно, что люди теряются и не могут понять окружающий мир.

Тем временем СМИ публикуют бесконечный поток, на первый взгляд, никак между собой не связанных новостей об инновациях, резких поворотах, странных событиях, заказных убийствах, похищениях, космических пусках, правительственных кризисах, разведывательно-диверсионных рейдах, скандалах.

Явная непоследовательность политической жизни, как в зеркале, отражается в деградации личности. Психотерапевты и всяческие гуру гребут деньги лопатой, люди шарахаются от одной терапии к другой, от «первичного крика» к ЭСТ-тренингу. Они примыкают к сектам и шабашам ведьм либо уходят в патологическую самоизоляцию, убеждая себя, что реальность нелепа, безумна или бессмысленна. Во всеобщем, вселенском плане жизнь, пожалуй, действительно не имеет смысла. Однако это отнюдь не доказывает, что сегодняшние события происходят бессистемно. Наоборот, существует четкий, хотя и скрытый порядок, который сразу становится заметен, как только мы научимся отличать изменения Третьей волны от тех, что ассоциируются со Второй волной.

Понимание сути конфликтов, вызванных столкновением волн, не только проясняет картину будущих альтернатив, но и, как рентгеном, просвечивает воздействующие на нас социально-политические силы. Оно также помогает нам нащупать свое место в истории, ибо каждый из нас, каким бы маловажным он ни казался, является ее живой частью.

Перекрестные течения, вызванные этими волнами, проявляются в нашей работе, семейной жизни, отношении к сексу и в личной морали. Они сказываются на нашем образе жизни и поведении на выборах. Что касается нашей личной жизни и политических поступков, сознаем мы это или нет, мы, жители богатых стран, в большинстве своем, по сути, делимся на три категории – людей Второй волны, приверженных сохранению отмирающего порядка, людей Третьей волны, строящих радикально иное будущее, и растерянную, пораженческую смешанную группу тех и других.

«Золотые жучки» и наемные убийцы

Конфликт между группировками Второй и Третьей волн, по сути, сегодня является центральным очагом политической напряженности в обществе. Что бы ни проповедовали сегодняшние партии и кандидаты, междоусобная борьба в их среде в основном сводится к вопросу, кто сумеет выжать как можно больше из остатков хиреющей индустриальной системы. Другими словами, они заняты перестановкой шезлонгов на палубе тонущего «Титаника».

Более насущный вопрос политики заключается не в том, кто будет контролировать индустриальное общество в последние дни его существования, а в том, кто сформирует новую цивилизацию, которая вскоре его заменит. Пока наши силы и внимание отвлекаются на близорукие политические стычки, под спудом уже происходит куда более судьбоносная борьба. С одной стороны фронта стоят поборники индустриального прошлого, с другой – растущие миллионы тех, кто понимает, что наиболее безотлагательные проблемы мира – продовольствия, энергоснабжения, контроля над вооружениями, перенаселения, бедности, ресурсов, экологии, климата, пожилых людей, дезинтеграции городских общин, потребности в производительном, плодотворном труде – больше нет возможности решить в рамках индустриального общества.

Этот конфликт и есть «сверхборьба» за будущее.

Столкновение кровных интересов сторонников Второй волны и устремлений последователей Третьей волны пронизывает политическую жизнь каждой страны, словно электрический ток. Приход Третьей волны насильственно перекроил прежние боевые порядки даже в неиндустриальных странах. В свете грядущего морального устаревания индустриализма прежняя война аграриев и феодалов против индустриальных, капиталистических или социалистических элит принимает новое измерение. Теперь, когда на горизонте забрезжила цивилизация Третьей волны, означает ли быстрая индустриализация освобождение от неоколониализма и нищеты или же она, по сути, гарантирует постоянную зависимость?

Только такой широкий фон позволяет нам перейти к пониманию того, о чем кричат заголовки, расставить приоритеты, наметить осмысленные стратегии и взять под контроль изменения в своей жизни.

Когда я пишу эти строки, первые полосы газет сообщают о массовой истерии и заложниках в Иране, политических убийствах в Южной Корее, бешеной спекуляции золотом, трениях между чернокожими и евреями в США, крупном увеличении военного бюджета Западной Германии, пылающих крестах в Лонг-Айленде, огромном разливе нефти в Мексиканском заливе, крупнейшей в истории демонстрации против ядерного оружия и борьбе между богатыми и бедными странами за контроль над радиочастотами. Волны «религиозного ренессанса» сотрясают Ливию, Сирию и США. Фанатики-неофашисты заявляют о своей причастности к политическому убийству в Париже. General Motors сообщает о прорыве в области технологий, необходимых для создания электромобилей. Столь разрозненные обрывки новостей буквально напрашиваются, чтобы составить из них общую картину.

Установив, что в настоящее время идет борьба между теми, кто стремится сохранить индустриализм, и теми, кто стремится заменить его на новый уклад, мы получаем новый мощный ключ к пониманию мира. Но что еще важнее: намечаем ли мы политику страны, стратегию корпорации или ставим перед собой цели в личной жизни, у нас теперь есть новый инструмент преобразования мира.

Однако, чтобы им воспользоваться, мы должны научиться отличать изменения, которые продлевают существование индустриальной цивилизации, от тех, которые помогают становлению новой цивилизации. Короче говоря, мы должны понимать суть как старого, так и нового, как индустриальную систему Второй волны, при которой мы родились, так и цивилизацию Третьей волны, при которой предстоит жить нам и нашим детям.

В следующих главах в качестве подготовки к исследованию Третьей волны мы внимательнее рассмотрим первые две. Мы увидим, что цивилизация Второй волны представляла собой не случайное нагромождение элементов, но систему, части которой взаимодействовали более или менее предсказуемым образом, и что фундаментальные паттерны индустриального общества были одинаковы для разных стран независимо от культурного наследия и политических различий между ними. Это та цивилизация, за сохранение которой сегодня ведут борьбу «реакционеры» как «слева», так и «справа». Именно их миру угрожает Третья волна цивилизационных преобразований.