Тринадцатое чувство

Глава 4. Вечность. Часть 2

***

Расстроенная Лина все время, пока врачи разбирались со стоянием пациентки, нервно расхаживала в коридоре. Она не разговаривала и не смотрела на Мирного. У Севы развилось неприятное чувство, будто в чуть не случившейся трагедии напарница винит его. Едва им разрешили зайти в палату, Дубравина коротко сообщила о ходе расследования и с мягким упреком пожурила девушку:

‒ Почему вы не предупредили, что беременны? Мой коллега не позволил бы себе на вас так давить.

Приятное тепло разлилось по телу Северина. Выходит в глазах Лины не такой уж он и безнадежный. Агент присела на стул возле кровати, а он, оставшись под впечатлением, замер у двери.

‒ Знай вы о моем положении, рассказали бы о смерти Родиона? ‒ печально усмехаясь, спросила Карина.

‒ Вы правы, нет, ‒ согласилась Дубравина, широко улыбаясь.

‒ Но как вы справедливо заметили: я заслуживаю услышать правду. Не беспокойтесь, в прессу не побегу, ‒ сурово бросила Радова в сторону Мирного. Тот благодарно кивнул.

‒ Я понимаю, что тяжело, ‒ деликатно продолжила диалог Лина. Хоть девушку и обкололи успокоительными, все же она боялась, что разговоры о погибшем возлюбленном могут усугубить состояние пациентки. ‒ Но, если вам известны хоть какие-то подробности, это существенно ускорит следствие.

‒ Мне больше некого защищать, так что я честно отвечу на ваши вопросы. Задавайте.

‒ Вам знаком этот человек? ‒ первым делом агент показала фото Кочетова.

‒ Нет. Родион в принципе с людьми сходился сложно. Кроме меня и родителей, близких у него ‒ нет. Если они и общались с этим парнем ‒ я не в курсе.

‒ Суровый где-то работал официально?

‒ Без понятия. Он мог целыми днями где-то пропадать или с хмурым видом торчать дома, приходил-уходил, когда вздумается. Я считала, деньгами его по-прежнему снабжают родственники. Родя великолепный химик, окончил университет с отличием, но вряд заработал бы столько, сколько мы тратили. На мои вопросы всегда отвечал, что занимается любимым делом. Потому я считала, что он устроил себе лабораторию в каком-нибудь гараже и делает все, чтобы доказать отцу свою значимость.

‒ Вы расстались из-за ребенка?

‒ Да, инициатором разрыва стала я. Ваш напарник прав. Родю было за что посадить. Но узнала я об этом в день, когда от него ушла.

‒ То есть, Суровый все-таки употреблял и распространял?

‒ Я и представить не могла, что мой мужчина промышляет чем-то незаконным, ‒ с протяжным вздохом призналась Карина. ‒ Он никогда не интересовался деньгами. Ума не приложу, что подвигло его связаться с наркотиками, но факт на лицо. Я случайно обнаружила небольшой пакет со странными зеленоватыми кристаллами, штук двадцать, не больше. И, несмотря на то, что учусь на доктора, не сразу поняла, что держу в руках. На таблетки они были не похожи: размером сантиметра полтора, идеально правильной формы в виде октаэдра[1]. До меня дошло, что это нечто психотропное только когда Родя испуганно выхватил пакет и стал причитать, что это не то, что я подумала, и сам он не принимает. Но я, итак, об этом знала. Ему ненавистны любые препараты, изменяющие сознание.

‒ Почему так категорично?

‒ Так папаша не поведал вам печальную историю отпрыска? ‒ Радова в гневе сжала простыни ладошкой. ‒ Зачем ему вообще понадобилось выяснять, как умер Родион, если он его ненавидел?!

– Не ему, матери.

– Тогда я открою «страшные» тайны семейки Суровых. Пусть бедная женщина наконец узнает, за какого мудака вышла замуж. Надутый индюк всегда переживал за бизнес больше, чем за родных, – глаза девушки недобро блеснули. ‒ Все началось со школьных лет Родиона. Он никогда не строил из себя ангела. Напротив, был избалованным, неуправляемым говнюком. В те времена старикашка обожал сына ‒ наглый, смелый, амбициозный, во всем первый. Прям как он сам. А затем случилась трагедия.

‒ Вы об аварии говорите? ‒ вспомнила Дубравина беседу с Суровой. ‒ Ираида Моисеевна упомянула, что водитель автомобиля, куда сел ее сын, врезался в столб.

‒ Да, вот только несчастная не в курсе всей правды ‒ муженек подсуетился. Родя с друзьями отмечали победу в финале молодежного кубка по хоккею. А когда закончили, он предложил продолжить веселье поездкой по городу на дорогом авто. Младший Суровый лично находился за рулем той машины: несовершеннолетний, в стельку пьяный, и уверенный, что ему ничего не грозит. Они и правда, врезались в столб. Однако помимо того, что Родион угробил четверых пассажиров, он попутно сбил насмерть восьмилетнюю малышку.

‒ А наказания избежал, благодаря возможностям Харитона Сергеевича, ‒ Мирного передернуло. Он привык иметь дело с личностями, что безнаказанно творят бесчинства, и достаточно насмотрелся на детей обеспеченных родителей. Но тут противно стало даже ему.

‒ Естественно старый хрыч отмазал единственного наследника. Он откупился от всех, кроме родителей девочки. Они наотрез отказались идти на мировую. Тогда гад вывернул все так, что их обвинили в халатности, будто ребенок не из благополучной семьи и матери с отцом не нужен. В итоге суд оправдал убийцу, который не явился ни на одно заседание. Думаю, родители малышки и по сей день не простили Суровых. Родя рассказывал, они каждый год в дату аварии слали ему что-то, что принадлежало девочке.

‒ Ваша история, к сожалению, не объясняет, почему младший Суровый не мог пристраститься к наркотикам, ‒ Сева ни в коем случае не хотел давить. Он и в самом деле не видел связи. ‒ Простите великодушно, но в организме молодого человека обнаружен синтетический препарат. Вполне вероятно, как раз тот, на который вы натолкнулись.

‒ Все, что я поведала ‒ предисловие. Когда Родион очнулся после аварии, впал в тяжелую депрессию. Не то, чтобы он переживал за ребенка, которого сбил, или за ребят из команды, мальчишка жалел себя, что никогда не станет великим спортсменом. Не смотрите на меня так, ‒ взмолилась Карина, ловя на себе вопросительно-удивленные взгляды напарников, ‒ не скажу, что с годами у Роди прибавилось совести, но меня он любил. Я тоже испытывала к нему настоящие чувства. А что касается дурных пристрастий: Харитон Сергеевич приплатил докторам не только за молчание, но и за то, чтобы посадили сына на серьезные препараты и закрыли в частной психушке.

‒ Неужели депрессия парня вылилась в такое серьезное состояние, что требовала радикальный подход?

‒ Конечно, нет. Старый хрен считал, что Родион сбрендил, потому что стал видеть тех, кого убил.

‒ Ему снились кошмары? ‒ естественно пытаясь найти рациональное объяснение, уточнил Мирный. ‒ Или галлюцинации на фоне стресса?

‒ Вы говорите, прям как его папаша, ‒ горько усмехнулась Радова. ‒ Я не уверена, приходили ли к Роде духи или все это последствия травмы и муки совести, ‒ расценивайте, как хотите. Мне достаточно того, что он верил в первое, а я верила ему.

‒ В нашей паре он ‒ скептик, ‒ пошутила Лина, указывая пальцем на напарника.

Карина расплывчато улыбнулась. От лекарств ее клонило в сон.

