Тролль

Последняя глава

Она сохранилась почти превосходно: смерть сделала точёной и так стройную при жизни фигуру. Скрюченная мумия, кое-где облепленная глиной, казалась вырезанной из сланца. С прошедшими десятилетиями одежда настолько разложилась, что стала частью кожи, деревянная обивка сундука была чёрной, впитавшей посмертные соки. Прекрасная дама пустыми сланцевыми веками смотрела прямо на потревоживших её незнакомцев и улыбалась мерзко-премерзко. «Рады мне? Нет? А я вам рада».

Филин захлопнул крышку и принялся ругаться. Тычками отпихнул сундук к краю прохода и сбросил на лестницу. Прекрасная дама выпала из жутко грохочущей хитиновой темницы, замерла на ступенях лицом вверх. Даже в тени было видно трупную улыбку. «Я ваше сокровище!» — говорила она.

— Mellon! — выкрикнула Амарилль.

Проход с невероятным грохотом закрылся, спрятав «сокровище». Наступила тишина в безветренном Кхазадуме. Молчал даже Дбалин, которому всегда имелось что сказать. Однако же безмолвие последнего продлилось недолго, мужчина горестно выдохнул:

— Ну что ж, судьба решила… — И на этом остановился.

Ведь в шаге от него в землю с грохотом ударился громадный камень — самый настоящий валун. Треснул, поднял в воздух клочки паразитирующих кустов и раздробленные гномские кости. Бай обернулся в тот самый момент, когда над его головой пролетел второй снаряд. Известняковый песок припорошил темя. Дестриэ громко заржал, испуганный звонким ударом в хитиновую стену, что погнулась от невероятной силы броска.

— Наверху!

Хватило одного взгляда, чтобы в тучных фигурах на склоне долины различить диких троллей, видимо, привлечённых шумом. Один из них, сгорбившийся, самый крупный, метнул очередной камень. Если бы он пролетел чуть левее, то размозжил бы эльфийке лицо, а так всего лишь воздушным шлейфом взметнул волосы. Ошеломлённую Амарилль грубо толкнул Филин, уводя за Дбалином. Бай бежал следом, с трудом вынуждая упирающегося Дестриэ идти к укрытию.

Спрятались за челюстью дракона, смявшей хитиновые каркасы зданий. Верхние и частично ушедшие в землю нижние зубы создавали защитный частокол из громадных конусов, но всё же с прорехами. Филин первый решился выглянуть, его примеру последовал Бай и тут же спрятался обратно. Снаряд глухо ударился о прочнейшую кость, каменная крошка брызнула внутрь. Дестриэ брыкался и всё никак не хотел успокоиться.

— Хитрые суки, — проговорил Филин, из-за угла рассматривая троллей. — Решили разделиться! Часть осталась наверху, чтобы нас видеть. Засратые камешки наготове. А часть спускается, уже почти внизу, за кустами едва различимы. Дела подванивают, друзья. Предлагаю через дыры в глотке выйти к зарослям и скрыться в каком-нибудь доме. И не медлить.

— В глотке кто-то есть, — сказал Бай.

В самом деле. Под глазницами, возле смычек с нижней челюстью, копошилась бесформенная плоть, скрытая в тени. Десятки, если не сотни блестящих аммолитовых сфер не оставляли сомнений.

— Черви, — шепнула Амарилль.

Сегментированные тела, чуя жертв, медленно выползали из глотки под зелёный свет от мха, что покрывал нёбо. Дестриэ брыкался с такой яростью, что Баю едва удавалось его удержать. Они были окружены с двух сторон.

— Каковое из, так сказать, зол выберем? — спросил Дбалин, вплотную прижимаясь к драконьему зубу.

— Никакое! — хладнокровно ответил Филин. — Давайте просто чутка подождём. Пусть подойдут поближе мрази снаружи, да и эти мрази пусть тоже поближе подползут. Что-то мне подсказывает, что тролли с червями не дружат. Натравим друг на друга.

— И сколько ждать? — дрожащий голос Амарилль был едва слышен.

— Не знаю.

Каменные снаряды ещё пару раз врезались в кость с обратной стороны, заставляя вздрагивать от неожиданности. Переплетённые черви ползли медленно, словно предоставляя возможность полюбоваться то удлиняющимися, то сокращающимися телами с аммолитами на хвостах. От зубастых челюстей шёл пар. Дбалин начал тихо молиться Трёхликому.

— Братишка, он вряд ли поможет.

— Зато успокоит.

