Турция и Карабахский конфликт

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Напряженная ситуация в армяно-азербайджанских отношениях в конце 1980-х не оставила равнодушными как руководство, так и общественность Турции. Занятую турецкой стороной первоначальную позицию в целом можно охарактеризовать как сдержанную, а точнее, выжидательную, обусловленную, в первую очередь, нежеланием Анкары спровоцировать негативную реакцию со стороны СССР.

Турецкие СМИ в целом вели выжидательную политику и передавали в основном скудную информацию из советских информационных источников. Все это, конечно, не касается ультраправых изданий, для которых пантюркистская тематика и публикации о судьбе «зарубежных тюрок» были не новы.

После армянских погромов в Сумгаите и тиражирования в западных СМИ негативного образа Азербайджана и азербайджанцев, турецкая пресса и телевидение призывали руководителей страны более активно интересоваться судьбой «советских тюрок». В этом контексте Турция была обеспокоена симпатиями мирового сообщества, в частности, западной прессы по отношению к армянскому национальному движению и этот настрой отображали на своих страницах турецкие периодические издания.

К примеру, московский корреспондент турецкой газеты «Hurriyet» расценивал армянские погромы в Сумгаите следующим образом: «То, что произошло в Сумгаите, объясняется возмущением народа и является понятной реакцией на территориальные требования армян»1.

Следует отметить, что турецкая внешняя разведка активизировала свои действия в Азербайджане и в лице Народного фронта нашла надежную опору для своей резидентуры. Любопытно, что первые погромы армян в Сумгаите проходили под лозунгами «Турция нам поможет», а турецкие флаги стали неотъемлемым атрибутом на демонстрациях в Азербайджане. Появились и сторонники турецкой ультранациональной террористической организации «Серые волки», а лидеры азербайджанского Народного фронта уже оказались в центре внимания турецкой внешней разведки2.

1 НАА, ф. 1, oп. 127, д. 537, л. 39.

2 В частности, один из лидеров Азербайджанского Народного фронта Неймат Панахов, регулярно встречался с резидентом турецкой разведки. Об этом заявил Евгений Примаков во время визита в Баку летом 2004 года. См. «Эхо», Баку, 27.07. 2004.

[стр. 93] НЕОПАНТЮРКИЗМ ВО ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКЕ ТУРЦИИ

Карабахское движение было воспринято в Турции в контексте армянских требований возмещения последствий геноцида, поэтому в турецком общественно-политическом дискурсе возможный успех армян в вопросе Карабаха рассматривался как первый шаг на пути воскрешения «севрского призрака»3, чего более всего опасались турецкие политики. В целом интерес к событиям по ту сторону границы развивался в Турции по нарастающей. Демонстрации в Армении и Азербайджане, по словам газеты «Milliyet», «стали причиной того, что общественное внимание в Турции было ориентировано в сторону советских тюрок»4.

Если в первые дни Карабахского движения турецкие националистические-исламистские издания рассматривали активизацию Карабахского вопроса как «начало крестового похода Советов против турецкой нации», другие, как «Hurriyet», приводили заявление руководителя службы информации МИД Турции И. Бату о том, что «Турция имеет право слова в вопросе Нахиджевана» и что «распространяется это право также и на НКАО и Зангезур» («Hurriyet», 18 апреля 1988)5. А газета «Milliyet» в номере от 02.04.1988 писала, что «по мнению ряда турецких наблюдателей, если Нагорный Карабах будет присоединен к Армянской ССР, то в качестве следующего шага армяне выдвинут территориальные требования в отношении Турции»6.

В турецкой прессе регулярно приводились также аргументы об исторической принадлежности Нахиджевана и Нагорного Карабаха «тюркскому народу Азербайджана». Также в унисон с официальными кругами выражалось недовольство позицией западных СМИ, которые, по мнению турецкой стороны, выступали с проармянских позиций.

Одновременно сотрудник МИД Турции Хасан Кони, выступая по турецкому телевидению в дискуссии по карабахской тематике, отметил, что турецкое внешнеполитическое ведомство «косвенно» контактировало с советской стороной, выступая против «передачи являющегося азербайджанской территорией Нагорного Карабаха армянам»7.

С точки зрения первоначальной позиции Турции в Карабахском вопросе интересной представляется публикация Ильнура Джевика – главного редактора англоязычной газеты «Turkish Daily News», в которой от____________________

3 Речь идет о Севрском договоре, подписанном 10 августа 1920 года, по которому предусматривалось образование армянского государства с включением туда исторически армянонаселенных территорий.

4 См. «Milliyet», 25.03.1988.

5 s НАА, ф. 1, оп. 127, д. 536, лл. 13-14.

6 Там же, л. 14.

7 Turkey has nothing to do with Azerbaijan, Munich, December 21, 1988, (RLIMU/Erkin Alptekin), F575, RL Research, Red Archive, HU-OSA, 300/80/1/944.

