Ты меня не забудешь (СИ)

Глава 34

— Это какой-то новый тренд — размышлять о вечном у памятников? — поинтересовался Егор, подбираясь сзади к ничего не подозревающей Снежане. Сначала папаня, теперь вот Вьюгина. С ума что ли они посходили со своей ностальгией по былым временам?

— Егор! Ты когда-нибудь научишься нормально оповещать о своём присутствии? — воскликнула девушка, от испуга хватаясь за сердце.

— Это как интересно? Фанфары включать? Или звук сирены? — усмехнулся Егор, вставая рядом с Вьюгиной. Недалеко от них располагался памятник первому пионеру, или точнее тому, как по мнению скульптора выглядел первый пионер лагеря «Журавлёнок». Памятник находился на самой вершине холма, буквально в двух шагах от столовой. А перед ним простиралась длинная дорожка из ярких цветов, убегающая вниз по склону и заканчивающаяся уже практически вначале Большой Эстрады.

— Ты что хотел-то? — тяжело вздохнула Вьюгина, с сожалением выныривая из своих мыслей. Но Теплов не мог не заметить, что мечтательная улыбка до сих пор блуждала по её красивым пухлым губам.

— Да вот… полюбопытствовать. Чего это ты тут подвисла?

— Просто… вспоминаю, — ответила Снежка, и тут же смутилась. Ну вот кто её за язык тянул, спрашивается? Теплов ведь теперь не отстанет, пока всё не выпытает. А эта история была для Снежки очень личной. Только вряд ли Егор сможет настолько же проникнуться её детскими воспоминаниями. Скорее он посмеётся и покрутит пальцем у виска. И, наверное, будет прав. Просто иногда на Снежанку действительно накатывала ностальгия и она становилась ужасно сентиментальной…

— Снежан, корпус находится в той стороне. Нужно пройти прямо и далее направо. Вспомнила? — оскалился парень, но тут же получил толчок в рёбра за свои шуточки. — Воу, полегче, женщина! Выкладывай давай, что у тебя тут за думки такие?

— Всё отстань! Не буду я тебе ничего рассказывать! — насупилась Снежка.

— Да ладно тебе, Снежок! Вот чё ты как маленькая?!

— Это просто случай из детства! Мне он кажется очень милым, а тебе покажется глупым. Поэтому я не буду тебе ничего говорить!

— Всё что было в нашем детстве по-своему мило и глупо, — пожал плечами Егор. — И кстати — вот опять ты обо мне думаешь самое плохое, а я ведь даже ещё и не начинал тебя стебать…

— Так, Егор, прекращай давить на жалость! — закатила глаза Снежана.

— Тогда выкладывай и хватит уже тянуть кота за яй…

— Ладно, расскажу! Просто понимаешь… я вот вдруг сейчас осознала, что единственный романтичный поступок, который когда-то ради меня совершали, был в далеком детстве. По-настоящему романтичный. Нет, ты не думай, что я тут жалуюсь на отсутствие мужского внимания. С этим у меня никогда проблем не было…

— Такое мне даже в голову не пришло, — пробурчал Егор, — Мне кажется, за тобой с первого класса стабильно таскался какой-нибудь типичный Потапыч. Ну знаешь, когда росту много, мозгов мало, зато всегда поможет донести портфель…

— Егор!!

— Ладно, молчу. Продолжай.

— Просто тот случай из детства, как-то сильно запал мне в душу, — призналась Снежка, осознавая, что по щекам вновь разрастался ярко-красный румянец. Но раз уж начала придётся рассказывать до конца. — Я тогда была совсем маленькой — года три или четыре, и мы приехали с родителями в лагерь. Они у меня тоже вожатыми много лет работали и у них тут было много друзей, вот мы периодически их навещали. Я помню, что часто играла с каким-то мальчишкой. Он был старше, но почему-то всё равно возился с такой малявкой, как я. А однажды он захотел меня порадовать и нарвал цветов прямо у этого памятника.

— Цветов?.. — растерянно переспросил Егор.

Признание Снежки его будто бы оглушило. Он просто стоял, не в силах пошевелиться, с каким-то безграничным изумлением взирая на девушку. И как он сразу не понял…

— Да, вот этих с клумбы. Я с детства люблю цветы, — смущённо добавила Вьюгина, опуская взгляд и потому совершено, не замечая в этот момент выражение лица Егора. — Мне даже мама всегда говорила, что у нас с ней глаза такого же цвета как незабудки. Тут они правда у памятника не растут, им нужна более влажная почва и тень…

— Так не отвлекайся! — оборвал её Теплов. — Ну нарвал он тебе цветов, и что?

