Турецкий дебют (СИ)

Глава 9

Сутормин запер дверь на замок, плюхнулся в кресло и, нажав пару клавиш на пульте, соединился по закодированному каналу с Варягом.

— Возвращайтесь в столицу. Немедленно.

— Ваше сиятельство, а мы пока ничего из того, что требуется, не нашли.

— И не найдёте. Кольцо уже в Петербурге.

— Быть этого не может, — Варяг широко зевнул, отвернув голову от трубки, — Мы специально штурм назначили на двадцатое число, чтобы все кольца были вместе и распределены. На этом и строился посекундный план захвата.

— Хочешь мне сказать, что штурм от начала и до конца прошёл точно по плану?

— Не совсем всё вышло гладко, но за границы допустимых погрешностей, которые нам выдал симулятор, мы ни разу не вышли. Маленькая накладочка случилась только с четвёртым кольцом, его на внучке Хасана не было. Значит оба кольца были у княжича Кирилла, но мы предусматривали и такой вариант. Кто же знал, что во время штурма его по всему поместью тонким слоем размажет.

— Это не его рука была, идиот! — сорвался на крик глава ИСО.

— Не понял, Ваше сиятельство? Вы же мне лично подтвердили, что рука принадлежала Турчанинову, генетическую экспертизу сделали и…

— Привезённая тобой рука проверялась на гены Турчаниновых, и они там были. Но сегодня сделали повторную проверку, которая показала, что там, — мать её, — не было генов Стариковых. А это означает, что эта долбанная рука не принадлежала члену этой долбанной семейки! — снова заорал Сутормин, — Это был их неучтённый родственник из побочной ветви! Видать Хасан, сука поганая, перед смертью успел бастарда нагулять!

Варяг молча ждал, когда граф выговорится и остынет. Не так чтобы его и тронули неожиданные новости, но он привык выполнять прямые приказы, а не разгадывать намёки, которыми иногда увлекался Сутормин.

— Ваше сиятельство, а откуда вы получили сведения о кольце?

— От верблюда, солнышко, — голос графа внезапно приобрёл подозрительно ласковый тон, а Варяг прекрасно знал, что за этим последует вспышка гнева, — Красницкого грохнули прямо в его доме! Вместе со всеми его людьми! В живых остались только наши люди, которых я ему выделил для охраны! Мне продолжать?!

— Успокойтесь, Ваше сиятельство, — поморщился Варяг, отстранив смартфон от уха, — Сколько длилось нападение на дом?

— Да откуда я знаю?! — проорал граф в трубку, — Тревоги не было! Записей нет! А на теле Красницкого этот ушлёпок выжег свой герб! Вот откуда у меня сведения! Ты представляешь, что будет, если всплывёт наша причастность к убийству Турчаниновых? Никого не будет волновать, что мы уничтожили семью предателей, которые собирались в предстоящей войне работать на врага! Скажут, что мы уничтожили стратегически важный род! А у меня пока веских доказательств измены князя Андрея нет, всё обвинение держится на том злополучном письме, которое Хасан отправил Осман-Паше!

— Команду на возвращение уже дал, через три часа прибудем в расположение.

— В жопу ваше расположение, мчитесь ко мне в усадьбу со всех ног. Я своей службе охраны не доверяю, этот малолетний дебил сюда может в любой момент припереться.

— Вас понял, Ваше сиятельство, отбой.

— А какой у неё дар? — словно невзначай, задал я вопрос, делая вид, что рассматриваю своё лицо в зеркале лифта.

Рысь улыбнулся:

— Втыкать нож рядом с твоим ухом.

— Не, ну я серьёзно.

— И я серьёзно. Был бы там сегодня противник, а не ты, то я бы сказал, что у неё дар втыкать нож в глаз. Или в сердце, у неё это дело под настроение.

Я сделал вид, что обиженно засопел, и отвернулся к дверям лифта, который опускал нас на подземную стоянку "Ада".

Забравшись во флайер, я поздоровался с Кузей и, когда мы проехали шлагбаум парковки, небрежно заметил:

— Значит, ты всё же решил её с нами не брать. Спасибо.

— С чего ты это взял?

Я повертел головой, обозревая салон машины, где находились только мы с Рысью, и развёл руками:

— Догадайся с двух раз, с чего это я взял.