‒ Как только Родя стал принимать антидепрессанты, странные видения только участились, ‒ продолжила она, периодически клюкая носом. ‒ И, чем сильнее становились препараты, тем быстрее он сходил с ума. Таблетки не помогали, а ухудшали состояние. Это издевательство продолжалось до тех пор, пока не вмешалась Ираида Моисеевна. Она настояла на том, чтобы отправить сына к лучшим докторам Европы. Поэтому я и уверена, что добровольно мой любимый человек не стал бы принимать никакую дрянь.

***

Радова благодушно вручила агентам ключ от квартиры, где они проживали совместно с Суровым до ссоры: трехкомнатной, уютной, современно и со вкусом обставленной. Если бы ни одно «но». Вокруг царил полный кавардак: ящики и шкафы распахнуты, вещи вывалены где попало, посуда разбита.

– Кто-то явно искал то же, что и мы: наркотик, – отметил Мирный, поочередно поднимая привлекшие его предметы.

Больше всего Сева заострил внимание на количестве совместный фотографий молодой пары. Мало того, что на полу их валялось великое множество, так еще изображения напечатали на наволочках, кружках и часах. А в спальне над кроватью, как вишенка на торте, висел огромный портрет Карины с цветами, цвета ясного неба, в руках.

‒ В одном девчонка точно не обманула, ‒ пробормотал Северин, тщательно изучая каждую рамку с фотографией, ‒ чувства между ними действительно были сильные.

‒ Как ни крути, на обычного продавца дури Родион не похож, ‒ оглядывая дорогой интерьер, вставила свои наблюдения Лина. Она предпочла сконцентрироваться на всем, что представляло собой нестандартное вместилище: огромные колонки, электрический камин, беговую дорожку.

– Зато парнишка идеально подходит под описание сумасшедшего профессора, – сострил Мирный, небрежно откидывая очередную памятную карточку.

‒ Тоже подумал, что зеленые кристаллы его рук дело? Сдается мне, он ставил опыты на торчках, а затем избавлялся от них, чтобы скрыть улики. Непонятно только зачем кровь сливал.

‒ Да, но кто убил его самого? Конкуренты?

– Не уверена, что речь идет о наркоторговле.

‒ А я и не о ней.

‒ Крупные фармацевтические компании?

Дубравина так вошла в кураж обсуждения, что забыла о разногласиях и с жадностью ждала ответа. Всегда приятно, когда мнения напарников сходятся.

‒ Они могли пронюхать об исследования Сурового, ‒ подтвердил ее гипотезу Сева. Он радовался, как ребенок, что наконец-то смог пробить стену отчуждения Лины. ‒ Какой-нибудь гигант захотел украсть разработки, пока они не стали достоянием общественности. Вспомни глаза Сабита. Специалист «Вертикали» пребывал в восторге. Это ли не показатель чего-то невероятного?

Девушка одобрительно закивала.

Тщательно обыскав каждую комнату, препарат агенты так и не нашли. Уже на выходе Лина вспомнила маленькую деталь из разговора с Ираидой Моисеевной: описание фотографии Карины, что показывал ей сын. Она вернулась в спальню и потянулась к тому самому огромному портрету Радовой, что идеально подходил.

‒ Вряд ли незаурядный человек вроде Родиона станет прятать уникальные таблетки в доступном и очевидном месте, ‒ саркастично поддел Мирный. – Допустим, он все же болван. Но тогда те, кто были до нас, давно забрали содержимое.

‒ Секрет может оказаться неочевидным, если найти правильный подход. Вдруг наши предшественники не так умны, как тебе кажется.

Не обращая внимания на скептические шуточки, что продолжал отсыпать напарник, Дубравина сняла изображение со стены и покрутила в руках. Она прощупала пальцами каждый сантиметр, ища изъян. Картина выглядела совершенно обычной: деревянная рама, обтянутая холстом.

‒ Меня смущает, что Суровая подробно обрисовала именно эту фотографию, ‒ не сдавалась Лина, отковыривая ногтем скобы. ‒ Ничего похожего в квартире больше нет. Пощупай, какое полотно плотное. Думаю, под ним есть еще одно.

Агент не ошиблась. Она и в самом деле обнаружила тайник. Только вместо пакетика с кристаллами, к ногам молодых людей упало несколько тетрадных листов.

‒ Ну что, попробуешь объяснить рационально, как Ираида Моисеевна смогла дать нам наводку? – спросила Дубравина, ликуя.

‒ Запросто. Она не та, кем кажется, ‒ отшутился Сева, естественно считая произошедшее везением и чистой случайностью. ‒ Может женщина и убила своего сына?

‒ Мотив придумаешь?

‒ Пфф…

Вместо ответа Северин Владленович поторопился заглянуть через плечо коллеги, что с интересом изучала внутренний холст. На нем счастливо улыбалась маленькая девочка с ярко выраженной кавказской внешностью и милой родинкой над губой.

– Ребенок, которого сбил Родион, – догадалась Лина.

– Жестокий подарок убийце, ‒ согласился Сева. ‒ Что ж, младший Суровый не так безнадежен, раз картину хранил, ‒ отметил он, изучая черты лица малышки.

Дубравиной от его слов стало некомфортно. Кому тут больше сочувствовать – дилемма. Она переключила внимание на вывалившиеся листы: десять бумажек, все пронумерованы, в основном – заметки и формулы и, чем дальше, тем они становились сложнее и запутаннее.

– А вот и доказательство, что Родион пытался что-то изобрести, – агент нахмурила брови. Вопросы не заканчивались. ‒ Почему же он оказался среди жертв со своим препаратом в организме? Действительно стал кому-то неугоден?

– А если парень решил свернуть исследования, узнав, что Радова беременная? ‒ вынес любопытную версию Мирный. ‒ Подельникам или спонсорам это не понравилось, и они отправили его на тот свет, в надежде присвоить исследования.

– Звучит правдоподобно. Покажем формулы Сабиту. Если кто в них и разберется, то он.

Лина пролистала записи до последнего, десятого листа, где на обратной стороне значилось несколько адресов. Только вот выведены они были слегка ломаным, неровным почерком, будто кто-то очень старался приблизиться к оригиналу. Сопоставив данные с навигатором и информацией в интернете, напарники выяснили, что все обозначенные объекты разбросаны по окраинам, давно заброшены и никак не используются.

‒ Думаешь о том же, что и я? ‒ отрывая взгляд от телефона, спросила Дубравина.

‒ Притоны, где наш сумасшедший профессор находил подопытных?

‒ Давай прямо сейчас и проверим.

‒ Ты в своем уме? ‒ возмутился решению коллеги Сева. ‒ Тут пахнет организованной группировкой. Для начала запросим поддержку.

– У кого? Вряд ли оперативники из Москвы примчатся к нам на помощь.

– У Сурового, например. Он горел желанием от нас избавиться. Вот пусть и подсобит. Головорезов у него хватает. Один Карим чего стоит.

‒ Не будь трусом, Северин Владленович. Ты же хочешь знать настоящий мотив убийств.

‒ Глупая, дело не в страхе, ‒ разжевывал Мирный, пытаясь поймать дзен и не нервничать. ‒ А в том, что мы можем натолкнуться на кого-то серьезнее призраков и наркоманов.

‒ Сборы займут слишком много времени, ‒ не слушая доводы напарника, девушка ринулась вон из квартиры. ‒ К тому же, я не доверяю старому козлу. Стоит заикнуться, что его сын связан с наркотиками, и он обязательно найдет способ вышвырнуть нас из Красноярска. Я не позволю богатому ублюдку замять скандал.

‒ Да послушай ты! ‒ Сева грубо схватил Лину за локоть. Она так быстро мчалась к машине, что он едва поспевал. ‒ Давай хотя бы заскочим к Сабиту. Ты же сама предлагала. Пусть взглянет на формулы. Может, поймем, с чем имеем дело.

Дубравина нежданно-негаданно согласилась. Но вовсе не из-за разумности вынесенного Мирным предложения. Агенту не давало покоя улыбчивое лицо ребенка с фотографии. Пока они добирались до гостиницы, она поставила Хожаеву свою задачу, написав короткое сообщение:

‒ Найди информацию о родителях девочки, что насмерть сбил Родион. Севе ‒ ни слова.