[стр. 94] ГЛАВА ТРЕТЬЯ

мечалось, что Турция не имеет никаких дел с Азербайджаном и что Запад старается втянуть Турцию в разборки между Арменией и Азербайджаном. Указывая на схожие моменты в противоречиях между Турцией и Болгарией, автор недвусмысленно давал понять, что Запад стремится создать новый сценарий, в котором армяно-азербайджанские противоречия будут изображаться частью «исторического» противостояния между турками и армянами. Продолжая свою мысль, И. Джевик отмечает, что западные СМИ чрезмерно эксплуатируют тему наличия турецких флагов на демонстрациях в Баку и тем самым стараются толкнуть Турцию на вмешательство во внутренние дела Советского Союза. «Мы сочувствуем их (азербайджанцев – Г. Д.) проблемам, но у нас нет никакого желания вмешиваться во внутренние дела какого-либо соседнего государства. Пусть ни у кого не возникнет такое желание», – завершал автор8.

Некоторые круги в Турции считали затрагивание карабахской темы даже опасным, справедливо опасаясь вероятности возникновения напряженности в советско-турецких отношениях.

Отголоски карабахских событий в турецких СМИ и в общественных кругах на начальном этапе проявились в первую очередь озабоченностью вокруг возможности изменения статуса Нахиджевана без учета мнения Турции. Любые разговоры о возможности изменения статуса НКАО и тем более – передачи области Армянской ССР вызывали определенный дискомфорт в Турции, где следующим требованием армянской стороны виделась активизация нахиджеванского вопроса. Опасения, исходящие от перспективы вероятных территориальных изменений со стороны советского руководства, вскоре дали о себе знать, и турецкая сторона по разным поводам, хотя и осторожно, делала весьма спорные, с точки зрения международных договоренностей, заявления о статусе Турции как гаранта безопасности Нахиджевана. По словам директора Института внешней политики Сейфи Ташана, для Турции были нежелательны любые односторонние шаги в этом вопросе9.

Решение Верховного Совета Армянской ССР от 1-го декабря 1989г. о вхождении НКАО в состав Армянской ССР оказалось неожиданным для турецкой стороны, и, согласно газете «Milliyet», «обратило взоры турецкого правительства в сторону Армении». А бывший министр иностранных дел Турции В. Халефоглу подчеркнул, что «у Советской Армении нет ни права, ни полномочий, ни силы, чтобы принимать такое решение. Это в высшей степени несостоятельное решение»10. В свою оче____________________

8 Там же.

9 William Reese. Turkish Claims to Say in the Status of Nakhichevan, RFE/RL Research institute, RL 136/88, March 28, 1988, p. 1, Krasny Arkhiv, Armenia, HU-OSA, 300/80/1/49.

10 HAA, ф. 1, on. 127, д. 784, л. 7.

[стр. 95] НЕОПАНТЮРКИЗМ ВО ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКЕ ТУРЦИИ

редь, профессор экономического факультета Стамбульского факультета Т. Атеш сравнил принятое парламентом Армении решение с действиями «ребенка, который настаивает на не принадлежащем ему мяче»11.

Позиция Турции в отношении Азербайджана кардинально изменилась после армянских погромов в Баку и ввода советских войск в столицу Азербайджана в январе 1990г. После этих событий министр иностранных дел Турции Месут Йылмаз, раскритикованный за «недостаточную реакцию» на события в Азербайджане, ссылаясь на «естественное право пристально следить за положением в Азербайджане», заявил, что «за происходящим в Азербайджане процессами Турция следит с особой чувствительностью, поскольку с азербайджанцами имеются общие культурные и языковые связи»12. Великий Национальный Совет Турции (ВНСТ) по итогам обсуждений вне повестки дня событий в Баку осудил решение Москвы о вводе войск в азербайджанскую столицу и потребовал немедленного вывода воинских подразделений из Азербайджана13.

После вступления советских войск в Баку для подавления антисоветского мятежа и пресечения дальнейших погромов армянского населения города советская сторона, в частности, ТАСС, комментируя некоторые высказывания турецких депутатов ВНСТ по поводу событий в Азербайджане, заметила, что они «не соответствуют требованиям нормального развития советско-турецких отношений»14.

После этих событий в общественно-политических кругах Азербайджана все чаще стали обсуждаться идеи обращения за помощью к Турции и создания единого государства. Беспрецедентным в истории Советского Союза стало уничтожение советских пограничных сооружений и коммуникаций по всей длине советско-иранской границы и на нахиджеван-ском участке советско-турецкой границы в январе 1990 года. В этот ряд вписывается и факт провозглашения о выходе из состава СССР Нахиджеванской АССР, Верховный Совет которой на своей внеочередной сессии 20 января принял решение о присоединении к Турции15.