Черви подползли уже настолько близко, что можно было различить белёсые пояски — набухшие сегменты, внутри которых виднелись сотни яиц. Филин выглянул наружу и крикнул:

— Пора!

Первым из убежища выбежал обезумевший Дестриэ, вырвавшись из хватки хозяина. Огромный пони стал для троллей настоящей неожиданностью, его даже никто не решился поймать. Чего нельзя сказать о Филине, к которому кинулись сразу три великана. Мужчина увернулся от двух пар каменных ручищ, а хозяина третьей пнул в пах. Судя по громовому вскрику, гениталии были не такими уж каменными. Дбалин в это время пробирался сквозь паразитирующую поросль к краю челюстной кости и развалинам хитиновых зданий. Крикнул, подзывая брата:

— Сюда!

Троллей от Филина отвлёк Бай. Как будто бы только своим видом. И самки, и самцы ощерились, припали к земле, уставившись на разумного собрата. От жуткого гортанного рёва волосы вставали дыбом. Как оказалось, разъярил их не Бай, а вид выползающих из пасти дракона червей, что двигались быстро, нагоняли хромающую Амарилль.

Когда тело ближайшего червя вытянулось и почти коснулось спины эльфийки, Бай уже был рядом и ударом кулака отбросил тварь назад. Однако пасть второго червя тут же вцепилась в бедро тролля, спираль острых зубов пронзила ткань штанов и даже каменную кожу. Бай застонал, но боль не обездвижила его. Частыми и мощными ударами размозжил щетинистую голову. Брызнули кашеобразные внутренности.

В клубок червей посыпались камни, взрывая мягкую плоть, а иногда разбивая аммолиты. Жирный тролль с невероятно громадными ногами уже вовсю топтал сегментированные тела. Бай, стиснув зубы, содрал с себя пасть мёртвого червя и лишь после этого заметил, как в страшном рывке на него двинулся второй, более крупный. Монстра остановили удары хитинового прута, явно вырванного из каркаса какого-то здания. Прутом орудовал обнажённый, чёрный от грязи мужчина, который в самом начале показался троллем-карликом. У Бая не было времени на то, чтобы удивляться, так как за спиной крикнула Амарилль. Эльфийку схватил за ногу облизывающийся тролль, потянул, как пойманного на убой поросёнка.

— Отпусти! — приказал Бай.

В его голосе прозвучало что-то звериное, очень опасное, из-за чего тролль заскулил и тут же разжал кулак, освобождая Амарилль. Отвернул голову, опасаясь встретиться взглядом с Баем, и побежал к пасти дракона, до сих пор изрыгающей червей. Больше никто из великанов не смел покуситься на эльфийку.

Филин возник как будто из воздуха, показался из-за спины бегущего к червям тролля, остановился перед Баем и Амарилль. Вульгарный вопрос немного заглушили звуки бойни и рычание великанов:

— Живы?

— Не очень, — простонала Амарилль.

Бай не ответил, краем глаза заметив движение. К ним полз червь, которого, однако, тут же пригвоздил к земле незнакомый мужчина, воткнул прут в морду. Надрывно заорал и вцепился зубами в извивающуюся сегментированную плоть, будто какой-то зверь или самый настоящий тролль. Приближался второй червь — пасть была обильно измазана в жирной крови. Филин легко поднял Амарилль на руки и побежал к высоким зарослям, в которых спрятался Дбалин. Бай же приготовился к нападению твари.

В конце он уже и не помнил, скольких убил. Просто очнулся от небытия и обнаружил себя среди трупов. Бедро кровоточило, но пока что не болело, весь он был в мерзкой слизи. Тролли с довольным сопением рвали плоть червей, пожирали кашеобразные органы. Некоторые срывали сегментированную кожу или осторожно отделяли полупрозрачные пояски с яйцами. Занимался этим делом и таинственный мужчина, скрюченный, лохматый, в движениях резкий, дикий. От наблюдения за ним Бая отвлекла стоящая рядом самка. Казалось, она одна обращала на него внимание. Он узнал её сразу по набухшим грудям и гениталиям.

Самка встала на четвереньки над ногами Бая, бесцеремонно дорвала кровавую штанину до середины бедра и обнюхала рану. Отошла, покопошилась в земле, собрала мох и принялась жевать. Жевала долго, выражение лица было тупорылым. Дожевала, сплюнула. Снова подошла, наклонилась и начала методично вылизывать рану. Язык был горячим и шершавым. Бай стоически терпел, нутром понимая, что оно стоит того. Когда процедура завершилась, самка выпрямилась, надула губы, словно дразнясь, чмокнула воздух. Повернулась спиной и приставила толстенный зад к лицу Бая.