***

Лина злилась. Ей мерещилось, будто Сабит сговорился с ее напарником и теперь намеренно рассматривает записи Сурового бесконечно долго. Пока мужчины спокойно сидели на небольшом диванчике в холле отеля, она раздраженно маячила перед ними, как пес, отчаянно желающий, чтобы его выгуляли.

– Я понятия не имею, о чем идет речь, – разочарованно проворчал Хожаев вовсе не то, чего от него ждали.

– То есть как? – возмутилась Дубравина за малым, не накидываясь на криминалиста с кулаками. – Тебя, как и второе дарование, – она ткнула пальцем в грудь Мирного, – взяли в «Вертикаль», потому что вы гении, ‒ девушка эффектно изобразила восторженность всех тех коллег, что считали молодых людей вундеркиндами. ‒ А ты не можешь разобраться в каракулях обыкновенного химика?!

– Он ни разу не «обыкновенный», – Сабит уязвленонасупился.

‒ Если так, какого черта вместо него здесь сидишь ты? ‒ не на шутку разошлась Лина.

– Нужно время, чтобы подробно изучить формулы, ‒ оправдывался Хожаев, как будто и правда, в чем-то провинился. ‒ Либо Родик дарование похлеще меня, ‒ с завистью признал он, ‒ либо псих конченый, что тоже признак гениальности.

– Говори, что удалось разобрать, пусть ты и не уверен наверняка.

– Тогда не смотрите на меня, как сумасшедшего, – почесав в затылке, предупредил Сабит. – Помните, я говорил, что в наркотике содержится неизвестное вещество, вызывающее мутацию? И что возможно именно из-за этой модификации кровь из жертв и выкачивали?

Агент раздраженно развела руками, как бы спрашивая: «И что?!».

– Из того, что я понял, погибших ребят отбирали по определенным критериям – возраст, группа крови, ДНК. Одним словом, параметров так много, что первого встречного с улицы не возьмешь. Парни своего рода уникальные, и скорее всего только они подходили на роль своеобразного фильтра. Их организмы очищали вводимую субстанцию. А дальше, синтезируемая из их крови, она могла применяться в чистом виде.

– Но для чего? – озадаченно спросил Сева.

– Прозвучит дико, но для регенерации клеток живого организма.

– Вечная молодость?

– Бери выше.

– Но кто-то должен спонсировать подобные эксперименты. Причем с огромными финансами и связями.

‒ Вот и узнаем, кто за этим стоит, ‒ хватая Мирного под руку, пообещала Лина и торопливо потащила на улицу.

***

По настоянию Дубравиной агенты немедленно поехали исследовать притоны. Северин Владленович устал возражать и послушно последовал за напарницей. Лина же внимательно наблюдала за ощущениями, и они подсказывали: тень, что преследовала их, по-прежнему где-то рядом. Девушка перестала искать ее глазами. Если им желали зла, давно бы навредили.

Первые две заброшки оказались бесполезными. В третью попытку Сева и Лина отправились на старый, давно нефункционирующий завод, окруженный лесистой местностью: грязное, мрачное местечко, с жуткими ароматами блевотины, крови и приближающейся смерти. Мирный зря беспокоился, бояться тут было некого. Все наркоманы, обитающие на территории забытого предприятия, в основном представляли собой недееспособных полутрупов, забывших собственное имя.

‒ Допустим, найдем мы кого-то, кто сможет связать пару слов, ‒ терпеливо произнес Северин. ‒ Но стоит ли доверять тем, кто за дозу скажет что угодно?!

Агенты бестолково бродили между грязных матрасов, на которых лежали по два, а то и три неподвижных тела. Все они со стеклянными глазами изучали пустоту. Сева кривился и брезгливо отдергивал подол черного тренча, за который так и норовили схватиться невменяемые личности. А Дубравина уже успела обнаружить подходящую цель.

‒ Я знаю, с кем мы поговорим.

Девушка кивком указала на фигуру, более или менее твердо стоящую на ногах, и ускорилась. Незнакомец единственный носил приличную куртку и джинсы. А по деловитому поведению читалось, что он определил себя старшим и присматривал за доживающими дни отбросами. Человек заметил приближающихся напарников и, не разбираясь в чем дело, бросился наутек. Но об опасности сообразил слишком поздно, чтобы успеть убежать далеко. Особенно от Мирного, который каждое утро с легкостью преодолевал по несколько километров.

Запыхавшийся незнакомец может и одевался прилично, вблизи выглядел не ахти: пары зубов не хватало, волосы всклочены, резкий запашок трехдневной немытости. Но главное ‒ он более или менее соображал, хоть и был под воздействием запрещенного препарата.

Наркоман бился в истерике, орал, барахтаясь в железном кулаке Северина Владленовича, как бешеный облезлый кот, которого поймали за шкирку.

‒ Перестань верещать как баба! ‒ прикрикнула на него Лина, залепляя звонкую, бодрящую пощечину.

Парень разом осекся и поник в руках Севы. Последний жестко приземлил его на землю и пригрозил кулаком, чтоб знал, что случится, если вздумает сбежать.

‒ Как тебя зовут? ‒ строго спросила агент так, что незнакомец и возразить побоялся.

‒ Костян Бурятин, ‒ прохрипел молодой старик потрескавшимися губами.

‒ Костя, мы зададим пару вопросов и уйдем. Ответишь, и все будет в порядке, ‒ пообещала Дубравина, показывая «корочку», которую парнишка вряд ли смог бы прочесть. ‒ Кто и за что тебе платит, что ты так заботишься о местном сброде?

‒ Вы не того взяли, ‒ захныкал Бурятин, состряпав мину пострадавшего. – Я такой же, как и остальные, хочу спокойствия и пару «вкусных» таблеток.

– Костян, ты, кажется, не понимаешь размах трагедии. Знаешь этих ребят? – Лина сунула в лицо наркомана два фотопортрета. Тот отрицательно замотал головой. Тогда она показала другие снимки, те, где красочно видно, что в итоге с погибшими случилось. – Их нашли мертвыми в коллекторе. Уверен, что не станешь следующим?

Бурятин истерично дернулся и стал заливать все вокруг крокодильими слезами, умоляя отпустить несчастного страдальца.

‒ Зря стараешься, ‒ предупредила девушка, источая ровно ноль эмоций. ‒ Я, может, и выгляжу хрупкой, но глупые избитые уловки на меня не подействуют. Переходи к делу или я лично отвезу тебя в столицу, где никакая «крыша» не поможет. Выбирай.

‒ Ладно, ‒ катастрофически быстро сдался Костян, закрывая руками самые важные части тела, в страхе, что побьют. – Знаю его, – махнул он головой на Кочетова. – Мироном звали. Типичный торчок. В притоне обитал давно, но, судя по виду, оставалось ему недолго. О родственниках и близких не в курсе, вроде никто не искал. Но, честно говоря, здешних и не ищут, всем плевать. Второго с фотки ни разу не встречал.

– Ты не замечал, какие именно препараты употреблял Мирон? Может, видел зеленые кристаллы правильной формы?

– Вы в курсе про криптонит[2]?! – испуганно ляпнул Бурятин и от собственной болтливости растерялся еще больше.

– Серьезно?! – коротко хохотнула Дубравина. – Умнее название не нашлось?

– Вы не понимаете, ‒ наркоману бы замолчать, но он напротив разошелся, обидевшись на неуважительную реакцию агента. ‒ Это легендарная вещь! Говорят, ты не только получаешь ни с чем не сравнимое чувство эйфории и способность всю оставшуюся жизнь видеть мир таким, каков он есть: пропитанным энергией всего сущего, – оживился Костя. Глаза его сверкали жадностью, будто он говорил о несбыточной, но желанной мечте. – Но и через десять дней полностью избавляешься от зависимости, восстанавливаешься физически и уже никогда не возвращаешься к прежней жизни.

