Тропинка 03-1998

Георгий Трейлиб. Артист оригинального жанра

Окончание. Начало в №№1, 2 за 1998г.

РАБОТАТЬ в цирке, ох, как не просто. Если, скажем, эквилибрист не будет пользоваться каждым подходящим моментом для тренировки в ходьбе по проволоке, а фокусник совершать свои манипуляции, они сразу же и непременно осрамятся перед публикой. Счастливого исключения не составляет и артист оригинального жанра Сандро Да-Деш: труд и ещё раз труд последовательный, самозабвенный и творческий, тот самый, в результате которого рождается искусство.

Выступления Да-Деша можно смотреть бесконечно. Даже друзья-актёры, как бы долго его ни знали, всякий раз, когда объявляется оригинальный жанр, спешат в проход, поближе к арене, чтобы ещё раз увидеть чудодея.

Можно подумать, что у Да-Деша, любимца публики и знатоков цирка, нет никаких “идейных” противников. Но это не так.

— Вникните, — говорят ему весьма влиятельные “деятели” от искусства, — в саму природу представляемого на арене. Оно, в большинстве своём, хотя и демонстрирует силу, глазомер, показывает бесстрашие и ловкость, но к практической жизни никакого отношения не имеет. Кто-нибудь дома или на производстве нуждается в жонглировании горящими факелами или тарелками? Нет, конечно. Даже укрощение хищников не имеет хозяйственного значения. Короче: арена — это не жизненная сцена! А вы показываете то, что сами делаете ежедневно: рисуете, расчёсываетесь. Кому это интересно!..

Демагогия, конечно; поднятие тяжестей, борьба, конные упражнения — может, тоже не для арены, раз аналогичное встречается в жизни?.. И всё же недоброжелатели Да-Деша попортили ему нервов и крови.

Однажды, устав от нападок, подал заявление об увольнении. Тяжело было решиться на такое: он полюбил цирк. С другой стороны —он не из тех, кто привязан к одной специальности. Завтра он может стать художником, переводчиком, мастеровым, чертёжником.

Впрочем, зритель далёк от служебных страстей и неурядиц в цирке. Здесь он отдыхает и жадно берёт на арене всё, в чём крайне нуждается в жизни: “Кто бы мог предположить, — думает он о выступлении Да-Деша, — о таком обаянии, грации, лёгкости в самых обычных движениях. Мы же не подаём что-нибудь, а швыряем, не берём, а выхватываем. Спешим с рукопожатием, словно в живот двинуть собираемся”.

В антракте в артистическую комнату стучится пожилой человек. Лицо полно горести, в глазах и голосе — мольба:

— Сыночек у меня в степи руки отморозил. Деревенский я, издалека приехал. Покажи мне ещё раз, родимый, как всё делаешь ногами?..

Александр Александрович частенько вспоминает свое нелёгкое детство и факира То-Раму. Между прочим, тот говаривал: “Я выработал систему победы над собой и вообще не испытываю страданий, если не хочу их испытывать”. Кто знает, как сложилась бы судьба впечатлительного и обиженного грубыми людьми мальчугана, если бы в тот момент сострадательная учительница не указала ему на волевого человека. И, может быть, потому не только радовать зрителя своим мастерством, удивлять и изумлять эксцентричностью исполняемого, но и раскрывать перед ним безграничность человеческих способностей, вселять оптимизм даже в тех, кто оказался на грани отчаяния, — таков твёрдый девиз Сандро Да-Деша.

Репертуар меняется. Некоторое время даже брил на арене. Любого желающего из публики. Помахивая сверхострой опасной бритвой, демонстрировал высший класс парикмахерского искусства: чистота и тщательность работы, и никогда ни одного пореза.

И одновременно: смотри, зритель, на ловкость и смелость движений, учись и ты священнодействовать бритвой иль чем другим в своих занятиях.

А вот он уже лихой барабанщик, успевающий настукивать, набрякивать, названивать и заодно жонглировать своими палочками.

Он и весёлый плотник-столяр: пилит дощечки, строгает, сбивает гвоздями ящики.

Он и сказочный грум, подающий на раззолоченных подносах пития и яства своему надменному владыке.

...Очередное выступление сегодня, как всегда, прошло блестяще. Перестань же, Сандро, так часто и жадно дышать. Сердце колотится, лицо вспотевшее, потемневшее. Выходил ведь на арену не одну тысячу раз. Нельзя ли поспокойнее? — Как видно, нельзя, и тот не актёр, кто не волнуется.

В домашней обстановке Александр Александрович бреется сам опасной и безопасной бритвами. Бреет других. Вдевает нитку в иголку, шьёт, сапожничает. Не раз рисовал в театрах декорации, сколачивая для них гигантские щиты и подрамники. Режет по дереву, гравирует на металле и пластмассе.