— Ага, целую охапку, — мечтательно улыбнулась Белоснежка, мысленно погружаясь в тот далекий летний день. От чего сердце Егора в очередной раз пропустило удар и забилось в каком-то бешеном рваном ритме. — Правда не незабудки, но тоже синие. Вот они до сих пор тут растут, видишь? Только нас застигли прямо на месте преступления и пришлось бежать…

Идиот! Какой же он идиот! Ведь не спроста ему уже который раз снится этот чёртов сон из детства! Глаза, просто надо было внимательно посмотреть ей в глаза и вспомнить эти дурацкие цветы… И тогда всё бы встало на свои места! Но нет же, ему как обычно было лень сложить два плюс два! А ведь она говорила, что ни раз приезжала в «Журавлёнок» будучи еще маленькой.

— Поймали? — хрипло проговорил Егор.

— Ага, кто-то из сотрудников лагеря, — со вздохом подтвердила Снежка. — Ему потом нехило досталось, конечно, за такой поступок. И вот знаешь, мне потом много дарили цветов… а я почему-то помню тот самый, свой первый букет.

— Сворованный.

— Пускай сворованный, но главное, что подаренный от души! — заступилась за своего маленького дарителя Снежана. — Вот, каждый раз, когда прохожу мимо памятника и вижу синие цветы, почему-то вспоминаю эту историю. Глупо, да?

— Нет, Снежан, — медленно покачал головой Егор, всё ещё не до конца веря в услышанное. — Это совсем не глупо. А как его звали?

— Мальчишку, который подарил цветы?

— Ага.

— Не помню, — вздохнула Снежка, чуть хмуря лоб. — Вроде бы Голя… Но это я его так называла, я тогда еще плохо говорила. Наверное, Игорь…

Вот как, Игорь, значит. Егор засунул руки в карманы лёгких спортивных брюк, чтобы скрыть от Белоснежки свои крепко сжатые кулаки. Это он не смог её забыть. И образ улыбчивой светловолосой девчонки из года в год преследовал его во сне. А вот она его совершенно не помнит.

Интересно, а как она отреагирует, если он вдруг сейчас заявит, что он и есть то самый «Голя»? Поверит? Или посчитает его треплом, который просто решил воспользоваться моментом, чтобы в очередной раз подкатить к ней своей шары? Почему Теплов не сомневался, что вероятнее был именно второй вариант. А значит, ему предстоит непростая задача — доказать, что ему можно верить. И что он тот самый мальчик, который удирал вместе с ней от лагерного сторожа. Как это сделать, Егор не имел ни малейшего понятия. Но он обязательно что-то придумает. Потому что такие совпадения просто так не случаются — то, что они встретились здесь же в лагере спустя столько лет, это обязательно должно что-то значить.

В голове Егора тут же бегущей строкой пронеслись слова отца о дочери его близких друзей. Которая работала вожатой и за которую ему обещали открутить голову, если он посмеет её обидеть. С ума сойти, значит родители Снежки — давние друзья его бати, ну или точнее друзья его молодости. Вряд ли они общаются до сих пор, Егор бы об этом точно знал. Или они бы пересеклись со Снежкой намного раньше на каких-нибудь общих праздниках.

Обижать Снежану совершенно не входило в его планы. Более того, он бы первый открутил себе голову, заметив, что хоть один волосок упал с её головы, или хотя бы одна слезинка. Особенно если причиной её слез стал бы он сам. Доставать своими шуточками или подтрунивать — это другое. Она слишком обворожительно злилась, чтобы отказать себе в удовольствии наблюдать за таким прелестным зрелищем.

И всё же перед Егором вставало несколько важных вопросов, забить на которые у него никак не получится при всем желании. Даже если все свои силы и мысли он сейчас пустит на то, чтобы завоевать доверие вредного Снеговика. Как аккуратно и безболезненно нейтрализовать Потапина? И что теперь делать с грамотой? И в том и другом случае победитель мог быть только один — тот, кто завоюет сердце девушки и тот, кто завоюет грамоту. И если избавиться от Потапина для Егора не составит особого труда, то вот с грамотой была загвоздка. Потому что теперь победа над Снежкой в их лагерном соревновании приобретала совершенно другие краски.