– Слишком много подробностей, – саркастично усмехнулся Мирный, на всякий случай держась к парню поближе. – А не продаешь ли ты эту дрянь сам?

Бурятин мерзко расхохотался.

– Выглядел бы я так, если бы имел доступ к чуду?! – съязвил он, рассердившись то ли на агентов, что не воспринимали его слова всерьез, то ли на тех, кто торговал кристаллами, а его обделял. – Все хотят попробовать, но не каждому дано. Криптонит получают только избранные.

– И по какому принципу отбирают счастливчиков?

– Да не знаю я! – запаниковал Костян, замечая, что высоченный здоровяк подступает к нему все ближе и ближе. Но наткнулся спиной на Лину и с испуга прокололся: – Моя задача подыскивать «нужных» клиентов и все!

‒ Нужных кому? ‒ уточнила Дубравина, пока наркоман разговорился.

– Я ни разу не видел заказчика.

– Не обманывай, Костя, – пригрозила агент, хватая парня за воротник. Ее лицо угрожающе перекосилось. – Спрошу в последний раз, – прошипела она, крепко сжимая куртку. – Каким образом подбирают ребят? Как ты связываешься с теми, кому передаешь о них информацию?

По телу Бурятина побежали предательские мурашки.

– Я ничего не скажу, иначе стану следующим! – пискнул он, предпринимая нелепую попытку сорваться с места.

Сева тут же схватил глупца, а Лина хладнокровно залепила Косте тяжелую оплеуху. Его пошатнуло и скрючило.

– «Следующим»? – девушка не отказала себе в удовольствии врезать наркоману еще раз с другого ракурса. – Я догадываюсь, что тебе обещали – криптонит, да? Идиот! Хочешь оказаться в одной яме с трупами на фотографии? Что ты делаешь для них ради кристаллов? Отвечай!

Бурятин схватился за ушибленное место, размазывая кровь, и сквозь слезы просипел:

– Беру образцы крови у всех, кто тут появляется, а затем передаю через курьера. Он всегда приезжает в маске. Я без понятия один и тот же это человек или каждый раз разный. Затем мне говорят имена везунчиков, чтобы я их спрятал, и снабжают дозой криптонита ровно на девять дней. На десятый за ними приезжают, ‒ выдал, как на духу Костя.

– Сколько жертв за раз? И как давно это длится?

– Обычно по двое, бывало по одному. Около года.

– И когда следующий визит курьера?

– Сегодня вечером.

***

Подгоняемый пинками, Бурятин проводил агентов «Вертикали» в ту часть заброшенного здания, где еще можно было свободно дышать, и обвалилась не вся штукатурка. Невероятно, но помещение, в которое он их привел, светилось чуть ли не стерильной чистотой, имело застекленные окна и прочную дверь, которую Костя открыл своим ключом. Внутри оборудовали простенькую кухню и снабдили ее дешевой техникой для готовки, обустроили приличную ванную комнату, поставили диван и две кровати. Спальные места занимали два парня, полностью в отключке, но с открытыми глазами.

Теория Хожаева имела смысл. Напарники зачарованно разглядывали подопытных: розоватый цвет лица, чистая кожа, идеальная фигура, ‒ прекрасные, как два ангела. Однако изумительные кристаллы напарникам пощупать так и не удалось. Крайнюю дозу оба молодых человека выпили прошлым вечером.

Ждать оставалось недолго. На всякий случай Мирный, втихаря от коллеги, связался с Суровым, доложил обстановку и попросил подмогу. Тот обещал прислать людей безотлагательно. Сева не любил злиться, предпочитая в любых обстоятельствах оставаться рассудительным, но Дубравина невероятно бесила своим безрассудным подходом к расследованию. Если бы она послушалась сразу, агенты сейчас не рисковали бы. Но, из-за безбашенной девчонки, приходилось рассчитывать только на себя.

Помещение располагалось на втором этаже, откуда открывался отличный вид на подъездную дорогу. Так что Лина регулярно поглядывала в окно, ожидая курьера. Она по-прежнему краем глаза замечала таинственную тень, но не вглядывалась, зная, что бесполезно.

Звук приближающихся шин заставил девушку спрятаться глубже в комнату. Машина явилась строго по расписанию, но не одна. За ней припарковались еще два автомобиля. В итоге на улицу вылезло двенадцать здоровяков, не включая водителей. Все в масках и с автоматами. Один из них выделялся ‒ не только тем, что казался плечистее и мощнее, но и поведением. Его точно считали главным.

Девять человек, во главе со старшим, направились к входу, трое спрятались за машинами так, чтоб их сложно было «снять» сверху.

‒ Твою ж… Подонок, ‒ шепотом выругалась Дубравина, одаривая проклятого торчка ненавистным взглядом. На немой вопрос Мирного она коротко бросила: ‒ Курьер прибыл в компании. Либо его спугнула вчерашняя находка полиции, либо этот гад, ‒ она указала на Костяна, ‒ умудрился каким-то образом их предупредить.

‒ Ха! Не с теми связались, ублюдки! ‒ похвастался Бурятин, довольно скалясь гнилыми зубами. ‒ Им подчиняется не только полиция. Моим хозяевам принадлежит весь край. Вам крышка, сукины дети.

– Идиот! Правда, думаешь, тебя снабдят криптоном? Они отбирают подопытных по особым критериям. Будь ты одним из них, давно бы валялся мертвым в канаве.

– Вранье!

Наркоман набрал побольше воздуха, в попытке заорать. Но разъяренная Лина вскипела и толкнула его ногой в живот. В итоге все, что смог сделать парень ‒ жалко всхлипывать от боли. Следующим ударом агент повалила мерзавца на землю, пускать слюни.

‒ Чтоб не мешался под ногами, ‒ пояснила она, заметив ошарашенный вид напарника, и как ни в чем не бывало, натянула случайно упавшую любимую шапку обратно на голову.

‒ Прикрой отсюда, а я встречу гостей, ‒ вынимая ГШ-18[3], приказал Северин.

Мирный осторожно подошел к лестнице. Амбалы рассосались по обширной нижней территории: вариантов спрятаться у них имелось предостаточно, ‒ море брошенного заводского оборудования стояло повсеместно. Но вот подъем в помещение с жертвами остался один. Так что проскользнуть мимо Севы, у налетчиков бы не вышло. С другой стороны ‒ сквернейшая перспектива. Их девять, а он ‒ один.

Едва агент выбрал удобную позицию для обороны, как на улице раздались выстрелы. Но в помещении, где находилась Дубравина, не было слышно ни звука. Получается, отбивалась не она. Вскоре выстрелы прозвучали и из комнаты.

‒ Откуда, черт возьми, так рано появилась поддержка? ‒ удивился Северин Владленович, сильно сомневаясь, что люди Сурового умеют телепортироваться.

Противникам ситуация тоже показалась странной. Старший из них знаком приказал одному из головорезов проверить, что творится на улице. Тот направился к машинам, но, не успев перешагнуть порог, получил пулю в лоб. Двое его сообщников, подгоняемые главарем, двинулись к выходу, остальные активизировались в сторону Мирного.

В меткости Севе было не занимать, но, когда на тебя нападают несколько человек с разных ракурсов, сложно отстреливаться и радоваться тому, какой ты способный на стрельбище в тире. Чудом, под непрестанно летящими пулями, агент все же умудрился ликвидировать двоих из шестерых преступников, но оставшиеся сдаваться не собирались. Северин Владленович перезарядил пистолет, намереваясь предпринять очередную вылазку, как поймал себя на мысли, что борьба на улице продолжается, а, как обороняется Лина, он больше не слышит. Мужчина побледнел. Может напарница и считала, что они друг друга не выносят, сам он к ней по-человечески прикипел. Не то, чтобы Сева предполагал между ними дружбу до гроба, но все же не солгал, сказав, что относится к Дубравиной хорошо. К прочим знакомым он не испытывал и этого.