Однажды купил старенький “Москвич”. Два года в отпусках с утра до вечера возился с ним, меняя части, опиливая, притирая, шабря. Но автоинспекция водительских прав не даёт. Ездить приходится только с каким-нибудь шофёром: ему передаётся руль, если на горизонте замаячит автоинспектор или милиционер.

У Да-Деша при себе — набор инструментов. Подходит артист, с руками-ногами:

— Дорогой Сандро! Вот эта штучка от швейной машины подносилась. Расклепай её. У тебя золотые руки.

— Сандро, - жалуется немолодой иллюзионист, - в трёх городах показывал мастерам свои карманные часы. Импортные. Запасных деталей к ним нет. Ось маятника сломалась. В один голос говорят: выбрось. А они дарёные...

— Принеси, посмотрим.

Вскоре творец иллюзий почти каждому подносит под ухо свои отчётливо тикающие часы и восклицает:

— Идут! Сандро вручную, надфилем и брусочком, выточил ось маятника. Вот это часовщик. Невероятно!..

Зачастую тяжёлый физический недостаток, особенно врождённый, делает человека замкнутым и обозлённым. “Это нехорошая черта”, — говорит Александр Александрович. Сам он общительный, весёлый, любящий шутку и острое словцо. Уже в начале знакомства с ним вы души в нём не чаете. Он разговаривает с вами, как с давним другом. Доказывая своё, вы, сидя где-нибудь, размахиваете перед его носом руками, он тоже размахивает перед вашим, и только изредка вам приходит в голову, что делает он это ногами. Стоя друг перед другом, в азартном споре похлопываете его по плечу, он вас тоже похлопывает...

Пианист. Баха исполняет. Знаток языков: русского, турецкого, грузинского, немецкого, азербайджанского, армянского, греческого.

Несчастным себя никогда не считал. За пенсией не обращался. Небольшую, её назначили совсем недавно, когда на арене из-за чужого не убранного вовремя реквизита сломал себе ногу.

Лишись ноги, будет трудиться оставшейся: левой и правой владеет приблизительно одинаково. Останься без обеих ног, станет работать зубами, пишет и рисует которыми весьма уверенно; почерк не меняется.

— ДОЛОЙ ХАМСТВО! Долой свинство! — возмущался чем-то гневливый акробат Габешвили. Он обругал пожилую женщину из гардероба, дал затрещину пробегавшему парнишке униформисту. А это кто встал с осуждающим взглядом на его пути? Да-Деш? Как он посмел, презренный? Сейчас и он получит. Кулак занесён...

Габешвили — ловитор. Вниз головой на трапеции под куполом ловит за руки прыгунов с подкидной сетки, чтоб передать их дальше. Ловкость, но, главным образом, сила. И она имеется у Габешвили. И сетка принадлежит лично ему. Получает весьма и весьма солидную плату за амортизацию, но, жадный, требует ещё и ещё. Обращался в суд, подавал заявления председателю месткома, этому самому Да-Дешу, однако — безрезультатно. Сейчас Габешвили рассчитается за всё сполна, благо выпал случай.

Кулак занесён. Величиной он с хорошую тыквочку. От лица останется месиво. Удар!..

Но отчего так больно кулаку и сразу пухнет он? Почему дрожит стена и сыплется с неё штукатурка? Ах, вот что: Да-Деш отклонился в сторону, и удар пришёлся в стену. Ну, хорошо: на этот раз не увернётся. Кулак занесён. Но вдруг мелькнула нога Да-Деша. Раздался хлюпающий звук, и тупая боль сжала грудь Габешвили. Упал. Глубокий нокаут. Спрыснули водой. Помахали полотенцем. Очнулся. Встал. Вид побитой собаки. Деланная улыбка:

— Гы-гы-гы!..

Посрамлённый, Габешвили ушел из Грузинского цирка, а потом вообще оставил арену. Где-то страховым агентом подвизается.

Надобно отметить, что Да-Деш пускает в “ход” свои ноги лишь в исключительных случаях и только обороняясь.

Как-то во Владивостоке стояли американские корабли. Два дюжих подгулявших матроса нагло пристают к девушке. Сандро и его товарищ попросили их умерить пыл.

В ответ, сжав кулаки, с криком:

— Бокс! — янки кинулся на Да-Деша.

— Бокс! — сказал Да-Деш и коротким ударом снизу двинул в челюсть грубияну. Тот, кувыркаясь, полетел по откосу на мостовую, расположенную метра на полтора ниже тротуара. Но другой схватился с товарищем и уже теснит его к обрыву. Головой Сандро сбил и второго, тоже отправив вниз. Шум, свистки, постовые.

В милиции, легонечко постукивая ботинком по да-дешевской ноге, заокеанский любитель бокса уважительно гудел: — Гуд, гуд!..

— Нельзя обижать наших гостей! — сердится начальник.

— Так они же первые!..

— Знаю. И строго их предупреждаю!

Начальник разразился тирадой на английском. А потом:

— А вы, друзья-артисты, платите штраф. Для порядка и дипломатии. А вообще-то, молодцы. Так и надо.