Решение Верховного Совета Нахиджеванской АССР поставило турецкие власти, все еще опасавшиеся серьезных осложнений в двусторонних отношениях с СССР, в затруднительное положение. Вместе с тем, после заседания Совета национальной безопасности с участием

11 Там же, см. также HAA, ф. 1, oп. 127, д. 784, лл. 7-8.

12 Francoise Chipaux,. Ankara a pris garde de ne pas compromettre ses relations avec Moscou,

«Le Monde», 03.02.1990, HAA, ф. 1, оп.127, д. 784, л. 92.

13 Там же.

14 См. «Milliyet», 25.01.1990.

15 См. «Milliyet», 21.01.1990.

[стр. 96] ГЛАВА ТРЕТЬЯ

президента, премьер-министра, министра иностранных дел и начальника Генерального штаба Турции было заявлено, что Турция «намеревается использовать все законные права в случае возможных непредвиденных развитии»16.

Реакция турецкого МИД на эти события не заставила себя ждать. Министр иностранных дел Турции заявил, что он удовлетворен тем, «что Азербайджан пытается открыться внешнему миру»17.

Сразу после ввода советских войск в Баку президент Турции Тургут Озал, находившийся на лечении в США, сделал сенсационное заявление о том, что «азербайджанцы по вере шииты и более близки к Ирану». Параллельно Т. Озал отмежевался и от Карабахского вопроса, указывая, что армяно-азербайджанская проблема не выдерживает никаких параллелей с турецко-армянским историческим вопросом18.

Правда, позднее, в интервью французскому журналу «Politique e'trange're», Т. Озал заявил следующее: «По-моему, сепаратизм, аналогичный литовскому, набирает силу. А столкновения между Арменией и Азербайджаном, возникшие из-за неприемлемых притязаний Республики Армения на исторические азербайджанские земли, не должны использоваться для подавления сепаратистских движений»19.

Первое заявление турецкого президента породило резкое негодование среди широких кругов турецких общественно-политических организаций, вызвав недоумение и критику со стороны бывшего президента Турции Кенана Эврена, депутатов ВНСТ и проживающих в Турции этнических азербайджанцев. Председатель действующего в Анкаре «Азербайджанского общества» Фейзи Акюзюм по этому поводу заметил, что происходящее в Азербайджане – не религиозное, а национальное возрождение, и что тюркизм Азербайджана без содействия и покровительства Турции потерпит крах. Одновременно он выразил сожаление, что люди, подобные Озалу, избранные на пост президента страны, могут делать такие заявления от имени Турции20.

Несмотря на то, что в исследовательской литературе существует определенный консенсус по поводу заявления Т. Озала и его интерпретации как отмежевания Турции от событий в Азербайджане, оно, в то же время, имело вполне определенную цель. Во-первых, Озал сделал акцент на религиозную сторону конфликта, что было свойственно за____________________

16 Fuat Borovali. Azerbaijan: From Trauma to Transition, in «Nationalism and the Breakup of an Empire. Russia and Its Periphery», ed. by Miron Rezun, Praeger, London, 1992, p. 116.

17 RFE/RL Reports on the USSR January 19, 1990, pp. 29-28, HU-OSA, 300/8/38/box 1.

18 Cm. «Milliyet», 19.01.1990.

19 «Зеркало мировой прессы», 27.11 – 04.12.1990.

20 См. «Азг», 24.07.1991.

[стр. 97] НЕОПАНТЮРКИЗМ ВО ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКЕ ТУРЦИИ

падной риторике в интерпретации истоков конфликта, во-вторых, он, таким образом, завуалировал истинную причину турецкого внимания к Азербайджану, постаравшись сместить акценты в сторону Ирана и тем самым обеспечить свое, если можно так выразиться, геополитическое алиби насчет пантюркистских устремлений, а заодно настроить Иран против Армении.

Спустя неделю после бакинских событий, на заседании Совета НАТО постоянный представитель Турции в этой организации Унал Унсал выступил по положению в Азербайджане и указал на три основных момента. Во-первых, Турция ожидала от стран-членов НАТО проявления такого же внимания к событиям в Азербайджане, которое они уделяют «националистическим движениям» в республиках советской Прибалтики и тем самым подтверждения, что блок не проводит политику «двойных стандартов». Во-вторых, указывалось, что в средствах массовой информации Запада отражается лишь точка зрения армянской стороны и, по мнению Турции, подход азербайджанской стороны тоже имеет большое значение: Запад не сможет сделать правильные выводы, основываясь лишь на односторонней информации. В то же время турецкий представитель оговорился, что считает все это внутренним делом СССР21. Представители стран-членов Североатлантического блока оставили заявление У. Унсала без внимания.

С ослаблением Советского Союза интерес Турции к Карабахскому вопросу заметно усилился. В этой связи примечателен и тот факт, что визиту президента Казахстана Н. Назарбаева в Турцию сразу же после подписания Железноводских соглашений придавалось особое значение для получения информации о происходящих событиях, так сказать, из первых рук. Н. Назарбаев, таким образом, выступал не только посредником между сторонами, но еще и между Турцией, обеспечивая ее косвенное воздействие на процессы22.