Мирный поддался ежесекундной слабости и, плюнув на несущиеся пули, стал прорываться обратно в комнату с Линой. Почти добравшись до нее, он услышал мощный взрыв и ощутил ударную волну, которая отбросила Севу на пару метров.

***

Гул в ушах Северина стоял чудовищный. О том, что противостояние продолжается, свидетельствовал лишь далекий, шипящий звук, постепенно нарастающий и приобретающий знакомые нотки. Кто, с кем и где перестреливается, Мирный понимал отдаленно. Он никак не мог сориентироваться: перед глазами плыло, в горле саднило, а правая нога невыносимо ныла. Вспомнив обучение, агент на секунду прикрыл глаза, абстрагируясь от боли. Затем он нащупал рядом с собой пистолет и пополз в комнату. Внутри стоял дым, в воздухе кружила пыль, а местами что-то горело и запоздало обваливалось.

К счастью, Дубравина успела спрятаться в ванной. Ее засыпало штукатуркой и бетонными блоками, но в целом она не пострадала. Оба наркомана и Бурятин погибли мгновенно. Севе же, как выяснилось, во время полета раскроило арматурой лодыжку. Лина, заметив алый след, тянущийся за ним, красочно выругалась.

‒ Какого хрена ты сюда приперся? ‒ сурово отчитала она.

Агент умудрилась найти в полуразрушенном помещении полотенце, и бережно затянула им ногу напарника ‒ чуть выше раны, чтоб остановить кровотечение.

‒ Я перестал тебя слышать, ‒ нехотя оправдался Мирный.

‒ Левая рука у меня не такая меткая, ‒ пошутила девушка, демонстрируя правое, подстреленное плечо. ‒ Пока приноровилась, последний из уродов метнул в окно гранату. Еле успела нырнуть в ванную.

Северин Владленович впервые видел, как Дубравина искренне ему улыбается.

‒ Кто помогает с улицы? ‒ вспомнил он, кряхтя и облокачиваясь на стену.

Слыша приближающиеся шаги врагов, Сева наставил пистолет в сторону дверного проема, точнее того, что от него осталось. Он готовился сопротивляться до последнего.

Лина пожала плечами.

‒ Стреляли из кустов, ‒ сообщила она уклончиво. ‒ Кто бы там ни засел ‒ он профи, играючи уложил всех водителей и троих негодяев, что высунулись на улицу. С остальными я помогла. Теперь там чисто. Сколько бандитов внутри?

‒ Шестеро.

‒ Черт, против двоих раненых. Сомневаюсь, что наш сподвижник высунется из укрытия. Уж очень старательно прячется. У меня в обойме всего три патрона.

‒ Будем работать с тем, что есть, ‒ подбодрил Мирный, крепко сжав ладонь напарницы для поддержания общего духа.

Подмигнув, Дубравина нашла, чем перетянуть руку и заняла удобную позицию. Первого же злодея, зашедшего в комнату, девушка уложила одним выстрелом из своего любимого СР-1МП[4]. Расплата последовала незамедлительно. Их с Севой накрыло шквальным огнем, превращающим все вокруг в пыль. Ребята только и успевали уклоняться. Вдруг все резко оборвалось и грубый, надорванный голос, потребовал:

‒ Эй, вы, сраные агенты. Отдайте записи и живите. Нам на руках ваши трупы ни к чему. Нужны только формулы.

Лина смачно выругалась, неприятно поражаясь: откуда налетчики осведомлены, что записи в их руках?

‒ Я не стану ждать вечность, решайтесь, ‒ продолжал трепаться уголовник. ‒ Считаю до пяти, и мы снова открываем огонь. Подумайте, сколько у вас осталось патронов…

‒ Лина, ‒ позвал Мирный, пока главарь болтал о прелестях капитуляции, ‒ нужно сохранить формулы Сурового. Я отвлеку ублюдков, а ты уходи.

‒ В героя решил поиграть? ‒ так же шепотом возмутилась Дубравина. ‒ Не будь козлом, я тебя не оставлю.

‒ Дура, я не собираюсь умирать. С минуты на минуту прибудут люди старого маразматика. Они позаботятся обо мне. Так что проваливай, если хочешь довести расследование до конца.

‒ Сука, Сева, ‒ сжав кулаки, ругнулась агент, ‒ как мы станем настоящими партнерами, если ты снова и снова действуешь за моей спиной?

‒ Разберемся с доверием позже, поспеши, ‒ приказал мужчина, толкая девушку к образовавшемуся после взрыва проему.

Дубравина одарила коллегу убийственным взглядом и только после этого бросилась к обвалившейся стене, сформировавшей собой подобие грубой лестницы. За спиной слышались выстрелы и крепкие словечки, благодаря которым она поняла, что противники их план раскусили. Компания отморозков поделилась ровно на половину, одна из которых продолжила добивать Мирного, а вторая ринулись к лестнице ‒ в погоню за ней.

***

Дубравина во многом была хороша, но вот бег на длинные дистанции ей никогда не удавался. Она все дальше углублялась в заснеженные заросли, но никак не могла оторваться. Зимний воздух практически разрывал легкие. Дыхалка подводила, приходилось тормозить, чтоб сердце не выпрыгнуло из груди.

Тем временем преследователи, одним из которых оказался главарь, все быстрее сокращали дистанцию. Периодически слышались выстрелы. Пригибаясь, Лина понемногу теряла надежду сбежать. Свои несчастные три патрона она потратила и, поскольку отстреливалась левой рукой, ни один из них не достиг цели. Девушка так устала, что, добежав до огромного старого дуба, спряталась за его стволом, буквально на пару секунд, отдышаться.

Перед тем, как предпринять очередной марш-бросок, агент осторожно выглянула из укрытия. Но вдруг поняла, что кто-то крепко сжал ее руки и закрыл рот огромной черной ладонью с синими прожилками.

‒ Тс… ‒ протянул незнакомец на ухо заложнице и осторожно указал в трех направлениях, где прятались враги.

‒ Твою мать, ‒ одними губами прошептала Дубравина. Глаза расширились от изумления, а кровь прилила к щекам.

Этот экзокостюм Лина узнала бы из тысячи. Она сообразила, что ее удерживает тот самый человек, что чуть не убил Мирного на кладбище. Но он же оказался и неизвестным спасителем, который несколько минут назад уложил из укрытия шестерых подонков. По крайней мере сейчас незнакомец находился на ее стороне, раз защищал. Пленница расслабилась в могучих объятьях, давая понять, что доверяет. Мужчина осторожно отпустил ее и развернул к себе. Дубравина плотно сжала губы и кивнула в знак того, что готова на краткосрочный союз. Разглядев вынужденного партнера во всей красе, она усмехнулась. Агенту пришло в голову отличное сравнение, что для нее он ‒ настоящая барракуда, такой же «зубастый монстр» из неизвестных темных глубин.

Барракуда подсказал Лине, куда бежать, и жестом изобразил, что сам разберется с преступниками. Девушка согласно кивнула и приготовилась. Временный напарник начал обратный отсчет на пальцах и, когда полностью сжал кулак, Дубравина рванула из укрытия. Какое-то время она бежала не оглядываясь. Но когда все же решилась взвесить шансы на выживание, обнаружила, что двое из негодяев заняты ее спасителем, а преследование продолжает третий ‒ главарь.

Агент отбежала на достаточное расстояние, чтобы больше не видеть драку Барракуды с бандитами. Но погоня за ней все еще продолжалась. И вот, когда сил почти не осталось, случилась очередная неожиданность. Из-за дерева выскочил еще один незнакомец ‒ в белом пуховике с капюшоном по самый нос. Он набросился на головореза с импровизированной дубиной в виде тяжелой ветки. От сокрушительного удара преследователь без сознания повалился на землю.