— Да она там раньше нас будет. Причём не одна, по дороге к ней ещё пара человек присоединится, — и он рассмеялся, махнув себе за спину кулаком с отставленным большим пальцем.

Обернувшись, я увидел, как с подземной стоянки "Ада" на проспект вырулил мощный спортивный байк, из-за руля которого была еле видна голова веснушчатой девчонки. Впрочем, когда она не напрягаясь обогнала наш флайер, я понял, что при такой посадке у любого человека будет торчать только макушка. Лика не сидела на байке, она на нём лежала. Прижав свою грудь к баку, она так далеко отодвинула задницу, что упёрлась ею в небольшой подъём перехода между водительским и пассажирским местами. Проводив взглядом, промелькнувшую рядом со мной слегка выгнутую спину, заканчивающуюся совсем не детскими, аппетитно раздвинутыми выпуклыми ягодицами, я невольно сглотнул.

— Сколько ей?

— Да уж двадцатый годочек пошёл, — усмехнулся Рысь, — Не смотри, что она, как пацанка выглядит. Если захочет, то она и Таю уделает по красоте. А то, что миниатюрная, так в этом своя прелесть есть.

Он помолчал и неожиданно добавил:

— Везде пролезет, где мы с тобой застрянем.

— Умеешь ты девушек хвалить, Рысь, — хмыкнул я, откидываясь на сиденье, — Так что у неё за дар? Я так и не понял.

— Способность использовать связь между мозгом и телом на сто процентов. Идеальный контроль движений. Если она захочет попасть противнику в определённую точку, то обязательно туда попадёт. И не важно, нож у неё будет, вилка или зубочистка, — ухмыльнулся Рысь, и скосил на меня глаза, — Это касается и стрелкового оружия. Наша Лиса очень опасная штучка, обижать не советую.

Миновав Петроградку, мы выскочили на Каменный остров, где и свернули на нужном повороте.

— Кузя, ждёшь здесь, — бросил мой попутчик водителю и, покинув флайер, мы двинулись уже знакомым маршрутом.

Метрах в пятидесяти от дома Красницкого стояли три байка и небольшой пикапчик, в котором и сидели их водители. Мотоцикл Лики-Лисы я узнал сразу, а вот два остальных агрегата были не спортивными, а дорожными. Хотя мощности хватало и у них; в каждом было не меньше полторы тысячи кубиков [9].

Вопросительно взглянув на Рысь, я тут же получил объяснение:

— Бригада грузчиков. Мало ли найдём что-то нужное, но неподъёмное.

Рысь откуда-то узнал, что оцепление и охрану с дома сняли и, пользуясь представившейся возможностью, мы решили пробежаться по пенатам барона на предмет интересностей. Всё же его связь с Суторминым была довольно тесной. Двусмысленно звучит, но тем не менее.

— Иди пока, пообщайся, а я на разведку, — Рысь исчез, — Десять минут мне хватит.

Восторгаться его возможностями я перестал, как только узнал, что никакой это не дар, а настоящее проклятие. Каждое такое исчезновение медленно, но верно его убивает. Точнее, приближает смерть, съедая внутренние резервы его организма. Когда-нибудь Рысь просто не сможет оттуда выйти, от него не останется ничего.

Я подошёл к пикапу и, только взявшись за ручку дверцы, сообразил, что места внутри не было — в небольшом салоне с трудом помещались три здоровенных амбала и, сидящая у них на коленях, Лиса. Что характерно, все мужики были сильно бородатыми и одеты в джинсу и кожу.

"И чё я не удивлён? Байкеры же", — я постучал костяшками пальцев по боковому стеклу.

Оно опустилось, и ближайший ко мне мужик совершенно по-хамски поинтересовался:

— Чё те надо, убогий?

Поймав одновременно и смеющийся, и оценивающий взгляд Лики, я просунул руку в окно и, растопырив два пальца, насадил на них здоровенные ноздри байкера. Не верьте киношникам, в жизни невозможно проделать такой фокус одной рукой — нос стопудово соскользнёт. Поэтому второй рукой я схватился за его волосы, и только после этого потянул носопырку вверх.