После принятия Акта о суверенитете Азербайджана в сентябре 1991 года турецкий МИД выступил со специальным заявлением о том, что «Турция с одобрением и пониманием встретила решение об объявлении независимости братского азербайджанского народа, с которым нас связывают общие исторические и культурные ценности. Мы верим, что это решение будет выполнено в соответствии с желанием и волей самого народа в рамках процессов перестройки, начатых нашим северным соседом, путем мирных переговоров между сторонами»23.

21 «Заявление представителя Турции в НАТО», ТАСС, 28 января, см. НАА, ф. 1, оп. 127, д. 784, л. 67.

22 См. «Hurriyet», 26.09.1991, Азг, 05.10.1991, С. Золян, указ. работа, с. 124.

23 «Бакинский рабочий», 05.09.1991.

[стр. 98] ГЛАВА ТРЕТЬЯ

7 сентября 1991 программа «Вести» российского телевидения сообщила, что председатель Верховного Совета Азербайджана Э. Кафаро-ва встретилась с послом Турции в СССР и просила пока не заявлять о признании Турцией Азербайджана, иначе, как она выразилась, «Нагорный Карабах у Азербайджана отнимут»24. Спустя несколько часов по азербайджанскому телевидению было передано сообщение, опровергающее эту информацию со ссылкой на провокации «армянского лобби»25.

Было ли это случайным? Скорее всего, азербайджанская сторона опасалась, что после признания Турцией независимости Азербайжана Нагорный Карабах, на основе действующих советских законов, мог отделиться от Азербайджана законным путем, что впоследствии и было сделано.

Одной из первых признав независимость Азербайджана (9-го ноября 1991г.) и центральноазиатских республик, турецкая сторона одновременно выразила готовность выступить с посреднической миссией в Карабахском вопросе. Таким образом, с признанием независимости Азербайджана Турция пересекла рубикон между предыдущей, более осторожной политикой и откровенно проазербайджанской позицией.

После распада СССР активные усилия Турции в Карабахском вопросе призваны были показать, что Анкара готова оказать всяческое содействие своим сородичам не только словом, но и конкретными делами. Бесспорно, Южный Кавказ с геополитической точки зрения занимал стратегически важную позицию в плане установления прямой связи между северокавказским, поволжским, центральноазиатским тюркоязычным ареалом и Турцией. Для Турции наиболее важным представлялось географическое расположение Азербайджана, поскольку, как замечает Збигнев Бжезинский, «независимость государств Центральной Азии можно рассматривать как практически бессмысленное понятие, если Азербайджан будет полностью подчинен московскому контролю»26.

Исходя из этой парадигмы, приоритетными задачами в отношении Азербайджана Турцией признавались следующие:

– содействие независимости Азербайджана;

– содействие в обеспечении контроля Азербайджана над Нагорным Карабахом;

– стремление пресечь усиление позиций России в регионе;

24 В. Б. Арутюнян События в Нагорном Карабахе. Хроника, Часть 5 январь 1993г – июль1995, Ереван, Гитутюн 1997, с. 75.

25 Там же.

26 Зб. Бжезинский. Великая шахматная доска, М., Международные отношения, 1998, с. 62.

[стр. 99] НЕОПАНТЮРКИЗМ ВО ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКЕ ТУРЦИИ

– участие в добыче азербайджанской нефти и ее транспортировка через Турцию;

– сохранение дружественного протурецкого правительства в Азербайджане27.

В 1992г. иранская газета «Ресалат», цитируя слова заместителя министра иностранных дел Ирана Вайези, писала, что «в Карабахском вопросе Турция преследует три основные цели: во-первых, повысить свой авторитет в Азербайджане и проложить дорогу в Центральную Азию, во-вторых, предать забвению армяно-турецкую вражду и, наконец, в-третьих, выполнять в регионе обязательства, возложенные на нее Европой и США…»28.

Безусловно, Турция не была заинтересована в появлении очага военной напряженности около своих северо-восточных границ в условиях продолжавшегося курдского вооруженного сопротивления в восточных вилайетах. Одним из проявлений таких настроений может служить послание премьер-министра Турции Сулеймана Демиреля своему азербайджанскому коллеге Гасану Гасанову после упразднения автономного статуса НКАО. В этом послании С. Демирель призывал азербайджанскую сторону воздерживаться от резких шагов, «не поддаваться провокациям» и «не усугублять положения принятием решений, которые в будущем могут привести к нежелательным последствиям»29. В ответном послании Гасан Гасанов приветствовал турецкое посредничество в урегулировании Карабахского вопроса30.