— Фу! Уйди! Это точно нет!

Самка обиженно зарычала и торопливо, пусть и нехотя, отошла. Бай осторожно, стараясь не опираться на повреждённую ногу, поднялся. Огляделся. Увидел зашуганного Дестриэ, которого вёл Дбалин, огибая скрюченных над червями троллей. Филин помогал идти Амарилль. Никто из троллей, как ни странно, не преграждал им путь, разве что несколько самцов хмуро оглядывались, ненадолго отвлекаясь от свежевания сегментированных туш. Вблизи эльфийка оказался ещё более измученной, чем издалека.

— Спасибо, Бай.

— А чего так сдержанно, красавица? — тут же в разговор влез Филин. — Он тебе не в первый раз жизнь спасает. Давай, словно вы в романе, запрыгивай ему на меч. Одними благодарностями не обойтись.

По напряжённому лицу Амарилль было видно, что она с трудом сдержалась, чтобы не огрызнуться. Вместо этого осторожно подошла к троллю и протянула руки. Бай наклонился — как тогда, в пещере с бабочками-орхидеями. К счастью, сам поцелуй был не как тогда, а лучше. Филин, что было ему не свойственно, отнёсся к увиденному сдержанно, лишь усмехнулся.

— Может, тебе надо замотать ногу? — спросила эльфийка сразу после поцелуя.

Бай глянул на рану так, будто впервые её увидел. На вылизанной троллихой коже, чуть выше колена, уже засыхала сукровица.

— В этом нет необходимости, — заметил Дбалин, подмигнул. — Мне довелось наблюдать за процедурой обработки раны путём вылизывания. Очень любопытный метод. И, подозреваю, действенный. Однако же не будем отвлекаться на мелочи. Братишка, Амарилль, Бай, да чего уж там — и благородный пони Дестриэ. Господа… друзья мои, искренне поздравляю нас с успешным походом! Я не верил, но мы смогли. Чудо. Настоящее чудо!

— Золотые слова, братишка!

Филин крепко обнял каждого и звонко чмокнул в щёки. Дестриэ от такой нежности аж захрапел. Улыбалась даже Амарилль. Бай, вытирая обслюнявленную щёку, смотрел растерянно. Вокруг них до сих пор кипел безумный праздник жизни на развалинах гномской площади. Тролли расчленяли смердящую плоть червей, вырезали кожу, осматривали раненных собратьев или рычали-ревели над убитыми.

— Но сокровища нет, — тихо проговорил Бай. — В сундуке был труп женщины.

— Уверен, что нет? — спросил ухмыляющийся Филин.

— Бай, очнись, наше сокровище — это аммолиты. — Дбалин широко провёл рукой. — Ты посмотри, сколько червей. Я на некоторых хвостах разглядел сразу аж по три камня. И ведь троллям в них нет необходимости, ну прям вообще. Как только полянка освободится, мы, подобно стервятникам, соберём драгоценные останки.

— Я бы уже не против, — сказала эльфийка.

— Не советую. Причём не то что собирать, а просто отходить от Бая. Сейчас мы живы только потому, что находимся под его защитой. Являемся, так сказать, членами стада альфа-самца.

— Альфа-самца? — переспросил Бай.

— А разве нет? Ты однозначно им об этом заявил. У горных троллей, насколько я знаю, сильно́ чувство родства. Как таковой вражды между стадами нет, все друг другу приходятся соратниками. И, судя по тому, в каких условиях они живут под землёй, это вполне оправдано. Пусть мы не тролли, но мы важны тебе, а это значит, что важны и им. Такова уж внерасовая сплочённость. К тому же, если вспомнить высказывание… О. У нас гости.

Заумную речь Дбалина прервал живой пример внерасовой сплочённости — обнажённый мужчина, дикарь, признанный троллями. Он подошёл к Баю, не обращая внимание на остальных. Обнюхал. Держался при этом как самый обычный великан — сгорбленный так, чтобы ладони почти касались икр. Лицо было грязным, в шрамах, но молодым. Глаза показались Баю смутно знакомыми. Когда он осознал, что точно такие же глаза у Златы, его мамы, то лишь поражённо вздохнул.

— Помните, на пути в деревню мы говорили о феях? — шепнул Филин, словно прочитав мысли Тролля.

— Понимаю, о чём ты, но нет, братишка, точно нет, это невозможно.

Дикарь долго смотрел на Бая, грязное лицо было хмурым. Лишь перед тем, как отойти, он оттопырил губу и издал пронзительный крик, суть которого так и осталась неясной.