— А-а-а! — вцепился он своими ручищами в мою руку, но я добавил немного усилия, и байкер замер, боясь, что ноздри порвутся и нос останется на моих пальцах.

— Бэ, — ответил я ему, — Тебя не учили вежливости?

Надо сказать, что остальные бородачи орать не стали, а ломанулись на свободу через вторую дверцу с явным намерением меня немного попинать. Лика, зараза такая, им не сказала ни слова, что мы с ней, как бы, знакомы.

Ну ладно, сами нарвались. Отпустив нос, сидящего в салоне бородача, я зарядил ему в лобешник маломощным зарядом.

"Так, отсюда пока не стоит ждать неприятностей", — с удовлетворением отметил я, глядя, как байкер дёрнулся и у него начали закатываться глаза.

Ребята оказались грамотными бойцами — наверняка участвовали в множестве драк. Обежав пикапчик с разных сторон, они напали одновременно. Что совсем не помешало мне уйти с линии атаки, ведь у обоих она была направлена в одно место — на меня. Сделав короткий шаг вперёд и длинный в сторону, я пропустил одного из них мимо себя, сведя их тела в одной точке. Драться с ними на кулаках было бы чистым безумием — несмотря на габариты, оба байкера двигались легко. Чертовски легко. И мне это не понравилось. Поэтому, как только один из них положил другому руку на плечо, чтобы тот отодвинулся правее, я запустил вторую молнию. Глядя сверху на подёргивающиеся в судорогах тела незадачливых драчунов, я внезапно понял, что совершенно упустил из виду одну вещь. Наличие ещё одного противника. Мелкого, но от того не менее опасного.

Очнулся я сидящим и прислоненным к колесу пикапа. Напротив стояли мои новые бородатые знакомые, Лиса и что-то им зло выговаривающий Рысь.

— Да ладно тебе, — донёсся до моего сознания чудный голос девчонки, — Вон, он уже очнулся.

— Да мне фиолетово, что он очнулся! Он вообще не должен был… Нельзя ему пока драться! Вообще нельзя! Это понятно?

— Да мы то чё? — пробасил один из байкеров, — Мы думали, что это лох залётный. Лиса нам ни слова не сказала, что он твой друг.

Рысь снова повернулся к Лике:

— Вот теперь я согласен с Женей, что ты чокнутая малолетка. Решила повыделываться? Посмотреть, как он будет себя вести в твоём присутствии? Ну и как результаты?

Лиса стояла понурив голову и забавно ковыряла землю носком ботинка. Память безжалостно напомнила мне точно такую же сценку с отцом и нашкодившей Алёнкой.

"Чёрт, как давно это было" — с тоской подумал я и внезапно поймал себя на мысли, что не так уж и давно.

Видимо мой рассудок уже почти смирился с потерей.

— Чем это меня так? — решил подать голос, начиная приподыматься.

— Булавкой, — буркнула Лика, поднимая на меня плутовато-весёлые глаза.

— Чего? Какой ещё булавкой? — опешив от её слов, я опустился обратно на землю.

— Я тебе уже говорил про зубочистки? — подошёл ко мне Рысь, чтобы помочь мне встать, — Ну так она и булавки бросать умеет. В нужные точки.

Вцепившись в протянутую руку, я поднялся с земли, и хотя был зол, — дико зол! — всё же улыбнулся.

— Похоже, Лиса, тебе грелкой надо периодически пользоваться.

— Какой грелкой? Зачем? — спросила она, усмехнувшись.

— Волосатой и мускулистой. Рекомендую каждую ночь прикладывать, может повзрослеешь, — я отвернулся, успев мазнуть по её растерянному лицу взглядом.

Девчонка вспыхнула, не в силах вымолвить ни слова. Похоже я попал в её больное место.

"Не очень теперь весело? Лахудра."

— Так! Хватит уже, — остановил, открывшую уже было рот девчонку, Рысь, — В доме практически никого нет. Систему охраны чинить никто не стал, всё брошено, как есть. Но не факт, что не могут заявиться ненужные нам человечки из различных служб. И это было бы полбеды, но вот если сюда приедут люди Папы, — а именно один из них и слил мне информацию, — то всем нам будет очень больно за бесцельно потерянное время. Так что советую шевелить булками в темпе.