Тяжело дыша и впервые понимая смысл выражения «выплюнуть легкие», Лина оперлась на тощую липу и вытерла шапкой, струящийся по лицу и шее пот. Новый спаситель, воспользовавшись ее передышкой, попробовал скрыться, но Дубравина не позволила. Наготове уже был пистолет. Благо незнакомец понятия не имел, что пули в нем отсутствуют.

‒ Остановитесь и повернитесь ко мне лицом. Иначе выстрелю по ногам, ‒ пригрозила она.

Но человек не послушался. Он слегка склонил голову к плечу и тихо, но вкрадчиво произнес:

‒ Забирайте друга и уходите, пока есть шанс.

‒ Сначала разберусь с вами. Пары минут будет достаточно.

‒ Слышите? ‒ вдалеке завыли сирены. ‒ Если вас застанут, отберут записи и обвинят в групповом убийстве.

‒ Так это вы подстроили, чтобы мы нашли формулы?

‒ Какая разница, убегайте, пока они у вас.

‒ Мы агенты специальной службы. Никто не имеет права задерживать нас без веских причин. И тем более изымать улики.

‒ Правда, так думаете? Сейчас вы на чужой территории. Они найдут причину, и способ избавиться от вас.

‒ Хотите сказать, полиция в сговоре с преступниками?

‒ Они лишь исполняют приказы тех, кто правит балом. Вы теряете драгоценное время, ‒ злясь, проворчал мужчина. Считая, что разговор окончен, он поднял ногу, чтобы уйти.

‒ Стойте, вы ‒ Арипов Алихан Байрамович? Отец той девочки, что погибла.

Незнакомец замер, но на краткое мгновение. Не успела Лина задать следующий вопрос, он скрылся в глубине леса. Ничего не оставалось, как последовать его совету и вернуться за Мирным. Но предварительно Дубравина горела желанием допросить громилу, что пытался ее угробить. Она подошла к глухо ухающему главарю, который постепенно приходил в себя, и поставила колено ему на спину, чтоб не дергался. Только девушка поднесла руку, стащить с наглой рожи маску, как прозвучал одинокий выстрел. Она ни сразу поняла, что метились в пленника. Сообразила, когда голова мерзавца под ее ногой сократилась наполовину. Испуская белый дым, та обугленная часть лица, что не пострадала, безжизненно ударилась о землю. В руках агента моталась только маска.

‒ Какого хрена, ‒ пригибаясь к земле, пробурчала она.

В голове вертелась мысль: что за пушка способна снести полбашки с таким извращенным садизмом. Не осталось ни одного свидетельства, что плоть существовала. Ее разъело без следа.

Когда Лина наконец решилась выглянуть из укрытия, заметила черный экзоскелет. Он на короткое мгновение мелькнул далеко за стволами деревьев и тут же скрылся, больше не появляясь.

‒ Зачем помогать, а затем убивать единственного выжившего свидетеля?! ‒ недоуменно буркнула Дубравина. Ногой она повернула оставшуюся часть головы трупа и от неожиданности отпрянула, увидев лицо подонка, на котором красовался внушительный шрам. ‒ Карим. Так вот откуда информация, что записи у нас.

***

Агент торопилась, как могла. Рука ныла, тело болело и в целом вид она имела потрепанный: свитер, в котором выбежала из здания, в нескольких местах порвался, джинсы грязные и мокрые, а волосы от корней до кончиков пропитались снегом и стали похожи на рваные сосульки.

Когда Лина вернулась к заводу, полицейские машины как раз парковались рядом с автомобилями налетчиков. Здесь же стоял знакомый лимузин. Из него вышел солидного вида мужчина и направился к главному блюстителю порядка. Шанс спасти Мирного оставался.

Дубравина бросилась к пробоине в стене, залезла на второй этаж и с облегчением обнаружила потрепанного, но живого Севу в окружении трупов. Он сидел, облокотившись на стену с закрытыми глазами.

Девушка быстро достала небольшой футляр ‒ стандартный набор оперативника «Вертикали», состоящий из нескольких, готовых к употреблению препаратов «на все случаи жизни». Она вколола в шею напарника «атомный коктейль», способный поставить на ноги полуживого человека на короткий период времени.

‒ Нам срочно нужно уходить, ‒ заторопилась Лина, легонько похлопывая Мирного по щеке.

‒ Зачем ты вернулась, глупая? ‒ запротестовал тот, как только распахнул веки. ‒ А если бы я тут не разобрался?

‒ Некогда объяснять, идем.

Агент кое-как подняла Северина на ноги и позволила опереться себе на плечо. Он весил чертовски много, не говоря о том, что ростом был намного выше. Это сильно усложняло и без того непростое передвижение.

‒ Куда мы? ‒ не понимая, что происходит, запротестовал Сева. ‒ Я слышал полицейские сирены. Суровый наверняка уже здесь.

‒ Именно поэтому нужно уходить. Я знаю, кто спонсировал разработки Родиона.

‒ О чем ты говоришь?

‒ Нам тоже интересно знать, поделитесь, ‒ раздался самодовольный голос старикашки за спинами напарников, когда те почти добрались до разрушенной стены.

***

‒ Ты знаешь, что делать, паршивая выскочка, ‒ злобно прохрипел Харитон Сергеевич, лично направляя на агентов коллекционный револьвер с серебряным покрытием. ‒ Выбрось оружие на улицу и развернись.

‒ Черт, ‒ протянула Дубравина, удрученно вздыхая и выполняя приказ.

Лина ужасно устала поддерживать необъятного Севу, так что позволила себе усадить его на уцелевшую подушку от дивана.

‒ Что происходит? ‒ недоумевал Мирный, переводя взгляд с богача на коллегу и обратно.

‒ Старый козел не хотел, чтобы мы вмешивались в следствие не потому, что заботился о престиже компании, ‒ с презрением сообщила Дубравина. ‒ Он боялся, что раскроют его участие в экспериментах сына. Хрыч осведомлен о коллекторе, потому что сам приказывал сваливать туда трупы.

‒ Какого хера? ‒ Северин Владленович, конечно, не ставил под сомнения выводы напарницы, но ни удивиться не мог.

‒ Здоровяк, что командовал отрядом напавших на нас убийц ‒ Карим из охраны Сурового. Я запомнила его противную рожу, когда нас встретили в аэропорту.

‒ Раз чересчур догадливая, верни то, что принадлежит мне, ‒ потребовал Харитон Сергеевич, переходя на визгливый, омерзительный тон. ‒ Записи, живо!

Коротким взглядом мужчина приказал телохранителям проверить Лину и те, с нескрываемым восторгом, облапали ее с ног до головы. Но ничего не нашли.

‒ Вы из-за формул убили сына?! ‒ потребовал ответа Мирный, прожигая гневным взглядом амбалов старого подонка.

Севу досадно раздражало, что отморозки трогают его напарницу. А еще, что он в кои-то веки ошибся и сделал ставку не на того человека.

‒ Да чихал я на малодушного нытика. Сгинул и дьявол с ним, ‒ взорвался Суровый, агрессивно жестикулируя. Его злило, что приходилось возиться с такими мелкими сошками. ‒ Как я устал с ним нянчиться. Я и лабораторию дал, и денег не жалел, а как дело дошло до испытаний на людях, мямля наркоманов пожалел. Убийцей себя почувствовал. Даже из дома ушел, слабак. Видите ли, матери в глаза смотреть было стыдно. Когда друзей угробил и девчонку насмерть сбил ‒ ни о ком не думал. А тут угрызения совести проснулись. Потом вроде успокоился, продолжил работать. Но продуманный гаденыш делал столько кристаллов, чтоб хватало ровно на один этап эксперимента. А тут в конец обнаглел, вздумал все бросить и уйти, чтобы жить спокойно!