Следует отметить, что это послание С. Демиреля вызвало определенное недовольство в Азербайджане, где от Турции ожидали безоговорочной и четкой проазербайджанской позиции в Карабахском вопросе. На этом фоне турецкие круги не теряли удобного повода для критики Запада и выражения своего недовольства «проармянской» позицией последнего31.

И все же было ясно, что Анкара вовсе не собиралась играть роль «честного маклера» в Карабахском вопросе. Как руководящие круги, так и общественность Турции в этом вопросе были настроены в поль____________________

27 Suha Bolukbasi. Ankara's Baku-Centered Transcaucasia Policy: Has It Failed?, «The Middle

East Journal», vol. 51, No. 1, Winter, 1997, p. 81.

28 См. «Азг», 24.02. 2001.

29 «Азг», 11.12.1991, «Республика Армения», 30.11.1991, William Hale. Turkey, the Black

Sea and Transcaucasus, in «Transcaucasian Boundaries», New York, St. Martin's Press, 1996,

p. 62.

30 Elizabeth Fuller. Nahorno-Karabakh: Internal Conflict Becomes International, 13.03.1992,

RFE/RL Research Report, HU-OSA, 300/80/1/15.

31 Elizabeth Fuller. Nagorno-Karabakh: Internal Conflict Becomes International, RFE/RL

Research Report, 13 March 1992, p. 2, Нагорный Карабах, HU-OSA, 300/80/1/15.

[стр. 100] ГЛАВА ТРЕТЬЯ

зу Азербайджана. Турецкие лидеры очень часто в агрессивных заявлениях в адрес Армении ссылались на давление общественного мнения, но такая риторика была лишь надежным прикрытием для оправдания экспансионистской и амбициозной внешнеполитической линии32. Стоит заметить, что Турция всячески стремилась замаскировать свою вовлеченность в конфликтные зоны на Балканах и Кавказе удобной официальной риторикой, ссылаясь на наличие турецких граждан того или иного происхождения, которые, дескать, с сочувствием относятся к судьбам своих соотечественников.

Весной 1992г. Т. Озал, касаясь военных действий в Карабахе, отметил, что Турция займет нейтральную позицию, если не произойдет расширения войны, в противном случае это будет сложно сделать, поскольку в Турции проживает 2-3 млн. азербайджанцев33. Митинги и демонстрации в знак солидарности с азербайджанцами были особенно активны в Анкаре, Стамбуле и Карсе. Последнее обстоятельство было обусловлено тем, что в Карсе и его окрестностях в 1918-1925гг. обосновались тюркоязычные выходцы из Армении, которые именовали себя азербайджанцами34.

Довольно многозначителен и тот факт, что во время опроса общественного мнения в Турции в июле 1992г. было зафиксировано 51 % противников и 38% сторонников военного вмешательства турецкого правительства и помощи Азербайджану в Карабахском конфликте35.

Разрешение конфликта в пользу Азербайджана, несомненно, принесло бы немало политических дивидендов Турции, тем более, что турецкие внешнеполитические инициативы были поддержаны Баку, а часть азербайджанской политической элиты неоднократно выражала свою готовность вступить в межгосударственный союз с Турцией на основе этноязыковой и культурной общности. Пантюркистские настроения получили яркое проявление в особенности во время президентства лидера Народного фронта Азербайджана Абульфаза Эльчибея, хотя следует отметить, что протурецкая ориентация Азербайджана во внешней политике всегда имела сильные позиции, поскольку

32 См. Mustafa Aydin. Turkey and Central Asia: Challenges of Change, «Central Asian Survey», vol. 15, No. 2, 1996, p. 168.

33«Азг», 25.04.1992.

34 Lowell Bezanis. Soviet Muslim e'migre's in the Republic of Turkey, «Central Asian Survey», vol. 13, No.l, 1994, p. 63.

35 «Азг», 23.06.1992. По данным турецкой газеты «Turkish Daily News», 51 процент опро- шенных в Турции были против вовлечения Турции в зону армяно-азербайджанского противостояния, 38 процентов высказались за военное вмешательство. В то же время 70 процентов турецких респондентов турецкую политику в отношении Армении характеризовали как «чрезмерно мягкую». См. «Республика Армения», 20.05.1992.

[стр. 101] НЕОПАНТЮРКИЗМ ВО ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКЕ ТУРЦИИ

все более или менее влиятельные политические силы страны были настроены протурецки36.

В начале 1992г. турецкий премьер С. Демирель заявил, что Турция сможет способствовать урегулированию конфликта, если Армения и Азербайджан будут доверять ей37. С другой стороны, усиливалось давление турецкой общественности на власти в вопросе оказания всесторонней и «действенной» помощи азербайджанцам. Эти настроения стали особенно сильными после того, как армянские формирования заняли поселок Ходжалу и город Шуши. В начале марта 1992г. председатель действующего в Измире «Общество культуры, искусства и дружбы с Азербайджаном» Намык Кемаль Бабекар и офицер запаса Зия Кесеоглу выразили готовность сражаться против армян в качестве добровольцев. Митинги в знак солидарности с азербайджанской стороной были организованы также студентами университетов Стамбула и Анкары38.