Зайдя в распахнутые настежь двери, я сразу увидел лежавшее поперёк входа тело охранника.

— Это по-твоему никого нет? — поднял я глаза на Рысь.

— Я же сказал — практически нет. Лиса, ты проверь первый этаж. Вы, богатыри… — обратился он к байкерам, — … топаете в подвал. Где что искать, все знают. А мы с тобой… претерпевший позор от женских интриг, друг Женя, навестим хозяина. Он сейчас в том самом кабинете горюет о потерях и заодно родовой сейф осматривает.

— Хозяина? — напрягся я.

— Ну да. Молодой наследник приехал вступать в свои права. Новый барон, Эдуард Красницкий, секретарь-референт графа Сутормина. Пошли знакомиться поближе, что ли, — он дёрнул меня за рукав и, протянув шапочку-балаклаву [10], ухмыльнулся, — И рожу прикрой, а то я вторую операцию у Гримёра финансово не вытяну.

— Он же у тебя жил, мог бы и скидку сделать.

— Это я ему скидку делал, чтобы он там жил, — рассмеялся Рысь.

У Красницких был дар располагать к себе людей. Правда для этого им нужно было коснуться человека, и тогда даже злейший враг начинал испытывать к ним добрые чувства. Хотя от некоторых неприятностей дар не спасал — как оказалось, можно не только бить глубоко симпатичного тебе человека, но и убить. С огромным сожалением, естественно.

Получив молнию в основание шеи, Эдуард Красницкий свалился там же, где и стоял. И сейчас Эдик сидел на ковре, прижавшись спиной к дивану. После нашей короткой ознакомительной беседы лицо у него малость подраспухло: то ли от катящихся по щекам слёз, то ли от пары обычных оплеух, которыми пришлось подстегнуть его умственную деятельность.

С минуту я рассматривал бледного от испуга Эдика. Дрожащие губы, беспокойно бегающие глаза, нервно дрожащие пальцы. Боится. И это хорошо. Дед учил нас с Костиком видеть в глазах противника страх. Даже если тот был готов умереть, в глазах всегда оставалась тень страха: боль, мучения, унижение… "Нет человека, которого невозможно сломать, к любому можно подобрать инструмент: для кого-то это будет обыкновенный лом, а для кого-то отмычка с хитрой резьбой". Отмычкой для Эдика стала личность его отца. Кто бы мог подумать, что психопат Красницкий насиловал собственного сына. Да ещё и снимал это на видео.

Когда мне об этом по рации сообщила Лиса, то разговор с Эдиком быстро стал более содержательным. Удручало одно — хотя он и был секретарём графа, но знал о делах Сутормина на удивление мало. Впрочем, он смог сообщить несколько действительно интересных вещей. Например, что Сутормин сразу вычислил, что я жив-здоров и нахожусь в столице. Рысь, как в воду глядел, когда отчитывал меня за мальчишескую выходку с гербом. Так что, сохранность моего нового лица в тайне резко вышла для меня на первый план. Не считая Гримёра, его видело не так уж мало людей, а связать появление нового человека в окружении Рыси с внезапно пропавшим членом уничтоженного рода… Как два пальца об асфальт.

Для меня же главной новостью оказался его короткий рассказ, о том июньском дне, когда тела всех моих родных разлетелись чёрным, коптящим дымом из трубы крематория, а их вещи переехали в усадьбу Сутормина, а вовсе не в департамент ИСО, как я думал раньше.

— Не могу сказать, что так уж сильно тебе соболезную, мне твои чувства к такому отцу никогда не понять, — закончил я нашу беседу, — В общем, тебе жить, так что сам думай нужна ли тебе огласка или нет. Лично мне на твои переживания наплевать. А Сутормину передай, что я скоро за ним приду, пусть булки не расслабляет.

[9] Кубик — (сленг.) кубический сантиметр, мера измерения рабочего объёма двигателя. Объём двигателя в значительной степени определяет его мощность и другие рабочие параметры.

[10] Балаклава — вязаная шапка, закрывающая голову, лоб и лицо, оставляя небольшую прорезь для глаз и рта. В книге название условное, потому что в этом мире никакой Британии нет, а следовательно её несуществующие солдаты не могли дать шапочке такое название. Придумывать же новое название для шапки… ну, такое себе занятие.