‒ Родион хотел доказать, что достоин вас. Поэтому во всем уступал, ‒ разразилась праведным гневом Дубравина. ‒ А вы относились к сыну, как к пустому месту.

‒ Он им и был! Нашел золотую жилу, но не смог довести дело до конца. Тюфяк создал эликсир вечной жизни. Сколько денег я бы заработал, сколько бы еще успел сделать, продлив себе жизнь!

‒ Но для очистки этой дряни вы использовали живых людей в качестве фильтров! Это как минимум не этично.

‒ Деточка, в науке не существует понятия «этичность», в ней главное ‒ результат, ‒ торжественно заявил окончательно сбрендивший Харитон Сергеевич. ‒ История много раз это доказывала. Атомная бомбардировка на завершающем этапе второй мировой, эксперименты нацистов, вирусы из пробирок или напротив вакцины, все перечисленное ‒ ничто по сравнению с бессмертием. Неужели ты думаешь, что жизнь парочки никчемных наркоманов с подходящим набором ДНК, соизмерима с тем, чего может добиться человечество, раскрыв тайну вечности?

‒ Да вы безумец, батенька! ‒ саркастично фыркнул Мирный. Он умудрился выделить силы, чтобы покрутить пальцем у виска. ‒ А еще жену обвиняли в сумасшествии.

‒ Не льсти ему, ‒ Лина не понимала, какое чувство ее переполняла больше ‒ жалость или отвращение. ‒ Это всего лишь слабоумный старик, боящийся смерти.

‒ Вам не понять, ‒ отмахнулся Суровый, тряся револьвером в разные стороны. ‒ Достаточно разговоров. Куда ты спрятала формулы? ‒ медленно приближаясь к Дубравиной, потребовал он. Глаза Харитона Сергеевича светились безумием и жадностью.

‒ У меня их нет, ‒ пожимая плечами, на редкость спокойно заявила агент. ‒ Потеряла, когда ваши люди устроили взрыв. Поищите под завалами, если они, конечно, не сгорели.

‒ Лживая мерзавка! Они у тебя. Отдай, или убью твоего напарника.

‒ Ты никого и пальцем не тронешь, старый дурак!

Все в изумлении повернулись в сторону нового голоса.

***

‒ Ты убил нашего сына из-за призрачного желания жить вечно?

В комнату ворвалась разъяренная Ираида Моисеевна ‒ без истерик и слез, только ненависть и сожаление. Как долго она стояла за остатками стены ‒ неизвестно, но в суть разговора вникла отлично. Из-за ее спины выглянул Хожаев. Заметив полуживого Мирного, он со своим чемоданчиком бросился оказывать первую помощь. Следом в комнату влетело с десяток вооруженных людей в масках во главе с Копранским. Оперативники скрутили охрану Сурового, но самого хозяина не тронули. Ему предстояло отвечать перед женой.

‒ Ида! ‒ шокировано вылупился на женщину Харитон Сергеевич. Он понимал, что игра окончена, но все еще не терял надежды. ‒ Ты… Ты не понимаешь! ‒ заикаясь, он опустил револьвер и побледнел. ‒ Я старался ради нас с тобой! До конца эксперимента оставалось совсем немного. Мы могли родить еще детей, достойных своих родителей.

‒ Для меня Родя, итак, был лучшим! ‒ Суровая со всей силы залепила мужу пощечину. ‒ Негодяй! Как ты посмел угробить собственного ребенка?!

‒ Но я его не трогал! Каким бы бездарным ни был наш сын, я терпел его ради тебя! Две недели назад он провел последний эксперимент, а затем уничтожил все образцы, файлы и записи. Оставил меня ни с чем. Поэтому я повсюду искал Родиона. Зная его, я не сомневался, что он уничтожил не все, слишком много вложил сил. Вот тогда и наткнулся на труп в коллекторе. Сунулся туда, чтобы достать для изучения уже отработанный материал!

‒ И ты хочешь, чтобы я поверила лжецу, скрывавшему столько лет правду?

Глаза женщины горели огнем. В них читалось, что она, наконец, в курсе всего, что совершил ее супруг. Видимо Сабит изложил по дороге беседу с Радовой.

‒ Родя рос такой же сволочью, как ты, ‒ мрачно прохрипела Ираида Моисеевна срывающимся голосом. ‒ Затем старался угодить тебе, продолжая творить ужасные вещи. Я рада, что перед смертью, он осознал, как сильно ошибался и попробовал исправить все, что вы натворили. В отличие от гнусного отца мой мальчик сделал правильный выбор ‒ своего будущего ребенка!

‒ Что?! ‒ на лице старика отразилось столько эмоций, что все и не передать ‒ изумление, озарение, счастье, испуг, неизбежность.

‒ Ты правильно услышал, девушка нашего сына беременна. Надеюсь, Карина позволит обеспечить им достойную жизнь, и хотя бы раз взять внука на руки. Но тебе ничего из этого не грозит. Не желаю тебя больше видеть!

Несмотря на все отрицания, крики и мольбу, Сурового увели из комнаты.

***

Подоспевшие медики уложили Мирного на каталку и вывезли на улицу к машине скорой помощи. Бледная Дубравина суетилась рядом, впервые проявляя пусть и скупую, но заботу. Тогда как сам Сева мог делать только одно ‒ с удивлением пялиться на Копранского. Лина с таким же выражение лица смотрела на напарника, но интересовало ее другое: откуда он знаком с Демидом Елизаровичем. Ей это человек был хорошо известен. Агент прекрасно понимала, зачем Копранский примчался. Поэтому услышав его вопрос, ни капли не удивилась.

‒ Ты в порядке? ‒ сухо спросил мужчина, однако в глазах на секунду мелькнула неподдельная забота. Дубравина только плотнее сжала губы. ‒ Где ты оставила записи? Они имеют огромное значение.

‒ В лесу, ‒ прорычала девушка, ‒ завернула в шапку и закопала под упавшим деревом, рядом с ублюдком без половины башки.

‒ И телефон, будь добра.

Лина матюкнулась и нехотя протянула аппарат. Человек за спиной Демида Елизаровича быстро удалил все, что касалось расследования, включая снимки формул, и вернул сотовый обратно. Копранский благодарно кивнул и в сопровождении двух человек убежал в сторону леса.

‒ Ты знаешь его? ‒ не понимая, что происходит, спросил Мирный.

‒ Это тот, кто всегда забирает самое ценное, из того, что агентам «Вертикали» удается найти, ‒ успела ответить Дубравина, прежде чем напарника погрузили в карету скорой помощи.

***

Северина Владленовича увезли, а расстроенная Лина ждала, пока перевяжут поврежденную руку.

‒ Спасибо вам огромное!

Суровая появилась так внезапно, что девушка дернулась и сморщилась от боли.

‒ Вы теперь точно считаете меня ненормальной? ‒ печально спросила женщина и, не ожидая ответа, продолжила сама: ‒ Сумасшедшая мать, что не захотела верить в смерть сына. Но я его видела так же четко, как вас сейчас.

‒ Ираида Моисеевна, передо мной не надо оправдываться, ‒ заверила Дубравина. ‒ Называйте встречу с Родионом, чем угодно: провидением, предчувствием, ясновидением, ‒ неважно. Главное, ваш рассказ помог найти его записи и это место. Я считаю, что ваш сын приходил попрощаться, и исправить ошибки. Он обещал познакомить вас с любимой девушкой, и сдержал слово. Живите счастливо и не оглядывайтесь назад.

‒ Он хотел, чтобы я позаботилась о них, ‒ улыбнулась Суровая, поддерживая речь Лины. Она вроде как собралась уйти, но замешкалась и притормозила. ‒ Я знала, что не ошибусь, если попрошу прислать именно вас.