“ФЕНОМЕНАЛЬНО! Артист делает чудеса! Блестящая игра актёра вызывает изумление!” — так ещё в молодые годы отзывались газеты о Да-Деше. А одна заметка начиналась: “Наш председатель колхоза ведёт хозяйство и подписывает разные бумаги, словно отворотясь и левою ногою. Правда, мы были в цирке и видели там артиста Да-Деша, который всё делает ногами, но у него, в отличие от нашего председателя, получается прекрасно”.

“У вас нужно учиться искусству жеста, красоте его и свободе”, — говорится в письме к артисту большой группы рабочих, инженеров и военнослужащих города Воронежа.

“Вы — школа воли и поощрения, зовущая побеждать физические недостатки”, — пишет кандидат медицинских наук М. С. Левенсон.

В Государственный Грузинский цирк, организованный в 1956 году, Да-Деша приглашают в числе первых: “Я люблю Сандро Дадешкелиани в жизни. Это весёлый, по-кавказски остроумный человек. Я поклонник замечательного виртуозного оптимистического мастерства. Не мыслю себе Грузинского цирка без Сандро Да-Деша”, — говорит руководитель коллектива, один из корифеев советского цирка, заслуженный артист РСФСР и Грузинской ССР Леон Таити.

“Сандро — это большой талант!” — вторит ему заслуженный артист РСФСР Алексей Цхомелидзе, отдавший более полувека своей жизни цирковой арене.

В положительных рецензиях и похвалах артисту недостатка вроде бы никогда не ощущалось. Особенно “урожайным” было лето 1966 года. Грузинский цирк с временно приданным ему аттракционом тигров заслуженного артиста РСФСР Александра Александрова-Федотова выезжал тогда в Польшу. Тамошние газеты с восторгом писали о гастролях. Обычно большая часть материалов о цирке отводилась заслуженному артисту Грузинской республики Да-Дешу. Это лишь немногое, подробности опущены:

“Сандро Да-Деш — неподражаемый мастер с ярко выраженным индивидуальным почерком”. (“Трибуна люду”)

“Это ещё одно доказательство того, что может достичь сильная воля и настойчивость”. (“Газета познаньска”)

“Цирковой артист убедил нас, что злое мнение о работе левой ногой подлежит ревизии: рисует лучше, чем иной современный художник, стреляет, держит комика за ухо”. (“Донник польски”)

В Польше было много интересного: экскурсии, встречи, приёмы.

Вот элегантный мужчина, выделившийся из группы сопровождающих его товарищей, просит за кулисами минуту внимания:

— Варшавский клуб любителей цирка, насчитывающий в своих рядах более тысячи человек и цель которого — содействовать процветанию искусства на арене, присвоил Александру Александрову-Федотову и Александру Дадешкелиани звание: почётный член Варшавского клуба любителей цирка. Разрешите поздравить удостоенных и вручить дипломы!.. В городе Познани в обществе польско-советской дружбы к артистам пришёл импозантный старичок по имени Хабер Мариан. Он собирает автографы исторических личностей. Его помощью пользуются музеи и выставки в различных странах. С собой он принёс “немногое”: письма Наполеона, Екатерины Второй, Байрона, Вольтера, Дидро. На русском Хабер Мариан разговаривает плоховато, поэтому главным образом изъяснялся с Александром Дадешкелиани на немецком. Не дожидаясь, когда актёр выдвинется в мировые светила, заполучил и его автограф.

Более трёх месяцев гастролировали артисты в Польше.

Хорошо в гостях, но дома лучше.

Отпуск. Тбилиси.

Восемнадцатилетний сын, соскучившись, носит на руках:

— Папа, ты вовсе не тяжёлый!

Замужняя дочь угощает харчо, шашлыками, чебуреками.

Внук первоклассник показывает тетрадки, хвалится оценками...

“И ВСЁ-ТАКИ, пожалуй, не стоило писать о Да-Деше, — подведёт кто-нибудь итог всему прочитанному здесь, — ведь без рук от рождения — какое в том геройство? Иное дело, скажем, лишись он их на фронте”.

Что ж, Александр Дадешкелиани не ходил в атаку, и, всё едино, он тоже воин. Даже награждён значком “Отличник военно-шефской работы”.

Ему, от колыбели поставленному в трагические обстоятельства, каждый готов выразить сострадание, оказать помощь. К сожалению, вернее, к счастью и чести этого человека, он ни в чём подобном не нуждается. Наоборот: он сам всегда рядом с теми, кто оказался в беде. А свою личную трагедию, так рано коварно и неотвратимо нависшую над ним, он презрел и отверг. Она, попросту, не состоялась.

И речь здесь, как видно, не о каких-то физических недостатках, а о самых высоких достоинствах человека, его самоотверженном характере и лучших качествах.

25 сентября 1972 года на гастролях в Хабаровске Александр Александрович Дадешкелиани неожиданно скончался от крупозного воспаления лёгких. Ему было пятьдесят восемь лет.