В свою очередь, лидер ультранационалистической турецкой «Партии националистического действия» и «Серых волков» Алпарслан Тюркеш не упустил шанс выступить с риторикой пантюркистской солидарности39. Требуя от турецкого парламента принятия решения, осуждающего Армению и санкционирующего вооруженное вмешательство, он подчеркнул, что «Турция не может бездействовать, когда захватываются территории Азербайджана»40. Обращаясь к спикеру ВНСТ Хюсаметтину Джиндоруку, он предложил созвать в Анкаре ассамблею с участием парламентариев Турции и тюркоязычных государств для выработки общей «тюркской» позиции вокруг Карабахской проблемы41. На этой заседания Месут Иылмаз предложил дислоцировать турецкие военные соединения вдоль турецко-армянской границы, напомнив при этом, что в отношении Нагорного Карабаха Турция имеет статус гаранта42.

Для увеличения эффективности пропаганды и выработки общей позиции по этому вопросу среди аудитории тюркоязычных стран и на____________________

36 G. Kovalskaya. During Wartime Democracy Doesn't Fare Well, «New Time International», No. 27, 1992, p. 7.

37 «Азг», 12.02.1992.

38 «Азг», 07.03.1992.

39 Он, в частности, отметил: «Армяне не должны забывать, что они с трех сторон окружены тюрками и судьбой обречены жить по соседству с ними», см. «Комсомольская правда», 10.07.1991.

40 Scott A. Jones. Turkish Strategic Interests in the Transcaucasus, in «Crossroads and Conflict. Security and Foreign Policy in the Caucasus and Central Asia», New York-London, 2000, p. 61.

41 «Азг», 07.03.1992.

42 Scott A. Jones, указ. работа, с. 61.

[стр. 102] ГЛАВА ТРЕТЬЯ

родов, Анкара использовала также возможности спутникового телевидения и «Союза тюркских агентств всемирных новостей»43.

В это же время президент Турции Тургут Озал в унисон с оппозицией выступил с резкой критикой позиции правительства Демиреля в Карабахском вопросе, призывая его к более решительным действиям. Председатель партии «Отечество» (Anavatan) Месут Йылмаз в свою очередь заявил, что «в вопросе статуса Карабаха Турция имеет обязательства, исходящие из международных соглашений, и без согласия Турции невозможно изменить статус Карабаха»44.

После освобождения армянскими силами самообороны города Шуши С. Демирель, выступая на экстренном заседании кабинета министров, созванном для обсуждения ситуации, сложившей вокруг Нагорного Карабаха, заявил, что произошедшее в Шуши есть «очередной террор армян в отношении азербайджанцев». То, что не удалось пресечь «взятие Шуши», Демирель назвал «настоящей катастрофой». Продолжая свою мысль, турецкий премьер подчеркнул, что впредь Турция не может быть в роли постороннего наблюдателя, «когда очевидна попытка решить Карабахский конфликт силовым путем»45.

Эскалация военных действий в Нагорном Карабахе в значительной степени способствовала усилению националистических настроений внутри турецкого общества. А для некоторых оппозиционных деятелей, таких, как Бюлент Эджевит, Неджметтин Эрбакан и Алпарслан Тюркеш, эти события послужили удобным поводом во внутриполитической борьбе для критики в адрес властей, хотя каждый из них имел собственное видение роли Турции в Карабахском вопросе46.

Оппозиционные деятели воспользовались удобным случаем для того, чтобы раскритиковать правительство, обвинив власти в «предательстве азербайджанских братьев». Среди сторонников агрессивных действий в отношении Армении выделялся лидер Демократической левой партии Б. Эджевит. Он был сторонником введения турецких войск в Нахиджеван «для отпора армянским силам»47. И это не случайность. Ведь непосредственным решением именно Б. Эджевита в 1974 году турецкие войска высадились на Северном Кипре, и на территории острова до сих пор расположен турецкий военный контингент. Выступая в Великом национальном собрании Турции, он предложил приостано____________________

43 Фреди Де Пау. Политика Турции на Кавказе, в кн. «Спорные границы на Кавказе», М., Весь мир, 1996, с. 203.

44 Там же.

45 «Независимая газета», 13.05.1992.

46 Hugh Poulton. Top Hat, Grey Wolf and Crescent. Turkish Nationalism and the Turkish

Republic, HURST amp;COMPANY, London, 1997, p. 288.

47 «Независимая газета», 14.05.1992, «Milliyet», 09.03.1992, «Milliyet», 15.03.1992.