Агент подняла заинтересованный взгляд. Ираида Моисеевна культурно попросила докторов предоставить минутку на уединение с пациентом. Когда женщины остались одни, она тихо призналась:

‒ Мы не знакомы лично, но Алекс о вас рассказывал.

‒ Вы с ним встречались?

‒ А откуда думаете у меня такие связи, чтобы просить поддержки у «Вертикали»? Когда-то я тоже имела доступ к секретным полигонам. Однажды мне повезло работать со Ступовым в паре. Я не сомневалась, если кто и сможет разобраться в моем деле, то только его ученица. Знаешь, ‒ добавила Суровая, загадочно прищуриваясь, ‒ я ни на секунду не поверила, что Александра могла сгубить обычная авария. Не тот он человек. Ты сделала для меня больше, чем кто-то другой за всю мою жизнь. Если когда-нибудь понадобится помощь, ты всегда ее найдешь здесь.

На сей раз Ираида Моисеевна уверенно развернулась, но уйти не дала Лина.

‒ Постойте, я должна кое-что сказать. Родиона ваш муж и правда, не трогал. Его убил другой человек.

‒ Я в курсе, ‒ обернувшись, улыбнулась женщина. ‒ Вы ведь арестуете того, кто это сделал, правда?

***

Мало того, что Дубравиной пришлось провести час в больнице, пока разбирались с ее рукой, так еще и Копранский устроил допрос с пристрастием. Ни любимую шапку Лины, ни записи не нашли. Перекопали пол леса и никаких результатов. Провели обыск во всех трех номерах агентов «Вертикали», опросили Хожаева и Мирного, притащили усовершенствованную «сыворотку правды» и только после этого отстали.

Агент и сама поначалу диву далась, куда делись формулы младшего Сурового, но затем пришла к выводу, что Барракуда помогал неспроста. Записи наверняка украл он. Что ж, девушка злорадствовала от всей души, на кого бы незнакомец ни работал. Главное, формулы не достались Демиду Елизаровичу.

Вечером Дубравина улетала домой, но в Красноярске у нее осталось последнее нерешенное дело. На ферму она приехала первой и уже на месте вызвала полицию. Человек, на самом деле убивший Родиона, не стал бы убегать, прятаться и сопротивляться.

Мужчина яркой кавказской внешности, в настежь расстегнутом белом пуховике, сидел на лавочке возле добротного домика. Он безразлично смотрел на коровник и спокойно ждал, когда за ним приедут.

‒ Не холодно снаружи, Алихан Байрамович? ‒ мягко поинтересовалась Лина, присаживаясь рядом.

‒ Я уже шесть лет не чувствую ни холода, ни жары, ни радости, ни горя. Замерзнуть насмерть стало бы облегчением.

‒ Спасибо, что помогли раскрыть преступную группировку. Это же вы оставили подсказку на обратной стороне формул?

Арипов поджал губы и кивнул. Агент глубоко вздохнула. Она отлично помнила фото, что прислал Сабит: большая счастливая семья во главе со статным молодым мужчиной. Только вот человек, сидящий рядом, лишь отдаленно напоминал того ухоженного красавца: длинная нечесаная борода, впалые глаза, потрескавшиеся губы.

‒ Как вы поняли, что его убил я? ‒ Алихан Байрамович задал вопрос размеренно, без пафоса и истерик. Будущее его не волновало. Он представлял, каким оно будет, и ни на что не претендовал.

‒ Когда мой коллега наводил о вас справки, сказал, что сейчас вы ‒ крупный фермер. Специфические грибы-сапрофиты, которые он нашел на теле Родиона, могли появиться только при хранении трупа в месте, где убивают животных. На остальных жертвах их не было. Да и тело подкинули позже.

‒ Поначалу я не хотел его трогать. Думал, продолжу напоминать о дочери посылками, давить на совесть, сводить с ума. Но когда душегуб вернулся в город, ничего не смог с собой поделать, пошел посмотреть издалека. Потом проследил еще и еще раз. Так дошло до маниакального преследования, благодаря чему я узнал обо всем, что они с папашей творили. Чем больше я погружался в жизнь кровопийц, тем сильнее задавался вопросом: почему такая сволочь заслуживает остаться на свете, а моя девочка умерла?

‒ Неужели месть того стоила? ‒ Дубравина не знала, как поступила бы сама, вероятно, тоже захотела справедливости. Но вряд ли бы пошла путем преднамеренного убийства. ‒ Вы ‒ законопослушный гражданин, отличный семьянин. У вас еще есть дети, кто теперь о них позаботится?

‒ Именно из-за своих детей я не мог дольше наблюдать за бесчинством! ‒ неожиданно вдохновенно заявил Алихан Байрамович. ‒ Дело не в мести. Как можно жить спокойно и не бояться за судьбу близких, зная, что вокруг творится такое дерьмо? Полиция, местные власти ‒ все закрывали глаза на то, что происходило у них под носом. Если они не хотят бороться с несправедливостью, я сам вынесу приговор и приведу наказание в исполнение. Такие люди, как Суровый не должны ходить по земле. Не станет его ‒ прекратятся страшны эксперименты. Я дождался, когда они отобрали очередную жертву и в тот же день похитил ублюдка.

‒ Поэтому вы накачали его тем же препаратом, что он своих подопытных? А затем пытались убить, сливая кровь? Чтобы Родион испытал то, что делал с другими. Вряд ли вы не довели дело до конца из-за того, что в процессе вам стало его жалко. Что-то пошло не так?

‒ Вы правы, я не испытывал к Суровому ни грамма сочувствия, ‒ усмехнулся мужчина. ‒ Я уничтожил целый пакет той дряни, что он так бережно хранил. По факту он умер от своего же изобретения.

‒ Препарат подействовал на него иначе? ‒ Лина о чем-то подобном догадывалась.

‒ Я подозревал, что так будет. Его подручные тщательно отбирали кандидатуры для экспериментов. Мерзавец сильно мучился перед смертью, ‒ с торжествующей, пропитанной ненавистью улыбкой, сообщил Арипов, ‒ слышал тех, кого убил, кричал, что они мучают его, терзают душу. Надеюсь, он и впрямь, видел лицо моей дочери, прежде чем сдох. Он испустил дух раньше, чем я закончил. Пришлось продержать труп несколько дней на скотобойне, чтобы без лишних подозрений сжечь. Затем я сбросил тело в коллектор. Знаете, ‒ тихо произнес мужчина, глубоко вбирая в легкие морозный воздух, ‒ я поделился с вами и мне полегчало.

‒ Правда нас исцеляет, ‒ приободрила мужчину Дубравина. Она прикрыла глаза, позволяя прохладному снежку падать на лицо и охлаждать щеки.

Оба собеседника больше не проронили ни слова. Каждый думал о своем. Вокруг кружил нарядные крупные хлопья, а где-то вдалеке выли полицейские сирены. Настало время возвращаться домой.

[1] Октаэдр (греч. οκτώ восемь и έδρα основание) ‒ многогранник, гранями которого являются правильные треугольники и в каждой вершине сходится четыре грани.

[2] Криптонит ‒ вымышленное радиоактивное кристаллическое вещество зеленого цвета, фигурирующее во вселенной DC Comics.

[3] ГШ-18 (аббр.) ‒ российский пистолет, разработанный в конце 1990-х годов в Тульском конструкторском бюро приборостроения. Название он получил по первым буквам фамилий конструкторов, под руководством которых проектировался: Грязев В.П. и Шипунов А.Г. Число «18» означает ёмкость магазина.

[4] СР-1МП (аббр.) ‒ самозарядный пистолет «Гюрза». Разработан для силовых подразделений специального назначения по программе НИОКР «Грач» конструкторами ЦНИИточмаш П. И. Сердюковым и И. В. Беляевым под патрон повышенной эффективности 9×21 мм образца 1995г. с дульной энергией пули 635Дж.