[стр. 103] НЕОПАНТЮРКИЗМ ВО ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКЕ ТУРЦИИ

вить отправку гуманитарных грузов в Армению через воздушный коридор Турции. «При желании правительства Турции,- заявил Б. Эджевит, – без вовлечения в военные действия, необходимо оказать помощь Азербайджану, одновременно содействуя военной подготовке азербайджанских вооруженных сил»48. По мнению Эджевита, промедление или воздержание от решительных действий в конечном итоге могут привести к потере как авторитета Турции в Азербайджане и Центральной Азии, так и доверия к турецкой политической модели49.

Уже в 1992г. стало ясно, что роль и авторитет Турции в Центральной Азии в будущем зависит от конечного исхода карабахского противостояния.

Стараясь компенсировать ограниченность возможности военного вмешательства в карабахскую войну, Турция направила свои усилия на лоббирования проазербайджанской позиции вокруг Карабахского вопроса в международных организациях. Ее активность в этом отношении наглядно проявилась в различных инициативах в рамках ООН, СБСЕ, Организации исламская конференция и т. д.

Во время саммита СБСЕ в Праге именно благодаря турецкой активности Карабах был признан частью Азербайджана, а после военных удач армянских сил в ходе контрнаступлений в 1993г. Анкара усиленно добивалась принятия в Совете Безопасности ООН осуждающей Армению резолюции.

В октябре 1993г. премьер-министр Турции Тансу Чиллер направила послание Генеральному Секретарю ООН Бутросу Бутросу Гали и главам государств-членов Совета безопасности, призывая остановить «армянскую агрессию», которая является «угрозой миру и безопасности в регионе»50. В это же время Т. Чиллер совершила визит в США, целью которого было добиться от США противодействия контрнаступлению армянских сил с той основной мотивацией, что в случае успехов армян регион снова окажется под влиянием России51.

В тот же период турецкие лидеры неоднократно выступали с агрессивными и воинствующими заявлениями. После освобождения Шуши

48 Elizabeth Fuller. Nagorno-Karabakh: Can Turkey Remain Neutral?, RFE/RL Research Report, April 3, p. 38, Нагорный Карабах, HU-OSA, 300/80/1/15.

49 Svante E. Cornell. Turkey's Prospects in the Nagorno-Karabakh Conflict and Its Regional Implications, «Marco Polo», No. 4-5, 1998, p. 2, Elizabeth Fuller. Nagorno Karabakh: Can Turkey Remain Neutral?, RFE/RL Research Report, April 3, 1992, p. 38, Нагорный Карабах, HU-OSA, 300/80/1/15, «Tercuman», 07.03.1992.

50 «Turkish Daily News», 29.10.1993, «TACC», 10. 28.1993.

51 Leila Alieva. The Institutions, Orientations, and Conduct of Foreign Policy in «Post-Soviet Azerbaijan, Making of Foreign Policy in Russia and the New States of Eurasia», editors Adeed Dawisha and Karen Dawisha, M. E. Sharpe, N. Y. 1995, p. 298.

[стр. 104] ГЛАВА ТРЕТЬЯ

в мае 1992г., находясь в Хьюстоне, Т. Озал намекнул на необходимость введения войск в Нахиджеван. В противном случае, по его мнению, «там могли повториться события, имевшие место в Нагорном Карабахе». В то же время С. Демирель не замедлил сравнить «действия Армении» с иракской агрессией в Кувейте52.

После падения Кельбаджара в апреле 1993г. Т. Озал выступил с желанием «немножко припугнуть армян» или же «бросить несколько бомб на армянскую территорию – для устрашения»53. Свое решение Т. Озал обосновал тем, что без вмешательства извне невозможно добиться прекращения огня.

Кроме угроз в адрес Армении, Т. Озал не раз выступал с требованиями прекратить поставки иностранных грузов в Армению через Турцию. Скорее всего, именно эти заявления воодушевили грузчиков турецкого порта Мерсин, отказавшихся разгружать адресованные Армении грузы54.

Самонадеянность, или правильнее будет сказать, чувство безнаказанности турецкого президента дошло до того, что, намекая на Геноцид армян в Османской империи в 1915-1918гг., он в открытую заявил, что «армяне не извлекли урок из произошедшего в Анатолии»55. Продолжая свою мысль, турецкий президент добавил: «если они попробуют то же самое здесь (в Азербайджане – Г. Д.), полагаясь на помощь той или иной страны (намекая на Россию – Г. Д.), то их кое-что ожидает»56.

Глава МИД Турции Хикмет Четин отметил, что Турция не допустит изменения статуса Нагорного Карабаха силовым путем и что Армения будет ответственна за последствия таких инициатив 57. В этой связи очень точны определения аргентинской газеты «La Prensa»,

писавшей, что «Турция ищет предлог для того, чтобы совершить военное вмешательство на стороне Азербайджана и, таким образом,

52 Независимая газета, 21.05.1992, Hurriyet, 23.05.1992.

53 «Washington Times», 04.09.1993, см. Nikolay Hovhannisyan. The Karabakh Problem. Factors, Criteria, Variants of Solution, p. 52, «Milliyet», 07.03.1992, «Правда», 09.03.1993.

54 Elizabeth Fuller. Nagorno Karabakh: Can Turkey Remain Neutral?, RFE/RL Research Report, April 3, p. 37, Нагорный Карабах, HU-OSA, 300/80/1/15.

55 См. Human Rights Advocates. Nagorno-Karabagh. Working Paper Submitted to the UN Economic and Social Council, Fiftieth Session 31 January to March 11, 1994, p. 22, Richard G. Hovannisian. Historical Memory and Foreign Relations. The Armenian Perspective, in «The Legacy of History in Russia and the New States of Eurasia», Ed: S. Frederick Starr, M. E. Sharpe, Armonk, New York, London, 1994, p. 255.

56 «Turkiye», 16.04.1993, см. Tessa Hofmann. указ. работа, с. 20.

57 Levon Chorbajian. Patric Donabedian, Claude Mutafian. The Caucasian Knot. The History and Geopolitics of Nagorno – Karabagh, London-New Jersey, Zed Books, 1994, p. 33, «Les nouvelles d'Armenie», numero 0, juin, 1992, p. 32.

[стр. 105] НЕОПАНТЮРКИЗМ ВО ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКЕ ТУРЦИИ

занять лидирующие позиции в бывших советских мусульманских республиках»58.

Внутриполитические разногласия и борьба за власть в Турции вырисовывалась также и в ситуации вокруг Карабахского конфликта. Это в первую очередь относится к противостоянию Озал-Демирель. Более осторожный и взвешенный подход С. Демиреля отличался от амбициозных выступлений президента Т. Озала. В своем интервью французской газете «Le Figaro» Демирель, раскритиковав заявления Озала о необходимости «немножко припугнуть армян», напрямую связал подобную «самодеятельность» с нарушением полномочий президента, данных турецкой Конституцией. «Для того, чтобы узнать, кто управляет страной, обращайте свой взор не на тех, кто говорит (намек на Т. Озала – Г. Д.), а на тех, кто действует», – заявил С. Демирель59. В другом месте, вновь обращаясь к указанному заявлению Озала, Демирель охарактеризовал его как «весьма ошибочное»60.

Разные подходы к Карабахскому конфликту в среде турецкой политической элиты, кроме идеологической несовместимости, были также проявлением внутриполитического кризиса, который стал очевиден после поражения партии «Отечество» Тургута Озала на парламентских выборах в 1991г.

Всячески избегая давления политических оппонентов, в особенности воинственных правых, неправомочность и опасность турецкого военного вмешательства С. Демирель объяснял тем, что «принимая политические решения, недопустимо идти на поводу у уличных эмоций»61.

Анализируя позицию Турции в Карабахском вопросе, можно сделать вывод, что в своей амбициозной внешней политике в этом вопросе Анкара скорее проиграла, чем выиграла. Ведь очевидно, что более гибкая политика в отношении Армении, и тем более в Карабахском вопросе сулила бы Турции конкретные преимущества в плане усиления позиций не только на Южном Кавказе, но и в Центральной Азии. Можно согласиться с утверждением Сванте Корнел о том, что в какой-то мере Нагорно-карабахский конфликт можно рассматривать в качестве теста на способность Турции действовать в начале 1990х как независимая региональная держава в Центральной Азии и на Кавказе. Более того, по мнению некоторых исследователей, в Ташкенте и Алматы внимательно следили за действиями Турции именно в контекс58 Cм. «New Times International», No. 16, 1993, p. 24.

59 «Атлас», 11.05.1992, No. 19.

60 William Hale. указ. работа, с. 62.

61 «Turkish Daily News», 14.04.1993.

[стр. 106] ГЛАВА ТРЕТЬЯ

те карабахского конфликта. Очевидно, что эти действия, в конечном итоге, и развенчали иллюзии, которые, возможно, существовали насчет Турции, как региональной державы62.

По мнению турецкого профессора Зии Ониша, в случае проведения более дальновидной внешней политики и установления добрососедских отношений с Арменией, Турция приобрела бы больше политических дивидендов, нежели от прокладки нефтегазовых трубопроводов и удачной реализации этих программ63.

Проведением активной внешней политики, в частности в Карабахском вопросе, турецкое руководство переоценило свои возможности в плане реализации намеченных внешнеполитических программ. Более того, выступая с агрессивными, воинствующими заявлениями, но не будучи в силах претворить их в жизнь, Анкара оказалась в своеобразном тупике собственных амбиций, впоследствии довольствуясь ролью всего лишь поставщика оружия и военного снаряжения Азербайджану.

62 Svante Cornell. Great Powers and Small Nations, p. 313.

63 Ziya Onis. Turkey and Post-Soviet States: Potential and Limits of Regional Power Influence, «Middle East Review of International Affairs», Vol. 5, no. 2, Summer 2001, p. 71.Дополнительная информация: